an1.1-10 | | aññaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekarūpampi samanupassāmi yaṁ evaṁ purisassa cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, itthirūpaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой формы, которая бы так овладевала умом мужчины, как форма женщины.
“Mendicants, I do not see a single sight that occupies a man’s mind like the sight of a woman.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekasaddampi samanupassāmi yaṁ evaṁ purisassa cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, itthisaddo.
«Монахи, я не вижу ни одного другого звука, который бы так овладевал умом мужчины, как звук женщины.
“Mendicants, I do not see a single sound that occupies a man’s mind like the sound of a woman.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekagandhampi samanupassāmi yaṁ evaṁ purisassa cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, itthigandho.
«Монахи, я не вижу ни одного другого запаха, который бы так овладевал умом мужчины, как запах женщины.
“Mendicants, I do not see a single smell that occupies a man’s mind like the smell of a woman.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekarasampi samanupassāmi yaṁ evaṁ purisassa cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, itthiraso.
«Монахи, я не вижу ни одного другого вкуса, который бы так овладевал умом мужчины, как вкус женщины.
“Mendicants, I do not see a single taste that occupies a man’s mind like the taste of a woman.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekaphoṭṭhabbampi samanupassāmi yaṁ evaṁ purisassa cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, itthiphoṭṭhabbo.
«Монахи, я не вижу ни одного другого прикосновения, которое бы так овладевало умом мужчины, как прикосновение женщины.
“Mendicants, I do not see a single touch that occupies a man’s mind like the touch of a woman.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekarūpampi samanupassāmi yaṁ evaṁ itthiyā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, purisarūpaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой формы, которая бы так овладевала умом женщины, как форма мужчины.
“Mendicants, I do not see a single sight that occupies a woman’s mind like the sight of a man.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekasaddampi samanupassāmi yaṁ evaṁ itthiyā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, purisasaddo.
«Монахи, я не вижу ни одного другого звука, который бы так овладевал умом женщины, как звук мужчины.
“Mendicants, I do not see a single sound that occupies a woman’s mind like the sound of a man.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekagandhampi samanupassāmi yaṁ evaṁ itthiyā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, purisagandho.
«Монахи, я не вижу ни одного другого запаха, который бы так овладевал умом женщины, как запах мужчины.
“Mendicants, I do not see a single smell that occupies a woman’s mind like the smell of a man.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekarasampi samanupassāmi yaṁ evaṁ itthiyā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, purisaraso.
«Монахи, я не вижу ни одного другого вкуса, который бы так овладевал умом женщины, как вкус мужчины.
“Mendicants, I do not see a single taste that occupies a woman’s mind like the taste of a man.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekaphoṭṭhabbampi samanupassāmi yaṁ evaṁ itthiyā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati yathayidaṁ, bhikkhave, purisaphoṭṭhabbo.
Монахи, я не вижу ни одного другого прикосновения, которое бы так овладевало умом женщины, как прикосновение мужчины.
“Mendicants, I do not see a single touch that occupies a woman’s mind like the touch of a man.
|
an1.11-20 | | aññaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppanno vā kāmacchando uppajjati uppanno vā kāmacchando bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, subhanimittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы возникало невозникшее чувственное желание, а возникшее чувственное желание бы увеличивалось и разрасталось, как образ привлекательного.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to sensual desire, or, when it has arisen, makes it increase and grow like the feature of beauty.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppanno vā byāpādo uppajjati uppanno vā byāpādo bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, paṭighanimittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы возникала невозникшая недоброжелательность, а возникшая недоброжелательность бы увеличивалась и разрасталась, как образ неприятного.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to ill will, or, when it has arisen, makes it increase and grow like the feature of harshness.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannaṁ vā thinamiddhaṁ uppajjati uppannaṁ vā thinamiddhaṁ bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, arati tandī vijambhitā bhattasammado cetaso ca līnattaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы возникала невозникшая лень и апатия, а возникшая лень и апатия бы увеличивалась и разрасталась, как отсутствие удовлетворённости, вялость, ленивые потягивания, сонливость после принятия пищи, неповоротливость ума.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to dullness and drowsiness, or, when they have arisen, makes them increase and grow like discontent, sloth, yawning, sleepiness after eating, and mental sluggishness.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannaṁ vā uddhaccakukkuccaṁ uppajjati uppannaṁ vā uddhaccakukkuccaṁ bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cetaso avūpasamo.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы возникали невозникшие неугомонность и сожаление, а возникшие неугомонность и сожаление бы увеличивались и разрастались, как неспокойный ум.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to restlessness and remorse, or, when they have arisen, makes them increase and grow like an unsettled mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā vicikicchā uppajjati uppannā vā vicikicchā bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, ayonisomanasikāro.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы возникало невозникшее сомнение, а возникшее сомнение бы увеличивалось и разрасталось, как немудрое внимание.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to doubt, or, when it has arisen, makes it increase and grow like irrational application of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppanno vā kāmacchando nuppajjati uppanno vā kāmacchando pahīyati yathayidaṁ, bhikkhave, asubhanimittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы не возникало невозникшее чувственное желание, а возникшее чувственное желание бы отбрасывалось, как образ непривлекательного.
“Mendicants, I do not see a single thing that prevents sensual desire from arising, or, when it has arisen, abandons it like the feature of ugliness.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppanno vā byāpādo nuppajjati uppanno vā byāpādo pahīyati yathayidaṁ, bhikkhave, mettā cetovimutti.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы не возникала невозникшая недоброжелательность, а возникшая недоброжелательность бы отбрасывалась, как освобождение ума доброжелательностью.
“Mendicants, I do not see a single thing that prevents ill will from arising, or, when it has arisen, abandons it like the heart’s release by love.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannaṁ vā thinamiddhaṁ nuppajjati uppannaṁ vā thinamiddhaṁ pahīyati yathayidaṁ, bhikkhave, ārambhadhātu nikkamadhātu parakkamadhātu.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы не возникала невозникшая лень и апатия, а возникшая лень и апатия бы отбрасывалась, как элемент побуждения, элемент стремления, элемент старания.
“Mendicants, I do not see a single thing that prevents dullness and drowsiness from arising, or, when they have arisen, gives them up like the elements of initiative, persistence, and vigor.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannaṁ vā uddhaccakukkuccaṁ nuppajjati uppannaṁ vā uddhaccakukkuccaṁ pahīyati yathayidaṁ, bhikkhave, cetaso vūpasamo.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы не возникали невозникшие неугомонность и сожаление, а возникшие неугомонность и сожаление бы отбрасывались, как умиротворение ума.
“Mendicants, I do not see a single thing that prevents restlessness and remorse from arising, or, when they have arisen, gives them up like peace of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā vicikicchā nuppajjati uppannā vā vicikicchā pahīyati yathayidaṁ, bhikkhave, yonisomanasikāro.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы не возникало невозникшее сомнение, а возникшее сомнение бы отбрасывалось, как мудрое внимание.
“Mendicants, I do not see a single thing that prevents doubt from arising, or, when it has arisen, gives it up like rational application of mind.
|
an1.21-30 | | aññaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ abhāvitaṁ akammaniyaṁ hoti yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи неразвитой, была бы настолько неподатливой.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not developed like this, is as unworkable as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ bhāvitaṁ kammaniyaṁ hoti yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
“«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи развитой, была бы настолько податливой.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is developed like this, is as workable as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ abhāvitaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи неразвитой, вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not developed like this, is so very harmful as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ bhāvitaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи развитой, вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is developed like this, is so very beneficial as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ abhāvitaṁ apātubhūtaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи неразвитой и непроявленной, вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not developed, with such untapped potential, is so very harmful as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ bhāvitaṁ pātubhūtaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи развитой и проявленной, вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is developed, with its potential realized, is so very beneficial as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ abhāvitaṁ abahulīkataṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи неразвитой и невзращенной, вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not developed and cultivated, is so very harmful as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи развитой и взращенной, вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is developed and cultivated, is so very beneficial as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ abhāvitaṁ abahulīkataṁ dukkhādhivahaṁ hoti yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи неразвитой и невзращенной, приносила бы такое страдание.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not developed and cultivated, brings such suffering as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ sukhādhivahaṁ hoti yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи развитой и взращенной, приносила бы такое счастье.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is developed and cultivated, brings such happiness as the mind.
|
an1.31-40 | | aññaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ adantaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
“«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи неприручённой, вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not tamed, is so very harmful as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ dantaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи приручённой, вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is tamed, is so very beneficial as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ aguttaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи неохраняемой, вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not guarded, is so very harmful as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ guttaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи охраняемой, вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is guarded, is so very beneficial as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ arakkhitaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи незащищенной, вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not protected, is so very harmful as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ rakkhitaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи защищенной, вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is protected, is so very beneficial as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ asaṁvutaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи несдержанной, вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it’s not restrained, is so very harmful as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ saṁvutaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи сдержанной, вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is restrained, is so very beneficial as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ adantaṁ aguttaṁ arakkhitaṁ asaṁvutaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи неприручённый, неохраняемой, незащищенной, несдержанной вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is not tamed, guarded, protected, and restrained, is so very harmful as the mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ dantaṁ guttaṁ rakkhitaṁ saṁvutaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо ума, которая, будучи приручённой, охраняемой, защищённой, сдержанной вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is tamed, guarded, protected, and restrained, is so very beneficial as the mind.
|
an1.41-50 | | aññaṁ kammaññatāya kammaññañca | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Seyyathāpi, bhikkhave, yāni kānici rukkhajātānaṁ phandano tesaṁ aggamakkhāyati yadidaṁ mudutāya ceva kammaññatāya ca.
«Монахи, подобно тому, как сандаловое дерево считается лучшим из деревьев в отношении уступчивости и податливости,
“Just as, mendicants, the boxwood is said to be the best kind of tree in terms of its pliability and workability,
Evamevaṁ kho ahaṁ, bhikkhave, nāññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ mudu ca hoti kammaññañca yathayidaṁ cittaṁ.
то точно также, я не вижу ни одной другой вещи (1) как ум, которая, будучи развитой и взращенной, была бы настолько уступчивой и податливой.
so too, I do not see a single thing that’s as pliable and workable as the mind, when it is developed and cultivated.
Cittaṁ, bhikkhave, bhāvitaṁ bahulīkataṁ mudu ca hoti kammaññañca hotī”ti.
Развитый и взращенный ум является уступчивым и податливым».
A mind that is developed and cultivated is pliable and workable.”
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ lahuparivattaṁ yathayidaṁ cittaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, которая бы менялась также быстро, как ум.
“Mendicants, I do not see a single thing that’s as quick to change as the mind.
|
an1.51-60 | | aññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, pamādo.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо беспечности, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like negligence.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, appamādo.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо прилежания, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие благие качества возникают, а возникшие неблагие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like diligence.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, kosajjaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо лени, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like laziness.
|
an1.61-70 | | asampajaññaṁ aññaṁ sampajaññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, vīriyārambho.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо зарождения усердия, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие благие качества возникают, а возникшие неблагие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like arousing energy.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, mahicchatā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо желания многого, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like having many wishes.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, appicchatā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо желания малого, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие благие качества возникают, а возникшие неблагие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like having few wishes.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, asantuṭṭhitā.
““«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо отсутствия довольствования, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like lack of contentment.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, santuṭṭhitā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо довольствования, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие благие качества возникают, а возникшие неблагие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like contentment.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, ayonisomanasikāro.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо немудрого внимания, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like irrational application of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, yonisomanasikāro.
“«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо мудрого внимания, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие благие качества возникают, а возникшие неблагие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like rational application of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, asampajaññaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо отсутствия бдительности, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like lack of situational awareness.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, sampajaññaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо бдительности, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like situational awareness.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, pāpamittatā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо дружбы с плохими людьми, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like bad friends.
|
an1.71-81 | | aññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, kalyāṇamittatā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо дружбы с хорошими людьми, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие благие качества возникают, а возникшие неблагие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like good friends.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, anuyogo akusalānaṁ dhammānaṁ, ananuyogo kusalānaṁ dhammānaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо стремления к неблагим качествам и не-стремления к благим качествам, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие неблагие качества возникают, а возникшие благие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like pursuing bad habits and not good habits.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, anuyogo kusalānaṁ dhammānaṁ, ananuyogo akusalānaṁ dhammānaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо стремления к благим качествам и не-стремления к неблагим качествам, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие благие качества возникают, а возникшие неблагие качества уменьшаются.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like pursuing good habits and not bad habits.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā bojjhaṅgā nuppajjanti uppannā vā bojjhaṅgā na bhāvanāpāripūriṁ gacchanti yathayidaṁ, bhikkhave, ayonisomanasikāro.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо немудрого внимания, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие факторы просветления не возникают, а возникшие факторы просветления не достигают осуществления посредством развития.
“Mendicants, I do not see a single thing that prevents the awakening factors from arising, or, if they’ve already arisen, prevents them from being fully developed like irrational application of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā bojjhaṅgā uppajjanti uppannā vā bojjhaṅgā bhāvanāpāripūriṁ gacchanti yathayidaṁ, bhikkhave, yonisomanasikāro.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо мудрого внимания, которая была бы настолько [существенной] причиной того, что невозникшие факторы просветления возникают, а возникшие факторы просветления достигают осуществления посредством развития.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to the awakening factors, or, if they’ve already arisen, fully develops them like rational application of mind.
|
an1.82-97 | | asampajaññaṁ aññaṁ sampajaññaṁ | 20 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, pamādo.
[Благословенный сказал]: «Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо беспечности, которая вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very harmful as negligence.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, appamādo.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи среди внутренних факторов помимо прилежания, которая вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very beneficial as diligence.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, kosajjaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо лени, которая вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very harmful as laziness.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, vīriyārambho.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи среди внутренних факторов помимо зарождения усердия, которая вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very beneficial as arousing energy.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, mahicchatā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо желания многого, которая вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very harmful as having many wishes.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, appicchatā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи среди внутренних факторов помимо желания малого усердия, которая вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very beneficial as having few wishes.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, asantuṭṭhitā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо отсутствия довольствования, которая вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very harmful as lack of contentment.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, santuṭṭhitā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи среди внутренних факторов помимо довольствования, которая вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very beneficial as contentment.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, ayonisomanasikāro.
Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо немудрое внимание, которая вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very harmful as irrational application of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, yoniso manasikāro.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи среди внутренних факторов помимо мудрого внимания, которая вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very beneficial as rational application of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, asampajaññaṁ.
Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо отсутствия бдительности, которая вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very harmful as lack of situational awareness.
Asampajaññaṁ, bhikkhave, mahato anatthāya saṁvattatī”ti.
Отсутствие бдительности ведёт к величайшему вреду».
Lack of situational awareness is very harmful.”
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, sampajaññaṁ.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи среди внутренних факторов помимо бдительности, которая вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very beneficial as situational awareness.
Sampajaññaṁ, bhikkhave, mahato atthāya saṁvattatī”ti.
Бдительность ведёт к величайшему благу».
Situational awareness is very beneficial.”
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, pāpamittatā.
Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо дружбы с плохими людьми, которая вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very harmful as bad friends.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, kalyāṇamittatā.
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи среди внутренних факторов помимо дружбы с хорошими людьми, которая вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very beneficial as good friends.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, anuyogo akusalānaṁ dhammānaṁ, ananuyogo kusalānaṁ dhammānaṁ.
Монахи, я не вижу ни одной другой вещи помимо стремления к неблагим качествам и не-стремления к благим качествам, которая вела бы к такому величайшему вреду.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very harmful as pursuing bad habits and not good habits.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ mahato atthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, anuyogo kusalānaṁ dhammānaṁ, ananuyogo akusalānaṁ dhammānaṁ.
“«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи среди внутренних факторов помимо стремления к благим качествам и не-стремления к неблагим качествам, которая вела бы к такому величайшему благу.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very beneficial as pursuing good habits and not bad habits.
|
an1.98-139 | | apaññattaṁ asampajaññaṁ aññaṁ paññattaṁ sampajaññaṁ | 14 | | Pi En Ru | dhamma | “Ajjhattikaṁ, bhikkhave, aṅganti karitvā nāññaṁ ekaṅgampi samanupassāmi yaṁ evaṁ mahato anatthāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, mahicchatā …pe… appicchatā … asantuṭṭhitā … santuṭṭhitā … ayonisomanasikāro … yonisomanasikāro … asampajaññaṁ … sampajaññaṁ … dvādasamaṁ.
“Taking into account interior factors, mendicants, I do not see a single one that is so very harmful as having many wishes … having few wishes … lack of contentment … contentment … irrational application of mind … rational application of mind … lack of situational awareness … situational awareness …”
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ saddhammassa sammosāya antaradhānāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, pamādo.
“Mendicants, I do not see a single thing that leads to the decline and disappearance of the true teaching like negligence.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ saddhammassa ṭhitiyā asammosāya anantaradhānāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, appamādo.
“Mendicants, I do not see a single thing that leads to the continuation, persistence, and enduring of the true teaching like diligence.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ saddhammassa sammosāya antaradhānāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, kosajjaṁ.
“Mendicants, I do not see a single thing that leads to the decline and disappearance of the true teaching like laziness.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ saddhammassa ṭhitiyā asammosāya anantaradhānāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, vīriyārambho.
“Mendicants, I do not see a single thing that leads to the continuation, persistence, and enduring of the true teaching like arousing energy.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ saddhammassa sammosāya antaradhānāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, mahicchatā …pe… appicchatā … asantuṭṭhitā … santuṭṭhitā … ayonisomanasikāro … yonisomanasikāro … asampajaññaṁ … sampajaññaṁ … pāpamittatā … kalyāṇamittatā … anuyogo akusalānaṁ dhammānaṁ, ananuyogo kusalānaṁ dhammānaṁ.
“Mendicants, I do not see a single thing that leads to the decline and disappearance of the true teaching like having many wishes … having few wishes … lack of contentment … contentment … irrational application of mind … rational application of mind … lack of situational awareness … situational awareness … bad friends … good friends … pursuing bad habits and not good habits.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yo evaṁ saddhammassa ṭhitiyā asammosāya anantaradhānāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, anuyogo kusalānaṁ dhammānaṁ, ananuyogo akusalānaṁ dhammānaṁ.
“Mendicants, I do not see a single thing that leads to the continuation, persistence, and enduring of the true teaching like pursuing good habits and not bad habits.
“Ye te, bhikkhave, bhikkhū avinayaṁ vinayoti dīpenti …pe… vinayaṁ avinayoti dīpenti …pe… abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatena bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatena abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… anāciṇṇaṁ tathāgatena āciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… āciṇṇaṁ tathāgatena anāciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… apaññattaṁ tathāgatena paññattaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… paññattaṁ tathāgatena apaññattaṁ tathāgatenāti dīpenti;
“Those mendicants who explain what is not found in the monastic law as found in the monastic law … what is found in the monastic law as not found in the monastic law … what was not spoken and stated by the Realized One as spoken and stated by the Realized One … what was spoken and stated by the Realized One as not spoken and stated by the Realized One … what was not practiced by the Realized One as practiced by the Realized One … what was practiced by the Realized One as not practiced by the Realized One … what was not prescribed by the Realized One as prescribed by the Realized One … what was prescribed by the Realized One as not prescribed by the Realized One
|
an1.140-149 | | apaññattaṁ paññattaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Ye te, bhikkhave, bhikkhū avinayaṁ avinayoti dīpenti …pe… vinayaṁ vinayoti dīpenti …pe… abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatena abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatena bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… anāciṇṇaṁ tathāgatena anāciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… āciṇṇaṁ tathāgatena āciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… apaññattaṁ tathāgatena apaññattaṁ tathāgatenāti dīpenti …pe… paññattaṁ tathāgatena paññattaṁ tathāgatenāti dīpenti;
“Those mendicants who explain what is not found in the monastic law as not found in the monastic law … what is found in the monastic law as found in the monastic law … what was not spoken and stated by the Realized One as not spoken and stated by the Realized One … what was spoken and stated by the Realized One as spoken and stated by the Realized One … what was not practiced by the Realized One as not practiced by the Realized One … what was practiced by the Realized One as practiced by the Realized One … what was not prescribed by the Realized One as not prescribed by the Realized One … what was prescribed by the Realized One as prescribed by the Realized One …
|
an1.170-187 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekapuggalampi samanupassāmi yo evaṁ tathāgatena anuttaraṁ dhammacakkaṁ pavattitaṁ sammadeva anuppavatteti yathayidaṁ, bhikkhave, sāriputto.
“Mendicants, I do not see a single other person who rightly keeps rolling the supreme Wheel of Dhamma that was rolled forth by the Realized One like Sāriputta.
|
an1.198-208 | | āraññakānaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | … Āraññakānaṁ yadidaṁ revato khadiravaniyo.
… who stay in the wilderness is Revata of the Acacia Wood.
|
an1.268-277 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Aṭṭhānametaṁ, bhikkhave, anavakāso yaṁ diṭṭhisampanno puggalo aññaṁ satthāraṁ uddiseyya. Netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
“It is impossible, mendicants, it cannot happen for a person accomplished in view to dedicate themselves to another teacher.
Ṭhānañca kho etaṁ, bhikkhave, vijjati yaṁ puthujjano aññaṁ satthāraṁ uddiseyya. Ṭhānametaṁ vijjatī”ti.
But it is possible for an ordinary person to dedicate themselves to another teacher.”
|
an1.306-315 | | aññaṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā uppajjanti uppannā vā akusalā dhammā bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattanti yathayidaṁ, bhikkhave, micchādiṭṭhi.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or, when they have arisen, makes them increase and grow like wrong view.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā uppajjanti uppannā vā kusalā dhammā bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattanti yathayidaṁ, bhikkhave, sammādiṭṭhi.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or, when they have arisen, makes them increase and grow like right view.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā kusalā dhammā nuppajjanti uppannā vā kusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, micchādiṭṭhi.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to unskillful qualities, or makes skillful qualities decline like wrong view.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā akusalā dhammā nuppajjanti uppannā vā akusalā dhammā parihāyanti yathayidaṁ, bhikkhave, sammādiṭṭhi.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to skillful qualities, or makes unskillful qualities decline like right view.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā micchādiṭṭhi uppajjati uppannā vā micchādiṭṭhi pavaḍḍhati yathayidaṁ, bhikkhave, ayonisomanasikāro.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to wrong view, and once arisen, makes it grow like irrational application of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā sammādiṭṭhi uppajjati uppannā vā sammādiṭṭhi pavaḍḍhati yathayidaṁ, bhikkhave, yonisomanasikāro.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to right view, or, once it has already arisen, makes it grow like rational application of mind.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena sattā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā apāyaṁ duggatiṁ vinipātaṁ nirayaṁ uppajjanti yathayidaṁ, bhikkhave, micchādiṭṭhi.
“Mendicants, I do not see a single thing that causes sentient beings to be reborn, when their body breaks up, after death, in a place of loss, a bad place, the underworld, hell like wrong view.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena sattā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ uppajjanti yathayidaṁ, bhikkhave, sammādiṭṭhi.
“Mendicants, I do not see a single thing that causes sentient beings to be reborn, when their body breaks up, after death, in a good place, a heavenly realm like right view.
|
an1.316-332 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yaṁ evaṁ mahāsāvajjaṁ yathayidaṁ, bhikkhave, micchādiṭṭhi.
“Mendicants, I do not see a single thing that is so very blameworthy as wrong view.
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekapuggalampi samanupassāmi yo evaṁ bahujanaahitāya paṭipanno bahujanaasukhāya, bahuno janassa anatthāya ahitāya dukkhāya devamanussānaṁ yathayidaṁ, bhikkhave, makkhali moghapuriso.
“Mendicants, I do not see a single other person who acts for the detriment and suffering of the people, against the people, for the harm, detriment, and suffering of gods and humans, as that futile man, the bamboo-staffed ascetic.
|
an1.333-377 | | aññatra paññavanto | 2 | | Pi En Ru | dhamma | atha kho eteva sattā bahutarā ye aññatra manussehi paccājāyanti.
while those not reborn as humans are many.
… Evamevaṁ kho, bhikkhave, appakā te sattā ye paññavanto ajaḷā aneḷamūgā paṭibalā subhāsitadubbhāsitassa atthamaññātuṁ;
… so too the sentient beings who are wise, bright, clever, and able to distinguish what is well said from what is poorly said are few,
|
an1.378-393 | | araññakattaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Addhamidaṁ, bhikkhave, lābhānaṁ yadidaṁ āraññikattaṁ …pe…
“Mendicants, this is definitely something worth having, that is, living in the wilderness …
āraññikattaṁ → araññakattaṁ (sabbattha)
|
an1.394-574 | | anabhiratasaññaṁ anabhiratisaññaṁ anattasaññaṁ aniccasaññaṁ asubhasaññaṁ aṭṭhikasaññaṁ dukkhasaññaṁ maraṇasaññaṁ nirodhasaññaṁ pahānasaññaṁ paṭikūlasaññaṁ pulavakasaññaṁ puḷavakasaññaṁ puḷuvakasaññaṁ uddhumātakasaññaṁ vicchiddakasaññaṁ vinīlakasaññaṁ virāgasaññaṁ | 25 | | Pi En Ru | dhamma | Asubhasaññaṁ bhāveti …
They develop the perception of ugliness …
maraṇasaññaṁ bhāveti …
the perception of death …
āhāre paṭikūlasaññaṁ bhāveti …
the perception of the repulsiveness of food …
sabbaloke anabhiratisaññaṁ bhāveti …
the perception of dissatisfaction with the whole world …
anabhiratisaññaṁ → anabhiratasaññaṁ (bj, sya-all, km, pts1ed)
aniccasaññaṁ bhāveti …
the perception of impermanence …
anicce dukkhasaññaṁ bhāveti …
the perception of suffering in impermanence …
dukkhe anattasaññaṁ bhāveti …
the perception of not-self in suffering …
pahānasaññaṁ bhāveti …
the perception of giving up …
virāgasaññaṁ bhāveti …
the perception of fading away …
nirodhasaññaṁ bhāveti ….
the perception of cessation …
Aniccasaññaṁ bhāveti …
They develop the perception of impermanence …
anattasaññaṁ bhāveti …
the perception of not-self …
maraṇasaññaṁ bhāveti …
the perception of death …
āhāre paṭikūlasaññaṁ bhāveti …
the perception of the repulsiveness of food …
sabbaloke anabhiratisaññaṁ bhāveti …
the perception of dissatisfaction with the whole world …
aṭṭhikasaññaṁ bhāveti …
the perception of a skeleton …
puḷavakasaññaṁ bhāveti …
the perception of the worm-infested corpse …
puḷavakasaññaṁ → pulavakasaññaṁ (bj); puḷuvakasaññaṁ (mr)
vinīlakasaññaṁ bhāveti …
the perception of the livid corpse …
vicchiddakasaññaṁ bhāveti …
the perception of the split open corpse …
uddhumātakasaññaṁ bhāveti ….
the perception of the bloated corpse …
|
an1.575-615 | | asamantapaññatāya asamattapaññatāya asamatthapaññatāya asāmantapaññatāya bhūripaññatāya gambhīrapaññatāya hāsapaññatāya hāsupaññatāya javanapaññatāya lahupaññatāya mahāpaññatāya nibbedhikapaññatāya puthupaññatāya sīghapaññatāya tikkhapaññatāya vipulapaññatāya | 30 | | Pi En Ru | dhamma | “Ekadhammo, bhikkhave, bhāvito bahulīkato paññāpaṭilābhāya saṁvattati … paññāvuddhiyā saṁvattati … paññāvepullāya saṁvattati … mahāpaññatāya saṁvattati … puthupaññatāya saṁvattati … vipulapaññatāya saṁvattati … gambhīrapaññatāya saṁvattati … asāmantapaññatāya saṁvattati … bhūripaññatāya saṁvattati … paññābāhullāya saṁvattati … sīghapaññatāya saṁvattati … lahupaññatāya saṁvattati … hāsapaññatāya saṁvattati … javanapaññatāya saṁvattati … tikkhapaññatāya saṁvattati … nibbedhikapaññatāya saṁvattati.
“One thing, mendicants, when developed and cultivated, leads to the getting of wisdom … the growth of wisdom … the increase of wisdom … to great wisdom … to widespread wisdom … to abundant wisdom … to deep wisdom … to extraordinary wisdom … to vast wisdom … to much wisdom … to fast wisdom … to light wisdom … to laughing wisdom … to swift wisdom … to sharp wisdom … to penetrating wisdom.
asāmantapaññatāya → asamatthapaññatāya (sya-all, km); asamattapaññatāya (mr); asamantapaññatāya (ṭīkā) | hāsapaññatāya → hāsupaññatāya (bj, pts1ed)
Ayaṁ kho, bhikkhave, ekadhammo bhāvito bahulīkato paññāpaṭilābhāya saṁvattati … paññāvuddhiyā saṁvattati … paññāvepullāya saṁvattati … mahāpaññatāya saṁvattati … puthupaññatāya saṁvattati … vipulapaññatāya saṁvattati … gambhīrapaññatāya saṁvattati … asāmantapaññatāya saṁvattati … bhūripaññatāya saṁvattati … paññābāhullāya saṁvattati … sīghapaññatāya saṁvattati … lahupaññatāya saṁvattati … hāsapaññatāya saṁvattati … javanapaññatāya saṁvattati … tikkhapaññatāya saṁvattati … nibbedhikapaññatāya saṁvattatī”ti.
This one thing, when developed and cultivated, leads to the getting of wisdom … the growth of wisdom … the increase of wisdom … to great wisdom … to widespread wisdom … to abundant wisdom … to deep wisdom … to extraordinary wisdom … to vast wisdom … to much wisdom … to fast wisdom … to light wisdom … to laughing wisdom … to swift wisdom … to sharp wisdom … to penetrating wisdom.”
|
an2.11-20 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
Then a certain brahmin went up to the Buddha and exchanged greetings with him.
|
an2.21-31 | | araññavanapatthāni aññatarā | 7 | | Pi En Ru | dhamma | “Paṭicchannakammantassa, bhikkhave, dvinnaṁ gatīnaṁ aññatarā gati pāṭikaṅkhā—
“Mendicants, when you hide your misdeeds, you can expect one of two destinies:
Appaṭicchannakammantassa, bhikkhave, dvinnaṁ gatīnaṁ aññatarā gati pāṭikaṅkhā—
When you don’t hide your misdeeds, you can expect one of two destinies:
“Micchādiṭṭhikassa, bhikkhave, dvinnaṁ gatīnaṁ aññatarā gati pāṭikaṅkhā—
“Mendicants, when you have wrong view, you can expect one of two destinies:
“Sammādiṭṭhikassa, bhikkhave, dvinnaṁ gatīnaṁ aññatarā gati pāṭikaṅkhā—
“Mendicants, when you have right view, you can expect one of two destinies:
“Dvāhaṁ, bhikkhave, atthavase sampassamāno araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi.
“Mendicants, I see two reasons to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
araññavanapatthāni → araññe vanapatthāni (bj, pts1ed)
Ime kho ahaṁ, bhikkhave, dve atthavase sampassamāno araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmī”ti.
I see two reasons to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.”
|
an2.32-41 | | aññamaññaṁ aññataraṁ aññataro aññatitthiyā paññatte | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi. Sammodanīyaṁ kathaṁ …pe… ekamantaṁ nisinno kho so brāhmaṇo bhagavantaṁ etadavoca:
Then a certain brahmin went up to the Buddha, and exchanged greetings with him. When the greetings and polite conversation were over, he sat down to one side and said to the Buddha,
So kāyassa bhedā paraṁ maraṇā aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
When their body breaks up, after death, they’re reborn in one of the orders of gods.
So aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
They enter and remain in a certain peaceful state of freed mind.
So kāyassa bhedā paraṁ maraṇā aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
When their body breaks up, after death, they’re reborn in one of the orders of gods.
So kāyassa bhedā paraṁ maraṇā aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
When their body breaks up, after death, they are reborn in one of the orders of gods.
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
He sat on the seat spread out.
Tā kho pana, sāriputta, devatā dasapi hutvā vīsampi hutvā tiṁsampi hutvā cattālīsampi hutvā paññāsampi hutvā saṭṭhipi hutvā āraggakoṭinitudanamattepi tiṭṭhanti, na ca aññamaññaṁ byābādhenti.
Those deities, though they number ten, twenty, thirty, forty, fifty, or sixty, can stand on the point of a needle without bumping up against each other.
‘tattha nūna tāsaṁ devatānaṁ tathā cittaṁ bhāvitaṁ yena tā devatā dasapi hutvā vīsampi hutvā tiṁsampi hutvā cattālīsampi hutvā paññāsampi hutvā saṭṭhipi hutvā āraggakoṭinitudanamattepi tiṭṭhanti na ca aññamaññaṁ byābādhentī’ti.
‘Surely those deities, since so many of them can stand on the point of a needle without bumping up against each other, must have developed their minds in that place.’
Idheva kho, sāriputta, tāsaṁ devatānaṁ tathā cittaṁ bhāvitaṁ, yena tā devatā dasapi hutvā …pe… na ca aññamaññaṁ byābādhenti.
It was right here that those deities developed their minds.
Anassuṁ kho, sāriputta, aññatitthiyā paribbājakā ye imaṁ dhammapariyāyaṁ nāssosun’”ti.
Those wanderers of other religions, Sāriputta, who have not heard this exposition of the teaching are lost.”
|
an2.42-51 | | asaññattibalā aññamaññassa aññamaññaṁ bhaññamānesu maññanti moghamaññan’ti saññattibalā saññattiñca saññattiṁ | 22 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, yassaṁ parisāyaṁ bhikkhū bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti.
An assembly where the mendicants argue, quarrel, and dispute, continually wounding each other with barbed words.
Idha, bhikkhave, yassaṁ parisāyaṁ bhikkhū samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharanti.
An assembly where the mendicants live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.
Idha, bhikkhave, yassaṁ parisāyaṁ bhikkhū ye te suttantā tathāgatabhāsitā gambhīrā gambhīratthā lokuttarā suññatāpaṭisaṁyuttā tesu bhaññamānesu na sussūsanti na sotaṁ odahanti na aññā cittaṁ upaṭṭhapenti na ca te dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññanti.
It is an assembly where, when discourses spoken by the Realized One—deep, profound, transcendent, dealing with emptiness—are being recited the mendicants do not want to listen. They don’t actively listen or try to understand, nor do they think those teachings are worth learning and memorizing.
Ye pana te suttantā kavitā kāveyyā cittakkharā cittabyañjanā bāhirakā sāvakabhāsitā tesu bhaññamānesu sussūsanti sotaṁ odahanti aññā cittaṁ upaṭṭhapenti, te dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññanti, te ca taṁ dhammaṁ pariyāpuṇitvā na ceva aññamaññaṁ paṭipucchanti na ca paṭivicaranti:
But when discourses composed by poets—poetry, with fancy words and phrases, composed by outsiders or spoken by disciples—are being recited the mendicants do want to listen. They actively listen and try to understand, and they think those teachings are worth learning and memorizing. But when they’ve memorized those teachings they don’t question or examine each other, saying:
Idha, bhikkhave, yassaṁ parisāyaṁ bhikkhū ye te suttantā kavitā kāveyyā cittakkharā cittabyañjanā bāhirakā sāvakabhāsitā tesu bhaññamānesu na sussūsanti na sotaṁ odahanti na aññā cittaṁ upaṭṭhapenti, na ca te dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññanti.
It is an assembly where, when discourses composed by poets—poetry, with fancy words and phrases, composed by outsiders or spoken by disciples—are being recited the mendicants do not want to listen. They don’t actively listen or try to understand, nor do they think those teachings are worth learning and memorizing.
Ye pana te suttantā tathāgatabhāsitā gambhīrā gambhīratthā lokuttarā suññatāpaṭisaṁyuttā tesu bhaññamānesu sussūsanti sotaṁ odahanti aññā cittaṁ upaṭṭhapenti, te ca dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññanti.
But when discourses spoken by the Realized One—deep, profound, transcendent, dealing with emptiness—are being recited the mendicants do want to listen. They actively listen and try to understand, and they think those teachings are worth learning and memorizing.
Te taṁ dhammaṁ pariyāpuṇitvā aññamaññaṁ paṭipucchanti paṭivicaranti:
And when they’ve memorized those teachings they question and examine each other, saying:
Idha, bhikkhave, yassaṁ parisāyaṁ bhikkhū gihīnaṁ odātavasanānaṁ sammukhā aññamaññassa vaṇṇaṁ bhāsanti:
It is an assembly where the mendicants praise each other in front of the white-clothed laypeople, saying:
Idha, bhikkhave, yassaṁ parisāyaṁ bhikkhū gihīnaṁ odātavasanānaṁ sammukhā aññamaññassa vaṇṇaṁ na bhāsanti:
It is an assembly where the mendicants don’t praise each other in front of the white-clothed laypeople, saying:
Te taṁ adhikaraṇaṁ ādiyitvā na ceva aññamaññaṁ saññāpenti na ca saññattiṁ upagacchanti, na ca nijjhāpenti na ca nijjhattiṁ upagacchanti.
But they don’t persuade each other or allow themselves to be persuaded, nor do they convince each other or allow themselves to be convinced.
Te asaññattibalā anijjhattibalā appaṭinissaggamantino tameva adhikaraṇaṁ thāmasā parāmāsā abhinivissa voharanti:
Unable to persuade or convince each other, they can’t let go of their opinions. They obstinately stick to that disciplinary issue, insisting that:
‘idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
‘This is the only truth, anything else is futile.’
Te taṁ adhikaraṇaṁ ādiyitvā aññamaññaṁ saññāpenti ceva saññattiñca upagacchanti, nijjhāpenti ceva nijjhattiñca upagacchanti.
Then they persuade each other or allow themselves to be persuaded, and they convince each other or allow themselves to be convinced.
Te saññattibalā nijjhattibalā paṭinissaggamantino, na tameva adhikaraṇaṁ thāmasā parāmāsā abhinivissa voharanti:
Since they are able to persuade and convince each other, they let go of their opinions. They don’t obstinately stick to that disciplinary issue or insist that:
‘idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
‘This is the only truth, anything else is futile.’
|
an2.163-179 | | asampajaññañca sampajaññañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Muṭṭhassaccañca asampajaññañca.
Lack of mindfulness and lack of situational awareness.
Sati ca sampajaññañca.
Mindfulness and situational awareness.
|
an2.280-309 | | anupaññattaṁ apaññatte paññattan”ti paññattaṁ paññatte paññatto paññatto”ti paññattā | 34 | | Pi En Ru | dhamma | “Dveme, bhikkhave, atthavase paṭicca tathāgatena sāvakānaṁ sikkhāpadaṁ paññattaṁ.
“For two reasons the Realized One laid down training rules for his disciples.
Ime kho, bhikkhave, dve atthavase paṭicca tathāgatena sāvakānaṁ sikkhāpadaṁ paññattan”ti.
These are the two reasons why the Realized One laid down training rules for his disciples.”
“Dveme, bhikkhave, atthavase paṭicca tathāgatena sāvakānaṁ pātimokkhaṁ paññattaṁ …pe… pātimokkhuddeso paññatto … pātimokkhaṭṭhapanaṁ paññattaṁ … pavāraṇā paññattā … pavāraṇaṭṭhapanaṁ paññattaṁ … tajjanīyakammaṁ paññattaṁ … niyassakammaṁ paññattaṁ … pabbājanīyakammaṁ paññattaṁ … paṭisāraṇīyakammaṁ paññattaṁ … ukkhepanīyakammaṁ paññattaṁ … parivāsadānaṁ paññattaṁ … mūlāyapaṭikassanaṁ paññattaṁ … mānattadānaṁ paññattaṁ … abbhānaṁ paññattaṁ … osāraṇīyaṁ paññattaṁ … nissāraṇīyaṁ paññattaṁ … upasampadā paññattā … ñattikammaṁ paññattaṁ … ñattidutiyakammaṁ paññattaṁ … ñatticatutthakammaṁ paññattaṁ … apaññatte paññattaṁ … paññatte anupaññattaṁ … sammukhāvinayo paññatto … sativinayo paññatto … amūḷhavinayo paññatto … paṭiññātakaraṇaṁ paññattaṁ … yebhuyyasikā paññattā … tassapāpiyasikā paññattā … tiṇavatthārako paññatto.
“For two reasons the Realized One laid down for his disciples the monastic code … the recitation of the monastic code … the suspension of the recitation of the monastic code … the invitation to admonish … the setting aside of the invitation to admonish … the disciplinary act of condemnation … placing under dependence … banishment … reconciliation … debarment … probation … being sent back to the beginning … penance … reinstatement … restoration … removal … ordination … an act with a motion … an act with a motion and one announcement … an act with a motion and three announcements … laying down what was not previously laid down … amending what was laid down … the settling of a disciplinary matter by the following methods: face-to-face … through recollection … because of past insanity … acting according to what has been admitted … majority decision … further penalty… covering over as if with grass.
Ime kho, bhikkhave, dve atthavase paṭicca tathāgatena sāvakānaṁ tiṇavatthārako paññatto”ti.
These are the two reasons why the Realized One laid down the settlement of a disciplinary matter by covering over with grass for his disciples.”
|
an3.2 | | paññatti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Kammalakkhaṇo, bhikkhave, bālo, kammalakkhaṇo paṇḍito, apadānasobhanī paññāti.
“A fool is characterized by their deeds, and an astute person is characterized by their deeds, for wisdom shows in its traces.
apadānasobhanī → apadānasobhinī (bj); apadāne sobhati (sya-all, km, pts1ed) | paññāti → paññā (sya-all); paññatti (?)
|
an3.14 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha:
|
an3.16 | | uṭṭhānasaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu divasaṁ caṅkamena nisajjāya āvaraṇīyehi dhammehi cittaṁ parisodheti, rattiyā paṭhamaṁ yāmaṁ caṅkamena nisajjāya āvaraṇīyehi dhammehi cittaṁ parisodheti, rattiyā majjhimaṁ yāmaṁ dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeti pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā, rattiyā pacchimaṁ yāmaṁ paccuṭṭhāya caṅkamena nisajjāya āvaraṇīyehi dhammehi cittaṁ parisodheti.
It’s when a mendicant practices walking and sitting meditation by day, purifying their mind from obstacles. In the first watch of the night, they continue to practice walking and sitting meditation. In the middle watch, they lie down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up. In the last watch, they get up and continue to practice walking and sitting meditation, purifying their mind from obstacles.
|
an3.18 | | aññatitthiyā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Sace vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers who follow another religion were to ask you:
|
an3.26 | | aññatra paññāsāmaññagatānaṁ samādhisāmaññagatānaṁ sīlasāmaññagatānaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Evarūpo, bhikkhave, puggalo na sevitabbo na bhajitabbo na payirupāsitabbo aññatra anuddayā aññatra anukampā.
You shouldn’t associate with, accompany, or attend such a person, except out of kindness and sympathy.
Sīlasāmaññagatānaṁ sataṁ sīlakathā ca no bhavissati, sā ca no pavattinī bhavissati, sā ca no phāsu bhavissati.
Thinking, ‘Since our ethical conduct is similar, we can discuss ethics, the conversation will flow, and we’ll both be at ease.
Samādhisāmaññagatānaṁ sataṁ samādhikathā ca no bhavissati, sā ca no pavattinī bhavissati, sā ca no phāsu bhavissati.
Since our immersion is similar, we can discuss immersion, the conversation will flow, and we’ll both be at ease.
Paññāsāmaññagatānaṁ sataṁ paññākathā ca no bhavissati, sā ca no pavattinī bhavissati, sā ca no phāsu bhavissatīti.
Since our wisdom is similar, we can discuss wisdom, the conversation will flow, and we’ll both be at ease.’
|
an3.29 | | vihaññati | 1 | | Pi En Ru | dhamma | ekacakkhu vihaññati.
the one-eyed person is ruined.
|
an3.34 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | vatthu aññaṁ na vijjati.
not in any other place.
|
an3.35 | | aññataro’”ti aññataro”ti maññasi | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Ye ca pana loke sukhaṁ senti, ahaṁ tesaṁ aññataro”ti.
I am one of those who sleep at ease in the world.”
Ye ca pana loke sukhaṁ senti, ahaṁ tesaṁ aññataro’”ti.
I am one of those who sleep at ease in the world.’”
Taṁ kiṁ maññasi, kumāra, idhassa gahapatissa vā gahapatiputtassa vā kūṭāgāraṁ ullittāvalittaṁ nivātaṁ phusitaggaḷaṁ pihitavātapānaṁ.
What do you think? Take the case of a householder or his son, who lives in a bungalow, plastered inside and out, draft-free, with door fastened and window shuttered.
Taṁ kiṁ maññasi, kumāra, sukhaṁ vā so sayeyya no vā?
What do you think, prince, would he sleep at ease, or not?
Ye ca pana loke sukhaṁ senti, so tesaṁ aññataro”ti.
Of those who sleep at ease in the world, he would be one.”
“Taṁ kiṁ maññasi, kumāra,
“What do you think, prince?
Taṁ kiṁ maññasi, kumāra,
What do you think, prince?
|
an3.36 | | aññassa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kho panāhaṁ, bhikkhave, na aññassa samaṇassa vā brāhmaṇassa vā sutvā evaṁ vadāmi, api ca kho, bhikkhave, yadeva me sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadevāhaṁ vadāmīti.
Now, I don’t say this because I’ve heard it from some other ascetic or brahmin. I only say it because I’ve known, seen, and realized it for myself.
|
an3.40 | | araññagato atimaññasi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
Вот, уйдя в лес, к подножью дерева или в пустую хижину, монах рассуждает так:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
Вот, уйдя в лес, к подножью дерева или в пустую хижину, монах рассуждает:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
Вот, уйдя в лес, к подножью дерева или в пустую хижину, монах рассуждает:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
attānaṁ atimaññasi;
Благое «я» который отвергает,
you despise it;
|
an3.45 | | paṇḍitapaññattaṁ paṇḍitapaññattā paṇḍitapaññattāni sappurisapaññattaṁ sappurisapaññattā sappurisapaññattāni sappurisapaññattānīti upaññattaṁ | 11 | | Pi En Ru | dhamma | “Tīṇimāni, bhikkhave, paṇḍitapaññattāni sappurisapaññattāni.
“Mendicants, these three things are recommended by astute true persons.
Dānaṁ, bhikkhave, paṇḍitapaññattaṁ sappurisapaññattaṁ.
Giving,
Pabbajjā, bhikkhave, paṇḍitapaññattā sappurisapaññattā.
going forth,
Mātāpitūnaṁ, bhikkhave, upaṭṭhānaṁ paṇḍitapaññattaṁ sappurisapaññattaṁ.
and taking care of your mother and father.
Imāni kho, bhikkhave, tīṇi paṇḍitapaññattāni sappurisapaññattānīti.
These are the three things recommended by astute true persons.
Sabbhi dānaṁ upaññattaṁ,
The virtuous recommend giving,
|
an3.47 | | aññathattaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
Arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident.
Na uppādo paññāyati, na vayo paññāyati, na ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
No arising is evident, no vanishing is evident, and no change while persisting is evident.
|
an3.48 | | araññasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | araññasmiṁ brahāvane;
in the wilds, the formidable forest,
|
an3.53 | | aññatarabrāhmaṇasutta aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatarabrāhmaṇasutta
A Certain Brahmin
Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi …pe… ekamantaṁ nisinno kho so brāhmaṇo bhagavantaṁ etadavoca:
Then a brahmin went up to the Buddha, and exchanged greetings with him. Seated to one side he said to the Buddha:
|
an3.54 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇaparibbājako yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā …pe… ekamantaṁ nisinno kho so brāhmaṇaparibbājako bhagavantaṁ etadavoca:
Then a brahmin wanderer went up to the Buddha … Seated to one side he said to the Buddha:
|
an3.56 | | aññamaññassa aññamaññaṁ aññataro | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇamahāsālo yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so brāhmaṇamahāsālo bhagavantaṁ etadavoca:
Then a well-to-do Brahmin went up to the Buddha, and seated to one side he said to him:
Te adhammarāgarattā visamalobhābhibhūtā micchādhammaparetā tiṇhāni satthāni gahetvā aññamaññaṁ jīvitā voropenti, tena bahū manussā kālaṁ karonti.
Taking up sharp knives, they murder each other. And so many people perish.
aññamaññaṁ → aññamaññassa (sya-all, pts1ed)
|
an3.58 | | aññathā | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Aññathā kho, brāhmaṇa, brāhmaṇā brāhmaṇaṁ tevijjaṁ paññāpenti, aññathā ca pana ariyassa vinaye tevijjo hotī”ti.
“Brahmin, a master of three knowledges according to the brahmins is quite different from a master of the three knowledges in the training of the Noble One.”
“Aññathā, bho gotama, brāhmaṇānaṁ tevijjo, aññathā ca pana ariyassa vinaye tevijjo hoti.
“Mister Gotama, a master of three knowledges according to the brahmins is quite different from a master of the three knowledges in the training of the Noble One.
|
an3.59 | | aññathā paññapenti paññapentī”ti | 7 | | Pi En Ru | dhamma | “Yathā kathaṁ pana, brāhmaṇa, brāhmaṇā tevijjaṁ paññapentī”ti?
“But brahmin, how do the brahmins describe a brahmin who is proficient in the three Vedic knowledges?”
Evaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā tevijjaṁ paññapentī”ti.
That’s how the brahmins describe a brahmin who is proficient in the three Vedic knowledges.”
“Aññathā kho, brāhmaṇa, brāhmaṇā brāhmaṇaṁ tevijjaṁ paññapenti, aññathā ca pana ariyassa vinaye tevijjo hotī”ti.
“Brahmin, a master of three knowledges according to the brahmins is quite different from a master of the three knowledges in the training of the Noble One.”
“Aññathā, bho gotama, brāhmaṇānaṁ tevijjo, aññathā ca pana ariyassa vinaye tevijjo hoti.
“Mister Gotama, the master of three knowledges according to the brahmins is quite different from a master of the three knowledges in the training of the Noble One.
|
an3.60 | | aññathā aññatra caññataro maññasi yaññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Yaññaṁ yajāmapi yajāpemapi.
make sacrifices and encourage others to make sacrifices.
Tatra, bho gotama, yo ceva yajati yo ca yajāpeti sabbe te anekasārīrikaṁ puññappaṭipadaṁ paṭipannā honti, yadidaṁ yaññādhikaraṇaṁ.
Now, Mister Gotama, both of these people—the one who sacrifices and the one who encourages others to sacrifice—are doing good for many people on account of that sacrifice.
gotama, yo ceva yajati → yo ceva yaññaṁ yajati (sya-all, km) | puññappaṭipadaṁ → puññapaṭipadaṁ (bj, sya-all, pts1ed)
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
What do you think, brahmin?
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
What do you think, brahmin?
So bahuñcepi ādisati tatheva taṁ hoti, no aññathā.
And even if they reveal this many times, it turns out exactly so, not otherwise.
So bahuñcepi ādisati tatheva taṁ hoti, no aññathā.
And even if they reveal this many times, it turns out exactly so, not otherwise.
So bahuñcepi ādisati tatheva taṁ hoti, no aññathā.
And even if they reveal this many times, it turns out exactly so, not otherwise.
So bahuñcepi ādisati tatheva taṁ hoti, no aññathā.
And even if they reveal this many times, it turns out exactly so, not otherwise.
‘evampi te mano, itthampi te mano, itipi te cittan’ti, so bahuñcepi ādisati tatheva taṁ hoti, no aññathā.
‘yathā imassa bhoto manosaṅkhārā paṇihitā imassa cittassa anantarā amhaṁ nāma vitakkaṁ vitakkessatī’ti, so bahuñcepi ādisati tatheva taṁ hoti, no aññathā.
“Atthi pana, bho gotama, añño ekabhikkhupi yo imehi tīhi pāṭihāriyehi samannāgato, aññatra bhotā gotamenā”ti?
“But Mister Gotama, is there even one other mendicant who possesses these three kinds of demonstration, apart from Mister Gotama?”
Dve brāhmaṇā caññataro,
|
an3.61 | | paññapemi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Vediyamānassa kho panāhaṁ, bhikkhave, idaṁ dukkhanti paññapemi, ayaṁ dukkhasamudayoti paññapemi, ayaṁ dukkhanirodhoti paññapemi, ayaṁ dukkhanirodhagāminī paṭipadāti paññapemi.
It’s for one who feels that I declare: ‘This is suffering’ … ‘This is the origin of suffering’ … ‘This is the cessation of suffering’ … ‘This is the practice that leads to the cessation of suffering’.
|
an3.63 | | aññatra | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Ko cañño evarūpassa dibbassa uccāsayanamahāsayanassa nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī, aññatra bhotā gotamena.
Who but Mister Gotama could get such a heavenly high and luxurious bed when he wants, without trouble or difficulty?
Ko cañño evarūpassa brahmassa uccāsayanamahāsayanassa nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī, aññatra bhotā gotamena.
Who but Mister Gotama could get such a divine high and luxurious bed when he wants, without trouble or difficulty?
Ko cañño evarūpassa ariyassa uccāsayanamahāsayanassa nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī, aññatra bhotā gotamena.
Who but Mister Gotama could get such a noble high and luxurious bed when he wants, without trouble or difficulty?
|
an3.64 | | aññataraṁ aññatreva aññaṁ maññasī”ti maññati paññatte | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena sippinikātīraṁ paribbājakārāmo yena sarabho paribbājako tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā sarabhaṁ paribbājakaṁ etadavoca:
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the wanderers’ monastery on the banks of the Sappinī river to visit Sarabha the wanderer. He sat on the seat spread out, and said to the wanderer Sarabha,
So vata mayā sādhukaṁ samanuyuñjiyamāno samanugāhiyamāno samanubhāsiyamāno aṭṭhānametaṁ anavakāso yaṁ so tiṇṇaṁ ṭhānānaṁ nāññataraṁ ṭhānaṁ nigaccheyya, aññena vā aññaṁ paṭicarissati, bahiddhā kathaṁ apanāmessati, kopañca dosañca appaccayañca pātukarissati, tuṇhībhūto maṅkubhūto pattakkhandho adhomukho pajjhāyanto appaṭibhāno nisīdissati, seyyathāpi sarabho paribbājako.
When grilled by me, they would, without a doubt, fall into one of these three categories. They’d dodge the issue, distracting the discussion with irrelevant points. They’d display annoyance, hate, and bitterness. Or they’d sit silent, dismayed, shoulders drooping, downcast, depressed, with nothing to say, like Sarabha.
nāññataraṁ → aññataraṁ (mr) | tuṇhībhūto maṅkubhūto → tuṇhībhūto vā maṅkubhūto (bj, sya-all, km); tuṇhībhūto vā maṅkubhūto vā (pts1ed)
So vata mayā sādhukaṁ samanuyuñjiyamāno samanugāhiyamāno samanubhāsiyamāno aṭṭhānametaṁ anavakāso yaṁ so tiṇṇaṁ ṭhānānaṁ nāññataraṁ ṭhānaṁ nigaccheyya, aññena vā aññaṁ paṭicarissati, bahiddhā kathaṁ apanāmessati, kopañca dosañca appaccayañca pātukarissati, tuṇhībhūto maṅkubhūto pattakkhandho adhomukho pajjhāyanto appaṭibhāno nisīdissati, seyyathāpi sarabho paribbājako.
When grilled by me, they would, without a doubt, fall into one of these three categories. They’d dodge the issue, distracting the discussion with irrelevant points. They’d display annoyance, hate, and bitterness. Or they’d sit silent, dismayed, shoulders drooping, downcast, depressed, with nothing to say, like Sarabha.
So vata mayā sādhukaṁ samanuyuñjiyamāno samanugāhiyamāno samanubhāsiyamāno aṭṭhānametaṁ anavakāso yaṁ so tiṇṇaṁ ṭhānānaṁ nāññataraṁ ṭhānaṁ nigaccheyya, aññena vā aññaṁ paṭicarissati, bahiddhā kathaṁ apanāmessati, kopañca dosañca appaccayañca pātukarissati, tuṇhībhūto maṅkubhūto pattakkhandho adhomukho pajjhāyanto appaṭibhāno nisīdissati, seyyathāpi sarabho paribbājako”ti.
When grilled by me, they would, without a doubt, fall into one of these three categories. They’d dodge the issue, distracting the discussion with irrelevant points. They’d display annoyance, hate, and bitterness. Or they’d sit silent, dismayed, shoulders drooping, downcast, depressed, with nothing to say, like Sarabha.”
evamevaṁ kho tvaṁ, āvuso sarabha, aññatreva samaṇena gotamena ‘sīhanādaṁ nadissāmī’ti siṅgālakaṁyeva nadasi bheraṇḍakaṁyeva nadasi.
In the same way, when the ascetic Gotama wasn’t here you said ‘I’ll roar a lion’s roar!’ but you only managed to squeal and yelp like a jackal.
evamevaṁ kho tvaṁ, āvuso sarabha, aññatreva samaṇena gotamena ‘purisakaravitaṁ ravissāmī’ti, ambukasañcariravitaṁyeva ravasi.
In the same way, when the ascetic Gotama wasn’t here you said ‘I’ll cry like a cuckoo!’ but you still only managed to cry like a golden oriole.
Seyyathāpi, āvuso sarabha, usabho suññāya gosālāya gambhīraṁ naditabbaṁ maññati;
You’re just like a bull that thinks to bellow only when the cowstall is empty.
evamevaṁ kho tvaṁ, āvuso sarabha, aññatreva samaṇena gotamena gambhīraṁ naditabbaṁ maññasī”ti.
In the same way, you only thought to bellow when the ascetic Gotama wasn’t here.”
|
an3.65 | | maññatha | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, kālāmā,
What do you think, Kālāmas?
“Taṁ kiṁ maññatha, kālāmā,
“What do you think, Kālāmas?
“Taṁ kiṁ maññatha, kālāmā,
“What do you think, Kālāmas?
“Taṁ kiṁ maññatha, kālāmā, ime dhammā kusalā vā akusalā vā”ti?
“What do you think, Kālāmas, are these things skillful or unskillful?”
Taṁ kiṁ maññatha, kālāmā,
What do you think, Kālāmas?
“Taṁ kiṁ maññatha, kālāmā,
“What do you think, Kālāmas?
“Taṁ kiṁ maññatha, kālāmā, ime dhammā kusalā vā akusalā vā”ti?
“What do you think, Kālāmas, are these things skillful or unskillful?”
|
an3.66 | | maññatha | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, sāḷhā,
What do you think, Sāḷha?
“Taṁ kiṁ maññatha, sāḷhā,
“What do you think, Sāḷha?
“Taṁ kiṁ maññatha, sāḷhā,
“What do you think, Sāḷha?
“Taṁ kiṁ maññatha, sāḷhā, ime dhammā kusalā vā akusalā vā”ti?
“What do you think, Sāḷha, are these things skillful or unskillful?”
Taṁ kiṁ maññatha, sāḷhā, atthi alobho”ti?
What do you think? Is contentment real?”
“Taṁ kiṁ maññatha, sāḷhā, atthi adoso”ti?
What do you think? Is love real?”
“Taṁ kiṁ maññatha, sāḷhā,
“What do you think, Sāḷha?
“Taṁ kiṁ maññatha, sāḷhā, ime dhammā kusalā vā akusalā vā”ti?
“What do you think, Sāḷha, are these things skillful or unskillful?”
|
an3.67 | | aññavāde aññenaññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Sacāyaṁ, bhikkhave, puggalo pañhaṁ puṭṭho samāno ṭhānāṭhāne na saṇṭhāti parikappe na saṇṭhāti aññātavāde na saṇṭhāti paṭipadāya na saṇṭhāti, evaṁ santāyaṁ, bhikkhave, puggalo akaccho hoti.
When a person is asked a question, if they’re not consistent about what their position is and what it isn’t; about what they propose; about speaking from what they know; and about the appropriate procedure, then that person is not competent to hold a discussion.
aññātavāde → aññavāde (bj, sya-all, km, pts1ed); aññātavāre (mr)
Sacāyaṁ, bhikkhave, puggalo pañhaṁ puṭṭho samāno aññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ apanāmeti, kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, evaṁ santāyaṁ, bhikkhave, puggalo akaccho hoti.
When a person is asked a question, if they dodge the issue; distract the discussion with irrelevant points; or display annoyance, hate, and bitterness, then that person is not competent to hold a discussion.
Sace panāyaṁ, bhikkhave, puggalo pañhaṁ puṭṭho samāno na aññenaññaṁ paṭicarati na bahiddhā kathaṁ apanāmeti, na kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, evaṁ santāyaṁ, bhikkhave, puggalo kaccho hoti.
When a person is asked a question, if they don’t dodge the issue; distract the discussion with irrelevant points; or display annoyance, hate, and bitterness, then that person is competent to hold a discussion.
|
an3.68 | | aññatitthiyasutta aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatitthiyasutta
Followers of Other Religions
“Sace, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers of other religions were to ask:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ kinti byākareyyāthā”ti?
How would you answer them?”
“Sace, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers of other religions were to ask:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
You should answer them:
|
an3.70 | | paññañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Tassa attano ca tāsañca devatānaṁ saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarato cittaṁ pasīdati, pāmojjaṁ uppajjati, ye cittassa upakkilesā te pahīyanti, seyyathāpi, visākhe, upakkiliṭṭhassa jātarūpassa upakkamena pariyodapanā hoti.
As they recollect the faith, ethics, learning, generosity, and wisdom of both themselves and those deities, their mind becomes clear, joy arises, and mental corruptions are given up. It’s just like cleansing corrupt native gold by applying effort.
Tassa attano ca tāsañca devatānaṁ saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarato cittaṁ pasīdati, pāmojjaṁ uppajjati, ye cittassa upakkilesā te pahīyanti.
As they recollect the faith, ethics, learning, generosity, and wisdom of both themselves and those deities, their mind becomes clear, joy arises, and mental corruptions are given up.
|
an3.71 | | paññapemā”ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Mayaṁ kho, āvuso, rāgassa pahānaṁ paññāpema, dosassa pahānaṁ paññāpema, mohassa pahānaṁ paññapemā”ti.
“We do, reverend.”
|
an3.72 | | aññataro maññasi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro ājīvakasāvako gahapati yenāyasmā ānando tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ ānandaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so ājīvakasāvako gahapati āyasmantaṁ ānandaṁ etadavoca:
Then a householder who was a disciple of the Ājīvaka ascetics went up to Venerable Ānanda, bowed, sat down to one side, and said to Ānanda:
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
What do you think, householder?
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
“What do you think, householder?
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
“What do you think, householder?
|
an3.75 | | aññathattaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Siyā, ānanda, catunnaṁ mahābhūtānaṁ aññathattaṁ—
There might be change in the four principal states—
pathavīdhātuyā āpodhātuyā tejodhātuyā vāyodhātuyā, na tveva buddhe aveccappasādena samannāgatassa ariyasāvakassa siyā aññathattaṁ tatridaṁ aññathattaṁ.
earth, water, air, and fire—but a noble disciple with experiential confidence in the Buddha would never change.
Siyā, ānanda, catunnaṁ mahābhūtānaṁ aññathattaṁ—
There might be change in the four principal states—
na tveva saṅghe aveccappasādena samannāgatassa ariyasāvakassa siyā aññathattaṁ tatridaṁ aññathattaṁ.
or the Saṅgha would never change.
|
an3.84 | | adhipaññampi aññataro | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro vajjiputtako bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so vajjiputtako bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a certain Vajji monk went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
Yato kho tvaṁ, bhikkhu, adhisīlampi sikkhissasi, adhicittampi sikkhissasi, adhipaññampi sikkhissasi, tassa tuyhaṁ bhikkhu adhisīlampi sikkhato adhicittampi sikkhato adhipaññampi sikkhato rāgo pahīyissati, doso pahīyissati, moho pahīyissati.
As you train in these, you will give up greed, hate, and delusion.
Atha kho so bhikkhu aparena samayena adhisīlampi sikkhi, adhicittampi sikkhi, adhipaññampi sikkhi.
After some time that monk trained in the higher ethics, the higher mind, and the higher wisdom.
Tassa adhisīlampi sikkhato adhicittampi sikkhato adhipaññampi sikkhato rāgo pahīyi, doso pahīyi, moho pahīyi.
He gave up greed, hate, and delusion.
|
an3.85 | | adhipaññampi aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
Adhisīlampi sikkhati, adhicittampi sikkhati, adhipaññampi sikkhati.
They train in the higher ethics, the higher mind, and the higher wisdom.
|
an3.90 | | adhipaññañca | 1 | | Pi En Ru | dhamma | adhipaññañca vīriyavā;
and the higher wisdom should be practiced
|
an3.92 | | adhipaññampi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho, bhikkhave, hoti so samayo yaṁ tassa bhikkhuno adhisīlampi sikkhato adhicittampi sikkhato adhipaññampi sikkhato anupādāya āsavehi cittaṁ vimuccati.
But there comes a time—as that mendicant trains in the higher ethics, the higher mind, and the higher wisdom—that their mind is freed from defilements by not grasping.
|
an3.93 | | araññaṁ aññatitthiyā | 9 | | Pi En Ru | dhamma | “Tīṇimāni, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā pavivekāni paññāpenti.
“Mendicants, wanderers of other religions advocate three kinds of seclusion.
Tatridaṁ, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā cīvarapavivekasmiṁ paññāpenti, sāṇānipi dhārenti, masāṇānipi dhārenti, chavadussānipi dhārenti, paṁsukūlānipi dhārenti, tirīṭānipi dhārenti, ajinampi dhārenti, ajinakkhipampi dhārenti, kusacīrampi dhārenti, vākacīrampi dhārenti, phalakacīrampi dhārenti, kesakambalampi dhārenti, vālakambalampi dhārenti, ulūkapakkhikampi dhārenti.
Wanderers of other religions advocate this kind of seclusion in robes. They wear robes of sunn hemp, mixed hemp, corpse-wrapping cloth, rags, lodh tree bark, antelope hide (whole or in strips), kusa grass, bark, wood-chips, human hair, horse-tail hair, or owls’ wings.
Idaṁ kho, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā cīvarapavivekasmiṁ paññāpenti.
This is what wanderers of other religions advocate for seclusion in robes.
Tatridaṁ, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā piṇḍapātapavivekasmiṁ paññāpenti.
Wanderers of other religions advocate this kind of seclusion in almsfood.
Idaṁ kho, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā piṇḍapātapavivekasmiṁ paññāpenti.
This is what the wanderers of other religions advocate for seclusion in almsfood.
Tatridaṁ, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā senāsanapavivekasmiṁ paññāpenti araññaṁ rukkhamūlaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ bhusāgāraṁ.
Wanderers of other religions advocate this kind of seclusion in lodgings. They stay in a wilderness, at the root of a tree, in a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw, or a threshing-hut.
Idaṁ kho, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā senāsanapavivekasmiṁ paññāpenti.
This is what wanderers of other religions advocate for seclusion in lodgings.
Imāni kho, bhikkhave, tīṇi aññatitthiyā paribbājakā pavivekāni paññāpenti.
These are the three kinds of seclusion that wanderers of other religions advocate.
|
an3.95 | | aññamaññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, yassaṁ parisāyaṁ bhikkhū bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti, ayaṁ vuccati, bhikkhave, vaggā parisā.
An assembly where the mendicants argue, quarrel, and dispute, continually wounding each other with barbed words. This is called a divided assembly.
Idha, bhikkhave, yassaṁ parisāyaṁ bhikkhū samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharanti, ayaṁ vuccati, bhikkhave, samaggā parisā.
An assembly where the mendicants live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes. This is called a harmonious assembly.
Yasmiṁ, bhikkhave, samaye bhikkhū samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharanti, bahuṁ, bhikkhave, bhikkhū tasmiṁ samaye puññaṁ pasavanti.
When the mendicants live in harmony like this, they create much merit.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, yasmiṁ samaye bhikkhū samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharanti, bahuṁ, bhikkhave, bhikkhū tasmiṁ samaye puññaṁ pasavanti.
In the same way, when the mendicants are in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes, they create much merit.
|
an3.99 | | maññasī’ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | tvampi nāma bhaṇitabbaṁ maññasī’ti.
How on earth could you imagine you’ve got something worth saying!’
|
an3.100 | | aññadatthu maññatha | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Aññadatthu pañjalikova naṁ yācati:
In fact, all they can do is raise their joined palms and ask:
|
an3.101 | | anavaññattipaṭisaṁyutto | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tasmiṁ pahīne tasmiṁ byantīkate santi adhicittamanuyuttassa bhikkhuno sukhumasahagatā upakkilesā ñātivitakko janapadavitakko anavaññattipaṭisaṁyutto vitakko, tamenaṁ sacetaso bhikkhu dabbajātiko pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.
When they’ve been given up and eliminated, there are fine corruptions: thoughts of family, country, and being looked up to. A sincere, capable mendicant gives these up, gets rid of, eliminates, and obliterates them.
|
an3.106 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te kho, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
an3.123 | | aññataraṁ paññatte | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Idha, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
“Mendicants, take the case of a mendicant living supported by a town or village.
So tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena tassa gahapatissa vā gahapatiputtassa vā nivesanaṁ tenupasaṅkamati; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdati.
When the night has passed, they robe up in the morning, take their bowl and robe, and approach that householder’s home, where they sit on the seat spread out.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
Take another case of a mendicant living supported by a town or village.
So tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena tassa gahapatissa vā gahapatiputtassa vā nivesanaṁ tenupasaṅkamati; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdati.
When the night has passed, they robe up in the morning, take their bowl and robe, and approach that householder’s home, where they sit on the seat spread out.
|
an3.124 | | aññamaññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Yassaṁ, bhikkhave, disāyaṁ bhikkhū bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti, manasi kātumpi me esā, bhikkhave, disā na phāsu hoti, pageva gantuṁ.
“Mendicants, I’m not even comfortable thinking about a place where mendicants argue—quarreling and disputing, continually wounding each other with barbed words—let alone going there.
Yassaṁ, bhikkhave, disāyaṁ bhikkhū bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti, manasi kātumpi me esā, bhikkhave, disā na phāsu hoti, pageva gantuṁ.
Yassaṁ pana, bhikkhave, disāyaṁ bhikkhū samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharanti, gantumpi me esā, bhikkhave, disā phāsu hoti, pageva manasi kātuṁ.
I feel comfortable going to a place where the mendicants live in harmony—appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes—let alone thinking about it.
Yassaṁ, bhikkhave, disāyaṁ bhikkhū samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharanti, gantumpi me esā, bhikkhave, disā phāsu hoti, pageva manasi kātuṁ.
|
an3.125 | | bhaññamāne | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne sahassī lokadhātu akampitthāti.
And while this discourse was being spoken, the -thousandfold galaxy shook.
|
an3.126 | | maññatī”ti paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
Please, sir, go at your convenience.”
Atha kho bhagavā yena bharaṇḍussa kālāmassa assamo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha went to Bharaṇḍu’s hermitage, sat down on the seat spread out,
|
an3.128 | | aññataraṁ aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Addasā kho bhagavā goyogapilakkhasmiṁ piṇḍāya caramāno aññataraṁ bhikkhuṁ rittassādaṁ bāhirassādaṁ muṭṭhassatiṁ asampajānaṁ asamāhitaṁ vibbhantacittaṁ pākatindriyaṁ.
While the Buddha was walking for alms near the cow-hitching place at the wavy leaf fig, he saw a disgruntled monk who was looking for pleasure in external things, unmindful, without situational awareness or immersion, with straying mind and undisciplined faculties.
Addasaṁ kho ahaṁ, bhikkhave, goyogapilakkhasmiṁ piṇḍāya caramāno aññataraṁ bhikkhuṁ rittassādaṁ bāhirassādaṁ muṭṭhassatiṁ asampajānaṁ asamāhitaṁ vibbhantacittaṁ pākatindriyaṁ.
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha:
|
an3.130 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro ca panāyasmā anuruddho arahataṁ ahosīti.
And Venerable Anuruddha became one of the perfected.
|
an3.133 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yā kāci saññā atītānāgatapaccuppannā ajjhattā vā bahiddhā vā oḷārikā vā sukhumā vā hīnā vā paṇītā vā yā dūre santike vā, sabbaṁ saññaṁ: ‘netaṁ mama, nesohamasmi, na meso attā’ti evametaṁ yathābhūtaṁ sammappaññāya passati.
They truly see any kind of perception at all—past, future, or present; internal or external; solid or subtle; inferior or superior; far or near: all perception—with right understanding: ‘This is not mine, I am not this, this is not my self.’
sabbaṁ saññaṁ → sabbā saññā (sya-all, km, pts1ed, mr)
|
an4.5 | | asaññatā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ye keci kāmesu asaññatā janā,
All those people with unbridled sensuality,
|
an4.6 | | sappaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | sappaññaṁ buddhasāvakaṁ;
who is learned and has memorized the teachings;
|
an4.9 | | itthabhāvaññathābhāvaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Itthabhāvaññathābhāvaṁ,
They go from this state to another,
|
an4.14 | | aṭṭhikasaññaṁ puḷavakasaññaṁ uddhumātakasaññaṁ vicchiddakasaññaṁ vinīlakasaññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ bhaddakaṁ samādhinimittaṁ anurakkhati aṭṭhikasaññaṁ puḷavakasaññaṁ vinīlakasaññaṁ vicchiddakasaññaṁ uddhumātakasaññaṁ.
It’s when a mendicant preserves a meditation subject that’s a fine basis of immersion: the perception of a skeleton, a worm-infested corpse, a livid corpse, a split open corpse, or a bloated corpse.
|
an4.15 | | aggapaññattisuttaṁ aggapaññattiyo aggapaññattiyoti paññattisutta | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Paññattisutta
Regarded as Foremost
Paññattisutta → aggapaññattisuttaṁ (bj)
“Catasso imā, bhikkhave, aggapaññattiyo.
“Mendicants, these four are regarded as foremost.
Imā kho, bhikkhave, catasso aggapaññattiyoti.
These are the four regarded as foremost.
|
an4.16 | | aññaṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | tena ca rūpasokhummena aññaṁ rūpasokhummaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na samanupassati;
They don’t see any other subtlety of form that’s better or finer than that,
tena ca rūpasokhummena aññaṁ rūpasokhummaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
nor do they aim for it.
tena ca vedanāsokhummena aññaṁ vedanāsokhummaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na samanupassati;
They don’t see any other subtlety of feeling that’s better or finer than that,
tena ca vedanāsokhummena aññaṁ vedanāsokhummaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
nor do they aim for it.
tena ca saññāsokhummena aññaṁ saññāsokhummaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na samanupassati;
They don’t see any other subtlety of perception that’s better or finer than that,
tena ca saññāsokhummena aññaṁ saññāsokhummaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
nor do they aim for it.
tena ca saṅkhārasokhummena aññaṁ saṅkhārasokhummaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na samanupassati;
They don’t see any other subtlety of choices that’s better or finer than that,
tena ca saṅkhārasokhummena aññaṁ saṅkhārasokhummaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
nor do they aim for it.
|
an4.20 | | asaññatā paññatti | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ye keci kāmesu asaññatā janā,
All those people with unbridled sensuality,
saṁvaraṁ paññatti pañcamaṁ;
|
an4.21 | | aññaṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | ‘aparipūrassa kho ahaṁ sīlakkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
‘I would honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entire spectrum of ethics, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā attanā sīlasampannataraṁ, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
But I don’t see any other ascetic or brahmin in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who is more accomplished than myself in ethics, who I should honor and respect and rely on.
Aparipūrassa kho ahaṁ samādhikkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
I would honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entire spectrum of immersion, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā attanā samādhisampannataraṁ, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
But I don’t see any other ascetic or brahmin … who is more accomplished than myself in immersion …
Aparipūrassa kho ahaṁ paññākkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
I would honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entrie spectrum of wisdom, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā attanā paññāsampannataraṁ, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
But I don’t see any other ascetic or brahmin in this world … who is more accomplished than myself in wisdom …
Aparipūrassa kho ahaṁ vimuttikkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
I would honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entire spectrum of freedom, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā attanā vimuttisampannataraṁ, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyan’ti.
But I don’t see any other ascetic or brahmin in this world … who is more accomplished than myself in freedom …’
|
an4.22 | | saññato | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Saññato dhīro dhammesu,
is restrained when experiencing phenomena,
Saññato dhīro dhammesu → saññato dhīradhammesu (bj); saṁyutto thiradhammesu (sya-all, km)
|
an4.23 | | aññadatthu aññathā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yañca, bhikkhave, rattiṁ tathāgato anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambujjhati yañca rattiṁ anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati, yaṁ etasmiṁ antare bhāsati lapati niddisati sabbaṁ taṁ tatheva hoti, no aññathā.
From the night when the Realized One understands the supreme perfect awakening until the night he becomes fully extinguished—in the element of extinguishment with no residue—everything he speaks, says, and expresses is real, not otherwise.
Sadevake, bhikkhave, loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya tathāgato abhibhū anabhibhūto aññadatthu daso vasavattī.
In this world—with its gods, Māras and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, gods and humans—the Realized One is the vanquisher, the unvanquished, the universal seer, the wielder of power.
|
an4.24 | | maññati | 16 | | Pi En Ru | dhamma | Iti kho, bhikkhave, tathāgato daṭṭhā daṭṭhabbaṁ, diṭṭhaṁ na maññati, adiṭṭhaṁ na maññati, daṭṭhabbaṁ na maññati, daṭṭhāraṁ na maññati;
So a Realized One sees what is to be seen, but does not conceive what is seen, does not conceive what is unseen, does not conceive what is to be seen, and does not conceive a seer.
sutvā sotabbaṁ, sutaṁ na maññati, asutaṁ na maññati, sotabbaṁ na maññati, sotāraṁ na maññati;
He hears what is to be heard, but does not conceive what is heard, does not conceive what is unheard, does not conceive what is to be heard, and does not conceive a hearer.
mutvā motabbaṁ, mutaṁ na maññati, amutaṁ na maññati, motabbaṁ na maññati, motāraṁ na maññati;
He thinks what is to be thought, but does not conceive what is thought, does not conceive what is not thought, does not conceive what is to be thought, and does not conceive a thinker.
viññatvā viññātabbaṁ, viññātaṁ na maññati, aviññātaṁ na maññati, viññātabbaṁ na maññati, viññātāraṁ na maññati.
He knows what is to be known, but does not conceive what is known, does not conceive what is unknown, does not conceive what is to be known, and does not conceive a knower.
|
an4.27 | | aññataraṁ nappaṭihaññati sāmaññanti sāmaññassānulomikā sāmaññaṅganti | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Yato kho, bhikkhave, bhikkhu appena ca tuṭṭho hoti sulabhena ca, idamassāhaṁ aññataraṁ sāmaññaṅganti vadāmīti.
When a mendicant is content with trifles that are easy to find, they have one of the factors of the ascetic life, I say.
sāmaññaṅganti → sāmaññanti (mr)
disā nappaṭihaññati.
and you’re not obstructed anywhere.
sāmaññassānulomikā;
integral to the ascetic life.
|
an4.29 | | aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Anabhijjhā, bhikkhave, dhammapadaṁ aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ porāṇaṁ asaṅkiṇṇaṁ asaṅkiṇṇapubbaṁ, na saṅkīyati na saṅkīyissati, appaṭikuṭṭhaṁ samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
Contentment, good will, right mindfulness, and right immersion.
Abyāpādo, bhikkhave, dhammapadaṁ aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ porāṇaṁ asaṅkiṇṇaṁ asaṅkiṇṇapubbaṁ, na saṅkīyati na saṅkīyissati, appaṭikuṭṭhaṁ samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
Sammāsati, bhikkhave, dhammapadaṁ aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ porāṇaṁ asaṅkiṇṇaṁ asaṅkiṇṇapubbaṁ, na saṅkīyati na saṅkīyissati, appaṭikuṭṭhaṁ samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
Sammāsamādhi, bhikkhave, dhammapadaṁ aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ porāṇaṁ asaṅkiṇṇaṁ asaṅkiṇṇapubbaṁ, na saṅkīyati na saṅkīyissati, appaṭikuṭṭhaṁ samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
|
an4.30 | | aggaññaṁ paññatte rattaññaṁ vaṁsaññaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena sippinikātīraṁ paribbājakārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā te paribbājake etadavoca:
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the wanderer’s monastery on the banks of the Sappinī river, He sat down on the seat spread out, and said to the wanderers:
Anabhijjhā, paribbājakā, dhammapadaṁ aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ porāṇaṁ asaṅkiṇṇaṁ asaṅkiṇṇapubbaṁ, na saṅkīyati na saṅkīyissati, appaṭikuṭṭhaṁ samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
Contentment …
Abyāpādo, paribbājakā, dhammapadaṁ …pe… sammāsati, paribbājakā, dhammapadaṁ …pe… sammāsamādhi, paribbājakā, dhammapadaṁ aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ porāṇaṁ asaṅkiṇṇaṁ asaṅkiṇṇapubbaṁ, na saṅkīyati na saṅkīyissati, appaṭikuṭṭhaṁ samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
Good will … Right mindfulness … Right immersion …
|
an4.31 | | dhaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Dhaññaṁ dhanaṁ yaso kitti,
grain, riches, fame, reputation,
|
an4.35 | | mahāpaññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Catūhi kho mayaṁ, bho gotama, dhammehi samannāgataṁ mahāpaññaṁ mahāpurisaṁ paññāpema.
“Mister Gotama, when someone has four qualities we describe him as a great man with great wisdom.
Imehi kho mayaṁ, bho gotama, catūhi dhammehi samannāgataṁ mahāpaññaṁ mahāpurisaṁ paññāpema.
When someone has these four qualities we describe him as a great man with great wisdom.
Catūhi kho ahaṁ, brāhmaṇa, dhammehi samannāgataṁ mahāpaññaṁ mahāpurisaṁ paññāpemi.
but when someone has four qualities I describe him as a great man with great wisdom.
Imehi kho ahaṁ, brāhmaṇa, catūhi dhammehi samannāgataṁ mahāpaññaṁ mahāpurisaṁ paññāpemī”ti.
but when someone has these four qualities I describe him as a great man with great wisdom.”
|
an4.36 | | aññatarasmiṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā maggā okkamma aññatarasmiṁ rukkhamūle nisīdi pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
The Buddha had left the road and sat at the root of a tree cross-legged, setting his body straight, and establishing mindfulness in his presence.
Atha kho doṇo brāhmaṇo bhagavato padāni anugacchanto addasa bhagavantaṁ aññatarasmiṁ rukkhamūle nisinnaṁ pāsādikaṁ pasādanīyaṁ santindriyaṁ santamānasaṁ uttamadamathasamathamanuppattaṁ dantaṁ guttaṁ saṁyatindriyaṁ nāgaṁ.
Then Doṇa, following the Buddha’s footprints, saw him sitting at the tree root—impressive and inspiring, with peaceful faculties and mind, attained to the highest self-control and serenity, like an elephant with tamed, guarded, and controlled faculties.
|
an4.37 | | uṭṭhānasaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | rattiyā majjhimaṁ yāmaṁ dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeti, pāde pādaṁ accādhāya, sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā;
In the middle watch, they lie down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
|
an4.38 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | sassato lokoti vā, asassato lokoti vā, antavā lokoti vā, anantavā lokoti vā, taṁ jīvaṁ taṁ sarīranti vā, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā;
the cosmos is eternal, or not eternal, or finite, or infinite; the soul and the body are the same thing, or they are different things; after death, a realized one still exists, or no longer exists, or both still exists and no longer exists, or neither still exists nor no longer exists.
|
an4.39 | | anukulayaññaṁ haññanti haññare yaññaṁ | 20 | | Pi En Ru | dhamma | “bhavampi no gotamo yaññaṁ vaṇṇetī”ti?
“Does Mister Gotama praise sacrifice?”
“Na kho ahaṁ, brāhmaṇa, sabbaṁ yaññaṁ vaṇṇemi;
“Brahmin, I don’t praise all sacrifices.
na panāhaṁ, brāhmaṇa, sabbaṁ yaññaṁ na vaṇṇemi.
Nor do I criticize all sacrifices.
Yathārūpe kho, brāhmaṇa, yaññe gāvo haññanti, ajeḷakā haññanti, kukkuṭasūkarā haññanti, vividhā pāṇā saṅghātaṁ āpajjanti;
Take the kind of sacrifice where cattle, goats and sheep, chickens and pigs, and various kinds of creatures are slaughtered.
evarūpaṁ kho ahaṁ, brāhmaṇa, sārambhaṁ yaññaṁ na vaṇṇemi.
I criticize that kind of violent sacrifice.
Evarūpañhi, brāhmaṇa, sārambhaṁ yaññaṁ na upasaṅkamanti arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannā.
Because neither perfected ones nor those who are on the path to perfection will attend such a violent sacrifice.
Yathārūpe ca kho, brāhmaṇa, yaññe neva gāvo haññanti, na ajeḷakā haññanti, na kukkuṭasūkarā haññanti, na vividhā pāṇā saṅghātaṁ āpajjanti;
But take the kind of sacrifice where cattle, goats and sheep, chickens and pigs, and various kinds of creatures are not slaughtered.
evarūpaṁ kho ahaṁ, brāhmaṇa, nirārambhaṁ yaññaṁ vaṇṇemi, yadidaṁ niccadānaṁ anukulayaññaṁ.
I praise that kind of non-violent sacrifice; for example, a regular gift as an ongoing family sacrifice.
Evarūpañhi, brāhmaṇa, nirārambhaṁ yaññaṁ upasaṅkamanti arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannāti.
Because perfected ones and those who are on the path to perfection will attend such a non-violent sacrifice.
vividhā yattha haññare;
don’t attend sacrifices
Na taṁ sammaggatā yaññaṁ,
where goats, sheep, and cattle,
vividhā nettha haññare;
where goats, sheep, and cattle,
vividhā nettha haññare → vividhā yattha haññare (sya-all, km)
Tañca sammaggatā yaññaṁ,
and various creatures aren’t killed.
|
an4.40 | | anukulayaññaṁ haññanti saññatā yaññametaṁ yaññassa yaññaṁ | 19 | | Pi En Ru | dhamma | “bhavampi no gotamo yaññaṁ vaṇṇetī”ti?
“Does Mister Gotama praise sacrifice?”
“Na kho ahaṁ, brāhmaṇa, sabbaṁ yaññaṁ vaṇṇemi;
“Brahmin, I don’t praise all sacrifices.
na panāhaṁ, brāhmaṇa, sabbaṁ yaññaṁ na vaṇṇemi.
Nor do I criticize all sacrifices. …
Yathārūpe kho, brāhmaṇa, yaññe gāvo haññanti, ajeḷakā haññanti, kukkuṭasūkarā haññanti, vividhā pāṇā saṅghātaṁ āpajjanti;
Take the kind of sacrifice where cattle, goats and sheep, chickens and pigs, and various kinds of animals are slaughtered.
evarūpaṁ kho ahaṁ, brāhmaṇa, sārambhaṁ yaññaṁ na vaṇṇemi.
I don’t praise that kind of violent sacrifice.
Evarūpañhi, brāhmaṇa, sārambhaṁ yaññaṁ na upasaṅkamanti arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannā.
Yathārūpe ca kho, brāhmaṇa, yaññe neva gāvo haññanti, na ajeḷakā haññanti, na kukkuṭasūkarā haññanti, na vividhā pāṇā saṅghātaṁ āpajjanti;
But take the kind of sacrifice where cattle, goats and sheep, chickens and pigs, and various kinds of animals are not slaughtered.
evarūpaṁ kho ahaṁ, brāhmaṇa, nirārambhaṁ yaññaṁ vaṇṇemi, yadidaṁ niccadānaṁ anukulayaññaṁ.
I do praise that kind of non-violent sacrifice; for example, a regular gift as an ongoing family sacrifice.
Evarūpañhi, brāhmaṇa, nirārambhaṁ yaññaṁ upasaṅkamanti arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannāti.
yaññaṁ kālena kappiyaṁ;
well prepared and non-violent,
saññatā brahmacārayo.
disciplined spiritual practitioners.
Yaññametaṁ pasaṁsanti,
praise this sacrifice,
buddhā yaññassa kovidā.
as they are expert in sacrifice.
yaññassa → puññassa (sya-all, km, pts1ed)
|
an4.41 | | divāsaññaṁ ālokasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu ālokasaññaṁ manasi karoti, divāsaññaṁ adhiṭṭhāti—
It’s when a mendicant applies their mind to the perception of light, focusing on the perception of day:
|
an4.45 | | aññatra aññatreva | 3 | | Pi En Ru | dhamma | So kho ahaṁ, bhante, aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarāyeva kālaṅkato.
I traveled for my whole lifespan of a hundred years—pausing only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness—and I passed away along the way, never reaching the end of the world.
|
an4.46 | | aññatra aññatreva | 3 | | Pi En Ru | dhamma | So kho ahaṁ, bhante, aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarāyeva kālaṅkato.
|
an4.48 | | paññatte | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the assembly hall. He sat down on the seat spread out,
|
an4.53 | | aññamaññaṁ aññatarasmiṁ paññatte saññatā | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā maggā okkamma aññatarasmiṁ rukkhamūle (…) nisīdi.
The Buddha left the road and sat at the root of a tree,
(…) → (paññatte āsane) (pts1ed, mr)
Addasaṁsu kho gahapatī ca gahapatāniyo ca bhagavantaṁ aññatarasmiṁ rukkhamūle nisinnaṁ.
where the householders saw him.
saññatā dhammajīvino;
disciplined, living righteously,
aññamaññaṁ piyaṁvadā.
say nice things to each other.
|
an4.54 | | aññamaññaṁ saññatā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññatā dhammajīvino;
aññamaññaṁ piyaṁvadā.
|
an4.55 | | aññamaññaṁ paññatte saññatā | 11 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena nakulapituno gahapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the householder Nakula’s father, where he sat on the seat spread out.
Iccheyyāma mayaṁ, bhante, diṭṭhe ceva dhamme aññamaññaṁ passituṁ abhisamparāyañca aññamaññaṁ passitun”ti.
We want to see each other in both this life and the next.”
Iccheyyāma mayaṁ, bhante, diṭṭhe ceva dhamme aññamaññaṁ passituṁ abhisamparāyañca aññamaññaṁ passitun”ti.
We want to see each other in both this life and the next.”
“Ākaṅkheyyuñce, gahapatayo, ubho jānipatayo diṭṭhe ceva dhamme aññamaññaṁ passituṁ abhisamparāyañca aññamaññaṁ passituṁ ubhova assu samasaddhā samasīlā samacāgā samapaññā, te diṭṭhe ceva dhamme aññamaññaṁ passanti abhisamparāyañca aññamaññaṁ passantīti.
“Householders, if wife and husband want to see each other in both this life and the next, they should be equals in faith, ethics, generosity, and wisdom.
saññatā dhammajīvino;
disciplined, living righteously,
aññamaññaṁ piyaṁvadā.
say nice things to each other.
|
an4.56 | | aññamaññaṁ saññatā | 6 | | Pi En Ru | dhamma | “Ākaṅkheyyuñce, bhikkhave, ubho jānipatayo diṭṭhe ceva dhamme aññamaññaṁ passituṁ abhisamparāyañca aññamaññaṁ passituṁ ubhova assu samasaddhā samasīlā samacāgā samapaññā, te diṭṭhe ceva dhamme aññamaññaṁ passanti abhisamparāyañca aññamaññaṁ passantīti.
“Mendicants, if wife and husband want to see each other in both this life and the next, they should be equals in faith, ethics, generosity, and wisdom. …”
saññatā dhammajīvino;
aññamaññaṁ piyaṁvadā.
|
an4.57 | | paññatte yaññamanussarantā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena suppavāsāya koliyadhītuyā nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of Suppavāsā the Koliyan, where he sat on the seat spread out.
Etādisaṁ yaññamanussarantā,
Those who recall such sacrifices,
|
an4.58 | | saññatānaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yo saññatānaṁ paradattabhojinaṁ,
Carefully giving food at the right time,
|
an4.59 | | saññatānaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yo saññatānaṁ paradattabhojinaṁ,
|
an4.61 | | aññatra saññatā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yassa kassaci, gahapati, aññatra imehi catūhi pattakammehi bhogā parikkhayaṁ gacchanti, ime vuccanti, gahapati, bhogā aṭṭhānagatā apattagatā anāyatanaso paribhuttā.
Whatever wealth is spent on something other than these four fitting deeds is said to not be expenditure in an appropriate sphere on a deserved and fitting cause.
Saññatā brahmacārayo.
disciplined spiritual practitioners.
|
an4.66 | | maññare”ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | na tassevanti maññare”ti.
and they never imagine that this could be so.”
|
an4.67 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena sāvatthiyaṁ aññataro bhikkhu ahinā daṭṭho kālaṅkato hoti.
Now, at that time a monk in Sāvatthī passed away due to a snake bite.
“idha, bhante, sāvatthiyaṁ aññataro bhikkhu ahinā daṭṭho kālaṅkato”ti.
“Sir, a monk in Sāvatthī has passed away due to a snake bite.”
|
an4.71 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu sīlavā hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti.
It’s when a mendicant is ethical, learned, energetic, and wise.
|
an4.73 | | yaññadeva | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, bhikkhave, vadhukā yaññadeva rattiṁ vā divaṁ vā ānītā hoti, tāvadevassā tibbaṁ hirottappaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sassuyāpi sasurepi sāmikepi antamaso dāsakammakaraporisesu.
It’s like a bride on the day or night she’s first brought to her husband’s home. Right away she sets up a keen sense of conscience and prudence for her mother and father in law, her husband, and even the bondservants, workers, and staff.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, idhekacco bhikkhu yaññadeva rattiṁ vā divaṁ vā agārasmā anagāriyaṁ pabbajito hoti, tāvadevassa tibbaṁ hirottappaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti bhikkhūsu bhikkhunīsu upāsakesu upāsikāsu antamaso ārāmikasamaṇuddesesu.
In the same way, on the day or night a mendicant first goes forth from the lay life to homelessness, right away they set up a keen sense of conscience and prudence for the monks, nuns, laymen, and laywomen, and even the monastery workers and novices.
|
an4.79 | | yaññadeva | 4 | | Pi En Ru | dhamma | So ce tato cuto itthattaṁ āgacchati, so yaññadeva vaṇijjaṁ payojeti, sāssa hoti chedagāminī.
When they’ve passed away from that life, if they’re reborn in this place, whatever business they undertake fails.
So ce tato cuto itthattaṁ āgacchati, so yaññadeva vaṇijjaṁ payojeti, sāssa na hoti yathādhippāyā.
When they’ve passed away from that life, if they’re reborn in this place, whatever business they undertake doesn’t meet expectations.
So ce tato cuto itthattaṁ āgacchati, so yaññadeva vaṇijjaṁ payojeti, sāssa hoti yathādhippāyā.
When they’ve passed away from that life, if they’re reborn in this place, whatever business they undertake meets expectations.
So ce tato cuto itthattaṁ āgacchati, so yaññadeva vaṇijjaṁ payojeti, sāssa hoti parādhippāyā.
When they’ve passed away from that life, if they’re reborn in this place, whatever business they undertake exceeds expectations.
|
an4.93 | | sampajaññañca | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tatra, bhikkhave, yvāyaṁ puggalo na ceva lābhī ajjhattaṁ cetosamathassa na ca lābhī adhipaññādhammavipassanāya, tena, bhikkhave, puggalena tesaṁyeva kusalānaṁ dhammānaṁ paṭilābhāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
As for the person who has neither serenity nor discernment: in order to get those skillful qualities, they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Seyyathāpi, bhikkhave, ādittacelo vā ādittasīso vā tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya;
Suppose your clothes or head were on fire. In order to extinguish it, you’d apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
evamevaṁ kho, bhikkhave, tena puggalena tesaṁyeva kusalānaṁ dhammānaṁ paṭilābhāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to get those skillful qualities, that person should apply intense enthusiasm …
|
an4.111 | | maññanti maññantīti maññantī”ti maññati saññato | 7 | | Pi En Ru | dhamma | “tvaṁ khosi, kesi, paññāto assadammasārathīti.
“Kesi, you’re known as a horse trainer.
tvaṁ khosi → tvañca khvāsi (bj, sya-all, pts1ed) | paññāto assadammasārathīti → saññato assadammasārathi (bj, pts1ed); saññāto assadammasārathi (sya-all, km)
Api ca yo purisadammo saṇhena vinayaṁ na upeti, pharusena vinayaṁ na upeti, saṇhapharusena vinayaṁ na upeti, na taṁ tathāgato vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññati, nāpi viññū sabrahmacārī vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
But when a person in training doesn’t follow any of these forms of training, the Realized One doesn’t think they’re worth advising or instructing, and neither do their sensible spiritual companions.
yaṁ na tathāgato vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññati, nāpi viññū sabrahmacārī vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññantī”ti.
when the Realized One doesn’t think they’re worth advising or instructing, and neither do their sensible spiritual companions.”
yaṁ na tathāgato vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññati, nāpi viññū sabrahmacārī vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññantīti.
when the Realized One doesn’t think they’re worth advising or instructing, and neither do their sensible spiritual companions.
|
an4.115 | | maññati | 9 | | Pi En Ru | dhamma | idaṁ, bhikkhave, ṭhānaṁ ubhayeneva na kattabbaṁ maññati.
This is regarded as a thing that shouldn’t be done on both grounds:
maññati → paññāyati (?)
imināpi naṁ na kattabbaṁ maññati.
imināpi naṁ na kattabbaṁ maññati.
Idaṁ, bhikkhave, ṭhānaṁ ubhayeneva na kattabbaṁ maññati.
This is regarded as a thing that shouldn’t be done on both grounds.
idaṁ, bhikkhave, ṭhānaṁ ubhayeneva kattabbaṁ maññati.
This is regarded as a thing that should be done on both grounds:
Yampidaṁ ṭhānaṁ manāpaṁ kātuṁ, imināpi naṁ kattabbaṁ maññati;
because it’s pleasant,
yampidaṁ ṭhānaṁ kayiramānaṁ atthāya saṁvattati, imināpi naṁ kattabbaṁ maññati.
and because doing it proves beneficial.
Idaṁ, bhikkhave, ṭhānaṁ ubhayeneva kattabbaṁ maññati.
This is regarded as a thing that should be done on both grounds.
|
an4.122 | | maññantī’ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ime panamhākaṁ puttamattā maññe nattamattā maññe ovaditabbaṁ anusāsitabbaṁ maññantī’ti.
And now these mendicants—who you’d think were our children or grandchildren—imagine they can advise and instruct us!’
|
an4.127 | | aññamaññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Yepi tattha sattā upapannā tepi tenobhāsena aññamaññaṁ sañjānanti:
And the sentient beings reborn there recognize each other by that light:
Yepi tattha sattā upapannā tepi tenobhāsena aññamaññaṁ sañjānanti:
Yepi tattha sattā upapannā tepi tenobhāsena aññamaññaṁ sañjānanti:
Yepi tattha sattā upapannā tepi tenobhāsena aññamaññaṁ sañjānanti:
|
an4.138 | | araññavanapatthāni | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ekacco puggalo araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevati.
It’s when a person frequents remote lodgings in the wilderness and the forest.
araññavanapatthāni → araññe vanapatthāni (bj, pts1ed)
Idha, bhikkhave, ekacco puggalo naheva kho araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevati.
It’s when a person doesn’t frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Idha, bhikkhave, ekacco puggalo naheva kho araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevati.
It’s when a person doesn’t frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Idha, bhikkhave, ekacco puggalo araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevati.
It’s when a person frequents remote lodgings in the wilderness and the forest.
|
an4.157 | | anavaññappaṭilābhāya aññatra | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Te, bhikkhave, sattā sudullabhā lokasmiṁ ye cetasikena rogena muhuttampi ārogyaṁ paṭijānanti, aññatra khīṇāsavehi.
But it’s very hard to find any sentient beings in the world who can claim to be free of mental illness even for an hour, apart from those who have ended the defilements.
So mahiccho samāno vighātavā asantuṭṭho itarītaracīvarapiṇḍapātasenāsanagilānappaccayabhesajjaparikkhārena pāpikaṁ icchaṁ paṇidahati anavaññappaṭilābhāya lābhasakkārasilokappaṭilābhāya.
Because of this, they focus their corrupt wishes on being looked up to, and on getting material things, honor, and popularity.
So uṭṭhahati ghaṭati vāyamati anavaññappaṭilābhāya lābhasakkārasilokappaṭilābhāya.
They try hard, strive, and make an effort to get these things.
‘na mahicchā bhavissāma vighātavanto asantuṭṭhā itarītaracīvarapiṇḍapātasenāsanagilānappaccayabhesajjaparikkhārena, na pāpikaṁ icchaṁ paṇidahissāma anavaññappaṭilābhāya lābhasakkārasilokappaṭilābhāya, na uṭṭhahissāma na ghaṭessāma na vāyamissāma anavaññappaṭilābhāya lābhasakkārasilokappaṭilābhāya, khamā bhavissāma sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātikā bhavissāmā’ti.
‘We will not have many wishes or be frustrated. We will be content with any kind of robes, almsfood, lodgings, and medicines and supplies for the sick. We won’t focus our corrupt wishes on being looked up to, and on getting material things, honor, and popularity. We won’t try hard, strive, and make an effort to get these things. We will endure cold, heat, hunger, and thirst. We will endure the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles. We will endure rude and unwelcome criticism. We will put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening.’
|
an4.159 | | aññataraṁ aññatarā paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā bhikkhunī aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
And then a certain nun addressed a man,
Atha kho āyasmā ānando yena sā bhikkhunī tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho āyasmā ānando taṁ bhikkhuniṁ etadavoca:
Then Venerable Ānanda went up to her, and sat down on the seat spread out. Then Ānanda said to the nun:
|
an4.170 | | aññatarena aññatarenā”ti | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Yo hi koci, āvuso, bhikkhu vā bhikkhunī vā mama santike arahattappattiṁ byākaroti, sabbo so catūhi maggehi, etesaṁ vā aññatarena.
“Reverends, all of the monks and nuns who declare in my presence that they have attained perfection, did so by one or other of four paths.
Yo hi koci, āvuso, bhikkhu vā bhikkhunī vā mama santike arahattappattiṁ byākaroti, sabbo so imehi catūhi maggehi, etesaṁ vā aññatarenā”ti.
All of the monks and nuns who declare in my presence that they have attained perfection, did so by one or other of these four paths.”
|
an4.173 | | atthaññaṁ aññaṁ natthaññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | “Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthaññaṁ kiñcī”ti?
“Reverend, when the six fields of contact have faded away and ceased with nothing left over, does something else still exist?”
“Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā natthaññaṁ kiñcī”ti?
“Does something else no longer exist?”
“Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthi ca natthi ca aññaṁ kiñcī”ti?
“Does something else both still exist and no longer exist?”
“Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā nevatthi no natthaññaṁ kiñcī”ti?
“Does something else neither still exist nor no longer exist?”
“‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthaññaṁ kiñcī’ti, iti puṭṭho samāno ‘mā hevaṁ, āvuso’ti vadesi.
“Reverend, when asked whether—when the six fields of contact have faded away and ceased with nothing left over—something else still exists, you say ‘don’t put it like that’.
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā natthaññaṁ kiñcī’ti, iti puṭṭho samāno:
When asked whether something else no longer exists,
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthi ca natthi ca aññaṁ kiñcī’ti, iti puṭṭho samāno:
When asked whether something else both still exists and no longer exists,
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā nevatthi no natthaññaṁ kiñcī’ti, iti puṭṭho samāno:
When asked whether something else neither still exists nor no longer exists,
“‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthaññaṁ kiñcī’ti, iti vadaṁ appapañcaṁ papañceti.
“If you say that, ‘When the six fields of contact have faded away and ceased with nothing left over, something else still exists’, you’re proliferating the unproliferated.
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā natthaññaṁ kiñcī’ti, iti vadaṁ appapañcaṁ papañceti.
If you say that ‘something else no longer exists’, you’re proliferating the unproliferated.
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthi ca natthi ca aññaṁ kiñcī’ti, iti vadaṁ appapañcaṁ papañceti.
If you say that ‘something else both still exists and no longer exists’, you’re proliferating the unproliferated.
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā nevatthi no natthaññaṁ kiñcī’ti, iti vadaṁ appapañcaṁ papañceti.
If you say that ‘something else neither still exists nor no longer exists’, you’re proliferating the unproliferated.
|
an4.174 | | atthaññaṁ aññaṁ natthaññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | “Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthaññaṁ kiñcī”ti?
“Reverend, when these six fields of contact have faded away and ceased with nothing left over, does something else exist?”
“Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā natthaññaṁ kiñcī”ti?
“Does something else no longer exist?”
“Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthi ca natthi ca aññaṁ kiñcī”ti?
“Does something else both still exist and no longer exist?”
“Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā nevatthi no natthaññaṁ kiñcī”ti?
“Does something else neither still exist nor no longer exist?”
“‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthaññaṁ kiñcī’ti, iti puṭṭho samāno:
“Reverend, when asked these questions,
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā natthaññaṁ kiñcī’ti, iti puṭṭho samāno:
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthi ca natthi ca aññaṁ kiñcī’ti, iti puṭṭho samāno:
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā nevatthi no natthaññaṁ kiñcī’ti, iti puṭṭho samāno:
“‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthaññaṁ kiñcī’ti, iti vadaṁ appapañcaṁ papañceti.
“If you say that ‘when the six fields of contact have faded away and ceased with nothing left over, something else exists’, you’re proliferating the unproliferated.
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā natthaññaṁ kiñcī’ti, iti vadaṁ appapañcaṁ papañceti.
If you say that ‘something else no longer exists’, you’re proliferating the unproliferated.
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā atthi ca natthi ca aññaṁ kiñcī’ti, iti vadaṁ appapañcaṁ papañceti.
If you say that ‘something else both still exists and no longer exists’, you’re proliferating the unproliferated.
‘Channaṁ, āvuso, phassāyatanānaṁ asesavirāganirodhā nevatthi no natthaññaṁ kiñcī’ti, iti vadaṁ appapañcaṁ papañceti.
If you say that ‘something else neither still exists nor no longer exists’, you’re proliferating the unproliferated.
|
an4.175 | | aññatra | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Kiṁ panāvuso sāriputta, aññatra vijjācaraṇenantakaro hotī”ti?
“Do you become a terminator for some reason other than knowledge and conduct?”
‘Kiṁ panāvuso sāriputta, aññatra vijjācaraṇenantakaro hotī’ti, iti puṭṭho samāno:
Aññatra vijjācaraṇena ce, āvuso, antakaro abhavissa, puthujjano antakaro abhavissa.
If you became a terminator for some reason other than knowledge and conduct, then even an ordinary person could be a terminator.
Puthujjano hi, āvuso, aññatra vijjācaraṇena.
For an ordinary person lacks knowledge and conduct.
|
an4.178 | | aññataraṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
Take a mendicant who enters and remains in a peaceful release of the heart.
evamevaṁ kho, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
In the same way, take a mendicant who enters and remains in a peaceful release of the heart.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
Next, take a mendicant who enters and remains in a peaceful release of the heart.
evamevaṁ kho, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
In the same way, take a mendicant who enters and remains in a peaceful release of the heart.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
Next, take a mendicant who enters and remains in a peaceful release of the heart.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
In the same way, take a mendicant who enters and remains in a certain peaceful release of the heart.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
Next, take a mendicant who enters and remains in a peaceful release of the heart.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ santaṁ cetovimuttiṁ upasampajja viharati.
In the same way, take a mendicant who enters and remains in a certain peaceful release of the heart.
|
an4.184 | | aññatarena aññataro | 16 | | Pi En Ru | dhamma | Tamenaṁ aññataro gāḷho rogātaṅko phusati.
When they fall seriously ill,
Tassa aññatarena gāḷhena rogātaṅkena phuṭṭhassa evaṁ hoti:
they think:
Tamenaṁ aññataro gāḷho rogātaṅko phusati.
When they fall seriously ill,
Tassa aññatarena gāḷhena rogātaṅkena phuṭṭhassa evaṁ hoti:
they think:
Tamenaṁ aññataro gāḷho rogātaṅko phusati.
When they fall seriously ill,
Tassa aññatarena gāḷhena rogātaṅkena phuṭṭhassa evaṁ hoti:
they think:
Tamenaṁ aññataro gāḷho rogātaṅko phusati.
When they fall seriously ill,
Tassa aññatarena gāḷhena rogātaṅkena phuṭṭhassa evaṁ hoti:
they think:
Tamenaṁ aññataro gāḷho rogātaṅko phusati.
When they fall seriously ill,
Tassa aññatarena gāḷhena rogātaṅkena phuṭṭhassa na evaṁ hoti:
they don’t think:
Tamenaṁ aññataro gāḷho rogātaṅko phusati.
When they fall seriously ill,
Tassa aññatarena gāḷhena rogātaṅkena phuṭṭhassa na evaṁ hoti:
they don’t think:
Tamenaṁ aññataro gāḷho rogātaṅko phusati.
When they fall seriously ill,
Tassa aññatarena gāḷhena rogātaṅkena phuṭṭhassa evaṁ hoti:
they think:
Tamenaṁ aññataro gāḷho rogātaṅko phusati.
When they fall seriously ill,
Tassa aññatarena gāḷhena rogātaṅkena phuṭṭhassa evaṁ hoti:
they think:
|
an4.185 | | aññatitthiyānaṁ maññati paññatte ākiñcaññaṁyeva | 18 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ sannisinnānaṁ sannipatitānaṁ ayamantarā kathā udapādi:
Now at that time this discussion came up while those wanderers of other religions were sitting together,
Atha kho bhagavā yena te paribbājakā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā te paribbājake etadavoca:
Then the Buddha went up to those wanderers, sat down on the seat spread out, and said to them,
So tena na samaṇoti maññati, na brāhmaṇoti maññati, na seyyohamasmīti maññati, na sadisohamasmīti maññati, na hīnohamasmīti maññati.
But they don’t think of themselves as an ‘ascetic’ or ‘brahmin’ because of that. Nor do they think ‘I’m better’ or ‘I’m equal’ or ‘I’m worse’.
So tena na samaṇoti maññati, na brāhmaṇoti maññati, na seyyohamasmīti maññati, na sadisohamasmīti maññati, na hīnohamasmīti maññati.
But they don’t think of themselves as an ‘ascetic’ or ‘brahmin’ because of that. Nor do they think ‘I’m better’ or ‘I’m equal’ or ‘I’m worse’.
So tena na samaṇoti maññati, na brāhmaṇoti maññati, na seyyohamasmīti maññati, na sadisohamasmīti maññati, na hīnohamasmīti maññati.
But they don’t think of themselves as an ‘ascetic’ or ‘brahmin’ because of that. Nor do they think ‘I’m better’ or ‘I’m equal’ or ‘I’m worse’.
Api ca yadeva tattha saccaṁ tadabhiññāya ākiñcaññaṁyeva paṭipadaṁ paṭipanno hoti.
Rather, they simply practice the path of nothingness, having had insight into the truth of that.
|
an4.186 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then one of the mendicants went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
an4.187 | | maññanti maññasī”ti | 3 | | Pi En Ru | dhamma | ‘Taṁ kiṁ maññanti, bhonto,
‘What do the good sirs think?
‘Taṁ kiṁ maññanti, bhonto,
‘What do the good sirs think?
“Yassadāni tvaṁ, brāhmaṇa, kālaṁ maññasī”ti.
“Please, brahmin, go at your convenience.”
|
an4.188 | | paññattaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Idaṁ akusalanti kho, upaka, mayā paññattaṁ.
“Upaka, I’ve declared: ‘This is unskillful.’
Taṁ kho panidaṁ akusalaṁ pahātabbanti kho, upaka, mayā paññattaṁ.
I’ve declared: ‘The unskillful should be given up.’
Idaṁ kusalanti kho, upaka, mayā paññattaṁ.
I’ve declared that: ‘This is skillful.’
Taṁ kho panidaṁ kusalaṁ bhāvetabbanti kho, upaka, mayā paññattaṁ.
I’ve declared: ‘The skillful should be developed.’
|
an4.191 | | aññamaññaṁ aññataraṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | So muṭṭhassati kālaṁ kurumāno aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
But they die unmindful and are reborn in one of the orders of gods.
So muṭṭhassati kālaṁ kurumāno aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
But they die unmindful and are reborn in one of the orders of gods.
So muṭṭhassati kālaṁ kurumāno aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
But they die unmindful and are reborn in one of the orders of gods. …
So muṭṭhassati kālaṁ kurumāno aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
But they die unmindful and are reborn in one of the orders of gods.
So muṭṭhassati kālaṁ kurumāno aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
But they die unmindful and are reborn in one of the orders of gods. …
So muṭṭhassati kālaṁ kurumāno aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
But they die unmindful and are reborn in one of the orders of gods.
Te kadāci karahaci aññamaññaṁ samāgaccheyyuṁ.
Some time or other they’d meet.
So muṭṭhassati kālaṁ kurumāno aññataraṁ devanikāyaṁ upapajjati.
But they die unmindful and are reborn in one of the orders of gods. …
|
an4.192 | | aññathā paññavatā paññavā paññavā’ti | 24 | | Pi En Ru | dhamma | Saṁvāsena, bhikkhave, sīlaṁ veditabbaṁ, tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
You can get to know a person’s ethics by living with them. But only after a long time, not casually; only when attentive, not when inattentive; and only by the wise, not the witless.
Saṁvohārena, bhikkhave, soceyyaṁ veditabbaṁ, tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
You can get to know a person’s purity by dealing with them. …
Āpadāsu, bhikkhave, thāmo veditabbo, so ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
You can get to know a person’s resilience in times of trouble. …
Sākacchāya, bhikkhave, paññā veditabbā, sā ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenāti.
You can get to know a person’s wisdom by discussion. But only after a long time, not casually; only when attentive, not when inattentive; and only by the wise, not the witless.
‘Saṁvāsena, bhikkhave, sīlaṁ veditabbaṁ, tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti,
‘You can get to know a person’s ethics by living with them. But only after a long time, not casually; only when attentive, not when inattentive; and only by the wise, not the witless.’
‘Saṁvāsena, bhikkhave, sīlaṁ veditabbaṁ, tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti, iti yaṁ taṁ vuttaṁ idametaṁ paṭicca vuttaṁ.
That’s why I said that you can get to know a person’s ethics by living with them. But only after a long time, not a short time; only when attentive, not when inattentive; and only by the wise, not the witless.
‘Saṁvohārena, bhikkhave, soceyyaṁ veditabbaṁ, tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti,
‘You can get to know a person’s purity by dealing with them. …’
‘aññathā kho ayamāyasmā ekena eko voharati, aññathā dvīhi, aññathā tīhi, aññathā sambahulehi;
‘This venerable deals with one person in one way. Then they deal with two, three, or many people each in different ways.
‘Saṁvohārena, bhikkhave, soceyyaṁ veditabbaṁ, tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti, iti yaṁ taṁ vuttaṁ idametaṁ paṭicca vuttaṁ.
That’s why I said that you can get to know a person’s purity by dealing with them. …
‘Āpadāsu, bhikkhave, thāmo veditabbo, so ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti,
‘You can get to know a person’s resilience in times of trouble. …’
‘Āpadāsu, bhikkhave, thāmo veditabbo, so ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti,
That’s why I said that you can get to know a person’s resilience in times of trouble. …
‘Sākacchāya, bhikkhave, paññā veditabbā, sā ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti,
‘You can get to know a person’s wisdom by discussion. But only after a long time, not casually; only when attentive, not when inattentive; and only by the wise, not the witless.’
‘yathā kho imassa āyasmato ummaggo yathā ca abhinīhāro yathā ca pañhāsamudāhāro, duppañño ayamāyasmā, nāyamāyasmā paññavā.
‘Judging by this venerable’s approach, by what they’re getting at, and by how they discuss a question, they’re witless, not wise.
Duppañño ayamāyasmā, nāyamāyasmā paññavā’ti.
This venerable is witless, not wise.’
‘yathā kho imassa āyasmato ummaggo yathā ca abhinīhāro yathā ca pañhāsamudāhāro, duppañño ayamāyasmā, nāyamāyasmā paññavā.
‘Judging by this venerable’s approach, by what they’re getting at, and by how they discuss a question, they’re witless, not wise. …’
Duppañño ayamāyasmā, nāyamāyasmā paññavā’ti.
‘yathā kho imassa āyasmato ummaggo yathā ca abhinīhāro yathā ca pañhāsamudāhāro, paññavā ayamāyasmā, nāyamāyasmā duppañño.
‘Judging by this venerable’s approach, by what they’re getting at, and by how they discuss a question, they’re wise, not witless.
Paññavā ayamāyasmā, nāyamāyasmā duppañño’ti.
This venerable is wise, not witless.’
‘yathā kho imassa āyasmato ummaggo yathā ca abhinīhāro yathā ca pañhāsamudāhāro, paññavā ayamāyasmā, nāyamāyasmā duppañño.
‘Judging by this venerable’s approach, by what they’re getting at, and by how they articulate a question, they’re wise, not witless. …’
Paññavā ayamāyasmā, nāyamāyasmā duppañño’ti.
‘Sākacchāya, bhikkhave, paññā veditabbā, sā ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti, iti yaṁ taṁ vuttaṁ idametaṁ paṭicca vuttaṁ.
That’s why I said that you can get to know a person’s wisdom by discussion. But only after a long time, not casually; only when attentive, not when inattentive; and only by the wise, not the witless.
|
an4.193 | | aññatitthiyānaṁ maññatha | 9 | | Pi En Ru | dhamma | ‘māyāvī samaṇo gotamo āvaṭṭaniṁ māyaṁ jānāti yāya aññatitthiyānaṁ sāvake āvaṭṭetī’ti.
‘The ascetic Gotama is a magician. He knows a conversion magic, and uses it to convert the disciples of those of other religions.’
‘māyāvī samaṇo gotamo āvaṭṭaniṁ māyaṁ jānāti yāya aññatitthiyānaṁ sāvake āvaṭṭetī’ti, kacci te, bhante, bhagavato vuttavādino, na ca bhagavantaṁ abhūtena abbhācikkhanti, dhammassa ca anudhammaṁ byākaronti, na ca koci sahadhammiko vādānupāto gārayhaṁ ṭhānaṁ āgacchati, anabbhakkhātukāmā hi mayaṁ, bhante, bhagavantan”ti?
I trust that those who say this repeat what the Buddha has said, and do not misrepresent him with an untruth? Is their explanation in line with the teaching? Are there any legitimate grounds for rebuttal and criticism?”
Taṁ kiṁ maññatha, bhaddiya,
What do you think, Bhaddiya?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaddiya,
“What do you think, Bhaddiya?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaddiya, ime dhammā kusalā vā akusalā vā”ti?
“What do you think, Bhaddiya, are these things skillful or unskillful?”
Taṁ kiṁ maññatha, bhaddiya,
What do you think, Bhaddiya?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaddiya, adoso purisassa …pe… amoho purisassa …pe… asārambho purisassa ajjhattaṁ uppajjamāno uppajjati hitāya vā ahitāya vā”ti?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaddiya, ime dhammā kusalā vā akusalā vā”ti?
“What do you think, Bhaddiya, are these things skillful or unskillful?”
‘māyāvī samaṇo gotamo āvaṭṭaniṁ māyaṁ jānāti yāya aññatitthiyānaṁ sāvake āvaṭṭetī’”ti.
‘The ascetic Gotama is a magician. He knows a conversion magic, and uses it to convert the disciples of those of other religions.’”
|
an4.194 | | sampajaññañca | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Iti evarūpiṁ sīlapārisuddhiṁ aparipūraṁ vā paripūressāmi paripūraṁ vā tattha tattha paññāya anuggahessāmīti, yo tattha chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca, idaṁ vuccati, byagghapajjā, sīlapārisuddhipadhāniyaṅgaṁ.
They think: ‘I will fulfill such purity of ethics, or, if it’s already fulfilled, I’ll support it in every situation by wisdom.’ Their enthusiasm for that—their effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness—is called the factor of trying to be pure in ethics.
Iti evarūpiṁ cittapārisuddhiṁ aparipūraṁ vā paripūressāmi paripūraṁ vā tattha tattha paññāya anuggahessāmīti, yo tattha chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca, idaṁ vuccati, byagghapajjā, cittapārisuddhipadhāniyaṅgaṁ.
They think: ‘I will fulfill such purity of mind, or, if it’s already fulfilled, I’ll support it in every situation by wisdom.’ Their enthusiasm for that—their effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness—is called the factor of trying to be pure in mind.
Iti evarūpiṁ diṭṭhipārisuddhiṁ aparipūraṁ vā …pe… tattha tattha paññāya anuggahessāmīti, yo tattha chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca, idaṁ vuccati, byagghapajjā, diṭṭhipārisuddhipadhāniyaṅgaṁ.
They think: ‘I will fulfill such purity of view, or, if it’s already fulfilled, I’ll support it in every situation by wisdom.’ Their enthusiasm for that—their effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness—is called the factor of trying to be pure in view.
Iti evarūpiṁ vimuttipārisuddhiṁ aparipūraṁ vā paripūressāmi paripūraṁ vā tattha tattha paññāya anuggahessāmīti, yo tattha chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca, idaṁ vuccati, byagghapajjā, vimuttipārisuddhipadhāniyaṅgaṁ.
They think: ‘I will fulfill such purity of freedom, or, if it’s already fulfilled, I’ll support it in every situation by wisdom.’ Their enthusiasm for that—their effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness—is called the factor of trying to be pure in freedom.
|
an4.195 | | maññasi paññatte | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā āyasmantaṁ mahāmoggallānaṁ etadavoca:
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the assembly hall. He sat down on the seat spread out, and said to Mahāmoggallāna,
“Taṁ kiṁ maññasi, vappa,
“What do you think, Vappa?
“Taṁ kiṁ maññasi, vappa,
“What do you think, Vappa?
“Taṁ kiṁ maññasi, vappa,
“What do you think, Vappa?
“Taṁ kiṁ maññasi, vappa,
“What do you think, Vappa?
|
an4.196 | | aññataraṁ maññasi paññapenti sāmaññaṅganti | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Santi, bhante, eke samaṇabrāhmaṇā dvayena oghassa nittharaṇaṁ paññapenti—
“There are, sir, some ascetics and brahmins who advocate crossing the flood by means of two things:
“Sīlavisuddhiṁ kho ahaṁ, sāḷha, aññataraṁ sāmaññaṅganti vadāmi.
“Sāḷha, purification of ethics is one of the factors of the ascetic life, I say.
Taṁ kiṁ maññasi, sāḷha,
What do you think, Sāḷha?
Taṁ kiṁ maññasi, sāḷha,
What do you think, Sāḷha?
|
an4.197 | | aññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “yā nūnāhaṁ, bhante, aññaṁ jātiṁ kodhanā ahosiṁ upāyāsabahulā,
“Sir, in another life I must have been irritable and bad-tempered.
nūnāhaṁ → sā nūnāhaṁ (sya-all); yaṁ nūnāhaṁ (pts1ed, mr) | aññaṁ jātiṁ → aññāya jātiyā (sya-all)
Yā nūnāhaṁ, bhante, aññaṁ jātiṁ dātā ahosiṁ samaṇassa vā brāhmaṇassa vā annaṁ pānaṁ vatthaṁ yānaṁ mālāgandhavilepanaṁ seyyāvasathapadīpeyyaṁ, sāhaṁ, bhante, etarahi aḍḍhā mahaddhanā mahābhogā.
In another life I must have given to ascetics or brahmins such things as food, drink, clothing, vehicles; garlands, fragrance, and makeup; and bed, house, and lighting. For now I am rich, affluent, and wealthy.
Yā nūnāhaṁ, bhante, aññaṁ jātiṁ anissāmanikā ahosiṁ, paralābhasakkāragarukāramānanavandanapūjanāsu na issiṁ na upadussiṁ na issaṁ bandhiṁ, sāhaṁ, bhante, etarahi mahesakkhā.
In another life, I must not have been jealous, envying, resenting, and begrudging the possessions, honor, respect, reverence, homage, and veneration given to others. For now I am illustrious.
|
an4.198 | | araññaṁ aññatarasmiṁ haññantu yaññatthāya āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 17 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ettakā usabhā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatarā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatariyo haññantu yaññatthāya, ettakā ajā haññantu yaññatthāya, ettakā urabbhā haññantu yaññatthāya, ettakā assā haññantu yaññatthāya, ettakā rukkhā chijjantu yūpatthāya, ettakā dabbhā lūyantu barihisatthāyā’ti.
‘Slaughter this many bulls, bullocks, heifers, goats, rams, and horses for the sacrifice! Fell this many trees and reap this much grass for the sacrificial equipment!’
ettakā assā haññantu yaññatthāya → etthantare pāṭho si, sya-all, km, pts1ed potthakesu, barihisatthāyā’ti → parikammatthāyāti (mr)
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
Āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato hoti.
raw grains,
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanappatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
|
an4.199 | | aññathā aññathāsmīti | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Asmīti, bhikkhave, sati itthasmīti hoti, evaṁsmīti hoti, aññathāsmīti hoti, asasmīti hoti, satasmīti hoti, santi hoti, itthaṁ santi hoti, evaṁ santi hoti, aññathā santi hoti, apihaṁ santi hoti, apihaṁ itthaṁ santi hoti, apihaṁ evaṁ santi hoti, apihaṁ aññathā santi hoti, bhavissanti hoti, itthaṁ bhavissanti hoti, evaṁ bhavissanti hoti, aññathā bhavissanti hoti.
When there is the concept ‘I am’, there are the concepts ‘I am such’, ‘I am thus’, ‘I am otherwise’; ‘I am fleeting’, ‘I am lasting’; ‘mine’, ‘such is mine’, ‘thus is mine’, ‘otherwise is mine’; ‘also mine’, ‘such is also mine’, ‘thus is also mine’, ‘otherwise is also mine’; ‘I will be’, ‘I will be such’, ‘I will be thus’, ‘I will be otherwise’.
Imināsmīti, bhikkhave, sati iminā itthasmīti hoti, iminā evaṁsmīti hoti, iminā aññathāsmīti hoti, iminā asasmīti hoti, iminā satasmīti hoti, iminā santi hoti, iminā itthaṁ santi hoti, iminā evaṁ santi hoti, iminā aññathā santi hoti, iminā apihaṁ santi hoti, iminā apihaṁ itthaṁ santi hoti, iminā apihaṁ evaṁ santi hoti, iminā apihaṁ aññathā santi hoti, iminā bhavissanti hoti, iminā itthaṁ bhavissanti hoti, iminā evaṁ bhavissanti hoti, iminā aññathā bhavissanti hoti.
When there is the concept ‘I am because of this’, there are the concepts ‘I am such because of this’, ‘I am thus because of this’, ‘I am otherwise because of this’; ‘I am fleeting because of this’, ‘I am lasting because of this’; ‘mine because of this’, ‘such is mine because of this’, ‘thus is mine because of this’, ‘otherwise is mine because of this’; ‘also mine because of this’, ‘such is also mine because of this’, ‘thus is also mine because of this’, ‘otherwise is also mine because of this’; ‘I will be because of this’, ‘I will be such because of this’, ‘I will be thus because of this’, ‘I will be otherwise because of this’.
|
an4.200 | | aññathā aññathāsmīti saññaṁ | 20 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ attato samanupassati, saññāvantaṁ vā attānaṁ, attani vā saññaṁ, saññāya vā attānaṁ;
They regard perception as self, self as having perception, perception in self, or self in perception.
na saññaṁ attato samanupassati, na saññāvantaṁ vā attānaṁ, na attani vā saññaṁ, na saññāya vā attānaṁ;
They don’t regard perception as self, self as having perception, perception in self, or self in perception.
Asmīti, bhikkhave, sati itthasmīti hoti, evaṁsmīti hoti, aññathāsmīti hoti, asasmīti hoti, satasmīti hoti, santi hoti, itthaṁ santi hoti, evaṁ santi hoti, aññathā santi hoti, apihaṁ santi hoti, apihaṁ itthaṁ santi hoti, apihaṁ evaṁ santi hoti, apihaṁ aññathā santi hoti, bhavissanti hoti, itthaṁ bhavissanti hoti, evaṁ bhavissanti hoti, aññathā bhavissanti hoti.
When there is the concept ‘I am’, there are the concepts ‘I am such’, ‘I am thus’, ‘I am otherwise’; ‘I am fleeting’, ‘I am lasting’; ‘mine’, ‘such is mine’, ‘thus is mine’, ‘otherwise is mine’; ‘also mine’, ‘such is also mine’, ‘thus is also mine’, ‘otherwise is also mine’; ‘I will be’, ‘I will be such’, ‘I will be thus’, ‘I will be otherwise’.
Asmīti, bhikkhave, asati itthasmīti na hoti, evaṁsmīti na hoti, aññathāsmīti na hoti, asasmīti na hoti, satasmīti na hoti, santi na hoti, itthaṁ santi na hoti, evaṁ santi na hoti, aññathā santi na hoti, apihaṁ santi na hoti, apihaṁ itthaṁ santi na hoti, apihaṁ evaṁ santi na hoti, apihaṁ aññathā santi na hoti, bhavissanti na hoti, itthaṁ bhavissanti na hoti, evaṁ bhavissanti na hoti, aññathā bhavissanti na hoti.
When there is no concept ‘I am’, there are no concepts ‘I am such’, ‘I am thus’, ‘I am otherwise’; ‘I am fleeting’, ‘I am lasting’; ‘mine’, ‘such is mine’, ‘thus is mine’, ‘otherwise is mine’; ‘also mine’, ‘such is also mine’, ‘thus is also mine’, ‘otherwise is also mine’; ‘I will be’, ‘I will be such’, ‘I will be thus’, ‘I will be otherwise’.
Iminā asmīti, bhikkhave, sati iminā itthasmīti hoti, iminā evaṁsmīti hoti, iminā aññathāsmīti hoti, iminā asasmīti hoti, iminā satasmīti hoti, iminā santi hoti, iminā itthaṁ santi hoti, iminā evaṁ santi hoti, iminā aññathā santi hoti, iminā apihaṁ santi hoti, iminā apihaṁ itthaṁ santi hoti, iminā apihaṁ evaṁ santi hoti, iminā apihaṁ aññathā santi hoti, iminā bhavissanti hoti, iminā itthaṁ bhavissanti hoti, iminā evaṁ bhavissanti hoti, iminā aññathā bhavissanti hoti.
When there is the concept ‘I am because of this’, there are the concepts ‘I am such because of this’, ‘I am thus because of this’, ‘I am otherwise because of this’; ‘I am fleeting because of this’, ‘I am lasting because of this’; ‘mine because of this’, ‘such is mine because of this’, ‘thus is mine because of this’, ‘otherwise is mine because of this’; ‘also mine because of this’, ‘such is also mine because of this’, ‘thus is also mine because of this’, ‘otherwise is also mine because of this’; ‘I will be because of this’, ‘I will be such because of this’, ‘I will be thus because of this’, ‘I will be otherwise because of this’.
Iminā asmīti, bhikkhave, asati iminā itthasmīti na hoti, iminā evaṁsmīti na hoti, iminā aññathāsmīti na hoti, iminā asasmīti na hoti, iminā satasmīti na hoti, iminā santi na hoti, iminā itthaṁ santi na hoti, iminā evaṁ santi na hoti, iminā aññathā santi na hoti, iminā apihaṁ santi na hoti, iminā apihaṁ itthaṁ santi na hoti, iminā apihaṁ evaṁ santi na hoti, iminā apihaṁ aññathā santi na hoti, iminā bhavissanti na hoti, iminā itthaṁ bhavissanti na hoti, iminā evaṁ bhavissanti na hoti, iminā aññathā bhavissanti na hoti.
When there is no concept ‘I am because of this’, there are no concepts ‘I am such because of this’, ‘I am thus because of this’, ‘I am otherwise because of this’; ‘I am fleeting because of this’, ‘I am lasting because of this’; ‘mine because of this’, ‘such is mine because of this’, ‘thus is mine because of this’, ‘otherwise is mine because of this’; ‘also mine because of this’, ‘such is also mine because of this’, ‘thus is also mine because of this’, ‘otherwise is also mine because of this’; ‘I will be because of this’, ‘I will be such because of this’, ‘I will be thus because of this’, ‘I will be otherwise because of this’.
|
an4.202 | | duppaññatāya paññavā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | attanā ca duppañño hoti, parañca duppaññatāya samādapeti.
Idha, bhikkhave, ekacco saddho hoti, hirimā hoti, ottappī hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, satimā hoti, paññavā hoti.
It’s someone who is faithful, conscientious, prudent, learned, energetic, mindful, and wise.
|
an4.220 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Saddho hoti, sīlavā hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti—
They’re faithful, ethical, energetic, and wise.
|
an4.230 | | duppaññasutta paññavā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Duppaññasutta
Witless
…pe… Assaddho hoti, dussīlo hoti, kusīto hoti, duppañño hoti …pe… saddho hoti, sīlavā hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti—
“A foolish person … creates much wickedness. … They’re faithless, unethical, lazy, and witless. … An astute person … creates much merit. … They’re faithful, ethical, energetic, and wise.
|
an4.231 | | duppaññakavinā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ahirikaṁ duppaññakavinā cāti.
|
an4.234 | | paññapento paññapeti | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘samaṇo gotamo sabbakammānaṁ akiriyaṁ paññapeti, sabbakammānaṁ kho pana akiriyaṁ paññapento ucchedaṁ āha lokassa’—
‘The ascetic Gotama advocates not doing any deeds. So he teaches the annihilation of the world!’
|
an4.243 | | anavaññattikāmo anavaññattikāmoti maññatī”ti | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tatrāyasmā anuruddho na ekavācikampi bhaṇitabbaṁ maññatī”ti.
But Anuruddha doesn’t think to say a single word about it.”
Puna caparaṁ, ānanda, pāpabhikkhu lābhakāmo hoti sakkārakāmo anavaññattikāmo.
Furthermore, a bad monk desires material things, honor, and admiration.
lābhakāmo sakkārakāmo anavaññattikāmoti, samaggā maṁ santā na sakkarissanti na garuṁ karissanti na mānessanti na pūjessanti;
If they’re in harmony they won’t honor, respect, revere, or venerate me,
|
an4.244 | | tatraññatarassa | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Tatraññatarassa thalaṭṭhassa purisassa evamassa:
Then a bystander might think:
Tatraññatarassa thalaṭṭhassa purisassa evamassa:
Then a bystander might think:
Tatraññatarassa thalaṭṭhassa purisassa evamassa:
Then a bystander might think:
Tatraññatarassa thalaṭṭhassa purisassa evamassa:
Then a bystander might think:
|
an4.245 | | paññattā | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, mayā sāvakānaṁ ābhisamācārikā sikkhā paññattā appasannānaṁ pasādāya pasannānaṁ bhiyyobhāvāya.
Firstly, I laid down for my disciples the training that deals with supplementary regulations in order to inspire confidence in those without it and to increase confidence in those who have it.
Yathā yathā, bhikkhave, mayā sāvakānaṁ ābhisamācārikā sikkhā paññattā appasannānaṁ pasādāya pasannānaṁ bhiyyobhāvāya tathā tathā so tassā sikkhāya akhaṇḍakārī hoti acchiddakārī asabalakārī akammāsakārī, samādāya sikkhati sikkhāpadesu.
They undertake whatever supplementary regulations I have laid down, keeping them intact, impeccable, spotless, and unmarred.
Puna caparaṁ, bhikkhave, mayā sāvakānaṁ ādibrahmacariyikā sikkhā paññattā sabbaso sammā dukkhakkhayāya.
Furthermore, I laid down for my disciples the training that deals with the fundamentals of the spiritual life in order to rightly end suffering in every way.
Yathā yathā, bhikkhave, mayā sāvakānaṁ ādibrahmacariyikā sikkhā paññattā sabbaso sammā dukkhakkhayāya tathā tathā so tassā sikkhāya akhaṇḍakārī hoti acchiddakārī asabalakārī akammāsakārī, samādāya sikkhati sikkhāpadesu.
They undertake whatever training that deals with the fundamentals of the spiritual life I have laid down, keeping it intact, impeccable, spotless, and unmarred.
|
an4.257 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro ca panāyasmā mālukyaputto arahataṁ ahosīti.
And Venerable Māluṅkyaputta became one of the perfected.
|
an4.258 | | aññatarena aññatarenā”ti | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Yāni kānici, bhikkhave, kulāni bhogesu mahattaṁ pattāni na ciraṭṭhitikāni bhavanti, sabbāni tāni catūhi ṭhānehi, etesaṁ vā aññatarena.
“Mendicants, when families don’t stay wealthy for long, it’s always for one or more of these four reasons.
Yāni kānici, bhikkhave, kulāni bhogesu mahattaṁ pattāni na ciraṭṭhitikāni bhavanti, sabbāni tāni imehi catūhi ṭhānehi, etesaṁ vā aññatarena.
When families don’t stay wealthy for long, it’s always for one or more of these four reasons.
Yāni kānici, bhikkhave, kulāni bhogesu mahattaṁ pattāni ciraṭṭhitikāni bhavanti, sabbāni tāni catūhi ṭhānehi, etesaṁ vā aññatarena.
When families do stay wealthy for long, it’s always for one or more of these four reasons.
Yāni kānici, bhikkhave, kulāni bhogesu mahattaṁ pattāni ciraṭṭhitikāni bhavanti, sabbāni tāni imehi catūhi ṭhānehi, etesaṁ vā aññatarenā”ti.
When families do stay wealthy for long, it’s always for one or more of these four reasons.”
|
an4.262 | | araññasenāsanasuttaṁ araññasutta araññavanapatthāni paññavā | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Araññasutta
Wilderness
Araññasutta → araññasenāsanasuttaṁ (bj)
“Catūhi, bhikkhave, dhammehi samannāgato bhikkhu nālaṁ araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
“Mendicants, when a mendicant has four qualities they’re not ready to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
imehi kho, bhikkhave, catūhi dhammehi samannāgato bhikkhu nālaṁ araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
When a mendicant has these four qualities they’re not ready to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Catūhi, bhikkhave, dhammehi samannāgato bhikkhu alaṁ araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
When a mendicant has four qualities they’re ready to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Nekkhammavitakkena, abyāpādavitakkena, avihiṁsāvitakkena, paññavā hoti ajaḷo anelamūgo—
They have thoughts of renunciation, good will, and harmlessness; and they’re wise, bright, and clever.
imehi kho, bhikkhave, catūhi dhammehi samannāgato bhikkhu alaṁ araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevitun”ti.
When a mendicant has these four qualities they’re ready to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.”
|
an4.263 | | araññakammunāti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | balaṁ araññakammunāti.
|
an5.2 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an5.3 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu saddho hoti, hirīmā hoti, ottappī hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti.
It’s when a mendicant is faithful, conscientious, prudent, energetic, and wise.
|
an5.4 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu saddho hoti, hirīmā hoti, ottappī hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti.
It’s when a mendicant is faithful, conscientious, prudent, energetic, and wise.
|
an5.6 | | duppaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yato ca kho, bhikkhave, paññā antarahitā hoti, duppaññā pariyuṭṭhāya tiṭṭhati;
But when wisdom vanishes and witlessness takes over,
duppaññā → duppaññaṁ (mr)
|
an5.8 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Paññavā, bhikkhave, bhikkhu na cavati, patiṭṭhāti saddhamme.
wise doesn’t fail, and establishes themselves in the true teaching.
|
an5.9 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Paññavā, bhikkhave, bhikkhu sagāravo sappatisso na cavati, patiṭṭhāti saddhamme.
wise doesn’t fail, and establishes themselves in the true teaching.
|
an5.10 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Hirīmā, bhikkhave, bhikkhu …pe… ottappī, bhikkhave, bhikkhu …pe… āraddhavīriyo, bhikkhave, bhikkhu …pe… paññavā, bhikkhave, bhikkhu sagāravo sappatisso bhabbo imasmiṁ dhammavinaye vuddhiṁ virūḷhiṁ vepullaṁ āpajjituṁ.
conscientious … prudent … energetic … wise can achieve growth, improvement, and maturity in this teaching and training.
|
an5.14 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an5.26 | | aññataraṁ aññataro | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhuno satthā dhammaṁ deseti aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī.
Firstly, the Teacher or a respected spiritual companion teaches Dhamma to a mendicant.
Yathā yathā, bhikkhave, tassa bhikkhuno satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthapaṭisaṁvedī ca hoti dhammapaṭisaṁvedī ca.
In whatever way the Teacher or a respected spiritual companion teaches Dhamma to that mendicant, they always feel inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, api ca kho yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti.
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor a respected spiritual companion teaches Dhamma to a mendicant. But the mendicant teaches Dhamma in detail to others as they learned and memorized it.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti, api ca kho yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena sajjhāyaṁ karoti.
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor … the mendicant teaches Dhamma. But the mendicant recites the teaching in detail as they learned and memorized it.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena sajjhāyaṁ karoti;
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor … the mendicant teaches Dhamma … nor does the mendicant recite the teaching.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena sajjhāyaṁ karoti, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ cetasā anuvitakketi anuvicāreti manasānupekkhati;
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor … the mendicant teaches Dhamma … nor does the mendicant recite the teaching … or think about it.
api ca khvassa aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya.
But a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom.
Yathā yathā, bhikkhave, bhikkhuno aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthapaṭisaṁvedī ca hoti dhammapaṭisaṁvedī ca.
In whatever way a mendicant’s meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom, they always feel inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma.
|
an5.28 | | aññaṁ ājaññaratho | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, bhikkhave, aññova aññaṁ paccavekkheyya, ṭhito vā nisinnaṁ paccavekkheyya, nisinno vā nipannaṁ paccavekkheyya.
It’s like when someone views someone else. Someone standing might view someone sitting, or someone sitting might view someone lying down.
aññova aññaṁ → añño vā aññaṁ (bj, sya-all, km); añño vā aññaṁ vā (si); añño aññaṁ (?)
Seyyathāpi, bhikkhave, subhūmiyaṁ catumahāpathe ājaññaratho yutto assa ṭhito odhastapatodo.
Suppose a chariot stood harnessed to thoroughbreds at a level crossroads, with a goad ready.
|
an5.30 | | vipariṇāmaññathābhāvā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Piyānaṁ kho, nāgita, vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā—
When loved ones decay and perish, sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress arise.
|
an5.33 | | dhaññaṁ nātimaññati paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena uggahassa meṇḍakanattuno nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then when the night had passed, the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to Uggaha’s home, where he sat on the seat spread out.
‘yaṁ bhattā āharissati dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā, taṁ ārakkhena guttiyā sampādessāma, tattha ca bhavissāma adhuttī athenī asoṇḍī avināsikāyo’ti.
‘We will ensure that any income our husbands earn is guarded and protected, whether money, grain, silver, or gold. We will not overspend, steal, waste, or lose it.’
bhattāraṁ nātimaññati.
and bringing whatever she wants.
|
an5.35 | | saññatā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | saññatā brahmacārayo.
associate with you.
|
an5.40 | | araññasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | araññasmiṁ brahāvane;
in the wilds, the formidable forest,
|
an5.41 | | saññatā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | saññatā brahmacārayo.
disciplined spiritual practitioners.
|
an5.44 | | aññataraṁ paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena uggassa gahapatino vesālikassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the householder Ugga of Vesālī, where he sat on the seat spread out.
Kālaṅkato ca uggo gahapati vesāliko aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapajji.
and was reborn in a host of mind-made gods.
|
an5.47 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an5.49 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro puriso yena rājā pasenadi kosalo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā rañño pasenadissa kosalassa upakaṇṇake āroceti:
Then a man went up to the king and whispered in his ear,
|
an5.50 | | maññatī”ti | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Yassadāni, piyaka, muṇḍo rājā kālaṁ maññatī”ti.
“Please, Piyaka, let the king come when he likes.”
Yassadāni devo kālaṁ maññatī”ti.
Please, Your Majesty, go at your convenience.”
Yassadāni devo kālaṁ maññatī”ti.
Please, Your Majesty, go at your convenience.”
|
an5.53 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an5.54 | | aññamaññaṁ aññathattaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Saṅghe kho pana, bhikkhave, bhinne aññamaññaṁ akkosā ca honti, aññamaññaṁ paribhāsā ca honti, aññamaññaṁ parikkhepā ca honti, aññamaññaṁ pariccajā ca honti.
When the Saṅgha is split, they abuse, insult, block, and reject each other.
Tattha appasannā ceva nappasīdanti, pasannānañca ekaccānaṁ aññathattaṁ hoti.
This doesn’t inspire confidence in those without it, and it causes some with confidence to change their minds.
Puna caparaṁ, bhikkhave, manussā samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharanti.
Furthermore, people live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.
Saṅghe kho pana, bhikkhave, samagge na ceva aññamaññaṁ akkosā honti, na ca aññamaññaṁ paribhāsā honti, na ca aññamaññaṁ parikkhepā honti, na ca aññamaññaṁ pariccajā honti.
When the Saṅgha is in harmony, they don’t abuse, insult, block, or reject each other.
|
an5.55 | | aññamaññassa aññaṁ maññati | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Te aññamaññassa abhiṇhaṁ dassanakāmā ahesuṁ.
They wanted to see each other often.
bhikkhu ca bhikkhunī ca, te aññamaññassa abhiṇhaṁ dassanakāmā ahesuṁ, mātāpi puttassa abhiṇhaṁ dassanakāmā ahosi, puttopi mātaraṁ abhiṇhaṁ dassanakāmo ahosi.
“Kiṁ nu so, bhikkhave, moghapuriso maññati:
“Mendicants, how could that futile man imagine that
Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekarūpampi samanupassāmi evaṁ rajanīyaṁ evaṁ kamanīyaṁ evaṁ madanīyaṁ evaṁ bandhanīyaṁ evaṁ mucchanīyaṁ evaṁ antarāyakaraṁ anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya yathayidaṁ, bhikkhave, itthirūpaṁ.
Compared to the sight of a woman, I do not see a single sight that is so arousing, sensuous, intoxicating, captivating, and infatuating, and such an obstacle to reaching the supreme sanctuary from the yoke.
Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekasaddampi … ekagandhampi … ekarasampi … ekaphoṭṭhabbampi samanupassāmi evaṁ rajanīyaṁ evaṁ kamanīyaṁ evaṁ madanīyaṁ evaṁ bandhanīyaṁ evaṁ mucchanīyaṁ evaṁ antarāyakaraṁ anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya yathayidaṁ, bhikkhave, itthiphoṭṭhabbaṁ.
Compared to the sound … smell … taste … touch of a woman, I do not see a single touch that is so arousing, sensuous, intoxicating, captivating, and infatuating, and such an obstacle to reaching the supreme sanctuary from the yoke.
|
an5.56 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena sako upajjhāyo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā sakaṁ upajjhāyaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to his own mentor, and said,
Aññataro pana so bhikkhu arahataṁ ahosi.
And that mendicant became one of the perfected.
|
an5.58 | | aññatarasmiṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Vesāliyaṁ piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto mahāvanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Then after the meal, on his return from almsround, he plunged deep into the Great Wood and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
Tena kho pana samayena sambahulā licchavikumārakā sajjāni dhanūni ādāya kukkurasaṅghaparivutā mahāvane anucaṅkamamānā anuvicaramānā addasu bhagavantaṁ aññatarasmiṁ rukkhamūle nisinnaṁ;
Now at that time several Licchavi youths took strung bows and, escorted by a pack of hounds, were going for a walk in the Great Wood when they saw the Buddha seated at the root of a tree.
|
an5.67 | | aññataraṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Yo hi koci, bhikkhave, bhikkhu vā bhikkhunī vā pañca dhamme bhāveti, pañca dhamme bahulīkaroti, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
“Mendicants, any monk or nun who develops and cultivates five qualities can expect one of two results:
Yo hi koci, bhikkhave, bhikkhu vā bhikkhunī vā ime pañca dhamme bhāveti, ime pañca dhamme bahulīkaroti, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
Any monk or nun who develops and cultivates these five qualities can expect one of two results:
|
an5.73 | | aññataro dhammapaññattiyā paññattibahulo | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
So tāya dhammapaññattiyā divasaṁ atināmeti, riñcati paṭisallānaṁ, nānuyuñjati ajjhattaṁ cetosamathaṁ.
They spend too much time advocating that teaching. They neglect retreat, and are not committed to internal serenity of heart.
Ayaṁ vuccati, bhikkhu: ‘bhikkhu paññattibahulo, no dhammavihārī’.
That mendicant is called one who advocates a lot, not one who lives by the teaching.
Iti kho, bhikkhu, desito mayā pariyattibahulo, desito paññattibahulo, desito sajjhāyabahulo, desito vitakkabahulo, desito dhammavihārī.
So, mendicant, I’ve taught you the one who studies a lot, the one who advocates a lot, the one who recites a lot, the one who thinks a lot, and the one who lives by the teaching.
|
an5.74 | | aññataro paññattibahulo | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
Ayaṁ vuccati, bhikkhu: ‘bhikkhu paññattibahulo, no dhammavihārī’.
That mendicant is called one who advocates a lot, not one who lives by the teaching.
Iti kho, bhikkhu, desito mayā pariyattibahulo, desito paññattibahulo, desito sajjhāyabahulo, desito vitakkabahulo, desito dhammavihārī.
So, mendicant, I’ve taught you the one who studies a lot, the one who advocates a lot, the one who recites a lot, the one who thinks a lot, and the one who lives by the teaching.
|
an5.75 | | araññagataṁ araññagato araññaṁ haññati āhaññati | 10 | | Pi En Ru | dhamma | api ca kho sampahāre haññati byāpajjati.
but he’s killed or injured when blows are struck.
haññati → āhaññati (bj)
Idha, bhikkhave, bhikkhuṁ araññagataṁ vā rukkhamūlagataṁ vā suññāgāragataṁ vā mātugāmo upasaṅkamitvā ūhasati ullapati ujjagghati uppaṇḍeti.
It’s when a mendicant who has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut is approached by a female. She smiles, chats, laughs, and teases him.
api ca kho sampahāre haññati byāpajjati.
but he’s killed or injured when blows are struck.
Idha, bhikkhave, bhikkhuṁ araññagataṁ vā rukkhamūlagataṁ vā suññāgāragataṁ vā mātugāmo upasaṅkamitvā abhinisīdati abhinipajjati ajjhottharati.
It’s when a mendicant who has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut is approached by a female. She sits right by him, lies down, or embraces him.
Seyyathāpi so, bhikkhave, yodhājīvo sahati rajaggaṁ, sahati dhajaggaṁ, sahati ussāraṇaṁ, api ca kho sampahāre haññati byāpajjati;
I say that this person is like the warrior who can prevail over a cloud of dust and a banner’s crest and turmoil, but is killed or injured when blows are struck.
Idha, bhikkhave, bhikkhuṁ araññagataṁ vā rukkhamūlagataṁ vā suññāgāragataṁ vā mātugāmo upasaṅkamitvā abhinisīdati abhinipajjati ajjhottharati.
It’s when a mendicant who has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut is approached by a female. She sits right by him, lies down, or embraces him.
So vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
He frequents a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
So araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, he sits down cross-legged, sets his body straight, and establishes mindfulness in his presence.
|
an5.76 | | araññagato araññaṁ aññataraṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
Firstly, a mendicant lives supported by a town or village.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
Furthermore, a mendicant lives supported by a town or village.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
Furthermore, a mendicant lives supported by a town or village.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
Furthermore, a mendicant lives supported by a town or village.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
Furthermore, a mendicant lives supported by a town or village.
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
he frequents a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
So araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, he sits down cross-legged, sets his body straight, and establishes mindfulness in his presence.
|
an5.77 | | āraññakena | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Pañcimāni, bhikkhave, anāgatabhayāni sampassamānena alameva āraññikena bhikkhunā appamattena ātāpinā pahitattena viharituṁ appattassa pattiyā anadhigatassa adhigamāya asacchikatassa sacchikiriyāya.
“Mendicants, seeing these five future perils is quite enough for a wilderness mendicant to meditate diligently, keenly, and resolutely for attaining the unattained, achieving the unachieved, and realizing the unrealized.
āraññikena → āraññakena (sabbattha)
|
an5.78 | | araññavanapatthāni aññamaññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Jiṇṇena kho pana jarāya abhibhūtena na sukaraṁ buddhānaṁ sāsanaṁ manasi kātuṁ, na sukarāni araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
When you’re old, overcome by old age, it’s not easy to focus on the instructions of the Buddhas, and it’s not easy to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Byādhitena kho pana byādhinā abhibhūtena na sukaraṁ buddhānaṁ sāsanaṁ manasi kātuṁ, na sukarāni araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
When you’re sick, overcome by sickness, it’s not easy to focus on the instructions of the Buddhas, and it’s not easy to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Saṅgaṇikavihāre kho pana sati ākiṇṇavihāre na sukaraṁ buddhānaṁ sāsanaṁ manasi kātuṁ, na sukarāni araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
When you live crowded and cramped together, it’s not easy to focus on the instructions of the Buddhas, and it’s not easy to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
‘etarahi kho manussā samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharanti.
‘Currently, people live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.
Saṅgaṇikavihāre kho pana sati ākiṇṇavihāre na sukaraṁ buddhānaṁ sāsanaṁ manasi kātuṁ, na sukarāni araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
When you live crowded and cramped together, it’s not easy to focus on the instructions of the Buddhas, and it’s not easy to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Saṅghe kho pana bhinne na sukaraṁ buddhānaṁ sāsanaṁ manasi kātuṁ, na sukarāni araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
When there is schism in the Saṅgha, it’s not easy to focus on the instructions of the Buddhas, and it’s not easy to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
|
an5.79 | | bhaññamānesu | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Te abhāvitakāyā samānā abhāvitasīlā abhāvitacittā abhāvitapaññā ye te suttantā tathāgatabhāsitā gambhīrā gambhīratthā lokuttarā suññatāppaṭisaṁyuttā, tesu bhaññamānesu na sussūsissanti, na sotaṁ odahissanti, na aññā cittaṁ upaṭṭhapessanti, na ca te dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññissanti.
When discourses spoken by the Realized One—deep, profound, transcendent, dealing with emptiness—are being recited they won’t want to listen. They won’t actively listen or try to understand, nor will they think those teachings are worth learning and memorizing.
Ye pana te suttantā kavitā kāveyyā cittakkharā cittabyañjanā bāhirakā sāvakabhāsitā, tesu bhaññamānesu sussūsissanti, sotaṁ odahissanti, aññā cittaṁ upaṭṭhapessanti, te ca dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññissanti.
But when discourses composed by poets—poetry, with fancy words and phrases, composed by outsiders or spoken by disciples—are being recited they will want to listen. They’ll actively listen and try to understand, and they’ll think those teachings are worth learning and memorizing.
|
an5.80 | | araññavanapatthāni aññataraṁ āraññakattaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Te cīvare kalyāṇakāmā samānā riñcissanti paṁsukūlikattaṁ, riñcissanti araññavanapatthāni pantāni senāsanāni;
They will neglect the practice of wearing rag robes and the practice of frequenting remote lodgings in the wilderness and the forest.
Te piṇḍapāte kalyāṇakāmā samānā riñcissanti piṇḍapātikattaṁ, riñcissanti araññavanapatthāni pantāni senāsanāni;
They will neglect the practice of walking for almsfood and the practice of frequenting remote lodgings in the wilderness and the forest.
Te senāsane kalyāṇakāmā samānā riñcissanti rukkhamūlikattaṁ, riñcissanti araññavanapatthāni pantāni senāsanāni;
They will neglect the practice of staying at the root of a tree and the practice of frequenting remote lodgings in the wilderness and the forest.
rukkhamūlikattaṁ → āraññakattaṁ (sya-all, km)
‘anabhiratā vā brahmacariyaṁ carissanti, aññataraṁ vā saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpajjissanti, sikkhaṁ vā paccakkhāya hīnāyāvattissanti’.
they will lead the spiritual life dissatisfied, or commit one of the corrupt offenses, or reject the training and return to a lesser life.
|
an5.84 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Saddho hoti, hirīmā hoti, ottappī hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti—
They’re faithful, conscientious, prudent, energetic, and wise.
|
an5.93 | | aññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Mandattā momūhattā aññaṁ byākaroti;
One declares enlightenment out of stupidity and folly.
pāpiccho icchāpakato aññaṁ byākaroti;
Or because of corrupt wishes, being of wishful temperament.
ummādā cittakkhepā aññaṁ byākaroti;
Or because of madness and mental disorder.
adhimānena aññaṁ byākaroti;
Or out of overestimation.
sammadeva aññaṁ byākaroti.
Or one declares enlightenment rightly.
|
an5.98 | | āraññakasutta āraññako | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Āraññakasutta
In the Wilderness
Āraññakasutta → catutthaakuppasuttaṁ (bj)
āraññako hoti pantasenāsano;
They live in the wilderness, in remote lodgings.
|
an5.100 | | aññataraṁ aññathā’”ti āraññako | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena kakudho nāma koliyaputto āyasmato mahāmoggallānassa upaṭṭhāko adhunākālaṅkato aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno.
At that time the Koliyan named Kakudha—Venerable Mahāmoggallāna’s supporter—had recently passed away and been reborn in a certain host of mind-made gods.
“Kakudho nāma, bhante, koliyaputto mamaṁ upaṭṭhāko adhunākālaṅkato aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno hoti.
‘yaṁ kiñci kakudho devaputto bhāsati sabbaṁ taṁ tatheva hoti, no aññathā’”ti?
everything he says is correct and not otherwise?”
‘yaṁ kiñci kakudho devaputto bhāsati sabbaṁ taṁ tatheva hoti, no aññathā’”ti.
Sutaṁ kathā āraññako,
|
an5.101 | | duppaññassa paññavato paññavā | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu saddho hoti, sīlavā hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti.
It’s when a mendicant is faithful, ethical, learned, energetic, and wise.
Yaṁ, bhikkhave, duppaññassa sārajjaṁ hoti, paññavato taṁ sārajjaṁ na hoti.
A wise person doesn’t have the insecurities of someone who is witless.
|
an5.105 | | diṭṭhisāmaññagato sīlasāmaññagato | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññuppasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni, tathārūpehi sīlehi sīlasāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca.
They live according to the precepts shared with their spiritual companions, both in public and in private. Those precepts are intact, impeccable, spotless, and unmarred, liberating, praised by sensible people, not mistaken, and leading to immersion.
Yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya, tathārūpāya diṭṭhiyā diṭṭhisāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca.
They live according to the view shared with their spiritual companions, both in public and in private. That view is noble and emancipating, and brings one who practices it to the complete ending of suffering.
|
an5.110 | | araññasutta araññavanapatthāni | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Araññasutta
Wilderness
“Pañcahi, bhikkhave, dhammehi samannāgato bhikkhu alaṁ araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevituṁ.
“Mendicants, when a mendicant has five qualities they’re ready to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Imehi kho, bhikkhave, pañcahi dhammehi samannāgato bhikkhu alaṁ araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevitun”ti.
When a mendicant has these five qualities they’re ready to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.”
|
an5.112 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Nātidūre gacchati na accāsanne, pattapariyāpannaṁ gaṇhati, āpattisāmantā bhaṇamānaṁ nivāreti, bhaṇamānassa na antarantarā kathaṁ opāteti, paññavā hoti ajaḷo aneḷamūgo.
They don’t walk too far away or too close behind. They take your bowl when it is full. They warn you when your speech is bordering on an offense. They don’t interrupt while you’re speaking. And they’re wise, bright, and clever.
|
an5.114 | | araññavanapatthāni | 1 | | Pi En Ru | dhamma | ‘Etha tumhe, āvuso, āraññikā hotha, araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevathā’ti—iti kāyavūpakāse samādapetabbā nivesetabbā patiṭṭhāpetabbā.
They should be encouraged, supported, and established in retreat: ‘Reverends, please live in the wilderness. Frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.’
|
an5.121 | | aññataraṁ paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Addasā kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ dubbalaṁ gilānakaṁ;
he saw a certain mendicant who was weak and sick.
disvā paññatte āsane nisīdi.
He sat down on the seat spread out,
|
an5.122 | | aññataraṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Yo hi koci, bhikkhave, bhikkhu vā bhikkhunī vā pañca dhamme bhāveti pañca dhamme bahulīkaroti, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
“Mendicants, any monk or nun who develops and cultivates five qualities can expect one of two results:
Yo hi koci, bhikkhave, bhikkhu vā bhikkhunī vā ime pañca dhamme bhāveti ime pañca dhamme bahulīkaroti, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
Any monk or nun who develops and cultivates these five qualities can expect one of two results:
|
an5.133 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
|
an5.134 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā—
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an5.135 | | paññavā raññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | yāni tāni raññaṁ khattiyānaṁ muddhāvasittānaṁ sippaṭṭhānāni hatthismiṁ vā assasmiṁ vā rathasmiṁ vā dhanusmiṁ vā tharusmiṁ vā tattha sikkhito hoti anavayo.
He is trained and skilled in the arts of anointed aristocratic kings, such as elephant riding, horse riding, driving a chariot, archery, and swordsmanship.
Ahaṁ khomhi yāni tāni raññaṁ khattiyānaṁ muddhāvasittānaṁ sippaṭṭhānāni hatthismiṁ vā assasmiṁ vā rathasmiṁ vā dhanusmiṁ vā tharusmiṁ vā, tattha sikkhito anavayo.
I’m trained and skilled in the arts of anointed aristocratic kings, such as elephant riding, horse riding, driving a chariot, archery, and swordsmanship.
paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
Ahaṁ khomhi paññavā udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
I’m wise. I have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an5.136 | | paññavā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
Ahaṁ khomhi paññavā udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
wise. I have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an5.142 | | paññañca | 4 | | Pi En Ru | dhamma | ‘āyasmato kho ārambhajā āsavā saṁvijjanti, vippaṭisārajā āsavā pavaḍḍhanti, sādhu vatāyasmā ārambhaje āsave pahāya vippaṭisāraje āsave paṭivinodetvā cittaṁ paññañca bhāvetu;
‘Venerable, the defilements born of transgression are found in you, and the defilements born of regret grow. You would do well to give up the defilements born of transgression and get rid of the defilements born of regret, and then develop the mind and wisdom.
‘āyasmato kho ārambhajā āsavā saṁvijjanti, vippaṭisārajā āsavā na pavaḍḍhanti, sādhu vatāyasmā ārambhaje āsave pahāya cittaṁ paññañca bhāvetu;
‘Venerable, the defilements born of transgression are found in you, but the defilements born of regret don’t grow. You would do well to give up the defilements born of transgression, and then develop the mind and wisdom.
‘āyasmato kho ārambhajā āsavā na saṁvijjanti, vippaṭisārajā āsavā pavaḍḍhanti, sādhu vatāyasmā vippaṭisāraje āsave paṭivinodetvā cittaṁ paññañca bhāvetu;
‘Venerable, the defilements born of transgression are not found in you, yet the defilements born of regret grow. You would do well to get rid of the defilements born of regret, and then develop the mind and wisdom.
‘āyasmato kho ārambhajā āsavā na saṁvijjanti, vippaṭisārajā āsavā na pavaḍḍhanti, sādhu vatāyasmā cittaṁ paññañca bhāvetu;
‘Venerable, the defilements born of transgression are not found in you, and the defilements born of regret don’t grow. You would do well to develop the mind and wisdom.
|
an5.143 | | maññathā”ti paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | yassadāni kālaṁ maññathā”ti.
Please go at your convenience.”
Atha kho bhagavā yena sārandadaṁ cetiyaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā te licchavī etadavoca:
Then the Buddha went up to the Sārandada shrine, where he sat on the seat spread out, and said to the Licchavis,
|
an5.152 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Na kathaṁ paribhoti, na kathikaṁ paribhoti, na attānaṁ paribhoti, paññavā hoti ajaḷo aneḷamūgo, na anaññāte aññātamānī hoti.
They don’t disparage the talk, the speaker, or themselves. They’re wise, bright, and clever. They don’t think they know what they don’t know.
|
an5.153 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Amakkhī dhammaṁ suṇāti na makkhapariyuṭṭhito, anupārambhacitto dhammaṁ suṇāti na randhagavesī, dhammadesake anāhatacitto hoti akhīlajāto, paññavā hoti ajaḷo aneḷamūgo, na anaññāte aññātamānī hoti.
They don’t listen to the teaching bent only on putting it down. They don’t listen to the teaching with a hostile, fault-finding mind. They’re not antagonistic to the teacher, and not planning to attack them. They’re wise, bright, and clever. And they don’t think they know what they don’t know.
|
an5.156 | | aññamaññaṁ aññathattaṁ | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Saṅghe kho pana, bhikkhave, bhinne aññamaññaṁ akkosā ca honti, aññamaññaṁ paribhāsā ca honti, aññamaññaṁ parikkhepā ca honti, aññamaññaṁ pariccajanā ca honti.
When the Saṅgha is split, they abuse, insult, block, and reject each other.
Tattha appasannā ceva nappasīdanti, pasannānañca ekaccānaṁ aññathattaṁ hoti.
This doesn’t inspire confidence in those without it, and it causes some with confidence to change their minds.
Saṅghe kho pana, bhikkhave, samagge na ceva aññamaññaṁ akkosā honti, na ca aññamaññaṁ paribhāsā honti, na ca aññamaññaṁ parikkhepā honti, na ca aññamaññaṁ pariccajanā honti.
When the Saṅgha is in harmony, they don’t abuse, insult, block, or reject each other.
|
an5.157 | | duppaññassa paññavato paññavā | 7 | | Pi En Ru | dhamma | duppaññassa paññākathā dukkathā.
It’s inappropriate to talk to a witless person about wisdom.
Kasmā ca, bhikkhave, duppaññassa paññākathā dukkathā?
And why is it inappropriate to talk to a witless person about wisdom?
Tasmā duppaññassa paññākathā dukkathā.
That’s why it’s inappropriate to talk to a witless person about wisdom.
paññavato paññākathā sukathā.
It’s appropriate to talk to a wise person about wisdom.
Kasmā ca, bhikkhave, paññavato paññākathā sukathā?
And why is it appropriate to talk to a wise person about wisdom?
Paññavā, bhikkhave, paññākathāya kacchamānāya nābhisajjati na kuppati na byāpajjati na patitthīyati na kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti.
When a wise person is spoken to about wisdom they don’t lose their temper, they don’t get annoyed, hostile, and hard-hearted, or display annoyance, hate, and bitterness.
Tasmā paññavato paññākathā sukathā.
That’s why it’s appropriate to talk to a wise person about wisdom.
|
an5.158 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu saddho hoti, sīlavā hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti.
It’s when a mendicant is faithful, ethical, learned, energetic, and wise.
|
an5.162 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tamenaṁ aññataro puriso passeyya addhānamaggappaṭipanno.
Another person traveling along the road might see them,
|
an5.165 | | aññatarena | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Tatra kho āyasmā sāriputto bhikkhū āmantesi …pe… “yo hi koci, āvuso, paraṁ pañhaṁ pucchati, sabbo so pañcahi ṭhānehi, etesaṁ vā aññatarena.
There Venerable Sāriputta addressed the mendicants: … “Whoever asks a question of another, does so for one or other of these five reasons.
Yo hi koci, āvuso, paraṁ pañhaṁ pucchati, sabbo so imehi pañcahi ṭhānehi, etesaṁ vā aññatarena.
Whoever asks a question of another, does so for one or other of these five reasons.
|
an5.166 | | aññataraṁ aññaṁ maññasī”ti paññatte | 16 | | Pi En Ru | dhamma | No ce diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
If they don’t reach enlightenment in this very life, then, surpassing the company of gods that consume solid food, they’re reborn in a certain host of mind-made gods. There they might enter into and emerge from the cessation of perception and feeling.
“aṭṭhānaṁ kho etaṁ, āvuso sāriputta, anavakāso yaṁ so bhikkhu atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
“This is not possible, Reverend Sāriputta, it cannot happen!”
No ce diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
“aṭṭhānaṁ kho etaṁ, āvuso sāriputta, anavakāso yaṁ so bhikkhu atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
“This is not possible, Reverend Sāriputta, it cannot happen!”
No ce diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
If they don’t reach enlightenment in this very life, they’re reborn in the company of a certain host of mind-made gods, who surpass the gods that consume solid food. There they might enter into and emerge from the cessation of perception and feeling.
“aṭṭhānaṁ kho etaṁ, āvuso sāriputta, anavakāso yaṁ so bhikkhu atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
“This is not possible, Reverend Sāriputta, it cannot happen!”
No ce diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
“aṭṭhānaṁ kho etaṁ, āvuso sāriputta, anavakāso yaṁ so bhikkhu atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
“This is not possible, Reverend Sāriputta, it cannot happen!”
Tvampi nāma bhaṇitabbaṁ maññasī”ti.
How on earth could you imagine you’ve got something worth saying!”
No ce diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapanno saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjeyyāpi vuṭṭhaheyyāpi—
If they don’t reach enlightenment in this very life, they’re reborn in the company of a certain host of mind-made gods, who surpass the gods that consume solid food. There they might enter into and emerge from the cessation of perception and feeling.
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā āyasmantaṁ upavāṇaṁ etadavoca:
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the assembly hall, where he sat on the seat spread out, and said to Upavāna,
|
an5.167 | | paññavanto | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ye pana te, bhante, kulaputtā saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā asaṭhā amāyāvino aketabino anuddhatā anunnaḷā acapalā amukharā avikiṇṇavācā indriyesu guttadvārā bhojane mattaññuno jāgariyaṁ anuyuttā sāmaññe apekkhavanto sikkhāya tibbagāravā na bāhulikā na sāthalikā okkamane nikkhittadhurā paviveke pubbaṅgamā āraddhavīriyā pahitattā upaṭṭhitassatino sampajānā samāhitā ekaggacittā paññavanto aneḷamūgā, te mayā evaṁ vuccamānā padakkhiṇaṁ gaṇhantī”ti.
Sir, there are those gentlemen who went forth from the lay life to homelessness out of faith. They’re not devious, deceitful, and sneaky. They’re not restless, insolent, fickle, scurrilous, and loose-tongued. They guard their sense doors and eat in moderation, and they are dedicated to wakefulness. They care about the ascetic life, and keenly respect the training. They’re not indulgent or slack, nor are they leaders in backsliding, neglecting seclusion. They’re energetic and determined. They’re mindful, with situational awareness, immersion, and unified minds; wise, not stupid. When I speak to them like this, they do respectfully take it up.”
Ye pana te, sāriputta, kulaputtā saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā asaṭhā amāyāvino aketabino anuddhatā anunnaḷā acapalā amukharā avikiṇṇavācā indriyesu guttadvārā bhojane mattaññuno jāgariyaṁ anuyuttā sāmaññe apekkhavanto sikkhāya tibbagāravā na bāhulikā na sāthalikā okkamane nikkhittadhurā paviveke pubbaṅgamā āraddhavīriyā pahitattā upaṭṭhitassatino sampajānā samāhitā ekaggacittā paññavanto aneḷamūgā, te tvaṁ, sāriputta, vadeyyāsi.
But those gentlemen who went forth from the lay life to homelessness out of faith … You should speak to them.
|
an5.170 | | aññadatthudaso | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Atthāvuso, brahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī, yo taṁ brahmānaṁ passati, idaṁ dassanānaṁ aggaṁ.
“Reverend, there is this Brahmā, the vanquisher, the unvanquished, the universal seer, the wielder of power. When you see Brahmā, that’s the best sight.
|
an5.178 | | maññatha | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
|
an5.180 | | aññatarasmiṁ aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Addasā kho bhagavā addhānamaggappaṭipanno aññatarasmiṁ padese mahantaṁ sālavanaṁ;
While traveling along a road the Buddha saw a large sal grove in a certain spot.
disvāna maggā okkamma yena taṁ sālavanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ sālavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ padese sitaṁ pātvākāsi.
He left the road, went to the sal grove, and plunged deep into it. And at a certain spot he smiled.
Aññataro ca panānanda, gavesī bhikkhu arahataṁ ahosi.
And the mendicant Gavesī became one of the perfected.
|
an5.181 | | araññavagga āraññakasuttaṁ āraññakavaggo āraññakā āraññatā | 6 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
Araññavagga → āraññakavaggo (bj)
Āraññikasutta
Wilderness Dwellers
Āraññikasutta → āraññakasuttaṁ (bj)
“Pañcime, bhikkhave, āraññikā.
“Mendicants, there are these five kinds of wilderness dwellers.
āraññikā → āraññatā (bj); āraññakā (sya-all, km, pts1ed)
|
an5.182 | | araññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
|
an5.183 | | araññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
|
an5.184 | | araññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
|
an5.185 | | araññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
|
an5.186 | | araññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
|
an5.187 | | araññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
|
an5.188 | | araññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
|
an5.189 | | araññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
|
an5.190 | | araññavagga araññavaggo araññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | 19. Araññavagga
19. Wilderness Dwellers
Araññavaggo catuttho.
Araññaṁ cīvaraṁ rukkha,
|
an5.191 | | dhaññassapi | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Pubbe sudaṁ, bhikkhave, brāhmaṇā na sannidhiṁ karonti dhanassapi dhaññassapi rajatassapi jātarūpassapi.
In the past brahmins did not store up money, grain, silver, or gold.
Etarahi, bhikkhave, brāhmaṇā sannidhiṁ karonti dhanassapi dhaññassapi rajatassapi jātarūpassapi.
These days brahmins do store up money, grain, silver, and gold.
Etarahi, bhikkhave, sunakhā na sannidhiṁ karonti dhanassapi dhaññassapi rajatassapi jātarūpassapi.
But these days dogs don’t store up money, grain, silver, or gold.
|
an5.192 | | anatimaññamāno sippaññatarena sippaññatarenapi | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Neva kasiyā na vaṇijjāya na gorakkhena na issatthena na rājaporisena na sippaññatarena, kevalaṁ bhikkhācariyāya kapālaṁ anatimaññamāno.
Not by farming, trade, raising cattle, archery, government service, or one of the professions, but solely by living on alms, not scorning the alms bowl.
Neva kasiyā na vaṇijjāya na gorakkhena na issatthena na rājaporisena na sippaññatarena, kevalaṁ bhikkhācariyāya kapālaṁ anatimaññamāno.
Neva kasiyā na vaṇijjāya na gorakkhena na issatthena na rājaporisena na sippaññatarena, kevalaṁ bhikkhācariyāya kapālaṁ anatimaññamāno.
Neva kasiyā na vaṇijjāya na gorakkhena na issatthena na rājaporisena na sippaññatarena, kevalaṁ bhikkhācariyāya kapālaṁ anatimaññamāno.
kasiyāpi vaṇijjāyapi gorakkhenapi issatthenapi rājaporisenapi sippaññatarenapi, kevalampi bhikkhācariyāya, kapālaṁ anatimaññamāno.
By farming, trade, raising cattle, archery, government service, or one of the professions, not solely by living on alms, not scorning the alms bowl.
|
an5.194 | | maññati | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññati bhavaṁ piṅgiyānī samaṇassa gotamassa paññāveyyattiyaṁ? Paṇḍito maññe”ti?
“What do you think of the ascetic Gotama’s lucidity of wisdom? Do you think he’s astute?”
|
an5.201 | | aññamaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Idha, kimila, tathāgate parinibbute bhikkhū bhikkhuniyo upāsakā upāsikāyo satthari agāravā viharanti appatissā, dhamme agāravā viharanti appatissā, saṅghe agāravā viharanti appatissā, sikkhāya agāravā viharanti appatissā, aññamaññaṁ agāravā viharanti appatissā.
“Kimbila, it’s when the monks, nuns, laymen, and laywomen lack respect and reverence for the Teacher, the teaching, the Saṅgha, the training, and each other after the final quenching of the Realized One.
“Idha, kimila, tathāgate parinibbute bhikkhū bhikkhuniyo upāsakā upāsikāyo satthari sagāravā viharanti sappatissā, dhamme sagāravā viharanti sappatissā, saṅghe sagāravā viharanti sappatissā, sikkhāya sagāravā viharanti sappatissā, aññamaññaṁ sagāravā viharanti sappatissā.
“Kimbila, it’s when the monks, nuns, laymen, and laywomen maintain respect and reverence for the Teacher, the teaching, the Saṅgha, the training, and each other after the final quenching of the Realized One.
|
an5.206 | | aññataraṁ devaññataro | 4 | | Pi En Ru | dhamma | aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti.
They lead the spiritual life hoping to be reborn in one of the orders of gods, thinking: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
Yo so, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya.
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving.
|
an5.211 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Pārājiko vā hoti chinnaparipantho, aññataraṁ vā saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpajjati, bāḷhaṁ vā rogātaṅkaṁ phusati, sammūḷho kālaṁ karoti, kāyassa bhedā paraṁ maraṇā apāyaṁ duggatiṁ vinipātaṁ nirayaṁ upapajjati.
They’re expelled, cut off, shut out; or they commit a corrupt offense; or they contract a severe illness. They feel lost when they die. And when their body breaks up, after death, they’re reborn in a place of loss, a bad place, the underworld, hell.
|
an5.213 | | yaññadeva | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, dussīlo sīlavipanno yaññadeva parisaṁ upasaṅkamati—yadi khattiyaparisaṁ, yadi brāhmaṇaparisaṁ, yadi gahapatiparisaṁ, yadi samaṇaparisaṁ—avisārado upasaṅkamati maṅkubhūto.
Furthermore, an unethical person enters any kind of assembly timid and embarrassed, whether it’s an assembly of aristocrats, brahmins, householders, or ascetics.
Puna caparaṁ, bhikkhave, sīlavā sīlasampanno yaññadeva parisaṁ upasaṅkamati—yadi khattiyaparisaṁ, yadi brāhmaṇaparisaṁ, yadi gahapatiparisaṁ, yadi samaṇaparisaṁ—visārado upasaṅkamati amaṅkubhūto.
Furthermore, an ethical person enters any kind of assembly bold and self-assured, whether it’s an assembly of aristocrats, brahmins, householders, or ascetics.
|
an5.218 | | aññathattaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Appasannā nappasīdanti, pasannānañca ekaccānaṁ aññathattaṁ hoti, satthusāsanaṁ akataṁ hoti, pacchimā janatā diṭṭhānugatiṁ āpajjati, cittamassa nappasīdati.
You don’t inspire confidence in those without it. You cause some with confidence to change their minds. You don’t follow the Teacher’s instructions. Those who come after you follow your example. And your mind doesn’t become clear.
|
an5.226 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | otiṇṇacittassetaṁ pāṭikaṅkhaṁ: ‘anabhirato vā brahmacariyaṁ carissati aññataraṁ vā saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpajjissati sikkhaṁ vā paccakkhāya hīnāyāvattissati’.
When your mind is swamped by lust, you can expect that you will lead the spiritual life dissatisfied, or commit one of the corrupt offenses, or resign the training and return to a lesser life.
|
an5.231 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā hoti ajaḷo aneḷamūgo.
They’re wise, bright, and clever.
|
an5.273-285 | | paññattāpaññattaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Pañcahi, bhikkhave, dhammehi samannāgato senāsanapaññāpako na sammannitabbo …pe… paññattāpaññattaṁ na jānāti …pe… senāsanapaññāpako sammannitabbo …pe… paññattāpaññattaṁ jānāti …pe….
“Mendicants, a person with five qualities should not be appointed as lodgings assigner … they don’t know if a lodging has been assigned or not … A person with five qualities should be appointed as lodgings assigner … they know if a lodging has been assigned or not …
Senāsanagāhāpako na sammannitabbo …pe… gahitāgahitaṁ na jānāti …pe… senāsanagāhāpako sammannitabbo …pe… gahitāgahitaṁ jānāti …pe….
A person should not be appointed as lodgings allocator … they don’t know if a lodging has been allocated or not … A person should be appointed as lodgings allocator … they know if a lodging has been allocated or not …
pe… gahitāgahitaṁ → paññattāpaññattaṁ (bj, sya-all, km)
|
an5.308-1152 | | araññabrāhmaṇañceva saññañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Muṇḍanīvaraṇañca saññañca,
Araññabrāhmaṇañceva,
|
an6.10 | | paññañca | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yasmiṁ, mahānāma, samaye ariyasāvako attano ca tāsañca devatānaṁ saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarati nevassa tasmiṁ samaye rāgapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na dosapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na mohapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti;
When a noble disciple recollects the faith, ethics, learning, generosity, and wisdom of both themselves and the deities their mind is not full of greed, hate, and delusion.
|
an6.11 | | diṭṭhisāmaññagato sīlasāmaññagato | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññuppasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni tathārūpehi sīlehi sīlasāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca, ayampi dhammo sāraṇīyo.
Furthermore, a mendicant lives according to the precepts shared with their spiritual companions, both in public and in private. Those precepts are intact, impeccable, spotless, and unmarred, liberating, praised by sensible people, not mistaken, and leading to immersion. This too is a warm-hearted quality.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya tathārūpāya diṭṭhiyā diṭṭhisāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca, ayampi dhammo sāraṇīyo.
Furthermore, a mendicant lives according to the view shared with their spiritual companions, both in public and in private. That view is noble and emancipating, and delivers one who practices it to the complete ending of suffering. This too is a warm-hearted quality.
|
an6.12 | | diṭṭhisāmaññagato sīlasāmaññagato | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññuppasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni tathārūpehi sīlehi sīlasāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca, ayampi dhammo sāraṇīyo piyakaraṇo garukaraṇo saṅgahāya avivādāya sāmaggiyā ekībhāvāya saṁvattati.
Furthermore, a mendicant lives according to the precepts shared with their spiritual companions, both in public and in private. Those precepts are intact, impeccable, spotless, and unmarred, liberating, praised by sensible people, not mistaken, and leading to immersion. This too is a warm-hearted quality.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya tathārūpāya diṭṭhiyā diṭṭhisāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca,
Furthermore, a mendicant lives according to the view shared with their spiritual companions, both in public and in private. That view is noble and emancipating, and delivers one who practices it to the complete ending of suffering.
|
an6.16 | | aññatarā aññaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | ‘nakulamātā gahapatānī mamaccayena aññaṁ gharaṁ gamissatī’ti.
‘When I’ve gone, the housewife Nakula’s mother will take another husband.’
Yāvatā kho, gahapati, tassa bhagavato sāvikā gihī odātavasanā sīlesu paripūrakāriniyo, ahaṁ tāsaṁ aññatarā.
I am one of those white-robed disciples of the Buddha who fulfills their ethics.
Yāvatā kho, gahapati, tassa bhagavato sāvikā gihī odātavasanā lābhiniyo ajjhattaṁ cetosamathassa, ahaṁ tāsaṁ aññatarā.
I am one of those white-robed disciples of the Buddha who has internal serenity of heart.
Yāvatā kho, gahapati, tassa bhagavato sāvikā gihī odātavasanā imasmiṁ dhammavinaye ogādhappattā patigādhappattā assāsappattā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane viharanti, ahaṁ tāsaṁ aññatarā.
I am one of those white-robed disciples of the Buddha who has gained a basis, a firm basis, and solace in this teaching and training. I have gone beyond doubt, got rid of indecision, and gained assurance. And I am independent of others in the Teacher’s instructions.
Yāvatā kho, gahapati, mama sāvikā gihī odātavasanā sīlesu paripūrakāriniyo, nakulamātā gahapatānī tāsaṁ aññatarā.
She is one of those white-robed disciples of the Buddha who fulfills their ethics.
Yāvatā kho, gahapati, mama sāvikā gihī odātavasanā lābhiniyo ajjhattaṁ cetosamathassa, nakulamātā gahapatānī tāsaṁ aññatarā.
She is one of those white-robed disciples of the Buddha who has internal serenity of heart.
Yāvatā kho, gahapati, mama sāvikā gihī odātavasanā imasmiṁ dhammavinaye ogādhappattā patigādhappattā assāsappattā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane viharanti, nakulamātā gahapatānī tāsaṁ aññatarā.
She is one of those white-robed disciples of the Buddha who has gained a basis, a firm basis, and solace in this teaching and training. She has gone beyond doubt, got rid of indecision, and gained assurance. And she is independent of others in the Teacher’s instructions.
|
an6.17 | | maññatha paññatte | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yenupaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat, went to the assembly hall, and sat down on the seat spread out.
Disvā yenupaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
He went to the assembly hall, sat down on the seat spread out,
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
an6.18 | | aññatarasmiṁ maññatha paññatte | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Addasā kho bhagavā addhānamaggappaṭipanno aññatarasmiṁ padese macchikaṁ macchabandhaṁ macche vadhitvā vadhitvā vikkiṇamānaṁ.
While walking along the road he saw a fish dealer in a certain spot selling fish that he had killed himself.
Disvā maggā okkamma aññatarasmiṁ rukkhamūle paññatte āsane nisīdi.
Seeing this he left the road, sat at the root of a tree on the seat spread out,
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
an6.19 | | aññataro aññataropi | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
|
an6.20 | | sampajaññañca | 6 | | Pi En Ru | dhamma | ‘atthi me pāpakā akusalā dhammā appahīnā, ye me assu rattiṁ kālaṁ karontassa antarāyāyā’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
there are such bad, unskillful qualities. Then in order to give them up they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Seyyathāpi, bhikkhave, ādittacelo vā ādittasīso vā tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya;
Suppose your clothes or head were on fire. In order to extinguish it, you’d apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
evamevaṁ kho, bhikkhave, tena bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to give up those bad, unskillful qualities, that mendicant should apply intense enthusiasm …
‘atthi me pāpakā akusalā dhammā appahīnā, ye me assu divā kālaṁ karontassa antarāyāyā’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
there are such bad, unskillful qualities. Then in order to give them up they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Seyyathāpi, bhikkhave, ādittacelo vā ādittasīso vā tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya;
Suppose your clothes or head were on fire. In order to extinguish it, you’d apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
evamevaṁ kho, bhikkhave, tena bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to give up those bad, unskillful qualities, that mendicant should apply intense enthusiasm …
|
an6.21 | | aññatarā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ pokkharaṇiyaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā bhagavantaṁ etadavoca:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire lotus pond, went up to the Buddha, bowed, stood to one side, and said to him,
“imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ pokkharaṇiyaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho, bhikkhave, sā devatā maṁ etadavoca:
|
an6.25 | | paññañca | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yasmiṁ, bhikkhave, samaye ariyasāvako attano ca tāsañca devatānaṁ saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarati nevassa tasmiṁ samaye rāgapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na dosapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na mohapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti;
When a noble disciple recollects the faith, ethics, learning, generosity, and wisdom of both themselves and the deities their mind is not full of greed, hate, and delusion.
|
an6.26 | | paññañca | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yasmiṁ, āvuso, samaye ariyasāvako attano ca tāsañca devatānaṁ saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarati nevassa tasmiṁ samaye rāgapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na dosapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na mohapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti;
When a noble disciple recollects the faith, ethics, learning, generosity, and wisdom of both themselves and the deities their mind is not full of greed, hate, and delusion.
|
an6.27 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
an6.28 | | aññataro | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu there bhikkhū etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to the senior mendicants:
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to that mendicant:
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to that mendicant:
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to that mendicant:
|
an6.29 | | saññaṁ ālokasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Puna caparaṁ, bhante, bhikkhu ālokasaññaṁ manasi karoti, divā saññaṁ adhiṭṭhāti, yathā divā tathā rattiṁ, yathā rattiṁ tathā divā;
Furthermore, a mendicant focuses on the perception of light, focusing on the perception of day regardless of whether it’s night or day.
|
an6.30 | | adhipaññampi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yo ca kho, bhikkhave, tathāgatappavedite dhammavinaye adhisīlampi sikkhati, adhicittampi sikkhati, adhipaññampi sikkhati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno, etadānuttariyaṁ, bhikkhave, sikkhānaṁ sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ tathāgatappavedite dhammavinaye adhisīlampi sikkhati, adhicittampi sikkhati, adhipaññampi sikkhati, niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno.
The unsurpassable training is when someone with settled faith and love, sure and devoted, trains in the higher ethics, the higher mind, and the higher wisdom in the teaching and training proclaimed by a Realized One. …
|
an6.32 | | aññatarā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā bhagavantaṁ etadavoca:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, went up to the Buddha, bowed, stood to one side, and said to him:
“imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho, bhikkhave, sā devatā maṁ etadavoca:
|
an6.33 | | aññatarā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho, bhikkhave, sā devatā maṁ etadavoca:
“Tonight, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, came to me, bowed, stood to one side, and said to me:
|
an6.34 | | aññataraṁ paññattan”ti paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena tisso nāma bhikkhu adhunākālaṅkato aññataraṁ brahmalokaṁ upapanno hoti.
Now, at that time a monk called Tissa had recently passed away and been reborn in a Brahmā realm.
Nisīda, mārisa moggallāna, idamāsanaṁ paññattan”ti.
Sit, my good Moggallāna, this seat is for you.”
Nisīdi kho āyasmā mahāmoggallāno paññatte āsane.
Moggallāna sat down on the seat spread out.
|
an6.37 | | saññatā yaññassa | 4 | | Pi En Ru | dhamma | esā yaññassa sampadā.
this is the perfect sacrifice.
yaññassa → puññassa (mr)
Khettaṁ yaññassa sampannaṁ,
this is the field for the perfect sacrifice,
saññatā brahmacārayo.
the disciplined spiritual practitioners.
|
an6.38 | | aññataro maññasi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
Then a certain brahmin went up to the Buddha, and exchanged greetings with him.
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa, atthi ārabbhadhātū”ti?
What do you think, brahmin, is there an element of initiative?”
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa, atthi nikkamadhātu …pe…
What do you think, brahmin, is there an element of persistence …
Māhaṁ, brāhmaṇa, evaṁvādiṁ evaṁdiṭṭhiṁ addasaṁ vā assosiṁ vā.
Brahmin, may I never see or hear of anyone holding such a doctrine or view!
Māhaṁ, brāhmaṇa → taṁ kiṁ maññasi brāhmaṇa māhaṁ (mr)
|
an6.41 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā sāriputto pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya sambahulehi bhikkhūhi saddhiṁ gijjhakūṭā pabbatā orohanto addasa aññatarasmiṁ padese mahantaṁ dārukkhandhaṁ.
Then Venerable Sāriputta robed up in the morning and, taking his bowl and robe, descended the Vulture’s Peak together with several mendicants. At a certain spot he saw a large tree trunk,
|
an6.42 | | araññasaññaṁyeva araññavanapatthāni araññavihārena | 7 | | Pi En Ru | dhamma | ‘idāni ayamāyasmā imaṁ niddākilamathaṁ paṭivinodetvā araññasaññaṁyeva manasi karissati ekattan’ti.
‘Now this venerable, having dispelled that sleepiness and weariness, will focus just on the unified perception of wilderness.’
Tenāhaṁ, nāgita, tassa bhikkhuno attamano homi araññavihārena.
So I’m pleased that that mendicant is living in the wilderness.
Tenāhaṁ, nāgita, tassa bhikkhuno attamano homi araññavihārena.
So I’m pleased that that mendicant is living in the wilderness.
Tenāhaṁ, nāgita, tassa bhikkhuno attamano homi araññavihārena.
So I’m pleased that that mendicant is living in the wilderness.
So taṁ lābhasakkārasilokaṁ nikāmayamāno riñcati paṭisallānaṁ riñcati araññavanapatthāni pantāni senāsanāni;
Enjoying possessions, honor, and popularity they neglect retreat, and they neglect remote lodgings in the wilderness and the forest.
So taṁ lābhasakkārasilokaṁ paṭipaṇāmetvā na riñcati paṭisallānaṁ na riñcati araññavanapatthāni pantāni senāsanāni.
Fending off possessions, honor, and popularity they don’t neglect retreat, and they don’t neglect remote lodgings in the wilderness and the forest.
Tenāhaṁ, nāgita, tassa bhikkhuno attamano homi araññavihārena.
So I’m pleased that that mendicant is living in the wilderness.
|
an6.43 | | aññampi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | ‘nāgo vata bho nāgo’ti, udāhu aññampi kañci mahantaṁ brahantaṁ kāyupapannaṁ jano disvā evamāha: ‘nāgo vata bho nāgo’”ti?
‘A giant, such a giant’? Or do they say it when they see any other creatures with huge, formidable bodies?”
|
an6.44 | | aññassa aññatra khaññati paññatte | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā ānando pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena migasālāya upāsikāya nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда, утром, Достопочтенный Ананда оделся, взял чашу и одеяние, и отправился в дом мирянки Мигасалы, где сел на подготовленное для него сиденье.
Then Venerable Ānanda robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the laywoman Migasālā, where he sat on the seat spread out.
“Idhāhaṁ, bhante, pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena migasālāya upāsikāya nivesanaṁ tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁ.
«Учитель, утром я оделся, взял чашу и одеяние и отправился к дому мирянки Мигасалы…
tadantaraṁ ko jāneyya aññatra tathāgatena.
Но кто может знать это различие [между ними], кроме Татхагаты?
But who knows the difference between them except a Realized One?
Khaññati hānanda, puggalesu pamāṇaṁ gaṇhanto.
Те, кто выносят решения по людям, вредят самим себе.
Those who pass judgment on people harm themselves.
Tadantaraṁ ko jāneyya aññatra tathāgatena.
But who knows the difference between them except a Realized One?
Khaññati hānanda, puggalesu pamāṇaṁ gaṇhanto.
Those who pass judgment on people harm themselves.
Yathārūpena, ānanda, sīlena purāṇo samannāgato ahosi, tathārūpena sīlena isidatto samannāgato abhavissa. Nayidha purāṇo isidattassa gatimpi aññassa.
Ананда, если бы Исидатта обладал тем же нравственным поведением, что и Пурана, то Пурана даже бы и не узнал о его участи.
If Isidatta had achieved Purāṇa’s level of ethical conduct, Purāṇa could not have even known Isidatta’s destination.
Yathārūpāya ca, ānanda, paññāya isidatto samannāgato ahosi, tathārūpāya paññāya purāṇo samannāgato abhavissa. Nayidha isidatto purāṇassa gatimpi aññassa.
А если бы Пурана обладал тем же пониманием, что и Исидатта, то Исидатта даже бы и не узнал о его участи.
And if Purāṇa had achieved Isidatta’s level of wisdom, Isidatta could not have even known Purāṇa’s destination.
|
an6.45 | | araññagataṁ aññaṁ paññavā vihaññati yonimaññataraṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Tamenaṁ araññagataṁ vā rukkhamūlagataṁ vā suññāgāragataṁ vā vippaṭisārasahagatā pāpakā akusalavitakkā samudācaranti.
When they go to a wilderness, the root of a tree, or an empty hut, they’re beset by remorseful, unskillful thoughts.
Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekabandhanampi samanupassāmi evaṁdāruṇaṁ evaṅkaṭukaṁ evaṁantarāyakaraṁ anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya, yathayidaṁ, bhikkhave, nirayabandhanaṁ vā tiracchānayonibandhanaṁ vāti.
I don’t see a single prison that’s as brutal, as vicious, and such an obstacle to reaching the supreme sanctuary from the yoke as the prison of hell or the animal realm.
bhuñjamāno vihaññati.
frets even when spending the loan.
bhuñjamāno vihaññati.
and frets even when spending the loan.
Yonimaññataraṁ gantvā,
goes to one of the animal realms,
paññavā sīlasaṁvuto.
wise, and ethically restrained,
|
an6.47 | | maññasi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, sīvaka,
What do you think, Sīvaka?
Taṁ kiṁ maññasi, sīvaka,
What do you think, Sīvaka?
|
an6.48 | | aññataro maññasi | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
Then a certain brahmin went up to the Buddha, and exchanged greetings with him.
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
What do you think, brahmin?
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
What do you think, brahmin?
|
an6.49 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “evaṁ kho, bhikkhave, kulaputtā aññaṁ byākaronti.
“Mendicants, this is how gentlemen declare enlightenment.
Atha ca pana idhekacce moghapurisā hasamānakā maññe aññaṁ byākaronti.
But it seems that there are some futile men here who declare enlightenment as a joke.
|
an6.53 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
Then a certain brahmin went up to the Buddha, and exchanged greetings with him.
|
an6.54 | | aññamaññassa aññataro aññaṁ maññasi upahaññati | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā dhammiko tamhā āvāsā aññaṁ āvāsaṁ agamāsi.
Then Venerable Dhammika left and went to another monastery.
Atha kho āyasmā dhammiko tamhāpi āvāsā aññaṁ āvāsaṁ agamāsi.
Then Venerable Dhammika left and went to another monastery.
Suppatiṭṭhassa kho pana, brāhmaṇa dhammika, nigrodharājassa na koci phalāni rakkhati, na ca sudaṁ aññamaññassa phalāni hiṁsanti.
No-one guarded the fruit, yet no-one damaged another’s fruits.
Atha kho, brāhmaṇa dhammika, aññataro puriso suppatiṭṭhassa nigrodharājassa yāvadatthaṁ phalāni bhakkhitvā sākhaṁ bhañjitvā pakkāmi.
Then a certain person ate as much as he liked of the fruit, then broke off a branch and left.
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa dhammika,
What do you think, Brahmin Dhammika?
pubbeva upahaññati;
you first hurt yourself.
pacchā aññaṁ vihiṁsati.
you harm the other.
|
an6.55 | | aññataro aññaṁ maññasi paññatte | 8 | | Pi En Ru | dhamma | “ye kho keci bhagavato sāvakā āraddhavīriyā viharanti, ahaṁ tesaṁ aññataro.
“I am one of the Buddha’s most energetic disciples.
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
and sat on the seat spread out.
‘ye kho keci bhagavato sāvakā āraddhavīriyā viharanti, ahaṁ tesaṁ aññataro.
‘I am one of the Buddha’s most energetic disciples.
“Taṁ kiṁ maññasi, soṇa,
“What do you think, Soṇa?
“Taṁ kiṁ maññasi, soṇa, yadā te vīṇāya tantiyo accāyatā honti, api nu te vīṇā tasmiṁ samaye saravatī vā hoti kammaññā vā”ti?
“When your harp’s strings were tuned too tight, was it resonant and playable?”
“Taṁ kiṁ maññasi, soṇa, yadā te vīṇāya tantiyo atisithilā honti, api nu te vīṇā tasmiṁ samaye saravatī vā hoti kammaññā vā”ti?
“When your harp’s strings were tuned too slack, was it resonant and playable?”
Aññataro ca panāyasmā soṇo arahataṁ ahosi.
And Venerable Soṇa became one of the perfected.
“yannūnāhaṁ yena bhagavā tenupasaṅkameyyaṁ; upasaṅkamitvā bhagavato santike aññaṁ byākareyyan”ti.
“Why don’t I go to the Buddha and declare my enlightenment in his presence?”
|
an6.56 | | paññatte paññattāni | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Santimāni āsanāni parehi paññattāni, tatthāhaṁ nisīdissāmī”ti.
There are some seats spread out by others, I will sit there.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
He sat on the seat spread out
|
an6.57 | | paññattā paññattā”ti | 15 | | Pi En Ru | dhamma | “pūraṇena, bhante, kassapena chaḷabhijātiyo paññattā—
“Sir, Pūraṇa Kassapa describes six classes of rebirth:
kaṇhābhijāti paññattā, nīlābhijāti paññattā, lohitābhijāti paññattā, haliddābhijāti paññattā, sukkābhijāti paññattā, paramasukkābhijāti paññattā.
black, blue, red, yellow, white, and ultimate white.
Tatridaṁ, bhante, pūraṇena kassapena kaṇhābhijāti paññattā, orabbhikā sūkarikā sākuṇikā māgavikā luddā macchaghātakā corā coraghātakā bandhanāgārikā ye vā panaññepi keci kurūrakammantā.
The black class of rebirth consists of slaughterers of sheep, pigs, poultry, or deer, hunters or fishers, bandits, executioners, butchers of cattle, jailers, and any others with a cruel livelihood.
Tatridaṁ, bhante, pūraṇena kassapena nīlābhijāti paññattā, bhikkhū kaṇṭakavuttikā ye vā panaññepi keci kammavādā kriyavādā.
The blue class of rebirth consists of mendicants whose life is thorny, and any others who teach the efficacy of deeds and action.
Tatridaṁ, bhante, pūraṇena kassapena lohitābhijāti paññattā, nigaṇṭhā ekasāṭakā.
The red class of rebirth consists of the Jain ascetics who wear one cloth.
Tatridaṁ, bhante, pūraṇena kassapena haliddābhijāti paññattā, gihī odātavasanā acelakasāvakā.
The yellow class of rebirth consists of the lay people dressed in white who are disciples of the naked ascetics.
Tatridaṁ, bhante, pūraṇena kassapena sukkābhijāti paññattā, ājīvakā ājīvakiniyo.
The white class of rebirth consists of male and female Ājīvaka ascetics.
Tatridaṁ, bhante, pūraṇena kassapena paramasukkābhijāti paññattā, nando vaccho kiso saṅkicco makkhali gosālo.
And the ultimate white class of rebirth consists of Nanda Vaccha, Kisa Saṅkicca, and the bamboo-staffed ascetic Gosāla.
Pūraṇena, bhante, kassapena imā chaḷabhijātiyo paññattā”ti.
These are the six classes of rebirth that Pūraṇa Kassapa describes.”
Evamevaṁ kho, ānanda, pūraṇena kassapena appaṭiññāya etesaṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ imā chaḷabhijātiyo paññattā, yathā taṁ bālena abyattena akhettaññunā akusalena.
In the same way, Pūraṇa Kassapa has described these six classes of rebirth without the consent of those ascetics and brahmins. And he has done so in a foolish, incompetent, unskilled way, lacking common sense.
|
an6.60 | | aññatarasmiṁ aññataraṁ aññataro aññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Idhāvuso, ekacco puggalo tāvadeva soratasorato hoti, nivātanivāto hoti, upasantupasanto hoti, yāva satthāraṁ upanissāya viharati aññataraṁ vā garuṭṭhāniyaṁ sabrahmacāriṁ.
Take a person who is the sweetest of the sweet, the most even-tempered of the even-tempered, the calmest of the calm, so long as they live relying on the Teacher or a spiritual companion in a teacher’s role.
Evamevaṁ kho, āvuso, idhekacco puggalo tāvadeva soratasorato hoti, nivātanivāto hoti, upasantupasanto hoti yāva satthāraṁ upanissāya viharati aññataraṁ vā garuṭṭhāniyaṁ sabrahmacāriṁ.
“In the same way, take a person who is the sweetest of the sweet …
“Ṭhānañhetaṁ, āvuso, vijjati, amuṁ purisaṁ paṇītabhojanaṁ bhuttāviṁ yāvassa sā ojā kāye ṭhassati tāva na aññaṁ bhojanaṁ chādessati.
For it’s quite possible that other food won’t appeal to that person as long as the nourishment is still present.
Seyyathāpi, āvuso, rājā vā rājamahāmatto vā caturaṅginiyā senāya addhānamaggappaṭipanno aññatarasmiṁ vanasaṇḍe ekarattiṁ vāsaṁ upagaccheyya.
Suppose a ruler or their minister, while walking along the road with an army of four divisions, was to arrive at a forest grove where they set up camp for the night.
Aññataro ca panāyasmā citto hatthisāriputto arahataṁ ahosīti.
And Venerable Citta Hatthisāriputta became one of the perfected.
|
an6.61 | | aññataro | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu there bhikkhū etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to the senior mendicants:
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu there bhikkhū etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to the senior mendicants:
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu there bhikkhū etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to the senior mendicants:
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu there bhikkhū etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to the senior mendicants:
Evaṁ vutte aññataro bhikkhu there bhikkhū etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to the senior mendicants:
Evaṁ vutte aññataro bhikkhu there bhikkhū etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to the senior mendicants:
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu there bhikkhū etadavoca:
When this was said, one of the mendicants said to the senior mendicants:
|
an6.62 | | aññatarasmiṁ aññataro aññaṁ paññatte | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā maggā okkamma aññatarasmiṁ rukkhamūle paññatte āsane nisīdi.
The Buddha left the road and sat at the root of a tree on the seat spread out.
Atha kho aññataro bhikkhu yenāyasmā ānando tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ ānandaṁ etadavoca:
Then a certain mendicant went up to Venerable Ānanda, and said to him,
Atha kho, bhante, aññataro bhikkhu yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ etadavoca:
Nāhaṁ, ānanda, aññaṁ ekapuggalampi samanupassāmi, yo evaṁ mayā sabbaṁ cetaso samannāharitvā byākato, yathayidaṁ devadatto.
I do not see a single other person about whom I have given such whole-hearted deliberation before making a declaration as I did in the case of Devadatta.
|
an6.63 | | saññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Vohāravepakkaṁ, bhikkhave, saññaṁ vadāmi.
Communication is the result of perception, I say.
Vohāravepakkaṁ → vohāravepakkāhaṁ (bj, sya-all, pts1ed) | saññaṁ → saññā (sya-all, pts1ed)
Yato kho, bhikkhave, ariyasāvako evaṁ saññaṁ pajānāti, evaṁ saññānaṁ nidānasambhavaṁ pajānāti, evaṁ saññānaṁ vemattataṁ pajānāti, evaṁ saññānaṁ vipākaṁ pajānāti, evaṁ saññānirodhaṁ pajānāti, evaṁ saññānirodhagāminiṁ paṭipadaṁ pajānāti, so imaṁ nibbedhikaṁ brahmacariyaṁ pajānāti saññānirodhaṁ.
When a noble disciple understands perception in this way … they understand that this penetrative spiritual life is the cessation of perception.
|
an6.65 | | duppaññataṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Assaddhiyaṁ, ahirikaṁ, anottappaṁ, kosajjaṁ, muṭṭhassaccaṁ, duppaññataṁ—
Lack of faith, conscience, and prudence; laziness, unmindfulness, and witlessness.
Assaddhiyaṁ, ahirikaṁ, anottappaṁ, kosajjaṁ, muṭṭhassaccaṁ, duppaññataṁ—
Lack of faith, conscience, and prudence; laziness, unmindfulness, and witlessness.
|
an6.69 | | aññatarā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā bhagavantaṁ etadavoca:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, went up to the Buddha, bowed, stood to one side, and said to him:
“imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho, bhikkhave, sā devatā maṁ etadavoca:
“Tonight, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, came to me, bowed, stood to one side, and said to me:
|
an6.74 | | byāpādasaññaṁ kāmasaññaṁ vihiṁsāsaññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Kāmavitakkaṁ, byāpādavitakkaṁ, vihiṁsāvitakkaṁ, kāmasaññaṁ, byāpādasaññaṁ, vihiṁsāsaññaṁ—
Sensual, malicious, and cruel thoughts; and sensual, malicious, and cruel perceptions.
Kāmavitakkaṁ, byāpādavitakkaṁ, vihiṁsāvitakkaṁ, kāmasaññaṁ, byāpādasaññaṁ, vihiṁsāsaññaṁ—
Sensual, malicious, and cruel thoughts; and sensual, malicious, and cruel perceptions.
|
an6.77 | | asampajaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Muṭṭhassaccaṁ, asampajaññaṁ, indriyesu aguttadvārataṁ, bhojane amattaññutaṁ, kuhanaṁ, lapanaṁ.
Lack of mindfulness and situational awareness, not guarding the sense doors, eating too much, deceit, and flattery.
Muṭṭhassaccaṁ, asampajaññaṁ, indriyesu aguttadvārataṁ, bhojane amattaññutaṁ, kuhanaṁ, lapanaṁ.
Lack of mindfulness and situational awareness, not guarding the sense doors, eating too much, deceit, and flattery.
|
an6.83 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu saddho hoti, hirīmā hoti, ottappī hoti, āraddhavīriyo hoti, paññavā hoti, kāye ca jīvite ca anapekkho hoti.
It’s when a mendicant is faithful, conscientious, prudent, energetic, and wise. And they have no concern for their body and their life.
|
an6.84 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu na mahiccho hoti, avighātavā, santuṭṭho, itarītaracīvarapiṇḍapātasenāsanagilānappaccayabhesajjaparikkhārena, saddho hoti, sīlavā hoti, āraddhavīriyo hoti, satimā hoti, paññavā hoti.
It’s when a mendicant doesn’t have many desires—they’re not frustrated but content with any kind of robes, almsfood, lodgings, and medicines and supplies for the sick. And they’re faithful, ethical, mindful, and wise.
|
an6.86 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Na kammāvaraṇatāya samannāgato hoti, na kilesāvaraṇatāya samannāgato hoti, na vipākāvaraṇatāya samannāgato hoti, saddho ca hoti, chandiko ca, paññavā ca.
They’re not obstructed by deeds, defilements, or results. And they’re faithful, enthusiastic, and wise.
|
an6.87 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Na mātā jīvitā voropitā hoti, na pitā jīvitā voropito hoti, na arahaṁ jīvitā voropito hoti, na tathāgatassa duṭṭhena cittena lohitaṁ uppāditaṁ hoti, na saṅgho bhinno hoti, paññavā hoti ajaḷo aneḷamūgo.
They don’t murder their mother or father or a perfected one. They don’t maliciously shed the blood of a Realized One. They don’t cause a schism in the Saṅgha. They’re wise, bright, and clever.
|
an6.94 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Abhabbo diṭṭhisampanno puggalo mātaraṁ jīvitā voropetuṁ, abhabbo diṭṭhisampanno puggalo pitaraṁ jīvitā voropetuṁ, abhabbo diṭṭhisampanno puggalo arahantaṁ jīvitā voropetuṁ, abhabbo diṭṭhisampanno puggalo tathāgatassa duṭṭhena cittena lohitaṁ uppādetuṁ, abhabbo diṭṭhisampanno puggalo saṅghaṁ bhindituṁ, abhabbo diṭṭhisampanno puggalo aññaṁ satthāraṁ uddisituṁ.
A person accomplished in view can’t murder their mother or father or a perfected one. They can’t maliciously shed the blood of the Realized One. They can’t cause a schism in the Saṅgha. They can’t dedicate themselves to another teacher.
|
an6.102 | | aniccasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Cha, bhikkhave, ānisaṁse sampassamānena alameva bhikkhunā sabbasaṅkhāresu anodhiṁ karitvā aniccasaññaṁ upaṭṭhāpetuṁ.
“Mendicants, seeing six benefits is quite enough to establish the perception of impermanence in all conditions without qualification.
Ime kho, bhikkhave, cha ānisaṁse sampassamānena alameva bhikkhunā sabbasaṅkhāresu anodhiṁ karitvā aniccasaññaṁ upaṭṭhāpetun”ti.
Seeing these six benefits is quite enough to establish the perception of impermanence in all conditions without qualification.”
|
an6.103 | | dukkhasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Cha, bhikkhave, ānisaṁse sampassamānena alameva bhikkhunā sabbasaṅkhāresu anodhiṁ karitvā dukkhasaññaṁ upaṭṭhāpetuṁ.
“Mendicants, seeing six benefits is quite enough to establish the perception of suffering in all conditions without qualification.
Ime kho, bhikkhave, cha ānisaṁse sampassamānena alameva bhikkhunā sabbasaṅkhāresu anodhiṁ karitvā dukkhasaññaṁ upaṭṭhāpetun”ti.
Seeing these six benefits is quite enough to establish the perception of suffering in all conditions without qualification.”
|
an6.104 | | anattasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Cha, bhikkhave, ānisaṁse sampassamānena alameva bhikkhunā sabbadhammesu anodhiṁ karitvā anattasaññaṁ upaṭṭhāpetuṁ.
“Mendicants, seeing six benefits is quite enough to establish the perception of not-self in all things without qualification.
Ime kho, bhikkhave, cha ānisaṁse sampassamānena alameva bhikkhunā sabbadhammesu anodhiṁ karitvā anattasaññaṁ upaṭṭhāpetun”ti.
Seeing these six benefits is quite enough to establish the perception of not-self in all things without qualification.”
|
an6.114 | | asampajaññassa asampajaññaṁ sampajaññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Asantuṭṭhitā, asampajaññaṁ, mahicchatā.
Lack of contentment, lack of situational awareness, and having many wishes.
Asantuṭṭhitāya pahānāya santuṭṭhitā bhāvetabbā, asampajaññassa pahānāya sampajaññaṁ bhāvetabbaṁ, mahicchatāya pahānāya appicchatā bhāvetabbā.
You should develop contentment to give up lack of contentment, situational awareness to give up lack of situational awareness, and having few wishes to give up having many wishes.
|
an6.117 | | sāmaññavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 12. Sāmaññavagga
12. The Ascetic Life
Sāmaññavagga → vaggāsaṅgahitā suttantā (sya-all, pts1ed)
|
an6.118 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 12. Sāmaññavagga
12. The Ascetic Life
|
an6.119 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 12. Sāmaññavagga
12. The Ascetic Life
|
an6.120-139 | | sāmaññavagga sāmaññavaggo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 12. Sāmaññavagga
12. The Ascetic Life
Sāmaññavaggo dvādasamo.
|
an7.1 | | anavaññattikāmo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu lābhakāmo ca hoti, sakkārakāmo ca hoti, anavaññattikāmo ca hoti, ahiriko ca hoti, anottappī ca, pāpiccho ca, micchādiṭṭhi ca.
It’s when a mendicant desires material things, honor, and to be looked up to. They lack conscience and prudence. They have corrupt wishes and wrong view.
Idha, bhikkhave, bhikkhu na lābhakāmo ca hoti, na sakkārakāmo ca hoti, na anavaññattikāmo ca hoti, hirīmā ca hoti, ottappī ca, appiccho ca, sammādiṭṭhi ca.
It’s when a mendicant doesn’t desire material things, honor, and to be looked up to. They have conscience and prudence. They have few desires and right view.
|
an7.2 | | anavaññattikāmo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu lābhakāmo ca hoti, sakkārakāmo ca hoti, anavaññattikāmo ca hoti, ahiriko ca hoti, anottappī ca, issukī ca, maccharī ca.
It’s when a mendicant desires material things, honor, and to be looked up to. They lack conscience and prudence. They’re jealous and stingy.
Idha, bhikkhave, bhikkhu na lābhakāmo ca hoti, na sakkārakāmo ca hoti, na anavaññattikāmo ca hoti, hirīmā ca hoti, ottappī ca, anissukī ca, amaccharī ca.
It’s when a mendicant doesn’t desire material things, honor, and to be looked up to. They have conscience and prudence. They’re not jealous or stingy.
|
an7.4 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an7.6 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti …pe… sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an7.7 | | hiraññassa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Sataṁ, bhante, satasahassānaṁ hiraññassa, ko pana vādo rūpiyassā”ti.
“He has a hundred thousand gold coins, not to mention the silver coins!”
|
an7.21 | | apaññattaṁ paññattaṁ yathāpaññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvakīvañca, licchavī, vajjī apaññattaṁ na paññāpessanti, paññattaṁ na samucchindissanti, yathāpaññatte porāṇe vajjidhamme samādāya vattissanti;
As long as the Vajjis don’t make new decrees or abolish existing decrees, but undertake and follow the ancient Vajjian traditions as they have been decreed,
|
an7.22 | | apaññattaṁ aññatra maññantī’”ti maññasī”ti paññattaṁ yathāpaññatte | 14 | | Pi En Ru | dhamma | Kinti te, ānanda, sutaṁ: ‘vajjī apaññattaṁ na paññāpenti, paññattaṁ na samucchindanti, yathāpaññatte porāṇe vajjidhamme samādāya vattantī’”ti?
Ānanda, have you heard that the Vajjis don’t make new decrees or abolish existing decrees, but proceed having undertaken the ancient Vajjian principles as they have been decreed?”
“Sutaṁ metaṁ, bhante: ‘vajjī apaññattaṁ na paññāpenti, paññattaṁ na samucchindanti, yathāpaññatte porāṇe vajjidhamme samādāya vattantī’”ti.
“I have heard that, sir.”
“Yāvakīvañca, ānanda, vajjī apaññattaṁ na paññāpessanti, paññattaṁ na samucchindissanti, yathāpaññatte porāṇe vajjidhamme samādāya vattissanti; vuddhiyeva, ānanda, vajjīnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
“As long as the Vajjis don’t make new decrees or abolish existing decrees, but proceed having undertaken the ancient Vajjian traditions as they have been decreed, they can expect growth, not decline.
Kinti te, ānanda, sutaṁ: ‘vajjī ye te vajjīnaṁ vajjimahallakā te sakkaronti garuṁ karonti mānenti pūjenti, tesañca sotabbaṁ maññantī’”ti?
Ānanda, have you heard that the Vajjis honor, respect, esteem, and venerate Vajjian elders, and think them worth listening to?”
“Sutaṁ metaṁ, bhante: ‘vajjī ye te vajjīnaṁ vajjimahallakā te sakkaronti garuṁ karonti mānenti pūjenti, tesañca sotabbaṁ maññantī’”ti.
“I have heard that, sir.”
Akaraṇīyā ca, bho gotama, vajjī raññā māgadhena ajātasattunā vedehiputtena yadidaṁ yuddhassa, aññatra upalāpanāya, aññatra mithubhedā.
King Ajātasattu cannot defeat the Vajjis in war, unless by bribery or by sowing dissension.
“Yassadāni tvaṁ, brāhmaṇa, kālaṁ maññasī”ti.
“Please, brahmin, go at your convenience.”
|
an7.23 | | apaññattaṁ paññattaṁ yathāpaññattesu āraññakesu | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū apaññattaṁ na paññāpessanti, paññattaṁ na samucchindissanti, yathāpaññattesu sikkhāpadesu samādāya vattissanti; vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
As long as the mendicants don’t make new decrees or abolish existing decrees, but undertake and follow the training rules as they have been decreed, they can expect growth, not decline.
Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū āraññakesu senāsanesu sāpekkhā bhavissanti; vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
As long as the mendicants take care to live in wilderness lodgings, they can expect growth, not decline.
|
an7.25 | | paññavanto | 1 | | Pi En Ru | dhamma | paññavanto bhavissanti; vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
wise, they can expect growth, not decline.
|
an7.27 | | anattasaññaṁ aniccasaññaṁ asubhasaññaṁ nirodhasaññaṁ pahānasaññaṁ virāgasaññaṁ ādīnavasaññaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū aniccasaññaṁ bhāvessanti; vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
As long as the mendicants develop the perception of impermanence …
Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū anattasaññaṁ bhāvessanti …pe…
not-self …
asubhasaññaṁ bhāvessanti …
ugliness …
ādīnavasaññaṁ bhāvessanti …
drawbacks …
pahānasaññaṁ bhāvessanti …
giving up …
virāgasaññaṁ bhāvessanti …
fading away …
nirodhasaññaṁ bhāvessanti;
cessation,
|
an7.29 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ito ca bahiddhā aññaṁ,
They seek outside the Buddhist community
Na ito bahiddhā aññaṁ,
They don’t seek outside the Buddhist community
|
an7.31 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ito ca bahiddhā aññaṁ,
They seek outside the Buddhist community
Na ito bahiddhā aññaṁ,
They don’t seek outside the Buddhist community
|
an7.32 | | aññatarā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā bhagavantaṁ etadavoca:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, went up to the Buddha, bowed, stood to one side, and said to him:
“imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho, bhikkhave, sā devatā maṁ etadavoca:
|
an7.33 | | aññatarā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho, bhikkhave, sā devatā maṁ etadavoca:
“Mendicants, tonight, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, came to me, bowed, stood to one side, and said to me:
|
an7.34 | | aññatarā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññatarā devatā …pe… maṁ etadavoca:
“Mendicants, tonight a deity … said to me:
|
an7.35 | | aññatarā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā …pe…
“Mendicants, tonight a deity … said to me:
|
an7.36 | | nātimaññati | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Duddadaṁ dadāti, dukkaraṁ karoti, dukkhamaṁ khamati, guyhamassa āvi karoti, guyhamassa pariguhati, āpadāsu na jahati, khīṇena nātimaññati.
They give what is hard to give. They do what is hard to do. They endure what is hard to endure. They reveal their secrets to you. They keep your secrets. They don’t abandon you in times of trouble. They don’t look down on you in times of loss.
khīṇena nātimaññati.
or look down on you in times of loss.
|
an7.42 | | aññatitthiyehi aññatitthiyānaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan”ti.
Why don’t I visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho āyasmā sāriputto yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodi.
Then he went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
Tena kho pana samayena tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ sannisinnānaṁ sannipatitānaṁ ayamantarākathā udapādi:
Now at that time while those wanderers of other religions were sitting together this discussion came up among them,
Atha kho āyasmā sāriputto tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandi nappaṭikkosi.
Sāriputta neither approved nor dismissed that statement of the wanderers of other religions.
Yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan’ti.
Atha khvāhaṁ, bhante, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodiṁ.
Tena kho pana, bhante, samayena tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ sannisinnānaṁ sannipatitānaṁ ayamantarākathā udapādi:
Atha khvāhaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandiṁ nappaṭikkosiṁ.
|
an7.43 | | aññatitthiyehi aññatitthiyānaṁ paññavā | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan”ti.
Why don’t I visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho āyasmā ānando yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodi.
Then he went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
Tena kho pana samayena tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ sannisinnānaṁ sannipatitānaṁ ayamantarākathā udapādi:
Now at that time while those wanderers of other religions were sitting together this discussion came up among them,
Atha kho āyasmā ānando tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandi nappaṭikkosi.
Ānanda neither approved nor dismissed that statement of the wanderers of other religions.
Yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan’ti …pe…
Tena kho pana, bhante, samayena tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ sannisinnānaṁ sannipatitānaṁ ayamantarākathā udapādi:
Atha khvāhaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandiṁ nappaṭikkosiṁ.
Idhānanda, bhikkhu, saddho hoti, hirīmā hoti, ottappī hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, satimā hoti, paññavā hoti.
It’s when someone is faithful, conscientious, prudent, learned, energetic, mindful, and wise.
|
an7.44 | | mahāyaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
|
an7.45 | | mahāyaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
|
an7.46 | | mahāyaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
|
an7.47 | | haññantu mahāyaññasuttaṁ mahāyaññavagga yaññatthāya yaññatthāyāti yaññatthāyā’ti | 35 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
Dutiyaaggisutta
Fires (2nd)
Dutiyaaggisutta → mahāyaññasuttaṁ (bj)
Pañca usabhasatāni thūṇūpanītāni honti yaññatthāya, pañca vacchatarasatāni thūṇūpanītāni honti yaññatthāya, pañca vacchatarisatāni thūṇūpanītāni honti yaññatthāya, pañca ajasatāni thūṇūpanītāni honti yaññatthāya, pañca urabbhasatāni thūṇūpanītāni honti yaññatthāya.
Bulls, bullocks, heifers, goats and rams—five hundred of each—had been led to the post for the sacrifice.
‘ettakā usabhā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatarā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatariyo haññantu yaññatthāya, ettakā ajā haññantu yaññatthāya, ettakā urabbhā haññantu yaññatthāyā’ti.
‘May this many bulls, bullocks, heifers, goats, and rams be slaughtered for the sacrifice!’
‘ettakā usabhā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatarā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatariyo haññantu yaññatthāya, ettakā ajā haññantu yaññatthāya, ettakā urabbhā haññantu yaññatthāyā’ti.
‘May this many bulls, bullocks, heifers, goats, and rams be slaughtered for the sacrifice!’
Puna caparaṁ, brāhmaṇa, aggiṁ ādento yūpaṁ ussāpento pubbeva yaññā sayaṁ paṭhamaṁ samārambhati usabhā hantuṁ yaññatthāya, sayaṁ paṭhamaṁ samārambhati vacchatarā hantuṁ yaññatthāya, sayaṁ paṭhamaṁ samārambhati vacchatariyo hantuṁ yaññatthāya, sayaṁ paṭhamaṁ samārambhati ajā hantuṁ yaññatthāya, sayaṁ paṭhamaṁ samārambhati urabbhā hantuṁ yaññatthāya.
Furthermore, even before kindling the sacrificial fire and raising the sacrificial post one first personally undertakes preparations for the sacrificial slaughter of bulls, bullocks, heifers, goats, and rams.
samārambhati → samārabbhati (si, pts1ed, mr); samārabhati (sya-all) | hantuṁ → haññantu (si, sya-all, pts1ed) | yaññatthāya → yaññatthāyāti (bj, sya-all)
|
an7.48 | | mahāyaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
|
an7.49 | | mahāyaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
|
an7.50 | | aññataraññataramethunasaṁyogaṁ aññataraññataraṁ aññataraṁ devaññataro mahāyaññavagga | 8 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
api ca kho aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vāti.
However, they live the celibate life wishing to be reborn in one of the orders of gods. They think: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
Yāvakīvañcāhaṁ, brāhmaṇa, imesaṁ sattannaṁ methunasaṁyogānaṁ aññataraññataramethunasaṁyogaṁ attani appahīnaṁ samanupassiṁ, neva tāvāhaṁ, brāhmaṇa, sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambuddhoti paccaññāsiṁ.
As long as I saw that these seven sexual yokes—or even one of them—had not been given up in me, I didn’t announce my supreme perfect awakening in this world with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans.
aññataraññataramethunasaṁyogaṁ → aññataraññataraṁ methunasaṁyogaṁ (bj, pts1ed); aññataraṁ methunasaṁyogaṁ (si); aññtaraṁ methunasaññogaṁ (sya-all) | abhisambuddhoti paccaññāsiṁ → abhisambuddho paccaññāsiṁ (bj, sya-all, pts1ed)
Yato ca khohaṁ, brāhmaṇa, imesaṁ sattannaṁ methunasaṁyogānaṁ aññataraññataramethunasaṁyogaṁ attani appahīnaṁ na samanupassiṁ, athāhaṁ, brāhmaṇa, sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambuddhoti paccaññāsiṁ.
But when I saw that these seven sexual yokes—every one of them—had been given up in me, I announced my supreme perfect awakening in this world with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans.
|
an7.51 | | mahāyaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
|
an7.52 | | mahāyaññavagga maññasi | 3 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
Taṁ kiṁ maññasi, sāriputta, dadeyya idhekacco evarūpaṁ dānan”ti?
What do you think, Sāriputta, don’t some people give gifts in this way?”
Taṁ kiṁ maññasi, sāriputta, dadeyya idhekacco evarūpaṁ dānan”ti?
What do you think, Sāriputta, don’t some people give gifts in this way?”
|
an7.53 | | aññataraṁ aññathattan”ti haññamāne mahāyaññavagga mahāyaññavaggo paññatte | 8 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Mahāyaññavagga
5. A Great Sacrifice
Atha kho nandamātā upāsikā aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Then Nanda’s Mother addressed a man,
Atha kho sāriputtamoggallānappamukho bhikkhusaṅgho pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena nandamātāya upāsikāya nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
And then the Saṅgha of mendicants headed by Sāriputta and Moggallāna robed up in the morning and, taking their bowls and robes, went to the home of Nanda’s Mother, where they sat on the seats spread out.
Tasmiṁ kho panāhaṁ, bhante, dārake gahite vā gayhamāne vā vadhe vā vajjhamāne vā hate vā haññamāne vā nābhijānāmi cittassa aññathattan”ti.
But I can’t recall getting upset when my boy was under arrest or being arrested, imprisoned or being put in prison, killed or being killed.”
Idha me, bhante, sāmiko kālaṅkato aññataraṁ yakkhayoniṁ upapanno.
When my husband passed away he was reborn in one of the realms of spirits.
Na kho panāhaṁ, bhante, abhijānāmi tatonidānaṁ cittassa aññathattan”ti.
But I can’t recall getting upset on that account.”
Mahāyaññavaggo pañcamo.
|
an7.54 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
an7.55 | | aññattha haññamāne | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, bhikkhave, divasaṁsantatte ayokapāle haññamāne papaṭikā nibbattitvā nibbāyeyya.
Suppose you struck an iron pot that had been heated all day. Any spark that flew off would be extinguished.
Seyyathāpi, bhikkhave, divasaṁsantatte ayokapāle haññamāne papaṭikā nibbattitvā uppatitvā nibbāyeyya.
Suppose you struck an iron pot that had been heated all day. Any spark that flew off and floated away would be extinguished.
Seyyathāpi, bhikkhave, divasaṁsantatte ayokapāle haññamāne papaṭikā nibbattitvā uppatitvā anupahacca talaṁ nibbāyeyya.
Suppose you struck an iron pot that had been heated all day. Any spark that flew off and floated away would be extinguished just before landing.
Seyyathāpi, bhikkhave, divasaṁsantatte ayokapāle haññamāne papaṭikā nibbattitvā uppatitvā upahacca talaṁ nibbāyeyya.
Suppose you struck an iron pot that had been heated all day. Any spark that flew off and floated away would be extinguished on landing.
Seyyathāpi, bhikkhave, divasaṁsantatte ayokapāle haññamāne papaṭikā nibbattitvā uppatitvā paritte tiṇapuñje vā kaṭṭhapuñje vā nipateyya.
Suppose you struck an iron pot that had been heated all day. Any spark that flew off and floated away would fall on a little heap of grass or twigs.
Seyyathāpi, bhikkhave, divasaṁsantatte ayokapāle haññamāne papaṭikā nibbattitvā uppatitvā vipule tiṇapuñje vā kaṭṭhapuñje vā nipateyya.
Suppose you struck an iron pot that had been heated all day. Any spark that flew off and floated away would fall on a large heap of grass or twigs.
Seyyathāpi, bhikkhave, divasaṁsantatte ayokapāle haññamāne papaṭikā nibbattitvā uppatitvā mahante tiṇapuñje vā kaṭṭhapuñje vā nipateyya.
Suppose you struck an iron pot that had been heated all day. Any spark that flew off and floated away would fall on a huge heap of grass or twigs.
Sā tattha aggimpi janeyya, dhūmampi janeyya, aggimpi janetvā dhūmampi janetvā tameva mahantaṁ tiṇapuñjaṁ vā kaṭṭhapuñjaṁ vā pariyādiyitvā gacchampi daheyya, dāyampi daheyya, gacchampi dahitvā dāyampi dahitvā haritantaṁ vā pathantaṁ vā selantaṁ vā udakantaṁ vā ramaṇīyaṁ vā bhūmibhāgaṁ āgamma anāhārā nibbāyeyya.
There it would ignite a fire and produce smoke. And after consuming the grass and twigs, the fire would burn up plants and trees until it reached a green field, a roadside, a cliff’s edge, a body of water, or cleared parkland, where it would be extinguished due to not being fed.
daheyya → ḍaheyya (aññattha) | pathantaṁ vā → panthantaṁ vā (bj); patthantaṁ vā (pts1ed)
|
an7.56 | | aññataraṁ paññattan”ti paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena tisso nāma bhikkhu adhunākālaṅkato aññataraṁ brahmalokaṁ upapanno hoti.
Now, at that time a monk called Tissa had recently passed away and been reborn in a Brahmā realm.
Nisīda, mārisa moggallāna, idamāsanaṁ paññattan”ti.
Sit, my good Moggallāna, this seat is for you.”
Nisīdi kho āyasmā mahāmoggallāno paññatte āsane.
Moggallāna sat down on the seat spread out.
|
an7.57 | | maññasi | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, sīha,
What do you think, Sīha?
Taṁ kiṁ maññasi, sīha, kaṁ nu kho arahanto paṭhamaṁ anukampantā anukampeyyuṁ:
Which do you think the perfected ones will show sympathy for first?”
“Taṁ kiṁ maññasi, sīha, kaṁ nu kho arahanto paṭhamaṁ upasaṅkamantā upasaṅkameyyuṁ:
“Which do you think the perfected ones will first approach?”
“Taṁ kiṁ maññasi, sīha, kassa nu kho arahanto paṭhamaṁ paṭiggaṇhantā paṭiggaṇheyyuṁ:
“Which do you think the perfected ones will receive alms from first?”
“Taṁ kiṁ maññasi, sīha, kassa nu kho arahanto paṭhamaṁ dhammaṁ desentā deseyyuṁ:
“Which do you think the perfected ones will teach the Dhamma to first?”
“Taṁ kiṁ maññasi, sīha, kassa nu kho kalyāṇo kittisaddo abbhuggaccheyya:
“Which do you think would get a good reputation?”
“Taṁ kiṁ maññasi, sīha, ko nu kho yaṁyadeva parisaṁ upasaṅkameyya, yadi khattiyaparisaṁ yadi brāhmaṇaparisaṁ yadi gahapatiparisaṁ yadi samaṇaparisaṁ visārado upasaṅkameyya amaṅkubhūto:
“Which do you think would enter any kind of assembly bold and assured, whether it’s an assembly of aristocrats, brahmins, householders, or ascetics?”
“Taṁ kiṁ maññasi, sīha, ko nu kho kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjeyya:
“When their body breaks up, after death, which do you think would be reborn in a good place, a heavenly realm?”
|
an7.58 | | supaññattā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Supaññattā kho pana me, bhikkhave, sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā.
I have clearly described the practice that leads to extinguishment for my disciples.
‘itipi te na supaññattā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā. Yathāpaṭipannā tava sāvakā āsavānaṁ khayā …pe… sacchikatvā upasampajja viharantī’ti.
‘For such and such reasons you haven’t clearly described the practice that leads to extinguishment for your disciples.’
|
an7.60 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu saddho hoti, sīlavā hoti, bahussuto hoti, paṭisallīno hoti, āraddhavīriyo hoti, satimā hoti, paññavā hoti.
It’s when a mendicant is faithful, ethical, learned, secluded, energetic, mindful, and wise.
|
an7.61 | | divāsaññaṁ paññatte saññaṁ uṭṭhānasaññaṁ ālokasaññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
He sat on the seat spread out
“Tasmātiha, moggallāna, yathāsaññissa te viharato taṁ middhaṁ okkamati, taṁ saññaṁ mā manasākāsi, taṁ saññaṁ mā bahulamakāsi.
“So, Moggallāna, don’t focus on or cultivate the perception that you were meditating on when you fell drowsy.
saññaṁ mā manasākāsi → saññaṁ manasikareyyāsi (sya-all); saññaṁ manasākāsi (mr) | taṁ saññaṁ mā bahulamakāsi → taṁ saññaṁ bahulaṁ kareyyāsi (sya-all); taṁ saññaṁ bahulamakāsi (pts1ed, mr)
No ce te evaṁ viharato taṁ middhaṁ pahīyetha, tato tvaṁ, moggallāna, ālokasaññaṁ manasi kareyyāsi, divāsaññaṁ adhiṭṭhaheyyāsi—
But what if that doesn’t work? Then apply your mind to the perception of light, focusing on the perception of day:
No ce te evaṁ viharato taṁ middhaṁ pahīyetha, tato tvaṁ, moggallāna, dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeyyāsi pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
But what if that doesn’t work? Then lie down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
|
an7.62 | | aññadatthudaso | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tatra sudaṁ, bhikkhave, brahmā homi mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī.
There I was Brahmā, the Great Brahmā, the vanquisher, the unvanquished, the universal seer, the wielder of power.
|
an7.63 | | atimaññate paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena anāthapiṇḍikassa gahapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the householder Anāthapiṇḍika, where he sat on the seat spread out.
Aññesu rattā atimaññate patiṁ;
lusting for others, looking down on her husband,
|
an7.64 | | aññamaññaṁ maññati | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Kodhanoyaṁ, bhikkhave, purisapuggalo kodhābhibhūto kodhapareto, anatthampi gahetvā ‘attho me gahito’ti maññati, atthampi gahetvā ‘anattho me gahito’ti maññati.
When an irritable person, overcome and overwhelmed by anger, gets what they don’t need they think, ‘I’ve got what I need.’ When they get what they need they think, ‘I’ve got what I don’t need.’
Tassime dhammā aññamaññaṁ vipaccanīkā gahitā dīgharattaṁ ahitāya dukkhāya saṁvattanti kodhābhibhūtassa.
When an angry person gets these things that are the exact opposite of what they need, it’s for their lasting harm and suffering.
|
an7.66 | | aññadatthudaso aññatra | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ayañca pathavī sineru ca pabbatarājā dayhissanti vinassissanti, na bhavissantī’ti aññatra diṭṭhapadehi?
this earth and Sineru, king of mountains, will burn and crumble and be no more, except for one who has seen the truth?
Tatra sudaṁ, bhikkhave, brahmā hoti mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī.
There he was Brahmā, the Great Brahmā, the vanquisher, the unvanquished, the universal seer, the wielder of power.
|
an7.67 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evamevaṁ kho, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
in the same way a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an7.72 | | aññatarasmiṁ bhaññamāne brāhmaṇakaññaṁ gahapatikaññaṁ khattiyakaññaṁ maññatha paññatte | 20 | | Pi En Ru | dhamma | Addasā kho bhagavā addhānamaggappaṭipanno aññatarasmiṁ padese mahantaṁ aggikkhandhaṁ ādittaṁ sampajjalitaṁ sajotibhūtaṁ.
While walking along the road, at a certain spot he saw a great mass of fire burning, blazing, and glowing.
Disvāna maggā okkamma aññatarasmiṁ rukkhamūle paññatte āsane nisīdi.
Seeing this he left the road, sat at the root of a tree on a seat spread out,
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave?
“What do you think, mendicants?
katamaṁ nu kho varaṁ—yaṁ amuṁ mahantaṁ aggikkhandhaṁ ādittaṁ sampajjalitaṁ sajotibhūtaṁ āliṅgetvā upanisīdeyya vā upanipajjeyya vā, yaṁ vā khattiyakaññaṁ vā brāhmaṇakaññaṁ vā gahapatikaññaṁ vā mudutalunahatthapādaṁ āliṅgetvā upanisīdeyya vā upanipajjeyya vā”ti?
Which is better—to sit or lie down embracing that great mass of fire? Or to sit or lie down embracing a girl of the aristocrats or brahmins or householders with soft and tender hands and feet?”
“Etadeva, bhante, varaṁ—yaṁ khattiyakaññaṁ vā brāhmaṇakaññaṁ vā gahapatikaññaṁ vā mudutalunahatthapādaṁ āliṅgetvā upanisīdeyya vā upanipajjeyya vā, dukkhañhetaṁ, bhante, yaṁ amuṁ mahantaṁ aggikkhandhaṁ ādittaṁ sampajjalitaṁ sajotibhūtaṁ āliṅgetvā upanisīdeyya vā upanipajjeyya vā”ti.
“Sir, it would be much better to sit or lie down embracing a girl of the aristocrats or brahmins or householders with soft and tender hands and feet. For it would be painful to sit or lie down embracing that great mass of fire.”
Yañca kho so, bhikkhave, dussīlo pāpadhammo asucisaṅkassarasamācāro …pe… kasambujāto khattiyakaññaṁ vā brāhmaṇakaññaṁ vā gahapatikaññaṁ vā mudutalunahatthapādaṁ āliṅgetvā upanisīdati vā upanipajjati vā, tañhi tassa, bhikkhave, hoti dīgharattaṁ ahitāya dukkhāya kāyassa bhedā paraṁ maraṇā apāyaṁ duggatiṁ vinipātaṁ nirayaṁ upapajjati.
But when such an unethical man sits or lies down embracing a girl of the aristocrats or brahmins or householders with soft and tender hands and feet, that brings him lasting harm and suffering. When his body breaks up, after death, he’s reborn in a place of loss, a bad place, the underworld, hell.
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne saṭṭhimattānaṁ bhikkhūnaṁ uṇhaṁ lohitaṁ mukhato uggañchi.
And while this discourse was being spoken, sixty monks spewed hot blood from their mouths.
|
an7.73 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
an7.94 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Saddho hoti, hirīmā hoti, ottappī hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, satimā hoti, paññavā hoti.
Someone is faithful, conscientious, prudent, learned, energetic, mindful, and wise.
|
an8.2 | | aññataraṁ nātimaññati | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu satthāraṁ upanissāya viharati aññataraṁ vā garuṭṭhāniyaṁ sabrahmacāriṁ, yatthassa tibbaṁ hirottappaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti pemañca gāravo ca.
It’s when a mendicant lives relying on the Teacher or a spiritual companion in a teacher’s role. And they set up a keen sense of conscience and prudence for them, with warmth and respect.
So taṁ satthāraṁ upanissāya viharanto aññataraṁ vā garuṭṭhāniyaṁ sabrahmacāriṁ, yatthassa tibbaṁ hirottappaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti pemañca gāravo ca, te kālena kālaṁ upasaṅkamitvā paripucchati paripañhati:
When a mendicant lives relying on the Teacher or a spiritual companion in a teacher’s role—with a keen sense of conscience and prudence for them, with warmth and respect—from time to time they go and ask them questions:
Sāmaṁ vā dhammaṁ bhāsati paraṁ vā ajjhesati ariyaṁ vā tuṇhībhāvaṁ nātimaññati.
Either they talk on Dhamma, or they invite someone else to do so, or they respect noble silence.
‘ayaṁ kho āyasmā satthāraṁ upanissāya viharati aññataraṁ vā garuṭṭhāniyaṁ sabrahmacāriṁ, yatthassa tibbaṁ hirottappaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti pemañca gāravo ca.
‘This venerable lives relying on the Teacher or a spiritual companion in a teacher’s role. They set up a keen sense of conscience and prudence for them, with warmth and respect.
‘Taṁ kho panāyamāyasmā satthāraṁ upanissāya viharanto aññataraṁ vā garuṭṭhāniyaṁ sabrahmacāriṁ, yatthassa tibbaṁ hirottappaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti pemañca gāravo ca, te kālena kālaṁ upasaṅkamitvā paripucchati paripañhati:
‘This venerable lives relying on the Teacher or a spiritual companion in a teacher’s role, and from time to time they go and ask them questions …
Sāmaṁ vā dhammaṁ bhāsati paraṁ vā ajjhesati ariyaṁ vā tuṇhībhāvaṁ nātimaññati.
Either they talk on Dhamma, or they invite someone else to do so, or they respect noble silence.
|
an8.4 | | anavaññattikāmo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu lābhakāmo ca hoti, sakkārakāmo ca, anavaññattikāmo ca, akālaññū ca, amattaññū ca, asuci ca, bahubhāṇī ca, akkosakaparibhāsako ca sabrahmacārīnaṁ.
It’s when a mendicant desires material things, honor, and to be looked up to. They know neither moderation nor the proper time. Their conduct is impure, they talk a lot, and they insult and abuse their spiritual companions.
Idha, bhikkhave, bhikkhu na lābhakāmo ca hoti, na sakkārakāmo ca, na anavaññattikāmo ca, kālaññū ca, mattaññū ca, suci ca, na bahubhāṇī ca, anakkosakaparibhāsako ca sabrahmacārīnaṁ.
It’s when a mendicant doesn’t desire material things, honor, and to be looked up to. They know moderation and the proper time. Their conduct is pure, they don’t talk a lot, and they don’t insult and abuse their spiritual companions.
|
an8.8 | | dhaññaṁ mahādhaññarāsi mahādhaññarāsimhā | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, devānaminda, gāmassa vā nigamassa vā avidūre mahādhaññarāsi.
Suppose there was a large heap of grain not far from a town or village.
Tato mahājanakāyo dhaññaṁ āhareyya—
And a large crowd were to take away grain
‘kuto imaṁ dhaññaṁ āharathā’ti, kathaṁ byākaramāno nu kho, devānaminda, so mahājanakāyo sammā byākaramāno byākareyyā”ti?
where they got the grain from, how should that crowd rightly reply?”
“‘Amumhā mahādhaññarāsimhā āharāmā’ti kho, bhante, so mahājanakāyo sammā byākaramāno byākareyyā”ti.
“Sir, they should reply that they took it from the large heap of grain.”
|
an8.9 | | kimaññatra satisampajaññasmiṁ uṭṭhānasaññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Kimaññatra, bhikkhave, nando indriyesu guttadvāro, bhojane mattaññū, jāgariyaṁ anuyutto, satisampajaññena samannāgato, yehi nando sakkoti paripuṇṇaṁ parisuddhaṁ brahmacariyaṁ carituṁ.
How could he live the full and pure spiritual life unless he guards the sense doors, eats in moderation, is dedicated to wakefulness, and has mindfulness and situational awareness?
rattiyā majjhimaṁ yāmaṁ dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeti pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā;
In the middle watch, he lies down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
Tatridaṁ, bhikkhave, nandassa satisampajaññasmiṁ hoti.
This is how Nanda has mindfulness and situational awareness.
Idaṁ kho, bhikkhave, nandassa satisampajaññasmiṁ hoti.
This is how Nanda has mindfulness and situational awareness.
Kimaññatra, bhikkhave, nando indriyesu guttadvāro, bhojane mattaññū, jāgariyaṁ anuyutto, satisampajaññena samannāgato, yehi nando sakkoti paripuṇṇaṁ parisuddhaṁ brahmacariyaṁ caritun”ti.
How could Nanda live the full and pure spiritual life unless he guards the sense doors, eats in moderation, is dedicated to wakefulness, and has mindfulness and situational awareness?”
|
an8.10 | | dhaññarāsissa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, bhikkhave, mahato dhaññarāsissa phuṇamānassa tattha yāni tāni dhaññāni daḷhāni sāravantāni tāni ekamantaṁ puñjaṁ hoti, yāni pana tāni dhaññāni dubbalāni palāpāni tāni vāto ekamantaṁ apavahati.
Suppose that a large heap of grain is being winnowed. The grains that are firm and solid form a heap on one side. And the grains that are flimsy and insubstantial are blown over to the other side.
|
an8.12 | | aññataraṁ aññataro aññatitthiyā paññatte | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Mañhi, bhante, aññatitthiyā sāvakaṁ labhitvā kevalakappaṁ vesāliṁ paṭākaṁ parihareyyuṁ:
For if the followers of other religions were to gain me as a disciple, they’d carry a banner all over Vesālī, saying:
Atha kho sīho senāpati aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Then Sīha addressed a certain man,
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena sīhassa senāpatissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi saddhiṁ bhikkhusaṅghena.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to Sīha’s home, where he sat on the seat spread out, together with the Saṅgha of mendicants.
Atha kho aññataro puriso yena sīho senāpati tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā sīhassa senāpatissa upakaṇṇake ārocesi:
Then a certain person went up to Sīha and whispered in his ear,
|
an8.13 | | avihaññamāno ājaññasuttaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Assājānīyasutta
A Thoroughbred
Assājānīyasutta → ājaññasuttaṁ (bj)
taṁ sakkaccaṁyeva paribhuñjati avihaññamāno.
they eat carefully, without bother.
|
an8.14 | | maññasī’ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tvampi nāma bhaṇitabbaṁ maññasī’ti.
How on earth could you imagine you’ve got something worth saying!’
|
an8.19 | | paññattaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | evamevaṁ kho, pahārāda, yaṁ mayā sāvakānaṁ sikkhāpadaṁ paññattaṁ taṁ mama sāvakā jīvitahetupi nātikkamanti.
In the same way, when a training rule is laid down for my disciples they wouldn’t break it even for the sake of their own life.
Yampi, pahārāda, mayā sāvakānaṁ sikkhāpadaṁ paññattaṁ taṁ mama sāvakā jīvitahetupi nātikkamanti;
|
an8.20 | | ājaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Verañjo sīho ājaññaṁ,
|
an8.21 | | aññataro aññathattaṁ paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena uggassa gahapatino vesālikassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then a certain mendicant robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the householder Ugga of Vesālī, where he sat on the seat spread out.
Komāriṁ kho panāhaṁ, bhante, dāraṁ pariccajanto nābhijānāmi cittassa aññathattaṁ.
But I can’t recall getting upset while giving away my teenage wife.
|
an8.22 | | aññataro aññathattaṁ paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena uggassa gahapatino hatthigāmakassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then a certain mendicant robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the householder Ugga of Elephant Village, where he sat on the seat spread out.
Komāriṁ kho panāhaṁ, bhante, dāraṁ pariccajanto nābhijānāmi cittassa aññathattaṁ.
But I can’t recall getting upset while giving away my teenage wife.
|
an8.23 | | aññataro paññatte paññavā | 6 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā, bhikkhave, hatthako āḷavako—
and wise.
Atha kho aññataro bhikkhu pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena hatthakassa āḷavakassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then a certain mendicant robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the householder Hatthaka of Āḷavī, where he sat on the seat spread out.
paññavā, bhikkhave, hatthako āḷavako’ti.
and wise.
“Idhāhaṁ, bhante, pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena hatthakassa āḷavakassa nivesanaṁ tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁ.
paññavā, bhikkhave, hatthako āḷavakoti.
|
an8.24 | | maññantī”ti paññavā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Daliddassa kho no tathā sotabbaṁ maññantī”ti.
They wouldn’t think that a poor person was worth listening to in the same way.”
paññavā, bhikkhave, hatthako āḷavako;
wise,
|
an8.29 | | aññataraṁ paññavā | 3 | | Pi En Ru | dhamma | ayañca puggalo aññataraṁ dīghāyukaṁ devanikāyaṁ upapanno hoti …pe….
But a person has been reborn in one of the long-lived orders of gods. This is the fourth lost opportunity.
Dhammo ca na desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. Ayañca puggalo majjhimesu janapadesu paccājāto hoti, so ca hoti paññavā ajaḷo aneḷamūgo paṭibalo subhāsitadubbhāsitassa atthamaññātuṁ.
So he doesn’t teach the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. And a person is reborn in a central country. And they’re wise, bright, clever, and able to distinguish what is well said from what is poorly said.
Dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. Ayañca puggalo majjhimesu janapadesu paccājāto hoti, so ca hoti paññavā ajaḷo aneḷamūgo paṭibalo subhāsitadubbhāsitassa atthamaññātuṁ.
He teaches the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. And a person is reborn in a central country. And they’re wise, bright, clever, and able to distinguish what is well said from what is poorly said.
|
an8.30 | | aññadatthu aññataro duppaññassa duppaññassā’ti duppaññassā”ti paññatte paññavato paññavā paññavāti | 17 | | Pi En Ru | dhamma | paññavato ayaṁ dhammo, nāyaṁ dhammo duppaññassā”ti.
It’s for the wise, not the witless.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
and sat on the seat spread out.
paññavato ayaṁ dhammo, nāyaṁ dhammo duppaññassā’ti.
It’s for the wise, not the witless.’
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
He sat on the seat spread out
paññavato ayaṁ, bhikkhave, dhammo, nāyaṁ dhammo duppaññassa;
It’s for the wise, not the witless.
Idha, bhikkhave, bhikkhu appiccho samāno ‘appicchoti maṁ jāneyyun’ti na icchati, santuṭṭho samāno ‘santuṭṭhoti maṁ jāneyyun’ti na icchati, pavivitto samāno ‘pavivittoti maṁ jāneyyun’ti na icchati, āraddhavīriyo samāno ‘āraddhavīriyoti maṁ jāneyyun’ti na icchati, upaṭṭhitassati samāno ‘upaṭṭhitassatīti maṁ jāneyyun’ti na icchati, samāhito samāno ‘samāhitoti maṁ jāneyyun’ti na icchati, paññavā samāno ‘paññavāti maṁ jāneyyun’ti na icchati, nippapañcārāmo samāno ‘nippapañcārāmoti maṁ jāneyyun’ti na icchati.
A mendicant with few wishes doesn’t wish: ‘May they know me as having few wishes!’ When contented, they don’t wish: ‘May they know me as contented!’ When secluded, they don’t wish: ‘May they know me as secluded!’ When energetic, they don’t wish: ‘May they know me as energetic!’ When mindful, they don’t wish: ‘May they know me as mindful!’ When immersed, they don’t wish: ‘May they know me as immersed!’ When wise, they don’t wish: ‘May they know me as wise!’ When not enjoying proliferation, they don’t wish: ‘May they know me as one who doesn’t enjoy proliferating!’
Tatra bhikkhu vivekaninnena cittena vivekapoṇena vivekapabbhārena vivekaṭṭhena nekkhammābhiratena aññadatthu uyyojanikapaṭisaṁyuttaṁyeva kathaṁ kattā hoti.
With a mind slanting, sloping, and inclining to seclusion, withdrawn, and loving renunciation, that mendicant invariably gives each of them a talk emphasizing the topic of dismissal.
‘Paññavato ayaṁ, bhikkhave, dhammo, nāyaṁ dhammo duppaññassā’ti,
‘This teaching is for the wise, not the witless.’
Idha, bhikkhave, bhikkhu paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s for a mendicant who’s wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
‘Paññavato ayaṁ, bhikkhave, dhammo, nāyaṁ dhammo duppaññassā’ti,
‘This teaching is for the wise, not the witless.’
Aññataro ca panāyasmā anuruddho arahataṁ ahosīti.
And Venerable Anuruddha became one of the perfected.
|
an8.34 | | dhaññassa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | hoti dhaññassa sampadā.
the crop of grain will be excellent.
|
an8.39 | | aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Idaṁ, bhikkhave, paṭhamaṁ dānaṁ mahādānaṁ aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ porāṇaṁ asaṅkiṇṇaṁ asaṅkiṇṇapubbaṁ, na saṅkiyati na saṅkiyissati, appaṭikuṭṭhaṁ samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
This is the first gift that is a great offering, primordial, long-standing, traditional, and ancient. It is uncorrupted, as it has been since the beginning. It’s not being corrupted now nor will it be. Sensible ascetics and brahmins don’t look down on it.
Idaṁ, bhikkhave, pañcamaṁ dānaṁ mahādānaṁ aggaññaṁ rattaññaṁ vaṁsaññaṁ porāṇaṁ asaṅkiṇṇaṁ asaṅkiṇṇapubbaṁ, na saṅkiyati na saṅkiyissati, appaṭikuṭṭhaṁ samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
This is the fifth gift that is a great offering, primordial, long-standing, traditional, and ancient. It is uncorrupted, as it has been since the beginning. It’s not being corrupted now nor will it be. Sensible ascetics and brahmins don’t look down on it.
|
an8.46 | | dhaññaṁ nātimaññati | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yaṁ bhattu āharati dhanaṁ vā dhaññaṁ vā jātarūpaṁ vā taṁ ārakkhena guttiyā sampādeti, tattha ca hoti adhuttī athenī asoṇḍī avināsikā.
She ensures that any income her husband earns is guarded and protected, whether money, grain, silver, or gold. She doesn’t overspend, steal, waste, or lose it.
bhattāraṁ nātimaññati.
and bringing whatever she wants.
|
an8.47 | | nātimaññati | 1 | | Pi En Ru | dhamma | bhattāraṁ nātimaññati.
and bringing whatever she wants.
|
an8.48 | | dhaññaṁ nātimaññati | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yaṁ bhattā āharati dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā taṁ ārakkhena guttiyā sampādeti, tattha ca hoti adhuttī athenī asoṇḍī avināsikā.
She ensures that any income her husband earns is guarded and protected, whether money, grain, silver, or gold. She doesn’t overspend, steal, waste, or lose it.
bhattāraṁ nātimaññati.
and bringing whatever she wants.
|
an8.49 | | dhaññaṁ paññavā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, visākhe, mātugāmo yaṁ bhattā āharati dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā taṁ ārakkhena guttiyā sampādeti, tattha ca hoti adhuttī athenī asoṇḍī avināsikā.
It’s when she ensures that any income her husband earns is guarded and protected, whether money, grain, silver, or gold. She doesn’t overspend, steal, waste, or lose it.
Idha, visākhe, mātugāmo paññavā hoti …pe…
It’s when a female is wise. She has the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an8.50 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, mātugāmo paññavā hoti …pe…
It’s when a female is wise. She has the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an8.51 | | paññattā thaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | bhagavantaṁ janettiyā kālaṅkatāya thaññaṁ pāyesi.
When the Buddha’s birth mother passed away, she nurtured him at her own breast.
evamevaṁ kho, ānanda, mayā paṭikacceva bhikkhunīnaṁ aṭṭha garudhammā paññattā yāvajīvaṁ anatikkamanīyā”ti.
in the same way as a precaution I’ve prescribed the eight principles of respect as not to be transgressed so long as life lasts.”
|
an8.54 | | paññavā sippaññatarena | 2 | | Pi En Ru | dhamma | yadi kasiyā, yadi vaṇijjāya, yadi gorakkhena, yadi issattena, yadi rājaporisena, yadi sippaññatarena—
farming, trade, raising cattle, archery, government service, or one of the professions.
Idha, byagghapajja, kulaputto paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a gentleman is wise. He has the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an8.55 | | paññavā sippaññatarena | 2 | | Pi En Ru | dhamma | yadi kasiyā, yadi vaṇijjāya, yadi gorakkhena, yadi issattena, yadi rājaporisena, yadi sippaññatarena—
farming, trade, raising cattle, archery, government service, or one of the professions.
Idha, brāhmaṇa, kulaputto paññavā hoti …pe… sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a gentleman is wise. He has the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an8.56 | | sampajaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | sampajaññaṁ na riccati.
and doesn’t forget awareness,
sampajaññaṁ → sampajaññena (cck, sya1ed); sampajaññe (sya2ed, mr)
|
an8.63 | | aññataro maññantī”ti | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him,
Dhamme ca bhāsite mamaññeva anubandhitabbaṁ maññantī”ti.
But when the teaching has been explained they think only of following me around.”
Aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
an8.70 | | aññatarasmiṁ bāhujaññaṁ maññasī”ti paññapenti paññapessanti paññatte | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā yena cāpālaṁ cetiyaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha went up to the Cāpāla shrine, where he sat on the seat spread out.
“gaccha tvaṁ, ānanda, yassadāni kālaṁ maññasī”ti.
“Go now, Ānanda, at your convenience.”
“Evaṁ, bhante”ti kho āyasmā ānando bhagavato paṭissutvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā bhagavato avidūre aññatarasmiṁ rukkhamūle nisīdi.
“Yes, sir,” replied Ānanda. He rose from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before sitting at the root of a tree close by.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi yāva me bhikkhū na sāvakā bhavissanti viyattā vinītā visāradā pattayogakkhemā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have monk disciples who are competent, educated, assured, learned, have memorized the teachings, and practice in line with the teachings; not until they practice appropriately, living in line with the teaching; not until they’ve learned their tradition, and explain, teach, assert, establish, clarify, analyze, and reveal; not until they can legitimately and completely refute the doctrines of others that come up, and teach with a demonstrable basis.’
Etarahi, bhante, bhikkhū bhagavato sāvakā viyattā vinītā visāradā pattayogakkhemā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
Today you do have such monk disciples.
yāva me upāsikā na sāvikā bhavissanti viyattā vinītā visāradā pattayogakkhemā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have laywoman disciples who are competent, educated, assured, learned …’ …
Etarahi, bhante, upāsikā bhagavato sāvikā viyattā vinītā visāradā pattayogakkhemā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
Today you do have such laywoman disciples.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi yāva me idaṁ brahmacariyaṁ na iddhañceva bhavissati phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ, yāva devamanussehi suppakāsitan’ti.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until my spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.’
Etarahi, bhante, bhagavato brahmacariyaṁ iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ, yāva devamanussehi suppakāsitaṁ.
Today your spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.
|
an8.73 | | aññataro aññataropi | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
Aññataropi kho bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Another mendicant said to the Buddha,
|
an8.74 | | sampajaññañca | 6 | | Pi En Ru | dhamma | ‘atthi me pāpakā akusalā dhammā appahīnā ye me assu rattiṁ kālaṁ karontassa antarāyāyā’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
there are such bad, unskillful qualities. Then in order to give them up they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Seyyathāpi, bhikkhave, ādittacelo vā ādittasīso vā tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya;
Suppose your clothes or head were on fire. In order to extinguish it, you’d apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
evamevaṁ kho, bhikkhave, tena bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to give up those bad, unskillful qualities, that mendicant should apply intense enthusiasm …
‘atthi me pāpakā akusalā dhammā appahīnā ye me assu divā kālaṁ karontassa antarāyāyā’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
there are such bad, unskillful qualities. Then in order to give them up they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Seyyathāpi, bhikkhave, ādittacelo vā ādittasīso vā tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya;
Suppose your clothes or head were on fire. In order to extinguish it, you’d apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
evamevaṁ kho, bhikkhave, tena bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to give up those bad, unskillful qualities, that mendicant should apply intense enthusiasm …
|
an8.76 | | paññavā sippaññatarena | 2 | | Pi En Ru | dhamma | yadi kasiyā yadi vaṇijjāya yadi gorakkhena yadi issattena yadi rājaporisena yadi sippaññatarena—
farming, trade, raising cattle, archery, government service, or one of the professions.
Idha, bhikkhave, kulaputto paññavā hoti …pe… sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a gentleman is wise. He has the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an8.81 | | satisampajaññasampannassa satisampajaññasutta satisampajaññavipannassa | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Satisampajaññasutta
Mindfulness and Situational Awareness
“Satisampajaññe, bhikkhave, asati satisampajaññavipannassa hatūpanisaṁ hoti hirottappaṁ.
“Mendicants, when there is no mindfulness and situational awareness, one who lacks mindfulness and situational awareness has destroyed a vital condition for conscience and prudence.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, satisampajaññe asati satisampajaññavipannassa hatūpanisaṁ hoti hirottappaṁ;
In the same way, when there is no mindfulness and situational awareness, one who lacks mindfulness and situational awareness has destroyed a vital condition for conscience and prudence.
Satisampajaññe, bhikkhave, sati satisampajaññasampannassa upanisasampannaṁ hoti hirottappaṁ.
When there is mindfulness and situational awareness, one who has fulfilled mindfulness and situational awareness has fulfilled a vital condition for conscience and prudence.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, satisampajaññe sati satisampajaññasampannassa upanisasampannaṁ hoti hirottappaṁ;
In the same way, when there is mindfulness and situational awareness, one who has fulfilled mindfulness and situational awareness has fulfilled a vital condition for conscience and prudence.
|
an8.83 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Sace, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers of other religions were to ask:
‘kiṁmūlakā, āvuso, sabbe dhammā, kiṁsambhavā sabbe dhammā, kiṁsamudayā sabbe dhammā, kiṁsamosaraṇā sabbe dhammā, kiṁpamukhā sabbe dhammā, kiṁadhipateyyā sabbe dhammā, kiṁuttarā sabbe dhammā, kiṁsārā sabbe dhammā’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ kinti byākareyyāthā”ti?
‘Reverends, all things have what as their root? What produces them? What is their origin? What is their meeting place? What is their chief? What is their ruler? What is their overseer? What is their core?’ How would you answer them?”
“sace, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers of other religions were to ask:
evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
You should answer them:
evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyāthā”ti.
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.”
|
an8.86 | | araññasaññaṁyeva araññavanapatthāni araññavihārena aññamaññaṁ | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Idhāhaṁ, nāgita, bhikkhū passāmi aññamaññaṁ aṅgulipatodakena sañjagghante saṅkīḷante.
Take mendicants I see poking each other with their fingers, giggling and playing together.
Tathā hi paname āyasmanto aññamaññaṁ aṅgulipatodakena sañjagghanti saṅkīḷanti’.
That must be because they’re poking each other with their fingers, giggling and playing together.’
‘idāni ayamāyasmā imaṁ niddākilamathaṁ paṭivinodetvā araññasaññaṁyeva manasi karissati ekattan’ti.
‘Now this venerable, having dispelled that sleepiness and weariness, will focus just on the unified perception of wilderness.’
Tenāhaṁ, nāgita, tassa bhikkhuno attamano homi araññavihārena.
So I’m pleased that that mendicant is living in the wilderness.
Tenāhaṁ, nāgita, tassa bhikkhuno attamano homi araññavihārena.
So I’m pleased that that mendicant is living in the wilderness.
Tenāhaṁ, nāgita, tassa bhikkhuno attamano homi araññavihārena.
So I’m pleased that that mendicant is living in the wilderness.
So taṁ lābhasakkārasilokaṁ nikāmayamāno riñcati paṭisallānaṁ, riñcati araññavanapatthāni pantāni senāsanāni;
Enjoying possessions, honor, and popularity they neglect retreat, and they neglect remote lodgings in the wilderness and the forest.
So taṁ lābhasakkārasilokaṁ paṭipaṇāmetvā na riñcati paṭisallānaṁ, na riñcati araññavanapatthāni pantāni senāsanāni.
Fending off possessions, honor, and popularity they don’t neglect retreat, and they don’t neglect remote lodgings in the wilderness and the forest.
Tenāhaṁ, nāgita, tassa bhikkhuno attamano homi araññavihārena.
So I’m pleased that that mendicant is living in the wilderness.
|
an8.91-117 | | sāmaññavagga sāmaññavaggo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 10. Sāmaññavagga
10. Similarity
Sāmaññavaggo pañcamo.
"
|
an9.1 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ paññavā | 6 | | Pi En Ru | dhamma | “Sace, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers of other religions were to ask:
‘sambodhipakkhikānaṁ, āvuso, dhammānaṁ kā upanisā bhāvanāyā’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ kinti byākareyyāthā”ti?
‘Reverends, what is the vital condition for the development of the awakening factors?’ How would you answer them?”
“Sace, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers of other religions were to ask:
‘sambodhipakkhikānaṁ, āvuso, dhammānaṁ kā upanisā bhāvanāyā’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
‘Reverends, what is the vital condition for the development of the awakening factors?’ You should answer them:
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Furthermore, a mendicant is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
paññavā bhavissati udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
be wise …
|
an9.2 | | aññataro paññañce | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
paññañce, bhikkhu, bhikkhu nissāya akusalaṁ pajahati kusalaṁ bhāveti, pahīnamevassa taṁ akusalaṁ hoti.
If a mendicant supported by wisdom gives up the unskillful and develops the skillful, the unskillful is actually given up by them.
|
an9.3 | | aññatarasmiṁ maññasī”ti paññavā | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Yassadāni tvaṁ, meghiya, kālaṁ maññasī”ti.
“Please, Meghiya, go at your convenience.”
Yassadāni tvaṁ, meghiya, kālaṁ maññasī”ti.
Please, Meghiya, go at your convenience.”
Atha kho āyasmā meghiyo uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena taṁ ambavanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ ambavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Then Meghiya got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right. Then he went to that mango grove, and, having plunged deep into it, sat at the root of a certain tree for the day’s meditation.
Puna caparaṁ, meghiya, bhikkhu paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Furthermore, a mendicant is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
Kalyāṇamittassetaṁ, meghiya, bhikkhuno pāṭikaṅkhaṁ kalyāṇasahāyassa kalyāṇasampavaṅkassa: ‘paññavā bhavissati …pe… sammādukkhakkhayagāminiyā’.
A mendicant with good friends, companions, and associates can expect to be wise …
|
an9.4 | | paññattāsane | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā upaṭṭhānasālaṁ pavisitvā paññattāsane nisīdi.
and he entered the assembly hall, where he sat on the seat spread out.
|
an9.5 | | duppaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Etadaggaṁ, bhikkhave, atthacariyānaṁ yadidaṁ assaddhaṁ saddhāsampadāya samādapeti niveseti patiṭṭhāpeti, dussīlaṁ sīlasampadāya … macchariṁ cāgasampadāya … duppaññaṁ paññāsampadāya samādapeti niveseti patiṭṭhāpeti.
The best way of taking care is to encourage, settle, and ground the unfaithful in faith, the unethical in ethics, the stingy in generosity, and the ignorant in wisdom.
|
an9.6 | | sāmaññattho | 4 | | Pi En Ru | dhamma | yassa camhi atthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito so ca me sāmaññattho na bhāvanāpāripūriṁ gacchatī’ti, tenāvuso, puggalena so puggalo rattibhāgaṁ vā divasabhāgaṁ vā saṅkhāpi anāpucchā pakkamitabbaṁ nānubandhitabbo.
And the goal of the ascetic life for which I went forth from the lay life to homelessness is not being fully developed.’ In this case you should leave that person at that very time of the day or night, without asking. You shouldn’t follow them.
yassa camhi atthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito so ca me sāmaññattho na bhāvanāpāripūriṁ gacchatī’ti, tenāvuso, puggalena so puggalo saṅkhāpi anāpucchā pakkamitabbaṁ nānubandhitabbo.
However, the goal of the ascetic life for which I went forth from the lay life to homelessness is not being fully developed.’ In this case you should leave that person after reflecting, without asking. You shouldn’t follow them.
yassa camhi atthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito so ca me sāmaññattho bhāvanāpāripūriṁ gacchatī’ti, tenāvuso, puggalena so puggalo saṅkhāpi anubandhitabbo na pakkamitabbaṁ.
But the goal of the ascetic life for which I went forth from the lay life to homelessness is being fully developed.’ In this case you should follow that person after appraisal. You shouldn’t leave them.
yassa camhi atthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito so ca me sāmaññattho bhāvanāpāripūriṁ gacchatī’ti, tenāvuso, puggalena so puggalo yāvajīvaṁ anubandhitabbo na pakkamitabbaṁ api panujjamānena.
And the goal of the ascetic life for which I went forth from the lay life to homelessness is being fully developed.’ In this case you should follow that person. You shouldn’t leave them, even if they send you away.
|
an9.11 | | aññataraṁ aññataro maññasī”ti | 14 | | Pi En Ru | dhamma | “Yassadāni tvaṁ, sāriputta, kālaṁ maññasī”ti.
“Please, Sāriputta, go at your convenience.”
Atha kho aññataro bhikkhu acirapakkante āyasmante sāriputte bhagavantaṁ etadavoca:
And then, not long after Sāriputta had left, a certain monk said to the Buddha,
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
So the Buddha addressed one of the monks,
“idha te, sāriputta, aññataro sabrahmacārī khīyanadhammaṁ āpanno:
“Sāriputta, one of your spiritual companions has made this complaint:
“Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
“Sir, someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyya.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.
Yassa nūna, bhante, kāye kāyagatāsati anupaṭṭhitā assa, so idha aññataraṁ sabrahmacāriṁ āsajja appaṭinissajja cārikaṁ pakkameyyā”ti.
Someone who had not established mindfulness of the body might well attack one of their spiritual companions and leave without saying sorry.”
|
an9.12 | | aññatitthiyehi aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan”ti.
Why don’t I visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho āyasmā sāriputto yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodi.
Then he went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
Tena kho pana samayena tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ sannisinnānaṁ sannipatitānaṁ ayamantarākathā udapādi:
Now at that time while those wanderers of other religions were sitting together this discussion came up among them:
Atha kho āyasmā sāriputto tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandi nappaṭikkosi.
Sāriputta neither approved nor dismissed that statement of the wanderers of other religions.
yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan’ti.
Atha kho ahaṁ, bhante, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodiṁ.
Tena kho pana samayena tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ sannisinnānaṁ sannipatitānaṁ ayamantarākathā udapādi:
Atha kho ahaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandiṁ nappaṭikkosiṁ.
“Ke ca, sāriputta, aññatitthiyā paribbājakā bālā abyattā, ke ca saupādisesaṁ vā ‘saupādiseso’ti jānissanti, anupādisesaṁ vā ‘anupādiseso’ti jānissanti.
“Sāriputta, these foolish, incompetent wanderers following other religions: who are they to know whether someone has residue or not?
Ke ca, sāriputta, aññatitthiyā paribbājakā bālā abyattā, ke ca saupādisesaṁ vā ‘saupādiseso’ti jānissanti, anupādisesaṁ vā ‘anupādiseso’ti jānissanti.
These foolish, incompetent wanderers following other religions: who are they to know whether someone has residue or not?
|
an9.20 | | aniccasaññaṁ hiraññapūrāni | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Caturāsīti suvaṇṇapātisahassāni adāsi rūpiyapūrāni, caturāsīti rūpiyapātisahassāni adāsi suvaṇṇapūrāni, caturāsīti kaṁsapātisahassāni adāsi hiraññapūrāni, caturāsīti hatthisahassāni adāsi sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālappaṭicchannāni, caturāsīti rathasahassāni adāsi sīhacammaparivārāni byagghacammaparivārāni dīpicammaparivārāni paṇḍukambalaparivārāni sovaṇṇālaṅkārāni sovaṇṇadhajāni hemajālappaṭicchannāni, caturāsīti dhenusahassāni adāsi dukūlasandhanāni kaṁsūpadhāraṇāni, caturāsīti kaññāsahassāni adāsi āmuttamaṇikuṇḍalāyo, caturāsīti pallaṅkasahassāni adāsi gonakatthatāni paṭikatthatāni paṭalikatthatāni kadalimigapavarapaccattharaṇāni sauttaracchadāni ubhatolohitakūpadhānāni, caturāsīti vatthakoṭisahassāni adāsi khomasukhumānaṁ koseyyasukhumānaṁ kambalasukhumānaṁ kappāsikasukhumānaṁ, ko pana vādo annassa pānassa khajjassa bhojjassa leyyassa peyyassa, najjo maññe vissandanti.
84,000 gold pots filled with silver. 84,000 silver pots filled with gold. 84,000 bronze pots filled with gold coins. 84,000 elephants with gold adornments and banners, covered with snow gold netting. 84,000 chariots upholstered with the hide of lions, tigers, and leopards, and cream rugs, with gold adornments and banners, covered with gold netting. 84,000 milk cows with silken reins and bronze pails. 84,000 maidens bedecked with jeweled earrings. 84,000 couches spread with woolen covers—shag-piled, pure white, or embroidered with flowers—and spread with a fine deer hide, with canopies above and red pillows at both ends. 8,400,000,000 fine cloths of linen, cotton, silk, and wool. And who can say how much food, drink, snacks, meals, refreshments, and beverages? It seemed like an overflowing river.
pāṇātipātā veramaṇiṁ, adinnādānā veramaṇiṁ, kāmesumicchācārā veramaṇiṁ, musāvādā veramaṇiṁ, surāmerayamajjapamādaṭṭhānā veramaṇiṁ, yo ca antamaso gandhohanamattampi mettacittaṁ bhāveyya, (…) idaṁ tato mahapphalataraṁ.
It would be more fruitful to develop a heart of love—even just as long as it takes to pull a cow’s udder—than to undertake the training rules.
gandhohanamattampi → gandhūhanamattampi (bj); gaddūhanamattampi (sya-all, pts1ed) | (…) → (yo ca accharāsaṅghātamattampi aniccasaññaṁ bhāveyya) (mr)
pāṇātipātā veramaṇiṁ …pe… surāmerayamajjapamādaṭṭhānā veramaṇiṁ, yo ca antamaso gandhohanamattampi mettacittaṁ bhāveyya, yo ca accharāsaṅghātamattampi aniccasaññaṁ bhāveyya, idaṁ tato mahapphalataran”ti.
|
an9.24 | | asaññasattā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Santi, bhikkhave, sattā asaññino appaṭisaṁvedino, seyyathāpi devā asaññasattā.
There are sentient beings that are non-percipient and do not experience anything, such as the gods who are non-percipient beings.
|
an9.33 | | nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ rūpasaññaṁ viññāṇañcāyatanasaññaṁ ākiñcaññāyatanasaññaṁ ākāsānañcāyatanasaññaṁ | 16 | | Pi En Ru | dhamma | Yattha rūpasaññā nirujjhati, ye ca rūpasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti, ‘addhā te āyasmanto nicchātā nibbutā tiṇṇā pāraṅgatā tadaṅgenā’ti vadāmi.
Where perceptions of form ceases, and those who have thoroughly ended perceptions of form meditate, I say: ‘Clearly those venerables are desireless, quenched, crossed over, and gone beyond in that respect.’
ca rūpasaññaṁ → ye ca rūpasaññā (bj, sya-all, pts1ed)
‘Kattha rūpasaññā nirujjhati, ke ca rūpasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti—
If someone should say, ‘I do not know or see where perceptions of form ceases’,
Ettha rūpasaññā nirujjhati, te ca rūpasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharantī’ti.
That’s where perceptions of form cease.’
Yattha ākāsānañcāyatanasaññā nirujjhati, ye ca ākāsānañcāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti, ‘addhā te āyasmanto nicchātā nibbutā tiṇṇā pāraṅgatā tadaṅgenā’ti vadāmi.
Where the perception of the dimension of infinite space ceases, and those who have thoroughly ended the perception of the dimension of infinite space meditate, I say: ‘Clearly those venerables are desireless, quenched, crossed over, and gone beyond in that respect.’
‘Kattha ākāsānañcāyatanasaññā nirujjhati, ke ca ākāsānañcāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti—
If someone should say, ‘I do not know or see where the perception of the dimension of infinite space ceases’,
Ettha ākāsānañcāyatanasaññā nirujjhati, te ca ākāsānañcāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharantī’ti.
That’s where the perception of the dimension of infinite space ceases.’
Yattha viññāṇañcāyatanasaññā nirujjhati, ye ca viññāṇañcāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti, ‘addhā te āyasmanto nicchātā nibbutā tiṇṇā pāraṅgatā tadaṅgenā’ti vadāmi.
Where the perception of the dimension of infinite consciousness ceases, and those who have thoroughly ended the perception of the dimension of infinite consciousness meditate, I say: ‘Clearly those venerables are desireless, quenched, crossed over, and gone beyond in that respect.’
‘Kattha viññāṇañcāyatanasaññā nirujjhati, ke ca viññāṇañcāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti—
If someone should say, ‘I do not know or see where the perception of the dimension of infinite consciousness ceases’,
Ettha viññāṇañcāyatanasaññā nirujjhati, te ca viññāṇañcāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharantī’ti.
That’s where the perception of the dimension of infinite consciousness ceases.’
Yattha ākiñcaññāyatanasaññā nirujjhati, ye ca ākiñcaññāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti, ‘addhā te āyasmanto nicchātā nibbutā tiṇṇā pāraṅgatā tadaṅgenā’ti vadāmi.
Where the perception of the dimension of nothingness ceases, and those who have thoroughly ended the perception of the dimension of nothingness meditate, I say: ‘Clearly those venerables are desireless, quenched, crossed over, and gone beyond in that respect.’
‘Kattha ākiñcaññāyatanasaññā nirujjhati, ke ca ākiñcaññāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti—
If someone should say, ‘I do not know or see where the perception of the dimension of nothingness ceases’,
Ettha ākiñcaññāyatanasaññā nirujjhati, te ca ākiñcaññāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharantī’ti.
That’s where the perception of the dimension of nothingness ceases.’
Yattha nevasaññānāsaññāyatanasaññā nirujjhati, ye ca nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti, ‘addhā te āyasmanto nicchātā nibbutā tiṇṇā pāraṅgatā tadaṅgenā’ti vadāmi.
Where the perception of the dimension of neither perception nor non-perception ceases, and those who have thoroughly ended the perception of the dimension of neither perception nor non-perception meditate, I say: ‘Clearly those venerables are desireless, quenched, crossed over, and gone beyond in that respect.’
‘Kattha nevasaññānāsaññāyatanasaññā nirujjhati, ke ca nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharanti—
If someone should say, ‘I do not know or see where the perception of the dimension of neither perception nor non-perception ceases’,
Ettha nevasaññānāsaññāyatanasaññā nirujjhati, te ca nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ nirodhetvā nirodhetvā viharantī’ti.
That’s where the perception of the dimension of neither perception nor non-perception ceases.’
|
an9.35 | | kammaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yato kho, bhikkhave, bhikkhu taṁ tadeva samāpattiṁ samāpajjatipi vuṭṭhātipi, tassa mudu cittaṁ hoti kammaññaṁ.
When a mendicant enters and emerges from all these attainments, their mind becomes pliable and workable.
|
an9.38 | | aññamaññaṁ aññatra aññatreva | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Imesaṁ, bho gotama, ubhinnaṁ ñāṇavādānaṁ ubhinnaṁ aññamaññaṁ vipaccanīkavādānaṁ ko saccaṁ āha ko musā”ti?
These two claim to speak from knowledge, but they directly contradict each other. Which one of them speaks the truth, and which falsehood?”
‘imesaṁ ubhinnaṁ ñāṇavādānaṁ ubhinnaṁ aññamaññaṁ vipaccanīkavādānaṁ ko saccaṁ āha ko musā’ti.
So aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarā kālaṁ kareyya.
Though he’d travel for his whole lifespan of a hundred years—pausing only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness—he’d die along the way, never reaching the end of the world.
So aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarā kālaṁ kareyya.
Though he’d travel for his whole lifespan of a hundred years—pausing only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness—he’d die along the way, never reaching the end of the world.
|
an9.40 | | araññagato araññaṁ āraññakanāgopamasuttaṁ āraññakassa | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Nāgasutta
The Simile of the Bull Elephant in the Forest
Nāgasutta → āraññakanāgopamasuttaṁ (bj)
“Yasmiṁ, bhikkhave, samaye āraññikassa nāgassa gocarapasutassa hatthīpi hatthiniyopi hatthikalabhāpi hatthicchāpāpi purato purato gantvā tiṇaggāni chindanti, tena, bhikkhave, āraññiko nāgo aṭṭīyati harāyati jigucchati.
“Mendicants, when a wild bull elephant is engrossed in the pasture, but other elephants—males, females, younglings, or cubs—got there first and trampled the grass, the wild bull elephant is horrified, repelled, and disgusted by that.
āraññikassa → āraññakassa (bj, sya-all)
So vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
They frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
So araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, they sit down cross-legged, set their body straight, and establish mindfulness in their presence.
|
an9.41 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā mahāvanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Then the Buddha plunged deep into the Great Wood and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
|
an9.42 | | sāmaññavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
Sāmaññavagga → pañcālavaggo (sya-all); pañcālavagga (pts1ed)
|
an9.43 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
|
an9.44 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
|
an9.45 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
|
an9.46 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
|
an9.47 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
|
an9.48 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
|
an9.49 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
|
an9.50 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
|
an9.51 | | sāmaññavagga sāmaññavaggo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Sāmaññavagga
5. Similarity
Sāmaññavaggo pañcamo.
|
an9.72 | | aññataraṁ devaññataro | 4 | | Pi En Ru | dhamma | aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti.
They lead the spiritual life wishing to be reborn in one of the orders of gods: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
Yo so, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya.
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving.
|
an10.8 | | āraññako | 1 | | Pi En Ru | dhamma | vinayadharo ca, no ca āraññiko pantasenāsano …
they don’t stay in the wilderness, in remote lodgings …
āraññiko → āraññako (bj, sya-all, pts1ed, mr)
|
an10.11 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
an10.14 | | aññataraṁ devaññataro | 8 | | Pi En Ru | dhamma | aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti.
They lead the spiritual life wishing to be reborn in one of the orders of gods: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
Yo so, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya.
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving.
na aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti.
They don’t lead the spiritual life wishing to be reborn in one of the orders of gods: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
Yo so, bhikkhave, bhikkhu na aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya …pe… devaññataro vāti, tassa cittaṁ namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya.
This being so, their mind inclines toward keenness, commitment, persistence, and striving.
|
an10.17 | | paññavā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Furthermore, a mendicant is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
Yampi, bhikkhave, bhikkhu paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā,
|
an10.18 | | maññanti paññavā | 22 | | Pi En Ru | dhamma | ‘Sīlavā vatāyaṁ bhikkhu pātimokkhasaṁvarasaṁvuto viharati ācāragocarasampanno aṇumattesu vajjesu bhayadassāvī, samādāya sikkhati sikkhāpadesū’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
‘Bahussuto vatāyaṁ bhikkhu sutadharo sutasannicayo, ye te dhammā ādikalyāṇā majjhekalyāṇā pariyosānakalyāṇā sātthaṁ sabyañjanaṁ kevalaparipuṇṇaṁ parisuddhaṁ brahmacariyaṁ abhivadanti, tathārūpāssa dhammā bahussutā honti dhātā vacasā paricitā manasānupekkhitā diṭṭhiyā suppaṭividdhā’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
‘Kalyāṇamitto vatāyaṁ bhikkhu kalyāṇasahāyo kalyāṇasampavaṅko’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
‘Suvaco vatāyaṁ bhikkhu sovacassakaraṇehi dhammehi samannāgato, khamo padakkhiṇaggāhī anusāsanin’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
‘Yāni tāni sabrahmacārīnaṁ uccāvacāni kiṅkaraṇīyāni, tattha dakkho vatāyaṁ bhikkhu analaso, tatrūpāyāya vīmaṁsāya samannāgato, alaṁ kātuṁ alaṁ saṁvidhātun’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
‘Dhammakāmo vatāyaṁ bhikkhu piyasamudāhāro, abhidhamme abhivinaye uḷārapāmojjo’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu āraddhavīriyo viharati akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya, kusalānaṁ dhammānaṁ upasampadāya, thāmavā daḷhaparakkamo anikkhittadhuro kusalesu dhammesu ‘āraddhavīriyo vatāyaṁ bhikkhu viharati akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya, kusalānaṁ dhammānaṁ upasampadāya, thāmavā daḷhaparakkamo anikkhittadhuro kusalesu dhammesū’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū …
Furthermore, a mendicant lives with energy roused up for giving up unskillful qualities and embracing skillful qualities. They are strong, staunchly vigorous, not slacking off when it comes to developing skillful qualities.
navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
‘Santuṭṭho vatāyaṁ bhikkhu itarītaracīvarapiṇḍapātasenāsanagilānapaccayabhesajjaparikkhārenā’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
‘Satimā vatāyaṁ bhikkhu paramena satinepakkena samannāgato, cirakatampi cirabhāsitampi saritā anussaritā’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Furthermore, a mendicant is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
‘Paññavā vatāyaṁ bhikkhu udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā’ti therāpi naṁ bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti, majjhimāpi bhikkhū … navāpi bhikkhū vattabbaṁ anusāsitabbaṁ maññanti.
Knowing this, the mendicants—whether senior, middle, or junior—think that mendicant is worth advising and instructing.
|
an10.20 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘sassato loko’ti vā, ‘asassato loko’ti vā, ‘antavā loko’ti vā, ‘anantavā loko’ti vā, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā, ‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā,
the cosmos is eternal, or not eternal, or finite, or infinite; the soul and the body are the same thing, or they are different things; after death, a realized one still exists, or no longer exists, or both still exists and no longer exists, or neither still exists nor no longer exists.
|
an10.22 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Etasmā cāhaṁ, ānanda, ñāṇā aññaṁ ñāṇaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā natthīti vadāmi.
And Ānanda, I say that there is no other knowledge better or finer than this.
|
an10.23 | | paññavāti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | duppañño samāno ‘paññavāti maṁ jāneyyun’ti icchati;
A witless person wishes to be known as wise.
|
an10.24 | | dhaññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | So kismiñcideva dhanakaraṇīye samuppanne na sakkuṇeyya upanīhātuṁ dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā.
But when it came time to make a payment they weren’t able to come up with any money, grain, silver, or gold.
Tathā hi ayamāyasmā kismiñcideva dhanakaraṇīye samuppanne na sakkoti upanīhātuṁ dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā’ti.
Because when it came time to make a payment they weren’t able to come up with any money, grain, silver, or gold.
So kismiñcideva dhanakaraṇīye samuppanne sakkuṇeyya upanīhātuṁ dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā.
And whenever it came time to make a payment they were able to come up with the money, grain, silver, or gold.
Tathā hi ayamāyasmā kismiñcideva dhanakaraṇīye samuppanne sakkoti upanīhātuṁ dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā’ti.
Because when it came time to make a payment they were able to come up with the money, grain, silver, or gold.
|
an10.27 | | aññatitthiyehi aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra | 13 | | Pi En Ru | dhamma | yannūna mayaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā”ti.
Why don’t we visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho te bhikkhū yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodiṁsu.
Then they went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinne kho te bhikkhū te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, they sat down to one side. The wanderers said to them:
Atha kho te bhikkhū tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandiṁsu nappaṭikkosiṁsu.
Those mendicants neither approved nor dismissed that statement of the wanderers of other religions.
yannūna mayaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā’ti.
Atha kho mayaṁ, bhante, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamimhā; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodimhā.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdimhā. Ekamantaṁ nisinne kho, bhante, aññatitthiyā paribbājakā amhe etadavocuṁ:
Atha kho mayaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandimhā nappaṭikkosimhā.
“Evaṁvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
“Mendicants, when wanderers of other religions say this, you should say to them:
Evaṁ puṭṭhā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā na ceva sampāyissanti, uttari ca vighātaṁ āpajjissanti.
Questioned like this, the wanderers of other religions would be stumped, and, in addition, would get frustrated.
Nāhaṁ taṁ, bhikkhave, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya yo imesaṁ pañhānaṁ veyyākaraṇena cittaṁ ārādheyya, aññatra tathāgatena vā tathāgatasāvakena vā ito vā pana sutvā.
I don’t see anyone in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who could provide a satisfying answer to these questions except for the Realized One or his disciple or someone who has heard it from them.
|
an10.29 | | aññathattaṁ paññapentānaṁ | 11 | | Pi En Ru | dhamma | Raññopi kho, bhikkhave, pasenadissa kosalassa attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even King Pasenadi decays and perishes.
Mahābrahmunopi kho, bhikkhave, attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even the Great Brahmā decays and perishes.
Ābhassarānampi kho, bhikkhave, devānaṁ attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even the gods of streaming radiance decay and perish.
Evaṁsaññīnampi kho, bhikkhave, sattānaṁ attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even the sentient beings who perceive like this decay and perish.
Evaṁsaññīnampi kho, bhikkhave, sattānaṁ attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even the sentient beings who perceive like this decay and perish.
Evaṁpaṭipannānampi kho, bhikkhave, sattānaṁ attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even the sentient beings who practice like this decay and perish.
Evaṁsaññīnampi kho, bhikkhave, sattānaṁ attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even the sentient beings who perceive like this decay and perish.
Evaṁdiṭṭhīnampi kho, bhikkhave, sattānaṁ attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even the sentient beings who have views like this decay and perish.
Etadaggaṁ, bhikkhave, paramatthavisuddhiṁ paññapentānaṁ yadidaṁ sabbaso ākiñcaññāyatanaṁ samatikkamma nevasaññānāsaññāyatanaṁ upasampajja viharati.
This is the best of the advocates of the ultimate purity of the spirit, that is, when someone, going totally beyond the dimension of nothingness, enters and remains in the dimension of neither perception nor non-perception.
Evaṁvādīnampi kho, bhikkhave, sattānaṁ attheva aññathattaṁ atthi vipariṇāmo.
But even the sentient beings who have such a doctrine decay and perish.
Etadaggaṁ, bhikkhave, paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapentānaṁ yadidaṁ channaṁ phassāyatanānaṁ samudayañca atthaṅgamañca assādañca ādīnavañca nissaraṇañca yathābhūtaṁ viditvā anupādā vimokkho.
This is the best of those who advocate extinguishment in this very life, that is, liberation by not grasping after truly understanding the origin, ending, gratification, drawback, and escape of the six fields of contact.
|
an10.30 | | araññavanapatthāni maññasī”ti | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhante, bhagavā dīgharattaṁ āraññiko, araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevati.
Furthermore, the Buddha lives in the wilderness, frequenting remote lodgings in the wilderness and the forest.
Yampi, bhante, bhagavā dīgharattaṁ āraññiko, araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevati, idampi kho ahaṁ, bhante, atthavasaṁ sampassamāno bhagavati evarūpaṁ paramanipaccakāraṁ karomi, mettūpahāraṁ upadaṁsemi.
This is another reason that I demonstrate such utmost devotion for the Buddha, conveying my manifest love.
“Yassadāni tvaṁ, mahārāja, kālaṁ maññasī”ti.
“Please, great king, go at your convenience.”
|
an10.31 | | paññattaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “kati nu kho, bhante, atthavase paṭicca tathāgatena sāvakānaṁ sikkhāpadaṁ paññattaṁ, pātimokkhaṁ uddiṭṭhan”ti?
“Sir, for how many reasons did the Realized One lay down training rules for his disciples and recite the monastic code?”
“Dasa kho, upāli, atthavase paṭicca tathāgatena sāvakānaṁ sikkhāpadaṁ paññattaṁ, pātimokkhaṁ uddiṭṭhaṁ.
“Upāli, the Realized One laid down training rules for his disciples and recited the monastic code for ten reasons.
ime kho, upāli, dasa atthavase paṭicca tathāgatena sāvakānaṁ sikkhāpadaṁ paññattaṁ, pātimokkhaṁ uddiṭṭhan”ti.
The Realized One laid down training rules for his disciples and recited the monastic code for these ten reasons.”
|
an10.37 | | apaññattaṁ paññattaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Idhupāli, bhikkhū adhammaṁ dhammoti dīpenti, dhammaṁ adhammoti dīpenti, avinayaṁ vinayoti dīpenti, vinayaṁ avinayoti dīpenti, abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatena bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatena abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, anāciṇṇaṁ tathāgatena āciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, āciṇṇaṁ tathāgatena anāciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, apaññattaṁ tathāgatena paññattaṁ tathāgatenāti dīpenti, paññattaṁ tathāgatena apaññattaṁ tathāgatenāti dīpenti.
“Upāli, it’s when a mendicant explains what is not the teaching as the teaching, and what is the teaching as not the teaching. They explain what is not the training as the training, and what is the training as not the training. They explain what was not spoken and stated by the Realized One as spoken and stated by the Realized One, and what was spoken and stated by the Realized One as not spoken and stated by the Realized One. They explain what was not practiced by the Realized One as practiced by the Realized One, and what was practiced by the Realized One as not practiced by the Realized One. They explain what was not prescribed by the Realized One as prescribed by the Realized One, and what was prescribed by the Realized One as not prescribed by the Realized One.
|
an10.38 | | apaññattaṁ paññattaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Idhupāli, bhikkhū adhammaṁ adhammoti dīpenti, dhammaṁ dhammoti dīpenti, avinayaṁ avinayoti dīpenti, vinayaṁ vinayoti dīpenti, abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatena abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatena bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, anāciṇṇaṁ tathāgatena anāciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, āciṇṇaṁ tathāgatena āciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, apaññattaṁ tathāgatena apaññattaṁ tathāgatenāti dīpenti, paññattaṁ tathāgatena paññattaṁ tathāgatenāti dīpenti.
“Upāli, it’s when a mendicant explains what is not the teaching as not the teaching, and what is the teaching as the teaching. They explain what is not the training as not the training, and what is the training as the training. They explain what was not spoken and stated by the Realized One as not spoken and stated by the Realized One, and what was spoken and stated by the Realized One as spoken and stated by the Realized One. They explain what was not practiced by the Realized One as not practiced by the Realized One, and what was practiced by the Realized One as practiced by the Realized One. They explain what was not prescribed by the Realized One as not prescribed by the Realized One, and what was prescribed by the Realized One as prescribed by the Realized One.
|
an10.39 | | apaññattaṁ paññattaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | paññattaṁ tathāgatena apaññattaṁ tathāgatenāti dīpenti.
and what was prescribed by the Realized One as not prescribed by the Realized One.
|
an10.40 | | apaññattaṁ paññattaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Idhānanda, bhikkhū adhammaṁ adhammoti dīpenti, dhammaṁ dhammoti dīpenti, avinayaṁ avinayoti dīpenti, vinayaṁ vinayoti dīpenti, abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatena abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatena bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, anāciṇṇaṁ tathāgatena anāciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, āciṇṇaṁ tathāgatena āciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, apaññattaṁ tathāgatena apaññattaṁ tathāgatenāti dīpenti, paññattaṁ tathāgatena paññattaṁ tathāgatenāti dīpenti.
“Ānanda, it’s when a mendicant explains what is not the teaching as not the teaching, and what is the teaching as the teaching. They explain what is not the training as not the training, and what is the training as the training. They explain what was not spoken and stated by the Realized One as not spoken and stated by the Realized One, and what was spoken and stated by the Realized One as spoken and stated by the Realized One. They explain what was not practiced by the Realized One as not practiced by the Realized One, and what was practiced by the Realized One as practiced by the Realized One. They explain what was not prescribed by the Realized One as not prescribed by the Realized One, and what was prescribed by the Realized One as prescribed by the Realized One.
|
an10.41 | | apaññattaṁ paññattaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Idhupāli, bhikkhū adhammaṁ dhammoti dīpenti, dhammaṁ adhammoti dīpenti, avinayaṁ vinayoti dīpenti, vinayaṁ avinayoti dīpenti, abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatena bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatena abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, anāciṇṇaṁ tathāgatena āciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, āciṇṇaṁ tathāgatena anāciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, apaññattaṁ tathāgatena paññattaṁ tathāgatenāti dīpenti, paññattaṁ tathāgatena apaññattaṁ tathāgatenāti dīpenti.
“Upāli, it’s when a mendicant explains what is not the teaching as the teaching, and what is the teaching as not the teaching. They explain what is not the training as the training, and what is the training as not the training. They explain what was not spoken and stated by the Realized One as spoken and stated by the Realized One, and what was spoken and stated by the Realized One as not spoken and stated by the Realized One. They explain what was not practiced by the Realized One as practiced by the Realized One, and what was practiced by the Realized One as not practiced by the Realized One. They explain what was not prescribed by the Realized One as prescribed by the Realized One, and what was prescribed by the Realized One as not prescribed by the Realized One.
|
an10.42 | | apaññattaṁ paññattaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Idhupāli, bhikkhū adhammaṁ dhammoti dīpenti, dhammaṁ adhammoti dīpenti, avinayaṁ vinayoti dīpenti, vinayaṁ avinayoti dīpenti, abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatena bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, bhāsitaṁ lapitaṁ tathāgatena abhāsitaṁ alapitaṁ tathāgatenāti dīpenti, anāciṇṇaṁ tathāgatena āciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, āciṇṇaṁ tathāgatena anāciṇṇaṁ tathāgatenāti dīpenti, apaññattaṁ tathāgatena paññattaṁ tathāgatenāti dīpenti, paññattaṁ tathāgatena apaññattaṁ tathāgatenāti dīpenti.
It’s when a mendicant explains what is not the teaching as the teaching, and what is the teaching as not the teaching. They explain what is not the training as the training, and what is the training as not the training. They explain what was not spoken and stated by the Realized One as spoken and stated by the Realized One, and what was spoken and stated by the Realized One as not spoken and stated by the Realized One. They explain what was not practiced by the Realized One as practiced by the Realized One, and what was practiced by the Realized One as not practiced by the Realized One. They explain what was not prescribed by the Realized One as prescribed by the Realized One, and what was prescribed by the Realized One as not prescribed by the Realized One.
|
an10.45 | | aññataraṁ aññatra | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, rājā bahukicco bahukaraṇīyo aññataraṁ itthiṁ gantvā na sarati:
Furthermore, a king has many duties, and much to do. He has sex with one of the women but doesn’t remember.
‘na kho idha añño koci pavisati, aññatra pabbajitena.
‘No-one else has entered here, except for that monk.
Puna caparaṁ, bhikkhave, rañño antepure aññataraṁ ratanaṁ nassati.
Furthermore, a gem is lost somewhere in the royal compound.
‘na kho idha añño koci pavisati, aññatra pabbajitena.
‘No-one else has entered here, except for that monk.
‘na kho idha añño koci pavisati, aññatra pabbajitena.
‘No-one else has entered here, except for that monk.
‘na kho idha añño koci pavisati, aññatra pabbajitena.
‘No-one else has entered here, except for that monk.
|
an10.46 | | maññatha | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, sakkā,
Как вы думаете, Сакьи,
What do you think, Sakyans?
“Taṁ kiṁ maññatha, sakkā,
“Как вы думаете, Сакьи,
“What do you think, Sakyans?
“Taṁ kiṁ maññatha, sakkā,
“Как вы думаете, Сакьи,
“What do you think, Sakyans?
“Taṁ kiṁ maññatha, sakkā,
“Как вы думаете, Сакьи,
“What do you think, Sakyans?
“Taṁ kiṁ maññatha, sakkā,
“Как вы думаете, Сакьи,
“What do you think, Sakyans?
|
an10.50 | | aññamaññaṁ paññatte paññavā | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena sambahulā bhikkhū pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkantā upaṭṭhānasālāyaṁ sannisinnā sannipatitā bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti.
Now at that time, after the meal, on return from almsround, several mendicants sat together in the assembly hall. They were arguing, quarreling, and disputing, wounding each other with barbed words.
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the assembly hall. He sat down on the seat spread out,
“Idha mayaṁ, bhante, pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkantā upaṭṭhānasālāyaṁ sannisinnā sannipatitā bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharāmā”ti.
“Sir, after the meal, on return from almsround, we sat together in the assembly hall, arguing, quarreling, and disputing, wounding each other with barbed words.”
“Na kho panetaṁ, bhikkhave, tumhākaṁ patirūpaṁ kulaputtānaṁ saddhāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajitānaṁ, yaṁ tumhe bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā vihareyyātha.
“Mendicants, this is not appropriate for you gentlemen who have gone forth out of faith from the lay life to homelessness.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Furthermore, a mendicant is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
Yampi, bhikkhave, bhikkhu paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā,
When a mendicant is wise,
|
an10.51 | | sampajaññañca | 3 | | Pi En Ru | dhamma | ‘abhijjhālu bahulaṁ viharāmi, byāpannacitto bahulaṁ viharāmi, thinamiddhapariyuṭṭhito bahulaṁ viharāmi, uddhato bahulaṁ viharāmi, vicikiccho bahulaṁ viharāmi, kodhano bahulaṁ viharāmi, saṅkiliṭṭhacitto bahulaṁ viharāmi, sāraddhakāyo bahulaṁ viharāmi, kusīto bahulaṁ viharāmi, asamāhito bahulaṁ viharāmī’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
‘I am often covetous, malicious, overcome with dullness and drowsiness, restless, doubtful, irritable, defiled in mind, disturbed in body, lazy, and not immersed in samādhi.’ In order to give up those bad, unskillful qualities, they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Seyyathāpi, bhikkhave, ādittacelo vā ādittasīso vā. Tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya.
Suppose your clothes or head were on fire. In order to extinguish it, you’d apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Evamevaṁ kho tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to give up those bad, unskillful qualities, that mendicant should apply intense enthusiasm …
|
an10.52 | | sampajaññañca | 3 | | Pi En Ru | dhamma | ‘abhijjhālu bahulaṁ viharāmi …pe… asamāhito bahulaṁ viharāmī’ti, tenāvuso, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
‘I am often covetous, malicious, overcome with dullness and drowsiness, restless, doubtful, angry, defiled in mind, disturbed in body, lazy, and not immersed in samādhi.’ In order to give up those bad, unskillful qualities, they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Seyyathāpi, āvuso, ādittacelo vā ādittasīso vā. Tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya.
Suppose your clothes or head were on fire. In order to extinguish it, you’d apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Evamevaṁ kho, āvuso, tena bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to give up those bad, unskillful qualities, that mendicant should apply intense enthusiasm …
|
an10.53 | | sampajaññañca | 3 | | Pi En Ru | dhamma | ‘abhijjhālu bahulaṁ viharāmi, byāpannacitto bahulaṁ viharāmi, thinamiddhapariyuṭṭhito bahulaṁ viharāmi, uddhato bahulaṁ viharāmi, vicikiccho bahulaṁ viharāmi, kodhano bahulaṁ viharāmi, saṅkiliṭṭhacitto bahulaṁ viharāmi, sāraddhakāyo bahulaṁ viharāmi, kusīto bahulaṁ viharāmi, asamāhito bahulaṁ viharāmī’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
‘I am often covetous, malicious, overcome with dullness and drowsiness, restless, doubtful, irritable, defiled in mind, disturbed in body, lazy, and not immersed in samādhi.’ In order to give up those bad, unskillful qualities, they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya;
evamevaṁ kho, bhikkhave, tena bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to give up those bad, unskillful qualities, that mendicant should apply intense enthusiasm …
|
an10.54 | | sampajaññañca | 3 | | Pi En Ru | dhamma | ‘na lābhī ajjhattaṁ cetosamathassa, na lābhī adhipaññādhammavipassanāyā’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva kusalānaṁ dhammānaṁ paṭilābhāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
‘I have neither serenity nor discernment.’ In order to get those skillful qualities, they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, tena bhikkhunā tesaṁyeva kusalānaṁ dhammānaṁ paṭilābhāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, in order to get those skillful qualities, that person should apply intense enthusiasm …
|
an10.55 | | sampajaññañca | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Sace pana, āvuso, bhikkhu paccavekkhamāno sabbepime kusale dhamme attani na samanupassati, tenāvuso, bhikkhunā sabbesaṁyeva imesaṁ kusalānaṁ dhammānaṁ paṭilābhāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
Suppose a mendicant, while checking, doesn’t see any of these skillful qualities in themselves. In order to get them they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness.
Tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya.
Evamevaṁ kho, āvuso, tena bhikkhunā sabbesaṁyeva kusalānaṁ dhammānaṁ paṭilābhāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, they should apply intense enthusiasm to get those skillful qualities …
Sace panāvuso, bhikkhu paccavekkhamāno ekacce kusale dhamme attani samanupassati, ekacce kusale dhamme attani na samanupassati, tenāvuso, bhikkhunā ye kusale dhamme attani samanupassati tesu kusalesu dhammesu patiṭṭhāya, ye kusale dhamme attani na samanupassati tesaṁ kusalānaṁ dhammānaṁ paṭilābhāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
Suppose a mendicant, while checking, sees some of these skillful qualities in themselves, but doesn’t see others. Grounded on the skillful qualities they see, they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness in order to get the skillful qualities they don’t see.
Tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimattaṁ chandañca vāyāmañca ussāhañca ussoḷhiñca appaṭivāniñca satiñca sampajaññañca kareyya.
Evamevaṁ kho, āvuso, tena bhikkhunā ye kusale dhamme attani samanupassati tesu kusalesu dhammesu patiṭṭhāya, ye kusale dhamme attani na samanupassati tesaṁ kusalānaṁ dhammānaṁ paṭilābhāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
In the same way, grounded on the skillful qualities they see, they should apply intense enthusiasm to get those skillful qualities they don’t see.
|
an10.58 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Sace, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers of other religions were to ask:
‘kiṁmūlakā, āvuso, sabbe dhammā, kiṁsambhavā sabbe dhammā, kiṁsamudayā sabbe dhammā, kiṁsamosaraṇā sabbe dhammā, kiṁpamukhā sabbe dhammā, kiṁadhipateyyā sabbe dhammā, kiṁuttarā sabbe dhammā, kiṁsārā sabbe dhammā, kiṁogadhā sabbe dhammā, kiṁpariyosānā sabbe dhammā’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ kinti byākareyyāthā”ti?
‘Reverends, all things have what as their root? What produces them? What is their origin? What is their meeting place? What is their chief? What is their ruler? What is their overseer? What is their core? What is their culmination? What is their final end?’ How would you answer them?”
“Sace, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers of other religions were to ask:
evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
You should answer them:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyāthā”ti.
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.”
|
an10.59 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yato kho, bhikkhave, bhikkhuno yathāpabbajjāparicitañca cittaṁ hoti na cuppannā pāpakā akusalā dhammā cittaṁ pariyādāya tiṭṭhanti, aniccasaññāparicitañca cittaṁ hoti, anattasaññāparicitañca cittaṁ hoti, asubhasaññāparicitañca cittaṁ hoti, ādīnavasaññāparicitañca cittaṁ hoti, lokassa samañca visamañca ñatvā taṁsaññāparicitañca cittaṁ hoti, lokassa bhavañca vibhavañca ñatvā taṁsaññāparicitañca cittaṁ hoti, lokassa samudayañca atthaṅgamañca ñatvā taṁsaññāparicitañca cittaṁ hoti, pahānasaññāparicitañca cittaṁ hoti, virāgasaññāparicitañca cittaṁ hoti, nirodhasaññāparicitañca cittaṁ hoti, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
When your minds are consolidated in these ten perceptions, you can expect one of two results:
|
an10.60 | | araññagato | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Idhānanda, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
Idhānanda, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
Idhānanda, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
Idhānanda, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
Idhānanda, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
Idhānanda, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
|
an10.61 | | asatāsampajaññampāhaṁ asatāsampajaññan’tissa asatāsampajaññassa asatāsampajaññaṁ satisampajaññampāhaṁ satisampajaññan’tissa satisampajaññassa satisampajaññaṁ | 14 | | Pi En Ru | dhamma | ‘Asatāsampajaññan’tissa vacanīyaṁ.
You should say: ‘Lack of mindfulness and situational awareness.’
Asatāsampajaññampāhaṁ, bhikkhave, sāhāraṁ vadāmi, no anāhāraṁ.
I say that lack of mindfulness and situational awareness is fueled by something, it’s not unfueled.
Ko cāhāro asatāsampajaññassa?
And what is the fuel for lack of mindfulness and situational awareness?
Iti kho, bhikkhave, asappurisasaṁsevo paripūro asaddhammassavanaṁ paripūreti, asaddhammassavanaṁ paripūraṁ assaddhiyaṁ paripūreti, assaddhiyaṁ paripūraṁ ayonisomanasikāraṁ paripūreti, ayonisomanasikāro paripūro asatāsampajaññaṁ paripūreti, asatāsampajaññaṁ paripūraṁ indriyaasaṁvaraṁ paripūreti, indriyaasaṁvaro paripūro tīṇi duccaritāni paripūreti, tīṇi duccaritāni paripūrāni pañca nīvaraṇe paripūrenti, pañca nīvaraṇā paripūrā avijjaṁ paripūrenti;
In this way, when the factor of associating with untrue persons is fulfilled, it fulfills the factor of listening to an untrue teaching. When the factor of listening to an untrue teaching is fulfilled, it fulfills the factor of lack of faith … irrational application of mind … lack of mindfulness and situational awareness … lack of sense restraint …the three kinds of misconduct … the five hindrances. When the five hindrances are fulfilled, they fulfill ignorance.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, asappurisasaṁsevo paripūro asaddhammassavanaṁ paripūreti, asaddhammassavanaṁ paripūraṁ assaddhiyaṁ paripūreti, assaddhiyaṁ paripūraṁ ayonisomanasikāraṁ paripūreti, ayonisomanasikāro paripūro asatāsampajaññaṁ paripūreti, asatāsampajaññaṁ paripūraṁ indriyaasaṁvaraṁ paripūreti, indriyaasaṁvaro paripūro tīṇi duccaritāni paripūreti, tīṇi duccaritāni paripūrāni pañca nīvaraṇe paripūrenti, pañca nīvaraṇā paripūrā avijjaṁ paripūrenti;
In the same way, when the factor of associating with untrue persons is fulfilled, it fulfills the factor of listening to an untrue teaching. When the factor of listening to an untrue teaching is fulfilled, it fulfills the factor of lack of faith … irrational application of mind … lack of mindfulness and situational awareness … lack of sense restraint …the three kinds of misconduct … the five hindrances. When the five hindrances are fulfilled, they fulfill ignorance.
‘Satisampajaññan’tissa vacanīyaṁ.
You should say: ‘Mindfulness and situational awareness.’
Satisampajaññampāhaṁ, bhikkhave, sāhāraṁ vadāmi, no anāhāraṁ.
I say that mindfulness and situational awareness is fueled by something, it’s not unfueled.
Ko cāhāro satisampajaññassa?
And what is the fuel for mindfulness and situational awareness?
Iti kho, bhikkhave, sappurisasaṁsevo paripūro saddhammassavanaṁ paripūreti, saddhammassavanaṁ paripūraṁ saddhaṁ paripūreti, saddhā paripūrā yonisomanasikāraṁ paripūreti, yonisomanasikāro paripūro satisampajaññaṁ paripūreti, satisampajaññaṁ paripūraṁ indriyasaṁvaraṁ paripūreti, indriyasaṁvaro paripūro tīṇi sucaritāni paripūreti, tīṇi sucaritāni paripūrāni cattāro satipaṭṭhāne paripūrenti, cattāro satipaṭṭhānā paripūrā satta bojjhaṅge paripūrenti, satta bojjhaṅgā paripūrā vijjāvimuttiṁ paripūrenti;
In this way, when the factor of associating with true persons is fulfilled, it fulfills the factor of listening to the true teaching. When the factor of listening to the true teaching is fulfilled, it fulfills the factor of faith … rational application of mind … mindfulness and situational awareness … sense restraint …the three kinds of good conduct … the four kinds of mindfulness meditation … the seven awakening factors. When the seven awakening factors are fulfilled, they fulfill knowledge and freedom.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, sappurisasaṁsevo paripūro saddhammassavanaṁ paripūreti, saddhammassavanaṁ paripūraṁ saddhaṁ paripūreti, saddhā paripūrā yonisomanasikāraṁ paripūreti, yonisomanasikāro paripūro satisampajaññaṁ paripūreti, satisampajaññaṁ paripūraṁ indriyasaṁvaraṁ paripūreti, indriyasaṁvaro paripūro tīṇi sucaritāni paripūreti, tīṇi sucaritāni paripūrāni cattāro satipaṭṭhāne paripūrenti, cattāro satipaṭṭhānā paripūrā satta bojjhaṅge paripūrenti, satta bojjhaṅgā paripūrā vijjāvimuttiṁ paripūrenti;
In the same way, when the factor of associating with true persons is fulfilled, it fulfills the factor of listening to the true teaching. When the factor of listening to the true teaching is fulfilled, it fulfills the factor of faith … rational application of mind … mindfulness and situational awareness … sense restraint …the three kinds of good conduct … the four kinds of mindfulness meditation … the seven awakening factors. When the seven awakening factors are fulfilled, they fulfill knowledge and freedom.
|
an10.62 | | asatāsampajaññampāhaṁ asatāsampajaññan’tissa asatāsampajaññaṁ sampajaññassa satisampajaññampāhaṁ satisampajaññan’tissa satisampajaññassa satisampajaññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | ‘Asatāsampajaññan’tissa vacanīyaṁ.
You should say: ‘Lack of mindfulness and situational awareness.’
Asatāsampajaññampāhaṁ, bhikkhave, sāhāraṁ vadāmi, no anāhāraṁ.
I say that lack of mindfulness and situational awareness is fueled by something, it’s not unfueled.
Ko cāhāro asatā sampajaññassa?
And what is the fuel for lack of mindfulness and situational awareness?
Iti kho, bhikkhave, asappurisasaṁsevo paripūro assaddhammassavanaṁ paripūreti, assaddhammassavanaṁ paripūraṁ assaddhiyaṁ paripūreti, assaddhiyaṁ paripūraṁ ayonisomanasikāraṁ paripūreti, ayonisomanasikāro paripūro asatāsampajaññaṁ paripūreti, asatāsampajaññaṁ paripūraṁ indriyaasaṁvaraṁ paripūreti, indriyaasaṁvaro paripūro tīṇi duccaritāni paripūreti, tīṇi duccaritāni paripūrāni pañca nīvaraṇe paripūrenti, pañca nīvaraṇā paripūrā avijjaṁ paripūrenti, avijjā paripūrā bhavataṇhaṁ paripūreti;
In this way, when the factor of associating with untrue persons is fulfilled, it fulfills the factor of listening to an untrue teaching. When the factor of listening to an untrue teaching is fulfilled, it fulfills the factor of lack of faith … irrational application of mind … lack of mindfulness and situational awareness … lack of sense restraint …the three kinds of misconduct … the five hindrances … ignorance. When ignorance is fulfilled, it fulfills craving for continued existence.
Evamevaṁ kho, bhikkhave, asappurisasaṁsevo paripūro assaddhammassavanaṁ paripūreti, assaddhammassavanaṁ paripūraṁ assaddhiyaṁ paripūreti, assaddhiyaṁ paripūraṁ ayonisomanasikāraṁ paripūreti, ayonisomanasikāro paripūro asatāsampajaññaṁ paripūreti, asatāsampajaññaṁ paripūraṁ indriyaasaṁvaraṁ paripūreti, indriyaasaṁvaro paripūro tīṇi duccaritāni paripūreti, tīṇi duccaritāni paripūrāni pañca nīvaraṇe paripūrenti, pañca nīvaraṇā paripūrā avijjaṁ paripūrenti, avijjā paripūrā bhavataṇhaṁ paripūreti;
In the same way, when the factor of associating with untrue persons is fulfilled, it fulfills the factor of listening to an untrue teaching. When the factor of listening to an untrue teaching is fulfilled, it fulfills the factor of lack of faith … irrational application of mind … lack of mindfulness and situational awareness … lack of sense restraint …the three kinds of misconduct … the five hindrances … ignorance. When ignorance is fulfilled, it fulfills craving for continued existence.
‘Satisampajaññan’tissa vacanīyaṁ.
You should say: ‘Mindfulness and situational awareness.’
Satisampajaññampāhaṁ, bhikkhave, sāhāraṁ vadāmi, no anāhāraṁ.
I say that mindfulness and situational awareness is fueled by something, it’s not unfueled.
Ko cāhāro satisampajaññassa?
And what is the fuel for mindfulness and situational awareness?
Iti kho, bhikkhave, sappurisasaṁsevo paripūro saddhammassavanaṁ paripūreti, saddhammassavanaṁ paripūraṁ saddhaṁ paripūreti, saddhā paripūrā yonisomanasikāraṁ paripūreti, yonisomanasikāro paripūro satisampajaññaṁ paripūreti, satisampajaññaṁ paripūraṁ indriyasaṁvaraṁ paripūreti, indriyasaṁvaro paripūro tīṇi sucaritāni paripūreti, tīṇi sucaritāni paripūrāni cattāro satipaṭṭhāne paripūrenti, cattāro satipaṭṭhānā paripūrā satta bojjhaṅge paripūrenti, satta bojjhaṅgā paripūrā vijjāvimuttiṁ paripūrenti;
In this way, when the factor of associating with true persons is fulfilled, it fulfills the factor of listening to the true teaching. When the factor of listening to the true teaching is fulfilled, it fulfills the factor of faith … rational application of mind … mindfulness and situational awareness … sense restraint …the three kinds of good conduct … the four kinds of mindfulness meditation … the seven awakening factors. When the seven awakening factors are fulfilled, they fulfill knowledge and freedom.
|
an10.66 | | araññagatopi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | araññagatopi …
a wilderness …
araññagatopi …
a wilderness …
|
an10.67 | | paññavā uṭṭhānasaññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññāpetvā dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappesi pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
And then the Buddha spread out his outer robe folded in four and laid down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
‘paññavā purisapuggalo’ti, āvuso, aparihānametaṁ;
A wise individual doesn’t decline.
paññavā …
wise …
|
an10.68 | | uṭṭhānasaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññāpetvā dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappesi pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
And then the Buddha spread out his outer robe folded in four and laid down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
|
an10.69 | | aññatitthiyānaṁ paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the assembly hall, where he sat on the seat spread out
Imesañce tumhe, bhikkhave, dasannaṁ kathāvatthūnaṁ upādāyupādāya kathaṁ katheyyātha, imesampi candimasūriyānaṁ evaṁmahiddhikānaṁ evaṁmahānubhāvānaṁ tejasā tejaṁ pariyādiyeyyātha, ko pana vādo aññatitthiyānaṁ paribbājakānan”ti.
Mendicants, if you bring up these topics of conversation again and again then your glory could surpass even the sun and moon, so mighty and powerful, let alone the wanderers of other religions.”
|
an10.75 | | aññassa aññatra khaññati paññatte | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā ānando pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena migasālāya upāsikāya nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then Venerable Ānanda robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the laywoman Migasālā, where he sat on the seat spread out.
“Idhāhaṁ, bhante, pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena migasālāya upāsikāya nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁ.
Tadantaraṁ ko jāneyya, aññatra tathāgatena.
But who knows the difference between them except a Realized One?
Khaññati hānanda, puggalesu pamāṇaṁ gaṇhanto.
Those who pass judgment on people harm themselves.
Tadantaraṁ ko jāneyya aññatra tathāgatena.
But who knows the difference between them except a Realized One?
Khaññati hānanda, puggalesu pamāṇaṁ gaṇhanto.
Those who pass judgment on people harm themselves.
Yathārūpena, ānanda, sīlena purāṇo samannāgato ahosi tathārūpena sīlena isidatto samannāgato abhavissa, nayidha purāṇo isidattassa gatimpi aññassa.
If Isidatta had achieved Purāṇa’s level of ethical conduct, Purāṇa could not have even known Isidatta’s destination.
Yathārūpāya cānanda, paññāya isidatto samannāgato ahosi tathārūpāya paññāya purāṇo samannāgato abhavissa, nayidha isidatto purāṇassa gatimpi aññassa.
And if Purāṇa had achieved Isidatta’s level of wisdom, Isidatta could not have even known Purāṇa’s destination.
|
an10.76 | | asampajaññaṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Muṭṭhassaccaṁ appahāya, asampajaññaṁ appahāya, cetaso vikkhepaṁ appahāya—
Unmindfulness, lack of situational awareness, and scattered mind.
Tayome, bhikkhave, dhamme appahāya abhabbo muṭṭhassaccaṁ pahātuṁ asampajaññaṁ pahātuṁ cetaso vikkhepaṁ pahātuṁ.
Without giving up three things you can’t give up unmindfulness, lack of situational awareness, and scattered mind.
ime kho, bhikkhave, tayo dhamme appahāya abhabbo muṭṭhassaccaṁ pahātuṁ asampajaññaṁ pahātuṁ cetaso vikkhepaṁ pahātuṁ.
Without giving up these three things you can’t give up unmindfulness, lack of situational awareness, and scattered mind.
So upārambhacitto samāno abhabbo muṭṭhassaccaṁ pahātuṁ asampajaññaṁ pahātuṁ cetaso vikkhepaṁ pahātuṁ.
When you’ve got a fault-finding mind you can’t give up unmindfulness, lack of situational awareness, and a scattered mind.
Muṭṭhassaccaṁ pahāya, asampajaññaṁ pahāya, cetaso vikkhepaṁ pahāya—
Unmindfulness, lack of situational awareness, and a scattered mind.
Tayome, bhikkhave, dhamme pahāya bhabbo muṭṭhassaccaṁ pahātuṁ asampajaññaṁ pahātuṁ cetaso vikkhepaṁ pahātuṁ.
After giving up three things you can give up unmindfulness, lack of situational awareness, and scattered mind.
ime kho, bhikkhave, tayo dhamme pahāya bhabbo muṭṭhassaccaṁ pahātuṁ asampajaññaṁ pahātuṁ cetaso vikkhepaṁ pahātuṁ.
After giving up these three things you can give up unmindfulness, lack of situational awareness, and scattered mind.
So anupārambhacitto samāno bhabbo muṭṭhassaccaṁ pahātuṁ asampajaññaṁ pahātuṁ cetaso vikkhepaṁ pahātuṁ.
When you don’t have a fault-finding mind you can give up unmindfulness, lack of situational awareness, and a scattered mind.
|
an10.84 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Idhāvuso, bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“Take a mendicant who declares enlightenment:
‘kiṁ nu kho ayamāyasmā aññaṁ byākaroti—
‘Why does this venerable declare enlightenment, saying:
|
an10.85 | | duppaññatā kohaññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | kohaññaṁ kho pana tathāgatappavedite dhammavinaye parihānametaṁ.
and deceitfulness means decline …
duppaññatā kho pana tathāgatappavedite dhammavinaye parihānametaṁ’.
and lack of wisdom means decline in the teaching and training proclaimed by the Realized One.’
kohaññaṁ kho pana tathāgatappavedite dhammavinaye parihānametaṁ.
duppaññatā kho pana tathāgatappavedite dhammavinaye parihānametaṁ’.
and lack of wisdom means decline in the teaching and training proclaimed by the Realized One.’
|
an10.86 | | aññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Idhāvuso, bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“Take a mendicant who declares enlightenment:
‘kiṁ nu kho ayamāyasmā aññaṁ byākaroti—
‘Why does this venerable declare enlightenment, saying,
Adhimānena aññaṁ byākaroti—
And they declare enlightenment out of overestimation:
Adhimānena aññaṁ byākaroti—
And why do they declare enlightenment out of overestimation:
Adhimānena aññaṁ byākaroti—
|
an10.88 | | aññataraṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Yo so, bhikkhave, bhikkhu akkosakaparibhāsako ariyūpavādī sabrahmacārīnaṁ ṭhānametaṁ avakāso yaṁ so dasannaṁ byasanānaṁ aññataraṁ byasanaṁ nigaccheyya.
“Mendicants, any mendicant who abuses and insults their spiritual companions, speaking ill of the noble ones, will, without a doubt, fall into one or other of these ten disasters.
Anadhigataṁ nādhigacchati, adhigatā parihāyati, saddhammassa na vodāyanti, saddhammesu vā adhimāniko hoti anabhirato vā brahmacariyaṁ carati, aññataraṁ vā saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpajjati, gāḷhaṁ vā rogātaṅkaṁ phusati, ummādaṁ vā pāpuṇāti cittakkhepaṁ, sammūḷho kālaṁ karoti, kāyassa bhedā paraṁ maraṇā apāyaṁ duggatiṁ vinipātaṁ nirayaṁ upapajjati.
They don’t achieve the unachieved. What they have achieved falls away. They don’t refine their good qualities. They overestimate their good qualities, or lead the spiritual life dissatisfied, or commit a corrupt offense, or contract a severe illness, or go mad and lose their mind. They feel lost when they die. And when their body breaks up, after death, they are reborn in a place of loss, a bad place, the underworld, hell.
Yo so, bhikkhave, bhikkhu akkosakaparibhāsako ariyūpavādī sabrahmacārīnaṁ, ṭhānametaṁ avakāso yaṁ so imesaṁ dasannaṁ byasanānaṁ aññataraṁ byasanaṁ nigaccheyyā”ti.
Any mendicant who abuses and insults their spiritual companions, speaking ill of the noble ones, will, without a doubt, fall into one or other of these ten disasters.”
|
an10.89 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
|
an10.93 | | aññamaññaṁ aññataro aññataropi aññatitthiye aññatitthiyehi aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññaṁ moghamaññanti | 25 | | Pi En Ru | dhamma | Yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan”ti.
Why don’t I visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho anāthapiṇḍiko gahapati yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkami.
Then he went to the monastery of the wanderers of other religions.
Tena kho pana samayena aññatitthiyā paribbājakā saṅgamma samāgamma unnādino uccāsaddamahāsaddā anekavihitaṁ tiracchānakathaṁ kathentā nisinnā honti.
Now at that time, the wanderers of other religions had come together, making an uproar, a dreadful racket as they sat and talked about all kinds of low topics.
Addasaṁsu kho te aññatitthiyā paribbājakā anāthapiṇḍikaṁ gahapatiṁ dūratova āgacchantaṁ.
They saw Anāthapiṇḍika coming off in the distance,
Disvāna aññamaññaṁ saṇṭhāpesuṁ:
and stopped each other, saying,
Yāvatā kho pana samaṇassa gotamassa sāvakā gihī odātavasanā sāvatthiyaṁ paṭivasanti, ayaṁ tesaṁ aññataro anāthapiṇḍiko gahapati.
He is included among the white-clothed lay disciples of the ascetic Gotama, who is residing in Sāvatthī.
Atha kho te aññatitthiyā paribbājakā tuṇhī ahesuṁ.
Then those wanderers of other religions fell silent.
Atha kho anāthapiṇḍiko gahapati yena te aññatitthiyā paribbājakā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodi.
Then Anāthapiṇḍika went up to them, and exchanged greetings with those wanderers.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinnaṁ kho anāthapiṇḍikaṁ gahapatiṁ te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, he sat down to one side. The wanderers said to him,
Evaṁ vutte, aññataro paribbājako anāthapiṇḍikaṁ gahapatiṁ etadavoca:
When he said this, one of the wanderers said to him,
“sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
“The cosmos is eternal. This is the only truth, anything else is futile.
Aññataropi kho paribbājako anāthapiṇḍikaṁ gahapatiṁ etadavoca:
Another wanderer said,
“asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
“The cosmos is not eternal. This is the only truth, anything else is futile.
Aññataropi kho paribbājako anāthapiṇḍikaṁ gahapatiṁ etadavoca:
Another wanderer said,
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ …
“The soul and the body are different things …” …
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññanti—
“A Realized One neither exists nor doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile.
‘sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
‘The cosmos is eternal. This is the only truth, anything else is futile.
‘asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
‘The cosmos is not eternal. This is the only truth, anything else is futile.
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ …
‘The soul and the body are different things …’ …
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññanti—
‘A Realized One neither exists nor doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile.
Atha kho anāthapiṇḍiko gahapati te paribbājake tuṇhībhūte maṅkubhūte pattakkhandhe adhomukhe pajjhāyante appaṭibhāne viditvā uṭṭhāyāsanā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho anāthapiṇḍiko gahapati yāvatako ahosi tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ kathāsallāpo taṁ sabbaṁ bhagavato ārocesi.
Seeing this, Anāthapiṇḍika got up from his seat. He went to the Buddha, bowed, sat down to one side, and informed the Buddha of all they had discussed.
“yopi so, bhikkhave, bhikkhu vassasatupasampanno imasmiṁ dhammavinaye, sopi evamevaṁ aññatitthiye paribbājake sahadhammena suniggahitaṁ niggaṇheyya yathā taṁ anāthapiṇḍikena gahapatinā niggahitā”ti.
“Mendicants, even a mendicant who has ordained for a hundred years in this teaching and training would legitimately and completely refute those wanderers of other religions just as the householder Anāthapiṇḍika did.”
|
an10.94 | | appaññattiko”ti aññamaññaṁ aññataro aññatitthiye aññatitthiyehi aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ paññattaṁ sapaññattiko | 18 | | Pi En Ru | dhamma | Yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan”ti.
Why don’t I visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho vajjiyamāhito gahapati yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkami.
Then he went to the monastery of the wanderers of other religions.
Tena kho pana samayena te aññatitthiyā paribbājakā saṅgamma samāgamma unnādino uccāsaddamahāsaddā anekavihitaṁ tiracchānakathaṁ kathentā nisinnā honti.
Now at that time, the wanderers of other religions had come together, making an uproar, a dreadful racket as they sat and talked about all kinds of low topics.
Addasaṁsu kho te aññatitthiyā paribbājakā vajjiyamāhitaṁ gahapatiṁ dūratova āgacchantaṁ. Disvāna aññamaññaṁ saṇṭhāpesuṁ:
They saw Vajjiyamāhita coming off in the distance, and stopped each other, saying,
Yāvatā kho pana samaṇassa gotamassa sāvakā gihī odātavasanā campāyaṁ paṭivasanti, ayaṁ tesaṁ aññataro vajjiyamāhito gahapati.
He is included among the white-clothed lay disciples of the ascetic Gotama, who is residing near Campā.
Atha kho te aññatitthiyā paribbājakā tuṇhī ahesuṁ.
Then those wanderers of other religions fell silent.
Atha kho vajjiyamāhito gahapati yena te aññatitthiyā paribbājakā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodi.
Then Vajjiyamāhita went up to them, and exchanged greetings with the wanderers there.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinnaṁ kho vajjiyamāhitaṁ gahapatiṁ te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, he sat down to one side. The wanderers said to him:
Evaṁ vutte, aññataro paribbājako vajjiyamāhitaṁ gahapatiṁ etadavoca:
When he said this, one of the wanderers said to him,
“āgamehi tvaṁ, gahapati, yassa tvaṁ samaṇassa gotamassa vaṇṇaṁ bhāsati, samaṇo gotamo venayiko appaññattiko”ti?
“Hold on, householder! That ascetic Gotama who you praise is an exterminator who refrains from making statements.”
‘idaṁ kusalan’ti, bhante, bhagavatā paññattaṁ;
The Buddha has stated ‘This is skillful’ and
‘idaṁ akusalan’ti, bhante, bhagavatā paññattaṁ.
‘This is unskillful’.
Iti kusalākusalaṁ bhagavā paññāpayamāno sapaññattiko bhagavā;
So when it comes to what is skillful and unskillful the Buddha makes a statement.
na so bhagavā venayiko appaññattiko”ti.
He is not an exterminator who refrains from making statements.”
Ekamantaṁ nisinno kho vajjiyamāhito gahapati yāvatako ahosi tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ kathāsallāpo taṁ sabbaṁ bhagavato ārocesi.
and informed the Buddha of all they had discussed.
“yopi so, bhikkhave, bhikkhu dīgharattaṁ apparajakkho imasmiṁ dhammavinaye, sopi evamevaṁ aññatitthiye paribbājake sahadhammena suniggahitaṁ niggaṇheyya yathā taṁ vajjiyamāhitena gahapatinā niggahitā”ti.
“Mendicants, even a mendicant who for a long time has had little dust in their eye in this teaching and training would legitimately and completely refute those wanderers of other religions just as the householder Vajjiyamāhita did.”
|
an10.95 | | aññaṁ moghamaññan’ti moghamaññan’”ti moghamaññan”ti | 16 | | Pi En Ru | dhamma | “kiṁ nu kho, bho gotama, sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan”ti?
“Mister Gotama, is this right: ‘The cosmos is eternal. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ pana, bho gotama, asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan”ti?
“Then is this right: ‘The cosmos is not eternal. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ …
‘The soul and the body are different things …’ …
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan”ti?
‘A Realized One neither exists nor doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“‘Kiṁ nu kho, bho gotama, sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti, iti puṭṭho samāno ‘abyākataṁ kho etaṁ, uttiya, mayā—
“When asked about all these points, Mister Gotama says that they have not been declared by him.
sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ pana, bho gotama, asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti, iti puṭṭho samāno:
‘etampi kho, uttiya, abyākataṁ mayā asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ …
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti, iti puṭṭho samāno:
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
|
an10.96 | | aññaṁ moghamaññanti moghamaññanti—evaṁdiṭṭhi moghamaññan’ti moghamaññan’ti—evaṁdiṭṭhi moghamaññan’”ti | 21 | | Pi En Ru | dhamma | “Kiṁ nu kho, bho, ‘sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—evaṁdiṭṭhi bhavan”ti?
“Is this your view: ‘The cosmos is eternal. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ pana, bho, ‘asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—evaṁdiṭṭhi bhavan”ti?
“Then is this your view: ‘The cosmos is not eternal. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ …
‘The soul and the body are different things …’ …
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññanti—evaṁdiṭṭhi bhavan”ti?
‘A Realized One neither exists nor doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“‘Kiṁ nu kho, bho, sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
“When asked about all these points, you say that’s not your view.
sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ pana, bho, asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ …
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññanti—
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
“‘Sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti kho, āvuso, diṭṭhigatametaṁ.
“‘The cosmos is eternal. This is the only truth, anything else is futile:’ that’s a misconception.
‘Asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti kho, āvuso, diṭṭhigatametaṁ.
‘The cosmos is not eternal. This is the only truth, anything else is futile:’ that’s a misconception.
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ …
‘The soul and the body are different things …’ …
‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti kho, āvuso, diṭṭhigatametaṁ.
‘A Realized One neither exists nor doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile:’ that’s a misconception.
|
an10.99 | | araññagato araññavanapatthāni araññaṁ aññatarasmiṁ maññasi āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 23 | | Pi En Ru | dhamma | “icchāmahaṁ, bhante, araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevitun”ti.
“Sir, I wish to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.”
“Durabhisambhavāni hi kho, upāli, araññavanapatthāni pantāni senāsanāni.
“Upāli, remote lodgings in the wilderness and the forest are challenging.
‘ahaṁ samādhiṁ alabhamāno araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevissāmī’ti, tassetaṁ pāṭikaṅkhaṁ:
‘Though I don’t have immersion, I’m going to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.’ You can expect that
‘ahaṁ samādhiṁ alabhamāno araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevissāmī’ti, tassetaṁ pāṭikaṅkhaṁ:
‘Though I don’t have immersion, I’m going to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.’ You can expect that
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato hoti,
raw grains,
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
So araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, they sit down cross-legged, set their body straight, and establish mindfulness in their presence.
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
“Imampi kho, upāli, mama sāvakā attani dhammaṁ sampassamānā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, no ca kho tāva anuppattasadatthā viharanti.
“When my disciples see this quality inside themselves they frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. But so far they haven’t achieved their own goal.
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
“Imampi kho, upāli, mama sāvakā attani dhammaṁ sampassamānā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, no ca kho tāva anuppattasadatthā viharanti.
“When my disciples see this quality inside themselves they frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. But so far they haven’t achieved their own goal.
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
“Imampi kho, upāli, mama sāvakā attani dhammaṁ sampassamānā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, no ca kho tāva anuppattasadatthā viharanti.
“When my disciples see this quality inside themselves they frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. But so far they haven’t achieved their own goal.
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
“Imampi kho, upāli, mama sāvakā attani dhammaṁ sampassamānā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, no ca kho tāva anuppattasadatthā viharanti.
“When my disciples see this quality inside themselves they frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. But so far they haven’t achieved their own goal.
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
“Imampi kho, upāli, mama sāvakā attani dhammaṁ sampassamānā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, no ca kho tāva anuppattasadatthā viharanti.
“When my disciples see this quality inside themselves they frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. But so far they haven’t achieved their own goal.
Taṁ kiṁ maññasi, upāli,
What do you think, Upāli?
“Imampi kho, upāli, mama sāvakā attani dhammaṁ sampassamānā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, anuppattasadatthā ca viharanti.
“When my disciples see this quality inside themselves they frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. And they have achieved their own goal.
|
an10.111 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
an10.115 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | evaṁsampadamidaṁ āyasmantānaṁ satthari sammukhībhūte taṁ bhagavantaṁ atisitvā amhe etamatthaṁ paṭipucchitabbaṁ maññatha.
Such is the consequence for the venerables. Though you were face to face with the Buddha, you overlooked him, imagining that you should ask me about this matter.
|
an10.116 | | aññatitthiyā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tena pañcamattāni cittaṭṭhānasatāni cintitāni, yehi aññatitthiyā upāraddhāva jānanti upāraddhasmā”ti.
He has worked out around five hundred arguments by which followers of other religions will know when they’ve been refuted.”
|
an10.119 | | aññathā | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Aññathā kho, brāhmaṇa, brāhmaṇānaṁ paccorohaṇī hoti, aññathā ca pana ariyassa vinaye paccorohaṇī hotī”ti.
“The ceremony of descent observed by the brahmins is quite different from that observed in the training of the Noble One.”
“Aññathā, bho gotama, brāhmaṇānaṁ paccorohaṇī, aññathā ca pana ariyassa vinaye paccorohaṇī hoti.
“The ceremony of descent observed by the brahmins is quite different from that observed in the training of the Noble One.
|
an10.167 | | aññathā | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Aññathā kho, brāhmaṇa, brāhmaṇānaṁ paccorohaṇī hoti, aññathā ca pana ariyassa vinaye paccorohaṇī hotī”ti.
“The ceremony of descent observed by the brahmins is quite different from that observed in the training of the Noble One.”
“Aññathā kho, bho gotama, brāhmaṇānaṁ paccorohaṇī hoti, aññathā ca pana ariyassa vinaye paccorohaṇī hoti.
“The ceremony of descent observed by the brahmins is quite different from that observed in the training of the Noble One.
|
an10.172 | | maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁsampadamidaṁ āyasmantānaṁ satthari sammukhībhūte taṁ bhagavantaṁ atisitvā amhe etamatthaṁ paṭipucchitabbaṁ maññatha.
Such is the consequence for the venerables. Though you were face to face with the Buddha, you overlooked him, imagining that you should ask me about this matter.
maññatha → maññetha (pts1ed); maññeyyātha (mr)
|
an10.176 | | araññagataṁ aññathā haññantu paññapenti paññapentī”ti | 9 | | Pi En Ru | dhamma | “Brāhmaṇā, bhante, pacchābhūmakā kamaṇḍalukā sevālamālikā aggiparicārikā udakorohakā soceyyāni paññapenti; tesāhaṁ soceyyāni rocemī”ti.
“Sir, I believe in the purity advocated by the western brahmins draped with moss who carry pitchers, serve the sacred flame, and immerse themselves in water.”
“Yathā kathaṁ pana, cunda, brāhmaṇā pacchābhūmakā kamaṇḍalukā sevālamālikā aggiparicārikā udakorohakā soceyyāni paññapentī”ti?
“But Cunda, what kind of purity do these western brahmins advocate?”
Evaṁ kho, bhante, brāhmaṇā pacchābhūmakā kamaṇḍalukā sevālamālikā aggiparicārikā udakorohakā soceyyāni paññapenti; tesāhaṁ soceyyāni rocemī”ti.
The western brahmins advocate this kind of purity.”
“Aññathā kho, cunda, brāhmaṇā pacchābhūmakā kamaṇḍalukā sevālamālikā aggiparicārikā udakorohakā soceyyāni paññapenti, aññathā ca pana ariyassa vinaye soceyyaṁ hotī”ti.
“The purity advocated by the western brahmins is quite different from that in the training of the Noble One.”
Adinnādāyī hoti. Yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti.
They steal. With the intention to commit theft, they take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
Byāpannacitto hoti paduṭṭhamanasaṅkappo: ‘ime sattā haññantu vā bajjhantu vā ucchijjantu vā vinassantu vā mā vā ahesun’ti.
They have ill will and malicious intentions: ‘May these sentient beings be killed, slaughtered, slain, destroyed, or annihilated!’
Adinnādānaṁ pahāya, adinnādānā paṭivirato hoti. Yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā, na taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti.
They give up stealing. They don’t, with the intention to commit theft, take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
|
an10.211 | | araññagataṁ haññantu | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Adinnādāyī hoti, yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā, taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti.
They steal. With the intention to commit theft, they take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
Byāpannacitto hoti, paduṭṭhamanasaṅkappo: ‘ime sattā haññantu vā bajjhantu vā ucchijjantu vā vinassantu vā mā vā ahesun’ti.
They have ill will and malicious intentions: ‘May these sentient beings be killed, slaughtered, slain, destroyed, or annihilated!’
Adinnādānaṁ pahāya adinnādānā paṭivirato hoti. Yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā, na taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti.
They give up stealing. They don’t, with the intention to commit theft, take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
|
an10.216 | | aññataraṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Jimhagatikassa kho panāhaṁ, bhikkhave, jimhupapattikassa dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
Someone whose destiny and rebirth is crooked is reborn in one of two places, I say:
Jimhagatikassa kho panāhaṁ, bhikkhave, jimhupapattikassa dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
Someone whose destiny and rebirth is crooked is reborn in one of two places, I say:
Ujugatikassa kho panāhaṁ, bhikkhave, ujupapattikassa dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
Someone whose destiny and rebirth is virtuous is reborn in one of two places, I say:
Ujugatikassa kho pana ahaṁ, bhikkhave, ujupapattikassa dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
Someone whose destiny and rebirth is virtuous is reborn in one of two places, I say:
|
an10.217 | | araññagataṁ haññantu | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Adinnādāyī hoti, yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā, taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti.
They steal. With the intention to commit theft, they take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
Byāpannacitto hoti, paduṭṭhamanasaṅkappo: ‘ime sattā haññantu vā bajjhantu vā ucchijjantu vā vinassantu vā mā vā ahesun’ti.
They have ill will and malicious intentions: ‘May these sentient beings be killed, slaughtered, slain, destroyed, or annihilated!’
Adinnādānā paṭivirato hoti, yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā, na taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti.
They don’t steal. They don’t, with the intention to commit theft, take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
|
an10.219 | | maññatha paññassa | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Evaṁ bhāvitā kho, bhikkhave, mettā cetovimutti anāgāmitāya saṁvattati, idha paññassa bhikkhuno uttari vimuttiṁ appaṭivijjhato.
The heart’s release by love developed in this way leads to non-return for a wise mendicant here who has not penetrated to a higher freedom.
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Evaṁ bhāvitā kho, bhikkhave, upekkhā cetovimutti anāgāmitāya saṁvattati, idha paññassa bhikkhuno uttari vimuttiṁ appaṭivijjhato”ti.
The heart’s release by equanimity developed in this way leads to non-return for a wise mendicant here who has not penetrated to a higher freedom.”
|
an10.220 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
Then a certain brahmin went up to the Buddha and exchanged greetings with him.
|
an10.221 | | sāmaññavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 22. Sāmaññavagga
22. Similarity
Sāmaññavagga → dutiyavaggo (sya-all)
|
an10.222 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 22. Sāmaññavagga
22. Similarity
|
an10.223 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 22. Sāmaññavagga
22. Similarity
|
an10.224 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 22. Sāmaññavagga
22. Similarity
|
an10.225-228 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 22. Sāmaññavagga
22. Similarity
|
an10.229-232 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 22. Sāmaññavagga
22. Similarity
|
an10.233-236 | | sāmaññavagga sāmaññavaggo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 22. Sāmaññavagga
22. Similarity
Sāmaññavaggo dutiyo.
|
an11.6 | | aññataraṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | “Yo so, bhikkhave, bhikkhu akkosako paribhāsako ariyūpavādo sabrahmacārīnaṁ, ṭhānametaṁ avakāso yaṁ so ekādasannaṁ byasanānaṁ aññataraṁ byasanaṁ nigaccheyya.
“Mendicants, any mendicant who abuses and insults their spiritual companions, speaking ill of the noble ones, will, without a doubt, fall into one or other of these eleven disasters.
aññataraṁ vā saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpajjati,
Or they commit a corrupt offense.
yo so, bhikkhave, bhikkhu akkosako paribhāsako ariyūpavādo sabrahmacārīnaṁ, ṭhānametaṁ avakāso yaṁ so imesaṁ ekādasannaṁ byasanānaṁ aññataraṁ byasanaṁ nigaccheyya.
Any mendicant who abuses and insults their spiritual companions, speaking ill of the noble ones, will, without a doubt, fall into one or other of these eleven disasters.
Yo so, bhikkhave, bhikkhu akkosako paribhāsako ariyūpavādo sabrahmacārīnaṁ, aṭṭhānametaṁ anavakāso yaṁ so ekādasannaṁ byasanānaṁ aññataraṁ byasanaṁ na nigaccheyya.
Any mendicant who does not abuse and insult their spiritual companions, speaking ill of the noble ones, will, without a doubt, not fall into one or other of these eleven disasters.
aññataraṁ vā saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpajjati,
Or they commit one of the corrupt offenses.
yo so, bhikkhave, bhikkhu akkosako paribhāsako ariyūpavādo sabrahmacārīnaṁ, aṭṭhānametaṁ anavakāso yaṁ so imesaṁ ekādasannaṁ byasanānaṁ aññataraṁ byasanaṁ na nigaccheyyā”ti.
Any mendicant who does not abuse and insult their spiritual companions, speaking ill of the noble ones, will, without a doubt, not fall into one or other of these eleven disasters.”
|
an11.9 | | araññagatopi purisājañña | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Evamevaṁ kho, saddha, idhekacco purisakhaḷuṅko araññagatopi rukkhamūlagatopi suññāgāragatopi kāmarāgapariyuṭṭhitena cetasā viharati kāmarāgaparetena uppannassa ca kāmarāgassa nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti.
In the same way, take a certain wild person who has gone to the forest, the root of a tree, or an empty hut. Their heart is overcome and mired in sensual desire, and they don’t truly understand the escape from sensual desire that has arisen.
Evamevaṁ kho, saddha, bhadro purisājānīyo araññagatopi rukkhamūlagatopi suññāgāragatopi na kāmarāgapariyuṭṭhitena cetasā viharati na kāmarāgaparetena, uppannassa ca kāmarāgassa nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ pajānāti,
In the same way, take a certain fine thoroughbred person who has gone to the forest, the root of a tree, or an empty hut. Their heart is not overcome and mired in sensual desire, and they truly understand the escape from sensual desire that has arisen.
‘Namo te purisājañña,
‘Homage to you, O thoroughbred!
‘Namo te purisājañña,
‘Namo te purisājañña,
‘Homage to you, O thoroughbred!
|
an11.11 | | paññavā paññañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā ārādhako hoti, no duppañño.
The wise succeed, not the witless.
Yasmiṁ, mahānāma, samaye ariyasāvako attano ca tāsañca devatānaṁ saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarati, nevassa tasmiṁ samaye rāgapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na dosapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na mohapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti;
When a noble disciple recollects the faith, ethics, learning, generosity, and wisdom of both themselves and the deities their mind is not full of greed, hate, and delusion.
|
an11.12 | | paññavā paññañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā ārādhako hoti, no duppañño.
The wise succeed, not the witless.
Yasmiṁ, mahānāma, samaye ariyasāvako attano ca tāsañca devatānaṁ saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarati, nevassa tasmiṁ samaye rāgapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na dosapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti, na mohapariyuṭṭhitaṁ cittaṁ hoti;
When a noble disciple recollects the faith, ethics, learning, generosity, and wisdom of both themselves and the deities their mind is not full of greed, hate, and delusion.
|
an11.13 | | aññataraṁ paññavā | 3 | | Pi En Ru | dhamma | paññavā ārādhako hoti, no duppañño.
The wise succeed, not the witless.
‘yā devatā atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devatānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapannā, tā karaṇīyaṁ attano na samanupassanti katassa vā paticayaṁ’.
‘There are deities who, surpassing the company of deities that consume solid food, are reborn in a certain host of mind-made deities. They don’t see in themselves anything more to do, or anything that needs improvement.’
evamevaṁ kho, nandiya, yā tā devatā atikkammeva kabaḷīkārāhārabhakkhānaṁ devatānaṁ sahabyataṁ aññataraṁ manomayaṁ kāyaṁ upapannā, tā karaṇīyaṁ attano na samanupassanti katassa vā paticayaṁ.
In the same way, Nandiya, there are deities who, surpassing the company of deities that consume solid food, are reborn in a certain host of mind-made deities. They don’t see in themselves anything more to do, or anything that needs improvement.
|
an11.16 | | aññataro aññatitthiyā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro yena kukkuṭārāmo yena aññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
He went to the Chicken Monastery, approached a certain mendicant, and said to him,
Ime hi nāma, bhante, aññatitthiyā ācariyassa ācariyadhanaṁ pariyesissanti.
Sir, those of other religions will seek a fee for the tutor.
|
an11.22-29 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.30-69 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.70-117 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.118-165 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.166-213 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.214-261 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.262-309 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.310-357 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.358-405 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.406-453 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.454-501 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
an11.502-981 | | sāmaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññavagga
Similarity
|
dn1 | | asaññasattā attālokapaññattivatthu aññadatthudaso aññamaññamhi aññamaññassa aññamaññaṁ aññatarena aññataro aññathātipi aññatra bhaññamāne paññapenti paññatte raññaṁ vipariṇāmaññathābhāvā āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 176 | | Pi En Ru | dhamma | Itiha te ubho ācariyantevāsī aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā bhagavantaṁ piṭṭhito piṭṭhito anubandhā honti bhikkhusaṅghañca.
Так оба они, учитель и ученик, говоря друг другу прямо противоположное, шаг за шагом следовали за Благостным и толпой монахов.
And so both tutor and pupil followed behind the Buddha and the Saṅgha of mendicants directly contradicting each other.
Itiha te ubho ācariyantevāsī aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā viharanti.
Так оба они, учитель и ученик пребывали, говоря друг другу прямо противоположное.
And so both tutor and pupil kept on directly contradicting each other.
Itihame ubho ācariyantevāsī aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā bhagavantaṁ piṭṭhito piṭṭhito anubandhā honti bhikkhusaṅghañcā”ti.
Так оба они, учитель и ученик, говоря друг другу прямо противоположное, шаг за шагом следуют за Благостным и толпой монахов».
And so both tutor and pupil followed behind the Buddha and the Saṅgha of mendicants directly contradicting each other.”
Atha kho bhagavā tesaṁ bhikkhūnaṁ imaṁ saṅkhiyadhammaṁ viditvā yena maṇḍalamāḷo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā bhikkhū āmantesi:
И вот Благостный, узнав о такого рода разговоре этих монахов, подошел к той беседке и, подойдя, сел на предложенное сиденье.
When the Buddha found out about this discussion on judgmentalism among the mendicants, he went to the pavilion, where he sat on the seat spread out and addressed the mendicants,
Itihame ubho ācariyantevāsī aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā bhagavantaṁ piṭṭhito piṭṭhito anubandhā honti bhikkhusaṅghañcā’ti.
Так оба они, учитель и ученик, говоря друг другу прямо противоположное, шаг за шагом следуют за Благостным и толпой монахов“ —
Āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato samaṇo gotamo ….
Отшельник Готама избегает принимать неприготовленное [в пищу] зерно …
raw grains,
seyyathidaṁ—raññaṁ, rājamahāmattānaṁ, khattiyānaṁ, brāhmaṇānaṁ, gahapatikānaṁ, kumārānaṁ “idha gaccha, amutrāgaccha, idaṁ hara, amutra idaṁ āharā”ti
а именно: у царей, царских советников, кшатриев, брахманов, домохозяев, юношей, [передавая]: ‘иди сюда’, ‘иди туда’, ‘возьми это’, ‘неси это туда’ —
This includes running errands for rulers, ministers, aristocrats, brahmins, householders, or princes who say: “Go here, go there. Take this, bring that from there.”
seyyathidaṁ—raññaṁ niyyānaṁ bhavissati, raññaṁ aniyyānaṁ bhavissati, abbhantarānaṁ raññaṁ upayānaṁ bhavissati, bāhirānaṁ raññaṁ apayānaṁ bhavissati, bāhirānaṁ raññaṁ upayānaṁ bhavissati, abbhantarānaṁ raññaṁ apayānaṁ bhavissati, abbhantarānaṁ raññaṁ jayo bhavissati, bāhirānaṁ raññaṁ parājayo bhavissati, bāhirānaṁ raññaṁ jayo bhavissati, abbhantarānaṁ raññaṁ parājayo bhavissati, iti imassa jayo bhavissati, imassa parājayo bhavissati
а именно: [предсказывая, что] будет выступление царя [в поход], не будет выступления царя; будет наступление здешнего царя, будет отступление чужого царя; будет наступление чужого царя, будет отступление здешнего царя; будет победа здешнего царя, будет поражение чужого царя; будет победа чужого царя, будет поражение здешнего царя; будет победа одного, будет поражение другого, —
This includes making predictions that the king will march forth or march back; or that our king will attack and the enemy king will retreat, or vice versa; or that our king will triumph and the enemy king will be defeated, or vice versa; and so there will be victory for one and defeat for the other.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā sassatavādā, sassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi.
Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, проповедующие вечность, на четырех основаниях учащие, что и свое „я“, и мир вечны.
There are some ascetics and brahmins who are eternalists, who assert that the self and the cosmos are eternal on four grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, проповедующие вечность, на четырех основаниях учащие, что и свое „я“, и мир вечны?
And what are the four grounds on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, paṭhamaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, первое основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, проповедующие вечность, учащие, что и свое „я“, и мир вечны.
This is the first ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos are eternal.
Dutiye ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti?
Каково же второе [основание], исходя из которого и о котором [говорят] почтенные отшельники и брахманы, проповедующие вечность, учащие, что и свое „я“, и мир вечны?
And what is the second ground on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, dutiyaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, второе основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, проповедующие вечность, учащие, что и свое „я“, и мир вечны.
This is the second ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos are eternal.
Tatiye ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti?
Каково же третье [основание], исходя из которого и о котором [говорят] почтенные отшельники и брахманы, проповедующие вечность, учащие, что и свое „я“, и мир вечны?
And what is the third ground on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, tatiyaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, третье основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, проповедующие вечность, учащие, что и свое „я“, и мир вечны.
This is the third ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos are eternal.
Catutthe ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti?
Каково же четвертое [основание], исходя из которого и о котором [говорят] почтенные отшельники и брахманы, проповедующие вечность, учащие, что и свое „я“, и мир вечны?
And what is the fourth ground on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, catutthaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, четвертое основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, проповедующие вечность, учащие, что и свое „я“, и мир вечны.
This is the fourth ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos are eternal.
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, проповедующие вечность, на четырех основаниях учащие, что и свое „я“, и мир вечны.
These are the four grounds on which those ascetics and brahmins assert that the self and the cosmos are eternal.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti, sabbe te imeheva catūhi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena; natthi ito bahiddhā.
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые проповедуют вечность и учат, что и свое „я“ и мир вечны, [делают так] на четырех этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, [других оснований].
Any ascetics and brahmins who assert that the self and the cosmos are eternal do so on one or other of these four grounds. Outside of this there is none.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi.
«Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность; на четырех основаниях учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны.
There are some ascetics and brahmins who are partial eternalists, who assert that the self and the cosmos are partially eternal and partially not eternal on four grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность; на четырех основаниях учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны?
And what are the four grounds on which they rely?
Atha kho aññataro satto āyukkhayā vā puññakkhayā vā ābhassarakāyā cavitvā suññaṁ brahmavimānaṁ upapajjati.
И тогда то или иное существо, оттого ли, что окончился его срок или окончилось [действие] заслуг, оставляет существование в сонме сияния и вновь рождается во дворце Брахмы.
Then a certain sentient being—due to the running out of their life-span or merit—passes away from that host of radiant deities and is reborn in that empty mansion of Brahmā.
‘ahamasmi brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānaṁ.
«Я — Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, владыка, творец, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего!
‘I am Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born.
‘ayaṁ kho bhavaṁ brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānaṁ.
‘Ведь он — досточтимый Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, владыка, творец, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего.
‘This must be Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, bhikkhave, vijjati, yaṁ aññataro satto tamhā kāyā cavitvā itthattaṁ āgacchati.
И может случиться, монахи, что какое-либо существо, покинув свое предыдущее тело, достигает земного состояния.
It’s possible that one of those beings passes away from that host and is reborn in this place.
‘yo kho so bhavaṁ brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānaṁ, yena mayaṁ bhotā brahmunā nimmitā, so nicco dhuvo sassato avipariṇāmadhammo sassatisamaṁ tatheva ṭhassati.
„Ведь тот досточтимый Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, владыка, творец, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего досточтимый Брахма, которым мы сотворены, постоянен, стоек, вечен, не подвержен изменению и вечно пребывает таким.
‘He who is Brahmā—the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born—by he we were created. He is permanent, everlasting, eternal, imperishable, remaining the same for all eternity.
Idaṁ, bhikkhave, paṭhamaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, первое основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность, учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны.
This is the first ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos are partially eternal.
Dutiye ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti?
Каково же второе [основание], исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность, учащие, что и свое «я», и мир отчасти вечны, отчасти невечны?
And what is the second ground on which they rely?
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, bhikkhave, vijjati yaṁ aññataro satto tamhā kāyā cavitvā itthattaṁ āgacchati.
И может произойти так, монахи, что то или иное существо, оставив существование в этом сонме, достигает здешнего [земного] состояния.
It’s possible that one of those beings passes away from that host and is reborn in this place.
Idaṁ, bhikkhave, dutiyaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, второе основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность, учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны.
This is the second ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos are partially eternal.
Tatiye ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti?
Каково же третье [основание], исходя из которого и о котором [говорят] почтенные отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность, учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны?
And what is the third ground on which they rely?
Santi, bhikkhave, manopadosikā nāma devā, te ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyanti. Te ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyantā aññamaññamhi cittāni padūsenti. Te aññamaññaṁ paduṭṭhacittā kilantakāyā kilantacittā. Te devā tamhā kāyā cavanti.
Есть, монахи, боги по имени манопадосика. Долгое время они рассуждают друг о друге. Когда они долгое время рассуждают друг о друге, портятся их мысли друг о друге. Испорченные в мыслях друг о друге, они ослаблены телом, ослаблены мыслями. Эти боги покидают существование в этом сонме.
There are gods named ‘malevolent’. They spend too much time gazing at each other, so they grow angry with each other, and their bodies and minds get tired. They pass away from that host of gods.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, bhikkhave, vijjati yaṁ aññataro satto tamhā kāyā cavitvā itthattaṁ āgacchati.
И может произойти так, монахи, что то или иное существо, оставив существование в этом сонме, достигает здешнего [земного] состояния.
It’s possible that one of those beings passes away from that host and is reborn in this place.
‘ye kho te bhonto devā na manopadosikā, te nātivelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyanti. Te nātivelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyantā aññamaññamhi cittāni nappadūsenti. Te aññamaññaṁ appaduṭṭhacittā akilantakāyā akilantacittā. Te devā tamhā kāyā na cavanti,
„Ведь те досточтимые боги, которые не манопадосика, — те не рассуждают долгое время друг о друге. Когда те не рассуждают долгое время друг о друге, не портятся их мысли друг о друге. Не испорченные в мыслях друг о друге, они не ослаблены телом, не ослаблены мыслями. Те боги не оставляют существования в этом сонме,
‘The gods who are not malevolent don’t spend too much time gazing at each other, so they don’t grow angry with each other, their bodies and minds don’t get tired, and they don’t pass away from that host of gods.
Ye pana mayaṁ ahumhā manopadosikā, te mayaṁ ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyimhā. Te mayaṁ ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyantā aññamaññamhi cittāni padūsimhā, te mayaṁ aññamaññaṁ paduṭṭhacittā kilantakāyā kilantacittā. Evaṁ mayaṁ tamhā kāyā cutā
Мы же, которые были манопадосика, — мы долгое время рассуждали друг о друге. Когда мы долгое время рассуждали друг о друге, испортились наши мысли друг о друге. Испорченные в мыслях друг о друге, мы ослаблены телом, ослаблены мыслями. Оставив существование в этом сонме, мы достигли здешнего состояния
But we who were malevolent spent too much time gazing at each other, we grew angry with each other, our bodies and minds got tired, and we passed away from that host of gods.
Idaṁ, bhikkhave, tatiyaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, третье основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность, учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны.
This is the third ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos are partially eternal.
Catutthe ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti?
Каково же четвертое [основание], исходя из которого и о котором [говорят] почтенные отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность, учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны?
And what is the fourth ground on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, catutthaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, четвертое основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность, учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны.
This is the fourth ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos are partially eternal.
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, [проповедующие] отчасти вечность, отчасти не-вечность, на четырех основаниях учащие, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны.
These are the four grounds on which those ascetics and brahmins assert that the self and the cosmos are partially eternal and partially not eternal.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti, sabbe te imeheva catūhi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena; natthi ito bahiddhā.
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые [проповедуют] отчасти вечность, отчасти не-вечность и учат, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны, [делают так] на четырех этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований].
Any ascetics and brahmins who assert that the self and the cosmos are partially eternal and partially not eternal do so on one or other of these four grounds. Outside of this there is none.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti catūhi vatthūhi.
Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное или бесконечное, на четырех основаниях учащие, что мир конечен или бесконечен.
There are some ascetics and brahmins who theorize about size, and assert that the cosmos is finite or infinite on four grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti catūhi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем говорят эти почтенные отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное или бесконечное, на четырех основаниях учащие, что мир конечен или бесконечен?
And what are the four grounds on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, paṭhamaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti.
Таково, монахи, первое основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное и бесконечное, учащие, что мир конечен или бесконечен.
This is the first ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the cosmos is finite or infinite.
Dutiye ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti?
Каково же второе [основание], исходя из которого и о котором [говорят] почтенные отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное или бесконечное, учащие, что мир конечен или бесконечен?
And what is the second ground on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, dutiyaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti.
Таково, монахи, второе основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное и бесконечное, учащие, что мир конечен или бесконечен.
This is the second ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the cosmos is finite or infinite.
Tatiye ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti?
Каково же третье [основание], исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное или бесконечное, учащие, что мир конечен или бесконечен?
And what is the third ground on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, tatiyaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti.
Таково, монахи, третье основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное или бесконечное, учащие, что мир конечен или бесконечен.
This is the third ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the cosmos is finite or infinite.
Catutthe ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti?
Каково же четвертое [основание], исходя из которого и о котором [говорят] почтенные отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное или бесконечное, учащие, что мир конечен или бесконечен?
And what is the fourth ground on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, catutthaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti.
Таково, монахи, четвертое основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное или бесконечное, учащие, что мир конечен или бесконечен.
This is the fourth ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the cosmos is finite or infinite.
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti catūhi vatthūhi.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, [проповедующие] конечное или бесконечное, на четырех основаниях учащие, что мир конечен или бесконечен.
These are the four grounds on which those ascetics and brahmins assert that the cosmos is finite or infinite.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti, sabbe te imeheva catūhi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena; natthi ito bahiddhā.
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые [проповедуют] конечное или бесконечное и учат, что мир конечен или бесконечен, [делают так] на четырех основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований].
Any ascetics and brahmins who assert that the cosmos is finite or infinite do so on one or other of these four grounds. Outside of this there is none.
‘evantipi me no; tathātipi me no; aññathātipi me no; notipi me no; no notipi me no’ti.
„Я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет“.
‘I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.’
‘evantipi me no; tathātipi me no; aññathātipi me no; notipi me no; no notipi me no’ti.
„Я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет“.",
‘I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.’
‘evantipi me no; tathātipi me no; aññathātipi me no; notipi me no; no notipi me no’ti.
„Я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет“.
‘I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.’
‘evantipi me no, tathātipi me no, aññathātipi me no, notipi me no, no notipi me no’ti.
‘[Но] я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет.’
But I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.
‘evantipi me no, tathātipi me no, aññathātipi me no, notipi me no, no notipi me no’ti.
[Но] я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет“.
But I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.’
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā amarāvikkhepikā tattha tattha pañhaṁ puṭṭhā samānā vācāvikkhepaṁ āpajjanti amarāvikkhepaṁ, sabbe te imeheva catūhi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena, natthi ito bahiddhā …
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые уклончивы, словно скользкая рыба, и ведут уклончивую речь, когда им задают тот или иной вопрос, — уклончивую, словно скользкая рыба, [делают так] на четырех основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований]. …
Any ascetics and brahmins who resort to verbal flip-flops and endless flip-flops do so on one or other of these four grounds. Outside of this there is none.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti dvīhi vatthūhi.
Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы [проповедующие] беспричинное возникновение, на двух основаниях учащие, что и свое „я“, и мир возникли без причины.
There are some ascetics and brahmins who theorize about chance. They assert that the self and the cosmos arose by chance on two grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti dvīhi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, [проповедующие] беспричинное возникновение, на двух основаниях учащие, что и свое „я“, и мир возникли без причины?
And what are the two grounds on which they rely?
Santi, bhikkhave, asaññasattā nāma devā.
Есть, монахи, боги по имени „Бессознательные существа“ —
There are gods named ‘non-percipient beings’.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, bhikkhave, vijjati, yaṁ aññataro satto tamhā kāyā cavitvā itthattaṁ āgacchati.
И вот может произойти так, монахи, что, то или иное существо, оставив существование в этом сонме, достигает здешнего [земного] состояния.
It’s possible that one of those beings passes away from that host and is reborn in this place.
Idaṁ, bhikkhave, paṭhamaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, первое основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] беспричинное возникновение, учащие, что и свое „я“, и мир возникли без причины.
This is the first ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos arose by chance.
Dutiye ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti?
Каково же второе [основание], исходя из которого и о котором [говорят] почтенные отшельники и брахманы, [проповедующие] беспричинное возникновение, учащие, что и свое „я“, и мир возникли без причины?
And what is the second ground on which they rely?
Idaṁ, bhikkhave, dutiyaṁ ṭhānaṁ, yaṁ āgamma yaṁ ārabbha eke samaṇabrāhmaṇā adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti.
Таково, монахи, второе основание, исходя из которого и о котором [говорят] некоторые отшельники и брахманы, [проповедующие] беспричинное возникновение, учащие, что и свое „я“, и мир возникли без причины.
This is the second ground on which some ascetics and brahmins rely to assert that the self and the cosmos arose by chance.
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti dvīhi vatthūhi.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, [проповедующие] беспричинное возникновение, на двух основаниях учащие, что и свое „я“, и мир возникли без причины.
These are the two grounds on which those ascetics and brahmins who theorize about chance assert that the self and the cosmos arose by chance.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti, sabbe te imeheva dvīhi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena, natthi ito bahiddhā …
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые [проповедуют] беспричинное возникновение и учат, что и свое „я“, и мир возникли без причины, [делают так] на двух этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований] …
Any ascetics and brahmins who theorize about chance do so on one or other of these two grounds. Outside of this there is none.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā pubbantakappikā pubbantānudiṭṭhino pubbantamārabbha anekavihitāni adhimuttipadāni abhivadanti, sabbe te imeheva aṭṭhārasahi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena, natthi ito bahiddhā.
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые заняты прежними временами, рассуждают о прежних временах и выдвигают различные суждения о прежних временах, [делают так] на восемнадцати этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований].
Any ascetics and brahmins who theorize about the past do so on one or other of these eighteen grounds. Outside of this there is none.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi.
Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, проповедующие сознание после кончины, на шестнадцати основаниях учащие, что свое „я“ наделено сознанием после кончины.
There are some ascetics and brahmins who say there is life after death, and assert that the self lives on after death in a percipient form on sixteen grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, проповедующие сознание после кончины, на шестнадцати основаниях учащие, что свое „я“ наделено сознанием после кончины?
And what are the sixteen grounds on which they rely?
‘Rūpī attā hoti arogo paraṁ maraṇā saññī’ti naṁ paññapenti.
„После смерти свое ‘я’ имеет форму, свободно от недуга, наделено сознанием“ — так учат они о нем.
They assert: ‘The self is free of disease and percipient after death, and it has form …
‘Arūpī attā hoti arogo paraṁ maraṇā saññī’ti naṁ paññapenti.
„После смерти свое ‘я’ не имеет формы, свободно от недуга, наделено сознанием“ — так учат они о нем.
formless …
‘Adukkhamasukhī attā hoti arogo paraṁ maraṇā saññī’ti naṁ paññapenti.
„После смерти свое ‘я’ ни несчастливо, ни счастливо, свободно от недуга, наделено сознанием“ — так учат они о нем.
experiences neither happiness nor suffering.’
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, проповедующие сознание после кончины, на шестнадцати основаниях учащие, что свое „я“ наделено сознанием после кончины.
These are the sixteen grounds on which those ascetics and brahmins assert that the self lives on after death in a percipient form.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti, sabbe te imeheva soḷasahi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena, natthi ito bahiddhā …
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые проповедуют сознание после кончины и учат, что свое „я“ наделено сознанием после кончины, [делают так] на шестнадцати этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований] …
Any ascetics and brahmins who assert that the self lives on after death in a percipient form do so on one or other of these sixteen grounds. Outside of this there is none.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā asaññīvādā uddhamāghātanaṁ asaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi.
«Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, проповедующие отсутствие сознания после кончины, на восьми основаниях учащие, что свое „я“ лишено сознания после кончины.
There are some ascetics and brahmins who say there is life after death, and assert that the self lives on after death in a non-percipient form on eight grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha uddhamāghātanikā asaññīvādā uddhamāghātanaṁ asaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, проповедующие отсутствие сознания после кончины, на восьми основаниях учащие, что свое „я“ лишено сознания после кончины?
And what are the eight grounds on which they rely?
‘Rūpī attā hoti arogo paraṁ maraṇā asaññī’ti naṁ paññapenti.
„После смерти свое ‘я’ имеет форму, свободно от недуга, лишено сознания“ — так учат они о нем.
They assert: ‘The self is free of disease and non-percipient after death, and it has form …
‘Arūpī attā hoti arogo paraṁ maraṇā asaññī’ti naṁ paññapenti.
„После смерти свое ‘я’ не имеет формы, свободно от недуга, лишено сознания“ — так учат они о нем.
formless …
‘Nevantavā nānantavā attā hoti arogo paraṁ maraṇā asaññī’ti naṁ paññapenti.
„После смерти свое ‘я’ ни конечно, ни бесконечно, свободно от недуга, лишено сознания“ — так учат они о нем.
neither finite nor infinite.’
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā asaññīvādā uddhamāghātanaṁ asaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi.
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые проповедуют отсутствие сознания после кончины и учат, что свое „я“ лишено сознания после кончины, [делают так] на восьми этих основаниях
These are the eight grounds on which those ascetics and brahmins assert that the self lives on after death in a non-percipient form.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā uddhamāghātanikā asaññīvādā uddhamāghātanaṁ asaññiṁ attānaṁ paññapenti, sabbe te imeheva aṭṭhahi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena, natthi ito bahiddhā …
или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований] …
Any ascetics and brahmins who assert that the self lives on after death in a non-percipient form do so on one or other of these eight grounds. Outside of this there is none.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā nevasaññīnāsaññīvādā, uddhamāghātanaṁ nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi.
Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, проповедующие, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, на восьми основаниях учащие, что свое „я“ после кончины ни наделено сознанием, ни лишено сознания.
There are some ascetics and brahmins who say there is life after death, and assert that the self lives on after death in a neither percipient nor non-percipient form on eight grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha uddhamāghātanikā nevasaññīnāsaññīvādā uddhamāghātanaṁ nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, проповедующие, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, на восьми основаниях учащие, что свое „я“ после кончины ни наделено сознанием, ни лишено сознания?
And what are the eight grounds on which they rely?
‘Rūpī attā hoti arogo paraṁ maraṇā nevasaññīnāsaññī’ti naṁ paññapenti.
„После смерти свое ‘я’ имеет форму, свободно от недуга, ни наделено сознанием, ни лишено сознания“ — так учат они о нем.
They assert: ‘The self is free of disease and neither percipient nor non-percipient after death, and it has form …
‘Nevantavā nānantavā attā hoti arogo paraṁ maraṇā nevasaññīnāsaññī’ti naṁ paññapenti.
„После смерти свое ‘я’ ни конечно, ни бесконечно, свободно от недуга, ни наделено сознанием, ни лишено сознания“ — так учат они о нем.
neither finite nor infinite.’
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā nevasaññīnāsaññīvādā uddhamāghātanaṁ nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, проповедующие, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, на восьми основаниях учащие, что свое „я“ после кончины ни наделено сознанием, ни лишено сознания.
These are the eight grounds on which those ascetics and brahmins assert that the self lives on after death in a neither percipient nor non-percipient form.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā uddhamāghātanikā nevasaññīnāsaññīvādā uddhamāghātanaṁ nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti, sabbe te imeheva aṭṭhahi vatthūhi …
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые проповедуют, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, и учат, что свое „я“ после кончины ни наделено сознанием, ни лишено сознания, [делают так] на восьми этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований] …
Any ascetics and brahmins who assert that the self lives on after death in a neither percipient nor non-percipient form do so on one or other of these eight grounds. Outside of this there is none.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā ucchedavādā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti sattahi vatthūhi.
Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, проповедующие разрушение, на семи основаниях учащие о разрушении, гибели, уничтожении живого существа.
There are some ascetics and brahmins who are annihilationists. They assert the annihilation, eradication, and obliteration of an existing being on seven grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha ucchedavādā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti sattahi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, проповедующие разрушение, на семи основаниях учащие о разрушении, гибели, уничтожении живого существа?
And what are the seven grounds on which they rely?
Ittheke sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа.
That is how some assert the annihilation of an existing being.
Ittheke sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа. —
That is how some assert the annihilation of an existing being.
Ittheke sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о разрушении гибели, уничтожении живого существа.
That is how some assert the annihilation of an existing being.
Ittheke sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа.
That is how some assert the annihilation of an existing being.
Ittheke sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа.
That is how some assert the annihilation of an existing being.
Ittheke sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа.
That is how some assert the annihilation of an existing being.
Ittheke sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа.
That is how some assert the annihilation of an existing being.
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā ucchedavādā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti sattahi vatthūhi.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, проповедующие разрушение, на семи основаниях учащие о разрушении, гибели, уничтожении живого существа.
These are the seven grounds on which those ascetics and brahmins assert the annihilation, eradication, and obliteration of an existing being.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā ucchedavādā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti, sabbe te imeheva sattahi vatthūhi …
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые проповедуют разрушение и учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа, [делают так] на семи этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований] …
Any ascetics and brahmins who assert the annihilation, eradication, and obliteration of an existing being do so on one or other of these seven grounds. Outside of this there is none.
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi.
Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, проповедующие освобождение в зримом мире, на пяти основаниях учащие о высшем освобождении живого существа в зримом мире.
There are some ascetics and brahmins who speak of extinguishment in the present life. They assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life on five grounds.
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi?
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, проповедующие освобождение в зримом мире, на пяти основаниях учащие о высшем освобождении живого существа в зримом мира?
And what are the five grounds on which they rely?
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире.
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life.
Kāmā hi, bho, aniccā dukkhā vipariṇāmadhammā, tesaṁ vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
Ведь чувственные удовольствия, досточтимый, непостоянны, приносят несчастье, изменчивы по природе, с их изменчивостью и превратностью возникают горе, плач, несчастье, неудовлетворенность, беспокойство.
Because sensual pleasures are impermanent, suffering, and perishable. Their decay and perishing give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире.
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life.
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире.
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life.
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире.
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life.
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti.
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире.
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life.
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, проповедующие освобождение в зримом мире, на пяти основаниях учащие о высшем освобождении живого существа в зримом мире.
These are the five grounds on which those ascetics and brahmins assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti, sabbe te imeheva pañcahi vatthūhi …
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые проповедуют освобождение в зримом мире и учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире, [делают так] на пяти этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований].
Any ascetics and brahmins who assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life do so on one or other of these five grounds. Outside of this there is none.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā pubbantakappikā vā aparantakappikā vā pubbantāparantakappikā vā pubbantāparantānudiṭṭhino pubbantāparantaṁ ārabbha anekavihitāni adhimuttipadāni abhivadanti, sabbe te imeheva dvāsaṭṭhiyā vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena; natthi ito bahiddhā.
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые заняты прежними временами, и заняты будущими временами, и заняты прежними и будущими временами, рассуждают о прежних и будущих временах и выдвигают различные суждения о прежних и будущих временах, [делают так] на шестидесяти двух этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований].
Any ascetics and brahmins who theorize about the past or the future do so on one or other of these sixty-two grounds. Outside of this there is none.
4. Attālokapaññattivatthu
4. Attālokapaññattivatthu
4. The Grounds For Assertions About the Self and the Cosmos
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют вечность и на четырех основаниях учат, что и свое „я“, и мир вечны, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
Now, these things are only the feeling of those who do not know or see, the anxiety and evasiveness of those under the sway of craving. Namely, when those ascetics and brahmins assert that the self and the cosmos are eternal on four grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] отчасти вечность, отчасти невечность и на четырех основаниях учат, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
partially eternal on four grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti catūhi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] конечность или бесконечность и на четырех основаниях учат, что мир конечен или бесконечен, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
finite or infinite on four grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti dvīhi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] беспричинное возникновение и на двух основаниях учат, что и свое „я“, и мир возникли без причины, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
or they assert that the self and the cosmos arose by chance on two grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют сознание после кончины и на шестнадцати основаниях учат, что свое „я“ наделено сознанием после кончины, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
or they assert that the self lives on after death in a percipient form on sixteen grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā asaññīvādā uddhamāghātanaṁ asaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют отсутствие сознания после кончины и на восьми основаниях учат, что свое „я“ лишено сознания после кончины, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
or that the self lives on after death in a non-percipient form on eight grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā nevasaññīnāsaññīvādā uddhamāghātanaṁ nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, и на восьми основаниях учат, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
or that the self lives on after death in a neither percipient nor non-percipient form on eight grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā ucchedavādā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti sattahi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют разрушение и на семи основаниях учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
or they assert the annihilation of an existing being on seven grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют освобождение в зримом мире и на пяти основаниях учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой.
or they assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life on five grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют вечность и на четырех основаниях учат, что и свое „я“, и мир вечны, то причиной этому чувственное восприятие.
Now, these things are conditioned by contact. Namely, when those ascetics and brahmins assert that the self and the cosmos are eternal on four grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] отчасти вечность, отчасти не-вечность и на четырех основаниях учат, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны, то причиной этому чувственное восприятие.
partially eternal on four grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti catūhi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] конечность или бесконечность и на четырех основаниях учат, что мир конечен или бесконечен, то причиной этому чувственное восприятие.
finite or infinite on four grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti dvīhi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] беспричинное возникновение и на двух основаниях учат, что и свое „я“, и мир возникли без причины, то причиной этому чувственное восприятие.
or they assert that the self and the cosmos arose by chance on two grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют сознание после кончины и на шестнадцати основаниях учат, что свое „я“ наделено сознанием после кончины, то причиной этому чувственное восприятие.
or they assert that the self lives on after death in a percipient form on sixteen grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā asaññīvādā uddhamāghātanaṁ asaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют отсутствие сознания после кончины и на восьми основаниях учат, что свое „я“ лишено сознания после кончины, то причиной этому чувственное восприятие.
or that the self lives on after death in a non-percipient form on eight grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā nevasaññīnāsaññīvādā uddhamāghātanaṁ nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, и на восьми основаниях учат, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, то причиной этому чувственное восприятие.
or that the self lives on after death in a neither percipient nor non-percipient form on eight grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā ucchedavādā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti sattahi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют разрушение и на семи основаниях учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа, то причиной этому чувственное восприятие.
or they assert the annihilation of an existing being on seven grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi, tadapi phassapaccayā.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют освобождение в зримом мире и на пяти основаниях учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире, то причиной этому чувственное восприятие.
or they assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life on five grounds …
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют вечность и на четырех основаниях учат, что и свое „я“, и мир вечны, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā ekaccaṁ sassataṁ ekaccaṁ asassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] отчасти вечность, отчасти невечность и на четырех основаниях учат, что и свое „я“, и мир отчасти вечны, отчасти невечны, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā antānantikā antānantaṁ lokassa paññapenti catūhi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] конечность или бесконечность и на четырех основаниях учат, что мир конечен или бесконечен, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā amarāvikkhepikā tattha tattha pañhaṁ puṭṭhā samānā vācāvikkhepaṁ āpajjanti amarāvikkhepaṁ catūhi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые уклончивы, словно скользкая рыба, и на четырех основаниях ведут уклончивую речь, когда им задают тот или иной вопрос, — уклончивый, словно скользкая рыба, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā adhiccasamuppannikā adhiccasamuppannaṁ attānañca lokañca paññapenti dvīhi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые [проповедуют] беспричинное возникновение и на двух основаниях учат, что и свое „я“, и мир возникли без причины, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā pubbantakappikā pubbantānudiṭṭhino pubbantaṁ ārabbha anekavihitāni adhimuttipadāni abhivadanti aṭṭhārasahi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые заняты прежними временами, рассуждают о прежних временах и на восемнадцати основаниях выдвигают различные суждения о прежних временах, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют сознание после кончины и на шестнадцати основаниях учат, что свое „я“ наделено сознанием после кончины, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā asaññīvādā, uddhamāghātanaṁ asaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют отсутствие сознания после кончины и на восьми основаниях учат, что свое „я“ лишено сознания после кончины, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā nevasaññīnāsaññīvādā uddhamāghātanaṁ nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti aṭṭhahi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, и на восьми основаниях учат, что после кончины нет ни сознания, ни отсутствия сознания, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā ucchedavādā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti sattahi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют разрушение и на семи основаниях учат о разрушении, гибели, уничтожении живого существа, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют освобождение в зримом мире и на пяти основаниях учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā aparantakappikā aparantānudiṭṭhino aparantaṁ ārabbha anekavihitāni adhimuttipadāni abhivadanti catucattārīsāya vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые заняты будущими временами, рассуждают о будущих временах и на сорока четырех основаниях выдвигают различные суждения о будущих временах, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā pubbantakappikā ca aparantakappikā ca pubbantāparantakappikā ca pubbantāparantānudiṭṭhino pubbantāparantaṁ ārabbha anekavihitāni adhimuttipadāni abhivadanti dvāsaṭṭhiyā vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые заняты прежними временами, и заняты будущими временами, и заняты прежними и будущими временами, рассуждают о прежних и будущих временах и на шестидесяти двух основаниях выдвигают различные суждения о прежних и будущих временах, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия.
Now, when those ascetics and brahmins theorize about the past and the future on these sixty-two grounds, it is not possible that they should experience these things without contact.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā sassatavādā sassataṁ attānañca lokañca paññapenti catūhi vatthūhi, yepi te samaṇabrāhmaṇā ekaccasassatikā ekaccaasassatikā …pe…
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, [то те], которые проповедуют вечность и на четырех основаниях учат, что и свое „я“, и мир вечны; те отшельники и брахманы, которые [проповедуют] отчасти вечность, отчасти не-вечность …
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne dasasahassī lokadhātu akampitthāti.
И в то время как произносилось это объяснение, содрогнулась тысяча миров.
And while this discourse was being spoken, the ten-thousandfold galaxy shook.
|
dn2 | | araññaṁ aññamaññassa aññamaññaṁ aññampi aññatarasmiṁ aññataro aññataropi aññathātipi aññaṁ dattupaññattaṁ dutiyasandiṭṭhikasāmaññaphala maññasi maññasī”ti paññapetun’ti paññapetun’”ti paññapetun”ti paññapetuṁ paññattan”ti paṇītatarasāmaññaphala paṭhamasandiṭṭhikasāmaññaphala raññaṁ satisampajañña sāmaññaphala sāmaññaphalan”ti sāmaññaphalapucchā sāmaññaphalasutta sāmaññaphalasuttaṁ sāmaññaphalaṁ sāmaññaphalehi sāmaññaphalā āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 118 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññaphalasutta
Самана Пхала Сутта
The Fruits of the Ascetic Life
Evaṁ vutte, aññataro rājāmacco rājānaṁ māgadhaṁ ajātasattuṁ vedehiputtaṁ etadavoca:
Когда так было сказано, один царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
When he had spoken, one of the king’s ministers said to him,
Aññataropi kho rājāmacco rājānaṁ māgadhaṁ ajātasattuṁ vedehiputtaṁ etadavoca:
И тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
Another of the king’s ministers said to him,
Aññataropi kho rājāmacco rājānaṁ māgadhaṁ ajātasattuṁ vedehiputtaṁ etadavoca:
И тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
Another of the king’s ministers said to him,
Aññataropi kho rājāmacco rājānaṁ māgadhaṁ ajātasattuṁ vedehiputtaṁ etadavoca:
И тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
Another of the king’s ministers said to him,
Aññataropi kho rājāmacco rājānaṁ māgadhaṁ ajātasattuṁ vedehiputtaṁ etadavoca:
И тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
Another of the king’s ministers said to him,
Aññataropi kho rājāmacco rājānaṁ māgadhaṁ ajātasattuṁ vedehiputtaṁ etadavoca:
И тогда другой царский советник так сказал царю Магадхи Аджатасатту Ведехипутте:
Another of the king’s ministers said to him,
yassadāni kālaṁ maññasī”ti.
что ты сейчас считаешь нужным».
Please go at your convenience.”
3. Sāmaññaphalapucchā
3. Вопрос о зримом плоде отшельничества
3. The Question About the Fruits of the Ascetic Life
Sakkā nu kho, bhante, evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun”ti?
Можно ли, господин, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?»
Sir, can you point out a fruit of the ascetic life that’s likewise apparent in the present life?”
Sakkā nu kho, bho kassapa, evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun’ti?
Можно ли, досточтимый Кассапа, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?“
Itthaṁ kho me, bhante, pūraṇo kassapo sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno akiriyaṁ byākāsi.
Так, господин, Пурана Кассапа, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил мне, что действие незначимо.
And so, when I asked Pūraṇa Kassapa about the fruits of the ascetic life apparent in the present life, he answered with the doctrine of inaction.
evameva kho me, bhante, pūraṇo kassapo sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno akiriyaṁ byākāsi.
так же точно, господин, и Пурана Кассапа, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил, что действие незначимо.
sakkā nu kho, bho gosāla, evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun’ti?
Можно ли, досточтимый Госала, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?“
Itthaṁ kho me, bhante, makkhali gosālo sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno saṁsārasuddhiṁ byākāsi.
Так, господин, Маккхали Госала, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил мне об очищении благодаря переходу из одного состояния в другое.
And so, when I asked the bamboo-staffed ascetic Gosāla about the fruits of the ascetic life apparent in the present life, he answered with the doctrine of purification through transmigration.
evameva kho me, bhante, makkhali gosālo sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno saṁsārasuddhiṁ byākāsi.
так же точно, господин, и Маккхали Госала, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил об очищении благодаря переходу из одного состояния в другое.
sakkā nu kho, bho ajita, evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun’ti?
Можно ли, досточтимый Аджита, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?“
Dattupaññattaṁ yadidaṁ dānaṁ.
Подаяние — это учение глупцов,
Giving is a doctrine of morons.
Itthaṁ kho me, bhante, ajito kesakambalo sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno ucchedaṁ byākāsi.
Так, господин, Аджита Кесакамбала, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил мне проповедью о разрушении.
And so, when I asked Ajita of the hair blanket about the fruits of the ascetic life apparent in the present life, he answered with the doctrine of annihilationism.
evameva kho me, bhante, ajito kesakambalo sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno ucchedaṁ byākāsi.
так же точно, господин, и Аджита Кесакамбала, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил о разрушении.
sakkā nu kho, bho kaccāyana, evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun’ti?
Можно ли, досточтимый Каччаяна, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?“
Te na iñjanti, na vipariṇamanti, na aññamaññaṁ byābādhenti, nālaṁ aññamaññassa sukhāya vā dukkhāya vā sukhadukkhāya vā.
Они не движутся, не изменяются, не вредят друг другу, не причиняют друг другу счастья, или несчастья, или счастья и несчастья.
They don’t move or deteriorate or obstruct each other. They’re unable to cause pleasure, pain, or both pleasure and pain to each other.
Te na iñjanti, na vipariṇamanti, na aññamaññaṁ byābādhenti, nālaṁ aññamaññassa sukhāya vā dukkhāya vā sukhadukkhāya vā.
Они не движутся, не изменяются, не вредят друг другу, не причиняют друг другу счастья, или несчастья, или счастья и несчастья.
They don’t move or deteriorate or obstruct each other. They’re unable to cause pleasure, pain, or both pleasure and pain to each other.
Itthaṁ kho me, bhante, pakudho kaccāyano sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno aññena aññaṁ byākāsi.
Так, господин, Пакудха Каччаяна, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил мне о другом и по-другому.
And so, when I asked Pakudha Kaccāyana about the fruits of the ascetic life apparent in the present life, he answered with something else entirely.
evameva kho me, bhante, pakudho kaccāyano sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno aññena aññaṁ byākāsi.
так же точно, господин, и Пакудха Каччаяна, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил о другом и по-другому.
sakkā nu kho, bho aggivessana, evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun’ti?
Можно ли, досточтимый Аггивессана, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?“
Itthaṁ kho me, bhante, nigaṇṭho nāṭaputto sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno cātuyāmasaṁvaraṁ byākāsi.
Так, господин, Нигантха Натхапутта, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил мне о воздержании четырехчастной узды.
And so, when I asked the Jain Ñātika about the fruits of the ascetic life apparent in the present life, he answered with the fourfold constraint.
evameva kho me, bhante, nigaṇṭho nāṭaputto sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno cātuyāmasaṁvaraṁ byākāsi.
так же точно, господин, и Нигантха Натхапутта, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил о воздержании четырехчастной узды.
sakkā nu kho, bho sañcaya, evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun’ti?
Можно ли, досточтимый Санджая, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?“
Evantipi me no, tathātipi me no, aññathātipi me no, notipi me no, no notipi me no.
[Но] я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет.
But I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.
Evantipi me no, tathātipi me no, aññathātipi me no, notipi me no, no notipi me no’ti.
[Но] я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет“.
But I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.’
Itthaṁ kho me, bhante, sañcayo belaṭṭhaputto sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno vikkhepaṁ byākāsi.
Так, господин, Санджая Белаттхипутта, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил мне уклончиво.
And so, when I asked Sañjaya Belaṭṭhiputta about the fruits of the ascetic life apparent in the present life, he answered with flip-flopping.
evameva kho me, bhante, sañcayo belaṭṭhaputto sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno vikkhepaṁ byākāsi.
так же точно, господин, и Санджая Белаттхипутта, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил мне уклончиво.
Kathañhi nāma sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ puṭṭho samāno vikkhepaṁ byākarissatī’ti.
How on earth can he answer with flip-flopping when asked about the fruits of the ascetic life apparent in the present life?’
4. Sāmaññaphala
4. Плоды Отшельничества
4. The Fruits of the Ascetic Life
4.1. Paṭhamasandiṭṭhikasāmaññaphala
4.1. Первый зримый плод отшельничества
4.1. The First Fruit of the Ascetic Life
Sakkā nu kho, bhante, evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun’”ti?
Можно ли, господин, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?“»
Sir, can you point out a fruit of the ascetic life that’s likewise apparent in the present life?”
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты думаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты думаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
yadi evaṁ sante hoti vā sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ no vā”ti?
Если так, является ли это зримым плодом отшельничества или нет?»
If this is so, is there a fruit of the ascetic life apparent in the present life or not?”
“Addhā kho, bhante, evaṁ sante hoti sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalan”ti.
«Конечно, господин, если так, это является зримым плодом отшельничества».
“Clearly, sir, there is.”
“Idaṁ kho te, mahārāja, mayā paṭhamaṁ diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññattan”ti.
«Вот, великий царь, тебе указан мною первый зримый плод отшельничества в этом зримом мире?»
“This is the first fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life, which I point out to you.”
4.2. Dutiyasandiṭṭhikasāmaññaphala
4.2. Второй зримый плод отшельничества
4.2. The Second Fruit of the Ascetic Life
“Sakkā pana, bhante, aññampi evameva diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetun”ti?
«А можно ли, господин, указать таким же образом еще другой зримый плод отшельничества в этом зримом мире?»
“But sir, can you point out another fruit of the ascetic life that’s likewise apparent in the present life?”
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты думаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja?
«Как ты думаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
Yadi evaṁ sante hoti vā sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ no vā”ti?
Если так, является ли это зримым плодом отшельничества или нет?»
If this is so, is there a fruit of the ascetic life apparent in the present life or not?”
“Addhā kho, bhante, evaṁ sante hoti sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalan”ti.
«Конечно, господин, если так, это является зримым плодом отшельничества».
“Clearly, sir, there is.”
“Idaṁ kho te, mahārāja, mayā dutiyaṁ diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññattan”ti.
«Вот, великий царь, тебе указан мною второй зримый плод отшельничества в этом зримом мире».
“This is the second fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life, which I point out to you.”
4.3. Paṇītatarasāmaññaphala
4.3. Более возвышенный плод отшельничества
4.3. The Finer Fruits of the Ascetic Life
“Sakkā pana, bhante, aññampi diṭṭheva dhamme sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ paññapetuṁ imehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañcā”ti?
«А можно ли, господин, указать таким же образом еще другой зримый плод отшельничества в этом зримом мире — и прекраснее, и возвышеннее этих зримых плодов отшельничества?»
“But sir, can you point out a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than these?”
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Эту истину слышит домохозяин, или сын домохозяина, или вновь родившийся в каком-либо другом семействе.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
Āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato hoti.
Он избегает принимать неприготовленное [в пищу] зерно.
raw grains,
Seyyathidaṁ—raññaṁ, rājamahāmattānaṁ, khattiyānaṁ, brāhmaṇānaṁ, gahapatikānaṁ, kumārānaṁ—idha gaccha, amutrāgaccha, idaṁ hara, amutra idaṁ āharā’ti
а именно: у царей, царских советников, кшатриев, брахманов, домохозяев, юношей, [передавая]: „иди сюда“, „иди туда“, „возьми это“, „неси это туда“, —
This includes running errands for rulers, ministers, aristocrats, brahmins, householders, or princes who say: ‘Go here, go there. Take this, bring that from there.’
Seyyathidaṁ—raññaṁ niyyānaṁ bhavissati, raññaṁ aniyyānaṁ bhavissati, abbhantarānaṁ raññaṁ upayānaṁ bhavissati, bāhirānaṁ raññaṁ apayānaṁ bhavissati, bāhirānaṁ raññaṁ upayānaṁ bhavissati, abbhantarānaṁ raññaṁ apayānaṁ bhavissati, abbhantarānaṁ raññaṁ jayo bhavissati, bāhirānaṁ raññaṁ parājayo bhavissati, bāhirānaṁ raññaṁ jayo bhavissati, abbhantarānaṁ raññaṁ parājayo bhavissati, iti imassa jayo bhavissati, imassa parājayo bhavissati
а именно: [предсказывая, что] будет выступление царя [в поход], не будет выступления царя; будет наступление здешнего царя, будет отступление чужого царя; будет наступление чужого царя, будет отступление здешнего царя; будет победа здешнего царя, будет поражение чужого царя; будет победа чужого царя, будет поражение здешнего царя; будет победа одного, будет поражение другого, —
This includes making predictions that the king will march forth or march back; or that our king will attack and the enemy king will retreat, or vice versa; or that our king will triumph and the enemy king will be defeated, or vice versa; and so there will be victory for one and defeat for the other.
4.3.2.2. Satisampajañña
4.3.2.2. Памятование и осознание
4.3.2.2. Mindfulness and Situational Awareness
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
он удаляется в уединенную обитель — в лесу у подножия дерева, на горе, в пещере, в расселине скалы, у кладбища, в лесной чаще, на открытом месте, на груде соломы.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
So imamhā kāyā aññaṁ kāyaṁ abhinimmināti rūpiṁ manomayaṁ sabbaṅgapaccaṅgiṁ ahīnindriyaṁ.
Из этого [своего] тела он творит другое тело, имеющее форму, состоящее из разума, наделенное всеми большими и малыми частями, не знающее ущерба в жизненных способностях.
From this body they create another body, physical, mind-made, whole in its major and minor limbs, not deficient in any faculty.
So imamhā kāyā aññaṁ kāyaṁ abhinimmināti rūpiṁ manomayaṁ sabbaṅgapaccaṅgiṁ ahīnindriyaṁ.
Из этого [своего] тела он творит другое тело, имеющее форму, состоящее из разума, наделенное всеми большими и малыми частями, не знающее ущерба в жизненных способностях.
From this body they create another body, physical, mind-made, whole in its major and minor limbs, not deficient in any faculty.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Seyyathāpi, mahārāja, puriso sakamhā gāmā aññaṁ gāmaṁ gaccheyya, tamhāpi gāmā aññaṁ gāmaṁ gaccheyya. So tamhā gāmā sakaṁyeva gāmaṁ paccāgaccheyya. Tassa evamassa: ‘ahaṁ kho sakamhā gāmā amuṁ gāmaṁ agacchiṁ, tatra evaṁ aṭṭhāsiṁ, evaṁ nisīdiṁ, evaṁ abhāsiṁ, evaṁ tuṇhī ahosiṁ, tamhāpi gāmā amuṁ gāmaṁ agacchiṁ, tatrāpi evaṁ aṭṭhāsiṁ, evaṁ nisīdiṁ, evaṁ abhāsiṁ, evaṁ tuṇhī ahosiṁ, somhi tamhā gāmā sakaṁyeva gāmaṁ paccāgato’ti.
94. Подобно тому, великий царь, как, если человек пойдет из своей деревни в другую деревню, а из этой деревни пойдет в другую деревню, а из этой деревни возвратится в свою деревню, он может сказать себе: „Вот я пришел из своей деревни в другую деревню, там я так-то стоял, так-то сидел, так-то говорил, так-то молчал, а из этой деревни пришел в ту деревню и там я так-то стоял, так-то сидел, так-то говорил, так-то молчал, а из этой деревни возвратился в свою деревню“ —
Suppose a person was to leave their home village and go to another village. From that village they’d go to yet another village. And from that village they’d return to their home village. They’d think: ‘I went from my home village to another village. There I stood like this, sat like that, spoke like this, or kept silent like that. From that village I went to yet another village. There too I stood like this, sat like that, spoke like this, or kept silent like that. And from that village I returned to my home village.’
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idampi kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее предыдущих зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Idaṁ kho, mahārāja, sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ purimehi sandiṭṭhikehi sāmaññaphalehi abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Таков, великий царь, зримый плод отшельничества, который и прекраснее, и возвышеннее других зримых плодов отшельничества.
This too, great king, is a fruit of the ascetic life that’s apparent in the present life which is better and finer than the former ones.
Imasmā ca pana, mahārāja, sandiṭṭhikā sāmaññaphalā aññaṁ sandiṭṭhikaṁ sāmaññaphalaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā natthī”ti.
И нет, великий царь, другого зримого плода отшельничества превосходнее и возвышеннее этих зримых плодов отшельничества».
And, great king, there is no other fruit of the ascetic life apparent in the present life which is better and finer than this.”
“Yassadāni tvaṁ, mahārāja, kālaṁ maññasī”ti.
— «[Делай], теперь, великий царь, как ты считаешь нужным».
“Please, great king, go at your convenience.”
Sāmaññaphalasuttaṁ niṭṭhitaṁ dutiyaṁ.
Окончена «Саманняпхала-сутта». Вторая.
|
dn3 | | araññavanamajjhogāhasi araññavanaṁ aññadatthu aññamaññaṁ aññatarasmiṁ aññataraṁ aññathā aññaṁ kimaññatra maññasi maññasī”ti paññatte sadhaññaṁ | 33 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena brāhmaṇo pokkharasāti ukkaṭṭhaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā pasenadinā kosalena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
И в это самое время брахман Поккхарасади обитал в Уккаттхе — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Косалы Пасенади в полное владение в качестве царского дара.
Now at that time the brahmin Pokkharasāti was living in Ukkaṭṭhā. It was a crown property given by King Pasenadi of Kosala, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
Avusitavāyeva kho pana, bho, ayaṁ ambaṭṭho māṇavo vusitamānī kimaññatra avusitattā”ti.
Юный Амбаттха дурно воспитан — он гордится [своим] воспитанием, но что иное [он обнаруживает] как не дурное воспитание?»
Though this Ambaṭṭha is unqualified, he thinks he’s qualified. What is that but lack of qualifications?”
Tena kho pana samayena sambahulā sakyā ceva sakyakumārā ca sandhāgāre uccesu āsanesu nisinnā honti aññamaññaṁ aṅgulipatodakehi sañjagghantā saṅkīḷantā, aññadatthu mamaññeva maññe anujagghantā, na maṁ koci āsanenapi nimantesi.
И в это самое время многочисленные сакьи и сыновья сакьев сидели [там] на высоких сиденьях, подталкивали друг друга пальцами, вместе смеялись и развлекались, несомненно, как я думаю, смеясь надо мной, и ни один даже не предложил мне сиденья.
Now at that time several Sakyans and Sakyan princes were sitting on high seats, poking each other with their fingers, giggling and playing together. In fact, they even presumed to giggle at me, and didn’t invite me to a seat.
aññadatthu brāhmaṇasseva paricārakā sampajjanti.
несомненно, призваны служить брахманам.
in fact succeed only when serving the brahmins.
Sace tvaṁ na byākarissasi, aññena vā aññaṁ paṭicarissasi, tuṇhī vā bhavissasi, pakkamissasi vā ettheva te sattadhā muddhā phalissati.
Если ты не ответишь или уклонишься, [сказав] о другом, или останешься безмолвным, или уйдешь, то голова твоя тут же разорвется на семь частей.
If you fail to answer—by dodging the issue, remaining silent, or leaving—your head will explode into seven pieces right here.
Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Амбаттха,
What do you think, Ambaṭṭha?
“taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha, kinti te sutaṁ brāhmaṇānaṁ vuddhānaṁ mahallakānaṁ ācariyapācariyānaṁ bhāsamānānaṁ kutopabhutikā kaṇhāyanā, ko ca kaṇhāyanānaṁ pubbapuriso”ti?
«Что ты думаешь об этом, Амбаттха? Что ты слыхал из разговоров старших, престарелых брахманов, наставников [твоих] наставников? — Откуда происходит [род] — Канхаяна, и кто предок [рода] Канхаяна?»
“Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
«Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
“What do you think, Ambaṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
«Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
“What do you think, Ambaṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
«Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
“What do you think, Ambaṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
What do you think, Ambaṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
«Что же ты думаешь об этом Амбаттха?
“What do you think, Ambaṭṭha?
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Эту истину слышит домохозяин, или сын домохозяина, или вновь родившийся в каком-либо другом семействе.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
So aññadatthu vijjācaraṇasampannasseva paricārako sampajjati.
Несомненно, он становится лишь служителем обладающего знанием и праведностью.
In fact they succeed only in serving someone accomplished in knowledge and conduct.
Puna caparaṁ, ambaṭṭha, idhekacco samaṇo vā brāhmaṇo vā imañceva anuttaraṁ vijjācaraṇasampadaṁ anabhisambhuṇamāno pavattaphalabhojanatañca anabhisambhuṇamāno kudālapiṭakaṁ ādāya araññavanaṁ ajjhogāhati:
И далее, Амбаттха, вот какой-нибудь отшельник или брахман, неспособный достичь этого непревзойденного обладания знанием и праведностью и неспособный питаться падающими плодами, берет заступ и корзинку и углубляется в лесную глушь [с мыслью]:
Furthermore, take some ascetic or brahmin who, not managing to obtain this supreme knowledge and conduct or to get by eating fallen fruit, plunges into a wilderness region carrying a spade and basket, thinking
So aññadatthu vijjācaraṇasampannasseva paricārako sampajjati.
Несомненно, он становится лишь служителем обладающего знанием и праведностью.
In fact they succeed only in serving someone accomplished in knowledge and conduct.
So aññadatthu vijjācaraṇasampannasseva paricārako sampajjati.
Несомненно, он становится лишь служителем обладающего знанием и праведностью.
In fact they succeed only in serving someone accomplished in knowledge and conduct.
So aññadatthu vijjācaraṇasampannasseva paricārako sampajjati.
Несомненно, он становится лишь служителем обладающего знанием и праведностью.
In fact they succeed only in serving someone accomplished in knowledge and conduct.
Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
Что же ты думаешь об этом, Амбаттха?
What do you think, Ambaṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
“Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
“What do you think, Ambaṭṭha?
api nu tvaṁ imañceva anuttaraṁ vijjācaraṇasampadaṁ anabhisambhuṇamāno khārividhamādāya araññavanamajjhogāhasi sācariyako:
можешь ли и ты, неспособный достичь этого непревзойденного обладания знанием и праведностью, взять в качестве ноши принадлежности аскета и углубиться в лесную глушь [с мыслью]:
Since you’re not managing to obtain this supreme knowledge and conduct, have you with your tradition plunged into a wilderness region carrying your stuff with a shoulder-pole, thinking
“Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
“Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
“What do you think, Ambaṭṭha?
api nu tvaṁ imañceva anuttaraṁ vijjācaraṇasampadaṁ anabhisambhuṇamāno pavattaphalabhojanatañca anabhisambhuṇamāno kudālapiṭakaṁ ādāya araññavanamajjhogāhasi sācariyako:
можешь ли и ты, неспособный достичь этого непревзойденного обладания знанием и праведностью и неспособный питаться падающими плодами, взять заступ и корзинку и углубиться в лесную глушь [с мыслью]:
Have you with your tradition … plunged into a wilderness region carrying a spade and basket, thinking
“Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
“Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
“What do you think, Ambaṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
“Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
“What do you think, Ambaṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
What do you think, Ambaṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, ambaṭṭha,
Что ты думаешь об этом, Амбаттха?
What do you think, Ambaṭṭha?
“Yassadāni tvaṁ, ambaṭṭha, kālaṁ maññasī”ti.
«[Делай] теперь, Амбаттха, как ты считаешь нужным».
“Please, Ambaṭṭha, go at your convenience.”
“Kacci, tāta ambaṭṭha, taṁ bhavantaṁ gotamaṁ tathā santaṁyeva saddo abbhuggato no aññathā;
«Так ли, дорогой Амбаттха, обстоит с этим досточтимым Готамой, какая идет о нем молва, а не иначе?
“Well, does he live up to his reputation or not?”
“Tathā santaṁyeva, bho, taṁ bhavantaṁ gotamaṁ saddo abbhuggato no aññathā, tādisova so bhavaṁ gotamo no aññādiso.
«С этим досточтимым Готамой, почтенный, обстоит так, какая идет о нем молва, а не иначе. И этот досточтимый Готама, почтенный, такой, а не иной.
“He does, sir.
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya saddhiṁ bhikkhusaṅghena yena brāhmaṇassa pokkharasātissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда Благостный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, приблизился с толпой монахов к трапезе брахмана Поккхарасади и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of Pokkharasāti together with the mendicant Saṅgha, where he sat on the seat spread out.
Atha kho brāhmaṇo pokkharasāti bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
И когда Благостный, поев, омыл сосуд для подаяний и руки, брахман Поккхарасади выбрал другое, низкое сиденье и сел в стороне.
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Pokkharasāti took a low seat and sat to one side.
|
dn4 | | aññataraṁ brāhmaṇapaññatti hiraññasuvaṇṇaṁ paññapenti paññapetuṁ paññatte paññavato sadhaññaṁ vihaññati | 23 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena soṇadaṇḍo brāhmaṇo campaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
И в это самое время брахман Сонаданда обитал в Чампе — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара.
Now at that time the brahmin Soṇadaṇḍa was living in Campā. It was a crown property given by King Seniya Bimbisāra of Magadha, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
Bhavañhi soṇadaṇḍo campaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ, raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ, rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
Ведь досточтимый Сонаданда обитает в Чампе — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара.
You live in Campā, a crown property given by King Seniya Bimbisāra of Magadha, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
Yampi bhavaṁ soṇadaṇḍo campaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ, raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ, rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
А раз досточтимый Сонаданда обитает в Чампе — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара,
Samaṇo khalu, bho, gotamo pahūtaṁ hiraññasuvaṇṇaṁ ohāya pabbajito bhūmigatañca vehāsaṭṭhaṁ ca …pe…
Ведь досточтимый Готама, почтенные, странствует, оставив много золота и денег, — и скрытых под землей, и находящихся на поверхности [земли]. А раз отшельник Готама, почтенные, странствует, оставив много золота и денег, — и скрытых под землей, и находящихся на поверхности [земли], — то по этой причине не досточтимый Готама должен приблизиться, чтобы увидеть нас, но мы должны приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Готаму.
When he went forth he abandoned abundant gold, both coined and uncoined, stored in dungeons and towers. …
5. Brāhmaṇapaññatti
5. Признание брахманом
5. What Makes a Brahmin
“vihaññati kho ayaṁ soṇadaṇḍo brāhmaṇo sakena cittena.
«Этот брахман Сонаданда обеспокоен в своем сердце.
“This brahmin Soṇadaṇḍa is worried by his own thoughts.
“katihi pana, brāhmaṇa, aṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapenti;
«Сколькими признаками должен быть наделен брахман, чтобы брахманы признали его брахманом и чтобы, говоря
“Brahmin, how many factors must a brahmin possess for the brahmins to describe him as a brahmin;
“pañcahi, bho gotama, aṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapenti;
«Почтенный Готама, наделенного пятью признаками брахманы признают брахманом, и, говоря
“Mister Gotama, a brahmin must possess five factors for the brahmins to describe him as a brahmin;
Imehi kho, bho gotama, pañcahi aṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapenti;
Наделенного этими пятью признаками, почтенный Готама, брахманы признают брахманом, и, говоря
These are the five factors which a brahmin must possess for the brahmins to describe him as a brahmin;
“Imesaṁ pana, brāhmaṇa, pañcannaṁ aṅgānaṁ sakkā ekaṁ aṅgaṁ ṭhapayitvā catūhaṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapetuṁ;
«Можно ли от этих пяти признаков, брахман, отнять один признак так, чтобы наделенного четырьмя признаками признали брахманом и чтобы, говоря
“But brahmin, is it possible to set aside one of these five factors and still rightly describe someone as a brahmin?”
Imehi kho, bho gotama, catūhaṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapenti;
то наделенного этими четырьмя признаками, почтенный Готама, брахманы признают брахманом, и, говоря
A brahmin must possess the remaining four factors for the brahmins to rightly describe him as a brahmin.”
“Imesaṁ pana, brāhmaṇa, catunnaṁ aṅgānaṁ sakkā ekaṁ aṅgaṁ ṭhapayitvā tīhaṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapetuṁ;
«Можно ли от этих четырех признаков, брахман, отнять один признак так, чтобы наделенного тремя признаками признали брахманом и чтобы, говоря
“But brahmin, is it possible to set aside one of these four factors and still rightly describe someone as a brahmin?”
Imehi kho, bho gotama, tīhaṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapenti;
то наделенного этими тремя признаками, почтенный Готама, брахманы признают брахманом, и, говоря
A brahmin must possess the remaining three factors for the brahmins to rightly describe him as a brahmin.”
“Imesaṁ pana, brāhmaṇa, tiṇṇaṁ aṅgānaṁ sakkā ekaṁ aṅgaṁ ṭhapayitvā dvīhaṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapetuṁ;
«Можно ли от этих трех признаков, брахман, отнять один признак так, чтобы наделенного двумя признаками признали брахманом и чтобы, говоря
“But brahmin, is it possible to set aside one of these three factors and still rightly describe someone as a brahmin?”
Imehi kho, bho gotama, dvīhaṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapenti;
то наделенного этими двумя признаками, почтенный Готама, брахманы признают брахманом, и, говоря
A brahmin must possess these two factors for the brahmins to rightly describe him as a brahmin.”
Imehi kho, bho, dvīhaṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapenti;
то наделенного этими двумя признаками, почтенные, брахманы признают брахманом, и, говоря:
A brahmin must possess these two factors for the brahmins to rightly describe him as a brahmin.”
“Imesaṁ pana, brāhmaṇa, dvinnaṁ aṅgānaṁ sakkā ekaṁ aṅgaṁ ṭhapayitvā ekena aṅgena samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapetuṁ;
«Можно ли от этих двух признаков, брахман, отнять один признак так, чтобы наделенного одним признаком признали брахманом и чтобы, говоря
“But brahmin, is it possible to set aside one of these two factors and still rightly describe someone as a brahmin?”
Sīlavato paññā, paññavato sīlaṁ.
у нравственного — постижение, у постигающего — нравственность;
An ethical person is wise, and a wise person ethical.
Sīlavato paññā, paññavato sīlaṁ.
у нравственного — постижение, у постигающего — нравственность;
An ethical person is wise, and a wise person ethical.
Sīlavato paññā, paññavato sīlaṁ.
у нравственного — постижение, у постигающего — нравственность;
An ethical person is wise, and a wise person ethical.
Sīlavato paññā, paññavato sīlaṁ.
у нравственного — постижение, у постигающего — нравственность;
An ethical person is wise, and a wise person ethical.
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya saddhiṁ bhikkhusaṅghena yena soṇadaṇḍassa brāhmaṇassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда Благостный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, приблизился с толпой монахов к дому брахмана Сонаданды и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of Soṇadaṇḍa together with the mendicant Saṅgha, where he sat on the seat spread out.
Atha kho soṇadaṇḍo brāhmaṇo bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Когда Благостный, поев, омыл сосуд для подаяний и руки, брахман Сонаданда выбрал другое, низкое сиденье и сел в стороне.
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Soṇadaṇḍa took a low seat and sat to one side.
|
dn5 | | anukulayaññaṁ aññataraṁ hiraññasuvaṇṇaṁ mahāvijitarājayaññakathā mahāyaññaṁ niccadānaanukulayañña paññatte sadhaññaṁ tividhayaññasampadāya yaññakālo yaññasampadaṁ yaññasampadā yaññasampadāya yaññasampadā”ti yaññassa yaññassāmi yaññatthāya yaññavātassa yaññavāṭassa yaññavāṭe yaññavāṭo yaññaṁ | 105 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena kūṭadanto brāhmaṇo khāṇumataṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
И в это время брахман Кутаданта обитал в Кханумате — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара.
Now at that time the brahmin Kūṭadanta was living in Khāṇumata. It was a crown property given by King Seniya Bimbisāra of Magadha, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
Satta ca usabhasatāni satta ca vacchatarasatāni satta ca vacchatarīsatāni satta ca ajasatāni satta ca urabbhasatāni thūṇūpanītāni honti yaññatthāya.
Семь сотен быков, и семь сотен тельцов, и семь сотен телок, и семь сотен коз, и семь сотен баранов были приведены к жертвенному столбу для жертвоприношения.
Bulls, bullocks, heifers, goats and rams—seven hundred of each—had been led to the post for the sacrifice.
‘samaṇo gotamo tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ jānātī’ti.
„Отшельник Готама знает [правило] о тройном успешном совершении жертвоприношения и его шестнадцати принадлежностях“.
the ascetic Gotama knows how to accomplish the sacrifice with three modes and sixteen accessories.
Na kho panāhaṁ jānāmi tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ.
Я же не знаю о тройном успешном совершении жертвоприношения и его шестнадцати принадлежностях
I don’t know about that,
Icchāmi cāhaṁ mahāyaññaṁ yajituṁ.
и желаю совершить великое жертвоприношение.
but I wish to perform a great sacrifice.
Yannūnāhaṁ samaṇaṁ gotamaṁ upasaṅkamitvā tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ puccheyyan”ti.
Что, если я приближусь к отшельнику Готаме и спрошу его о тройном успешном совершении жертвоприношения и его шестнадцати принадлежностях?»
Why don’t I ask him how to accomplish the sacrifice with three modes and sixteen accessories?”
“kūṭadantassa brāhmaṇassa mahāyaññaṁ anubhavissāmā”ti.
«Мы будем участвовать в великом жертвоприношении брахмана Кутаданты».
thinking to participate in Kūṭadanta’s sacrifice.
Bhavañhi kūṭadanto khāṇumataṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
Ведь досточтимый Кутаданта обитает в Кханумате — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара.
You live in Khāṇumata, a crown property given by King Seniya Bimbisāra of Magadha, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
Yampi bhavaṁ kūṭadanto khāṇumataṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ, raññā māgadhena seniyena bimbisārena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ, imināpaṅgena na arahati bhavaṁ kūṭadanto samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamituṁ.
А раз досточтимый Кутаданта обитает в Кханумате — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Магадхи Сенией Бимбисарой в полное владение в качестве царского дара, то по этой причине не досточтимый Кутаданта должен приблизиться, чтобы увидеть отшельника Готаму,
For this reason it’s not appropriate for you to go to see the ascetic Gotama;
Samaṇo khalu, bho, gotamo pahūtaṁ hiraññasuvaṇṇaṁ ohāya pabbajito bhūmigatañca vehāsaṭṭhaṁ ca …pe…
Ведь досточтимый Готама, почтенные, странствует, оставив много золота и денег, — и скрытых под землей, и находящихся на поверхности [земли]. А раз отшельник Готама, почтенные, странствует, оставив много золота и денег, — и скрытых под землей, и находящихся на поверхности [земли], — то по этой причине не досточтимый Готама должен приблизиться, чтобы увидеть нас, но мы должны приблизиться, чтобы увидеть досточтимого Готаму.
When he went forth he abandoned abundant gold, both coined and uncoined, stored in dungeons and towers. …
4. Mahāvijitarājayaññakathā
4. Великое жертвоприношение царя Махавиджиты
4. The Story of King Mahāvijita’s Sacrifice
‘samaṇo gotamo tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ jānātī’ti.
„Отшельник Готама знает [правило] о тройном успешном совершении жертвоприношения и шестнадцати [его] принадлежностях“.
you know how to accomplish the sacrifice with three modes and sixteen accessories.
Na kho panāhaṁ jānāmi tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ.
Я же не знаю о тройном успешном совершении жертвоприношения и шестнадцати его принадлежностях
I don’t know about that,
Icchāmi cāhaṁ mahāyaññaṁ yajituṁ.
и желаю совершить жертвоприношение.
but I wish to perform a great sacrifice.
Sādhu me bhavaṁ gotamo tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ desetū”ti.
Да соблаговолит досточтимый Готама указать мне тройное успешное совершение жертвоприношения и шестнадцать его принадлежностей».
Please teach me how to accomplish the sacrifice with three modes and sixteen accessories.”
‘adhigatā kho me vipulā mānusakā bhogā, mahantaṁ pathavimaṇḍalaṁ abhivijiya ajjhāvasāmi, yannūnāhaṁ mahāyaññaṁ yajeyyaṁ, yaṁ mama assa dīgharattaṁ hitāya sukhāyā’ti.
„Я в изобилии наделен людским достатком и живу, подчинив себе великий земной круг. Теперь я мог бы принести жертвоприношение, чтобы оно на долгое время послужило мне к благополучию и счастью“.
‘I have achieved human wealth, and reign after conquering this vast territory. Why don’t I hold a large sacrifice? That will be for my lasting welfare and happiness.’
“adhigatā kho me vipulā mānusakā bhogā, mahantaṁ pathavimaṇḍalaṁ abhivijiya ajjhāvasāmi. Yannūnāhaṁ mahāyaññaṁ yajeyyaṁ yaṁ mama assa dīgharattaṁ hitāya sukhāyā”ti.
‘Я в изобилии наделен людским достатком и живу, подчинив себе великий земной круг. Теперь я мог бы совершить великое жертвоприношение, чтобы оно на долгое время послужило мне к благополучию и счастью’.
“I have achieved human wealth, and reign after conquering this vast territory. Why don’t I perform a great sacrifice? That will be for my lasting welfare and happiness.”
Icchāmahaṁ, brāhmaṇa, mahāyaññaṁ yajituṁ.
Я хочу, брахман, совершить великое жертвоприношение.
Brahmin, I wish to perform a great sacrifice.
Icchāmahaṁ brāhmaṇa mahāyaññaṁ yajituṁ.
Я хочу, брахман, совершить великое жертвоприношение.
Brahmin, I wish to perform a great sacrifice.
Tena hi bhavaṁ rājā ye bhoto rañño janapade khattiyā ānuyantā negamā ceva jānapadā ca te bhavaṁ rājā āmantayataṁ: ‘icchāmahaṁ, bho, mahāyaññaṁ yajituṁ, anujānantu me bhavanto yaṁ mama assa dīgharattaṁ hitāya sukhāyā’ti. Ye bhoto rañño janapade amaccā pārisajjā negamā ceva jānapadā ca …pe… brāhmaṇamahāsālā negamā ceva jānapadā ca …pe… gahapatinecayikā negamā ceva jānapadā ca, te bhavaṁ rājā āmantayataṁ:
„Тогда, досточтимый царь, пусть досточтимый царь обратится к зависимым [от него] кшатриям — горожанам и деревенским жителям — в стране досточтимого царя:
‘In that case, let the king announce this throughout the realm to the aristocrats and vassals of both town and country; the ministers and counselors of both town and country; the well-to-do brahmins of both town and country; and the well-off householders of both town and country.
‘icchāmahaṁ, bho, mahāyaññaṁ yajituṁ, anujānantu me bhavanto yaṁ mama assa dīgharattaṁ hitāya sukhāyā’ti.
‘Я хочу, почтенные, совершить великое жертвоприношение. Пусть же досточтимые дадут согласие, чтобы это надолго послужило мне к благополучию и счастью’. Пусть досточтимый царь обратится к приближенным и советникам — горожанам и деревенским жителям — в стране досточтимого царя: ‘Я хочу, почтенные, совершить великое жертвоприношение. Пусть же досточтимые дадут согласие, чтобы это надолго послужило мне к благополучию и счастью’. Пусть досточтимый царь обратится к богатым брахманам — горожанам и деревенским жителям — в стране досточтимого царя: ‘Я хочу, почтенные, совершить великое жертвоприношение. Пусть же досточтимые дадут согласие, чтобы это надолго послужило мне к благополучию и счастью’. Пусть досточтимый царь обратится к домоправителям — горожанам и деревенским жителям — в стране досточтимого царя: ‘Я хочу, почтенные, совершить великое жертвоприношение. Пусть же досточтимые дадут согласие, чтобы это надолго послужило мне к благополучию и счастью’“.
“I wish to perform a great sacrifice. Please grant your approval, good sirs; it will be for my lasting welfare and happiness.”
‘icchāmahaṁ, bho, mahāyaññaṁ yajituṁ, anujānantu me bhavanto yaṁ mama assa dīgharattaṁ hitāya sukhāyā’ti.
„Я хочу, почтенные, совершить великое жертвоприношение. Пусть же досточтимые дадут согласие, чтобы это надолго послужило мне к благополучию и счастью“. —
And all of the people who were thus informed responded by saying:
‘Yajataṁ bhavaṁ rājā yaññaṁ, yaññakālo, mahārājā’ti.
„Пусть досточтимый царь совершает жертвоприношение. Время [благоприятно] для жертвоприношения, великий царь!“
‘May the king perform a sacrifice! It is time for a sacrifice, great king.’
‘icchāmahaṁ, bho, mahāyaññaṁ yajituṁ. Anujānantu me bhavanto yaṁ mama assa dīgharattaṁ hitāya sukhāyā’ti.
„Я хочу, почтенные, совершить великое жертвоприношение. Пусть же досточтимые дадут согласие, чтобы это надолго послужило мне к благополучию и счастью“. —
‘Yajataṁ bhavaṁ rājā yaññaṁ, yaññakālo, mahārājā’ti.
„Пусть досточтимый царь совершает жертвоприношение. Время [благоприятно] для жертвоприношения, великий царь!“
Itime cattāro anumatipakkhā tasseva yaññassa parikkhārā bhavanti.
Так эти четыре группы согласившихся являются принадлежностями этого жертвоприношения.
And so these four consenting factions became accessories to the sacrifice.
Iti imānipi aṭṭhaṅgāni tasseva yaññassa parikkhārā bhavanti.
И эти восемь признаков являются принадлежностями этого жертвоприношения.
And so these eight factors also became accessories to the sacrifice.
Iti imānipi cattāri aṅgāni tasseva yaññassa parikkhārā bhavanti.
И эти четыре признака являются принадлежностями этого жертвоприношения.
And so these four factors also became accessories to the sacrifice.
Siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yiṭṭhukāmassa kocideva vippaṭisāro:
„Может быть, у досточтимого царя, желающего совершить великое жертвоприношение, возникнет такого рода сожаление:
‘Now, though the king wants to perform a great sacrifice, he might have certain regrets, thinking:
Siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yajamānassa kocideva vippaṭisāro:
Может быть, у досточтимого царя, совершающего великое жертвоприношение, возникнет такого рода сожаление:
Siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yiṭṭhassa kocideva vippaṭisāro:
Может быть, у досточтимого царя, совершившего великое жертвоприношение, возникнет такого рода сожаление:
‘Āgamissanti kho bhoto yaññaṁ pāṇātipātinopi pāṇātipātā paṭiviratāpi.
„К жертвоприношению досточтимого придут убивающие живых существ и отказывающиеся убивать живых существ.
‘There will come to the sacrifice those who kill living creatures and those who refrain from killing living creatures.
Āgamissanti kho bhoto yaññaṁ adinnādāyinopi adinnādānā paṭiviratāpi …pe…
К жертвоприношению досточтимого придут берущие то, что не дано, и отказывающиеся брать то, что не дано …
There will come to the sacrifice those who steal …
Atha kho, brāhmaṇa, purohito brāhmaṇo rañño mahāvijitassa mahāyaññaṁ yajamānassa soḷasahākārehi cittaṁ sandassesi samādapesi samuttejesi sampahaṁsesi
17. И вот, брахман, царский жрец-брахман наставил, побудил, воодушевил, порадовал шестнадцатью видами [принадлежностей жертвоприношения] сердце царя Махавиджиты, совершающего великое жертвоприношение:
Next, while the king was performing the great sacrifice, the brahmin high priest educated, encouraged, fired up, and inspired the king’s mind in sixteen respects:
siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yajamānassa kocideva vattā:
„Может быть, у досточтимого царя, совершающего великое жертвоприношение, кто-нибудь скажет:
‘Now, while the king is performing the great sacrifice, someone might say,
‘rājā kho mahāvijito mahāyaññaṁ yajati, no ca kho tassa āmantitā khattiyā ānuyantā negamā ceva jānapadā ca;
‘Вот царь Махавиджита совершает великое жертвоприношение, — не обратившись [за согласием] к зависимым от него кшатриям — горожанам и деревенским жителям, —
“King Mahāvijita performs a great sacrifice, but he did not announce it to the aristocrats and vassals of town and country.
atha ca pana bhavaṁ rājā evarūpaṁ mahāyaññaṁ yajatī’ti.
досточтимый царь все же совершает подобным образом великое жертвоприношение’.
That’s the kind of great sacrifice that this king performs.”
Siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yajamānassa kocideva vattā:
Может быть, у досточтимого царя, совершающего великое жертвоприношение, кто-нибудь скажет:
While the king is performing the great sacrifice, someone might say,
‘rājā kho mahāvijito mahāyaññaṁ yajati, no ca kho tassa āmantitā amaccā pārisajjā negamā ceva jānapadā ca …pe… brāhmaṇamahāsālā negamā ceva jānapadā ca …pe… gahapatinecayikā negamā ceva jānapadā ca, atha ca pana bhavaṁ rājā evarūpaṁ mahāyaññaṁ yajatī’ti.
‘Вот царь Махавиджита совершает великое жертвоприношение, — не обратившись к приближенным и советникам — горожанам и деревенским жителям … не обратившись к богатым брахманам — горожанам … не обратившись к домоправителям — горожанам и деревенским жителям, — досточтимый царь все же совершает подобным образом великое жертвоприношение’.
“King Mahāvijita performs a great sacrifice, but he did not announce it to the aristocrats and vassals; the ministers and counselors; the well-to-do brahmins; and the well-off householders. That’s the kind of great sacrifice that this king performs.”
Siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yajamānassa kocideva vattā:
Может быть, у досточтимого царя, совершающего великое жертвоприношение, кто-нибудь скажет:
While the king is performing the great sacrifice, someone might say
‘rājā kho mahāvijito mahāyaññaṁ yajati, no ca kho ubhato sujāto mātito ca pitito ca saṁsuddhagahaṇiko yāva sattamā pitāmahayugā akkhitto anupakkuṭṭho jātivādena, atha ca pana bhavaṁ rājā evarūpaṁ mahāyaññaṁ yajatī’ti.
‘Вот царь Махавиджита совершает великое жертвоприношение, — не будучи благородным с обеих сторон — и по матери, и по отцу, — из чистого лона вплоть до седьмого поколения предков, незапятнанным, безупречного происхождения, — досточтимый царь все же совершает подобным образом великое жертвоприношение’.
that he does not possess the eight factors.
Siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yajamānassa kocideva vattā:
Может быть, у досточтимого царя, совершающего великое жертвоприношение, кто-нибудь скажет:
‘rājā kho mahāvijito mahāyaññaṁ yajati no ca kho abhirūpo dassanīyo pāsādiko paramāya vaṇṇapokkharatāya samannāgato brahmavaṇṇī brahmavacchasī akhuddāvakāso dassanāya …pe…
‘Вот царь Махавиджита совершает великое жертвоприношение, — не будучи прекрасным, приятным для глаз, доставляющим отраду, наделенным высшей красотой телосложения, превосходным, как Брахма, с телом, как у Брахмы, с обликом, великим на взор …
no ca kho paṇḍito viyatto medhāvī paṭibalo atītānāgatapaccuppanne atthe cintetuṁ, atha ca pana bhavaṁ rājā evarūpaṁ mahāyaññaṁ yajatī’ti.
не будучи мудрым, ясным в суждениях, разумным, сведущим, способным мыслить о прошедшем, будущем и настоящем, — досточтимый царь все же совершает подобным образом великое жертвоприношение’.
Siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yajamānassa kocideva vattā:
Может быть, у досточтимого царя, совершающего великое жертвоприношение, кто-нибудь скажет:
While the king is performing the great sacrifice, someone might say
‘rājā kho mahāvijito mahāyaññaṁ yajati.
‘Вот царь Махавиджита совершает великое жертвоприношение —
that the high priest does not possess the four factors.
atha ca pana bhavaṁ rājā evarūpaṁ mahāyaññaṁ yajatī’ti.
и досточтимый царь все же совершает подобным образом великое жертвоприношение’.
Siyā kho pana bhoto rañño mahāyaññaṁ yajamānassa kocideva vattā:
Может быть, у досточтимого царя, совершающего великое жертвоприношение, кто-нибудь скажет: ‘Вот царь Махавиджита совершает великое жертвоприношение —
‘rājā kho mahāvijito mahāyaññaṁ yajati.
‘Вот царь Махавиджита совершает великое жертвоприношение —
no ca khvassa purohito brāhmaṇo paṇḍito viyatto medhāvī paṭhamo vā dutiyo vā sujaṁ paggaṇhantānaṁ, atha ca pana bhavaṁ rājā evarūpaṁ mahāyaññaṁ yajatī’ti.
его царский жрец-брахман не является мудрым, ясным в суждениях, разумным, первым или вторым среди протягивающих жертвенную ложку, — и досточтимый царь все же совершает подобным образом великое жертвоприношение’.
Imehi kho, brāhmaṇa, purohito brāhmaṇo rañño mahāvijitassa mahāyaññaṁ yajamānassa soḷasahi ākārehi cittaṁ sandassesi samādapesi samuttejesi sampahaṁsesi.
Так, брахман, этими шестнадцатью видами [принадлежностей жертвоприношения] царский жрец-брахман наставил, побудил, воодушевил сердце царя Махавиджиты, совершающего великое жертвоприношение.
These are the sixteen respects in which the high priest educated, encouraged, fired up, and inspired the king’s mind while he was performing the sacrifice.
Rājā kho mahāvijito mahāyaññaṁ yajati, handassa mayaṁ anuyāgino homā’ti.
Царь Махавиджита совершает великое жертвоприношение — давайте и мы совершим вслед за ним подношение“.
King Mahāvijita is performing a great sacrifice. Let us make an offering as an auxiliary sacrifice.’
Atha kho, brāhmaṇa, puratthimena yaññavāṭassa khattiyā ānuyantā negamā ceva jānapadā ca dānāni paṭṭhapesuṁ.
И вот, брахман, зависимые кшатрии — горожане и деревенские жители, — установили раздачу подаяний к востоку от ямы для [царского] жертвоприношения;
Then the aristocrats and vassals of town and country set up gifts to the east of the sacrificial enclosure.
yaññavāṭassa → yaññāvāṭassa (bj, pts1ed, mr); yaññavātassa (sya-all)
Dakkhiṇena yaññavāṭassa amaccā pārisajjā negamā ceva jānapadā ca dānāni paṭṭhapesuṁ.
приближенные и советники — горожане и деревенские жители, — установили раздачу подаяний к югу от ямы для жертвоприношения;
The ministers and counselors of town and country set up gifts to the south of the sacrificial enclosure.
Pacchimena yaññavāṭassa brāhmaṇamahāsālā negamā ceva jānapadā ca dānāni paṭṭhapesuṁ.
богатые брахманы — горожане и деревенские жители — установили раздачу подаяний к западу от ямы для жертвоприношений;
The well-to-do brahmins of town and country set up gifts to the west of the sacrificial enclosure.
Uttarena yaññavāṭassa gahapatinecayikā negamā ceva jānapadā ca dānāni paṭṭhapesuṁ.
домоправители — горожане и деревенские жители — установили раздачу подаяний к северу от ямы для жертвоприношений.
The well-off householders of town and country set up gifts to the north of the sacrificial enclosure.
Ayaṁ vuccati, brāhmaṇa, tividhā yaññasampadā soḷasaparikkhārā”ti.
Это, брахман, зовется тройным успешным совершением жертвоприношения и шестнадцатью [его] принадлежностями».
Brahmin, this is called the sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories.”
“aho yañño, aho yaññasampadā”ti.
«Вот жертвоприношение! Вот успешное совершение жертвоприношения!»
“Hooray for such sacrifice! Hooray for the accomplishment of such sacrifice!”
‘addhā samaṇo gotamo tena samayena rājā vā ahosi mahāvijito yaññassāmi purohito vā brāhmaṇo tassa yaññassa yājetā’ti.
‘Несомненно, отшельник Готама был в то время царем Махавиджитой, господином жертвоприношения, или царским жрецом-брахманом, совершающим это жертвоприношение’“.
the ascetic Gotama at that time must have been King Mahāvijita, the owner of the sacrifice, or else the brahmin high priest who facilitated the sacrifice for him.
Abhijānāti pana bhavaṁ gotamo evarūpaṁ yaññaṁ yajitvā vā yājetvā vā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjitā”ti?
Испытал ли досточтимый Готама, что совершивший или приказавший совершить подобного рода жертвоприношение с распадом тела после смерти рождается в счастливом небесном мире?»
Does Mister Gotama recall having performed such a sacrifice, or having facilitated it, and then, when his body broke up, after death, being reborn in a good place, a heavenly realm?”
“Abhijānāmahaṁ, brāhmaṇa, evarūpaṁ yaññaṁ yajitvā vā yājetvā vā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjitā, ahaṁ tena samayena purohito brāhmaṇo ahosiṁ tassa yaññassa yājetā”ti.
«Я испытал, брахман, что совершивший или приказавший совершить подобного рода жертвоприношение с распадом тела после смерти рождается в счастливом небесном мире. Я был в то время царским жрецом-брахманом, совершающим это жертвоприношение».
“I do recall that, brahmin. For I myself was the brahmin high priest at that time who facilitated the sacrifice.”
5. Niccadānaanukulayañña
5. Способы более достославноого жертвоприношения
5. A Regular Gift as an Ongoing Family Sacrifice.
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями?»
“But Mister Gotama, apart from that sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories, is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?”
appaṭṭhataro → appatthataro (sya-all, km) | tividhāya yaññasampadāya → tividhayaññasampadāya (mr)
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
«Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями».
“There is, brahmin.”
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Каково же, почтенный Готама, это жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями?»
“But what is it?”
ayaṁ kho, brāhmaṇa, yañño imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
то это жертвоприношение, брахман — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями».
this sacrifice, brahmin, has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial.”
“Ko nu kho, bho gotama, hetu ko paccayo, yena taṁ niccadānaṁ anukulayaññaṁ imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhatarañca appasamārambhatarañca mahapphalatarañca mahānisaṁsatarañcā”ti?
«Какова же, почтенный Готама, причина, каково основание, по которому это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями?»
“What is the cause, Mister Gotama, what is the reason why those regular gifts as ongoing family sacrifice have fewer requirements and undertakings, yet are more fruitful and beneficial, compared with the sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories?”
“Na kho, brāhmaṇa, evarūpaṁ yaññaṁ upasaṅkamanti arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannā.
«Ведь к такого рода жертвоприношению [с шестнадцатью принадлежностями], брахман, не приближаются ни архаты, ни находящиеся на пути архата.
“Because neither perfected ones nor those who are on the path to perfection will attend such a sacrifice.
Dissanti hettha, brāhmaṇa, daṇḍappahārāpi galaggahāpi, tasmā evarūpaṁ yaññaṁ na upasaṅkamanti arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannā.
Потому, что там, брахман, бьют палками и хватают за горло. Поэтому к такого рода жертвоприношению не приближаются ни архаты, ни находящиеся на пути архата.
Because beatings and throttlings are seen there.
evarūpaṁ kho, brāhmaṇa, yaññaṁ upasaṅkamanti arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannā.
то к такого рода жертвоприношению, брахман, приближаются и архаты, и находящиеся на пути архата.
perfected ones and those who are on the path to perfection will attend such a sacrifice.
Na hettha, brāhmaṇa, dissanti daṇḍappahārāpi galaggahāpi, tasmā evarūpaṁ yaññaṁ upasaṅkamanti arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannā.
Потому, что там, брахман, не бьют палками и не хватают за горло. Поэтому к такого рода жертвоприношению приближаются архаты и находящиеся на пути архата.
Because no beatings and throttlings are seen there.
Ayaṁ kho, brāhmaṇa, hetu ayaṁ paccayo, yena taṁ niccadānaṁ anukulayaññaṁ imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhatarañca appasamārambhatarañca mahapphalatarañca mahānisaṁsatarañcā”ti.
Такова, брахман, причина, таково основание, по которому это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями».
This is the cause, brahmin, this is the reason why those regular gifts as ongoing family sacrifice have fewer requirements and undertakings, yet are more fruitful and beneficial, compared with the sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories.”
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение, — постоянное подаяние?»
“But Mister Gotama, apart from that sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories and those regular gifts as ongoing family sacrifice, is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?”
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
«Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение, — постоянное подаяние».
“There is, brahmin.”
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Каково же, почтенный Готама, это жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние?»
“But what is it?”
“Yo kho, brāhmaṇa, cātuddisaṁ saṅghaṁ uddissa vihāraṁ karoti, ayaṁ kho, brāhmaṇa, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
«Когда кто-нибудь, брахман, строит обитель для общины четырех сторон света, то это жертвоприношение, брахман, — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние».
“When someone gives a dwelling specially for the Saṅgha of the four quarters.”
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители?»
“But is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?”
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
«Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители».
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Каково же, почтенный Готама, это другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители?»
ayaṁ kho, brāhmaṇa, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
то это жертвоприношение, брахман, — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители».
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу?»
“But is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?”
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
«Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу».
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Каково же, почтенный Готама, это другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу?»
Ayaṁ kho, brāhmaṇa, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
то это жертвоприношение — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу».
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi imehi ca sikkhāpadehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу, и чем эти заповеди?»
“But is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?”
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi imehi ca sikkhāpadehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti.
«Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение, — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу, и чем эти заповеди».
“There is, brahmin.
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi imehi ca sikkhāpadehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti?
«Каково же, почтенный Готама, это другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу, и чем эти заповеди?»
Imāya ca, brāhmaṇa, yaññasampadāya aññā yaññasampadā uttaritarā vā paṇītatarā vā natthī”ti.
И нет, брахман, других успешных совершений жертвоприношения, превосходнее и возвышеннее этого успешного совершения жертвоприношения».
And, brahmin, there is no other accomplishment of sacrifice which is better and finer than this.”
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo tassā rattiyā accayena sake yaññavāṭe paṇītaṁ khādanīyaṁ bhojanīyaṁ paṭiyādāpetvā bhagavato kālaṁ ārocāpesi:
И когда прошла эта ночь, брахман Кутаданта, приказав приготовить у себя около ямы для жертвоприношения изысканную твердую пищу и мягкую пищу, сообщил Благостному о времени:
And when the night had passed Kūṭadanta had delicious fresh and cooked foods prepared in his own sacrificial enclosure. Then he had the Buddha informed of the time, saying,
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya saddhiṁ bhikkhusaṅghena yena kūṭadantassa brāhmaṇassa yaññavāṭo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда Благостный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, приблизился с толпой монахов к яме для жертвоприношения брахмана Кутаданты и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the sacrificial enclosure of Kūṭadanta together with the mendicant Saṅgha, where he sat on the seat spread out.
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Когда Благостный, поев, омыл сосуд для подаяний и руки, брахман Кутаданта выбрал другое, низкое сиденье и сел в стороне.
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Kūṭadanta took a low seat and sat to one side.
|
dn6 | | aññaṁ paññapehī”ti paññapesi paññatte | 29 | | Pi En Ru | dhamma | “Tena hi, sīha, vihārapacchāyāyaṁ āsanaṁ paññapehī”ti.
«В таком случае, Сиха, приготовь сиденье в тени перед обителью».
“Well then, Sīha, spread out a seat in the shade of the dwelling.”
“Evaṁ, bhante”ti kho sīho samaṇuddeso bhagavato paṭissutvā vihārapacchāyāyaṁ āsanaṁ paññapesi.
«Хорошо, господин», — согласился послушник Сиха с Благостным и приготовил сиденье в тени перед обителью.
“Yes, sir,” replied Sīha, and he did so.
Atha kho bhagavā vihārā nikkhamma vihārapacchāyāyaṁ paññatte āsane nisīdi.
И тогда Благостный, выйдя из обители, сел на сиденье, приготовленное в тени перед обителью.
Then the Buddha came out of his dwelling and sat in the shade of the dwelling on the seat spread out.
‘kiṁ nu kho, āvuso gotama, taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ, udāhu aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti?
„Является ли, почтенный Готама, жизненное начало тем же, что и тело, или жизненное начало — одно, а тело — другое?“
‘Reverend Gotama, are the soul and the body the same thing, or they are different things?’
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti?
‘жизненное начало — то же, что и тело’, или: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’?“
“The soul and the body are the same thing” or “The soul and the body are different things”?’
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
‘жизненное начало — то же, что и тело’, или: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’“.
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā …pe…
‘жизненное начало — то же, что и тело’, ни: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’ …
“The soul and the body are the same thing” or “The soul and the body are different things”. …
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti?
‘жизненное начало — то же, что и тело’, или: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’?“
“The soul and the body are the same thing” or “The soul and the body are different things”?’
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
‘жизненное начало — то же, что и тело’, или: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’“.
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā …pe…
‘жизненное начало — то же, что и тело’, ни: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’ …
“The soul and the body are the same thing” or “The soul and the body are different things”. …
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti?
‘жизненное начало — то же, что и тело’, или: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’?“
“The soul and the body are the same thing” or “The soul and the body are different things”?’
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
‘жизненное начало — то же, что и тело’, или: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’“.
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā. …pe…
‘жизненное начало — то же, что и тело’, ни: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’ . 19. …
“The soul and the body are the same thing” or “The soul and the body are different things”. …
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti?
‘жизненное начало — то же, что и тело’, или: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’?
“The soul and the body are the same thing” or “The soul and the body are different things”?’
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
‘жизненное начало — то же, что и тело’, ни: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’.
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā”ti.
‘жизненное начало — то же, что и тело’, ни: ‘жизненное начало — одно, а тело — другое’“».
“The soul and the body are the same thing” or “The soul and the body are different things”.’”
|
dn7 | | aññaṁ | 26 | | Pi En Ru | dhamma | “kiṁ nu kho, āvuso gotama, taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ, udāhu aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran”ti?
«Является ли, почтенный Готама, жизненное начало тем же, что и тело, или жизненное начало — одно, а тело — другое?»
“Reverend Gotama, are the soul and the body the same thing, or they are different things?”
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“?».
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’?”
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“».
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā …pe…
„жизненное начало — то же, что и тело“, ни: „жизненное начало — одно, а тело — другое“ .
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’. …
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti?
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“?».
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’?”
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“?».
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā …pe…
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“». «Но вот, почтенные, я знаю так и вижу так..
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’. …
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“?»
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’?”
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“».
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā …pe….
„жизненное начало — то же, что и тело“, ни: „жизненное начало — одно, а тело — другое“
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’. …
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti?
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“?».
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’?”
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vāti.
„жизненное начало — то же, что и тело“, или: „жизненное начало — одно, а тело — другое“?»
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā”ti.
„жизненное начало — то же, что и тело“, ни: „жизненное начало — одно, а тело — другое“».
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’.”
|
dn8 | | adhipaññaṁ aññataro aññatitthiyapubbo aññatitthiyapubbā aññatitthiyā aññatra aññatreva brahmaññan’ti brahmaññan”ti brahmaññasaṅkhātā brahmaññaṁ maññanti sāmaññasaṅkhātā sāmaññaṁ | 57 | | Pi En Ru | dhamma | “imepi kho, āvuso gotama, tapopakkamā etesaṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ sāmaññasaṅkhātā ca brahmaññasaṅkhātā ca.
«Вот какие виды подвижничества, достопочтенный Готама, считаются отшельничеством и считаются брахманством у некоторых отшельников и брахманов:
“Reverend Gotama, those ascetics and brahmins consider these courses of fervent mortification to be what makes someone a true ascetic or brahmin.
Imepi kho, āvuso gotama, tapopakkamā etesaṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ sāmaññasaṅkhātā ca brahmaññasaṅkhātā ca.
И вот какие виды подвижничества, достопочтенный Готама, считаются отшельничеством и считаются брахманством у некоторых отшельников и брахманов:
Those ascetics and brahmins also consider these courses of fervent mortification to be what makes someone a true ascetic or brahmin.
Imepi kho, āvuso gotama, tapopakkamā etesaṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ sāmaññasaṅkhātā ca brahmaññasaṅkhātā ca.
И вот какие виды подвижничества, достопочтенный Готама, считаются отшельничеством и считаются брахманством у некоторых отшельников и брахманов:
Those ascetics and brahmins also consider these courses of fervent mortification to be what makes someone a true ascetic or brahmin.
“dukkaraṁ, bho gotama, sāmaññaṁ dukkaraṁ brahmaññan”ti.
«Трудно достижимо отшельничество, почтенный Готама, трудно достижимо брахманство».
“It’s hard, Mister Gotama, to be a true ascetic or a true brahmin.”
“Pakati kho esā, kassapa, lokasmiṁ ‘dukkaraṁ sāmaññaṁ dukkaraṁ brahmaññan’ti.
«Так говорят обычно в этом мире, Кассапа: „Трудно достижимо отшельничество, трудно достижимо брахманство“.
“It’s typical, Kassapa, in this world to think that it’s hard to be a true ascetic or brahmin.
Imāya ca, kassapa, mattāya iminā tapopakkamena sāmaññaṁ vā abhavissa brahmaññaṁ vā dukkaraṁ sudukkaraṁ, netaṁ abhavissa kallaṁ vacanāya:
если бы, Кассапа, из-за одних этих видов подвижничества отшельничество и брахманство считалось трудно достижимым, очень трудно достижимым, то не подобало бы говорить так:
And if it was only because of just that much, only because of that course of fervent mortification that it was so very hard to be a true ascetic or brahmin, it wouldn’t be appropriate to say that
‘dukkaraṁ sāmaññaṁ dukkaraṁ brahmaññan’ti.
„Трудно достижимо отшельничество, трудно достижимо брахманство“.
it’s hard to be a true ascetic or brahmin.
Yasmā ca kho, kassapa, aññatreva imāya mattāya aññatra iminā tapopakkamena sāmaññaṁ vā hoti brahmaññaṁ vā dukkaraṁ sudukkaraṁ, tasmā etaṁ kallaṁ vacanāya:
Поскольку же, Кассапа, не только из-за одного этого, не только из-за этих видов подвижничества трудно достижимо, очень трудно достижимо отшельничество или брахманство, то и подобает говорить так:
It’s because there’s something other than just that much, something other than that course of fervent mortification that it’s so very hard to be a true ascetic or brahmin. And that’s why it is appropriate to say that
‘dukkaraṁ sāmaññaṁ dukkaraṁ brahmaññan’ti.
„Трудно достижимо отшельничество, трудно достижимо брахманство“.
it’s hard to be a true ascetic or brahmin.
Imāya ca, kassapa, mattāya iminā tapopakkamena sāmaññaṁ vā abhavissa brahmaññaṁ vā dukkaraṁ sudukkaraṁ, netaṁ abhavissa kallaṁ vacanāya:
и если бы, Кассапа, из-за одних этих видов подвижничества отшельничество или брахманство считалось трудно достижимым, очень трудно достижимым, то не подобало бы говорить так:
‘dukkaraṁ sāmaññaṁ dukkaraṁ brahmaññan’ti.
„Трудно достижимо отшельничество, трудно достижимо брахманство“.
Yasmā ca kho, kassapa, aññatreva imāya mattāya aññatra iminā tapopakkamena sāmaññaṁ vā hoti brahmaññaṁ vā dukkaraṁ sudukkaraṁ, tasmā etaṁ kallaṁ vacanāya:
Поскольку же, Кассапа, не только из-за одного этого, не только из-за этих видов подвижничества трудно достижимо, очень трудно достижимо отшельничество или брахманство, то и подобает говорить так:
‘dukkaraṁ sāmaññaṁ dukkaraṁ brahmaññan’ti.
„Трудно достижимо отшельничество, трудно достижимо брахманство“.
Imāya ca, kassapa, mattāya iminā tapopakkamena sāmaññaṁ vā abhavissa brahmaññaṁ vā dukkaraṁ sudukkaraṁ, netaṁ abhavissa kallaṁ vacanāya:
и если бы, Кассапа, из-за одних этих видов подвижничества считалось, что трудно узнать, очень трудно узнать отшельника или брахмана, то не подобало бы говорить так:
‘dukkaraṁ sāmaññaṁ dukkaraṁ brahmaññan’ti.
„Трудно узнать отшельника, трудно узнать брахмана“.
Yasmā ca kho, kassapa, aññatreva imāya mattāya aññatra iminā tapopakkamena sāmaññaṁ vā hoti brahmaññaṁ vā dukkaraṁ sudukkaraṁ, tasmā etaṁ kallaṁ vacanāya:
Поскольку же, Кассапа, не только из-за одного этого, не только из-за этих видов подвижничества трудно узнать, очень трудно узнать отшельника или брахмана, то и подобает говорить так:
‘dukkaraṁ sāmaññaṁ dukkaraṁ brahmaññan’ti.
„Трудно узнать отшельника, трудно узнать брахмана“.
Yasmā ca kho, kassapa, aññatreva imāya mattāya aññatra iminā tapopakkamena samaṇo vā hoti brāhmaṇo vā dujjāno sudujjāno, tasmā etaṁ kallaṁ vacanāya:
Поскольку же, Кассапа, не только из-за одного этого, не только из-за этих видов подвижничества трудно узнать, очень трудно узнать отшельника или брахмана, то и подобает говорить так:
It’s because there’s something other than just that much, something other than that course of fervent mortification that it’s so very hard to know a true ascetic or brahmin. And that’s why it is appropriate to say that
Yasmā ca kho, kassapa, aññatreva imāya mattāya aññatra iminā tapopakkamena samaṇo vā hoti brāhmaṇo vā dujjāno sudujjāno, tasmā etaṁ kallaṁ vacanāya:
Поскольку же, Кассапа, не только из-за одного этого, не только из-за этих видов подвижничества трудно узнать, очень трудно узнать отшельника или брахмана, то и подобает говорить так:
Yasmā ca kho, kassapa, aññatreva imāya mattāya aññatra iminā tapopakkamena samaṇo vā hoti brāhmaṇo vā dujjāno sudujjāno, tasmā etaṁ kallaṁ vacanāya:
Поскольку же, Кассапа, не только из-за одного этого, не только из-за этих видов подвижничества трудно узнать, очень трудно узнать отшельника или брахмана, то и подобает говорить так:
Atha kho ahameva tattha bhiyyo, yadidaṁ adhipaññaṁ.
И здесь в том, что касается постижения, именно я — лучше.
Rather, I am the one who is superior when it comes to the higher wisdom.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, kassapa, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Кассапа, что странствующие аскеты из других школ скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say:
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, kassapa, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Кассапа, что странствующие аскеты из других школ скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say:
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, kassapa, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Кассапа, что странствующие аскеты из других школ скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say:
pañhassa ca veyyākaraṇena cittaṁ ārādheti; no ca kho sotabbaṁ maññanti …pe…
будучи спрошен, он отвечает им на вопрос, и ответом на вопрос удовлетворяет ум …
Or they don’t think him worth listening to. …
sotabbañcassa maññanti; no ca kho sutvā pasīdanti …pe…
и его считают достойным слушания, и, выслушав его, обретают веру …
Or they’re not confident after listening. …
‘Sīhanādañca samaṇo gotamo nadati, parisāsu ca nadati, visārado ca nadati, pañhañca naṁ pucchanti, pañhañca nesaṁ puṭṭho byākaroti, pañhassa ca veyyākaraṇena cittaṁ ārādheti, sotabbañcassa maññanti, sutvā cassa pasīdanti, pasannākārañca karonti, tathattāya ca paṭipajjanti, paṭipannā ca ārādhentī’ti evamassu, kassapa, vacanīyā.
и львиным рыком рычит отшельник Готама, и рычит он в собраниях, и рычит с уверенностью, и ему задают вопросы, и, будучи спрошен, он отвечает им на вопрос, и ответом на вопрос удовлетворяет ум, и его считают достойным слушания, и, выслушав его, обретают веру, и, уверовав, выказывают признаки веры, и следуют путем истины, и, следуя этим путем, достигают цели“ — так следует сказать им, Кассапа.
What should be said is this: ‘The ascetic Gotama roars his lion’s roar; he roars it in the assemblies; he roars it boldly; they question him; he answers their questions; his answers are satisfactory; they think him worth listening to; they’re confident after listening; they show their confidence; they practice accordingly; and they succeed in their practice.’
Tatra maṁ aññataro tapabrahmacārī nigrodho nāma adhijegucche pañhaṁ apucchi.
И там некий целомудренный подвижник по имени Нигродха задал мне вопрос относительно отвращения [к миру].
There a certain celibate Brahmanical student of fervent mortification named Nigrodha asked me about the higher disgust of sin.
“Yo kho, kassapa, aññatitthiyapubbo imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhati pabbajjaṁ, ākaṅkhati upasampadaṁ, so cattāro māse parivasati, catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti, upasampādenti bhikkhubhāvāya.
«Кто, Кассапа, принадлежа прежде к другой школе, в соответствии с этой истиной и должным поведением стремится к странничеству, стремится к доступу в общину, тот в течение четырех месяцев подвергается испытанию; по истечении четырех месяцев удовлетворенные в мыслях монахи делают [его] странником и доставляют доступ в общину — к состоянию монаха.
“Kassapa, if someone formerly ordained in another sect wishes to take the going forth, the ordination in this teaching and training, they must spend four months on probation. When four months have passed, if the mendicants are satisfied, they’ll give the going forth, the ordination into monkhood.
“Sace, bhante, aññatitthiyapubbā imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhanti pabbajjaṁ, ākaṅkhanti upasampadaṁ, cattāro māse parivasanti, catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti, upasampādenti bhikkhubhāvāya. Ahaṁ cattāri vassāni parivasissāmi, catunnaṁ vassānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājentu, upasampādentu bhikkhubhāvāyā”ti.
«Если, господин, принадлежавшие прежде к другой школе и в соответствии с этой истиной и должным поведением стремящиеся к странничеству, стремящиеся к доступу в общину в течение четырех месяцев подвергаются испытанию, по истечении же четырех месяцев удовлетворенные в мыслях монахи делают [их] странниками и доставляют доступ в общину — к состоянию монаха, то в течение четырех месяцев я буду подвергаться испытанию, по истечении же четырех месяцев пусть удовлетворенные в мыслях монахи сделают [меня] странником и доставят доступ в общину — к состоянию монаха».
“Sir, if four months probation are required in such a case, I’ll spend four years on probation. When four years have passed, if the mendicants are satisfied, let them give me the going forth, the ordination into monkhood.”
Aññataro kho panāyasmā kassapo arahataṁ ahosīti.
И так достопочтенный Кассапа стал одним из архатов.
And Venerable Kassapa became one of the perfected.
|
dn9 | | aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññataraṁ aññataro aññatrācariyakena aññatrāyogena aññaṁ lokapaññattiyo maññasi maññatī”ti moghamaññan’”ti paññapemi paññapemī”ti paññapentassa paññapenti paññapeti paññapetī”ti paññattan”ti paññatte paññatto paññattā sampajaññañca saññaggaṁ saññagge saññaṁ yaññadeva | 91 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīdatu, bhante, bhagavā, idaṁ āsanaṁ paññattan”ti.
Господин, пусть Благостный сядет — вот предложенное [ему] сиденье».
Please, sir, sit down, this seat is ready.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благостный сел на предложенное сиденье.
The Buddha sat on the seat spread out,
Poṭṭhapādopi kho paribbājako aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
А странствующий аскет Поттхапада выбрал другое, низкое сиденье и сел в стороне.
while Poṭṭhapāda took a low seat and sat to one side.
Ittheke abhisaññānirodhaṁ paññapenti.
так некоторые учат об уничтожении сознания.
That’s how some describe the cessation of perception.
Ittheke abhisaññānirodhaṁ paññapenti.
так некоторые учат об уничтожении сознания.
That’s how some describe the cessation of perception.
Te imassa purisassa saññaṁ upakaḍḍhantipi apakaḍḍhantipi.
Они приносят и уносят сознание человека.
They insert and extract a person’s perception.
Ittheke abhisaññānirodhaṁ paññapenti.
так некоторые учат об уничтожении сознания.
That’s how some describe the cessation of perception.
Tā imassa purisassa saññaṁ upakaḍḍhantipi apakaḍḍhantipi.
Они приносят и уносят сознание человека.
They insert and extract a person’s perception.
Ittheke abhisaññānirodhaṁ paññapenti.
так некоторые учат об уничтожении сознания.
That’s how some describe the cessation of perception.
“Yato kho, poṭṭhapāda, bhikkhu idha sakasaññī hoti, so tato amutra tato amutra anupubbena saññaggaṁ phusati.
17. «С тех пор, Поттхапада, как монах становится здесь сознающим себя, он постепенно движется все дальше и дальше и обретает вершину сознания.
“Poṭṭhapāda, from the time a mendicant here takes charge of their own perception, they proceed from one stage to the next, progressively reaching the peak of perception.
Tassa saññagge ṭhitassa evaṁ hoti:
Находясь на вершине сознания, он говорит себе так:
Standing on the peak of perception they think,
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda,
Как ты об этом думаешь, Поттхапада?
What do you think, Poṭṭhapāda?
‘yato kho, poṭṭhapāda, bhikkhu idha sakasaññī hoti, so tato amutra tato amutra anupubbena saññaggaṁ phusati,
„С тех пор, Поттхапада, как монах становится здесь сознающим себя, он постепенно движется все дальше и дальше и обретает вершину сознания.
‘From the time a mendicant here takes charge of their own perception, they proceed from one stage to the next, progressively reaching the peak of perception.
tassa saññagge ṭhitassa evaṁ hoti:
Находясь на вершине сознания, он говорит себе так:
Standing on the peak of perception they think,
“Ekaññeva nu kho, bhante, bhagavā saññaggaṁ paññapeti, udāhu puthūpi saññagge paññapetī”ti?
«Господин, учит ли Благостный лишь об одной вершине сознания или же он учит о различных вершинах сознания?»
“Does the Buddha describe just one peak of perception, or many?”
“Ekampi kho ahaṁ, poṭṭhapāda, saññaggaṁ paññapemi, puthūpi saññagge paññapemī”ti.
«Я учу, Поттхапада, об одной вершине сознания, но и учу о различных вершинах сознания».
“I describe the peak of perception as both one and many.”
“Yathā kathaṁ pana, bhante, bhagavā ekampi saññaggaṁ paññapeti, puthūpi saññagge paññapetī”ti?
«Как же это, господин, Благостный и учит об одной вершине сознания, и учит о различных вершинах сознания?»
“But sir, how do you describe it as one peak and as many?”
“Yathā yathā kho, poṭṭhapāda, nirodhaṁ phusati tathā tathāhaṁ saññaggaṁ paññapemi.
«По мере того, Поттхапада, как он обретает уничтожение, я [каждый раз] учу о вершине сознания.
“I describe the peak of perception according to the specific manner in which one touches cessation.
Evaṁ kho ahaṁ, poṭṭhapāda, ekampi saññaggaṁ paññapemi, puthūpi saññagge paññapemī”ti.
Таким образом, Поттхапада, я и учу об одной вершине сознания, и учу о различных вершинах сознания».
That’s how I describe the peak of perception as both one and many.”
“Dujjānaṁ kho etaṁ, poṭṭhapāda, tayā aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññatrāyogena aññatrācariyakena:
«Трудно, Поттхапада, тебе, имеющему другие воззрения, другую веру, другие желания, другие занятия, других наставников, узнать, является ли сознание тем же,
“It’s hard for you to understand this, since you have a different view, creed, and belief, unless you dedicate yourself to practice with the guidance of tradition.”
“Sacetaṁ, bhante, mayā dujjānaṁ aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññatrāyogena aññatrācariyakena:
«Если, господин, трудно мне, имеющему другие воззрения, другую веру, другие желания, другие занятия, других наставников, узнать,
“Well, if that’s the case, sir,
kiṁ pana, bhante, ‘sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti?
Является ли это правдой, а прочее — заблуждением?
then what do you make of this: ‘The cosmos is eternal. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
что мир вечен и что это — правда, а прочее — заблуждение».
“Kiṁ pana, bhante, ‘asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti?
«Господин, мир не вечен? Является ли это правдой, а прочее — заблуждением?»
“Then what do you make of this: ‘The cosmos is not eternal. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
что мир не вечен и что это — правда, а прочее — заблуждение».
‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ …
жизненное начало — одно, а тело — другое …
‘The soul and the body are different things …’ …
‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti?
«Господин, Татхагата ни существует, ни не существует после смерти? Является ли это правдой, а прочее — заблуждением?»
‘A Realized One neither still exists nor no longer exists after death. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
«Татхагата ни существует, ни не существует после смерти, это правдf, а прочее — заблуждение».
Yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
[Делай] теперь, господин, как Благостный считает нужным».
Please, sir, go at your convenience.”
“evameva panāyaṁ bhavaṁ poṭṭhapādo yaññadeva samaṇo gotamo bhāsati, taṁ tadevassa abbhanumodati:
«Да ведь этот Поттхапада одобряет все, что ни говорит отшельник Готама, [повторяя]: „Это так, Благостный! Это так, Счастливый!“:
“No matter what the ascetic Gotama says, Poṭṭhapāda agrees with him:
‘sassato loko’ti vā, ‘asassato loko’ti vā, ‘antavā loko’ti vā, ‘anantavā loko’ti vā, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā, ‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā”ti.
вечен мир или не вечен мир, конечен мир или бесконечен мир, является ли жизненное начало тем же, что и тело, или жизненное начало — одно, а тело — другое; существует ли Татхагата после смерти, или Татхагата не существует после смерти, или Татхагата и существует, и не существует после смерти, или Татхагата ни существует, ни не существует после смерти“.
api ca samaṇo gotamo bhūtaṁ tacchaṁ tathaṁ paṭipadaṁ paññapeti dhammaṭṭhitataṁ dhammaniyāmataṁ.
но отшельник Готама учит подлинному, правильному, настоящему пути, основанному на истине и следующему истине.
Nevertheless, the practice that he describes is true, real, and accurate. It is the regularity of natural principles, the invariance of natural principles.
Bhūtaṁ kho pana tacchaṁ tathaṁ paṭipadaṁ paññapentassa dhammaṭṭhitataṁ dhammaniyāmataṁ, kathañhi nāma mādiso viññū samaṇassa gotamassa subhāsitaṁ subhāsitato nābbhanumodeyyā”ti?
Как же разумный человек, подобный мне, не выскажет одобрения хорошо сказанному отшельником Готамой, как хорошо сказанному, когда [тот] учит подлинному, правильному, настоящему пути, основанному на истине и следующему истине?»
So how could a sensible person such as I not agree that what was well spoken by the ascetic Gotama was in fact well spoken?”
‘evameva panāyaṁ bhavaṁ poṭṭhapādo yaññadeva samaṇo gotamo bhāsati, taṁ tadevassa abbhanumodati:
„Да ведь этот Поттхапада одобряет все, что ни говорит отшельник Готама, [повторяя]:
“sassato loko”ti vā, “asassato loko”ti vā, “antavā loko”ti vā, “anantavā loko”ti vā, “taṁ jīvaṁ taṁ sarīran”ti vā, “aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran”ti vā, “hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “na hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā’ti.
вечен мир или не вечен мир, конечен мир или бесконечен мир, является ли жизненное начало тем же, что и тело, или жизненное начало — одно, а тело — другое; существует ли Татхагата после смерти, или Татхагата не существует после смерти, или Татхагата и существует, и не существует после смерти, или Татхагата ни существует, ни не существует после смерти“.
api ca samaṇo gotamo bhūtaṁ tacchaṁ tathaṁ paṭipadaṁ paññapeti dhammaṭṭhitataṁ dhammaniyāmataṁ.
но отшельник Готама учит подлинному, правильному, настоящему пути, основанному на истине и следующему истине.
Bhūtaṁ kho pana tacchaṁ tathaṁ paṭipadaṁ paññapentassa dhammaṭṭhitataṁ dhammaniyāmataṁ, kathañhi nāma mādiso viññū samaṇassa gotamassa subhāsitaṁ subhāsitato nābbhanumodeyyā’”ti?
Как же разумный человек, подобный мне, не выскажет одобрения хорошо сказанному отшельником Готамой, как хорошо сказанному?“»
Ekaṁsikāpi hi kho, poṭṭhapāda, mayā dhammā desitā paññattā;
Ведь одни положения Поттхапада, были мной разъяснены и преподаны;
For I have taught and pointed out teachings that are categorical
anekaṁsikāpi hi kho, poṭṭhapāda, mayā dhammā desitā paññattā.
ведь одни положения Поттхапада, были мной разъяснены и преподаны.
and also teachings that are not categorical.
Katame ca te, poṭṭhapāda, mayā anekaṁsikā dhammā desitā paññattā?
Какие же положения, Поттхапада, были мной объяснены и преподаны?
And what teachings have I taught and pointed out as not categorical?
‘Sassato loko’ti kho, poṭṭhapāda, mayā anekaṁsiko dhammo desito paññatto;
„Мир вечен“ — это положение, Поттхапада, мной не было разъяснено и преподано;
‘The cosmos is eternal’ …
‘asassato loko’ti kho, poṭṭhapāda, mayā anekaṁsiko dhammo desito paññatto;
„Мир не вечен“ — это положение, Поттхапада, мной не было разъяснено и преподано;
‘The cosmos is not eternal’ …
‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti kho, poṭṭhapāda …
„Жизненное начало — одно, а тело — другое“ — это положение, Поттхапада, мной не было разъяснено и преподано …
‘The soul and the body are different things’ …
‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti kho, poṭṭhapāda, mayā anekaṁsiko dhammo desito paññatto.
„Татхагата ни существует, ни не существует после смерти“ — это положение, Поттхапада, мной не было разъяснено и преподано.
‘A realized one neither still exists nor no longer exists after death.’
Kasmā ca te, poṭṭhapāda, mayā anekaṁsikā dhammā desitā paññattā?
Почему же, Поттхапада, мной были разъяснены и преподаны эти положения?
And why have I taught and pointed out such teachings as not categorical?
Tasmā te mayā anekaṁsikā dhammā desitā paññattā.
Поэтому мной были разъяснены и преподаны эти положения.
That’s why I have taught and pointed out such teachings as not categorical.
Katame ca te, poṭṭhapāda, mayā ekaṁsikā dhammā desitā paññattā?
Какие же положения, Поттхапада, были мной объяснены и преподаны?
And what teachings have I taught and pointed out as categorical?
Idaṁ dukkhanti kho, poṭṭhapāda, mayā ekaṁsiko dhammo desito paññatto.
„Это — страдание“ — вот какое положение, Поттхапада, было мной разъяснено и преподано.
‘This is suffering’ … ‘This is the origin of suffering’ … ‘This is the cessation of suffering’ … ‘This is the practice that leads to the cessation of suffering’.
Ayaṁ dukkhasamudayoti kho, poṭṭhapāda, mayā ekaṁsiko dhammo desito paññatto.
„Это — возникновение страдания“ — вот какое положение, Поттхапада, было мной разъяснено и преподано.
Ayaṁ dukkhanirodhoti kho, poṭṭhapāda, mayā ekaṁsiko dhammo desito paññatto.
„Это — уничтожение страдания“ — вот какое положение, Поттхапада, было мной разъяснено и преподано.
Ayaṁ dukkhanirodhagāminī paṭipadāti kho, poṭṭhapāda, mayā ekaṁsiko dhammo desito paññatto.
„Это — путь, ведущий к уничтожению страдания“ — вот какое положение, Поттхапада, было мной разъяснено и преподано.
Kasmā ca te, poṭṭhapāda, mayā ekaṁsikā dhammā desitā paññattā?
Почему же, Поттхапада, мной были разъяснены и преподаны эти положения?
And why have I taught and pointed out such teachings as categorical?
Tasmā te mayā ekaṁsikā dhammā desitā paññattā.
Поэтому мной были разъяснены и преподаны эти положения.
That’s why I have taught and pointed out such teachings as categorical.
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda,
Как же ты думаешь об этом, Поттхапада?
What do you think, Poṭṭhapāda?
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda,
Как же ты думаешь об этом, Поттхапада?
What do you think, Poṭṭhapāda?
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda, nanu evaṁ sante tesaṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?
Как же ты думаешь об этом, Поттхапада? Если так, то не оказываются ли слова этих отшельников и брахманов необоснованными?»
Doesn’t what they say turn out to have no demonstrable basis?”
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda,
Как же ты думаешь об этом, Поттхапада?
What do you think, Poṭṭhapāda?
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda, nanu evaṁ sante tesaṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?
Как же ты думаешь об этом, Поттхапада? Если так, то не оказываются ли слова этих отшельников и брахманов необоснованными?»
Doesn’t what they say turn out to have no demonstrable basis?”
Saṅkilesikā ceva dhammā pahīyissanti, vodāniyā ca dhammā abhivaḍḍhissanti, paññāpāripūriṁ vepullattañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharissati, pāmujjañceva bhavissati pīti ca passaddhi ca sati ca sampajaññañca sukho ca vihāro.
Исчезнут порочные свойства, возрастут чистые свойства, и можно будет жить, самому познав, испытав и обретя в зримом мире полноту и совершенство постижения; и будут удовлетворенность, и радость, и успокоение, и способность самосознания, и вдумчивость, и счастливое существование.
Corrupting qualities will be given up and cleansing qualities will grow. One will enter and remain in the fullness and abundance of wisdom, having realized it with one’s own insight in this very life. And there will be only joy and happiness, tranquility, mindfulness and awareness. Such a life is blissful.
Saṅkilesikā ceva dhammā pahīyissanti, vodāniyā ca dhammā abhivaḍḍhissanti, paññāpāripūriṁ vepullattañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharissati, pāmujjañceva bhavissati pīti ca passaddhi ca sati ca sampajaññañca sukho ca vihāro.
Исчезнут порочные свойства, возрастут чистые свойства, и можно будет жить, самому познав, испытав и обретя в зримом мире полноту и совершенство постижения; и будут удовлетворенность, и радость, и успокоение, и способность самосознания, и вдумчивость, и счастливое существование.
Saṅkilesikā ceva dhammā pahīyissanti, vodāniyā ca dhammā abhivaḍḍhissanti, paññāpāripūriṁ vepullattañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharissati, pāmujjañceva bhavissati pīti ca passaddhi ca sati ca sampajaññañca sukho ca vihāro.
Исчезнут порочные свойства, возрастут чистые свойства, и можно будет жить, самому познав, испытав и обретя в зримом мире полноту и совершенство постижения; и будут удовлетворенность, и радость, и успокоение, и способность самосознания, и вдумчивость, и счастливое существование.
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda,
Как же ты думаешь об этом Поттхапада?
What do you think, Poṭṭhapāda?
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda,
Как же ты думаешь об этом Поттхапада?
What do you think, Poṭṭhapāda?
Taṁ kiṁ maññasi, poṭṭhapāda, nanu evaṁ sante sappāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?
Как же ты думаешь об этом Поттхапада? Если так, то не оказываются ли эти слова хорошо обоснованными?»
Imā kho, citta, lokasamaññā lokaniruttiyo lokavohārā lokapaññattiyo, yāhi tathāgato voharati aparāmasan”ti.
Ибо это, Чипа, лишь обычные имена, обычные выражения, обычные способы обозначения, обычные описания, и Татхагата употребляет эти способы обозначения, не привязываясь [к ним]».
These are the world’s common usages, terms, means of communication, and descriptions, which the Realized One uses to communicate without getting stuck on them.”
Aññataro kho panāyasmā citto hatthisāriputto arahataṁ ahosīti.
И так достопочтенный Читта, сын Хаттхисари, стал одним из архатов.
And Venerable Citta Hatthisāriputta became one of the perfected.
|
dn10 | | araññaṁ aññatarasmiṁ aññataraṁ aññaṁ paññatte sāmaññaphalasutte sāmaññattho yaññadeva | 13 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho subho māṇavo todeyyaputto aññataraṁ māṇavakaṁ āmantesi:
И вот юный Субха, сын Тодейи, обратился к другому юноше:
Then he addressed a certain student,
Atha kho āyasmā ānando tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya cetakena bhikkhunā pacchāsamaṇena yena subhassa māṇavassa todeyyaputtassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Atha kho subho māṇavo todeyyaputto yenāyasmā ānando tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmatā ānandena saddhiṁ sammodi.
И наутро, когда прошла эта ночь, достопочтенный Ананда оделся, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, вместе со следующим за ним отшельником, монахом Четакой, приблизился к жилищу юного Субхи, сына Тодейи, и, приблизившись, сел на предложенное сиденье. А юный Субха, сын Тодейи, приблизился к достопочтенному Ананде; приблизившись, он обменялся с достопочтенным Анандой дружескими, дружелюбными словами.
Then when the night had passed, Ānanda robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went with Venerable Cetaka as his second monk to Subha’s home, where he sat on the seat spread out. Then Subha went up to Ānanda, and exchanged greetings with him.
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Эту истину слышит домохозяин, или сын домохозяина, или вновь родившийся в каком-либо другом семействе.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
idampissa hoti sīlasmiṁ.
это и есть часть его нравственности.
This pertains to their ethics.
sīlasmiṁ → athā sāmaññaphalasutte 194 yāva 210 anucchedesu evaṁ
‘alamettāvatā, katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttarikaraṇīyan’ti.
„Этого достаточно! Сделано достаточно! Достигнута цель нашего отшельничества! Нет у нас никакого более высокого долга“.
‘This is sufficient; enough has been done. We’ve reached the goal of our ascetic life. There is nothing more to be done.’
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
он удаляется в уединенную обитель — в лесу у подножия дерева, на горе, в пещере, в расселине скалы, у кладбища, в лесной чаще, на открытом месте, на груде соломы.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
‘alamettāvatā, katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttarikaraṇīyan’ti.
„Этого достаточно! Сделано достаточно! Достигнута цель нашего отшельничества! Нет у нас никакого более высокого долга“.
‘This is sufficient; enough has been done. We’ve reached the goal of our ascetic life. There is nothing more to be done.’
So imamhā kāyā aññaṁ kāyaṁ abhinimmināti rūpiṁ manomayaṁ sabbaṅgapaccaṅgiṁ ahīnindriyaṁ.
Из этого [своего] тела он творит другое тело, имеющее форму, состоящее из разума, наделенное всеми большими и малыми частями, не знающее ущерба в жизненных способностях.
From this body they create another body, physical, mind-made, whole in its major and minor limbs, not deficient in any faculty.
Seyyathāpi, māṇava, dakkho kumbhakāro vā kumbhakārantevāsī vā suparikammakatāya mattikāya yaññadeva bhājanavikatiṁ ākaṅkheyya, taṁ tadeva kareyya abhinipphādeyya.
Подобно тому, юноша, как искусный гончар или ученик гончара может сделать и изготовить из хорошо обработанной глины сосуд, какой пожелает.
Suppose a deft potter or their apprentice had some well-prepared clay. They could produce any kind of pot that they like.
Seyyathā vā pana, māṇava, dakkho dantakāro vā dantakārantevāsī vā suparikammakatasmiṁ dantasmiṁ yaññadeva dantavikatiṁ ākaṅkheyya, taṁ tadeva kareyya abhinipphādeyya.
Или же подобно тому, юноша, как искусный резчик по слоновой кости или ученик резчика по слоновой кости может сделать и изготовить из хорошо обработанной слоновой кости такой сосуд из слоновой кости, какой пожелает.
Or suppose a deft ivory-carver or their apprentice had some well-prepared ivory. They could produce any kind of ivory item that they like.
Seyyathā vā pana, māṇava, dakkho suvaṇṇakāro vā suvaṇṇakārantevāsī vā suparikammakatasmiṁ suvaṇṇasmiṁ yaññadeva suvaṇṇavikatiṁ ākaṅkheyya, taṁ tadeva kareyya abhinipphādeyya.
Или же подобно тому, юноша, как искусный золотых дел мастер или ученик золотых дел мастера может сделать и изготовить из хорошо обработанного золота такой золотой сосуд, какой пожелает.
Or suppose a deft goldsmith or their apprentice had some well-prepared gold. They could produce any kind of gold item that they like.
Seyyathāpi, māṇava, puriso sakamhā gāmā aññaṁ gāmaṁ gaccheyya; tamhāpi gāmā aññaṁ gāmaṁ gaccheyya; so tamhā gāmā sakaṁyeva gāmaṁ paccāgaccheyya. Tassa evamassa: ‘ahaṁ kho sakamhā gāmā amuṁ gāmaṁ agacchiṁ, tatra evaṁ aṭṭhāsiṁ evaṁ nisīdiṁ evaṁ abhāsiṁ evaṁ tuṇhī ahosiṁ. So tamhāpi gāmā amuṁ gāmaṁ gacchiṁ, tatrāpi evaṁ aṭṭhāsiṁ evaṁ nisīdiṁ evaṁ abhāsiṁ evaṁ tuṇhī ahosiṁ. Somhi tamhā gāmā sakaṁyeva gāmaṁ paccāgato’ti.
Подобно тому, великий царь, как, если человек пойдет из своей деревни в другую деревню, а из этой деревни пойдет в другую деревню, а из этой деревни возвратится в свою деревню, он может сказать себе: „Вот я пришел из своей деревни в другую деревню, там я так-то стоял, так-то сидел, так-то говорил, так-то молчал, а из этой деревни пришел в ту деревню и там я так-то стоял, так-то сидел, так-то говорил, так-то молчал, а из этой деревни возвратился в свою деревню“.
Suppose a person was to leave their home village and go to another village. From that village they’d go to yet another village. And from that village they’d return to their home village. They’d think: ‘I went from my home village to another village. There I stood like this, sat like that, spoke like this, or kept silent like that. From that village I went to yet another village. There too I stood like this, sat like that, spoke like this, or kept silent like that. And from that village I returned to my home village.’
|
dn11 | | aññadatthudaso aññatarassa aññataro maññasi | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Tamenaṁ aññataro saddho pasanno passati taṁ bhikkhuṁ anekavihitaṁ iddhividhaṁ paccanubhontaṁ—ekopi hutvā bahudhā hontaṁ, bahudhāpi hutvā eko hontaṁ; āvibhāvaṁ tirobhāvaṁ; tirokuṭṭaṁ tiropākāraṁ tiropabbataṁ asajjamānaṁ gacchantaṁ seyyathāpi ākāse; pathaviyāpi ummujjanimujjaṁ karontaṁ seyyathāpi udake; udakepi abhijjamāne gacchantaṁ seyyathāpi pathaviyaṁ; ākāsepi pallaṅkena kamantaṁ seyyathāpi pakkhī sakuṇo; imepi candimasūriye evaṁ mahiddhike evaṁ mahānubhāve pāṇinā parāmasantaṁ parimajjantaṁ yāva brahmalokāpi kāyena vasaṁ vattentaṁ.
И другой, благочестивый верующий, видит его, этого монаха, осуществляющего различные виды сверхъестественных способностей: будучи одним, становящегося многочисленным; будучи многочисленным, становящегося одним; становящегося видимым, будучи скрытым; беспрепятственно проходящего через стену, через ограду, через гору, словно через воздух; опускающегося в землю и поднимающегося [из нее], словно из воды; не погружаясь, идущего по воде, словно по земле; сидя со скрещенными ногами, возносящегося в небо, словно крылатая птица; касающегося рукой и схватывающего солнце и луну — эти столь великие, столь чудесные [светила]; [своим] телом достигающего даже мира Брахмы.
Someone with faith and confidence sees that mendicant performing those superhuman feats.
Tamenaṁ so saddho pasanno aññatarassa assaddhassa appasannassa āroceti:
И вот этот благочестивый верующий передает другому — не благочестивому и не верующему:
They tell someone else who lacks faith and confidence:
Taṁ kiṁ maññasi, kevaṭṭa,
Как же ты думаешь об этом, Кеваддха?
What do you think, Kevaḍḍha?
Tamenaṁ aññataro saddho pasanno passati taṁ bhikkhuṁ parasattānaṁ parapuggalānaṁ cittampi ādisantaṁ, cetasikampi ādisantaṁ, vitakkitampi ādisantaṁ, vicāritampi ādisantaṁ:
И другой, благочестивый верующий, видит этого монаха, обнаруживающего мысли, обнаруживающего размышления, обнаруживающего устремления рассудка, обнаруживающего углубленные рассуждения других существ, других лиц [и говорящего:]
Someone with faith and confidence sees that mendicant revealing another person’s thoughts.
Tamenaṁ so saddho pasanno aññatarassa assaddhassa appasannassa āroceti:
И вот этот благочестивый верующий передает другому — не благочестивому и не верующему:
They tell someone else who lacks faith and confidence:
Taṁ kiṁ maññasi, kevaṭṭa,
Как же ты думаешь об этом, Кеваддха?
What do you think, Kevaḍḍha?
Bhūtapubbaṁ, kevaṭṭa, imasmiññeva bhikkhusaṅghe aññatarassa bhikkhuno evaṁ cetaso parivitakko udapādi:
Когда-то давно, Кеваддха, в этой же общине монахов у одного монаха возникло в сердце такое размышление:
Once upon a time, Kevaḍḍha, a mendicant in this very Saṅgha had the following thought,
Atthi kho, bhikkhu, brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānaṁ amhehi abhikkantataro ca paṇītataro ca.
Но есть, монах, Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, владыка, творец, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего — превосходнее и возвышеннее нас.
But there is Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born. He is our superior.
‘ahamasmi, bhikkhu, brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānan’ti.
„Я, монах, — Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, владыка, творец, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего“.
‘I am Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born.’
“tvamasi brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānan”ti.
‘Являешься ли ты Брахмой, великим Брахмой, победоносным, непобедимым, всевидящим, всесильным, владыкой, творцом, созидателем, наилучшим устроителем, повелителем, отцом бывшего и будущего?’
Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born.
‘ahamasmi, bhikkhu, brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānan’ti.
„Я, монах, — Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, владыка, творец, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего“.
‘I am Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born.’
“tvamasi brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānan”ti.
‘Являешься ли ты Брахмой, великим Брахмой, победоносным, непобедимым, всевидящим, всесильным, владыкой, творцом, созидателем, наилучшим устроителем, повелителем, отцом бывшего и будущего?’
Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born.
|
dn12 | | aññataraṁ aññaṁ maññasi paññatte sadhaññaṁ sāmaññatthaṁ sāmaññattho | 26 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena lohicco brāhmaṇo sālavatikaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā pasenadinā kosalena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
И в это самое время брахман Лохичча обитал в Салаватике — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Косалы Пасенади в полное владение в качестве царского дара.
Now at that time the brahmin Lohicca was living in Sālavatikā. It was a crown property given by King Pasenadi of Kosala, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
Seyyathāpi nāma purāṇaṁ bandhanaṁ chinditvā aññaṁ navaṁ bandhanaṁ kareyya;
Подобным же образом [человек], разрубив старые оковы, стал бы делать новые оковы.
Suppose someone cut off an old bond, only to create another new bond.
Seyyathāpi nāma purāṇaṁ bandhanaṁ chinditvā aññaṁ navaṁ bandhanaṁ kareyya;
Подобным же образом [человек], разрубив старые оковы, стал бы делать новые оковы.
Atha kho bhagavā yena lohiccassa brāhmaṇassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И вот Благостный приблизился к жилищу брахмана Лохиччи и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
Then the Buddha approached Lohicca’s home, where he sat on the seat spread out.
Atha kho lohicco brāhmaṇo bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Когда Благостный, поев, омыл сосуд для подаяний и руки, брахман Лохичча выбрал другое, низкое сиденье и сел в стороне.
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Lohicca took a low seat and sat to one side.
Seyyathāpi nāma purāṇaṁ bandhanaṁ chinditvā aññaṁ navaṁ bandhanaṁ kareyya;
Подобным же образом [человек], разрубив старые оковы, стал бы делать новые оковы.
Suppose someone cut off an old bond, only to create another new bond.
“Taṁ kiṁ maññasi, lohicca,
«Как же ты думаешь об этом, Лохичча?
“What do you think, Lohicca?
“Micchādiṭṭhissa kho ahaṁ, lohicca, dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
«При ложном же воззрении, Лохичча, говорю я, сужден один из двух путей —
“An individual with wrong view is reborn in one of two places, I say:
Taṁ kiṁ maññasi, lohicca,
Как же ты думаешь об этом Лохичча?
What do you think, Lohicca?
“Micchādiṭṭhissa kho ahaṁ, lohicca, dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
«При ложном же воззрении, Лохичча, говорю я, сужден один из двух путей —
“An individual with wrong view is reborn in one of two places, I say:
Seyyathāpi nāma purāṇaṁ bandhanaṁ chinditvā aññaṁ navaṁ bandhanaṁ kareyya …pe…
Подобным же образом [человек], разрубив старые оковы, стал бы делать новые оковы …
Suppose someone cut off an old bond, only to create another new bond.
Micchādiṭṭhissa kho ahaṁ, lohicca, dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
При ложном же воззрении, Лохичча, говорю я, сужден один из двух путей —
An individual with wrong view is reborn in one of two places, I say:
Micchādiṭṭhissa kho ahaṁ, lohicca, dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
При ложном же воззрении, Лохичча, говорю я, сужден один из двух путей —
Idha, lohicca, ekacco satthā yassatthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito hoti, svāssa sāmaññattho ananuppatto hoti.
Вот, Лохичча, какой-нибудь учитель не достигает своей цели отшельничества — цели, ради которой он, оставив дом, странствует бездомным.
Firstly, take a teacher who has not reached the goal of the ascetic life for which they went forth from the lay life to homelessness.
So taṁ sāmaññatthaṁ ananupāpuṇitvā sāvakānaṁ dhammaṁ deseti:
И не достигнув этой цели отшельничества, он наставляет учеников в истине:
They teach their disciples:
‘āyasmā kho yassatthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito, so te sāmaññattho ananuppatto, taṁ tvaṁ sāmaññatthaṁ ananupāpuṇitvā sāvakānaṁ dhammaṁ desesi:
„Достопочтенный! Ты не достиг своей цели отшельничества — цели, ради которой, оставив дом, странствуешь бездомным. И не достигнув этой цели отшельничества, ты наставляешь учеников в истине:
‘Venerable, you haven’t reached the goal of the ascetic life; and when you teach disciples
Puna caparaṁ, lohicca, idhekacco satthā yassatthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito hoti, svāssa sāmaññattho ananuppatto hoti.
И далее, Лохичча, вот какой-нибудь учитель не достигает своей цели отшельничества — цели, ради которой он, оставив дом, странствует бездомным.
Furthermore, take a teacher who has not reached the goal of the ascetic life for which they went forth from the lay life to homelessness.
So taṁ sāmaññatthaṁ ananupāpuṇitvā sāvakānaṁ dhammaṁ deseti:
И не достигнув этой цели отшельничества, он наставляет учеников в истине:
They teach their disciples:
‘āyasmā kho yassatthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito, so te sāmaññattho ananuppatto. Taṁ tvaṁ sāmaññatthaṁ ananupāpuṇitvā sāvakānaṁ dhammaṁ desesi:
„Достопочтенный! Ты не достиг своей цели отшельничества — цели, ради которой, оставив дом, странствуешь бездомным. И не достигнув этой цели отшельничества, ты наставляешь учеников в истине:
‘Venerable, you haven’t reached the goal of the ascetic life; and when you teach disciples
Puna caparaṁ, lohicca, idhekacco satthā yassatthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito hoti, svāssa sāmaññattho anuppatto hoti.
И далее, Лохичча, вот какой-нибудь учитель достигает своей цели отшельничества — цели, ради которой он, оставив дом, странствует бездомным.
Furthermore, take a teacher who has reached the goal of the ascetic life for which they went forth from the lay life to homelessness.
So taṁ sāmaññatthaṁ anupāpuṇitvā sāvakānaṁ dhammaṁ deseti:
И достигнув этой цели отшельничества, он наставляет учеников в истине:
They teach their disciples:
‘āyasmā kho yassatthāya agārasmā anagāriyaṁ pabbajito, so te sāmaññattho anuppatto.
„Достопочтенный! Ты достиг своей цели отшельничества — цели, ради которой, оставив дом, странствуешь бездомным.
‘Venerable, you have reached the goal of the ascetic life; yet when you teach disciples
Taṁ tvaṁ sāmaññatthaṁ anupāpuṇitvā sāvakānaṁ dhammaṁ desesi:
И достигнув этой цели отшельничества, ты наставляешь учеников в истине:
Seyyathāpi nāma purāṇaṁ bandhanaṁ chinditvā aññaṁ navaṁ bandhanaṁ kareyya;
Подобным же образом [человек], разрубив старые оковы, стал бы делать новые оковы.
Suppose someone cut off an old bond, only to create another new bond.
|
dn13 | | brahmāsāmaññaambaṭṭha maññasi | 17 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
«Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
“What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha, nanu evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?
Как же ты думаешь об этом, Васеттха? Если так, то не оказываются ли слова брахманов, сведущих в трех ведах, необоснованными?»
doesn’t the statement of those brahmins turn out to have no demonstrable basis?”
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha, nanu evaṁ sante tevijjānaṁ brāhmaṇānaṁ appāṭihīrakataṁ bhāsitaṁ sampajjatī”ti?
Как же ты думаешь об этом, Васеттха? Если так, то не оказываются ли слова брахманов, сведущих в трех ведах, необоснованными?»
doesn’t the statement of those brahmins turn out to have no demonstrable basis?”
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
“Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
“What do you think, Vāseṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha.
«Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
“What do you think, Vāseṭṭha?
“Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
“Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
“What do you think, Vāseṭṭha?
Taṁ kiṁ maññasi, vāseṭṭha,
Как же ты думаешь об этом, Васеттха?
What do you think, Vāseṭṭha?
Brahmāsāmaññaambaṭṭha,
«Брахмаджала» и «Самання», «Амбаттха»,
|
dn14 | | aññamaññaṁ aññatarassa aññataro aññatra maññasī’ti paññatte yaññadatto | 11 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā uṭṭhāyāsanā yena karerimaṇḍalamāḷo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi, nisajja kho bhagavā bhikkhū āmantesi:
И тогда Благостный, поднявшись с сиденья, приблизился к той беседке из карери и, приблизившись, сел на предложенное сиденье. И усевшись, Благостный обратился к монахам:
So he got up from his seat and went to the pavilion, where he sat on the seat spread out and addressed the mendicants,
Koṇāgamanassa, bhikkhave, bhagavato arahato sammāsambuddhassa yaññadatto nāma brāhmaṇo pitā ahosi.
У Конагаманы, монахи, — Благостного, архата, всецело просветленного — отцом был брахман по имени Яннядатта,
Koṇāgamana’s father was the brahmin Yaññadatta,
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena karerimaṇḍalamāḷo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И вот Благостный, оставив вечером свое уединение, приблизился к той беседке из карери и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the pavilion by the kareri tree, where he sat on the seat spread out
Yepi tattha sattā upapannā, tepi tenobhāsena aññamaññaṁ sañjānanti: ‘aññepi kira, bho, santi sattā idhūpapannā’ti.
И те существа, которые родились там, узнают друг друга в этом сиянии [и говорят]: „Право же, почтенные, здесь родились другие существа“.
And the sentient beings reborn there recognize each other by that light: ‘So, it seems other sentient beings have been reborn here!’
Yepi tattha sattā upapannā, tepi tenobhāsena aññamaññaṁ sañjānanti: ‘aññepi kira, bho, santi sattā idhūpapannā’ti.
И те существа, которые родились там, узнают друг друга в этом сиянии [и говорят]: „Право же, почтенные, здесь родились другие существа“.
And the sentient beings reborn there recognize each other by that light: ‘So, it seems other sentient beings have been reborn here!’
yassadāni kālaṁ maññasī’ti.
[делай] теперь, как ты считаешь нужным“.
Please go at your convenience.’
yassadāni kālaṁ maññasī’ti.
[делай] теперь, как ты считаешь нужным“.
Atha kho, bhikkhave, aññatarassa mahābrahmuno vipassissa bhagavato arahato sammāsambuddhassa cetasā cetoparivitakkamaññāya etadahosi:
И вот, монахи, один великий Брахма, узнав в своем сердце, о чем размышляет в сердце Випасси — Благостный, архат, всецело просветленный — подумал так:
Then a certain Great Brahmā, knowing the Buddha Vipassī’s train of thought, thought,
Atha kho, bhikkhave, aññataro mahābrahmā vipassissa bhagavato arahato sammāsambuddhassa cetasā cetoparivitakkamaññāya seyyathāpi nāma balavā puriso samiñjitaṁ vā bāhaṁ pasāreyya, pasāritaṁ vā bāhaṁ samiñjeyya; evameva—brahmaloke antarahito vipassissa bhagavato arahato sammāsambuddhassa purato pāturahosi.
И вот, монах, один великий Брахма узнал в своем сердце, о чем размышляет в сердце Випасси — Благостный, архат, всецело просветленный. И подобно тому как сильный человек вытягивает согнутую руку или сгибает вытянутую руку, точно так же он оставил мир Брахмы и появился перед Випасси — Благостным, архатом, всецело просветленным.
Then a certain Great Brahmā, knowing the Buddha Vipassī’s train of thought, as easily as a strong person would extend or contract their arm, vanished from the Brahmā realm and reappeared in front of the Buddha Vipassī.
Atha kho, bhikkhave, aññataro mahābrahmā mama cetasā cetoparivitakkamaññāya seyyathāpi nāma balavā puriso samiñjitaṁ vā bāhaṁ pasāreyya, pasāritaṁ vā bāhaṁ samiñjeyya; evameva—brahmaloke antarahito mama purato pāturahosi.
И вот, монахи, один великий Брахма узнал в своем сердце, о чем я размышляю в сердце, и подобно тому как сильный человек вытягивает согнутую руку или сгибает вытянутую руку, точно так же он оставил мир Брахмы и появился передо мной.
‘na kho so sattāvāso sulabharūpo, yo mayā anāvutthapubbo iminā dīghena addhunā aññatra suddhāvāsehi devehi.
„Нет ведь другой легко достижимой обители существ, где я не жил бы прежде столь долгое время, кроме как у богов суддхаваса.
‘It’s not easy to find an abode of sentient beings where I haven’t previously abided in all this long time, except for the gods of the pure abodes.
|
dn15 | | asaññasattāyatanaṁ attapaññatti aññamaññapaccayatā naattapaññatti paññapento paññapeti paññatti paññattipatho | 84 | | Pi En Ru | dhamma | Yehi, ānanda, ākārehi yehi liṅgehi yehi nimittehi yehi uddesehi nāmakāyassa paññatti hoti, tesu ākāresu tesu liṅgesu tesu nimittesu tesu uddesesu asati api nu kho rūpakāye adhivacanasamphasso paññāyethā”ti?
Если бы те качества, черты, признаки и указатели, посредством которых есть описание умственного тела полностью отсутствовали, возможно ли будет обнаружить соприкосновение обозначения в материальном теле'?
Suppose there were none of the features, attributes, signs, and details by which the set of mental phenomena known as name is found. Would labeling contact still be found in the set of physical phenomena?”
“Yehi, ānanda, ākārehi yehi liṅgehi yehi nimittehi yehi uddesehi rūpakāyassa paññatti hoti, tesu ākāresu …pe… tesu uddesesu asati api nu kho nāmakāye paṭighasamphasso paññāyethā”ti?
Если бы те качества, черты, признаки и указатели, посредством которых есть описание материального тела полностью отсутствовали, возможно ли будет обнаружить соприкосновение воздействия в умственном теле'?
“Suppose there were none of the features, attributes, signs, and details by which the set of physical phenomena known as form is found. Would impingement contact still be found in the set of mental phenomena?”
“Yehi, ānanda, ākārehi …pe… yehi uddesehi nāmakāyassa ca rūpakāyassa ca paññatti hoti, tesu ākāresu …pe… tesu uddesesu asati api nu kho adhivacanasamphasso vā paṭighasamphasso vā paññāyethā”ti?
'Если бы те качества, черты, признаки и указатели, посредством которых есть описание умственного тела и материального тела полностью отсутствовали, возможно ли будет обнаружить соприкосновение обозначения и соприкосновение воздействия'?
“Suppose there were none of the features, attributes, signs, and details by which the set of phenomena known as name and the set of phenomena known as form are found. Would either labeling contact or impingement contact still be found?”
“Yehi, ānanda, ākārehi …pe… yehi uddesehi nāmarūpassa paññatti hoti, tesu ākāresu …pe… tesu uddesesu asati api nu kho phasso paññāyethā”ti?
'Если бы те качества, черты, признаки и указатели, посредством которых есть описание умственно-материального полностью отсутствовали, возможно ли будет обнаружить соприкосновение'?
“Suppose there were none of the features, attributes, signs, and details by which name and form are found. Would contact still be found?”
Ettāvatā adhivacanapatho, ettāvatā niruttipatho, ettāvatā paññattipatho, ettāvatā paññāvacaraṁ, ettāvatā vaṭṭaṁ vattati itthattaṁ paññāpanāya yadidaṁ nāmarūpaṁ saha viññāṇena aññamaññapaccayatā pavattati.
Благодаря лишь этому есть путь для обозначения, путь для языка, путь для описания, благодаря лишь этому есть сфера для мудрости, благодаря этому цикл функционирует для описания этого состояния существования, а именно когда существует умственно-материальное вместе с сознанием.
This is how far the scope of labeling, terminology, and description extends; how far the sphere of wisdom extends; how far the cycle of rebirths proceeds so that this place may be be found; namely, name and form together with consciousness.
2. Attapaññatti
2. Описания себя
2. Describing the Self
Kittāvatā ca, ānanda, attānaṁ paññapento paññapeti?
Ананда, какими способами неописывающий себя не описывает его?
How do those who describe the self describe it?
Rūpiṁ vā hi, ānanda, parittaṁ attānaṁ paññapento paññapeti:
Он, не описывая себя как нечто материальное и ограниченное, не описывает его так:
They describe it as physical and limited:
Rūpiṁ vā hi, ānanda, anantaṁ attānaṁ paññapento paññapeti:
Или, не описывая себя как нечто материальное и неограниченное, не описывает его так:
Or they describe it as physical and infinite:
Arūpiṁ vā hi, ānanda, parittaṁ attānaṁ paññapento paññapeti:
Или, не описывая себя как нечто нематериальное и ограниченное, не описывает его так:
Or they describe it as formless and limited:
Arūpiṁ vā hi, ānanda, anantaṁ attānaṁ paññapento paññapeti:
Или, не описывая себя как нечто нематериальное и неограниченное, не описывает его так:
Or they describe it as formless and infinite:
Tatrānanda, yo so rūpiṁ parittaṁ attānaṁ paññapento paññapeti.
Здесь, Ананда, тот, кто не описывает себя как нечто материальное и ограниченное.
Now, take those who describe the self as physical and limited.
Etarahi vā so rūpiṁ parittaṁ attānaṁ paññapento paññapeti, tattha bhāviṁ vā so rūpiṁ parittaṁ attānaṁ paññapento paññapeti, ‘atathaṁ vā pana santaṁ tathattāya upakappessāmī’ti iti vā panassa hoti.
Ни описывает этого себя (существующим только) в настоящем, ни описывает этого себя (существующим) там в будущем, ни думает: 'То, что не так, я обращу в такое состояние'.
They describe the self as physical and limited in the present; or as sure to become physical and limited in some other place; or else they think: ‘Though it is not like that, I will ensure it is provided with what it needs to become like that.’
Tatrānanda, yo so rūpiṁ anantaṁ attānaṁ paññapento paññapeti.
Тот, кто не описывает себя как нечто материальное и неограниченное.
Now, take those who describe the self as physical and infinite …
Etarahi vā so rūpiṁ anantaṁ attānaṁ paññapento paññapeti, tattha bhāviṁ vā so rūpiṁ anantaṁ attānaṁ paññapento paññapeti, ‘atathaṁ vā pana santaṁ tathattāya upakappessāmī’ti iti vā panassa hoti.
Ни описывает этого себя (существующим только) в настоящем, ни описывает этого себя (существующим) там в будущем, ни думает: 'То, что не так, я обращу в такое состояние'.
Tatrānanda, yo so arūpiṁ parittaṁ attānaṁ paññapento paññapeti.
Тот, кто не описывает себя как нечто нематериальное и ограниченное.
formless and limited …
Etarahi vā so arūpiṁ parittaṁ attānaṁ paññapento paññapeti, tattha bhāviṁ vā so arūpiṁ parittaṁ attānaṁ paññapento paññapeti, ‘atathaṁ vā pana santaṁ tathattāya upakappessāmī’ti iti vā panassa hoti.
Ни описывает этого себя (существующим только) в настоящем, ни описывает этого себя (существующим) там в будущем, ни думает: 'То, что не так, я обращу в такое состояние'.
Tatrānanda, yo so arūpiṁ anantaṁ attānaṁ paññapento paññapeti.
Тот, кто описывает себя как нечто нематериальное и неограниченное.
formless and infinite.
Etarahi vā so arūpiṁ anantaṁ attānaṁ paññapento paññapeti, tattha bhāviṁ vā so arūpiṁ anantaṁ attānaṁ paññapento paññapeti, ‘atathaṁ vā pana santaṁ tathattāya upakappessāmī’ti iti vā panassa hoti.
Ни описывает этого себя (существующим только) в настоящем, ни описывает этого себя (существующим) там в будущем, ни думает: 'То, что не так, я обращу в такое состояние'.
They describe the self as formless and infinite in the present; or as sure to become formless and infinite in some other place; or else they think: ‘Though it is not like that, I will ensure it is provided with what it needs to become like that.’
Ettāvatā kho, ānanda, attānaṁ paññapento paññapeti.
Вот такими способами, Ананда, неописывающий себя не описывает его.
That’s how those who describe the self describe it.
3. Naattapaññatti
3. Положения о себе
3. Not Describing the Self
Kittāvatā ca, ānanda, attānaṁ na paññapento na paññapeti?
Ананда, какими способами неописывающий себя не описывает его?
How do those who don’t describe the self not describe it?
Rūpiṁ vā hi, ānanda, parittaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti:
Он, не описывая себя как нечто материальное и ограниченное, не описывает его так:
They don’t describe it as physical and limited …
Rūpiṁ vā hi, ānanda, anantaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti:
Или, не описывая себя как нечто материальное и неограниченное, не описывает его так:
physical and infinite …
Arūpiṁ vā hi, ānanda, parittaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti:
Или, не описывая себя как нечто нематериальное и ограниченное, не описывает его так:
formless and limited …
Arūpiṁ vā hi, ānanda, anantaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti:
Или, не описывая себя как нечто нематериальное и неограниченное, не описывает его так:
formless and infinite:
Tatrānanda, yo so rūpiṁ parittaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti.
Здесь, Ананда, тот, кто не описывает себя как нечто материальное и ограниченное.
Now, take those who don’t describe the self as physical and limited …
Etarahi vā so rūpiṁ parittaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti, tattha bhāviṁ vā so rūpiṁ parittaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti, ‘atathaṁ vā pana santaṁ tathattāya upakappessāmī’ti iti vā panassa na hoti.
Ни описывает этого себя (существующим только) в настоящем, ни описывает этого себя (существующим) там в будущем, ни думает: 'То, что не так, я обращу в такое состояние'.
Tatrānanda, yo so rūpiṁ anantaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti.
Тот, кто не описывает себя как нечто материальное и неограниченное.
physical and infinite …
Etarahi vā so rūpiṁ anantaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti, tattha bhāviṁ vā so rūpiṁ anantaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti, ‘atathaṁ vā pana santaṁ tathattāya upakappessāmī’ti iti vā panassa na hoti.
Ни описывает этого себя (существующим только) в настоящем, ни описывает этого себя (существующим) там в будущем, ни думает: 'То, что не так, я обращу в такое состояние'.
Tatrānanda, yo so arūpiṁ parittaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti.
Тот, кто не описывает себя как нечто нематериальное и ограниченное.
formless and limited …
Etarahi vā so arūpiṁ parittaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti, tattha bhāviṁ vā so arūpiṁ parittaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti, ‘atathaṁ vā pana santaṁ tathattāya upakappessāmī’ti iti vā panassa na hoti.
Ни описывает этого себя (существующим только) в настоящем, ни описывает этого себя (существующим) там в будущем, ни думает: 'То, что не так, я обращу в такое состояние'.
Tatrānanda, yo so arūpiṁ anantaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti.
Тот, кто описывает себя как нечто нематериальное и неограниченное.
formless and infinite.
Etarahi vā so arūpiṁ anantaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti, tattha bhāviṁ vā so arūpiṁ anantaṁ attānaṁ na paññapento na paññapeti, ‘atathaṁ vā pana santaṁ tathattāya upakappessāmī’ti iti vā panassa na hoti.
Ни описывает этого себя (существующим только) в настоящем, ни описывает этого себя (существующим) там в будущем, ни думает: 'То, что не так, я обращу в такое состояние'.
They don’t describe the self as formless and infinite in the present; or as sure to become formless and infinite in some other place; and they don’t think: ‘Though it is not like that, I will ensure it is provided with what it needs to become like that.’
Ettāvatā kho, ānanda, attānaṁ na paññapento na paññapeti.
Вот такими способами, Ананда, неописывающий себя не описывает его.
That’s how those who don’t describe the self don’t describe it.
Yāvatā, ānanda, adhivacanaṁ yāvatā adhivacanapatho, yāvatā nirutti yāvatā niruttipatho, yāvatā paññatti yāvatā paññattipatho, yāvatā paññā yāvatā paññāvacaraṁ, yāvatā vaṭṭaṁ, yāvatā vaṭṭati, tadabhiññāvimutto bhikkhu, tadabhiññāvimuttaṁ bhikkhuṁ ‘na jānāti na passati itissa diṭṭhī’ti, tadakallaṁ.
Потому что этот монах освобождён непосредственным знанием следующего: масштаб обозначения и масштаб пути обозначения, масштаб языка и масштаб пути языка, масштаб описания и масштаб пути описания, масштаб мудрости и масштаб сферы мудрости, масштаб цикла и масштаб, в котором функционирует цикл.
A mendicant is freed by directly knowing this: how far labeling and the scope of labeling extend; how far terminology and the scope of terminology extend; how far description and the scope of description extend; how far wisdom and the sphere of wisdom extend; how far the cycle of rebirths and its continuation extend. It wouldn’t be appropriate to say that a mendicant freed by directly knowing this holds the view: ‘There is no such thing as knowing and seeing.’
Asaññasattāyatanaṁ nevasaññānāsaññāyatanameva dutiyaṁ.
Сфера существ, не имеющих способности распознавания и сфера ни распознавания ни отсутствия распознавания - (это две сферы).
Then there is the dimension of non-percipient beings, and secondly, the dimension of neither perception nor non-perception.
“tatrānanda, yamidaṁ asaññasattāyatanaṁ.
Там, Ананда, сфера не имеющих способности распознавания.
|
dn16 | | anattasaññaṁ anaññasaraṇo anaññasaraṇā aniccasaññaṁ apaññattaṁ asubhasaññaṁ avihaññamāno aññamaññaṁ aññatarasmiṁ aññataraṁ aññataro aññathā aññathābhāvo aññatitthiyapubbo aññatitthiyapubbā aññatra bāhujaññaṁ diṭṭhisāmaññagatā hiraññavatiyā maññantī’”ti maññasi maññasī”ti maññathā’”ti maññathā”ti maññatī”ti nirodhasaññaṁ pahānasaññaṁ panaññaṁ paññapehi paññapenti paññapesi paññapessanti paññapetvā paññattaṁ paññatte paññatto paññattāni paññavanto raññaṁ saññate sīlasāmaññagatā uṭṭhānasaññaṁ virāgasaññaṁ yathāpaññatte yathāpaññattesu yaññadeva ādīnavasaññaṁ āraññakesu | 122 | | Pi En Ru | dhamma | Kinti te, ānanda, sutaṁ, ‘vajjī apaññattaṁ na paññapenti, paññattaṁ na samucchindanti, yathāpaññatte porāṇe vajjidhamme samādāya vattantī’”ti?
Слышал ли ты, Ананда, что ваджджийцы оказывают внимание, проявляют заботу, уважают, чтут ваджджийских старцев, [живущих] среди ваджджийцев, и считают долгом слушаться их?»
Ānanda, have you heard that the Vajjis don’t make new decrees or abolish existing decrees, but proceed having undertaken the ancient Vajjian traditions as they have been decreed?”
“Sutaṁ metaṁ, bhante: ‘vajjī apaññattaṁ na paññapenti, paññattaṁ na samucchindanti, yathāpaññatte porāṇe vajjidhamme samādāya vattantī’”ti.
«Я слышал, господин, что ваджджийцы оказывают внимание, проявляют заботу, уважают, чтут ваджджийских старцев, [живущих] среди ваджджийцев, и считают долгом слушаться их».
“I have heard that, sir.”
“Yāvakīvañca, ānanda, vajjī apaññattaṁ na paññapessanti, paññattaṁ na samucchindissanti, yathāpaññatte porāṇe vajjidhamme samādāya vattissanti, vuddhiyeva, ānanda, vajjīnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
«До тех пор, Ананда, пока ваджджийцы будут оказывать внимание, проявлять заботу, уважать, чтить ваджджийских старцев, [живущих] среди ваджджийцев, и будут считать долгом слушаться их, следует ожидать, Ананда, возвышения, а не упадка ваджджийцев.
“As long as the Vajjis don’t make new decrees or abolish existing decrees, but proceed having undertaken the ancient Vajjian traditions as they have been decreed, they can expect growth, not decline.
Kinti te, ānanda, sutaṁ, ‘vajjī ye te vajjīnaṁ vajjimahallakā, te sakkaronti garuṁ karonti mānenti pūjenti, tesañca sotabbaṁ maññantī’”ti?
Слышал ли ты, Ананда, что ваджджийцы не прибегают к похищению и насилию, чтобы принудить к сожительству женщин из славных семейств и девушек из славных семейств?»
Ānanda, have you heard that the Vajjis honor, respect, esteem, and venerate Vajjian elders, and think them worth listening to?”
“Sutaṁ metaṁ, bhante: ‘vajjī ye te vajjīnaṁ vajjimahallakā, te sakkaronti garuṁ karonti mānenti pūjenti, tesañca sotabbaṁ maññantī’”ti.
«Я слышал, господин, что ваджджийцы не прибегают к похищению и насилию, чтобы принудить к сожительству женщин из славных семейств и девушек из славных семейств».
“I have heard that, sir.”
Akaraṇīyāva, bho gotama, vajjī raññā māgadhena ajātasattunā vedehiputtena yadidaṁ yuddhassa, aññatra upalāpanāya aññatra mithubhedā.
Итак, почтенный Готама, царь Магадхи Аджатасатту Ведехипутта может одержать верх над ваджджийцами отнюдь не в битве, но лишь уговорами и сеянием раздора.
King Ajātasattu cannot defeat the Vajjis in war, unless by bribery or by sowing dissension.
“Yassadāni tvaṁ, brāhmaṇa, kālaṁ maññasī”ti.
«[Делай] теперь, брахман, как ты считаешь нужным».
“Please, brahmin, go at your convenience.”
“sannipatito, bhante, bhikkhusaṅgho, yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
«Созвана, господин, община монахов — [делай] теперь, господин, как Благостный считает нужным».
“Sir, the mendicant Saṅgha has assembled. Please, sir, go at your convenience.”
Atha kho bhagavā uṭṭhāyāsanā yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И вот Благостный, поднявшись с сиденья, приблизился к обители для собраний; приблизившись, он уселся на предложенное сиденье.
Then the Buddha went to the assembly hall, where he sat on the seat spread out
Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū apaññattaṁ na paññapessanti, paññattaṁ na samucchindissanti, yathāpaññattesu sikkhāpadesu samādāya vattissanti, vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
До тех пор, монахи, пока монахи не будут устанавливать [у себя] неустановленного, отменять установленное, будут жить в соответствии с установленными заповедями, следует ожидать, монахи, возвышения, а не упадка монахов.
As long as the mendicants don’t make new decrees or abolish existing decrees, but undertake and follow the training rules as they have been decreed, they can expect growth, not decline.
Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū āraññakesu senāsanesu sāpekkhā bhavissanti, vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
До тех пор, монахи, пока монахи будут стремиться к уединенным обителям, следует ожидать, монахи, возвышения, а не упадка монахов.
As long as the mendicants take care to live in wilderness lodgings, they can expect growth, not decline.
paññavanto bhavissanti, vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
будут наделены мудростью, следует ожидать, монахи, возвышения, а не упадка монахов.
wise, they can expect growth, not decline.
“Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū aniccasaññaṁ bhāvessanti …pe…
«До тех пор, монахи, пока монахи будут наделены пониманием непостоянства [всего сущего] …
As long as the mendicants develop the perceptions of impermanence …
anattasaññaṁ bhāvessanti …
будут наделены пониманием отсутствия [своего] „я“ …
not-self …
asubhasaññaṁ bhāvessanti …
будут наделены пониманием непривлекательного …
ugliness …
ādīnavasaññaṁ bhāvessanti …
будут наделены пониманием [его] опасности …
drawbacks …
pahānasaññaṁ bhāvessanti …
будут наделены пониманием отказа [от него] …
giving up …
virāgasaññaṁ bhāvessanti …
будут наделены пониманием отвращения [от него] …
fading away …
nirodhasaññaṁ bhāvessanti, vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
будут наделены пониманием [его] уничтожения, следует ожидать, монахи, возвышения, а не упадка монахов.
cessation, they can expect growth, not decline.
Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññūpasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni tathārūpesu sīlesu sīlasāmaññagatā viharissanti sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca, vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
До тех пор, монахи, пока монахи, [следуя] неразрушимым, неуязвимым, незапятнанным, безупречным, освобождающим, восхваляемым мудрецами, не затрагиваемым [злом], ведущим к сосредоточенности заповедям нравственности, наделенные нравственностью, будут и открыто, и втайне пребывать вместе с собратьями в следовании подобным заповедям нравственности — следует ожидать, монахи, возвышения, а не упадка монахов.
As long as the mendicants live according to the precepts shared with their spiritual companions, both in public and in private—such precepts as are intact, impeccable, spotless, and unmarred, liberating, praised by sensible people, not mistaken, and leading to immersion—they can expect growth, not decline.
Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā, niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya, tathārūpāya diṭṭhiyā diṭṭhisāmaññagatā viharissanti sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca, vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.
До тех пор, монахи, пока монахи, [следуя] праведному, избавляющему воззрению, которое избавляет разделяющего [его, ведя] к полному уничтожению несчастья, наделенные [этим] воззрением, будут и открыто, и втайне пребывать вместе с собратьями в следовании подобному воззрению, следует ожидать, монахи, возвышения, а не упадка монахов.
As long as the mendicants live according to the view shared with their spiritual companions, both in public and in private—the view that is noble and emancipating, and delivers one who practices it to the complete end of suffering—they can expect growth, not decline.
Atha kho pāṭaligāmikā upāsakā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena āvasathāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ āvasathāgāraṁ santharitvā āsanāni paññapetvā udakamaṇikaṁ patiṭṭhāpetvā telapadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu, upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhaṁsu. Ekamantaṁ ṭhitā kho pāṭaligāmikā upāsakā bhagavantaṁ etadavocuṁ:
И вот преданные миряне Паталигамы, узнав о согласии Благостного, поднялись с сиденья, приветствовали Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, приблизились к [своей] обители; приблизившись, они устлали всю обитель подстилками, приготовили сиденья, поставили сосуд с водой, установили масляный светильник; [затем снова] приблизились к Благостному; приблизившись, приветствовали Благостного и стали в стороне. И, стоя в стороне, преданные миряне Паталигамы так сказали Благостному:
Then, knowing that the Buddha had consented, the lay followers of Pāṭali Village got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the guest house, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha, bowed, stood to one side, and told him of their preparations, saying:
“sabbasantharisanthataṁ, bhante, āvasathāgāraṁ, āsanāni paññattāni, udakamaṇiko patiṭṭhāpito, telapadīpo āropito;
«Господин, вся обитель устлана подстилками, приготовлены сиденья, поставлен сосуд с водой, установлен масляный светильник —
yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
[делай] теперь, господин, как Благостный считает нужным».
“Please, sir, come at your convenience.”
Puna caparaṁ, gahapatayo, dussīlo sīlavipanno yaññadeva parisaṁ upasaṅkamati—yadi khattiyaparisaṁ yadi brāhmaṇaparisaṁ yadi gahapatiparisaṁ yadi samaṇaparisaṁ—avisārado upasaṅkamati maṅkubhūto.
И далее, домоправители, в чье бы собрание ни вступал злонравный, пренебрегающий нравственностью, — в собрание кшатриев, или собрание брахманов, или собрание домоправителей, или собрание отшельников — он вступает в него неуверенно и беспокойно.
Furthermore, an unethical person enters any kind of assembly timid and embarrassed, whether it’s an assembly of aristocrats, brahmins, householders, or ascetics.
Puna caparaṁ, gahapatayo, sīlavā sīlasampanno yaññadeva parisaṁ upasaṅkamati—yadi khattiyaparisaṁ yadi brāhmaṇaparisaṁ yadi gahapatiparisaṁ yadi samaṇaparisaṁ visārado upasaṅkamati amaṅkubhūto.
PИ далее, домоправители, в чье бы собрание ни вступал добронравный, обладающий нравственностью, — в собрание кшатриев, или собрание брахманов, или собрание домоправителей, или собрание отшельников, — он вступает в него уверенно и спокойно.
Furthermore, an ethical person enters any kind of assembly bold and self-assured, whether it’s an assembly of aristocrats, brahmins, householders, or ascetics.
“abhikkantā kho, gahapatayo, ratti, yassadāni tumhe kālaṁ maññathā”ti.
«Уже миновала ночь, домоправители, — [делайте] теперь, как считаете нужным».
“The night is getting late, householders. Please go at your convenience.”
Yasmiṁ padese mahesakkhā devatā vatthūni pariggaṇhanti, mahesakkhānaṁ tattha raññaṁ rājamahāmattānaṁ cittāni namanti nivesanāni māpetuṁ.
В тех местах, где землями завладели божества великой силы, они склонили сердца царей великой силы и главных царских советников воздвигать жилища.
Illustrious rulers or royal ministers inclined to build houses at sites possessed by illustrious deities.
Yasmiṁ padese majjhimā devatā vatthūni pariggaṇhanti, majjhimānaṁ tattha raññaṁ rājamahāmattānaṁ cittāni namanti nivesanāni māpetuṁ.
В тех местах, где землями завладели средние божества, они склонили сердца средних царей и главных царских советников воздвигать жилища.
Middling rulers or royal ministers inclined to build houses at sites possessed by middling deities.
Yasmiṁ padese nīcā devatā vatthūni pariggaṇhanti, nīcānaṁ tattha raññaṁ rājamahāmattānaṁ cittāni namanti nivesanāni māpetuṁ.
В тех местах, где землями завладели низшие божества, они склонили сердца низших царей и главных царских советников воздвигать жилища.
Lesser rulers or royal ministers inclined to build houses at sites possessed by lesser deities.
Yasmiṁ, ānanda, padese mahesakkhā devatā vatthūni pariggaṇhanti, mahesakkhānaṁ tattha raññaṁ rājamahāmattānaṁ cittāni namanti nivesanāni māpetuṁ.
В тех местах, где землями завладели божества великой силы, они склонили сердца царей великой силы и главных царских советников воздвигать жилища.
Illustrious rulers or royal ministers inclined to build houses at sites possessed by illustrious deities.
Yasmiṁ padese majjhimā devatā vatthūni pariggaṇhanti, majjhimānaṁ tattha raññaṁ rājamahāmattānaṁ cittāni namanti nivesanāni māpetuṁ.
В тех местах, где землями завладели средние божества, они склонили сердца средних царей и главных царских советников воздвигать жилища.
Middling rulers or royal ministers inclined to build houses at sites possessed by middling deities.
Yasmiṁ padese nīcā devatā vatthūni pariggaṇhanti, nīcānaṁ tattha raññaṁ rājamahāmattānaṁ cittāni namanti nivesanāni māpetuṁ.
В тех местах, где землями завладели низшие божества, они склонили сердца низших царей и главных царских советников воздвигать жилища.
Lesser rulers or royal ministers inclined to build houses at sites possessed by lesser deities.
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya saddhiṁ bhikkhusaṅghena yena sunidhavassakārānaṁ magadhamahāmattānaṁ āvasatho tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда Благостный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, приблизился с толпой монахов к обители Сунидхи и Вассакары, главных советников Магадхи, и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to their guest house together with the mendicant Saṅgha, where he sat on the seat spread out.
Atha kho sunidhavassakārā magadhamahāmattā bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdiṁsu.
Когда Благостный, поев, омыл сосуд для подаяний и руки, Сунидха и Вассакара, главные советники Магадхи, выбрали другое низкое сиденье и сели в стороне.
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Sunidha and Vassakāra took a low seat and sat to one side.
saññate brahmacārayo.
добронравных владеющих собой, целомудренных [собратьев];
the restrained spiritual practitioners,
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya saddhiṁ bhikkhusaṅghena yena ambapāliyā gaṇikāya nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда Благостный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, приблизился с толпой монахов к жилищу ганики Амбапали и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of Ambapālī together with the mendicant Saṅgha, where he sat on the seat spread out.
Atha kho ambapālī gaṇikā bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Когда Благостный, поев, омыл сосуд для подаяний и руки, ганика Амбапали выбрала другое низкое сиденье и села.
When the Buddha had eaten and washed his hands and bowl, Ambapālī took a low seat, sat to one side,
Tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāsesi avihaññamāno.
Но Благостный, будучи наделен способностью самосознания и вдумчивостью, переносил их, не печалясь.
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness.
Atha kho bhagavā gilānā vuṭṭhito aciravuṭṭhito gelaññā vihārā nikkhamma vihārapacchāyāyaṁ paññatte āsane nisīdi.
И вот Благостный оправился от болезни и вскоре после [того, как он] оправился от болезни, вышел из обители и сел на сиденье, приготовленное в тени перед обителью.
Soon after the Buddha had recovered from that sickness, he came out from his dwelling and sat in the shade of the porch on the seat spread out.
Tasmātihānanda, attadīpā viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.
Поэтому, Ананда, пребывайте здесь, [видя] свет в самих себе и прибежище в самих себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином.
So Ānanda, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge.
Kathañcānanda, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo?
Как же, Ананда, монах пребывает, [видя] свет в самом себе и прибежище в самом себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином?
And how does a mendicant do this?
Evaṁ kho, ānanda, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo.
Так, Ананда, монах пребывает, [видя] свет в самом себе и прибежище в самом себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине, и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином.
That’s how a mendicant is their own island, their own refuge, with no other refuge. That’s how the teaching is their island and their refuge, with no other refuge.
Ye hi keci, ānanda, etarahi vā mama vā accayena attadīpā viharissanti attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā, tamatagge me te, ānanda, bhikkhū bhavissanti ye keci sikkhākāmā”ti.
Ибо те, Ананда, которые теперь или же с моей кончиной пребудут, [видя] свет в самих себе и прибежище в самих себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином, которые стремятся к учению, — те мои монахи, Ананда, достигнут вершины».
Whether now or after I have passed, any who shall live as their own island, their own refuge, with no other refuge; with the teaching as their island and their refuge, with no other refuge—those mendicants of mine who want to train shall be among the best of the best.”
Atha kho bhagavā yena cāpālaṁ cetiyaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И вот Благостный приблизился к святилищу Чапала; приблизившись, он сел на предложенное сиденье.
Then the Buddha went up to the Cāpāla shrine, where he sat on the seat spread out.
yassadāni kālaṁ maññasī”ti.
как ты считаешь нужным».
at your convenience.”
“Evaṁ, bhante”ti kho āyasmā ānando bhagavato paṭissutvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā avidūre aññatarasmiṁ rukkhamūle nisīdi.
«Хорошо, господин», — согласился с Благостным достопочтенный Ананда, и, поднявшись с сиденья, он приветствовал Благостного, обошел [его] с правой стороны и уселся неподалеку у подножия другого дерева.
“Yes, sir,” replied Ānanda. He rose from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before sitting at the root of a tree close by.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me bhikkhū na sāvakā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
„До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока мои монахи не станут рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной учениками, [которые], овладев [учением] своего наставника, будут передавать [его], разъяснять, проповедывать, утверждать, раскрывать, разбирать, делать ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, будут разъяснять хорошо обоснованную истину“.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have monk disciples who are competent, educated, assured, learned, have memorized the teachings, and practice in line with the teachings. Not until they practice properly, living in line with the teaching. Not until they’ve learned their tradition, and explain, teach, assert, establish, disclose, analyze, and make it clear. Not until they can legitimately and completely refute the doctrines of others that come up, and teach with a demonstrable basis.’
Etarahi kho pana, bhante, bhikkhū bhagavato sāvakā viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
3.8. И вот, господин, монахи Благостного стали теперь рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной учениками, [которые], овладев [учением] своего наставника, передают [его], разъясняют, проповедуют, утверждают, раскрывают, разбирают, делают ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, разъясняют хорошо обоснованную истину.
Today you do have such monk disciples.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me bhikkhuniyo na sāvikā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
„До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока мои монахини не станут рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной ученицами, [которые], овладев [учением] своего наставника, будут передавать [его], разъяснять, проповедывать, утверждать, раскрывать, разбирать, делать ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, будут разъяснять хорошо обоснованную истину“.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have nun disciples who are competent, educated, assured, learned …’
Etarahi kho pana, bhante, bhikkhuniyo bhagavato sāvikā viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
И вот, господин, монахини Благостного стали теперь рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной ученицами, [которые], овладев [учением] своего наставника, передают [его], разъясняют, проповедуют, утверждают, раскрывают, разбирают, делают ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, разъясняют хорошо обоснованную истину.
Today you do have such nun disciples.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me upāsakā na sāvakā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
„До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока мои преданные миряне не станут рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной учениками, [которые], овладев [учением] своего наставника, будут передавать [его], разъяснять, проповедывать, утверждать, раскрывать, разбирать, делать ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, будут разъяснять хорошо обоснованную истину“.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have layman disciples who are competent, educated, assured, learned …’
Etarahi kho pana, bhante, upāsakā bhagavato sāvakā viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
И вот, господин, преданные миряне Благостного стали теперь рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной учениками, [которые], овладев [учением] своего наставника, передают [его], разъясняют, проповедуют, утверждают, раскрывают, разбирают, делают ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, разъясняют хорошо обоснованную истину.
Today you do have such layman disciples.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me upāsikā na sāvikā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
„До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока мои преданные мирянки не станут рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной ученицами, [которые], овладев [учением] своего наставника, будут передавать [его], разъяснять, проповедывать, утверждать, раскрывать, разбирать, делать ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, будут разъяснять хорошо обоснованную истину“.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have laywoman disciples who are competent, educated, assured, learned …’
Etarahi kho pana, bhante, upāsikā bhagavato sāvikā viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
И вот, господин, монахи Благостного стали теперь рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной учениками, [которые], овладев [учением] своего наставника, передают [его], разъясняют, проповедуют, утверждают, раскрывают, разбирают, делают ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, разъясняют хорошо обоснованную истину.
Today you do have such laywoman disciples.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me idaṁ brahmacariyaṁ na iddhañceva bhavissati phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitan’ti.
„До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока это мое целомудренное [учение] не станет процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся, пока [оно] не будет хорошо преподано среди людей“.
‘Wicked One, I will not be fully extinguished until my spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.’
Etarahi kho pana, bhante, bhagavato brahmacariyaṁ iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ, yāva devamanussehi suppakāsitaṁ.
И вот, господин, целомудренное [учение] Благостного стало процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся и хорошо преподано среди людей.
Today your spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.
‘Na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me bhikkhū na sāvakā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessanti.
„До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока мои монахи не станут рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной учениками, [которые], овладев [учением] своего наставника, будут передавать [его], разъяснять, проповедывать, утверждать, раскрывать, разбирать, делать ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, будут разъяснять хорошо обоснованную истину.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have monk disciples …
Na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me bhikkhuniyo na sāvikā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessanti.
До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока мои монахини не станут рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной ученицами, [которые], овладев [учением] своего наставника, будут передавать [его], разъяснять, проповедывать, утверждать, раскрывать, разбирать, делать ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, будут разъяснять хорошо обоснованную истину.
nun disciples …
Na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me upāsakā na sāvakā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessanti.
До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока мои преданные миряне не станут рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной учениками, [которые], овладев [учением] своего наставника, будут передавать [его], разъяснять, проповедывать, утверждать, раскрывать, разбирать, делать ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, будут разъяснять хорошо обоснованную истину.
layman disciples …
Na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me upāsikā na sāvikā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessanti.
До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока мои преданные мирянки не станут рассудительными, обученными, уверенными, весьма учеными, знающими истину, следующими истине во всей ее последовательности, следующими праведности, поступающими в согласии с истиной ученицами, [которые], овладев [учением] своего наставника, будут передавать [его], разъяснять, проповедывать, утверждать, раскрывать, разбирать, делать ясным и, опровергнув возникшее ложное учение, легко опровергаемое с помощью истины, будут разъяснять хорошо обоснованную истину.
laywoman disciples who are competent, educated, assured, learned.
Na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi, yāva me idaṁ brahmacariyaṁ na iddhañceva bhavissati phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitan’ti.
До тех пор, злодей, я не достигну ниббаны, пока это мое целомудренное [учение] не станет процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся, пока [оно] не будет хорошо преподано среди людей“.
I shall not be fully extinguished until my spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.’
yāva me idaṁ brahmacariyaṁ na iddhañceva bhavissati phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ, yāva devamanussehi suppakāsitan”ti.
пока это мое целомудренное [учение] не станет процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся, пока [оно] не будет хорошо преподано среди людей“.
Etarahi kho pana, bhante, bhagavato brahmacariyaṁ iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ, yāva devamanussehi suppakāsitaṁ.
И вот, господин, целомудренное [учение] Благостного стало процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся и хорошо преподано среди людей.
‘sabbeheva piyehi manāpehi nānābhāvo vinābhāvo aññathābhāvo.
что все дорогое и приятное [нам] многообразно, подлежит отделению [от нас], непостоянно по природе.
we must be parted and separated from all we hold dear and beloved?
“sannipatito, bhante, bhikkhusaṅgho, yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
«Созвана, господин, община монахов — [делай] теперь, господин, как Благостный считает нужным».
“Sir, the mendicant Saṅgha has assembled. Please, sir, go at your convenience.”
Atha kho bhagavā yenupaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И вот Благостный приблизился к обители для собраний; приблизившись, он уселся на предложенное сиденье.
Then the Buddha went to the assembly hall, where he sat on the seat spread out
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya saddhiṁ bhikkhusaṅghena yena cundassa kammāraputtassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда Благостный оделся утром, взял сосуд для подаяний и верхнюю одежду, приблизился с толпой монахов к жилищу сына кузнеца Чунды и, приблизившись, сел на предложенное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of Cunda together with the mendicant Saṅgha, where he sat on the seat spread out
Yaṁ panaññaṁ khādanīyaṁ bhojanīyaṁ paṭiyattaṁ, tena bhikkhusaṅghaṁ parivisā”ti.
другую же твердую пищу и мягкую пищу, которая приготовлена [у тебя], подай толпе монахов».
And serve the mendicant Saṅgha with the other foods.”
Yaṁ panaññaṁ khādanīyaṁ bhojanīyaṁ paṭiyattaṁ, tena bhikkhusaṅghaṁ parivisi.
другую же твердую пищу и мягкую пищу, которая была приготовлена, подал толпе монахов.
Nāhaṁ taṁ, cunda, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya, yassa taṁ paribhuttaṁ sammā pariṇāmaṁ gaccheyya aññatra tathāgatassā”ti.
В мирах богов, Мары, Брахмы, в мире отшельников и брахманов, среди богов и людей я не знаю, Чунда, никого, кроме Татхагаты, кто, съев, смог бы переварить ее».
I don’t see anyone in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who could properly digest it except for the Realized One.”
Tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāsesi avihaññamāno.
Но Благостный, будучи наделен способностью самосознания и вдумчивостью, переносил их не печалясь.
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness.
Atha kho bhagavā maggā okkamma yena aññataraṁ rukkhamūlaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ ānandaṁ āmantesi:
И вот Благостный, сойдя с дороги, приблизился к подножию одного дерева и, приблизившись, обратился к достопочтенному Ананде:
Then the Buddha left the road and went to the root of a certain tree, where he addressed Ānanda,
“iṅgha me tvaṁ, ānanda, catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññapehi, kilantosmi, ānanda, nisīdissāmī”ti.
«Подстели-ка мне, Ананда, ткань, сложенную вчетверо, — я измучился, Ананда, и присяду».
“Please, Ānanda, fold my outer robe in four and spread it out for me. I am tired and will sit down.”
“Evaṁ, bhante”ti kho āyasmā ānando bhagavato paṭissutvā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññapesi.
«Хорошо, господин», — согласился с Благостным достопочтенный Ананда и подстелил сложенную вчетверо ткань.
“Yes, sir,” replied Ānanda, and did as he was asked.
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благостный уселся на предложенное сиденье
The Buddha sat on the seat spread out.
Addasā kho pukkuso mallaputto bhagavantaṁ aññatarasmiṁ rukkhamūle nisinnaṁ.
И вот Пуккуса Маллапутта, увидел Благостного, сидящего у подножия одного дерева;
He saw the Buddha sitting at the root of a certain tree.
Bhūtapubbaṁ, bhante, āḷāro kālāmo addhānamaggappaṭipanno maggā okkamma avidūre aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Когда-то давно, господин, Алара Калама, находясь в пути, сошел с дороги и уселся неподалеку у подножия одного дерева ради дневного отдыха.
Once it so happened that Āḷāra Kālāma, while traveling along a road, left the road and sat at the root of a nearby tree for the day’s meditation.
Atha kho, bhante, aññataro puriso tassa sakaṭasatthassa piṭṭhito piṭṭhito āgacchanto yena āḷāro kālāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āḷāraṁ kālāmaṁ etadavoca:
И вот, господин, некий человек, следующий за этим караваном повозок, приблизился к Аларе Каламе и, приблизившись, так сказал Аларе Каламе:
Then a certain person coming behind those carts went up to Āḷāra Kālāma and said to him:
“Taṁ kiṁ maññasi, pukkusa,
«Как же ты думаешь об этом, Пуккуса?
“What do you think, Pukkusa?
Atha kho, pukkusa, aññataro puriso tamhā mahājanakāyā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitaṁ kho ahaṁ, pukkusa, taṁ purisaṁ etadavocaṁ:
И вот, Пуккуса, некий человек из этой большой толпы людей приблизился ко мне; приблизившись и приветствовав меня, он стал в стороне. И вот, Пуккуса, я сказал этому человеку, стоящему в стороне:
Then having left that crowd, a certain person approached me, bowed, and stood to one side. I said to them,
Atha kho pukkuso mallaputto aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
И тогда Пуккуса Маллапутта обратился к одному человеку:
Then Pukkusa addressed a certain man,
“iṅgha me tvaṁ, cundaka, catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññapehi, kilantosmi, cundaka, nipajjissāmī”ti.
«Постели-ка мне, Чундака, ткань, сложенную вчетверо — я измучился, Чундака, и прилягу».
“Please, Cundaka, fold my outer robe in four and spread it out for me. I am tired and will lie down.”
“Evaṁ, bhante”ti kho āyasmā cundako bhagavato paṭissutvā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññapesi.
«Хорошо, господин», — согласился с Благостным достопочтенный Чундака и постелил сложенную вчетверо ткань.
“Yes, sir,” replied Cundaka, and did as he was asked.
Atha kho bhagavā dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappesi pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasikaritvā.
И тогда Благостный лег, словно лев, на правый бок, положил ногу на ногу и наделенный способностью самосознания и вдумчивостью устремил ум к тому, чтобы подняться, [когда настанет время].
And then the Buddha laid down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
“āyāmānanda, yena hiraññavatiyā nadiyā pārimaṁ tīraṁ, yena kusinārā upavattanaṁ mallānaṁ sālavanaṁ tenupasaṅkamissāmā”ti.
«Давай, Ананда, пойдем в Кусинару, в Упаваттану — садовую рощу маллов, на другом берегу реки Хираннявати».
“Come, Ānanda, let’s go to the far shore of the Golden River, and on to the sal forest of the Mallas at Upavattana near Kusinārā.”
Atha kho bhagavā mahatā bhikkhusaṅghena saddhiṁ yena hiraññavatiyā nadiyā pārimaṁ tīraṁ, yena kusinārā upavattanaṁ mallānaṁ sālavanaṁ tenupasaṅkami. upasaṅkamitvā āyasmantaṁ ānandaṁ āmantesi:
И вот Благостный вместе с большой толпой монахов приблизился к Кусинаре, к Упаваттане — саловой роще маллов на другом берегу реки Хираннявати. И, приблизившись [к ней], он обратился к достопочтенному Ананде:
And that’s where they went. Then the Buddha addressed Ānanda,
“iṅgha me tvaṁ, ānanda, antarena yamakasālānaṁ uttarasīsakaṁ mañcakaṁ paññapehi, kilantosmi, ānanda, nipajjissāmī”ti.
«Постели-ка мне, Ананда, между парой деревьев сала ложе изголовьем к северу — я измучился, Ананда, и прилягу».
“Please, Ānanda, set up a cot for me between the twin sal trees, with my head to the north. I am tired and will lie down.”
“Evaṁ, bhante”ti kho āyasmā ānando bhagavato paṭissutvā antarena yamakasālānaṁ uttarasīsakaṁ mañcakaṁ paññapesi.
«Хорошо, господин», — согласился с Благостным достопочтенный Ананда и постелил между парой деревьев сала ложе изголовьем к северу.
“Yes, sir,” replied Ānanda, and did as he was asked.
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
И тогда Благостный обратился к одному монаху:
So the Buddha addressed one of the monks,
‘sabbeheva piyehi manāpehi nānābhāvo vinābhāvo aññathābhāvo’;
что все дорогое и приятное [нам] многообразно, подлежит отделению [от нас], непостоянно по природе.
we must be parted and separated from all we hold dear and beloved?
“Yo kho, subhadda, aññatitthiyapubbo imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhati pabbajjaṁ, ākaṅkhati upasampadaṁ, so cattāro māse parivasati. Catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti upasampādenti bhikkhubhāvāya.
«Кто, Субхадда, принадлежа прежде к другой школе, в соответствии с этой истиной и должным поведением стремится к странничеству, стремится к доступу в общину, тот в течение четырех месяцев подвергается испытанию; по истечении четырех месяцев удовлетворенные в мыслях монахи делают [его] странником и доставляют доступ в общину — к состоянию монаха.
“Subhadda, if someone formerly ordained in another sect wishes to take the going forth, the ordination in this teaching and training, they must spend four months on probation. When four months have passed, if the mendicants are satisfied, they’ll give the going forth, the ordination into monkhood.
“Sace, bhante, aññatitthiyapubbā imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhantā pabbajjaṁ ākaṅkhantā upasampadaṁ cattāro māse parivasanti, catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti upasampādenti bhikkhubhāvāya. Ahaṁ cattāri vassāni parivasissāmi, catunnaṁ vassānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājentu upasampādentu bhikkhubhāvāyā”ti.
«Если, господин, принадлежавшие прежде к другой школе и в соответствии с истиной и должным поведением стремящиеся к странничеству, стремящиеся к доступу в общину в течение четырех месяцев подвергается испытанию, по истечении же четырех месяцев удовлетворенные в мыслях монахи делают [их] странниками и доставляют доступ в общину — к состоянию монаха, то в течение четырех месяцев я буду подвергаться испытанию, по истечении же четырех месяцев пусть удовлетворенные в мыслях монахи сделают [меня] странником и доставят доступ в общину — к состоянию монаха».
“Sir, if four months probation are required in such a case, I’ll spend four years on probation. When four years have passed, if the mendicants are satisfied, let them give me the going forth, the ordination into monkhood.”
Aññataro kho panāyasmā subhaddo arahataṁ ahosi.
И так достопочтенный Субхадда стал одним из архатов.
And Venerable Subhadda became one of the perfected.
Yo vo, ānanda, mayā dhammo ca vinayo ca desito paññatto, so vo mamaccayena satthā.
То, Ананда, [учение об] истине и должном поведении, которое я проповедывал, обучая вас, и будет после моей кончины вашим учителем.
The teaching and training that I have taught and pointed out for you shall be your Teacher after my passing.
Yathā kho panānanda, etarahi bhikkhū aññamaññaṁ āvusovādena samudācaranti, na kho mamaccayena evaṁ samudācaritabbaṁ.
После моей кончины, Ананда, вам не следует обращаться друг к другу так, как обращаются теперь монахи, со словом „друг“.
After my passing, mendicants ought not address each other as ‘reverend’, as they do today.
‘sabbeheva piyehi manāpehi nānābhāvo vinābhāvo aññathābhāvo’.
что все дорогое и приятное [нам] многообразно, подлежит отделению [от нас], непостоянно по природе.
we must be parted and separated from all we hold dear and beloved?
yassadāni kālaṁ maññathā’”ti.
[Делайте] теперь то, что считаете нужным“».
Please come at your convenience.’”
yassadāni kālaṁ maññathā”ti.
[Делайте] теперь то, что считаете нужным».
Please come at your convenience.”
“Aññathā kho, vāseṭṭhā, tumhākaṁ adhippāyo, aññathā devatānaṁ adhippāyo”ti.
«Ведь у вас, васеттхи, одно намерение, а у божеств — другое намерение».
“Vāseṭṭhas, you have one plan, but the deities have a different one.”
Atha kho āyasmā mahākassapo maggā okkamma aññatarasmiṁ rukkhamūle nisīdi.
И вот достопочтенный Махакассапа, сойдя с дороги, уселся у подножия одного дерева.
Then he left the road and sat at the root of a tree.
Tena kho pana samayena aññataro ājīvako kusinārāya mandāravapupphaṁ gahetvā pāvaṁ addhānamaggappaṭipanno hoti.
И в это самое время некий адживака, взявший в Кусинаре цветок мандаравы, шел по главной дороге в Паву.
Now at that time a certain Ājīvaka ascetic had picked up a Flame Tree flower in Kusinārā and was traveling along the road to Pāvā.
‘sabbeheva piyehi manāpehi nānābhāvo vinābhāvo aññathābhāvo’.
что все дорогое и приятное [нам] многообразно, подлежит отделению от нас, непостоянно по природе.
we must be parted and separated from all we hold dear and beloved?
“Aññathā kho, vāseṭṭhā, devatānaṁ adhippāyo”ti.
«Ведь у божеств, васеттхи, другое намерение».
“Vāseṭṭhas, the deities have a different plan.”
|
dn17 | | aññataraṁ aññathābhāvo hiraññasuvaṇṇassa hiraññasuvaṇṇenā’ti hiraññaṁ hiraññaṭṭhikassa maññamānā maññasī’ti paññapehī’ti paññapesi paññatto | 18 | | Pi En Ru | dhamma | Ye kho panānanda, samantā gāmā ahesuṁ, te tenobhāsena kammante payojesuṁ divāti maññamānā.
И те, Ананда, которые жили в окрестных селениях, при ее сиянии принимались за работу, думая: „[Настал] день“.
Then the villagers around them set off to work, thinking that it was day.
‘attho me, gahapati, hiraññasuvaṇṇenā’ti.
„Домоправитель, мне нужны золото и деньги“.
‘Householder, I need gold, both coined and uncoined.’
‘Idheva me, gahapati, attho hiraññasuvaṇṇenā’ti.
„Домоправитель мне именно здесь нужны золото и деньги“.
‘It’s right here, householder, that I need gold, both coined and uncoined.’
Atha kho taṁ, ānanda, gahapatiratanaṁ ubhohi hatthehi udakaṁ omasitvā pūraṁ hiraññasuvaṇṇassa kumbhiṁ uddharitvā rājānaṁ mahāsudassanaṁ etadavoca:
И тогда, Ананда, этот домоправитель-сокровище, опустил обе руки в воду и, вытащив сосуд, полный золота и денег, сказал царю Махасудассане:
Then that householder-treasure, immersing both hands in the water, pulled up a pot full of gold, both coined and uncoined, and said to the king,
annaṁ annaṭṭhikassa, pānaṁ pānaṭṭhikassa, vatthaṁ vatthaṭṭhikassa, yānaṁ yānaṭṭhikassa, sayanaṁ sayanaṭṭhikassa, itthiṁ itthiṭṭhikassa, hiraññaṁ hiraññaṭṭhikassa, suvaṇṇaṁ suvaṇṇaṭṭhikassā’ti.
еду нуждающемуся в еде, питье нуждающемуся в питье, одежду нуждающемуся в одежде, повозку нуждающемуся в повозке, ложе нуждающемуся в ложе, жену нуждающемуся в жене, золото нуждающемуся в золоте, деньги нуждающемуся в деньгах“.
so that those in need of food, drink, clothes, vehicles, beds, women, coined gold, or uncoined gold can get what they need?’
annaṁ annaṭṭhikassa, pānaṁ pānaṭṭhikassa, vatthaṁ vatthaṭṭhikassa, yānaṁ yānaṭṭhikassa, sayanaṁ sayanaṭṭhikassa, itthiṁ itthiṭṭhikassa, hiraññaṁ hiraññaṭṭhikassa, suvaṇṇaṁ suvaṇṇaṭṭhikassa.
еду нуждающемуся в еде, питье нуждающемуся в питье, одежду нуждающемуся в одежде, повозку нуждающемуся в повозке, ложе нуждающемуся в ложе, жену нуждающемуся в жене, золото нуждающемуся в золоте, деньги нуждающемуся в деньгах.
Sovaṇṇamaye kūṭāgāre rūpiyamayo pallaṅko paññatto ahosi, rūpiyamaye kūṭāgāre sovaṇṇamayo pallaṅko paññatto ahosi, veḷuriyamaye kūṭāgāre dantamayo pallaṅko paññatto ahosi, phalikamaye kūṭāgāre sāramayo pallaṅko paññatto ahosi.
В покоях из золота стояли ложа из серебра, в покоях из серебра стояли ложа из золота, в покоях из бериллов стояли ложа из слоновой кости, в покоях из хрусталя стояло ложе из превосходного дерева.
In each chamber a couch was spread: in the golden chamber a couch of silver; in the silver chamber a couch of gold; in the beryl chamber a couch of ivory; in the crystal chamber a couch of hardwood.
yassadāni kālaṁ maññasī’ti.
[делай] теперь, как считаешь нужным“.
please go at your convenience.’
Atha kho, ānanda, rājā mahāsudassano aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
И тогда, Ананда, царь Махасудассана обратился к одному слуге:
Then he addressed a certain man,
‘ehi tvaṁ, ambho purisa, mahāviyūhā kūṭāgārā sovaṇṇamayaṁ pallaṅkaṁ nīharitvā sabbasovaṇṇamaye tālavane paññapehī’ti.
„Эй, слуга, иди, принеси из покоев Махавьюха ложе из золота и приготовь его в пальмовой роще, что вся из золота“.
‘Come, mister, bring the golden couch from the great foyer and set it up in the golden palm grove.’
‘Evaṁ, devā’ti kho, ānanda, so puriso rañño mahāsudassanassa paṭissutvā mahāviyūhā kūṭāgārā sovaṇṇamayaṁ pallaṅkaṁ nīharitvā sabbasovaṇṇamaye tālavane paññapesi.
„Хорошо, Божественный“, — так, Ананда, согласился с царем Махасудассаной этот слуга, принес из покоев Махавьюха ложе из золота и приготовил его в пальмовой роще, что была вся из золота.
‘Yes, Your Majesty,’ that man replied, and did as he was asked.
“sabbeheva, deva, piyehi manāpehi nānābhāvo vinābhāvo aññathābhāvo, mā kho tvaṁ, deva, sāpekkho kālamakāsi, dukkhā sāpekkhassa kālaṅkiriyā, garahitā ca sāpekkhassa kālaṅkiriyā.
‘Все дорогое и приятное [нам], Божественный, многообразно, подлежит отделению [от нас], непостоянно по природе. Не оканчивай же свои дни, Божественный, в жажде. Несчастлив окончивший свои дни в жажде, достоин осуждения окончивший свои дни в жажде!
“Sire, we must be parted and separated from all we hold dear and beloved. Don’t pass away with concerns. Such concern is suffering, and it’s criticized.
‘Sabbeheva, deva, piyehi manāpehi nānābhāvo vinābhāvo aññathābhāvo, mā kho tvaṁ, deva, sāpekkho kālamakāsi, dukkhā sāpekkhassa kālaṅkiriyā, garahitā ca sāpekkhassa kālaṅkiriyā.
„Все дорогое и приятное [нам], Божественный, многообразно, подлежит отделению [от нас], непостоянно по природе. Не оканчивай же свои дни, Божественный, в жажде. Несчастлив окончивший свои дни в жажде, достоин осуждения окончивший свои дни в жажде.
‘Sire, we must be parted and separated from all we hold dear and beloved. Don’t pass away with concerns. Such concern is suffering, and it’s criticized.
|
dn18 | | aññatra aññattha bhūripaññassa bāhujaññaṁ maññanti maññati paññatte paññattā supaññattaṁ supaññattā | 26 | | Pi En Ru | dhamma | Nātike piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto pāde pakkhāletvā giñjakāvasathaṁ pavisitvā māgadhake paricārake ārabbha aṭṭhiṁ katvā manasikatvā sabbaṁ cetasā samannāharitvā paññatte āsane nisīdi:
Пройдя по Надике за милостыней, он после еды возвратился с пищей, [собранной] в чащу для милостыни, омыл ноги, вступил в обитель из кирпичей и уселся на предложенное сиденье, размышляя, устремив ум и сосредоточив все внимание на последователях из Магадхи, [и говоря себе]:
He wandered for alms in Ñātika. After the meal, on his return from almsround, he washed his feet and entered the brick house. He paid attention, applied the mind, and concentrated wholeheartedly on the fate of Magadhan devotees, and sat on the seat spread out, thinking,
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito giñjakāvasathā nikkhamitvā vihārapacchāyāyaṁ paññatte āsane nisīdi.
И тогда Благостный, оставив вечером свое уединение, покинул обитель из кирпичей и уселся на предложенное сиденье в тени обители.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat. Emerging from the brick house, he sat on the seat spread out in the shade of the porch.
“Yadeva kho me tvaṁ, ānanda, māgadhake paricārake ārabbha sammukhā parikathaṁ katvā uṭṭhāyāsanā pakkanto, tadevāhaṁ nātike piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto pāde pakkhāletvā giñjakāvasathaṁ pavisitvā māgadhake paricārake ārabbha aṭṭhiṁ katvā manasikatvā sabbaṁ cetasā samannāharitvā paññatte āsane nisīdiṁ:
«Когда, Ананда, сказав мне о последователях из Магадхи, ты поднялся с сиденья и удалился, я прошел по Надике за милостыней, после еды возвратился с пищей, [собранной] в чашу для милостыни, омыл ноги, вступил в обитель из кирпичей и уселся на предложенное сиденье, размышляя, устремив ум и сосредоточив все внимание на последователях из Магадхи, [и говоря себе]:
The Buddha then recounted what had happened since speaking to Ānanda, revealing that he had seen the destiny of the Magadhan devotees. He continued:
‘na hi nūna so orako yakkho bhavissati yadidaṁ evarūpaṁ nāmadheyyaṁ supaññattaṁ yadidaṁ janavasabho’”ti.
что несомненно, не ничтожен тот яккха, который носит подобное имя — Джанавасабха».
‘This must be no ordinary spirit to bear such an exalted name as Janavasabha.’”
“‘Na aññatra, bhagavā, tava sāsanā, na aññatra, sugata, tava sāsanā;
11. «Не иначе, Благостный, как благодаря твоему наставлению, не иначе, Счастливый, как благодаря твоему наставлению.
‘None other than the Blessed One’s instruction! None other than the Holy One’s instruction!
aññatra → aññattha (bj, pts1ed)
Sāvakā bhūripaññassa,
Ученики Великомудрого,
Here are the distinguished disciples
Sāvakā bhūripaññassa,
Ученики Великомудрого,
Here are the distinguished disciples
“taṁ kiṁ maññanti, bhonto devā tāvatiṁsā, yāvañca so bhagavā bahujanahitāya paṭipanno bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ.
„Как вы думаете об этом, почтенные тридцать три бога? Ведь этот Благостный действовал ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей.
“What do the good gods of the thirty-three think? How the Buddha has acted for the welfare and happiness of the people, out of sympathy for the world, for the benefit, welfare, and happiness of gods and humans!
imamatthaṁ, bhante, brahmuno sanaṅkumārassa bhāsato ghosoyeva devā maññanti:
И у Брахмы Сананкумары, господин, говорящем об этом деле, звук [голоса был таков], что каждый бог подумал:
And hearing the sound of Brahmā speaking on that topic, the gods fancied,
Tadāsu devā maññanti,
И вот тридцать три бога
But those gods imagine—
“Taṁ kiṁ maññanti, bhonto devā tāvatiṁsā, yāva supaññattā cime tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena cattāro iddhipādā paññattā iddhipahutāya iddhivisavitāya iddhivikubbanatāya.
„Как вы думаете об этом, почтенные тридцать три бога? Ведь этим Благостным, знающим, видящим, архатом, всецело просветленным ради умножения сверхъестественных способностей, ради развития сверхъестественных способностей, ради использования сверхъестественных способностей хорошо постигнуты эти четыре основания сверхъестественных способностей.
“What do the good gods of the thirty-three think? How well described by the Blessed One—who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha—are the four bases of psychic power! They are taught for the amplification, burgeoning, and transformation of psychic power.
Ime kho, bho, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena cattāro iddhipādā paññattā iddhipahutāya iddhivisavitāya iddhivikubbanatāya.
И вот, почтенные, этим Благостным, знающим, видящим, архатом, всецело просветленным хорошо постигнуты эти четыре основания сверхъестественных способностей ради умножения сверхъестественных способностей, ради развития сверхъестественных способностей, ради использования сверхъестественных способностей.
These are the four bases of psychic power taught by the Buddha for the amplification, burgeoning, and transformation of psychic power.
“Taṁ kiṁ maññanti, bhonto devā tāvatiṁsā, yāvañcidaṁ tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena tayo okāsādhigamā anubuddhā sukhassādhigamāya.
„Как вы думаете об этом, почтенные тридцать три бога? Ведь этим Благостным, знающим, видящим, архатом, всецело просветленным ради достижения счастья постигнуты три очевидных пути.
“What do the good gods of the thirty-three think? How well understood by the Buddha are the three opportunities for achieving happiness!
“Taṁ kiṁ maññanti, bhonto devā tāvatiṁsā, yāva supaññattā cime tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena cattāro satipaṭṭhānā paññattā kusalassādhigamāya.
„Как вы думаете об этом, почтенные тридцать три бога? Ведь этим Благостным, знающим, видящим, архатом, всецело просветленным ради достижения добра хорошо постигнуты четыре установления способности самосознания.
“What do the good gods of the thirty-three think? How well described by the Buddha are the four kinds of mindfulness meditation! They are taught for achieving what is skillful.
Ime kho, bho, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena cattāro satipaṭṭhānā paññattā kusalassādhigamāyā”ti.
Таковы, почтенные, четыре установления способности самосознания, постигнутые ради достижения добра этим Благостным, знающим, видящим, архатом, всецело просветленным“.
These are the four kinds of mindfulness meditation taught by the Buddha for achieving what is skillful.”
“Taṁ kiṁ maññanti, bhonto devā tāvatiṁsā, yāva supaññattā cime tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena satta samādhiparikkhārā sammāsamādhissa paribhāvanāya sammāsamādhissa pāripūriyā.
„Как вы думаете об этом, почтенные тридцать три бога? Ведь этим Благостным, знающим, видящим, архатом, всецело просветленным ради обретения надлежащей сосредоточенности, ради достижения полной сосредоточенности хорошо постигнуты семь принадлежностей сосредоточенности.
“What do the good gods of the thirty-three think? How well described by the Buddha are the seven prerequisites of immersion for the development and fulfillment of right immersion!
“taṁ kiṁ maññati bhavaṁ vessavaṇo mahārājā atītampi addhānaṁ evarūpo uḷāro satthā ahosi, evarūpaṁ uḷāraṁ dhammakkhānaṁ, evarūpā uḷārā visesādhigamā paññāyiṁsu.
„Как ты думаешь об этом, почтенный Великий царь Вессавана? Ведь и в прошлые времена был столь великий наставник, столь великая проповедь истины, преподавали столь великое достижение отличия.
“What does Great King Vessavaṇa think? In the past, too, there was such a magnificent Teacher, and such a magnificent exposition of the teaching! And such achievements of high distinction were made known!
Tayidaṁ brahmacariyaṁ iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitanti.
И вот это целомудренное учение стало процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся так, чтобы быть хорошо преподанным среди людей.
And that’s how this spiritual life has become successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.
|
dn19 | | araññaṁ aññamaññañca aññataraṁ aññathā aññatra aññaṁ bhūripaññassa brahmaññaṁ maññanti maññati maññatī”ti raññaṁ supaññattaṁ supaññattā | 57 | | Pi En Ru | dhamma | Sāvakā bhūripaññassa,
Ученики Великомудрого,
Here are the distinguished disciples
‘Taṁ kiṁ maññanti, bhonto devā tāvatiṁsā?
„Как вы думаете об этом, почтенные тридцать три бога?
‘What do the good gods of the thirty-three think?
Evaṁ bahujanahitāya paṭipannaṁ bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И достигшего этого ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
I don’t see any Teacher, past or present, who has such sympathy for the world, apart from the Buddha.
Evaṁ opaneyyikassa dhammassa desetāraṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И проповедующего эту истину, ведущую к спасению, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
I don’t see any Teacher, past or present, who explains such a relevant teaching, apart from the Buddha.
“Idaṁ kusalan”ti kho pana tena bhagavatā supaññattaṁ, “idaṁ akusalan”ti supaññattaṁ.
Ведь Благостным хорошо постигнуто: ‘это хорошо’, хорошо постигнуто ‘это нехорошо’.
Also, the Buddha has well described what is skillful and what is unskillful,
“Idaṁ sāvajjaṁ idaṁ anavajjaṁ, idaṁ sevitabbaṁ idaṁ na sevitabbaṁ, idaṁ hīnaṁ idaṁ paṇītaṁ, idaṁ kaṇhasukkasappaṭibhāgan”ti supaññattaṁ.
хорошо постигнуто: ‘это запретно’ — ‘это незапретно’, ‘это уместно’ — ‘это неуместно’, ‘это низко’ — ‘это возвышенно’, ‘это напоминает и черное и белое’.
what is blameworthy and what is blameless, what should be cultivated and what should not be cultivated, what is inferior and what is superior, and what is on the side of dark and the side of bright.
Evaṁ kusalākusalasāvajjānavajjasevitabbāsevitabbahīnapaṇītakaṇhasukkasappaṭibhāgānaṁ dhammānaṁ paññāpetāraṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И дающего постичь хорошие и нехорошие вещи, запретные и незапретные, уместные и неуместные, низменные и возвышенные, напоминающие и черное и белое, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
I don’t see any Teacher, past or present, who so clearly describes all these things, apart from the Buddha.
Supaññattā kho pana tena bhagavatā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā, saṁsandati nibbānañca paṭipadā ca.
Ведь Благостным хорошо постигнут путь, ведущий учеников к ниббане, и ниббана и путь сливаются вместе.
Also, the Buddha has well described the practice that leads to extinguishment for his disciples. And extinguishment converges with the practice,
evameva supaññattā tena bhagavatā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā, saṁsandati nibbānañca paṭipadā ca.
так же точно Благостным хорошо постигнут путь, ведущий учеников к ниббане, и ниббана и путь сливаются вместе.
Evaṁ nibbānagāminiyā paṭipadāya paññāpetāraṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И дающего постичь путь, ведущий к ниббане, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
I don’t see any Teacher, past or present, who so clearly describes the practice that leads to extinguishment for his disciples, apart from the Buddha.
Evaṁ vigatamadaṁ āhāraṁ āharayamānaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И принимающего пропитание без гордыни, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в будущем.
I don’t see any Teacher, past or present, who takes their food so free of vanity, apart from the Buddha.
Evaṁ ekārāmataṁ anuyuttaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И преследующего удовлетворенность лишь в одном, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
I don’t see any Teacher, past or present, so committed to the joy of solitude, apart from the Buddha.
Evaṁ dhammānudhammappaṭipannaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И того, чьи слова соответствуют делам, а дела соответствуют словам, следующего истине во всей ее последовательности, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в будущем.
I don’t see any Teacher, past or present, who so practices in line with the teaching, apart from the Buddha.
Evaṁ tiṇṇavicikicchaṁ vigatakathaṅkathaṁ pariyositasaṅkappaṁ ajjhāsayaṁ ādibrahmacariyaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā’ti.
И преодолевшего сомнение, освободившегося от замешательства, исполнившего намерение, устремленное к целомудрию, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в будущем“.
I don’t see any Teacher, past or present, who has achieved these things, apart from the Buddha.’
Sāvakā bhūripaññassa,
Ученики Великомудрого,
Here are the distinguished disciples
‘Taṁ kiṁ maññati, bhavaṁ mahābrahmā?
„Как ты думаешь об этом, великий Брахма?
Evaṁ bahujanahitāya paṭipannaṁ bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И достигшего этого ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
Evaṁ opaneyyikassa dhammassa desetāraṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И проповедуя эту истину, ведущую к спасению, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
“Idaṁ kusalan”ti kho pana tena bhagavatā supaññattaṁ, “idaṁ akusalan”ti supaññattaṁ, “idaṁ sāvajjaṁ idaṁ anavajjaṁ, idaṁ sevitabbaṁ idaṁ na sevitabbaṁ, idaṁ hīnaṁ idaṁ paṇītaṁ, idaṁ kaṇhasukkasappaṭibhāgan”ti supaññattaṁ.
Ведь Благостным хорошо постигнуто: ‘это хорошо’, хорошо постигнуто ‘это нехорошо’, хорошо постигнуто: ‘это запретно’ — ‘это незапретно’, ‘это уместно’ — ‘это неуместно’, ‘это низко’ — ‘это возвышенно’, ‘это напоминает и черное и белое’.
Imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
Supaññattā kho pana tena bhagavatā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā saṁsandati nibbānañca paṭipadā ca.
Ведь Благостным хорошо постигнут путь, ведущий учеников к ниббане, и ниббана и путь сливаются вместе.
evameva supaññattā tena bhagavatā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā saṁsandati nibbānañca paṭipadā ca.
так же точно Благостным хорошо постигнут путь, ведущий учеников к ниббане, и ниббана и путь сливаются вместе.
Evaṁ nibbānagāminiyā paṭipadāya paññāpetāraṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И дающего постичь путь, ведущий к ниббане, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем.
Evaṁ vigatamadaṁ āhāraṁ āharayamānaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И принимающего пропитание без гордыни, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в будущем.
Evaṁ ekārāmataṁ anuyuttaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
И преследующего удовлетворенность лишь в одном, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в будущем.
Evaṁ dhammānudhammappaṭippannaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā.
следующего истине во всей ее последовательности, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в будущем.
Imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā’ti.
наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в будущем“.
‘Taṁ kiṁ maññanti, bhonto devā tāvatiṁsā, yāva dīgharattaṁ mahāpaññova so bhagavā ahosi.
„Как вы думаете об этом, почтенные тридцать три бога? Ведь этот Благостный в течение долгого времени был наделен великим постижением.
‘What do the gods of the thirty-three think about the extent of the Buddha’s great wisdom?
Atha kho, bho, rājā disampati aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
И тогда, почтенные, царь Дисампати обратился к одному слуге:
So King Disampati addressed one of his men,
“Ko nu kho, bho, añño mama vijite sukho bhavetha, aññatra bhavantebhi?
„Кто же другой, почтенные, должен еще счастливо процветать в моем царстве, кроме вас?
The prince replied, “Who else, sirs, in my realm ought to prosper if not you?
“Ko nu kho, bho, añño pahoti, aññatra mahāgovindena brāhmaṇenā”ti?
„Кто же, почтенный, другой, кроме брахмана Махаговинды, способен на это?“
“Who else, sir, if not the Great Steward?”
Atha kho, bho, reṇu rājā aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
И тогда, почтенные, царь Рену обратился к одному слуге:
So King Reṇu addressed one of his men,
namhi kenaci upasaṅkamitabbo aññatra ekena bhattābhihārenā”ti.
Никто не должен приближаться ко мне, кроме подносящего пищу“.
No one should approach me, except for the one who brings my meal.”
“Yassadāni bhavaṁ govindo kālaṁ maññatī”ti.
„[Делай] теперь, досточтимый, как [Маха]говинда считает нужным“.
“Please do so, Steward, at your convenience.”
namhi kenaci upasaṅkamitabbo aññatra ekena bhattābhihārenā”ti.
Никто не должен приближаться ко мне, кроме подносящего пищу“.
“Yassadāni bhavaṁ govindo kālaṁ maññatī”ti.
„[Делай] теперь, досточтимый, как [Маха]говинда считает нужным“.
Tena hi, bho, yathāsute yathāpariyatte mante vitthārena sajjhāyaṁ karotha, aññamaññañca mante vācetha;
Поэтому, почтенные, повторяйте целиком священные тексты, как [вы] слышали, как заучили [их], побуждайте друг друга читать священные тексты.
“Sirs, recite the hymns in detail as you have learned and memorized them, and teach each other how to recite.”
namhi kenaci upasaṅkamitabbo aññatra ekena bhattābhihārenā”ti.
Никто не должен приближаться ко мне, кроме подносящего пищу“.
And they too said,
“Yassadāni bhavaṁ govindo kālaṁ maññatī”ti.
„[Делай] теперь, досточтимый, как [Маха]говинда считает нужным“.
“Please do so, Steward, at your convenience.”
namhi kenaci upasaṅkamitabbo aññatra ekena bhattābhihārenā”ti.
Никто не должен приближаться ко мне, кроме подносящего пищу“.
“Yassadāni bhavaṁ govindo kālaṁ maññatī”ti.
„[Делай] теперь, досточтимый, как [Маха]говинда считает нужным“.
nāssudha koci upasaṅkamati aññatra ekena bhattābhihārena.
и никто не приближался к нему, кроме подносящего пищу.
And no one approached him except the one who brought him meals.
Idhekacco vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ,
Вот некто удаляется в уединенную обитель — в лесу, у подножия дерева, на горе, в пещере, в расселине скалы, у кладбища, в лесной чаще, на открытом месте, на груде соломы —
It’s when someone frequents a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
“Yassadāni bhavaṁ govindo kālaṁ maññatī”ti.
„[Делай] теперь, досточтимый, как [Маха]говинда считает нужным“.
“Please do so, Steward, at your convenience.”
“aññaṁ dāni bhavaṁ purohitaṁ pariyesatu, yo bhoto rajjaṁ anusāsissati.
„Пусть досточтимый поищет теперь другого главного жреца, который будет заботиться о царстве досточтимого.
“Sir, please now find another high priest to manage the affairs of state for you.
kathaṁ vattetha aññathā.
услышав нечеловеческий голос?
what else could you do?
“aññaṁ dāni bhavanto purohitaṁ pariyesantu, yo bhavantānaṁ rajje anusāsissati.
„Пусть досточтимые поищут теперь другого главного жреца, который будет заботиться о царствах досточтимых.
“Good sirs, please now find another high priest to manage the affairs of state for you.
“aññaṁ dāni bhavanto ācariyaṁ pariyesantu, yo bhavantānaṁ mante vācessati.
„Пусть досточтимые поищут теперь другого наставника, который поставит досточтимых читать священные тексты.
“Good sirs, please now find another tutor to teach you to recite the hymns.
brahmaññaṁ mahesakkhañca mahālābhañcā”ti.
брахманство же — много власти и много прибыли“.
whereas the life of a brahmin is of great influence and profit.”
“Mā bhavanto evaṁ avacuttha: ‘pabbajjā appesakkhā ca appalābhā ca, brahmaññaṁ mahesakkhañca mahālābhañcā’ti.
„Не говорите так, досточтимые: ‘Странничество приносит мало власти и мало прибыли, брахманство же — много власти и много прибыли’.
“Please, good sirs, don’t say that.
Ko nu kho, bho, aññatra mayā mahesakkhataro vā mahālābhataro vā.
У кого же еще, почтенные, больше власти и больше прибыли чем у меня?
Who has greater influence and profit than myself?
Ahañhi, bho, etarahi rājāva raññaṁ brahmāva brāhmaṇānaṁ devatāva gahapatikānaṁ.
Ведь здесь, почтенные, я [словно] царь над царями, Брахма над брахманами, божество над домоправителями,
For now I am like a king to kings, like Brahmā to brahmins, like a deity to householders.
“yā bhotīnaṁ icchati, sakāni vā ñātikulāni gacchatu aññaṁ vā bhattāraṁ pariyesatu.
„Кто из досточтимых хочет, — пусть идет в семью своих родственником или поищет другого супруга.
“Ladies, please do whatever you wish, whether returning to your own families, or finding another husband.
Yaṁ kho pana, bho, tena samayena mahāgovindo brāhmaṇo gāmaṁ vā nigamaṁ vā upasaṅkamati, tattha rājāva hoti raññaṁ, brahmāva brāhmaṇānaṁ, devatāva gahapatikānaṁ.
И к какому бы, почтенные, селению, торговому поселку, царскому городу ни приближался в то время брахман Махаговинда, там он был [словно] царь над царями, Брахма над брахманами, божество над домоправителями.
And at that time, whenever he arrived at a village or town, he was like a king to kings, like Brahmā to brahmins, like a deity to householders.
|
dn21 | | amūḷhapaññassa aññadatthu aññatarena bhaññamāne moghamaññan’ti | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana, bhante, samayena bhagavā aññatarena samādhinā nisinno hoti, bhūjati ca nāma vessavaṇassa mahārājassa paricārikā bhagavantaṁ paccupaṭṭhitā hoti, pañjalikā namassamānā tiṭṭhati.
И в это самое время, господин, Благостный сидел, [погруженный] в один из видов сосредоточенности, и прислужница Вессаваны по имени Бхунджати стояла перед ним с почтительно сложенными [и протянутыми] ладонями.
But at that time the Buddha was sitting immersed in some kind of meditation. And a divine maiden of Great King Vessavaṇa named Bhūjati was attending on the Buddha, standing there paying homage to him with joined palms.
‘idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„Это — истина, [всё] прочее — заблуждение“.
‘This is the only truth, anything else is futile.’
Te aññadatthu mamaṁyeva sāvakā sampajjanti, na cāhaṁ tesaṁ.
Поистине, так они сами сделались моими учениками, а не я — их;
Invariably, they become my disciples, I don’t become theirs.
Svāhaṁ amūḷhapaññassa,
Так, неослепленный, [постигнув ответы на] вопросы,
Living happily under the guidance
amūḷhapaññassa → amūḷhapañhassa (sya-all, km); amūḷhapaṅh’assu (pts1ed)
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne sakkassa devānamindassa virajaṁ vītamalaṁ dhammacakkhuṁ udapādi:
И когда во время этого объяснения говорилось так, в повелителе богов Сакке возникло непорочное, свободное от скверны ви́дение истины:
And while this discourse was being spoken, the stainless, immaculate vision of the Dhamma arose in Sakka, lord of gods:
|
dn22 | | araññagato aññataraññatarena aññataraṁ dhaññassa | 11 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Вот, монахи, монах уйдя в дикую местность или к корням дерева или в пустое жилище, садится, разровняв сидение, удерживая тело прямо, установив фокусировку (памятование) на всё лицо - рот.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
Seyyathāpi, bhikkhave, ubhatomukhā putoḷi pūrā nānāvihitassa dhaññassa, seyyathidaṁ—sālīnaṁ vīhīnaṁ muggānaṁ māsānaṁ tilānaṁ taṇḍulānaṁ. Tamenaṁ cakkhumā puriso muñcitvā paccavekkheyya: ‘ime sālī, ime vīhī ime muggā ime māsā ime tilā ime taṇḍulā’ti.
Подобно тому, монахи, как если бы была сумка с отверстиями на обоих концах, наполненная различными сортами зерна, в частности: горного риса, неочищенного риса, фасоли, гороха, кунжута и очищенного риса. И если зрячий человек открыл бы сумку и стал пересматривать её содержимое следующим образом: ‘Это – горный рис, это – неочищенный рис, это – фасоль, это – горох, это – кунжут, это – очищенный рис’.
It’s as if there were a bag with openings at both ends, filled with various kinds of grains, such as fine rice, wheat, mung beans, peas, sesame, and ordinary rice. And someone with clear eyes were to open it and examine the contents: ‘These grains are fine rice, these are wheat, these are mung beans, these are peas, these are sesame, and these are ordinary rice.’
Yo kho, bhikkhave, aññataraññatarena byasanena samannāgatassa aññataraññatarena dukkhadhammena phuṭṭhassa soko socanā socitattaṁ antosoko antoparisoko,
Любое, монахи, связанного с той или иной неприятностью, затронутого тем или иным болезненным явлением страдание, терзание, страдательность, граничащее со страданием, приграничное со страданием,
The sorrow, sorrowing, state of sorrow, inner sorrow, inner deep sorrow in someone who has undergone misfortune, who has experienced suffering.
Yo kho, bhikkhave, aññataraññatarena byasanena samannāgatassa aññataraññatarena dukkhadhammena phuṭṭhassa ādevo paridevo ādevanā paridevanā ādevitattaṁ paridevitattaṁ,
Любой, монахи, связанного с той или иной неприятностью, затронутого тем или иным болезненным явлением стон, плач, рыдание, причитание, слезливость, плаксивость,
The wail, lament, wailing, lamenting, state of wailing and lamentation in someone who has undergone misfortune, who has experienced suffering.
Yo kho, bhikkhave, aññataraññatarena byasanena samannāgatassa aññataraññatarena dukkhadhammena phuṭṭhassa āyāso upāyāso āyāsitattaṁ upāyāsitattaṁ,
Любая, монахи, связанного с той или иной неприятностью, затронутого тем или иным болезненным явлением скука, тоска, тягость, тоскливость,
The stress, distress, state of stress and distress in someone who has undergone misfortune, who has experienced suffering.
Yo hi koci, bhikkhave, ime cattāro satipaṭṭhāne evaṁ bhāveyya sattavassāni, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ
Любой кто, монахи, эти четыре приложения памятования развивал бы так семь лет, может ожидать один из этих двух плодов
Anyone who develops these four kinds of mindfulness meditation in this way for seven years can expect one of two results:
Yo hi koci, bhikkhave, ime cattāro satipaṭṭhāne evaṁ bhāveyya sattamāsāni, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ
Тот кто, монахи, эти четыре приложения памятования развивал бы так семь месяцев, может ожидать один из этих двух плодов
seven months …
Yo hi koci, bhikkhave, ime cattāro satipaṭṭhāne evaṁ bhāveyya sattāhaṁ, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ
Тот кто, монахи, эти четыре приложения памятования развивал бы так две недели, может ожидать один из этих двух плодов
anyone who develops these four kinds of mindfulness meditation in this way for seven days can expect one of two results:
|
dn23 | | akammaññataro araññavanapatthāni aññatarassa aññataraṁ aññataro aññaṁ dhaññaṁ haññanti kammaññataro mahāyaññaṁ maññasi pāyāsirājaññavatthu rājañña rājaññameva rājaññassa sadhaññaṁ yaññakathā | 143 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena pāyāsi rājañño setabyaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā pasenadinā kosalena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
И в это самое время принц Паяси обитал в Сетавье — [месте], полном жителей, богатом травой, лесом, водой, зерном, — царском наделе, отданном [ему] царем Косалы Пасенади в полное владение в качестве царского дара.
Now at that time the chieftain Pāyāsi was living in Setavyā. It was a crown property given by King Pasenadi of Kosala, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
1. Pāyāsirājaññavatthu
1. О принце Паяси
1. On Pāyāsi
Tena kho pana samayena pāyāsissa rājaññassa evarūpaṁ pāpakaṁ diṭṭhigataṁ uppannaṁ hoti:
2. И в это самое время у принца Паяси возникло такого рода порочное ложное воззрение:
Now at that time Pāyāsi had the following harmful misconception:
“Evaṁ, bho”ti kho so khattā pāyāsissa rājaññassa paṭissutvā yena setabyakā brāhmaṇagahapatikā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā setabyake brāhmaṇagahapatike etadavoca:
«Хорошо, почтенный», — согласился этот стражник с принцем Паяси, приблизился к брахманам-домоправителям из Сетавьи и, приблизившись к брахманам-домоправителям из Сетавьи, сказал так:
“Yes, sir,” replied the butler, and did as he was asked.
“Nāhaṁ, rājañña, evaṁvādiṁ evaṁdiṭṭhiṁ addasaṁ vā assosiṁ vā.
«Я не видел, не слышал, принц, такого учения и такого воззрения.
“Chieftain, may I never see or hear of anyone holding such a doctrine or view!
Tena hi, rājañña, taññevettha paṭipucchissāmi, yathā te khameyya, tathā naṁ byākareyyāsi.
Поэтому, принц, я буду здесь расспрашивать тебя, чтобы ты ответил так, как тебе кажется правильным.
Well then, chieftain, I’ll ask you about this in return, and you can answer as you like.
Taṁ kiṁ maññasi, rājañña,
Как ты думаешь об этом, принц, —
What do you think, chieftain?
“Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṁ hotu—
«Пусть же, принц, благодаря этому наставлению ты подумаешь:
“By this method it ought to be proven that
“Atthi pana, rājañña, pariyāyo, yena te pariyāyena evaṁ hoti:
«Есть ли, принц, такое наставление, что благодаря этому наставлению ты думаешь:
“Is there a method by which you can prove what you say?”
“Tena hi, rājañña, taññevettha paṭipucchissāmi. Yathā te khameyya tathā naṁ byākareyyāsi.
7. «Тогда, принц, я буду здесь расспрашивать тебя, чтобы ты ответил так, как тебе кажется правильным.
“Well then, chieftain, I’ll ask you about this in return, and you can answer as you like.
Taṁ kiṁ maññasi, rājañña,
Как ты думаешь об этом, принц?
What do you think, chieftain?
“So hi nāma, rājañña, coro manusso manussabhūtesu coraghātesu na labhissati:
«Итак, принц, этот вор — человек — не получит [согласия] от казнящих вора — человеческих существ — [на такую просьбу]:
“So even a human bandit couldn’t get his human executioners to stay his execution.
‘āgamentu tāva bhavanto nirayapālā, yāva mayaṁ pāyāsissa rājaññassa gantvā ārocema:
„Пусть подождут досточтимые стражи преисподней, пока мы не явимся к принцу Паяси и не передадим:
‘Please, good wardens of hell! Wait until I’ve gone to the chieftain Pāyāsi to tell him that
Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṁ hotu:
Пусть же, принц, благодаря этому наставлению ты подумаешь:
By this method, too, it ought to be proven that
“Atthi pana, rājañña, pariyāyo yena te pariyāyena evaṁ hoti:
«Есть ли, принц, такое наставление, что благодаря этому наставлению ты думаешь:
“Is there a method by which you can prove what you say?”
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi.
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Seyyathāpi, rājañña, puriso gūthakūpe sasīsakaṁ nimuggo assa.
Ведь это, принц, как если бы человек с головой погрузился в яму с нечистотами.
Suppose there were a man sunk over his head in a sewer.
Taṁ kiṁ maññasi, rājañña,
Как же ты думаешь об этом, принц?
What do you think, chieftain?
“Evameva kho, rājañña, manussā devānaṁ asucī ceva asucisaṅkhātā ca, duggandhā ca duggandhasaṅkhātā ca, jegucchā ca jegucchasaṅkhātā ca, paṭikūlā ca paṭikūlasaṅkhātā ca.
«Так же, принц, и для богов люди грязны и считаются грязными, зловонны и считаются зловонными, отвратительны и считаются отвратительными, мерзостны и считаются мерзостными.
“In the same way, chieftain, to the gods, human beings are filthy, stinking, disgusting, and repulsive, and are regarded as such.
Yojanasataṁ kho, rājañña, manussagandho deve ubbādhati.
Ведь уже за сотню йоджан, принц, богов отвращает человеческий запах.
The smell of humans reaches the gods even a hundred leagues away.
Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṁ hotu:
Пусть же, принц, благодаря этому наставлению ты подумаешь:
By this method, too, it ought to be proven that
“Atthi pana, rājañña, pariyāyo …pe…
«Есть ли, принц, такое наставление …
“Can you prove it?”
“Tena hi, rājañña, taññevettha paṭipucchissāmi; yathā te khameyya, tathā naṁ byākareyyāsi.
«Тогда, принц, я буду здесь расспрашивать тебя, чтобы ты ответил так, как тебе кажется правильным.
“Well then, chieftain, I’ll ask you about this in return, and you can answer as you like.
Yaṁ kho pana, rājañña, mānussakaṁ vassasataṁ, devānaṁ tāvatiṁsānaṁ eso eko rattindivo, tāya rattiyā tiṁsarattiyo māso, tena māsena dvādasamāsiyo saṁvaccharo, tena saṁvaccharena dibbaṁ vassasahassaṁ devānaṁ tāvatiṁsānaṁ āyuppamāṇaṁ.
Ведь что, принц, для людей сотня лет, то для тридцати трех богов — одна ночь с днем. Тридцать ночей [каждая — продолжительностью] в такую ночь — это месяц, двенадцать месяцев [каждый — продолжительностью] в такой месяц — это год, тысяча божественных лет [каждый — продолжительностью] в такой год — это срок жизни тридцати трех богов.
A hundred human years are equivalent to one day and night for the gods of the thirty-three. Thirty such days make a month, and twelve months make a year. The gods of the thirty-three have a lifespan of a thousand such years.
‘yāva mayaṁ dve vā tīṇi vā rattindivā dibbehi pañcahi kāmaguṇehi samappitā samaṅgībhūtā paricārema, atha mayaṁ pāyāsissa rājaññassa gantvā āroceyyāma:
„Давайте сначала в течение двух или трех ночей и дней будем наслаждаться, наделенные и одаренные пятью божественными признаками чувственности, а потом явимся к принцу Паяси и передадим:
‘First I’ll amuse myself for two or three days, supplied and provided with the five kinds of heavenly sensual stimulation. Then I’ll go back to Pāyāsi and tell him that
“Seyyathāpi, rājañña, jaccandho puriso na passeyya kaṇha—sukkāni rūpāni, na passeyya nīlakāni rūpāni, na passeyya pītakāni rūpāni, na passeyya lohitakāni rūpāni, na passeyya mañjiṭṭhakāni rūpāni, na passeyya samavisamaṁ, na passeyya tārakāni rūpāni, na passeyya candimasūriye.
«Это подобно тому, принц, как если бы слепой от рождения человек не мог бы видеть ни черных, ни белых предметов, не мог бы видеть синих предметов, не мог бы видеть желтых предметов, не мог бы видеть красных предметов, не мог бы видеть коричневых предметов, не мог бы видеть ни ровного, ни неровного, не мог бы видеть звезд, не мог бы видеть ни луны, ни солнца.
“Chieftain, suppose there was a person blind from birth. They couldn’t see sights that are dark or bright, or blue, yellow, red, or magenta. They couldn’t see even and uneven ground, or the stars, or the moon and sun.
Sammā nu kho so, rājañña, vadamāno vadeyyā”ti?
Правильно ли, принц, он говорил бы?»
Would they be speaking rightly?”
“Evameva kho tvaṁ, rājañña, jaccandhūpamo maññe paṭibhāsi yaṁ maṁ tvaṁ evaṁ vadesi.
«Но я думаю, принц, что и ты рассуждаешь подобно этому [человеку], слепому от рождения, когда говоришь мне так:
“In the same way, chieftain, when you tell me you don’t believe me you seem like the blind man in the simile.
“Na kho, rājañña, evaṁ paro loko daṭṭhabbo, yathā tvaṁ maññasi iminā maṁsacakkhunā.
Ведь другой мир, принц, [вопреки тому], как ты думаешь, не может быть увиден этим плотским зрением.
You can’t see the other world the way you think, with the eye of the flesh.
Ye kho te, rājañña, samaṇabrāhmaṇā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, te tattha appamattā ātāpino pahitattā viharantā dibbacakkhuṁ visodhenti.
Лишь те отшельники и брахманы, принц, предающиеся [подвижничеству] в лесу, в уединенных обителях, в лесных чащах, бесшумных и беззвучных, которые пребывают там, довольствуясь малым, в усердии и решимости, — обретают очищенное божественное зрение,
There are ascetics and brahmins who live in the wilderness, frequenting remote lodgings in the wilderness and the forest. Meditating diligent, keen, and resolute, they purify the heavenly eye, the power of clairvoyance.
Evañca kho, rājañña, paro loko daṭṭhabbo;
Так, принц, может быть увиден другой мир,
That’s how to see the other world,
na tveva yathā tvaṁ maññasi iminā maṁsacakkhunā.
а не плотским зрением, как ты думаешь.
not how you think, with the eye of the flesh.
Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṁ hotu:
Пусть же, принц, благодаря этому наставлению ты подумаешь:
By this method, too, it ought to be proven that
“Atthi pana, rājañña, pariyāyo …pe…
«Есть ли, принц, такое наставление …
“Can you prove it?”
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi.
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Bhūtapubbaṁ, rājañña, aññatarassa brāhmaṇassa dve pajāpatiyo ahesuṁ.
Когда то давно, принц, у одного брахмана было две жены.
Once upon a time, a certain brahmin had two wives.
‘yamidaṁ, bhoti, dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā, sabbaṁ taṁ mayhaṁ;
„Все богатство, зерно, серебро, золото, которое здесь, принадлежит мне, досточтимая.
‘Madam, all the wealth, grain, silver, and gold is mine,
‘yamidaṁ, bhoti, dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā, sabbaṁ taṁ mayhaṁ;
„Все богатство, зерно, серебро, золото, которое здесь, принадлежит мне, досточтимая.
‘yamidaṁ, bhoti, dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā, sabbaṁ taṁ mayhaṁ;
„Все богатство, зерно, серебро, золото, которое здесь, принадлежит мне, досточтимая.
Yathā taṁ bālā abyattā anayabyasanaṁ āpannā ayoniso dāyajjaṁ gavesantī, evameva kho tvaṁ, rājañña, bālo abyatto anayabyasanaṁ āpajjissasi ayoniso paralokaṁ gavesanto;
глупая и неразумная, она обрела несчастье и погибель, неподобающим образом стремясь к наследству. Так же точно и ты, принц, глупый и неразумный, обретешь несчастье и погибель, неподобающим образом стремясь к другому миру, —
Being foolish and incompetent, she sought an inheritance irrationally and fell to ruin and disaster. In the same way, chieftain, being foolish and incompetent, you’re seeking the other world irrationally and will fall to ruin and disaster,
Na kho, rājañña, samaṇabrāhmaṇā sīlavanto kalyāṇadhammā apakkaṁ paripācenti;
Ведь отшельники и брахманы, принц, которые добродетельны и наделены превосходными свойствами,
Good ascetics and brahmins don’t force what is unripe to ripen;
Paṇḍitānaṁ attho hi, rājañña, samaṇabrāhmaṇānaṁ sīlavantānaṁ kalyāṇadhammānaṁ jīvitena.
Ведь для отшельников и брахманов, принц, — добродетельных, наделенных превосходными свойствами, жизнь обладает смыслом.
For the life of clever ascetics and brahmins is beneficial.
Yathā yathā kho, rājañña, samaṇabrāhmaṇā sīlavanto kalyāṇadhammā ciraṁ dīghamaddhānaṁ tiṭṭhanti tathā tathā bahuṁ puññaṁ pasavanti, bahujanahitāya ca paṭipajjanti bahujanasukhāya lokānukampāya atthāya hitāya sukhāya devamanussānaṁ.
Ведь по мере того, принц, как отшельники и брахманы — добродетельные, наделенные превосходными свойствами, живут долгое, продолжительное время, они совершают великую заслугу и следуют [подобным путем] ради благополучия многих людей, ради счастья многих людей, ради сострадания к миру, ради пользы, благополучия и счастья богов и людей.
So long as they remain, good ascetics and brahmins produce much merit, and act for the welfare and happiness of the people, out of sympathy for the world, for the benefit, welfare, and happiness of gods and humans.
Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṁ hotu:
Пусть же, принц, благодаря этому наставлению ты подумаешь:
By this method, too, it ought to be proven that
“Atthi pana, rājañña, pariyāyo …pe…
«Есть ли, принц, такое наставление …
“Can you prove it?”
“Tena hi, rājañña, taññevettha paṭipucchissāmi, yathā te khameyya, tathā naṁ byākareyyāsi.
«Тогда, принц, я буду здесь расспрашивать тебя, чтобы ты ответил так, как тебе кажется правильным.
“Well then, chieftain, I’ll ask you about this in return, and you can answer as you like.
Abhijānāsi no tvaṁ, rājañña, divā seyyaṁ upagato supinakaṁ passitā ārāmarāmaṇeyyakaṁ vanarāmaṇeyyakaṁ bhūmirāmaṇeyyakaṁ pokkharaṇīrāmaṇeyyakan”ti?
Вспоминаешь ли ты, принц, что когда ты предаешься дневному отдыху, то видишь во сне, как наслаждаешься рощей для увеселений, наслаждаешься лесом, наслаждаешься окрестностями, наслаждаешься лотосовым прудом?»
Do you recall ever having a midday nap and seeing delightful parks, woods, meadows, and lotus ponds in a dream?”
“Tā hi nāma, rājañña, tuyhaṁ jīvantassa jīvantiyo jīvaṁ na passissanti pavisantaṁ vā nikkhamantaṁ vā.
«Итак, принц, они — живые — не видят, как у тебя — живого — входит или выходит жизненное начало.
“So if they couldn’t even see your soul entering or leaving while you were still alive,
Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṁ hotu:
Пусть же, принц, благодаря этому наставлению ты подумаешь:
By this method, too, it ought to be proven that
“Atthi pana, rājañña, pariyāyo …pe…
«Есть ли, принц, такое наставление …
“Can you prove it?”
Yadā so jīvati, tadā lahutaro ca hoti mudutaro ca kammaññataro ca.
И пока он жил, то был легче, и мягче, и податливей,
So long as they are alive, they’re lighter, softer, more flexible.
Yadā pana so kālaṅkato hoti tadā garutaro ca hoti patthinnataro ca akammaññataro ca.
когда же окончил свои дни, то стал тяжелей, и тверже, и неподатливей.
But when they die they become heavier, stiffer, less flexible.
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi.
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Seyyathāpi, rājañña, puriso divasaṁ santattaṁ ayoguḷaṁ ādittaṁ sampajjalitaṁ sajotibhūtaṁ tulāya tuleyya.
Это подобно тому, принц, как если бы человек стал взвешивать на весах железный шар, который раскаляли [весь] день —
Suppose a person was to heat an iron ball all day until it was burning, blazing, and glowing, and then they weigh it with scales.
Kadā nu kho so ayoguḷo lahutaro vā hoti mudutaro vā kammaññataro vā, yadā vā āditto sampajjalito sajotibhūto, yadā vā sīto nibbuto”ti?
Когда же этот железный шар будет легче, или мягче, или податливей — горящий, воспламененный, сверкающий или же холодный, угасший?»
When would that iron ball be lighter, softer, and more workable—when it’s burning or when it’s cool?”
“Yadā so, bho kassapa, ayoguḷo tejosahagato ca hoti vāyosahagato ca āditto sampajjalito sajotibhūto, tadā lahutaro ca hoti mudutaro ca kammaññataro ca.
«Когда, почтенный Кассапа, этот железный шар соединен с огнем, соединен с воздухом — горящий, воспламененный, сверкающий, — то он бывает и легче, и мягче, и податливей.
“So long as the iron ball is full of heat and air—burning, blazing, and glowing—it’s lighter, softer, and more workable.
Yadā pana so ayoguḷo neva tejosahagato hoti na vāyosahagato sīto nibbuto, tadā garutaro ca hoti patthinnataro ca akammaññataro cā”ti.
Когда же этот железный шар не соединен с огнем и не соединен с воздухом — холодный, угасший, — то он бывает и тяжелей, и тверже, и неподатливей».
But when it lacks heat and air—cooled and quenched—it’s heavier, stiffer, and less workable.”
“Evameva kho, rājañña, yadāyaṁ kāyo āyusahagato ca hoti usmāsahagato ca viññāṇasahagato ca, tadā lahutaro ca hoti mudutaro ca kammaññataro ca.
«Так же точно, принц, и это тело — когда соединено с жизнью, и соединено с теплом, и соединено с разумением, то бывает и легче, и мягче, и податливей,
“In the same way, so long as this body is full of life and warmth and consciousness it’s lighter, softer, and more flexible.
Yadā panāyaṁ kāyo neva āyusahagato hoti na usmāsahagato na viññāṇasahagato tadā garutaro ca hoti patthinnataro ca akammaññataro ca.
когда же это тело не соединено с жизнью, и не соединено с теплом, и не соединено с разумением, то оно бывает и тяжелей, и тверже, и неподатливей.
But when it lacks life and warmth and consciousness it’s heavier, stiffer, and less flexible.
Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṁ hotu:
Пусть же, принц, благодаря этому наставлению ты подумаешь:
By this method, too, it ought to be proven that
“Atthi pana, rājañña, pariyāyo …pe…
«Есть ли, принц, такое наставление …
“Can you prove it?”
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi.
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Bhūtapubbaṁ, rājañña, aññataro saṅkhadhamo saṅkhaṁ ādāya paccantimaṁ janapadaṁ agamāsi.
Когда-то давно, принц, один [человек], дующий в раковину, взял раковину и пришел в пограничную страну.
Once upon a time, a certain horn blower took his horn and traveled to a borderland,
So yena aññataro gāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā majjhe gāmassa ṭhito tikkhattuṁ saṅkhaṁ upalāpetvā saṅkhaṁ bhūmiyaṁ nikkhipitvā ekamantaṁ nisīdi.
Там он приблизился к одному селению, стал посреди селения, трижды протрубил в раковину, положил раковину на землю и сел в стороне.
where he went to a certain village. Standing in the middle of the village, he sounded his horn three times, then placed it on the ground and sat down to one side.
Atha kho, rājañña, tesaṁ paccantajanapadānaṁ manussānaṁ etadahosi:
И вот, принц, те люди, родившиеся на границе, подумали: „Чей же это звук — столь восхитительный, столь сладкий, столь опьяняющий, столь порабощающий, столь одурманивающий?“
Then the people of the borderland thought,
Atha kho, rājañña, tassa saṅkhadhamassa etadahosi:
Тогда, принц, этот [человек], дующий в раковину, подумал так:
So the horn blower thought,
Atha kho, rājañña, tesaṁ paccantajanapadānaṁ manussānaṁ etadahosi:
И тогда, принц, эти люди, родившиеся на границе, подумали:
Then the people of the borderland thought,
Evameva kho, rājañña, yadāyaṁ kāyo āyusahagato ca hoti usmāsahagato ca viññāṇasahagato ca, tadā abhikkamatipi paṭikkamatipi tiṭṭhatipi nisīdatipi seyyampi kappeti, cakkhunāpi rūpaṁ passati, sotenapi saddaṁ suṇāti, ghānenapi gandhaṁ ghāyati, jivhāyapi rasaṁ sāyati, kāyenapi phoṭṭhabbaṁ phusati, manasāpi dhammaṁ vijānāti.
Так же точно, принц, и это тело — когда соединено с жизнью, и соединено с теплом, и соединено с разумением, то оно идет вперед, идет назад, стоит, сидит, лежит; оно видит глазом образ, слышит ухом звук, обоняет носом запах, вкушает языком вкус, осязает телом осязаемый предмет, распознает разумом постигаемый предмет.
In the same way, so long as this body is full of life and warmth and consciousness it walks back and forth, stands, sits, and lies down. It sees sights with the eye, hears sounds with the ear, smells odors with the nose, tastes flavors with the tongue, feels touches with the body, and knows ideas with the mind.
Imināpi kho te, rājañña, pariyāyena evaṁ hotu:
Пусть же, принц, благодаря этому наставлению ты подумаешь:
By this method, too, it ought to be proven that
“Atthi pana, rājañña, pariyāyo …pe…
«Есть ли, принц, такое наставление …
“Can you prove it?”
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi.
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Bhūtapubbaṁ, rājañña, aññataro aggiko jaṭilo araññāyatane paṇṇakuṭiyā sammati.
Когда-то давно, принц, поклоняющийся огню аскет жил в лесной обители в шалаше из листвы.
Once upon a time, a certain fire-worshiping matted-hair ascetic settled in a leaf hut in a wilderness region.
Atha kho, rājañña, aññataro janapade sattho vuṭṭhāsi.
И вот, принц, там остановились [люди] из одной области.
Then a caravan came out from a certain country.
Atha kho, rājañña, tassa aggikassa jaṭilassa etadahosi:
И тогда, принц, этот аскет, поклоняющийся огню, подумал так:
The ascetic thought,
Evameva kho tvaṁ, rājañña, bālo abyatto ayoniso paralokaṁ gavesissasi.
Точно так же и ты, принц, глупый и неразумный, неправильно стремишься [найти] другой мир.
In the same way, chieftain, being foolish and incompetent, you seek the other world irrationally.
Paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ; paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ.
Откажись, принц, от этого порочного ложного воззрения! Откажись, принц, от этого порочного ложного воззрения!
Let go of this harmful misconception, chieftain, let go of it!
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi.
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Bhūtapubbaṁ, rājañña, mahāsakaṭasattho sakaṭasahassaṁ puratthimā janapadā pacchimaṁ janapadaṁ agamāsi.
Когда-то давно, принц, большой караван повозок из тысячи повозок двигался из восточной страны в западную страну.
Once upon a time, a large caravan of a thousand wagons traveled from a country in the east to the west.
Evameva kho tvaṁ, rājañña, bālo abyatto anayabyasanaṁ āpajjissasi ayoniso paralokaṁ gavesanto, seyyathāpi so purimo satthavāho.
Так же точно и ты, принц, глупый и неразумный, неправильно стремясь [найти] другой мир, достигнешь горя и погибели, подобно тому человеку, вожаку каравана.
In the same way, chieftain, being foolish and incompetent, you will come to ruin seeking the other world irrationally, like the first caravan leader.
Paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ; paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ.
Откажись, принц, от этого порочного, ложного воззрения! Откажись, принц, от этого порочного, ложного воззрения!
Let go of this harmful misconception, chieftain, let go of it!
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi.
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Bhūtapubbaṁ, rājañña, aññataro sūkaraposako puriso sakamhā gāmā aññaṁ gāmaṁ agamāsi.
Когда-то давно, принц, один свинопас шел из своего селения в другое селение.
Once upon a time, a certain swineherd went from his own village to another village.
Evameva kho tvaṁ, rājañña, gūthabhārikūpamo maññe paṭibhāsi.
Так же точно, я сказал бы, и ты, принц, кажешься подобным несущему навоз.
In the same way, chieftain, you seem like the dung carrier in the simile.
Paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ; paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ.
Откажись, принц, от этого порочного ложного воззрения! Откажись, принц, от этого порочного ложного воззрения!
Let go of this harmful misconception, chieftain, let go of it!
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi,
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Bhūtapubbaṁ, rājañña, dve akkhadhuttā akkhehi dibbiṁsu.
Когда-то давно, принц, два игрока играли в кости.
Once upon a time, two gamblers were playing with seed dice.
Evameva kho tvaṁ, rājañña, akkhadhuttakūpamo maññe paṭibhāsi.
Так же точно, я сказал бы, и ты, принц, кажешься подобным игроку в кости.
In the same way, chieftain, you seem like the gambler in the simile.
Paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ; paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ.
Откажись, принц, от этого порочного ложного воззрения! Откажись, принц, от этого порочного ложного воззрения!
Let go of this harmful misconception, chieftain, let go of it!
“Tena hi, rājañña, upamaṁ te karissāmi,
«Тогда, принц, я приведу тебе сравнение.
“Well then, chieftain, I shall give you a simile.
Bhūtapubbaṁ, rājañña, aññataro janapado vuṭṭhāsi.
Когда-то давно, принц, [один народ] переселялся в другую страну.
Once upon a time, the inhabitants of a certain country emigrated.
Te yena so janapado, yena aññataraṁ gāmapaṭṭaṁ tenupasaṅkamiṁsu, tattha addasaṁsu pahūtaṁ sāṇaṁ chaḍḍitaṁ, disvā sahāyako sahāyakaṁ āmantesi:
И вот в той стране они вышли на одну сельскую дорогу. Там они увидели большую [груду] выброшенной пеньки. Видя [ее], один [из них] обратился к товарищу:
They went to that country, and to a certain deserted village. There they saw a pile of abandoned sunn hemp. Seeing it, one friend said to the other,
‘Evaṁ, sammā’ti kho sahāyako sahāyakassa paṭissutvā sāṇabhāraṁ bandhitvā te ubho sāṇabhāraṁ ādāya yena aññataraṁ gāmapaṭṭaṁ tenupasaṅkamiṁsu.
„Хорошо, дорогой“, — согласился тот с товарищем и уложил ношу пеньки. И вот, взяв ношу пеньки, оба они вышли на другую сельскую дорогу.
‘Yes, my friend,’ he said. Carrying their bundles of hemp they went to another deserted village.
Te yena aññataraṁ gāmapaṭṭaṁ tenupasaṅkamiṁsu.
И они вышли на другую сельскую дорогу.
They went to another deserted village.
Te yena aññataraṁ gāmapaṭṭaṁ tenupasaṅkamiṁsu.
И они вышли на другую сельскую дорогу.
They went to another deserted village.
Evameva kho tvaṁ, rājañña, sāṇabhārikūpamo maññe paṭibhāsi.
Так же точно, я сказал бы, и ты, принц, кажешься подобным несущему пеньку.
In the same way, chieftain, you seem like the hemp-carrier in the simile.
Paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ; paṭinissajjetaṁ, rājañña, pāpakaṁ diṭṭhigataṁ.
Откажись, принц, от этого порочного ложного воззрения! Откажись, принц, от этого порочного ложного воззрения!
Let go of this harmful misconception, chieftain, let go of it!
Icchāmi cāhaṁ, bho kassapa, mahāyaññaṁ yajituṁ, anusāsatu maṁ bhavaṁ kassapo, yaṁ mamassa dīgharattaṁ hitāya sukhāyā”ti.
И я хочу, почтенный Кассапа, совершить великое жертвоприношение. Пусть же досточтимый Кассапа даст мне согласие, чтобы это надолго послужило мне к благополучию и счастью».
Mister Kassapa, I wish to perform a great sacrifice. Please instruct me so it will be for my lasting welfare and happiness.”
4. Yaññakathā
4. О жертвоприношении
4. On Sacrifice
“Yathārūpe kho, rājañña, yaññe gāvo vā haññanti ajeḷakā vā haññanti, kukkuṭasūkarā vā haññanti, vividhā vā pāṇā saṅghātaṁ āpajjanti, paṭiggāhakā ca honti micchādiṭṭhī micchāsaṅkappā micchāvācā micchākammantā micchāājīvā micchāvāyāmā micchāsatī micchāsamādhī, evarūpo kho, rājañña, yañño na mahapphalo hoti na mahānisaṁso na mahājutiko na mahāvipphāro.
«Когда при жертвоприношении, принц, убивают быков, или убивают коз и овец, или убивают петухов и свиней, или подвергают уничтожению какие-либо живые существа, и когда принимающие [в нем] участие наделены неправедным воззрением, неправедным намерением, неправедной речью, неправедным действием, неправедным поддержанием жизни, неправедным усилием, неправедной способностью самосознания, неправедной сосредоточенностью, то подобного рода жертвоприношение, принц, не приносит ни великих плодов, ни великой пользы, ни великого блеска, ни великого успеха.
“Chieftain, take the kind of sacrifice where cattle, goats and sheep, chickens and pigs, and various kinds of creatures are slaughtered. And the recipients have wrong view, wrong thought, wrong speech, wrong action, wrong livelihood, wrong effort, wrong mindfulness, and wrong immersion. That kind of sacrifice is not very fruitful or beneficial or splendid or bountiful.
Seyyathāpi, rājañña, kassako bījanaṅgalaṁ ādāya vanaṁ paviseyya.
Это подобно тому, принц, как если бы земледелец, взяв семена и плуг, пошел в лес.
Suppose a farmer was to enter a wood taking seed and plough.
“Evameva kho, rājañña, yathārūpe yaññe gāvo vā haññanti, ajeḷakā vā haññanti, kukkuṭasūkarā vā haññanti, vividhā vā pāṇā saṅghātaṁ āpajjanti, paṭiggāhakā ca honti micchādiṭṭhī micchāsaṅkappā micchāvācā micchākammantā micchāājīvā micchāvāyāmā micchāsatī micchāsamādhī, evarūpo kho, rājañña, yañño na mahapphalo hoti na mahānisaṁso na mahājutiko na mahāvipphāro.
«И так же точно, принц, когда при жертвоприношении убивают быков, или убивают коз и овец, или убивают петухов и свиней, или подвергают уничтожению какие-либо живые существа, и когда принимающие [в нем] участие наделены неправедным воззрением, неправедным намерением, неправедной речью, неправедным действием, неправедным поддержанием жизни, неправедным усилием, неправедной способностью самосознания, неправедной сосредоточенностью, то подобного рода жертвоприношение, принц, не приносит ни великих плодов, ни великой пользы, ни великого блеска, ни великого успеха.
“In the same way, chieftain, take the kind of sacrifice where cattle, goats and sheep, chickens and pigs, and various kinds of creatures are slaughtered. And the recipients have wrong view, wrong thought, wrong speech, wrong action, wrong livelihood, wrong effort, wrong mindfulness, and wrong immersion. That kind of sacrifice is not very fruitful or beneficial or splendid or bountiful.
Yathārūpe ca kho, rājañña, yaññe neva gāvo haññanti, na ajeḷakā haññanti, na kukkuṭasūkarā haññanti, na vividhā vā pāṇā saṅghātaṁ āpajjanti, paṭiggāhakā ca honti sammādiṭṭhī sammāsaṅkappā sammāvācā sammākammantā sammāājīvā sammāvāyāmā sammāsatī sammāsamādhī, evarūpo kho, rājañña, yañño mahapphalo hoti mahānisaṁso mahājutiko mahāvipphāro.
Когда же при жертвоприношении, принц, не убивают быков, не убивают коз и овец, не убивают петухов и свиней, не подвергают уничтожению каких-либо живых существ, и когда принимающие [в нем] участие наделены надлежащим воззрением, надлежащим намерением, надлежащей речью, надлежащим действием, надлежащим поддержанием жизни, надлежащим усилием, надлежащей способностью самосознания, надлежащей сосредоточенностью, то подобного рода жертвоприношение, принц, приносит великие плоды, великую пользу, великий блеск, великий успех.
But take the kind of sacrifice where cattle, goats and sheep, chickens and pigs, and various kinds of creatures are not slaughtered. And the recipients have right view, right thought, right speech, right action, right livelihood, right effort, right mindfulness, and right immersion. That kind of sacrifice is very fruitful and beneficial and splendid and bountiful.
Seyyathāpi, rājañña, kassako bījanaṅgalaṁ ādāya vanaṁ paviseyya.
Это подобно тому, принц, как если бы земледелец, взяв семена и плуг, пошел в лес.
Suppose a farmer was to enter a wood taking seed and plough.
“Evameva kho, rājañña, yathārūpe yaññe neva gāvo haññanti, na ajeḷakā haññanti, na kukkuṭasūkarā haññanti, na vividhā vā pāṇā saṅghātaṁ āpajjanti, paṭiggāhakā ca honti sammādiṭṭhī sammāsaṅkappā sammāvācā sammākammantā sammāājīvā sammāvāyāmā sammāsatī sammāsamādhī, evarūpo kho, rājañña, yañño mahapphalo hoti mahānisaṁso mahājutiko mahāvipphāro”ti.
«И так же точно, принц, когда при жертвоприношении, не убивают быков, не убивают коз и овец, не убивают петухов и свиней, не подвергают уничтожению каких-либо живых существ, и когда принимающие [в нем] участие наделены надлежащим воззрением, надлежащим намерением, надлежащей речью, надлежащим действием, надлежащим поддержанием жизни, надлежащим усилием, надлежащей способностью самосознания, надлежащей сосредоточенностью, то подобного рода жертвоприношение, принц, приносит великие плоды, великую пользу, великий блеск, великий успех».
“In the same way, chieftain, take the kind of sacrifice where cattle, goats and sheep, chickens and pigs, and various kinds of creatures are not slaughtered. And the recipients have right view, right thought, right speech, right action, right livelihood, right effort, right mindfulness, and right immersion. That kind of sacrifice is very fruitful and beneficial and splendid and bountiful.”
“imināhaṁ dānena pāyāsiṁ rājaññameva imasmiṁ loke samāgacchiṁ, mā parasmin”ti.
«Благодаря этому подаянию я встретил принца Паяси в этом мире, но не [встречу] в другом».
“Through this offering may I be together with the chieftain Pāyāsi in this world, but not in the next.”
‘imināhaṁ dānena pāyāsiṁ rājaññameva imasmiṁ loke samāgacchiṁ, mā parasmin’”ti.
я встретил принца Паяси в этом мире, но не [встречу] в другом“».
‘imināhaṁ dānena pāyāsiṁ rājaññameva imasmiṁ loke samāgacchiṁ, mā parasmin’”ti?
„Благодаря этому подаянию я встретил принца Паяси в этом мире, но не [встречу] в другом?“»
‘imināhaṁ dānena pāyāsiṁ rājaññameva imasmiṁ loke samāgacchiṁ, mā parasmin’ti?
„Благодаря этому подаянию я встретил принца Паяси в этом мире, но не [встречу] в другом?“
“Evaṁ, bho”ti kho uttaro māṇavo pāyāsissa rājaññassa paṭissutvā yādisaṁ bhojanaṁ pāyāsi rājañño bhuñjati, tādisaṁ bhojanaṁ paṭṭhapesi.
«Хорошо, почтенный», — согласился с принцем Паяси юноша Уттара и установил [раздачу] такой еды, которую поедал и принц Паяси,
“Yes, sir,” replied Uttara, and did so.
|
dn24 | | aggaññapaññattikathā aggaññañcāhaṁ aggaññaṁ apaññatte asaññasattā aññadatthudaso aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññamaññamhi aññamaññaṁ aññarucikena aññataraṁ aññataro aññathā aññathā’ti aññatrācariyakena aññatrāyogena aññaṁ maññasi maññati paññapenti paññapessatīti paññapessatī’ti paññapessāmīti paññapessāmī’ti paññapethā’ti paññapetī’ti paññattan”ti paññattaṁ paññatte | 120 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīdatu, bhante, bhagavā, idamāsanaṁ paññattan”ti.
Господин, пусть Благостный сядет — вот предложенное [ему] сиденье».
Please, sir, sit down, this seat is ready.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благостный сел на предложенное сиденье.
The Buddha sat on the seat spread out,
Bhaggavagottopi kho paribbājako aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
А странствующий аскет Бхаггаваготта выбрал другое низкое сиденье и сел в стороне.
while the wanderer of the Bhaggava clan took a low seat, sat to one side,
Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
Как ты думаешь об этом, Сунаккхатта?
What do you think, Sunakkhatta?
‘Na hi pana me, bhante, bhagavā aggaññaṁ paññapetī’ti?
„Но, господин, ведь Благостный не обучил меня началу вещей“.
‘But sir, the Buddha never describes the origin of the world to me.’
paññapetī’ti → paññāpetīti (pts1ed)
ehi tvaṁ, sunakkhatta, mamaṁ uddissa viharāhi, ahaṁ te aggaññaṁ paññapessāmī’ti?
‘Иди, Сунаккхатта, находись рядом со мной. Я обучу тебя началу вещей’“?
“Come, live dedicated to me and I will describe the origin of the world to you”?’
ahaṁ, bhante, bhagavantaṁ uddissa viharissāmi, bhagavā me aggaññaṁ paññapessatī’ti?
‘Господин, я буду находиться рядом с Благостным, и Благостный обучит меня началу вещей’“?
“Sir, I shall live dedicated to the Buddha, and the Buddha will describe the origin of the world to me”?’
ehi tvaṁ, sunakkhatta, mamaṁ uddissa viharāhi, ahaṁ te aggaññaṁ paññapessāmīti.
‘Иди, Сунаккхатта, находись рядом со мной. Я обучу тебя началу вещей’,
ahaṁ, bhante, bhagavantaṁ uddissa viharissāmi, bhagavā me aggaññaṁ paññapessatīti.
‘Господин, я буду находиться рядом с Благостным, и Благостный обучит меня началу вещей’.
Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
Как ты думаешь об этом, Сунаккхатта?
What do you think, Sunakkhatta?
paññatte vā aggaññe, apaññatte vā aggaññe, yassatthāya mayā dhammo desito, so niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāyā’ti?
Есть ли обучение началу вещей или нет обучения началу вещей, разве не ведет проповедываемая мной истина к полному уничтожению страдания у испытывающего его?“
Whether or not the origin of the world is described, does my teaching lead someone who practices it to the goal of the complete ending of suffering?’
‘Paññatte vā, bhante, aggaññe, apaññatte vā aggaññe, yassatthāya bhagavatā dhammo desito, so niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāyā’ti.
„Господин, есть ли обучение началу вещей или нет обучения началу вещей, проповедываемая Благостным истина ведет к полному уничтожению страдания у испытывающего его“.
‘It does, sir.’
‘Iti kira, sunakkhatta, paññatte vā aggaññe, apaññatte vā aggaññe, yassatthāya mayā dhammo desito, so niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya.
„Итак, Сунаккхатта, есть ли обучение началу вещей или нет обучения началу вещей, проповедываемая мной истина ведет к полному уничтожению страдания у испытывающего его.
‘So it seems that whether or not the origin of the world is described, my teaching leads someone who practices it to the goal of the complete ending of suffering.
Tatra, sunakkhatta, kiṁ aggaññaṁ paññattaṁ karissati?
А тогда, Сунаккхатта, к чему обучение началу вещей?
In that case, what is the point of describing the origin of the world?
Yaṁ kho panetaṁ, sunakkhatta, maññasi acelaṁ korakkhattiyaṁ—sādhurūpo ayaṁ samaṇoti. So sattamaṁ divasaṁ alasakena kālaṁ karissati.
Ведь на седьмой день исполнится срок этого обнаженного аскета Кораккхаттии, о которым ты, Сунаккхатта, думаешь ‘Превосходный на вид архат, отшельник!’ — он умрет от недостатка синовиальной жидкости
That naked ascetic the aristocrat of Kuru, who you imagine to be a holy man, will die of flatulence in seven days.
‘Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
„Как же ты думаешь об этом, Сунаккхатта?
‘What do you think, Sunakkhatta?
yatheva te ahaṁ acelaṁ korakkhattiyaṁ ārabbha byākāsiṁ, tatheva taṁ vipākaṁ, aññathā vā’ti?
Так ли произошло с обнаженным аскетом Кораккхаттией, как я тебе сказал, или иначе?“
Did the prediction I made about the aristocrat of Kuru turn out to be correct, or not?’
‘Yatheva me, bhante, bhagavā acelaṁ korakkhattiyaṁ ārabbha byākāsi, tatheva taṁ vipākaṁ, no aññathā’ti.
„Господин, с обнаженным аскетом Кораккхаттией произошло так, как сказал мне Благостный, и не иначе“.
‘It turned out to be correct.’
‘Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
„Как же ты думаешь об этом, Сунаккхатта?
‘What do you think, Sunakkhatta?
Yaṁ kho panetaṁ, sunakkhatta, maññasi acelaṁ kaḷāramaṭṭakaṁ—
Ведь этот обнаженный аскет Кандарамасука, о котором ты, Сунаккхатта, думаешь:
That naked ascetic Kaḷāramaṭṭaka, who you imagine to be a true holy man,
‘Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
„Как же ты думаешь об этом Сунаккхатта?
‘What do you think, Sunakkhatta?
yatheva te ahaṁ acelaṁ kaḷāramaṭṭakaṁ ārabbha byākāsiṁ, tatheva taṁ vipākaṁ, aññathā vā’ti?
Так ли произошло с обнаженным аскетом Кандарамасукой, как я тебе сказал, или иначе?“
Did the declaration I made about Kaḷāramaṭṭaka turn out to be correct, or not?’
‘Yatheva me, bhante, bhagavā acelaṁ kaḷāramaṭṭakaṁ ārabbha byākāsi, tatheva taṁ vipākaṁ, no aññathā’ti.
„Господин, с обнаженным аскетом Кандарамасукой произошло так, как сказал мне Благостный, и не иначе“.
‘It turned out to be correct.’
‘Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
„Как же ты думаешь об этом, Сунаккхатта?
‘What do you think, Sunakkhatta?
Atha kho, bhaggava, sā parisā aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
И тогда, Бхаггава, это собрание обратилось к некоему человеку:
and instructed a man,
Atha kho, bhaggava, aññataro licchavimahāmatto uṭṭhāyāsanā taṁ parisaṁ etadavoca:
И тогда, Бхаггава, один главный советник из личчхавов, поднявшись с сиденья, так сказал этому собранию:
Then, Bhaggava, a certain Licchavi minister stood up and said to the assembly,
‘yannūnāhaṁ aññataraṁ vanasaṇḍaṁ nissāya āsayaṁ kappeyyaṁ.
‘Что если я теперь, схоронившись в какой-нибудь густой роще, сделаю логово;
“Why don’t I make my lair near a certain forest?
Atha kho, āvuso, so sīho migarājā aññataraṁ vanasaṇḍaṁ nissāya āsayaṁ kappesi.
И вот, почтенный, этот лев, царь зверей, схоронившись в одной густой роще, сделал логово;
And so that’s what he did.
Yannūnāhampi aññataraṁ vanasaṇḍaṁ nissāya āsayaṁ kappeyyaṁ.
Что если я теперь, схоронившись в какой-нибудь густой роще, сделаю логово;
Why don’t I also make my lair near a certain forest?
Atha kho so, āvuso, jarasiṅgālo aññataraṁ vanasaṇḍaṁ nissāya āsayaṁ kappesi.
И вот, почтенный, этот старый шакал, схоронившись в одной густой роще, сделал логово;
And so that’s what he did.
Evameva kho tvaṁ, āvuso pāthikaputta, sugatāpadānesu jīvamāno sugatātirittāni bhuñjamāno tathāgate arahante sammāsambuddhe āsādetabbaṁ maññasi.
Так же и ты, почтенный Патикапутта, живя среди наставлений Счастливого, питаясь остатками от того, что подается в пищу Счастливому, помышляешь достижимым [состояние] Татхагаты, архата, всецело просветленного.
In the same way, reverend, while living off the leavings of the Holy One, enjoying the leftovers of the Holy One, you presume to attack the Realized One, the perfected one, the fully awakened Buddha!
Evameva kho tvaṁ, āvuso pāthikaputta, sugatāpadānesu jīvamāno sugatātirittāni bhuñjamāno tathāgate arahante sammāsambuddhe āsādetabbaṁ maññasi.
Так же и ты, почтенный Патикапутта, живя среди наставлений Счастливого, питаясь остатками от того, что подается в пищу Счастливому, помышляешь достижимым [состояние] Татхагаты, архата, всецело просветленного.
In the same way, reverend, while living off the leavings of the Holy One, you presume to attack him!’
‘Aññaṁ anucaṅkamanaṁ,
„Следуя за другим
‘Following in the steps of another,
Kotthu tāva byagghoti maññati.
счел себя тигром и, подумав так,
the jackal presumes he’s a tiger.
Evameva kho tvaṁ, āvuso pāthikaputta, sugatāpadānesu jīvamāno sugatātirittāni bhuñjamāno tathāgate arahante sammāsambuddhe āsādetabbaṁ maññasi.
Так же и ты, почтенный Патикапутта, живя среди наставлений Счастливого, питаясь остатками от того, что подается в пищу Счастливому, помышляешь достижимым [состояние] Татхагаты, архата, всецело просветленного.
In the same way, reverend, while living off the leavings of the Holy One, you presume to attack him!’
Evameva kho tvaṁ, āvuso pāthikaputta, sugatāpadānesu jīvamāno sugatātirittāni bhuñjamāno tathāgate arahante sammāsambuddhe āsādetabbaṁ maññasi.
Так же и ты, почтенный Патикапутта, живя среди наставлений Счастливого, питаясь остатками от того, что подается в пищу Счастливому, помышляешь достижимым [состояние] Татхагаты, архата, всецело просветленного.
In the same way, reverend, while living off the leavings of the Holy One, enjoying the leftovers of the Holy One, you presume to attack the Realized One, the perfected one, the fully awakened Buddha!
Atha khvāhaṁ, bhaggava, taṁ parisaṁ dhammiyā kathāya sandassesiṁ samādapesiṁ samuttejesiṁ sampahaṁsesiṁ, taṁ parisaṁ dhammiyā kathāya sandassetvā samādapetvā samuttejetvā sampahaṁsetvā mahābandhanā mokkhaṁ karitvā caturāsītipāṇasahassāni mahāviduggā uddharitvā tejodhātuṁ samāpajjitvā sattatālaṁ vehāsaṁ abbhuggantvā aññaṁ sattatālampi acciṁ abhinimminitvā pajjalitvā dhūmāyitvā mahāvane kūṭāgārasālāyaṁ paccuṭṭhāsiṁ.
И затем, Бхаггава, я наставил, побудил, воодушевил, порадовал это собрание добродетельной беседой; наставив, побудив, воодушевив, порадовав это собрание добродетельной беседой, я совершил освобождение от великих уз, избавил восемьдесят четыре тысячи [существ] от великих препон, принял огненный облик, поднялся в воздух [на высоту] семи пальмовых деревьев, сотворил сияние [высотой] еще в семь пальмовых деревьев и, сверкая, благоухая, снова явился в обители с заостренной крышей в большом лесу.
Then, Bhaggava, I educated, encouraged, fired up, and inspired that assembly with a Dhamma talk. I released that assembly from the great bondage, and lifted 84,000 beings from the great swamp. Next I entered upon the fire element, rose into the air to the height of seven palm trees, and created a flame another seven palm trees high, blazing and smoking. Finally I landed at the Great Wood, in the hall with the peaked roof.
‘Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
„Как же ты думаешь об этом Сунаккхатта?
‘What do you think, Sunakkhatta?
yatheva te ahaṁ acelaṁ pāthikaputtaṁ ārabbha byākāsiṁ, tatheva taṁ vipākaṁ aññathā vā’ti?
Так ли произошло с обнаженным аскетом Патикапуттой, как я тебе сказал, или иначе?“
Did the declaration I made about Pāṭikaputta turn out to be correct, or not?’
‘Yatheva me, bhante, bhagavā acelaṁ pāthikaputtaṁ ārabbha byākāsi, tatheva taṁ vipākaṁ, no aññathā’ti.
„Господин, с обнаженным аскетом Патикапуттой произошло так, как сказал мне Благостный, и не иначе“.
‘It turned out to be correct.’
‘Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
„Как же ты думаешь об этом, Сунаккхатта?
‘What do you think, Sunakkhatta?
6. Aggaññapaññattikathā
6. Разговор о начале всех вещей
6. On Describing the Origin of the World
Aggaññañcāhaṁ, bhaggava, pajānāmi.
И я, Бхаггава, понимаю начало вещей,
Bhaggava, I understand the origin of the world.
Santi, bhaggava, eke samaṇabrāhmaṇā issarakuttaṁ brahmakuttaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapenti.
Есть, Бхаггава, некоторые отшельники и брахманы, которые, [согласно своим] наставникам, учат, что начало вещей сотворено владыкой, сотворено Брахмой.
There are some ascetics and brahmins who describe the origin of the world in their tradition as created by the God Almighty, by Brahmā.
‘saccaṁ kira tumhe āyasmanto issarakuttaṁ brahmakuttaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
„Правда ли, достопочтенные, вы учите, [согласно своим] наставникам, что начало вещей сотворено владыкой, сотворено Брахмой?
‘Is it really true that this is the venerables’ view?’
‘kathaṁvihitakaṁ pana tumhe āyasmanto issarakuttaṁ brahmakuttaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
„Каким же образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей сотворено владыкой, сотворено Брахмой?“
‘But how do you describe in your tradition that the origin of the world came about as created by the God Almighty, by Brahmā?’
Atha kho aññataro satto āyukkhayā vā puññakkhayā vā ābhassarakāyā cavitvā suññaṁ brahmavimānaṁ upapajjati.
И тогда то или иное существо, оттого ли, что окончился его срок или окончилось [действие] заслуг, оставляет существование в сонме сияния и вновь рождается во дворце Брахмы.
Then a certain sentient being—due to the running out of their life-span or merit—passes away from that host of radiant deities and is reborn in that empty mansion of Brahmā.
ahamasmi brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānaṁ, mayā ime sattā nimmitā.
„Я — Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, творец, владыка, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего! Мною сотворены эти существа.
“I am Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born. And these beings were created by me.
ayaṁ kho bhavaṁ brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānaṁ;
„Ведь он, досточтимый Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, творец, владыка, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего!
“This must be Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, āvuso, vijjati, yaṁ aññataro satto tamhā kāyā cavitvā itthattaṁ āgacchati.
И может произойти так, друзья, что то или иное существо, оставив существование в этом сонме, достигает здешнего [земного] состояния.
It’s possible that one of those beings passes away from that host and is reborn in this place.
“yo kho so bhavaṁ brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānaṁ, yena mayaṁ bhotā brahmunā nimmitā. So nicco dhuvo sassato avipariṇāmadhammo sassatisamaṁ tatheva ṭhassati.
„Ведь тот досточтимый Брахма, великий Брахма, победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный, творец, владыка, созидатель, наилучший устроитель, повелитель, отец бывшего и будущего — досточтимый Брахма, которым мы сотворены, — постоянен, стоек, вечен, не подвержен изменению и вечно пребывает таким.
“He who is Brahmā—the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born—by he we were created. He is permanent, everlasting, eternal, imperishable, remaining the same for all eternity.
Evaṁvihitakaṁ no tumhe āyasmanto issarakuttaṁ brahmakuttaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti.
— Таким образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей сотворено Владыкой, сотворено Брахмой.
Is this how you describe in your tradition that the origin of the world came about as created by the God Almighty, by Brahmā?’
Aggaññañcāhaṁ, bhaggava, pajānāmi.
И я, Бхаггава, понимаю начало вещей,
Bhaggava, I understand the origin of the world.
Santi, bhaggava, eke samaṇabrāhmaṇā khiḍḍāpadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapenti.
Есть, Бхаггава, некоторые отшельники и брахманы, которые, [согласно своим] наставникам, учат, что начало вещей [сотворено богами] кхиддападусика.
There are some ascetics and brahmins who describe the origin of the world in their tradition as due to those depraved by play.
‘saccaṁ kira tumhe āyasmanto khiḍḍāpadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
„Правда ли, достопочтенные, вы учите, [согласно своим] наставникам, что начало вещей [сотворено богами] кхиддападусика?“
‘Is it really true that this is the venerables’ view?’
‘kathaṁvihitakaṁ pana tumhe āyasmanto khiḍḍāpadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
„Каким же образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей [сотворено богами] кхиддападусика?“
‘But how do you describe in your tradition that the origin of the world came about due to those depraved by play?’
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, āvuso, vijjati, yaṁ aññataro satto tamhā kāyā cavitvā itthattaṁ āgacchati,
И может произойти так, почтенные, что то или иное существо, оставив существование в этом сонме, достигает здешнего [земного] состояния.
It’s possible that one of those beings passes away from that host and is reborn in this place.
Evaṁvihitakaṁ no tumhe āyasmanto khiḍḍāpadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti.
— Таким образом, почтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей [сотворено богами] кхиддападусика?“
Is this how you describe in your tradition that the origin of the world came about due to those depraved by play?’
Aggaññañcāhaṁ, bhaggava, pajānāmi …pe…
И я, Бхаггава, понимаю начало вещей …
Bhaggava, I understand the origin of the world.
Santi, bhaggava, eke samaṇabrāhmaṇā manopadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapenti.
Есть, Бхаггава, некоторые отшельники и брахманы, которые, [согласно своим] наставникам, учат, что начало вещей [сотворено богами] манопадусика.
There are some ascetics and brahmins who describe the origin of the world in their tradition as due to those who are malevolent.
‘saccaṁ kira tumhe āyasmanto manopadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
„Правда ли, достопочтенные, вы учите, [согласно своим] наставникам, что начало вещей [сотворено богами] манопадусика?“
‘Is it really true that this is the venerables’ view?’
‘kathaṁvihitakaṁ pana tumhe āyasmanto manopadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
„Каким же образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей [сотворено богами] манопадусика?“
‘But how do you describe in your tradition that the origin of the world came about due to those who are malevolent?’
‘Santāvuso, manopadosikā nāma devā. Te ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyanti. Te ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyantā aññamaññamhi cittāni padūsenti. Te aññamaññaṁ paduṭṭhacittā kilantakāyā kilantacittā. Te devā tamhā kāyā cavanti.
„Есть, почтенные, боги по имени манопадусика. Долгое время они рассуждают друг о друге. Когда они долгое время рассуждают друг о друге, портятся их мысли друг о друге. Испорченные в мыслях друг о друге, они ослаблены телом, ослаблены мыслями. Эти боги покидают существование в этом сонме.
‘Reverends, there are gods named “malevolent”. They spend too much time gazing at each other, so they grow angry with each other, and their bodies and minds get tired. They pass away from that host of gods.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, āvuso, vijjati, yaṁ aññataro satto tamhā kāyā cavitvā itthattaṁ āgacchati.
И может произойти так, почтенные, что то или иное существо, оставив существование в этом сонме, достигает здешнего [земного] состояния.
It’s possible that one of those beings passes away from that host and is reborn in this place.
“ye kho te bhonto devā na manopadosikā te nātivelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyanti. Te nātivelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyantā aññamaññamhi cittāni nappadūsenti. Te aññamaññaṁ appaduṭṭhacittā akilantakāyā akilantacittā. Te devā tamhā kāyā na cavanti,
‘Ведь те достопочтенные боги, которые не манопадусика, — те не рассуждают долгое время друг о друге. Когда те не рассуждают долгое время друг о друге, не портятся их мысли друг о друге. Не испорченные в мыслях друг о друге, они не ослаблены телом, не ослаблены мыслям. Те боги не оставляют существования в этом сонме,
“The gods who are not malevolent don’t spend too much time gazing at each other, so they don’t grow angry with each other, their bodies and minds don’t get tired, and they don’t pass away from that host of gods.
Ye pana mayaṁ ahumhā manopadosikā, te mayaṁ ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyimhā. Te mayaṁ ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyantā aññamaññamhi cittāni padūsimhā. Te mayaṁ aññamaññaṁ paduṭṭhacittā kilantakāyā kilantacittā. Evaṁ mayaṁ tamhā kāyā cutā,
Мы же, которые были манопадусика, — мы долгое время рассуждали друг о друге. Когда мы долгое время рассуждали друг о друге, испортились наши мысли друг о друге. Испорченные в мыслях друг о друге, мы ослаблены телом, ослаблены мыслями. Оставив существование в этом сонме, мы достигли здешнего существования
But we who were malevolent spent too much time gazing at each other, so our minds grew angry with each other, our bodies and minds got tired, and we passed away from that host of gods.
Evaṁvihitakaṁ no tumhe āyasmanto manopadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti.
Таким образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей [сотворено богами] манопадусика?“. —
Is this how you describe in your tradition that the origin of the world came about due to those who are malevolent?’
Aggaññañcāhaṁ, bhaggava, pajānāmi …pe…
И я, Бхаггава, понимаю начало вещей, понимаю … Татхагата не подвергается бедствию.
Bhaggava, I understand the origin of the world.
Santi, bhaggava, eke samaṇabrāhmaṇā adhiccasamuppannaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapenti.
Есть, Бхаггава, некоторые отшельники и брахманы, которые, [согласно своим] наставникам, учат, что начало вещей возникло беспричинно.
There are some ascetics and brahmins who describe the origin of the world in their tradition as having arisen by chance.
‘saccaṁ kira tumhe āyasmanto adhiccasamuppannaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
„Правда ли, почтенные, вы учите, [согласно своим] наставникам, что начало вещей возникло беспричинно?“
‘Is it really true that this is the venerables’ view?’
‘kathaṁvihitakaṁ pana tumhe āyasmanto adhiccasamuppannaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
„Каким же образом, почтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей возникло беспричинно?“
‘But how do you describe in your tradition that the origin of the world came about by chance?’
‘Santāvuso, asaññasattā nāma devā.
„Есть, почтенные, боги по имени асаннясатта —
‘Reverends, there are gods named “non-percipient beings”.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, āvuso, vijjati yaṁ aññataro satto tamhā kāyā cavitvā itthattaṁ āgacchati.
И вот, может произойти так, почтенные, что то или иное существо, оставив существование в этом сонме, достигает здешнего [земного] состояния.
It’s possible that one of those beings passes away from that host and is reborn in this place.
‘Evaṁvihitakaṁ no tumhe āyasmanto adhiccasamuppannaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?
Таким образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей возникло беспричинно“.
Is this how you describe in your tradition that the origin of the world came about by chance?’
Aggaññañcāhaṁ, bhaggava, pajānāmi tañca pajānāmi, tato ca uttaritaraṁ pajānāmi, tañca pajānaṁ na parāmasāmi, aparāmasato ca me paccattaññeva nibbuti viditā.
И я, Бхаггава, понимаю начало вещей, понимаю и его, понимаю и выходящее за его пределы и не привязываюсь к этому пониманию; непривязанный, я нахожу покой в своем сердце — [покой],
I understand this, and what goes beyond it. Yet since I do not misapprehend that understanding, I have realized quenching within myself. Directly knowing this, the Realized One does not come to ruin.
“Dukkaraṁ kho etaṁ, bhaggava, tayā aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññatrāyogena aññatrācariyakena subhaṁ vimokkhaṁ upasampajja viharituṁ.
«Трудно тебе, Бхаггава, имеющему другие воззрения, другую веру, другие желания, другие занятия, других наставников, достичь прекрасного освобождения и пребывать [в нем].
“It’s hard for you to enter and remain in the liberation on the beautiful, since you have a different view, creed, and belief, unless you dedicate yourself to practice with the guidance of tradition.
“Sace taṁ, bhante, mayā dukkaraṁ aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññatrāyogena aññatrācariyakena subhaṁ vimokkhaṁ upasampajja viharituṁ.
«Если, господин, и трудно мне, имеющему другие воззрения, другую веру, другие желания, другие занятия, других наставников, достичь прекрасного освобождения и пребывать [в нем] —
“If it’s hard for me to enter and remain in the liberation on the beautiful, since I have a different view, creed, and belief, unless I dedicate myself to practice with the guidance of tradition,
|
dn25 | | araññavanapatthāni araññaṁ aññadatthu aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññataraññatarenā”ti aññataraṁ aññataro aññathā aññatitthiyā aññatrācariyakena aññatrāyogena maññasi paññattan”ti paññatte | 30 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvatā kho pana samaṇassa gotamassa sāvakā gihī odātavasanā rājagahe paṭivasanti, ayaṁ tesaṁ aññataro sandhāno gahapati.
Ведь ученики-миряне отшельника Готамы обитают в белых одеяниях в Раджагахе и один из них — это домоправитель Сандхана.
He is included among the white-clothed lay disciples of the ascetic Gotama, who is residing near Rājagaha.
“aññathā kho ime bhonto aññatitthiyā paribbājakā saṅgamma samāgamma unnādino uccāsaddamahāsaddā anekavihitaṁ tiracchānakathaṁ anuyuttā viharanti.
«По-одному [ведут себя] эти почтенные странствующие аскеты из разных школ, что, встретившись и собравшись, с криками, громким шумом, великим шумом вели различные низменные беседы,
“The way the wanderers make an uproar as they sit together and talk about all kinds of low topics is one thing.
Aññathā kho pana so bhagavā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevati appasaddāni appanigghosāni vijanavātāni manussarāhasseyyakāni paṭisallānasāruppānī”ti.
И по-другому [ведет себя] этот Благостный, который стремился к отдаленным обителям в глуши, в лесной чаще, где нет шума, нет звуков, [обителям], дышащим безлюдьем, пригодным, чтобы скрыться от людей, подходящим для уединения».
It’s quite different to the way the Buddha frequents remote lodgings in the wilderness and the forest that are quiet and still, far from the madding crowd, remote from human settlements, and fit for retreat.”
Nisīdatu, bhante, bhagavā, idamāsanaṁ paññattan”ti.
Господин, пусть Благостный сядет — вот предложенное [ему] сиденье».
Please, sir, sit down, this seat is ready.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благостный сел на предложенное сиденье.
The Buddha sat on the seat spread out,
Nigrodhopi kho paribbājako aññataraṁ nīcāsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
А странствующий аскет Нигродха выбрал другое, низкое сиденье и сел в стороне.
while Nigrodha took a low seat and sat to one side.
“Dujjānaṁ kho etaṁ, nigrodha, tayā aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññatrāyogena aññatrācariyakena, yenāhaṁ sāvake vinemi, yena mayā sāvakā vinītā assāsappattā paṭijānanti ajjhāsayaṁ ādibrahmacariyaṁ.
«Трудно, Нигродха, тебе, имеющему другие воззрения, другую веру, другие желания, другие занятия, других наставников, узнать, как я воспитываю учеников, что воспитанные мною ученики, достигшие покоя, исповедуют стремление к целомудрию.
“It’s hard for you to understand this, Nigrodha, since you have a different view, creed, and belief, unless you dedicate yourself to practice with the guidance of tradition.
Taṁ kiṁ maññasi, nigrodha,
Как же ты думаешь об этом, Нигродха?
What do you think, Nigrodha?
Puna caparaṁ, nigrodha, tapassī aññataraṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā apasādetā hoti:
И далее, Нигродха, подвижник бывает недоволен другим отшельником или брахманом, [думая]:
Furthermore, a mortifier rebukes a certain ascetic or brahmin,
Puna caparaṁ, nigrodha, tapassī passati aññataraṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā kulesu sakkariyamānaṁ garukariyamānaṁ māniyamānaṁ pūjiyamānaṁ.
И далее, Нигродха, подвижник видит, как люди оказывают внимание, оказывают заботу, уважают, чтут другого отшельника или брахмана.
Furthermore, a mortifier sees a certain ascetic or brahmin being honored, respected, esteemed, and venerated among good families.
Taṁ kiṁ maññasi, nigrodha,
Как же ты думаешь об этом, Нигродха?
What do you think, Nigrodha?
ko pana vādo aññataraññatarenā”ti.
наделен всеми этими пороками?»
let alone one or other of them.”
Puna caparaṁ, nigrodha, tapassī aññataraṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā nāpasādetā hoti:
И далее, Нигродха, подвижник не бывает недоволен другим отшельником или брахманом, [думая]:
Furthermore, a mortifier doesn’t rebuke a certain ascetic or brahmin,
Puna caparaṁ, nigrodha, tapassī passati aññataraṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā kulesu sakkariyamānaṁ garu kariyamānaṁ māniyamānaṁ pūjiyamānaṁ.
И далее, Нигродха, подвижник видит, как люди оказывают внимание, оказывают заботу, уважают, чтут другого отшельника или брахмана.
Furthermore, a mortifier sees a certain ascetic or brahmin being honored, respected, esteemed, and venerated among good families.
Taṁ kiṁ maññasi, nigrodha,
Как же ты думаешь об этом, Нигродха?
What do you think, Nigrodha?
So vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
Он удаляется в уединенную обитель — в лесу у подножия дерева, на горе, в пещере, в расщелине скалы, у кладбища, в лесной чаще, на открытом месте, на груде соломы.
They frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
Taṁ kiṁ maññasi, nigrodha.
Как же ты думаешь об этом, Нигродха?
What do you think, Nigrodha?
Taṁ kiṁ maññasi, nigrodha,
Как же ты думаешь об этом, Нигродха?
What do you think, Nigrodha?
Taṁ kiṁ maññasi, nigrodha,
Как же ты думаешь об этом, Нигродха?
What do you think, Nigrodha?
“aññadatthu kho dānime aññatitthiyā paribbājakā bhagavato bhāsitaṁ sussūsanti, sotaṁ odahanti, aññācittaṁ upaṭṭhāpentī”ti.
«Несомненно, эти странствующие аскеты, хоть и из других школ, хорошо внимают словам Благостного, склоняют [к нему] слух, направляют ум к знанию».
“Obviously, now these wanderers want to listen to what the Buddha says. They’re actively listening and trying to understand!”
“Taṁ kiṁ maññasi, nigrodha.
«Как же ты думаешь об этом, Нигродха?
“What do you think, Nigrodha?
Udāhu, evaṁ su te bhagavanto araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti appasaddāni appanigghosāni vijanavātāni manussarāhasseyyakāni paṭisallānasāruppāni, seyyathāpāhaṁ etarahī’”ti.
Или эти Благостные стремились к отдаленным обителям в глуши, в лесной чаще, где нет шума, нет звуков, [обителям], дышащим безмолвием, пригодным, чтобы скрываться от людей, подходящим для уединения, —
Or did they say that the Buddhas frequented remote lodgings in the wilderness and the forest that are quiet and still, far from the madding crowd, remote from human settlements, and fit for retreat, like I do these days?”
Evaṁ su te bhagavanto araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti appasaddāni appanigghosāni vijanavātāni manussarāhasseyyakāni paṭisallānasāruppāni, seyyathāpi bhagavā etarahī’”ti.
Эти Благостные стремились к отдаленным обителям в глуши, в лесной чаще, где нет шума, нет звуков, [обителям], дышащим безмолвием, пригодным, чтобы скрываться от людей, подходящим для уединения, — так же, как теперь Благостный».
They said that the Buddhas of the past frequented remote lodgings in the wilderness, like the Buddha does these days.”
|
dn26 | | abrahmaññatā anaññasaraṇo anaññasaraṇā asāmaññatā aññamaññamhi aññamaññaṁ aññataraṁ aññataro aññataropi aññaṁ migasaññaṁ | 33 | | Pi En Ru | dhamma | “Attadīpā, bhikkhave, viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.
«Пребывайте, монахи, [видя] свет в самих себе и прибежище в самих себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином.
“Mendicants, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge.
Kathañca pana, bhikkhave, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo?
Как же, монахи, монах пребывает, [видя] свет в самом себе и прибежище в самом себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином?
And how does a mendicant do this?
Evaṁ kho, bhikkhave, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo.
Так, монахи, монах пребывает, [видя] свет в самом себе и прибежище в самом себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине, и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином.
That’s how a mendicant lives as their own island, their own refuge, with no other refuge. That’s how they let the teaching be their island and their refuge, with no other refuge.
Atha kho, bhikkhave, rājā daḷhanemi bahunnaṁ vassānaṁ bahunnaṁ vassasatānaṁ bahunnaṁ vassasahassānaṁ accayena aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
И вот, монахи, по прошествии многих лет, многих сотен лет, многих тысяч лет царь Далханеми обратился к одному человеку:
Then, after many years, many hundred years, many thousand years had passed, King Daḷhanemi addressed one of his men,
Atha kho, bhikkhave, aññataro puriso yena rājā khattiyo muddhābhisitto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā rājānaṁ khattiyaṁ muddhābhisittaṁ etadavoca:
И тогда, монахи, один человек приблизился к царю, помазанному на царство, и, приблизившись, так сказал царю, помазанному на царство:
Then a certain man approached the newly anointed aristocrat king and said,
sattamopi kho, bhikkhave, rājā cakkavattī bahunnaṁ vassānaṁ bahunnaṁ vassasatānaṁ bahunnaṁ vassasahassānaṁ accayena aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
и вот, монахи, по прошествии многих лет, многих сотен лет, многих тысяч лет седьмой царь, повелитель мира, обратился к одному человеку:
and a seventh time, a wheel-turning monarch was established in exactly the same way. And after many years the seventh wheel-turning monarch went forth, handing the realm over to the crown prince.
Atha kho, bhikkhave, aññataro puriso yena rājā khattiyo muddhābhisitto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā rājānaṁ khattiyaṁ muddhābhisittaṁ etadavoca:
9. И тогда, монахи, один человек приблизился к царю, помазанному на царство, и, приблизившись, так сказал царю, помазанному на царство:
Then a certain man approached the newly anointed aristocrat king and said,
Dāliddiye vepullaṁ gate aññataro puriso paresaṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādiyi.
Когда же бедность возросла, один человек взял у других то, что не дано [ему], то есть украл.
When poverty was widespread, a certain person stole from others, with the intention to commit theft.
Aññataropi kho, bhikkhave, puriso paresaṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādiyi.
И вот, монахи, [еще] один человек взял у других то, что не дано [ему], то есть украл.
But then another man stole something from others.
Atha kho, bhikkhave, aññataro puriso paresaṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādiyi.
И вот, монахи, [еще] один человек взял у других то, что не дано [ему], то есть украл.
So then another man stole something from others.
Cattārīsavassasahassāyukesu, bhikkhave, manussesu aññataro puriso paresaṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādiyi.
И вот, монахи, среди людей, живших сорок тысяч лет, один человек взял у других то, что [ему] не дано, то есть украл.
Among the people who lived for 40,000 years, a certain person stole something from others.
Vīsativassasahassāyukesu, bhikkhave, manussesu aññataro puriso paresaṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādiyi.
И вот, монахи, среди людей, живших двадцать тысяч лет, один человек взял у других то, что [ему] не дано, то есть украл.
Among the people who lived for 20,000 years, a certain person stole something from others.
Tamenaṁ aññataro puriso rañño khattiyassa muddhābhisittassa ārocesi:
И другой человек сообщил о нем царю, помазанному на царство:
Someone else reported this to the king,
Amatteyyatā apetteyyatā asāmaññatā abrahmaññatā na kule jeṭṭhāpacāyitā.
Неуважение к матери, неуважение к отцу, неуважение к отшельникам, неуважение к брахманам, непочтительность к старшим в роду.
lack of due respect for mother and father, ascetics and brahmins, and failure to honor the elders in the family.
Tīsu dhammesu vepullaṁ gatesu ime dhammā vepullamagamaṁsu, amatteyyatā apetteyyatā asāmaññatā abrahmaññatā na kule jeṭṭhāpacāyitā.
С возрастанием [этих] трех обычаев возросли такие обычаи: неуважение к матери, неуважение к отцу, неуважение к отшельникам, неуважение к брахманам, непочтительность к старшим в роду.
and lack of due respect for mother and father, ascetics and brahmins, and failure to honor the elders in the family.
Dasavassāyukesu, bhikkhave, manussesu tesaṁ sattānaṁ aññamaññamhi tibbo āghāto paccupaṭṭhito bhavissati tibbo byāpādo tibbo manopadoso tibbaṁ vadhakacittaṁ.
Среди людей, живущих десять лет, монахи, между этими существами возникнет друг к другу острый гнев, острая злонамеренность, острая вражда, острая жажда убийства.
They’ll be full of hostility towards each other, with acute ill will, malevolence, and thoughts of murder.
evameva kho, bhikkhave, dasavassāyukesu manussesu tesaṁ sattānaṁ aññamaññamhi tibbo āghāto paccupaṭṭhito bhavissati tibbo byāpādo tibbo manopadoso tibbaṁ vadhakacittaṁ.
точно так же, монахи, среди людей, живущих десять лет, между этими существами возникнет друг к другу острый гнев, острая злонамеренность, острая вражда, острая жажда убийства.
Te aññamaññamhi migasaññaṁ paṭilabhissanti.
Когда они будут глядеть друг на друга как звери.
During that time they will see each other as beasts.
Te tiṇhena satthena ‘esa migo esa migo’ti aññamaññaṁ jīvitā voropessanti.
И [со словами]: „Вот зверь, вот зверь!“ они будут лишать друг друга жизни острыми мечами.
with which they’ll take each other’s life, crying, ‘It’s a beast! It’s a beast!’
Te tassa sattāhassa accayena tiṇagahanā vanagahanā rukkhagahanā nadīviduggā pabbatavisamā nikkhamitvā aññamaññaṁ āliṅgitvā sabhāgāyissanti samassāsissanti:
По истечении же этих семи дней они выйдут из зарослей травы, зарослей леса, зарослей деревьев, недоступных речных заводей, горных ущелий и, обняв друг друга, будут вместе петь и радоваться:
When those seven days have passed, having emerged from their hiding places and embraced each other, they will come together and cry in one voice,
Attadīpā, bhikkhave, viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.
Пребывайте, монахи, [видя] свет в самих себе и прибежище в самих себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином.
Mendicants, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge.
Kathañca, bhikkhave, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo?
Как же, монахи, монах пребывает, [видя] свет в самом себе и прибежище в самом себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином?
And how does a mendicant do this?
Evaṁ kho, bhikkhave, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo.
Так, монахи, монах пребывает, [видя] свет в самом себе и прибежище в самом себе, не [видя] прибежища в чем-либо ином; [видя] свет в истине и прибежище в истине, не [видя] прибежища в чем-либо ином.
That’s how a mendicant lives as their own island, their own refuge, with no other refuge. That’s how they let the teaching be their island and their refuge, with no other refuge.
Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekabalampi samanupassāmi yaṁ evaṁ duppasahaṁ, yathayidaṁ, bhikkhave, mārabalaṁ.
Я, монахи, не вижу ни одной другой силы, столь трудно одолимой, монахи, как сила Мары.
Mendicants, I do not see a single power so hard to defeat as the power of Māra.
|
dn27 | | aggaññasutta aggaññasuttaṁ aggaññaṁ atimaññanti aññamaññaṁ aññassa aññatarassa aññataraṁ aññataro | 21 | | Pi En Ru | dhamma | Aggaññasutta
Наставление о знании начала
What Came First
Atha kho, vāseṭṭha, aññataro satto lolajātiko:
И вот, Васеттха, некто из [этих] существ, наделенный жадностью [подумал]:
Now, one of those beings was reckless.
Tattha ye te sattā vaṇṇavanto, te dubbaṇṇe satte atimaññanti:
И те существа, которые были красивыми, стали презирать некрасивые существа:
And the beautiful beings looked down on the ugly ones:
Tadeva porāṇaṁ aggaññaṁ akkharaṁ anusaranti, na tvevassa atthaṁ ājānanti.
Так они следуют старому, изначальному слову, но не знают его смысла.
They’re just remembering an ancient primordial saying, but they don’t understand what it means.
Tattha ye te sattā vaṇṇavanto, te dubbaṇṇe satte atimaññanti:
И те существа, которые были красивыми, стали презирать некрасивые существа:
And the beautiful beings looked down on the ugly ones:
Tattha ye te sattā vaṇṇavanto, te dubbaṇṇe satte atimaññanti:
И те существа, которые были красивыми, стали презирать некрасивые существа:
And the beautiful beings looked down on the ugly ones:
Tadeva porāṇaṁ aggaññaṁ akkharaṁ anusaranti, na tvevassa atthaṁ ājānanti.
Попробованный пальцем сок земли понравился им, и в них вошла жажда.
They’re just remembering an ancient primordial saying, but they don’t understand what it means.
Tesaṁ ativelaṁ aññamaññaṁ upanijjhāyataṁ sārāgo udapādi, pariḷāho kāyasmiṁ okkami.
Когда они стали долгое время рассуждать друг о друге, то возникла страсть, в тело [их] вошло вожделение.
They became lustful, and their bodies burned with fever.
Tadeva porāṇaṁ aggaññaṁ akkharaṁ anusaranti, na tvevassa atthaṁ ājānanti.
Так они следуют старому, изначальному слову, но не знают смысла.
They’re just remembering an ancient primordial saying, but they don’t understand what it means.
Atha kho, vāseṭṭha, aññatarassa sattassa alasajātikassa etadahosi:
И вот, Васеттха, одно существо, охваченное ленью, подумало так:
Then one of those beings of idle disposition thought,
Atha kho, vāseṭṭha, aññataro satto yena so satto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ sattaṁ etadavoca:
И вот, Васеттха, другое существо приблизилось к тому существу и, приблизившись, так сказало тому существу:
Then one of the other beings approached that being and said,
Atha kho, vāseṭṭha, aññataro satto yena so satto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ sattaṁ etadavoca:
И вот, Васеттха, еще одно существо приблизилось к этому существу и, приблизившись, так сказало тому существу:
Then one of the other beings approached that being and said,
Atha kho, vāseṭṭha, aññataro satto yena so satto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ sattaṁ etadavoca:
И вот, Васеттха, еще одно существо приблизилось к этому существу и, приблизившись, так сказало тому существу:
Then one of the other beings approached that being and said,
Atha kho, vāseṭṭha, aññataro satto lolajātiko sakaṁ bhāgaṁ parirakkhanto aññataraṁ bhāgaṁ adinnaṁ ādiyitvā paribhuñji.
И вот, Васеттха, одно существо, охваченное жадностью, сберегая свою долю, взяло и стало поедать чужую долю, которую [ему] не давали.
Now, one of those beings was reckless. While guarding their own share they took another’s share without it being given, and ate it.
aññataraṁ → aññassa (?)
‘pāpakaṁ vata, bho satta, karosi, yatra hi nāma sakaṁ bhāgaṁ parirakkhanto aññataraṁ bhāgaṁ adinnaṁ ādiyitvā paribhuñjasi.
„Эй, почтенное существо, ты совершаешь проступок, что, сберегая свою долю, взяло и стало поедать чужую долю, которую [тебе] не давали.
‘You have done a bad thing, good being, in that while guarding your own share you took another’s share without it being given, and ate it.
tatiyampi kho, vāseṭṭha, so satto sakaṁ bhāgaṁ parirakkhanto aññataraṁ bhāgaṁ adinnaṁ ādiyitvā paribhuñji.
и вот, Васеттха, в третий раз это существо, сберегая свою долю, взяло и стало поедать чужую долю, которую [ему] не давали.
and a third time they did the same thing, and were told not to continue.
‘pāpakaṁ vata, bho satta, karosi, yatra hi nāma sakaṁ bhāgaṁ parirakkhanto aññataraṁ bhāgaṁ adinnaṁ ādiyitvā paribhuñjasi.
„Эй, почтенное существо, ты совершаешь проступок, что, сберегая свою долю, взяло и стало поедать чужую долю, которую [тебе] не давали.
Aggaññasuttaṁ niṭṭhitaṁ catutthaṁ.
Окончена «Аггання-сутта». Четвёртая.
|
dn28 | | aññathā aññathāsatthuguṇadassana aññatitthiyā | 7 | | Pi En Ru | dhamma | So bahuñcepi ādisati, tatheva taṁ hoti, no aññathā.
И даже когда он обнаруживает многое, то это происходит так, а не иначе,
And even if they reveal this many times, it turns out exactly so, not otherwise.
So bahuñcepi ādisati, tatheva taṁ hoti, no aññathā.
И даже когда он обнаруживает многое, то это происходит так, а не иначе,
And even if they reveal this many times, it turns out exactly so, not otherwise.
So bahuñcepi ādisati, tatheva taṁ hoti, no aññathā.
И даже когда он обнаруживает многое, то это происходит так, а не иначе,
And even if they reveal this many times, it turns out exactly so, not otherwise.
So bahuñcepi ādisati, tatheva taṁ hoti, no aññathā.
И даже когда он обнаруживает многое, то это происходит так, а не иначе,
And even if they reveal this many times, it turns out exactly so, not otherwise.
1.16. Aññathāsatthuguṇadassana
1.16. Aññathāsatthuguṇadassana
1.16. The Four Absorptions
Ekamekañcepi ito, bhante, dhammaṁ aññatitthiyā paribbājakā attani samanupasseyyuṁ, te tāvatakeneva paṭākaṁ parihareyyuṁ.
Да если бы, господин, странствующие аскеты из других школ усмотрели в себе какое-либо из этих свойств, до чего они носились бы с ним!
If the wanderers following other religions were to see even a single one of these qualities in themselves they’d carry around a banner to that effect.
Ekamekañcepi ito, udāyi, dhammaṁ aññatitthiyā paribbājakā attani samanupasseyyuṁ, te tāvatakeneva paṭākaṁ parihareyyuṁ.
Да если бы, Удайи, странствующие аскеты из других школ усмотрели в себе какие-либо из этих свойств, до чего они носились бы с ним!
If the wanderers following other religions were to see even a single one of these qualities in themselves they’d carry around a banner to that effect.
|
dn29 | | adhipaññatti aññadatthudaso aññamaññaṁ aññataro aññathā aññathāsaññinopi aññatitthiye aññatitthiyā aññavihitakaṁ aññavihitakena aññaṁ bāhujaññaṁ maññanti moghamaññan’ti moghamaññan”’ti paññapetabbaṁ paññapeti paññattiyā paññatto’ti paññattā paññattā”ti | 80 | | Pi En Ru | dhamma | Tassa kālaṅkiriyāya bhinnā nigaṇṭhā dvedhikajātā bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti:
И когда он окончил свои дни, нигантхи разделились — возник раскол на две части, возникли споры, возникли ссоры, они вступили в распри и стали уязвлять друг друга словесными ударами:
With his passing the Jain ascetics split, dividing into two factions, arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words:
‘etāyasmā tathā paṭipajjatu, yathā te satthārā dhammo desito paññatto’ti.
„Иди, достопочтенный, следуй той истине, которой наставляет и учит тебя учитель“, —
‘Come on, venerable, practice as taught and pointed out by your teacher.’
‘etāyasmā tathā paṭipajjatu yathā te satthārā dhammo desito paññatto’ti.
„Иди, достопочтенный, следуй той истине, которой наставляет и учит тебя учитель“, —
‘Come on, venerable, practice as taught and pointed out by your teacher.’
upāsikā cassa sāvikā honti gihiniyo odātavasanā kāmabhoginiyo, no ca khvassa brahmacariyaṁ hoti iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitaṁ …pe…
же есть у него и [подобные] преданные мирянки-ученицы, живущие в доме, носящие белые одежды, удовлетворяющие чувственные желания, но целомудрие его не является процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся, хорошо преподанным среди людей …
There are white-clothed laywomen enjoying sensual pleasures, but the spiritual path is not successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans …
brahmacariyañcassa hoti iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitaṁ, no ca kho lābhaggayasaggappattaṁ.
или же и целомудрие его является процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся, хорошо преподанным среди людей, но [оно] не достигло верха благополучия и верха славы, —
the spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans, but it has not reached the peak of material things and fame.
brahmacariyañcassa hoti iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitaṁ, lābhaggappattañca yasaggappattañca.
и целомудрие его является процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся, хорошо преподанным среди людей, и [оно] достигло верха благополучия и верха славы, —
and the spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans, and it has reached the peak of material things and fame,
etarahi kho pana me, cunda, brahmacariyaṁ iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitaṁ.
И целомудрие мое, Чунда, теперь является процветающим, преуспевающим, распространившимся, достоянием многих людей, широко разнесшимся, хорошо преподанным среди людей.
Today my spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.
Yāvatā kho, cunda, etarahi satthāro loke uppannā, nāhaṁ, cunda, aññaṁ ekasatthārampi samanupassāmi evaṁlābhaggayasaggappattaṁ yatharivāhaṁ.
16. И сколько, Чунда, ни появилось теперь в мире учителей, я не вижу, Чунда, ни одного другого учителя, достигшего такого же верха благополучия и верха славы, как и я.
Of all the teachers in the world today, Cunda, I don’t see even a single one who has reached the peak of material things and fame like me.
nāhaṁ, cunda, aññaṁ ekasaṅghampi samanupassāmi evaṁlābhaggayasaggappattaṁ yatharivāyaṁ, cunda, bhikkhusaṅgho.
я не вижу, Чунда, ни одной другой общины, достигшей такого же верха благополучия и верха славы, как, Чунда, [эта] община монахов.
Tesañca vo, cunda, samaggānaṁ sammodamānānaṁ avivadamānānaṁ sikkhataṁ aññataro sabrahmacārī saṅghe dhammaṁ bhāseyya.
И вот, Чунда, если другой собрат станет излагать перед общиной [свое] учение, вам следует поучать [его], объединившись дружелюбно, не пререкаясь.
Suppose one of those spiritual companions who is training in harmony and mutual appreciation, without disputing, were to recite the teaching in the Saṅgha.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что [странствующие аскеты] из другой школы скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что [странствующие аскеты] из другой школы скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что [странствующие аскеты] из другой школы скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
‘atthi kho, āvuso, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sāvakānaṁ dhammā desitā paññattā yāvajīvaṁ anatikkamanīyā.
„Почтенный, этот Благостный, знающий, видящий, архат, всецело просветленный преподал и сообщил ученикам истину, которую не следует преступать в течение всей жизни.
‘Reverends, these things have been taught and pointed out for his disciples by the Blessed One, who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha, not to be transgressed so long as life lasts.
evameva kho, āvuso, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sāvakānaṁ dhammā desitā paññattā yāvajīvaṁ anatikkamanīyā.
так же точно, почтенный, и этот Благостный, знающий, видящий, архат, всецело просветленный преподал и сообщил ученикам истину, которую не следует преступать в течение всей жизни.
In the same way, these things have been taught and pointed out for his disciples by the Blessed One, who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha, not to be transgressed so long as life lasts.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
‘atītaṁ kho addhānaṁ ārabbha samaṇo gotamo atīrakaṁ ñāṇadassanaṁ paññapeti, no ca kho anāgataṁ addhānaṁ ārabbha atīrakaṁ ñāṇadassanaṁ paññapeti, tayidaṁ kiṁsu tayidaṁ kathaṁsū’ti?
„Отшельник Готама сообщает бесконечное совершенное знание, относящееся к прошлому времени, и не сообщает бесконечного совершенного знания, относящегося к будущему времени, — как же это и почему это?“
‘The ascetic Gotama demonstrates boundless knowledge and vision of the past, but not of the future. What’s up with that?’
Te ca aññatitthiyā paribbājakā aññavihitakena ñāṇadassanena aññavihitakaṁ ñāṇadassanaṁ paññapetabbaṁ maññanti yathariva bālā abyattā.
Так эти странствующие аскеты из другой школы, подобно глупым и неразумным, считают, что совершенное знание, относящееся к одному, должно быть сообщено с помощью совершенного знания, относящегося к другому.
Those wanderers, like incompetent fools, seem to imagine that one kind of knowledge and vision can be demonstrated by means of another kind of knowledge and vision.
Yañca, cunda, rattiṁ tathāgato anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambujjhati, yañca rattiṁ anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati, yaṁ etasmiṁ antare bhāsati lapati niddisati. Sabbaṁ taṁ tatheva hoti no aññathā,
И то, Чунда, что Татхагата говорит, возвещает, указывает в промежутке между той ночью, когда он был просветлен несравненным высшим просветлением, и той ночью, когда он достиг состояния полной ниббаны, — всё это так, а не иначе.
From the night when the Realized One understands the supreme perfect awakening until the night he becomes fully extinguished—in the element of extinguishment with no residue—everything he speaks, says, and expresses is real, not otherwise.
Sadevake loke, cunda, samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya tathāgato abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī, tasmā ‘tathāgato’ti vuccati.
В мире богов, Мары, Брахмы, с отшельниками и брахманами, с богами и людьми Татхагата — победоносный, непобедимый, всевидящий, всесильный. Поэтому он и зовется Татхагатой.
In this world—with its gods, Māras and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, gods and humans—the Realized One is the vanquisher, the unvanquished, the universal seer, the wielder of power.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
‘kiṁ nu kho, āvuso, hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti?
„Почтенный, Татхагата существует после смерти? Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение?“
‘Is this your view: “A Realized One exists after death. This is the only truth, anything else is futile”?’
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
“hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan”’ti.
‘Татхагата существует после смерти; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение’“.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
The wanderers might say,
‘kiṁ panāvuso, na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti?
„Почтенный, Татхагата не существует после смерти? Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение?“
‘Then is this your view: “A Realized One doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile”?’
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
“na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan”’ti.
‘Татхагата не существует после смерти; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение’“.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
The wanderers might say,
‘kiṁ panāvuso, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti?
„Почтенный, Татхагата и существует, и не существует после смерти? Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение?“
‘Then is this your view: “A Realized One both exists and doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile”?’
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
“hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan”’ti.
‘Татхагата и существует, и не существует после смерти; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение’“.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
The wanderers might say,
‘kiṁ panāvuso, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti?
„Татхагата ни существует, ни не существует после смерти? Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение?“
‘Then is this your view: “A Realized One neither exists nor doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile”?’
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
“neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan”’ti.
‘Татхагата ни существует, ни не существует после смерти; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение’“.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
The wanderers might say,
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, cunda, vijjati, yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может произойти так, Чунда, что странствующие аскеты из другой школы скажут:
The wanderers might say,
Evaṁvādino, cunda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Говорящим так странствующим аскетам из другой школы следует, Чунда, сказать:
You should say to them,
Yathā ca te na byākātabbā, kiṁ vo ahaṁ te tathā byākarissāmi?
я разъяснил вам, те же, которые не следует разъяснять, — как я стану разъяснять вам?
Shall I explain them to you in the wrong way?
tathā → tattha (bj, sya-all, mr) | byākātabbā, kiṁ vo ahaṁ te → kiṁ te ahante aññatitthiye (sya1ed, sya2ed); kiṁ no ahaṁ (pts1ed) | Yathā ca te na byākātabbā, kiṁ vo ahaṁ te tathā byākarissāmi → etthantare pāṭho si potthake natthi
‘sassato attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„И свое ‘я’, и мир вечны; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
‘The self and the cosmos are eternal. This is the only truth, anything else is futile.’
asayaṅkāro aparaṅkāro adhiccasamuppanno attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„И свое ‘я’, и мир не возникли ни сами собой, ни благодаря другой [причине].
or they have arisen by chance, not made by oneself or another.
asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ sukhadukkhaṁ, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
‘Счастье и несчастье не возникли ни сами собой, ни благодаря другой [причине], а произошли беспричинно. Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
or they have arisen by chance, not made by oneself or another. This is the only truth, anything else is futile.’
‘sassato attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„И свое ‘я’, и мир вечны; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
the self and the cosmos are eternal,
‘idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
This is the only truth, anything else is futile,’
Aññathāsaññinopi hettha, cunda, santeke sattā.
Ведь некоторые существа, Чунда, наделены здесь иным сознанием.
Because there are beings who have different opinions on this topic.
Imāyapi kho ahaṁ, cunda, paññattiyā neva attanā samasamaṁ samanupassāmi kuto bhiyyo.
И это [их] постижение, Чунда, я не считаю равным своему собственному, тем более — высшим.
I don’t see any such expositions that are equal to my own, still less superior.
Atha kho ahameva tattha bhiyyo yadidaṁ adhipaññatti.
Ведь я — выше в том, что касается постижения.
Rather, I am the one who is superior when it comes to the higher exposition.
asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ sukhadukkhaṁ, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
cчастье и несчастье не возникли ни сами собой, ни благодаря другой [причине], а произошли беспричинно. Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
‘idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“, —
Aññathāsaññinopi hettha, cunda, santeke sattā.
Ведь некоторые существа, Чунда, наделены здесь иным сознанием.
Because there are beings who have different opinions on this topic.
Imāyapi kho ahaṁ, cunda, paññattiyā neva attanā samasamaṁ samanupassāmi kuto bhiyyo.
И это [их] постижение, Чунда, я не считаю равным своему собственному, тем более — высшим,
I don’t see any such expositions that are equal to my own, still less superior.
Atha kho ahameva tattha bhiyyo yadidaṁ adhipaññatti.
ведь я — выше в том, что касается постижения.
Rather, I am the one who is superior when it comes to the higher exposition.
‘rūpī attā hoti arogo paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„После смерти свое ‘я’ имеет форму, свободно от недуга; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
‘The self has form and is free of disease after death,
attā ucchijjati vinassati na hoti paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
свое ‘я’ уничтожается, гибнет; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
or the self is annihilated and destroyed when the body breaks up, and doesn’t exist after death. This is the only truth, anything else is futile.’
‘rūpī attā hoti arogo paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„После смерти свое ‘я’ имеет форму, свободно от недуга; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
The self is has form and is free of disease after death,
‘idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
„Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
This is the only truth, anything else is futile,’
Aññathāsaññinopi hettha, cunda, santeke sattā.
Ведь некоторые существа, Чунда, наделены здесь иным сознанием.
Because there are beings who have different opinions on this topic.
Imāyapi kho ahaṁ, cunda, paññattiyā neva attanā samasamaṁ samanupassāmi kuto bhiyyo.
И это [их] постижение, Чунда, я не считаю равным своему собственному, тем более — высшим.
I don’t see any such expositions that are equal to my own, still less superior.
Atha kho ahameva tattha bhiyyo yadidaṁ adhipaññatti.
Ведь я — выше в том, что касается постижения.
Rather, I am the one who is superior when it comes to the higher exposition.
attā ucchijjati vinassati na hoti paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
свое ‘я’ уничтожается, гибнет; это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“.
‘idameva saccaṁ moghamaññan’ti.
‘„Это правда, а иной [взгляд] — заблуждение“,
Aññathāsaññinopi hettha, cunda, santeke sattā.
Ведь некоторые существа, Чунда, наделены здесь иным сознанием.
Because there are beings who have different opinions on this topic.
Imāyapi kho ahaṁ, cunda, paññattiyā neva attanā samasamaṁ samanupassāmi, kuto bhiyyo.
И это [их] постижение, Чунда, я не считаю равным своему собственному, тем более — высшим,
I don’t see any such expositions that are equal to my own, still less superior.
Atha kho ahameva tattha bhiyyo yadidaṁ adhipaññatti.
ведь я — выше в том, что касается постижения.
Rather, I am the one who is superior when it comes to the higher exposition.
Imesañca, cunda, pubbantasahagatānaṁ diṭṭhinissayānaṁ imesañca aparantasahagatānaṁ diṭṭhinissayānaṁ pahānāya samatikkamāya evaṁ mayā cattāro satipaṭṭhānā desitā paññattā.
И вот, Чунда, оставив и превзойдя и эти основания воззрений, связанных с прошлым, и эти основания воззрений, связанных с будущим, я наставил и обучил четырем установлениям способности самосознания.
I have taught and pointed out the four kinds of mindfulness meditation for giving up and going beyond all these views of the past and the future.
Imesañca, cunda, pubbantasahagatānaṁ diṭṭhinissayānaṁ imesañca aparantasahagatānaṁ diṭṭhinissayānaṁ pahānāya samatikkamāya. Evaṁ mayā ime cattāro satipaṭṭhānā desitā paññattā”ti.
И вот, Чунда, оставив и превзойдя и эти основания воззрений, связанных с прошлым, и эти основания воззрений, связанных с будущим, я наставил и обучил этим четырем установлениям способности самосознания».
These are the four kinds of mindfulness meditation that I have taught for giving up and going beyond all these views of the past and the future.”
|
dn30 | | aññataraññataresu brahmaññatāya sāmaññatāya | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Yampi, bhikkhave, tathāgato purimaṁ jātiṁ purimaṁ bhavaṁ purimaṁ niketaṁ pubbe manussabhūto samāno daḷhasamādāno ahosi kusalesu dhammesu, avatthitasamādāno kāyasucarite vacīsucarite manosucarite dānasaṁvibhāge sīlasamādāne uposathupavāse matteyyatāya petteyyatāya sāmaññatāya brahmaññatāya kule jeṭṭhāpacāyitāya aññataraññataresu ca adhikusalesu dhammesu.
Поскольку, монахи, в прежнем рождении, прежнем существовании, прежнем местопребывании наделенный тогда человеческим обликом Татхагата был всецело предан, неуклонно предан хорошим свойствам — доброму поведению тела, доброму поведению в речи, доброму поведению разума, раздаче подаяний, нравственному поведению, соблюдению упосатхи, уважению к матери, уважению к отцу, уважению к отшельникам, уважению к брахманам, почитанию старших в роду и всяческим другим весьма хорошим свойствам, —
In some past lives, past existences, past abodes the Realized One was reborn as a human being. He firmly and persistently undertook skillful behaviors such as good conduct by way of body, speech, and mind, giving and sharing, taking precepts, observing the sabbath, paying due respect to mother and father, ascetics and brahmins, honoring the elders in the family, and various other things pertaining to skillful behaviors.
bahujanapubbaṅgamo ahosi kusalesu dhammesu bahujanapāmokkho kāyasucarite vacīsucarite manosucarite dānasaṁvibhāge sīlasamādāne uposathupavāse matteyyatāya petteyyatāya sāmaññatāya brahmaññatāya kule jeṭṭhāpacāyitāya aññataraññataresu ca adhikusalesu dhammesu.
был первым среди многих людей в хороших свойствах, лучшим среди многих людей в добром поведении тела, добром поведении в речи, добром поведении разума, в раздаче подаяний, в приверженности нравственному поведению, в соблюдении упосатхи, в уважении к матери, уважении к отцу, уважении к отшельникам, в уважении к брахманам, почитании старших в роду и во всевозможных других весьма добрых свойствах.
He was the leader and forerunner of people in skillful behaviors such as good conduct by way of body, speech, and mind, giving and sharing, taking precepts, observing the sabbath, paying due respect to mother and father, ascetics and brahmins, honoring the elders in the family, and various other things pertaining to skillful behaviors.
|
dn31 | | aññadatthuharo maññati | 6 | | Pi En Ru | dhamma | tiṇā bhiyyo na maññati;
Кто заботится не больше, чем о соломе,
as no more than blades of grass—
Aññadatthuharo amitto mittapatirūpako veditabbo, vacīparamo amitto mittapatirūpako veditabbo, anuppiyabhāṇī amitto mittapatirūpako veditabbo, apāyasahāyo amitto mittapatirūpako veditabbo.
следует знать, что забирающий чужое добро — недруг в облике друга; следует знать, что человек слов, [а не дела] — недруг в облике друга; следует знать, что льстец — недруг в облике друга; следует знать, что расточительный спутник — недруг в облике друга.
the taker, the talker, the flatterer, the spender.
Catūhi kho, gahapatiputta, ṭhānehi aññadatthuharo amitto mittapatirūpako veditabbo.
Есть, сын домоправителя, четыре основания, по которым следует знать, что забирающий чужое добро — недруг в облике друга:
You can recognize a fake friend who’s all take on four grounds.
Aññadatthuharo hoti,
он забирает чужое добро,
Your possessions end up theirs.
Imehi kho, gahapatiputta, catūhi ṭhānehi aññadatthuharo amitto mittapatirūpako veditabbo.
Таковы, сын домоправителя, четыре основания, по которым следует знать, что забирающий чужое добро — недруг в облике друга.
You can recognize a fake friend who’s all take on these four grounds.
“Aññadatthuharo mitto,
«Друг, забирающий чужое добро,
“One friend is all take,
|
dn32 | | araññavanapatthāni maññathā’ti maññathā”ti purisājañña | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Santi hi, bhante, bhagavato sāvakā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti appasaddāni appanigghosāni vijanavātāni manussarāhasseyyakāni paṭisallānasāruppāni.
Между тем есть, господин, ученики Благостного, что стремятся к отдаленным обителям в глуши, в лесной чаще, где нет шума, нет звуков, [обителям], дышащим безлюдьем, пригодным, чтобы скрыться от людей, подходящим для уединения.
Sir, there are disciples of the Buddha who frequent remote lodgings in the wilderness and the forest that are quiet and still, far from the madding crowd, remote from human settlements, and fit for retreat.
Namo te purisājañña,
„Слава тебе, благородный человек!
Homage to you, O thoroughbred!
Namo te purisājañña,
„Слава тебе, благородный человек!
Homage to you, O thoroughbred!
Namo te purisājañña,
„Слава тебе, благородный человек!
Homage to you, O thoroughbred!
Namo te purisājañña,
„Слава тебе, благородный человек!
Homage to you, O thoroughbred!
“Yassadāni tumhe, mahārājāno, kālaṁ maññathā”ti.
«[Делайте] теперь, Великие цари, как вы считаете нужным».
“Please, Great Kings, go at your convenience.”
Santi hi, bhante, bhagavato sāvakā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti appasaddāni appanigghosāni vijanavātāni manussarāhasseyyakāni paṭisallānasāruppāni.
Santi hi, bhante, bhagavato sāvakā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti appasaddāni appanigghosāni vijanavātāni manussarāhasseyyakāni paṭisallānasāruppāni.
Namo te purisājañña,
„Слава тебе, благородный человек!
Namo te purisājañña,
„Слава тебе, благородный человек!
Namo te purisājañña,
„Слава тебе, благородный человек!
Namo te purisājañña,
„Слава тебе, благородный человек!
‘Yassadāni tumhe, mahārājāno, kālaṁ maññathā’ti.
«[Делайте] теперь, Великие цари, как вы считаете нужным».
|
dn33 | | anaññātaññassāmītindriyaṁ asampajaññañca asaññasattā aññamaññaṁ aññataraṁ aññataro aṭṭhikasaññaṁ devaññataro divāsaññaṁ diṭṭhisāmaññagato maññathā”ti maññatī”ti paññattāni paññavā puḷavakasaññaṁ puḷuvakasaññaṁ sampajaññañca sāmaññaphalāni sīlasāmaññagato uddhumātakasaññaṁ uṭṭhānasaññaṁ vicchiddakasaññaṁ vinīlakasaññaṁ yaññadeva ālokasaññaṁ | 39 | | Pi En Ru | dhamma | “sabbasantharisanthataṁ, bhante, sandhāgāraṁ, bhagavato āsanāni paññattāni, udakamaṇiko patiṭṭhāpito, telapadīpo āropito.
«Господин, все место собраний устлано подстилками, приготовлены сиденья, поставлен сосуд с водой, установлен масляный светильник —
Yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
[делай] теперь, господин, как Благостный считает нужным».
“Please, sir, come at your convenience.”
Yassadāni tumhe kālaṁ maññathā”ti.
[делайте] теперь так, как считаете нужным».
Please go at your convenience.”
Atha kho bhagavā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññāpetvā dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappesi pāde pādaṁ accādhāya, sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
И тогда Благостный расстелил сложенную вчетверо ткань, лег, словно лев, на правый бок, положил ногу на ногу и, наделенный способностью самосознания и вдумчивостью, устремил ум к тому, чтобы подняться, [когда настанет время].
And then the Buddha spread out his outer robe folded in four and laid down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
Tassa kālaṅkiriyāya bhinnā nigaṇṭhā dvedhikajātā bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti:
И когда он окончил свои дни, нигантхи разделились — возник раскол на две части, возникли споры, возникли ссоры, они вступили в распри и стали уязвлять друг друга словесными ударами:
With his passing the Jain ascetics split, dividing into two factions, arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words:
Muṭṭhassaccañca asampajaññañca.
Утрата способности самосознания и отсутствие вдумчивости.
Lack of mindfulness and lack of situational awareness.
Sati ca sampajaññañca.
Способность самосознания и вдумчивость.
Mindfulness and situational awareness.
anaññātaññassāmītindriyaṁ, aññindriyaṁ, aññātāvindriyaṁ.
способность узнавания неузнанного, способность знания, способность того, чье знание совершенно.
the faculty of understanding that one’s enlightenment is imminent, the faculty of enlightenment, and the faculty of one who is enlightened.
Idhāvuso, bhikkhu ālokasaññaṁ manasi karoti, divāsaññaṁ adhiṭṭhāti yathā divā tathā rattiṁ, yathā rattiṁ tathā divā.
Вот, друзья, монах устремляет ум к способности [ясного] воззрения, сосредоточивается на осознании дня как днем, так и ночью, как ночью, так и днем,
A mendicant applies their mind to the perception of light, focusing on the perception of day regardless of whether it’s night or day.
Idhāvuso, bhikkhu uppannaṁ bhadrakaṁ samādhinimittaṁ anurakkhati—aṭṭhikasaññaṁ, puḷuvakasaññaṁ, vinīlakasaññaṁ, vicchiddakasaññaṁ, uddhumātakasaññaṁ.
Вот, друзья, монах охраняет возникающие благоприятные признаки сосредоточенности — представление о [собственном] скелете, представление о червях, [пожирающих тело], представление о темном цвете [трупа], представление о провалах [в истлевшем теле], представление о раздувшемся [трупе].
It’s when a mendicant preserves a meditation subject that’s a fine basis of immersion: the perception of a skeleton, a worm-infested corpse, a livid corpse, a split open corpse, or a bloated corpse.
bhadrakaṁ → bhaddakaṁ (bj, sya-all, km, pts1ed) | puḷuvakasaññaṁ → puḷavakasaññaṁ (bj, pts1ed)
Cattāri sāmaññaphalāni—
Четыре плода отшельничества:
Four fruits of the ascetic life:
Puna caparaṁ, āvuso, dussīlo sīlavipanno yaññadeva parisaṁ upasaṅkamati yadi khattiyaparisaṁ yadi brāhmaṇaparisaṁ yadi gahapatiparisaṁ yadi samaṇaparisaṁ, avisārado upasaṅkamati maṅkubhūto,
И далее, друзья, в чье бы собрание ни вступал злонравный, пренебрегающий нравственностью — в собрание кшатриев, или собрание брахманов, или собрание домоправителей, или собрание отшельников — он вступает в него неуверенно и беспокойно.
Furthermore, an unethical person enters any kind of assembly timid and embarrassed, whether it’s an assembly of aristocrats, brahmins, householders, or ascetics.
Puna caparaṁ, āvuso, sīlavā sīlasampanno yaññadeva parisaṁ upasaṅkamati yadi khattiyaparisaṁ yadi brāhmaṇaparisaṁ yadi gahapatiparisaṁ yadi samaṇaparisaṁ, visārado upasaṅkamati amaṅkubhūto,
И далее, друзья, в чье бы собрание ни вступал добронравный, обладающий нравственностью — в собрание кшатриев, или собрание брахманов, или собрание домоправителей, или собрание отшельников — он вступает в него уверенно и спокойно.
Furthermore, an ethical person enters any kind of assembly bold and self-assured, whether it’s an assembly of aristocrats, brahmins, householders, or ascetics.
Paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammādukkhakkhayagāminiyā.
Он мудр и наделен мудростью, ведущей [к постижению] рождения и смерти, праведной, всепроникающей, ведущей к полному уничтожению несчастья.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti.
И далее, друзья, монах ведет целомудренную жизнь с намерением вступить в то или иное собрание богов: „Благодаря этому нравственному поведению, обрядам, подвижничеству, целомудрию я окажусь богом или в свите бога“.
They lead the spiritual life hoping to be reborn in one of the orders of gods, thinking: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
Yo so, āvuso, bhikkhu aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. Yassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya.
Когда, друзья, этот монах ведет целомудренную жизнь с намерением вступить в то или иное собрание богов: „Благодаря этому нравственному поведению, обрядам, подвижничеству, целомудрию я окажусь богом или в свите бога“, — то его ум не склоняется к усердию, преданности, постоянству, усилию. Когда же его ум не склоняется к усердию, преданности, постоянству, усилию,
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving.
Idhāvuso, bhikkhuno satthā dhammaṁ deseti aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī.
Вот, друзья, учитель или же другой собрат, выступающий наставником, наставляет монаха в истине.
Firstly, the Teacher or a respected spiritual companion teaches Dhamma to a mendicant.
Yathā yathā, āvuso, bhikkhuno satthā dhammaṁ deseti aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthapaṭisaṁvedī ca hoti dhammapaṭisaṁvedī ca.
И по мере того, друзья, как учитель или другой собрат, выступающий наставником, наставляет монаха в истине, тот постигает суть этой истины и постигает [слова] истины.
That mendicant feels inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma, no matter how the Teacher or a respected spiritual companion teaches it.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, api ca kho yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti …pe…
И далее, друзья, ни учитель, ни другой собрат, выступающий наставником, не наставляет монаха в истине, но тот сам наставляет подробно других в истине, как он слышал и усвоил [ее]. И по мере того, друзья, как монах наставляет подробно других в истине …
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor a respected spiritual companion teaches Dhamma to a mendicant. But the mendicant teaches Dhamma in detail to others as they learned and memorized it. …
api ca khvassa aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya.
но хорошо схватывает тот или иной признак сосредоточенности, тщательно устремляет [к нему] ум, хорошо понимает, хорошо проникает [в него] постижением …
Or a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom.
Yathā yathā, āvuso, bhikkhuno aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthapaṭisaṁvedī ca hoti dhammapaṭisaṁvedī ca.
И по мере того, друзья, как монах хорошо схватывает тот или иной признак сосредоточенности, тщательно устремляет [к нему] ум, хорошо понимает, хорошо проникает [в него] постижением, он постигает суть этой истины и постигает [слова] истины.
That mendicant feels inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma, no matter how a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññuppasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni, tathārūpesu sīlesu sīlasāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca.
И далее, друзья, монах, [следуя] заповедям нравственности, — неразрушимым, неуязвимым, незапятнанным, безупречным, освобождающим, восхваляемым мудрецами, не затрагиваемым [злом], ведущим к сосредоточенности, наделенный нравственностью, и открыто, и втайне пребывает вместе с собратьями в следовании подобным заповедям нравственности, —
Furthermore, a mendicant lives according to the precepts shared with their spiritual companions, both in public and in private. Those precepts are intact, impeccable, spotless, and unmarred, liberating, praised by sensible people, not mistaken, and leading to immersion.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya, tathārūpāya diṭṭhiyā diṭṭhisāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca.
И далее, друзья, монах, [следуя] праведному, избавляющему воззрению, которое избавляет разделяющего [его, ведя] к полному уничтожению несчастья, наделенный [этим] воззрением, и открыто, и втайне пребывает вместе с собратьями в следовании подобному воззрению, —
They live according to the view shared with their spiritual companions, both in public and in private. That view is noble and emancipating, and brings one who practices it to the complete ending of suffering.
idhāvuso, bhikkhu saddho hoti, hirimā hoti, ottappī hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, upaṭṭhitassati hoti, paññavā hoti.
Вот, друзья, монах бывает добрым, бывает стыдливым, бывает боящимся проступка, бывает весьма ученым, бывает полным усердия, бывает наделенным вниманием, бывает [хорошо] постигающим.
a mendicant is faithful, conscientious, prudent, learned, energetic, mindful, and wise.
Santāvuso, sattā asaññino appaṭisaṁvedino, seyyathāpi devā asaññasattā.
Есть, друзья, существа, лишенные разумения, лишенные ощущения, а именно: боги асаннясатта.
There are sentient beings that are non-percipient and do not experience anything, such as the gods who are non-percipient beings.
asaññasattā → asaññisattā (sya-all, km)
aññataraṁ dīghāyukaṁ devanikāyaṁ upapanno hoti.
лицо же это рождено в собрании долговечных богов.
But a person has been reborn in one of the long-lived orders of gods.
dhammo ca na desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. Ayañca puggalo majjhimesu janapadesu paccājāto hoti, so ca hoti paññavā ajaḷo aneḷamūgo, paṭibalo subhāsitadubbhāsitānamatthamaññātuṁ.
и он не наставляет в истине — умиротворяющей, ведущей к ниббане, несущей просветление, провозглашенной Счастливым. Лицо же это вновь рождается в срединных странах, и оно понятливо, неглупо, неглухо и не немо, способное узнать, что сказано хорошо и что сказано плохо.
so there is no teaching of the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. But a person is reborn in a central country. And they’re wise, bright, clever, and able to distinguish what is well said from what is poorly said.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammādukkhakkhayagāminiyā.
И далее, друзья, монах способен к постижению, наделен постижением, охватывающим начало и конец [вещей], и праведной проницательностью, ведущей к полному уничтожению страдания.
Furthermore, a mendicant is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
Yaṁpāvuso, bhikkhu paññavā hoti …pe… sammādukkhakkhayagāminiyā.
Когда же, друзья, монах способен к постижению … праведной проницательностью, ведущей к полному уничтожению страдания,
|
dn34 | | aggaññakaṁ anaññathā asaññasattā aññataraṁ aññataro duppaññassa maññanānānattaṁ paññavato paññavā sampajaññañca sāmaññagato sāmaññaphalāni sīlasāmaññagato | 35 | | Pi En Ru | dhamma | Iti ime dasa dhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти десять вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these ten things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
Sati ca sampajaññañca.
Способность самосознания и вдумчивость.
Mindfulness and situational awareness.
Iti ime vīsati dhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти двадцать вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these twenty things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
Iti ime tiṁsa dhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти тридцать вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these thirty things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
Cattāri sāmaññaphalāni—
Четыре плода отшельничества:
Four fruits of the ascetic life:
Iti ime cattārīsadhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти сорок вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these forty things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
Paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Он мудр и наделен мудростью, ведущей [к постижению] рождения и смерти, праведной, всепроникающей, ведущей к полному уничтожению несчастья.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
idhāvuso, bhikkhuno satthā dhammaṁ deseti aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī.
Вот, друзья, учитель или же другой собрат, выступающий наставником, наставляет монаха в истине.
Firstly, the Teacher or a respected spiritual companion teaches Dhamma to a mendicant.
Yathā yathā, āvuso, bhikkhuno satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthappaṭisaṁvedī ca hoti dhammapaṭisaṁvedī ca.
И по мере того, друзья, как учитель или другой собрат, выступающий наставником, наставляет монаха в истине, тот постигает суть этой истины и постигает [слова] истины.
That mendicant feels inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma, no matter how the Teacher or a respected spiritual companion teaches it.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, api ca kho yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti
И далее, друзья, ни учитель, ни другой собрат, выступающий наставником, не наставляет монаха в истине, но тот сам наставляет подробно других в истине, как он слышал и усвоил [ее].
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor a respected spiritual companion teaches Dhamma to a mendicant. But the mendicant teaches Dhamma in detail to others as they learned and memorized it.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti. Api ca kho yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena sajjhāyaṁ karoti.
И далее, друзья, ни учитель, ни другой собрат, выступающий наставником, не наставляет монаха в истине, и тот не наставляет подробно других в истине, как он слышал и усвоил [ее], но он сам повторяет подробно истину, как он слышал и усвоил [ее].
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor … the mendicant teaches Dhamma. But the mendicant recites the teaching in detail as they learned and memorized it.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena sajjhāyaṁ karoti.
И далее, друзья, ни учитель, ни другой собрат, выступающий наставником, не наставляет монаха в истине, и тот не наставляет подробно других в истине, как он слышал и усвоил [ее], и не повторяет подробно истину, как он слышал и усвоил [ее],
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor … the mendicant teaches Dhamma … nor does the mendicant recite the teaching.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhuno na heva kho satthā dhammaṁ deseti, aññataro vā garuṭṭhāniyo sabrahmacārī, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena paresaṁ deseti, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ vitthārena sajjhāyaṁ karoti, nāpi yathāsutaṁ yathāpariyattaṁ dhammaṁ cetasā anuvitakketi anuvicāreti manasānupekkhati;
И далее, друзья, ни учитель, ни другой собрат, выступающий наставником, не наставляет монаха в истине, и тот не наставляет подробно других в истине, как он слышал и усвоил [ее], и не повторяет подробно истину, как он слышал и усвоил [ее], и не пребывает мыслями в размышлении, не пребывает в раздумье, не сосредоточивается разумом на истине, как он слышал и усвоил [ее],
Furthermore, it may be that neither the Teacher nor … the mendicant teaches Dhamma … nor does the mendicant recite the teaching … or think about it.
api ca khvassa aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya.
но хорошо охватывает тот или иной признак сосредоточенности, тщательно устремляет [к нему] ум, хорошо понимает, хорошо проникает [в него] постижением.
But a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom.
Yathā yathā, āvuso, bhikkhuno aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthappaṭisaṁvedī ca hoti dhammappaṭisaṁvedī ca.
И по мере того, друзья, как монах хорошо охватывает тот или иной признак сосредоточенности, тщательно устремляет [к нему] ум, хорошо понимает, хорошо проникает [в него] постижением, он постигает суть этой истины и постигает [слова] истины.
That mendicant feels inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma, no matter how a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom.
Iti ime paññāsa dhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти пятьдесят вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these fifty things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu, yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññuppasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni, tathārūpesu sīlesu sīlasāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca, ayampi dhammo sāraṇīyo …pe… ekībhāvāya saṁvattati.
И далее, друзья, монах [следуя] заповедям нравственности — неразрушимым, неуязвимым, незапятнанным, безупречным, освобождающим, восхваляемым мудрецами, не затрагиваемым [злом], ведущим к сосредоточенности, — наделенный нравственностью, и открыто, и втайне пребывает вместе с собратьями в следовании подобным заповедям нравственности, — и эта заповедь доброго поведения … к единодушию.
Furthermore, a mendicant lives according to the precepts shared with their spiritual companions, both in public and in private. Those precepts are intact, impeccable, spotless, and unmarred, liberating, praised by sensible people, not mistaken, and leading to immersion.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya, tathārūpāya diṭṭhiyā diṭṭhi sāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca,
И далее, друзья, монах [следуя] праведному, избавляющему воззрению, которое избавляет разделяющего [его, ведя] к полному уничтожению несчастья, наделенный [этим] воззрением, и открыто, и втайне пребывает вместе с собратьями в следовании подобному воззрению —
Furthermore, a mendicant lives according to the view shared with their spiritual companions, both in public and in private. That view is noble and emancipating, and delivers one who practices it to the complete ending of suffering.
Iti ime saṭṭhi dhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти шестьдесят вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these sixty things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
idhāvuso, bhikkhu saddho hoti, hirimā hoti, ottappī hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, upaṭṭhitassati hoti, paññavā hoti.
Вот, друзья, монах бывает добрым, бывает стыдливым, бывает боящимся проступка, бывает весьма ученым, бывает полным усердия, бывает наделенным вниманием, бывает [хорошо] постигающим.
a mendicant is faithful, conscientious, prudent, learned, energetic, mindful, and wise.
Itime sattati dhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти семьдесят вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these seventy things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
Idhāvuso, bhikkhu satthāraṁ upanissāya viharati aññataraṁ vā garuṭṭhāniyaṁ sabrahmacāriṁ, yatthassa tibbaṁ hirottappaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti pemañca gāravo ca.
Вот, друзья, [монах] пребывает рядом с учителем или другим собратом, занимающим место наставника, причем он обнаруживает глубокую стыдливость и боязнь проступка, любовь и почтительность.
It’s when a mendicant lives relying on the Teacher or a spiritual companion in a teacher’s role. And they set up a keen sense of conscience and prudence for them, with warmth and respect.
Taṁ kho pana satthāraṁ upanissāya viharati aññataraṁ vā garuṭṭhāniyaṁ sabrahmacāriṁ, yatthassa tibbaṁ hirottappaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti pemañca gāravo ca. Te kālena kālaṁ upasaṅkamitvā paripucchati paripañhati:
Вот он пребывает рядом с учителем или другим собратом, занимающим место наставника, причем он обнаруживает глубокую стыдливость и боязнь проступка, любовь и почтительность и, приближаясь к ним время от времени, спрашивает, просит разъяснения:
When a mendicant lives relying on the Teacher or a spiritual companion in a teacher’s role—with a keen sense of conscience and prudence for them, with warmth and respect—from time to time they go and ask them questions:
aññataraṁ dīghāyukaṁ devanikāyaṁ upapanno hoti.
лицо же это рождено в собрании долговечных богов.
But person has been reborn in one of the long-lived orders of gods.
ayañca puggalo majjhimesu janapadesu paccājāto hoti, so ca hoti paññavā ajaḷo aneḷamūgo, paṭibalo subhāsitadubbhāsitānamatthamaññātuṁ.
лицо же это вновь рождается в срединных странах, и оно понятливо, неглупо, неглухо и не немо, способно узнать, что сказано хорошо и что сказано плохо.
so there is no teaching of the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. But a person is reborn in a central country. And they’re wise, bright, clever, and able to distinguish what is well said from what is poorly said.
Paññavato ayaṁ dhammo, nāyaṁ dhammo duppaññassa.
Эта истина — для постигающего, эта истина — не для плохо постигающего.
It’s for the wise, not the witless.
Paññavato → paññāvato (bj, pts1ed)
Iti ime asīti dhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти восемьдесят вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these eighty things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
Santāvuso, sattā asaññino appaṭisaṁvedino, seyyathāpi devā asaññasattā.
Есть, друзья, существа, лишенные разумения, лишенные ощущения, а именно: боги асаннясатта.
There are sentient beings that are non-percipient and do not experience anything, such as the gods who are non-percipient beings.
dhātunānattaṁ paṭicca uppajjati phassanānattaṁ, phassanānattaṁ paṭicca uppajjati vedanānānattaṁ, vedanānānattaṁ paṭicca uppajjati saññānānattaṁ, saññānānattaṁ paṭicca uppajjati saṅkappanānattaṁ, saṅkappanānattaṁ paṭicca uppajjati chandanānattaṁ, chandanānattaṁ paṭicca uppajjati pariḷāhanānattaṁ, pariḷāhanānattaṁ paṭicca uppajjati pariyesanānānattaṁ, pariyesanānānattaṁ paṭicca uppajjati lābhanānattaṁ (…).
В зависимости от разнообразия элементов возникает разнообразие чувственных восприятий, в зависимости от разнообразия чувственных восприятий возникает разнообразие ощущений, в зависимости от разнообразия ощущений возникает разнообразие представлений, в зависимости от разнообразия представлений возникает разнообразие намерений, в зависимости от разнообразия намерений возникает разнообразие стремлений, в зависимости от разнообразия стремлений возникает разнообразие возбуждения, в зависимости от разнообразия возбуждения возникает разнообразие исканий, в зависимости от разнообразия исканий возникает разнообразие приобретений.
Diversity of elements gives rise to diversity of contacts. Diversity of contacts gives rise to diversity of feelings. Diversity of feelings gives rise to diversity of perceptions. Diversity of perceptions gives rise to diversity of thoughts. Diversity of thoughts gives rise to diversity of desires. Diversity of desires gives rise to diversity of passions. Diversity of passions gives rise to diversity of searches. Diversity of searches gives rise to diversity of gains.
(…) → (lābhanānattaṁ paṭicca uppajjati maññanānānattaṁ) (bj)
Iti ime navuti dhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā.
Эти девяносто вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой.
So these ninety things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato, ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
И далее, друзья, монах способен к постижению, наделен постижением, охватывающим начало и конец [вещей], и праведной проницательностью, ведущей к полному уничтожению страдания.
Furthermore, a mendicant is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
Iti ime satadhammā bhūtā tacchā tathā avitathā anaññathā sammā tathāgatena abhisambuddhā”ti.
Эти сто вещей — подлинные, правильные, настоящие, истинные, а не иные — в совершенстве постигнуты Татхагатой».
So these hundred things that are true, real, and accurate, not unreal, not otherwise were rightly understood by the Realized One.”
cakkavatti aggaññakaṁ;
«Чаккаватти», «Агганняка»,
|
mn1 | | maññati saññatvā | 169 | | Pi En Ru | dhamma | pathaviṁ pathavito saññatvā pathaviṁ maññati, pathaviyā maññati, pathavito maññati, pathaviṁ meti maññati, pathaviṁ abhinandati.
Восприняв землю как землю, он измышляет [себя как] землю, он измышляет [себя в] земле, он измышляет [себя отдельным] от земли, он измышляет землю «своей», он радуется земле.
Having perceived earth as earth, they conceive it to be earth, they conceive it in earth, they conceive it as earth, they conceive that ‘earth is mine’, they approve earth.
āpaṁ āpato saññatvā āpaṁ maññati, āpasmiṁ maññati, āpato maññati, āpaṁ meti maññati, āpaṁ abhinandati.
Восприняв воду как воду, он измышляет [себя как] воду,…
Having perceived water as water, they conceive it to be water …
tejaṁ tejato saññatvā tejaṁ maññati, tejasmiṁ maññati, tejato maññati, tejaṁ meti maññati, tejaṁ abhinandati.
Восприняв огонь как огонь, он измышляет [себя как] огонь,…
Having perceived fire as fire, they conceive it to be fire …
vāyaṁ vāyato saññatvā vāyaṁ maññati, vāyasmiṁ maññati, vāyato maññati, vāyaṁ meti maññati, vāyaṁ abhinandati.
Восприняв воздух как воздух, он измышляет [себя как] воздух, он измышляет [себя в] воздухе, он измышляет [себя отдельным] от воздуха, он измышляет воздух «своим», он радуется воздуху.
Having perceived air as air, they conceive it to be air …
bhūte bhūtato saññatvā bhūte maññati, bhūtesu maññati, bhūtato maññati, bhūte meti maññati, bhūte abhinandati.
Восприняв существ как существ, он измышляет [себя как] существ, он измышляет [себя в] существах, он измышляет [себя отдельным] от существ, он измышляет существ «своим», он радуется существам.
Having perceived creatures as creatures, they conceive it to be creatures …
deve devato saññatvā deve maññati, devesu maññati, devato maññati, deve meti maññati, deve abhinandati.
Восприняв божеств как божеств, он измышляет [себя как] божеств, он измышляет [себя в] божествах, он измышляет [себя отдельным] от божеств, он измышляет божеств «своим», он радуется божествам.
Having perceived gods as gods, they conceive it to be gods …
pajāpatiṁ pajāpatito saññatvā pajāpatiṁ maññati, pajāpatismiṁ maññati, pajāpatito maññati, pajāpatiṁ meti maññati, pajāpatiṁ abhinandati.
Восприняв Паджапати как Паджапати, он измышляет [себя как] Паджапати, он измышляет [себя в] Паджапати, он измышляет [себя отдельным] от Паджапати, он измышляет Паджапати «своим», он радуется Паджапати.
Having perceived the Progenitor as the Progenitor, they conceive it to be the Progenitor …
brahmaṁ brahmato saññatvā brahmaṁ maññati, brahmasmiṁ maññati, brahmato maññati, brahmaṁ meti maññati, brahmaṁ abhinandati.
Восприняв Брахму как Брахму, он измышляет [себя как] Брахму, он измышляет [себя в] Брахме, он измышляет [себя отдельным] от Брахмы, он измышляет Брахму «своим», он радуется Брахме.
Having perceived Brahmā as Brahmā, they conceive it to be Brahmā …
ābhassare ābhassarato saññatvā ābhassare maññati, ābhassaresu maññati, ābhassarato maññati, ābhassare meti maññati, ābhassare abhinandati.
Восприняв божеств Лучезарного сияния как божеств Лучезарного сияния, он измышляет [себя как] божеств Лучезарного сияния, он измышляет [себя в] божествах Лучезарного сияния, он измышляет [себя отдельным] от божеств Лучезарного сияния, он измышляет божеств Лучезарного сияния «своим», он радуется божествам Лучезарного сияния.
Having perceived those of streaming radiance as those of streaming radiance, they conceive it to be those of streaming radiance …
subhakiṇhe subhakiṇhato saññatvā subhakiṇhe maññati, subhakiṇhesu maññati, subhakiṇhato maññati, subhakiṇhe meti maññati, subhakiṇhe abhinandati.
Восприняв божеств Сверкающего великолепия как божеств Сверкающего великолепия, он измышляет [себя как] божеств Сверкающего великолепия, он измышляет [себя в] божествах Сверкающего великолепия, он измышляет [себя отдельным] от божеств Сверкающего великолепия, он измышляет божеств Сверкающего великолепия «своим», он радуется божествам Сверкающего великолепия.
But then they identify with those of universal beauty …
vehapphale vehapphalato saññatvā vehapphale maññati, vehapphalesu maññati, vehapphalato maññati, vehapphale meti maññati, vehapphale abhinandati.
Восприняв богов великого плода как богов великого плода, он измышляет [себя как] богов великого плода, он измышляет [себя в] богах великого плода, он измышляет [себя отдельным] от богов великого плода, он измышляет богов великого плода «своим», он радуется богам великого плода.
Having perceived those of abundant fruit as those of abundant fruit, they conceive it to be those of abundant fruit …
abhibhuṁ abhibhuto saññatvā abhibhuṁ maññati, abhibhusmiṁ maññati, abhibhuto maññati, abhibhuṁ meti maññati, abhibhuṁ abhinandati.
Восприняв Владыку как Владыку, он измышляет [себя как] Владыку, он измышляет [себя во] Владыке, он измышляет [себя отдельным] от Владыки, он измышляет Владыку «своим», он радуется Владыке.
Having perceived the Vanquisher as the Vanquisher, they conceive it to be the Vanquisher …
ākāsānañcāyatanaṁ ākāsānañcāyatanato saññatvā ākāsānañcāyatanaṁ maññati, ākāsānañcāyatanasmiṁ maññati, ākāsānañcāyatanato maññati, ākāsānañcāyatanaṁ meti maññati, ākāsānañcāyatanaṁ abhinandati.
Восприняв сферу безграничного пространства как сферу безграничного пространства, он измышляет [себя как] сферу безграничного пространства, он измышляет [себя в] сфере безграничного пространства, он измышляет [себя отдельным] от сферы безграничного пространства, он измышляет сферу безграничного пространства «своим», он радуется сфере безграничного пространства.
Having perceived the dimension of infinite space as the dimension of infinite space, they conceive it to be the dimension of infinite space …
viññāṇañcāyatanaṁ viññāṇañcāyatanato saññatvā viññāṇañcāyatanaṁ maññati, viññāṇañcāyatanasmiṁ maññati, viññāṇañcāyatanato maññati, viññāṇañcāyatanaṁ meti maññati, viññāṇañcāyatanaṁ abhinandati.
Восприняв сферу безграничного сознания как сферу безграничного сознания, он измышляет [себя как] …
Having perceived the dimension of infinite consciousness as the dimension of infinite consciousness, they conceive it to be the dimension of infinite consciousness …
ākiñcaññāyatanaṁ ākiñcaññāyatanato saññatvā ākiñcaññāyatanaṁ maññati, ākiñcaññāyatanasmiṁ maññati, ākiñcaññāyatanato maññati, ākiñcaññāyatanaṁ meti maññati, ākiñcaññāyatanaṁ abhinandati.
Восприняв сферу отсутствия всего как сферу отсутствия всего, он измышляет [себя как] …
Having perceived the dimension of nothingness as the dimension of nothingness, they conceive it to be the dimension of nothingness …
nevasaññānāsaññāyatanaṁ nevasaññānāsaññāyatanato saññatvā nevasaññānāsaññāyatanaṁ maññati, nevasaññānāsaññāyatanasmiṁ maññati, nevasaññānāsaññāyatanato maññati, nevasaññānāsaññāyatanaṁ meti maññati, nevasaññānāsaññāyatanaṁ abhinandati.
Восприняв сферу ни-восприятия-ни-не-восприятия как сферу ни-восприятия-ни-не-восприятия, он измышляет [себя как] сферу ни-восприятия-ни-не-восприятия, он измышляет [себя в] сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия, он измышляет [себя отдельным] от сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия, он измышляет сферу ни-восприятия-ни-не-восприятия «своим», он радуется сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия.
Having perceived the dimension of neither perception nor non-perception as the dimension of neither perception nor non-perception, they conceive it to be the dimension of neither perception nor non-perception …
diṭṭhaṁ diṭṭhato saññatvā diṭṭhaṁ maññati, diṭṭhasmiṁ maññati, diṭṭhato maññati, diṭṭhaṁ meti maññati, diṭṭhaṁ abhinandati.
Восприняв видимое как видимое, он измышляет [себя как] видимое, он измышляет [себя в] видимом, он измышляет [себя отдельным] от видимого, он измышляет видимое «своим», он радуется видимому.
Having perceived the seen as the seen, they conceive it to be the seen …
sutaṁ sutato saññatvā sutaṁ maññati, sutasmiṁ maññati, sutato maññati, sutaṁ meti maññati, sutaṁ abhinandati.
Восприняв слышимое как слышимое, он измышляет [себя как] слышимое,…
Having perceived the heard as the heard, they conceive it to be the heard …
mutaṁ mutato saññatvā mutaṁ maññati, mutasmiṁ maññati, mutato maññati, mutaṁ meti maññati, mutaṁ abhinandati.
Восприняв ощущаемое как ощущаемое, он измышляет [себя как] ощущаемое,…
Having perceived the thought as the thought, they conceive it to be the thought …
viññātaṁ viññātato saññatvā viññātaṁ maññati, viññātasmiṁ maññati, viññātato maññati, viññātaṁ meti maññati, viññātaṁ abhinandati.
Восприняв познаваемое как познаваемое, он измышляет [себя как] познаваемое, он измышляет [себя в] познаваемом, он измышляет [себя отдельным] от познаваемого, он измышляет познаваемое «своим», он радуется познаваемому.
Having perceived the known as the known, they conceive it to be the known …
ekattaṁ ekattato saññatvā ekattaṁ maññati, ekattasmiṁ maññati, ekattato maññati, ekattaṁ meti maññati, ekattaṁ abhinandati.
Восприняв единое как единое, он измышляет [себя как] единое, он измышляет [себя в] едином, он измышляет [себя отдельным] от единого, он измышляет единое «своим», он радуется единому.
Having perceived oneness as oneness, they conceive it to be oneness …
nānattaṁ nānattato saññatvā nānattaṁ maññati, nānattasmiṁ maññati, nānattato maññati, nānattaṁ meti maññati, nānattaṁ abhinandati.
Восприняв множественное как множественное, он измышляет [себя как] множественное, он измышляет [себя в] множественном, он измышляет [себя отдельным] от множественного, он измышляет множественное «своим», он радуется множественному.
Having perceived diversity as diversity, they conceive it to be diversity …
sabbaṁ sabbato saññatvā sabbaṁ maññati, sabbasmiṁ maññati, sabbato maññati, sabbaṁ meti maññati, sabbaṁ abhinandati.
Восприняв всё как всё, он измышляет [себя как] всё, он измышляет [себя во] всём, он измышляет [себя отдельным] от всего, он измышляет всё «своим», он радуется всему.
Having perceived all as all, they conceive it to be all …
nibbānaṁ nibbānato saññatvā nibbānaṁ maññati, nibbānasmiṁ maññati, nibbānato maññati, nibbānaṁ meti maññati, nibbānaṁ abhinandati.
Восприняв ниббану как ниббану, он измышляет [себя как] ниббану, он измышляет [себя в] ниббане, он измышляет [себя отдельным] от ниббаны, он измышляет ниббану «своим», он радуется ниббане.
Having perceived extinguishment as extinguishment, they conceive it to be extinguishment, they conceive it in extinguishment, they conceive it as extinguishment, they conceive that ‘extinguishment is mine’, they approve extinguishment.
pathaviṁ pathavito abhiññāya pathaviṁ mā maññi, pathaviyā mā maññi, pathavito mā maññi, pathaviṁ meti mā maññi, pathaviṁ mābhinandi.
Напрямую познав землю как землю, ему не следует измышлять [себя как] землю, ему не следует измышлять [себя] в земле, ему не следует измышлять [себя отдельным] от земли, ему не следует измышлять землю «своим», ему не следует радоваться земле.
Having directly known earth as earth, let them not conceive it to be earth, let them not conceive it in earth, let them not conceive it as earth, let them not conceive that ‘earth is mine’, let them not approve earth.
maññi → vā maññati (si); māmaññī (cck) | abhiññāya → abhiññatvā (si, mr) | mābhinandi → vā abhinandati (si); mābhinandī (cck)
pathaviṁ pathavito abhiññāya pathaviṁ na maññati, pathaviyā na maññati, pathavito na maññati, pathaviṁ meti na maññati, pathaviṁ nābhinandati.
Напрямую познав землю как землю, он не измышляет [себя как] землю, он не измышляет [себя] в земле, он не измышляет [себя отдельно] от земли, он не измышляет землю «своим», он не радуется земле.
Having directly known earth as earth, they do not conceive it to be earth, they do not conceive it in earth, they do not conceive it as earth, they do not conceive that ‘earth is mine’, they do not approve earth.
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati.
Having directly known extinguishment as extinguishment, they do not conceive it to be extinguishment, they do not conceive it in extinguishment, they do not conceive it as extinguishment, they do not conceive that ‘extinguishment is mine’, they do not approve extinguishment.
pathaviṁ pathavito abhiññāya pathaviṁ na maññati, pathaviyā na maññati, pathavito na maññati, pathaviṁ meti na maññati, pathaviṁ nābhinandati.
Напрямую познав землю как землю, он не измышляет [себя как] землю, он не измышляет [себя] в земле, он не измышляет [себя отдельно] от земли, он не измышляет землю «своим», он не радуется земле.
Having directly known earth as earth, they do not conceive it to be earth, they do not conceive it in earth, they do not conceive it as earth, they do not conceive that ‘earth is mine’, they do not approve earth.
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati.
Having directly known extinguishment as extinguishment, they do not conceive it to be extinguishment, they do not conceive it in extinguishment, they do not conceive it as extinguishment, they do not conceive that ‘extinguishment is mine’, they do not approve extinguishment.
pathaviṁ pathavito abhiññāya pathaviṁ na maññati, pathaviyā na maññati, pathavito na maññati, pathaviṁ meti na maññati, pathaviṁ nābhinandati.
Напрямую познав землю как землю, он не измышляет [себя как] землю, он не измышляет [себя] в земле, он не измышляет [себя отдельно] от земли, он не измышляет землю «своим», он не радуется земле.
Having directly known earth as earth, they do not conceive it to be earth, they do not conceive it in earth, they do not conceive it as earth, they do not conceive that ‘earth is mine’, they do not approve earth.
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati.
Having directly known extinguishment as extinguishment, they do not conceive it to be extinguishment, they do not conceive it in extinguishment, they do not conceive it as extinguishment, they do not conceive that ‘extinguishment is mine’, they do not approve extinguishment.
pathaviṁ pathavito abhiññāya pathaviṁ na maññati, pathaviyā na maññati, pathavito na maññati, pathaviṁ meti na maññati, pathaviṁ nābhinandati.
Напрямую познав землю как землю, он не измышляет [себя как] землю, он не измышляет [себя] в земле, он не измышляет [себя отдельно] от земли, он не измышляет землю «своим», он не радуется земле.
Having directly known earth as earth, they do not conceive it to be earth, they do not conceive it in earth, they do not conceive it as earth, they do not conceive that ‘earth is mine’, they do not approve earth.
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati.
Having directly known extinguishment as extinguishment, they do not conceive it to be extinguishment, they do not conceive it in extinguishment, they do not conceive it as extinguishment, they do not conceive that ‘extinguishment is mine’, they do not approve extinguishment.
pathaviṁ pathavito abhiññāya pathaviṁ na maññati, pathaviyā na maññati, pathavito na maññati, pathaviṁ meti na maññati, pathaviṁ nābhinandati.
Напрямую познав землю как землю, он не измышляет [себя как] землю, он не измышляет [себя] в земле, он не измышляет [себя отдельно] от земли, он не измышляет землю «своим», он не радуется земле.
Having directly known earth as earth, he does not conceive it to be earth, he does not conceive it in earth, he does not conceive it as earth, he does not conceive that ‘earth is mine’, he does not approve earth.
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati.
Having directly known extinguishment as extinguishment, he does not conceive it to be extinguishment, he does not conceive it in extinguishment, he does not conceive it as extinguishment, he does not conceive that ‘extinguishment is mine’, he does not approve extinguishment.
pathaviṁ pathavito abhiññāya pathaviṁ na maññati, pathaviyā na maññati, pathavito na maññati, pathaviṁ meti na maññati, pathaviṁ nābhinandati.
Напрямую познав землю как землю, он не измышляет [себя как] землю, он не измышляет [себя] в земле, он не измышляет [себя отдельно] от земли, он не измышляет землю «своим», он не радуется земле.
Having directly known earth as earth, he does not conceive it to be earth, he does not conceive it in earth, he does not conceive it as earth, he does not conceive that ‘earth is mine’, he does not approve earth.
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati.
Having directly known extinguishment as extinguishment, he does not conceive it to be extinguishment, he does not conceive it in extinguishment, he does not conceive it as extinguishment, he does not conceive that ‘extinguishment is mine’, he does not approve extinguishment.
|
mn2 | | aññatarā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tassa evaṁ ayoniso manasikaroto channaṁ diṭṭhīnaṁ aññatarā diṭṭhi uppajjati.
Когда он подобным образом немудро направляет внимание, одно из шести воззрений возникает в нём.
When they apply the mind irrationally in this way, one of the following six views arises in them and is taken as a genuine fact.
|
mn3 | | āmisaññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Āmisaññataraṁ kho panetaṁ, yadidaṁ piṇḍapāto.
А эта еда, полученная с подаяний – одна из материальных вещей.
And almsfood is one of the things of the flesh.
|
mn4 | | araññavanapatthāni aññadatthu aññataro’ti duppaññaeḷamūgasandosahetu | 63 | | Pi En Ru | dhamma | “Durabhisambhavāni hi kho, bho gotama, araññavanapatthāni pantāni senāsanāni, dukkaraṁ pavivekaṁ, durabhiramaṁ ekatte,
– Но, господин Готама, удалённые обиталища в лесных чащах трудно вытерпеть, затворничество трудно практиковать, уединением трудно наслаждаться.
“But Mister Gotama, remote lodgings in the wilderness and the forest are challenging. It’s hard to maintain seclusion and hard to find joy in solitude.
Durabhisambhavāni hi kho, brāhmaṇa, araññavanapatthāni pantāni senāsanāni, dukkaraṁ pavivekaṁ, durabhiramaṁ ekatte,
Удалённые обиталища в лесных чащах трудно вытерпеть, затворничество трудно практиковать, уединением трудно наслаждаться. Ведь, можно полагать, лес украдёт ум монаха, если у него нет сосредоточения.
‘durabhisambhavāni hi kho araññavanapatthāni pantāni senāsanāni, dukkaraṁ pavivekaṁ, durabhiramaṁ ekatte,
«Удалённые обиталища в лесных чащах трудно вытерпеть, затворничество трудно практиковать, уединением трудно наслаждаться.
‘Remote lodgings in the wilderness and the forest are challenging. It’s hard to maintain seclusion and hard to find joy in solitude.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā aparisuddhakāyakammantā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, aparisuddhakāyakammantasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники с неочищенным телесным поведением затворяются в удалённых обиталищах в лесных чащах, то из-за изъяна их неочищенного телесного поведения эти почтенные жрецы и отшельники пробуждают [в себе] неблагой страх и ужас.
‘There are ascetics and brahmins with unpurified conduct of body, speech, and mind who frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. Those ascetics and brahmins summon unskillful fear and dread because of these defects in their conduct.
Na kho panāhaṁ aparisuddhakāyakammanto araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Но я не отправляюсь в удалённые обиталища в лесных чащах с неочищенным телесным поведением.
But I don’t frequent remote lodgings in the wilderness and the forest with unpurified conduct of body, speech, and mind.
Ye hi vo ariyā parisuddhakāyakammantā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
Я отправляюсь в удалённые обиталища в лесных чащах, как те благородные с очищенным телесным поведением».
I am one of those noble ones who frequent remote lodgings in the wilderness and the forest with purified conduct of body, speech, and mind.’
aparisuddhājīvā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, aparisuddhājīvasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
‘There are ascetics and brahmins with unpurified livelihood who frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. Those ascetics and brahmins summon unskillful fear and dread because of these defects in their livelihood.
Na kho panāhaṁ aparisuddhājīvo araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
But I don’t frequent remote lodgings in the wilderness and the forest with unpurified livelihood.
Ye hi vo ariyā parisuddhājīvā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
I am one of those noble ones who frequent remote lodgings in the wilderness and the forest with purified livelihood.’
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā abhijjhālū kāmesu tibbasārāgā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, abhijjhālukāmesutibbasārāgasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, алчные и полные страсти…
‘There are ascetics and brahmins full of desire for sensual pleasures, with acute lust …
Na kho panāhaṁ abhijjhālu kāmesu tibbasārāgo araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā anabhijjhālū araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā byāpannacittā paduṭṭhamanasaṅkappā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, byāpannacittapaduṭṭhamanasaṅkappasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники с недоброжелательным умом и злобными намерениями…
‘There are ascetics and brahmins full of ill will, with malicious intentions …
Na kho panāhaṁ byāpannacitto paduṭṭhamanasaṅkappo araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā mettacittā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā thinamiddhapariyuṭṭhitā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, thinamiddhapariyuṭṭhānasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, одолеваемые ленью и апатией…
‘There are ascetics and brahmins overcome with dullness and drowsiness …
Na kho panāhaṁ thinamiddhapariyuṭṭhito araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā vigatathinamiddhā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā uddhatā avūpasantacittā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, uddhataavūpasantacittasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
Когда какие-либо жрецы и отшельники, одолеваемые неугомонностью и неспокойные умом…
‘There are ascetics and brahmins who are restless, with no peace of mind …
Na kho panāhaṁ uddhato avūpasantacitto araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā vūpasantacittā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā kaṅkhī vicikicchī araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, kaṅkhivicikicchisandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, неуверенные и сомневающиеся…
‘There are ascetics and brahmins who are doubting and uncertain …
Na kho panāhaṁ kaṅkhī vicikicchī araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā tiṇṇavicikicchā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā attukkaṁsakā paravambhī araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, attukkaṁsanaparavambhanasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, которые предаются самовосхвалению и принижению других…
‘There are ascetics and brahmins who glorify themselves and put others down …
Na kho panāhaṁ attukkaṁsako paravambhī araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā anattukkaṁsakā aparavambhī araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā chambhī bhīrukajātikā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, chambhibhīrukajātikasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, подверженные тревоге и страху…
‘There are ascetics and brahmins who are cowardly and craven …
Na kho panāhaṁ chambhī bhīrukajātiko araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā vigatalomahaṁsā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā lābhasakkārasilokaṁ nikāmayamānā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, lābhasakkārasilokanikāmanasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, желающие обретений, хвалы, признания…
‘There are ascetics and brahmins who enjoy possessions, honor, and popularity …
Na kho panāhaṁ lābhasakkārasilokaṁ nikāmayamāno araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā appicchā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā kusītā hīnavīriyā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, kusītahīnavīriyasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, ленивые, с недостающим усердием…
‘There are ascetics and brahmins who are lazy and lack energy …
Na kho panāhaṁ kusīto hīnavīriyo araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā āraddhavīriyā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā muṭṭhassatī asampajānā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, muṭṭhassatiasampajānasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
Когда какие-либо жрецы и отшельники, не осознанные и не бдительные…
‘There are ascetics and brahmins who are unmindful and lack situational awareness …
Na kho panāhaṁ muṭṭhassati asampajāno araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā upaṭṭhitassatī araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā asamāhitā vibbhantacittā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, asamāhitavibbhantacittasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, несосредоточенные, с блуждающими умами…
‘There are ascetics and brahmins who lack immersion, with straying minds …
Na kho panāhaṁ asamāhito vibbhantacitto araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Ye hi vo ariyā samādhisampannā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā duppaññā eḷamūgā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, duppaññaeḷamūgasandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.
«Когда какие-либо жрецы и отшельники, лишённые мудрости, тупоумные, затворяются в удалённых обиталищах в лесных чащах, то из-за изъяна, состоящего в их отсутствии мудрости и [наличия] тупоумия, эти почтенные жрецы и отшельники пробуждают [в себе] неблагой страх и ужас.
‘There are ascetics and brahmins who are witless and stupid who frequent remote lodgings in the wilderness and the forest. Those ascetics and brahmins summon unskillful fear and dread because of the defects of witlessness and stupidity.
Na kho panāhaṁ duppañño eḷamūgo araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi;
Но я не отправляюсь в удалённые обиталища в лесных чащах, будучи лишённым мудрости и тупоумным.
But I don’t frequent remote lodgings in the wilderness and the forest witless and stupid.
Ye hi vo ariyā paññāsampannā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti.
Я отправляюсь в удалённые обиталища в лесных чащах как те благородные, наделённые мудростью».
I am one of those noble ones who frequent remote lodgings in the wilderness and the forest accomplished in wisdom.’
‘kiṁ nu kho ahaṁ aññadatthu bhayapaṭikaṅkhī viharāmi?
«Почему я пребываю в постоянном ожидании страха и ужаса?
‘Why do I always meditate expecting that fear to come?
‘ajjāpi nūna samaṇo gotamo avītarāgo avītadoso avītamoho, tasmā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevatī’ti.
«Быть может, отшельник Готама не освобождён от жажды, злобы, заблуждения даже и сегодня, и вот почему он всё ещё затворяется в удалённых обиталищах в лесах».
‘Perhaps the ascetic Gotama is not free of greed, hate, and delusion even today, and that is why he still frequents remote lodgings in the wilderness and the forest.’
Dve kho ahaṁ, brāhmaṇa, atthavase sampassamāno araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi—
Из-за того, что я вижу два вида пользы, я всё ещё затворяюсь в удалённых обиталищах в лесах.
I see two reasons to frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
|
mn5 | | aññamaññassa aññaṁ jaññajaññaṁ paññavanto | 17 | | Pi En Ru | dhamma | ‘aho vata mameva satthā paṭipucchitvā paṭipucchitvā bhikkhūnaṁ dhammaṁ deseyya, na aññaṁ bhikkhuṁ satthā paṭipucchitvā paṭipucchitvā bhikkhūnaṁ dhammaṁ deseyyā’ti.
«Пусть Учитель обучает Дхамме монахов, задавая мне ряд вопросов, а не некоему другому монаху!»
‘Oh, I hope the Teacher will teach the mendicants by repeatedly questioning me alone, not some other mendicant.’
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, āvuso, vijjati yaṁ aññaṁ bhikkhuṁ satthā paṭipucchitvā paṭipucchitvā bhikkhūnaṁ dhammaṁ deseyya, na taṁ bhikkhuṁ satthā paṭipucchitvā paṭipucchitvā bhikkhūnaṁ dhammaṁ deseyya.
И может быть так, что Учитель обучает Дхамме монахов, задавая ряд вопросов некоему другому монаху, а не тому монаху.
But it’s possible that the Teacher will teach the mendicants by repeatedly questioning some other mendicant …
‘Aññaṁ bhikkhuṁ satthā paṭipucchitvā paṭipucchitvā bhikkhūnaṁ dhammaṁ deseti, na maṁ satthā paṭipucchitvā paṭipucchitvā bhikkhūnaṁ dhammaṁ desetī’ti—
Из-за этого он злится и проявляет горечь так:
‘aho vata mameva bhikkhū purakkhatvā purakkhatvā gāmaṁ bhattāya paviseyyuṁ, na aññaṁ bhikkhuṁ bhikkhū purakkhatvā purakkhatvā gāmaṁ bhattāya paviseyyun’ti.
«Пусть монахи входят в деревню за подаяниями, ставя меня во главе, а не некоего другого монаха!»
‘Oh, I hope the mendicants will enter the village for the meal putting me at the very front, not some other mendicant.’
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, āvuso, vijjati yaṁ aññaṁ bhikkhuṁ bhikkhū purakkhatvā purakkhatvā gāmaṁ bhattāya paviseyyuṁ, na taṁ bhikkhuṁ bhikkhū purakkhatvā purakkhatvā gāmaṁ bhattāya paviseyyuṁ.
И может быть так, что монахи входят в деревню за подаяниями, ставя во главе некоего другого монаха, но не того монаха.
But it’s possible that the mendicants will enter the village for the meal putting some other mendicant at the very front …
‘Aññaṁ bhikkhuṁ bhikkhū purakkhatvā purakkhatvā gāmaṁ bhattāya pavisanti, na maṁ bhikkhū purakkhatvā purakkhatvā gāmaṁ bhattāya pavisantī’ti—
Из-за этого он злится и проявляет горечь так:
‘aho vata mameva bhikkhū sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ, na aññaṁ bhikkhuṁ bhikkhū sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyun’ti.
«Пусть монахи чтят, уважают, почитают, выражают почтение мне, а не другому монаху!»… «Пусть монахини… миряне… мирянки чтят, уважают, почитают, выражают почтение мне, а не другому монаху!»…
‘Oh, I hope that the monks, nuns, laymen, and laywomen will honor, respect, revere, and venerate me alone, not some other mendicant.’
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, āvuso, vijjati yaṁ aññaṁ bhikkhuṁ bhikkhū sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ, na taṁ bhikkhuṁ bhikkhū sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ.
‘Aññaṁ bhikkhuṁ bhikkhū sakkaronti garuṁ karonti mānenti pūjenti, na maṁ bhikkhū sakkaronti garuṁ karonti mānenti pūjentī’ti—
upāsikā sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ, na aññaṁ bhikkhuṁ upāsikā sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyun’ti.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, āvuso, vijjati yaṁ aññaṁ bhikkhuṁ upāsikā sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ, na taṁ bhikkhuṁ upāsikā sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ.
И может быть так, чтить, уважать, почитать… будут другого монаха…
But it’s possible that some other mendicant is honored, respected, revered, and venerated …
‘Aññaṁ bhikkhuṁ upāsikā sakkaronti garuṁ karonti mānenti pūjenti, na maṁ upāsikā sakkaronti garuṁ karonti mānenti pūjentī’ti—
‘ambho, kimevidaṁ harīyati jaññajaññaṁ viyā’ti?
«Что это ты там несёшь, будто сокровище?»
‘My good man, what is it that you’re carrying like a precious treasure?’
‘ambho, kimevidaṁ harīyati jaññajaññaṁ viyā’ti?
«Что это ты там несёшь, будто сокровище?»
‘My good man, what is it that you’re carrying like a precious treasure?’
Ye pana te kulaputtā saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā, asaṭhā amāyāvino aketabino anuddhatā anunnaḷā acapalā amukharā avikiṇṇavācā, indriyesu guttadvārā, bhojane mattaññuno, jāgariyaṁ anuyuttā, sāmaññe apekkhavanto, sikkhāya tibbagāravā, na bāhulikā na sāthalikā, okkamane nikkhittadhurā, paviveke pubbaṅgamā, āraddhavīriyā pahitattā upaṭṭhitassatī sampajānā samāhitā ekaggacittā paññavanto aneḷamūgā, te āyasmato sāriputtassa imaṁ dhammapariyāyaṁ sutvā pivanti maññe, ghasanti maññe vacasā ceva manasā ca:
Но есть представители клана, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную благодаря вере, не жуликоватые… не беспорядочные в своих речах; которые охраняют способности [органов чувств], предаются бодрствованию, интересуются затворничеством, имеют великое уважение к тренировке, не проживают в роскоши и не беспечны, усердны в том, чтобы избежать падения, они превосходят других в затворничестве, усердные, решительные, утверждены в осознанности, бдительные, сосредоточенные, с собранными умами, обладающие мудростью, не тупоумные. Эти, услышав беседу по Дхамме от достопочтенного Сарипутты, словом и мыслью как будто бы едят и пьют её.
But there are those gentlemen who went forth from the lay life to homelessness out of faith. They’re not devious, deceitful, and sneaky. They’re not restless, insolent, fickle, scurrilous, and loose-tongued. They guard their sense doors and eat in moderation, and they are dedicated to wakefulness. They care about the ascetic life, and keenly respect the training. They’re not indulgent or slack, nor are they leaders in backsliding, neglecting seclusion. They’re energetic and determined. They’re mindful, with situational awareness, immersion, and unified minds; wise, not stupid. Hearing this exposition of the teaching from Venerable Sāriputta, they drink it up and devour it, as it were. And in speech and thought they say:
evameva kho, āvuso, ye te kulaputtā saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā, asaṭhā amāyāvino aketabino anuddhatā anunnaḷā acapalā amukharā avikiṇṇavācā, indriyesu guttadvārā, bhojane mattaññuno, jāgariyaṁ anuyuttā, sāmaññe apekkhavanto, sikkhāya tibbagāravā, na bāhulikā na sāthalikā, okkamane nikkhittadhurā, paviveke pubbaṅgamā, āraddhavīriyā pahitattā upaṭṭhitassatī sampajānā samāhitā ekaggacittā paññavanto aneḷamūgā, te āyasmato sāriputtassa imaṁ dhammapariyāyaṁ sutvā pivanti maññe, ghasanti maññe vacasā ceva manasā ca:
точно также, есть представители клана, которые ушли из жизни домохозяйской… словом и мыслью как будто бы едят и пьют её.
In the same way, those gentlemen who went forth from the lay life to homelessness out of faith … say:
Itiha te ubho mahānāgā aññamaññassa subhāsitaṁ samanumodiṁsūti.
И так оно было, что эти двое великих существ возрадовались благим словам друг друга.
And so these two spiritual giants agreed with each others’ fine words.
|
mn7 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro kho panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosīti.
Так достопочтенный Бхарадваджа стал одним из арахантов."
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
mn8 | | aññaṁ duppaññassa | 3 | | Pi En Ru | dhamma | seyyathā vā pana, cunda, visamaṁ titthaṁ assa, tassa aññaṁ samaṁ titthaṁ parikkamanāya;
И представь неровный брод и другой ровный брод, [идя] которым можно было бы избежать [перехода по неровному].
Or suppose there was a rough ford and another smooth ford to get around it.
Thinamiddhapariyuṭṭhitassa purisapuggalassa vigatathinamiddhatā hoti parikkamanāya, uddhatassa purisapuggalassa anuddhaccaṁ hoti parikkamanāya, vicikicchissa purisapuggalassa tiṇṇavicikicchatā hoti parikkamanāya, kodhanassa purisapuggalassa akkodho hoti parikkamanāya, upanāhissa purisapuggalassa anupanāho hoti parikkamanāya, makkhissa purisapuggalassa amakkho hoti parikkamanāya, paḷāsissa purisapuggalassa apaḷāso hoti parikkamanāya, issukissa purisapuggalassa anissukitā hoti parikkamanāya, maccharissa purisapuggalassa amacchariyaṁ hoti parikkamanāya, saṭhassa purisapuggalassa asāṭheyyaṁ hoti parikkamanāya, māyāvissa purisapuggalassa amāyā hoti parikkamanāya, thaddhassa purisapuggalassa atthaddhiyaṁ hoti parikkamanāya, atimānissa purisapuggalassa anatimāno hoti parikkamanāya, dubbacassa purisapuggalassa sovacassatā hoti parikkamanāya, pāpamittassa purisapuggalassa kalyāṇamittatā hoti parikkamanāya, pamattassa purisapuggalassa appamādo hoti parikkamanāya, assaddhassa purisapuggalassa saddhā hoti parikkamanāya, ahirikassa purisapuggalassa hirī hoti parikkamanāya, anottāpissa purisapuggalassa ottappaṁ hoti parikkamanāya, appassutassa purisapuggalassa bāhusaccaṁ hoti parikkamanāya, kusītassa purisapuggalassa vīriyārambho hoti parikkamanāya, muṭṭhassatissa purisapuggalassa upaṭṭhitassatitā hoti parikkamanāya, duppaññassa purisapuggalassa paññāsampadā hoti parikkamanāya, sandiṭṭhiparāmāsiādhānaggāhiduppaṭinissaggissa purisapuggalassa asandiṭṭhiparāmāsianādhānaggāhisuppaṭinissaggitā hoti parikkamanāya.
Тот, кто придерживается своих собственных воззрений, прочно за них держится, и оставляет их с трудом, имеет не-приверженность к собственным воззрениям, отсутствие прочного их удержания, лёгкость их оставления, посредством чего он мог бы избежать [всего этого].
An individual who is attached to their own views, holding them tight, and refusing to let go, gets around it by not being attached to their own views, not holding them tight, but letting them go easily.
Duppaññassa purisapuggalassa paññāsampadā hoti parinibbānāya.
|
mn10 | | araññagato aññataraṁ dhaññassa | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati, pallaṅkaṁ ābhujitvā, ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya, parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
И как, монахи, монах пребывает в созерцании тела как тела? Вот монах, уйдя в лес, к подножью дерева или в пустую хижину, садится. Скрестив ноги, держа тело прямым, установив осознанность впереди,
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
Seyyathāpi, bhikkhave, ubhatomukhā putoḷi pūrā nānāvihitassa dhaññassa, seyyathidaṁ—sālīnaṁ vīhīnaṁ muggānaṁ māsānaṁ tilānaṁ taṇḍulānaṁ. Tamenaṁ cakkhumā puriso muñcitvā paccavekkheyya: ‘ime sālī ime vīhī ime muggā ime māsā ime tilā ime taṇḍulā’ti.
Это как если был бы открытый с обеих сторон мешок, полный разных видов зерна – горного риса, бурого риса, бобов, гороха, проса, белого риса – и человек с хорошим зрением открыл бы его и пересматривал так: «Вот горный рис, вот бурый рис, вот бобы, вот горох, вот просо, вот белый рис»
It’s as if there were a bag with openings at both ends, filled with various kinds of grains, such as fine rice, wheat, mung beans, peas, sesame, and ordinary rice. And someone with clear eyes were to open it and examine the contents: ‘These grains are fine rice, these are wheat, these are mung beans, these are peas, these are sesame, and these are ordinary rice.’
Yo hi koci, bhikkhave, ime cattāro satipaṭṭhāne evaṁ bhāveyya satta vassāni, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ
Монахи, если кто-либо развивает эти четыре основы осознанности таким образом в течение семи лет, то в отношении него можно ожидать одного из этих двух плодов
Anyone who develops these four kinds of mindfulness meditation in this way for seven years can expect one of two results:
Yo hi koci, bhikkhave, ime cattāro satipaṭṭhāne evaṁ bhāveyya satta māsāni, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ
Если кто-либо развивает эти четыре основы осознанности таким образом семь месяцев …
seven months …
Yo hi koci, bhikkhave, ime cattāro satipaṭṭhāne evaṁ bhāveyya sattāhaṁ, tassa dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ
Если кто-либо развивает эти четыре основы осознанности таким образом семь дней, то в отношении него можно ожидать одного из этих двух плодов
anyone who develops these four kinds of mindfulness meditation in this way for seven days can expect one of two results:
|
mn11 | | aññatitthiyā paññapenti paññapeti | 48 | | Pi En Ru | dhamma | Ṭhānaṁ kho panetaṁ, bhikkhave, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
Быть может, монахи, странники – приверженцы других учений спросят:
It’s possible that wanderers of other religions might say:
Evaṁvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
следует ответить вот как:
You should say to them:
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, bhikkhave, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
Быть может, монахи, те странники – приверженцы других учений скажут так:
It’s possible that wanderers of other religions might say:
Evaṁvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Странникам – приверженцам других учений, которые спросят так, следует ответить вот как:
You should say to them:
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
Отвечая праведно, странники – приверженцы других учений ответят так:
Answering rightly, the wanderers would say:
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
Отвечая праведно, странники – приверженцы других учений ответят так:
Answering rightly, the wanderers would say:
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
Отвечая праведно, странники – приверженцы других учений ответят так:
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
Отвечая праведно, странники – приверженцы других учений ответят так:
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
Отвечая праведно, странники – приверженцы других учений ответят так:
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
«Друзья, эта цель лишена цепляния,
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
Отвечая праведно, странники – приверженцы других учений ответят так:
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
Отвечая праведно, странники – приверженцы других учений ответят так:
Sammā byākaramānā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ byākareyyuṁ:
Отвечая праведно, странники – приверженцы других учений ответят так:
Answering rightly, the wanderers would say:
Te na sammā sabbupādānapariññaṁ paññapenti—
[всё же] они не целиком описывают полное понимание всех видов цепляния.
But they don’t correctly describe the complete understanding of all kinds of grasping.
kāmupādānassa pariññaṁ paññapenti, na diṭṭhupādānassa pariññaṁ paññapenti, na sīlabbatupādānassa pariññaṁ paññapenti, na attavādupādānassa pariññaṁ paññapenti.
Они описывают полное понимание цепляния к чувственным удовольствиям без описания полного понимания цепляния к воззрениям, цепляния к правилам и предписаниям, цепляния к доктрине о «я».
They describe the complete understanding of grasping at sensual pleasures, but not views, precepts and observances, and theories of a self.
te na sammā sabbupādānapariññaṁ paññapenti—
[в действительности] они описывают только полное понимание цепляния к чувственным удовольствиям
but they don’t really.
kāmupādānassa pariññaṁ paññapenti, na diṭṭhupādānassa pariññaṁ paññapenti, na sīlabbatupādānassa pariññaṁ paññapenti, na attavādupādānassa pariññaṁ paññapenti.
без описания полного понимания цепляния к воззрениям, цепляния к правилам и предписаниям, цепляния к доктрине о «я».
Te na sammā sabbupādānapariññaṁ paññapenti—
[всё же] они не полностью описывают полное понимание всех видов цепляния.
but they don’t really.
kāmupādānassa pariññaṁ paññapenti, diṭṭhupādānassa pariññaṁ paññapenti, na sīlabbatupādānassa pariññaṁ paññapenti, na attavādupādānassa pariññaṁ paññapenti.
Они описывают полное понимание цепляния к чувственным удовольствиям и полное понимание цепляния к воззрениям, без описания полного понимания цепляния к правилам и предписаниям, цепляния к доктрине о «я».
They describe the complete understanding of grasping at sensual pleasures and views, but not precepts and observances, and theories of a self.
te na sammā sabbupādānapariññaṁ paññapenti—
без описания полного понимания цепляния к правилам и предписаниям, цепляния к доктрине о «я».
but they don’t really.
kāmupādānassa pariññaṁ paññapenti, diṭṭhupādānassa pariññaṁ paññapenti, na sīlabbatupādānassa pariññaṁ paññapenti, na attavādupādānassa pariññaṁ paññapenti.
Te na sammā sabbupādānapariññaṁ paññapenti—
[всё же] они не полностью описывают полное понимание всех видов цепляния.
but they don’t really.
kāmupādānassa pariññaṁ paññapenti, diṭṭhupādānassa pariññaṁ paññapenti, sīlabbatupādānassa pariññaṁ paññapenti, na attavādupādānassa pariññaṁ paññapenti.
Они описывают полное понимание цепляния к чувственным удовольствиям, полное понимание цепляния к воззрениям, полное понимание цепляния к правилам и предписаниям, без описания полного понимания цепляния к доктрине о «я».
They describe the complete understanding of grasping at sensual pleasures, views, and precepts and observances, but not theories of a self.
te na sammā sabbupādānapariññaṁ paññapenti—
без описания полного понимания цепляния к доктрине о «я»
but they don’t really.
kāmupādānassa pariññaṁ paññapenti, diṭṭhupādānassa pariññaṁ paññapenti, sīlabbatupādānassa pariññaṁ paññapenti, na attavādupādānassa pariññaṁ paññapenti.
Tathāgato ca kho, bhikkhave, arahaṁ sammāsambuddho sabbupādānapariññāvādo paṭijānamāno sammā sabbupādānapariññaṁ paññapeti—
Монахи, когда Татхагата, совершенный и полностью просветлённый, заявляет об утверждении полного понимания всех видов цепляния, то полностью описывает полное понимание всех видов цепляния.
The Realized One, the perfected one, the fully awakened Buddha claims to propound the complete understanding of all kinds of grasping.
kāmupādānassa pariññaṁ paññapeti, diṭṭhupādānassa pariññaṁ paññapeti, sīlabbatupādānassa pariññaṁ paññapeti, attavādupādānassa pariññaṁ paññapeti.
Он описывает полное понимание цепляния к чувственным удовольствиям, цепляния к воззрениям, цепляния к правилам и предписаниям, цепляния к доктрине [о существовании] «я».
He describes the complete understanding of grasping at sensual pleasures, views, precepts and observances, and theories of a self.
|
mn12 | | aññataraṁ aññathattaṁ aññatra aññaṁ āraññako | 15 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, sāriputta, bhikkhu sīlasampanno samādhisampanno paññāsampanno diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, evaṁ sampadamidaṁ, sāriputta, vadāmi.
Подобно тому, как монах, наделённый нравственностью, сосредоточением, мудростью, здесь и сейчас мог бы владеть окончательным знанием, то и в этом случае [с Сунаккхаттой] я говорю, что
Just as a mendicant accomplished in ethics, immersion, and wisdom would reach enlightenment in this very life, such is the consequence, I say.
Seyyathāpi, sāriputta, bhikkhu sīlasampanno samādhisampanno paññāsampanno diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, evaṁ sampadamidaṁ, sāriputta, vadāmi.
Seyyathāpi, sāriputta, bhikkhu sīlasampanno samādhisampanno paññāsampanno diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, evaṁ sampadamidaṁ, sāriputta, vadāmi.
Seyyathāpi, sāriputta, bhikkhu sīlasampanno samādhisampanno paññāsampanno diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya, evaṁ sampadamidaṁ, sāriputta, vadāmi.
Seyyathāpi, sāriputta, bhikkhu sīlasampanno samādhisampanno paññāsampanno diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheyya; evaṁ sampadamidaṁ, sāriputta, vadāmi
Подобно тому, как монах, наделённый нравственностью, сосредоточением, мудростью, здесь и сейчас мог бы владеть окончательным знанием, то и в этом случае [с Сунаккхаттой] я говорю,
Just as a mendicant accomplished in ethics, immersion, and wisdom would reach enlightenment in this very life, such is the consequence, I say.
so kho ahaṁ, sāriputta, aññataraṁ araññāyatanaṁ ajjhogāhetvā viharāmi.
я уходил в какой-нибудь лес и жил там.
I would plunge deep into a wilderness region and stay there.
Seyyathāpi, sāriputta, āraññako mago manusse disvā vanena vanaṁ gahanena gahanaṁ ninnena ninnaṁ thalena thalaṁ sampatati;
Словно выросший в лесу олень, увидев людей, уходит из рощи в рощу, из чащи в чащу, из лощины в лощину, с холма на холм, –
I fled like a wild deer seeing a human being.
So kho ahaṁ, sāriputta, aññataraṁ bhiṁsanakaṁ vanasaṇḍaṁ ajjhogāhetvā viharāmi.
Я уходил во вселяющие страх рощи и пребывал там –
I would plunge deep into an awe-inspiring forest grove and stay there.
Na kho pana so, sāriputta, saṁsāro sulabharūpo yo mayā asaṁsaritapubbo iminā dīghena addhunā, aññatra suddhāvāsehi devehi.
Но непросто найти тот мир в круговерти, через который я бы уже не проходил за это долгое странствие, за исключением [мира] богов Чистых обителей.
But it’s not easy to find a realm that I haven’t previously transmigrated to in all this long time, except for the gods of the pure abodes.
Na kho pana sā, sāriputta, upapatti sulabharūpā yā mayā anupapannapubbā iminā dīghena addhunā, aññatra suddhāvāsehi devehi.
Но непросто найти вид перерождения, в котором бы я не перерождался за это долгое странствие, за исключением [перерождения] богом Чистых обителей… …
But it’s not easy to find any rebirth that I haven’t previously been reborn in …
Na kho pana so, sāriputta, āvāso sulabharūpo yo mayā anāvuṭṭhapubbo iminā dīghena addhunā, aññatra suddhāvāsehi devehi.
Но непросто найти вид обители, в которой бы я не пребывал за это долгое странствие, за исключением [мира] богов Чистых обителей…
But it’s not easy to find an abode where I haven’t previously abided …
Aññatra asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā, aññatra niddākilamathapaṭivinodanā apariyādinnāyevassa, sāriputta, tathāgatassa dhammadesanā, apariyādinnaṁyevassa tathāgatassa dhammapadabyañjanaṁ, apariyādinnaṁyevassa tathāgatassa pañhapaṭibhānaṁ.
и не останавливались бы кроме как на то, чтобы поесть, попить, употребить пищу, распробовать её на вкус, помочиться, испражниться, отдохнуть, чтобы устранить сонливость и усталость. И всё равно изложение Татхагатой Дхаммы, его объяснение факторов Дхаммы и его ответы на вопросы не подошли бы к концу,
And they’d pause only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness. But the Realized One would not run out of Dhamma teachings, words and phrases of the teachings, or spontaneous answers.
Mañcakena cepi maṁ, sāriputta, pariharissatha, nevatthi tathāgatassa paññāveyyattiyassa aññathattaṁ.
Сарипутта, даже если бы тебе пришлось носить меня на кровати, всё равно не было бы перемены в ясности мудрости Татхагаты.
Even if you have to carry me around on a stretcher, there will never be any deterioration in the Realized One’s lucidity of wisdom.
|
mn13 | | aññamaññaṁ aññatitthiyehi aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra maññatha paññapema paññapeti sippaññatarena | 33 | | Pi En Ru | dhamma | yaṁ nūna mayaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā”ti.
Что если мы отправимся в парк странников – приверженцев других учений?»
Why don’t we visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho te bhikkhū yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodiṁsu;
И тогда они отправились в парк странников – приверженцев других учений и обменялись со странниками приветствиями.
Then they went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinne kho te bhikkhū te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
После обмена вежливыми приветствиями и любезностями они сели рядом. Странники сказали им:
When the greetings and polite conversation were over, they sat down to one side. The wanderers said to them:
“samaṇo, āvuso, gotamo kāmānaṁ pariññaṁ paññapeti, mayampi kāmānaṁ pariññaṁ paññapema;
– Друзья, отшельник Готама предписывает полное понимание чувственных удовольствий, и мы тоже делаем так.
“Reverends, the ascetic Gotama advocates the complete understanding of sensual pleasures, and so do we.
samaṇo, āvuso, gotamo rūpānaṁ pariññaṁ paññapeti, mayampi rūpānaṁ pariññaṁ paññapema;
Отшельник Готама предписывает полное понимание материальной формы, и мы тоже делаем так.
The ascetic Gotama advocates the complete understanding of forms, and so do we.
samaṇo, āvuso, gotamo vedanānaṁ pariññaṁ paññapeti, mayampi vedanānaṁ pariññaṁ paññapema;
Отшельник Готама предписывает полное понимание чувств, и мы тоже делаем так.
The ascetic Gotama advocates the complete understanding of feelings, and so do we.
Atha kho te bhikkhū tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandiṁsu, nappaṭikkosiṁsu;
И тогда те монахи ни одобрили, ни опровергли слова странников.
Those mendicants neither approved nor dismissed that statement of the wanderers of other religions.
yaṁ nūna mayaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā’ti.
Atha kho mayaṁ, bhante, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamimha; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodimha;
sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdimha. Ekamantaṁ nisinne kho amhe, bhante, te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
‘samaṇo, āvuso, gotamo kāmānaṁ pariññaṁ paññapeti, mayampi kāmānaṁ pariññaṁ paññapema.
Samaṇo, āvuso, gotamo rūpānaṁ pariññaṁ paññapeti, mayampi rūpānaṁ pariññaṁ paññapema.
Samaṇo, āvuso, gotamo vedanānaṁ pariññaṁ paññapeti, mayampi vedanānaṁ pariññaṁ paññapema.
Atha kho mayaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandimha, nappaṭikkosimha;
“Evaṁvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
– Монахи, странников – приверженцев других учений, которые говорят так, – следует спросить:
“Mendicants, when wanderers of other religions say this, you should say to them:
Evaṁ puṭṭhā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā na ceva sampāyissanti, uttariñca vighātaṁ āpajjissanti.
Будучи спрошенными так, странники – приверженцы других учений не смогут дать объяснений, и более того, попадут впросак.
Questioned like this, the wanderers of other religions would be stumped, and, in addition, would get frustrated.
Nāhaṁ taṁ, bhikkhave, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya yo imesaṁ pañhānaṁ veyyākaraṇena cittaṁ ārādheyya, aññatra tathāgatena vā tathāgatasāvakena vā, ito vā pana sutvā.
Монахи, я не вижу никого в этом мире с его богами, с его Марами, с его Брахмами, в этом поколении с его жрецами и отшельниками, с его князьями и [простыми] людьми, кто мог бы удовлетворить ум ответом на эти вопросы, кроме Татхагаты или его ученика, или того, кто узнал об этом от них.
I don’t see anyone in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who could provide a satisfying answer to these questions except for the Realized One or his disciple or someone who has heard it from them.
yadi muddāya yadi gaṇanāya yadi saṅkhānena yadi kasiyā yadi vaṇijjāya yadi gorakkhena yadi issatthena yadi rājaporisena yadi sippaññatarena—
проверки, или подсчёта, или расчёта, или сельского хозяйства, или торговли, или земледелия, или стрельбы из лука, или служения царю, или какого бы то ни было ремесла, –
arithmetic, accounting, calculating, farming, trade, raising cattle, archery, government service, or one of the professions.
Te tattha kalahaviggahavivādāpannā aññamaññaṁ pāṇīhipi upakkamanti, leḍḍūhipi upakkamanti, daṇḍehipi upakkamanti, satthehipi upakkamanti.
И в этих своих ссорах, перебранках, пререканиях, они нападают друг на друга с кулаками, дубинами, палками, ножами,
Once they’ve started quarreling, arguing, and disputing, they attack each other with fists, stones, rods, and swords,
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave, yā purimā subhā vaṇṇanibhā sā antarahitā, ādīnavo pātubhūtoti?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave, yā purimā subhā vaṇṇanibhā sā antarahitā, ādīnavo pātubhūtoti?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
|
mn14 | | aññamaññaṁ aññatra aññatreva aññaṁ maññathāvuso sippaññatarena | 17 | | Pi En Ru | dhamma | iti cepi, mahānāma, ariyasāvakassa yathābhūtaṁ sammappaññāya sudiṭṭhaṁ hoti, so ca aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi pītisukhaṁ nādhigacchati, aññaṁ vā tato santataraṁ;
пока он всё ещё не достигает восторга и счастья, что отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [пока он не достигает] чего-то более умиротворённого, нежели это,
So, Mahānāma, even though a noble disciple has clearly seen this with right wisdom, as long as they do not achieve the rapture and bliss that are apart from sensual pleasures and unskillful qualities, or something even more peaceful than that,
Yato ca kho, mahānāma, ariyasāvakassa ‘appassādā kāmā bahudukkhā bahupāyāsā, ādīnavo ettha bhiyyo’ti—evametaṁ yathābhūtaṁ sammappaññāya sudiṭṭhaṁ hoti, so ca aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi pītisukhaṁ adhigacchati aññaṁ vā tato santataraṁ;
Но когда благородный ученик ясно увидел правильной мудростью в соответствии с действительностью, что чувственные удовольствия приносят мало удовлетворения, много страданий и отчаяния и что опасность, заключённая в них, и того больше, и [когда] он достигает восторга и счастья, что отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [когда он достигает] чего-то более умиротворённого, нежели это,
But when they do achieve that rapture and bliss, or something more peaceful than that,
so ca aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi pītisukhaṁ nājjhagamaṁ, aññaṁ vā tato santataraṁ;
Но пока я ещё не достигал восторга и счастья, что отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [пока не достигал] чего-то более умиротворённого, нежели это,
But so long as I didn’t achieve the rapture and bliss that are apart from sensual pleasures and unskillful qualities, or something even more peaceful than that,
Yato ca kho me, mahānāma, ‘appassādā kāmā bahudukkhā bahupāyāsā, ādīnavo ettha bhiyyo’ti—evametaṁ yathābhūtaṁ sammappaññāya sudiṭṭhaṁ ahosi, so ca aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi pītisukhaṁ ajjhagamaṁ, aññaṁ vā tato santataraṁ;
Но когда я ясно увидел правильной мудростью… [когда достигал] чего-то более умиротворённого, нежели это,
But when I did achieve that rapture and bliss, or something more peaceful than that,
yadi muddāya yadi gaṇanāya yadi saṅkhānena yadi kasiyā yadi vaṇijjāya yadi gorakkhena yadi issatthena yadi rājaporisena yadi sippaññatarena,
проверки, или подсчёта, или расчёта, или сельского хозяйства, или торговли, или земледелия, или стрельбы из лука, или служения царю, или какого бы то ни было ремесла, –
arithmetic, accounting, calculating, farming, trade, raising cattle, archery, government service, or one of the professions.
Te tattha kalahaviggahavivādāpannā aññamaññaṁ pāṇīhipi upakkamanti, leḍḍūhipi upakkamanti, daṇḍehipi upakkamanti, satthehipi upakkamanti.
И в этих своих ссорах, перебранках, пререканиях, они нападают друг на друга с кулаками, дубинами, палками, ножами,
Once they’ve started quarreling, arguing, and disputing, they attack each other with fists, stones, rods, and swords,
Taṁ kiṁ maññathāvuso nigaṇṭhā, pahoti rājā māgadho seniyo bimbisāro,
Как вы думаете, друзья?
What do you think, reverends?
‘Taṁ kiṁ maññathāvuso nigaṇṭhā, pahoti rājā māgadho seniyo bimbisāro,
Как вы думаете, друзья?
‘What do you think, reverends?
Taṁ kiṁ maññathāvuso nigaṇṭhā, evaṁ sante ko sukhavihāritaro rājā vā māgadho seniyo bimbisāro ahaṁ vā’ti?
Как вы думаете, друзья? Если это так, то кто пребывает в большем удовольствии, царь Сения Бимбисара из Магадхи или я?»
What do you think, reverends? This being so, who lives in greater pleasure, King Bimbisāra or I?’
|
mn15 | | aññenaññaṁ maññanti | 16 | | Pi En Ru | dhamma | ‘vadantu maṁ āyasmanto, vacanīyomhi āyasmantehī’ti, so ca hoti dubbaco, dovacassakaraṇehi dhammehi samannāgato, akkhamo appadakkhiṇaggāhī anusāsaniṁ, atha kho naṁ sabrahmacārī na ceva vattabbaṁ maññanti, na ca anusāsitabbaṁ maññanti, na ca tasmiṁ puggale vissāsaṁ āpajjitabbaṁ maññanti.
«Пусть достопочтенные делают мне замечания, мне нужно, чтобы достопочтенные делали мне замечания» – всё же, если ему трудно делать замечания, и [если] он обладает качествами, из-за которых ему трудно делать замечания, если он нетерпелив и не следует наставлениям подобающе, то тогда его товарищам по святой жизни не следует делать ему замечания, наставлять его. Они считают его тем, кому нельзя доверять.
other mendicants to admonish them. But they’re hard to admonish, having qualities that make them hard to admonish. They're impatient, and don't take instruction respectfully. So their spiritual companions don’t think it’s worth advising and instructing them, and that person doesn’t gain their trust.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu codito codakena aññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ apanāmeti, kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti.
Далее, монаха упрекают, и он увиливает, уходит от разговора, проявляет злобу, ненависть и горечь…
When accused, they dodge the issue, distract the discussion with irrelevant points, and display annoyance, hate, and bitterness …
Yaṁpāvuso, bhikkhu codito codakena aññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ apanāmeti, kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti—
‘vadantu maṁ āyasmanto, vacanīyomhi āyasmantehī’ti, so ca hoti suvaco, sovacassakaraṇehi dhammehi samannāgato, khamo padakkhiṇaggāhī anusāsaniṁ, atha kho naṁ sabrahmacārī vattabbañceva maññanti, anusāsitabbañca maññanti, tasmiñca puggale vissāsaṁ āpajjitabbaṁ maññanti.
«Пусть достопочтенные делают мне замечания, мне нужно, чтобы достопочтенные делали мне замечания» – всё же, если ему легко делать замечания, и [если] он обладает качествами, из-за которых ему легко делать замечания, если он терпелив и следует наставлениям подобающе, то тогда его товарищам по святой жизни следует делать ему замечания, наставлять его. Они считают его тем, кому можно доверять.
other mendicants to admonish them. But they’re easy to admonish, having qualities that make them easy to admonish. They're accepting, and take instruction respectfully. So their spiritual companions think it’s worth advising and instructing them, and that person gains their trust.
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu codito codakena na aññenaññaṁ paṭicarati, na bahiddhā kathaṁ apanāmeti, na kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti.
Yaṁpāvuso, bhikkhu codito codakena na aññenaññaṁ paṭicarati, na bahiddhā kathaṁ apanāmeti, na kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti—
‘Yo khvāyaṁ puggalo codito codakena aññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ apanāmeti, kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, ayaṁ me puggalo appiyo amanāpo;
ahañceva kho pana codito codakena aññenaññaṁ paṭicareyyaṁ, bahiddhā kathaṁ apanāmeyyaṁ, kopañca dosañca appaccayañca pātukareyyaṁ, ahampāssaṁ paresaṁ appiyo amanāpo’ti.
Evaṁ jānantenāvuso, bhikkhunā ‘codito codakena na aññenaññaṁ paṭicarissāmi, na bahiddhā kathaṁ apanāmessāmi, na kopañca dosañca appaccayañca pātukarissāmī’ti cittaṁ uppādetabbaṁ.
‘kiṁ nu khomhi codito codakena aññenaññaṁ paṭicarāmi, bahiddhā kathaṁ apanāmemi, kopañca dosañca appaccayañca pātukaromī’ti?
‘codito khomhi codakena aññenaññaṁ paṭicarāmi, bahiddhā kathaṁ apanāmemi, kopañca dosañca appaccayañca pātukaromī’ti, tenāvuso, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya vāyamitabbaṁ.
‘codito khomhi codakena na aññenaññaṁ paṭicarāmi, na bahiddhā kathaṁ apanāmemi, na kopañca dosañca appaccayañca pātukaromī’ti, tenāvuso, bhikkhunā teneva pītipāmojjena vihātabbaṁ ahorattānusikkhinā kusalesu dhammesu.
|
mn16 | | aññataraṁ devaññataro | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti.
Далее, монах ведёт святую жизнь ради [перерождения в] той или иной группе божеств, думая: «Благодаря этому нравственному поведению, [соблюдению] предписаний, аскезе, святой жизни, я буду дэвом или одним из [тех, кто числится в свите] дэвов»,
They lead the spiritual life hoping to be reborn in one of the orders of gods, thinking: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
Yo so, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya.
и поэтому его ум не склоняется к рвению, усилию, упорству, старанию.
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving.
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu na aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti.
Далее, монах не ведёт святую жизнь ради [перерождения в] той или иной группе божеств, думая: «Благодаря этому нравственному поведению, [соблюдению] предписаний, аскезе, святой жизни, я буду дэвом или одним из [тех, кто числится в свите] дэвов», …
They don’t lead the spiritual life hoping to be reborn in one of the orders of gods, thinking: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
Yo so, bhikkhave, bhikkhu na aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti, tassa cittaṁ namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya.
Поскольку его ум склоняется к рвению, усилию, упорству, старанию –
This being so, their mind inclines toward keenness, commitment, persistence, and striving.
|
mn17 | | aññataraṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | “Idha, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ vanapatthaṁ upanissāya viharati.
Монахи, вот монах живёт в некоей лесной чаще.
“Mendicants, take the case of a mendicant who lives close by a jungle thicket.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ vanapatthaṁ upanissāya viharati.
Вот, монахи, монах живёт в некоей лесной чаще.
Take another case of a mendicant who lives close by a jungle thicket.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ vanapatthaṁ upanissāya viharati.
Вот, монахи, монах живёт в некоей лесной чаще.
Take another case of a mendicant who lives close by a jungle thicket.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ vanapatthaṁ upanissāya viharati.
Вот, монахи, монах живёт в некоей лесной чаще.
Take another case of a mendicant who lives close by a jungle thicket.
Idha, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ upanissāya viharati …pe…
Take the case of a mendicant who lives supported by a village …
aññataraṁ nigamaṁ upanissāya viharati …pe…
town …
aññataraṁ nagaraṁ upanissāya viharati …pe…
city …
aññataraṁ janapadaṁ upanissāya viharati …pe…
country …
aññataraṁ puggalaṁ upanissāya viharati.
Вот, монахи, монах живёт в зависимости от некоего человека.
an individual.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ puggalaṁ upanissāya viharati.
Take another case of a mendicant who lives supported by an individual.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ puggalaṁ upanissāya viharati.
Take another case of a mendicant who lives supported by an individual.
Idha pana, bhikkhave, bhikkhu aññataraṁ puggalaṁ upanissāya viharati.
Вот, монахи, монах живёт в зависимости от некоего человека.
Take another case of a mendicant who lives supported by an individual.
|
mn18 | | aññataro maññatha papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññatte phassapaññattiyā phassapaññattiṁ saññāpaññattiyā saññāpaññattiṁ vedanāpaññattiyā vedanāpaññattiṁ vitakkapaññattiyā vitakkapaññattiṁ | 39 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena nigrodhārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И затем, вечером, Благословенный вышел из медитации и отправился в парк Нигродхи, где сел на подготовленное для него сиденье
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the Banyan Tree Monastery, sat down on the seat spread out,
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Тогда один монах спросил Благословенного:
When he had spoken, one of the mendicants said to him,
evaṁsampadamidaṁ āyasmantānaṁ satthari sammukhībhūte, taṁ bhagavantaṁ atisitvā, amhe etamatthaṁ paṭipucchitabbaṁ maññatha.
Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня.
Such is the consequence for the venerables. Though you were face to face with the Buddha, you overlooked him, imagining that you should ask me about this matter.
So vatāvuso, cakkhusmiṁ sati rūpe sati cakkhuviññāṇe sati phassapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Когда есть глаз, форма, сознание глаза, то можно указать на проявление контакта.
Where there is the eye, sights, and eye consciousness, it will be possible to discover evidence of contact.
Phassapaññattiyā sati vedanāpaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Когда есть проявление контакта, то можно указать на проявление чувства.
Where there is evidence of contact, it will be possible to discover evidence of feeling.
Vedanāpaññattiyā sati saññāpaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Когда есть проявление чувства, то можно указать на проявление восприятия.
Where there is evidence of feeling, it will be possible to discover evidence of perception.
Saññāpaññattiyā sati vitakkapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Когда есть проявление восприятия, то можно указать на проявление обдумывания.
Where there is evidence of perception, it will be possible to discover evidence of thought.
Vitakkapaññattiyā sati papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Когда есть проявление обдумывания, то можно указать на проявление осаждения восприятиями и идеями, [рождёнными] умственным разрастанием.
Where there is evidence of thought, it will be possible to discover evidence of being beset by judgments driven by proliferating perceptions.
manasmiṁ sati dhamme sati manoviññāṇe sati phassapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Когда есть ум, умственный феномен, сознание ума…
mind, ideas, and mind consciousness, it will be possible to discover evidence of contact. …
Phassapaññattiyā sati vedanāpaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Where there is evidence of contact, it will be possible to discover evidence of feeling.
Vedanāpaññattiyā sati saññāpaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Where there is evidence of feeling, it will be possible to discover evidence of perception.
Saññāpaññattiyā sati vitakkapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Where there is evidence of perception, it will be possible to discover evidence of thinking.
Vitakkapaññattiyā sati papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññāpessatīti—ṭhānametaṁ vijjati.
Когда есть проявление обдумывания, то можно указать на проявление осаждения восприятиями и идеями, [рождёнными] умственным разрастанием.
Where there is evidence of thinking, it will be possible to discover evidence of being beset by judgments driven by proliferating perceptions.
So vatāvuso, cakkhusmiṁ asati rūpe asati cakkhuviññāṇe asati phassapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Когда нет глаза, нет формы, нет сознания глаза, то невозможно указать на проявление контакта.
Where there is no eye, no sights, and no eye consciousness, it will not be possible to discover evidence of contact.
Phassapaññattiyā asati vedanāpaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Когда нет проявления контакта, то невозможно указать на проявление чувства.
Where there is no evidence of contact, it will not be possible to discover evidence of feeling.
Vedanāpaññattiyā asati saññāpaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Когда нет проявления чувства, то невозможно указать на проявление восприятия.
Where there is no evidence of feeling, it will not be possible to discover evidence of perception.
Saññāpaññattiyā asati vitakkapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Когда нет проявления восприятия, то невозможно указать на проявление обдумывания.
Where there is no evidence of perception, it will not be possible to discover evidence of thinking.
Vitakkapaññattiyā asati papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Когда нет проявления обдумывания, то невозможно указать на проявление осаждения восприятиями и идеями, [рождёнными] умственным разрастанием.
Where there is no evidence of thinking, it will not be possible to discover evidence of being beset by judgments driven by proliferating perceptions.
manasmiṁ asati dhamme asati manoviññāṇe asati phassapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Когда нет ума, нет умственного феномена, нет сознания ума…
no mind, no ideas, and no mind consciousness, it will not be possible to discover evidence of contact.
Phassapaññattiyā asati vedanāpaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Where there is no evidence of contact, it will not be possible to discover evidence of feeling.
Vedanāpaññattiyā asati saññāpaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Where there is no evidence of feeling, it will not be possible to discover evidence of perception.
Saññāpaññattiyā asati vitakkapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Where there is no evidence of perception, it will not be possible to discover evidence of thinking.
Vitakkapaññattiyā asati papañcasaññāsaṅkhāsamudācaraṇapaññattiṁ paññāpessatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Когда нет проявления обдумывания, то невозможно указать на проявление осаждения восприятиями и идеями, [рождёнными] умственным разрастанием.
Where there is no evidence of thinking, it will not be possible to discover evidence of being beset by judgments driven by proliferating perceptions.
|
mn19 | | yaññadeva | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yaññadeva, bhikkhave, bhikkhu bahulamanuvitakketi anuvicāreti, tathā tathā nati hoti cetaso.
Монахи, то, над чем монах постоянно размышляет и обдумывает, – это и становится направленностью его ума.
Whatever a mendicant frequently thinks about and considers becomes their heart’s inclination.
Yaññadeva, bhikkhave, bhikkhu bahulamanuvitakketi anuvicāreti, tathā tathā nati hoti cetaso.
Монахи, то, над чем монах постоянно размышляет и обдумывает – это и становится направленностью его ума.
Whatever a mendicant frequently thinks about and considers becomes their heart’s inclination.
|
mn20 | | aññaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhuno yaṁ nimittaṁ āgamma yaṁ nimittaṁ manasikaroto uppajjanti pāpakā akusalā vitakkā chandūpasaṁhitāpi dosūpasaṁhitāpi mohūpasaṁhitāpi, tena, bhikkhave, bhikkhunā tamhā nimittā aññaṁ nimittaṁ manasi kātabbaṁ kusalūpasaṁhitaṁ.
Монахи, вот, монах уделяет внимание некоему образу, и из-за этого образа в нём возникают плохие, неблагие мысли, связанные с жаждой, злобой, заблуждением. Ему следует уделять внимание некоему иному образу, связанному с тем, что является благим.
Take a mendicant who is focusing on some subject that gives rise to bad, unskillful thoughts connected with desire, hate, and delusion. That mendicant should focus on some other subject connected with the skillful.
Tassa tamhā nimittā aññaṁ nimittaṁ manasikaroto kusalūpasaṁhitaṁ ye pāpakā akusalā vitakkā chandūpasaṁhitāpi dosūpasaṁhitāpi mohūpasaṁhitāpi te pahīyanti te abbhatthaṁ gacchanti.
Когда он уделяет внимание некоему иному образу, связанному с тем, что является благим, то тогда любые плохие, неблагие мысли, связанные с жаждой, злобой, заблуждением, отбрасываются в нём и затихают.
As they do so, those bad thoughts are given up and come to an end.
evameva kho, bhikkhave, bhikkhuno yaṁ nimittaṁ āgamma yaṁ nimittaṁ manasikaroto uppajjanti pāpakā akusalā vitakkā chandūpasaṁhitāpi dosūpasaṁhitāpi mohūpasaṁhitāpi, tena, bhikkhave, bhikkhunā tamhā nimittā aññaṁ nimittaṁ manasi kātabbaṁ kusalūpasaṁhitaṁ.
точно так же, когда монах уделяет внимание некоему образу, из-за этого образа в нём возникают плохие, неблагие мысли…
In the same way, a mendicant … should focus on some other basis of meditation connected with the skillful …
Tassa tamhā nimittā aññaṁ nimittaṁ manasikaroto kusalūpasaṁhitaṁ ye pāpakā akusalā vitakkā chandūpasaṁhitāpi dosūpasaṁhitāpi mohūpasaṁhitāpi te pahīyanti te abbhatthaṁ gacchanti.
он уделяет внимание некоему иному образу…
Tassa ce, bhikkhave, bhikkhuno tamhā nimittā aññaṁ nimittaṁ manasikaroto kusalūpasaṁhitaṁ uppajjanteva pāpakā akusalā vitakkā chandūpasaṁhitāpi dosūpasaṁhitāpi mohūpasaṁhitāpi, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁ vitakkānaṁ ādīnavo upaparikkhitabbo:
Если, когда он уделяет внимание некоему иному образу, связанному с тем, что является благим, в нём всё ещё возникают плохие, неблагие мысли, связанные с жаждой, злобой, заблуждением, то ему следует изучить опасность этих мыслей так:
Now, suppose that mendicant is focusing on some other subject connected with the skillful, but bad, unskillful thoughts connected with desire, hate, and delusion keep coming up. They should examine the drawbacks of those thoughts:
evameva kho, bhikkhave, tassa ce bhikkhuno tamhāpi nimittā aññaṁ nimittaṁ manasikaroto kusalūpasaṁhitaṁ uppajjanteva pāpakā akusalā vitakkā chandūpasaṁhitāpi dosūpasaṁhitāpi mohūpasaṁhitāpi, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁ vitakkānaṁ ādīnavo upaparikkhitabbo:
– точно так же, когда монах…
In the same way, a mendicant … should examine the drawbacks of those thoughts …
Yato kho, bhikkhave, bhikkhuno yaṁ nimittaṁ āgamma yaṁ nimittaṁ manasikaroto uppajjanti pāpakā akusalā vitakkā chandūpasaṁhitāpi dosūpasaṁhitāpi mohūpasaṁhitāpi, tassa tamhā nimittā aññaṁ nimittaṁ manasikaroto kusalūpasaṁhitaṁ ye pāpakā akusalā vitakkā chandūpasaṁhitāpi dosūpasaṁhitāpi mohūpasaṁhitāpi te pahīyanti te abbhatthaṁ gacchanti.
Монахи, когда монах уделяет внимание некоему образу…
Now, take the mendicant who is focusing on some subject that gives rise to bad, unskillful thoughts connected with desire, hate, and delusion. They focus on some other subject connected with the skillful …
|
mn21 | | aññataraṁ aññataro maññatha ājaññaratho | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
И тогда один монах подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и рассказал Благословенному о происходящем.
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and told him what was going on.
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
Тогда Благословенный обратился к некоему монаху так:
So the Buddha addressed one of the monks,
Seyyathāpi, bhikkhave, subhūmiyaṁ catumahāpathe ājaññaratho yutto assa ṭhito odhastapatodo.
Представьте колесницу на ровной земле на перекрёстке дорог, запряжённую чистокровными скакунами,
Suppose a chariot stood harnessed to thoroughbreds at a level crossroads, with a goad ready.
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи,
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
|
mn22 | | aññatarasmiṁ aññataraṁ aññataro aññatra aññatreva maññatha saññaṁ | 14 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
Тогда Благословенный обратился к некоему монаху так:
So the Buddha addressed one of the monks,
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
– Как вы думаете, монахи?
“What do you think, mendicants?
So vata, bhikkhave, aññatreva kāmehi aññatra kāmasaññāya aññatra kāmavitakkehi kāme paṭisevissatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Монахи, не может быть такого, чтобы кто-либо пускался в чувственные удовольствия, не имея при этом чувственных желаний, восприятий чувственного желания, мыслей чувственного желания.
Truly, mendicants, it is quite impossible to perform sensual acts without sensual desires, sensual perceptions, and sensual thoughts.
Tassa so alagaddo paṭiparivattitvā hatthe vā bāhāya vā aññatarasmiṁ vā aṅgapaccaṅge ḍaṁseyya.
Змея, развернувшись, укусила бы его за ладонь, или за руку, или за иную часть тела,
But that cobra would twist back and bite them on the hand or the arm or other major or minor limb,
Kiñcāpi so, bhikkhave, alagaddo tassa purisassa hatthaṁ vā bāhaṁ vā aññataraṁ vā aṅgapaccaṅgaṁ bhogehi paliveṭheyya, atha kho so neva tatonidānaṁ maraṇaṁ vā nigaccheyya maraṇamattaṁ vā dukkhaṁ.
И тогда, сколько бы змея ни обвивала своими кольцами его ладонь, руку или иные части тела, из-за этого он бы не повстречал смерть или смертельные страдания.
And even though that cobra might wrap its coils around that person’s hand or arm or some other major or minor limb, that wouldn’t result in death or deadly pain.
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
saññaṁ ‘etaṁ mama, esohamasmi, eso me attā’ti samanupassati;
Он считает восприятие таковым: «Это моё, я таков, это моё Я».
perception …
saññaṁ ‘netaṁ mama, nesohamasmi, na meso attā’ti samanupassati;
Он считает восприятие таковым: «Это не моё. Я не таков. Это не моё Я».
perception …
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Когда было сказано так, один монах обратился к Благословенному:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
- Как вы думаете, монахи?
“What do you think, mendicants?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“- Как вы думаете, монахи?
“What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
|
mn23 | | aññatarā aññatra | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ andhavanaṁ obhāsetvā yenāyasmā kumārakassapo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā āyasmantaṁ kumārakassapaṁ etadavoca:
И когда наступила глубокая ночь, некое божество, [обладающее] прекрасным обликом, осветив всю рощу Слепых, подошло к достопочтенному Кумара Кассапе и встало рядом. Стоя там, божество сказало ему:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire Dark Forest, went up to Kassapa the Prince, stood to one side, and said:
Nāhaṁ taṁ, bhikkhu, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya, yo imesaṁ pañhānaṁ veyyākaraṇena cittaṁ ārādheyya aññatra tathāgatena vā, tathāgatasāvakena vā, ito vā pana sutvā”ti—
Монах, я не вижу в этом мире с его богами, с его Марами, с его Брахмами, в этом поколении с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми, никого, кроме Татхагаты или ученика Татхагаты, или того, кто выучил это от них, кто мог бы удовлетворить ум объяснением этой загадки».
I don’t see anyone in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who could provide a satisfying answer to this riddle except for the Realized One or his disciple or someone who has heard it from them.”
“imaṁ, bhante, rattiṁ aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ andhavanaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho, bhante, sā devatā maṁ etadavoca:
|
mn24 | | aññamaññassa aññatarasmiṁ aññataro aññatra paññapeyya | 23 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yenāyasmā sāriputto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ sāriputtaṁ etadavoca:
И тогда некий монах подошёл к достопочтенному Сарипутте и сказал ему:
Then a certain mendicant went up to Venerable Sāriputta, and said to him,
Atha kho āyasmā puṇṇo mantāṇiputto andhavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Затем достопочтенный Пунна Мантанипутта вошёл в рощу Слепых и сел у подножья дерева, чтобы провести остаток дня.
Puṇṇa plunged deep into the Dark Forest and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
Āyasmāpi kho sāriputto andhavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
И достопочтенный Сарипутта поступил так же.
And Sāriputta did likewise.
“Kiṁ panāvuso, aññatra imehi dhammehi anupādāparinibbānan”ti?
– Но, друг, достигается ли без этих состояний окончательная ниббана без цепляния?
“Then is extinguishment by not grasping something apart from these things?”
‘Kiṁ panāvuso, aññatra imehi dhammehi anupādāparinibbānan’ti iti puṭṭho samāno ‘no hidaṁ, āvuso’ti vadesi.
“Sīlavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya.
– Друг, если бы Благословенный описывал очищение нравственности как окончательную ниббану без цепляния, то тогда он бы описывал то, что всё ещё сопровождается цеплянием, как окончательную ниббану без цепляния.…
“If the Buddha had declared purification of ethics to be extinguishment by not grasping, he would have declared that which has fuel for grasping to be extinguishment by not grasping.
paññapeyya → paññāpessa (bj, sya-all, pts1ed)
Cittavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya.
Если бы Благословенный описывал очищение ума…
If the Buddha had declared purification of mind …
Diṭṭhivisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya.
очищение ума…
purification of view …
Kaṅkhāvitaraṇavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya.
очищение воззрения…
purification by traversing doubt …
Maggāmaggañāṇadassanavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya.
очищение преодолением сомнения…
purification of knowledge and vision of what is the path and what is not the path …
Paṭipadāñāṇadassanavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya.
очищение знанием и видением того, что является путём, и того, что им не является
purification of knowledge and vision of the practice …
Ñāṇadassanavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya.
Если бы Благословенный описывал очищение знанием и видением как окончательную ниббану без цепляния, то тогда он бы описывал то, что всё ещё сопровождается цеплянием, как окончательную ниббану без цепляния
If the Buddha had declared purification of knowledge and vision to be extinguishment by not grasping, he would have declared that which has fuel for grasping to be extinguishment by not grasping.
Aññatra ce, āvuso, imehi dhammehi anupādāparinibbānaṁ abhavissa, puthujjano parinibbāyeyya.
А если бы окончательная ниббана без цепляния достигалась без этих состояний, то тогда и обычный заурядный человек достигал бы окончательной ниббаны,
But if extinguishment by not grasping was something apart from these things, an ordinary person would become extinguished.
Puthujjano hi, āvuso, aññatra imehi dhammehi.
ведь у обычного заурядного человека нет этих состояний.
For an ordinary person lacks these things.
Itiha te ubhopi mahānāgā aññamaññassa subhāsitaṁ samanumodiṁsūti.
И так оно было, что эти двое великих существ возрадовались благим словам друг друга.
And so these two spiritual giants agreed with each others’ fine words.
|
mn25 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ itipi, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ itipi;
«Душа и тело – это одно» или «Душа суть одно, а тело суть иное»; или
‘The soul and the body are the same thing’ or ‘The soul and the body are different things’;
|
mn26 | | aññamaññaṁ paññapesuṁ paññatte āraññako | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā rammakassa brāhmaṇassa assamaṁ pavisitvā paññatte āsane nisīdi.
Благословенный вошёл, сел на подготовленное сиденье
and he entered the hermitage, where he sat on the seat spread out
Disvāna aññamaññaṁ saṇṭhapesuṁ:
и между собой решили:
and stopped each other, saying,
Appekacce maṁ paccuggantvā pattacīvaraṁ paṭiggahesuṁ, appekacce āsanaṁ paññapesuṁ, appekacce pādodakaṁ upaṭṭhapesuṁ.
Один вышел повстречать меня и взял мою чашу и внешнее одеяние, другой приготовил сиденье, ещё другой выставил воду для [мытья] ног.
Some came out to greet me and receive my bowl and robe, some spread out a seat, while others set out water for washing my feet.
Seyyathāpi, bhikkhave, āraññako mago baddho pāsarāsiṁ adhisayeyya.
Представьте лесного оленя, который лежит связанным на груде ловушек.
Suppose a deer in the wilderness was lying caught on a pile of snares.
Seyyathāpi, bhikkhave, āraññako mago abaddho pāsarāsiṁ adhisayeyya.
Представьте лесного оленя, который лежит не связанным на груде ловушек.
Suppose a deer in the wilderness was lying on a pile of snares without being caught.
Seyyathāpi, bhikkhave, āraññako mago araññe pavane caramāno vissattho gacchati, vissattho tiṭṭhati, vissattho nisīdati, vissattho seyyaṁ kappeti.
Представьте, как если бы лесной олень скитался по диким лесам. Он бы ходил уверенно, стоял уверенно, сидел уверенно, лежал уверенно.
Suppose there was a wild deer wandering in the forest that walked, stood, sat, and laid down in confidence.
|
mn27 | | araññaṁ aññadatthu aññatarasmiṁ maññati āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 6 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññati bhavaṁ vacchāyano samaṇassa gotamassa paññāveyyattiyaṁ paṇḍito maññe”ti.
– И что же господин Ваччхаяна думает о чистоте мудрости отшельника Готамы? Мудр ли он или нет?
“What do you think of the ascetic Gotama’s lucidity of wisdom? Do you think he’s astute?”
Aññadatthu samaṇasseva gotamassa sāvakā sampajjanti.
И оборачивается всё так, что они становятся его учениками.
Invariably, they become his disciples.
Aññadatthu samaṇaṁyeva gotamaṁ okāsaṁ yācanti agārasmā anagāriyaṁ pabbajjāya.
И оборачивается всё так, что они просят отшельника Готаму разрешить им [получить монашеское посвящение], уйдя из жизни домохозяйской в жизнь бездомную.
Invariably, they ask the ascetic Gotama for the chance to go forth.
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Домохозяин, или сын домохозяина, или некто рождённый в каком-либо другом клане слышит эту Дхамму.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato hoti,
Он воздерживается от принятия сырого зерна.
raw grains,
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
он затворяется в уединённом обиталище – в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
|
mn28 | | panaññampi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | kesā lomā nakhā dantā taco maṁsaṁ nhāru aṭṭhi aṭṭhimiñjaṁ vakkaṁ hadayaṁ yakanaṁ kilomakaṁ pihakaṁ papphāsaṁ antaṁ antaguṇaṁ udariyaṁ karīsaṁ, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ kakkhaḷaṁ kharigataṁ upādinnaṁ.
волосы на голове, волосы на теле, ногти, зубы, кожа, плоть, сухожилия, кости, костный мозг, почки, сердце, печень, диафрагма, селезёнка, лёгкие, толстые кишки, тонкие кишки, содержимое желудка, фекалии и всё иное, что находится внутри, твёрдое, прочное, цепляемое.
head hair, body hair, nails, teeth, skin, flesh, sinews, bones, bone marrow, kidneys, heart, liver, diaphragm, spleen, lungs, intestines, mesentery, undigested food, feces; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s hard, solid, and appropriated.
pittaṁ semhaṁ pubbo lohitaṁ sedo medo assu vasā kheḷo siṅghāṇikā lasikā muttaṁ, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ āpo āpogataṁ upādinnaṁ—
желчь, мокрота, гной, кровь, пот, жир, слёзы, кожное масло, слюна, слизь, суставная жидкость, моча и всё иное, что находится внутри, – жидкое и водянистое, цепляемое.
bile, phlegm, pus, blood, sweat, fat, tears, grease, saliva, snot, synovial fluid, urine; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s water, watery, and appropriated.
yena ca santappati, yena ca jīrīyati, yena ca pariḍayhati, yena ca asitapītakhāyitasāyitaṁ sammā pariṇāmaṁ gacchati, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ tejo tejogataṁ upādinnaṁ—
то, за счёт чего [тело] обогревается, стареет, охватывается [жаром]; и всё то, за счёт чего съеденное, выпитое, поглощённое и распробованное полностью переваривается, и всё иное, что находится внутри себя, – горячее и жгучее, цепляемое.
that which warms, that which ages, that which heats you up when feverish, that which properly digests food and drink; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s fire, fiery, and appropriated.
uddhaṅgamā vātā, adhogamā vātā, kucchisayā vātā, koṭṭhāsayā vātā, aṅgamaṅgānusārino vātā, assāso passāso iti, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ vāyo vāyogataṁ upādinnaṁ—
восходящие ветры, нисходящие ветры, ветры в желудке, ветры в кишечнике, ветры, идущие по членам тела, вдохи и выдохи, и всё иное, что находится внутри, – воздушное и ветреное, цепляемое.
winds that go up or down, winds in the belly or the bowels, winds that flow through the limbs, in-breaths and out-breaths; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s air, airy, and appropriated.
|
mn29 | | maññamāno | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, bhikkhave, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ atikkamma papaṭikaṁ, sākhāpalāsaṁ chetvā ādāya pakkameyya ‘sāran’ti maññamāno.
Представьте, как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и подошёл к великому дереву с сердцевиной. Пройдя мимо его сердцевины, его заболони, его внутренней коры, его внешней коры, он бы отрезал ветви и листья и унёс их, думая, что это и есть сердцевина.
Suppose there was a person in need of heartwood. And while wandering in search of heartwood he’d come across a large tree standing with heartwood. But, passing over the heartwood, softwood, bark, and shoots, he’d cut off the branches and leaves and depart imagining they were heartwood.
Tathā hayaṁ bhavaṁ puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ atikkamma papaṭikaṁ, sākhāpalāsaṁ chetvā ādāya pakkanto “sāran”ti maññamāno.
Поэтому, хотя ему нужна была сердцевина дерева, он искал сердцевину дерева… отрезал ветви и листья и унёс их, думая, что это и есть сердцевина.
That’s why he passed them over, cut off the branches and leaves, and departed imagining they were heartwood.
Seyyathāpi, bhikkhave, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ, papaṭikaṁ chetvā ādāya pakkameyya ‘sāran’ti maññamāno.
Представьте, как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и подошёл к великому дереву с сердцевиной. Пройдя мимо его сердцевины, его заболони, его внутренней коры, он бы срезал внешнюю кору, и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
Suppose there was a person in need of heartwood. And while wandering in search of heartwood he’d come across a large tree standing with heartwood. But, passing over the heartwood, softwood, and bark, he’d cut off the shoots and depart imagining they were heartwood.
Tathā hayaṁ bhavaṁ puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ, papaṭikaṁ chetvā ādāya pakkanto “sāran”ti maññamāno;
оэтому, хотя ему нужна была сердцевина дерева, он искал сердцевину дерева… срезал внешнюю кору и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
That’s why he passed them over, cut off the shoots, and departed imagining they were heartwood.
Seyyathāpi, bhikkhave, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ tacaṁ chetvā ādāya pakkameyya ‘sāran’ti maññamāno.
Представьте, как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и подошёл к великому дереву с сердцевиной. Пройдя мимо его сердцевины и его заболони, он бы срезал внутреннюю кору, и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
Suppose there was a person in need of heartwood. And while wandering in search of heartwood he’d come across a large tree standing with heartwood. But, passing over the heartwood and softwood, he’d cut off the bark and depart imagining it was heartwood.
Tathā hayaṁ bhavaṁ puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ tacaṁ chetvā ādāya pakkanto “sāran”ti maññamāno.
Поэтому, хотя ему нужна была сердцевина дерева… срезал внутреннюю кору и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
That’s why he passed them over, cut off the bark, and departed imagining it was heartwood.
Seyyathāpi, bhikkhave, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ phegguṁ chetvā ādāya pakkameyya ‘sāran’ti maññamāno.
Представьте, как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и подошёл к великому дереву с сердцевиной. Пройдя мимо его сердцевины, он бы срезал заболонь, и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
Suppose there was a person in need of heartwood. And while wandering in search of heartwood he’d come across a large tree standing with heartwood. But, passing over the heartwood, he’d cut out the softwood and depart imagining it was heartwood.
Tathā hayaṁ bhavaṁ puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ phegguṁ chetvā ādāya pakkanto “sāran”ti maññamāno.
Поэтому, хотя ему нужна была сердцевина дерева… срезал заболонь и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
That’s why he passed them over, cut out the softwood, and departed imagining it was heartwood.
|
mn30 | | abbhaññaṁsu maññamāno nābbhaññaṁsu nābbhaññaṁsūti nābbhaññaṁsū”ti | 20 | | Pi En Ru | dhamma | sabbete sakāya paṭiññāya abbhaññaṁsu sabbeva nābbhaññaṁsu, udāhu ekacce abbhaññaṁsu ekacce nābbhaññaṁsū”ti?
У всех ли у них было прямое знание, как они заявляют, или же ни у кого из них не было прямого знания, или же у кого-то из них было прямое знание, а у кого-то нет?
According to their own claims, did all of them have direct knowledge, or none of them, or only some?”
sabbete sakāya paṭiññāya abbhaññaṁsu sabbeva nābbhaññaṁsu, udāhu ekacce abbhaññaṁsu ekacce nābbhaññaṁsūti.
«У всех ли у них было прямое знание, как они заявляют, или же ни у кого из них не было прямого знания, или же у кого-то из них было прямое знание, а у кого-то нет?»
‘According to their own claims, did all of them have direct knowledge, or none of them, or only some?’
“Seyyathāpi, brāhmaṇa, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ atikkamma papaṭikaṁ, sākhāpalāsaṁ chetvā ādāya pakkameyya ‘sāran’ti maññamāno.
– Представь, брахман, как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и подошёл к великому дереву с сердцевиной. Пройдя мимо его сердцевины, его заболони, его внутренней коры, его внешней коры, он бы отрезал ветви и листья и унёс их, думая, что это и есть сердцевина.
“Suppose there was a person in need of heartwood. And while wandering in search of heartwood he’d come across a large tree standing with heartwood. But, passing over the heartwood, softwood, bark, and shoots, he’d cut off the branches and leaves and depart imagining they were heartwood.
Tathā hayaṁ bhavaṁ puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ atikkamma papaṭikaṁ, sākhāpalāsaṁ chetvā ādāya pakkanto “sāran”ti maññamāno.
Поэтому, хотя ему нужна была сердцевина дерева, он искал сердцевину дерева… отрезал ветви и листья и унёс их, думая, что это и есть сердцевина.
That’s why he passed them over, cut off the branches and leaves, and departed imagining they were heartwood.
Seyyathāpi vā pana, brāhmaṇa, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ, papaṭikaṁ chetvā ādāya pakkameyya ‘sāran’ti maññamāno.
Представь, брахман, как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева… срезал внешнюю кору и унёс её, думая, что это и есть сердцевина. …
Suppose there was another person in need of heartwood … he’d cut off the shoots and depart imagining they were heartwood …
Tathā hayaṁ bhavaṁ puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ papaṭikaṁ chetvā ādāya pakkanto “sāran”ti maññamāno.
Поэтому, хотя ему нужна была сердцевина дерева, он искал сердцевину дерева… отрезал внешнюю кору и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
Seyyathāpi vā pana, brāhmaṇa, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ, tacaṁ chetvā ādāya pakkameyya ‘sāran’ti maññamāno.
Представь, брахман, как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева… срезал внутреннюю кору и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.…
Suppose there was another person in need of heartwood … he’d cut off the bark and depart imagining it was heartwood …
Tathā hayaṁ bhavaṁ puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ, tacaṁ chetvā ādāya pakkanto “sāran”ti maññamāno.
Поэтому, хотя ему нужна была сердцевина дерева, он искал сердцевину дерева… отрезал внутреннюю кору и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
Seyyathāpi vā pana, brāhmaṇa, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ, phegguṁ chetvā ādāya pakkameyya ‘sāran’ti maññamāno.
Представь, брахман, как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева… срезал заболонь и унёс её, думая, что это и есть сердцевина. …
Suppose there was another person in need of heartwood … he’d cut out the softwood and depart imagining it was heartwood …
Tathā hayaṁ bhavaṁ puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ, phegguṁ chetvā ādāya pakkanto “sāran”ti maññamāno.
Поэтому, хотя ему нужна была сердцевина дерева, он искал сердцевину дерева… отрезал заболонь и унёс её, думая, что это и есть сердцевина.
Seyyathāpi so, brāhmaṇa, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ atikkamma papaṭikaṁ, sākhāpalāsaṁ chetvā ādāya pakkanto ‘sāran’ti maññamāno.
Seyyathāpi so, brāhmaṇa, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ atikkamma tacaṁ, papaṭikaṁ chetvā ādāya pakkanto ‘sāran’ti maññamāno.
Seyyathāpi so, brāhmaṇa, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ atikkamma phegguṁ, tacaṁ chetvā ādāya pakkanto ‘sāran’ti maññamāno.
Seyyathāpi so, brāhmaṇa, puriso sāratthiko sāragavesī sārapariyesanaṁ caramāno mahato rukkhassa tiṭṭhato sāravato atikkammeva sāraṁ, phegguṁ chetvā ādāya pakkanto ‘sāran’ti maññamāno.
|
mn31 | | aññamaññaṁ aññaṁ paññapesi paññapeti paññatte | 8 | | Pi En Ru | dhamma | eko bhagavato pattacīvaraṁ paṭiggahesi, eko āsanaṁ paññapesi, eko pādodakaṁ upaṭṭhāpesi.
Один взял чашу и внешнее одеяние, другой приготовил сиденье, третий выставил воду для мытья ног.
One received his bowl and robe, one spread out a seat, and one set out water for washing his feet.
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье
The Buddha sat on the seat spread out,
“Kacci pana vo, anuruddhā, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharathā”ti?
– Я надеюсь, Ануруддха, что вы живёте в согласии, во взаимопонимании, не спорите, [живёте подобно] смешанному с водой молоку, смотрите друг на друга добрым взором.
“I hope you’re living in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes?”
“Taggha mayaṁ, bhante, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharāmā”ti.
– Конечно же, уважаемый, мы живём в согласии, во взаимопонимании, не спорим, [живём подобно] смешанному с водой молоку, смотрим друг на друга добрым взором.
“Indeed, sir, we live in harmony like this.”
“Yathā kathaṁ pana tumhe, anuruddhā, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharathā”ti?
– Но, Ануруддха, как именно вы живёте так?
“But how do you live this way?”
“Evaṁ kho mayaṁ, bhante, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharāmā”ti.
– Вот как, уважаемый, мы живём в согласии, во взаимопонимании, не спорим, [живём подобно] смешанному с водой молоку, смотрим друг на друга добрым взором.
“That’s how we live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.”
“Idha, bhante, amhākaṁ yo paṭhamaṁ gāmato piṇḍāya paṭikkamati so āsanāni paññapeti, pānīyaṁ paribhojanīyaṁ upaṭṭhāpeti, avakkārapātiṁ upaṭṭhāpeti.
– Уважаемый, в этом отношении [происходит так]: тот из нас, кто первым возвращается из деревни с едой с подаяний, готовит сиденья, выставляет воду для питья и мытья, ставит на [положенное] место мусорное ведро.
“In this case, sir, whoever returns first from almsround prepares the seats, and puts out the drinking water and the rubbish bin.
Imamhā ca mayaṁ, bhante, phāsuvihārā aññaṁ phāsuvihāraṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na samanupassāmā”ti.
И, уважаемый, мы не видим какого-либо иного приятного пребывания, более возвышенного и более утончённого, нежели это.
And we don’t see any better or finer way of meditating comfortably than this.”
|
mn32 | | aññamaññassa aññamaññaṁ yaññadeva | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “Idhāvuso sāriputta, dve bhikkhū abhidhammakathaṁ kathenti, te aññamaññaṁ pañhaṁ pucchanti, aññamaññassa pañhaṁ puṭṭhā vissajjenti, no ca saṁsādenti, dhammī ca nesaṁ kathā pavattinī hoti.
– Вот, друг Сарипутта, два монаха беседуют о высшей Дхамме, они расспрашивают друг друга, и когда одному задают вопрос, то другой отвечает без заминок, и их беседа идёт в соответствии с Дхаммой.
“Reverend Sāriputta, it’s when two mendicants engage in discussion about the teaching. They question each other and answer each other’s questions without faltering, and their discussion on the teaching flows on.
So yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya pubbaṇhasamayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ pubbaṇhasamayaṁ pārupeyya;
Какие бы одежды он ни захотел надеть утром – он бы надевал их утром.
In the morning, they’d don whatever pair of garments they wanted.
yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya majjhanhikasamayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ majjhanhikasamayaṁ pārupeyya;
Какие бы одежды он ни захотел надеть днём – он бы надевал их днём.
At midday,
yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya sāyanhasamayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ sāyanhasamayaṁ pārupeyya.
Какие бы одежды он ни захотел надеть вечером – он бы надевал их вечером.
and in the evening, they’d don whatever pair of garments they wanted.
‘idhāvuso sāriputta, dve bhikkhū abhidhammakathaṁ kathenti. Te aññamaññaṁ pañhaṁ pucchanti, aññamaññassa pañhaṁ puṭṭhā vissajjenti, no ca saṁsādenti, dhammī ca nesaṁ kathā pavattinī hoti.
«Вот, друг Сарипутта, два монаха беседуют о высшей Дхамме… …
‘It’s when two mendicants engage in discussion about the teaching …
So yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya pubbaṇhasamayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ pubbaṇhasamayaṁ pārupeyya;
yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya majjhanhikasamayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ majjhanhikasamayaṁ pārupeyya;
yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya sāyanhasamayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ sāyanhasamayaṁ pārupeyya.
|
mn34 | | duppaññajātiko sappaññajātiko | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Bhūtapubbaṁ, bhikkhave, māgadhako gopālako duppaññajātiko, vassānaṁ pacchime māse saradasamaye, asamavekkhitvā gaṅgāya nadiyā orimaṁ tīraṁ, asamavekkhitvā pārimaṁ tīraṁ, atittheneva gāvo patāresi uttaraṁ tīraṁ suvidehānaṁ.
– Монахи, как-то раз в Магадхе жил один глупый пастух, который в последний месяц сезона дождей, осенью, не изучив ближнего берега или дальнего берега реки Ганги, повёл своё стадо в стране Видехов на другой берег в том месте, где не было брода.
“Once upon a time, mendicants, there was an unintelligent Magadhan cowherd. In the last month of the rainy season, in autumn, without inspecting the near shore or the far shore, he drove his cattle across a place with no ford on the Ganges river to the northern shore among the Suvidehans.
Tathā hi so, bhikkhave, māgadhako gopālako duppaññajātiko, vassānaṁ pacchime māse saradasamaye, asamavekkhitvā gaṅgāya nadiyā orimaṁ tīraṁ, asamavekkhitvā pārimaṁ tīraṁ, atittheneva gāvo patāresi uttaraṁ tīraṁ suvidehānaṁ.
Потому что глупый пастух из Магадхи в последний месяц сезона дождей, осенью, не изучив ближнего берега или дальнего берега реки Ганги, повёл своё стадо в стране Видехов на другой берег в том месте, где не было брода.
Because the unintelligent cowherd failed to inspect the shores before driving the cattle across at a place with no ford.
Bhūtapubbaṁ, bhikkhave, māgadhako gopālako sappaññajātiko, vassānaṁ pacchime māse saradasamaye, samavekkhitvā gaṅgāya nadiyā orimaṁ tīraṁ, samavekkhitvā pārimaṁ tīraṁ, tittheneva gāvo patāresi uttaraṁ tīraṁ suvidehānaṁ.
Монахи, как-то раз в Магадхе жил один мудрый пастух, который в последний месяц сезона дождей, осенью, изучив ближний берег или дальний берег реки Ганги, повёл своё стадо в стране Видехов на другой берег в том месте, где был брод.
Once upon a time, mendicants, there was an intelligent Magadhan cowherd. In the last month of the rainy season, in autumn, after inspecting the near shore and the far shore, he drove his cattle across a ford on the Ganges river to the northern shore among the Suvidehans.
Tathā hi so, bhikkhave, māgadhako gopālako sappaññajātiko, vassānaṁ pacchime māse saradasamaye, samavekkhitvā gaṅgāya nadiyā orimaṁ tīraṁ, samavekkhitvā pārimaṁ tīraṁ, tittheneva gāvo patāresi uttaraṁ tīraṁ suvidehānaṁ.
Потому что мудрый пастух из Магадхи в последний месяц сезона дождей, осенью, изучив ближний берег или дальний берег реки Ганги, повёл своё стадо в стране Видехов на другой берег в том месте, где был брод.
Because the intelligent cowherd inspected both shores before driving the cattle across at a ford.
|
mn35 | | aññatarasmiṁ aññataraṁ maññasi paññatte saññattāyaṁ yaññadeva ñātaññatarena | 19 | | Pi En Ru | dhamma | Sace me samaṇo gotamo tathā patiṭṭhissati yathā ca me ñātaññatarena sāvakena assajinā nāma bhikkhunā patiṭṭhitaṁ, seyyathāpi nāma balavā puriso dīghalomikaṁ eḷakaṁ lomesu gahetvā ākaḍḍheyya parikaḍḍheyya samparikaḍḍheyya;
Если отшельник Готама будет придерживаться [в разговоре] со мной того же, чего придерживался прежде [в разговоре] со мной один из его знаменитых учеников, монах по имени Ассаджи, то тогда, подобно тому как сильный человек мог бы схватить длинношёрстного барана за шерсть и тягать его туда-сюда, – точно также в дебатах я буду тягать отшельника Готаму туда-сюда.
If he stands by the position stated to me by one of his well-known disciples—a mendicant named Assaji—I’ll take him on in debate and drag him to and fro and round about, like a strong man would grab a fleecy sheep and drag it to and fro and round about!
“Esa, aggivessana, bhagavā mahāvanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisinno”ti.
– Благословенный вошёл в Великий лес, Аггивессана, и сидит у подножья дерева, дабы провести [там] остаток дня.
“Aggivessana, the Buddha has plunged deep into the Great Wood and is sitting at the root of a tree for the day’s meditation.”
Evameva kho, bho gotama, rūpattāyaṁ purisapuggalo rūpe patiṭṭhāya puññaṁ vā apuññaṁ vā pasavati, vedanattāyaṁ purisapuggalo vedanāyaṁ patiṭṭhāya puññaṁ vā apuññaṁ vā pasavati, saññattāyaṁ purisapuggalo saññāyaṁ patiṭṭhāya puññaṁ vā apuññaṁ vā pasavati, saṅkhārattāyaṁ purisapuggalo saṅkhāresu patiṭṭhāya puññaṁ vā apuññaṁ vā pasavati, viññāṇattāyaṁ purisapuggalo viññāṇe patiṭṭhāya puññaṁ vā apuññaṁ vā pasavatī”ti.
то точно также, господин Готама, «я» человека – это материальная форма, и, основываясь на материальной форме, он порождает благие заслуги или плохие заслуги. «Я» человека – это чувство… это восприятие… это формации… это сознание, и, основываясь на сознании, он порождает благие заслуги или плохие заслуги.
In the same way, an individual’s self is form. Grounded on form they create merit and wickedness. An individual’s self is feeling … perception … choices … consciousness. Grounded on consciousness they create merit and wickedness.”
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
“Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
– Как ты думаешь, Аггивессана?
“What do you think, Aggivessana?
“taṁ kiṁ maññasi, aggivessana, yaṁ tvaṁ evaṁ vadesi:
“Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
– Как ты думаешь, Аггивессана?
“What do you think, Aggivessana?
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
“Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
- Как ты думаешь, Аггивессана?
“What do you think, Aggivessana?
taṁ kiṁ maññasi, aggivessana, viññāṇaṁ niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
сознание постоянно или непостоянно?…
consciousness permanent or impermanent?”
“Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
- Как ты думаешь, Аггивессана?
“What do you think, Aggivessana?
“Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
- Как ты думаешь, Аггивессана?
“What do you think, Aggivessana?
Yaññadeva hi so, bhante, kakkaṭako aḷaṁ abhininnāmeyya taṁ tadeva te kumārakā vā kumārikā vā kaṭṭhena vā kathalena vā sañchindeyyuṁ sambhañjeyyuṁ sampalibhañjeyyuṁ.
И затем, как только краб распрямлял бы одну из конечностей, они отрубали бы её, ломали бы её, разбивали на куски палками и камнями.
Whenever that crab extended a claw, those boys or girls would snap, crack, and break it off with a stick or a stone.
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena saccakassa nigaṇṭhaputtassa ārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi saddhiṁ bhikkhusaṅghena.
И тогда, утром, Благословенный оделся, взял чашу и внешнее одеяние и отправился с общиной монахов в парк Саччаки, сына нигантхов, где сел на подготовленное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to Saccaka’s park, where he sat on the seat spread out, together with the Saṅgha of mendicants.
Atha kho saccako nigaṇṭhaputto bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Затем, когда Благословенный поел и убрал руки от чаши, Саччака, сын нигантхов, подготовил [для себя] более низкое сиденье,
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Saccaka took a low seat and sat to one side.
|
mn36 | | aññasuttesu aññatra aññatreva aññenaññaṁ maññasi maññasī”ti maññati paññapetvā paññatte | 14 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
И Благословенный сел на подготовленное сиденье.
The Buddha sat on the seat spread out.
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
‘kiṁ nu kho ahaṁ tassa sukhassa bhāyāmi, yaṁ taṁ sukhaṁ aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehī’ti?
«Так почему я боюсь этого удовольствия [джханы], которое не имеет ничего общего ни с чувственным удовольствием, ни с неблагими состояниями [ума]?»
‘Why am I afraid of that pleasure, for it has nothing to do with sensual pleasures or unskillful qualities?’
‘na kho ahaṁ tassa sukhassa bhāyāmi, yaṁ taṁ sukhaṁ aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehī’ti.
«Я не боюсь этого удовольствия, ведь оно не имеет ничего общего ни с чувственным удовольствием, ни с неблагими состояниями [ума]».
‘I’m not afraid of that pleasure, for it has nothing to do with sensual pleasures or unskillful qualities.’
Tena kho pana maṁ, aggivessana, samayena pañca bhikkhū paccupaṭṭhitā honti:
В то время пять монахов, которые ухаживали за мной, думали:
Now at that time the five mendicants were attending on me, thinking,
pañca → pañcavaggiyā (aññasuttesu)
Apissu maṁ ekameko evaṁ maññati:
и даже в этом случае каждый из них думает обо мне:
and each person thought
“Abhijānāmahaṁ, aggivessana, gimhānaṁ pacchime māse pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññapetvā dakkhiṇena passena sato sampajāno niddaṁ okkamitā”ti.
– Я припоминаю, Аггивессана, что в прошлом месяце жаркого сезона, после принятия пищи, вернувшись с моего хождения за подаяниями, сложив своё внешнее одеяние вчетверо, я лёг на правый бок и заснул, будучи осознанным и бдительным.
“I do recall that in the last month of the summer, I have spread out my outer robe folded in four and lain down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware.”
Sopi mayā vādena vādaṁ samāraddho aññenaññaṁ paṭicari, bahiddhā kathaṁ apanāmesi, kopañca dosañca appaccayañca pātvākāsi.
Он отвечал уклончиво, сбивал беседу с темы, проявлял злобу, ненависть и горечь.
He dodged the issue, distracting the discussion with irrelevant points, and displaying annoyance, hate, and bitterness.
Sopi mayā vādena vādaṁ samāraddho aññenaññaṁ paṭicari, bahiddhā kathaṁ apanāmesi, kopañca dosañca appaccayañca pātvākāsi.
Он отвечал уклончиво, сбивал беседу с темы, проявлял злобу, ненависть и горечь.
They all dodged the issue, distracting the discussion with irrelevant points, and displaying annoyance, hate, and bitterness.
“Yassadāni tvaṁ, aggivessana, kālaṁ maññasī”ti.
– Тогда поступай, Аггивессана, так, как считаешь нужным.
“Please, Aggivessana, go at your convenience.”
|
mn37 | | aññataraṁ paññattan”ti paññatte ñātaññatarassa | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīda, mārisa moggallāna, idamāsanaṁ paññattan”ti.
Присаживайтесь, почтенный Могггалана, вот здесь приготовлено сиденье.
Sit, my good Moggallāna, this seat is for you.”
Nisīdi kho āyasmā mahāmoggallāno paññatte āsane.
Достопочтенный Махамоггаллана сел на подготовленное сиденье,
Mahāmoggallāna sat down on the seat spread out,
Sakkopi kho devānamindo aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
а Сакка выбрал [себе] более низкое сиденье и сел рядом.
while Sakka took a low seat and sat to one side.
“abhijānāti no, bhante, bhagavā ahu ñātaññatarassa mahesakkhassa yakkhassa saṅkhittena taṇhāsaṅkhayavimuttiṁ bhāsitā”ti?
– Уважаемый, помнит ли Благословенный краткое утверждение об освобождении в уничтожении жажды, [обращённое] одному из знаменитых духов с большой свитой?
“Sir, do you recall briefly explaining freedom through the ending of craving to a certain well-known and illustrious spirit?”
|
mn38 | | anaññan’ti anaññan’”ti anaññan”ti anaññan”’ti araññaṁ aññatarasmiṁ aññataraṁ aññatra aññaṁ maññatha mātuthaññaṁ āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 24 | | Pi En Ru | dhamma | “tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati anaññan”ti.
«Насколько я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, именно это же самое сознание скитается и блуждает по круговерти перерождений, а не другое».
“As I understand the Buddha’s teaching, it is this very same consciousness that roams and transmigrates, not another.”
‘tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan’”ti.
‘tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan’”ti?
«Насколько я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, именно это же самое сознание скитается и блуждает по круговерти перерождений, а не другое».
‘As I understand the Buddha’s teaching, it is this very same consciousness that roams and transmigrates, not another’?”
“Evaṁ byā kho ahaṁ, āvuso, bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan”ti.
– Именно так, друзья. Насколько я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, именно это же самое сознание скитается и блуждает по круговерти перерождений, а не другое.
“Absolutely, reverends. As I understand the Buddha’s teaching, it is this very same consciousness that roams and transmigrates, not another.”
Anekapariyāyenāvuso sāti, paṭiccasamuppannaṁ viññāṇaṁ vuttaṁ bhagavatā, aññatra paccayā natthi viññāṇassa sambhavo”ti.
ведь многими путями Благословенный утверждал, что сознание возникло зависимо, так как без условия нет возникновения сознания.
In many ways the Buddha has said that consciousness is dependently originated, since without a cause, consciousness does not come to be.”
“evaṁ byā kho ahaṁ, āvuso, bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati anaññan”ti.
‘tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan’ti.
‘tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan’ti.
“tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan”’ti?
‘evaṁ byā kho ahaṁ, āvuso, bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan’ti.
Anekapariyāyenāvuso sāti, paṭiccasamuppannaṁ viññāṇaṁ vuttaṁ bhagavatā, aññatra paccayā natthi viññāṇassa sambhavo’ti.
‘evaṁ byā kho ahaṁ, āvuso, bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan’ti.
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
Тогда Благословенный обратился к некоему монаху так:
So the Buddha addressed one of the monks,
‘tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan’”ti?
«Насколько я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, именно это же самое сознание скитается и блуждает по круговерти перерождений, а не другое»?
‘As I understand the Buddha’s teaching, it is this very same consciousness that roams and transmigrates, not another’?”
“Evaṁ byā kho ahaṁ, bhante, bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi yathā tadevidaṁ viññāṇaṁ sandhāvati saṁsarati, anaññan”ti.
– Именно так, уважаемый. Насколько я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, именно это же самое сознание скитается и блуждает по круговерти перерождений, а не другое.
“Absolutely, sir. As I understand the Buddha’s teaching, it is this very same consciousness that roams and transmigrates, not another.”
Nanu mayā, moghapurisa, anekapariyāyena paṭiccasamuppannaṁ viññāṇaṁ vuttaṁ, aññatra paccayā natthi viññāṇassa sambhavoti?
Глупый ты человек, разве не говорил я различными способами, что сознание возникло зависимо, так как без условия нет возникновения сознания?
Haven’t I said in many ways that consciousness is dependently originated, since consciousness does not arise without a cause?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
– Монахи, как вы думаете?
“What do you think, mendicants?
Anekapariyāyena hi no, bhante, paṭiccasamuppannaṁ viññāṇaṁ vuttaṁ bhagavatā, aññatra paccayā natthi viññāṇassa sambhavo”ti.
Ведь во многих наставлениях Благословенный утверждал, что сознание возникло зависимо, так как без условия нет возникновения сознания.
For in many ways the Buddha has told us that consciousness is dependently originated, since without a cause, consciousness does not come to be.”
Anekapariyāyena hi vo, bhikkhave, paṭiccasamuppannaṁ viññāṇaṁ vuttaṁ mayā, aññatra paccayā natthi viññāṇassa sambhavo”ti.
Ведь многими способами я утверждал, что сознание возникло зависимо, так как без условия нет возникновения сознания.
For in many ways I have told you that consciousness is dependently originated, since without a cause, consciousness does not come to be.
“Api nu tumhe, bhikkhave, evaṁ jānantā evaṁ passantā aññaṁ satthāraṁ uddiseyyāthā”ti?
– Зная и видя так, признавали бы вы другого учителя?
“Knowing and seeing in this way, would you dedicate yourself to another teacher?”
Lohitañhetaṁ, bhikkhave, ariyassa vinaye yadidaṁ mātuthaññaṁ.
поскольку грудное молоко матери называется «кровью» в Дисциплине Благородных.
For mother’s milk is regarded as blood in the training of the Noble One.
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Домохозяин, или сын домохозяина, или некто рождённый в каком-либо другом клане слышит эту Дхамму.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato hoti,
Он воздерживается от принятия сырого зерна…
raw grains,
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati—araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
он затворяется в уединённом обиталище – в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
|
mn39 | | araññaṁ aññaṁ sāmaññatthikānaṁ sāmaññattho uṭṭhānasaññaṁ | 31 | | Pi En Ru | dhamma | ‘hirottappenamha samannāgatā, alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
«Мы обладаем чувством стыда и боязнью совершить проступок. Этого достаточно, это было выполнено, цель отшельничества достигнута, нам нечего больше делать» – и будете отдыхать, довольные этим.
‘We have conscience and prudence. This is sufficient; enough has been done. We have achieved the goal of life as an ascetic. There is nothing more to do.’ And you might rest content with just that much.
‘mā vo sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi, sati uttariṁ karaṇīye’.
вам, то есть тем, кто ищет статуса отшельника [не следует останавливаться] не достигнув цели отшельничества, когда всё ещё есть то, что необходимо осуществить.
‘You who seek to be true ascetics, do not lose sight of the goal of the ascetic life while there is still more to do.’
alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
Этого достаточно, это было выполнено, цель отшельничества достигнута, нам нечего больше делать» – и будете отдыхать, довольные этим.
This is sufficient …’
‘mā vo sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi, sati uttariṁ karaṇīye’.
вам, то есть тем, кто ищет статуса отшельника, [не следует останавливаться] не достигнув цели отшельничества, когда всё ещё есть то, что необходимо осуществить.
‘You who seek to be true ascetics, do not lose sight of the goal of the ascetic life while there is still more to do.’
alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
‘mā vo sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi, sati uttariṁ karaṇīye’.
alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
‘mā vo sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi, sati uttariṁ karaṇīye’.
alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
Этого достаточно, это было выполнено, цель отшельничества достигнута, нам нечего больше делать» – и будете отдыхать, довольные этим.
This is sufficient; enough has been done. We have achieved the goal of life as an ascetic. There is nothing more to do.’ And you might rest content with just that much.
‘mā vo sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi, sati uttariṁ karaṇīye’.
вам, то есть тем, кто ищет статуса отшельника, [не следует останавливаться] не достигнув цели отшельничества, когда всё ещё есть то, что необходимо осуществить.
‘You who seek to be true ascetics, do not lose sight of the goal of the ascetic life while there is still more to do.’
alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
Этого достаточно, это было выполнено, цель отшельничества достигнута, нам нечего больше делать» – и будете отдыхать, довольные этим.
This is sufficient …’
‘mā vo sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi, sati uttariṁ karaṇīye’.
alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
Этого достаточно, это было выполнено, цель отшельничества достигнута, нам нечего больше делать» – и будете отдыхать, довольные этим.
This is sufficient …’
‘mā vo, sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi sati uttariṁ karaṇīye’.
Rattiyā majjhimaṁ yāmaṁ dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappessāma pāde pādaṁ accādhāya, sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
В среднюю стражу ночи мы будем ложиться на правый бок в позе льва, положив одну ступню на другую, осознанные и бдительные, предварительно сделав в уме отметку, когда следует вставать.
In the middle watch, we will lie down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti, tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
Этого достаточно, это было выполнено, цель отшельничества достигнута, нам нечего больше делать» – и будете отдыхать, довольные этим.
This is sufficient …’
‘mā vo, sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi sati uttariṁ karaṇīye’.
alamettāvatā katamettāvatā, anuppatto no sāmaññattho, natthi no kiñci uttariṁ karaṇīyan’ti tāvatakeneva tuṭṭhiṁ āpajjeyyātha.
Этого достаточно, это было выполнено, цель отшельничества достигнута, нам нечего больше делать» – и будете отдыхать, довольные этим.
This is sufficient …’
‘mā vo, sāmaññatthikānaṁ sataṁ sāmaññattho parihāyi sati uttariṁ karaṇīye’.
Idha, bhikkhave, bhikkhu vivittaṁ senāsanaṁ bhajati—araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanappatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
Вот, монахи, монах затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне хома, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
Take a mendicant who frequents a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
Seyyathāpi, bhikkhave, puriso sakamhā gāmā aññaṁ gāmaṁ gaccheyya, tamhāpi gāmā aññaṁ gāmaṁ gaccheyya, so tamhā gāmā sakaṁyeva gāmaṁ paccāgaccheyya. Tassa evamassa: ‘ahaṁ kho sakamhā gāmā amuṁ gāmaṁ agacchiṁ, tatrapi evaṁ aṭṭhāsiṁ evaṁ nisīdiṁ evaṁ abhāsiṁ evaṁ tuṇhī ahosiṁ; tamhāpi gāmā amuṁ gāmaṁ agacchiṁ, tatrapi evaṁ aṭṭhāsiṁ evaṁ nisīdiṁ evaṁ abhāsiṁ evaṁ tuṇhī ahosiṁ; somhi tamhā gāmā sakaṁyeva gāmaṁ paccāgato’ti.
Подобно тому как человек мог бы отправиться из своей деревни в другую деревню, а затем обратно в свою деревню, и мог бы подумать: «Я отправился из своей деревни в ту деревню, и там я стоял так-то, сидел так-то, говорил так-то, молчал так-то; из той деревни я отправился в ту другую деревню и там я стоял так-то, сидел так-то, говорил так-то, молчал так-то; из той деревни я опять вернулся обратно в свою деревню», –
Suppose a person was to leave their home village and go to another village. From that village they’d go to yet another village. And from that village they’d return to their home village. They’d think: ‘I went from my home village to another village. There I stood like this, sat like that, spoke like this, or kept silent like that. From that village I went to yet another village. There too I stood like this, sat like that, spoke like this, or kept silent like that. And from that village I returned to my home village.’
|
mn40 | | paññavato sāmaññaṁ | 13 | | Pi En Ru | dhamma | Nāhaṁ, bhikkhave, saṅghāṭikassa saṅghāṭidhāraṇamattena sāmaññaṁ vadāmi.
Я не утверждаю, что статус отшельника приходит к носящему сшитую из лоскутов накидку из-за одного лишь ношения [этой] сшитой из лоскутов накидки;
I say that you don’t deserve the label ‘outer robe wearer’ just because you wear an outer robe.
Nāhaṁ, bhikkhave, acelakassa acelakamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и не приходит к голому аскету из-за одной лишь наготы;
You don’t deserve the label ‘naked ascetic’ just because you go naked.
Nāhaṁ, bhikkhave, rajojallikassa rajojallikamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и не приходит к [аскету], измазанному пылью и грязью, из-за одной лишь измазанности пылью и грязью;
You don’t deserve the label ‘dust and dirt wearer’ just because you’re caked in dust and dirt.
Nāhaṁ, bhikkhave, udakorohakassa udakorohaṇamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и не приходит к ритуальному купающемуся из-за одного лишь ритуального купания;
You don’t deserve the label ‘water immerser’ just because you immerse yourself in water.
Nāhaṁ, bhikkhave, rukkhamūlikassa rukkhamūlikamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и не приходит к живущему у подножия дерева из-за одного лишь жития у подножия дерева;
You don’t deserve the label ‘tree root dweller’ just because you stay at the root of a tree.
Nāhaṁ, bhikkhave, abbhokāsikassa abbhokāsikamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и не приходит к проживающему на открытой местности из-за одного лишь проживания на открытой местности;
You don’t deserve the label ‘open air dweller’ just because you stay in the open air.
Nāhaṁ, bhikkhave, ubbhaṭṭhakassa ubbhaṭṭhakamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и не приходит к практикующему непрерывное стояние из-за одного лишь непрерывного стояния;
You don’t deserve the label ‘stander’ just because you continually stand.
Nāhaṁ, bhikkhave, pariyāyabhattikassa pariyāyabhattikamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и не приходит к принимающему пищу в утановленные промежутки из-за одного лишь принятия пищи в определённые промежутки;
You don’t deserve the label ‘interval eater’ just because you eat food at set intervals.
Nāhaṁ, bhikkhave, mantajjhāyakassa mantajjhāyakamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и не приходит к чтецу заклинаний из-за одной лишь декламации заклинаний;
You don’t deserve the label ‘reciter’ just because you recite hymns.
Nāhaṁ, bhikkhave, jaṭilakassa jaṭādhāraṇamattena sāmaññaṁ vadāmi.
как и статус отшельника не приходит к аскету со спутанными волосами из-за одного лишь ношения спутанных волос.
You don’t deserve the label ‘matted-hair ascetic’ just because you have matted hair.
Yasmā ca kho ahaṁ, bhikkhave, saṅghāṭikampi idhekaccaṁ passāmi abhijjhāluṁ byāpannacittaṁ kodhanaṁ upanāhiṁ makkhiṁ paḷāsiṁ issukiṁ macchariṁ saṭhaṁ māyāviṁ pāpicchaṁ micchādiṭṭhikaṁ, tasmā na saṅghāṭikassa saṅghāṭidhāraṇamattena sāmaññaṁ vadāmi.
Но вот я вижу носящего сшитую из лоскутов накидку, который алчный, который имеет недоброжелательный ум… имеет неправильные воззрения. И вот почему я не говорю, что статус отшельника приходит к носящему сшитую из лоскутов накидку из-за одного лишь ношения [этой] сшитой из лоскутов накидки.
But sometimes I see someone with these bad qualities who is an outer robe wearer. That’s why I say that you don’t deserve the label ‘outer robe wearer’ just because you wear an outer robe.
Yasmā ca kho ahaṁ, bhikkhave, jaṭilakampi idhekaccaṁ passāmi abhijjhāluṁ byāpannacittaṁ kodhanaṁ upanāhiṁ makkhiṁ palāsiṁ issukiṁ macchariṁ saṭhaṁ māyāviṁ pāpicchaṁ micchādiṭṭhiṁ, tasmā na jaṭilakassa jaṭādhāraṇamattena sāmaññaṁ vadāmi.
Но вот я вижу носящего сшитую из лоскутов накидку, который алчный, который имеет недоброжелательный ум… имеет неправильные воззрения. И вот почему я не говорю, что статус отшельника приходит к носящему сшитую из лоскутов накидку из-за одного лишь ношения [этой] сшитой из лоскутов накидки.
But sometimes I see someone with these bad qualities who is a matted-hair ascetic. That’s why I say that you don’t deserve the label ‘matted-hair ascetic’ just because you have matted hair.
Paññavato puna saccakanisedho;
|
mn41 | | araññagataṁ haññantu | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Adinnādāyī kho pana hoti. Yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ, gāmagataṁ vā araññagataṁ vā, taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti.
Он берёт то, что [ему] не было дано. Он берёт посредством воровства ценности и имущество других в деревне или же в лесу.
They steal. With the intention to commit theft, they take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
Byāpannacitto kho pana hoti paduṭṭhamanasaṅkappo: ‘ime sattā haññantu vā vajjhantu vā ucchijjantu vā vinassantu vā mā vā ahesun’ti.
Или у него недоброжелательный ум и злобные намерения: «Пусть эти существа будут лишены жизни, умерщвлены, убиты, погибнут или будут уничтожены!»
They have ill will and malicious intentions: ‘May these sentient beings be killed, slaughtered, slain, destroyed, or annihilated!’
Adinnādānaṁ pahāya adinnādānā paṭivirato hoti. Yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ, gāmagataṁ vā araññagataṁ vā, taṁ nādinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti.
Отбрасывая взятие того, что не дано, он воздерживается от взятия того, что [ему] не было дано. Он не берёт намеренно посредством воровства ценности и имущество других в деревне или же в лесу.
They give up stealing. They don’t, with the intention to commit theft, take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
|
mn42 | | haññantu | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Byāpannacitto kho pana hoti paduṭṭhamanasaṅkappo: ‘ime sattā haññantu vā … mā vā ahesun’ti.
|
mn43 | | araññagato aññamaññassa paññavā paññavāti paññavā’ti | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “‘Paññavā paññavā’ti, āvuso, vuccati.
– «Мудрый человек, мудрый человек» – так говорят, друг.
“They speak of ‘a wise person’.
Kittāvatā nu kho, āvuso, paññavāti vuccatī”ti?
В отношении кого говорят «мудрый человек»?
How is a wise person defined?”
“‘Pajānāti pajānātī’ti kho, āvuso, tasmā paññavāti vuccati.
– «Он понимает мудро, он понимает мудро» – вот почему, друг, говорят [о ком-то] «мудрый человек».
“They’re called wise because they understand.
‘Pajānāti pajānātī’ti kho, āvuso, tasmā paññavāti vuccatī”ti.
«Он понимает мудро, он понимает мудро» – вот почему, друг, говорят [о ком-то] «мудрый человек».
They’re called wise because they understand.”
“Pañcimāni, āvuso, indriyāni nānāvisayāni nānāgocarāni, na aññamaññassa gocaravisayaṁ paccanubhonti, seyyathidaṁ—
– Друг, есть эти пять способностей [органов чувств], каждая из которых имеет свою область, отдельную сферу, и они не переживают области и сферы друг друга. Это
“Reverend, these five faculties have different scopes and different ranges, and don’t experience each others’ scope and range. That is,
Imesaṁ kho, āvuso, pañcannaṁ indriyānaṁ nānāvisayānaṁ nānāgocarānaṁ, na aññamaññassa gocaravisayaṁ paccanubhontānaṁ, kiṁ paṭisaraṇaṁ, ko ca nesaṁ gocaravisayaṁ paccanubhotī”ti?
И что у этих пяти способностей – каждая из которых имеет свою область, отдельную сферу, которые не переживают области и сферы друг друга, – имеется в качестве [их общего] места? Что переживает [все] их области и сферы?
What do these five faculties, with their different scopes and ranges, have recourse to? What experiences their scopes and ranges?”
“Pañcimāni, āvuso, indriyāni nānāvisayāni nānāgocarāni, na aññamaññassa gocaravisayaṁ paccanubhonti, seyyathidaṁ—
Imesaṁ kho, āvuso, pañcannaṁ indriyānaṁ nānāvisayānaṁ nānāgocarānaṁ, na aññamaññassa gocaravisayaṁ paccanubhontānaṁ, mano paṭisaraṇaṁ, mano ca nesaṁ gocaravisayaṁ paccanubhotī”ti.
– Друг, эти пять способностей – каждая из которых имеет свою область, отдельную сферу, которые не переживают области и сферы друг друга, [то есть] способность глаза… уха… носа… языка… тела, – имеют ум в качестве [их общего] места. Ум – это то, что переживает [все] их области и сферы.
“These five faculties, with their different scopes and ranges, have recourse to the mind. And the mind experiences their scopes and ranges.”
Idhāvuso, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
Вот, монах, уйдя в лес, к подножию дерева, в пустое жилище, рассуждает так:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
|
mn44 | | aññatra saññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Taññeva nu kho, ayye, upādānaṁ te pañcupādānakkhandhā udāhu aññatra pañcahupādānakkhandhehi upādānan”ti?
– Досточтимая, это цепляние суть одно и то же, что и пять совокупностей, подверженных цеплянию, или же цепляние – это нечто отдельное от пяти совокупностей, подверженных цеплянию?
“But ma’am, is that grasping the exact same thing as the five grasping aggregates? Or is grasping one thing and the five grasping aggregates another?”
“Na kho, āvuso visākha, taññeva upādānaṁ te pañcupādānakkhandhā, nāpi aññatra pañcahupādānakkhandhehi upādānaṁ.
– Друг Висакха, цепляние не является тем же самым, что и пять совокупностей, подверженных цеплянию, но это и не есть нечто отдельное от пяти совокупностей, подверженных цеплянию.
“That grasping is not the exact same thing as the five grasping aggregates. Nor is grasping one thing and the five grasping aggregates another.
saññaṁ …
восприятие…
perception …
na saññaṁ …
восприятие…
perception …
|
mn45 | | aññatarasmiṁ paññapenti | 5 | | Pi En Ru | dhamma | ‘kiṁsu nāma te bhonto samaṇabrāhmaṇā kāmesu anāgatabhayaṁ sampassamānā kāmānaṁ pahānamāhaṁsu, kāmānaṁ pariññaṁ paññapenti?
«Какое опасение в будущем видят эти почтенные жрецы и отшельники в чувственных удовольствиях, когда они говорят об оставлении чувственных удовольствий и предписывают полное понимание чувственных удовольствий?
‘What future danger do those ascetics and brahmins see in sensual pleasures that they speak of giving up sensual pleasures, and advocate the complete understanding of sensual pleasures?
‘idaṁ kho te bhonto samaṇabrāhmaṇā kāmesu anāgatabhayaṁ sampassamānā kāmānaṁ pahānamāhaṁsu, kāmānaṁ pariññaṁ paññapenti, ime hi mayaṁ kāmahetu kāmanidānaṁ dukkhā tibbā kharā kaṭukā vedanā vedayāmā’ti.
«Вот какое опасение в будущем видели эти почтенные жрецы и отшельники в чувственных удовольствиях, когда говорили об оставлении чувственных удовольствий и предписывали полное понимание чувственных удовольствий. Ведь по причине чувственных удовольствий, из-за чувственных удовольствий мы теперь переживаем болезненные, мучительные, пронзающие чувства.
‘This is that future danger that those ascetics and brahmins saw. For it is because of sensual pleasures that I’m feeling painful, sharp, severe, acute feelings.’
Atha kho taṁ, bhikkhave, māluvābījaṁ aññatarasmiṁ sālamūle nipateyya.
и семя ползучего растения малувы упало к подножью салового дерева.
and a seed were to fall at the root of a sal tree.
‘kiṁsu nāma te bhonto samaṇabrāhmaṇā kāmesu anāgatabhayaṁ sampassamānā kāmānaṁ pahānamāhaṁsu, kāmānaṁ pariññaṁ paññapenti?
‘idaṁ kho te bhonto samaṇabrāhmaṇā kāmesu anāgatabhayaṁ sampassamānā kāmānaṁ pahānamāhaṁsu, kāmānaṁ pariññaṁ paññapenti.
|
mn48 | | araññagato aññamaññaṁ aññataraṁ aññataro diṭṭhisāmaññagato maññatha saññattiṁ sīlasāmaññagato | 25 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena kosambiyaṁ bhikkhū bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti.
И тогда монахи из Косамби начали ссориться и браниться, погрязли в пререканиях, нанося ранения друг другу остриями своих языков.
Now at that time the mendicants of Kosambī were arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words.
Te na ceva aññamaññaṁ saññāpenti na ca saññattiṁ upenti, na ca aññamaññaṁ nijjhāpenti, na ca nijjhattiṁ upenti.
Ни они сами не могли переубедить друг друга, ни другие не могли переубедить их. Ни они сами не могли урезонить друг друга, ни другие не могли урезонить их.
They couldn’t persuade each other or be persuaded, nor could they convince each other or be convinced.
Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Ни они сами не могли урезонить друг друга, ни другие не могли урезонить их.
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and told him what was happening.
“idha, bhante, kosambiyaṁ bhikkhū bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti, te na ceva aññamaññaṁ saññāpenti, na ca saññattiṁ upenti, na ca aññamaññaṁ nijjhāpenti, na ca nijjhattiṁ upentī”ti.
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
Тогда Благословенный обратился к одному из монахов так:
So the Buddha addressed one of the monks,
“saccaṁ kira tumhe, bhikkhave, bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharatha,
– Монахи, правда ли, что вы начали ссориться и браниться, погрязли в пререканиях, нанося ранения друг другу остриями своих языков;
“Is it really true, mendicants, that you have been arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words?
te na ceva aññamaññaṁ saññāpetha, na ca saññattiṁ upetha, na ca aññamaññaṁ nijjhāpetha, na ca nijjhattiṁ upethā”ti?
И что ни вы сами не можете переубедить друг друга, ни другие не могут переубедить вас; ни вы сами не можете урезонить друг друга, ни другие не могут урезонить вас?
And that you can’t persuade each other or be persuaded, nor can you convince each other or be convinced?”
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
– Монахи, как вы думаете?
“What do you think, mendicants?
yasmiṁ tumhe samaye bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharatha, api nu tumhākaṁ tasmiṁ samaye mettaṁ kāyakammaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sabrahmacārīsu āvi ceva raho ca, mettaṁ vacīkammaṁ …pe… mettaṁ manokammaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sabrahmacārīsu āvi ceva raho cā”ti?
Когда вы начинаете ссориться и браниться, погрязаете в пререканиях, нанося ранения друг другу остриями своих языков, – поддерживаете ли вы в этом случае доброжелательность, [выраженную посредством] действий тела, речи и ума как в частном порядке, так и прилюдно, по отношению к вашим товарищам по святой жизни?
When you’re arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words, are you treating your spiritual companions with kindness by way of body, speech, and mind, both in public and in private?”
“Iti kira, bhikkhave, yasmiṁ tumhe samaye bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharatha, neva tumhākaṁ tasmiṁ samaye mettaṁ kāyakammaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sabrahmacārīsu āvi ceva raho ca, na mettaṁ vacīkammaṁ …pe… na mettaṁ manokammaṁ paccupaṭṭhitaṁ hoti sabrahmacārīsu āvi ceva raho ca.
– Итак, монахи, когда вы начинаете ссориться и браниться… – то в этом случае вы не поддерживаете доброжелательности, [выраженной посредством] действий тела, речи и ума как в частном порядке, так и прилюдно, по отношению к вашим товарищам по святой жизни.
“So it seems that when you’re arguing you are not treating each other with kindness.
Atha kiñcarahi tumhe, moghapurisā, kiṁ jānantā kiṁ passantā bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharatha, te na ceva aññamaññaṁ saññāpetha, na ca saññattiṁ upetha, na ca aññamaññaṁ nijjhāpetha, na ca nijjhattiṁ upetha?
Глупцы, что же вы можете знать, что же вы можете видеть, когда вы начинаете ссориться и браниться, погрязаете в пререканиях, нанося ранения друг другу остриями своих языков; когда ни вы сами не можете переубедить друг друга, ни другие не могут переубедить вас; ни вы сами не можете урезонить друг друга, ни другие не могут урезонить вас?
So what exactly do you know and see, you futile men, that you behave in such a way?
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññuppasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni tathārūpesu sīlesu sīlasāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca.
Далее, монах пребывает, как в частном порядке, так и прилюдно, разделяя со своими товарищами по святой жизни нравственные качества. Те нравственные качества, что не разбитые, не разрушенные, не запачканные, не запятнанные, освобождающие, восхваляемые мудрецами, не понятые ошибочно, ведущие к сосредоточению. Это тоже принцип радушия… к единству.
Furthermore, a mendicant lives according to the precepts shared with their spiritual companions, both in public and in private. Those precepts are intact, impeccable, spotless, and unmarred, liberating, praised by sensible people, not mistaken, and leading to immersion. …
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya tathārūpāya diṭṭhiyā diṭṭhisāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca.
Далее, монах пребывает как в частном порядке, так и прилюдно, разделяя со своими товарищами по святой жизни то воззрение, благородное и освобождающее, которое ведёт того, кто практикует в соответствии с ним, к полному уничтожению страданий.
Furthermore, a mendicant lives according to the view shared with their spiritual companions, both in public and in private. That view is noble and emancipating, and delivers one who practices it to the complete ending of suffering.
Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
Вот монах, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, размышляет так:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this,
Sace, bhikkhave, bhikkhu bhaṇḍanajāto kalahajāto vivādāpanno aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudanto viharati, pariyuṭṭhitacittova hoti.
Если монах начинает ссориться и браниться, погрязает в пререканиях, нанося ранения другим остриём своего языка, то его ум охвачен.
or arguing, quarreling, and disputing, continually wounding others with barbed words, it’s their mind that’s overcome.
|
mn49 | | atthaññaṁ aññadatthudaso aññataraṁ aññaṁ cevaññaṁ itthabhāvaññathābhāvaṁ natthaññaṁ panaññaṁ | 15 | | Pi En Ru | dhamma | ‘idaṁ niccaṁ, idaṁ dhuvaṁ, idaṁ sassataṁ, idaṁ kevalaṁ, idaṁ acavanadhammaṁ, idañhi na jāyati na jīyati na mīyati na cavati na upapajjati, ito ca panaññaṁ uttari nissaraṇaṁ natthī’ti.
«Это постоянное, это неизменное, это вечное, это цельное, это не подвержено исчезновению. Ведь это здесь никто ни рождается, ни стареет, ни умирает, ни исчезает, ни перерождается, и за пределами этого нет другого спасения».
‘This is permanent, this is everlasting, this is eternal, this is whole, this is not liable to pass away. For this is where there’s no being born, growing old, dying, passing away, or being reborn. And there’s no other escape beyond this.’
Idañhi, mārisa, niccaṁ, idaṁ dhuvaṁ, idaṁ sassataṁ, idaṁ kevalaṁ, idaṁ acavanadhammaṁ, idañhi na jāyati na jīyati na mīyati na cavati na upapajjati. Ito ca panaññaṁ uttari nissaraṇaṁ natthī’ti.
И вот, почтенный, это постоянное, это неизменное, это вечное, это цельное, это не подвержено исчезновению. Ведь это здесь никто ни рождается, ни стареет, ни умирает, ни исчезает, ни перерождается, и за пределами этого нет другого спасения».
For this is permanent, this is everlasting, this is eternal, this is complete, this is not liable to pass away. For this is where there’s no being born, growing old, dying, passing away, or being reborn. And there’s no other escape beyond this.’
santañca panaññaṁ uttari nissaraṇaṁ “natthaññaṁ uttari nissaraṇan”ti vakkhatī’ti.
и когда есть другое спасение за пределами этого, он говорит, что нет другого спасения за пределами этого».
And although there is another escape beyond this, he says that there’s no other escape beyond this.’
Atha kho, bhikkhave, māro pāpimā aññataraṁ brahmapārisajjaṁ anvāvisitvā maṁ etadavoca:
И тогда Злой Мара завладел умом одного из членов свиты Брахмы и сказал мне:
Then Māra the Wicked took possession of a member of Brahmā’s retinue and said this to me,
‘bhikkhu bhikkhu, metamāsado metamāsado, eso hi, bhikkhu, brahmā mahābrahmā abhibhū anabhibhūto aññadatthudaso vasavattī issaro kattā nimmātā seṭṭho sajitā vasī pitā bhūtabhabyānaṁ.
«Монах, монах, не унижай его! не унижай его! Ведь этот Брахма – Великий Брахма, Повелитель, Непревзойдённый, С Безошибочным Видением, Владыка, Создатель и Творец, Высочайший Провидец, Господин и Отец тех, кто есть, и тех, кто когда-либо может быть.
‘Mendicant, mendicant! Don’t attack this one! Don’t attack this one! For this is Brahmā, the Great Brahmā, the Vanquisher, the Unvanquished, the Universal Seer, the Wielder of Power, God Almighty, the Maker, the Creator, the First, the Begetter, the Controller, the Father of those who have been born and those yet to be born.
Asantañca panaññaṁ uttari nissaraṇaṁ “natthaññaṁ uttari nissaraṇan”ti vadāmi.
и когда нет другого спасения за пределами этого, я говорю, что нет другого спасения за пределами этого.
And when I say there’s no other escape beyond this there is in fact no other escape beyond this.
Te kho evaṁ jāneyyuṁ santañca panaññaṁ uttari nissaraṇaṁ “atthaññaṁ uttari nissaraṇan”ti, asantaṁ vā aññaṁ uttari nissaraṇaṁ “natthaññaṁ uttari nissaraṇan”ti.
Когда было другое спасение за пределами [чего-то], они знали, что есть другое спасение за пределами [этого]. Когда не было другого спасения за пределами [чего-то], они знали, что нет другого спасения за пределами [этого].
When there was another escape beyond this they knew it, and when there was no other escape beyond this, they knew it.
“na cevaññaṁ uttari nissaraṇaṁ dakkhissasi, yāvadeva ca pana kilamathassa vighātassa bhāgī bhavissasi.
Ты не найдёшь какого-либо другого спасения за пределами [этого] и со временем пожнёшь только усталость и досаду.
you will never find another escape beyond this, and you will eventually get weary and frustrated.
Itthabhāvaññathābhāvaṁ,
Такое и иное знаешь состоянье,
and the coming and going of sentient beings
Atha kho, bhikkhave, māro pāpimā aññataraṁ brahmapārisajjaṁ anvāvisitvā maṁ etadavoca:
И тогда Злой Мара завладел умом одного из членов свиты Брахмы и сказал мне:
Then Māra the Wicked took possession of a member of Brahmā’s retinue and said this to me,
|
mn50 | | araññagatopi araññagatāpi aññatarasmiṁ aññataraṁ aññathattaṁ maññasi paññatte | 14 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā mahāmoggallāno caṅkamā orohitvā vihāraṁ pavisitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда он оставил ходьбу и пошёл в своё жилище, где сел на подготовленное сиденье.
Then he stepped down from the walking path, entered his dwelling, sat down on the seat spread out,
Āyasmā pana, pāpima, sañjīvo araññagatopi rukkhamūlagatopi suññāgāragatopi appakasireneva saññāvedayitanirodhaṁ samāpajjati.
Но достопочтенный Саньджива, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, без проблем входил в прекращение восприятия и чувствования.
But when Venerable Sañjīva had gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, he easily attained the cessation of perception and feeling.
Bhūtapubbaṁ, pāpima, āyasmā sañjīvo aññatarasmiṁ rukkhamūle saññāvedayitanirodhaṁ samāpanno nisinno hoti.
И как-то раз, Злой, достопочтенный Саньджива уселся у подножья некоего дерева и вошёл в прекращение восприятия и чувствования.
Once upon a time, Sañjīva was sitting at the root of a certain tree having attained the cessation of perception and feeling.
Addasaṁsu kho, pāpima, gopālakā pasupālakā kassakā pathāvino āyasmantaṁ sañjīvaṁ aññatarasmiṁ rukkhamūle saññāvedayitanirodhaṁ samāpannaṁ nisinnaṁ;
Некие пастухи, чабаны, пахари, путешественники увидели, что достопочтенный Саньджива сидит у подножья дерева, войдя в прекращение восприятия и чувствования,
Some cowherds, shepherds, farmers, and passers-by saw him sitting there
Appeva nāma tumhehi akkosiyamānānaṁ paribhāsiyamānānaṁ rosiyamānānaṁ vihesiyamānānaṁ siyā cittassa aññathattaṁ, yathā taṁ dūsī māro labhetha otāran’ti.
И тогда, быть может, когда вы повосхваляете, почтите, поуважаете, попочитаете их, какие-либо колебания произойдут в их умах, и тогда, быть может, у Мары Дуси появится возможность».
Hopefully by doing this we can upset their minds so that Māra Dūsī can find a vulnerability.”’
Appeva nāma tumhehi akkosiyamānānaṁ paribhāsiyamānānaṁ rosiyamānānaṁ vihesiyamānānaṁ siyā cittassa aññathattaṁ, yathā taṁ dūsī māro labhetha otāran’ti.
etha, tumhe bhikkhū sīlavante kalyāṇadhamme akkosatha paribhāsatha rosetha vihesetha, appeva nāma tumhehi akkosiyamānānaṁ paribhāsiyamānānaṁ rosiyamānānaṁ vihesiyamānānaṁ siyā cittassa aññathattaṁ, yathā taṁ dūsī māro labhetha otāran’ti.
«Ну же, побраните, оскорбите, поругайте, изведите нравственных монахов с благим характером. И тогда, быть может, когда вы побраните, оскорбите, поругаете, изведёте их, какие-либо колебания произойдут в их умах, и тогда, быть может, у Мары Дуси появится возможность».
He told them to abuse you in the hope of upsetting your minds so that he can find a vulnerability.
Atha kho te, pāpima, bhikkhū kakusandhena bhagavatā arahatā sammāsambuddhena evaṁ ovadiyamānā evaṁ anusāsiyamānā araññagatāpi rukkhamūlagatāpi suññāgāragatāpi mettāsahagatena cetasā ekaṁ disaṁ pharitvā vihariṁsu, tathā dutiyaṁ, tathā tatiyaṁ, tathā catutthaṁ. Iti uddhamadho tiriyaṁ sabbadhi sabbattatāya sabbāvantaṁ lokaṁ mettāsahagatena cetasā vipulena mahaggatena appamāṇena averena abyābajjhena pharitvā vihariṁsu.
И тогда, Злой, когда Благословенный Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, наставил таким образом тех монахов, они, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, пребывали, наполняя первую сторону света умом, наделённым доброжелательностью – обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности».
When those mendicants were instructed and advised by the Buddha Kakusandha in this way, they went to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, where they meditated spreading a heart full of love …
appeva nāma tumhehi sakkariyamānānaṁ garukariyamānānaṁ māniyamānānaṁ pūjiyamānānaṁ siyā cittassa aññathattaṁ, yathā taṁ dūsī māro labhetha otāran”’ti.
И тогда, быть может, когда вы повосхваляете, почтите, поуважаете, попочитаете их, какие-либо колебания произойдут в их умах, и тогда, быть может, у Мары Дуси появится возможность».
Hopefully by doing this we can upset their minds so that Māra Dūsī can find a vulnerability.”’
appeva nāma tumhehi sakkariyamānānaṁ garukariyamānānaṁ māniyamānānaṁ pūjiyamānānaṁ siyā cittassa aññathattaṁ, yathā taṁ dūsī māro labhetha otāran’ti.
appeva nāma tumhehi sakkariyamānānaṁ garukariyamānānaṁ māniyamānānaṁ pūjiyamānānaṁ siyā cittassa aññathattaṁ, yathā taṁ dūsī māro labhetha otāran”ti.
у Мары Дуси появится возможность».
in the hope of upsetting your minds so that he can find a vulnerability.
Atha kho te, pāpima, bhikkhū kakusandhena bhagavatā arahatā sammāsambuddhena evaṁ ovadiyamānā evaṁ anusāsiyamānā araññagatāpi rukkhamūlagatāpi suññāgāragatāpi asubhānupassino kāye vihariṁsu, āhāre paṭikūlasaññino, sabbaloke anabhiratisaññino, sabbasaṅkhāresu aniccānupassino.
И тогда, Злой, когда Благословенный Какусандха, совершенный и полностью просветлённый, наставил таким образом тех монахов, они, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, пребывали в созерцании отвратительности тела, воспринимая отвратительность пищи, воспринимая утрату очарованности всем миром, непостоянства во всех формациях.
When those mendicants were instructed and advised by the Buddha Kakusandha in this way, they went to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, where they meditated observing the ugliness of the body, perceiving the repulsiveness of food, perceiving dissatisfaction with the whole world, and observing the impermanence of all conditions.
Atha kho, pāpima, dūsī māro aññataraṁ kumārakaṁ anvāvisitvā sakkharaṁ gahetvā āyasmato vidhurassa sīse pahāramadāsi; sīsaṁ vobhindi.
И тогда Мара Дуси завладел [умом] некоего мальчика и, подобрав камень, ударил достопочтенного Видхуру им по голове, разбив ему голову.
Then Māra Dūsī took possession of a certain boy, picked up a rock, and hit Vidhura on the head, cracking it open.
Kiṁ nu maññasi pāpima,
Или же, Злой, ты полагаешь,
Wicked One, do you imagine that
|
mn51 | | araññaṁ aññatarasmiṁ aññathāva haññantu maññasī”ti supaññattā yaññatthāya āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 22 | | Pi En Ru | dhamma | Yāva supaññattā cime, bhante, bhagavatā cattāro satipaṭṭhānā sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya.
как хорошо Благословенный провозгласил четыре основы осознанности – ради очищения существ, ради преодоления печали и стенания, ради исчезновения боли и грусти, ради достижения истинного пути, ради осуществления ниббаны.
How well described by the Buddha are the four kinds of mindfulness meditation! They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment.
Amhākaṁ pana, bhante, dāsāti vā pessāti vā kammakarāti vā aññathāva kāyena samudācaranti aññathāva vācāya aññathāva nesaṁ cittaṁ hoti.
Но те, кого называют нашими рабами, посыльными, слугами ведут себя одним образом [своим] телом, другим образом речью, тогда как их умы работают ещё иначе.
But my bondservants, servants, and workers behave one way by body, another by speech, and their minds another.
“Yassadāni tvaṁ, pessa, kālaṁ maññasī”ti.
«Можешь идти, когда сочтёшь нужным, Песса».
“Please, Pessa, go at your convenience.”
‘ettakā usabhā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatarā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatariyo haññantu yaññatthāya, ettakā ajā haññantu yaññatthāya, ettakā urabbhā haññantu yaññatthāya, ettakā assā haññantu yaññatthāya, ettakā rukkhā chijjantu yūpatthāya, ettakā dabbhā lūyantu barihisatthāyā’ti.
«Пусть столько-то быков будет зарезано для жертвоприношения. Пусть столько-то волов… пусть столько-то тёлок… пусть столько-то коз… пусть столько-то овец будет зарезано для жертвоприношения. Пусть столько-то деревьев будет срублено на жертвенные столбы. Пусть столько-то растений и травы будет скошено для жертвенной травы».
‘Slaughter this many bulls, bullocks, heifers, goats, rams, and horses for the sacrifice! Fell this many trees and reap this much grass for the sacrificial equipment!’
barihisatthāyā’ti → parisanthāyāti (sya-all); parihiṁsatthāya (mr) | ettakā assā haññantu yaññatthāya → etthantare pāṭho si, pts1ed potthakesu
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Домохозяин или сын домохозяина, или некто, рождённый в каком-либо другом клане, слышит эту Дхамму.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato hoti;
Он воздерживается от принятия сырого зерна…
raw grains,
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
он затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
|
mn52 | | aññataro aññatitthiyā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro yena kukkuṭārāmo yena aññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho dasamo gahapati aṭṭhakanāgaro taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
И тогда он подошёл к одному монаху в парке Куккуты и, поклонившись ему, сел рядом и спросил его:
He went to the Chicken Monastery, approached a certain mendicant, bowed, sat down to one side, and said to him,
Imehi nāma, bhante, aññatitthiyā ācariyassa ācariyadhanaṁ pariyesissanti, kimaṅgaṁ panāhaṁ āyasmato ānandassa pūjaṁ na karissāmī”ti.
Уважаемый, представители других религиозных движений просят вознаграждение для своих учителей, так почему бы мне не сделать подношение достопочтенному Ананде?»
Sir, those of other religions seek a fee for the tutor. Why shouldn’t I make an offering to Venerable Ānanda?”
|
mn53 | | maññatī”ti paññapetvā paññattāni paññavā uṭṭhānasaññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho kāpilavatthavā sakyā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena navaṁ santhāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ santhāgāraṁ santharitvā āsanāni paññapetvā udakamaṇikaṁ upaṭṭhapetvā telappadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu;
Увидев, что Благословенный согласился, Сакьи из Капилаваттху встали со своих сидений, поклонились ему, обошли его справа и затем отправились в новый зал для собраний. Они застелили его коврами, подготовили сиденья, выставили большой кувшин с водой, повесили масляную лампу. Потом они отправились к Благословенному и,
Then, knowing that the Buddha had consented, the Sakyans got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the new town hall, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha,
“sabbasanthariṁ santhataṁ, bhante, santhāgāraṁ, āsanāni paññattāni, udakamaṇiko upaṭṭhāpito, telappadīpo āropito.
Yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
«Уважаемый, зал для собраний весь застелен коврами, сиденья приготовлены, большой кувшин с водой выставлен, масляная лампа повешена. Пусть Благословенный придёт тогда, когда сочтёт нужным».
“Please, sir, come at your convenience.”
Atha kho bhagavā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññāpetvā dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappesi, pāde pādaṁ accādhāya, sato sampajāno, uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
Затем Благословенный, расстелив четырежды сложенную накидку из лоскутов, лёг на правый бок, приняв позу льва, положив одну ступню на другую, будучи осознанным и бдительным, отметив в уме, когда следует вставать.
And then the Buddha spread out his outer robe folded in four and laid down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
rattiyā majjhimaṁ yāmaṁ dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeti, pāde pādaṁ accādhāya, sato sampajāno, uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā,
В среднюю стражу ночи он ложится на правый бок в позе льва, положив одну ступню на другую, осознанный и бдительный, предварительно сделав в уме отметку, когда следует вставать.
In the middle watch, they lie down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
Paññavā hoti, udayatthagāminiyā paññāya samannāgato, ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Он мудр. Он наделён мудростью в отношении возрастания и исчезновения – благородной, проникающей, ведущей к полному уничтожению страданий.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
mn54 | | aññatarasmiṁ aññataraṁ aññathattāyā”ti aññathā aññatitthiye dhaññaṁ maññasi yenaññataro | 22 | | Pi En Ru | dhamma | Āpaṇe piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto yenaññataro vanasaṇḍo tenupasaṅkami divāvihārāya.
Когда он походил по Апане, собирая подаяния, вернувшись с хождения за подаяниями, После принятия пищи он отправился в некую рощу, чтобы провести там остаток дня.
He wandered for alms in Āpaṇa. After the meal, on his return from almsround, he went to a certain forest grove for the day’s meditation.
Taṁ vanasaṇḍaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Войдя в рощу, он сел у подножья дерева.
Having plunged deep into it, he sat at the root of a certain tree to meditate.
“Idha me, bho gotama, yaṁ ahosi dhanaṁ vā dhaññaṁ vā rajataṁ vā jātarūpaṁ vā sabbaṁ taṁ puttānaṁ dāyajjaṁ niyyātaṁ, tatthāhaṁ anovādī anupavādī ghāsacchādanaparamo viharāmi.
«Господин Готама, я оставил всё своё богатство, зерно, серебро и золото своим детям в качестве наследства. Я не советую им и не порицаю их в отношении этого, но живу только едой и одеждой.
“Mister Gotama, all the money, grain, gold, and silver I used to have has been handed over to my children as their inheritance. And in this matter I do not advise or reprimand them, but live with nothing more than food and clothes.
“Aññathā kho tvaṁ, gahapati, vohārasamucchedaṁ vadasi, aññathā ca pana ariyassa vinaye vohārasamucchedo hotī”ti.
«Домохозяин, то отречение от дел, как это описываешь ты, это одно, а отречение от дел в Дисциплине Благородных – это другое».
“The cutting off of business as you describe it is one thing, householder, but the cutting off of business in the noble one’s training is quite different.”
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
Как ты думаешь, домохозяин?
What do you think, householder?
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
Как ты думаешь, домохозяин?
What do you think, householder?
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
Как ты думаешь, домохозяин?
What do you think, householder?
sace so puriso taṁ ādittaṁ tiṇukkaṁ na khippameva paṭinissajjeyya tassa sā ādittā tiṇukkā hatthaṁ vā daheyya bāhuṁ vā daheyya aññataraṁ vā aññataraṁ vā aṅgapaccaṅgaṁ daheyya, so tatonidānaṁ maraṇaṁ vā nigaccheyya maraṇamattaṁ vā dukkhan”ti?
Если бы человек не отпустил бы немедля этот пылающий травяной факел, разве этот пылающий травяной факел не сжёг бы его кисть или его руку или иную часть его тела, из-за чего он повстречал бы смерть или смертельные мучения?»
If that person doesn’t quickly let go of that blazing grass torch, wouldn’t they burn their hands or arm or other major or minor limb, resulting in death or deadly suffering for them?”
daheyya aññataraṁ vā aññataraṁ vā aṅgapaccaṅgaṁ → daheyya. aññataraṁ vā aṅgapaccaṅgaṁ (bj, pts1ed); ḍaheyya … (sya-all)
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
Как ты думаешь, домохозяин?
What do you think, householder?
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati, alaṁ nu kho tassa purisassa aññathattāyā”ti?
Как ты думаешь, домохозяин? Достаточно ли было бы этого для того, чтобы тот человек пришёл в уныние?»
What do you think? Would that be enough for that man to get upset?”
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
Как ты думаешь, домохозяин?
What do you think, householder?
amuko yo so puriso paṭhamaṁ rukkhaṁ ārūḷho sace so na khippameva oroheyya tassa so rukkho papatanto hatthaṁ vā bhañjeyya pādaṁ vā bhañjeyya aññataraṁ vā aññataraṁ vā aṅgapaccaṅgaṁ bhañjeyya, so tatonidānaṁ maraṇaṁ vā nigaccheyya maraṇamattaṁ vā dukkhan”ti?
Если бы тот первый человек, который взобрался на дерево, быстро не слез, пока дерево падает, разве не сломал бы он себе руку или ногу или иную часть тела, из-за чего он повстречал бы смерть или смертельные мучения?»
If the first person, who climbed the tree, doesn’t quickly come down, when that tree fell wouldn’t they break their hand or arm or other major or minor limb, resulting in death or deadly suffering for them?”
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
Как ты думаешь, домохозяин?
What do you think, householder?
Mayañhi, bhante, pubbe aññatitthiye paribbājake anājānīyeva samāne ājānīyāti amaññimha, anājānīyeva samāne ājānīyabhojanaṁ bhojimha, anājānīyeva samāne ājānīyaṭhāne ṭhapimha;
Ведь, уважаемый, хотя странники – приверженцы других учений не чистокровные скакуны, мы воображали их чистокровными скакунами. Хотя они не чистокровные скакуны, мы кормили их едой чистокровных скакунов. Хотя они не чистокровные скакуны, мы ставили их на место чистокровных скакунов.
Sir, I used to think that the wanderers following other religions were thoroughbreds, and I fed them and treated them accordingly, but they were not actually thoroughbreds.
idāni pana mayaṁ, bhante, aññatitthiye paribbājake anājānīyeva samāne anājānīyāti jānissāma, anājānīyeva samāne anājānīyabhojanaṁ bhojessāma, anājānīyeva samāne anājānīyaṭhāne ṭhapessāma.
Но теперь, уважаемый, так как странники – приверженцы других учений не чистокровные скакуны, мы будем понимать, что они не чистокровные скакуны. Так как они не чистокровные скакуны, мы будем кормить их едой тех, кто не является чистокровным скакуном. Так как они не чистокровные скакуны, мы будем ставить их на место тех, кто не является чистокровным скакуном.
But now I shall understand that the wanderers following other religions are not actually thoroughbreds, and I will feed them and treat them accordingly.
|
mn55 | | aññataraṁ maññasi paññatte | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, jīvaka, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
Дживака, бывает так, что монах живёт в зависимости от некоего города или деревни.
Take the case of a mendicant living supported by a town or village.
So tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena tassa gahapatissa vā gahapatiputtassa vā nivesanaṁ tenupasaṅkamati; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdati.
Когда ночь подходит к концу, он утром одевается, взяв чашу и внешнее одеяние, идёт к дому домохозяина или сына домохозяина и садится на подготовленное сиденье.
When the night has passed, they robe up in the morning, take their bowl and robe, and approach that householder’s home, where they sit on the seat spread out.
Taṁ kiṁ maññasi, jīvaka,
Как ты думаешь, Дживака?
What do you think, Jīvaka?
“Idha, jīvaka, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
– Дживака, бывает так, что монах живёт в зависимости от некоего города или деревни.
“Take the case, Jīvaka, of a mendicant living supported by a town or village.
So tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena gahapatissa vā gahapatiputtassa vā nivesanaṁ tenupasaṅkamati; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdati.
Когда ночь подходит к концу, он утром одевается, взяв чашу и внешнее одеяние, идёт к дому домохозяина или сына домохозяина и садится на подготовленное сиденье.
When the night has passed, they robe up in the morning, take their bowl and robe, and approach that householder’s home, where they sit on the seat spread out.
Taṁ kiṁ maññasi, jīvaka,
Как ты думаешь, Дживака?
What do you think, Jīvaka?
|
mn56 | | araññabhūtan”ti araññaṁ aññadeva aññatarassa aññataraṁ aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññaṁ bhūripaññassa daṇḍakīraññaṁ kāliṅgāraññaṁ mahāpaññassa majjhāraññaṁ maññasi maññasī”ti mejjhāraññaṁ mātaṅgāraññaṁ paññapehī”ti paññapemi paññapesi paññapeti paññapetun”ti paññapetuṁ paññapetvā paññapetī”ti paññattāni sādhupaññassa | 79 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, dīghatapassī nigaṇṭho aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Когда так было сказано, Дигха Тапасси взял низкое сиденье и сел рядом.
When he said this, Dīgha Tapassī took a low seat and sat to one side.
“kati pana, tapassi, nigaṇṭho nāṭaputto kammāni paññapeti pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā”ti?
«Тапасси, сколько видов поступков описывает Нигантха Натапутта для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка?»
“Tapassī, how many kinds of deed does the Jain ascetic of the Ñātika clan describe for performing bad deeds?”
“Na kho, āvuso gotama, āciṇṇaṁ nigaṇṭhassa nāṭaputtassa ‘kammaṁ, kamman’ti paññapetuṁ;
«Друг Готама, Нигантха Натапутта не привык использовать термин «поступок, поступок».
“Reverend Gotama, the Jain Ñātika doesn’t usually speak in terms of ‘deeds’.
‘daṇḍaṁ, daṇḍan’ti kho, āvuso gotama, āciṇṇaṁ nigaṇṭhassa nāṭaputtassa paññapetun”ti.
Нигантха Натапутта привык использовать термин «розга, розга»
He usually speaks in terms of ‘rods’.”
“Kati pana, tapassi, nigaṇṭho nāṭaputto daṇḍāni paññapeti pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā”ti?
«В таком случае, Тапасси, сколько видов розог описывает Нигантха Натапутта для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка?»
“Then how many kinds of rod does the Jain Ñātika describe for performing bad deeds?”
“Tīṇi kho, āvuso gotama, nigaṇṭho nāṭaputto daṇḍāni paññapeti pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyāti, seyyathidaṁ—
«Друг Готама, Нигантха Натапутта описывает три вида розог для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка:
“The Jain Ñātika describes three kinds of rod for performing bad deeds:
“Kiṁ pana, tapassi, aññadeva kāyadaṇḍaṁ, aññaṁ vacīdaṇḍaṁ, aññaṁ manodaṇḍan”ti?
«В таком случае, Тапасси, телесная розга – это одно, словесная розга – это другое, а умственная розга – третье?»
“But are these kinds of rod all distinct from each other?”
“Aññadeva, āvuso gotama, kāyadaṇḍaṁ, aññaṁ vacīdaṇḍaṁ, aññaṁ manodaṇḍan”ti.
«Друг Готама, телесный поступок – это одно, словесный поступок – это другое, а умственный поступок – третье».
“Yes, each is quite distinct.”
“Imesaṁ pana, tapassi, tiṇṇaṁ daṇḍānaṁ evaṁ paṭivibhattānaṁ evaṁ paṭivisiṭṭhānaṁ katamaṁ daṇḍaṁ nigaṇṭho nāṭaputto mahāsāvajjataraṁ paññapeti pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā, yadi vā kāyadaṇḍaṁ, yadi vā vacīdaṇḍaṁ, yadi vā manodaṇḍan”ti?
«Что касается эти трёх видов розг, Тапасси, так проанализированных и рассмотренных, – какой вид розги Нигантха Натапутта описывает как наиболее порицаемую для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка: телесную розгу, словесную розгу или умственную розгу?»
“Of the three rods thus analyzed and differentiated, which rod does the Jain Ñātika describe as being the most blameworthy for performing bad deeds: the physical rod, the verbal rod, or the mental rod?”
“Imesaṁ kho, āvuso gotama, tiṇṇaṁ daṇḍānaṁ evaṁ paṭivibhattānaṁ evaṁ paṭivisiṭṭhānaṁ kāyadaṇḍaṁ nigaṇṭho nāṭaputto mahāsāvajjataraṁ paññapeti pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā, no tathā vacīdaṇḍaṁ, no tathā manodaṇḍan”ti.
«Друг Готама, что касается эти трёх видов розг, так проанализированных и рассмотренных, – Нигантха Натапутта описывает телесную розгу как наиболее порицаемую для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка, и не столь порицаемыми [описывает] словесную розгу и умственную розгу».
“The Jain Ñātika describes the physical rod as being the most blameworthy for performing bad deeds, not so much the verbal rod or the mental rod.”
“tvaṁ panāvuso gotama, kati daṇḍāni paññapesi pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā”ti?
«А ты, друг Готама, сколько видов розог ты описываешь для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка?»
“But Reverend Gotama, how many kinds of rod do you describe for performing bad deeds?”
“Na kho, tapassi, āciṇṇaṁ tathāgatassa ‘daṇḍaṁ, daṇḍan’ti paññapetuṁ;
«Тапасси, Татхагата не привык использовать термин «розга, розга».
“Tapassī, the Realized One doesn’t usually speak in terms of ‘rods’.
‘kammaṁ, kamman’ti kho, tapassi, āciṇṇaṁ tathāgatassa paññapetun”ti?
Татхагата привык использовать термин «поступок, поступок».
He usually speaks in terms of ‘deeds’.”
“Tvaṁ panāvuso gotama, kati kammāni paññapesi pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā”ti?
«Но, друг Готама, сколько видов поступков ты описываешь для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка?»
“Then how many kinds of deed do you describe for performing bad deeds?”
“Tīṇi kho ahaṁ, tapassi, kammāni paññapemi pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā, seyyathidaṁ—
«Тапасси, я описываю три вида поступков для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка:
“I describe three kinds of deed for performing bad deeds:
“Kiṁ panāvuso gotama, aññadeva kāyakammaṁ, aññaṁ vacīkammaṁ, aññaṁ manokamman”ti?
«Друг Готама, в таком случае телесный поступок – это одно, словесный поступок – это другое, а умственный поступок – третье?»
“But are these kinds of deed all distinct from each other?”
“Aññadeva, tapassi, kāyakammaṁ, aññaṁ vacīkammaṁ, aññaṁ manokamman”ti.
«Друг Готама, телесный поступок – это одно, словесный поступок – это другое, а умственный поступок – третье».
“Yes, each is quite distinct.”
“Imesaṁ panāvuso gotama, tiṇṇaṁ kammānaṁ evaṁ paṭivibhattānaṁ evaṁ paṭivisiṭṭhānaṁ katamaṁ kammaṁ mahāsāvajjataraṁ paññapesi pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā, yadi vā kāyakammaṁ, yadi vā vacīkammaṁ, yadi vā manokamman”ti?
«Что касается эти трёх видов поступков, друг Готама, так проанализированных и рассмотренных, – какой вид поступка ты описываешь как наиболее порицаемый для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка: телесный поступок, словесный поступок или умственный поступок?»
“Of the three deeds thus analyzed and differentiated, which deed do you describe as being the most blameworthy for performing bad deeds: physical deeds, verbal deeds, or mental deeds?”
“Imesaṁ kho ahaṁ, tapassi, tiṇṇaṁ kammānaṁ evaṁ paṭivibhattānaṁ evaṁ paṭivisiṭṭhānaṁ manokammaṁ mahāsāvajjataraṁ paññapemi pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā, no tathā kāyakammaṁ, no tathā vacīkamman”ti.
«Из этих трёх видов поступков, Тапасси, так проанализированных и рассмотренных, – я описываю умственный поступок как наиболее порицаемый для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка и не столь порицаемыми [описываю] словесный поступок и телесный поступок».
“I describe mental deeds as being the most blameworthy for performing bad deeds, not so much physical deeds or verbal deeds.”
Samaṇo hi, bhante, gotamo māyāvī āvaṭṭaniṁ māyaṁ jānāti yāya aññatitthiyānaṁ sāvake āvaṭṭetī”ti.
Ведь отшельник Готама – колдун, он знает обращающую магию, посредством которой он обращает учеников – приверженцев других учений».
For the ascetic Gotama is a magician. He knows a conversion magic, and uses it to convert the disciples of other religions.”
Samaṇo hi, bhante, gotamo māyāvī āvaṭṭaniṁ māyaṁ jānāti yāya aññatitthiyānaṁ sāvake āvaṭṭetī”ti.
Ведь отшельник Готама – колдун, он знает обращающую магию, посредством которой он обращает учеников – приверженцев других учений».
For the ascetic Gotama is a magician. He knows a conversion magic, and uses it to convert the disciples of other religions.”
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
«Как ты думаешь, домохозяин?
“What do you think, householder?
Imassa pana, gahapati, nigaṇṭho nāṭaputto katthūpapattiṁ paññapetī”ti?
И в этом случае, домохозяин, каковым Нигантха Натапутта описывает его перерождение?»
Now, where does the Jain Ñātika say they would be reborn?”
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
«Как ты думаешь, домохозяин?
“What do you think, householder?
Imassa pana, gahapati, nigaṇṭho nāṭaputto kaṁ vipākaṁ paññapetī”ti?
И в этом случае, домохозяин, каковым Нигантха Натапутта описывает результат для него?»
Now, what result does the Jain Ñātika say they would incur?”
“Asañcetanikaṁ, bhante, nigaṇṭho nāṭaputto no mahāsāvajjaṁ paññapetī”ti.
«Уважаемый, Нигантха Натапутта не описывает то, в отношении чего не было намерения, как сильно порицаемое».
“Sir, the Jain Ñātika says that unintentional acts are not very blameworthy.”
“Cetanaṁ pana, gahapati, nigaṇṭho nāṭaputto kismiṁ paññapetī”ti?
«Но к какой [из трёх видов розог] Нигантха Натапутта относит волевое намерение, домохозяин?»
“But where does the Jain Ñātika say that intention is classified?”
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
«Как ты думаешь, домохозяин?
“What do you think, householder?
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
«Как ты думаешь, домохозяин?
“What do you think, householder?
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
Как ты думаешь, домохозяин?
What do you think, householder?
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
«Как ты думаешь, домохозяин?
“What do you think, householder?
Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
Как ты думаешь, домохозяин?
What do you think, householder?
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati,
«Как ты думаешь, домохозяин?
“What do you think, householder?
sutaṁ te daṇḍakīraññaṁ kāliṅgāraññaṁ majjhāraññaṁ mātaṅgāraññaṁ araññaṁ araññabhūtan”ti?
Слышал ли ты о том, как леса Дандака, Калинга, Медджха, Матанга стали лесами?»
Have you heard how the wildernesses of Daṇḍaka, Kaliṅga, Mejjha, and Mātaṅga came to be that way?”
majjhāraññaṁ → mejjhāraññaṁ (bj, sya-all, km, pts1ed)
“Evaṁ, bhante, sutaṁ me daṇḍakīraññaṁ kāliṅgāraññaṁ majjhāraññaṁ mātaṅgāraññaṁ araññaṁ araññabhūtan”ti.
«Да, уважаемый».
“I have, sir.”
“Taṁ kiṁ maññasi, gahapati, kinti te sutaṁ kena taṁ daṇḍakīraññaṁ kāliṅgāraññaṁ majjhāraññaṁ mātaṅgāraññaṁ araññaṁ araññabhūtan”ti?
«И что ты слышал о том, как они стали лесами?»
“What have you heard?”
“Sutaṁ metaṁ, bhante, isīnaṁ manopadosena taṁ daṇḍakīraññaṁ kāliṅgāraññaṁ majjhāraññaṁ mātaṅgāraññaṁ araññaṁ araññabhūtan”ti.
«Уважаемый, я слышал, что Дандака, Калинга, Медджха, Матанга стали лесами посредством умственного акта злобы провидцев».
“I heard that it was because of a malevolent act of will by seers that the wildernesses of Daṇḍaka, Kaliṅga, Mejjha, and Mātaṅga came to be that way.”
Mañhi, bhante, aññatitthiyā sāvakaṁ labhitvā kevalakappaṁ nāḷandaṁ paṭākaṁ parihareyyuṁ:
Ведь если бы приверженцы иных учений заполучили бы меня в качестве своего ученика, они бы несли знамя по всей Наланде и объявляли:
For if the followers of other religions were to gain me as a disciple, they’d carry a banner all over Nāḷandā, saying:
“Yassadāni tvaṁ, gahapati, kālaṁ maññasī”ti.
«Можешь идти, домохозяин, когда сочтёшь нужным».
“Please, householder, go at your convenience.”
Samaṇo hi, bhante, gotamo māyāvī āvaṭṭaniṁ māyaṁ jānāti yāya aññatitthiyānaṁ sāvake āvaṭṭetīti.
Ведь отшельник Готама – колдун, и он знает обращающую магию посредством которой он обращает учеников – приверженцев других учений».
For the ascetic Gotama is a magician. He knows a conversion magic, and uses it to convert the disciples of other religions.
“Tena hi, samma dovārika, majjhimāya dvārasālāya āsanāni paññapehī”ti.
«В таком случае, дорогой привратник, приготовь сиденья в зале центральных ворот».
Upāli said to him, “Well, then, my good gatekeeper, prepare seats in the hall of the middle gate.”
“Evaṁ, bhante”ti kho dovāriko upālissa gahapatissa paṭissutvā majjhimāya dvārasālāya āsanāni paññapetvā yena upāli gahapati tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā upāliṁ gahapatiṁ etadavoca:
«Да, уважаемый» – ответил привратник. Приготовив сиденья в зале центральных ворот, он вернулся в дом домохозяина Упали и сказал ему:
“Yes, sir,” replied the gatekeeper. He did as he was asked, then returned to Upāli and said,
“paññattāni kho, bhante, majjhimāya dvārasālāya āsanāni.
«Уважаемый, сиденья в зале центральных ворот готовы.
“Sir, seats have been prepared in the hall of the middle gate.
Yassadāni kālaṁ maññasī”ti.
Вы можете отправляться, как только сочтёте нужным».
Please go at your convenience.”
Bhūtapubbaṁ, bhante, aññatarassa brāhmaṇassa jiṇṇassa vuḍḍhassa mahallakassa daharā māṇavikā pajāpatī ahosi gabbhinī upavijaññā.
Уважаемый, однажды жил брахман – старый, пожилой, отягощённый годами. И у него была молодая жена, брахманская девушка, которая была беременной, которая вот-вот должна была родить.
Once upon a time there was an old brahmin, elderly and senior. His wife was a young brahmin lady who was pregnant and about to give birth.
Vuddhasīlassa sādhupaññassa;
Он зрелый в нравственности, в мудрости великий.
with the virtue of an elder and the wisdom of a saint,
Santassa bhūripaññassa,
Велик в успокоении и в мудрости широк он,
He’s peaceful, his wisdom is vast,
Mahāpaññassa vītalobhassa;
Мудрец он величайший безо всякой жажды.
with great wisdom, he’s free of greed;
|
mn57 | | aññataraṁ aññataro aññatitthiyapubbo aññatitthiyapubbā devaññataro | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Sace kho panassa evaṁdiṭṭhi hoti: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti, sāssa hoti micchādiṭṭhi.
Но если у него имеется такое воззрение: «Благодаря этой нравственности, или этому соблюдению, или этой аскезе, или этой святой жизни я стану [великим] божеством или неким [меньшим] божеством» – то в его случае это неправильное воззрение.
But if they have such a view: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’ This is their wrong view.
Micchādiṭṭhissa kho ahaṁ, puṇṇa, dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—nirayaṁ vā tiracchānayoniṁ vā.
И существует два [возможных] будущих удела для того, кто обладает неправильным воззрением, я говорю тебе: либо ад, либо мир животных.
An individual with wrong view is reborn in one of two places, I say: hell or the animal realm.
Sace kho panassa evaṁdiṭṭhi hoti: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti, sāssa hoti micchādiṭṭhi.
Но если у него имеется такое воззрение: «Благодаря этой нравственности, или этому соблюдению, или этой аскезе, или этой святой жизни я стану [великим] божеством или неким [меньшим] божеством» – то в его случае это неправильное воззрение.
But if they have such a view: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’ This is their wrong view.
Micchādiṭṭhissa kho ahaṁ, seniya, dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—nirayaṁ vā tiracchānayoniṁ vā.
И существует два [возможных] будущих удела для того, кто обладает неправильным воззрением, я говорю тебе: либо ад, либо мир животных.
An individual with wrong view is reborn in one of two places, I say: hell or the animal realm.
“Yo kho, seniya, aññatitthiyapubbo imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhati pabbajjaṁ, ākaṅkhati upasampadaṁ so cattāro māse parivasati. Catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti, upasampādenti bhikkhubhāvāya.
«Сения, тот, кто прежде принадлежал другому учению и желает получить младшее и высшее посвящение в этой Дхамме и Винае, должен пройти испытательный срок в четыре месяца. По истечении четырёх месяцев, если монахи будут довольны им, они дают ему младшее посвящение и высшее посвящение в монахи.
“Seniya, if someone formerly ordained in another sect wishes to take the going forth, the ordination in this teaching and training, they must spend four months on probation. When four months have passed, if the mendicants are satisfied, they’ll give the going forth, the ordination into monkhood.
“Sace, bhante, aññatitthiyapubbā imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhantā pabbajjaṁ ākaṅkhantā upasampadaṁ te cattāro māse parivasanti catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti upasampādenti bhikkhubhāvāya, ahaṁ cattāri vassāni parivasissāmi catunnaṁ vassānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājentu, upasampādentu bhikkhubhāvāyā”ti.
«Уважаемый, если тот, кто прежде принадлежал другому учению… если монахи будут довольны им… то тогда я готов проходить испытательный срок [хоть] четыре года. По истечении четырёх лет, если монахи будут довольны мной, они дадут мне младшее посвящение и высшее посвящение в монахи».
“Sir, if four months probation are required in such a case, I’ll spend four years on probation. When four years have passed, if the mendicants are satisfied, let them give me the going forth, the ordination into monkhood.”
Aññataro kho panāyasmā seniyo arahataṁ ahosīti.
Так достопочтенный Сения стал одним из арахантов.
And Venerable Seniya became one of the perfected.
|
mn58 | | aññataraṁ maññasi paññatte | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena abhayassa rājakumārassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
После того как минула ночь, утром Благословенный оделся и, взяв чашу и внешнее одеяние, отправился в дом царевича Абхаи и сел на подготовленное сиденье.
Then when the night had passed, the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to Abhaya’s home, and sat down on the seat spread out.
Atha kho abhayo rājakumāro bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Затем, когда Благословенный поел и убрал руки от чаши, царевич Абхая взял низкое сиденье, сел рядом
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Abhaya took a low seat, sat to one side,
“Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
«Как ты думаешь, царевич?
“What do you think, prince?
Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
Как ты думаешь, царевич?
What do you think, prince?
“Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
«Как ты думаешь, царевич?
“What do you think, prince?
|
mn59 | | aññamaññassa aññamaññaṁ aññatitthiyā aññaṁ paññapeti paññapetī’”ti | 30 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ pariyāyadesite kho, ānanda, mayā dhamme ye aññamaññassa subhāsitaṁ sulapitaṁ na samanujānissanti na samanumaññissanti na samanumodissanti tesametaṁ pāṭikaṅkhaṁ—bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharissanti.
Когда Дхамма была показана мной в [различных] разъяснениях, то может статься так, что те, кто не соглашаются, не одобряют, не принимают хорошо сказанное другими, начнут вступать в дебаты, ссоры, полемики, и они будут ранить друг друга остриями своих языков.
This being so, you can expect that those who don’t concede, approve, or agree with what has been well spoken will argue, quarrel, and fight, continually wounding each other with barbed words.
Evaṁ pariyāyadesite kho, ānanda, mayā dhamme ye aññamaññassa subhāsitaṁ sulapitaṁ samanujānissanti samanumaññissanti samanumodissanti tesametaṁ pāṭikaṅkhaṁ—samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharissanti.
Но может статься так, что те, кто соглашаются, одобряют, принимают хорошо сказанное другими, будут жить в согласии, в учтивости, без ссор, подобно смешанному с водой молоку, смотря друг на друга дружескими взорами.
This being so, you can expect that those who do concede, approve, or agree with what has been well spoken will live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это удовольствие.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели предыдущее удовольствие.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это удовольствие.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели предыдущее удовольствие.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это удовольствие.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
И какое же это другое удовольствие?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели предыдущее удовольствие.
This is a pleasure that is finer than that.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, ānanda, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
И может статься, Ананда, что странники – приверженцы других учений спросят:
It’s possible that wanderers of other religions might say,
‘saññāvedayitanirodhaṁ samaṇo gotamo āha; tañca sukhasmiṁ paññapeti.
«Отшельник Готама говорит о прекращении восприятия и чувствования и [всё же] описывает это как удовольствие.
‘The ascetic Gotama spoke of the cessation of perception and feeling, and he includes it in happiness.
Evaṁvādino, ānanda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Странникам – приверженцам других учений, которые скажут так, следует ответить:
When wanderers of other religions say this, you should say to them,
‘na kho, āvuso, bhagavā sukhaṁyeva vedanaṁ sandhāya sukhasmiṁ paññapeti;
Друзья, Благословенный описывает удовольствие не только в отношении приятного чувства.
‘Reverends, when the Buddha describes what’s included in happiness, he’s not just referring to pleasant feeling.
api ca, āvuso, yattha yattha sukhaṁ upalabbhati yahiṁ yahiṁ taṁ taṁ tathāgato sukhasmiṁ paññapetī’”ti.
Но, друзья, Татхагата описывает как удовольствие любое удовольствие, где бы и каким бы образом оно ни обнаруживалось».
The Realized One describes pleasure as included in happiness wherever it is found, and in whatever context.’”
|
mn60 | | asaddhammasaññatti asaddhammasaññattiyā aññamaññassa maññatha moghamaññanti saddhammasaññatti saddhammasaññattiyā saññapeti | 31 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, gahapatayo:
Как вы думаете, домохозяева?
What do you think, householders?
‘nanume samaṇabrāhmaṇā aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā’”ti?
Не придерживаются ли эти жрецы и отшельники полностью противоположных доктрин в отношении друг друга?»
Don’t these doctrines directly contradict each other?”
Santaṁyeva kho pana paraṁ lokaṁ ‘natthi paro loko’ti paraṁ saññāpeti; sāssa hoti asaddhammasaññatti.
Поскольку на самом деле другой мир существует, то когда он убеждает другого: «Нет другого мира», – он убеждает его принять неправильную Дхамму, и поскольку он убеждает другого принять неправильную Дхамму,
Since there actually is another world, in convincing another that there is no other world they are convincing them to accept an untrue teaching.
saññāpeti → saññapeti (si, sya-all); paññāpeti (mr)
Tāya ca pana asaddhammasaññattiyā attānukkaṁseti, paraṁ vambheti.
он восхваляет себя и унижает других.
And on account of that they glorify themselves and put others down.
ayañca micchādiṭṭhi micchāsaṅkappo micchāvācā ariyānaṁ paccanīkatā asaddhammasaññatti attukkaṁsanā paravambhanā. Evamassime aneke pāpakā akusalā dhammā sambhavanti micchādiṭṭhipaccayā.
И это неправильное воззрение, неправильное устремление, неправильная речь, противопоставление [себя] благородным, убеждение другого принять неправильную Дхамму, восхваление себя и унижение других – все эти плохие, неблагие состояния возникают, имея своим условием неправильное воззрение.
And that is how these many bad, unskillful qualities come to be with wrong view as condition—wrong view, wrong thought, wrong speech, contradicting the noble ones, convincing others to accept untrue teachings, and glorifying oneself and putting others down.
Santaṁyeva kho pana paraṁ lokaṁ ‘atthi paro loko’ti paraṁ saññāpeti; sāssa hoti saddhammasaññatti.
Поскольку на самом деле другой мир существует, то когда он убеждает другого: «Есть другой мир», – он убеждает его принять правильную Дхамму, и поскольку он убеждает другого принять правильную Дхамму,
Since there actually is another world, in convincing another that there is another world they are convincing them to accept a true teaching.
Tāya ca pana saddhammasaññattiyā nevattānukkaṁseti, na paraṁ vambheti.
он не восхваляет себя и не унижает других.
And on account of that they don’t glorify themselves or put others down.
ayañca sammādiṭṭhi sammāsaṅkappo sammāvācā ariyānaṁ apaccanīkatā saddhammasaññatti anattukkaṁsanā aparavambhanā. Evamassime aneke kusalā dhammā sambhavanti sammādiṭṭhipaccayā.
И это правильное воззрение, правильное устремление, правильная речь, непротивопоставление [себя] благородным, убеждение другого принять истинную Дхамму, избегание восхваления себя и унижения других – все эти благие состояния возникают, имея своим условием правильное воззрение.
And that is how these many skillful qualities come to be with right view as condition—right view, right thought, right speech, not contradicting the noble ones, convincing others to accept true teachings, and not glorifying oneself or putting others down.
Taṁ kiṁ maññatha, gahapatayo,
Как вы думаете, домохозяева?
What do you think, householders?
nanume samaṇabrāhmaṇā aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā”ti?
Не придерживаются ли эти жрецы и отшельники полностью противоположных доктрин в отношении друг друга?»
Don’t these doctrines directly contradict each other?”
Santaṁyeva kho pana kiriyaṁ ‘natthi kiriyā’ti paraṁ saññāpeti; sāssa hoti asaddhammasaññatti.
Поскольку на самом деле есть действие, то когда он убеждает другого: «Нет действия», – он убеждает его принять неправильную Дхамму,
Since action actually does have an effect, in convincing another that action is ineffective they are convincing them to accept an untrue teaching.
Tāya ca pana asaddhammasaññattiyā attānukkaṁseti, paraṁ vambheti.
он восхваляет себя и унижает других.
And on account of that they glorify themselves and put others down.
ayañca micchādiṭṭhi micchāsaṅkappo micchāvācā ariyānaṁ paccanīkatā asaddhammasaññatti attukkaṁsanā paravambhanā. Evamassime aneke pāpakā akusalā dhammā sambhavanti micchādiṭṭhipaccayā.
И это неправильное воззрение, неправильное устремление, неправильная речь, противопоставление [себя] благородным, убеждение другого принять неправильную Дхамму, восхваление себя и унижение других – все эти плохие, неблагие состояния возникают, имея своим условием неправильное воззрение.
And that is how these many bad, unskillful qualities come to be with wrong view as condition—wrong view, wrong thought, wrong speech, contradicting the noble ones, convincing others to accept untrue teachings, and glorifying oneself and putting others down.
Santaṁyeva kho pana kiriyaṁ ‘atthi kiriyā’ti paraṁ saññāpeti; sāssa hoti saddhammasaññatti.
Поскольку на самом деле есть действие, то когда он убеждает другого: «Есть действие», – он убеждает его принять правильную Дхамму, и поскольку он убеждает другого принять правильную Дхамму,
Since action actually does have an effect, in convincing another that action is effective they are convincing them to accept a true teaching.
Tāya ca pana saddhammasaññattiyā nevattānukkaṁseti, na paraṁ vambheti.
он не восхваляет себя и не унижает других.
And on account of that they don’t glorify themselves or put others down.
ayañca sammādiṭṭhi sammāsaṅkappo sammāvācā ariyānaṁ apaccanīkatā saddhammasaññatti anattukkaṁsanā aparavambhanā. Evamassime aneke kusalā dhammā sambhavanti sammādiṭṭhipaccayā.
И это правильное воззрение, правильное устремление, правильная речь, непротивопоставление [себя] благородным, убеждение другого принять истинную Дхамму, избегание восхваления себя и унижения других – все эти благие состояния возникают, имея своим условием правильное воззрение.
And that is how these many skillful qualities come to be with right view as condition—right view, right thought, right speech, not contradicting the noble ones, convincing others to accept true teachings, and not glorifying oneself or putting others down.
Taṁ kiṁ maññatha, gahapatayo,
Как вы думаете, домохозяева?
What do you think, householders?
nanume samaṇabrāhmaṇā aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā”ti?
Не придерживаются ли эти жрецы и отшельники полностью противоположных доктрин в отношении друг друга?»
Don’t these doctrines directly contradict each other?”
Santaṁyeva kho pana hetuṁ ‘natthi hetū’ti paraṁ saññāpeti; sāssa hoti asaddhammasaññatti.
Поскольку на самом деле есть причинность, то когда он убеждает другого: «Нет причинности», – он убеждает его принять неправильную Дхамму, и поскольку он убеждает другого принять неправильную Дхамму,
Since there actually is causality, in convincing another that there is no causality they are convincing them to accept an untrue teaching.
Tāya ca pana asaddhammasaññattiyā attānukkaṁseti, paraṁ vambheti.
он восхваляет себя и унижает других.
And on account of that they glorify themselves and put others down.
ayañca micchādiṭṭhi micchāsaṅkappo micchāvācā ariyānaṁ paccanīkatā asaddhammasaññatti attānukkaṁsanā paravambhanā. Evamassime aneke pāpakā akusalā dhammā sambhavanti micchādiṭṭhipaccayā.
И это неправильное воззрение, неправильное устремление, неправильная речь, противопоставление [себя] благородным, убеждение другого принять неправильную Дхамму, восхваление себя и унижение других – все эти плохие, неблагие состояния возникают, имея своим условием неправильное воззрение.
And that is how these many bad, unskillful qualities come to be with wrong view as condition—wrong view, wrong thought, wrong speech, contradicting the noble ones, convincing others to accept untrue teachings, and glorifying oneself and putting others down.
Santaṁyeva kho pana hetuṁ ‘atthi hetū’ti paraṁ saññāpeti; sāssa hoti saddhammasaññatti.
Поскольку на самом деле причинность есть, то когда он убеждает другого: «Есть причинность», то он убеждает его принять правильную Дхамму, и поскольку он убеждает другого принять правильную Дхамму,
Since there actually is causality, in convincing another that there is causality they are convincing them to accept a true teaching.
Tāya ca pana saddhammasaññattiyā nevattānukkaṁseti, na paraṁ vambheti.
он не восхваляет себя и не унижает других.
And on account of that they don’t glorify themselves or put others down.
ayañca sammādiṭṭhi sammāsaṅkappo sammāvācā ariyānaṁ apaccanīkatā saddhammasaññatti anattukkaṁsanā aparavambhanā. Evamassime aneke kusalā dhammā sambhavanti sammādiṭṭhipaccayā.
И это правильное воззрение, правильное устремление, правильная речь, непротивопоставление [себя] благородным, убеждение другого принять истинную Дхамму, избегание восхваления себя и унижения других – все эти благие состояния возникают, имея своим условием правильное воззрение.
And that is how these many skillful qualities come to be with right view as condition—right view, right thought, right speech, not contradicting the noble ones, convincing others to accept true teachings, and not glorifying oneself or putting others down.
Taṁ kiṁ maññatha, gahapatayo,
Как вы думаете, домохозяева?
What do you think, householders?
nanume samaṇabrāhmaṇā aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā”ti?
Не придерживаются ли эти жрецы и отшельники полностью противоположных доктрин в отношении друг друга?»
Don’t these doctrines directly contradict each other?”
idameva saccaṁ, moghamaññanti, na metaṁ assa patirūpaṁ.
«Только это правда, а всё остальное ошибочно».
‘This is the only truth, anything else is futile.’
Taṁ kiṁ maññatha, gahapatayo,
Как вы думаете, домохозяева?
What do you think, householders?
nanume samaṇabrāhmaṇā aññamaññassa ujuvipaccanīkavādā”ti?
Не придерживаются ли эти жрецы и отшельники полностью противоположных доктрин в отношении друг друга?»
Don’t these doctrines directly contradict each other?”
idameva saccaṁ, moghamaññanti, na metaṁ assa patirūpaṁ.
«Только это правда, а всё остальное ошибочно».
‘This is the only truth, anything else is futile.’
|
mn61 | | maññasi paññatte sāmaññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье
The Buddha sat on the seat spread out,
“Evaṁ parittakaṁ kho, rāhula, tesaṁ sāmaññaṁ yesaṁ natthi sampajānamusāvāde lajjā”ti.
«Вот настолько же мало, Рахула, отшельничество тех, кто не стыдится произнести намеренную ложь».
“That’s how little of the ascetic’s nature is left in those who are not ashamed to tell a deliberate lie.”
“Evaṁ chaḍḍitaṁ kho, rāhula, tesaṁ sāmaññaṁ yesaṁ natthi sampajānamusāvāde lajjā”ti.
«Точно также, Рахула, те, кто не стыдится произнести намеренную ложь, выплеснули своё отшельничество».
“That’s how the ascetic’s nature is tossed away in those who are not ashamed to tell a deliberate lie.”
“Evaṁ nikkujjitaṁ kho, rāhula, tesaṁ sāmaññaṁ yesaṁ natthi sampajānamusāvāde lajjā”ti.
«Точно также, Рахула, те, кто не стыдятся произнести намеренную ложь, перевернули своё отшельничество вверх тормашками».
“That’s how the ascetic’s nature is turned upside down in those who are not ashamed to tell a deliberate lie.”
“Evaṁ rittaṁ tucchaṁ kho, rāhula, tesaṁ sāmaññaṁ yesaṁ natthi sampajānamusāvāde lajjāti.
«Точно такое же полое и пустое, Рахула, отшельничество тех, кто не стыдится произнести намеренную ложь».
“That’s how vacant and hollow the ascetic’s nature is in those who are not ashamed to tell a deliberate lie.
Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
Как ты думаешь, Рахула?
What do you think, Rāhula?
|
mn62 | | aniccasaññañhi aniccasaññaṁ araññagato aññatarasmiṁ panaññampi | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā rāhulo “ko najja bhagavatā sammukhā ovādena ovadito gāmaṁ piṇḍāya pavisissatī”ti tato paṭinivattitvā aññatarasmiṁ rukkhamūle nisīdi pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
И тогда достопочтенный Рахула подумал так: «Разве кто-нибудь пошёл бы в город за подаяниями сегодня, когда ему лично дал наставление Благословенный?» Тогда он повернул назад и сел у подножья дерева, скрестив ноги, держа тело выпрямленным, установив осознанность впереди.
Then Rāhula thought, “Who would go to the village for alms today after being advised directly by the Buddha?” Turning back, he sat down cross-legged at the root of a certain tree, setting his body straight, and establishing mindfulness in his presence.
Addasā kho āyasmā sāriputto āyasmantaṁ rāhulaṁ aññatarasmiṁ rukkhamūle nisinnaṁ pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Достопочтенный Сарипутта увидел его сидящим там
Venerable Sāriputta saw him sitting there,
kesā lomā nakhā dantā taco maṁsaṁ nhāru aṭṭhi aṭṭhimiñjaṁ vakkaṁ hadayaṁ yakanaṁ kilomakaṁ pihakaṁ papphāsaṁ antaṁ antaguṇaṁ udariyaṁ karīsaṁ, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ kakkhaḷaṁ kharigataṁ upādinnaṁ—
волосы на голове, волосы на теле, ногти, зубы, кожа, плоть, сухожилия, кости, костный мозг, почки, сердце, печень, диафрагма, селезёнка, лёгкие, толстые кишки, тонкие кишки, содержимое желудка, фекалии, или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся твёрдым, затвердевшим, удерживаемое цеплянием, –
head hair, body hair, nails, teeth, skin, flesh, sinews, bones, bone marrow, kidneys, heart, liver, diaphragm, spleen, lungs, intestines, mesentery, undigested food, feces; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s hard, solid, and appropriated.
pittaṁ semhaṁ pubbo lohitaṁ sedo medo assu vasā kheḷo siṅghāṇikā lasikā muttaṁ, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ āpo āpogataṁ upādinnaṁ—
желчь, мокрота, гной, кровь, пот, жир, слёзы, кожное масло, слюна, слизь, суставная жидкость, моча, или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся жидким, водянистым, удерживаемое цеплянием, –
bile, phlegm, pus, blood, sweat, fat, tears, grease, saliva, snot, synovial fluid, urine; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s water, watery, and appropriated.
yena ca santappati yena ca jīrīyati yena ca pariḍayhati yena ca asitapītakhāyitasāyitaṁ sammā pariṇāmaṁ gacchati, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ tejo tejogataṁ upādinnaṁ—
всё то, за счёт чего кто-либо согревается, стареет; всё употреблённое, и то, за счёт чего выпитое, съеденное, употреблённое, распробованное полностью переваривается; или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся горячим и жгучим, удерживаемое цеплянием, –
that which warms, that which ages, that which heats you up when feverish, that which properly digests food and drink; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s fire, fiery, and appropriated.
uddhaṅgamā vātā, adhogamā vātā, kucchisayā vātā, koṭṭhāsayā vātā, aṅgamaṅgānusārino vātā, assāso passāso iti, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ vāyo vāyogataṁ upādinnaṁ—
восходящие ветры, нисходящие ветры, ветры в желудке, ветры в кишечнике, ветры, идущие по всем членам тела, вдохи и выдохи или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся воздушным и ветреным, удерживаемое цеплянием, –
winds that go up or down, winds in the belly or the bowels, winds that flow through the limbs, in-breaths and out-breaths; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s air, airy, and appropriated.
kaṇṇacchiddaṁ nāsacchiddaṁ mukhadvāraṁ, yena ca asitapītakhāyitasāyitaṁ ajjhoharati, yattha ca asitapītakhāyitasāyitaṁ santiṭṭhati, yena ca asitapītakhāyitasāyitaṁ adhobhāgaṁ nikkhamati, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ ākāsaṁ ākāsagataṁ, aghaṁ aghagataṁ, vivaraṁ vivaragataṁ, asamphuṭṭhaṁ, maṁsalohitehi upādinnaṁ—
ушные отверстия, ноздри, ротовая полость, и та [полость], куда проглатывается съеденное, выпитое, употреблённое, распробованное, и та [полость], где оно накапливается, и та [полость] снизу, откуда всё это выходит, или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся пространным и пространственным, удерживаемое цеплянием, –
the ear canals, nostrils, and mouth; and the space for swallowing what is eaten and drunk, the space where it stays, and the space for excreting it from the nether regions; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s space, spacious, and appropriated.
Aniccasaññaṁ, rāhula, bhāvanaṁ bhāvehi.
Рахула, развивай медитацию на восприятии непостоянства.
Meditate on impermanence.
Aniccasaññañhi te, rāhula, bhāvanaṁ bhāvayato yo asmimāno so pahīyissati.
Когда ты развиваешь медитацию на восприятии непостоянства, самомнение «я» будет отброшено.
For when you meditate on impermanence any conceit ‘I am’ will be given up.
Idha, rāhula, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Вот, Рахула, уйдя в лес, к подножью дерева или в пустое жилище, монах садится. Скрестив ноги, выпрямив тело, он устанавливает осознанность впереди.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
|
mn63 | | aññaṁ paññapemi | 23 | | Pi En Ru | dhamma | ‘sassato loko’tipi, ‘asassato loko’tipi, ‘antavā loko’tipi, ‘anantavā loko’tipi, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’tipi, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’tipi, ‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi—
то есть: «Мир вечен» или «Мир не вечен», «Мир ограничен» или «Мир безграничен», «Душа и тело – это одно и то же» или «Душа – это одно, а тело – иное», «Татхагата существует после смерти», «Татхагата не существует после смерти», «Татхагата и существует и не существует после смерти», «Татхагата ни существует, ни не существует после смерти».
For example: the cosmos is eternal, or not eternal, or finite, or infinite; the soul and the body are the same thing, or they are different things; after death, a realized one still exists, or no longer exists, or both still exists and no longer exists, or neither still exists nor no longer exists.
‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti me bhagavā byākarotu.
or they are different things;
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā, ajānato kho pana apassato etadeva ujukaṁ hoti yadidaṁ:
“sassato loko”ti vā, “asassato loko”ti vā, “antavā loko”ti vā, “anantavā loko”ti vā, “taṁ jīvaṁ taṁ sarīran”ti vā, “aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran”ti vā, “hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “na hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā’”ti?
“sassato loko”ti vā, “asassato loko”ti vā, “antavā loko”ti vā, “anantavā loko”ti vā, “taṁ jīvaṁ taṁ sarīran”ti vā, “aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran”ti vā, “hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “na hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā, “neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā”ti vā’”ti?
yesāhaṁ diṭṭheva dhamme nighātaṁ paññapemi.
уничтожение которых я предписываю здесь и сейчас.
And it is the defeat of these things in this very life that I advocate.
yesāhaṁ diṭṭheva dhamme nighātaṁ paññapemi.
‘Aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti, mālukyaputta, diṭṭhiyā sati brahmacariyavāso abhavissāti, evampi no.
«душа – это одно, а тело – иное»…
‘the soul and the body are different things’ …
‘Taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā, mālukyaputta, diṭṭhiyā sati, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā diṭṭhiyā sati attheva jāti …pe…
nighātaṁ paññapemi.
yesāhaṁ diṭṭheva dhamme nighātaṁ paññapemi.
yesāhaṁ diṭṭheva dhamme nighātaṁ paññapemi.
уничтожение которых я предписываю здесь и сейчас.
And it is the defeat of these things in this very life that I advocate.
‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti—
«Душа – это одно, а тело – иное»…
‘the soul and the body are different things,’
|
mn64 | | aññatitthiyā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Nanu, mālukyaputta, aññatitthiyā paribbājakā iminā taruṇūpamena upārambhena upārambhissanti?
Неужто странники – приверженцы других учений не смогли бы указать на твою ошибку, приведя в пример младенца?
Wouldn’t the wanderers of other religions fault you using the simile of the infant?
Nanu, mālukyaputta, aññatitthiyā paribbājakā iminā taruṇūpamena upārambhena upārambhissantī”ti?
Неужто странники – приверженцы других учений не смогли бы указать на твою ошибку, приведя в пример младенца?»
Wouldn’t the wanderers of other religions fault you using the simile of the infant?”
|
mn65 | | araññaṁ aññenaññaṁ maññasi nāññenaññaṁ theraññataro | 16 | | Pi En Ru | dhamma | bhaddāli nāma bhikkhu samaṇassa gotamassa sāvako theraññataro bhikkhu sāsane sikkhāya aparipūrakārī’ti.
«Монах по имени Бхаддали, старший ученик отшельника Готамы, не исполняет тренировку в Учении Учителя».
as the mendicant named Bhaddāli, one of the senior disciples of Gotama, who doesn’t fulfill the training according to the Teacher’s instructions.’
Taṁ kiṁ maññasi, bhaddāli,
Как ты думаешь, Бхаддали?
What do you think, Bhaddāli?
“Taṁ kiṁ maññasi, bhaddāli,
«Как ты думаешь, Бхаддали?
“What do you think, Bhaddāli?
“Taṁ kiṁ maññasi, bhaddāli,
«Как ты думаешь, Бхаддали?
“What do you think, Bhaddāli?
‘yannūnāhaṁ vivittaṁ senāsanaṁ bhajeyyaṁ araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
«Что если я затворяюсь в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы?
‘Why don’t I frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
So vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
Он затворяется в таком уединённом обиталище.
So they frequent a secluded lodging.
‘yannūnāhaṁ vivittaṁ senāsanaṁ bhajeyyaṁ araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
«Что если я затворяюсь в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы?
‘Why don’t I frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
So vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
Он затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
They frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
So bhikkhūhi vuccamāno aññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ apanāmeti, kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, na sammā vattati, na lomaṁ pāteti, na netthāraṁ vattati, ‘yena saṅgho attamano hoti taṁ karomī’ti nāha.
Когда монахи его поправляют, он отвечает уклончиво, переводит обсуждение на другую тему, выражает беспокойство, ненависть и горечь. Он не поступает правильно, не выполняет указаний, не очищает себя, не говорит: «Почему бы мне не поступать так, чтобы община была бы удовлетворена?»
When admonished by the monks, he dodges the issue, distracting the discussion with irrelevant points. He displays annoyance, hate, and bitterness. He doesn’t proceed properly, he doesn’t fall in line, he doesn’t proceed to get past it, and he doesn’t say: ‘I’ll do what pleases the Saṅgha.’
So bhikkhūhi vuccamāno aññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ apanāmeti, kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, na sammā vattati, na lomaṁ pāteti, na netthāraṁ vattati, “yena saṅgho attamano hoti taṁ karomī”ti nāha.
Когда монахи его поправляют, он отвечает уклончиво, переводит обсуждение на другую тему, выражает беспокойство, ненависть и горечь. Он не поступает правильно, не выполняет указаний, не очищает себя, не говорит: «Почему бы мне не поступать так, чтобы община была бы удовлетворена?»
When admonished by the monks, he dodges the issue, distracting the discussion with irrelevant points. He displays annoyance, hate, and bitterness. He doesn’t proceed properly, he doesn’t fall in line, he doesn’t proceed to get past it, and he doesn’t say: “I’ll do what pleases the Saṅgha.”
So bhikkhūhi vuccamāno nāññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ na apanāmeti, na kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, sammā vattati, lomaṁ pāteti, netthāraṁ vattati, ‘yena saṅgho attamano hoti taṁ karomī’ti āha.
Когда монахи его поправляют, он не отвечает уклончиво, не переводит обсуждение на другую тему, Не выражает беспокойство, ненависть и горечь. Он поступает правильно, выполняет указания, очищает себя, говорит: «Почему бы мне не поступать так, чтобы община была бы удовлетворена?»
When admonished by the monks, he doesn’t dodge the issue, distracting the discussion with irrelevant points. He doesn’t display annoyance, hate, and bitterness. He proceeds properly, he falls in line, he proceeds to get past it, and he says: ‘I’ll do what pleases the Saṅgha.’
So bhikkhūhi vuccamāno nāññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ na apanāmeti, na kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, sammā vattati, lomaṁ pāteti, netthāraṁ vattati, “yena saṅgho attamano hoti taṁ karomī”ti āha.
Когда монахи его поправляют, он не отвечает уклончиво, не переводит обсуждение на другую тему, Не выражает беспокойство, ненависть и горечь. Он поступает правильно, выполняет указания, очищает себя, говорит: «Почему бы мне не поступать так, чтобы община была бы удовлетворена?»
When admonished by the monks, he doesn’t dodge the issue, distracting the discussion with irrelevant points. He doesn’t display annoyance, hate, and bitterness. He proceeds properly, he falls in line, he proceeds to get past it, and he says: “I’ll do what pleases the Saṅgha.”
So bhikkhūhi vuccamāno aññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ apanāmeti, kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, na sammā vattati, na lomaṁ pāteti, na netthāraṁ vattati, ‘yena saṅgho attamano hoti taṁ karomī’ti nāha.
Когда монахи его поправляют, он отвечает уклончиво, переводит обсуждение на другую тему…
When admonished by the monks, he dodges the issue …
So bhikkhūhi vuccamāno aññenaññaṁ paṭicarati, bahiddhā kathaṁ apanāmeti, kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, na sammā vattati, na lomaṁ pāteti, na netthāraṁ vattati, “yena saṅgho attamano hoti taṁ karomī”ti nāha.
Когда монахи его поправляют, он отвечает уклончиво, переводит обсуждение на другую тему…
When admonished by the monks, he dodges the issue …
So bhikkhūhi vuccamāno nāññenaññaṁ paṭicarati, na bahiddhā kathaṁ apanāmeti, na kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, sammā vattati, lomaṁ pāteti, netthāraṁ vattati, ‘yena saṅgho attamano hoti taṁ karomī’ti āha.
Когда монахи его поправляют, он не отвечает уклончиво, не переводит обсуждение на другую тему…
When admonished by the monks, he doesn’t dodge the issue …
So bhikkhūhi vuccamāno nāññenaññaṁ paṭicarati, na bahiddhā kathaṁ apanāmeti, na kopañca dosañca appaccayañca pātukaroti, sammā vattati, lomaṁ pāteti, netthāraṁ vattati, “yena saṅgho attamano hoti taṁ karomī”ti āha.
Когда монахи его поправляют, он не отвечает уклончиво, не переводит обсуждение на другую тему…
When admonished by the monks, he doesn’t dodge the issue …
|
mn66 | | aññatarasmiṁ aññataro aññatarā aññathattaṁ dhaññagaṇānaṁ dhaññagaṇāni dhaññasamavāpakaṁ sāmaññaṁ yenaññataro | 19 | | Pi En Ru | dhamma | Āpaṇe piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto yenaññataro vanasaṇḍo tenupasaṅkami divāvihārāya.
Когда он походил по Апане, собирая подаяния, вернувшись с хождения за подаяниями, после принятия пищи он отправился в некую рощу, чтобы провести там остаток дня.
He wandered for alms in Āpaṇa. After the meal, on his return from almsround, he went to a certain forest grove for the day’s meditation.
Taṁ vanasaṇḍaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Войдя в рощу, он сел у подножья дерева.
Having plunged deep into it, he sat at the root of a certain tree to meditate.
Taṁ vanasaṇḍaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Войдя в рощу, он сел у подножья дерева.
Having plunged deep into it, he sat at the root of a certain tree to meditate.
Tassa mayhaṁ, bhante, ahudeva aññathattaṁ, ahudeva domanassaṁ:
Уважаемый, я был расстроен и опечален, думая:
At that, sir, we became sad and upset,
Tassa mayhaṁ, bhante, ahudeva aññathattaṁ ahudeva domanassaṁ:
Уважаемый, я был расстроен и опечален, думая:
At that, sir, we became sad and upset,
Bhūtapubbaṁ, bhante, aññataro puriso divā sūpeyyaṁ labhitvā evamāha:
Однажды, уважаемый, один человек заполучил некий суп в течение дня и сказал:
Once it so happened that a certain person got some soup during the day. He said,
Addasā kho maṁ, bhante, aññatarā itthī vijjantarikāya bhājanaṁ dhovantī.
Женщина, моющая горшок, увидела меня при вспышке молнии
A woman washing a pot saw me by a flash of lightning.
tassassa ekaṁ agārakaṁ oluggaviluggaṁ kākātidāyiṁ naparamarūpaṁ, ekā khaṭopikā oluggaviluggā naparamarūpā, ekissā kumbhiyā dhaññasamavāpakaṁ naparamarūpaṁ, ekā jāyikā naparamarūpā.
и у него был бы один ветхий, далеко не лучший, открытый для ворон сарай; один ветхий, далеко не лучший, плетёный остов кровати; несколько не лучшего вида зёрен и тыквенных семян в горшке; и далеко не лучшая жена-карга.
He had a single broken-down hovel open to the crows, not the best sort; a single broken-down couch, not the best sort; a single pot for storing grain, not the best sort; and a single wifey, not the best sort.
‘sukhaṁ vata bho sāmaññaṁ, ārogyaṁ vata bho sāmaññaṁ.
«Как приятно быть отшельником! Как здоров этот отшельник!
‘The ascetic life is so very pleasant! The ascetic life is so very skillful!
So na sakkuṇeyya ekaṁ agārakaṁ oluggaviluggaṁ kākātidāyiṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekaṁ khaṭopikaṁ oluggaviluggaṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekissā kumbhiyā dhaññasamavāpakaṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekaṁ jāyikaṁ naparamarūpaṁ pahāya kesamassuṁ ohāretvā kāsāyāni vatthāni acchādetvā agārasmā anagāriyaṁ pabbajituṁ.
Но он, будучи не в состоянии оставить свой ветхий, далеко не лучший, открытый для ворон сарай… далеко не лучшую жену-каргу, не может сбрить волосы и бороду, надеть жёлтые одежды и оставить жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной.
But he’s not able to give up his broken-down hovel, his broken-down couch, his pot for storing grain, or his wifey—none of which are the best sort—in order to go forth.
‘yehi so puriso bandhanehi baddho na sakkoti ekaṁ agārakaṁ oluggaviluggaṁ kākātidāyiṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekaṁ khaṭopikaṁ oluggaviluggaṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekissā kumbhiyā dhaññasamavāpakaṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekaṁ jāyikaṁ naparamarūpaṁ pahāya kesamassuṁ ohāretvā kāsāyāni vatthāni acchādetvā agārasmā anagāriyaṁ pabbajituṁ;
привязи, которыми привязан этот домохозяин или сын домохозяина,
for that man,
Yehi so, bhante, puriso bandhanehi baddho, na sakkoti ekaṁ agārakaṁ oluggaviluggaṁ kākātidāyiṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekaṁ khaṭopikaṁ oluggaviluggaṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekissā kumbhiyā dhaññasamavāpakaṁ naparamarūpaṁ pahāya, ekaṁ jāyikaṁ naparamarūpaṁ pahāya kesamassuṁ ohāretvā kāsāyāni vatthāni acchādetvā agārasmā anagāriyaṁ pabbajituṁ;
Привязи, которыми привязан этот домохозяин или сын домохозяина,
For that man,
Seyyathāpi, udāyi, gahapati vā gahapatiputto vā aḍḍho mahaddhano mahābhogo, nekānaṁ nikkhagaṇānaṁ cayo, nekānaṁ dhaññagaṇānaṁ cayo, nekānaṁ khettagaṇānaṁ cayo, nekānaṁ vatthugaṇānaṁ cayo, nekānaṁ bhariyagaṇānaṁ cayo, nekānaṁ dāsagaṇānaṁ cayo, nekānaṁ dāsigaṇānaṁ cayo;
Удайин, представь богатого домохозяина или сына домохозяина с большим богатством и имуществом, с большим количеством золотых слитков, с многочисленными амбарами с зерном, с многочисленными полями, с многочисленными землями, с многочисленными жёнами, с многочисленными рабами и рабынями.
Suppose there was a rich householder or householder’s child, affluent, and wealthy. He had a vast amount of gold ingots, grain, fields, lands, wives, and male and female bondservants.
‘sukhaṁ vata bho sāmaññaṁ, ārogyaṁ vata bho sāmaññaṁ.
«Как приятно быть отшельником! Как здоров этот отшельник!
‘The ascetic life is so very pleasant! The ascetic life is so very skillful!
So sakkuṇeyya nekāni nikkhagaṇāni pahāya, nekāni dhaññagaṇāni pahāya, nekāni khettagaṇāni pahāya, nekāni vatthugaṇāni pahāya, nekāni bhariyagaṇāni pahāya, nekāni dāsagaṇāni pahāya, nekāni dāsigaṇāni pahāya kesamassuṁ ohāretvā kāsāyāni vatthāni acchādetvā agārasmā anagāriyaṁ pabbajituṁ.
И будучи способным отбросить это его большое количество золотых слитков… многочисленных рабов и рабынь, он способен сбрить свои волосы и бороду, надеть жёлтые одежды и покинуть жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной.
And he is able to give up his vast amount of gold ingots, grain, fields, lands, wives, and male and female bondservants in order to go forth.
‘yehi so gahapati vā gahapatiputto vā bandhanehi baddho, sakkoti nekāni nikkhagaṇāni pahāya, nekāni dhaññagaṇāni pahāya, nekāni khettagaṇāni pahāya, nekāni vatthugaṇāni pahāya, nekāni bhariyagaṇāni pahāya, nekāni dāsagaṇāni pahāya, nekāni dāsigaṇāni pahāya kesamassuṁ ohāretvā kāsāyāni vatthāni acchādetvā agārasmā anagāriyaṁ pabbajituṁ, tañhi tassa balavaṁ bandhanaṁ, daḷhaṁ bandhanaṁ, thiraṁ bandhanaṁ, apūtikaṁ bandhanaṁ, thūlo, kaliṅgaro’ti;
«Привязи, которыми привязан этот домохозяин или сын домохозяина, … являются для него сильной, прочной, крепкой, непрогнившей привязью, мощным ярмом».
for that householder, they are a strong, firm, stout bond, a tie that has not rotted, and a heavy yoke?”
Yehi so, bhante, gahapati vā gahapatiputto vā bandhanehi baddho, sakkoti nekāni nikkhagaṇāni pahāya, nekāni dhaññagaṇāni pahāya, nekāni khettagaṇāni pahāya, nekāni vatthugaṇāni pahāya, nekāni bhariyagaṇāni pahāya, nekāni dāsagaṇāni pahāya, nekāni dāsigaṇāni pahāya kesamassuṁ ohāretvā kāsāyāni vatthāni acchādetvā agārasmā anagāriyaṁ pabbajituṁ;
Привязи, которыми привязан этот домохозяин или сын домохозяина,
For that householder,
|
mn67 | | aññathattaṁ maññantī’ti | 11 | | Pi En Ru | dhamma | Tesaṁ bhagavantaṁ dassanāya alabhantānaṁ siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo.
Если им не представится возможность увидеть Благословенного, в них могут произойти некоторые изменения и перемены.
If they don’t get to see the Buddha they may change and fall apart.
Seyyathāpi, bhante, bījānaṁ taruṇānaṁ udakaṁ alabhantānaṁ siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo;
Уважаемый, подобно тому как если не поливать молодые побеги, в них могут произойти изменения и перемены,
If young seedlings don’t get water they may change and fall apart.
evameva kho, bhante, santettha bhikkhū navā acirapabbajitā adhunāgatā imaṁ dhammavinayaṁ, tesaṁ bhagavantaṁ dassanāya alabhantānaṁ siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo.
Точно также, там есть монахи, которые совсем недавно ушли в бездомную жизнь, совсем недавно пришли к этой Дхамме и Винае. Если им не представится возможность увидеть Благословенного, в них могут произойти некоторые изменения и перемены.
In the same way, there are mendicants here who are junior, recently gone forth, newly come to this teaching and training. If they don’t get to see the Buddha they may change and fall apart.
Seyyathāpi, bhante, vacchassa taruṇassa mātaraṁ apassantassa siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo;
Уважаемый, подобно тому как молодой телёнок не видит свою мать и в нём могут произойти некоторые изменения и перемены,
If a young calf doesn’t see its mother it may change and fall apart.
evameva kho, bhante, santettha bhikkhū navā acirapabbajitā adhunāgatā imaṁ dhammavinayaṁ, tesaṁ bhagavantaṁ apassantānaṁ siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo.
Точно также, там есть монахи, которые совсем недавно ушли в бездомную жизнь, совсем недавно пришли к этой Дхамме и Винае. Если им не представится возможность увидеть Благословенного, в них могут произойти некоторые изменения и перемены.
In the same way, there are mendicants here who are junior, recently gone forth, newly come to this teaching and training. If they don’t get to see the Buddha they may change and fall apart.
Santettha, bhante, bhikkhū navā acirapabbajitā adhunāgatā imaṁ dhammavinayaṁ, tesaṁ bhagavantaṁ dassanāya alabhantānaṁ siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo.
Уважаемый, в ней есть монахи, которые совсем недавно ушли в бездомную жизнь, совсем недавно пришли к этой Дхамме и Винае. Если им не представится возможность увидеть Благословенного, в них могут произойти некоторые изменения и перемены.
There are mendicants here who are junior, recently gone forth, newly come to this teaching and training. If they don’t get to see the Buddha they may change and fall apart.
Seyyathāpi, bhante, bījānaṁ taruṇānaṁ udakaṁ alabhantānaṁ siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo;
Уважаемый, подобно тому как если не поливать молодые побеги, в них могут произойти изменения и перемены,
If young seedlings don’t get water they may change and fall apart. …
evameva kho, bhante, santettha bhikkhū navā acirapabbajitā adhunāgatā imaṁ dhammavinayaṁ, tesaṁ bhagavantaṁ dassanāya alabhantānaṁ siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo.
Seyyathāpi, bhante, vacchassa taruṇassa mātaraṁ apassantassa siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo;
Уважаемый, подобно тому как молодой телёнок не видит свою мать и в нём могут произойти некоторые изменения и перемены,
If a young calf doesn’t see its mother it may change and fall apart.
evameva kho, bhante, santettha bhikkhū navā acirapabbajitā adhunāgatā imaṁ dhammavinayaṁ, tesaṁ bhagavantaṁ apassantānaṁ siyā aññathattaṁ, siyā vipariṇāmo.
Точно также, там есть монахи, которые совсем недавно ушли в бездомную жизнь, совсем недавно пришли к этой Дхамме и Винае. Если им не представится возможность увидеть Благословенного, в них могут произойти некоторые изменения и перемены.
In the same way, there are mendicants here who are junior, recently gone forth, newly come to this teaching and training. If they don’t get to see the Buddha they may change and fall apart.
Ime panamhākaṁ puttamattā maññe, nattamattā maññe, amhe ovaditabbaṁ anusāsitabbaṁ maññantī’ti.
Но теперь эти [монахи], которые годятся нам во внуки или в сыновья, полагают, [что могут] наставлять и давать нам советы».
And now these mendicants—who you’d think were our children or grandchildren—imagine they can advise and instruct us!’
|
mn68 | | aññaṁ maññasi paññañca | 21 | | Pi En Ru | dhamma | Vivekaṁ, anuruddhā, kāmehi vivekaṁ akusalehi dhammehi pītisukhaṁ nādhigacchati aññaṁ vā tato santataraṁ, tassa abhijjhāpi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, byāpādopi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, thinamiddhampi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati uddhaccakukkuccampi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, vicikicchāpi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, aratīpi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, tandīpi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati.
Пока он всё ещё не достигает восторга и удовольствия, которые отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [не достигает] чего-то более умиротворённого, нежели это, алчность вторгается в его ум и остаётся [пребывать в нём], недоброжелательность вторгается в его ум и остаётся, лень и апатия вторгаются в его ум и остаются, неугомонность и сожаление вторгаются в его ум и остаются, сомнение вторгается в его ум и остаётся, неудовлетворённость [святой жизнью] вторгается в его ум и остаётся, праздность вторгается в его ум и остаётся.
Take someone who doesn’t achieve the rapture and bliss that are secluded from sensual pleasures and unskillful qualities, or something even more peaceful than that. Their mind is still occupied by desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, doubt, discontent, and sloth.
thinamiddhampi → thīnamiddhampi (bj, sya-all, km, pts1ed) | aññaṁ vā → aññaṁ ca (mr)
Vivekaṁ, anuruddhā, kāmehi vivekaṁ akusalehi dhammehi pītisukhaṁ nādhigacchati aññaṁ vā tato santataraṁ.
Именно так оно, пока он всё ещё не достигает восторга и удовольствия, которые отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [не достигает] чего-то более умиротворённого, нежели это,
That’s someone who doesn’t achieve the rapture and bliss that are secluded from sensual pleasures and unskillful qualities, or something even more peaceful than that.
Vivekaṁ, anuruddhā, kāmehi vivekaṁ akusalehi dhammehi pītisukhaṁ adhigacchati aññaṁ vā tato santataraṁ, tassa abhijjhāpi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, byāpādopi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, thinamiddhampi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, uddhaccakukkuccampi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, vicikicchāpi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, aratīpi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, tandīpi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati.
Когда он достигает восторга и удовольствия, которые отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [достигает] чего-то более умиротворённого, нежели это, алчность не вторгается в его ум и не остаётся [пребывать в нём], недоброжелательность не вторгается в его ум и не остаётся, лень и апатия не вторгаются в его ум и не остаются, неугомонность и сожаление не вторгаются в его ум и не остаются, сомнение не вторгается в его ум и остаётся, неудовлетворённость [святой жизнью] не вторгается в его ум и не остаётся, праздность не вторгается в его ум и не остаётся.
Take someone who does achieve the rapture and bliss that are secluded from sensual pleasures and unskillful qualities, or something even more peaceful than that. Their mind is not occupied by desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, doubt, discontent, and sloth.
Vivekaṁ, anuruddhā, kāmehi vivekaṁ akusalehi dhammehi pītisukhaṁ adhigacchati aññaṁ vā tato santataraṁ.
Именно так оно, когда он достигает восторга и удовольствия, которые отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [достигает] чего-то более умиротворённого, нежели это.
That’s someone who does achieve the rapture and bliss that are secluded from sensual pleasures and unskillful qualities, or something even more peaceful than that.
Taṁ kiṁ maññasi, anuruddhā,
Как ты думаешь Ануруддха?
What do you think, Anuruddha and friends?
So tassa saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussaranto tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о его вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, он направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that monk’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, he applies his mind to that end.
So tassa saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussaranto tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о его вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, он направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that monk’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, he applies his mind to that end.
So tassa saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussaranto tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о его вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, он направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that monk’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, he applies his mind to that end.
So tassa saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussaranto tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о его вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, он направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that monk’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, he applies his mind to that end.
Sā tassā saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarantī tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that nun’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, she applies her mind to that end.
Sā tassā saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarantī tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that nun’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, she applies her mind to that end.
Sā tassā saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarantī tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that nun’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, she applies her mind to that end.
Sā tassā saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarantī tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that nun’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, she applies her mind to that end.
So tassa saddhañca sutañca cāgañca paññañca anussaranto tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о его вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, он направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that layman’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, he applies his mind to that end.
So tassa saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussaranto tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о его вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, он направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that layman’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, he applies his mind to that end.
So tassa saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussaranto tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о его вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, он направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that layman’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, he applies his mind to that end.
Sā tassā saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarantī tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that laywoman’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, she applies her mind to that end.
Sā tassā saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarantī tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that laywoman’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, she applies her mind to that end.
Sā tassā saddhañca sīlañca sutañca cāgañca paññañca anussarantī tadatthāya cittaṁ upasaṁharati.
Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.Памятуя о её вере, нравственности, учёности, щедрости и мудрости, она направляет свой ум к такому состоянию.
Recollecting that laywoman’s faith, ethics, learning, generosity, and wisdom, she applies her mind to that end.
|
mn69 | | paññavatā āraññako | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena goliyāni nāma bhikkhu āraññiko padasamācāro saṅghamajjhe osaṭo hoti kenacideva karaṇīyena.
И в то время монах по имени Гулиссани, проживающий в лесу, но с распущенным поведением, прибыл в общину монахов, чтобы побыть в ней по некоему делу.
Now at that time a wilderness mendicant of boorish behavior named Gulissāni had come down to the midst of the Saṅgha on some business.
āraññiko → āraññako (sabbattha) | goliyāni → gulissāni (bj, pts1ed); golissāni (sya-all, km) | padasamācāro → padarasamācāro (bj, sya-all, km, pts1ed)
Āraññikenāvuso, bhikkhunā paññavatā bhavitabbaṁ.
Монах, проживающий в лесу, должен быть мудрым.
A wilderness monk should be wise.
Tasmā āraññikena bhikkhunā paññavatā bhavitabbaṁ.
Поскольку найдутся те… должен быть мудрым.
That’s why a wilderness monk should be wise.
|
mn70 | | aññataraṁ aññatra aññatreva | 18 | | Pi En Ru | dhamma | “ahaṁ kho, bhikkhave, aññatreva rattibhojanā bhuñjāmi.
«Монахи, я воздерживаюсь от принятия пищи ночью.
“Mendicants, I abstain from eating at night.
Aññatra kho panāhaṁ, bhikkhave, rattibhojanā bhuñjamāno appābādhatañca sañjānāmi appātaṅkatañca lahuṭṭhānañca balañca phāsuvihārañca.
Делая так, я свободен от недугов и болезненности, наслаждаюсь лёгкостью, силой, комфортным пребыванием.
Doing so, I find that I’m healthy and well, nimble, strong, and living comfortably.
Etha, tumhepi, bhikkhave, aññatreva rattibhojanā bhuñjatha.
Ну же, друзья, воздерживайтесь от принятия пищи ночью.
You too should abstain from eating at night.
Aññatra kho pana, bhikkhave, tumhepi rattibhojanā bhuñjamānā appābādhatañca sañjānissatha appātaṅkatañca lahuṭṭhānañca balañca phāsuvihārañcā”ti.
Делая так, вы также будете свободны от недугов и болезненности, будете наслаждаться лёгкостью, силой, комфортным пребыванием».
Doing so, you’ll find that you’re healthy and well, nimble, strong, and living comfortably.”
“bhagavā kho, āvuso, aññatreva rattibhojanā bhuñjati bhikkhusaṅgho ca.
«Друзья, Благословенный и община монахов теперь воздерживаются от принятия пищи ночью.
“Reverends, the Buddha abstains from eating at night, and so does the mendicant Saṅgha.
Aññatra kho panāvuso, rattibhojanā bhuñjamānā appābādhatañca sañjānanti appātaṅkatañca lahuṭṭhānañca balañca phāsuvihārañca.
Делая так, они свободны от недугов и болезненности, наслаждаются лёгкостью, силой, комфортным пребыванием.
Doing so, they find that they’re healthy and well, nimble, strong, and living comfortably.
Etha, tumhepi, āvuso, aññatreva rattibhojanā bhuñjatha.
Ну же, друзья, воздерживайтесь от принятия пищи ночью.
You too should abstain from eating at night.
Aññatra kho panāvuso, tumhepi rattibhojanā bhuñjamānā appābādhatañca sañjānissatha appātaṅkatañca lahuṭṭhānañca balañca phāsuvihārañcā”ti.
Делая так, вы также будете свободны от недугов и болезненности, будете наслаждаться лёгкостью, силой, комфортным пребыванием».
Doing so, you’ll find that you’re healthy and well, nimble, strong, and living comfortably.”
‘bhagavā kho, āvuso, aññatreva rattibhojanā bhuñjati bhikkhusaṅgho ca;
aññatra kho panāvuso, rattibhojanā bhuñjamānā appābādhatañca sañjānanti appātaṅkatañca lahuṭṭhānañca balañca phāsuvihārañca.
Etha, tumhepi, āvuso, aññatreva rattibhojanā bhuñjatha.
Aññatra kho panāvuso, tumhepi rattibhojanā bhuñjamānā appābādhatañca sañjānissatha appātaṅkatañca lahuṭṭhānañca balañca phāsuvihārañcā’ti.
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
Тогда Благословенный обратился к некоему монаху так:
So the Buddha addressed one of the monks,
‘bhagavā kho, āvuso, aññatreva rattibhojanā bhuñjati bhikkhusaṅgho ca.
«Друзья, Благословенный и община монахов теперь воздерживаются от принятия пищи ночью.
‘Reverends, the Buddha abstains from eating at night, and so does the mendicant Saṅgha.
Aññatra kho panāvuso, rattibhojanā bhuñjamānā appābādhatañca sañjānanti appātaṅkatañca lahuṭṭhānañca balañca phāsuvihārañca.
Делая так, они свободны от недугов и болезненности, наслаждаются лёгкостью, силой, комфортным пребыванием.
Doing so, they find that they’re healthy and well, nimble, strong, and living comfortably.
Etha, tumhepi, āvuso, aññatreva rattibhojanā bhuñjatha.
Ну же, друзья, воздерживайтесь от принятия пищи ночью.
You too should abstain from eating at night.
Aññatra kho panāvuso, tumhepi rattibhojanā bhuñjamānā appābādhatañca sañjānissatha appātaṅkatañca lahuṭṭhānañca balañca phāsuvihārañcā’ti.
Делая так, вы также будете свободны от недугов и болезненности, будете наслаждаться лёгкостью, силой, комфортным пребыванием».
Doing so, you’ll find that you’re healthy and well, nimble, strong, and living comfortably.’
Saddhassa, bhikkhave, sāvakassa satthusāsane pariyogāhiya vattato dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
Для верующего ученика, который нацелен на постижение Учения Учителя, можно ожидать одного из двух плодов:
For a faithful disciple who is practicing to fathom the Teacher’s instructions, one of two results can be expected:
|
mn71 | | aññataraṁ aññatra paññattan”ti paññatte | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīdatu, bhante, bhagavā idamāsanaṁ paññattan”ti.
Пусть Благословенный присаживается, вот тут есть готовое сиденье».
Please, sir, sit down, this seat is ready.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье,
The Buddha sat on the seat spread out,
Vacchagottopi kho paribbājako aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
а странник Ваччхаготта выбрал [себе более] низкое сиденье, сел рядом.
while Vacchagotta took a low seat and sat to one side.
“Ito kho so, vaccha, ekanavuto kappo yamahaṁ anussarāmi, nābhijānāmi kañci ājīvakaṁ saggūpagaṁ aññatra ekena;
– Когда я вспоминаю прошедший девяносто один цикл [существования мира], Ваччха, я не припоминаю ни единого адживаки, который бы с распадом тела отправился в небесные миры, за исключением одного,
“Vaccha, when I recollect the past ninety-one eons, I can’t find any Ājīvaka ascetics who have gone to heaven, except one;
|
mn72 | | aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññassa aññatrayogena aññatrācariyakena aññaṁ maññasi moghamaññanti moghamaññantīti moghamaññan’ti moghamaññan’”ti | 60 | | Pi En Ru | dhamma | “Kiṁ nu kho, bho gotama, ‘sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Так как оно, господин Готама, придерживается ли господин Готама воззрения: «Мир вечен. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Mister Gotama, is this your view: ‘The cosmos is eternal. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ pana, bho gotama, ‘asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Мир не вечен. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘The cosmos is not eternal. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ nu kho, bho gotama, ‘antavā loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Мир ограничен. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘The cosmos is finite. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘antavā loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ pana, bho gotama, ‘anantavā loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Мир безграничен. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘The cosmos is infinite. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘anantavā loko, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ nu kho, bho gotama, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Душа и тело – это одно и то же. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘The soul and the body are the same thing. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ pana, bho gotama, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Душа есть одно, а тело есть иное. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘The soul and the body are different things. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ nu kho, bho gotama, ‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Татхагата существует после смерти. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘A realized one still exists after death. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ pana, bho gotama, ‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Татхагата не существует после смерти. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘A realized one no longer exists after death. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ nu kho, bho gotama, ‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Татхагата и существует и не существует после смерти. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘A realized one both still exists and no longer exists after death. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“Kiṁ pana, bho gotama, ‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«В таком случае, придерживается ли господин Готама воззрения: «Татхагата ни существует и ни не существует после смерти. Только это правда, а всё остальное ошибочно»?
“Then is this your view: ‘A realized one neither still exists nor no longer exists after death. This is the only truth, anything else is futile’?”
‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’”ti.
“‘Kiṁ nu kho, bho gotama, sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
«Так как же, господин Готама? Когда господину Готаме задают каждый из этих десяти вопросов, он отвечает: «Я не придерживаюсь этого воззрения».
“Mister Gotama, when asked these ten questions, you say: ‘That’s not my view.’
sassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
moghamaññan’ti vadesi → moghamaññantīti vadesi (bj); moghamaññanti iti vadesi (?)
‘Kiṁ pana, bho gotama, asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
asassato loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ nu kho, bho gotama, antavā loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
antavā loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ pana, bho gotama, anantavā loko, idameva saccaṁ moghamaññanti—
anantavā loko, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ nu kho, bho gotama, taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ, idameva saccaṁ moghamaññanti—
taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ pana, bho gotama, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ, idameva saccaṁ moghamaññanti—
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ nu kho, bho gotama, hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññanti—
hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ pana, bho gotama, na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññanti—
na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ nu kho, bho gotama, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññanti—
hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘Kiṁ pana, bho gotama, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññanti—
neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā, idameva saccaṁ moghamaññan’ti vadesi.
‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti kho, vaccha …pe…
So tayā dujjāno aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññatrayogena aññatrācariyakena.
Трудно тебе понять её, когда ты придерживаешься другого воззрения, соглашаешься с другим учением, одобряешь другое учение, осуществляешь другую тренировку, следуешь за другим учителем.
It’s hard for you to understand, since you have a different view, creed, and belief, unless you dedicate yourself to practice with the guidance of tradition.
Taṁ kiṁ maññasi, vaccha,
Как ты думаешь, Ваччха?
What do you think, Vaccha?
“Na upeti, bho gotama, yañhi so, bho gotama, aggi tiṇakaṭṭhupādānaṁ paṭicca ajali tassa ca pariyādānā aññassa ca anupahārā anāhāro nibbutotveva saṅkhyaṁ gacchatī”ti.
«Такой [ответ] неуместен, господин Готама. Огонь горел в зависимости от своего топлива [в виде] травы и палок. Когда это израсходовалось, тогда, если этот [огонь далее] не получает дополнительного топлива, не имеет топлива, говорится, что он погас».
“It doesn’t apply, Mister Gotama. The fire depended on grass and logs as fuel. When that runs out, and no more fuel is added, the fire is reckoned to have become quenched due to lack of fuel.”
|
mn73 | | aññataro aññatitthiyapubbo aññatitthiyapubbā | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Yo kho, vaccha, aññatitthiyapubbo imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhati pabbajjaṁ, ākaṅkhati upasampadaṁ, so cattāro māse parivasati. Catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti upasampādenti bhikkhubhāvāya;
«Ваччха, тот, кто прежде принадлежал другому учению и желает получить младшее и высшее посвящение в этой Дхамме и Винае, должен пройти испытательный срок в четыре месяца. По истечении четырёх месяцев, если монахи будут довольны им, они дают ему младшее посвящение и высшее посвящение в монахи.
“Vaccha, if someone formerly ordained in another sect wishes to take the going forth, the ordination in this teaching and training, they must spend four months on probation. When four months have passed, if the mendicants are satisfied, they’ll give the going forth, the ordination into monkhood.
“Sace, bhante, aññatitthiyapubbā imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhantā pabbajjaṁ, ākaṅkhantā upasampadaṁ cattāro māse parivasanti, catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti upasampādenti bhikkhubhāvāya; ahaṁ cattāri vassāni parivasissāmi. Catunnaṁ vassānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājentu upasampādentu bhikkhubhāvāyā”ti.
«Уважаемый, если тот, кто прежде принадлежал другому учению… если монахи будут довольны им… то тогда я готов проходить испытательный срок [хоть] четыре года. По истечении четырёх лет, если монахи будут довольны мной, они дадут мне младшее посвящение и высшее посвящение в монахи».
“Sir, if four months probation are required in such a case, I’ll spend four years on probation. When four years have passed, if the mendicants are satisfied, let them give me the going forth, the ordination into monkhood.”
Aññataro kho panāyasmā vacchagotto arahataṁ ahosi.
Так достопочтенный Ваччхаготта стал одним из арахантов.
And Venerable Vacchagotta became one of the perfected.
|
mn74 | | aññañca moghamaññanti | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Te tañceva diṭṭhiṁ nappajahanti aññañca diṭṭhiṁ upādiyanti.
но всё же они не отбрасывают этого воззрения и принимают какое-то другое воззрение.
But they don’t give up that view, and they grasp another view.
Te tañceva diṭṭhiṁ pajahanti aññañca diṭṭhiṁ na upādiyanti.
и кто отбрасывает это воззрение и не принимает какого-либо другого воззрения.
And they give up that view by not grasping another view.
idameva saccaṁ moghamaññanti;
Только это правда, а всё остальное ошибочно»,
“This is the only truth, anything else is futile.”
Iti so viggahañca vivādañca vighātañca vihesañca attani sampassamāno tañceva diṭṭhiṁ pajahati aññañca diṭṭhiṁ na upādiyati.
Так, видя себя в схватке, в дебатах, в ссоре, в досаде, он отбрасывает это воззрение и не принимает какого-либо другого воззрения.
So, considering in themselves the potential for arguing, quarreling, anguish, and harm, they give up that view by not grasping another view.
idameva saccaṁ moghamaññanti;
Только это правда, а всё остальное ошибочно»,
“This is the only truth, anything else is futile.”
Iti so viggahañca vivādañca vighātañca vihesañca attani sampassamāno tañceva diṭṭhiṁ pajahati aññañca diṭṭhiṁ na upādiyati.
Так, видя себя в схватке, в дебатах, в ссоре, в досаде, он отбрасывает это воззрение и не принимает какого-либо другого воззрения.
So, considering in themselves the potential for arguing, quarreling, anguish, and harm, they give up that view by not grasping another view.
idameva saccaṁ moghamaññanti;
Только это правда, а всё остальное ошибочно»,
“This is the only truth, anything else is futile.”
Iti so viggahañca vivādañca vighātañca vihesañca attani sampassamāno tañceva diṭṭhiṁ pajahati aññañca diṭṭhiṁ na upādiyati.
Так, видя себя в схватке, в дебатах, в ссоре, в досаде, он отбрасывает это воззрение и не принимает какого-либо другого воззрения.
So, considering in themselves the potential for arguing, quarreling, anguish, and harm, they give up that view by not grasping another view.
|
mn75 | | aññatarasmiṁ aññataro aññatitthiyapubbo aññatitthiyapubbā aññatitthiyā aññatra aññatreva aññaṁ maññasi paññattaṁ paññatte paññatto paññattā”ti saññaṁyeva viparītasaññaṁ | 31 | | Pi En Ru | dhamma | Kammāsadhammaṁ piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto yena aññataro vanasaṇḍo tenupasaṅkami divāvihārāya.
Когда он походил по Каммасадхамме, собирая подаяния, вернувшись с хождения за подаяниями, после принятия пищи он отправился в некую рощу, чтобы провести там остаток дня.
He wandered for alms in Kammāsadamma. After the meal, on his return from almsround, he went to a certain forest grove for the day’s meditation.
Taṁ vanasaṇḍaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
Войдя в рощу, он сел у подножья дерева, чтобы провести здесь остаток дня.
Having plunged deep into it, he sat at the root of a certain tree to meditate.
Addasā kho māgaṇḍiyo paribbājako bhāradvājagottassa brāhmaṇassa agyāgāre tiṇasanthārakaṁ paññattaṁ.
Там он увидел подготовленную травяную подстилку
He saw the grass mat spread out there
“kassa nvayaṁ bhoto bhāradvājassa agyāgāre tiṇasanthārako paññatto, samaṇaseyyānurūpaṁ maññe”ti?
«Для кого подготовлена эта травяная подстилка в огненном зале господина Бхарадваджи? Похоже на постель отшельника».
“Mister Bhāradvāja, who has this grass mat been spread out for? It looks like an ascetic’s bed.”
Tassesā bhoto gotamassa seyyā paññattā”ti.
Эта постель была приготовлена для этого господина Готамы».
This bed has been spread for that Mister Gotama.”
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena bhāradvājagottassa brāhmaṇassa agyāgāraṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā nisīdi bhagavā paññatte tiṇasanthārake.
И тогда, вечером, Благословенный вышел из медитации, отправился к брахманскому огненному залу и сел на подготовленную травяную подстилку.
Coming out of retreat, he went to the brahmin’s fire chamber and sat on the grass mat.
“Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya:
«Как ты думаешь, Магандия?
“What do you think, Māgaṇḍiya?
“Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya:
«Как ты думаешь, Магандия?
“What do you think, Māgaṇḍiya?
Yāhayaṁ, māgaṇḍiya, rati, aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi—
Потому что, Магандия, есть наслаждение, которое отделено от чувственных удовольствий, отделено от неблагих состояний,
Because there is a satisfaction that is apart from sensual pleasures and unskillful qualities,
Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya, api nu so devaputto nandane vane accharāsaṅghaparivuto dibbehi pañcahi kāmaguṇehi samappito samaṅgībhūto paricārayamāno amussa gahapatissa vā gahapatiputtassa vā piheyya, mānusakānaṁ vā pañcannaṁ kāmaguṇānaṁ mānusakehi vā kāmehi āvaṭṭeyyā”ti?
«Как ты думаешь, Магандия? Стал бы этот молодой дэва, окружённый нимфами в роще Нанданы, развлекающий себя, будучи обеспеченным и наделённым пятью нитями божественных чувственных удовольствий, завидовать домохозяину или сыну домохозяина из-за пяти нитей человеческих чувственных удовольствий, или мог бы он соблазниться человеческими чувственными удовольствиями?»
What do you think, Māgaṇḍiya? Would that god—amusing themselves in the Garden of Delight, escorted by a band of nymphs, supplied and provided with the five kinds of heavenly sensual stimulation—envy that householder or householder’s child their five kinds of human sensual stimulation, or return to human sensual pleasures?”
Yāhayaṁ, māgaṇḍiya, rati aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi—
Потому что, Магандия, есть наслаждение, которое отделено от чувственных удовольствий, отделено от неблагих состояний,
Because there is a satisfaction that is apart from sensual pleasures and unskillful qualities,
So aññaṁ kuṭṭhiṁ purisaṁ passeyya arugattaṁ pakkagattaṁ kimīhi khajjamānaṁ nakhehi vaṇamukhāni vippatacchamānaṁ aṅgārakāsuyā kāyaṁ paritāpentaṁ.
Затем он увидел бы другого прокажённого с язвами и волдырями на членах своего тела, пожираемого червями, расчёсывающего коросты на ранах своими ногтями, прижигающего своё тело над ямой с раскалёнными углями.
Then they’d see another person affected by leprosy, with sores and blisters on their limbs, being devoured by worms, scratching with their nails at the opening of their wounds, cauterizing their body over a pit of glowing coals.
Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya,
«Как ты думаешь, Магандия?
What do you think, Māgaṇḍiya?
Yāhayaṁ, māgaṇḍiya, rati, aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi—
Потому что, Магандия, есть наслаждение, которое отделено от чувственных удовольствий, отделено от неблагих состояний,
Because there is a satisfaction that is apart from sensual pleasures and unskillful qualities,
Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya,
«Как ты думаешь, Магандия?
What do you think, Māgaṇḍiya?
“Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya,
«Как ты думаешь, Магандия?
“What do you think, Māgaṇḍiya?
Asu ca, bho gotama, kuṭṭhī puriso arugatto pakkagatto kimīhi khajjamāno nakhehi vaṇamukhāni vippatacchamāno upahatindriyo dukkhasamphasseyeva aggismiṁ sukhamiti viparītasaññaṁ paccalatthā”ti.
Когда тот человек был прокажённым с язвами и волдырями на членах своего тела, пожираемым червями, расчёсывающим коросты на ранах своими ногтями, его способности [органов чувств] были повреждены. Поэтому, несмотря на то, что огонь в действительности был болезненным для прикосновения, он ошибочно воспринимал его приятным».
That person was affected by leprosy, with sores and blisters on their limbs. Being devoured by worms, scratching with their nails at the opening of their wounds, their sense faculties were impaired. So even though the fire was actually painful to touch, they had a distorted perception that it was pleasant.”
Ime ca, māgaṇḍiya, sattā kāmesu avītarāgā kāmataṇhāhi khajjamānā kāmapariḷāhena pariḍayhamānā upahatindriyā dukkhasamphassesuyeva kāmesu sukhamiti viparītasaññaṁ paccalatthuṁ.
Но те существа, которые не лишены жажды к чувственным удовольствиям, которые пожираемы жаждой к чувственным удовольствиям, которые горят взбудораженностью к чувственным удовольствиям, имеют повреждённые способности [органов чувств]. Так, хотя чувственные удовольствия в действительности болезненные для прикосновения, горячие, обжигающие, они ошибочно воспринимают их приятными.
These sentient beings who are not free from sensual pleasures—being consumed by craving for sensual pleasures, burning with passion for sensual pleasures—have impaired sense faculties. So even though sensual pleasures are actually painful to touch, they have a distorted perception that they are pleasant.
Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya,
«Как ты думаешь, Магандия?
What do you think, Māgaṇḍiya?
Tamenaṁ aññataro puriso telamalikatena sāhuḷicīrena vañceyya:
И тогда [некий] человек обманул бы его, дав ему грязную запачканную одежду:
But someone would cheat them with a dirty, soiled garment, saying:
Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya,
«Как ты думаешь, Магандия?
What do you think, Māgaṇḍiya?
“Evameva kho, māgaṇḍiya, aññatitthiyā paribbājakā andhā acakkhukā ajānantā ārogyaṁ, apassantā nibbānaṁ, atha ca panimaṁ gāthaṁ bhāsanti:
«Точно также, Магандия, странники-приверженцы других учений слепы и незрячи. Они не знают здоровья, они не видят ниббаны, но всё же они произносят эту строфу:
“In the same way, the wanderers of other religions are blind and sightless. Not knowing freedom from disease and not seeing extinguishment, they still recite this verse:
Taṁ kiṁ maññasi, māgaṇḍiya,
«Как ты думаешь, Магандия?
What do you think, Māgaṇḍiya?
Tamenaṁ aññataro puriso telamalikatena sāhuḷicīrena vañceyya:
И тогда [некий] человек обманул бы его, дав ему грязную запачканную одежду:
But someone would cheat them with a dirty, soiled garment, saying:
Ahañhi rūpaṁyeva upādiyamāno upādiyiṁ, vedanaṁyeva upādiyamāno upādiyiṁ, saññaṁyeva upādiyamāno upādiyiṁ, saṅkhāreyeva upādiyamāno upādiyiṁ, viññāṇaṁyeva upādiyamāno upādiyiṁ.
Ведь цепляясь, я цеплялся просто лишь к материальной форме, я цеплялся просто лишь к чувству, я цеплялся просто лишь к восприятию, я цеплялся просто лишь к формациям [ума], я цеплялся просто лишь к сознанию.
For what I have been grasping is only form, feeling, perception, choices, and consciousness.
“Yo kho, māgaṇḍiya, aññatitthiyapubbo imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhati pabbajjaṁ, ākaṅkhati upasampadaṁ, so cattāro māse parivasati; catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti, upasampādenti bhikkhubhāvāya.
«Магандия, тот, кто прежде принадлежал другому учению и желает получить младшее и высшее посвящение в этой Дхамме и Винае, должен пройти испытательный срок в четыре месяца. По истечении четырёх месяцев, если монахи будут довольны им, они дают ему младшее посвящение и высшее посвящение в монахи.
“Māgaṇḍiya, if someone formerly ordained in another sect wishes to take the going forth, the ordination in this teaching and training, they must spend four months on probation. When four months have passed, if the mendicants are satisfied, they’ll give the going forth, the ordination into monkhood.
“Sace, bhante, aññatitthiyapubbā imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhantā pabbajjaṁ, ākaṅkhantā upasampadaṁ cattāro māse parivasanti, catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti upasampādenti bhikkhubhāvāya; ahaṁ cattāri vassāni parivasissāmi, catunnaṁ vassānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājentu, upasampādentu bhikkhubhāvāyā”ti.
«Уважаемый, если тот, кто прежде принадлежал другому учению… если монахи будут довольны им… то тогда я готов проходить испытательный срок [хоть] четыре года. По истечении четырёх лет, если монахи будут довольны мной, они дадут мне младшее посвящение и высшее посвящение в монахи».
“Sir, if four months probation are required in such a case, I’ll spend four years on probation. When four years have passed, if the mendicants are satisfied, let them give me the going forth, the ordination into monkhood.”
Aññataro kho panāyasmā māgaṇḍiyo arahataṁ ahosīti.
Так достопочтенный Магандия стал одним из арахантов.
And Venerable Māgaṇḍiya became one of the perfected.
|
mn76 | | aññamaññassa aññamaññaṁ aññataraṁ aññataro aññathāpi aññathātipi dattupaññattaṁ paññapenti paññattan”ti paññatte sāmaññaṁ | 27 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvatā kho pana samaṇassa gotamassa sāvakā kosambiyaṁ paṭivasanti, ayaṁ tesaṁ aññataro samaṇo ānando.
один из учеников отшельника Готамы, которые сейчас в Косамби.
He is included among the disciples of the ascetic Gotama, who is residing near Kosambī.
Nisīdatu bhavaṁ ānando, idamāsanaṁ paññattan”ti.
Пусть господин Ананда присаживается, вот тут есть готовое сиденье».
Please, sir, sit down, this seat is ready.”
Nisīdi kho āyasmā ānando paññatte āsane.
Достопочтенный Ананда сел на подготовленное сиденье,
Ānanda sat down on the seat spread out,
Sandakopi kho paribbājako aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
а странник Сандака выбрал более низкое сиденье и сел рядом.
while Sandaka took a low seat and sat to one side.
dattupaññattaṁ yadidaṁ dānaṁ.
Даяние – это доктрина дураков.
Giving is a doctrine for morons.
dattupaññattaṁ yadidaṁ dānaṁ.
Ubhopi mayaṁ ettha samasamā sāmaññaṁ pattā, yo cāhaṁ na vadāmi ‘ubho kāyassa bhedā ucchijjissāma, vinassissāma, na bhavissāma paraṁ maraṇā’ti.
находимся на одном уровне – я, не практиковавший [этого учения], и он, практиковавший его; я, не живший [святой жизнью], и он живший ею. При этом, я не говорю, что оба из нас уничтожаются и разрушаются с распадом тела и что после смерти нас не существует.
have attained exactly the same level. Yet I’m not one who says that both of us are annihilated and destroyed when our body breaks up, and we don’t exist after death.
Ubhopi mayaṁ ettha samasamā sāmaññaṁ pattā, yo cāhaṁ na vadāmi ‘ubhinnaṁ kurutaṁ na karīyati pāpan’ti.
находимся на одном уровне – я, не практиковавший [этого учения], и он, практиковавший его; я, не живший [святой жизнью], и он живший ею. При этом, я не говорю, что чего бы оба [из нас] ни делали, при этом не свершается зла.
have attained exactly the same level. Yet I’m not one who says that when both of us act, nothing wrong is done.
Ubhopi mayaṁ ettha samasamā sāmaññaṁ pattā, yo cāhaṁ na vadāmi ‘ubho ahetū appaccayā visujjhissāmā’ti.
находимся на одном уровне – я, не практиковавший [этого учения], и он, практиковавший его; я, не живший [святой жизнью], и он живший ею. При этом, я не говорю, что оба [из нас] будут очищены без условия или причины.
have attained exactly the same level. Yet I’m not one who says that both of us are purified without cause or reason.
te na iñjanti na vipariṇamanti na aññamaññaṁ byābādhenti nālaṁ aññamaññassa sukhāya vā dukkhāya vā sukhadukkhāya vā.
Они не двигаются и не изменяются и не мешают друг другу. Ни одно [из них] не способно [породить] удовольствие, боль, ни-удовольствие-ни-боль.
They don’t move or deteriorate or obstruct each other. They’re unable to cause pleasure, pain, or both pleasure and pain to each other.
Te na iñjanti na vipariṇamanti na aññamaññaṁ byābādhenti. Nālaṁ aññamaññassa sukhāya vā dukkhāya vā sukhadukkhāya vā.
Они не двигаются и не изменяются и не мешают друг другу. Ни одно [из них] не способно [породить] удовольствие, боль, ни-удовольствие-ни-боль.
They don’t move or deteriorate or obstruct each other. They’re unable to cause pleasure, pain, or both pleasure and pain to each other.
Te na iñjanti na vipariṇamanti na aññamaññaṁ byābādhenti.
Nālaṁ aññamaññassa sukhāya vā dukkhāya vā sukhadukkhāya vā.
Te na iñjanti na vipariṇamanti na aññamaññaṁ byābādhenti.
Nālaṁ aññamaññassa sukhāya vā dukkhāya vā sukhadukkhāya vā.
Ubhopi mayaṁ ettha samasamā sāmaññaṁ pattā, yo cāhaṁ na vadāmi ‘ubho sandhāvitvā saṁsaritvā dukkhassantaṁ karissāmā’ti.
находимся на одном уровне – я, не практиковавший [этого учения], и он, практиковавший его; я, не живший [святой жизнью], и он живший ею. При этом, я не говорю, что оба [из нас] одинаково положат конец страданиям, побегав и проблуждав [ограниченное число жизней] по круговерти перерождений.
have attained exactly the same level. Yet I’m not one who says that after transmigrating both of us will make an end of suffering.
Anussavikassa kho pana, sandaka, satthuno anussavasaccassa sussutampi hoti dussutampi hoti tathāpi hoti aññathāpi hoti.
Но когда учитель – приверженец традиции, тот, кто считает, что устная традиция [передачи учения] является правдой, то в этом случае [может быть так], что что-то хорошо было передано, а что-то плохо было передано, что-то является правдой, а что-то нет.
But when a teacher takes oral transmission to be the truth, some of that is well learned, some poorly learned, some true, and some otherwise.
Anussavikassa kho pana satthuno anussavasaccassa sussutampi hoti dussutampi hoti tathāpi hoti aññathāpi hoti’.
Но когда учитель – приверженец традиции, тот, кто считает, что устная традиция [передачи учения] является правдой, то в этом случае [может быть так], что что-то хорошо было передано, а что-то плохо было передано, что-то является правдой, а что-то нет.
But when a teacher takes oral transmission to be the truth, some of that is well learned, some poorly learned, some true, and some otherwise.
Takkissa kho pana, sandaka, satthuno vīmaṁsissa sutakkitampi hoti duttakkitampi hoti tathāpi hoti aññathāpi hoti.
Но когда учитель – тот, кто рассуждает и вопрошает, то [может быть так], что что-то хорошо продумано, а что-то ошибочно продумано, что-то является истиной, а что-то нет.
But when a teacher relies on logic and inquiry, some of that is well reasoned, some poorly reasoned, some true, and some otherwise.
Takkissa kho pana satthuno vīmaṁsissa sutakkitampi hoti duttakkitampi hoti tathāpi hoti aññathāpi hoti’.
Но когда учитель – тот, кто рассуждает и вопрошает, то [может быть так], что что-то хорошо продумано, а что-то ошибочно продумано, что-то является истиной, а что-то нет.
But when a teacher relies on logic and inquiry, some of that is well reasoned, some poorly reasoned, some true, and some otherwise.
‘evantipi me no, tathātipi me no, aññathātipi me no, notipi me no, no notipi me no’ti.
«Я не говорю, что это так. И я не говорю, что это эдак. И я не говорю, что это иначе. И я не говорю, что это не так. И я не говорю, что это как-то иначе, чем не так».
‘I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.’
aññathātipi → aññathāpi (bj, pts1ed) | tathātipi → tathāpi (bj, pts1ed) | evantipi → evampi (bj, pts1ed)
evantipi me no, tathātipi me no, aññathātipi me no, notipi me no, no notipi me no’ti.
«Я не говорю, что это так. И я не говорю, что это эдак. И я не говорю, что это иначе. И я не говорю, что это не так. И я не говорю, что это как-то иначе, чем не так».
“I don’t say it’s like this. I don’t say it’s like that. I don’t say it’s otherwise. I don’t say it’s not so. And I don’t deny it’s not so.”
Ime panājīvakā puttamatāya puttā attānañceva ukkaṁsenti, pare ca vambhenti tayo ceva niyyātāro paññapenti, seyyathidaṁ—
Но эти Адживаки, эти умершие сыновья матерей, восхваляют себя и принижают других, И они признают только трёх освободителей,
But these Ājīvakas, sons of she whose sons are dead, glorify themselves and put others down. And they only recognize three who have been emancipated:
|
mn77 | | anaññagarahino araññavanapatthāni aññadatthu aññataraṁ aññaṁ maññasi paññattan”ti paññatte paññavā tatraññataro āraññakā | 19 | | Pi En Ru | dhamma | idamāsanaṁ paññattan”ti.
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье,
The Buddha sat on the seat spread out,
Sakuludāyīpi kho paribbājako aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
а странник Сакулудайин выбрал более низкое сиденье и сел рядом.
while Sakuludāyī took a low seat and sat to one side.
Tatraññataro pūraṇassa kassapassa sāvako saddamakāsi:
И тогда некий его ученик стал шуметь:
Then one of his disciples made a noise,
Tatraññataro nigaṇṭhassa nāṭaputtassa sāvako saddamakāsi:
И тогда некий его ученик стал шуметь:
Then one of his disciples made a noise,
Tatraññataro samaṇassa gotamassa sāvako ukkāsi.
и один его ученик прочистил своё горло.
Then one of his disciples cleared their throat.
Yepi samaṇassa gotamassa sāvakā sabrahmacārīhi sampayojetvā sikkhaṁ paccakkhāya hīnāyāvattanti tepi satthu ceva vaṇṇavādino honti, dhammassa ca vaṇṇavādino honti, saṅghassa ca vaṇṇavādino honti, attagarahinoyeva honti anaññagarahino, “mayamevamhā alakkhikā mayaṁ appapuññā te mayaṁ evaṁ svākkhāte dhammavinaye pabbajitvā nāsakkhimhā yāvajīvaṁ paripuṇṇaṁ parisuddhaṁ brahmacariyaṁ caritun”ti.
И даже те ученики, которые ссорятся со своими товарищами по святой жизни, оставляют [монашескую] тренировку, чтобы вернуться к низшей [домохозяйской] жизни – даже они восхваляют и Учителя, и Дхамму, и Сангху. Они обвиняют себя вместо других, говоря: «Нам не повезло, у нас мало заслуг. Ведь хотя мы и ушли в жизнь бездомную в такой хорошо провозглашённой Дхамме, мы не смогли жить совершенной и чистой святой жизнью до конца своих дней».
Even when disciples of the ascetic Gotama, having clashed with their spiritual companions, reject the training and return to a lesser life, they speak only praise of the teacher, the teaching, and the Saṅgha. They blame only themselves, not others: “We were unlucky, we had little merit. For even after going forth in such a well explained teaching and training we weren’t able to practice for life the perfectly full and pure spiritual life.”
‘Pavivitto samaṇo gotamo, pavivekassa ca vaṇṇavādī’ti, iti ce maṁ, udāyi, sāvakā sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ, sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyuṁ, santi kho pana me, udāyi, sāvakā āraññikā pantasenāsanā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni ajjhogāhetvā viharanti, te anvaddhamāsaṁ saṅghamajjhe osaranti pātimokkhuddesāya.
Удайин, представь, как если бы мои ученики меня чтили, уважали… с мыслью: «Отшельник Готама затворяется и восхваляет затворничество». Но есть мои ученики, которые живут в лесах, живут в уединённых обиталищах, живут, затворившись в уединённых обиталищах в лесных чащах, и которые возвращаются в общину раз в полмесяца на декламацию Патимоккхи.
Suppose my disciples were loyal to me because I’m secluded and I praise seclusion. Well, there are disciples of mine who live in the wilderness, in remote lodgings. Having ventured deep into remote lodgings in the wilderness and the forest, they live there, coming down to the midst of the Saṅgha each fortnight for the recitation of the monastic code.
‘Pavivitto samaṇo gotamo, pavivekassa ca vaṇṇavādī’ti, iti ce maṁ, udāyi, sāvakā sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ, sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyuṁ. Ye te, udāyi, mama sāvakā āraññakā pantasenāsanā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni ajjhogāhetvā viharanti te anvaddhamāsaṁ saṅghamajjhe osaranti pātimokkhuddesāya, na maṁ te iminā dhammena sakkareyyuṁ garuṁ kareyyuṁ māneyyuṁ pūjeyyuṁ, sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyuṁ.
Поэтому, если бы мои ученики меня чтили, уважали… с мыслью: «Отшельник Готама затворяется и восхваляет затворничество», то тогда те мои ученики, которые проживают в лесах… не жили бы в зависимости от меня, уважая и почитая меня.
So if it were the case that my disciples are loyal to me because I’m secluded and praise seclusion, then those disciples who live in the wilderness would not be loyal to me.
‘paññavā samaṇo gotamo paramena paññākkhandhena samannāgato;
«Отшельник Готама мудр. Он обладает высочайшей совокупностью мудрости.
‘The ascetic Gotama is wise. He possesses the entire spectrum of wisdom to the highest degree.
Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
What do you think, Udāyī?
aññadatthu mamayeva sāvakā anusāsaniṁ paccāsīsanti.
Но [наоборот] всегда оно так, что мои ученики ждут наставлений от меня.
Invariably, my disciples expect instruction from me.
‘paññavā samaṇo gotamo paramena paññākkhandhena samannāgato;
Puna caparaṁ, udāyi, akkhātā mayā sāvakānaṁ paṭipadā, yathāpaṭipannā me sāvakā imamhā kāyā aññaṁ kāyaṁ abhinimminanti rūpiṁ manomayaṁ sabbaṅgapaccaṅgiṁ ahīnindriyaṁ.
Далее, Удайин, я провозгласил своим ученикам путь к сотворению из этого [физического] тела другого тела, имеющего форму, созданного-из-разума, со всеми частями тела, не лишённого ни одной [познающей] способности.
Furthermore, I have explained to my disciples a practice that they use to create from this body another body, consisting of form, mind-made, whole in its major and minor limbs, not deficient in any faculty.
Evameva kho, udāyi, akkhātā mayā sāvakānaṁ paṭipadā, yathāpaṭipannā me sāvakā imamhā kāyā aññaṁ kāyaṁ abhinimminanti rūpiṁ manomayaṁ sabbaṅgapaccaṅgiṁ ahīnindriyaṁ.
Точно так же я провозгласил своим ученикам путь к сотворению из этого [физического] тела другого тела, имеющего форму, созданного-из-разума, со всеми частями тела, не лишённого ни одной [познающей] способности.
In the same way, I have explained to my disciples a practice that they use to create from this body another body, consisting of form, mind-made, whole in its major and minor limbs, not deficient in any faculty.
Seyyathāpi, udāyi, puriso sakamhā gāmā aññaṁ gāmaṁ gaccheyya, tamhāpi gāmā aññaṁ gāmaṁ gaccheyya; so tamhā gāmā sakaṁyeva gāmaṁ paccāgaccheyya; tassa evamassa: ‘ahaṁ kho sakamhā gāmā aññaṁ gāmaṁ agacchiṁ, tatra evaṁ aṭṭhāsiṁ evaṁ nisīdiṁ evaṁ abhāsiṁ evaṁ tuṇhī ahosiṁ; tamhāpi gāmā amuṁ gāmaṁ agacchiṁ, tatrāpi evaṁ aṭṭhāsiṁ evaṁ nisīdiṁ evaṁ abhāsiṁ evaṁ tuṇhī ahosiṁ, somhi tamhā gāmā sakaṁyeva gāmaṁ paccāgato’ti.
Подобно тому как человек мог бы отправиться из своей собственной деревни в другую деревню, из той деревни ещё в одну деревню, и из той деревни обратно в свою собственную деревню, И мог бы подумать: «Я отправился из своей собственной деревни в ту деревню, И там я стоял так-то, сидел так-то, говорил так-то, молчал так-то; и из той деревни я отправился в ту другую деревню и там я стоял так-то, сидел так-то, говорил так-то, молчал так-то; и из той деревни я вернулся обратно в свою собственную деревню».
Suppose a person was to leave their home village and go to another village. From that village they’d go to yet another village. And from that village they’d return to their home village. They’d think: ‘I went from my home village to another village. There I stood like this, sat like that, spoke like this, or kept silent like that. From that village I went to yet another village. There too I stood like this, sat like that, spoke like this, or kept silent like that. And from that village I returned to my home village.’
|
mn78 | | aññataro aññatra paññapemi | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvatā kho pana samaṇassa gotamassa sāvakā gihī odātavasanā sāvatthiyaṁ paṭivasanti ayaṁ tesaṁ aññataro pañcakaṅgo thapati.
один из мирских последователей отшельника Готамы, одетых в белое, которые сейчас проживают в Саваттхи.
He is included among the white-clothed lay disciples of the ascetic Gotama, who is residing in Sāvatthī.
“catūhi kho ahaṁ, gahapati, dhammehi samannāgataṁ purisapuggalaṁ paññapemi sampannakusalaṁ paramakusalaṁ uttamapattipattaṁ samaṇaṁ ayojjhaṁ.
«Плотник, когда человек обладает четырьмя качествами, я описываю его как завершённого в благом, совершенного в благом, он непобедимый отшельник, достигший высшего достижения.
“Householder, when an individual has four qualities I describe them as an invincible ascetic—accomplished in the skillful, excelling in the skillful, attained to the highest attainment.
imehi kho ahaṁ, gahapati, catūhi dhammehi samannāgataṁ purisapuggalaṁ paññapemi sampannakusalaṁ paramakusalaṁ uttamapattipattaṁ samaṇaṁ ayojjhan”ti.
Когда человек обладает этими четырьмя качествами, я описываю его как завершённого, совершенного в благом, он непобедимый отшельник, достигший высшего достижения».
When an individual has these four qualities I describe them as an invincible ascetic.”
Daharassa hi, thapati, kumārassa mandassa uttānaseyyakassa kāyotipi na hoti, kuto pana kāyena pāpakammaṁ karissati, aññatra phanditamattā.
Ведь у лежащего младенца нет даже представления о теле, так как же он может совершить плохой телесный поступок, [делая что-либо] помимо просто лишь ёрзания?
For a little baby doesn’t even have a concept of ‘a body’, so how could they possibly do a bad deed with their body, aside from just wriggling?
Daharassa hi, thapati, kumārassa mandassa uttānaseyyakassa vācātipi na hoti, kuto pana pāpakaṁ vācaṁ bhāsissati, aññatra roditamattā.
У лежащего младенца нет даже представления о речи, так как же он может произнести плохие слова, [произнося что-либо] помимо просто лишь хныканья?
And a little baby doesn’t even have a concept of ‘speech’, so how could they possibly speak bad words, aside from just crying?
Daharassa hi, thapati, kumārassa mandassa uttānaseyyakassa saṅkappotipi na hoti, kuto pana pāpakaṁ saṅkappaṁ saṅkappissati, aññatra vikūjitamattā.
У лежащего младенца нет даже представления об устремлении, так как у него могут быть плохие устремления помимо просто лишь недовольства?
And a little baby doesn’t even have a concept of ‘thought’, so how could they possibly think bad thoughts, aside from just whimpering?
Daharassa hi, thapati, kumārassa mandassa uttānaseyyakassa ājīvotipi na hoti, kuto pana pāpakaṁ ājīvaṁ ājīvissati, aññatra mātuthaññā.
У лежащего младенца нет даже представления о средствах к жизни, так как он может зарабатывать себе на жизнь плохими способами добычи средств к жизни, помимо сосания груди своей матери?
And a little baby doesn’t even have a concept of ‘livelihood’, so how could they possibly earn a living by bad livelihood, aside from their mother’s breast?
Catūhi kho ahaṁ, thapati, dhammehi samannāgataṁ purisapuggalaṁ paññapemi na ceva sampannakusalaṁ na paramakusalaṁ na uttamapattipattaṁ samaṇaṁ ayojjhaṁ, api cimaṁ daharaṁ kumāraṁ mandaṁ uttānaseyyakaṁ samadhigayha tiṭṭhati.
Плотник, когда человек обладает четырьмя качествами, я описываю его не как завершённого в благом или же совершенного в благом или же как непобедимого отшельника, достигшего высшего достижения, но как того, кто находится на том же самом уровне, что и лежащий младенец.
When an individual has four qualities I describe them, not as an invincible ascetic—accomplished in the skillful, excelling in the skillful, attained to the highest attainment—but as having achieved the same level as a little baby.
imehi kho ahaṁ, thapati, catūhi dhammehi samannāgataṁ purisapuggalaṁ paññapemi na ceva sampannakusalaṁ na paramakusalaṁ na uttamapattipattaṁ samaṇaṁ ayojjhaṁ, api cimaṁ daharaṁ kumāraṁ mandaṁ uttānaseyyakaṁ samadhigayha tiṭṭhati.
Когда человек обладает четырьмя качествами, я описываю его не как завершённого в благом или же совершенного в благом или же как непобедимого отшельника, достигшего высшего достижения, но как того, кто находится на том же самом уровне, что и лежащий младенец.
When an individual has these four qualities I describe them, not as an invincible ascetic, but as having achieved the same level as a little baby.
Dasahi kho ahaṁ, thapati, dhammehi samannāgataṁ purisapuggalaṁ paññapemi sampannakusalaṁ paramakusalaṁ uttamapattipattaṁ samaṇaṁ ayojjhaṁ.
Плотник, когда человек обладает десятью качествами, то я описываю его как завершённого в благом, совершенного в благом, он непобедимый отшельник, достигший высшего достижения.
When an individual has ten qualities, chamberlain, I describe them as an invincible ascetic—accomplished in the skillful, excelling in the skillful, attained to the highest attainment.
Katamehi cāhaṁ, thapati, dasahi dhammehi samannāgataṁ purisapuggalaṁ paññapemi sampannakusalaṁ paramakusalaṁ uttamapattipattaṁ samaṇaṁ ayojjhaṁ?
И теперь, плотник, когда человек обладает какими десятью качествами, я описываю его как завершённого в благом, совершенного в благом, как непобедимого отшельника, достигшего высшего достижения?
Chamberlain, when an individual has what ten qualities do I describe them as an invincible ascetic—accomplished in the skillful, excelling in the skillful, attained to the highest attainment?
imehi kho ahaṁ, thapati, dasahi dhammehi samannāgataṁ purisapuggalaṁ paññapemi sampannakusalaṁ paramakusalaṁ uttamapattipattaṁ samaṇaṁ ayojjhan”ti.
Когда человек обладает этими десятью качествами, я описываю его как завершённого в благом, совершенного в благом, как непобедимого отшельника, достигшего высшего достижения».
When an individual has these ten qualities, I describe them as an invincible ascetic—accomplished in the skillful, excelling in the skillful, attained to the highest attainment.”
|
mn79 | | aññataraṁ aññenaññaṁ maññasi paññapesi paññapesī”ti paññattan”ti paññatte | 23 | | Pi En Ru | dhamma | idamāsanaṁ paññattan”ti.
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье,
The Buddha sat on the seat spread out,
Sakuludāyīpi kho paribbājako aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
а странник Сакулудайин выбрал более низкое сиденье и сел рядом.
while Sakuludāyī took a low seat and sat to one side.
So mayā pubbantaṁ ārabbha pañhaṁ puṭṭho samāno aññenaññaṁ paṭicari, bahiddhā kathaṁ apanāmesi, kopañca dosañca appaccayañca pātvākāsi.
Когда я задал ему вопрос о прошлом, он говорил уклончиво, сбивал разговор с темы, проявлял злость, ненависть, и горечь.
When I asked them a question about the past, they dodged the issue, distracted the discussion with irrelevant points, and displayed annoyance, hate, and bitterness.
“Ko pana so, udāyi, sabbaññū sabbadassāvī aparisesaṁ ñāṇadassanaṁ paṭijānamāno ‘carato ca me tiṭṭhato ca suttassa ca jāgarassa ca satataṁ samitaṁ ñāṇadassanaṁ paccupaṭṭhitan’ti, yo tayā pubbantaṁ ārabbha pañhaṁ puṭṭho samāno aññenaññaṁ paṭicari, bahiddhā kathaṁ apanāmesi kopañca dosañca appaccayañca pātvākāsī”ti?
«Но, Удайин, кто заявлял о том, что является всезнающим… и когда ты задал ему вопрос… проявлял злость, ненависть, и горечь?»
“But Udāyī, who was it that made such a claim and behaved in such a way?”
‘yasmā, bhante, vaṇṇā añño vaṇṇo uttaritaro vā paṇītataro vā natthi so paramo vaṇṇo’ti vadesi, tañca vaṇṇaṁ na paññapesi.
Ты говоришь: «Уважаемый, это сверкание является совершенным сверканием, которого не может превзойти любое другое сверкание, возвышенное и высочайшее», но всё же ты не обозначаешь, что это за сверкание.
You say, ‘The ultimate splendor is the splendor compared to which no other splendor is finer.’ But you don’t describe that splendor.
Taṁ kiṁ maññasi, udāyi—
Как ты думаешь, Удайин,
What do you think, Udāyī?
“Evameva kho tvaṁ, udāyi, ‘yasmā, bhante, vaṇṇā añño vaṇṇo uttaritaro vā paṇītataro vā natthi so paramo vaṇṇo’ti vadesi, tañca vaṇṇaṁ na paññapesī”ti.
«Точно также, Удайин, ты говоришь: «Уважаемый, это сверкание является совершенным сверканием, которого не может превзойти любое другое сверкание, возвышенное и высочайшее», но всё же ты не обозначаешь, что это за сверкание».
“In the same way, you say, ‘The ultimate splendor is the splendor compared to which no other splendor is finer.’ But you don’t describe that splendor.”
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
Atha ca pana tvaṁ, udāyi, ‘yvāyaṁ vaṇṇo kiminā khajjopanakena nihīnataro ca patikiṭṭhataro ca so paramo vaṇṇo’ti vadesi, tañca vaṇṇaṁ na paññapesī”ti.
Но ты, Удайин, говоришь, что это [твоё] сверкание ниже и хуже, чем сверкание у светлячка: «Это совершенное», но всё же ты не обозначаешь, что это за сверкание».
But of the splendor inferior to a firefly you say, ‘This is the ultimate splendor.’ And you don’t describe that splendor.”
“Idha, bhante, ekacco pāṇātipātaṁ pahāya pāṇātipātā paṭivirato hoti, adinnādānaṁ pahāya adinnādānā paṭivirato hoti, kāmesumicchācāraṁ pahāya kāmesumicchācārā paṭivirato hoti, musāvādaṁ pahāya musāvādā paṭivirato hoti, aññataraṁ vā pana tapoguṇaṁ samādāya vattati.
«Уважаемый, вот, отбрасывая убийство живых существ, человек воздерживается от убийства живых существ. Отбрасывая взятие того, что не было дано, он воздерживается… Отбрасывая неблагое поведение в чувственных удовольствиях, он воздерживается… Отбрасывая ложь, он воздерживается от лжи. Или же он предпринимает и практикует некий вид аскезы.
“Sir, it’s when someone gives up killing living creatures, stealing, sexual misconduct, and lying. And they proceed having undertaken some kind of mortification.
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi, yasmiṁ samaye kāmesumicchācāraṁ pahāya kāmesumicchācārā paṭivirato hoti, ekantasukhī vā tasmiṁ samaye attā hoti sukhadukkhī vā”ti?
неблагое поведение в чувственных удовольствиях…
sexual misconduct …
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi, yasmiṁ samaye musāvādaṁ pahāya musāvādā paṭivirato hoti, ekantasukhī vā tasmiṁ samaye attā hoti sukhadukkhī vā”ti?
ложь… его «я» испытывает в этом случае только удовольствие, или же и удовольствие и боль?»
lying, is their self perfectly happy at that time, or does it have both pleasure and pain?”
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
yasmiṁ samaye aññataraṁ tapoguṇaṁ samādāya vattati, ekantasukhī vā tasmiṁ samaye attā hoti sukhadukkhī vā”ti?
В том случае, когда он предпринимает и практикует некий вид аскезы, его «я» испытывает в этом случае только удовольствие, или же и удовольствие и боль?»
On an occasion when someone undertakes and follows some kind of mortification, is their self perfectly happy at that time, or does it have both pleasure and pain?”
“Taṁ kiṁ maññasi, udāyi,
Как ты думаешь, Удайин?
“What do you think, Udāyī?
|
mn80 | | aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññatrayogena aññatrācariyakena maññasi paññapesi paññapesī”ti | 15 | | Pi En Ru | dhamma | ‘yasmā, bho gotama, vaṇṇā añño vaṇṇo uttaritaro vā paṇītataro vā natthi so paramo vaṇṇo’ti vadesi, tañca vaṇṇaṁ na paññapesi.
Ты говоришь: «Уважаемый, это сверкание является совершенным сверканием, которого не может превзойти любое другое сверкание, возвышенное и высочайшее», но всё же ты не обозначаешь, что это за сверкание.
You say, ‘The ultimate splendor is the splendor compared to which no other splendor is finer.’ But you don’t describe that splendor.
Taṁ kiṁ maññasi, kaccāna,
Как ты думаешь, Каччана?
What do you think, Kaccāna?
“Evameva kho tvaṁ, kaccāna, ‘yasmā, bho gotama, vaṇṇā añño vaṇṇo uttaritaro vā paṇītataro vā natthi so paramo vaṇṇo’ti vadesi; tañca vaṇṇaṁ na paññapesī”ti.
«Точно также, Каччана, ты говоришь: «Уважаемый, это сверкание является совершенным сверканием, которого не может превзойти любое другое сверкание, возвышенное и высочайшее», но всё же ты не обозначаешь, что это за сверкание».
“In the same way, you say, ‘The ultimate splendor is the splendor compared to which no other splendor is finer.’ But you don’t describe that splendor.”
“Taṁ kiṁ maññasi, kaccāna,
«Как ты думаешь, Каччана?
“What do you think, Kaccāna?
“Taṁ kiṁ maññasi, kaccāna,
«Как ты думаешь, Каччана?
“What do you think, Kaccāna?
“Taṁ kiṁ maññasi, kaccāna,
«Как ты думаешь, Каччана?
“What do you think, Kaccāna?
“Taṁ kiṁ maññasi, kaccāna,
«Как ты думаешь, Каччана?
“What do you think, Kaccāna?
“Taṁ kiṁ maññasi, kaccāna,
«Как ты думаешь, Каччана?
“What do you think, Kaccāna?
“Taṁ kiṁ maññasi, kaccāna,
«Как ты думаешь, Каччана?
“What do you think, Kaccāna?
Atha ca pana tvaṁ, kaccāna, ‘yvāyaṁ vaṇṇo kiminā khajjopanakena nihīnataro ca patikiṭṭhataro ca so paramo vaṇṇo’ti vadesi; tañca vaṇṇaṁ na paññapesi.
Но ты, Каччана, говоришь, что это [твоё] сверкание ниже и хуже, чем сверкание у светлячка: «Это совершенное», но всё же ты не обозначаешь, что это за сверкание».
But of the splendor inferior to a firefly you say, ‘This is the ultimate splendor.’ And you don’t describe that splendor.
“dujjānaṁ kho etaṁ, kaccāna, tayā aññadiṭṭhikena aññakhantikena aññarucikena aññatrayogena aññatrācariyakena—
«Каччана, тебе – как тому, кто придерживается другого воззрения, соглашается с другим учением, одобряет другое учение, осуществляет другую тренировку, следует за другим учителем – трудно узнать,
“Kaccāna, since you have a different view, creed, and belief, then, unless you dedicate yourself to practice with the guidance of tradition, it’s hard for to understand
|
mn81 | | aññatarasmiṁ aññataraṁ aññathattaṁ paññapetvā paññatte | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā maggā okkamma aññatarasmiṁ padese sitaṁ pātvākāsi.
И тогда Благословенный свернул с главной дороги в определённом месте и улыбнулся.
Then the Buddha left the road, and at a certain spot he smiled.
Atha kho āyasmā ānando catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññapetvā bhagavantaṁ etadavoca:
И тогда Достопочтенный Ананда сложил вчетверо свою сшитую из лоскутов накидку, расстелил её, и сказал Благословенному:
Then Ānanda spread out his outer robe folded in four and said to the Buddha,
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье
The Buddha sat on the seat spread out.
Atha kho, ānanda, kassapo bhagavā arahaṁ sammāsambuddho pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena kikissa kāsirañño nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi saddhiṁ bhikkhusaṅghena.
И тогда, утром, Благословенный Кассапа, совершенный и полностью просветлённый, оделся, взял чашу и внешнее одеяние и отправился с общиной монахов к дому царя Кики из Каси, где сел на подготовленное сиденье.
Then Kassapa Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of King Kikī, where he sat on the seat spread out, together with the Saṅgha of mendicants.
Atha kho, ānanda, kikī kāsirājā kassapaṁ bhagavantaṁ arahantaṁ sammāsambuddhaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Когда Благословенный Кассапа, совершенный и полностью просветлённый, поел и убрал чашу в сторону, царь Кики из Каси выбрал более низкое сиденье, сел рядом,
When the Buddha Kassapa had eaten and washed his hand and bowl, King Kikī took a low seat and sat to one side.
Atha kho, ānanda, kikissa kāsirañño ‘na me kassapo bhagavā arahaṁ sammāsambuddho adhivāseti bārāṇasiyaṁ vassāvāsan’ti ahudeva aññathattaṁ, ahu domanassaṁ.
Царь подумал: «Благословенный Кассапа, совершенный и полностью просветлённый, не соглашается принять моё приглашение провести сезон дождей в Варанаси» и стал весьма расстроенным и опечаленным.
Then King Kikī, thinking, ‘The Buddha does not accept my invitation to reside for the rains in Varanasi,’ became sad and upset.
Tuyhaṁ kho pana, mahārāja, na me kassapo bhagavā arahaṁ sammāsambuddho adhivāseti bārāṇasiyaṁ vassāvāsanti attheva aññathattaṁ, atthi domanassaṁ.
И теперь, великий царь, ты подумал: «Благословенный Кассапа, совершенный и полностью просветлённый, не соглашается принять моё приглашение провести сезон дождей в Варанаси», и ты стал весьма расстроенным и опечаленным.
Now, great king, when you thought, “The Buddha does not accept my invitation to reside for the rains in Varanasi,” you became sad and upset.
|
mn82 | | aññadatthu aññatarasmiṁ aññataraṁ aññataro aññaṁ dhanadhaññaṁ haññati hiraññasuvaṇṇassa hiraññasuvaṇṇaṁ maññasi maññasī”ti paññatte sāmaññameva | 32 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro kho panāyasmā raṭṭhapālo arahataṁ ahosi.
Так достопочтенный Раттхапала стал одним из арахантов.
And Venerable Raṭṭhapāla became one of the perfected.
“yassadāni tvaṁ, raṭṭhapāla, kālaṁ maññasī”ti.
«Раттхапала, ты можешь отправляться, когда сочтёшь нужным».
“Please, Raṭṭhapāla, go at your convenience.”
aññadatthu akkosameva alattha.
Вместо этого он получил только оскорбления.
but only abuse.
Tena kho pana samayena āyasmā raṭṭhapālo taṁ ābhidosikaṁ kummāsaṁ aññataraṁ kuṭṭamūlaṁ nissāya paribhuñjati.
И в тот момент достопочтенный Раттхапала ел старую кашу, [сидя] возле стены одного из домов.
Now at that time Raṭṭhapāla was eating last night’s porridge by a wall.
aññadatthu akkosameva alatthamhā”ti.
Вместо этого мы получили только оскорбления».
but only abuse.”
Atha kho āyasmato raṭṭhapālassa pitā āyasmato raṭṭhapālassa adhivāsanaṁ viditvā yena sakaṁ nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā mahantaṁ hiraññasuvaṇṇassa puñjaṁ kārāpetvā kilañjehi paṭicchādetvā āyasmato raṭṭhapālassa purāṇadutiyikā āmantesi:
И тогда, зная, что достопочтенный Раттхапала согласился, его отец отправился обратно в свой дом, где собрал в большую кучу золотые монеты и золотые слитки, и накрыл её ковриками. Затем он сказал бывшим жёнам Раттхапалы:
Then, knowing that Raṭṭhapāla had consented, his father went back to his own house. He made a heap of gold, both coined and uncoined, and hid it under mats. Then he addressed Raṭṭhapāla’s former wives,
Atha kho āyasmā raṭṭhapālo pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena sakapitu nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Atha kho āyasmato raṭṭhapālassa pitā taṁ hiraññasuvaṇṇassa puñjaṁ vivarāpetvā āyasmantaṁ raṭṭhapālaṁ etadavoca:
И тогда утром достопочтенный Раттхапала оделся, взял чашу и внешнее одеяние, и отправился в дом своего отца, где сел на подготовленное сиденье. И тогда отец раскрыл груду золотых монет и золотых слитков и сказал:
Then Raṭṭhapāla robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to his father’s home, and sat down on the seat spread out. Raṭṭhapāla’s father, revealing the heap of gold, both coined and uncoined, said to him,
“idaṁ te, tāta raṭṭhapāla, mātu mattikaṁ dhanaṁ, aññaṁ pettikaṁ, aññaṁ pitāmahaṁ.
«Дорогой Раттхапала, это твоё материнское состояние; И ещё есть твоё отцовское состояние; и [кроме того] ещё есть твоё фамильное состояние.
“Dear Raṭṭhapāla, this is your maternal fortune. There’s another paternal fortune, and an ancestral one.
“Sace me tvaṁ, gahapati, vacanaṁ kareyyāsi, imaṁ hiraññasuvaṇṇassa puñjaṁ sakaṭe āropetvā nibbāhāpetvā majjhegaṅgāya nadiyā sote opilāpeyyāsi.
«Домохозяин, если бы ты послушался моего совета, то ты бы взял и погрузил эту груду золотых монет и золотых слитков на повозки, увёз бы и утопил посреди реки Ганги.
“If you’d follow my advice, householder, you’d have this heap of gold, both coined and uncoined, loaded on a cart and carried away to be dumped in the middle of the Ganges river.
Atha kho āyasmā raṭṭhapālo ṭhitakova imā gāthā bhāsitvā yena rañño korabyassa migacīraṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
После того, как достопочтенный Раттхапала встал и произнёс эти строфы, он отправился к в парк Мигачиры царя Коравьи, и сел под дерево, чтобы провести [там] остаток дня.
Then Raṭṭhapāla, having recited this verse while standing, went to King Koravya’s deer range and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
“Evaṁ, devā”ti kho migavo rañño korabyassa paṭissutvā migacīraṁ sodhento addasa āyasmantaṁ raṭṭhapālaṁ aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisinnaṁ.
«Да, ваше величество» – ответил он. И по мере того как он совершал уборку в парке Мигачиры, он увидел достопочтенного Раттхапалу, сидящего под деревом, проводящего под ним остаток дня.
“Yes, Your Majesty,” replied the gamekeeper. While tidying the deer range he saw Raṭṭhapāla sitting in meditation.
Atthi cettha raṭṭhapālo nāma kulaputto imasmiṁyeva thullakoṭṭhike aggakulassa putto yassa tvaṁ abhiṇhaṁ kittayamāno ahosi, so aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisinno”ti.
Представитель клана Раттхапала из главенствующего клана этой самой Тхуллакоттхиты, о ком вы всегда высоко отзывались, сидит под деревом, проводя под ним остаток дня».
And the gentleman named Raṭṭhapāla, the son of the leading clan in Thullakoṭṭhika, of whom you have often spoken highly, is meditating there at the root of a tree.”
Nisīdi rājā korabyo paññatte āsane. Nisajja kho rājā korabyo āyasmantaṁ raṭṭhapālaṁ etadavoca:
Царь Коравья сел на подготовленное сиденье и сказал:
So the king sat down on the seat spread out, and said:
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
Saṁvijjati kho, bho raṭṭhapāla, imasmiṁ rājakule pahūtaṁ hiraññasuvaṇṇaṁ bhūmigatañca vehāsagatañca.
Господин Раттхапала, моя казна полна золотых монет и слитков золота, что хранятся в подвалах и хранилищах. А господин Раттхапала сказал:
In this royal court you can find abundant gold, both coined and uncoined, stored in dungeons and towers. Yet you said:
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
bahu tattha dhanadhaññaṁ;
Там много слоновой кости,
And there’s plenty of money and grain,
dhanadhaññaṁ → dantājinaṁ (sya-all, km, pts1ed)
bahu tattha hiraññasuvaṇṇaṁ akatañceva katañca;
много золотых монет и золотых слитков, как обработанных, так и нет.
plenty of gold, coined and uncoined, worked and unworked,
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
bahu tattha dhanadhaññaṁ;
bahu tattha hiraññasuvaṇṇaṁ akatañceva katañca;
Sakammunā haññati pāpadhammo;
Будет страдать за тот проступок свой,
is punished for his own bad deeds;
Sakammunā haññati pāpadhammo.
Будут страдать из-за дурных своих деяний.
people are punished for their own bad deeds.
Apaṇṇakaṁ sāmaññameva seyyo”ti.
Ведь жизнь отшельника – надёжней.
the ascetic life is unfailingly better.”
|
mn83 | | aññatarasmiṁ ājaññarathaṁ ājaññaratho | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā aññatarasmiṁ padese sitaṁ pātvākāsi.
И тогда в некоем месте Благословенный улыбнулся.
Then the Buddha smiled at a certain spot.
Tassa te ahaṁ, mahārāja, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ pahiṇissāmi;
Я отправлю за тобой, великий царь, колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов.
I shall send a chariot harnessed with a thousand thoroughbreds for you, great king.
‘ehi tvaṁ, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā nimiṁ rājānaṁ upasaṅkamitvā evaṁ vadehi—
«Ну же, дорогой Матали, приготовь колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, отправляйся к царю Ними и скажи:
‘Come, dear Mātali, harness the chariot with a thousand thoroughbreds. Then go to King Nimi and say,
ayaṁ te, mahārāja, sahassayutto ājaññaratho sakkena devānamindena pesito;
«Великий царь, эту колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, послал за тобой царь богов Сакка.
“Great king, this chariot has been sent for you by Sakka, lord of gods.
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, ānanda, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā nimiṁ rājānaṁ upasaṅkamitvā etadavoca:
«Да, ваше величество» – ответил колесничий Матали. И приготовив колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, он отправился к царю Ними и сказал:
‘Yes, lord,’ replied Mātali. He did as Sakka asked, and said to the king,
‘ayaṁ te, mahārāja, sahassayutto ājaññaratho sakkena devānamindena pesito;
«Великий царь, эту колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, послал за тобой царь богов Сакка.
‘Great king, this chariot has been sent for you by Sakka, lord of gods.
‘ehi tvaṁ, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā nimiṁ rājānaṁ tattheva mithilaṁ paṭinehī’ti.
«Ну же, дорогой Матали, подготовь колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, и вези царя Ними обратно в Митхилу».
‘Come, dear Mātali, harness the chariot with a thousand thoroughbreds and send King Nimi back to Mithilā right away.’
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, ānanda, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā nimiṁ rājānaṁ tattheva mithilaṁ paṭinesi.
«Да, ваше величество» – ответил колесничий Матали. И подготовив колесницу, запряжённую тысячей чистокровных скакунов, он отвёз царя Ними обратно в Митхилу.
‘Yes, lord,’ replied Mātali, and did as Sakka asked.
|
mn84 | | maññasi | 17 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja, vessassa cepi ijjheyya dhanena vā dhaññena vā rajatena vā jātarūpena vā vessopissāssa pubbuṭṭhāyī pacchānipātī kiṅkārapaṭissāvī manāpacārī piyavādī …
торговец...
a peasant …
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja, suddassa cepi ijjheyya dhanena vā dhaññena vā rajatena vā jātarūpena vā suddopissāssa pubbuṭṭhāyī pacchānipātī kiṅkārapaṭissāvī manāpacārī piyavādī …
Если рабочий возрастает в богатстве, зерне, серебре, или золоте, будут ли такие из рабочих, которые будут вставать… будут ли другие, кто будет делать также, из [варн] знати, брахманов, торговцев?»
a menial prospers in money, grain, silver, or gold. Wouldn’t there be menials, aristocrats, brahmins, and peasants who would get up before him and go to bed after him, and be obliging, behaving nicely and speaking politely?”
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты считаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
|
mn85 | | aññamaññaṁ aññataraṁ aññatra aññatreva maññasi paññapesi paññapesuṁ paññatte paññavatā paññavā | 21 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bodhi rājakumāro dussāni saṁharāpetvā uparikokanadapāsāde āsanāni paññapesi.
Поэтому царевич Бодхи приказал убрать ткань и подготовить сиденья в верхних апартаментах дворца Коканады.
So Prince Bodhi had the cloth folded up and the seats spread out upstairs in the longhouse.
Atha kho bhagavā kokanadaṁ pāsādaṁ abhiruhitvā paññatte āsane nisīdi saddhiṁ bhikkhusaṅghena.
Благословенный и община монахов взошли во дворец Коканады и сели на подготовленные сиденья.
Then the Buddha ascended the longhouse and sat on the seats spread out together with the Saṅgha of mendicants.
Atha kho bodhi rājakumāro bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Когда Благословенный поел и убрал чашу в сторону, царевич Бодхи выбрал более низкое сиденье, сел рядом
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Prince Bodhi took a low seat, sat to one side,
Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
Как ты думаешь, царевич?
What do you think, Prince?
Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
Как ты думаешь, царевич?
What do you think, Prince?
Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
Как ты думаешь, царевич?
What do you think, Prince?
‘kiṁ nu kho ahaṁ tassa sukhassa bhāyāmi yaṁ taṁ sukhaṁ aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehī’ti?
«Так почему я боюсь этого удовольствия [джханы], которое не имеет ничего общего ни с чувственным удовольствием, ни с неблагими состояниями [ума]?»
‘Why am I afraid of that pleasure, for it has nothing to do with sensual pleasures or unskillful qualities?’
‘na kho ahaṁ tassa sukhassa bhāyāmi yaṁ taṁ sukhaṁ aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehī’ti.
«Я не боюсь этого удовольствия, ведь оно не имеет ничего общего ни с чувственным удовольствием, ни с неблагими состояниями [ума]».
‘I’m not afraid of that pleasure, for it has nothing to do with sensual pleasures or unskillful qualities.’
Disvāna aññamaññaṁ saṇṭhapesuṁ:
и между собой решили:
and stopped each other, saying,
Appekacce maṁ paccuggantvā pattacīvaraṁ paṭiggahesuṁ. Appekacce āsanaṁ paññapesuṁ. Appekacce pādodakaṁ upaṭṭhapesuṁ.
Один вышел повстречать меня и взял мою чашу и внешнее одеяние, другой приготовил сиденье, ещё другой выставил воду для [мытья] ног.
Some came out to greet me and receive my bowl and robe, some spread out a seat, while others set out water for washing my feet.
Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
Как ты думаешь, царевич?
What do you think, prince?
“Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
«Как ты думаешь, царевич?
“What do you think, prince?
yāvatakaṁ paññavatā pattabbaṁ taṁ na sampāpuṇeyya.
то он бы не достиг того, что может быть достигнуто тем, кто мудр.
he wouldn’t achieve what he could with wisdom.
Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
Как ты думаешь, царевич?
What do you think, prince?
“Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
«Как ты думаешь, царевич?
“What do you think, prince?
So cassa paññavā;
Если бы он был мудр,
If he’s wise,
yāvatakaṁ paññavatā pattabbaṁ taṁ sampāpuṇeyya.
то он бы достиг того, что может быть достигнуто тем, кто мудр.
he’d achieve what he could with wisdom.
Taṁ kiṁ maññasi, rājakumāra,
Как ты думаешь, царевич?
What do you think, prince?
paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammādukkhakkhayagāminiyā.
Он мудр. Он наделён мудростью в отношении возрастания и исчезновения – благородной, проникающей, ведущей к полному уничтожению страданий.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
mn86 | | asaññatosi aññataraṁ aññataro aññaṁ maññasī”ti | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Tuvañca pāṇesu asaññatosi,
В тебе же сдержанности этой не найти,
But you can’t stop yourself from harming living creatures;
“Yassadāni, mahārāja, kālaṁ maññasī”ti.
«Можешь идти, великий царь, когда сочтёшь нужным».
“Please, great king, go at your convenience.”
Addasā kho āyasmā aṅgulimālo sāvatthiyaṁ sapadānaṁ piṇḍāya caramāno aññataraṁ itthiṁ mūḷhagabbhaṁ vighātagabbhaṁ.
По мере того как он ходил от дома к дому в Саваттхи, собирая подаяния, он увидел некую женщину в родовых муках, с болезненными родами.
Then as he was wandering indiscriminately for almsfood he saw a woman undergoing a distressing obstructed labor.
Addasaṁ kho ahaṁ, bhante, sāvatthiyaṁ sapadānaṁ piṇḍāya caramāno aññataraṁ itthiṁ mūḷhagabbhaṁ vighātagabbhaṁ.
Aññataro kho panāyasmā aṅgulimālo arahataṁ ahosi.
Так достопочтенный Ангулимала стал одним из арахантов.
And Venerable Aṅgulimāla became one of the perfected.
aññaṁ vā pana kiñci naṁ;
Как и не стали бы вредить тогда другим.
upon myself or others.
|
mn87 | | aññassa aññatarassa aññatarissā aññatarā aññathattan’ti aññathattan”ti aññathattaṁ maññasi vipariṇāmaññathābhāvā yaññadeva | 38 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññatarassa gahapatissa ekaputtako piyo manāpo kālaṅkato hoti.
И в то время дорогой и любимый сын некоего домохозяина скончался.
Now at that time a certain householder’s dear and beloved only child passed away.
“na kho te, gahapati, sake citte ṭhitassa indriyāni, atthi te indriyānaṁ aññathattan”ti.
«Домохозяин, твои способности [органов чувств] не такие, как у тех, кто владеет своим умом. Твои способности нарушены».
“Your faculties, householder, are those of one who is unstable in their own mind; there is a deterioration in your faculties.”
‘na kho te, gahapati, sake citte ṭhitassa indriyāni, atthi te indriyānaṁ aññathattan’ti.
“Evameva panāyaṁ mallikā yaññadeva samaṇo gotamo bhāsati taṁ tadevassa abbhanumodati:
«Чего бы отшельник Готама ни говорил, Маллика одобряет это:
“No matter what the ascetic Gotama says, Mallikā agrees with him:
Seyyathāpi nāma, yaññadeva ācariyo antevāsissa bhāsati taṁ tadevassa antevāsī abbhanumodati:
Точно ученик, который одобряет всё, что говорит ему учитель, когда говорит: «Так оно, учитель, так оно!» – то так и ты, Маллика, чего бы отшельник Готама ни говорил, ты одобряешь: «Если так было сказано Благословенным, значит это правда».
You’re just like a student who agrees with everything their tutor says.
Evameva kho tvaṁ, mallike, yaññadeva samaṇo gotamo bhāsati taṁ tadevassa abbhanumodasi:
Bhūtapubbaṁ, brāhmaṇa, imissāyeva sāvatthiyā aññatarissā itthiyā mātā kālamakāsi.
Однажды в этом самом [городе] Саваттхи жила некая женщина, чья мать умерла.
Once upon a time right here in Sāvatthī a certain woman’s mother passed away.
Bhūtapubbaṁ, brāhmaṇa, imissāyeva sāvatthiyā aññatarissā itthiyā pitā kālamakāsi …
Однажды в этом самом [городе] Саваттхи жила некая женщина, чей отец умер…
Once upon a time right here in Sāvatthī a certain woman’s father …
Bhūtapubbaṁ, brāhmaṇa, imissāyeva sāvatthiyā aññatarassa purisassa mātā kālamakāsi.
Однажды в этом самом [городе] Саваттхи жил некий мужчина, чья мать умерла…
Once upon a time right here in Sāvatthī a certain man’s mother …
Bhūtapubbaṁ, brāhmaṇa, imissāyeva sāvatthiyā aññatarassa purisassa pitā kālamakāsi …
чей отец умер...
father …
Bhūtapubbaṁ, brāhmaṇa, imissāyeva sāvatthiyā aññatarā itthī ñātikulaṁ agamāsi.
Однажды в этом самом [городе] Саваттхи жила некая женщина, которая стала жить с семьёй родственников [её мужа].
Once upon a time right here in Sāvatthī a certain woman went to live with her relative’s family.
Tassā te ñātakā sāmikaṁ acchinditvā aññassa dātukāmā.
Родственники захотели разлучить её с мужем и выдать её за другого,
But her relatives wanted to divorce her from her husband and give her to another,
‘ime, maṁ, ayyaputta, ñātakā tvaṁ acchinditvā aññassa dātukāmā.
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты думаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты думаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
vajiriyā te kumāriyā vipariṇāmaññathābhāvā uppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
Если какие-то [неблагоприятные] изменения и перемены произошли бы в царевне Ваджири, возникли бы в вас печаль, стенание, боль, грусть и отчаяние?»
If she were to decay and perish, would sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress arise in you?”
“Vajiriyā me, mallike, kumāriyā vipariṇāmaññathābhāvā jīvitassapi siyā aññathattaṁ, kiṁ pana me na uppajjissanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
«Изменения и перемены в принцессе Ваджире означали бы перемены в моей жизни. Как могли бы не возникнуть тогда печаль, стенание, боль, грусть и отчаяние во мне?»
“If she were to decay and perish, my life would fall apart. How could sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress not arise in me?”
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja, vāsabhāya te khattiyāya vipariṇāmaññathābhāvā uppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
“Vāsabhāya me, mallike, khattiyāya vipariṇāmaññathābhāvā jīvitassapi siyā aññathattaṁ, kiṁ pana me na uppajjissanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja, piyo te viṭaṭūbho senāpatī”ti?
Генерал Видудабха…
Do you love your son, General Viḍūḍabha? …
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja, viṭaṭūbhassa te senāpatissa vipariṇāmaññathābhāvā uppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
“Viṭaṭūbhassa me, mallike, senāpatissa vipariṇāmaññathābhāvā jīvitassapi siyā aññathattaṁ, kiṁ pana me na uppajjissanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja, piyā te ahan”ti?
Дорога ли тебе я?...
Do you love me?”
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты думаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
mayhaṁ te vipariṇāmaññathābhāvā uppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
Если какие-то [неблагоприятные] изменения и перемены произошли бы во мне, возникли бы в вас печаль, стенание, боль, грусть и отчаяние?»
If I were to decay and perish, would sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress arise in you?”
“Tuyhañhi me, mallike, vipariṇāmaññathābhāvā jīvitassapi siyā aññathattaṁ, kiṁ pana me na uppajjissanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
«Изменения и перемены в тебе означали бы перемены в моей жизни. Как могли бы не возникнуть тогда печаль, стенание, боль, грусть и отчаяние во мне?»
“If you were to decay and perish, my life would fall apart. How could sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress not arise in me?”
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
«Как ты думаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
kāsikosalānaṁ te vipariṇāmaññathābhāvā uppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
«Как вы думаете, ваше величество? Если бы изменения и перемены произошли бы в касийцах и косальцах, возникли бы в вас печаль, стенание, боль, грусть и отчаяние?»
If these realms were to decay and perish, would sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress arise in you?”
“Kāsikosalānañhi, mallike, vipariṇāmaññathābhāvā jīvitassapi siyā aññathattaṁ, kiṁ pana me na uppajjissanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
«Изменения и перемены в касийцах и косальцах означали бы перемены в моей жизни. Как могли бы не возникнуть тогда печаль, стенание, боль, грусть и отчаяние во мне?»
“If they were to decay and perish, my life would fall apart. How could sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress not arise in me?”
|
mn88 | | aññatarasmiṁ aññataraṁ maññasī”ti paññatte | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho rājā pasenadi kosalo aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Тогда царь Пасенади Косальский сказал [некоему] человеку:
Then King Pasenadi addressed a man,
Atha kho āyasmā ānando yena aciravatiyā nadiyā tīraṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā aññatarasmiṁ rukkhamūle paññatte āsane nisīdi.
Он отправился на берег реки Ачиравати и сел у подножья дерева на подготовленное сиденье.
He went to the river bank and sat at the root of a certain tree on a seat spread out.
Nisīdi kho rājā pasenadi kosalo paññatte āsane.
И тогда царь Пасенади Косальский сел на подготовленное сиденье
So the king sat down on the seat spread out,
“Yassadāni tvaṁ, mahārāja, kālaṁ maññasī”ti.
«Можешь идти, великий царь, когда сочтёшь нужным».
“Please, great king, go at your convenience.”
|
mn89 | | aññadatthu aññamaññaṁ aññatarasmiṁ aññataro aññaṁ maññasī”ti tatraññataro | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Yassadāni kālaṁ maññasī”ti.
Вы можете отправляться, как только сочтёте нужным».
Please go at your convenience.”
Yassadāni kālaṁ maññasī”ti.
Вы можете отправляться, как только сочтёте нужным».
Please go at your convenience.”
Na kho panāhaṁ, bhante, ito bahiddhā aññaṁ evaṁ paripuṇṇaṁ parisuddhaṁ brahmacariyaṁ samanupassāmi.
Воистину, я не вижу где-либо какой-либо другой святой жизни, которая была бы такой совершенной и чистой как эта.
I don’t see any other spiritual life elsewhere so full and pure.
Idha panāhaṁ, bhante, bhikkhū passāmi samagge sammodamāne avivadamāne khīrodakībhūte aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassante viharante.
Но здесь я вижу монахов, которые живут в согласии, в гармонии, не ссорятся, подобны смешанному с водой молоку, смотрят друг на друга дружескими взорами.
But here I see the mendicants living in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.
Na kho panāhaṁ, bhante, ito bahiddhā aññaṁ evaṁ samaggaṁ parisaṁ samanupassāmi.
Я не вижу какого-либо другого собрания где-либо с таким согласием.
I don’t see any other assembly elsewhere so harmonious.
Tatraññataro bhagavato sāvako ukkāsi.
и один его ученик прочистил своё горло.
Then one of his disciples cleared their throat.
Tamenaṁ aññataro sabrahmacārī jaṇṇukena ghaṭṭesi:
Тогда один из его товарищей по святой жизни толкнул его коленом:
And one of their spiritual companions nudged them with their knee, to indicate:
Na kho panāhaṁ, bhante, ito bahiddhā aññaṁ evaṁ suvinītaṁ parisaṁ samanupassāmi.
Я не вижу ни одного другого столь дисциплинированного собрания.
I don’t see any other assembly elsewhere so well trained.
Aññadatthu bhagavato sāvakā sampajjanti.
И оборачивается всё так, что они становятся его учениками.
Invariably, they become his disciples.
Aññadatthu bhagavantaṁyeva okāsaṁ yācanti agārasmā anagāriyaṁ pabbajjāya.
И оборачивается всё так, что они просят отшельника Готаму разрешить им [получить монашеское посвящение], уйдя из жизни домохозяйской в жизнь бездомную.
Invariably, they ask the ascetic Gotama for the chance to go forth.
Bhūtapubbāhaṁ, bhante, senaṁ abbhuyyāto samāno ime ca isidattapurāṇā thapatayo vīmaṁsamāno aññatarasmiṁ sambādhe āvasathe vāsaṁ upagacchiṁ.
Однажды, когда я выехал со своей армией и проверял этих ревизоров Исидатту и Пурану, случилось так, что я поставил очень тесные казармы.
Once it so happened that while I was leading a military campaign and testing Isidatta and Purāṇa I took up residence in a cramped house.
“Yassadāni tvaṁ, mahārāja, kālaṁ maññasī”ti.
«Можешь идти, великий царь, когда сочтёшь нужным».
“Please, great king, go at your convenience.”
|
mn90 | | aññadeva aññataraṁ aññataro aññathāpi aññaṁ maññasi maññasī”ti paññavatā paññavā | 17 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho rājā pasenadi kosalo aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Он сказал [своему] человеку:
Then he addressed a man,
“Kiṁ pana, mahārāja, somā ca bhaginī sakulā ca bhaginī aññaṁ dūtaṁ nālatthun”ti?
[Благословенный ответил]: «Но, великий царь, неужели сёстры Сома и Сакула не нашли другого посыльного?»
“But, great king, couldn’t they get any other messenger?”
Atha kho rājā pasenadi kosalo aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
И тогда царь Пасенади Косальский сказал [некоему] человеку:
Then the king addressed a man,
“siyā nu kho, bhante, bhagavatā aññadeva kiñci sandhāya bhāsitaṁ, tañca jano aññathāpi paccāgaccheyya.
«Уважаемый, могло ли быть так, что Благословенный сказал нечто иное, имеющее к этому отношение, но человек понял это неправильно?
“Sir, might the Buddha have spoken in reference to one thing, but that person believed it was something else?
bhāsitaṁ, tañca jano aññathāpi paccāgaccheyya → abhijānāmi mahārāja vācaṁ bhāsitāti (bj)
paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammādukkhakkhayagāminiyā—
Он мудр. Он наделён мудростью в отношении возрастания и исчезновения – благородной, проникающей, ведущей к полному уничтожению страданий.
They’re wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Evameva kho, mahārāja, yaṁ taṁ saddhena pattabbaṁ appābādhena asaṭhena amāyāvinā āraddhavīriyena paññavatā, taṁ vata assaddho bahvābādho saṭho māyāvī kusīto duppañño pāpuṇissatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjatī”ti.
«Точно также, великий царь, не может быть такого, чтобы то, что может быть достигнуто тем, кто обладает верой, кто свободен от болезни, кто честный и искренний, кто усердный, кто мудрый – было бы достигнуто тем, кто не имеет веры, имеет много болезней, кто нечестен и лжив, кто ленив, кто не мудр».
“In the same way, there are things that must be attained by someone with faith, health, integrity, energy, and wisdom. It’s not possible for a faithless, unhealthy, deceitful, lazy, witless person to attain them.”
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты считаешь, великий царь?
What do you think, great king?
Taṁ kiṁ maññasi, senāpati,
Военачальник, как ты думаешь?
What do you think, general?
“Taṁ kiṁ maññasi, senāpati,
«Военачальник, как ты думаешь?
“What do you think, general?
“Taṁ kiṁ maññasi, senāpati,
«Военачальник, как ты думаешь?
“What do you think, general?
“Taṁ kiṁ maññasi, senāpati,
«Военачальник, как ты думаешь?
“What do you think, general?
Atha kho aññataro puriso rājānaṁ pasenadiṁ kosalaṁ etadavoca:
И тогда человек объявил царю Пасенади Косальскому:
Then a certain man said to the king,
Atha kho aññataro puriso rājānaṁ pasenadiṁ kosalaṁ etadavoca:
И тогда человек объявил царю Пасенади Косальскому:
Then a certain man said to the king,
“Yassadāni tvaṁ, mahārāja, kālaṁ maññasī”ti.
«Можешь идти, великий царь, когда сочтёшь нужным».
“Please, great king, go at your convenience.”
|
mn91 | | aññadatthu aññataraṁ aññathā aññaṁ maññatī”ti paññatte | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “kacci, tāta uttara, taṁ bhavantaṁ gotamaṁ tathā santaṁyeva saddo abbhuggato, no aññathā?
«Ну что же, мой дорогой Уттара, правдива ли идущая о нём молва или же нет, и действительно ли господин Готама таков или же нет?»
“Well, dear Uttara, does Mister Gotama live up to his reputation or not?”
“Tathā santaṁyeva, bho, taṁ bhavantaṁ gotamaṁ saddo abbhuggato, no aññathā;
«Идущая о господине Готаме молва правдива, почтенный, не иначе. И господин Готама таков, не иначе.
“He does, sir.
So bhuttāvī anumodati, na taṁ bhattaṁ garahati, na aññaṁ bhattaṁ paṭikaṅkhati;
Когда он поел и произносит благословения, он не критикует еду и не ожидает другой еды.
After eating he expresses appreciation without criticizing the meal or expecting another one.
aññadatthu dhammiyā kathāya taṁ parisaṁ sandasseti samādapeti samuttejeti sampahaṁseti.
Он наставляет, понуждает, побуждает и радует слушающих беседой исключительно по Дхамме.
Invariably, he educates, encourages, fires up, and inspires that assembly with a Dhamma talk.
So ārāmagato nisīdati paññatte āsane. Nisajja pāde pakkhāleti;
Когда он приходит в монастырь, он садится на подготовленное сиденье. Сев, он моет ноги,
When he has gone to the monastery he sits on a seat spread out and washes his feet.
aññadatthu dhammiyā kathāya taṁ parisaṁ sandasseti samādapeti samuttejeti sampahaṁseti.
Он наставляет, понуждает, побуждает и радует слушающих беседой исключительно по Дхамме.
Invariably, he educates, encourages, fires up, and inspires that assembly with a Dhamma talk.
Atha kho brahmāyu brāhmaṇo aññataraṁ māṇavakaṁ āmantesi:
И он обратился к одному брахманскому ученику:
So he addressed one of his students:
“Yassadāni, māṇava, brahmāyu brāhmaṇo kālaṁ maññatī”ti.
«Ученик, пусть брахман Брахмайю приходит, когда сочтёт нужным».
“Please, student, let Brahmāyu come when he’s ready.”
Yassadāni bhavaṁ kālaṁ maññatī”ti.
Вы можете отправляться, как только сочтёте нужным».
Please go at your convenience.”
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena brahmāyussa brāhmaṇassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi saddhiṁ bhikkhusaṅghena.
И тогда, утром, Благословенный оделся, взял чашу и внешнее одеяние, и отправился с общиной монахов к дому брахмана Брахмайю, где сел на подготовленное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the brahmin Brahmāyu, where he sat on the seat spread out, together with the Saṅgha of mendicants.
|
mn92 | | aññataraṁ aññataro bhaññamāne paññapente paññapenti paññatte varapaññassa | 8 | | Pi En Ru | dhamma | “Evaṁ, bho”ti kho keṇiyassa jaṭilassa mittāmaccā ñātisālohitā keṇiyassa jaṭilassa paṭissutvā appekacce uddhanāni khaṇanti, appekacce kaṭṭhāni phālenti, appekacce bhājanāni dhovanti, appekacce udakamaṇikaṁ patiṭṭhāpenti, appekacce āsanāni paññapenti.
«Да, почтенный», – отвечали они. Кто-то стал выкапывать печи, кто-то рубить деревья, кто-то мыть посуду, кто-то выставлять кувшины с водой, кто-то готовил сиденья,
“Yes, sir,” they replied. Some dug ovens, some chopped wood, some washed dishes, some set out a water jar, and some spread out seats.
Addasā kho selo brāhmaṇo keṇiyassa jaṭilassa assame appekacce uddhanāni khaṇante, appekacce kaṭṭhāni phālente, appekacce bhājanāni dhovante, appekacce udakamaṇikaṁ patiṭṭhāpente, appekacce āsanāni paññapente, keṇiyaṁ pana jaṭilaṁ sāmaṁyeva maṇḍalamālaṁ paṭiyādentaṁ.
Там он увидел как кто-то выкапывает печи, кто-то рубит деревья, кто-то моет посуду, кто-то выставляет кувшины с водой, кто-то готовит сиденья, тогда как сам отшельник со спутанными волосами [по имени] Кения устанавливает шатёр.
He saw the preparations going on,
‘ye te bhavanti arahanto sammāsambuddhā te sake vaṇṇe bhaññamāne attānaṁ pātukarontī’ti.
что те, кто являются совершенными и полностью просветлёнными, раскрывают себя, когда им возносится похвала.
‘Those who are perfected ones, fully awakened Buddhas reveal themselves when praised.’
varapaññassa santike”.
У человека с мудростью великой.
the one of such splendid wisdom.”
varapaññassa santike”.
У человека с мудростью великой.
the one of such splendid wisdom.”
Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena keṇiyassa jaṭilassa assamo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi saddhiṁ bhikkhusaṅghena.
И тогда, утром, Благословенный оделся, взял чашу и внешнее одеяние и отправился с общиной монахов к отшельнической хижине отшельника со спутанными волосами [по имени] Кения, где сел на подготовленное сиденье.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to Keṇiya’s hermitage, where he sat on the seat spread out, together with the Saṅgha of mendicants.
Atha kho keṇiyo jaṭilo bhagavantaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Когда Благословенный поел и убрал чашу в сторону, отшельник со спутанными волосами [по имени] Кения выбрал более низкое сиденье и сел рядом.
When the Buddha had eaten and washed his hand and bowl, Keṇiya took a low seat and sat to one side.
Aññataro kho panāyasmā selo sapariso arahataṁ ahosi.
Так достопочтенный Села со своей свитой стали арахантами.
And Venerable Sela together with his assembly became perfected.
|
mn93 | | maññanti maññasi paññapemī”ti paññapeti rājaññakulā | 27 | | Pi En Ru | dhamma | “ayaṁ kho samaṇo gotamo cātuvaṇṇiṁ suddhiṁ paññapeti.
«Этот отшельник Готама предписывает очищение для всех четырёх варн.
“This ascetic Gotama advocates purification for all four classes.
“ayaṁ, bho assalāyana, samaṇo gotamo cātuvaṇṇiṁ suddhiṁ paññapeti.
«Этот отшельник Готама предписывает очищение для всех четырёх варн.
“This ascetic Gotama advocates purification for all four classes.
“ayaṁ, bho assalāyana, samaṇo gotamo cātuvaṇṇiṁ suddhiṁ paññapeti.
«Этот отшельник Готама предписывает очищение для всех четырёх варн.
“This ascetic Gotama advocates purification for all four classes.
“ayaṁ, bho assalāyana, samaṇo gotamo cātuvaṇṇiṁ suddhiṁ paññapeti.
«Этот отшельник Готама предписывает очищение для всех четырёх варн.
“This ascetic Gotama advocates purification for all four classes.
“Kiñcāpi bhavaṁ gotamo evamāha, atha khvettha brāhmaṇā evametaṁ maññanti:
«Хоть господин Готама говорит так, всё равно брахманы считают вот как: «Брахманы – высшая варна… наследники Брахмы».
“Even though you say this, still the brahmins maintain their belief.”
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Kiñcāpi bhavaṁ gotamo evamāha, atha khvettha brāhmaṇā evametaṁ maññanti:
«Хоть господин Готама говорит так, всё равно брахманы считают вот как: «Брахманы – высшая варна… наследники Брахмы».
“Even though you say this, still the brahmins maintain their belief.”
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Kiñcāpi bhavaṁ gotamo evamāha, atha khvettha brāhmaṇā evametaṁ maññanti:
«Хоть господин Готама говорит так, всё равно брахманы считают вот как: «Брахманы – высшая варна… наследники Брахмы».
“Even though you say this, still the brahmins maintain their belief.”
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Kiñcāpi bhavaṁ gotamo evamāha, atha khvettha brāhmaṇā evametaṁ maññanti:
«Хоть господин Готама говорит так, всё равно брахманы считают вот как: «Брахманы – высшая варна… наследники Брахмы».
“Even though you say this, still the brahmins maintain their belief.”
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Kiñcāpi bhavaṁ gotamo evamāha, atha khvettha brāhmaṇā evametaṁ maññanti:
«Хоть господин Готама говорит так, всё равно брахманы считают вот как: «Брахманы – высшая варна… наследники Брахмы».
“Even though you say this, still the brahmins maintain their belief.”
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Kiñcāpi bhavaṁ gotamo evamāha, atha khvettha brāhmaṇā evametaṁ maññanti:
«Хоть господин Готама говорит так, всё равно брахманы считают вот как: «Брахманы – высшая варна… наследники Брахмы».
“Even though you say this, still the brahmins maintain their belief.”
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
‘āyantu bhonto ye tattha khattiyakulā brāhmaṇakulā rājaññakulā uppannā, sākassa vā sālassa vā salaḷassa vā candanassa vā padumakassa vā uttarāraṇiṁ ādāya, aggiṁ abhinibbattentu, tejo pātukarontu.
«Ну же, почтенные, пусть тот, кто родился в знатном клане, или брахманском клане, или царском клане, возьмёт верхнюю палку для розжига из тика, салового дерева, ладанного дерева, сандалового дерева, падумаки-лотоса, и зажжёт огонь, породит тепло.
‘Please gentlemen, let anyone here who was born in a family of aristocrats, brahmins, or chieftains take a drill-stick made of teak, sal, frankincense wood, sandalwood, or cherry wood, light a fire and produce heat.
Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
What do you think, Assalāyana?
yo evaṁ nu kho so khattiyakulā brāhmaṇakulā rājaññakulā uppannehi sākassa vā sālassa vā salaḷassa vā candanassa vā padumakassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggi abhinibbatto, tejo pātukato, so eva nu khvāssa aggi accimā ceva vaṇṇavā ca pabhassaro ca, tena ca sakkā agginā aggikaraṇīyaṁ kātuṁ;
Когда огонь зажжён, и тепло порождено кем-то из первой группы, будет ли этот огонь иметь пламя, цвет, сияние и можно ли будет использовать его для целей, [ради которых разведён] огонь,
Would only the fire produced by the high class people with good quality wood have flames, color, and radiance, and be usable as fire,
Yopi hi so, bho gotama, khattiyakulā brāhmaṇakulā rājaññakulā uppannehi sākassa vā sālassa vā salaḷassa vā candanassa vā padumakassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggi abhinibbatto, tejo pātukato svāssa aggi accimā ceva vaṇṇavā ca pabhassaro ca, tena ca sakkā agginā aggikaraṇīyaṁ kātuṁ;
«Нет, господин Готама. Когда огонь зажжён и тепло порождено кем-то из первой группы, у этого огня будет пламя…
The fire produced by the high class people with good quality wood would have flames, color, and radiance, and be usable as fire,
“Kiñcāpi bhavaṁ gotamo evamāha, atha khvettha brāhmaṇā evametaṁ maññanti:
«Хоть господин Готама говорит так, всё равно брахманы считают вот как: «Брахманы – высшая варна… наследники Брахмы».
“Even though you say this, still the brahmins maintain their belief.”
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
“Taṁ kiṁ maññasi, assalāyana,
«Как ты думаешь, Ассалаяна?
“What do you think, Assalāyana?
tape gantvā cātuvaṇṇiṁ suddhiṁ paccāgato, yamahaṁ paññapemī”ti.
Теперь же ты придал значение основанию о том, что очищение [возможно] для всех четырёх варн, как я это и описываю».
Now you’ve come around to believing in purification for the four classes, just as I advocate.”
|
mn94 | | araññaṁ aññatarasmiṁ aññataraṁ haññantu paññatte yaññatthāya āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 17 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, āyasmā udeno caṅkamā orohitvā vihāraṁ pavisitvā paññatte āsane nisīdi.
Когда так было сказано, достопочтенный Удена сошёл с дорожки и вошёл в свою хижину, где сел на подготовленное сиденье.
When he said this, Udena stepped down from the walking path, entered his dwelling, and sat down on the seat spread out.
Atha kho ghoṭamukho brāhmaṇo aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
И тогда брахман Гхотамукха выбрал более низкое сиденье, сел рядом,
Then he took a low seat and sat to one side,
‘ettakā usabhā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatarā haññantu yaññatthāya, ettakā vacchatariyo haññantu yaññatthāya, ettakā ajā haññantu yaññatthāya, ettakā urabbhā haññantu yaññatthāya, ettakā assā haññantu yaññatthāya, ettakā rukkhā chijjantu yūpatthāya, ettakā dabbhā lūyantu barihisatthāyā’ti.
«Пусть столько-то быков будет зарезано для жертвоприношения. Пусть столько-то волов… пусть столько-то тёлок… пусть столько-то коз… пусть столько-то овец будет зарезано для жертвоприношения. Пусть столько-то деревьев будет срублено на жертвенные столбы. Пусть столько-то растений и травы будет скошено для жертвенной травы».
‘Slaughter this many bulls, bullocks, heifers, goats, rams, and horses for the sacrifice! Fell this many trees and reap this much grass for the sacrificial equipment!’
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Домохозяин или сын домохозяина, или некто, рождённый в каком-либо другом клане, слышит эту Дхамму.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
Āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato hoti.
Он воздерживается от принятия сырого зерна…
raw grains,
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
он затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
|
mn95 | | anaññathā aññataraṁ hiraññasuvaṇṇaṁ maññasi moghamaññan’ti moghamaññan’”ti paññapema paññapemā”ti sadhaññaṁ | 21 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena caṅkī brāhmaṇo opāsādaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā pasenadinā kosalena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
И в то время брахман Чанки жил в Опасаде. Он правил Опасадой – царским имуществом, царским даром, священным даром, что был подарен ему царём Пасенади Косальским – с живыми существами, лугами, лесами, водоканалами, зерном.
Now at that time the brahmin Caṅkī was living in Opāsāda. It was a crown property given by King Pasenadi of Kosala, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
bhavañhi caṅkī opāsādaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā pasenadinā kosalena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ.
Вы, почтенный, правите Опасадой – царским имуществом, царским даром, священным даром, что был подарен вам царём Пасенади Косальским – с живыми существами, лугами, лесами, водоканалами, зерном.
You live in Opāsāda, a crown property given by King Pasenadi of Kosala, teeming with living creatures, full of hay, wood, water, and grain, a royal park endowed to a brahmin.
Yampi bhavaṁ caṅkī opāsādaṁ ajjhāvasati sattussadaṁ satiṇakaṭṭhodakaṁ sadhaññaṁ rājabhoggaṁ raññā pasenadinā kosalena dinnaṁ rājadāyaṁ brahmadeyyaṁ, imināpaṅgena na arahati bhavaṁ caṅkī samaṇaṁ gotamaṁ dassanāya upasaṅkamituṁ;
Поскольку это так, господин Чанки, не подобает вам видеться с отшельником Готамой.
For all these reasons it’s not appropriate for you to go to see the ascetic Gotama;
Samaṇo khalu, bho, gotamo pahūtaṁ hiraññasuvaṇṇaṁ ohāya pabbajito bhūmigatañca vehāsaṭṭhañca …pe…
Господа, отшельник Готама оставил жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной, отбросив много золота и слитков, что хранятся на чердаках и в погребах.
When he went forth he abandoned abundant gold, both coined and uncoined, stored in dungeons and towers. …
‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti.
«Только это правда, а всё остальное ошибочно».
‘This is the only truth, anything else is futile.’
Idameva saccaṁ, moghamaññan’”ti?
только это правда, а всё остальное ошибочно»?
this is the only truth, anything else is futile’?”
Idameva saccaṁ, moghamaññan’”ti?
только это правда, а всё остальное ошибочно»?
this is the only truth, anything else is futile’?”
Idameva saccaṁ, moghamaññan’”ti?
только это правда, а всё остальное ошибочно»?
this is the only truth, anything else is futile’?”
Idameva saccaṁ, moghamaññan’ti;
Idameva saccaṁ, moghamaññan’ti;
Idameva saccaṁ, moghamaññan’ti.
только это правда, а всё остальное ошибочно»?
this is the only truth, anything else is futile.’
Taṁ kiṁ maññasi, bhāradvāja,
Как ты думаешь, Бхарадваджа,
What do you think, Bhāradvāja?
no cepi susaddahitaṁ hoti, tañca hoti bhūtaṁ tacchaṁ anaññathā.
Но что-то иное может не быть полностью принятым на веру, но оно будет действительным, истинным, безошибочным.
And even if you don’t have full faith in something, it may be true and real, not otherwise.
no cepi sunijjhāyitaṁ hoti, tañca hoti bhūtaṁ tacchaṁ anaññathā.
Но в отношении чего-то иного можно не прийти к согласию с воззрением после тщательного рассмотрения, но оно будет действительным, истинным, безошибочным.
And even if something is not well deliberated, it may be true and real, not otherwise.
‘idameva saccaṁ, moghamaññan’”ti.
«Только это правда, а всё остальное ошибочно».
‘This is the only truth, anything else is futile.’”
‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti (…).
«Только это правда, а всё остальное ошибочно».
‘This is the only truth, anything else is futile.’
‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti.
«Только это правда, а всё остальное ошибочно».
‘This is the only truth, anything else is futile.’
Ettāvatā kho, bhāradvāja, saccānurakkhaṇā hoti, ettāvatā saccamanurakkhati, ettāvatā ca mayaṁ saccānurakkhaṇaṁ paññapema;
И таким образом тоже, Бхарадваджа, имеет место приверженность к истине. Вот каким образом кто-либо держится истины. И вот каким образом мы описываем приверженность к истине.
That’s how the preservation of truth is defined, Bhāradvāja. I describe the preservation of truth as defined in this way.
“Idha, bhāradvāja, bhikkhu aññataraṁ gāmaṁ vā nigamaṁ vā upanissāya viharati.
«Бхарадваджа, монах может жить в зависимости от некоей деревни или города.
“Bhāradvāja, take the case of a mendicant living supported by a town or village.
Ettāvatā kho, bhāradvāja, saccānubodho hoti, ettāvatā saccamanubujjhati, ettāvatā ca mayaṁ saccānubodhaṁ paññapema;
Вот каким образом, Бхарадваджа, имеет место открытие истины. Вот каким образом кто-либо открывает истину. И таким образом мы описываем открытие истины.
That’s how the awakening to truth is defined, Bhāradvāja. I describe the awakening to truth as defined in this way.
Ettāvatā kho, bhāradvāja, saccānuppatti hoti, ettāvatā saccamanupāpuṇāti, ettāvatā ca mayaṁ saccānuppattiṁ paññapemā”ti.
Вот каким образом, Бхарадваджа, имеет место окончательное прибытие к истине. Вот каким образом кто-либо окончательно прибывает к истине. И таким образом мы описываем окончательное прибытие к истине».
That’s how the attainment of truth is defined, Bhāradvāja. I describe the attainment of truth as defined in this way.”
|
mn96 | | atimaññamāno maññasi paññapemi paññapenti paññapentīti paññapentū’”ti rājaññakulā | 47 | | Pi En Ru | dhamma | “brāhmaṇā, bho gotama, catasso pāricariyā paññapenti—
«Господин Готама, брахманы предписывают четыре уровня услужения.
“Mister Gotama, the brahmins prescribe four kinds of service:
brāhmaṇassa pāricariyaṁ paññapenti, khattiyassa pāricariyaṁ paññapenti, vessassa pāricariyaṁ paññapenti, suddassa pāricariyaṁ paññapenti.
Они предписывают богатство брахмана, богатство знатного, богатство торговца, богатство рабочего.
for a brahmin, an aristocrat, a peasant, and a menial.
Tatridaṁ, bho gotama, brāhmaṇā brāhmaṇassa pāricariyaṁ paññapenti:
В этом отношении, господин Готама, брахманы предписывают это как уровень услужения брахману:
This is the service they prescribe for a brahmin:
Idaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā brāhmaṇassa pāricariyaṁ paññapenti.
Tatridaṁ, bho gotama, brāhmaṇā khattiyassa pāricariyaṁ paññapenti:
Господин Готама, брахманы предписывают это как уровень услужения знатному:
This is the service they prescribe for an aristocrat:
Idaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā khattiyassa pāricariyaṁ paññapenti.
Tatridaṁ, bho gotama, brāhmaṇā vessassa pāricariyaṁ paññapenti:
Господин Готама, брахманы предписывают это как уровень услужения торговцу:
This is the service they prescribe for a peasant:
Idaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā vessassa pāricariyaṁ paññapenti.
Tatridaṁ, bho gotama, brāhmaṇā suddassa pāricariyaṁ paññapenti:
Господин Готама, брахманы предписывают это как уровень услужения рабочему:
This is the service they prescribe for a menial:
Idaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā suddassa pāricariyaṁ paññapenti.
Brāhmaṇā, bho gotama, imā catasso pāricariyā paññapenti.
Таковы четыре уровеня услужения, как то предписывают брахманы.
These are the four kinds of service that the brahmins prescribe.
“Kiṁ pana, brāhmaṇa, sabbo loko brāhmaṇānaṁ etadabbhanujānāti: ‘imā catasso pāricariyā paññapentū’”ti?
«Неужто, брахман, весь мир дал брахманам право предписывать эти четыре уровня услужения?»
“But brahmin, did the whole world authorize the brahmins to prescribe these four kinds of service?”
paññapentū’”ti → paññāpentīti (bj); paññāpentūti (pts1ed); paññapentīti (mr)
Evameva kho, brāhmaṇa, brāhmaṇā appaṭiññāya tesaṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ, atha ca panimā catasso pāricariyā paññapenti.
Точно также без согласия тех [других] жрецов и отшельников брахманы предписывают эти четыре вида услужения.
In the same way, the brahmins have prescribed these four kinds of service without the consent of those ascetics and brahmins.
“brāhmaṇā, bho gotama, cattāri dhanāni paññapenti—
«Господин Готама, брахманы предписывают четыре типа богатства.
“Mister Gotama, the brahmins prescribe four kinds of wealth:
brāhmaṇassa sandhanaṁ paññapenti, khattiyassa sandhanaṁ paññapenti, vessassa sandhanaṁ paññapenti, suddassa sandhanaṁ paññapenti.
Они предписывают богатство брахмана, богатство знатного, богатство торговца, богатство рабочего.
for a brahmin, an aristocrat, a peasant, and a menial.
Tatridaṁ, bho gotama, brāhmaṇā brāhmaṇassa sandhanaṁ paññapenti bhikkhācariyaṁ;
В этом отношении, господин Готама, брахманы предписывают это как богатство брахмана – хождение за подаяниями.
The wealth they prescribe for a brahmin is living on alms.
bhikkhācariyañca pana brāhmaṇo sandhanaṁ atimaññamāno akiccakārī hoti gopova adinnaṁ ādiyamānoti.
Брахман, который с презрением отвергает своё собственное богатство, хождение за подаяниями, позорит свой долг, как охранник, который ворует. Таково богатство брахмана, которое предписывают брахманы.
A brahmin who scorns his own wealth, living on alms, fails in his duty like a guard who steals.
Idaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā brāhmaṇassa sandhanaṁ paññapenti.
Tatridaṁ, bho gotama, brāhmaṇā khattiyassa sandhanaṁ paññapenti dhanukalāpaṁ;
Господин Готама, брахманы предписывают это как богатство знатного – лук и стрелы.
The wealth they prescribe for an aristocrat is the bow and quiver.
dhanukalāpañca pana khattiyo sandhanaṁ atimaññamāno akiccakārī hoti gopova adinnaṁ ādiyamānoti.
Знатный, который с презрением отвергает своё собственное богатство, лук и стрелы, позорит свой долг, как охранник, который берёт то, что не было дано. Таково богатство знатного, которое предписывают брахманы.
An aristocrat who scorns his own wealth, the bow and quiver, fails in his duty like a guard who steals.
Idaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā khattiyassa sandhanaṁ paññapenti.
Tatridaṁ, bho gotama, brāhmaṇā vessassa sandhanaṁ paññapenti kasigorakkhaṁ;
Господин Готама, брахманы предписывают это как богатство торговца – сельское хозяйство и животноводство.
The wealth they prescribe for a peasant is farming and animal husbandry.
kasigorakkhañca pana vesso sandhanaṁ atimaññamāno akiccakārī hoti gopova adinnaṁ ādiyamānoti.
Торговец, который с презрением отвергает своё собственное богатство, сельское хозяйство и животноводство, позорит свой долг, как охранник, который берёт то, что не было дано. Таково богатство торговца, которое предписывают брахманы.
A peasant who scorns his own wealth, farming and animal husbandry, fails in his duty like a guard who steals.
Idaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā vessassa sandhanaṁ paññapenti.
Tatridaṁ, bho gotama, brāhmaṇā suddassa sandhanaṁ paññapenti asitabyābhaṅgiṁ;
Господин Готама, брахманы предписывают это как богатство рабочего – серп и коромысло.
The wealth they prescribe for a menial is the scythe and flail.
asitabyābhaṅgiñca pana suddo sandhanaṁ atimaññamāno akiccakārī hoti gopova adinnaṁ ādiyamānoti.
Рабочий, который с презрением отвергает своё собственное богатство, серп и коромысло, позорит свой долг, как охранник, который берёт то, что не было дано. Таково богатство рабочего, которое предписывают брахманы.
A menial who scorns his own wealth, the scythe and flail, fails in his duty like a guard who steals.
Idaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā suddassa sandhanaṁ paññapenti.
Brāhmaṇā, bho gotama, imāni cattāri dhanāni paññapenti.
Таковы четыре вида богатства, которые описывают брахманы.
These are the four kinds of wealth that the brahmins prescribe.
“Kiṁ pana, brāhmaṇa, sabbo loko brāhmaṇānaṁ etadabbhanujānāti: ‘imāni cattāri dhanāni paññapentū’”ti?
«Неужто, брахман, весь мир дал брахманам право предписывать эти четыре вида богатства?»
“But brahmin, did the whole world authorize the brahmins to prescribe these four kinds of wealth?”
Evameva kho, brāhmaṇa, brāhmaṇā appaṭiññāya tesaṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ, atha ca panimāni cattāri dhanāni paññapenti.
Точно также без согласия тех [других] жрецов и отшельников брахманы предписывают эти четыре вида богатства.
In the same way, the brahmins have prescribed these four kinds of wealth without the consent of these ascetics and brahmins.
Ariyaṁ kho ahaṁ, brāhmaṇa, lokuttaraṁ dhammaṁ purisassa sandhanaṁ paññapemi.
Я, брахман, провозглашаю благородную сверхмирскую Дхамму как собственное богатство человека.
I declare that a person’s own wealth is the noble, transcendent teaching.
Evameva kho ahaṁ, brāhmaṇa, ariyaṁ lokuttaraṁ dhammaṁ purisassa sandhanaṁ paññapemi.
точно также, брахман, я провозглашаю благородную сверхмирскую Дхамму как собственное богатство человека.
In the same way, I declare that a person’s own wealth is the noble, transcendent teaching.
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
Как ты думаешь, брахман?
What do you think, brahmin?
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
Как ты думаешь, брахман?
What do you think, brahmin?
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
Как ты думаешь, брахман?
What do you think, brahmin?
‘āyantu bhonto ye tattha khattiyakulā brāhmaṇakulā rājaññakulā uppannā sākassa vā sālassa vā salaḷassa vā candanassa vā padumakassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggiṁ abhinibbattentu, tejo pātukarontu;
«Ну же, почтенные, пусть тот, кто родился в знатном клане, или брахманском клане, или царском клане, возьмёт верхнюю палку для розжига из тика, салового дерева, ладанного дерева, сандалового дерева, падумаки-лотоса, и зажжёт огонь, породит тепло.
‘Please gentlemen, let anyone here who was born in a family of aristocrats, brahmins, or chieftains take a drill-stick made of teak, sal, frankincense wood, sandalwood, or cherry wood, light a fire and produce heat.
“Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
Как ты думаешь, брахман?
What do you think, brahmin?
yo evaṁ nu kho so khattiyakulā brāhmaṇakulā rājaññakulā uppannehi sākassa vā sālassa vā salaḷassa vā candanassa vā padumakassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggi abhinibbatto tejo pātukato so eva nu khvāssa aggi accimā ceva vaṇṇavā ca pabhassaro ca tena ca sakkā agginā aggikaraṇīyaṁ kātuṁ;
Когда огонь зажжён, и тепло порождено кем-то из первой группы, будет ли этот огонь иметь пламя, цвет, сияние и можно ли будет использовать его для целей, [ради которых разведён] огонь,
Would only the fire produced by the high class people with good quality wood have flames, color, and radiance, and be usable as fire,
Yopi hi so, bho gotama, khattiyakulā brāhmaṇakulā rājaññakulā uppannehi sākassa vā sālassa vā salaḷassa vā candanassa vā padumakassa vā uttarāraṇiṁ ādāya aggi abhinibbatto tejo pātukato svāssa aggi accimā ceva vaṇṇavā ca pabhassaro ca tena ca sakkā agginā aggikaraṇīyaṁ kātuṁ;
«Нет, господин Готама. Когда огонь зажжён и тепло порождено кем-то из первой группы, у этого огня будет пламя…
The fire produced by the high class people with good quality wood would have flames, color, and radiance, and be usable as fire,
|
mn97 | | aññataraṁ aññataro maññasi paññatte | 33 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu rājagahe vassaṁvuṭṭho yena dakkhiṇāgiri yenāyasmā sāriputto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmatā sāriputtena saddhiṁ sammodi.
И тогда некий монах, который провёл сезон дождей в Раджагахе, отправился к достопочтенному Сарипутте в Южные холмы и обменялся с ним приветствиями.
Then a certain mendicant who had completed the rainy season residence in Rājagaha went to the Southern Hills, where he approached Venerable Sāriputta, and exchanged greetings with him.
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni,
«Как ты думаешь, Дхананьджани?
“What do you think, Dhanañjāni?
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni,
«Как ты думаешь, Дхананьджани?
“What do you think, Dhanañjāni?
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, idhekacco dāsakammakaraporisassa hetu adhammacārī visamacārī assa, tamenaṁ adhammacariyāvisamacariyāhetu nirayaṁ nirayapālā upakaḍḍheyyuṁ.
рабов, слуг, рабочих…
bondservants and workers …
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, idhekacco mittāmaccānaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, tamenaṁ adhammacariyāvisamacariyāhetu nirayaṁ nirayapālā upakaḍḍheyyuṁ.
друзей и товарищей…
friends and colleagues …
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, idhekacco ñātisālohitānaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, tamenaṁ adhammacariyāvisamacariyāhetu nirayaṁ nirayapālā upakaḍḍheyyuṁ.
близких и родственников…
relatives and kin …
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, idhekacco atithīnaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, tamenaṁ adhammacariyāvisamacariyāhetu nirayaṁ nirayapālā upakaḍḍheyyuṁ.
своих гостей…
guests …
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, idhekacco pubbapetānaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, tamenaṁ adhammacariyāvisamacariyāhetu nirayaṁ nirayapālā upakaḍḍheyyuṁ.
умерших предков…
ancestors …
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, idhekacco devatānaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, tamenaṁ adhammacariyāvisamacariyāhetu nirayaṁ nirayapālā upakaḍḍheyyuṁ.
божеств…
deities …
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, idhekacco rañño hetu adhammacārī visamacārī assa, tamenaṁ adhammacariyāvisamacariyāhetu nirayaṁ nirayapālā upakaḍḍheyyuṁ.
царя…
king …
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, idhekacco kāyassa pīṇanāhetu brūhanāhetu adhammacārī visamacārī assa, tamenaṁ adhammacariyāvisamacariyāhetu nirayaṁ nirayapālā upakaḍḍheyyuṁ.
ради освежения и питания этого тела, и тогда из-за такого поведения стражи ада утащили его в ад.
fattening and building up their body. Because of this the wardens of hell would drag them to hell.
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā mātāpitūnaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā mātāpitūnaṁ hetu dhammacārī samacārī assa;
«Как ты думаешь, Дхананьджани? Кто лучше – тот, кто ради своих родителей ведёт себя так, что это противоположно Дхамме, ведёт себя неправедно, или же тот, кто ради своих родителей ведёт себя в соответствии с Дхаммой, ведёт себя праведно?»
“Who do you think is better, Dhanañjāni? Someone who, for the sake of their parents, behaves in an unprincipled and unjust manner, or someone who behaves in a principled and just manner?”
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā puttadārassa hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā puttadārassa hetu dhammacārī samacārī assa;
Как ты думаешь, Дхананьджани? Кто лучше – тот, кто ради своей жены и детей…
Who do you think is better, Dhanañjāni? Someone who, for the sake of their wives and children …
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā dāsakammakaraporisassa hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā dāsakammakaraporisassa hetu dhammacārī samacārī assa;
рабов, слуг, рабочих…
bondservants and workers …
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā mittāmaccānaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā mittāmaccānaṁ hetu dhammacārī samacārī assa;
друзей и товарищей…
friends and colleagues …
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā ñātisālohitānaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā ñātisālohitānaṁ hetu dhammacārī samacārī assa;
близких и родственников…
relatives and kin …
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā atithīnaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā atithīnaṁ hetu dhammacārī samacārī assa;
своих гостей…
guests …
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā pubbapetānaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā pubbapetānaṁ hetu dhammacārī samacārī assa;
умерших предков…
ancestors …
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā devatānaṁ hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā devatānaṁ hetu dhammacārī samacārī assa;
божеств…
deities …
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā rañño hetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā rañño hetu dhammacārī samacārī assa;
Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, yo vā kāyassa pīṇanāhetu brūhanāhetu adhammacārī visamacārī assa, yo vā kāyassa pīṇanāhetu brūhanāhetu dhammacārī samacārī assa;
ради освежения и питания этого тела ведёт себя так, что это противоположно Дхамме, ведёт себя неправедно, или же тот, кто ради освежения и питания этого тела ведёт себя в соответствии с Дхаммой, ведёт себя праведно?»
fattening and building up their body, behaves in an unprincipled and unjust manner, or someone who behaves in a principled and just manner?”
Atha kho dhanañjāni brāhmaṇo aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Тогда он сказал некоему человеку:
Then he addressed a man,
Atha kho āyasmā sāriputto nivāsetvā pattacīvaramādāya yena dhanañjānissa brāhmaṇassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho āyasmā sāriputto dhanañjāniṁ brāhmaṇaṁ etadavoca:
И тогда достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и внешнее одеяние и отправился в дом брахмана Дхананьджани, где сел на подготовленное сиденье и сказал брахману Дхананьджани:
He robed up, and, taking his bowl and robe, went to Dhanañjāni’s home, where he sat on the seat spread out and said to Dhanañjāni,
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, Дхананьджани?
“Dhanañjāni, which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo—
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
“Taṁ kiṁ maññasi, dhanañjāni, katamaṁ seyyo
«Как ты думаешь, что лучше:
“Which do you think is better:
|
mn98 | | aññamaññaṁ aññamaññā aññamaññāhi gambhīrapaññaṁ saññattuṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Te na sakkoma ñāpetuṁ,
И коль никто из нас не может убедить другого,
Since neither of us was able
ñāpetuṁ → saññattuṁ (pts1ed); saññāpetuṁ (mr)
aññamaññaṁ mayaṁ ubho;
Или заставить его точку зрения принять,
to convince the other,
Aññamaññāhi jātiyo.
И ведь рождений много видов разных.
for species are indeed diverse.
aññamaññā hi jātiyo.
И ведь рождений много видов разных.
for species are indeed diverse.
aññamaññā hi jātiyo.
И ведь рождений много видов разных.
for species are indeed diverse.
aññamaññā hi jātiyo.
И ведь рождений много видов разных.
for species are indeed diverse.
aññamaññā hi jātiyo.
И ведь рождений много видов разных.
for species are indeed diverse.
aññamaññā hi jātiyo.
И ведь рождений много видов разных.
for species are indeed diverse.
aññamaññā hi jātiyo.
И ведь рождений много видов разных.
for species are indeed diverse.
Gambhīrapaññaṁ medhāviṁ,
Кто в понимании глубок, кто мудр,
Deep in wisdom, intelligent,
|
mn99 | | aññatarassa aññatra aññatreva mahāyaññaṁ maññasi maññasī”ti paññapenti paññapentī”ti | 39 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena subho māṇavo todeyyaputto sāvatthiyaṁ paṭivasati aññatarassa gahapatissa nivesane kenacideva karaṇīyena.
И в то время брахманский ученик Субха, сын Тодейи, пребывал в Саваттхи по некоему делу, [проживая] в доме некоего домохозяина.
Now at that time the brahmin student Subha, Todeyya’s son, was residing in Sāvatthī at a certain householder’s home on some business.
“Brāhmaṇā, bho gotama, pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya, kusalassa ārādhanāyā”ti.
«Господин Готама, брахманы предписывают пять вещей для совершения заслуг, для исполнения благого».
“Mister Gotama, the brahmins prescribe five things for making merit and succeeding in the skillful.”
“Ye te, māṇava, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya, kusalassa ārādhanāya—
“Saccaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā paṭhamaṁ dhammaṁ paññapenti puññassa kiriyāya, kusalassa ārādhanāya.
«Господин Готама, истина – это первая вещь, которую предписывают брахманы для совершения заслуг, для исполнения благого.
“Mister Gotama, truth is the first thing.
Tapaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā dutiyaṁ dhammaṁ paññapenti puññassa kiriyāya, kusalassa ārādhanāya.
Аскеза – это вторая…
Fervor is the second thing.
Brahmacariyaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā tatiyaṁ dhammaṁ paññapenti puññassa kiriyāya, kusalassa ārādhanāya.
Целомудрие – это третья…
Celibacy is the third thing.
Ajjhenaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā catutthaṁ dhammaṁ paññapenti puññassa kiriyāya, kusalassa ārādhanāya.
Изучение – это четвёртая…
Recitation is the fourth thing.
Cāgaṁ kho, bho gotama, brāhmaṇā pañcamaṁ dhammaṁ paññapenti puññassa kiriyāya, kusalassa ārādhanāya.
Щедрость – это пятая вещь, которую предписывают брахманы для совершения заслуг, для исполнения благого.
Generosity is the fifth thing.
Brāhmaṇā, bho gotama, ime pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya, kusalassa ārādhanāyāti.
Таковы пять вещей, которые брахманы предписывают для совершения заслуг, для исполнения благого.
These are the five things that the brahmins prescribe for making merit and succeeding in the skillful.
Taṁ kiṁ maññasi, māṇava,
Как ты думаешь, ученик?
What do you think, student?
“Taṁ kiṁ maññasi, māṇava,
«Как ты думаешь, ученик?
“What do you think, student?
Taṁ kiṁ maññasi, māṇava,
Как ты думаешь, ученик?
What do you think, student?
“Aṭṭhānaṁ kho etaṁ, māṇava, anavakāso yaṁ nissaṭṭhatiṇakaṭṭhupādānaṁ aggiṁ jāleyya aññatra iddhimatā.
«Ученик, не может быть такого, не может произойти так, чтобы огонь горел бы вне зависимости от топлива, [например, такого] как трава и дерево, за исключением [горения] посредством [приложения] сверхъестественных сил.
“But it isn’t possible, except by psychic power.
Seyyathāpi, māṇava, nissaṭṭhatiṇakaṭṭhupādāno aggi jalati tathūpamāhaṁ, māṇava, imaṁ pītiṁ vadāmi yāyaṁ pīti aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi.
Подобен такому огню, который горит вне зависимости от топлива, [например, такого] как трава и дерево, и восторг, который отделён от чувственных удовольствий, отделён от неблагих состояний.
Rapture that’s apart from sensual pleasures and unskillful qualities is like a fire that doesn’t depend on grass and logs as fuel.
Katamā ca, māṇava, pīti aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi?
Ученик, и что это за восторг, который отделён от чувственных удовольствий, отделён от неблагих состояний?
And what is rapture that’s apart from sensual pleasures and unskillful qualities?
Ayampi kho, māṇava, pīti aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi.
Это восторг, который отделён от чувственных удовольствий, отделён от неблагих состояний.
This is rapture that’s apart from sensual pleasures and unskillful qualities.
Ayampi kho, māṇava, pīti aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehi.
Это также восторг, который отделён от чувственных удовольствий, отделён от неблагих состояний.
This too is rapture that’s apart from sensual pleasures and unskillful qualities.
Ye te, māṇava, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya, katamettha brāhmaṇā dhammaṁ mahapphalataraṁ paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāyā”ti?
Из этих пяти вещей, ученик, которые предписывают брахманы для совершения заслуг, для исполнения благого – какую из них они предписывают как наиболее плодотворную для совершения заслуг, для исполнения благого?»
Of the five things that the brahmins prescribe for making merit and succeeding in the skillful, which do they say is the most fruitful?”
“Yeme, bho gotama, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya, cāgamettha brāhmaṇā dhammaṁ mahapphalataraṁ paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāyā”ti.
«Из этих пяти вещей, господин Готама, которые предписывают брахманы… они предписывают щедрость как наиболее плодотворную…».
“Generosity.”
“Taṁ kiṁ maññasi, māṇava,
«Как ты думаешь, ученик?
“What do you think, student?
idha aññatarassa brāhmaṇassa mahāyañño paccupaṭṭhito assa.
Брахман может совершать великое жертвование,
Suppose a brahmin was setting up a big sacrifice.
‘itthannāmassa brāhmaṇassa mahāyaññaṁ anubhavissāmā’ti.
думая о том, чтобы принять участие в этом великом жертвовании.
thinking to participate.
Imassa pana, māṇava, brāhmaṇā kiṁ vipākaṁ paññapentī”ti?
Какой результат предписывают брахманы в этом случае?»
What do the brahmins say is the result of this?”
“Ye te, māṇava, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya, ime tvaṁ pañca dhamme kattha bahulaṁ samanupassasi—
«Ученик, что касается этих пяти вещей, которые брахманы предписывают для совершения заслуг, для исполнения благого – где ты чаще видишь эти пять вещей –
“Of the five things that the brahmins prescribe for making merit and succeeding in the skillful, where do you usually find them:
“Yeme, bho gotama, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya, imāhaṁ pañca dhamme pabbajitesu bahulaṁ samanupassāmi appaṁ gahaṭṭhesu.
«Что касается этих пяти вещей, которые брахманы предписывают для совершения заслуг, для исполнения благого – то я чаще их вижу среди тех, кто ушёл в бездомную жизнь, и реже среди домохозяев.
“Mostly among renunciates, and less so among lay people.
Yeme, bho gotama, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya, imāhaṁ pañca dhamme pabbajitesu bahulaṁ samanupassāmi appaṁ gahaṭṭhesū”ti.
Что касается этих пяти вещей… я чаще их вижу среди тех, кто ушёл в бездомную жизнь, и реже среди домохозяев».
Of the five things that the brahmins prescribe for making merit and succeeding in the skillful, I usually find them among renunciates, and less so among laypeople.”
“Ye te, māṇava, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya cittassāhaṁ ete parikkhāre vadāmi—
«Эти пять вещей, ученик, которые брахманы предписывают для совершения заслуг, для исполнения благого – их я называю оснащением ума
“I say that the five things prescribed by the brahmins for making merit are prerequisites of the mind for
Ye te, māṇava, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya, cittassāhaṁ ete parikkhāre vadāmi—
Поэтому эти пять вещей, ученик, которые брахманы предписывают для совершения заслуг, для исполнения благого – их я называю оснащением ума
I say that these five things prescribed by the brahmins for making merit are prerequisites of the mind for
“Taṁ kiṁ maññasi, māṇava,
«Как ты думаешь, ученик?
“What do you think, student?
“Taṁ, kiṁ maññasi, māṇava, idhassa puriso naḷakāragāme jātavaddho;
«Как ты думаешь, ученик? Представь человека, родившегося и выросшего в деревне Налакары.
“What do you think, student? Suppose a person was born and raised in Naḷakāra.
“Yassadāni tvaṁ, māṇava, kālaṁ maññasī”ti.
«Ты можешь отправляться, ученик, когда сочтёшь нужным».
“Please, student, go at your convenience.”
“Taṁ kiṁ maññasi, bhavaṁ bhāradvājo samaṇassa gotamassa paññāveyyattiyaṁ paṇḍito maññeti”?
«И что же господин Бхарадваджа думает о чистоте мудрости отшельника Готамы? Мудрый ли он или нет?»
“What do you think of the ascetic Gotama’s lucidity of wisdom? Do you think he’s astute?”
Ye cime, bho, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya;
Господин, те пять вещей, которые брахманы предписывают для совершения заслуг, для исполнения благого –
The five things that the brahmins prescribe for making merit and succeeding in the skillful
|
mn100 | | aññatra aññatreva maññasi maññasī”ti | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Yassadāni, tāta bhadramukha, kālaṁ maññasī”ti.
И теперь, мой дорогой, ты можешь отправляться, когда сочтёшь нужным».
“Please, dearest boy, go at your convenience.”
Taṁ kiṁ maññasi, bhāradvāja,
Как ты думаешь, Бхарадваджа,
What do you think, Bhāradvāja?
Taṁ kiṁ maññasi, bhāradvāja,
Как ты думаешь, Бхарадваджа,
What do you think, Bhāradvāja?
Taṁ kiṁ maññasi, bhāradvāja,
Как ты думаешь, Бхарадваджа,
What do you think, Bhāradvāja?
‘kiṁ nu kho ahaṁ tassa sukhassa bhāyāmi yaṁ taṁ sukhaṁ aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehī’ti?
«Так почему я боюсь этого удовольствия [джханы], которое не имеет ничего общего ни с чувственным удовольствием, ни с неблагими состояниями [ума]?»
‘Why am I afraid of that pleasure, for it has nothing to do with sensual pleasures or unskillful qualities?’
‘na kho ahaṁ tassa sukhassa bhāyāmi yaṁ taṁ sukhaṁ aññatreva kāmehi aññatra akusalehi dhammehī’ti.
«Я не боюсь этого удовольствия, ведь оно не имеет ничего общего ни с чувственным удовольствием, ни с неблагими состояниями [ума]».
‘I’m not afraid of that pleasure, for it has nothing to do with sensual pleasures or unskillful qualities.’
|
mn101 | | araññaṁ aññatarasmiṁ maññatha maññathāvuso āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 11 | | Pi En Ru | dhamma | ‘taṁ kiṁ maññatha, āvuso nigaṇṭhā.
«Друзья нигантхи, как вы думаете?
‘What do you think, reverends?
‘taṁ kiṁ maññathāvuso nigaṇṭhā, yamidaṁ kammaṁ diṭṭhadhammavedanīyaṁ taṁ upakkamena vā padhānena vā samparāyavedanīyaṁ hotūti labbhametan’ti?
«Друзья нигантхи, как вы думаете? Может ли действие, [результат которого] переживается здесь и сейчас, за счёт старания и рвения стать таким, [результат которого] переживается в следующей жизни?»
‘What do you think, reverends? If a deed is to be experienced in this life, can exertion make it be experienced in lives to come?’
‘Taṁ kiṁ maññathāvuso nigaṇṭhā, yamidaṁ kammaṁ sukhavedanīyaṁ taṁ upakkamena vā padhānena vā dukkhavedanīyaṁ hotūti labbhametan’ti?
«Друзья нигантхи, как вы думаете? Может ли действие, [результат которого] переживается приятным, за счёт старания и рвения стать таким, [результат которого] переживается болезненным?»
‘What do you think, reverends? If a deed is to be experienced as pleasure, can exertion make it be experienced as pain?’
‘Taṁ kiṁ maññathāvuso nigaṇṭhā, yamidaṁ kammaṁ paripakkavedanīyaṁ taṁ upakkamena vā padhānena vā aparipakkavedanīyaṁ hotūti labbhametan’ti?
«Друзья нигантхи, как вы думаете? Может ли действие, [результат которого] переживается в зрелой [личности], за счёт старания и рвения стать таким, [результат которого] переживается в незрелой [личности]?»
‘What do you think, reverends? If a deed is to be experienced when fully ripened, can exertion make it be experienced when not fully ripened?’
‘Taṁ kiṁ maññathāvuso nigaṇṭhā, yamidaṁ kammaṁ bahuvedanīyaṁ taṁ upakkamena vā padhānena vā appavedanīyaṁ hotūti labbhametan’ti?
«Друзья нигантхи, как вы думаете? Может ли действие, [результат которого] переживается значительно, за счёт старания и рвения стать таким, [результат которого] переживается незначительно?»
‘What do you think, reverends? If a deed is to be experienced strongly, can exertion make it be experienced weakly?’
‘Taṁ kiṁ maññathāvuso nigaṇṭhā, yamidaṁ kammaṁ savedanīyaṁ taṁ upakkamena vā padhānena vā avedanīyaṁ hotūti labbhametan’ti?
«Друзья нигантхи, как вы думаете? «Друзья нигантхи, как вы думаете? Может ли действие, [результат которого] переживается, за счёт старания и рвения стать таким, [результат которого] не переживается?»
‘What do you think, reverends? If a deed is to be experienced, can exertion make it not be experienced?’
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Домохозяин или сын домохозяина, или некто, рождённый в каком-либо другом клане, слышит эту Дхамму.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
Āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato hoti.
Он воздерживается от принятия сырого зерна…
raw grains,
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
он затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
they frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
|
mn102 | | ahamaññatra asaññan’ti aññataraṁ aññatra aññatreva moghamaññanti moghamaññan’ti nevasaññānāsaññan’ti paññapenti paññapessāmī’ti | 91 | | Pi En Ru | dhamma | sato vā pana sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti, diṭṭhadhammanibbānaṁ vā paneke abhivadanti.
Или же они предписывают истребление, разрушение, уничтожение существующего существа [в момент смерти]. Некоторые утверждают ниббану здесь и сейчас.
But some assert the annihilation, eradication, and obliteration of an existing being, while others propose extinguishment in the present life.
paññapenti → paññāpenti (bj, sya-all, km, pts1ed)
Iti santaṁ vā attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, sato vā pana sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti, diṭṭhadhammanibbānaṁ vā paneke abhivadanti.
Таким образом, они либо описывают существующее «я», которое является нетронутым после смерти; либо они описывают истребление, разрушение, уничтожение существующего существа [в момент смерти]; либо они утверждают ниббану здесь и сейчас.
Thus they assert an existent self that is free of disease after death; or they assert the annihilation of an existing being; while some propose extinguishment in the present life.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, arūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiñca arūpiñca vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nevarūpiṁ nārūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, ekattasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nānattasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, parittasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, appamāṇasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, etaṁ vā panekesaṁ upātivattataṁ viññāṇakasiṇameke abhivadanti appamāṇaṁ āneñjaṁ.
В этом отношении, монахи, те жрецы и отшельники, которые описывают «я» воспринимающим и нетронутым после смерти, описывают такое «я», воспринимающее и нетронутое после смерти, что оно либо: материальное, либо нематериальное, либо и материальное и нематериальное, либо ни материальное, ни не материальное, Либо воспринимающее единое, либо воспринимающее множественное, либо воспринимающее ограниченное, либо воспринимающее безмерное. Или же, среди тех немногих, кто выходит за пределы этого, некоторые делают утверждения о тотальности сознания – безмерной и непоколебимой.
Now, the ascetics and brahmins who assert a self that is percipient and free of disease after death describe it as having form, or being formless, or both having form and being formless, or neither having form nor being formless. Or they describe it as of unified perception, or of diverse perception, or of limited perception, or of limitless perception. Or some among those who go beyond this propose universal consciousness, limitless and imperturbable.
Ye kho te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, arūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiñca arūpiñca vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nevarūpiṁ nārūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, ekattasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nānattasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, parittasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, appamāṇasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, yā vā panetāsaṁ saññānaṁ parisuddhā paramā aggā anuttariyā akkhāyati—
«Эти уважаемые жрецы и отшельники, которые описывают «я» воспринимающим и нетронутым после смерти, описывают такое «я», воспринимающее и нетронутое после смерти, что оно либо: материальное, либо нематериальное, либо и материальное и нематериальное, либо ни материальное, ни не материальное, Либо воспринимающее единое, либо воспринимающее множественное, либо воспринимающее ограниченное, либо воспринимающее безмерное.
There are ascetics and brahmins who assert a self that is percipient and free of disease after death, describing it as having form, or being formless, or both having form and being formless, or neither having form nor being formless. Or they describe it as of unified perception, or of diverse perception, or of limited perception, or of limitless perception.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, arūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiñca arūpiñca vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nevarūpiṁ nārūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā.
В этом отношении, монахи, те жрецы и отшельники, которые описывают «я» невоспринимающим и нетронутым после смерти, описывают такое «я», невоспринимающее и нетронутое после смерти, что оно либо: материальное, либо нематериальное, либо и материальное и нематериальное, либо ни материальное, ни не материальное,
Now, the ascetics and brahmins who assert a self that is non-percipient and free of disease after death describe it as having form, or being formless, or both having form and being formless, or neither having form nor being formless.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā tesamete paṭikkosanti.
В этом отношении, монахи, эти критикуют тех жрецов и отшельников, которые описывают «я» как воспринимающее и нетронутое после смерти.
So they reject those who assert a self that is percipient and free of disease after death.
Saññā rogo saññā gaṇḍo saññā sallaṁ, etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ: ‘asaññan’ti.
Потому что они говорят: «Восприятие – это болезнь, восприятие – это опухоль, восприятие – это [отравленный] дротик. А это умиротворённое, это возвышенное, то есть, невосприятие».
Because they believe that perception is a disease, a boil, a dart, and that the state of non-perception is peaceful and sublime.
ye kho te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, arūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiñca arūpiñca vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nevarūpiṁ nārūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā.
«Эти уважаемые жрецы и отшельники, которые описывают «я» невоспринимающим и нетронутым после смерти, описывают такое «я», невоспринимающее и нетронутое после смерти, что оно либо: материальное, либо нематериальное, либо и материальное и нематериальное, либо ни материальное, ни не материальное,
There are ascetics and brahmins who assert a self that is non-percipient and free of disease after death, describing it as having form, or being formless, or both having form and being formless, or neither having form nor being formless.
‘ahamaññatra rūpā, aññatra vedanāya, aññatra saññāya, aññatra saṅkhārehi, viññāṇassa āgatiṁ vā gatiṁ vā cutiṁ vā upapattiṁ vā vuddhiṁ vā virūḷhiṁ vā vepullaṁ vā paññapessāmī’ti—
«Отдельно от материальной формы, отдельно от чувства, отдельно от восприятия, отдельно от формаций, я опишу приход и уход сознания, его угасание и новое возникновение, его разрастание, увеличение, и созревание».
‘Apart from form, feeling, perception, and choices, I will describe the coming and going of consciousness, its passing away and reappearing, its growth, increase, and maturity.’
saṅkhārehi, viññāṇassa → aññatra viññāṇā (sya-all, km); aññatra viññāṇassa (pts1ed); aññatra viññāṇena (mr)
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, arūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiñca arūpiñca vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nevarūpiṁ nārūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā.
В этом отношении, монахи, те жрецы и отшельники, которые описывают «я» ни воспринимающим, ни невоспринимающим и нетронутым после смерти, описывают такое «я», ни воспринимающее, ни невоспринимающее, и нетронутое после смерти, что оно либо: материальное, либо нематериальное, либо и материальное и нематериальное, либо ни материальное, ни не материальное.
Now, the ascetics and brahmins who assert a self that is neither percipient nor non-percipient and free of disease after death describe it as having form, or being formless, or both having form and being formless, or neither having form nor being formless.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā tesamete paṭikkosanti, yepi te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā tesamete paṭikkosanti.
В этом отношении, монахи, эти критикуют тех уважаемых жрецов и отшельников, которые описывают «я» как воспринимающее и нетронутое после смерти, [а также] они критикуют тех уважаемых жрецов и отшельников, которые описывают «я» как невоспринимающее и нетронутое после смерти.
So they reject those who assert a self that is percipient and free of disease after death, as well as those who assert a self that is non-percipient and free of disease after death.
‘nevasaññānāsaññan’ti.
Ye kho te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, arūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiñca arūpiñca vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nevarūpiṁ nārūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā.
В этом отношении, монахи, те жрецы и отшельники, которые описывают «я» ни воспринимающим, ни невоспринимающим и нетронутым после смерти, описывают такое «я», ни воспринимающее, ни невоспринимающее, и нетронутое после смерти, что оно либо: материальное, либо нематериальное, либо и материальное и нематериальное, либо ни материальное, ни не материальное.
There are ascetics and brahmins who assert a self that is neither percipient nor non-percipient and free of disease after death, describing it as having form, or being formless, or both having form and being formless, or neither having form nor being formless.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā diṭṭhasutamutaviññātabbasaṅkhāramattena etassa āyatanassa upasampadaṁ paññapenti, byasanañhetaṁ, bhikkhave, akkhāyati etassa āyatanassa upasampadāya.
Если какие-либо жрецы или отшельники описывают, что вхождение в эту сферу происходит посредством [определённой] доли формаций в отношении видимого, слышимого, ощущаемого, познаваемого – То это считается бедствием для вхождения в эту сферу.
Some ascetics or brahmins assert the embracing of that dimension merely through the conditioned phenomena of what is able to be seen, heard, thought, and known. But that is said to be a disastrous approach.
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti, tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā tesamete paṭikkosanti, yepi te bhonto samaṇabrāhmaṇā asaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā tesamete paṭikkosanti, yepi te bhonto samaṇabrāhmaṇā nevasaññīnāsaññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā tesamete paṭikkosanti.
В этом отношении, монахи, те жрецы и отшельники, которые описывают истребление, разрушение, уничтожение существующего существа [в момент смерти], критикуют тех уважаемых жрецов и отшельников, которые описывают «я» как воспринимающее и нетронутое после смерти, а также они критикуют тех уважаемых жрецов и отшельников, которые описывают «я» как невоспринимающее и нетронутое после смерти, а также они критикуют тех уважаемых жрецов и отшельников, которые описывают «я» как ни воспринимающее, ни невоспринимающее и нетронутое после смерти.
Now, the ascetics and brahmins who assert the annihilation, eradication, and obliteration of an existing being reject those who assert a self that is free of disease after death, whether percipient or non-percipient or neither percipient non-percipient.
Ye kho te bhonto samaṇabrāhmaṇā sato sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti te sakkāyabhayā sakkāyaparijegucchā sakkāyaññeva anuparidhāvanti anuparivattanti.
«Эти уважаемые жрецы и отшельники, которые описывают истребление, разрушение, уничтожение существующего существа [в момент смерти], из-за боязни личности и из-за отвращения к личности продолжают кружить вокруг этой самой личности.
The ascetics and brahmins who assert the annihilation, eradication, and obliteration of an existing being; from fear and disgust with substantial reality, they just keep running and circling around substantial reality.
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā aparantakappikā aparantānudiṭṭhino aparantaṁ ārabbha anekavihitāni adhivuttipadāni abhivadanti, sabbe te imāneva pañcāyatanāni abhivadanti etesaṁ vā aññataraṁ.
Монахи, любые жрецы и отшельники, которые размышляют о будущем, придерживаются воззрений о будущем, утверждают различные доктринальные суждения, касающиеся будущего – все они утверждают эти пять оснований или какое-то одно из них.
Whatever ascetics and brahmins speculate and theorize about the future, and propose various hypotheses concerning the future, all of them propose one or other of these five theses.
‘Sassato attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются вечными».
‘The self and the cosmos are eternal.’
ittheke abhivadanti, ‘asassato attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир не являются вечными».
‘The self and the cosmos are not eternal.’
ittheke abhivadanti, ‘sassato ca asassato ca attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются и вечными и невечными».
‘The self and the cosmos are both eternal and not eternal.’
ittheke abhivadanti, ‘nevasassato nāsassato attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются ни вечными, ни невечными».
‘The self and the cosmos are neither eternal nor not eternal.’
ittheke abhivadanti, ‘antavā attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются ограниченными».
‘The self and the cosmos are finite.’
ittheke abhivadanti, ‘anantavā attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются безграничными».
‘The self and the cosmos are infinite.’
ittheke abhivadanti, ‘antavā ca anantavā ca attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются и ограниченными и безграничными».
‘The self and the cosmos are both finite and infinite.’
ittheke abhivadanti, ‘nevantavā nānantavā attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются ни ограниченными, ни безграничными».
‘The self and the cosmos are neither finite nor infinite.’
ittheke abhivadanti, ‘ekattasaññī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются воспринимающими единство».
‘The self and the cosmos are unified in perception.’
ittheke abhivadanti, ‘nānattasaññī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются воспринимающими множественность».
‘The self and the cosmos are diverse in perception.’
ittheke abhivadanti, ‘parittasaññī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются воспринимающими ограниченное».
‘The self and the cosmos have limited perception.’
ittheke abhivadanti, ‘appamāṇasaññī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир являются воспринимающими безмерное».
‘The self and the cosmos have limitless perception.’
ittheke abhivadanti, ‘ekantasukhī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир [переживают] только удовольствие».
‘The self and the cosmos experience nothing but happiness.’
ittheke abhivadanti, ‘ekantadukkhī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир [переживают] только боль».
‘The self and the cosmos experience nothing but suffering.’
ittheke abhivadanti, ‘sukhadukkhī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир [переживают] и удовольствие и боль».
‘The self and the cosmos experience both happiness and suffering.’
ittheke abhivadanti, ‘adukkhamasukhī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti—
«Я» и мир [переживают] ни удовольствие, ни боль».
‘The self and the cosmos experience neither happiness nor suffering.’
‘sassato attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti, tesaṁ vata aññatreva saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā paccattaṁyeva ñāṇaṁ bhavissati parisuddhaṁ pariyodātanti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
«Я» и мир являются вечными. Только это правда, а всё остальное ошибочно». – не может быть такого, чтобы у них было бы какое-либо ясное и чистое личное знание [об этом] без [опоры] на веру, без [опоры] на одобрение, без [опоры] на устную традицию, без [опоры] на умозаключение посредством обдумывания, без [опоры] на согласие с воззрением после рассмотрения.
‘The self and the cosmos are eternal. This is the only truth, anything else is futile.’ It’s simply not possible for them to have personal knowledge of this that is pure and bright, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation.
‘asassato attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññan’ti …pe…
«Я» и мир не являются вечными,
The self and the cosmos are not eternal,
adukkhamasukhī attā ca loko ca, idameva saccaṁ moghamaññanti, tesaṁ vata aññatreva saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā paccattaṁyeva ñāṇaṁ bhavissati parisuddhaṁ pariyodātanti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
или переживающими ни удовольствие, ни боль. Только это правда, а всё остальное ошибочно». – не может быть такого, чтобы у них было бы какое-либо ясное и чистое личное знание [об этом] без [опоры] на веру, без [опоры] на одобрение, без [опоры] на устную традицию, без [опоры] на умозаключение посредством обдумывания, без [опоры] на согласие с воззрением после рассмотрения.
or experience neither happiness nor suffering. It’s simply not possible for them to have personal knowledge of this that is pure and bright, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation.
|
mn103 | | aññamaññassa aññatarassa | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Tesañca vo, bhikkhave, samaggānaṁ sammodamānānaṁ avivadamānānaṁ sikkhataṁ siyā aññatarassa bhikkhuno āpatti siyā vītikkamo,
Когда вы тренируетесь в согласии, с признательностью друг к другу, без споров, некий монах может совершить нарушение или проступок.
As you train in harmony, appreciating each other, without quarreling, one of the mendicants might commit an offense or transgression.
Tesañca vo, bhikkhave, samaggānaṁ sammodamānānaṁ avivadamānānaṁ sikkhataṁ aññamaññassa vacīsaṁhāro uppajjeyya diṭṭhipaḷāso cetaso āghāto appaccayo anabhiraddhi.
Когда вы тренируетесь в согласии, с признательностью друг к другу, без споров, может возникнуть взаимное словесное трение, наглость [в выражении] воззрений, горечь, уныние.
As you train in harmony, appreciating each other, without quarreling, the sides might continue to bring up settled issues with each other, with contempt for each other’s views, resentful, bitter, and exasperated.
‘yaṁ no, āvuso, amhākaṁ samaggānaṁ sammodamānānaṁ avivadamānānaṁ sikkhataṁ aññamaññassa vacīsaṁhāro uppanno diṭṭhipaḷāso cetaso āghāto appaccayo anabhiraddhi, taṁ jānamāno samaṇo garaheyyā’ti.
«По мере того как мы тренировались в согласии… возникло взаимное словесное трение… уныние. Если бы Отшельник узнал об этом, упрекнул бы он за это?»
‘Reverend, as we were training, the sides continued to bring up settled issues with each other. If the Ascetic knew about this, would he criticize it?’
‘yaṁ no, āvuso, amhākaṁ samaggānaṁ sammodamānānaṁ avivadamānānaṁ sikkhataṁ aññamaññassa vacīsaṁhāro uppanno diṭṭhipaḷāso cetaso āghāto appaccayo anabhiraddhi, taṁ jānamāno samaṇo garaheyyāti.
«По мере того как мы тренировались… Если бы Отшельник узнал об этом, он бы упрекнул за это».
‘Yes, reverend, he would.’
‘yaṁ no, āvuso, amhākaṁ samaggānaṁ sammodamānānaṁ avivadamānānaṁ sikkhataṁ aññamaññassa vacīsaṁhāro uppanno diṭṭhipaḷāso cetaso āghāto appaccayo anabhiraddhi, taṁ jānamāno samaṇo garaheyyā’ti.
«По мере того как мы тренировались в согласии… возникло взаимное словесное трение… уныние. Если бы Отшельник узнал об этом, упрекнул бы он за это?»
‘Reverend, as we were training, the sides continued to bring up settled issues with each other. If the Ascetic knew about this, would he criticize it?’
‘yaṁ no, āvuso, amhākaṁ samaggānaṁ sammodamānānaṁ avivadamānānaṁ sikkhataṁ aññamaññassa vacīsaṁhāro uppanno diṭṭhipaḷāso cetaso āghāto appaccayo anabhiraddhi taṁ jānamāno samaṇo garaheyyāti.
«По мере того как мы тренировались… Если бы Отшельник узнал об этом, он бы упрекнул за это».
‘Yes, reverend, he would.’
|
mn104 | | aññamaññaṁ diṭṭhisāmaññagato maññasi sīlasāmaññagato | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Tassa kālaṅkiriyāya bhinnā nigaṇṭhā dvedhikajātā bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti:
После его смерти нигантхи раскололись, разделились на две [группы]. Они стали ссориться и скандалить, погрязли в дебатах, пронзая друг друга остриями своих языков:
With his passing the Jain ascetics split, dividing into two factions, arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words:
“Taṁ kiṁ maññasi, ānanda,
«Как ты думаешь, Ананда?
“What do you think, Ānanda?
Puna caparaṁ, ānanda, bhikkhu—yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññuppasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni tathārūpesu sīlesu—sīlasāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca.
Далее, монах пребывает, как в частном порядке, так и прилюдно, разделяя со своими товарищами по святой жизни те нравственные качества, что не разбиты, не разрушены, не запятнаны, освобождающие, восхваляемые мудрыми, не понятые ошибочно, ведущие к сосредоточению.
Furthermore, a mendicant lives according to the precepts shared with their spiritual companions, both in public and in private. Those precepts are intact, impeccable, spotless, and unmarred, liberating, praised by sensible people, not mistaken, and leading to immersion.
Puna caparaṁ, ānanda, bhikkhu—yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya tathārūpāya diṭṭhiyā—diṭṭhisāmaññagato viharati sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca.
Далее, монах пребывает, как в частном порядке, так и прилюдно, разделяя со своими товарищами по святой жизни то воззрение, которое благородное и освобождающее, которое ведёт того, кто практикует в соответствии с ним, к полному уничтожению страданий.
Furthermore, a mendicant lives according to the view shared with their spiritual companions, both in public and in private. That view is noble and emancipating, and delivers one who practices it to the complete ending of suffering.
|
mn105 | | aññataraṁ aññathattan”ti aññaṁ maññamāno maññasi | 16 | | Pi En Ru | dhamma | Ye te, bhante, bhikkhū bhagavato santike aññaṁ byākaṁsu:
‘khīṇā jāti, vusitaṁ brahmacariyaṁ, kataṁ karaṇīyaṁ, nāparaṁ itthattāyāti pajānāmā’ti, kacci te, bhante, bhikkhū sammadeva aññaṁ byākaṁsu udāhu santetthekacce bhikkhū adhimānena aññaṁ byākaṁsū”ti?
Правдиво ли они сделали так, или же есть некие монахи, которые объявляют об окончательном знании, поскольку переоценивают себя?»
I trust they did so rightly—or are there some who declared enlightenment out of overestimation?”
“Ye te, sunakkhatta, bhikkhū mama santike aññaṁ byākaṁsu:
Santetthekacce bhikkhū sammadeva aññaṁ byākaṁsu, santi panidhekacce bhikkhū adhimānenapi aññaṁ byākaṁsu.
«Сунаккхатта, когда те монахи объявляли об окончательном знании в моём присутствии, там были некоторые монахи, что объявили об окончательном знании правдиво, а также некоторые, что объявили об окончательном знании, поскольку переоценили себя.
“Some of them did so rightly, Sunakkhatta, while others did so out of overestimation.
Tatra, sunakkhatta, ye te bhikkhū sammadeva aññaṁ byākaṁsu tesaṁ taṁ tatheva hoti;
В этом отношении, когда монахи объявили об окончательном знании правдиво, их заявление является истинным.
Now, when mendicants declare enlightenment rightly, that is their truth.
ye pana te bhikkhū adhimānena aññaṁ byākaṁsu tatra, sunakkhatta, tathāgatassa evaṁ hoti:
Однако когда монахи объявляют об окончательном знании, поскольку переоценивают себя, Татхагата думает:
But when mendicants declare enlightenment out of overestimation, the Realized One thinks:
‘dhammaṁ nesaṁ desessan’ti tassapi hoti aññathattan”ti.
«Мне следует научить их Дхамме» он [в итоге] передумывает.
changes his mind.”
So aññataraṁ purisaṁ passeyya tamhā gāmā vā nigamā vā acirapakkantaṁ.
И вот он повстречал бы другого человека, который только что ушёл из этой деревни или города.
and they saw another person who had only recently left there.
Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
Как ты думаешь, Сунаккхатта?
What do you think, Sunakkhatta?
Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
Как ты думаешь, Сунаккхатта?
What do you think, Sunakkhatta?
Saupādisesoti jānamāno so evaṁ vadeyya:
Думая, что следа не осталось, он бы сказал:
Imagining that no residue remained, the surgeon would say:
Saupādisesoti → anupādisesoti (sya-all, km, pts1ed) | jānamāno → maññamāno (bj, pts1ed)
maraṇamattañhetaṁ, sunakkhatta, dukkhaṁ yaṁ aññataraṁ saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpajjati.
И таково смертельное страдание – когда кто-либо совершает осквернённый проступок.
And it is deadly pain to commit one of the corrupt offenses.
Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
Как ты думаешь, Сунаккхатта?
What do you think, Sunakkhatta?
Taṁ kiṁ maññasi, sunakkhatta,
Как ты думаешь, Сунаккхатта?
What do you think, Sunakkhatta?
|
mn106 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
Далее, монахи, благородный ученик, уйдя в лес, или к подножью дерева, или в пустую хижину, рассуждает так:
Furthermore, a noble disciple has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
|
mn107 | | araññaṁ maññasi paññapetun”ti paññapetuṁ paññavanto uṭṭhānasaññaṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Sakkā nu kho, bho gotama, imasmimpi dhammavinaye evameva anupubbasikkhā anupubbakiriyā anupubbapaṭipadā paññapetun”ti?
Можно ли, господин Готама, так же описать постепенную тренировку, постепенную практику, постепенное совершенствование в этой Дхамме и Винае?»
Is it possible to similarly describe a gradual training, gradual progress, and gradual practice in this teaching and training?”
“Sakkā, brāhmaṇa, imasmimpi dhammavinaye anupubbasikkhā anupubbakiriyā anupubbapaṭipadā paññapetuṁ.
«Можно, брахман, описать постепенную тренировку, постепенную практику, постепенное совершенствование в этой Дхамме и Винае.
“It is possible, brahmin.
‘ehi tvaṁ, bhikkhu, jāgariyaṁ anuyutto viharāhi, divasaṁ caṅkamena nisajjāya āvaraṇīyehi dhammehi cittaṁ parisodhehi, rattiyā paṭhamaṁ yāmaṁ caṅkamena nisajjāya āvaraṇīyehi dhammehi cittaṁ parisodhehi, rattiyā majjhimaṁ yāmaṁ dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeyyāsi pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasikaritvā, rattiyā pacchimaṁ yāmaṁ paccuṭṭhāya caṅkamena nisajjāya āvaraṇīyehi dhammehi cittaṁ parisodhehī’ti.
«Ну же, монах, предавайся бодрствованию. Днём, во время хождения вперёд и назад и сидения, очищай свой ум от тех состояний, что создают препятствия. В первую стражу ночи, во время хождения вперёд и назад, [а также во время] сидения, очищай свой ум от тех состояний, что создают препятствия. В срединную стражу ночи ложись на правый бок в позе льва, положив одну ступню на другую, осознанным и бдительным, предварительно сделав в уме отметку, когда следует вставать. После подъёма, в третью стражу ночи, по мере хождения вперёд и назад, [а также во время] сидения, очищай свой ум от тех состояний, что создают препятствия».
‘Come, mendicant, be committed to wakefulness. Practice walking and sitting meditation by day, purifying your mind from obstacles. In the first watch of the night, continue to practice walking and sitting meditation. In the middle watch, lie down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up. In the last watch, get up and continue to practice walking and sitting meditation, purifying your mind from obstacles.’
‘ehi tvaṁ, bhikkhu, vivittaṁ senāsanaṁ bhajāhi araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjan’ti.
«Ну же, монах, затворись в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы».
‘Come, mendicant, frequent a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.’
So vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
Он затворяется в уединённом обиталище: в лесу... у стога соломы.
And they do so.
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
Как ты думаешь, брахман?
What do you think, brahmin?
“Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
«Как ты думаешь, брахман?
“What do you think, brahmin?
Ye pana te kulaputtā saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā asaṭhā amāyāvino aketabino anuddhatā anunnaḷā acapalā amukharā avikiṇṇavācā indriyesu guttadvārā bhojane mattaññuno jāgariyaṁ anuyuttā sāmaññe apekkhavanto sikkhāya tibbagāravā nabāhulikā nasāthalikā okkamane nikkhittadhurā paviveke pubbaṅgamā āraddhavīriyā pahitattā upaṭṭhitassatino sampajānā samāhitā ekaggacittā paññavanto aneḷamūgā, tehi bhavaṁ gotamo saddhiṁ saṁvasati.
Но есть представители клана, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную благодаря вере, Которые не жульнические, не лживые, не предательские, не высокомерные, не неискренние, не самовлюблённые, не грубые, не беспорядочные в своих речах; которые охраняют способности [органов] чувств, предаются бодрствованию, интересуются затворничеством, имеют великое уважение к тренировке, не проживают в роскоши и не беспечны, усердны в том, чтобы избежать падения, они превосходят других в затворничестве, усердные, решительные, утверждены в осознанности, бдительные, сосредоточенные, с собранными умами, обладающие мудростью, не тупоумные. Господин Готама пребывает с такими.
But there are those gentlemen who went forth from the lay life to homelessness out of faith. They’re not devious, deceitful, and sneaky. They’re not restless, insolent, fickle, scurrilous, and loose-tongued. They guard their sense doors and eat in moderation, and they are committed to wakefulness. They care about the ascetic life, and keenly respect the training. They’re not indulgent or slack, nor are they leaders in backsliding, neglecting seclusion. They’re energetic and determined. They’re mindful, with situational awareness, immersion, and unified minds; wise, not stupid. Mister Gotama does live together with these.
|
mn108 | | aññataraṁ bhaññamāne maññasi maññasī”ti maññati paññattan”ti paññattaṁ paññatte | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīdatu bhavaṁ ānando, idamāsanaṁ paññattan”ti.
Пусть господин Ананда присаживается, вот тут есть готовое сиденье».
Please, sir, sit down, this seat is ready.”
Nisīdi kho āyasmā ānando paññatte āsane.
Достопочтенный Ананда сел на подготовленное сиденье,
Ānanda sat down on the seat spread out,
Gopakamoggallānopi kho brāhmaṇo aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
а брахман Гопака Моггаллана выбрал более низкое сиденье, сел рядом.
while Moggallāna took a low seat and sat to one side.
“Atthi kho, brāhmaṇa, tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena bhikkhūnaṁ sikkhāpadaṁ paññattaṁ, pātimokkhaṁ uddiṭṭhaṁ.
«Брахман, Благословенный, который знает и видит, совершенный и полностью просветлённый, предписал путь тренировки для монахов и установил Патимоккху.
“The Blessed One, who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha laid down training rules and recited the monastic code for the mendicants.
Tasmiñce bhaññamāne hoti bhikkhussa āpatti hoti vītikkamo taṁ mayaṁ yathādhammaṁ yathānusiṭṭhaṁ kāremāti.
Если монах вспоминает о нарушении или проступке по мере того, как Патимоккха декламируется, мы заставляем его поступить в соответствии с Дхаммой, в соответствии с предписаниями.
If anyone remembers an offense or transgression while they’re reciting, we make them act in line with the teachings and in line with the instructions.
“Taṁ kiṁ maññati bhavaṁ senāpati yadime bhonto sakkātabbaṁ sakkaronti, garuṁ kātabbaṁ garuṁ karonti,
«Военачальник, как ты думаешь?
“What do you think, general?
maññati bhavaṁ senāpati → maññasi bhavaṁ senāpati (bj, mr); maññasi evaṁ senāpati (sya-all, km, pts1ed)
“Yassadāni tvaṁ, brāhmaṇa, kālaṁ maññasī”ti.
«Ты можешь идти, брахман, когда сочтёшь нужным».
“Please, brahmin, go at your convenience.”
|
mn109 | | aññatarassa aññataro aññatra bhaññamāne maññatha saññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu uṭṭhāyāsanā ekaṁsaṁ cīvaraṁ katvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā bhagavantaṁ etadavoca:
И тогда некий монах встал со своего сиденья, закинул внешнее одеяние за плечо, сложил ладони в почтительном приветствии Благословенного, и сказал ему:
Then one of the mendicants got up from their seat, arranged their robe over one shoulder, raised their joined palms toward the Buddha, and said,
“Taṁyeva nu kho, bhante, upādānaṁ te pañcupādānakkhandhā, udāhu aññatra pañcahupādānakkhandhehi upādānan”ti?
«Уважаемый, это цепляние является тем же самым, что и пять совокупностей, подверженных цеплянию, или же цепляние – это нечто отдельное от пяти совокупностей, подверженных цеплянию?»
“But sir, is that grasping the exact same thing as the five grasping aggregates? Or is grasping one thing and the five grasping aggregates another?”
“Na kho, bhikkhu, taṁyeva upādānaṁ te pañcupādānakkhandhā, nāpi aññatra pañcahupādānakkhandhehi upādānaṁ.
«Монах, цепляние не является тем же самым, что и пять совокупностей, подверженных цеплянию, но это и не есть нечто отдельное от пяти совокупностей, подверженных цеплянию.
“Neither.
saññaṁ attato samanupassati saññāvantaṁ vā attānaṁ attani vā saññaṁ saññāya vā attānaṁ;
Он считает, что восприятие – это «я»; или что «я» владеет восприятием; или что восприятие находится внутри «я»; или что «я» находится в восприятии.
They regard perception as self, self as having perception, perception in self, or self in perception.
na saññaṁ attato samanupassati na saññāvantaṁ vā attānaṁ na attani vā saññaṁ na saññāya vā attānaṁ;
Он не считает, что восприятие – это «я»; или что «я» владеет восприятием; или что восприятие находится внутри «я»; или что «я» находится в восприятии.
They don’t regard perception as self, self as having perception, perception in self, or self in perception.
saññaṁ paṭicca …
Любой вид восприятия...
perception …
Atha kho aññatarassa bhikkhuno evaṁ cetaso parivitakko udapādi:
И тогда в уме некоего монаха возникла такая мысль:
Now at that time one of the mendicants had the thought,
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
[Благословенный сказал]: «Как вы думаете монахи?
“What do you think, mendicants?
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne saṭṭhimattānaṁ bhikkhūnaṁ anupādāya āsavehi cittāni vimucciṁsūti.
И по мере произнесения этого наставления умы шестидесяти монахов освободились от пятен [умственных загрязнений] посредством не-цепляния.
And while this discourse was being spoken, the minds of sixty mendicants were freed from defilements by not grasping.
|
mn110 | | paññavanto paññavā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, sappuriso saddho hoti, hirimā hoti, ottappī hoti, bahussuto hoti, āraddhavīriyo hoti, upaṭṭhitassati hoti, paññavā hoti.
У чистого человека есть вера, стыд, боязнь совершить проступок. Он учёный, усердный, осознанный, мудрый.
It’s when a true person is faithful, conscientious, prudent, learned, energetic, mindful, and wise.
Idha, bhikkhave, sappurisassa ye te samaṇabrāhmaṇā saddhā hirimanto ottappino bahussutā āraddhavīriyā upaṭṭhitassatino paññavanto tyāssa mittā honti, te sahāyā.
У чистого человека друзьями и товарищами являются те жрецы и отшельники, у которых есть вера, стыд, боязнь совершить проступок, которые учёные, усердные, осознанные, мудрые.
It’s when a true person is a friend and companion of ascetics and brahmins who are faithful, conscientious, prudent, learned, energetic, mindful, and wise.
|
mn111 | | sampajaññañca | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ye ca tatiye jhāne dhammā—sukhañca sati ca sampajaññañca cittekaggatā ca, phasso vedanā saññā cetanā cittaṁ chando adhimokkho vīriyaṁ sati upekkhā manasikāro—
И те состояния в третьей джхане были определены им одно за другим по мере того, как они происходили: невозмутимость, удовольствие, осознанность, бдительность, единение ума; контакт, чувство, восприятие, намерение и ум; рвение, решимость, усердие, осознанность, невозмутимость и внимание.
And he distinguished the phenomena of the third absorption one by one: bliss and mindfulness and awareness and unification of mind; contact, feeling, perception, intention, mind, enthusiasm, decision, energy, mindfulness, equanimity, and application of mind.
|
mn112 | | araññaṁ aññaṁ saññaṁ āmakadhaññapaṭiggahaṇā | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Idha, bhikkhave, bhikkhu aññaṁ byākaroti:
«Монахи, бывает, что некий монах делает заявление об окончательном знании так:
“Take a mendicant who declares enlightenment:
saññaṁ kho ahaṁ, āvuso …
восприятие...
perception …
āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭivirato ahosiṁ,
Я воздерживался от принятия сырого зерна…
raw grains,
vivittaṁ senāsanaṁ bhajiṁ araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
я часто затворялся в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
I frequented a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
|
mn113 | | aññathā’ti maññanti maññati maññatī”ti | 15 | | Pi En Ru | dhamma | Yena yena hi maññanti tato taṁ hoti aññathā’ti.
Каким бы образом они ни измышляли, действительность всегда иная».
For whatever they imagine it is, it turns out to be something else.’
Yena yena hi maññanti tato taṁ hoti aññathā’ti.
Каким бы образом они ни измышляли, действительность всегда иная».
For whatever they imagine it is, it turns out to be something else.’
Yena yena hi maññanti tato taṁ hoti aññathā’ti.
Yena yena hi maññanti tato taṁ hoti aññathā’ti.
Yena yena hi maññanti tato taṁ hoti aññathā’ti.
Yena yena hi maññanti tato taṁ hoti aññathā’ti.
Каким бы образом они ни измышляли, действительность всегда иная».
For whatever they imagine it is, it turns out to be something else.’
Ayaṁ, bhikkhave, bhikkhu na kiñci maññati, na kuhiñci maññati, na kenaci maññatī”ti.
Этот монах ничего не измышляет, он не измышляет в отношении чего-либо, он не измышляет каким бы то ни было образом».
This is a mendicant who does not conceive with anything, does not conceive regarding anything, does not conceive through anything.”
|
mn114 | | araññagataṁ aññamaññaṁ haññantu | 30 | | Pi En Ru | dhamma | tañca aññamaññaṁ kāyasamācāraṁ.
Телесное поведение является либо тем, либо другим.
And each of these is a kind of bodily behavior.
tañca aññamaññaṁ vacīsamācāraṁ.
Словесное поведение является либо тем, либо другим.
And each of these is a kind of verbal behavior.
tañca aññamaññaṁ manosamācāraṁ.
Умственное поведение является либо тем, либо другим.
And each of these is a kind of mental behavior.
tañca aññamaññaṁ cittuppādaṁ.
Склонность ума является либо тем, либо другим.
And each of these is an arising of thought.
tañca aññamaññaṁ saññāpaṭilābhaṁ.
Обретение восприятия является либо тем, либо другим.
And each of these is an acquisition of perception.
tañca aññamaññaṁ diṭṭhipaṭilābhaṁ.
Обретение воззрений является либо тем, либо другим.
And each of these is an acquisition of views.
tañca aññamaññaṁ attabhāvapaṭilābhan”ti.
Обретение индивидуальности является либо тем, либо другим».
And these are equally reincarnation in a life-form.”
tañca aññamaññaṁ kāyasamācāran’ti—
Телесное поведение является либо тем, либо другим», –
And each of these is a kind of bodily behavior.’
adinnādāyī kho pana hoti, yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti;
Он берёт то, что [ему] не было дано. Он берёт посредством воровства ценности и имущество других в деревне или же в лесу.
They steal. With the intention to commit theft, they take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
adinnādānaṁ pahāya adinnādānā paṭivirato hoti, yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā taṁ nādinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti;
Отбрасывая взятие того, что не дано, он воздерживается от взятия того, что [ему] не было дано. Он не берёт намеренно посредством воровства ценности и имущество других в деревне или же в лесу.
They give up stealing. They don’t, with the intention to commit theft, take the wealth or belongings of others from village or wilderness.
tañca aññamaññaṁ kāyasamācāran’ti—
Телесное поведение является либо тем, либо другим», –
And each of these is a kind of bodily behavior.’
tañca aññamaññaṁ vacīsamācāran’ti—
Словесное поведение является либо тем, либо другим», –
And each of these is a kind of verbal behavior.’
tañca aññamaññaṁ vacīsamācāran’ti—
Словесное поведение является либо тем, либо другим», –
And each of these is a kind of verbal behavior.’
tañca aññamaññaṁ manosamācāran’ti—
Умственное поведение является либо тем, либо другим», –
And each of these is a kind of mental behavior.’
byāpannacitto kho pana hoti paduṭṭhamanasaṅkappo: ‘ime sattā haññantu vā vajjhantu vā ucchijjantu vā vinassantu vā mā vā ahesun’ti—
Или у него недоброжелательный ум и злобные намерения: «Пусть эти существа будут лишены жизни, умерщвлены, убиты, погибнут или будут уничтожены!»
They have ill will and malicious intentions: ‘May these sentient beings be killed, slaughtered, slain, destroyed, or annihilated!’
tañca aññamaññaṁ manosamācāran’ti—
Умственное поведение является либо тем, либо другим», –
And each of these is a kind of mental behavior.’
tañca aññamaññaṁ cittuppādan’ti—
Склонность ума является либо тем, либо другим», –
And each of these is an arising of thought.’
tañca aññamaññaṁ cittuppādan’ti—
Склонность ума является либо тем, либо другим», –
And each of these is an arising of thought.’
tañca aññamaññaṁ saññāpaṭilābhan’ti—
Обретение восприятия является либо тем, либо другим», –
And each of these is an acquisition of perception.’
tañca aññamaññaṁ saññāpaṭilābhan’ti—
Обретение восприятия является либо тем, либо другим», –
And each of these is an acquisition of perception.’
tañca aññamaññaṁ diṭṭhipaṭilābhan’ti—
Обретение воззрений является либо тем, либо другим», –
And each of these is an acquisition of views.’
tañca aññamaññaṁ diṭṭhipaṭilābhan’ti—
Обретение воззрений является либо тем, либо другим», –
And each of these is an acquisition of views.’
tañca aññamaññaṁ attabhāvapaṭilābhan’ti—
Обретение индивидуальности является либо тем, либо другим», –
And these are equally reincarnation in a life-form.’
tañca aññamaññaṁ attabhāvapaṭilābhan’ti—
Обретение индивидуальности является либо тем, либо другим», –
And these are equally reincarnation in a life-form.’
tañca aññamaññaṁ kāyasamācāran’ti—
adinnādāyī kho pana hoti, yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā taṁ adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti;
adinnādānaṁ pahāya adinnādānā paṭivirato hoti, yaṁ taṁ parassa paravittūpakaraṇaṁ gāmagataṁ vā araññagataṁ vā taṁ nādinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātā hoti;
tañca aññamaññaṁ kāyasamācāran’ti—
tañca aññamaññaṁ attabhāvapaṭilābhan’ti—
tañca aññamaññaṁ attabhāvapaṭilābhan’ti—
|
mn115 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘Aṭṭhānametaṁ anavakāso yaṁ diṭṭhisampanno puggalo aññaṁ satthāraṁ uddiseyya, netaṁ ṭhānaṁ vijjatī’ti pajānāti;
Он понимает: «Невозможно, не может произойти так, чтобы человек, обладающий правильными воззрениями, мог бы признать другого учителя».
They understand: ‘It’s impossible for a person accomplished in view to dedicate themselves to another teacher.
‘ṭhānañca kho etaṁ vijjati yaṁ puthujjano aññaṁ satthāraṁ uddiseyya, ṭhānametaṁ vijjatī’ti pajānāti.
И он понимает: «Может быть так, что заурядный человек мог бы признать другого учителя».
But it’s possible for an ordinary person to dedicate themselves to another teacher.’
|
mn116 | | paññatti | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Etassapi kho, bhikkhave, vebhārassa pabbatassa aññāva samaññā ahosi aññā paññatti.
«У этой горы Вебхары было другое имя, другое название.
“It used to have a different label and description.
“Etassapi kho, bhikkhave, paṇḍavassa pabbatassa aññāva samaññā ahosi aññā paññatti.
«У этой горы было другое имя, другое название.
“It too used to have a different label and description.
“Etassapi kho, bhikkhave, vepullassa pabbatassa aññāva samaññā ahosi aññā paññatti.
«У этой горы было другое имя, другое название.
“It too used to have a different label and description.
“Etassapi kho, bhikkhave, gijjhakūṭassa pabbatassa aññāva samaññā ahosi aññā paññatti.
«У этой горы было другое имя, другое название.
“It too used to have a different label and description.
“Imassa kho pana, bhikkhave, isigilissa pabbatassa esāva samaññā ahosi esā paññatti.
«У этой горы были точно такое же имя, такое же название.
“It used to have exactly the same label and description.
|
mn118 | | araññagato kāyaññatarāhaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Вот монах, уйдя в лес, к подножью дерева или в пустое жилище, садится. Скрестив ноги, выпрямив тело, он устанавливает осознанность впереди.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
Kāyesu kāyaññatarāhaṁ, bhikkhave, evaṁ vadāmi yadidaṁ—assāsapassāsā.
Я говорю, что это определённое тело среди тел, монахи, то есть, вдох и выдох.
For I say that the in-breaths and out-breaths are an aspect of the body.
|
mn119 | | araññagato dhaññassa maññatha paññatte ājaññaratho | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Ayañca hidaṁ tesaṁ bhikkhūnaṁ antarākathā vippakatā hoti, atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Однако эта их беседа была прервана, Так как Благословенный вечером вышел из медитации и отправился в зал для собраний, где сел на подготовленное сиденье.
But their conversation was left unfinished. Then the Buddha came out of retreat and went to the assembly hall. He sat on the seat spread out
Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Вот монах, уйдя в лес, к подножью дерева или в пустое жилище, садится. Скрестив ноги, выпрямив тело, он устанавливает осознанность впереди.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
Seyyathāpi, bhikkhave, ubhatomukhā putoḷi pūrā nānāvihitassa dhaññassa, seyyathidaṁ—
Это как если был бы открытый с обеих сторон мешок, полный разных видов зерна:
It’s as if there were a bag with openings at both ends, filled with various kinds of grains, such as
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Seyyathāpi, bhikkhave, subhūmiyaṁ catumahāpathe ājaññaratho yutto assa ṭhito odhastapatodo;
Представьте колесницу на ровной поверхности земли на пересечении дорог, запряжённую чистокровными скакунами, ожидающую [погонщика] с лежащим в готовности острым прутом для подгонки,
Suppose a chariot stood harnessed to thoroughbreds at a level crossroads, with a goad ready.
|
mn121 | | araññasaññaṁ araññasaññāya araññasaññāyā’ti gāmasaññaṁ manussasaññaṁ nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ pathavīsaññaṁ viññāṇañcāyatanasaññaṁ ākiñcaññāyatanasaññaṁ ākāsānañcāyatanasaññaṁ | 52 | | Pi En Ru | dhamma | evameva kho, ānanda, bhikkhu amanasikaritvā gāmasaññaṁ, amanasikaritvā manussasaññaṁ, araññasaññaṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
точно также, монах – не уделяя внимания восприятию деревни, не уделяя внимания восприятию людей – обращает внимание на единственность, зависящую от восприятия леса.
In the same way, a mendicant—ignoring the perception of the village and the perception of people—focuses on the oneness dependent on the perception of wilderness.
Tassa araññasaññāya cittaṁ pakkhandati pasīdati santiṭṭhati adhimuccati.
Его ум входит в это восприятие леса и обретает уверенность, устойчивость, решительность.
Their mind leaps forth, gains confidence, settles down, and becomes decided in that perception of wilderness.
‘ye assu darathā gāmasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā manussasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ—
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия деревни, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия людей, не присутствуют здесь.
‘Here there is no stress due to the perception of village or the perception of people.
araññasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только вот такое-то количество возмущения, то есть, единственность, зависящая от восприятия леса».
There is only this modicum of stress, namely the oneness dependent on the perception of wilderness.’
araññasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только эта не-пустотность, то есть, единственность, зависящая от восприятия леса».
There is only this that is not emptiness, namely the oneness dependent on the perception of wilderness.’
Puna caparaṁ, ānanda, bhikkhu amanasikaritvā manussasaññaṁ, amanasikaritvā araññasaññaṁ, pathavīsaññaṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
Далее, Ананда, монах – не уделяя внимания восприятию людей, не уделяя внимания восприятию леса – обращает внимание на единственность, зависящую от восприятия земли.
Furthermore, a mendicant—ignoring the perception of people and the perception of wilderness—focuses on the oneness dependent on the perception of earth.
evameva kho, ānanda, bhikkhu yaṁ imissā pathaviyā ukkūlavikkūlaṁ nadīviduggaṁ khāṇukaṇṭakaṭṭhānaṁ pabbatavisamaṁ taṁ sabbaṁ amanasikaritvā pathavīsaññaṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
то точно также монах – не уделяя внимания восприятию людей, не уделяя внимания восприятию леса – обращает внимание на единственность, зависящую от восприятия земли.
so too, ignoring the hilly terrain, inaccessible riverlands, stumps and thorns, and rugged mountains, they focus on the oneness dependent on the perception of earth.
‘ye assu darathā manussasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā araññasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ—
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия людей, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия леса, не присутствуют здесь.
‘Here there is no stress due to the perception of people or the perception of wilderness.
pathavīsaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только вот такое-то количество возмущения, то есть, единственность, зависящая от восприятия земли».
There is only this modicum of stress, namely the oneness dependent on the perception of earth.’
So ‘suññamidaṁ saññāgataṁ manussasaññāyā’ti pajānāti, ‘suññamidaṁ saññāgataṁ araññasaññāyā’ti pajānāti, ‘atthi cevidaṁ asuññataṁ yadidaṁ—
Он понимает: «Это поле восприятия пусто от восприятия людей. Это поле восприятия пусто от восприятия леса.
They understand: ‘This field of perception is empty of the perception of people. It is empty of the perception of wilderness.
pathavīsaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только эта не-пустотность, то есть, единственность, зависящая от восприятия земли».
There is only this that is not emptiness, namely the oneness dependent on the perception of earth.’
Puna caparaṁ, ānanda, bhikkhu amanasikaritvā araññasaññaṁ, amanasikaritvā pathavīsaññaṁ, ākāsānañcāyatanasaññaṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
Далее, Ананда, монах – не уделяя внимания восприятию леса, не уделяя внимания восприятию земли – обращает внимание на единственность, зависящую от восприятия сферы безграничного пространства.
Furthermore, a mendicant—ignoring the perception of wilderness and the perception of earth—focuses on the oneness dependent on the perception of the dimension of infinite space.
‘ye assu darathā araññasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā pathavīsaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ—
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия леса, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия земли, не присутствуют здесь.
‘Here there is no stress due to the perception of wilderness or the perception of earth.
ākāsānañcāyatanasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только вот такое-то количество возмущения, то есть, единственность, зависящая от восприятия сферы безграничного пространства».
There is only this modicum of stress, namely the oneness dependent on the perception of the dimension of infinite space.’
So ‘suññamidaṁ saññāgataṁ araññasaññāyā’ti pajānāti, ‘suññamidaṁ saññāgataṁ pathavīsaññāyā’ti pajānāti, ‘atthi cevidaṁ asuññataṁ yadidaṁ—
Он понимает: «Это поле восприятия пусто от восприятия леса. Это поле восприятия пусто от восприятия земли.
They understand: ‘This field of perception is empty of the perception of wilderness. It is empty of the perception of earth.
ākāsānañcāyatanasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только эта не-пустотность, то есть, единственность, зависящая от восприятия сферы безграничного пространства».
There is only this that is not emptiness, namely the oneness dependent on the perception of the dimension of infinite space.’
Puna caparaṁ, ānanda, bhikkhu amanasikaritvā pathavīsaññaṁ, amanasikaritvā ākāsānañcāyatanasaññaṁ, viññāṇañcāyatanasaññaṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
Далее, Ананда, монах – не уделяя внимания восприятию земли, не уделяя внимания восприятию сферы безграничного пространства – обращает внимание на единственность, зависящую от восприятия сферы безграничного сознания.
Furthermore, a mendicant—ignoring the perception of earth and the perception of the dimension of infinite space—focuses on the oneness dependent on the perception of the dimension of infinite consciousness.
‘ye assu darathā pathavīsaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā ākāsānañcāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ—
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия земли, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы безграничного пространства, не присутствуют здесь.
‘Here there is no stress due to the perception of earth or the perception of the dimension of infinite space.
viññāṇañcāyatanasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только вот такое-то количество возмущения, то есть, единственность, зависящая от восприятия сферы безграничного сознания».
There is only this modicum of stress, namely the oneness dependent on the perception of the dimension of infinite consciousness.’
viññāṇañcāyatanasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только вот такое-то количество возмущения, то есть, единственность, зависящая от восприятия сферы безграничного сознания».
There is only this modicum of stress, namely the oneness dependent on the perception of the dimension of infinite consciousness.’
Puna caparaṁ, ānanda, bhikkhu amanasikaritvā ākāsānañcāyatanasaññaṁ, amanasikaritvā viññāṇañcāyatanasaññaṁ, ākiñcaññāyatanasaññaṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
Далее, Ананда, монах – не уделяя внимания восприятию сферы безграничного пространства, не уделяя внимания восприятию сферы безграничного сознания – обращает внимание на единственность, зависящую от восприятия сферы отсутствия всего.
Furthermore, a mendicant—ignoring the perception of the dimension of infinite space and the perception of the dimension of infinite consciousness—focuses on the oneness dependent on the perception of the dimension of nothingness.
‘ye assu darathā ākāsānañcāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā viññāṇañcāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ—
Он понимает так: «Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы безграничного пространства, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы безграничного сознания, не присутствуют здесь.
‘Here there is no stress due to the perception of the dimension of infinite space or the perception of the dimension of infinite consciousness.
ākiñcaññāyatanasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только вот такое-то количество возмущения, то есть, единственность, зависящая от восприятия сферы отсутствия всего».
There is only this modicum of stress, namely the oneness dependent on the perception of the dimension of nothingness.’
ākiñcaññāyatanasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только эта не-пустотность, то есть, единственность, зависящая от восприятия сферы отсутствия всего».
There is only this that is not emptiness, namely the oneness dependent on the perception of the dimension of nothingness.’
Puna caparaṁ, ānanda bhikkhu amanasikaritvā viññāṇañcāyatanasaññaṁ, amanasikaritvā ākiñcaññāyatanasaññaṁ, nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
Далее, Ананда, монах – не уделяя внимания восприятию сферы безграничного сознания, не уделяя внимания восприятию сферы отсутствия всего – обращает внимание на единственность, зависящую от восприятия сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия.
Furthermore, a mendicant—ignoring the perception of the dimension of infinite consciousness and the perception of the dimension of nothingness—focuses on the oneness dependent on the perception of the dimension of neither perception nor non-perception.
‘ye assu darathā viññāṇañcāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā ākiñcaññāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ—
Он понимает так: «Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы безграничного сознания, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы отсутствия всего, не присутствуют здесь.
‘Here there is no stress due to the perception of the dimension of infinite consciousness or the perception of the dimension of nothingness.
nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только вот такое-то количество возмущения, то есть, единственность, зависящая от восприятия сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия».
There is only this modicum of stress, namely the oneness dependent on the perception of the dimension of neither perception nor non-perception.’
nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ paṭicca ekattan’ti.
Здесь наличествует только эта не-пустотность, то есть, единственность, зависящая от восприятия сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия».
There is only this that is not emptiness, namely the oneness dependent on the perception of the dimension of neither perception nor non-perception.’
Puna caparaṁ, ānanda, bhikkhu amanasikaritvā ākiñcaññāyatanasaññaṁ, amanasikaritvā nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ, animittaṁ cetosamādhiṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
Далее, Ананда, монах – не уделяя внимания восприятию сферы отсутствия всего, не уделяя внимания восприятию сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия – обращает внимание на единственность, зависящую от беспредметного сосредоточения ума.
Furthermore, a mendicant—ignoring the perception of the dimension of nothingness and the perception of the dimension of neither perception nor non-perception—focuses on the oneness dependent on the signless immersion of the heart.
‘ye assu darathā ākiñcaññāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, ye assu darathā nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ paṭicca tedha na santi, atthi cevāyaṁ darathamattā yadidaṁ—
«Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы отсутствия всего, не присутствуют здесь. Любые возмущения, которые могли бы зависеть от восприятия сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия, не присутствуют здесь.
‘Here there is no stress due to the perception of the dimension of nothingness or the perception of the dimension of neither perception nor non-perception.
Puna caparaṁ, ānanda, bhikkhu amanasikaritvā ākiñcaññāyatanasaññaṁ, amanasikaritvā nevasaññānāsaññāyatanasaññaṁ, animittaṁ cetosamādhiṁ paṭicca manasi karoti ekattaṁ.
Далее, Ананда, монах – не уделяя внимания восприятию сферы отсутствия всего, не уделяя внимания восприятию сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия – обращает внимание на единственность, зависящую от беспредметного сосредоточения ума.
Furthermore, a mendicant—ignoring the perception of the dimension of nothingness and the perception of the dimension of neither perception nor non-perception—focuses on the oneness dependent on the signless immersion of the heart.
|
mn122 | | araññaṁ aññadatthu aññatarasmiṁ maññasi paññatte paññattāni vipariṇāmaññathābhāvā | 19 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena kāḷakhemakassa sakkassa vihāre sambahulāni senāsanāni paññattāni honti.
И в то время в жилище Калакхемаки из клана Сакьев было приготовлено множество мест для отдыха.
Now at that time many resting places had been spread out at the lodge of Khemaka the Dark.
Addasā kho bhagavā kāḷakhemakassa sakkassa vihāre sambahulāni senāsanāni paññattāni.
Когда Благословенный увидел это,
The Buddha saw this,
“sambahulāni kho kāḷakhemakassa sakkassa vihāre senāsanāni paññattāni.
«В жилище Калакхемаки из клана Сакьев приготовлено множество мест для отдыха.
“Many resting places have been spread out;
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena ghaṭāya sakkassa vihāro tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда, вечером, Благословенный вышел из затворничества и отправился в жилище Гхаты из клана Сакьев. Там он сел на подготовленное сиденье
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to Ghaṭā’s lodge, where he sat on the seat spread out
“sambahulāni kho, ānanda, kāḷakhemakassa sakkassa vihāre senāsanāni paññattāni.
«Ананда, в жилище Калакхемаки из клана Сакьев приготовлено множество мест для отдыха.
“Many resting places have been spread out at the lodge of Khemaka the Dark;
“Sambahulāni, bhante, kāḷakhemakassa sakkassa vihāre senāsanāni paññattāni.
Nāhaṁ, ānanda, ekaṁ rūpampi samanupassāmi yattha rattassa yathābhiratassa rūpassa vipariṇāmaññathābhāvā na uppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassūpāyāsā.
Ананда, я не вижу ни одной формы, из-за изменения и перемены которой не возникали бы печаль, стенание, боль, грусть и отчаяние в том, кто жаждет её и находит в ней наслаждение.
Ānanda, I do not see even a single sight which, with its decay and perishing, would not give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress in someone who has desire and lust for it.
Tatrānanda, tathāgato vivekaninneneva cittena vivekapoṇena vivekapabbhārena vūpakaṭṭhena nekkhammābhiratena byantībhūtena sabbaso āsavaṭṭhānīyehi dhammehi aññadatthu uyyojanikapaṭisaṁyuttaṁyeva kathaṁ kattā hoti.
то тогда – с умом, склоняющимся к уединению, стремящимся и тянущимся к уединению, замкнутым, наслаждающимся отречением, а также всецело избавившимся от всех вещей, что являются основанием для пятен – он неизменно беседует с ними так, чтобы побыстрее отделаться от них.
In that case, with a mind slanting, sloping, and inclining to seclusion, withdrawn, and loving renunciation, having totally eliminated defiling influences, he invariably gives each of them a talk emphasizing the topic of dismissal.
‘atthi nu kho me imesu pañcasu kāmaguṇesu aññatarasmiṁ vā aññatarasmiṁ vā āyatane uppajjati cetaso samudācāro’ti?
«Возникает ли когда-либо во мне какое-либо умственное возбуждение, связанное с той или иной сферой среди этих пяти нитей чувственного удовольствия?»
‘Does my mind take an interest in any of these five kinds of sensual stimulation?’
‘atthi kho me imesu pañcasu kāmaguṇesu aññatarasmiṁ vā aññatarasmiṁ vā āyatane uppajjati cetaso samudācāro’ti,
«Во мне возникает умственное возбуждение, связанное с той или иной сферой среди этих пяти нитей чувственного удовольствия».
‘My mind does take an interest.’
‘natthi kho me imesu pañcasu kāmaguṇesu aññatarasmiṁ vā aññatarasmiṁ vā āyatane uppajjati cetaso samudācāro’ti,
«Во мне не возникает умственное возбуждение, связанное с той или иной сферой среди этих пяти нитей чувственного удовольствия».
‘My mind does not take an interest.’
Taṁ kiṁ maññasi, ānanda,
Как ты думаешь, Ананда?
What do you think, Ānanda?
Idhānanda, ekacco satthā vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
Вот некий учитель затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
It’s when some teacher frequents a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
frequents a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
So vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
Он затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
He frequents a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
vivittaṁ senāsanaṁ bhajati araññaṁ rukkhamūlaṁ pabbataṁ kandaraṁ giriguhaṁ susānaṁ vanapatthaṁ abbhokāsaṁ palālapuñjaṁ.
затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножия дерева, на горе, в ущелье, в пещере на склоне холма, на кладбище, в джунглях, на открытой местности, у стога соломы.
frequents a secluded lodging—a wilderness, the root of a tree, a hill, a ravine, a mountain cave, a charnel ground, a forest, the open air, a heap of straw.
|
mn123 | | aññamaññaṁ paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yenupaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
так как Благословенный вечером вышел из медитации и отправился в зал для собраний, где сел на подготовленное сиденье,
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat, went to the assembly hall, sat down on the seat spread out,
Yepi tattha sattā upapannā tepi tenobhāsena aññamaññaṁ sañjānanti—aññepi kira, bho, santi sattā idhūpapannāti.
И существа, переродившиеся там, воспринимали друг друга благодаря этому свету: «Воистину, почтенный, есть и другие существа, переродившиеся здесь!»
And even the sentient beings reborn there recognize each other by that light: “So, it seems other sentient beings have been reborn here!”
Yepi tattha sattā upapannā tepi tenobhāsena aññamaññaṁ sañjānanti—aññepi kira, bho, santi sattā idhūpapannāti.
И существа, переродившиеся там, воспринимали друг друга благодаря этому свету: «Воистину, почтенный, есть и другие существа, переродившиеся здесь!»
And the sentient beings reborn there recognize each other by that light: “So, it seems other sentient beings have been reborn here!”
|
mn124 | | aññataro byāpādasaññaṁ kāmasaññaṁ vihiṁsāsaññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | “Asīti me, āvuso, vassāni pabbajitassa nābhijānāmi kāmasaññaṁ uppannapubbaṁ”.
«Друг Кассапа, за эти восемьдесят лет с того момента как я ушёл в бездомную жизнь, я не припоминаю, чтобы какие-либо восприятия, [основанные на] чувственном желании, когда-либо возникали во мне».
“In these eighty years, I don’t recall that any sensual perception has ever arisen in me.”
“Yampāyasmā bākulo asītiyā vassehi nābhijānāti kāmasaññaṁ uppannapubbaṁ idampi mayaṁ āyasmato bākulassa acchariyaṁ abbhutadhammaṁ dhārema”.
(То, что достопочтенный Баккула не припоминает, чтобы какие-либо восприятия, [основанные на] чувственном желании, когда-либо возникали в нём за эти восемьдесят лет с того момента, как он ушёл в бездомную жизнь – мы помним как удивительное и поразительное качество достопочтенного Баккулы).
This we remember as an incredible and amazing quality of Venerable Bakkula.
“Asīti me, āvuso, vassāni pabbajitassa nābhijānāmi byāpādasaññaṁ …pe…
«Друг, за эти восемьдесят лет… я не припоминаю, чтобы какие-либо восприятия, [основанные на] недоброжелательности, когда-либо возникали во мне»...
“In these eighty years, I don’t recall that any perception of ill will …
vihiṁsāsaññaṁ uppannapubbaṁ”.
[основанные на] жестокости, когда-либо возникали во мне».
or cruelty has ever arisen in me.”
“Yampāyasmā bākulo asītiyā vassehi nābhijānāti vihiṁsāsaññaṁ uppannapubbaṁ, idampi mayaṁ āyasmato bākulassa acchariyaṁ abbhutadhammaṁ dhārema”.
(То, что достопочтенный Баккула не припоминает… – мы также помним как удивительное и поразительное качество достопочтенного Баккулы).
This too we remember as an incredible and amazing quality of Venerable Bakkula.
Aññataro kho panāyasmā kassapo arahataṁ ahosi.
Так достопочтенный Кассапа стал одним из арахантов.
And Venerable Kassapa became one of the perfected.
|
mn125 | | araññakuṭikāyaṁ aññatarasmiṁ maññasi āraññakassa āraññakaṁ āraññako āraññakā āraññakānañceva | 27 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aciravato samaṇuddeso araññakuṭikāyaṁ viharati.
В то время младший монах Ачиравата проживал в лесной хижине.
Now at that time the novice Aciravata was staying in a wilderness hut.
Taṁ kiṁ maññasi, aggivessana,
Как ты думаешь, Аггивессана?
What do you think, Aggivessana?
‘ehi tvaṁ, samma nāgavanika, rañño nāgaṁ abhiruhitvā nāgavanaṁ pavisitvā āraññakaṁ nāgaṁ atipassitvā rañño nāgassa gīvāyaṁ upanibandhāhī’ti.
«Дорогой слоновий лесничий, взбирайся на царского слона, отправляйся в слоновий лес, и когда увидишь лесного слона, привяжи его к шее царского слона».
‘Please, my good elephant tracker, mount the royal bull elephant and enter the elephant wood. When you see a wild bull elephant, tether it by the neck to the royal elephant.’
‘Evaṁ, devā’ti kho, aggivessana, nāgavaniko rañño khattiyassa muddhāvasittassa paṭissutvā rañño nāgaṁ abhiruhitvā nāgavanaṁ pavisitvā āraññakaṁ nāgaṁ atipassitvā rañño nāgassa gīvāyaṁ upanibandhati.
Отвечая: «Да, ваше величество», слоновий лесничий взбирается на царского слона, отправляется в слоновий лес, и когда видит лесного слона, то привязывает его за шею к царскому слону.
‘Yes, Your Majesty,’ replied the elephant tracker, and did as he was asked.
Ettāvatā kho, aggivessana, āraññako nāgo abbhokāsaṁ gato hoti.
Вот каким образом этот лесной слон выходит на открытую местность,
and it’s only then that it comes out into the open,
Etthagedhā hi, aggivessana, āraññakā nāgā yadidaṁ—nāgavanaṁ.
ведь лесной слон цепляется за слоновий лес.
for a wild bull elephant clings to the elephant wood.
‘abbhokāsagato kho, deva, āraññako nāgo’ti.
«Ваше величество, лесной слон вышел на открытую местность».
‘Sire, the wild elephant has come out into the open.’
‘ehi tvaṁ, samma hatthidamaka, āraññakaṁ nāgaṁ damayāhi āraññakānañceva sīlānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva sarasaṅkappānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva darathakilamathapariḷāhānaṁ abhinimmadanāya gāmante abhiramāpanāya manussakantesu sīlesu samādapanāyā’ti.
«Ну же, дорогой слоновий укротитель, укроти лесного слона. Подави его лесные повадки, подави его лесные воспоминания и устремления, подави его беспокойство, утомление, взбудораженность из-за оставления леса. Сделай так, чтобы он наслаждался городом, насади ему привычки, которые приятны людям».
‘Please, my good elephant trainer, tame the wild bull elephant. Subdue its wild behaviors, its wild memories and thoughts, and its wild stress, weariness, and fever. Make it happy to be within a village, and instill behaviors congenial to humans.’
‘Evaṁ, devā’ti kho, aggivessana, hatthidamako rañño khattiyassa muddhāvasittassa paṭissutvā mahantaṁ thambhaṁ pathaviyaṁ nikhaṇitvā āraññakassa nāgassa gīvāyaṁ upanibandhati āraññakānañceva sīlānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva sarasaṅkappānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva darathakilamathapariḷāhānaṁ abhinimmadanāya gāmante abhiramāpanāya manussakantesu sīlesu samādapanāya.
Ответив: «Да, ваше величество», слоновий укротитель вбил бы в землю большой столб и привязал бы к нему лесного слона за шею, чтобы подавить его лесные повадки, его лесные воспоминаний, его беспокойство, утомление, взбудораженность из-за оставления леса и насадить ему привычки, которые приятны людям.
‘Yes, Your Majesty,’ replied the elephant trainer. He dug a large post into the earth and tethered the elephant to it by the neck, so as to subdue its wild behaviors, its wild memories and thoughts, and its wild stress, weariness, and fever, and to make it happy to be within a village, and instill behaviors congenial to humans.
Yato kho, aggivessana, āraññako nāgo hatthidamakassa yā sā vācā nelā kaṇṇasukhā pemanīyā hadayaṅgamā porī bahujanakantā bahujanamanāpā tathārūpāhi vācāhi samudācariyamāno sussūsati, sotaṁ odahati, aññā cittaṁ upaṭṭhāpeti;
Когда к лесному слону обращаются такими словами, он слушает, склоняет ухо, направляет свой ум на познание.
Spoken to in such a way by the elephant trainer, the wild elephant wanted to listen. It actively listened and tried to understand.
Yato kho, aggivessana, āraññako nāgo hatthidamakassa tiṇaghāsodakaṁ paṭiggaṇhāti, tatra hatthidamakassa evaṁ hoti:
Когда лесной слон принимает травяной корм и воду от него, слоновий укротитель знает:
When the wild elephant accepts the grass, fodder, and water, the trainer knows,
‘jīvissati kho dāni āraññako nāgo’ti.
«Теперь лесной слон будет жить!»
‘Now the wild elephant will survive!’
Yato kho, aggivessana, āraññako nāgo hatthidamakassa ādānanikkhepe vacanakaro hoti ovādappaṭikaro, tamenaṁ hatthidamako uttari kāraṇaṁ kāreti:
Когда лесной слон слушается приказов своего укротителя брать и класть, исполняет его указания, тогда слоновий укротитель тренирует его далее так:
When the wild elephant picks up and puts down when the trainer says, following instructions, the trainer sets it a further task:
Yato kho, aggivessana, āraññako nāgo hatthidamakassa abhikkamapaṭikkamavacanakaro hoti ovādappaṭikaro, tamenaṁ hatthidamako uttari kāraṇaṁ kāreti:
Когда лесной слон слушается приказов своего укротителя идти вперёд и идти назад, исполняет его указания, тогда слоновий укротитель тренирует его далее так:
When the wild elephant goes forward and back when the trainer says, following instructions, the trainer sets it a further task:
Yato kho, aggivessana, āraññako nāgo hatthidamakassa uṭṭhānanisajjāya vacanakaro hoti ovādappaṭikaro, tamenaṁ hatthidamako uttari āneñjaṁ nāma kāraṇaṁ kāreti, mahantassa phalakaṁ soṇḍāya upanibandhati, tomarahattho ca puriso uparigīvāya nisinno hoti, samantato ca tomarahatthā purisā parivāretvā ṭhitā honti, hatthidamako ca dīghatomarayaṭṭhiṁ gahetvā purato ṭhito hoti.
Когда лесной слон слушается приказов своего укротителя вставать и садиться, исполняет его указания, тогда слоновий укротитель обучает его далее заданию, которое называется «непоколебимость». Он привязывает к его хоботу огромную доску. Человек с пикой в руке садится ему на шею. Люди с пиками в руках окружают его со всех сторон. А слоновий укротитель сам встаёт перед ним и держит пику с длинным древком.
When the wild elephant stands and sits when the trainer says, following instructions, the trainer sets the task called imperturbability. He fastens a large plank to its trunk; a lancer sits on its neck; other lancers surround it on all sides; and the trainer himself stands in front with a long lance.
So hoti āraññako nāgo khamo sattippahārānaṁ asippahārānaṁ usuppahārānaṁ sarapattappahārānaṁ bheripaṇavavaṁsasaṅkhaḍiṇḍimaninnādasaddānaṁ sabbavaṅkadosanihitaninnītakasāvo rājāraho rājabhoggo rañño aṅganteva saṅkhaṁ gacchati.
Лесной слон способен выдержать удары копий, удары мечей, удары стрел, удары других существ, грохочущие звуки барабанов, литавр, горнов, тамтамов. Избавившись от всех изъянов и дефектов, смыв все недостатки, он достоин царя, находится на царской службе, считается одним из факторов царя.
The wild bull elephant endures being struck by spears, swords, arrows, and axes; it endures the thunder of the drums, kettledrums, horns, and cymbals. Rid of all crooks and flaws, and purged of defects, it is worthy of a king, fit to serve a king, and considered a factor of kingship.
Taṁ dhammaṁ suṇāti gahapati vā gahapatiputto vā aññatarasmiṁ vā kule paccājāto.
Домохозяин или сын домохозяина, или некто, рождённый в каком-либо другом клане, слышит эту Дхамму.
A householder hears that teaching, or a householder’s child, or someone reborn in a good family.
Seyyathāpi, aggivessana, hatthidamako mahantaṁ thambhaṁ pathaviyaṁ nikhaṇitvā āraññakassa nāgassa gīvāyaṁ upanibandhati āraññakānañceva sīlānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva sarasaṅkappānaṁ abhinimmadanāya āraññakānañceva darathakilamathapariḷāhānaṁ abhinimmadanāya gāmante abhiramāpanāya manussakantesu sīlesu samādapanāya;
Подобно тому, Аггивессана, как слоновий укротитель вбивает в землю большой столб и привязывает к нему за шею лесного слона, чтобы подавить его лесные повадки… насадить ему привычки, которые приятны людям,
It’s like when the elephant trainer dug a large post into the earth and tethered the elephant to it by the neck, so as to subdue its wild behaviors, its wild memories and thoughts, and its wild stress, weariness, and fever, and to make it happy to be within a village, and instill behaviors congenial to humans.
|
mn126 | | paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā bhūmijo pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena jayasenassa rājakumārassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда, утром, достопочтенный Бхумиджа оделся, взял чашу и внешнее одеяние и отправился в дом царевича Джаясены, где сел на подготовленное сиденье.
Then Venerable Bhūmija robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of Prince Jayasena, where he sat on the seat spread out.
“idhāhaṁ, bhante, pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena jayasenassa rājakumārassa nivesanaṁ tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁ.
|
mn127 | | aññataraṁ maññasi paññatte | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho pañcakaṅgo thapati aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
И тогда плотник Панчаканга обратился к некоему человеку:
And then the chamberlain Pañcakaṅga addressed a man,
Atha kho āyasmā anuruddho tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena pañcakaṅgassa thapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И когда ночь уже подходила к концу и наступило утро, достопочтенный Ануруддха, одевшись, взял свою чашу и внешнее одеяние и отправился в дом плотника Панчаканги, где сел на подготовленное сиденье.
Then when the night had passed, Anuruddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to Pañcakaṅga’s home, where he sat on the seat spread out.
Atha kho pañcakaṅgo thapati āyasmantaṁ anuruddhaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcaṁ āsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
Затем, когда достопочтенный Ануруддха поел и убрал чашу в сторону, плотник Панчаканга выбрал более низкое сиденье, сел рядом и
When Anuruddha had eaten and washed his hands and bowl, Pañcakaṅga took a low seat, sat to one side,
Taṁ kiṁ maññasi, āvuso kaccāna,
Как ты думаешь, друг Каччана?
What do you think, Reverend Kaccāna?
“Taṁ kiṁ maññasi, āvuso kaccāna,
«Как ты думаешь, друг Каччана?
“What do you think, Reverend Kaccāna?
“Taṁ kiṁ maññasi, āvuso kaccāna, yvāyaṁ bhikkhu yāvatā ekaṁ gāmakkhettaṁ ‘mahaggatan’ti pharitvā adhimuccitvā viharati, yo cāyaṁ bhikkhu yāvatā dve vā tīṇi vā gāmakkhettāni ‘mahaggatan’ti pharitvā adhimuccitvā viharati—
пребывает настроенным на область размером с две или три деревни…
two or three village districts …
“Taṁ kiṁ maññasi, āvuso kaccāna, yvāyaṁ bhikkhu yāvatā dve vā tīṇi vā gāmakkhettāni ‘mahaggatan’ti pharitvā adhimuccitvā viharati, yo cāyaṁ bhikkhu yāvatā ekaṁ mahārajjaṁ ‘mahaggatan’ti pharitvā adhimuccitvā viharati—
пребывает настроенным на область размером с одно большое царство…
a single kingdom …
“Taṁ kiṁ maññasi, āvuso kaccāna, yvāyaṁ bhikkhu yāvatā ekaṁ mahārajjaṁ ‘mahaggatan’ti pharitvā adhimuccitvā viharati, yo cāyaṁ bhikkhu yāvatā dve vā tīṇi vā mahārajjāni ‘mahaggatan’ti pharitvā adhimuccitvā viharati—
пребывает настроенным на область размером с два или три больших царства…
two or three kingdoms …
“Taṁ kiṁ maññasi, āvuso kaccāna, yvāyaṁ bhikkhu yāvatā dve vā tīṇi vā mahārajjāni ‘mahaggatan’ti pharitvā adhimuccitvā viharati, yo cāyaṁ bhikkhu yāvatā samuddapariyantaṁ pathaviṁ ‘mahaggatan’ti pharitvā adhimuccitvā viharati—
пребывает настроенным на область размером с землю, ограниченную океаном, наполняя [эту область] возвышенным [умом]?»
this land surrounded by ocean?”
|
mn128 | | amaññaruṁ aññamaññaṁ aññataro maññatha nānattasaññaṁ paññapesi paññapeti paññatte | 16 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena kosambiyaṁ bhikkhū bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti.
И в то время монахи из Косамби начали ссориться и ругаться, погрязли в пререканиях, раня друг друга остриями своих языков.
Now at that time the mendicants of Kosambī were arguing, quarreling, and disputing, continually wounding each other with barbed words.
Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhito kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
И тогда один монах отправился к Благословенному и, поклонившись ему, встал рядом и сказал: «Уважаемый, монахи из Косамби начали ссориться и ругаться, погрязли в пререканиях, раня друг друга остриями своих языков.
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, stood to one side, and told him what was happening, adding:
“idha, bhante, kosambiyaṁ bhikkhū bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharanti.
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
И когда так было сказано, один из монахов сказал Благословенному:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha,
na bālo koci maññatha;
Никто не думает, что он дурак,
yet no-one thinks that they’re the fool.
nāññaṁ bhiyyo amaññaruṁ.
Никто не думает, что виноват.
they think no better of the other.
Disvāna āsanaṁ paññapesi udakañca pādānaṁ dhovanaṁ.
он подготовил [для него] сиденье и выставил воду для мытья ног.
so he spread out a seat and placed water for washing the feet.
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье,
The Buddha sat on the seat spread out,
eko bhagavato pattacīvaraṁ paṭiggahesi, eko āsanaṁ paññapesi, eko pādodakaṁ upaṭṭhapesi.
Один взял чашу и внешнее одеяние, другой приготовил сиденье, третий – выставил воду для мытья ног.
One received his bowl and robe, one spread out a seat, and one set out water for washing his feet.
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье
The Buddha sat on the seat spread out
“Kacci pana vo, anuruddhā, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharathā”ti?
«Я надеюсь, Ануруддха, что вы живёте в согласии, во взаимопонимании, не спорите, [живёте подобно] смешанному с водой молоку, смотрите друг на друга добрым взором».
“I hope you’re living in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes?”
“Taggha mayaṁ, bhante, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharāmā”ti.
«Конечно же, уважаемый, мы живём в согласии, во взаимопонимании, не спорим, [живём, подобно] смешанному с водой молоку, смотрим друг на друга добрым взором».
“Indeed, sir, we live in harmony as you say.”
“Yathā kathaṁ pana tumhe, anuruddhā, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharathā”ti?
«Но, Ануруддха, как именно вы так живёте?»
“But how do you live this way?”
Evaṁ kho mayaṁ, bhante, samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharāmā”ti.
«Вот как, уважаемый, мы живём в согласии, во взаимопонимании, не спорим, [живём подобно] смешанному с водой молоку, смотрим друг на друга добрым взором».
“That’s how we live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.”
“Idha, bhante, amhākaṁ yo paṭhamaṁ gāmato piṇḍāya paṭikkamati, so āsanāni paññapeti, pānīyaṁ paribhojanīyaṁ upaṭṭhāpeti, avakkārapātiṁ upaṭṭhāpeti.
«Уважаемый, в этом отношении [происходит так]: тот из нас, кто первым возвращается из деревни с едой с подаяний, готовит сиденья, выставляет воду для питья и мытья, [подготавливает и] ставит на место мусорное ведро.
“In this case, sir, whoever returns first from almsround prepares the seats, and puts out the drinking water and the rubbish bin.
‘nānattasaññā cittassa upakkileso’ti—iti viditvā nānattasaññaṁ cittassa upakkilesaṁ pajahiṁ,
восприятие множественного,
perception of diversity,
|
mn129 | | aññamaññakhādikā aññataro haññamāno hiraññasuvaṇṇassa hiraññasuvaṇṇenā’ti maññamānā maññatha | 15 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
И когда так было сказано, монах спросил Благословенного:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
api nu so puriso tīhi sattisatehi haññamāno tatonidānaṁ dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvediyethā”ti?
Из-за удара тремя сотнями копий ощущал бы этот человек боль и грусть?»
Would that man experience pain and distress from being struck with three hundred spears?”
“Ekissāpi, bhante, sattiyā haññamāno so puriso tatonidānaṁ dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvediyetha, ko pana vādo tīhi sattisatehī”ti?
«Уважаемый, даже если бы его ударили одним копьём, он ощущал бы боль и грусть, что уж говорить про триста копий».
“Sir, that man would experience pain and distress from being struck with one spear, let alone three hundred spears!”
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
«Как вы думаете монахи?
“What do you think, mendicants?
“Evameva kho, bhikkhave, yaṁ so puriso tīhi sattisatehi haññamāno tatonidānaṁ dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvedeti taṁ nirayakassa dukkhassa upanidhāya saṅkhampi na upeti, kalabhāgampi na upeti, upanidhampi na upeti.
«Точно так же, монахи, боль и грусть, которые бы человек пережил из-за удара тремя сотнями копий, в сравнении с адом даже не идут в расчёт, не выдерживают никакого сопоставления, не могут сравниться даже с частью [страданий в аду].
“In the same way, compared to the suffering in hell, the pain and distress experienced by that man due to being struck with three hundred spears doesn’t count, it’s not worth a fraction, there’s no comparison.
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
Aññamaññakhādikā ettha, bhikkhave, vattati dubbalakhādikā.
Там торжествует пожирание друг друга, убийство [сильным] слабого.
There they just prey on each other, preying on the weak.
Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
И когда так было сказано, монах спросил Благословенного:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
Ye kho pana, bhikkhave, samantā gāmā ahesuṁ te tenobhāsena kammante payojesuṁ ‘divā’ti maññamānā.
И все [жители] близлежащих деревень начинают работать из-за его свечения, думая, что наступил день.
Then the villagers around them set off to work, thinking that it was day.
‘attho me, gahapati, hiraññasuvaṇṇenā’ti.
«Мне нужны золото и слитки, распорядитель».
‘Householder, I need gold, both coined and uncoined.’
‘Idheva me, gahapati, attho hiraññasuvaṇṇenā’ti.
[Царь говорит]: «Распорядитель, вообще-то мне именно здесь нужны золото и слитки».
‘It’s right here, householder, that I need gold, both coined and uncoined.’
Atha kho taṁ, bhikkhave, gahapatiratanaṁ ubhohi hatthehi udake omasitvā pūraṁ hiraññasuvaṇṇassa kumbhiṁ uddharitvā rājānaṁ cakkavattiṁ etadavoca:
И тогда распорядитель-сокровище окунает руки в воду и вытягивает горшок, полный золота и слитков, и говорит царю-миродержцу:
Then that householder-treasure, immersing both hands in the water, pulled up a pot full of gold, both coined and uncoined, and said to the king,
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи?
What do you think, mendicants?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
«Как вы думаете монахи?
“What do you think, mendicants?
|
mn130 | | paṭihaññati | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Tassa kho pana, bhikkhave, mahānirayassa puratthimāya bhittiyā acci uṭṭhahitvā pacchimāya bhittiyā paṭihaññati, pacchimāya bhittiyā acci uṭṭhahitvā puratthimāya bhittiyā paṭihaññati, uttarāya bhittiyā acci uṭṭhahitvā dakkhiṇāya bhittiyā paṭihaññati, dakkhiṇāya bhittiyā acci uṭṭhahitvā uttarāya bhittiyā paṭihaññati, heṭṭhā acci uṭṭhahitvā upari paṭihaññati, uparito acci uṭṭhahitvā heṭṭhā paṭihaññati.
Пламя, извергающееся из восточной стены Великого ада, ударяется о его западную стену. Пламя, извергающееся из его западной стены, ударяется о его восточную стену. Пламя, извергающееся из его северной стены, ударяется о его южную стену. Пламя, извергающееся из его южной стены, ударяется о его северную стену. Пламя, извергающееся из нижней части, ударяется о верхнюю часть. Пламя, извергающееся из верхней части, ударяется о нижнюю часть.
Now in the Great Hell, flames surge out of the walls and crash into the opposite wall: from east to west, from west to east, from north to south, from south to north, from bottom to top, from top to bottom.
|
mn131 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
восприятие...
perception …
na saññaṁ …
восприятие...
perception …
|
mn132 | | paññatte saññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yenupaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда, вечером, Благословенный вышел из медитации и отправился в зал для собраний. Он сел на подготовленное сиденье
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat, went to the assembly hall, where he sat on the seat spread out,
saññaṁ …
na saññaṁ …
|
mn133 | | aññatarā maññatha | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ tapodaṁ obhāsetvā yenāyasmā samiddhi tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā āyasmantaṁ samiddhiṁ etadavoca:
И тогда, глубокой ночью, некое божество прекрасной наружности, освещая [сиянием] все горячие источники, подошло к достопочтенному Самиддхи. Стоя рядом, божество обратилось к нему:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire hot springs, went up to Samiddhi, stood to one side, and said to Samiddhi:
Atha kho bhante, aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ tapodaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā maṁ etadavoca:
evaṁsampadamidaṁ āyasmantānaṁ satthari sammukhībhūte taṁ bhagavantaṁ atisitvā amhe etamatthaṁ paṭipucchitabbaṁ maññatha.
Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня.
Such is the consequence for the venerables. Though you were face to face with the Buddha, you overlooked him, imagining that you should ask me about this matter.
|
mn134 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho, bhante, aññataro devaputto abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇo kevalakappaṁ nigrodhārāmaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhito kho, bhante, so devaputto maṁ etadavoca:
|
mn135 | | duppaññasaṁvattanikā duppaññattaṁ mahāpaññasaṁvattanikā mahāpaññattaṁ paññavanto | 8 | | Pi En Ru | dhamma | dissanti duppaññā, dissanti paññavanto.
глупых и мудрых.
witless and wise.
paññavanto → paññāvanto (bj, pts1ed)
Duppaññasaṁvattanikā esā, māṇava, paṭipadā yadidaṁ—
Это, юноша, путь, который ведёт к глупости, а именно,
Mahāpaññasaṁvattanikā esā, māṇava, paṭipadā yadidaṁ—
Это, юноша, путь, который ведёт к большой мудрости, а именно,
For asking questions of ascetics or brahmins is the path leading to wisdom.
duppaññasaṁvattanikā paṭipadā duppaññattaṁ upaneti, mahāpaññasaṁvattanikā paṭipadā mahāpaññattaṁ upaneti.
путь, ведущий к глупости, приводит к глупости, путь, ведущий к большой мудрости, приводит к большой мудрости.
or witless or wise.
|
mn136 | | araññakuṭikāyaṁ aññathā aññatitthiyā moghamaññan’ti | 22 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena āyasmā samiddhi araññakuṭikāyaṁ viharati.
И в то время достопочтенный Самиддхи проживал в лесной хижине.
Now at that time Venerable Samiddhi was staying in a wilderness hut.
Api ca, ānanda, ke ca aññatitthiyā paribbājakā bālā abyattā ke ca tathāgatassa mahākammavibhaṅgaṁ jānissanti?
Но кто они такие, эти глупые, безрассудные странники – приверженцы иных учений, чтобы понять великое изложение Татхагаты о поступке?
Still, who are those foolish and incompetent wanderers of other religions to understand the Realized One’s great analysis of deeds?
Ye evaṁ jānanti, te sammā jānanti; ye aññathā jānanti, micchā tesaṁ ñāṇan’ti.
Те, кто знает так, знают правильно. Те, кто думает иначе – ошибаются».
Those whose notion is this have the right notion. Those whose notion is otherwise have a wrong notion. ’
Iti so yadeva tassa sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadeva tattha thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: ‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti.
Так он упрямо хватается за то, что он сам узнал, увидел, открыл, настаивая: «Только это правда, а всё остальное ошибочно».
And so they obstinately stick to what they have known, seen, and understood for themselves, insisting that: ‘This is the only truth, anything else is futile.’
Ye evaṁ jānanti te sammā jānanti; ye aññathā jānanti, micchā tesaṁ ñāṇan’ti.
Те, кто знает так, знают правильно. Те, кто думает иначе – ошибаются».
Those whose notion is this have the right notion. Those whose notion is otherwise have a wrong notion. ’
Iti so yadeva tassa sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadeva tattha thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: ‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti.
Так он упрямо хватается за то, что он сам узнал, увидел, открыл, настаивая: «Только это правда, а всё остальное ошибочно».
And so they obstinately stick to what they have known, seen, and understood for themselves, insisting that: ‘This is the only truth, anything else is futile.’
Ye evaṁ jānanti te sammā jānanti; ye aññathā jānanti, micchā tesaṁ ñāṇan’ti.
Те, кто знает так, знают правильно. Те, кто думает иначе – ошибаются».
Those whose notion is this have the right notion. Those whose notion is otherwise have a wrong notion. ’
Iti so yadeva tassa sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadeva tattha thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: ‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti.
Так он упрямо хватается за то, что он сам узнал, увидел, открыл, настаивая: «Только это правда, а всё остальное ошибочно».
And so they obstinately stick to what they have known, seen, and understood for themselves, insisting that: ‘This is the only truth, anything else is futile.’
Ye evaṁ jānanti te sammā jānanti; ye aññathā jānanti, micchā tesaṁ ñāṇan’ti.
Те, кто знает так, знают правильно. Те, кто думает иначе – ошибаются».
Those whose notion is this have the right notion. Those whose notion is otherwise have a wrong notion. ’
Iti so yadeva tassa sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadeva tattha thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: ‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti.
Так он упрямо хватается за то, что он сам узнал, увидел, открыл, настаивая: «Только это правда, а всё остальное ошибочно».
And so they obstinately stick to what they have known, seen, and understood for themselves, insisting that: ‘This is the only truth, anything else is futile.’
‘ye evaṁ jānanti te sammā jānanti; ye aññathā jānanti, micchā tesaṁ ñāṇan’ti idampissa nānujānāmi;
Те, кто знает так, знают правильно. Те, кто думает иначе – ошибаются» – то я также не допускаю этого.
‘Those whose notion is this have the right notion. Those whose notion is otherwise have a wrong notion. ’ I also don’t grant them that.
yampi so yadeva tassa sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadeva tattha thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: ‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti idampissa nānujānāmi.
И когда он упрямо хватается за то, что он сам узнал, увидел, открыл, настаивая: «Только это правда, а всё остальное ошибочно» – то я также не допускаю этого.
And when they obstinately stick to what they have known, seen, and understood for themselves, insisting that: ‘This is the only truth, anything else is futile,’ I also don’t grant them that.
Aññathā hi, ānanda, tathāgatassa mahākammavibhaṅge ñāṇaṁ hoti.
Потому что, Ананда, знание Татхагаты о великом изложении о поступке иное.
Because the Realized One’s knowledge of the great analysis of deeds is otherwise.
‘ye evaṁ jānanti te sammā jānanti; ye aññathā jānanti, micchā tesaṁ ñāṇan’ti idampissa nānujānāmi;
yampi so yadeva tassa sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadeva tattha thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: ‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti idampissa nānujānāmi.
Aññathā hi, ānanda, tathāgatassa mahākammavibhaṅge ñāṇaṁ hoti.
Потому что, Ананда, знание Татхагаты о великом изложении о поступке иное.
Because the Realized One’s knowledge of the great analysis of deeds is otherwise.
‘ye evaṁ jānanti te sammā jānanti; ye aññathā jānanti, micchā tesaṁ ñāṇan’ti idampissa nānujānāmi;
yampi so yadeva tassa sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadeva tattha thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: ‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti idampissa nānujānāmi.
Aññathā hi, ānanda, tathāgatassa mahākammavibhaṅge ñāṇaṁ hoti.
Потому что, Ананда, знание Татхагаты о великом изложении о поступке иное.
Because the Realized One’s knowledge of the great analysis of deeds is otherwise.
ye aññathā jānanti, micchā tesaṁ ñāṇan’ti idampissa nānujānāmi;
Те, кто думает иначе – ошибаются» – то я также не допускаю этого.
Those who know something else are wrong,’ I also don’t grant them that.
yampi so yadeva tassa sāmaṁ ñātaṁ sāmaṁ diṭṭhaṁ sāmaṁ viditaṁ tadeva tattha thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: ‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti idampissa nānujānāmi.
И когда он упрямо хватается за то, что он сам узнал, увидел, открыл, настаивая: «Только это правда, а всё остальное ошибочно» – то я также не допускаю этого.
And when they obstinately stick to what they have known, seen, and understood for themselves, insisting that: ‘This is the only truth, anything else is futile,’ I also don’t grant them that.
Aññathā hi, ānanda, tathāgatassa mahākammavibhaṅge ñāṇaṁ hoti.
Потому что, Ананда, знание Татхагаты о великом изложении о поступке иное.
Because the Realized One’s knowledge of the great analysis of deeds is otherwise.
|
mn138 | | aññathā maññatha rūpavipariṇāmaññathābhāvā saññaṁ viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā | 11 | | Pi En Ru | dhamma | evaṁ sampadamidaṁ āyasmantānaṁ satthari sammukhībhūte taṁ bhagavantaṁ atisitvā amhe etamatthaṁ paṭipucchitabbaṁ maññatha.
Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня.
Such is the consequence for the venerables. Though you were face to face with the Buddha, you overlooked him, imagining that you should ask me about this matter.
Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati, aññathā hoti.
Эта его материальная форма изменяется и становится иной.
But that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā rūpavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
Со становлением иной и изменением этой материальной формы его сознание захвачено изменением материальной формы.
and consciousness latches on to the perishing of form.
saññaṁ …
восприятие...
perception …
Tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati, aññathā hoti.
Но это его сознание изменяется и становится иным.
But that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā viññāṇavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
С изменением и становлением иным этого сознания, его сознание захвачено изменением сознания.
and consciousness latches on to the perishing of consciousness.
Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati, aññathā hoti.
Когда эта его материальная форма изменяется и становится иной,
When that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā na ca rūpavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
со становлением иной и изменением этой материальной формы его сознание не захвачено изменением материальной формы.
consciousness doesn’t latch on to the perishing of form.
na saññaṁ …
восприятие...
perception …
Tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati, aññathā hoti.
Когда это его сознание изменяется и становится иным,
When that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā na ca viññāṇavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
с изменением и становлением иным этого сознания, его сознание не захвачено изменением сознания.
consciousness doesn’t latch on to the perishing of consciousness.
|
mn139 | | moghamaññan’ti samaññaṁ upahaññati ūhaññati | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Janapadaniruttiṁ nābhiniveseyya, samaññaṁ nātidhāveyyāti—
Не следует настаивать на местном языке, не следует отрицать принятого словоупотребления.
Don’t insist on popular terms and don’t overstep normal labels.
Tatra, bhikkhave, taramānassa bhāsato kāyopi kilamati, cittampi upahaññati, saropi upahaññati, kaṇṭhopi āturīyati, avisaṭṭhampi hoti aviññeyyaṁ taramānassa bhāsitaṁ.
Монахи, когда человек говорит торопливо, его тело устаёт, его ум становится возбуждённым, его голос напряжён, его горло становится охрипшим, и речь того, кто говорит торопливо, неясна и её трудно понять.
When speaking hurriedly, your body gets tired, your mind gets stressed, your voice gets stressed, your throat gets sore, and your words become unclear and hard to understand.
upahaññati → ūhaññati (si)
Tatra, bhikkhave, ataramānassa bhāsato kāyopi na kilamati, cittampi na upahaññati, saropi na upahaññati, kaṇṭhopi na āturīyati, visaṭṭhampi hoti viññeyyaṁ ataramānassa bhāsitaṁ.
Монахи, когда человек говорит неспешно, его тело не устаёт, его ум не становится возбуждённым, его голос не напряжён, его горло не становится охрипшим, и речь того, кто говорит неспешно, ясна и её легко понять.
When not speaking hurriedly, your body doesn’t get tired, your mind doesn’t get stressed, your voice doesn’t get stressed, your throat doesn’t get sore, and your words are clear and easy to understand.
‘Janapadaniruttiṁ nābhiniveseyya, samaññaṁ nātidhāveyyā’ti—
«Не следует настаивать на местном языке, не следует отрицать принятого словоупотребления».
‘Don’t insist on popular terms and don’t overstep normal labels.’
‘idameva saccaṁ, moghamaññan’ti.
«Только так правильно, а всё остальное ошибочно».
‘This is the only truth, anything else is futile.’
‘Janapadaniruttiṁ nābhiniveseyya samaññaṁ nātidhāveyyā’ti—
«Не следует настаивать на местном языке, не следует отрицать принятого словоупотребления».
‘Don’t insist on popular terms and don’t overstep normal labels.’
|
mn140 | | aññassa kammaññañca maññassave maññassavā panaññampi paññaṁ | 17 | | Pi En Ru | dhamma | yattha ṭhitaṁ maññassavā nappavattanti, maññassave kho pana nappavattamāne muni santoti vuccati.
Приливы измышления не накрывают того, кто стоит на этих [основаниях], а когда приливы измышления более не накрывают его, он зовётся умиротворённым мудрецом.
Where they stand, the streams of conceiving do not flow. And where the streams of conceiving do not flow, they are called a sage at peace.
Paññaṁ nappamajjeyya, saccamanurakkheyya, cāgamanubrūheyya, santimeva so sikkheyyā’ti—
Не стоит пренебрегать мудростью, стоит хранить истину, следует взращивать оставление, следует тренироваться для [обретения] покоя.
Do not neglect wisdom; preserve truth; foster generosity; and train only for peace.’
‘Paññaṁ nappamajjeyya, saccamanurakkheyya, cāgamanubrūheyya, santimeva so sikkheyyā’ti—
«Не следует пренебрегать мудростью, следует хранить истину, следует взращивать оставление, следует тренироваться для [обретения] покоя» –
‘Do not neglect wisdom; preserve truth; foster generosity; and train only for peace.’
Kathañca, bhikkhu, paññaṁ nappamajjati?
И как, монах, человек не пренебрегает мудростью?
And how does one not neglect wisdom?
kesā lomā nakhā dantā taco maṁsaṁ nhāru aṭṭhi aṭṭhimiñjaṁ vakkaṁ hadayaṁ yakanaṁ kilomakaṁ pihakaṁ papphāsaṁ antaṁ antaguṇaṁ udariyaṁ karīsaṁ, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ kakkhaḷaṁ kharigataṁ upādinnaṁ—
волосы на голове, волосы на теле, ногти, зубы, кожа, плоть, сухожилия, кости, костный мозг, почки, сердце, печень, диафрагма, селезёнка, лёгкие, толстые кишки, тонкие кишки, содержимое желудка, фекалии, или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся твёрдым, затвердевшим, удерживаемое цеплянием, –
head hair, body hair, nails, teeth, skin, flesh, sinews, bones, bone marrow, kidneys, heart, liver, diaphragm, spleen, lungs, intestines, mesentery, undigested food, feces, or anything else internal, pertaining to an individual, that’s hard, solid, and appropriated.
pittaṁ semhaṁ pubbo lohitaṁ sedo medo assu vasā kheḷo siṅghāṇikā lasikā muttaṁ, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ āpo āpogataṁ upādinnaṁ—
желчь, мокрота, гной, кровь, пот, жир, слёзы, кожное масло, слюна, слизь, суставная жидкость, моча, или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся жидким, водянистым, удерживаемое цеплянием, –
bile, phlegm, pus, blood, sweat, fat, tears, grease, saliva, snot, synovial fluid, urine, or anything else internal, pertaining to an individual, that’s water, watery, and appropriated.
yena ca santappati, yena ca jīrīyati, yena ca pariḍayhati, yena ca asitapītakhāyitasāyitaṁ sammā pariṇāmaṁ gacchati, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ tejo tejogataṁ upādinnaṁ—
всё то, за счёт чего кто-либо согревается, стареет; всё употреблённое, и то, за счёт чего выпитое, съеденное, употреблённое, распробованное полностью переваривается; или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся горячим и жгучим, удерживаемое цеплянием, –
that which warms, that which ages, that which heats you up when feverish, that which properly digests food and drink; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s fire, fiery, and appropriated.
uddhaṅgamā vātā adhogamā vātā kucchisayā vātā koṭṭhāsayā vātā aṅgamaṅgānusārino vātā assāso passāso iti, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ vāyo vāyogataṁ upādinnaṁ—
восходящие ветры, нисходящие ветры, ветры в желудке, ветры в кишечнике, ветры, идущие по всем членам тела, вдохи и выдохи или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся воздушным и ветреным, удерживаемое цеплянием, –
winds that go up or down, winds in the belly or the bowels, winds that flow through the limbs, in-breaths and out-breaths; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s air, airy, and appropriated.
kaṇṇacchiddaṁ nāsacchiddaṁ mukhadvāraṁ yena ca asitapītakhāyitasāyitaṁ ajjhoharati, yattha ca asitapītakhāyitasāyitaṁ santiṭṭhati, yena ca asitapītakhāyitasāyitaṁ adhobhāgaṁ nikkhamati, yaṁ vā panaññampi kiñci ajjhattaṁ paccattaṁ ākāsaṁ ākāsagataṁ aghaṁ aghagataṁ vivaraṁ vivaragataṁ asamphuṭṭhaṁ maṁsalohitehi upādinnaṁ—
ушные отверстия, ноздри, ротовая полость, и та [полость], куда проглатывается съеденное, выпитое, употреблённое, распробованное, и та [полость], где оно накапливается, и та [полость] снизу, откуда всё это выходит, или что-либо иное внутреннее, принадлежащее себе, являющееся пространным и пространственным, удерживаемое цеплянием, –
the ear canals, nostrils, and mouth; and the space for swallowing what is eaten and drunk, the space where it stays, and the space for excreting it from the nether regions; or anything else internal, pertaining to an individual, that’s space, spacious, and appropriated.
Seyyathāpi, bhikkhu, dakkho suvaṇṇakāro vā suvaṇṇakārantevāsī vā ukkaṁ bandheyya, ukkaṁ bandhitvā ukkāmukhaṁ ālimpeyya, ukkāmukhaṁ ālimpetvā saṇḍāsena jātarūpaṁ gahetvā ukkāmukhe pakkhipeyya, tamenaṁ kālena kālaṁ abhidhameyya, kālena kālaṁ udakena paripphoseyya, kālena kālaṁ ajjhupekkheyya, taṁ hoti jātarūpaṁ sudhantaṁ niddhantaṁ nīhaṭaṁ ninnītakasāvaṁ mudu ca kammaññañca pabhassarañca, yassā yassā ca piḷandhanavikatiyā ākaṅkhati—yadi paṭṭikāya yadi kuṇḍalāya yadi gīveyyakāya yadi suvaṇṇamālāya tañcassa atthaṁ anubhoti;
Представь, монах, как если бы умелый золотых дел мастер или его ученик подготовил печь, разогрел тигель, взял щипцами золото, положил его в тигель. Время от времени он обдувал бы его, время от времени брызгал на него водой, время от времени просто осматривал его. Тогда это золото стало бы очищенным, хорошо очищенным, безупречным, избавленным от окалины, мягким, податливым, и лучезарным. И тогда какое бы украшение ни задумал сделать мастер – золотую гирлянду, серьгу, ожерелье, или золотую цепь – золото может послужить этой цели.
It’s like when a deft goldsmith or a goldsmith’s apprentice prepares a forge, fires the crucible, picks up some native gold with tongs and puts it in the crucible. From time to time they fan it, from time to time they sprinkle water on it, and from time to time they just watch over it. That gold becomes pliable, workable, and radiant, not brittle, and is ready to be worked. Then the goldsmith can successfully create any kind of ornament they want, whether a bracelet, earrings, a necklace, or a golden garland.
tasseva telassa ca vaṭṭiyā ca pariyādānā aññassa ca anupahārā anāhāro nibbāyati;
и с истощением масла и фитиля она гаснет из-за недостатка топлива,
As the oil and the wick are used up, it would be extinguished due to not being fed.
‘Paññaṁ nappamajjeyya, saccamanurakkheyya, cāgamanubrūheyya, santimeva so sikkheyyā’ti—
«Не следует пренебрегать мудростью, следует хранить истину, следует взращивать оставление, следует тренироваться для [обретения] покоя» –
‘Do not neglect wisdom; preserve truth; foster generosity; and train only for peace.’
‘Yattha ṭhitaṁ maññassavā nappavattanti, maññassave kho pana nappavattamāne muni santoti vuccatī’ti—
«Приливы измышления не накрывают того, кто стоит на этих [основаниях], а когда приливы измышления более не накрывают его, он зовётся умиротворённым мудрецом» –
‘Where they stand, the streams of conceiving do not flow. And where the streams of conceiving do not flow, they are called a sage at peace.’
‘Yattha ṭhitaṁ maññassavā nappavattanti, maññassave kho pana nappavattamāne muni santoti vuccatī’ti—
«Приливы измышления не накрывают того, кто стоит на этих [основаниях], а когда приливы измышления более не накрывают его, он зовётся умиротворённым мудрецом» –
‘Where they stand, the streams of conceiving do not flow. And where the streams of conceiving do not flow, they are called a sage at peace.’
|
mn141 | | aññataraññatarena | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Yo kho, āvuso, aññataraññatarena byasanena samannāgatassa aññataraññatarena dukkhadhammena phuṭṭhassa soko socanā socitattaṁ antosoko antoparisoko,
Печаль, горесть, уныние, внутренняя печаль, внутреннее огорчение того, кто повстречал неудачу или кто охвачен некоторым болезненным состоянием, –
The sorrow, sorrowing, state of sorrow, inner sorrow, inner deep sorrow in someone who has undergone misfortune, who has experienced suffering.
Yo kho, āvuso, aññataraññatarena byasanena samannāgatassa aññataraññatarena dukkhadhammena phuṭṭhassa ādevo paridevo ādevanā paridevanā ādevitattaṁ paridevitattaṁ,
Рыдание и стенание, оплакивание и причитание, плач и горевание того, кто повстречал неудачу или кто охвачен некоторым болезненным состоянием, –
The wail, lament, wailing, lamenting, state of wailing and lamentation in someone who has undergone misfortune, who has experienced suffering.
Yo kho, āvuso, aññataraññatarena byasanena samannāgatassa aññataraññatarena dukkhadhammena phuṭṭhassa āyāso upāyāso āyāsitattaṁ upāyāsitattaṁ,
Беда и отчаяние, бедствие и безысходность у того, кто повстречал неудачу или кто охвачен некоторым болезненным состоянием, –
The stress, distress, state of stress and distress in someone who has undergone misfortune, who has experienced suffering.
|
mn142 | | thaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | bhagavantaṁ janettiyā kālaṅkatāya thaññaṁ pāyesi.
Она кормила Благословенного из груди, когда его собственная мать скончалась.
When the Buddha’s birth mother passed away, she nurtured him at her own breast.
|
mn143 | | aññataraṁ aññataro paññatte saññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho anāthapiṇḍiko gahapati aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Тогда он сказал некоему человеку:
Then he addressed a man,
Atha kho āyasmā sāriputto nivāsetvā pattacīvaramādāya āyasmatā ānandena pacchāsamaṇena yena anāthapiṇḍikassa gahapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho āyasmā sāriputto anāthapiṇḍikaṁ gahapatiṁ etadavoca:
И тогда достопочтенный Сарипутта оделся, взял чашу и внешнее одеяние и отправился в дом домохозяина Анатхапиндики вместе с достопочтенным Анандой в качестве прислужника. Придя туда, он сел на подготовленное сиденье и сказал домохозяину Анатхапиндике:
Then Venerable Sāriputta robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went with Venerable Ānanda as his second monk to Anāthapiṇḍika’s home. He sat down on the seat spread out, and said to Anāthapiṇḍika,
na saññaṁ upādiyissāmi …
восприятие...
perception …
“imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññataro devaputto abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇo kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi.
|
mn144 | | aññañca | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yo kho, sāriputta, imañca kāyaṁ nikkhipati aññañca kāyaṁ upādiyati tamahaṁ ‘saupavajjo’ti vadāmi.
Сарипутта, когда кто-либо оставляет это тело и подхватывает другое тело, тогда я говорю, что он достоин порицания.
When someone lays down this body and takes up another body, I call them ‘blameworthy’.
|
mn145 | | maññasī”ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yassadāni tvaṁ, puṇṇa, kālaṁ maññasī”ti.
Теперь, Пунна, ты можешь идти, когда сочтёшь нужным».
Now, Puṇṇa, go at your convenience.”
|
mn146 | | maññatha paññatte | 13 | | Pi En Ru | dhamma | Nisīdi kho āyasmā nandako paññatte āsane.
Достопочтенный Нандака сел на подготовленное сиденье
Nandaka sat down on the seat spread out,
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo,
«Сёстры, как вы думаете?
“What do you think, sisters?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo,
«Сёстры, как вы думаете?
“What do you think, sisters?
Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo,
«Сёстры, как вы думаете?
What do you think, sisters?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo,
«Сёстры, как вы думаете?
“What do you think, sisters?
Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo,
«Сёстры, как вы думаете?
What do you think, sisters?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo, sotaviññāṇaṁ niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
Сознание уха...
ear consciousness …
Nisīdi kho āyasmā nandako paññatte āsane.
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo, cakkhu niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo, sotaṁ niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo, rūpā niccā vā aniccā vā”ti?
“Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo, saddā niccā vā aniccā vā”ti?
Taṁ kiṁ maññatha, bhaginiyo, cakkhuviññāṇaṁ niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
|
mn147 | | aññatarasmiṁ bhaññamāne maññasi paññatte | 13 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā andhavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle paññatte āsane nisīdi.
Затем Благословенный вошёл в рощу Слепых и сел под неким деревом на подготовленное сиденье.
Then the Buddha plunged deep into the Dark Forest and sat at the root of a tree on the seat spread out.
“Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
«Как ты думаешь, Рахула?
“What do you think, Rāhula?
“Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
«Как ты думаешь, Рахула?
“What do you think, Rāhula?
“Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
«Как ты думаешь, Рахула?
“What do you think, Rāhula?
“Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
«Как ты думаешь, Рахула?
“What do you think, Rāhula?
“Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
«Как ты думаешь, Рахула?
“What do you think, Rāhula?
“Taṁ kiṁ maññasi rāhula, sotaṁ niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
«Как ты думаешь, Рахула? Ухо является постоянным или непостоянным?...
“What do you think, Rāhula? Is the ear …
“Taṁ kiṁ maññasi rāhula, dhammā niccā vā aniccā vā”ti?
«Как ты думаешь, Рахула? Умственные феномены постоянны или непостоянны?»
“What do you think, Rāhula? Are ideas permanent or impermanent?”
“Taṁ kiṁ maññasi rāhula, manoviññāṇaṁ niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
«Как ты думаешь, Рахула? Сознание ума постоянно или непостоянно?»
“What do you think, Rāhula? Is mind consciousness permanent or impermanent?”
“Taṁ kiṁ maññasi rāhula, manosamphasso nicco vā anicco vā”ti?
«Как ты думаешь, Рахула? Контакт ума постоянен или непостоянен?»
“What do you think, Rāhula? Is mind contact permanent or impermanent?”
“Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
«Как ты думаешь, Рахула?
“What do you think, Rāhula?
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne āyasmato rāhulassa anupādāya āsavehi cittaṁ vimucci.
И по мере того как произносилось это наставление, ум достопочтенного Рахулы освободился от пятен [умственных загрязнений] посредством не-цепляния,
And while this discourse was being spoken, Rāhula’s mind was freed from defilements by not grasping.
|
mn148 | | bhaññamāne | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Imasmiṁ kho pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne saṭṭhimattānaṁ bhikkhūnaṁ anupādāya āsavehi cittāni vimucciṁsūti.
И по мере произнесения этого наставления умы шестидесяти монахов освободились от пятен [умственных загрязнений] посредством не-цепляния.
And while this discourse was being spoken, the minds of sixty mendicants were freed from defilements by not grasping.
|
mn150 | | araññavanapatthāni aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “Sace vo, gahapatayo, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
«Домохозяева, если странники – приверженцы иных учений спросят вас так: ",
“Householders, if wanderers who follow another religion were to ask you:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, gahapatayo, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
то вам следует ответить им так: ",
You should answer them:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, gahapatayo, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha.
Будучи спрошенными так, домохозяева, вот как вам следует ответить тем странникам – приверженцам иных учений. ",
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.
Sace pana vo, gahapatayo, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
Но, домохозяева, если странники – приверженцы иных учений спросят вас: ",
If wanderers of other religions were to ask you:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, gahapatayo, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
то вам следует ответить им так: ",
You should answer them:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, gahapatayo, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha.
Будучи спрошенными так, домохозяева, вот как вам следует ответить тем странникам – приверженцам иных учений. ",
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.
Sace pana vo, gahapatayo, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
Но, домохозяева, если странники – приверженцы иных учений спросят вас: ",
If wanderers of other religions were to ask you:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, gahapatayo, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
то вам следует ответить им так: ",
You should answer them:
‘tathā hi te āyasmanto araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti.
«Потому что эти достопочтенные затворяются в лесных жилищах в уединённых лесных чащах. ",
‘It’s because those venerables frequent remote lodgings in the wilderness and the forest.
Evaṁ puṭṭhā tumhe, gahapatayo, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyāthā”ti.
Будучи спрошенными так, домохозяева, вот как вам следует ответить тем странникам – приверженцам иных учений». ",
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.”
|
mn152 | | aññathā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “aññathā kho, ānanda, deseti pārāsiviyo brāhmaṇo sāvakānaṁ indriyabhāvanaṁ, aññathā ca panānanda, ariyassa vinaye anuttarā indriyabhāvanā hotī”ti.
«Ананда, брахман Парасария учит своих учеников развитию способностей одним образом, но в Дисциплине Благородных высочайшее развитие способностей иное».
“Ānanda, the development of the faculties taught by Pārāsariya is quite different from the supreme development of the faculties in the training of the Noble One.”
|
sn1.1 | | aññatarā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā bhagavantaṁ etadavoca:
И тогда, глубокой ночью, некое божество прекрасной наружности, освещая всю рощу Джеты, подошло к Благословенному. Подойдя, оно поклонилось Благословенному, встало рядом и сказало ему:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, went up to the Buddha, bowed, stood to one side, and said to him,
|
sn1.2 | | aññatarā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhitā kho sā devatā bhagavantaṁ etadavoca:
И тогда, глубокой ночью, некое божество прекрасной наружности, освещая всю рощу Джеты, подошло к Благословенному. Подойдя, оно поклонилось Благословенному, встало рядом и сказало ему:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, went up to the Buddha, bowed, stood to one side, and said to him,
|
sn1.10 | | araññasutta | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Araññasutta
Лес
Wilderness
|
sn1.11 | | aññatarā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Bhūtapubbaṁ, bhikkhave, aññatarā tāvatiṁsakāyikā devatā nandane vane accharāsaṅghaparivutā dibbehi pañcahi kāmaguṇehi samappitā samaṅgībhūtā paricārayamānā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ gāthaṁ abhāsi:
«Как-то раз, монахи, некое божество из собрания Тридцати трёх веселилось в роще Нанданы, будучи обеспеченным и наделённым пятью нитями небесных чувственных удовольствий, в сопровождении свиты небесных нимф. И тогда оно произнесло эту строфу:
“Once upon a time, mendicants, a certain deity of the company of the thirty-three was amusing themselves in the Garden of Delight, escorted by a band of nymphs, and supplied and provided with the five kinds of heavenly sensual stimulation. On that occasion they recited this verse:
Evaṁ vutte, bhikkhave, aññatarā devatā taṁ devataṁ gāthāya paccabhāsi:
Когда так было сказано, монахи, некое божество ответило тому божеству строфой:
When they had spoken, another deity replied with this verse:
|
sn1.13 | | dhaññasamaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | natthi dhaññasamaṁ dhanaṁ;
И не найти ценней зерна богатства,
no wealth equal to grain,
|
sn1.15 | | brahāraññaṁ mahāraññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Saṇateva brahāraññaṁ,
И шелестит могучий лес:
the formidable jungle whispers to itself:
Saṇateva → sanateva (bj); palāteva (sya-all) | brahāraññaṁ → mahāraññaṁ (bj, sya-all, km, pts1ed, pts2ed, mr)
Saṇateva brahāraññaṁ,
И шелестит могучий лес:
the formidable jungle whispers to itself:
|
sn1.17 | | aññamaheṭhayāno sāmaññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | abyattena ca sāmaññaṁ;
И трудно выдержать это тому, кто не готов.
is the ascetic life for the inept,
“Katihaṁ careyya sāmaññaṁ,
Как много дней практиковать аскезу он сумеет,
“How many days could an ascetic live
Anissito aññamaheṭhayāno,
Он независимый, угасший, не тревожащий других —
Independent, not disturbing others,
|
sn1.20 | | aññatarā maññati maññatī | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ tapodaṁ obhāsetvā yena āyasmā samiddhi tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā vehāsaṁ ṭhitā āyasmantaṁ samiddhiṁ gāthāya ajjhabhāsi:
И тогда, глубокой ночью, некое божество прекрасной наружности, освещая все горячие источники, подошло к достопочтенному Самиддхи. Подойдя, оно встало в воздухе и обратилось к достопочтенному Самиддхи строфой:
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire hot springs, went up to Samiddhi, and, standing in the air, addressed him in verse:
Atha kho, bhante, aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ tapodaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā vehāsaṁ ṭhitā imāya gāthāya ajjhabhāsi:
Akkhātāraṁ na maññati;
„Того, кто выражает“ не измышляет он,
they don’t conceive a communicator,
Yo maññatī so vivadetha tena;
Тот в этом случае может пуститься в споры.
special, or worse’, you’ll get into arguments.
|
sn1.23 | | paññañca | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Cittaṁ paññañca bhāvayaṁ;
Ум развивающий и мудрость,
developing the mind and wisdom,
|
sn1.25 | | maññanaṁ maññataṁ samaññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Loke samaññaṁ kusalo viditvā,
Умелый и знающий мира умения выражаться,
Skillful, understanding the world’s labels,
Sa vītivatto maññataṁ sumedho,
И хоть измышлённое он одолел,
Though that intelligent person has transcended conceiving,
maññataṁ → maññanaṁ (bj); yamataṁ (sya-all, pts1ed, pts2ed); maññitaṁ (?)
Loke samaññaṁ kusalo viditvā;
Умелый и знающий мира умения выражаться,
Skillful, understanding the world’s labels,
|
sn1.28 | | aññamaññābhigijjhanti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññamaññābhigijjhanti,
Все смотрят друг на друга жадными глазами,
are jealous of each other,
|
sn1.31 | | paññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | paññā labbhati nāññato”ti.
То мудрость обретёшь от них, не от других».
wisdom is gained—but not from anyone else.”
paññā labbhati → paññaṁ labhati (sya-all, km)
|
sn1.35 | | aññathā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Aññathā santamattānaṁ,
«Коль выставляет он себя одним,
“Someone who pretends
aññathā yo pavedaye;
На деле будучи иным,
to be other than they really are,
|
sn1.38 | | avihaññamāno avihaññamāno”ti kimaññatra | 8 | | Pi En Ru | dhamma | tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno.
Но Благословенный терпел их, будучи осознанным и бдительным, не становясь обеспокоенным.
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness.
nāgavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti.
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно нага, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
And as an elephant, he endures painful physical feelings that have come up—sharp, severe, acute, unpleasant, and disagreeable—unbothered, with mindfulness and situational awareness.”
sīhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti.
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно лев, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
And as a lion, he endures painful physical feelings … unbothered.”
ājānīyavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti.
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно чистокровный скакун, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
And as a thoroughbred, he endures painful physical feelings … unbothered.”
nisabhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti.
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно бык-вожак, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
And as a chief bull, he endures painful physical feelings … unbothered.”
dhorayhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti.
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие – он терпит их, точно вьючный зверь, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
And as a behemoth, he endures painful physical feelings … unbothered.”
dantavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti.
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно укрощённый, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным».
And as someone tamed, he endures painful physical feelings … unbothered.”
Yo evarūpaṁ purisanāgaṁ purisasīhaṁ purisaājānīyaṁ purisanisabhaṁ purisadhorayhaṁ purisadantaṁ atikkamitabbaṁ maññeyya kimaññatra adassanā”ti.
Если кто-либо посчитал бы, что такому можно помешать, такому нагу среди людей, льву среди людей, чистокровному скакуну среди людей, быку-вожаку среди людей, вьючному зверю среди людей, укрощённому среди людей, то разве не из недостатка видения такое могло бы произойти?»
If anyone imagines that they can overcome such an elephant of a man, a lion of a man, a thoroughbred of a man, a chief bull of a man, a behemoth of a man, a tamed man—what is that but a failure to see?”
|
sn1.41 | | aññatarā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññatarā devatā abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇā kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi.
И когда наступила глубокая ночь, некое божество прекрасной наружности, освещая всю рощу Джеты, подошло к Благословенному. Подойдя, оно поклонилось Благословенному, встало рядом
Then, late at night, a glorious deity, lighting up the entire Jeta’s Grove, went up to the Buddha, bowed, stood to one side,
|
sn1.49 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññaṁ pucchāma gotama;
Но, о Готама, зададим другой вопрос:
and ask another question, Gotama.
|
sn1.50 | | aññatra | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Na aññatra bhagavatā,
«Не чьей иной, как Благословенного!
“None other than the Blessed One!
|
sn1.70 | | vihaññatī”ti | 2 | | Pi En Ru | dhamma | kismiṁ loko vihaññatī”ti.
И в отношении чего?»
is the world troubled in what?”
chasu loko vihaññatī”ti.
По отношению к шести».
the world’s troubled in six.”
|
sn1.75 | | bhūripañña | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Pucchāmi taṁ gotama bhūripañña,
Спрошу тебя я, о мудрец Готама:
I ask you, Gotama, whose wisdom is vast:
|
sn2.8 | | sāmaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Sāmaññaṁ dupparāmaṭṭhaṁ,
Так, коль неверно ты ведёшь аскета жизнь,
So too, the ascetic life, when wrongly taken,
Sāmaññaṁ dupparāmaṭṭhaṁ,
|
sn2.14 | | bhūripañña paññavantaṁ paññavā | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Pucchāmi taṁ gotama bhūripañña,
«Спрошу тебя я, о мудрец Готама,
“I ask you, Gotama, whose wisdom is vast,
Kathaṁvidhaṁ paññavantaṁ vadanti;
Каков он, тот, зовётся мудрым кто?
What kind of person do they call wise?
“Yo sīlavā paññavā bhāvitatto,
«Он мудрый, нравственный и с развитым умом,
“A person who is ethical, wise, evolved,
Tathāvidhaṁ paññavantaṁ vadanti;
Такого называют мудрым,
That’s the kind of person they call wise.
|
sn2.15 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Paññavā susamāhito;
Он сосредоточен и мудр,
wise and serene,
|
sn2.20 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “imaṁ, bhikkhave, rattiṁ aññataro devaputto abhikkantāya rattiyā abhikkantavaṇṇo kevalakappaṁ jetavanaṁ obhāsetvā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā maṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi.
«Монахи, прошлой ночью, когда наступила глубокая ночь, некое молодое божество подошло ко мне
“Mendicants, tonight, a certain glorious god, lighting up the entire Jeta’s Grove, came to me, bowed, stood to one side,
|
sn2.24 | | aññatra | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Na aññatra bhagavatā,
«Не чьей иной, как Благословенного!
“None other than the Blessed One!
|
sn2.25 | | araññakuṭikāya | 1 | | Pi En Ru | dhamma | ekaṁ samayaṁ sambahulā bhikkhū, kosalesu viharanti himavantapasse araññakuṭikāya uddhatā unnaḷā capalā mukharā vikiṇṇavācā muṭṭhassatino asampajānā asamāhitā vibbhantacittā pākatindriyā.
Однажды группа монахов проживала в стране Косал, в небольшой лесной хижине на склоне Гималаев. Они были неугомонными, чванливыми, самовлюблёнными, грубыми, беспорядочными в беседах, со спутанными умами, не имевшими бдительности, не сосредоточенными, легкомысленными, слабыми в сдержанности своих способностей органов чувств.
At one time several mendicants were staying in the Kosalan lands, in a wilderness hut on the slopes of the Himalayas. They were restless, insolent, fickle, scurrilous, loose-tongued, unmindful, lacking situational awareness and immersion, with straying minds and undisciplined faculties.
|
sn2.26 | | aññatra aññatreva paññapemi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | So khvāhaṁ, bhante, evarūpena javena samannāgato evarūpena ca padavītihārena, aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarāva kālaṅkato.
Обладая такой скоростью и таким шагом, имея срок жизни в сотню лет, живя в течение сотни лет, я передвигался в течение ста лет, если не считать остановок на то, чтобы поесть, попить, пообедать и перекусить, помочиться и испражниться, поспать и снять усталость. И всё же я умер по пути, так и не достигнув края мира.
Having such speed and stride, I traveled for my whole lifespan of a hundred years—pausing only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness—and I passed away along the way, never reaching the end of the world.
Api ca khvāhaṁ, āvuso, imasmiṁyeva byāmamatte kaḷevare sasaññimhi samanake lokañca paññapemi lokasamudayañca lokanirodhañca lokanirodhagāminiñca paṭipadanti.
Друг, именно в этом самом теле, длиной почти в сажень, наделённом восприятием и сознанием, я провозглашаю мир, происхождение мира, прекращение мира и путь, ведущий к прекращению мира». И далее Благословенный добавил:
For it is in this fathom-long carcass with its perception and mind that I describe the world, its origin, its cessation, and the practice that leads to its cessation.
|
sn2.29 | | bhaññamāne yaññadeva | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho susimo devaputto āyasmato sāriputtassa vaṇṇe bhaññamāne mahatiyā devaputtaparisāya parivuto yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhito kho susimo devaputto bhagavantaṁ etadavoca:
И тогда, по мере того как произносилась эта похвала достопочтенного Сарипутты, молодое божество Сусима вместе с большим собранием молодых божеств подошло к Благословенному. Подойдя, оно поклонилось Благословенному, встало рядом и сказало ему:
While this praise of Sāriputta was being spoken, the god Susīma approached the Buddha, escorted by a large assembly of gods. He bowed, stood to one side, and said to him:
Ahampi hi, bhante, yaññadeva devaputtaparisaṁ upasaṅkamiṁ, etadeva bahulaṁ saddaṁ suṇāmi:
И в моем случае также, уважаемый. К каким бы собраниям молодых божеств я ни подходил, часто слышал ту же самую весть:
“For I too, sir, whenever I go to an assembly of gods, frequently hear the same terms of praise.”
Atha kho susimassa devaputtassa devaputtaparisā āyasmato sāriputtassa vaṇṇe bhaññamāne attamanā pamuditā pītisomanassajātā uccāvacā vaṇṇanibhā upadaṁseti.
И тогда, по мере того как произносилась эта похвала достопочтенного Сарипутты, молодые божества собрания Сусимы – довольные, порадованные, полные радости и восторга – заиграли разными сияющими цветами.
While this praise of Sāriputta was being spoken, the gods of Susīma’s assembly—uplifted and overjoyed, full of rapture and happiness—generated a rainbow of bright colors.
evamevaṁ susimassa devaputtassa devaputtaparisā āyasmato sāriputtassa vaṇṇe bhaññamāne attamanā pamuditā pītisomanassajātā uccāvacā vaṇṇanibhā upadaṁseti.
молодые божества собрания Сусимы — довольные, порадованные, полные радости и восторга — заиграли разными сияющими цветами.
In the same way, the gods of Susīma’s assembly generated a rainbow of bright colors.
evamevaṁ susimassa devaputtassa devaputtaparisā āyasmato sāriputtassa vaṇṇe bhaññamāne attamanā pamuditā pītisomanassajātā uccāvacā vaṇṇanibhā upadaṁseti.
молодые божества собрания Сусимы — довольные, порадованные, полные радости и восторга — заиграли разными сияющими цветами.
In the same way, the gods of Susīma’s assembly generated a rainbow of bright colors.
evamevaṁ susimassa devaputtassa devaputtaparisā āyasmato sāriputtassa vaṇṇe bhaññamāne attamanā pamuditā pītisomanassajātā uccāvacā vaṇṇanibhā upadaṁseti.
молодые божества собрания Сусимы — довольные, порадованные, полные радости и восторга — заиграли разными сияющими цветами.
In the same way, the gods of Susīma’s assembly generated a rainbow of bright colors.
evamevaṁ susimassa devaputtassa devaputtaparisā āyasmato sāriputtassa vaṇṇe bhaññamāne attamanā pamuditā pītisomanassajātā uccāvacā vaṇṇanibhā upadaṁseti.
молодые божества собрания Сусимы — довольные, порадованные, полные радости и восторга — заиграли разными сияющими цветами.
In the same way, the gods of Susīma’s assembly generated a rainbow of bright colors.
|
sn2.30 | | sāmaññappattā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Gaṇassa satthāro sāmaññappattā,
Учителя собраний, что достигли аскетического стана:
Teachers of communities, attained ascetics,
|
sn3.3 | | aññatra | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “atthi nu kho, bhante, jātassa aññatra jarāmaraṇā”ti?
«Уважаемый, для того, кто родился, есть ли что-либо иное, что ожидало бы его в будущем, кроме старения и смерти?»
“Sir, for someone who has been reborn, is there any exemption from old age and death?”
“Natthi kho, mahārāja, jātassa aññatra jarāmaraṇā.
«Для того, кто родился, нет ничего, что ожидало бы его в будущем, кроме старения и смерти.
“Great king, for someone who has been reborn, there’s no exemption from old age and death.
Yepi te, mahārāja, khattiyamahāsālā aḍḍhā mahaddhanā mahābhogā pahūtajātarūparajatā pahūtavittūpakaraṇā pahūtadhanadhaññā, tesampi jātānaṁ natthi aññatra jarāmaraṇā.
Даже в случае зажиточных кхаттиев — с большим богатством и имуществом, с запасами золота и серебра, с большими владениями и сбережениями, с обилием ценностей и зерна — поскольку они родились, нет ничего, что ожидало бы их в будущем, кроме старения и смерти.
Even for well-to-do aristocrats,
gahapatimahāsālā aḍḍhā mahaddhanā mahābhogā pahūtajātarūparajatā pahūtavittūpakaraṇā pahūtadhanadhaññā, tesampi jātānaṁ natthi aññatra jarāmaraṇā.
зажиточных домохозяев… — поскольку они родились, нет ничего, что ожидало бы их в будущем, кроме старения и смерти.
or householders—rich, affluent, and wealthy, with lots of gold and silver, lots of property and assets, and lots of money and grain—when they’re born, there’s no exemption from old age and death.
|
sn3.9 | | haññare yaññasutta yaññatthāya yaññaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Yaññasutta
Жертвоприношение
Sacrifice
Tena kho pana samayena rañño pasenadissa kosalassa mahāyañño paccupaṭṭhito hoti, pañca ca usabhasatāni pañca ca vacchatarasatāni pañca ca vacchatarisatāni pañca ca ajasatāni pañca ca urabbhasatāni thūṇūpanītāni honti yaññatthāya.
И тогда великое жертвоприношение было устроено в честь царя Пасенади Косальского. Пятьсот быков, пятьсот волов, пятьсот тёлок, пятьсот коз, пятьсот баранов были приведены к жертвенному столбу.
Now at that time a big sacrifice had been set up for King Pasenadi of Kosala. Bulls, bullocks, heifers, goats and rams—five hundred of each—had been led to the pillar for the sacrifice.
“idha, bhante, rañño pasenadissa kosalassa mahāyañño paccupaṭṭhito hoti, pañca ca usabhasatāni pañca ca vacchatarasatāni pañca ca vacchatarisatāni pañca ca ajasatāni pañca ca urabbhasatāni thūṇūpanītāni honti yaññatthāya.
«Так вот, уважаемый, великое жертвоприношение устроено в честь царя Пасенади Косальского. Пятьсот быков… баранов были приведены к жертвенному столбу.
vividhā yattha haññare;
Сопутствовать такому подношению не станут,
don’t attend sacrifices
Na taṁ sammaggatā yaññaṁ,
Где козы, овцы и иной рогатый скот
where goats, sheep, and cattle
vividhā nettha haññare;
Самых различных видов, что лишаются вдруг жизни:
where goats, sheep, and cattle,
Etaṁ sammaggatā yaññaṁ,
То мудрецы великие, что праведно ведут себя,
and various creatures aren’t killed.
|
sn3.10 | | yaññabandhananti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | mallikā yaññabandhananti.
|
sn3.11 | | asaññatā aññatarā”ti paññavatā susaññatānañhi | 11 | | Pi En Ru | dhamma | “ye te, bhante, loke arahanto vā arahattamaggaṁ vā samāpannā ete tesaṁ aññatarā”ti.
«Эти, уважаемый, входят в число тех людей в мире, которые араханты или которые вступили на путь к арахантству».
“Sir, are they among those in the world who are perfected ones or who are on the path to perfection?”
Saṁvāsena kho, mahārāja, sīlaṁ veditabbaṁ. Tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
За счёт длительного проживания вместе с кем-либо, великий царь, можно узнать о его нравственности, и только за долгое время, а не за короткое время; тем, кто внимателен, а не тем, кто невнимателен; тем, кто мудр, а не тем, кто глуп.
You can get to know a person’s ethics by living with them. But only after a long time, not casually; only when attentive, not when inattentive; and only by the wise, not the witless.
Saṁvohārena kho, mahārāja, soceyyaṁ veditabbaṁ. Tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
За счёт имения дел с кем-либо, великий царь, можно узнать о его честности, и только за долгое время, а не за короткое время; тем, кто внимателен, а не тем, кто невнимателен; тем, кто мудр, а не тем, кто глуп.
You can get to know a person’s purity by dealing with them. …
Āpadāsu kho, mahārāja, thāmo veditabbo. So ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
За счёт неприятных ситуаций, великий царь, можно узнать выносливость человека, и только за долгое время, а не за короткое время; тем, кто внимателен, а не тем, кто невнимателен; тем, кто мудр, а не тем, кто глуп.
You can get to know a person’s resilience in times of trouble. …
Sākacchāya, kho, mahārāja, paññā veditabbā. Sā ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā”ti.
За счёт ведения бесед с кем-либо, великий царь, можно узнать о его мудрости, и только за долгое время, а не за короткое время; тем, кто внимателен, а не тем, кто невнимателен; тем, кто мудр, а не тем, кто глуп».
You can get to know a person’s wisdom by discussion. But only after a long time, not casually; only when attentive, not when inattentive; and only by the wise, not the witless.”
Saṁvāsena kho, mahārāja, sīlaṁ veditabbaṁ. Tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
Saṁvohārena kho, mahārāja, soceyyaṁ veditabbaṁ. Tañca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
Āpadāsu kho, mahārāja, thāmo veditabbo. So ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññena.
Sākacchāya kho, mahārāja, paññā veditabbā. Sā ca kho dīghena addhunā, na ittaraṁ; manasikarotā, no amanasikarotā; paññavatā, no duppaññenā’ti.
Susaññatānañhi viyañjanena,
Ведь под личиной сдержанности и контроля
For undisciplined men live in this world
Asaññatā lokamimaṁ caranti.
Несдержанные люди странствуют по миру.
disguised as the disciplined.
|
sn3.12 | | aññamaññaṁ aññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Yato kho te rājāno nāsakkhiṁsu aññamaññaṁ saññāpetuṁ.
Поскольку те цари не могли убедить друг друга,
Since those kings were unable to persuade each other,
Yehi ca yo rūpehi attamano hoti paripuṇṇasaṅkappo, so tehi rūpehi aññaṁ rūpaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
Когда он доволен и полностью удовлетворён некими формами, тогда он не жаждет других форм, более возвышенных и утончённых, нежели эти формы.
When you’re happy with certain sights, as you’ve got all you wished for, you don’t want any other sight that’s better or finer.
Yehi ca yo saddehi attamano hoti paripuṇṇasaṅkappo, so tehi saddehi aññaṁ saddaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
Yehi ca yo gandhehi attamano hoti paripuṇṇasaṅkappo, so tehi gandhehi aññaṁ gandhaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
Yehi ca yo rasehi attamano hoti paripuṇṇasaṅkappo, so tehi rasehi aññaṁ rasaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
Yehi ca yo phoṭṭhabbehi attamano hoti paripuṇṇasaṅkappo, so tehi phoṭṭhabbehi aññaṁ phoṭṭhabbaṁ uttaritaraṁ vā paṇītataraṁ vā na pattheti.
Когда он доволен и полностью удовлетворён некими осязаемыми вещами, тогда он не жаждет других осязаемых вещей более возвышенных и утончённых, нежели эти осязаемые вещи.
When you’re happy with certain touches, as you’ve got all you wished for, you don’t want any other touch that’s better or finer.
|
sn3.15 | | maññati | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ṭhānañhi maññati bālo,
Удачей глупец всё считает,
For the fool thinks they’ve got away with it
|
sn3.16 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro puriso yena rājā pasenadi kosalo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā rañño pasenadissa kosalassa upakaṇṇake ārocesi:
Затем некий человек подошёл к царю Пасенади Косальскому и шёпотом сообщил ему:
Then a man went up to the king and whispered in his ear,
|
sn3.19 | | hiraññasseva | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Asīti, bhante, satasahassāni hiraññasseva, ko pana vādo rūpiyassa.
Там было восемьдесят лакхов золота, не говоря уже о серебре,
There was eight million in gold coin, not to mention the silver coin.
|
sn3.20 | | dhaññaṁ hiraññasseva | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Sataṁ, bhante, satasahassāni hiraññasseva, ko pana vādo rūpiyassa.
Там было сто лакхов золота, не говоря уже о серебре,
There was ten million in gold coin, not to mention the silver coin.
“Dhaññaṁ dhanaṁ rajataṁ jātarūpaṁ,
«Зерно, богатство, золото и серебро,
“Grain, wealth, silver, and gold,
|
sn3.24 | | aññaṁ maññasi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Aññaṁ kho etaṁ, mahārāja, kattha dānaṁ dātabbaṁ, aññaṁ panetaṁ kattha dinnaṁ mahapphalanti?
«Это один вопрос, великий царь: „Кому следует давать дары?“, а это другой: „Где то, что было подарено, приносит великий плод?“
“Where a gift should be given is one thing, great king, but where a gift is very fruitful is another.
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты думаешь, великий царь?
What do you think, great king?
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты думаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
|
sn3.25 | | aññatra hiraññasuvaṇṇaṁ maññasi raññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | “Yāni tāni, bhante, raññaṁ khattiyānaṁ muddhāvasittānaṁ issariyamadamattānaṁ kāmagedhapariyuṭṭhitānaṁ janapadatthāvariyappattānaṁ mahantaṁ pathavimaṇḍalaṁ abhivijiya ajjhāvasantānaṁ rājakaraṇīyāni bhavanti, tesu khvāhaṁ, etarahi ussukkamāpanno”ti.
«Только что, уважаемый, я занимался теми царскими делами, которые свойственны миропомазанным кхаттийским царям, опьянённым опьянением владычества, охваченным жаждой чувственных наслаждений, достигшим устойчивого управления в своей стране, которые правят, завоевав обширные области земель».
“Sir, there are anointed aristocratic kings who are infatuated with authority, and obsessed with greed for sensual pleasures. They have attained stability in the country, occupying a vast conquered territory. Today I have been busy fulfilling the duties of such kings.”
“Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
Как ты думаешь, великий царь?
“What do you think, great king?
“Evarūpe me, bhante, mahati mahabbhaye samuppanne dāruṇe manussakkhaye dullabhe manussatte kimassa karaṇīyaṁ aññatra dhammacariyāya aññatra samacariyāya aññatra kusalakiriyāya aññatra puññakiriyāyā”ti?
«Если бы, уважаемый, возникла такая великая угроза, такое ужасное уничтожение человеческой жизни, человеческого состояния, которое так сложно обрести, то что ещё можно было бы поделать, кроме как жить в соответствии с Дхаммой, жить праведно, совершать благие дела и поступки, приносящие заслуги?»
“Sir, what could I do but practice the teachings, practice morality, doing skillful and good actions?”
“Adhivattamāne ca me, bhante, jarāmaraṇe kimassa karaṇīyaṁ aññatra dhammacariyāya samacariyāya kusalakiriyāya puññakiriyāya?
«Когда старение и смерть надвигаются на меня, уважаемый, то что ещё можно было бы поделать, кроме как жить в соответствии с Дхаммой, жить праведно, совершать благие дела и поступки, приносящие заслуги?
“Sir, what can I do but practice the teachings, practice morality, doing skillful and good actions?
Yāni tāni, bhante, raññaṁ khattiyānaṁ muddhāvasittānaṁ issariyamadamattānaṁ kāmagedhapariyuṭṭhitānaṁ janapadatthāvariyappattānaṁ mahantaṁ pathavimaṇḍalaṁ abhivijiya ajjhāvasantānaṁ hatthiyuddhāni bhavanti;
Есть, уважаемый, сражения слонов, устраиваемые миропомазанными кхаттийскими царями, опьянёнными опьянением владычества, охваченными жаждой чувственных удовольствий, достигшими устойчивого управления в своей стране, которые правят, завоевав обширные области земель.
Sir, there are anointed aristocratic kings who are infatuated with authority, and obsessed with greed for sensual pleasures. They have attained stability in the country, occupying a vast conquered territory. Such kings engage in battles of elephants,
Yānipi tāni, bhante, raññaṁ khattiyānaṁ muddhāvasittānaṁ …pe…
Saṁvijjati kho pana, bhante, imasmiṁ rājakule pahūtaṁ hiraññasuvaṇṇaṁ bhūmigatañceva vehāsaṭṭhañca, yena mayaṁ pahoma āgate paccatthike dhanena upalāpetuṁ.
При этом царском дворе, уважаемый, есть обилие слитков и монет из золота, что хранятся в погребах и хранилищах, и таким богатством мы можем смягчить агрессию врагов, когда они придут.
In this royal court there is abundant gold, both coined and uncoined, stored in dungeons and towers. Using this wealth we can bribe an approaching enemy.
Adhivattamāne ca me, bhante, jarāmaraṇe kimassa karaṇīyaṁ aññatra dhammacariyāya samacariyāya kusalakiriyāya puññakiriyāyā”ti?
Когда старение и смерть надвигаются на меня, уважаемый, то что ещё можно было бы поделать, кроме как жить в соответствии с Дхаммой, жить праведно, совершать благие дела и поступки, приносящие заслуги?»
When old age and death are advancing, what can I do but practice the teachings, practice morality, doing skillful and good actions?”
Adhivattamāne jarāmaraṇe kimassa karaṇīyaṁ aññatra dhammacariyāya samacariyāya kusalakiriyāya puññakiriyāyā”ti?
Когда старение и смерть надвигаются на тебя, то что ещё можно было бы поделать, кроме как жить в соответствии с Дхаммой, жить праведно, совершать благие дела и поступки, приносящие заслуги?»
When old age and death are advancing, what can you do but practice the teachings, practice morality, doing skillful and good actions?”
|
sn4.1 | | maññasi paññañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Asuddho maññasi suddho,
Ты нечист, хоть считаешь, что чистый:
You’re impure, but think yourself pure;
Sīlaṁ samādhi paññañca,
Стал путь развивать я тогда, который ведёт к просветлению, —
Ethics, immersion, and wisdom:
|
sn4.6 | | attasaññato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyā so muni attasaññato;
empty buildings for lodging.
|
sn4.7 | | uṭṭhānasaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappesi pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
He laid down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
|
sn4.12 | | maññasī”ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | vijitāvī nu maññasī”ti.
so why do you imagine you’re the victor?”
|
sn4.13 | | avihaññamāno paññapetvā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno.
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness.
Atha kho bhagavā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññapetvā dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappesi pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno.
And then he spread out his outer robe folded in four and laid down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware.
|
sn4.14 | | yadaññamanusāsasi yadaññamanusāsati | 2 | | Pi En Ru | dhamma | yadaññamanusāsasi;
to instruct others.
yadaññamanusāsati;
out of compassion for their welfare.
|
sn4.16 | | aññataraṁ aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu aññataraṁ bhikkhuṁ etadavoca:
One of the mendicants said to another,
|
sn4.17 | | aññataraṁ aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho māro pāpimā yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavato avidūre mahantaṁ bhayabheravaṁ saddamakāsi, apissudaṁ pathavī maññe undrīyati. Atha kho aññataro bhikkhu aññataraṁ bhikkhuṁ etadavoca:
Then Māra the Wicked went up to the Buddha and made a terrifyingly loud noise close by him. It seemed as if the earth were shattering, so that one of the mendicants said to another,
|
sn4.18 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Kiṁ nu maññasi pāpima,
Wicked One, do you imagine that
|
sn4.20 | | araññakuṭikāyaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ bhagavā kosalesu viharati himavantapadese araññakuṭikāyaṁ.
At one time the Buddha was staying in the land of the Kosalans, in a wilderness hut on the slopes of the Himalayas.
|
sn4.21 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho, bhante, aññataro brāhmaṇo mahantena jaṭaṇḍuvena ajinakkhipanivattho jiṇṇo gopānasivaṅko ghurughurupassāsī udumbaradaṇḍaṁ gahetvā yena mayaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā amhe etadavoca:
|
sn4.23 | | mahāpañña | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Mahāvīra mahāpañña,
“O great hero, O greatly wise!
|
sn4.24 | | kimaññamanusāsasī”ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | kimaññamanusāsasī”ti.
why teach it to anyone else?”
|
sn4.25 | | āraññamiva | 1 | | Pi En Ru | dhamma | āraññamiva kuñjaraṁ;
like an elephant in the wild.
|
sn5.2 | | aññasmi aññasmiṁ aññatarasmiṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Andhavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
plunged deep into it, and sat at the root of a tree to meditate.
Kiñci vā pana aññasmi,
or ‘I am’ anything at all,
aññasmi → aññasmiṁ (bj); asmīti (sya-all, km, pts1ed, pts2ed)
|
sn5.3 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Andhavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
plunged deep into it, and sat at the root of a tree to meditate.
|
sn5.4 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
|
sn5.5 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññatarasmiṁ supupphitasālarukkhamūle aṭṭhāsi.
and stood at the root of a sal tree in full flower.
|
sn5.6 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
|
sn5.7 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
|
sn5.8 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
|
sn5.9 | | aññatarasmiṁ aññataraṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
and sat at the root of a tree for the day’s meditation.
Yathā aññataraṁ bījaṁ,
It’s like a seed that’s sown
|
sn5.10 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Andhavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
plunged deep into it, and sat at the root of a tree to meditate.
|
sn6.2 | | aññaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “aparipuṇṇassa kho sīlakkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
«Ради осуществления неосуществлённой совокупности нравственности я бы чтил, уважал и жил в зависимости от другого жреца или отшельника. ",
“I’d honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entire spectrum of ethics, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya attanā sīlasampannataraṁ aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Однако в этом мире, с его дэвами, Марами, Брахмами, в этом поколении, с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми, я не вижу [какого-либо] другого жреца или отшельника, более совершенного в нравственности, чем я сам, которого я мог бы чтить, уважать и жить в зависимости от него. ",
But I don’t see any other ascetic or brahmin in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who is more accomplished than myself in ethics, who I should honor and respect and rely on.
Aparipuṇṇassa kho samādhikkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Ради осуществления неосуществлённой совокупности сосредоточения я бы чтил, уважал и жил в зависимости от другого жреца или отшельника. ",
I’d honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entire spectrum of immersion, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake loke …pe… attanā samādhisampannataraṁ aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Однако в этом мире, с его дэвами, Марами, Брахмами, в этом поколении, с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми, я не вижу [какого-либо] другого жреца или отшельника, более совершенного в сосредоточении, чем я сам, которого я мог бы чтить, уважать и жить в зависимости от него. ",
But I don’t see any other ascetic or brahmin … who is more accomplished than myself in immersion …
Aparipuṇṇassa paññākkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Ради осуществления неосуществлённой совокупности совокупности мудрости я бы чтил, уважал и жил в зависимости от другого жреца или отшельника. ",
I’d honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entire spectrum of wisdom, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake …pe… attanā paññāsampannataraṁ aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Однако в этом мире, с его дэвами, Марами, Брахмами, в этом поколении, с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми, я не вижу [какого-либо] другого жреца или отшельника, более совершенного в совокупности мудрости, чем я сам, которого я мог бы чтить, уважать и жить в зависимости от него. ",
But I don’t see any other ascetic or brahmin … who is more accomplished than myself in wisdom …
Aparipuṇṇassa kho vimuttikkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Ради осуществления неосуществлённой совокупности освобождения я бы чтил, уважал и жил в зависимости от другого жреца или отшельника. ",
I’d honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entire spectrum of freedom, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake …pe… attanā vimuttisampannataraṁ aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Однако в этом мире, с его дэвами, Марами, Брахмами, в этом поколении, с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми, я не вижу [какого-либо] другого жреца или отшельника, более совершенного в совокупности освобождения, чем я сам, которого я мог бы чтить, уважать и жить в зависимости от него. ",
But I don’t see any other ascetic or brahmin … who is more accomplished than myself in freedom …
Aparipuṇṇassa kho vimuttiñāṇadassanakkhandhassa pāripūriyā aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Ради осуществления неосуществлённой совокупности знания и видения освобождения я бы чтил, уважал и жил в зависимости от другого жреца или отшельника. ",
I’d honor and respect and rely on another ascetic or brahmin so as to complete the entire spectrum of the knowledge and vision of freedom, if it were incomplete.
Na kho panāhaṁ passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya attanā vimuttiñāṇadassanasampannataraṁ aññaṁ samaṇaṁ vā brāhmaṇaṁ vā, yamahaṁ sakkatvā garuṁ katvā upanissāya vihareyyaṁ.
Однако в этом мире, с его дэвами, Марами, Брахмами, в этом поколении, с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми, я не вижу [какого-либо] другого жреца или отшельника, более совершенного в знании и видении освобождения, чем я сам, которого я мог бы чтить, уважать и жить в зависимости от него. ",
But I don’t see any other ascetic or brahmin in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who is more accomplished than myself in the knowledge and vision of freedom, who I should honor and respect and rely on.
|
sn6.3 | | anaññaposī aññatarissā aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññatarissā brāhmaṇiyā brahmadevo nāma putto bhagavato santike agārasmā anagāriyaṁ pabbajito hoti.
И в то время у некоей брахманки был сын по имени Брахмадэва, который оставил жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной [под учительством] Благословенного. ",
Now at that time a certain brahmin lady had a son called Brahmadeva, who had gone forth from the lay life to homelessness in the presence of the Buddha.
Aññataro ca panāyasmā brahmadevo arahataṁ ahosi.
Так достопочтенный Брахмадэва стал одним из арахантов. ",
And Venerable Brahmadeva became one of the perfected.
Akiñcano bhikkhu anaññaposī,
И не имея ничего, других не кормит он. ",
Owning nothing, providing for no other, a mendicant
|
sn6.4 | | aññampi maññasi natthaññaṁ panaññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | “idaṁ niccaṁ, idaṁ dhuvaṁ, idaṁ sassataṁ, idaṁ kevalaṁ, idaṁ acavanadhammaṁ, idañhi na jāyati na jīyati na mīyati na cavati na upapajjati, ito ca panaññaṁ uttari nissaraṇaṁ natthī”ti.
«Это постоянное, это устойчивое, это вечное, это совершенное, это нерушимое. В самом деле, именно здесь нельзя родиться, нельзя постареть, нельзя умереть, нельзя скончаться, нельзя переродиться. Нет спасения более возвышенного, нежели это». ",
“This is permanent, this is everlasting, this is eternal, this is whole, this is not liable to pass away. For this is where there’s no being born, growing old, dying, passing away, or being reborn. And there’s no other escape beyond this.”
Idañhi, mārisa, niccaṁ, idaṁ dhuvaṁ, idaṁ sassataṁ, idaṁ kevalaṁ, idaṁ acavanadhammaṁ, idañhi na jāyati na jīyati na mīyati na cavati na upapajjati. Ito ca panaññaṁ uttari nissaraṇaṁ natthī”ti.
И в самом деле, почтенный, это постоянное, это устойчивое, это вечное, это совершенное, это нерушимое. В самом деле, именно здесь нельзя родиться, нельзя постареть, нельзя умереть, нельзя скончаться, нельзя переродиться. Нет спасения более возвышенного, нежели это». ",
For this is permanent, this is everlasting, this is eternal, this is complete, this is not liable to pass away. For this is where there’s no being born, growing old, dying, passing away, or being reborn. And there’s no other escape beyond this.”
Santañca panaññaṁ uttari nissaraṇaṁ, ‘natthaññaṁ uttari nissaraṇan’ti vakkhatī”ti.
И хотя есть другое спасение, более возвышенное, нежели это, он говорит: „Нет спасения более возвышенного, нежели это“». ",
And although there is another escape beyond this, he says that there’s no other escape beyond this.”
Yaṁ tvaṁ baka maññasi dīghamāyuṁ;
Хоть ты и думаешь, Бака, иначе. ",
though you think it’s long.
Aññepi jānāsi tathā hi buddho;
Других ты тоже знаешь, а потому ты Будда. ",
And others, too, you know; that’s why you’re the Buddha.
Aññepi → aññampi (bj, pts1ed, pts2ed)
|
sn6.5 | | aññatarabrahmasutta aññatarassa aññataraṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatarabrahmasutta
Другое воззрение ",
A Certain Brahmā
Aññatarabrahmasutta → aparādiṭṭhisuttaṁ (bj, sya-all); aparādiṭṭhi (pts1ed)
Tena kho pana samayena aññatarassa brahmuno evarūpaṁ pāpakaṁ diṭṭhigataṁ uppannaṁ hoti:
И тогда такое пагубное концептуальное воззрение возникло в некоем брахме: ",
Now at that time a certain Brahmā had the following harmful misconception:
Atha kho so brahmā aññataraṁ brahmapārisajjaṁ āmantesi:
И тогда тот брахма обратился к одному из членов его собрания: ",
Then that Brahmā addressed a member of his retinue,
|
sn6.6 | | aññassa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “So khvāhaṁ, mārisa, evaṁmahiddhiko evaṁmahānubhāvo kassa aññassa samaṇassa vā brāhmaṇassa vā upaṭṭhānaṁ gamissāmī”ti?
«Но, почтенный, когда я столь силён и могущественен, нужно ли мне идти и услуживать какому-либо отшельнику или жрецу?» ",
“Since I have such psychic power and might, what other ascetic or brahmin should I go to and attend upon?”
|
sn6.10 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
И когда так было сказано, монах спросил Благословенного: ",
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
|
sn6.14 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | ‘āyāma, brāhmaṇa, yena aññataro brahmaloko tenupasaṅkamissāma, yāva bhattassa kālo bhavissatī’ti.
«Ну же, брахман, почему бы нам не отправиться в некий мир брахм, пока не пришло обеденное время?»
‘Come, brahmin, let’s go to one of the brahmā realms until it’s time for our meal.’
|
sn7.1 | | aññatarassa aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññatarassa bhāradvājagottassa brāhmaṇassa dhanañjānī nāma brāhmaṇī abhippasannā hoti buddhe ca dhamme ca saṅghe ca.
Now at that time a certain brahmin lady of the Bhāradvāja clan named Dhanañjānī was devoted to the Buddha, the teaching, and the Saṅgha.
Aññataro ca panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
sn7.2 | | aññataro maññanti maññasi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
“What do you think, brahmin?
“Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa, api nu tesaṁ anuppadesi khādanīyaṁ vā bhojanīyaṁ vā sāyanīyaṁ vā”ti?
“Do you then serve them with fresh and cooked foods and savories?”
Janā maññanti bāloti,
oneself and the other
Aññataro ca panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
sn7.3 | | aññataro maññanti maññati | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Jayaṁ ve maññati bālo,
“‘Ha! I won!’ thinks the fool,
Janā maññanti bāloti,
oneself and the other
Aññataro ca panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
sn7.4 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro ca panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
sn7.5 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro ca panāyasmā ahiṁsakabhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja the Harmless became one of the perfected.
|
sn7.6 | | aññataro paññañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Cittaṁ paññañca bhāvayaṁ;
developing the mind and wisdom,
aññataro ca panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosī”ti.
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
sn7.7 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññataro ca panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
sn7.8 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññataro ca panāyasmā aggikabhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja the Fire-Worshiper became one of the perfected.
|
sn7.9 | | aññatarasmiṁ aññataro aññatra | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Addasā kho sundarikabhāradvājo brāhmaṇo bhagavantaṁ aññatarasmiṁ rukkhamūle sasīsaṁ pārutaṁ nisinnaṁ.
He saw the Buddha meditating at the root of a certain tree with his robe pulled over his head.
“Na khvāhaṁ, brāhmaṇa, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya yasseso habyaseso bhutto sammā pariṇāmaṁ gaccheyya aññatra, brāhmaṇa, tathāgatassa vā tathāgatasāvakassa vā.
“Brahmin, I don’t see anyone in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who can properly digest these leftovers, except for the Realized One or one of his disciples.
aññataro ca panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
sn7.10 | | aññatarasmiṁ aññatarassa aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ bhagavā kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time the Buddha was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Tena kho pana samayena aññatarassa bhāradvājagottassa brāhmaṇassa catuddasa balībaddā naṭṭhā honti.
Now at that time one of the brahmins of the Bhāradvāja clan had lost fourteen oxen.
Aññataro ca panāyasmā bhāradvājo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bhāradvāja became one of the perfected.
|
sn7.12 | | dhaññamupeti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Punappunaṁ dhaññamupeti raṭṭhaṁ.
again and again, grain is produced for the nation.
|
sn7.14 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇamahāsālo lūkho lūkhapāvuraṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
Then a certain well-to-do brahmin, shabby, wearing a shabby cloak, went up to the Buddha, and exchanged greetings with him.
|
sn7.17 | | araññasmiṁ aññatarasmiṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ bhagavā kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time the Buddha was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Addasā kho navakammikabhāradvājo brāhmaṇo bhagavantaṁ aññatarasmiṁ sālarukkhamūle nisinnaṁ pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
He saw the Buddha sitting down cross-legged at the root of a certain sal tree, his body set straight, and mindfulness established in his presence.
Yadekako araññasmiṁ,
How do you find enjoyment
|
sn7.18 | | araññaṁ aññatarasmiṁ aññatarassa vijanamaraññamassito | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ bhagavā kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time the Buddha was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Tena kho pana samayena aññatarassa bhāradvājagottassa brāhmaṇassa sambahulā antevāsikā kaṭṭhahārakā māṇavakā yena vanasaṇḍo tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā addasaṁsu bhagavantaṁ tasmiṁ vanasaṇḍe nisinnaṁ pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā. Disvāna yena bhāradvājagotto brāhmaṇo tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhāradvājagottaṁ brāhmaṇaṁ etadavocuṁ:
Then several youths, students of one of the Bhāradvāja brahmins, approached a forest grove while collecting firewood. They saw the Buddha sitting down cross-legged at the root of a certain sal tree, his body set straight, and mindfulness established in his presence. Seeing this, they went up to Bhāradvāja and said to him,
Suññaṁ araññaṁ vijanaṁ vigāhiya;
you’ve plunged into the empty, desolate wilderness.
Kasmā bhavaṁ vijanamaraññamassito,
Is that why you resort to the desolate wilderness,
|
sn7.21 | | paññatte | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena saṅgāravassa brāhmaṇassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the brahmin Saṅgārava, and sat down on the seat spread out.
|
sn7.22 | | aññataramahāsālaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataramahāsālaṁ;
|
sn8.3 | | atimaññati pesalāatimaññanā pesalāatimaññanāsuttaṁ pesalātimaññanāsuttaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Pesalasutta
Good-Hearted
Pesalasutta → pesalāatimaññanāsuttaṁ (bj); pesalātimaññanāsuttaṁ (sya-all); pesalāatimaññanā (pts1ed)
Tena kho pana samayena āyasmā vaṅgīso attano paṭibhānena aññe pesale bhikkhū atimaññati.
Now at that time Venerable Vaṅgīsa looked down upon other good-hearted mendicants because of his own poetic virtuosity.
|
sn8.9 | | aññāsikoṇḍaññaṁ koṇḍaññasutta | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Koṇḍaññasutta
With Koṇḍañña
Yannūnāhaṁ āyasmantaṁ aññāsikoṇḍaññaṁ bhagavato sammukhā sāruppāhi gāthāhi abhitthaveyyan”ti.
Why don’t I extoll him in the Buddha’s presence with fitting verses?”
Atha kho āyasmā vaṅgīso āyasmantaṁ aññāsikoṇḍaññaṁ bhagavato sammukhā sāruppāhi gāthāhi abhitthavi:
Then Vaṅgīsa extolled Koṇḍañña in the Buddha’s presence with fitting verses:
|
sn8.12 | | atimaññanā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | pesalā atimaññanā;
|
sn9.1 | | aññatarasmiṁ aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ekaṁ samayaṁ aññataro bhikkhu kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time one of the mendicants was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
|
sn9.2 | | aññatarasmiṁ aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ aññataro bhikkhu kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time one of the mendicants was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
|
sn9.3 | | appapaññaṁ aññatarasmiṁ aññataraṁ bhaññamānasmiṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ āyasmā kassapagotto kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time Venerable Kassapagotta was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Tena kho pana samayena āyasmā kassapagotto divāvihāragato aññataraṁ chetaṁ ovadati.
Now at that time Venerable Kassapagotta, having withdrawn for his day’s meditation, tried to advise a tribal hunter.
appapaññaṁ acetasaṁ;
is unintelligent, unthinking.
Dhammasmiṁ bhaññamānasmiṁ,
Though the teaching is spoken,
|
sn9.4 | | aññatarasmiṁ aññatarā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ sambahulā bhikkhū kosalesu viharanti aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time several mendicants were staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Evaṁ vutte, aññatarā devatā taṁ devataṁ gāthāya paccabhāsi:
When they had spoken, another deity replied with this verse:
|
sn9.5 | | aññatarasmiṁ gihisaññattibahulo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ āyasmā ānando kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time Venerable Ānanda was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Tena kho pana samayena āyasmā ānando ativelaṁ gihisaññattibahulo viharati.
Now at that time Ānanda was spending too much time informing the lay people.
|
sn9.6 | | aññatarasmiṁ aññatarā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ āyasmā anuruddho kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time Venerable Anuruddha was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Atha kho aññatarā tāvatiṁsakāyikā devatā jālinī nāma āyasmato anuruddhassa purāṇadutiyikā yenāyasmā anuruddho tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ anuruddhaṁ gāthāya ajjhabhāsi:
Then a certain deity of the company of the thirty-three named Penelope had been Anuruddha’s partner in a former life. She went up to Anuruddha, and recited these verses:
|
sn9.7 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ āyasmā nāgadatto kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time Venerable Nāgadatta was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
|
sn9.8 | | aññatarasmiṁ aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ aññataro bhikkhu kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time one of the monks was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Tena kho pana samayena so bhikkhu aññatarasmiṁ kule ativelaṁ ajjhogāḷhappatto viharati.
Now at that time that monk had become too closely involved in the affairs of a certain family.
|
sn9.9 | | aññatarasmiṁ aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ aññataro vajjiputtako bhikkhu vesāliyaṁ viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time a certain Vajjian mendicant was staying near Vesālī in a certain forest grove.
|
sn9.10 | | aññatarasmiṁ aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ aññataro bhikkhu kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time one of the mendicants was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
|
sn9.11 | | aññatarasmiṁ aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ aññataro bhikkhu kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time one of the mendicants was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
|
sn9.12 | | aññatarasmiṁ aññataro brahāraññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ aññataro bhikkhu kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time one of the mendicants was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
Saṇateva brahāraññaṁ,
the formidable jungle whispers to itself:
Saṇateva brahāraññaṁ,
the formidable jungle whispers to itself:
|
sn9.13 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ sambahulā bhikkhū kosalesu viharanti aññatarasmiṁ vanasaṇḍe uddhatā unnaḷā capalā mukharā vikiṇṇavācā muṭṭhassatino asampajānā asamāhitā vibbhantacittā pākatindriyā.
At one time several mendicants were staying in the Kosalan lands in a certain forest grove. They were restless, insolent, fickle, scurrilous, loose-tongued, unmindful, lacking situational awareness and immersion, with straying minds and undisciplined faculties.
|
sn9.14 | | aññatarasmiṁ aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ aññataro bhikkhu kosalesu viharati aññatarasmiṁ vanasaṇḍe.
At one time one of the mendicants was staying in the land of the Kosalans in a certain forest grove.
|
sn10.2 | | yadaññamanusāsasī”ti yadaññamanusāsati yadaññamanusāsatīti | 4 | | Pi En Ru | dhamma | yadaññamanusāsasī”ti.
to be instructing others.”
yadaññamanusāsasī”ti → yadaññamanusāsatīti (bj, sya-all, km, pts1ed, pts2ed)
yadaññamanusāsati;
with a mind clear and confident,
|
sn10.5 | | aññatarissā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññatarissā upāsikāya sānu nāma putto yakkhena gahito hoti.
Now at that time a certain lay woman had a son named Sānu who had been possessed by a native spirit.
|
sn10.8 | | maññamāno paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Rattiyā sudaṁ tikkhattuṁ vuṭṭhāsi pabhātanti maññamāno.
During the night he got up three times thinking it was morning.
Disvāna caṅkamā orohitvā paññatte āsane nisīdi.
So he stepped down from the walking path, sat down on the seat spread out,
|
sn10.10 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññataro upāsako sukkāya bhikkhuniyā bhojanaṁ adāsi.
Now at that time a certain lay follower gave food to the nun Sukkā.
|
sn10.11 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññataro upāsako cīrāya bhikkhuniyā cīvaraṁ adāsi.
Now at that time a certain lay follower gave a robe to the nun Cīrā.
|
sn10.12 | | paññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Kathaṁsu labhate paññaṁ,
“How do you get wisdom?
Sussūsaṁ labhate paññaṁ,
having faith in the perfected ones,
|
sn11.3 | | araññagatānaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | ‘sace tumhākaṁ, bhikkhave, araññagatānaṁ vā rukkhamūlagatānaṁ vā suññāgāragatānaṁ vā uppajjeyya bhayaṁ vā chambhitattaṁ vā lomahaṁso vā, mameva tasmiṁ samaye anussareyyātha:
If you’ve gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut and you get scared or terrified, just recollect me:
|
sn11.4 | | maññanti maññati maññatu | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Yadā naṁ maññati bālo,
When a fool thinks,
‘Kāmaṁ maññatu vā mā vā,
‘Let him think this if he wishes, or not—
Janā maññanti bāloti,
oneself and the other
|
sn11.5 | | maññanti maññati maññatu | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Yadā naṁ maññati bālo,
When a fool thinks,
‘Kāmaṁ maññatu vā mā vā,
‘Let him think this if he wishes, or not—
Janā maññanti bāloti,
oneself and the other
|
sn11.6 | | ājaññarathaṁ ājaññaratho | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, bhikkhave, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ paccudāvattesi.
‘Yes, lord,’ replied Mātali. And he turned the chariot back around, with its team of a thousand thoroughbreds.
‘paccudāvatto kho dāni sakkassa devānamindassa sahassayutto ājaññaratho.
‘Now Sakka’s chariot has turned back.
|
sn11.9 | | araññakā āraññakasuttaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Araññāyatanaisisutta
Seers in the Wilderness
Araññāyatanaisisutta → āraññakasuttaṁ (sya-all); isayo araññakā (gandha) (pts1ed)
|
sn11.10 | | araññakañceva | 1 | | Pi En Ru | dhamma | isayo araññakañceva;
"
|
sn11.14 | | aññataro paññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Bhūtapubbaṁ, bhikkhave, aññataro puriso imasmiṁyeva rājagahe manussadaliddo ahosi manussakapaṇo manussavarāko.
“Once upon a time, mendicants, there was a poor person, destitute and pitiful.
So tathāgatappavedite dhammavinaye saddhaṁ samādiyi, sīlaṁ samādiyi, sutaṁ samādiyi, cāgaṁ samādiyi, paññaṁ samādiyi.
They took up faith, ethics, learning, generosity, and wisdom in the teaching and training proclaimed by the Realized One.
So tathāgatappavedite dhammavinaye saddhaṁ samādiyitvā sīlaṁ samādiyitvā sutaṁ samādiyitvā cāgaṁ samādiyitvā paññaṁ samādiyitvā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajji devānaṁ tāvatiṁsānaṁ sahabyataṁ.
After undertaking these things, when their body broke up, after death, they were reborn in a good place, a heavenly realm, in the company of the gods of the thirty-three.
Eso kho, mārisā, devaputto pubbe manussabhūto samāno tathāgatappavedite dhammavinaye saddhaṁ samādiyi, sīlaṁ samādiyi, sutaṁ samādiyi, cāgaṁ samādiyi, paññaṁ samādiyi.
When this god was a human being in their past life they took up faith, ethics, learning, generosity, and wisdom in the teaching and training proclaimed by the Realized One.
So tathāgatappavedite dhammavinaye saddhaṁ samādiyitvā sīlaṁ samādiyitvā sutaṁ samādiyitvā cāgaṁ samādiyitvā paññaṁ samādiyitvā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapanno devānaṁ tāvatiṁsānaṁ sahabyataṁ.
After undertaking these things, when their body broke up, after death, they’ve been reborn in a good place, a heavenly realm, in the company of the gods of the thirty-three.
|
sn11.18 | | maññasī’ti ājaññarathaṁ ājaññaratho | 4 | | Pi En Ru | dhamma | ‘yojehi, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ. Uyyānabhūmiṁ gacchāma subhūmiṁ dassanāyā’ti.
‘My dear Mātali, harness the chariot with its team of a thousand thoroughbreds. We will go to a park and see the scenery.’
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, bhikkhave, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā sakkassa devānamindassa paṭivedesi:
‘Yes, lord,’ replied Mātali. He harnessed the chariot and informed Sakka,
‘yutto kho te, mārisa, sahassayutto ājaññaratho.
‘Good sir, the chariot with its team of a thousand thoroughbreds has been harnessed.
Yassadāni kālaṁ maññasī’ti.
Please go at your convenience.’
|
sn11.19 | | maññasī’ti ājaññarathaṁ ājaññaratho | 4 | | Pi En Ru | dhamma | ‘yojehi, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ, uyyānabhūmiṁ gacchāma subhūmiṁ dassanāyā’ti.
‘My dear Mātali, harness the chariot with its team of a thousand thoroughbreds. We will go to a park and see the scenery.’
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, bhikkhave, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā sakkassa devānamindassa paṭivedesi:
‘Yes, lord,’ replied Mātali. He harnessed the chariot and informed Sakka,
‘yutto kho te, mārisa, sahassayutto ājaññaratho.
‘Good sir, the chariot with its team of a thousand thoroughbreds has been harnessed.
Yassadāni kālaṁ maññasī’ti.
Please go at your convenience.’
|
sn11.20 | | maññasī’ti ājaññarathaṁ ājaññaratho | 4 | | Pi En Ru | dhamma | ‘yojehi, samma mātali, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ, uyyānabhūmiṁ gacchāma subhūmiṁ dassanāyā’ti.
‘My dear Mātali, harness the chariot with its team of a thousand thoroughbreds. We will go to a park and see the scenery.’
‘Evaṁ, bhaddantavā’ti kho, bhikkhave, mātali saṅgāhako sakkassa devānamindassa paṭissutvā, sahassayuttaṁ ājaññarathaṁ yojetvā sakkassa devānamindassa paṭivedesi:
‘Yes, lord,’ replied Mātali. He harnessed the chariot and informed Sakka,
‘yutto kho te, mārisa, sahassayutto ājaññaratho,
‘Good sir, the chariot with its team of a thousand thoroughbreds has been harnessed.
yassadāni kālaṁ maññasī’ti.
Please go at your convenience.’
|
sn11.22 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “bhūtapubbaṁ, bhikkhave, aññataro yakkho dubbaṇṇo okoṭimako sakkassa devānamindassa āsane nisinno ahosi.
“Once upon a time, mendicants, there was a native spirit who was ugly and deformed. He sat on the throne of Sakka, lord of gods.
‘idha te, mārisa, aññataro yakkho dubbaṇṇo okoṭimako sakkassa devānamindassa āsane nisinno.
|
sn12.13 | | brahmaññathaṁ brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ brāhmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā; na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
brahmaññatthaṁ → brāhmaññatthaṁ (sya-all, km); brahmaññathaṁ (pts1ed, pts2ed)
te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā; te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn12.14 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
Te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā, brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā. Te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn12.16 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
sn12.17 | | aññataro aññatitthiyapubbo | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Yo kho, kassapa, aññatitthiyapubbo imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhati pabbajjaṁ, ākaṅkhati upasampadaṁ, so cattāro māse parivasati. Catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti upasampādenti bhikkhubhāvāya.
“Kassapa, if someone formerly ordained in another sect wishes to take the going forth, the ordination in this teaching and training, they must spend four months on probation. When four months have passed, if the mendicants are satisfied, they’ll give the going forth, the ordination into monkhood.
“Sace, bhante, aññatitthiyapubbo imasmiṁ dhammavinaye ākaṅkhati pabbajjaṁ, ākaṅkhati upasampadaṁ, cattāro māse parivasati. Catunnaṁ māsānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājenti upasampādenti bhikkhubhāvāya. Ahaṁ cattāri vassāni parivasissāmi, catunnaṁ vassānaṁ accayena āraddhacittā bhikkhū pabbājentu upasampādentu bhikkhubhāvāyā”ti.
“Sir, if four months probation are required in such a case, I’ll spend four years on probation. When four years have passed, if the mendicants are satisfied, let them give me the going forth, the ordination into monkhood.”
Aññataro ca panāyasmā kassapo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Kassapa became one of the perfected.
|
sn12.19 | | aññatarena | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Iti ayañceva kāyo bahiddhā ca nāmarūpaṁ, itthetaṁ dvayaṁ, dvayaṁ paṭicca phasso saḷevāyatanāni, yehi phuṭṭho bālo sukhadukkhaṁ paṭisaṁvedayati etesaṁ vā aññatarena.
Так, есть это тело и внешняя имя-и-форма: такова эта двойка. В зависимости от этой двойки существует контакт. Есть всего лишь шесть сфер чувств, контактируя через которые, или через одну из которых, глупец испытывает удовольствие и боль.
So there is the duality of this body and external name and form. Contact depends on this duality. When contacted through one or other of the six sense fields, the fool experiences pleasure and pain.
Iti ayañceva kāyo bahiddhā ca nāmarūpaṁ, itthetaṁ dvayaṁ, dvayaṁ paṭicca phasso saḷevāyatanāni, yehi phuṭṭho paṇḍito sukhadukkhaṁ paṭisaṁvedayati etesaṁ vā aññatarena.
Так, есть это тело и внешняя имя-и-форма: такова эта двойка. В зависимости от этой двойки существует контакт. Есть всего лишь шесть сфер чувств, контактируя через которые, или через одну из которых, мудрец испытывает удовольствие и боль.
So there is the duality of this body and external name and form. Contact depends on this duality. When contacted through one or other of the six sense fields, the astute person experiences pleasure and pain.
|
sn12.20 | | anaññathatā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Iti kho, bhikkhave, yā tatra tathatā avitathatā anaññathatā idappaccayatā—
So the fact that this is real, not unreal, not otherwise; the specific conditionality of it:
|
sn12.24 | | aññatitthiyasutta aññatitthiye aññatitthiyehi aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra paññapenti | 44 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatitthiyasutta
Followers of Other Religions
Yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan”ti.
Why don’t I visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho āyasmā sāriputto yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodi.
Then he went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinnaṁ kho āyasmantaṁ sāriputtaṁ te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, he sat down to one side. The wanderers said to him:
“Santāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti.
“Reverend Sāriputta, there are ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. Some of them declare that suffering is made by oneself.
Santi panāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti.
Some of them declare that suffering is made by another.
Santāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti.
Some of them declare that suffering is made by both oneself and another.
Santi panāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti.
Some of them declare that suffering arises by chance, not made by oneself or another.
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that suffering is made by oneself, that’s conditioned by contact.
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
In the case of those who declare that suffering is made by another, that’s also conditioned by contact.
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
In the case of those who declare that suffering is made by oneself and another, that’s also conditioned by contact.
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
In the case of those who declare that suffering arises by chance, not made by oneself or another, that’s also conditioned by contact.
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that suffering is made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact.
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
In the case of those who declare that suffering is made by another, it’s impossible that they will experience that without contact.
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
In the case of those who declare that suffering is made by oneself and another, it’s impossible that they will experience that without contact.
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjatī”ti.
In the case of those who declare that suffering arises by chance, not made by oneself or another, it’s impossible that they will experience that without contact.”
Assosi kho āyasmā ānando āyasmato sāriputtassa tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ imaṁ kathāsallāpaṁ.
Venerable Ānanda heard this discussion between Venerable Sāriputta and those wanderers of other religions.
Ekamantaṁ nisinno kho āyasmā ānando yāvatako āyasmato sāriputtassa tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ ahosi kathāsallāpo taṁ sabbaṁ bhagavato ārocesi.
and informed the Buddha of all they had discussed.
Tatrānanda, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that suffering is made by oneself, that’s conditioned by contact. …
yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
In the case of those who declare that suffering arises by chance, not made by oneself or another, that’s also conditioned by contact.
Tatrānanda, yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
In the case of those who declare that suffering is made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. …
yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
In the case of those who declare that suffering arises by chance, not made by oneself or another, it’s impossible that they will experience that without contact.
Yannūnāhaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyan’ti.
Why don’t I visit the monastery of the wanderers of other religions?’
Atha khvāhaṁ, ānanda, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodiṁ.
Then I went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁ. Ekamantaṁ nisinnaṁ kho maṁ, ānanda, te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, I sat down to one side. …”
‘Santāvuso gotama, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti.
(The wanderers asked the Buddha the very same questions, and he gave the same answers.)
Santi panāvuso gotama, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti.
Santāvuso gotama, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti.
Santi panāvuso gotama, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti.
Evaṁ vuttāhaṁ, ānanda, te aññatitthiye paribbājake etadavocaṁ:
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjatī’”ti.
|
sn12.25 | | aññatra paññapenti | 16 | | Pi En Ru | dhamma | “Santāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti.
“Reverend Sāriputta, there are ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. Some of them declare that pleasure and pain are made by oneself.
Santi panāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti.
Some of them declare that pleasure and pain are made by another.
Santāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca sukhadukkhaṁ paññapenti.
Some of them declare that pleasure and pain are made by both oneself and another.
Santi panāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ sukhadukkhaṁ paññapenti.
Some of them declare that pleasure and pain arise by chance, not made by oneself or another.
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, tadapi phassapaccayā.
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that pleasure and pain are made by oneself, that’s conditioned by contact. …
yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, tadapi phassapaccayā.
In the case of those who declare that pleasure and pain arise by chance, not made by oneself or another, that’s also conditioned by contact.
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that pleasure and pain are made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. …
yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjatī”ti.
In the case of those who declare that pleasure and pain arise by chance, not made by oneself or another, it’s impossible that they will experience that without contact.”
Tatrānanda, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that pleasure and pain are made by oneself, that’s conditioned by contact. …
yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ sukhadukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
In the case of those who declare that pleasure and pain arise by chance, not made by oneself or another, that’s also conditioned by contact.
Tatrānanda, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that pleasure and pain are made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. …
yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
In the case of those who declare that pleasure and pain arise by chance, not made by oneself or another, it’s impossible that they will experience that without contact.
|
sn12.26 | | aññatra paññapenti | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “Santi pana, bhante, eke samaṇabrāhmaṇā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti.
“Sir, there are some ascetics and brahmins who declare that suffering is made by oneself.
Santi pana, bhante, eke samaṇabrāhmaṇā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti.
There are some who declare that suffering is made by another.
Santi pana, bhante, eke samaṇabrāhmaṇā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti.
There are some who declare that suffering is made by both oneself and another.
Santi pana, bhante, eke samaṇabrāhmaṇā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti.
There are some who declare that suffering arises by chance, not made by oneself or another.
Tatra, upavāṇa, ye te samaṇabrāhmaṇā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, tadapi phassapaccayā.
In the case of those ascetics and brahmins who declare that suffering is made by oneself, that’s conditioned by contact. …
yepi te samaṇabrāhmaṇā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā.
In the case of those who declare that suffering arises by chance, not made by oneself or another, that’s also conditioned by contact.
Tatra, upavāṇa, ye te samaṇabrāhmaṇā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
In the case of those ascetics and brahmins who declare that suffering is made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. …
yepi te samaṇabrāhmaṇā asayaṅkāraṁ aparaṅkāraṁ adhiccasamuppannaṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjatī”ti.
In the case of those who declare that suffering arises by chance, not made by oneself or another, it’s impossible that they will experience that without contact.”
|
sn12.29 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Na mete, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā. Na ca panete āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
Te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā. Te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn12.30 | | aññatitthiyabhūmijo | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatitthiyabhūmijo;
|
sn12.32 | | aññamaññehi aññataraṁ aññaṁ | 36 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
So the Buddha addressed one of the monks,
“Yena kenacipi, sāriputta, pariyāyena kulaputto aññaṁ byākaroti, atha kho byākataṁ byākatato daṭṭhabban”ti.
“Sāriputta, no matter how a gentleman declares enlightenment, what he has declared should be regarded as such.”
divasañcepi maṁ bhagavā etamatthaṁ puccheyya aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, divasampāhaṁ bhagavato etamatthaṁ byākareyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi.
‘If the Buddha were to question me all day on this matter in different words and ways, I could answer all day with different words and ways.
Rattiñcepi maṁ bhagavā etamatthaṁ puccheyya aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, rattimpāhaṁ bhagavato etamatthaṁ byākareyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi.
If he were to question me all night,
Rattindivaṁ cepi maṁ bhagavā etamatthaṁ puccheyya aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, rattindivampāhaṁ bhagavato etamatthaṁ byākareyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi.
all day and night,
satta rattindivāni cepi maṁ bhagavā etamatthaṁ puccheyya aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, satta rattindivānipāhaṁ bhagavato etamatthaṁ byākareyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehī”ti.
or seven days and nights, I could answer in different words and ways for seven days and nights.’”
divasañcepi maṁ bhagavā etamatthaṁ puccheyya aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, divasampāhaṁ bhagavato etamatthaṁ byākareyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi;
satta rattindivāni cepi maṁ bhagavā etamatthaṁ puccheyya aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, satta rattindivānipāhaṁ bhagavato etamatthaṁ byākareyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehī”ti.
“Sā hi, bhikkhu, sāriputtassa dhammadhātu suppaṭividdhā, yassā dhammadhātuyā suppaṭividdhattā divasaṁ cepāhaṁ sāriputtaṁ etamatthaṁ puccheyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, divasampi me sāriputto etamatthaṁ byākareyya aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi.
“Mendicant, Sāriputta has clearly comprehended the principle of the teachings, so that he could answer any questions I might ask him in different words and ways up to the seventh day and night.”
Rattiṁ cepāhaṁ sāriputtaṁ etamatthaṁ puccheyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, rattimpi me sāriputto etamatthaṁ byākareyya …pe…
satta rattindivāni cepāhaṁ sāriputtaṁ etamatthaṁ puccheyyaṁ aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehi, satta rattindivānipi me sāriputto etamatthaṁ byākareyya aññamaññehi padehi aññamaññehi pariyāyehī”ti.
"
|
sn12.33 | | abbhaññaṁsu | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Ye kho keci atītamaddhānaṁ samaṇā vā brāhmaṇā vā jarāmaraṇaṁ abbhaññaṁsu, jarāmaraṇasamudayaṁ abbhaññaṁsu, jarāmaraṇanirodhaṁ abbhaññaṁsu, jarāmaraṇanirodhagāminiṁ paṭipadaṁ abbhaññaṁsu, sabbete evameva abbhaññaṁsu, seyyathāpāhaṁ etarahi.
Whatever ascetics and brahmins in the past directly knew old age and death, their origin, their cessation, and the practice that leads to their cessation, all of them directly knew these things in exactly the same way that I do now.
Ye kho keci atītamaddhānaṁ samaṇā vā brāhmaṇā vā saṅkhāre abbhaññaṁsu, saṅkhārasamudayaṁ abbhaññaṁsu, saṅkhāranirodhaṁ abbhaññaṁsu, saṅkhāranirodhagāminiṁ paṭipadaṁ abbhaññaṁsu, sabbete evameva abbhaññaṁsu, seyyathāpāhaṁ etarahi.
Whatever ascetics and brahmins in the past directly knew choices, their origin, their cessation, and the practice that leads to their cessation, all of them directly knew these things in exactly the same way that I do now.
|
sn12.35 | | aññassa aññataro aññaṁ | 24 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When this was said, one of the mendicants asked the Buddha,
‘No kallo pañho’ti bhagavā avoca, ‘katamaṁ jarāmaraṇaṁ, kassa ca panidaṁ jarāmaraṇan’ti iti vā, bhikkhu, yo vadeyya, ‘aññaṁ jarāmaraṇaṁ aññassa ca panidaṁ jarāmaraṇan’ti, iti vā, bhikkhu, yo vadeyya, ubhayametaṁ ekatthaṁ byañjanameva nānaṁ.
“That’s not a fitting question,” said the Buddha. “You might say, ‘What are old age and death, and who do they belong to?’ Or you might say, ‘Old age and death are one thing, who they belong to is another.’ But both of these mean the same thing, only the phrasing differs.
Aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, bhikkhu, diṭṭhiyā sati brahmacariyavāso na hoti.
If you have the view that the soul and the body are different things, there is no living of the spiritual life.
“No kallo pañho”ti bhagavā avoca, “‘katamā jāti, kassa ca panāyaṁ jātī’ti iti vā, bhikkhu, yo vadeyya, ‘aññā jāti aññassa ca panāyaṁ jātī’ti iti vā, bhikkhu, yo vadeyya, ubhayametaṁ ekatthaṁ byañjanameva nānaṁ.
“That’s not a fitting question,” said the Buddha. “You might say, ‘What is rebirth, and who does it belong to?’ Or you might say, ‘Rebirth is one thing, who it belongs to is another.’ But both of these mean the same thing, only the phrasing differs.
Aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, bhikkhu, diṭṭhiyā sati brahmacariyavāso na hoti.
If you have the view that the soul and the body are different things, there is no living of the spiritual life.
“No kallo pañho”ti bhagavā avoca, “‘katamo bhavo, kassa ca panāyaṁ bhavo’ti iti vā, bhikkhu, yo vadeyya, ‘añño bhavo aññassa ca panāyaṁ bhavo’ti iti vā, bhikkhu, yo vadeyya, ubhayametaṁ ekatthaṁ byañjanameva nānaṁ.
“That’s not a fitting question,” said the Buddha. “You might say, ‘What is continued existence, and who does it belong to?’ Or you might say, ‘Continued existence is one thing, who it belongs to is another.’ But both of these mean the same thing, only the phrasing differs.
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, bhikkhu, diṭṭhiyā sati brahmacariyavāso na hoti.
If you have the view that the soul and the body are different things, there is no living of the spiritual life.
“No kallo pañho”ti bhagavā avoca, “‘katame saṅkhārā kassa ca panime saṅkhārā’ti iti vā, bhikkhu, yo vadeyya, ‘aññe saṅkhārā aññassa ca panime saṅkhārā’ti iti vā, bhikkhu, yo vadeyya, ubhayametaṁ ekatthaṁ byañjanameva nānaṁ.
“That’s not a fitting question,” said the Buddha. “You might say, ‘What are choices, and who do they belong to?’ Or you might say, ‘Choices are one thing, who they belong to is another.’ But both of these mean the same thing, only the phrasing differs.
aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, bhikkhu, diṭṭhiyā sati brahmacariyavāso na hoti.
If you have the view that the soul and the body are different things, there is no living of the spiritual life.
‘Katamaṁ jarāmaraṇaṁ, kassa ca panidaṁ jarāmaraṇaṁ’ iti vā, ‘aññaṁ jarāmaraṇaṁ, aññassa ca panidaṁ jarāmaraṇaṁ’ iti vā, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ’ iti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ’ iti vā.
‘What are old age and death, and who do they belong to?’ or ‘old age and death are one thing, who they belong to is another’, or ‘the soul and the body are the same thing’, or ‘the soul and the body are different things.’
‘Katamā jāti, kassa ca panāyaṁ jāti’ iti vā, ‘aññā jāti, aññassa ca panāyaṁ jāti’ iti vā, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ’ iti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ’ iti vā.
‘What is rebirth, and who does it belong to?’ or ‘rebirth is one thing, who it belongs to is another’, or ‘the soul and the body are the same thing’, or ‘the soul and the body are different things.’
‘Katame saṅkhārā, kassa ca panime saṅkhārā’ iti vā, ‘aññe saṅkhārā, aññassa ca panime saṅkhārā’ iti vā, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ’ iti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ, aññaṁ sarīraṁ’ iti vā.
‘What are choices, and who do they belong to?’ or ‘choices are one thing, who they belong to is another’, or ‘the soul and the body are the same thing’, or ‘the soul and the body are different things.’
|
sn12.36 | | aññassa aññaṁ | 14 | | Pi En Ru | dhamma | ‘Katamaṁ jarāmaraṇaṁ, kassa ca panidaṁ jarāmaraṇan’ti iti vā, bhikkhave, yo vadeyya, ‘aññaṁ jarāmaraṇaṁ, aññassa ca panidaṁ jarāmaraṇan’ti iti vā, bhikkhave, yo vadeyya, ubhayametaṁ ekatthaṁ byañjanameva nānaṁ.
Mendicants, you might say, ‘What are old age and death, and who do they belong to?’ Or you might say, ‘Old age and death are one thing, who they belong to is another.’ But both of these mean the same thing, only the phrasing differs.
‘Aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ’ iti vā, bhikkhave, diṭṭhiyā sati brahmacariyavāso na hoti.
If you have the view that the soul and the body are different things, there is no living of the spiritual life.
katame saṅkhārā, kassa ca panime saṅkhārāti iti vā, bhikkhave, yo vadeyya, ‘aññe saṅkhārā aññassa ca panime saṅkhārā’ti iti vā, bhikkhave, yo vadeyya, ubhayametaṁ ekatthaṁ byañjanameva nānaṁ.
You might say, ‘What are choices, and who do they belong to?’ Or you might say, ‘Choices are one thing, who they belong to is another.’ But both of these mean the same thing, only the phrasing differs.
‘Aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ’ iti vā, bhikkhave, diṭṭhiyā sati brahmacariyavāso na hoti.
If you have the view that the soul and the body are different things, there is no living of the spiritual life.
‘Katamaṁ jarāmaraṇaṁ, kassa ca panidaṁ jarāmaraṇaṁ’ iti vā, ‘aññaṁ jarāmaraṇaṁ, aññassa ca panidaṁ jarāmaraṇaṁ’ iti vā, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ’ iti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ, aññaṁ sarīraṁ’ iti vā.
‘What are old age and death, and who do they belong to?’ or ‘old age and death are one thing, who they belong to is another’, or ‘the soul and the body are identical’, or ‘the soul and the body are different things’.
‘katame saṅkhārā, kassa ca panime saṅkhārā’ iti vā, ‘aññe saṅkhārā, aññassa ca panime saṅkhārā’ iti vā; ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīraṁ’ iti vā, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīraṁ’ iti vā.
‘What are choices, and who do they belong to?’ or ‘choices are one thing, who they belong to is another’, or ‘the soul and the body are identical’, or ‘the soul and the body are different things’.
|
sn12.45 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññataro bhikkhu bhagavato upassuti ṭhito hoti.
Now at that time a certain monk was standing listening in on the Buddha.
|
sn12.46 | | aññatarabrāhmaṇasutta aññataraṁ aññataro | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatarabrāhmaṇasutta
A Certain Brahmin
Aññatarabrāhmaṇasutta → aññataraṁ (pts1ed, pts2ed)
Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
Then a certain brahmin went up to the Buddha, and exchanged greetings with him.
|
sn12.50 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataraṁ jāṇussoṇi ca,
|
sn12.51 | | aññathā maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
“Sādhu sādhu, bhikkhave, evametaṁ, bhikkhave, netaṁ aññathā.
“Good, good, mendicants! That’s how it is, not otherwise.
|
sn12.52 | | aññassa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evañhi so, bhikkhave, mahāaggikkhandho purimassa ca upādānassa pariyādānā aññassa ca anupahārā anāhāro nibbāyeyya.
As the original fuel is used up and no more is added, the great mass of fire would be extinguished due to not being fed.
|
sn12.53 | | aññassa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evañhi so, bhikkhave, telappadīpo purimassa ca upādānassa pariyādānā aññassa ca anupahārā anāhāro nibbāyeyya.
As the original fuel is used up and no more is added, the oil lamp would be extinguished due to not being fed.
|
sn12.54 | | aññassa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evañhi so, bhikkhave, telappadīpo purimassa ca upādānassa pariyādānā aññassa ca anupahārā anāhāro nibbāyeyya.
As the original fuel is used up and no more is added, the oil lamp would be extinguished due to not being fed.
|
sn12.55 | | aññattha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha puriso āgaccheyya kuddālapiṭakaṁ ādāya.
Then a person comes along with a spade and basket.
kuddālapiṭakaṁ → kudālapiṭakaṁ (aññattha)
|
sn12.61 | | aññadeva aññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Yañca kho etaṁ, bhikkhave, vuccati cittaṁ itipi, mano itipi, viññāṇaṁ itipi, taṁ rattiyā ca divasassa ca aññadeva uppajjati aññaṁ nirujjhati.
But that which is called ‘mind’ and also ‘sentience’ and also ‘consciousness’ arises as one thing and ceases as another all day and all night.
Seyyathāpi, bhikkhave, makkaṭo araññe pavane caramāno sākhaṁ gaṇhati, taṁ muñcitvā aññaṁ gaṇhati, taṁ muñcitvā aññaṁ gaṇhati;
It’s like a monkey moving through the forest. It grabs hold of one branch, lets it go, and grabs another; then it lets that go and grabs yet another.
evameva kho, bhikkhave, yamidaṁ vuccati cittaṁ itipi, mano itipi, viññāṇaṁ itipi, taṁ rattiyā ca divasassa ca aññadeva uppajjati aññaṁ nirujjhati.
In the same way, that which is called ‘mind’ and also ‘sentience’ and also ‘consciousness’ arises as one thing and ceases as another all day and all night.
|
sn12.62 | | aññadeva aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yañca kho etaṁ, bhikkhave, vuccati cittaṁ itipi, mano itipi, viññāṇaṁ itipi, taṁ rattiyā ca divasassa ca aññadeva uppajjati aññaṁ nirujjhati.
But that which is called ‘mind’ and also ‘sentience’ and also ‘consciousness’ arises as one thing and ceases as another all day and all night.
|
sn12.63 | | haññamāno haññamāno”ti maññatha | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи?
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи,
What do you think, mendicants?
api nu so puriso divasaṁ tīhi sattisatehi haññamāno tatonidānaṁ dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvediyethā”ti?
пережив удар трёхсот копий, ощущал бы этот человек из-за этого боль и недовольство?»
Would that man experience pain and distress from being struck with three hundred spears a day?”
“Ekissāpi, bhante, sattiyā haññamāno tatonidānaṁ dukkhaṁ domanassaṁ paṭisaṁvediyetha;
«Учитель, даже если бы его ударили одним копьём, он ощущал бы из-за этого боль и недовольство,
“Sir, that man would experience pain and distress from being struck with one spear,
ko pana vādo tīhi sattisatehi haññamāno”ti.
что уж говорить про триста копий».
let alone three hundred spears!”
|
sn12.65 | | bāhujaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Tadassa nagaraṁ aparena samayena iddhañceva phītañca bāhujaññaṁ ākiṇṇamanussaṁ vuddhivepullappattaṁ.
And after some time that city was successful and prosperous, populous, full of people, attained to growth and expansion.
Tayidaṁ, bhikkhave, brahmacariyaṁ iddhañceva phītañca vitthārikaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitan”ti.
And that’s how this spiritual life has become successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.”
|
sn12.66 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha,
|
sn12.67 | | aññamaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, āvuso, dve naḷakalāpiyo aññamaññaṁ nissāya tiṭṭheyyuṁ.
Suppose there were two bundles of reeds leaning up against each other.
|
sn12.68 | | aññatra aññatreva | 102 | | Pi En Ru | dhamma | “aññatreva, āvuso musila, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato musilassa paccattameva ñāṇaṁ:
“Reverend Musīla, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, do you know for yourself that
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Reverend Saviṭṭha, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, I know and see that
“Aññatreva, āvuso musila, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato musilassa paccattameva ñāṇaṁ:
“Reverend Musīla, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberateation, do you know for yourself that
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Reverend Saviṭṭha, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, I know and see that
“Aññatreva, āvuso musila, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato musilassa paccattameva ñāṇaṁ:
“Reverend Musīla, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, do you know for yourself that
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Reverend Saviṭṭha, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, I know and see that
“Aññatreva, āvuso musila, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato musilassa paccattameva ñāṇaṁ:
“Reverend Musīla, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, do you know for yourself that
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Reverend Saviṭṭha, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, I know and see that
“Aññatreva, āvuso musila, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato musilassa paccattameva ñāṇaṁ:
“Reverend Musīla, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, do you know for yourself that
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Reverend Saviṭṭha, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, I know and see that
Aññatreva, āvuso nārada, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato nāradassa paccattameva ñāṇaṁ:
(Saviṭṭha repeats exactly the same series of questions, and Nārada answers just as Musīla did.)
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Aññatreva, āvuso nārada, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato nāradassa paccattameva ñāṇaṁ—
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Aññatreva, āvuso nārada, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato nāradassa paccattameva ñāṇaṁ:
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Aññatreva, āvuso nārada, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato nāradassa paccattameva ñāṇaṁ:
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Aññatreva, āvuso nārada, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā atthāyasmato nāradassa paccattameva ñāṇaṁ:
“Reverend Nārada, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, do you know for yourself that
“Aññatreva, āvuso paviṭṭha, saddhāya aññatra ruciyā aññatra anussavā aññatra ākāraparivitakkā aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā ahametaṁ jānāmi ahametaṁ passāmi:
“Reverend Saviṭṭha, apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation, I know and see that
“Evaṁvādāhaṁ, āvuso ānanda, āyasmantaṁ nāradaṁ na kiñci vadāmi aññatra kalyāṇā aññatra kusalā”ti.
“Reverend Ānanda, I have nothing to say to Venerable Nārada when he speaks like this, except what is good and wholesome.”
|
sn12.70 | | aññatitthiyā maññasi | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatitthiyā pana paribbājakā asakkatā honti agarukatā amānitā apūjitā anapacitā, na lābhino cīvarapiṇḍapātasenāsanagilānappaccayabhesajjaparikkhārānaṁ.
But the wanderers who followed other religions were not honored, respected, revered, venerated, and esteemed. And they didn’t receive robes, almsfood, lodgings, and medicines and supplies for the sick.
Taṁ kiṁ maññasi, susima,
What do you think, Susīma?
Taṁ kiṁ maññasi, susima,
What do you think, Susīma?
|
sn12.71 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn12.93-213 | | sampajaññañca sampajaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | sampajaññaṁ karaṇīyaṁ …pe….
“… use situational awareness …”
Sati ca sampajaññañca,
|
sn13.1 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
|
sn13.2 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.3 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.4 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.5 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.6 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.7 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.8 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.9 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.10 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn13.11 | | aññatitthiyasamaṇabrāhmaṇaparibbājakānaṁ maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
“Evameva kho, bhikkhave, ariyasāvakassa diṭṭhisampannassa puggalassa adhigamaṁ upanidhāya aññatitthiyasamaṇabrāhmaṇaparibbājakānaṁ adhigamo neva satimaṁ kalaṁ upeti na sahassimaṁ kalaṁ upeti na satasahassimaṁ kalaṁ upeti.
“In the same way, compared with the achievements of a noble disciple accomplished in view, the achievements of the ascetics, brahmins, and wanderers of other religions is not nearly a hundredth, a thousandth, or a hundred thousandth part.
|
sn14.7 | | dhammasaññaṁ rūpasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Rūpadhātuṁ, bhikkhave, paṭicca uppajjati rūpasaññā, rūpasaññaṁ paṭicca uppajjati rūpasaṅkappo, rūpasaṅkappaṁ paṭicca uppajjati rūpacchando, rūpacchandaṁ paṭicca uppajjati rūpapariḷāho, rūpapariḷāhaṁ paṭicca uppajjati rūpapariyesanā …pe…
The sight element gives rise to the perception of sights. The perception of sights gives rise to thoughts about sights. Thoughts about sights give rise to the desire for sights. The desire for sights gives rise to the passion for sights. The passion for sights gives rise to searching for sights. …
dhammadhātuṁ paṭicca uppajjati dhammasaññā, dhammasaññaṁ paṭicca uppajjati dhammasaṅkappo, dhammasaṅkappaṁ paṭicca uppajjati dhammacchando, dhammacchandaṁ paṭicca uppajjati dhammapariḷāho, dhammapariḷāhaṁ paṭicca uppajjati dhammapariyesanā.
The idea element gives rise to the perception of ideas. The perception of ideas gives rise to thoughts about ideas. Thoughts about ideas give rise to the desire for ideas. The desire for ideas gives rise to the passion for ideas. The passion for ideas gives rise to searching for ideas.
|
sn14.8 | | dhammasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | dhammadhātuṁ paṭicca uppajjati dhammasaññā, dhammasaññaṁ paṭicca uppajjati …pe… dhammapariyesanā;
The idea element gives rise to the perception of ideas … the search for ideas.
no dhammapariyesanaṁ paṭicca uppajjati dhammapariḷāho, no dhammapariḷāhaṁ paṭicca uppajjati dhammacchando, no dhammacchandaṁ paṭicca uppajjati dhammasaṅkappo, no dhammasaṅkappaṁ paṭicca uppajjati dhammasaññā, no dhammasaññaṁ paṭicca uppajjati dhammadhātu.
The search for ideas doesn’t give rise to the passion for ideas. The passion for ideas doesn’t give rise to the desire for ideas. The desire for ideas doesn’t give rise to thoughts about ideas. Thoughts about ideas don’t give rise to perceptions of ideas. Perceptions of ideas don’t give rise to the idea element.
|
sn14.9 | | dhammasaññaṁ rūpasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Rūpadhātuṁ, bhikkhave, paṭicca uppajjati rūpasaññā, rūpasaññaṁ paṭicca uppajjati rūpasaṅkappo, rūpasaṅkappaṁ paṭicca uppajjati rūpasamphasso, rūpasamphassaṁ paṭicca uppajjati rūpasamphassajā vedanā, rūpasamphassajaṁ vedanaṁ paṭicca uppajjati rūpacchando, rūpacchandaṁ paṭicca uppajjati rūpapariḷāho, rūpapariḷāhaṁ paṭicca uppajjati rūpapariyesanā, rūpapariyesanaṁ paṭicca uppajjati rūpalābho …pe…
The sight element gives rise to the perception of sights. The perception of sights gives rise to thoughts about sights. Thoughts about sights give rise to sight contact. Sight contact gives rise to feeling born of sight contact. Feeling born of sight contact gives rise to the desire for sights. The desire for sights gives rise to the passion for sights. The passion for sights gives rise to searching for sights. Searching for sights gives rise to gaining sights …
dhammadhātuṁ paṭicca uppajjati dhammasaññā, dhammasaññaṁ paṭicca uppajjati dhammasaṅkappo, dhammasaṅkappaṁ paṭicca uppajjati dhammasamphasso, dhammasamphassaṁ paṭicca uppajjati dhammasamphassajā vedanā, dhammasamphassajaṁ vedanaṁ paṭicca uppajjati dhammacchando, dhammacchandaṁ paṭicca uppajjati dhammapariḷāho, dhammapariḷāhaṁ paṭicca uppajjati dhammapariyesanā, dhammapariyesanaṁ paṭicca uppajjati dhammalābho.
The idea element gives rise to the perception of ideas. The perception of ideas gives rise to thoughts about ideas. Thoughts about ideas give rise to idea contact. Idea contact gives rise to feeling born of idea contact. Feeling born of idea contact gives rise to the desire for ideas. The desire for ideas gives rise to the passion for ideas. The passion for ideas gives rise to searching for ideas. Searching for ideas gives rise to gaining ideas.
|
sn14.10 | | dhammasaññaṁ dhātusaññañca | 3 | | Pi En Ru | dhamma | dhammadhātuṁ paṭicca uppajjati dhammasaññā, dhammasaññaṁ paṭicca uppajjati …pe…
The idea element gives rise to the perception of ideas …
no dhammalābhaṁ paṭicca uppajjati dhammapariyesanā, no dhammapariyesanaṁ paṭicca uppajjati dhammapariḷāho, no dhammapariḷāhaṁ paṭicca uppajjati dhammacchando, no dhammacchandaṁ paṭicca uppajjati dhammasamphassajā vedanā, no dhammasamphassajaṁ vedanaṁ paṭicca uppajjati dhammasamphasso, no dhammasamphassaṁ paṭicca uppajjati dhammasaṅkappo, no dhammasaṅkappaṁ paṭicca uppajjati dhammasaññā, no dhammasaññaṁ paṭicca uppajjati dhammadhātu.
The gaining of ideas doesn’t give rise to the search for ideas. The search for ideas doesn’t give rise to the passion for ideas. The passion for ideas doesn’t give rise to the desire for ideas. The desire for ideas doesn’t give rise to feeling born of idea contact. Feeling born of idea contact doesn’t give rise to idea contact. Idea contact doesn’t give rise to thoughts about ideas. Thoughts about ideas don’t give rise to perceptions of ideas. Perceptions of ideas don’t give rise to the idea element.
dhātusaññañca no cetaṁ;
|
sn14.11 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
|
sn14.12 | | abyāpādasaññaṁ avihiṁsāsaññaṁ byāpādasaññaṁ kāmasaññaṁ nekkhammasaññaṁ saññaṁ vihiṁsāsaññaṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Kāmadhātuṁ, bhikkhave, paṭicca uppajjati kāmasaññā, kāmasaññaṁ paṭicca uppajjati kāmasaṅkappo, kāmasaṅkappaṁ paṭicca uppajjati kāmacchando, kāmacchandaṁ paṭicca uppajjati kāmapariḷāho, kāmapariḷāhaṁ paṭicca uppajjati kāmapariyesanā.
В зависимости от элемента чувственности возникает чувственное восприятие. В зависимости от чувственного восприятия возникает чувственное устремление. В зависимости от чувственного устремления возникает чувственное желание. В зависимости от чувственного желания возникает чувственная страсть. В зависимости от чувственной страсти возникает чувственный поиск.
The element of sensuality gives rise to sensual perceptions. Sensual perceptions give rise to sensual thoughts. Sensual thoughts give rise to sensual desires. Sensual desires give rise to sensual passions. Sensual passions give rise to searches for sensual pleasures.
Byāpādadhātuṁ, bhikkhave, paṭicca uppajjati byāpādasaññā, byāpādasaññaṁ paṭicca uppajjati byāpādasaṅkappo …pe… byāpādacchando … byāpādapariḷāho … byāpādapariyesanā …
В зависимости от элемента недоброжелательности возникает восприятие недоброжелательности. В зависимости от восприятия недоброжелательности возникает недоброжелательное устремление. В зависимости от недоброжелательного устремления возникает недоброжелательное желание. В зависимости от недоброжелательного желания возникает страсть недоброжелательности. В зависимости от страсти недоброжелательности возникает недоброжелательный поиск.
The element of malice gives rise to malicious perceptions. Malicious perceptions give rise to malicious thoughts. … malicious desires … malicious passions … malicious searches …
Vihiṁsādhātuṁ, bhikkhave, paṭicca uppajjati vihiṁsāsaññā; vihiṁsāsaññaṁ paṭicca uppajjati vihiṁsāsaṅkappo …pe… vihiṁsāchando … vihiṁsāpariḷāho … vihiṁsāpariyesanā …
В зависимости от элемента причинения вреда возникает восприятие причинения вреда. В зависимости от восприятия причинения вреда возникает устремление причинения вреда. В зависимости от устремления причинения вреда возникает желание причинения вреда. В зависимости от желания причинения вреда возникает страсть причинения вреда. В зависимости от страсти причинения вреда возникает поиск причинения вреда.
The element of cruelty gives rise to cruel perceptions. Cruel perceptions give rise to cruel thoughts. … cruel desires … cruel passions … cruel searches …
Evameva kho, bhikkhave, yo hi koci samaṇo vā brāhmaṇo vā uppannaṁ visamagataṁ saññaṁ na khippameva pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, so diṭṭhe ceva dhamme dukkhaṁ viharati savighātaṁ saupāyāsaṁ sapariḷāhaṁ;
Точно также, если любой жрец или отшельник быстро не отбросит, не рассеет, не удалит и не изничтожит неблагие восприятия, что возникли в нём, то он будет пребывать в страдании в этой самой жизни – с недовольством, отчаянием, взбудораженностью.
In the same way, a corrupt perception might arise in an ascetic or brahmin. If they don’t quickly give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it, they’ll suffer in the present life, with anguish, distress, and fever.
nekkhammasaññaṁ paṭicca uppajjati nekkhammasaṅkappo,
В зависимости от восприятия отречения возникает устремление отречения.
Perceptions of renunciation give rise to thoughts of renunciation.
abyāpādasaññaṁ paṭicca uppajjati abyāpādasaṅkappo …pe…
В зависимости от восприятия не-недоброжелательности возникает устремление не-недоброжелательности.
Perceptions of good will give rise to thoughts of good will. …
avihiṁsāsaññaṁ paṭicca uppajjati avihiṁsāsaṅkappo,
В зависимости от восприятия безвредности возникает устремление безвредности.
Perceptions of harmlessness give rise to thoughts of harmlessness. …
Evameva kho, bhikkhave, yo hi koci samaṇo vā brāhmaṇo vā uppannaṁ visamagataṁ saññaṁ khippameva pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, so diṭṭhe ceva dhamme sukhaṁ viharati avighātaṁ anupāyāsaṁ apariḷāhaṁ;
Точно также, если любой жрец или отшельник быстро отбросит, рассеет, удалит и изничтожит неблагие восприятия, что возникли в нём, то он будет пребывать в счастье в этой самой жизни – без недовольства, отчаяния, взбудораженности.
In the same way, a corrupt perception might arise in an ascetic or brahmin. If they quickly give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it, they’ll be happy in the present life, free of anguish, distress, and fever.
|
sn14.13 | | paññapeti | 3 | | Pi En Ru | dhamma | hīnaṁ ācikkhati deseti paññapeti paṭṭhapeti vivarati vibhajati uttānīkaroti;
One explains, teaches, asserts, establishes, clarifies, analyzes, and reveals the inferior.
majjhimaṁ ācikkhati deseti paññapeti paṭṭhapeti vivarati vibhajati uttānīkaroti;
One explains, teaches, asserts, establishes, clarifies, analyzes, and reveals the middling.
paṇītaṁ ācikkhati deseti paññapeti paṭṭhapeti vivarati vibhajati uttānīkaroti;
One explains, teaches, asserts, establishes, clarifies, analyzes, and reveals the superior.
|
sn14.17 | | paññavantehi paññavanto | 4 | | Pi En Ru | dhamma | paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti.
and the wise with the wise.
paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentī”ti.
"
|
sn14.18 | | paññavantehi paññavanto | 12 | | Pi En Ru | dhamma | paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti.
and the wise with the wise.
paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentīti.
paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe…
and the wise with the wise.
saddhā saddhehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; bahussutā bahussutehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe….
the faithful …
āraddhavīriyā āraddhavīriyehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe….
energetic … wise.
upaṭṭhitassatino upaṭṭhitassatīhi saddhiṁ saṁsandanti samenti; paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentī”ti …pe….
mindful … wise.”
|
sn14.19 | | paññavantehi paññavanto | 8 | | Pi En Ru | dhamma | ahirikā ahirikehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, anottappino anottappīhi saddhiṁ saṁsandanti samenti, duppaññā duppaññehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; hirimanā hirimanehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, ottappino ottappīhi saddhiṁ saṁsandanti samenti, paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe….
the unconscientious with the unconscientious … imprudent … witless. The conscientious with the conscientious … prudent … wise.
Ahirikā ahirikehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, appassutā appassutehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, duppaññā duppaññehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; hirimanā hirimanehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, bahussutā bahussutehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe….
… shameless … unlearned … witless. The conscientious with the conscientious … learned … wise.
Ahirikā ahirikehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, kusītā kusītehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, duppaññā duppaññehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; hirimanā hirimanehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, āraddhavīriyā āraddhavīriyehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe….
… shameless … lazy … witless. The conscientious with the conscientious … energetic … wise.
Ahirikā ahirikehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, muṭṭhassatino muṭṭhassatīhi saddhiṁ saṁsandanti samenti, duppaññā duppaññehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; hirimanā hirimanehi saddhiṁ saṁsandanti samenti, upaṭṭhitassatino upaṭṭhitassatīhi saddhiṁ saṁsandanti samenti, paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentī”ti …pe….
… shameless … unmindful … witless. The conscientious with the conscientious … mindful … wise.”
|
sn14.20 | | paññavantehi paññavanto | 6 | | Pi En Ru | dhamma | bahussutā bahussutehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe….
learned … wise.
āraddhavīriyā āraddhavīriyehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe….
energetic … wise.
upaṭṭhitassatino upaṭṭhitassatīhi saddhiṁ saṁsandanti samenti; paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentī”ti …pe….
mindful … wise.”
|
sn14.21 | | paññavantehi paññavanto | 4 | | Pi En Ru | dhamma | āraddhavīriyā āraddhavīriyehi saddhiṁ saṁsandanti samenti; paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samenti …pe….
energetic … wise.
upaṭṭhitassatino upaṭṭhitassatīhi saddhiṁ saṁsandanti samenti; paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentī”ti …pe….
mindful … wise.”
|
sn14.22 | | paññavantehi paññavanto | 2 | | Pi En Ru | dhamma | upaṭṭhitassatino upaṭṭhitassatīhi saddhiṁ saṁsandanti samenti; paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentī”ti …pe….
mindful … wise …”
|
sn14.23 | | paññavantehi paññavanto | 2 | | Pi En Ru | dhamma | paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentī”ti.
and the wise with the wise.”
|
sn14.24 | | paññavantehi paññavanto | 2 | | Pi En Ru | dhamma | paññavanto paññavantehi saddhiṁ saṁsandanti samentī”ti.
and the wise with the wise.”
|
sn14.33 | | abbhaññaṁsu | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvakīvañcime, bhikkhave, sattā imāsaṁ catunnaṁ dhātūnaṁ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṁ na abbhaññaṁsu, neva tāvime, bhikkhave, sattā sadevakā lokā samārakā sabrahmakā sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya nissaṭā visaṁyuttā vippamuttā vimariyādikatena cetasā vihariṁsu.
As long as sentient beings don’t truly understand these four elements’ gratification, drawback, and escape for what they are, they haven’t escaped from this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—and they don’t live detached, liberated, with a mind free of limits.
Yato ca kho, bhikkhave, sattā imāsaṁ catunnaṁ dhātūnaṁ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṁ abbhaññaṁsu, atha, bhikkhave, sattā sadevakā lokā samārakā sabrahmakā sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya nissaṭā visaṁyuttā vippamuttā vimariyādikatena cetasā viharantī”ti.
But when sentient beings truly understand these four elements’ gratification, drawback, and escape for what they are, they’ve escaped from this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—and they live detached, liberated, with a mind free of limits.”
|
sn14.37 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā; na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te ca kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā; te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn14.39 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn15.3 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave, katamaṁ nu kho bahutaraṁ, yaṁ vā vo iminā dīghena addhunā sandhāvataṁ saṁsarataṁ amanāpasampayogā manāpavippayogā kandantānaṁ rodantānaṁ assu passannaṁ paggharitaṁ, yaṁ vā catūsu mahāsamuddesu udakan”ti?
Что вы думаете, монахи? Чего больше, потока слёз, что вы пролили, пока блуждали и скитались в течение этого длительного течения [круговерти перерождений], стеная и рыдая от соединения с тем, что неприятно, от разлуки с тем, что приятно – этого, или воды в четырёх океанах?»
What do you think? Which is more: the flow of tears you’ve shed while roaming and transmigrating for such a very long time—weeping and wailing from being united with the unloved and separated from the loved—or the water in the four oceans?”
|
sn15.4 | | maññatha mātuthaññasuttaṁ mātuthaññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Khīrasutta
Молоко Матери
Mother’s Milk
Khīrasutta → mātuthaññasuttaṁ (bj)
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave, katamaṁ nu kho bahutaraṁ, yaṁ vā vo iminā dīghena addhunā sandhāvataṁ saṁsarataṁ mātuthaññaṁ pītaṁ, yaṁ vā catūsu mahāsamuddesu udakan”ti?
Как вы думаете, монахи, чего больше: молока матери, которого вы выпили, пока блуждали и скитались в течение этого длительного течения, или же воды в четырёх великих океанах?”
What do you think? Which is more: the mother’s milk you’ve drunk while roaming and transmigrating for such a very long time, or the water in the four oceans?”
“Yathā kho mayaṁ, bhante, bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāma, etadeva, bhante, bahutaraṁ yaṁ no iminā dīghena addhunā sandhāvataṁ saṁsarataṁ mātuthaññaṁ pītaṁ, na tveva catūsu mahāsamuddesu udakan”ti.
“Как мы понимаем Дхамму, которой научил Благословенный, куда больше молока матери, которого мы выпили, пока блуждали и скитались в течение этого длительного течения, а не воды в четырёх великих океанах”.
“As we understand the Buddha’s teaching, the mother’s milk we’ve drunk while roaming and transmigrating is more than the water in the four oceans.”
Etadeva, bhikkhave, bahutaraṁ yaṁ vo iminā dīghena addhunā sandhāvataṁ saṁsarataṁ mātuthaññaṁ pītaṁ, na tveva catūsu mahāsamuddesu udakaṁ.
Молока матери, которого вы выпили, пока блуждали и скитались в течение этого длительного течения, куда больше, чем воды в четырёх океанах.
The mother’s milk you’ve drunk while roaming and transmigrating for such a very long time is more than the water in the four oceans.
|
sn15.5 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Один монах подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и спросил его:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and asked him,
|
sn15.6 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Один монах подошёл к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал: «Учитель, как долго длится цикл [существования мира]?»
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
|
sn15.8 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
И тогда один брахман подошёл к Благословенному и обменялся с ним вежливыми приветствиями.
Then a certain brahmin went up to the Buddha, and exchanged greetings with him.
|
sn15.13 | | bhaññamāne maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave, katamaṁ nu kho bahutaraṁ, yaṁ vā vo iminā dīghena addhunā sandhāvataṁ saṁsarataṁ sīsacchinnānaṁ lohitaṁ passannaṁ paggharitaṁ, yaṁ vā catūsu mahāsamuddesu udakan”ti?
Как вы думаете, монахи, чего больше: крови, что вы пролили, когда вам отрубали головы по мере ваших блужданий и скитаний [в круговерти перерождений] в течение долгого времени – или воды в четырёх великих океанах?»
What do you think? Which is more: the flow of blood you’ve shed when your head was chopped off while roaming and transmigrating for such a very long time, or the water in the four oceans?”
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne tiṁsamattānaṁ pāveyyakānaṁ bhikkhūnaṁ anupādāya āsavehi cittāni vimucciṁsūti.
И пока это объяснение излагалось, умы тридцати монахов из Павы освободились от пятен [загрязнений ума] посредством не-цепляния.
And while this discourse was being spoken, the minds of the thirty mendicants from Pāvā were freed from defilements by not grasping.
|
sn16.3 | | maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи? ",
What do you think, mendicants?
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете монахи? ",
What do you think, mendicants?
|
sn16.4 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
[Благословенный сказал]: «Как вы думаете монахи? ",
“What do you think, mendicants?
|
sn16.6 | | aññamaññaṁ aññataraṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Idhāhaṁ, bhante, addasaṁ bhaṇḍañca nāma bhikkhuṁ ānandassa saddhivihāriṁ abhijikañca nāma bhikkhuṁ anuruddhassa saddhivihāriṁ aññamaññaṁ sutena accāvadante:
Вот же, Учитель, я видел монаха по имени Бханда, ученика Ананды, который состязался в плане собственной учёности с монахом по имени Абхиньджика, ученика Ануруддхи, говоря: ",
Take the monk called Bhaṇḍa, Ānanda’s pupil. He’s been competing in studies with the monk called Abhiñjika, Anuruddha’s pupil. They say:
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
И тогда Благословенный обратился к одному из монахов так: ",
So the Buddha addressed one of the monks,
“saccaṁ kira tumhe, bhikkhave, aññamaññaṁ sutena accāvadatha:
«Правда ли, монахи, что вы состязались друг с другом в плане собственной учёности, говоря: ",
“Is it really true, monks, that you’ve been competing in studies, saying:
‘etha tumhe, bhikkhave, aññamaññaṁ sutena accāvadatha—
«Ну же, монахи, состязайтесь друг с другом в плане вашей учёности и ",
‘Please mendicants, compete in studies to
“No ce kira me tumhe, bhikkhave, evaṁ dhammaṁ desitaṁ ājānātha, atha kiñcarahi tumhe, moghapurisā, kiṁ jānantā kiṁ passantā evaṁ svākkhāte dhammavinaye pabbajitā samānā aññamaññaṁ sutena accāvadatha:
«В таком случае, если вы никогда не слышали, чтобы я когда-нибудь обучал бы Дхамме так, то что же такого вы знаете и видите, никчёмные, уйдя в бездомную жизнь в этой хорошо провозглашённой Дхамме и Винае, так что вы состязаетесь друг с другом в плане вашей учёности, ",
“If you’ve never known me to teach the Dhamma like this, then what exactly do you know and see, you futile men, that after going forth in such a well explained teaching and training you’d compete in studies to
“accayo no, bhante, accagamā, yathābāle yathāmūḷhe yathāakusale, ye mayaṁ evaṁ svākkhāte dhammavinaye pabbajitā samānā aññamaññaṁ sutena accāvadimha:
«Учитель, мы совершили проступок, столь глупыми, столь запутанными, столь нелепыми мы были, что, уйдя в бездомную жизнь в этой хорошо провозглашённой Дхамме и Винае, мы состязались друг с другом в плане своей учёности, ",
“We have made a mistake, sir. It was foolish, stupid, and unskillful of us in that after going forth in such a well explained teaching and training we competed in studies to
“Taggha tumhe, bhikkhave, accayo accagamā yathābāle yathāmūḷhe yathāakusale, ye tumhe evaṁ svākkhāte dhammavinaye pabbajitā samānā aññamaññaṁ sutena accāvadittha:
«Вне сомнений, монахи, вы совершили проступок, Столь глупыми, столь запутанными, столь нелепыми вы были, что, уйдя в бездомную жизнь в этой хорошо провозглашённой Дхамме и Винае, вы состязались друг с другом… ",
“Indeed, monks, you made a mistake. It was foolish, stupid, and unskillful of you to act in that way.
|
sn16.7 | | paññavā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘paññavā purisapuggalo’ti, bhante, aparihānametaṁ;
Человек мудрый: это – случай не-упадка. ",
A wise individual doesn’t decline.
paññavā …
",
|
sn16.10 | | aññataro maññasi maññati maññatī”ti paññatte | 9 | | Pi En Ru | dhamma | “āyāma, bhante kassapa, yena aññataro bhikkhunupassayo tenupasaṅkamissāmā”ti.
«Идёмте же, Достопочтенный Кассапа, пойдёмте к жилищам монахинь». ",
“Kassapa, come, sir. Let’s go to one of the nuns’ quarters.”
“āyāma, bhante kassapa, yena aññataro bhikkhunupassayo tenupasaṅkamissāmā”ti.
",
“āyāma, bhante kassapa, yena aññataro bhikkhunupassayo tenupasaṅkamissāmā”ti.
«Идёмте же, Достопочтенный Кассапа, пойдёмте к жилищам монахинь». ",
“Come, Honorable Kassapa. Let’s go to one of the nuns’ quarters.”
Atha kho āyasmā mahākassapo pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya āyasmatā ānandena pacchāsamaṇena yena aññataro bhikkhunupassayo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
И тогда, утром, Достопочтенный Махакассапа, одевшись, взяв чашу и одеяние, отправился к жилищам монахинь в сопровождении Достопочтенного Ананды. По прибытии он сел на подготовленное сиденье. ",
Then Venerable Mahākassapa robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went with Venerable Ānanda as his second monk to one of the nuns’ quarters, where he sat on the seat spread out.
“kiṁ pana ayyo mahākassapo, ayyassa ānandassa vedehamunino sammukhā dhammaṁ bhāsitabbaṁ maññati?
«Как может Учитель Кассапа помышлять о том, чтобы давать лекции по Дхамме в присутствии Учителя Ананды, мудреца из Видехи. ",
“What is Mister Mahākassapa thinking, that he’d teach Dhamma in front of Mister Ānanda, the Videhan sage?
evameva ayyo mahākassapo ayyassa ānandassa vedehamunino sammukhā dhammaṁ bhāsitabbaṁ maññatī”ti.
",
Taṁ kiṁ maññasi, āvuso ānanda,
Как ты думаешь, друг Ананда? ",
What do you think, Reverend Ānanda?
Taṁ kiṁ maññasi, āvuso ānanda,
Как ты думаешь, друг Ананда? ",
What do you think, Reverend Ānanda?
|
sn16.11 | | aññataraṁ aññatitthiyapubbo aññatra aññaṁ maññatī”ti paññapetvā paññattan”ti paññattaṁ paññatte | 10 | | Pi En Ru | dhamma | “kati nu kho, āvuso ānanda, atthavase paṭicca bhagavatā kulesu tikabhojanaṁ paññattan”ti?
«Друг Ананда, по скольким причинам Благословенный установил правило, чтобы монахи группой более чем трое не обедали среди семей?» ",
“Reverend Ānanda, for how many reasons did the Buddha lay down a rule against eating in groups of more than three among families?”
“Tayo kho, bhante kassapa, atthavase paṭicca bhagavatā kulesu tikabhojanaṁ paññattaṁ—
«Благословенный установил это правило по трём причинам, Достопочтенный Кассапа: ",
“Sir, the Buddha laid down that rule for three reasons.
Ime kho, bhante kassapa, tayo atthavase paṭicca bhagavatā kulesu tikabhojanaṁ paññattan”ti.
По этим трём причинам, Достопочтенный Кассапа, Благословенный установил это правило». ",
These are the three reasons why the Buddha laid down that rule.”
“kiṁ pana ayyo mahākassapo aññatitthiyapubbo samāno ayyaṁ ānandaṁ vedehamuniṁ kumārakavādena apasādetabbaṁ maññatī”ti.
«Как мог Учитель Махакассапа, который прежде был приверженцем другого учения, помыслить о том, чтобы унизить Учителя Ананду, мудреца Видехи, обозвав его юнцом!?» ",
“How can Mister Mahākassapa, who formerly followed another religion, presume to rebuke Mister Ānanda the Videhan sage by calling him a boy?”
Yatvāhaṁ, āvuso, kesamassuṁ ohāretvā kāsāyāni vatthāni acchādetvā agārasmā anagāriyaṁ pabbajito, nābhijānāmi aññaṁ satthāraṁ uddisitā, aññatra tena bhagavatā arahatā sammāsambuddhena.
Ведь я обрил волосы и бороду, надел жёлтые одеяния [монаха] и покинул мирскую жизнь, уйдя в жизнь бездомною, но я не припоминаю, чтобы я признавал какого-либо другого учителя, кроме Благословенного, Араханта, Полностью Просветлённого. ",
Since I shaved off my hair and beard, dressed in ocher robes, and went forth from the lay life to homelessness, I don’t recall acknowledging any other teacher apart from the Blessed One, the perfected one, the fully awakened Buddha.
Atha kho, āvuso, bhagavā maggā okkamma yena aññataraṁ rukkhamūlaṁ tenupasaṅkami.
И затем, друг, Благословенный сошёл с дороги и направился к подножью одного из деревьев. ",
And then the Buddha left the road and went to the root of a certain tree.
Atha khvāhaṁ, āvuso, paṭapilotikānaṁ saṅghāṭiṁ catugguṇaṁ paññapetvā bhagavantaṁ etadavocaṁ:
Я сложил вчетверо своё верхнее одеяние из кусков ткани и сказал ему: ",
So I spread out my outer robe of patches folded in four and said to him,
Nisīdi kho, āvuso, bhagavā paññatte āsane.
Благословенный сел на подготовленное сиденье ",
The Buddha sat on the seat spread out
|
sn17.2 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tamenaṁ aññataro āmisacakkhu maccho gileyya.
Seeing the bait, a fish would swallow it.
|
sn17.3 | | aññatarasmiṁ aññataraṁ aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Bhūtapubbaṁ, bhikkhave, aññatarasmiṁ udakarahade mahākummakulaṁ ciranivāsi ahosi.
Once upon a time in a certain lake there was a large family of turtles that had lived there for a long time.
Atha kho, bhikkhave, aññataro kummo aññataraṁ kummaṁ etadavoca:
Then one of the turtles said to another,
|
sn17.5 | | atimaññati | 1 | | Pi En Ru | dhamma | So tena lābhasakkārasilokena abhibhūto pariyādiṇṇacitto aññe pesale bhikkhū atimaññati.
With a mind overcome and overwhelmed by possessions, honor, and popularity, they look down on other good-hearted mendicants.
|
sn17.25 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca pana te āyasmantā sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te ca kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn18.1 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.2 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.3 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.4 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.5 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.6 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.7 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.8 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.9 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.10 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.11 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn18.12-20 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
|
sn19.1 | | aññatarasmiṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā mahāmoggallāno gijjhakūṭā pabbatā orohanto aññatarasmiṁ padese sitaṁ pātvākāsi.
И затем, по мере того как они спускались с горы Пик Грифов, дойдя до определённого места, Достопочтенный Махамоггаллана улыбнулся.
Тогда уважаемый Махамоггаллано с горы Пик Стервятников спускающийся в одном месте улыбнулся.\t
As Mahāmoggallāna was descending from Vulture’s Peak Mountain he smiled at a certain spot.
“idhāyasmā mahāmoggallāno gijjhakūṭā pabbatā orohanto aññatarasmiṁ padese sitaṁ pātvākāsi.
“Вот, товарищ Махамоггаллано, с горы Пик Стервятников спускающийся в одном месте улыбнулся.\t
«По мере того как мы спускались с горы Пик Грифов, Достопочтенный Махамоггаллана, дойдя до определённого места, улыбнулся.
“Just now, as Mahāmoggallāna was descending from Vulture’s Peak Mountain he smiled at a certain spot.
|
sn20.2 | | aññatra maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
atha kho eteyeva bahutarā sattā ye aññatra manussehi paccājāyanti.
while those not reborn as humans are many.
|
sn20.5 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn20.6 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn20.7 | | aññaṁ bhaññamānesu | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Tassa dasārahā ānake ghaṭite aññaṁ āṇiṁ odahiṁsu.
Each time the Commander split they repaired it by inserting another peg.
Evameva kho, bhikkhave, bhavissanti bhikkhū anāgatamaddhānaṁ, ye te suttantā tathāgatabhāsitā gambhīrā gambhīratthā lokuttarā suññatappaṭisaṁyuttā, tesu bhaññamānesu na sussūsissanti na sotaṁ odahissanti na aññā cittaṁ upaṭṭhāpessanti na ca te dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññissanti.
In the same way, in a future time there will be mendicants who won’t want to listen when discourses spoken by the Realized One—deep, profound, transcendent, dealing with emptiness—are being recited. They won’t actively listen or try to understand, nor will they think those teachings are worth learning and memorizing.
Ye pana te suttantā kavikatā kāveyyā cittakkharā cittabyañjanā bāhirakā sāvakabhāsitā, tesu bhaññamānesu sussūsissanti, sotaṁ odahissanti, aññā cittaṁ upaṭṭhāpessanti, te ca dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññissanti.
But when discourses composed by poets—poetry, with fancy words and phrases, composed by outsiders or spoken by disciples—are being recited they will want to listen. They’ll actively listen and try to understand, and they’ll think those teachings are worth learning and memorizing.
‘ye te suttantā tathāgatabhāsitā gambhīrā gambhīratthā lokuttarā suññatappaṭisaṁyuttā, tesu bhaññamānesu sussūsissāma, sotaṁ odahissāma, aññā cittaṁ upaṭṭhāpessāma, te ca dhamme uggahetabbaṁ pariyāpuṇitabbaṁ maññissāmā’ti.
‘When discourses spoken by the Realized One—deep, profound, transcendent, dealing with emptiness—are being recited we will want to listen. We will actively listen and trying to understand, and we will think those teachings are worth learning and memorizing.’
|
sn20.9 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññataro navo bhikkhu ativelaṁ kulāni upasaṅkamati.
Now at that time a certain junior mendicant went to visit families too often.
“idha, bhante, aññataro navo bhikkhu ativelaṁ kulāni upasaṅkamati.
|
sn20.10 | | aññataraṁ aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññataro bhikkhu ativelaṁ kulesu cārittaṁ āpajjati.
Now at that time a certain mendicant socialized with families too often.
“idha, bhante, aññataro bhikkhu ativelaṁ kulesu cārittaṁ āpajjati.
Maraṇamattañhetaṁ, bhikkhave, dukkhaṁ yadidaṁ aññataraṁ saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpajjati.
And it is deadly pain to commit one of the corrupt offenses
|
sn21.2 | | vipariṇāmaññathābhāvā | 5 | | Pi En Ru | dhamma | ‘atthi nu kho taṁ kiñci lokasmiṁ yassa me vipariṇāmaññathābhāvā uppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā’ti?
‘Is there anything in the world whose decay and perishing would give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress in me?’
‘natthi kho taṁ kiñci lokasmiṁ yassa me vipariṇāmaññathābhāvā uppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā’”ti.
‘There is nothing in the world whose decay and perishing would give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress in me.’”
“satthupi kho te, āvuso sāriputta, vipariṇāmaññathābhāvā nuppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
“Even if the Teacher were to decay and perish? Wouldn’t that give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress in you?”
“Satthupi kho me, āvuso, vipariṇāmaññathābhāvā nuppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā, api ca me evamassa:
“Even if the Teacher were to decay and perish, that wouldn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress in me. Still, I would think:
Tasmā āyasmato sāriputtassa satthupi vipariṇāmaññathābhāvā nuppajjeyyuṁ sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti.
So even if the Teacher were to decay and perish, it wouldn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress in him.”
|
sn21.3 | | aññamaññassa | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Itiha te ubho mahānāgā aññamaññassa subhāsitaṁ sulapitaṁ samanumodiṁsūti.
And so these two spiritual giants agreed with each others’ fine words.
|
sn21.4 | | aññataraṁ aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññataro navo bhikkhu pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto vihāraṁ pavisitvā appossukko tuṇhībhūto saṅkasāyati, na bhikkhūnaṁ veyyāvaccaṁ karoti cīvarakārasamaye.
Now at that time a certain junior monk, after his meal, on his return from almsround, entered his dwelling, where he adhered to passivity and silence. And he didn’t help the mendicants out when it was time to sew robes.
“idha, bhante, aññataro navo bhikkhu pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto vihāraṁ pavisitvā appossukko tuṇhībhūto saṅkasāyati, na bhikkhūnaṁ veyyāvaccaṁ karoti cīvarakārasamaye”ti.
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
So the Buddha addressed one of the monks,
|
sn21.6 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | daharo cepi paññavā;
if a little person is wise,
|
sn21.7 | | paññatte | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the assembly hall. He sat down on the seat spread out,
|
sn21.8 | | āraññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | āraññaṁ paṁsukūlikaṁ;
in the wilderness, wearing rag robes,
|
sn21.10 | | aññataraṁ aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññataro bhikkhu theranāmako ekavihārī ceva hoti ekavihārassa ca vaṇṇavādī.
Now at that time there was a certain mendicant named Senior. He lived alone and praised living alone.
“idha, bhante, aññataro bhikkhu theranāmako ekavihārī ekavihārassa ca vaṇṇavādī”ti.
“Sir, there’s a certain mendicant named Senior who lives alone and praises living alone.”
Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
So the Buddha addressed one of the monks,
|
sn22.1 | | aññathā kimaññatra rūpavipariṇāmaññathābhāvā saññaṁ saññāvipariṇāmaññathābhāvā saṅkhāravipariṇāmaññathābhāvā vedanāvipariṇāmaññathābhāvā viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā | 26 | | Pi En Ru | dhamma | Yo hi, gahapati, imaṁ kāyaṁ pariharanto muhuttampi ārogyaṁ paṭijāneyya, kimaññatra bālyā?
If anyone dragging around this body claimed to be healthy even for an hour, what is that but foolishness?
Yo hi, gahapati, imaṁ kāyaṁ pariharanto muhuttampi ārogyaṁ paṭijāneyya, kimaññatra bālyā?
Tassa ‘ahaṁ rūpaṁ, mama rūpan’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino taṁ rūpaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
But that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa ‘ahaṁ vedanā, mama vedanā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino, sā vedanā vipariṇamati aññathā hoti.
But that feeling of theirs decays and perishes,
Tassa vedanāvipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Saññaṁ attato samanupassati, saññāvantaṁ vā attānaṁ; attani vā saññaṁ, saññāya vā attānaṁ.
They regard perception as self, self as having perception, perception in self, or self in perception.
Tassa ‘ahaṁ saññā, mama saññā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino, sā saññā vipariṇamati aññathā hoti.
But that perception of theirs decays and perishes,
Tassa saññāvipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa ‘ahaṁ saṅkhārā, mama saṅkhārā’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino, te saṅkhārā vipariṇamanti aññathā honti.
But those choices of theirs decay and perish,
Tassa saṅkhāravipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa ‘ahaṁ viññāṇaṁ, mama viññāṇan’ti pariyuṭṭhaṭṭhāyino, taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
But that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa ‘ahaṁ rūpaṁ, mama rūpan’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, taṁ rūpaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
So when that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa ‘ahaṁ vedanā, mama vedanā’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, sā vedanā vipariṇamati aññathā hoti.
So when that feeling of theirs decays and perishes,
Tassa vedanāvipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Na saññaṁ attato samanupassati, na saññāvantaṁ vā attānaṁ; na attani vā saññaṁ, na saññāya vā attānaṁ.
They don’t regard perception as self, self as having perception, perception in self, or self in perception.
Tassa ‘ahaṁ saññā, mama saññā’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, sā saññā vipariṇamati aññathā hoti.
So when that perception of theirs decays and perishes,
Tassa saññāvipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa ‘ahaṁ saṅkhārā, mama saṅkhārā’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, te saṅkhārā vipariṇamanti aññathā honti.
So when those choices of theirs decay and perish,
Tassa saṅkhāravipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa ‘ahaṁ viññāṇaṁ, mama viññāṇan’ti apariyuṭṭhaṭṭhāyino, taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
So when that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
|
sn22.2 | | aññatarasmiṁ vipariṇāmaññathābhāvā | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena āyasmā sāriputto bhagavato avidūre aññatarasmiṁ eḷagalāgumbe nisinno hoti.
Now at that time Venerable Sāriputta was sitting not far from the Buddha in a clump of golden shower trees.
‘rūpe kho, āvuso, avigatarāgassa avigatacchandassa avigatapemassa avigatapipāsassa avigatapariḷāhassa avigatataṇhassa tassa rūpassa vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
‘If you’re not free of greed, desire, fondness, thirst, passion, and craving for form, when that form decays and perishes it gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
avigatataṇhassa tesaṁ saṅkhārānaṁ vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
Viññāṇe avigatarāgassa avigatacchandassa avigatapemassa avigatapipāsassa avigatapariḷāhassa avigatataṇhassa tassa viññāṇassa vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
consciousness, when that consciousness decays and perishes it gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
‘rūpe kho, āvuso, vigatarāgassa vigatacchandassa vigatapemassa vigatapipāsassa vigatapariḷāhassa vigatataṇhassa tassa rūpassa vipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
‘If you are rid of greed, desire, fondness, thirst, passion, and craving for form, when that form decays and perishes it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
saṅkhāresu vigatarāgassa vigatacchandassa vigatapemassa vigatapipāsassa vigatapariḷāhassa vigatataṇhassa tesaṁ saṅkhārānaṁ vipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
choices …
Viññāṇe vigatarāgassa vigatacchandassa vigatapemassa vigatapipāsassa vigatapariḷāhassa vigatataṇhassa tassa viññāṇassa vipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
consciousness, when that consciousness decays and perishes it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
|
sn22.5 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ abhinandati …
в восприятии…
perception …
Saññaṁ nābhinandati …pe…
восприятии…
perception …
|
sn22.7 | | aññathā rūpavipariṇāmaññathābhāvā saññaṁ saṅkhāravipariṇāmaññathābhāvā vedanāvipariṇāmaññathābhāvā viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā | 18 | | Pi En Ru | dhamma | Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
But that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā rūpavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
and consciousness latches on to the perishing of form.
Tassa sā vedanā vipariṇamati aññathā hoti.
Tassa vedanāvipariṇāmaññathābhāvā vedanāvipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
Saññaṁ attato samanupassati …pe…
They regard perception as self …
Tassa te saṅkhārā vipariṇamanti aññathā honti.
Tassa saṅkhāravipariṇāmaññathābhāvā saṅkhāravipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
Tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
But that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā viññāṇavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
and consciousness latches on to the perishing of consciousness.
Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
When that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā na rūpavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
consciousness doesn’t latch on to the perishing of form.
Tassa sā vedanā vipariṇamati aññathā hoti.
Tassa vedanāvipariṇāmaññathābhāvā na vedanāvipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
Na saññaṁ …pe… na saṅkhāre attato samanupassati,
They don’t regard perception as self …
Tassa te saṅkhārā vipariṇamanti aññathā honti.
Tassa saṅkhāravipariṇāmaññathābhāvā na saṅkhāravipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
When that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā na viññāṇavipariṇāmānuparivatti viññāṇaṁ hoti.
consciousness doesn’t latch on to the perishing of consciousness.
|
sn22.8 | | aññathā rūpavipariṇāmaññathābhāvā saññaṁ viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
But that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
saññaṁ etaṁ mama …
perception …
Tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
But that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
When that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
saññaṁ netaṁ mama …
perception …
Tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati aññathā hoti.
When that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā nuppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
it doesn’t give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
|
sn22.22 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññaṁ bhāraṁ anādiya;
without picking up another,
|
sn22.24 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ anabhijānaṁ …
perception …
saññaṁ …
perception …
|
sn22.26 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yaṁ saññaṁ paṭicca uppajjati …pe…
perception …
|
sn22.28 | | abbhaññaṁsu nābbhaññaṁsu | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvakīvañca, bhikkhave, sattā imesaṁ pañcannaṁ upādānakkhandhānaṁ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṁ nābbhaññaṁsu;
As long as sentient beings don’t truly understand these five grasping aggregates’ gratification, drawback, and escape for what they are, they haven’t escaped from this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—and they don’t live detached, liberated, with a mind free of limits.
nābbhaññaṁsu → na abbhaññiṁsu (sya-all)
Yato ca kho, bhikkhave, sattā imesaṁ pañcannaṁ upādānakkhandhānaṁ assādañca assādato ādīnavañca ādīnavato nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṁ abbhaññaṁsu;
But when sentient beings truly understand these five grasping aggregates’ gratification, drawback, and escape for what they are, they’ve escaped from this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—and they live detached, liberated, with a mind free of limits.”
|
sn22.29 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | yo saññaṁ abhinandati …
perception …
yo saññaṁ nābhinandati …
perception …
|
sn22.35 | | aññatarabhikkhusutta aññataro saññañce | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatarabhikkhusutta
A Mendicant
Aññatarabhikkhusutta → paṭhamabhikkhusuttaṁ (bj); bhikkhu 1 (pts1ed)
Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him,
Saññañce anuseti tena saṅkhaṁ gacchati.
perception …
saññañce …
perception …
saññañce …
perception …
saññañce …
perception …
Aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.36 | | aññataro dutiyaaññatarabhikkhusutta saññañce | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Dutiyaaññatarabhikkhusutta
A Mendicant (2nd)
Dutiyaaññatarabhikkhusutta → dutiyabhikkhusuttaṁ (bj); bhikkhu 2 (pts1ed)
Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
saññañce anuseti …
perception …
saññañce nānuseti …
perception …
saññañce, bhikkhu …
perception …
saññañce nānuseti …
perception …
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.37 | | aññathattaṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | ‘katamesaṁ, āvuso ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti?
‘Reverend Ānanda, what are the things for which arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident?’
‘katamesaṁ, āvuso ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti?
‘What are the things for which arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident?’
‘rūpassa kho, āvuso, uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
‘Reverend, the arising of form is evident, its vanishing is evident, and change while persisting is evident.
viññāṇassa uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
consciousness is evident, its vanishing is evident, and change while persisting is evident.
Imesaṁ kho, āvuso, dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti.
These are the things for which arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident.’
Rūpassa kho, ānanda, uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
The arising of form is evident, its vanishing is evident, and change while persisting is evident.
viññāṇassa uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
consciousness is evident, its vanishing is evident, and change while persisting is evident.
Imesaṁ kho, ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatīti.
These are the things for which arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident.
|
sn22.38 | | aññathattaṁ | 29 | | Pi En Ru | dhamma | ‘katamesaṁ, āvuso ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha?
‘Reverend Ānanda, what are the things for which arising, vanishing, and change while persisting were evident?
Katamesaṁ dhammānaṁ uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati?
What are the things for which arising, vanishing, and change while persisting will be evident?
Katamesaṁ dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti?
What are the things for which arising, vanishing, and change while persisting are evident?’
‘katamesaṁ, āvuso ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha?
‘Reverend Ānanda, what are the things for which arising, vanishing, and change while persisting were evident?
Katamesaṁ dhammānaṁ uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati?
What are the things for which arising, vanishing, and change while persisting will be evident?
Katamesaṁ dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti?
What are the things for which arising, vanishing, and change while persisting are evident?’
tassa uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha.
its arising, vanishing, and change while persisting were evident.
tassā uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitāya aññathattaṁ paññāyittha.
tesaṁ uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha.
tassa uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha.
its arising, vanishing, and change while persisting were evident.
Imesaṁ kho, āvuso, dhammānaṁ uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha.
These the things for which arising, vanishing, and change while persisting were evident.
tassa uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati.
its arising, vanishing, and change while persisting will be evident.
tassā uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitāya aññathattaṁ paññāyissati.
tesaṁ uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati.
tassa uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati.
its arising, vanishing, and change while persisting will be evident.
Imesaṁ kho, āvuso, dhammānaṁ uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati.
These are the things for which arising, vanishing, and change while persisting will be evident.
tassa uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
its arising, vanishing, and change while persisting is evident.
tesaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
Yaṁ viññāṇaṁ jātaṁ pātubhūtaṁ tassa uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
consciousness has been born, and has appeared, its arising, vanishing, and change while persisting are evident.
Imesaṁ kho, āvuso, dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti.
These are the things for which arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident.’
tassa uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha.
its arising, vanishing, and change while persisting were evident.
tassa uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha.
its arising, vanishing, and change while persisting were evident.
Imesaṁ kho, ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha.
These the things for which arising, vanishing, and change while persisting were evident.
tassa uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati.
its arising, vanishing, and change while persisting will be evident.
tassa uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati.
its arising, vanishing, and change while persisting will be evident.
Imesaṁ kho, ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati.
These are the things for which arising, vanishing, and change while persisting will be evident.
tassa uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
its arising, vanishing, and change while persisting are evident.
tassa uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyati.
its arising, vanishing, and change while persisting are evident.
Imesaṁ kho, ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatīti.
These are the things for which arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident.
|
sn22.39 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yo rūpe nibbidābahulo viharanto, vedanāya … saññāya … saṅkhāresu nibbidābahulo viharanto, viññāṇe nibbidābahulo viharanto rūpaṁ parijānāti, vedanaṁ … saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ parijānāti,
Living in this way, they completely understand form, feeling, perception, choices, and consciousness.
so rūpaṁ parijānaṁ, vedanaṁ … saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ parijānaṁ parimuccati rūpamhā, parimuccati vedanāya, parimuccati saññāya, parimuccati saṅkhārehi, parimuccati viññāṇamhā,
Completely understanding form, feeling, perception, choices, and consciousness, they’re freed from these things.
|
sn22.42 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yo rūpe anattānupassī viharanto …pe… rūpaṁ parijānāti, vedanaṁ … saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ parijānāti, so rūpaṁ parijānaṁ, vedanaṁ … saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ parijānaṁ parimuccati rūpamhā, parimuccati vedanāya, parimuccati saññāya, parimuccati saṅkhārehi, parimuccati viññāṇamhā, parimuccati jātiyā jarāmaraṇena sokehi paridevehi dukkhehi domanassehi upāyāsehi, parimuccati dukkhasmāti vadāmī”ti.
They’re freed from suffering, I say.”
|
sn22.43 | | anaññasaraṇā anaññasaraṇānaṁ aññathā rūpavipariṇāmaññathābhāvā saññaṁ vedanāvipariṇāmaññathābhāvā viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā | 11 | | Pi En Ru | dhamma | “Attadīpā, bhikkhave, viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.
“Mendicants, be your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge.
Attadīpānaṁ, bhikkhave, viharataṁ attasaraṇānaṁ anaññasaraṇānaṁ, dhammadīpānaṁ dhammasaraṇānaṁ anaññasaraṇānaṁ yoni upaparikkhitabbā ‘Kiṁjātikā sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā, kiṁpahotikā’ti?
When you live like this, you should examine the cause: ‘From what are sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress born and produced?’
Tassa taṁ rūpaṁ vipariṇamati, aññathā ca hoti.
But that form of theirs decays and perishes,
Tassa rūpavipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
Tassa sā vedanā vipariṇamati, aññathā ca hoti.
Tassa vedanāvipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparideva …pe… pāyāsā.
Saññaṁ attato samanupassati …
They regard perception as self …
Tassa taṁ viññāṇaṁ vipariṇamati, aññathā ca hoti.
But that consciousness of theirs decays and perishes,
Tassa viññāṇavipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā.
which gives rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
|
sn22.44 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
They regard perception as self …
na saññaṁ …
They don’t regard perception as self …
|
sn22.47 | | aññataraṁ saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā anekavihitaṁ attānaṁ samanupassamānā samanupassanti, sabbete pañcupādānakkhandhe samanupassanti, etesaṁ vā aññataraṁ.
“Mendicants, whatever ascetics and brahmins regard various kinds of things as self, all regard the five grasping aggregates, or one of them.
saññaṁ …
perception …
|
sn22.49 | | kimaññatra maññasi | 7 | | Pi En Ru | dhamma | kimaññatra yathābhūtassa adassanā?
What is that but a failure to see truly?
kimaññatra yathābhūtassa adassanā?
kimaññatra yathābhūtassa adassanā?
kimaññatra yathābhūtassa adassanā?
What is that but a failure to see truly?
kimaññatra yathābhūtassa dassanā?
What is that but seeing truly?
kimaññatra yathābhūtassa dassanā?
What is that but seeing truly?
Taṁ kiṁ maññasi, soṇa,
What do you think, Soṇa?
|
sn22.50 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ saññaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ nappajānanti …pe…
perception …
Na me te, soṇa, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
saññaṁ pajānanti …
perception …
Te ca kho me, soṇa, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn22.51 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aniccaññeva, bhikkhave, bhikkhu saññaṁ aniccanti passati …pe…
Perception …
|
sn22.52 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Saññaṁ bhikkhave …
perception …
|
sn22.53 | | ahamaññatra aññatra | 4 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ahamaññatra rūpā aññatra vedanāya aññatra saññāya aññatra saṅkhārehi viññāṇassa āgatiṁ vā gatiṁ vā cutiṁ vā upapattiṁ vā vuddhiṁ vā virūḷhiṁ vā vepullaṁ vā paññāpessāmī’ti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
‘Apart from form, feeling, perception, and choices, I will describe the coming and going of consciousness, its passing away and reappearing, its growth, increase, and maturity.’ That is not possible.
|
sn22.54 | | ahamaññatra aññatra | 4 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ahamaññatra rūpā aññatra vedanāya aññatra saññāya aññatra saṅkhārehi viññāṇassa āgatiṁ vā gatiṁ vā cutiṁ vā upapattiṁ vā vuddhiṁ vā virūḷhiṁ vā vepullaṁ vā paññāpessāmī’ti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
‘Apart from form, feeling, perception, and choices, I will describe the coming and going of consciousness, its passing away and reappearing, its growth, increase, and maturity.’ That is not possible.
|
sn22.55 | | ahamaññatra aññataro aññatra saññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
saññaṁ …
perception …
aniccaṁ saññaṁ ‘aniccā saññā’ti yathābhūtaṁ nappajānāti,
perception …
dukkhaṁ saññaṁ …
perception …
anattaṁ saññaṁ ‘anattā saññā’ti yathābhūtaṁ nappajānāti,
perception …
saṅkhataṁ saññaṁ …
perception …
na saññaṁ …
perception …
aniccaṁ saññaṁ …
perception …
‘ahamaññatra rūpā, aññatra vedanāya, aññatra saññāya, aññatra saṅkhārehi viññāṇassa āgatiṁ vā gatiṁ vā cutiṁ vā upapattiṁ vā vuddhiṁ vā virūḷhiṁ vā vepullaṁ vā paññāpessāmī’ti, netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
‘Apart from form, feeling, perception, and choices, I will describe the coming and going of consciousness, its passing away and reappearing, its growth, increase, and maturity.’ That is not possible.
|
sn22.56 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
perception …
|
sn22.57 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
perception …
|
sn22.59 | | bhaññamāne maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи,
What do you think, mendicants?
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne pañcavaggiyānaṁ bhikkhūnaṁ anupādāya āsavehi cittāni vimucciṁsūti.
И тогда после этого объяснения от не поддерживания, от брожений, умы группы из пяти монахов высвободились.
And while this discourse was being spoken, the minds of the group of five mendicants were freed from defilements by not grasping.
|
sn22.62 | | paññatti paññattipathe paññattipathā | 15 | | Pi En Ru | dhamma | “Tayome, bhikkhave, niruttipathā adhivacanapathā paññattipathā asaṅkiṇṇā asaṅkiṇṇapubbā, na saṅkīyanti, na saṅkīyissanti, appaṭikuṭṭhā samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
“Mendicants, there are these three scopes of terminology, labeling, and description. They’re uncorrupted, as they have been since the beginning. They’re not being corrupted now, nor will they be. Sensible ascetics and brahmins don’t look down on them.
Yaṁ, bhikkhave, rūpaṁ atītaṁ niruddhaṁ vipariṇataṁ ‘ahosī’ti tassa saṅkhā, ‘ahosī’ti tassa samaññā, ‘ahosī’ti tassa paññatti;
When form has passed, ceased, and perished, its designation, label, and description is ‘was’.
Yā vedanā atītā niruddhā vipariṇatā ‘ahosī’ti tassā saṅkhā, ‘ahosī’ti tassā samaññā, ‘ahosī’ti tassā paññatti;
When feeling …
ye saṅkhārā atītā niruddhā vipariṇatā ‘ahesun’ti tesaṁ saṅkhā, ‘ahesun’ti tesaṁ samaññā, ‘ahesun’ti tesaṁ paññatti;
choices …
Yaṁ viññāṇaṁ atītaṁ niruddhaṁ vipariṇataṁ, ‘ahosī’ti tassa saṅkhā, ‘ahosī’ti tassa samaññā, ‘ahosī’ti tassa paññatti;
consciousness has passed, ceased, and perished, its designation, label, and description is ‘was’.
Yaṁ, bhikkhave, rūpaṁ ajātaṁ apātubhūtaṁ, ‘bhavissatī’ti tassa saṅkhā, ‘bhavissatī’ti tassa samaññā, ‘bhavissatī’ti tassa paññatti;
When form is not yet born, and has not yet appeared, its designation, label, and description is ‘will be’.
Yā vedanā ajātā apātubhūtā, ‘bhavissatī’ti tassā saṅkhā, ‘bhavissatī’ti tassā samaññā, ‘bhavissatī’ti tassā paññatti;
When feeling …
ye saṅkhārā ajātā apātubhūtā, ‘bhavissantī’ti tesaṁ saṅkhā, ‘bhavissantī’ti tesaṁ samaññā, ‘bhavissantī’ti tesaṁ paññatti;
choices …
Yaṁ viññāṇaṁ ajātaṁ apātubhūtaṁ, ‘bhavissatī’ti tassa saṅkhā, ‘bhavissatī’ti tassa samaññā, ‘bhavissatī’ti tassa paññatti;
consciousness is not yet born, and has not yet appeared, its designation, label, and description is ‘will be’.
Yaṁ, bhikkhave, rūpaṁ jātaṁ pātubhūtaṁ, ‘atthī’ti tassa saṅkhā, ‘atthī’ti tassa samaññā, ‘atthī’ti tassa paññatti;
When form has been born, and has appeared, its designation, label, and description is ‘is’.
Yā vedanā jātā pātubhūtā, ‘atthī’ti tassā saṅkhā, ‘atthī’ti tassā samaññā, ‘atthī’ti tassā paññatti;
When feeling …
ye saṅkhārā jātā pātubhūtā, ‘atthī’ti tesaṁ saṅkhā, ‘atthī’ti tesaṁ samaññā, ‘atthī’ti tesaṁ paññatti;
choices …
Yaṁ viññāṇaṁ jātaṁ pātubhūtaṁ, ‘atthī’ti tassa saṅkhā, ‘atthī’ti tassa samaññā, ‘atthī’ti tassa paññatti;
consciousness has been born, and has appeared, its designation, label, and description is ‘is’.
Ime kho, bhikkhave, tayo niruttipathā adhivacanapathā paññattipathā asaṅkiṇṇā asaṅkiṇṇapubbā, na saṅkīyanti, na saṅkīyissanti, appaṭikuṭṭhā samaṇehi brāhmaṇehi viññūhi.
These are the three scopes of terminology, labeling, and description. They’re uncorrupted, as they have been since the beginning. They’re not being corrupted now, nor will they be. Sensible ascetics and brahmins don’t look down on them.
Yepi te, bhikkhave, ahesuṁ ukkalā vassabhaññā ahetukavādā akiriyavādā natthikavādā, tepime tayo niruttipathe adhivacanapathe paññattipathe na garahitabbaṁ nappaṭikkositabbaṁ amaññiṁsu.
Even those wanderers of the past, Vassa and Bhañña of Ukkalā, who adhered to the doctrines of no-cause, inaction, and nihilism, didn’t imagine that these three scopes of language should be criticized or rejected.
|
sn22.63 | | aññataro saññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him,
Saññaṁ …
perception …
saññaṁ …
perception …
Aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.64 | | amaññamāno aññataro maññamānasutta maññamāno saññaṁ | 15 | | Pi En Ru | dhamma | Maññamānasutta
Conceiving
Atha kho aññataro bhikkhu …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
“Maññamāno kho, bhikkhu, baddho mārassa;
“When you conceive, mendicant, you’re bound by Māra.
amaññamāno mutto pāpimato”ti.
Not conceiving, you’re free from the Wicked One.”
“Rūpaṁ kho, bhante, maññamāno baddho mārassa;
“Sir, when you conceive form you’re bound by Māra.
amaññamāno mutto pāpimato.
Not conceiving, you’re free from the Wicked One.
saññaṁ …
perception …
viññāṇaṁ maññamāno baddho mārassa;
consciousness, you’re bound by Māra.
amaññamāno mutto pāpimato.
Not conceiving, you’re free from the Wicked One.
Rūpaṁ kho, bhikkhu, maññamāno baddho mārassa;
When you conceive form you’re bound by Māra.
amaññamāno mutto pāpimato.
Not conceiving, you’re free from the Wicked One.
saññaṁ …
perception …
viññāṇaṁ maññamāno baddho mārassa;
consciousness, you’re bound by Māra.
amaññamāno mutto pāpimato.
Not conceiving, you’re free from the Wicked One.
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.65 | | aññataro saññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
saññaṁ …
perception …
saññaṁ …
perception …
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.66 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.67 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.68 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.69 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.70 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn22.71 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññataro ca panāyasmā rādho arahataṁ ahosīti.
And Venerable Rādha became one of the perfected.
|
sn22.72 | | aññataro upādiyamaññamānā | 2 | | Pi En Ru | dhamma | aññataro ca panāyasmā surādho arahataṁ ahosīti.
And Venerable Surādha became one of the perfected.
Upādiyamaññamānā,
|
sn22.79 | | aññataraṁ maññatha purisājañña saññattāya saññaṁ | 14 | | Pi En Ru | dhamma | “Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā anekavihitaṁ pubbenivāsaṁ anussaramānā anussaranti sabbete pañcupādānakkhandhe anussaranti etesaṁ vā aññataraṁ.
«Монахи, какие бы жрецы и отшельники ни вспоминали бы свои множественные прошлые жизни, все они вспоминают пять совокупностей, подверженных цеплянию, или одну из них.
“Mendicants, whatever ascetics and brahmins recollect many kinds of past lives, all recollect the five grasping aggregates, or one of them.
Kiñca, bhikkhave, saññaṁ vadetha?
И почему это называется «восприятием»?
And why do you call it perception?
Rūpaṁ rūpattāya saṅkhatamabhisaṅkharonti, vedanaṁ vedanattāya saṅkhatamabhisaṅkharonti, saññaṁ saññattāya saṅkhatamabhisaṅkharonti, saṅkhāre saṅkhārattāya saṅkhatamabhisaṅkharonti, viññāṇaṁ viññāṇattāya saṅkhatamabhisaṅkharonti.
Ради формности они формируют форму как сформированную вещь. Ради чувствования они формируют чувство как сформированную вещь. Ради воспринимания они формируют восприятие как сформированную вещь. Ради формирования они формируют формирователи как сформированную вещь. Ради осознавания они формируют сознание как сформированную вещь.
Form is a conditioned phenomenon; choices are what make it into form. Feeling is a conditioned phenomenon; choices are what make it into feeling. Perception is a conditioned phenomenon; choices are what make it into perception. Choices are conditioned phenomena; choices are what make them into choices. Consciousness is a conditioned phenomenon; choices are what make it into consciousness.
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи –
What do you think, mendicants?
saññaṁ …
восприятие…
perception …
saññaṁ …
восприятие…
perception …
saññaṁ …
восприятие…
perception …
saññaṁ …
восприятие…
perception …
saññaṁ …
восприятие…
perception …
saññaṁ …
восприятие…
perception …
saññaṁ …
восприятие…
perception …
saññaṁ …
восприятие…
perception …
‘Namo te purisājañña,
«Почтение Вам, о благородный человек.
‘Homage to you, O thoroughbred!
|
sn22.80 | | aññathattaṁ maññatha paññatte saññaññeva sāmaññatthañca | 14 | | Pi En Ru | dhamma | Tesaṁ mamaṁ apassantānaṁ siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo.
Not seeing me they may change and fall apart.
Seyyathāpi nāma vacchassa taruṇassa mātaraṁ apassantassa siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo;
If a young calf doesn’t see its mother it may change and fall apart. …
evameva santettha bhikkhū navā acirapabbajitā adhunāgatā imaṁ dhammavinayaṁ tesaṁ mamaṁ apassantānaṁ siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo.
Seyyathāpi nāma bījānaṁ taruṇānaṁ udakaṁ alabhantānaṁ siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo;
Or if young seedlings don’t get water they may change and fall apart.
tesaṁ mamaṁ alabhantānaṁ dassanāya siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo.
Not seeing me they may change and fall apart.
Tesaṁ bhagavantaṁ apassantānaṁ siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo.
Seyyathāpi nāma vacchassa taruṇassa mātaraṁ apassantassa siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo;
evameva santettha bhikkhū navā acirapabbajitā adhunāgatā imaṁ dhammavinayaṁ tesaṁ bhagavantaṁ apassantānaṁ siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo.
Seyyathāpi nāma bījānaṁ taruṇānaṁ udakaṁ alabhantānaṁ siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo;
evameva santettha bhikkhū navā acirapabbajitā adhunāgatā imaṁ dhammavinayaṁ, tesaṁ bhagavantaṁ alabhantānaṁ dassanāya siyā aññathattaṁ siyā vipariṇāmo.
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena nigrodhārāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the Banyan Tree Monastery, where he sat on the seat spread out.
Tathūpamāhaṁ, bhikkhave, imaṁ puggalaṁ vadāmi gihibhogā ca parihīno, sāmaññatthañca na paripūreti.
I say that person is just like this. They’ve missed out on the pleasures of the lay life, and haven’t fulfilled the goal of the ascetic life.
saññaññeva …
perception,
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.81 | | aññatarassa aññataro saññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu acirapakkantassa bhagavato yenāyasmā ānando tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ ānandaṁ etadavoca:
Then, not long after the Buddha had left, one of the mendicants went to Venerable Ānanda and told him what had happened.
Tena kho pana samayena aññatarassa bhikkhuno evaṁ cetaso parivitakko udapādi:
Now at that time one of the monks had the thought,
api ca kho saññaṁ …
perception as self …
na saññaṁ …
or perception
na saññaṁ …
or perception
na saññaṁ …
or perception
|
sn22.82 | | aññatarassa aññataro aññatra maññatha saññaṁ | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu uṭṭhāyāsanā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā bhagavantaṁ etadavoca:
Then one of the mendicants got up from their seat, arranged their robe over one shoulder, raised their joined palms toward the Buddha, and said:
taññeva nu kho, bhante, upādānaṁ te pañcupādānakkhandhā udāhu aññatra pañcahi upādānakkhandhehi upādānan”ti?
“But sir, is that grasping the exact same thing as the five grasping aggregates? Or is grasping one thing and the five grasping aggregates another?”
“Na kho, bhikkhu, taññeva upādānaṁ te pañcupādānakkhandhā nāpi aññatra pañcahi upādānakkhandhehi upādānaṁ, api ca yo tattha chandarāgo taṁ tattha upādānan”ti.
“Neither. Rather, the desire and greed for them is the grasping there.”
saññaṁ …
perception …
na saññaṁ …
perception …
yaṁ saññaṁ paṭicca …
perception …
Tena kho pana samayena aññatarassa bhikkhuno evaṁ cetaso parivitakko udapādi:
Now at that time one of the mendicants had the thought:
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.83 | | maññasi saññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
perception,
saññaṁ …
perception,
Taṁ kiṁ maññasi, āvuso ānanda,
What do you think, Reverend Ānanda?
|
sn22.84 | | aññataraṁ maññasi vipariṇāmaññathābhāvā | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā aññataraṁ bhikkhuṁ āmantesi:
Тогда Благословенный обратился к одному монаху так:
So the Buddha addressed one of the monks,
“Taṁ kiṁ maññasi, tissa,
«Как ты думаешь, Тисса,
“What do you think, Tissa?
rūpe avigatarāgassa avigatacchandassa avigatapemassa avigatapipāsassa avigatapariḷāhassa avigatataṇhassa, tassa rūpassa vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
если человек не лишён жажды к форме, не лишён желания, любви, страсти, тяги к ней, то с переменами и изменением той формы, [разве] не возникли бы в нём печаль, стенание, боль, горе и отчаяние?»
If you’re not rid of greed, desire, fondness, thirst, passion, and craving for form, when that form decays and perishes, will it give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress?”
tesaṁ saṅkhārānaṁ vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
Yathā taṁ saṅkhāresu anigatarāgassa, viññāṇe avigatarāgassa avigatacchandassa avigatapemassa avigatapipāsassa avigatapariḷāhassa avigatataṇhassa, tassa viññāṇassa vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
сознанию, не лишён желания, любви, страсти, тяги к нему, то с переменами и изменением того сознания, [разве] не возникли бы в нём печаль, стенание, боль, горе и отчаяние?»
consciousness, when that consciousness decays and perishes, will it give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress?”
Taṁ kiṁ maññasi, tissa,
«Как ты думаешь, Тисса,
What do you think, Tissa?
rūpe vigatarāgassa vigatacchandassa vigatapemassa vigatapipāsassa vigatapariḷāhassa vigatataṇhassa, tassa rūpassa vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
если человек лишён жажды к форме, лишён желания, любви, страсти, тяги к ней, то с переменами и изменением той формы, [разве] возникли бы в нём печаль, стенание, боль, горе и отчаяние?»
If you are rid of greed, desire, fondness, thirst, passion, and craving for form, when that form decays and perishes, will it give rise to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress?”
viññāṇe vigatarāgassa vigatacchandassa vigatapemassa vigatapipāsassa vigatapariḷāhassa vigatataṇhassa tassa viññāṇassa vipariṇāmaññathābhāvā uppajjanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti?
сознанию, лишён желания, любви, страсти, тяги к нему, то с переменами и изменением того сознания, [разве] возникли бы в нём печаль, стенание, боль, горе и отчаяние?»
Taṁ kiṁ maññasi, tissa,
Как ты думаешь, Тисса,
What do you think, Tissa?
|
sn22.85 | | aññatra maññasi saññaṁ | 27 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, āvuso yamaka,
«Как ты думаешь, друг Ямака –
“What do you think, Yamaka?
Taṁ kiṁ maññasi, āvuso yamaka,
Как ты думаешь, друг Ямака,
What do you think, Reverend Yamaka?
“saññaṁ …
«восприятие…
perception …
“Taṁ kiṁ maññasi, āvuso yamaka,
«Как ты думаешь, друг Ямака,
“What do you think, Reverend Yamaka?
“Aññatra rūpā tathāgatoti samanupassasī”ti?
«Считаешь ли ты Татхагату [находящимся] вне формы?»
“Or do you regard the Realized One as distinct from form?”
aññatra vedanāya …pe…
Вне чувства?
or distinct from feeling …
aññatra saññāya …
Вне восприятия?
or distinct from perception …
aññatra saṅkhārehi …
Вне формаций?
or distinct from choices …
“Aññatra viññāṇā tathāgatoti samanupassasī”ti?
Вне сознания?»
“Or do you regard the Realized One as distinct from consciousness?”
“Taṁ kiṁ maññasi, āvuso yamaka,
«Как ты думаешь, друг Ямака,
“What do you think, Yamaka?
rūpaṁ … vedanaṁ … saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ tathāgatoti samanupassasī”ti?
считаешь ли ты Татхагатой форму … чувство … восприятие … формации … сознание?»
Do you regard the Realized One as possessing form, feeling, perception, choices, and consciousness?”
“Taṁ kiṁ maññasi, āvuso yamaka,
«Как ты думаешь, друг Ямака,
“What do you think, Yamaka?
Taṁ kiṁ maññasi, āvuso yamaka,
Как ты думаешь, друг Ямака,
What do you think, Yamaka?
saññaṁ …
восприятие…
perception …
Aniccaṁ saññaṁ ‘aniccā saññā’ti yathābhūtaṁ nappajānāti.
непостоянное восприятие как «непостоянное восприятие»...
perception …
dukkhaṁ saññaṁ …
болезненное восприятие…
perception …
anattaṁ saññaṁ …
безличностное восприятие…
perception …
saṅkhataṁ saññaṁ …
обусловленное восприятие…
perception …
vadhakaṁ saññaṁ ‘vadhakā saññā’ti …
убийственное восприятие…
perception …
saññaṁ …
в восприятие…
perception …
na saññaṁ …
восприятие…
perception …
aniccaṁ saññaṁ …
восприятие…
perception …
dukkhaṁ saññaṁ …
perception …
anattaṁ saññaṁ …
perception …
saṅkhataṁ saññaṁ …
perception …
vadhakaṁ saññaṁ …
perception …
saññaṁ …
в восприятие…
perception …
|
sn22.86 | | araññakuṭikāyaṁ aññatitthiye aññatitthiyesu aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra maññasi paññapemi saññaṁ | 32 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena āyasmā anurādho bhagavato avidūre araññakuṭikāyaṁ viharati.
Now at that time Venerable Anurādha was staying not far from the Buddha in a wilderness hut.
Atha kho sambahulā aññatitthiyā paribbājakā yenāyasmā anurādho tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā āyasmatā anurādhena saddhiṁ sammodiṁsu.
Then several wanderers of other religions went up to Venerable Anurādha and exchanged greetings with him.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinnā kho te aññatitthiyā paribbājakā āyasmantaṁ anurādhaṁ etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, they sat down to one side and said to him:
Evaṁ vutte, āyasmā anurādho te aññatitthiye paribbājake etadavoca:
When they said this, Venerable Anurādha said to those wanderers:
“yo so āvuso tathāgato uttamapuriso paramapuriso paramapattipatto taṁ tathāgato aññatra imehi catūhi ṭhānehi paññāpayamāno paññāpeti:
“Reverends, when a realized one is describing a realized one—a supreme person, highest of people, who has reached the highest point—they describe them other than these four ways:
Evaṁ vutte, aññatitthiyā paribbājakā āyasmantaṁ anurādhaṁ etadavocuṁ:
When he said this, the wanderers said to him:
Atha kho aññatitthiyā paribbājakā āyasmantaṁ anurādhaṁ navavādena ca bālavādena ca apasādetvā uṭṭhāyāsanā pakkamiṁsu.
Then, after rebuking Venerable Anurādha by calling him “junior” and “foolish”, the wanderers got up from their seats and left.
Atha kho āyasmato anurādhassa acirapakkantesu tesu aññatitthiyesu paribbājakesu etadahosi:
Soon after they had left, Anurādha thought:
“sace kho maṁ te aññatitthiyā paribbājakā uttariṁ pañhaṁ puccheyyuṁ.
“If those wanderers were to inquire further,
Kathaṁ byākaramāno nu khvāhaṁ tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ vuttavādī ceva bhagavato assaṁ, na ca bhagavantaṁ abhūtena abbhācikkheyyaṁ, dhammassa cānudhammaṁ byākareyyaṁ, na ca koci sahadhammiko vādānuvādo gārayhaṁ ṭhānaṁ āgaccheyyā”ti?
how should I answer them so as to repeat what the Buddha has said, and not misrepresent him with an untruth? How should I explain in line with his teaching, so that there would be no legitimate grounds for rebuttal and criticism?”
“idhāhaṁ, bhante, bhagavato avidūre araññakuṭikāyaṁ viharāmi.
Atha kho, bhante, sambahulā aññatitthiyā paribbājakā yenāhaṁ tenupasaṅkamiṁsu …pe… maṁ etadavocuṁ:
Evaṁ vuttāhaṁ, bhante, te aññatitthiye paribbājake etadavocaṁ:
“yo so, āvuso, tathāgato uttamapuriso paramapuriso paramapattipatto, taṁ tathāgato aññatra imehi catūhi ṭhānehi paññāpayamāno paññāpeti:
Evaṁ vutte, bhante, te aññatitthiyā paribbājakā maṁ etadavocuṁ:
Atha kho maṁ, bhante, te aññatitthiyā paribbājakā navavādena ca bālavādena ca apasādetvā uṭṭhāyāsanā pakkamiṁsu.
Tassa mayhaṁ, bhante, acirapakkantesu tesu aññatitthiyesu paribbājakesu etadahosi:
‘sace kho maṁ te aññatitthiyā paribbājakā uttariṁ pañhaṁ puccheyyuṁ.
Kathaṁ byākaramāno nu khvāhaṁ tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ vuttavādī ceva bhagavato assaṁ, na ca bhagavantaṁ abhūtena abbhācikkheyyaṁ, dhammassa cānudhammaṁ byākareyyaṁ, na ca koci sahadhammiko vādānuvādo gārayhaṁ ṭhānaṁ āgaccheyyā’”ti?
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
“What do you think, Anurādha?
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
What do you think, Anurādha?
saññaṁ …
perception …
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
“What do you think, Anurādha?
“Aññatra rūpā tathāgatoti samanupassasī”ti?
“Or do you regard a realized one as distinct from form?”
aññatra vedanāya …pe…
or distinct from feeling …
aññatra saññāya …
or distinct from perception …
aññatra saṅkhārehi …
or distinct from choices …
aññatra viññāṇā tathāgatoti samanupassasī”ti?
or as distinct from consciousness?”
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
“What do you think, Anurādha?
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
“What do you think, Anurādha?
‘yo so, āvuso, tathāgato uttamapuriso paramapuriso paramapattipatto taṁ tathāgato aññatra imehi catūhi ṭhānehi paññāpayamāno paññāpeti—
‘Reverends, when a realized one is describing a realized one—a supreme person, highest of people, who has reached the highest point—they describe them other than these four ways:
Pubbe cāhaṁ, anurādha, etarahi ca dukkhañceva paññapemi, dukkhassa ca nirodhan”ti.
In the past, as today, what I describe is suffering and the cessation of suffering.”
|
sn22.87 | | maññasi paññatte paññattāni | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Santimāni āsanāni paññattāni; tatthāhaṁ nisīdissāmī”ti.
There are some seats spread out, I will sit there.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane. Nisajja kho bhagavā āyasmantaṁ vakkaliṁ etadavoca:
He sat on the seat spread out and said to Vakkali,
Taṁ kiṁ maññasi, vakkali,
What do you think, Vakkali?
|
sn22.88 | | maññasi paññatte paññattāni | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Santimāni āsanāni paññattāni, tatthāhaṁ nisīdissāmī”ti.
There are some seats spread out, I will sit there.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane. Nisajja kho bhagavā āyasmantaṁ assajiṁ etadavoca:
He sat on the seat spread out and said,
Taṁ kiṁ maññasi, assaji,
What do you think, Assaji?
|
sn22.89 | | aññatra bhaññamāne saññaṁ | 16 | | Pi En Ru | dhamma | Rūpaṁ asmīti vadesi, aññatra rūpā asmīti vadesi,
Is it form or apart from form?
saññaṁ …
perception …
viññāṇaṁ asmīti vadesi, aññatra viññāṇā asmīti vadesi.
consciousness, or apart from consciousness?
Rūpaṁ ‘asmī’ti vadesi aññatra rūpā ‘asmī’ti vadesi?
saññaṁ …
viññāṇaṁ ‘asmī’ti vadesi aññatra viññāṇā ‘asmī’ti vadesi?
Rūpaṁ ‘asmī’ti vadesi, aññatra rūpā ‘asmī’ti vadesi?
Is it form or apart from form?
saññaṁ …
perception …
viññāṇaṁ ‘asmī’ti vadesi, aññatra viññāṇā ‘asmī’ti vadesi?
consciousness, or apart from consciousness?
“Na khvāhaṁ, āvuso, rūpaṁ ‘asmī’ti vadāmi; napi aññatra rūpā ‘asmī’ti vadāmi.
“Reverends, I don’t say ‘I am’ with reference to form, or apart from form.
na saññaṁ …
perception …
na viññāṇaṁ ‘asmī’ti vadāmi; napi aññatra viññāṇā ‘asmī’ti vadāmi.
consciousness, or apart from consciousness.
“Evameva khvāhaṁ, āvuso, na rūpaṁ ‘asmī’ti vadāmi, napi aññatra rūpā ‘asmī’ti vadāmi.
“In the same way, reverends, I don’t say ‘I am’ with reference to form, or apart from form.
na saññaṁ …
perception …
na viññāṇaṁ ‘asmī’ti vadāmi, napi aññatra viññāṇā ‘asmī’ti vadāmi.
consciousness, or apart from consciousness.
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne saṭṭhimattānaṁ therānaṁ bhikkhūnaṁ anupādāya āsavehi cittāni vimucciṁsu, āyasmato khemakassa cāti.
And while this discourse was being spoken, the minds of sixty senior mendicants and of Venerable Khemaka were freed from defilements by not grasping.
|
sn22.93 | | maññatha saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
perception …
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.94 | | paññapeti paññapiyamāne | 6 | | Pi En Ru | dhamma | abhisambujjhitvā abhisametvā taṁ ācikkhati deseti paññapeti paṭṭhapeti vivarati vibhajati uttānīkaroti.
Then he explains, teaches, asserts, establishes, clarifies, analyzes, and reveals it.
Kiñca, bhikkhave, loke lokadhammo, taṁ tathāgato abhisambujjhati abhisameti, abhisambujjhitvā abhisametvā ācikkhati deseti paññapeti paṭṭhapeti vivarati vibhajati uttānīkaroti?
And what is that temporal phenomenon in the world?
Abhisambujjhitvā abhisametvā ācikkhati deseti paññapeti paṭṭhapeti vivarati vibhajati uttānīkaroti.
Then he explains, teaches, asserts, establishes, clarifies, analyzes, and reveals it.
Yo, bhikkhave, tathāgatena evaṁ ācikkhiyamāne desiyamāne paññapiyamāne paṭṭhapiyamāne vivariyamāne vibhajiyamāne uttānīkariyamāne na jānāti na passati tamahaṁ, bhikkhave, bālaṁ puthujjanaṁ andhaṁ acakkhukaṁ ajānantaṁ apassantaṁ kinti karomi.
This being so, what can I do about a foolish ordinary person, blind and sightless, who does not know or see?
Abhisambujjhitvā abhisametvā ācikkhati deseti paññapeti paṭṭhapeti vivarati vibhajati uttānīkaroti.
Then he explains, teaches, asserts, establishes, clarifies, analyzes, and reveals it.
Yo, bhikkhave, tathāgatena evaṁ ācikkhiyamāne desiyamāne paññapiyamāne paṭṭhapiyamāne vivariyamāne vibhajiyamāne uttānīkariyamāne na jānāti na passati tamahaṁ, bhikkhave, bālaṁ puthujjanaṁ andhaṁ acakkhukaṁ ajānantaṁ apassantaṁ kinti karomi.
This being so, what can I do about a foolish ordinary person, blind and sightless, who does not know or see?
|
sn22.97 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, bhikkhu,
What do you think, mendicant?
|
sn22.99 | | saññaññeva saññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ attato samanupassati …
perception …
So rūpaññeva anuparidhāvati anuparivattati, vedanaññeva …pe… saññaññeva … saṅkhāreyeva … viññāṇaññeva anuparidhāvati anuparivattati.
They just keep running and circling around form, feeling, perception, choices, and consciousness.
So rūpaṁ anuparidhāvaṁ anuparivattaṁ, vedanaṁ …pe… saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ anuparidhāvaṁ anuparivattaṁ, na parimuccati rūpamhā, na parimuccati vedanāya, na parimuccati saññāya, na parimuccati saṅkhārehi, na parimuccati viññāṇamhā, na parimuccati jātiyā jarāmaraṇena sokehi paridevehi dukkhehi domanassehi upāyāsehi.
Doing so, they’re not freed from form, feeling, perception, choices, and consciousness. They’re not freed from rebirth, old age, and death, from sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
na saññaṁ …
perception …
So rūpaṁ nānuparidhāvati nānuparivattati, vedanaṁ … saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ nānuparidhāvati nānuparivattati.
They don’t keep running and circling around form, feeling, perception, choices, and consciousness.
So rūpaṁ ananuparidhāvaṁ ananuparivattaṁ, vedanaṁ … saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ ananuparidhāvaṁ ananuparivattaṁ; parimuccati rūpamhā, parimuccati vedanāya, parimuccati saññāya, parimuccati saṅkhārehi, parimuccati viññāṇamhā, parimuccati jātiyā jarāmaraṇena sokehi paridevehi dukkhehi domanassehi upāyāsehi.
By not doing so, they’re freed from form, feeling, perception, choices, and consciousness. They’re freed from rebirth, old age, and death, from sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress.
|
sn22.100 | | aññaṁ maññatha saññaññeva saññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
perception …
Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekanikāyampi samanupassāmi evaṁ cittaṁ yathayidaṁ, bhikkhave, tiracchānagatā pāṇā.
I don’t see any other order of beings as elaborate as the animal realm.
evameva kho, bhikkhave, assutavā puthujjano rūpaññeva abhinibbattento abhinibbatteti, vedanaññeva …pe… saññaññeva … saṅkhāreyeva … viññāṇaññeva abhinibbattento abhinibbatteti.
In the same way, when an unlearned ordinary person creates a future life, all they create is form, feeling, perception, choices, and consciousness.
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.113 | | aññataro saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe…
Тогда монах подошел к Будде
Then a mendicant went up to the Buddha
saññaṁ …
сознание…
perception …
|
sn22.114 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
сознание…
perception …
|
sn22.117 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Saññaṁ …
сознавание – это само по себе.
perception …
na saññaṁ attato …pe…
сознавание – это само по себе.
perception …
|
sn22.118 | | maññatha saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
saññaṁ …
perception …
|
sn22.119 | | maññatha saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
saññaṁ …
perception …
|
sn22.126 | | aññataro saññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
Samudayadhammaṁ saññaṁ …pe…
perception …
Samudayadhammaṁ saññaṁ …
perception …
|
sn22.127 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Samudayadhammaṁ saññaṁ …pe…
perception …
|
sn22.128 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | samudayadhammaṁ saññaṁ …pe…
perception …
|
sn22.135 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
perception …
saññaṁ …
perception …
|
sn22.146 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yo rūpe nibbidābahulo viharanto, vedanāya … saññāya … saṅkhāresu … viññāṇe nibbidābahulo viharanto rūpaṁ parijānāti, vedanaṁ … saññaṁ … saṅkhāre … viññāṇaṁ parijānāti;
Living in this way, they completely understand form, feeling, perception, choices, and consciousness.
so rūpaṁ parijānaṁ vedanaṁ parijānaṁ saññaṁ parijānaṁ saṅkhāre parijānaṁ viññāṇaṁ parijānaṁ parimuccati rūpamhā, parimuccati vedanāya, parimuccati saññāya, parimuccati saṅkhārehi, parimuccati viññāṇamhā, parimuccati jātiyā jarāya maraṇena sokehi paridevehi dukkhehi domanassehi upāyāsehi; ‘parimuccati dukkhasmā’ti vadāmī”ti.
Completely understanding form, feeling, perception, choices, and consciousness, they’re freed from these things. They’re freed from rebirth, old age, and death, from sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress. They’re freed from suffering, I say.”
|
sn22.149 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …
So rūpaṁ parijānaṁ vedanaṁ parijānaṁ saññaṁ parijānaṁ saṅkhāre parijānaṁ viññāṇaṁ parijānaṁ parimuccati rūpamhā, parimuccati vedanāya, parimuccati saññāya, parimuccati saṅkhārehi, parimuccati viññāṇamhā, parimuccati jātiyā jarāya maraṇena sokehi paridevehi dukkhehi domanassehi upāyāsehi;
|
sn22.150 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.151 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.152 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.153 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.154 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.155 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.156 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.157 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.158 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn22.159 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, ānanda,
“What do you think, Ānanda?
|
sn23.2 | | saññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Saññaṁ …
восприятие…
perception …
|
sn23.5 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, rādha, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
таких я, Радха, не считаю жрецами среди жрецов и отшельниками среди отшельников, и эти почтенные не входят, познав это для себя самостоятельно посредством прямого знания в этой самой жизни, и не пребывают в цели отшельничества или в цели жречества.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te kho me, rādha, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
тех я, Радха, считаю жрецами среди жрецов и отшельниками среди отшельников, и эти почтенные, познав это для себя самостоятельно посредством прямого знания в этой самой жизни, входят и пребывают в цели отшельничества или в цели жречества».
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn24.1 | | aññattha maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
“Yampidaṁ diṭṭhaṁ sutaṁ mutaṁ viññātaṁ pattaṁ pariyesitaṁ anuvicaritaṁ manasā tampi niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
“That which is seen, heard, thought, known, attained, sought, and explored by the mind: is that permanent or impermanent?”
Yampidaṁ → yamidaṁ (aññattha)
|
sn24.2 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.3 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.4 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.5 | | dattupaññattamidaṁ dattupaññattaṁ maññatha | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Dattupaññattaṁ yadidaṁ dānaṁ.
Giving is a doctrine of morons.
Dattupaññattaṁ yadidaṁ dānaṁ → dattupaññattamidaṁ dānaṁ nāma (sabbattha)
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.6 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.7 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.8 | | aññamaññassa aññamaññaṁ maññatha | 5 | | Pi En Ru | dhamma | te na iñjanti, na vipariṇamanti, na aññamaññaṁ byābādhenti; nālaṁ aññamaññassa sukhāya vā dukkhāya vā sukhadukkhāya vā.
They don’t move or deteriorate or obstruct each other. They’re unable to cause pleasure, pain, or both pleasure and pain to each other.
te na iñjanti, na vipariṇamanti, na aññamaññaṁ byābādhenti; nālaṁ aññamaññassa sukhāya vā dukkhāya vā sukhadukkhāya vā.
They don’t move or deteriorate or obstruct each other. They’re unable to cause pleasure, pain, or both pleasure and pain to each other.
Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.9 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.14 | | aññaṁ aññaṁjīvaṁaññaṁsarīrasuttaṁ aññaṁjīvaṁaññaṁsarīraṁsutta | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Aññaṁjīvaṁaññaṁsarīraṁsutta
The Soul and the Body Are Different Things
Aññaṁjīvaṁaññaṁsarīraṁsutta → aññaṁjīvaṁaññaṁsarīrasuttaṁ (bj)
‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’”ti?
‘The soul and the body are different things’?” …
|
sn24.18 | | aññaṁ maññatha | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti ca.
|
sn24.19 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.36 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.37 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave, rūpaṁ niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
|
sn24.44 | | aññaṁ maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave, rūpaṁ niccaṁ vā aniccaṁ vā”ti?
Taṁ jīvaṁ aññaṁ jīvañca,
|
sn24.45 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.70 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.71 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn24.96 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn25.1 | | aññathābhāvi aññathābhāvinī aññathābhāvī | 9 | | Pi En Ru | dhamma | “Cakkhuṁ, bhikkhave, aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi;
“Mendicants, the eye is impermanent, decaying, and perishing.
sotaṁ aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi;
The ear,
ghānaṁ aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi;
nose,
jivhā aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī;
tongue,
vipariṇāmī aññathābhāvī → viparināmi aññathābhāvi (bj); vipariṇāminī aññathābhāvinī (?)
kāyo anicco vipariṇāmi aññathābhāvi;
body,
mano anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
and mind are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.2 | | aññathābhāvino | 6 | | Pi En Ru | dhamma | “Rūpā, bhikkhave, aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino;
“Mendicants, sights are impermanent, decaying, and perishing.
saddā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino;
Sounds,
gandhā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino;
smells,
rasā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino;
tastes,
phoṭṭhabbā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino;
touches,
dhammā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino.
and ideas are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.3 | | aññathābhāvi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Cakkhuviññāṇaṁ, bhikkhave, aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi;
“Mendicants, eye consciousness is impermanent, decaying, and perishing.
manoviññāṇaṁ aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
and mind consciousness are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.4 | | aññathābhāvī | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Cakkhusamphasso, bhikkhave, anicco vipariṇāmī aññathābhāvī;
“Mendicants, eye contact is impermanent, decaying, and perishing.
manosamphasso anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
and mind contact are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.5 | | aññathābhāvī | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Cakkhusamphassajā, bhikkhave, vedanā aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī;
“Mendicants, feeling born of eye contact is impermanent, decaying, and perishing.
manosamphassajā vedanā aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī.
and feeling born of mind contact are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.6 | | aññathābhāvī | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Rūpasaññā, bhikkhave, aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī;
“Mendicants, perception of sights is impermanent, decaying, and perishing.
dhammasaññā aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī.
and perception of ideas are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.7 | | aññathābhāvī | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Rūpasañcetanā, bhikkhave, aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī;
“Mendicants, intention regarding sights is impermanent, decaying, and perishing.
dhammasañcetanā aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī.
and intentions regarding ideas are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.8 | | aññathābhāvī | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Rūpataṇhā, bhikkhave, aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī;
“Mendicants, craving for sights is impermanent, decaying, and perishing.
dhammataṇhā aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī.
and craving for ideas are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.9 | | aññathābhāvī | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Pathavīdhātu, bhikkhave, aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī;
“Mendicants, the earth element is impermanent, decaying, and perishing.
viññāṇadhātu aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī.
and the consciousness element are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn25.10 | | aññathābhāvi aññathābhāvino aññathābhāvī | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Rūpaṁ, bhikkhave, aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi;
“Mendicants, form is impermanent, decaying, and perishing.
vedanā aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī;
Feeling,
saṅkhārā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino;
choices,
viññāṇaṁ aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
and consciousness are impermanent, decaying, and perishing.
|
sn28.1 | | aññatarasmiṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Andhavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle divāvihāraṁ nisīdi.
plunged deep into it, and sat at the root of a tree to meditate.
|
sn28.7 | | ākiñcañña | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ākiñcaññāyatanasutta
The Dimension of Nothingness
Ākiñcaññāyatanasutta → ākiñcañña (pts1ed)
|
sn28.10 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Rājagahe sapadānaṁ piṇḍāya caritvā taṁ piṇḍapātaṁ aññataraṁ kuṭṭamūlaṁ nissāya paribhuñjati.
After wandering indiscriminately for almsfood in Rājagaha, he ate his almsfood by a wall.
|
sn29.3 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, sat down to one side, and said to him:
|
sn29.4 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
|
sn30.3 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
sn33.1 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | sassato lokoti vā, asassato lokoti vā, antavā lokoti vā, anantavā lokoti vā, taṁ jīvaṁ taṁ sarīranti vā, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā”ti?
the cosmos is eternal, or not eternal, or finite, or infinite; the soul and the body are the same thing, or they are different things; after death, a realized one still exists, or no longer exists, or both still exists and no longer exists, or neither still exists nor no longer exists.”
|
sn33.55 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | sassato lokoti vā, asassato lokoti vā, antavā lokoti vā, anantavā lokoti vā, taṁ jīvaṁ taṁ sarīranti vā, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā”ti.
|
sn35.17 | | abbhaññaṁsu nābbhaññaṁsu | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvakīvañca, bhikkhave, sattā imesaṁ channaṁ ajjhattikānaṁ āyatanānaṁ assādañca assādato, ādīnavañca ādīnavato, nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṁ nābbhaññaṁsu, neva tāva, bhikkhave, sattā sadevakā lokā samārakā sabrahmakā sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya nissaṭā visaññuttā vippamuttā vimariyādīkatena cetasā vihariṁsu.
As long as sentient beings don’t truly understand these six interior sense fields’ gratification, drawback, and escape for what they are, they haven’t escaped from this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—and they don’t live detached, liberated, with a mind free of limits.
Yato ca kho, bhikkhave, sattā imesaṁ channaṁ ajjhattikānaṁ āyatanānaṁ assādañca assādato, ādīnavañca ādīnavato, nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṁ abbhaññaṁsu, atha, bhikkhave, sattā sadevakā lokā samārakā sabrahmakā sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya nissaṭā visaññuttā vippamuttā vimariyādīkatena cetasā viharantī”ti.
But when sentient beings truly understand these six interior sense fields’ gratification, drawback, and escape for what they are, they’ve escaped from this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—and they live detached, liberated, with a mind free of limits.”
|
sn35.18 | | abbhaññaṁsu nābbhaññaṁsu | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Yāvakīvañca, bhikkhave, sattā imesaṁ channaṁ bāhirānaṁ āyatanānaṁ assādañca assādato, ādīnavañca ādīnavato, nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṁ nābbhaññaṁsu, neva tāva, bhikkhave, sattā sadevakā lokā samārakā sabrahmakā sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya nissaṭā visaññuttā vippamuttā vimariyādīkatena cetasā vihariṁsu.
Yato ca kho, bhikkhave, sattā imesaṁ channaṁ bāhirānaṁ āyatanānaṁ assādañca assādato, ādīnavañca ādīnavato, nissaraṇañca nissaraṇato yathābhūtaṁ abbhaññaṁsu, atha, bhikkhave, sattā sadevakā lokā samārakā sabrahmakā sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya nissaṭā visaññuttā vippamuttā vimariyādīkatena cetasā viharantī”ti.
"
|
sn35.23 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ahametaṁ sabbaṁ paccakkhāya aññaṁ sabbaṁ paññāpessāmī’ti, tassa vācāvatthukamevassa;
‘I’ll reject this all and describe another all.’ They’d have no grounds for that,
|
sn35.28 | | bhaññamāne | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne tassa bhikkhusahassassa anupādāya āsavehi cittāni vimucciṁsūti.
И, по мере того как произносилось это наставление, умы тысячи монахов освободились от пятен [умственных загрязнений] посредством отсутствия цепляния.
And while this discourse was being spoken, the minds of the thousand mendicants were freed from defilements by not grasping.
|
sn35.30 | | amaññamāno maññati | 65 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu cakkhuṁ na maññati, cakkhusmiṁ na maññati, cakkhuto na maññati, cakkhuṁ meti na maññati.
It’s when a mendicant does not conceive anything to be the eye, does not conceive it in the eye, does not conceive it as the eye, and does not conceive that ‘the eye is mine.’
Rūpe na maññati, rūpesu na maññati, rūpato na maññati, rūpā meti na maññati.
They don’t conceive anything to be sights, they don’t conceive it in sights, they don’t conceive it as sights, and they don’t conceive that ‘sights are mine.’
Cakkhuviññāṇaṁ na maññati, cakkhuviññāṇasmiṁ na maññati, cakkhuviññāṇato na maññati, cakkhuviññāṇaṁ meti na maññati.
They don’t conceive eye consciousness …
Cakkhusamphassaṁ na maññati, cakkhusamphassasmiṁ na maññati, cakkhusamphassato na maññati, cakkhusamphasso meti na maññati.
eye contact …
Yampidaṁ cakkhusamphassapaccayā uppajjati vedayitaṁ sukhaṁ vā dukkhaṁ vā adukkhamasukhaṁ vā tampi na maññati, tasmimpi na maññati, tatopi na maññati, taṁ meti na maññati …pe…
They don’t conceive anything to be the pleasant, painful, or neutral feeling that arises conditioned by eye contact. They don’t conceive it in that, they don’t conceive it as that, and they don’t conceive that ‘that is mine.’
jivhaṁ na maññati, jivhāya na maññati, jivhāto na maññati, jivhā meti na maññati.
They don’t conceive anything to be the ear … nose … tongue …
Rase na maññati, rasesu na maññati, rasato na maññati, rasā meti na maññati.
Jivhāviññāṇaṁ na maññati, jivhāviññāṇasmiṁ na maññati, jivhāviññāṇato na maññati, jivhāviññāṇaṁ meti na maññati.
Jivhāsamphassaṁ na maññati, jivhāsamphassasmiṁ na maññati, jivhāsamphassato na maññati, jivhāsamphasso meti na maññati.
Yampidaṁ jivhāsamphassapaccayā uppajjati vedayitaṁ sukhaṁ vā dukkhaṁ vā adukkhamasukhaṁ vā tampi na maññati, tasmimpi na maññati, tatopi na maññati, taṁ meti na maññati …pe…
body …
manaṁ na maññati, manasmiṁ na maññati, manato na maññati, mano meti na maññati.
mind …
Dhamme na maññati, dhammesu na maññati, dhammato na maññati, dhammā meti na maññati.
Manoviññāṇaṁ na maññati, manoviññāṇasmiṁ na maññati, manoviññāṇato na maññati, manoviññāṇaṁ meti na maññati.
Manosamphassaṁ na maññati, manosamphassasmiṁ na maññati, manosamphassato na maññati, manosamphasso meti na maññati.
Yampidaṁ manosamphassapaccayā uppajjati vedayitaṁ sukhaṁ vā dukkhaṁ vā adukkhamasukhaṁ vā tampi na maññati, tasmimpi na maññati, tatopi na maññati, taṁ meti na maññati.
They don’t conceive anything to be the pleasant, painful, or neutral feeling that arises conditioned by mind contact. They don’t conceive it in that, they don’t conceive it as that, and they don’t conceive that ‘that is mine.’
Sabbaṁ na maññati, sabbasmiṁ na maññati, sabbato na maññati, sabbaṁ meti na maññati.
They don’t conceive anything to be all, they don’t conceive it in all, they don’t conceive it as all, and they don’t conceive that ‘all is mine.’
So evaṁ amaññamāno na ca kiñci loke upādiyati.
Not conceiving, they don’t grasp at anything in the world.
|
sn35.31 | | amaññamāno aññathā aññathābhāvī maññati | 56 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu cakkhuṁ na maññati, cakkhusmiṁ na maññati, cakkhuto na maññati, cakkhuṁ meti na maññati.
It’s when a mendicant does not conceive anything to be the eye, does not conceive it in the eye, does not conceive it as the eye, and does not conceive that ‘the eye is mine.’
Rūpe na maññati …pe…
They don’t conceive anything to be sights …
cakkhuviññāṇaṁ na maññati, cakkhusamphassaṁ na maññati, yampidaṁ cakkhusamphassapaccayā uppajjati vedayitaṁ sukhaṁ vā dukkhaṁ vā adukkhamasukhaṁ vā tampi na maññati, tasmimpi na maññati, tatopi na maññati, taṁ meti na maññati.
eye consciousness … eye contact. And they don’t conceive anything to be the pleasant, painful, or neutral feeling that arises conditioned by eye contact. They don’t conceive it in that, they don’t conceive it as that, and they don’t conceive that ‘that is mine.’
Yañhi, bhikkhave, maññati, yasmiṁ maññati, yato maññati, yaṁ meti maññati, tato taṁ hoti aññathā.
For whatever you conceive it to be, whatever you conceive it in, whatever you conceive it as, and whatever you conceive to be ‘mine’: that becomes something else.
Aññathābhāvī bhavasatto loko bhavamevābhinandati …pe…
The world is attached to being, taking pleasure only in being, yet it becomes something else.
jivhaṁ na maññati, jivhāya na maññati, jivhāto na maññati, jivhā meti na maññati.
They don’t conceive anything to be the ear … nose … tongue …
Rase na maññati …pe…
jivhāviññāṇaṁ na maññati, jivhāsamphassaṁ na maññati.
Yampidaṁ jivhāsamphassapaccayā uppajjati vedayitaṁ sukhaṁ vā dukkhaṁ vā adukkhamasukhaṁ vā tampi na maññati, tasmimpi na maññati, tatopi na maññati, taṁ meti na maññati.
Yañhi, bhikkhave, maññati, yasmiṁ maññati, yato maññati, yaṁ meti maññati, tato taṁ hoti aññathā.
Aññathābhāvī bhavasatto loko bhavamevābhinandati …pe…
body …
manaṁ na maññati, manasmiṁ na maññati, manato na maññati, mano meti na maññati.
mind …
Dhamme na maññati …pe…
manoviññāṇaṁ na maññati, manosamphassaṁ na maññati.
Yampidaṁ manosamphassapaccayā uppajjati vedayitaṁ sukhaṁ vā dukkhaṁ vā adukkhamasukhaṁ vā tampi na maññati, tasmimpi na maññati, tatopi na maññati, taṁ meti na maññati.
They don’t conceive anything to be the pleasant, painful, or neutral feeling that arises conditioned by mind contact. They don’t conceive it in that, they don’t conceive it as that, and they don’t conceive that ‘that is mine.’
Yañhi, bhikkhave, maññati, yasmiṁ maññati, yato maññati, yaṁ meti maññati, tato taṁ hoti aññathā.
For whatever you conceive it to be, whatever you conceive it in, whatever you conceive it as, and whatever you conceive to be ‘mine’: that becomes something else.
Aññathābhāvī bhavasatto loko bhavamevābhinandati.
The world is attached to being, taking pleasure only in being, yet it becomes something else.
Yāvatā, bhikkhave, khandhadhātuāyatanaṁ tampi na maññati, tasmimpi na maññati, tatopi na maññati, taṁ meti na maññati.
As far as the aggregates, elements, and sense fields extend, they don’t conceive anything to be that, they don’t conceive it in that, they don’t conceive it as that, and they don’t conceive that ‘that is mine.’
So evaṁ amaññamāno na ca kiñci loke upādiyati.
Not conceiving, they don’t grasp at anything in the world.
|
sn35.32 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn35.53 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
sn35.62 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn35.63 | | araññavanapatthāni | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁvihārī ca, migajāla, bhikkhu kiñcāpi araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevati appasaddāni appanigghosāni vijanavātāni manussarāhasseyyakāni paṭisallānasāruppāni;
A mendicant who lives like this is said to live with a partner, even if they frequent remote lodgings in the wilderness and the forest that are quiet and still, far from the madding crowd, remote from human settlements, and fit for retreat.
|
sn35.64 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro ca panāyasmā migajālo arahataṁ ahosīti.
And Migajāla became one of the perfected.
|
sn35.65 | | mārapaññatti | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Kittāvatā nu kho, bhante, māro vā assa mārapaññatti vā”ti?
How do we define Māra or what is known as Māra?”
“Yattha kho, samiddhi, atthi cakkhu, atthi rūpā, atthi cakkhuviññāṇaṁ, atthi cakkhuviññāṇaviññātabbā dhammā, atthi tattha māro vā mārapaññatti vā.
“Samiddhi, where there is the eye, sights, eye consciousness, and things knowable by eye consciousness, there is Māra or what is known as Māra.
Atthi sotaṁ, atthi saddā, atthi sotaviññāṇaṁ, atthi sotaviññāṇaviññātabbā dhammā, atthi tattha māro vā mārapaññatti vā.
Where there is the ear, sounds, ear consciousness, and things knowable by ear consciousness, there is Māra or what is known as Māra.
Atthi ghānaṁ, atthi gandhā, atthi ghānaviññāṇaṁ, atthi ghānaviññāṇaviññātabbā dhammā, atthi tattha māro vā mārapaññatti vā.
Where there is the nose, smells, nose consciousness, and things knowable by nose consciousness, there is Māra or what is known as Māra.
Atthi jivhā, atthi rasā, atthi jivhāviññāṇaṁ, atthi jivhāviññāṇaviññātabbā dhammā, atthi tattha māro vā mārapaññatti vā.
Where there is the tongue, tastes, tongue consciousness, and things knowable by tongue consciousness, there is Māra or what is known as Māra.
Atthi kāyo, atthi phoṭṭhabbā, atthi kāyaviññāṇaṁ, atthi kāyaviññāṇaviññātabbā dhammā, atthi tattha māro vā mārapaññatti vā.
Where there is the body, touches, body consciousness, and things knowable by body consciousness, there is Māra or what is known as Māra.
Atthi mano, atthi dhammā, atthi manoviññāṇaṁ, atthi manoviññāṇaviññātabbā dhammā, atthi tattha māro vā mārapaññatti vā.
Where there is the mind, ideas, mind consciousness, and things knowable by mind consciousness, there is Māra or what is known as Māra.
Yattha ca kho, samiddhi, natthi cakkhu, natthi rūpā, natthi cakkhuviññāṇaṁ, natthi cakkhuviññāṇaviññātabbā dhammā, natthi tattha māro vā mārapaññatti vā.
Where there is no eye, no sights, no eye consciousness, and no things knowable by eye consciousness, there is no Māra or what is known as Māra.
natthi jivhā, natthi rasā, natthi jivhāviññāṇaṁ, natthi jivhāviññāṇaviññātabbā dhammā, natthi tattha māro vā mārapaññatti vā.
no tongue …
Natthi mano, natthi dhammā, natthi manoviññāṇaṁ, natthi manoviññāṇaviññātabbā dhammā, natthi tattha māro vā mārapaññatti vā”ti.
Where there is no mind, no ideas, no mind consciousness, and no things knowable by mind consciousness, there is no Māra or what is known as Māra.”
|
sn35.66 | | sattapaññatti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Kittāvatā nu kho, bhante, satto vā assa sattapaññatti vā”ti …pe….
How do we define or describe a sentient being?” …
|
sn35.67 | | dukkhapaññatti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Kittāvatā nu kho, bhante, dukkhaṁ vā assa dukkhapaññatti vā”ti …pe….
How do we define suffering or what is known as suffering?” …
|
sn35.68 | | lokapaññatti | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Kittāvatā nu kho, bhante, loko vā assa lokapaññatti vā”ti?
How do we define the world or what is known as the world?”
“Yattha kho, samiddhi, atthi cakkhu, atthi rūpā, atthi cakkhuviññāṇaṁ, atthi cakkhuviññāṇaviññātabbā dhammā, atthi tattha loko vā lokapaññatti vāti …pe…
“Samiddhi, where there is the eye, sights, eye consciousness, and things knowable by eye consciousness, there is the world or what is known as the world.
atthi mano, atthi dhammā, atthi manoviññāṇaṁ, atthi manoviññāṇaviññātabbā dhammā, atthi tattha loko vā lokapaññatti vā.
Where there is the mind, ideas, mind consciousness, and things knowable by mind consciousness, there is the world or what is known as the world.
Yattha ca kho, samiddhi, natthi cakkhu, natthi rūpā, natthi cakkhuviññāṇaṁ, natthi cakkhuviññāṇaviññātabbā dhammā, natthi tattha loko vā lokapaññatti vā …pe…
Where there is no eye, no sights, no eye consciousness, and no things knowable by eye consciousness, there is no world or what is known as the world.
natthi mano, natthi dhammā, natthi manoviññāṇaṁ, natthi manoviññāṇaviññātabbā dhammā, natthi tattha loko vā lokapaññatti vā”ti.
Where there is no mind, no ideas, no mind consciousness, and no things knowable by mind consciousness, there is no world or what is known as the world.”
|
sn35.69 | | aññathattaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “na kho pana mayaṁ passāma āyasmato upasenassa kāyassa vā aññathattaṁ indriyānaṁ vā vipariṇāmaṁ.
“But we don’t see any impairment in your body or deterioration of your faculties.
Tassa, āvuso sāriputta, siyā kāyassa vā aññathattaṁ indriyānaṁ vā vipariṇāmo.
Tassa mayhañca kho, āvuso sāriputta, kiṁ kāyassa vā aññathattaṁ bhavissati, indriyānaṁ vā vipariṇāmo”ti.
So why would there be an impairment in my body or deterioration of my faculties?”
|
sn35.71 | | aññataro maññasi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha,
“Taṁ kiṁ maññasi, bhikkhu,
“What do you think, mendicant?
|
sn35.72 | | aññataro maññasi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha,
“Taṁ kiṁ maññasi, bhikkhu,
“What do you think, mendicant?
|
sn35.73 | | aññataro maññasi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha,
“Taṁ kiṁ maññasi, bhikkhu,
“What do you think, mendicant?
|
sn35.74 | | aññataro bhaññamāne maññasi paññatte paññattāni | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, and said to him,
“amukasmiṁ, bhante, vihāre aññataro bhikkhu navo appaññāto ābādhiko dukkhito bāḷhagilāno.
“Sir, in such and such a monastery there’s a mendicant who is junior and not well-known. He’s sick, suffering, gravely ill.
Santimāni āsanāni paññattāni, tatthāhaṁ nisīdissāmī”ti.
There are some seats spread out, I will sit there.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane.
He sat on the seat spread out
Taṁ kiṁ maññasi, bhikkhu,
What do you think, mendicant?
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne tassa bhikkhuno virajaṁ vītamalaṁ dhammacakkhuṁ udapādi:
And while this discourse was being spoken, the stainless, immaculate vision of the Dhamma arose in that mendicant:
|
sn35.75 | | aññataro bhaññamāne maññasi paññatte paññattāni | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe… bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
“amukasmiṁ, bhante, vihāre aññataro bhikkhu navo appaññāto ābādhiko dukkhito bāḷhagilāno.
“Sir, in such and such a monastery there’s a mendicant who is junior and not well-known. He’s sick, suffering, gravely ill.
Santimāni āsanāni paññattāni, tatthāhaṁ nisīdissāmī”ti.
There are some seats spread out, I will sit there.”
Nisīdi bhagavā paññatte āsane. Nisajja kho bhagavā taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
He sat on the seat spread out and said to the mendicant,
Taṁ kiṁ maññasi, bhikkhu,
What do you think, mendicant?
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne tassa bhikkhussa anupādāya āsavehi cittaṁ vimuccīti.
And while this discourse was being spoken, the mind of that mendicant was freed from defilements by not grasping.
|
sn35.79 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe…
Then a mendicant went up to the Buddha …
|
sn35.80 | | aññataro aññato | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe… etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
So sabbaṁ dhammaṁ abhijānāti, sabbaṁ dhammaṁ abhiññāya sabbaṁ dhammaṁ parijānāti, sabbaṁ dhammaṁ pariññāya sabbanimittāni aññato passati, cakkhuṁ aññato passati, rūpe …
they directly know all things. Directly knowing all things, they completely understand all things. Completely understanding all things, they see all signs as other. They see the eye, sights,
yampidaṁ cakkhusamphassapaccayā uppajjati vedayitaṁ sukhaṁ vā dukkhaṁ vā adukkhamasukhaṁ vā tampi aññato passati …pe…
And they also see the pleasant, painful, or neutral feeling that arises conditioned by eye contact as other. …
manaṁ aññato passati, dhamme …
They see the mind, ideas,
yampidaṁ manosamphassapaccayā uppajjati vedayitaṁ sukhaṁ vā dukkhaṁ vā adukkhamasukhaṁ vā tampi aññato passati.
And they also see the pleasant, painful, or neutral feeling that arises conditioned by mind contact as other.
|
sn35.81 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “idha no, bhante, aññatitthiyā paribbājakā amhe evaṁ pucchanti:
“Sir, sometimes wanderers of other religions ask us:
Evaṁ puṭṭhā mayaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākaroma:
We answer them like this:
Sace pana vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
If wanderers of other religions were to ask you:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
You should answer them:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyāthā”ti.
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.”
|
sn35.82 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and said to him:
|
sn35.86 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, ānanda,
“What do you think, Ānanda?
|
sn35.87 | | aññañca paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā ca sāriputto āyasmā ca mahācundo yenāyasmā channo tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁsu. Nisajja kho āyasmā sāriputto āyasmantaṁ channaṁ etadavoca:
And then Sāriputta and Mahācunda went to see Channa and sat down on the seats spread out. Sāriputta said to Channa:
Yo kho, sāriputta, tañca kāyaṁ nikkhipati, aññañca kāyaṁ upādiyati, tamahaṁ saupavajjoti vadāmi.
When someone lays down this body and takes up another body, I call them ‘blameworthy’.
|
sn35.88 | | maññasī”ti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Yassadāni tvaṁ, puṇṇa, kālaṁ maññasī”ti.
Now, Puṇṇa, go at your convenience.”
|
sn35.89 | | aññataro maññasi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, bāhiya,
“What do you think, Bāhiya?
Aññataro ca panāyasmā bāhiyo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bāhiya became one of the perfected.
|
sn35.90 | | amaññamāno | 1 | | Pi En Ru | dhamma | So evaṁ amaññamāno na kiñcipi loke upādiyati.
Not conceiving, they don’t grasp at anything in the world.
|
sn35.91 | | amaññamāno aññathā aññathābhāvī maññati | 19 | | Pi En Ru | dhamma | Yañhi, bhikkhave, maññati, yasmiṁ maññati, yato maññati, yaṁ meti maññati, tato taṁ hoti aññathā.
For whatever you conceive it to be, whatever you conceive it in, whatever you conceive it as, and whatever you conceive to be ‘mine’: that becomes something else.
Aññathābhāvī bhavasatto loko bhavameva abhinandati …pe….
The world is attached to being, taking pleasure only in being, yet it becomes something else.
Yañhi, bhikkhave, maññati, yasmiṁ maññati, yato maññati, yaṁ meti maññati, tato taṁ hoti aññathā. Aññathābhāvī bhavasatto loko bhavameva abhinandati …pe….
Yañhi, bhikkhave, maññati, yasmiṁ maññati, yato maññati, yaṁ meti maññati, tato taṁ hoti aññathā.
For whatever you conceive it to be, whatever you conceive it in, whatever you conceive it as, and whatever you conceive to be ‘mine’: that becomes something else.
Aññathābhāvī bhavasatto loko bhavameva abhinandati.
The world is attached to being, taking pleasure only in being, yet it becomes something else.
So evaṁ amaññamāno na kiñci loke upādiyati.
Not conceiving, they don’t grasp at anything in the world.
|
sn35.92 | | aññaṁ paññapessāmī’ti | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ahametaṁ dvayaṁ paccakkhāya aññaṁ dvayaṁ paññapessāmī’ti, tassa vācāvatthukamevassa.
‘I’ll reject this duality and describe another duality.’ They’d have no grounds for that,
|
sn35.93 | | aññathābhāvi aññathābhāvino aññathābhāvinī aññathābhāvī | 26 | | Pi En Ru | dhamma | Cakkhu aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
The eye is impermanent, decaying, and perishing.
Rūpā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino.
Sights are impermanent, decaying, and perishing.
Itthetaṁ dvayaṁ calañceva byathañca aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
So this duality is tottering and toppling; it’s impermanent, decaying, and perishing.
Cakkhuviññāṇaṁ aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
Eye consciousness is impermanent, decaying, and perishing.
Yopi hetu yopi paccayo cakkhuviññāṇassa uppādāya, sopi hetu sopi paccayo anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
And the causes and reasons that give rise to eye consciousness are also impermanent, decaying, and perishing.
Cakkhusamphassopi anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
Eye contact is also impermanent, decaying, and perishing.
Yopi hetu yopi paccayo cakkhusamphassassa uppādāya, sopi hetu sopi paccayo anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
And the causes and reasons that give rise to eye contact are also impermanent, decaying, and perishing.
Itthetepi dhammā calā ceva byathā ca aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino …pe…
So these things too are tottering and toppling; they’re impermanent, decaying, and perishing.
Jivhā aniccā vipariṇāmī aññathābhāvī.
vipariṇāmī aññathābhāvī → vipariṇāminī aññathābhāvinī (?)
Rasā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino.
Itthetaṁ dvayaṁ calañceva byathañca aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
Jivhāviññāṇaṁ aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
Yopi hetu yopi paccayo jivhāviññāṇassa uppādāya, sopi hetu sopi paccayo anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
Jivhāsamphassopi anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
Yopi hetu yopi paccayo jivhāsamphassassa uppādāya, sopi hetu sopi paccayo anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
Itthetepi dhammā calā ceva byathā ca aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino …pe…
Mano anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
The mind is impermanent, decaying, and perishing.
Dhammā aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino.
Ideas are impermanent, decaying, and perishing.
Itthetaṁ dvayaṁ calañceva byathañca aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
So this duality is tottering and toppling; it’s impermanent, decaying, and perishing.
Manoviññāṇaṁ aniccaṁ vipariṇāmi aññathābhāvi.
Mind consciousness is impermanent, decaying, and perishing.
Yopi hetu yopi paccayo manoviññāṇassa uppādāya, sopi hetu sopi paccayo anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
And the causes and reasons that give rise to mind consciousness are also impermanent, decaying, and perishing.
Manosamphassopi anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
Mind contact is also impermanent, decaying, and perishing.
Yopi hetu yopi paccayo manosamphassassa uppādāya, sopi hetu sopi paccayo anicco vipariṇāmī aññathābhāvī.
And the causes and reasons that give rise to mind contact are also impermanent, decaying, and perishing.
Itthetepi dhammā calā ceva byathā ca aniccā vipariṇāmino aññathābhāvino.
So these things too are tottering and toppling; they’re impermanent, decaying, and perishing.
|
sn35.95 | | aññataro cittamassūpahaññati maññasi | 9 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, mālukyaputta,
“What do you think, Māluṅkyaputta?
cittamassūpahaññati;
by covetousness and cruelty.
cittamassūpahaññati;
by covetousness and cruelty.
cittamassūpahaññati;
by covetousness and cruelty.
cittamassūpahaññati;
by covetousness and cruelty.
cittamassūpahaññati;
by covetousness and cruelty.
cittamassūpahaññati;
by covetousness and cruelty.
cittamassūpahaññati;
Aññataro ca panāyasmā mālukyaputto arahataṁ ahosīti.
And Venerable Māluṅkyaputta became one of the perfected.
|
sn35.105 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn35.108 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn35.113 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena aññataro bhikkhu bhagavato upassuti ṭhito hoti.
Now at that time a certain monk was standing listening in on the Buddha.
|
sn35.116 | | maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | evaṁ sampadamidaṁ āyasmantānaṁ satthari sammukhībhūte taṁ bhagavantaṁ atisitvā amhe etamatthaṁ paṭipucchitabbaṁ maññatha.
Such is the consequence for the venerables. Though you were face to face with the Buddha, you overlooked him, imagining that you should ask me about this matter.
maññatha → maññetha (bj, pts1ed, mr)
|
sn35.120 | | aññataro uṭṭhānasaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yenāyasmā sāriputto tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā āyasmatā sāriputtena saddhiṁ sammodi.
Then a certain mendicant went up to Venerable Sāriputta, and exchanged greetings with him.
Rattiyā majjhimaṁ yāmaṁ dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeti pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno, uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
In the middle watch, they lie down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
|
sn35.121 | | aññatarasmiṁ bhaññamāne maññasi paññatte | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā andhavanaṁ ajjhogāhetvā aññatarasmiṁ rukkhamūle paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha plunged deep into the Dark Forest and sat at the root of a tree on the seat spread out.
“Taṁ kiṁ maññasi, rāhula,
“What do you think, Rāhula?
Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne āyasmato rāhulassa anupādāya āsavehi cittaṁ vimucci.
And while this discourse was being spoken, Rāhula’s mind was freed from defilements by not grasping.
|
sn35.132 | | araññakuṭikā araññakuṭikāyaṁ aññadatthu | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Ekaṁ samayaṁ āyasmā mahākaccāno avantīsu viharati makkarakate araññakuṭikāyaṁ.
At one time Venerable Mahākaccāna was staying in the land of the Avantis in a wilderness hut near Makkarakaṭa.
Atha kho lohiccassa brāhmaṇassa sambahulā antevāsikā kaṭṭhahārakā māṇavakā yenāyasmato mahākaccānassa araññakuṭikā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā parito parito kuṭikāya anucaṅkamanti anuvicaranti uccāsaddā mahāsaddā kānici kānici seleyyakāni karonti:
Then several youths, students of the brahmin Lohicca, approached Mahākaccāna’s wilderness hut while collecting firewood. They walked and wandered all around the hut, making a dreadful racket and all kinds of jeers:
“na kho pana metaṁ patirūpaṁ yohaṁ aññadatthu māṇavakānaṁyeva sutvā samaṇaṁ mahākaccānaṁ akkoseyyaṁ paribhāseyyaṁ.
“But it wouldn’t be appropriate for me to abuse or insult the ascetic Mahākaccāna solely because of what I’ve heard from these students.
|
sn35.133 | | paññapenti paññapentī”ti paññatte | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā udāyī tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena verahaccānigottāya brāhmaṇiyā nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then when the night had passed, Udāyī robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the brahmin lady’s home, and sat down on the seat spread out.
Atha kho āyasmā udāyī tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena verahaccānigottāya brāhmaṇiyā nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
“kismiṁ nu kho, bhante, sati arahanto sukhadukkhaṁ paññapenti, kismiṁ asati arahanto sukhadukkhaṁ na paññapentī”ti?
“Sir, when what exists do the perfected ones declare that there is pleasure and pain? When what doesn’t exist do the perfected ones not declare that there is pleasure and pain?”
“Cakkhusmiṁ kho, bhagini, sati arahanto sukhadukkhaṁ paññapenti, cakkhusmiṁ asati arahanto sukhadukkhaṁ na paññapenti …pe…
“Sister, when there’s an eye, the perfected ones declare that there is pleasure and pain. When there’s no eye, the perfected ones don’t declare that there is pleasure and pain.
jivhāya sati arahanto sukhadukkhaṁ paññapenti, jivhāya asati arahanto sukhadukkhaṁ na paññapenti …pe….
When there’s an ear … nose … tongue … body …
Manasmiṁ sati arahanto sukhadukkhaṁ paññapenti, manasmiṁ asati arahanto sukhadukkhaṁ na paññapentī”ti.
mind, the perfected ones declare that there is pleasure and pain. When there’s no mind, the perfected ones don’t declare that there is pleasure and pain.”
|
sn35.136 | | aññatra | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Ko nu aññatra mariyebhi,
Who, apart from the noble ones,
|
sn35.150 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn35.152 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Sace vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers who follow another religion were to ask you:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
You should answer them:
Sace pana vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
If wanderers of other religions were to ask you:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
You should answer them:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyāthā”ti.
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.”
|
sn35.153 | | aññatra aññatreva aññaṁ | 33 | | Pi En Ru | dhamma | “Atthi nu kho, bhikkhave, pariyāyo yaṁ pariyāyaṁ āgamma bhikkhu aññatreva saddhāya, aññatra ruciyā, aññatra anussavā, aññatra ākāraparivitakkā, aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā aññaṁ byākareyya:
“Mendicants, is there a method—apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation—that a mendicant can rely on to declare their enlightenment? That is:
“atthi, bhikkhave, pariyāyo yaṁ pariyāyaṁ āgamma bhikkhu aññatreva saddhāya, aññatra ruciyā, aññatra anussavā, aññatra ākāraparivitakkā, aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā aññaṁ byākareyya:
“There is a method—apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation—that a mendicant can rely on to declare their enlightenment. That is:
Katamo ca, bhikkhave, pariyāyo, yaṁ pariyāyaṁ āgamma bhikkhu aññatreva saddhāya …pe… aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā aññaṁ byākaroti: ‘khīṇā jāti, vusitaṁ brahmacariyaṁ, kataṁ karaṇīyaṁ, nāparaṁ itthattāyāti pajānāmī’ti?
And what is that method?
“Ayaṁ kho, bhikkhave, pariyāyo yaṁ pariyāyaṁ āgamma bhikkhu aññatreva saddhāya, aññatra ruciyā, aññatra anussavā, aññatra ākāraparivitakkā, aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā aññaṁ byākaroti:
“This is a method—apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation—that a mendicant can rely on to declare their enlightenment. That is:
“Ayampi kho, bhikkhave, pariyāyo yaṁ pariyāyaṁ āgamma bhikkhu aññatreva saddhāya, aññatra ruciyā, aññatra anussavā, aññatra ākāraparivitakkā, aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā aññaṁ byākaroti: ‘“khīṇā jāti, vusitaṁ brahmacariyaṁ, kataṁ karaṇīyaṁ, nāparaṁ itthattāyā”ti pajānāmī’ti …pe….
“Ayampi kho, bhikkhave, pariyāyo yaṁ pariyāyaṁ āgamma bhikkhu aññatreva saddhāya, aññatra ruciyā, aññatra anussavā, aññatra ākāraparivitakkā, aññatra diṭṭhinijjhānakkhantiyā aññaṁ byākaroti:
“This too is a method—apart from faith, endorsement, oral transmission, reasoned train of thought, or acceptance of a view after deliberation—that a mendicant can rely on to declare their enlightenment. That is:
|
sn35.154 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
|
sn35.155 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
|
sn35.165 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe…
Then a mendicant went up to the Buddha …
|
sn35.166 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe…
Then a mendicant went up to the Buddha …
|
sn35.167 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu …pe…
Then a mendicant went up to the Buddha …
|
sn35.230 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Tamenaṁ aññataro āmisacakkhu maccho gileyya.
Seeing the bait, a fish would swallow it.
|
sn35.234 | | paññapetuṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘itipāyaṁ kāyo anattā’ti, sakkā evameva viññāṇaṁ pidaṁ ācikkhituṁ desetuṁ paññapetuṁ paṭṭhapetuṁ vivarituṁ vibhajituṁ uttānīkātuṁ: ‘itipidaṁ viññāṇaṁ anattā’”ti?
Is it possible to explain consciousness in the same way? To teach, assert, establish, clarify, analyze, and reveal how consciousness is not-self?”
‘itipāyaṁ kāyo anattā’ti, sakkā evameva viññāṇaṁ pidaṁ ācikkhituṁ desetuṁ paññapetuṁ paṭṭhapetuṁ vivarituṁ vibhajituṁ uttānīkātuṁ: ‘itipidaṁ viññāṇaṁ anattā’”ti.
“It is possible, Reverend Udāyī.
|
sn35.235 | | aññataraṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Nimittassādagathitaṁ vā, bhikkhave, viññāṇaṁ tiṭṭhamānaṁ tiṭṭheyya, anubyañjanassādagathitaṁ vā tasmiñce samaye kālaṁ kareyya, ṭhānametaṁ vijjati, yaṁ dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ gaccheyya—
For if you die at a time when your consciousness is still tied to gratification in the features or details, it’s possible you’ll go to one of two destinations:
Nimittassādagathitaṁ vā, bhikkhave, viññāṇaṁ tiṭṭhamānaṁ tiṭṭheyya, anubyañjanassādagathitaṁ vā tasmiñce samaye kālaṁ kareyya, ṭhānametaṁ vijjati, yaṁ dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ gaccheyya—
Ṭhānametaṁ vijjati, yaṁ dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ gaccheyya—
Ṭhānametaṁ vijjati, yaṁ dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ gaccheyya—
Ṭhānametaṁ vijjati, yaṁ dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ gaccheyya—
|
sn35.238 | | aññataro haññati yaññadeva | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Yadā ca kho te, ambho purisa, imesaṁ catunnaṁ āsīvisānaṁ uggatejānaṁ ghoravisānaṁ aññataro vā aññataro vā kuppissati, tato tvaṁ, ambho purisa, maraṇaṁ vā nigacchasi, maraṇamattaṁ vā dukkhaṁ.
But when one or other of these four poisonous vipers gets angry with you, you’ll meet with death or deadly pain.
Yaññadeva gharaṁ paviseyya rittakaññeva paviseyya tucchakaññeva paviseyya suññakaññeva paviseyya.
But whatever house he enters is vacant, deserted, and empty.
Yaññadeva bhājanaṁ parimaseyya rittakaññeva parimaseyya tucchakaññeva parimaseyya suññakaññeva parimaseyya.
And whatever vessel he touches is vacant, hollow, and empty.
Cakkhu, bhikkhave, haññati manāpāmanāpesu rūpesu;
The eye is struck by both agreeable and disagreeable sights.
jivhā, bhikkhave, haññati manāpāmanāpesu rasesu;
tongue …
mano, bhikkhave, haññati manāpāmanāpesu dhammesu.
mind is struck by both agreeable and disagreeable ideas.
|
sn35.239 | | uṭṭhānasaññaṁ ājaññaratho | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Seyyathāpi, bhikkhave, subhūmiyaṁ cātumahāpathe ājaññaratho yutto assa ṭhito odhastapatodo. Tamenaṁ dakkho yoggācariyo assadammasārathi abhiruhitvā vāmena hatthena rasmiyo gahetvā, dakkhiṇena hatthena patodaṁ gahetvā, yenicchakaṁ yadicchakaṁ sāreyyapi paccāsāreyyapi.
Suppose a chariot stood harnessed to thoroughbreds at a level crossroads, with a goad ready. A deft horse trainer, a master charioteer, might mount the chariot, taking the reins in his right hand and goad in the left. He’d drive out and back wherever he wishes, whenever he wishes.
Rattiyā majjhimaṁ yāmaṁ dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappeti pāde pādaṁ accādhāya sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
In the middle watch, they lie down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
|
sn35.240 | | aññamaheṭhayāno aññataraṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | ‘yadāyaṁ kummo kacchapo soṇḍipañcamānaṁ aṅgānaṁ aññataraṁ vā aññataraṁ vā aṅgaṁ abhininnāmessati, tattheva naṁ gahetvā uddālitvā khādissāmī’ti.
‘When that tortoise sticks one or other of its limbs or neck out from its shell, I’ll grab it right there, rip it out, and eat it!’
Yadā kho, bhikkhave, kummo kacchapo soṇḍipañcamānaṁ aṅgānaṁ aññataraṁ vā aññataraṁ vā aṅgaṁ na abhininnāmi, atha siṅgālo kummamhā nibbijja pakkāmi, otāraṁ alabhamāno.
But when that tortoise didn’t stick one or other of its limbs or neck out from its shell, the jackal left disappointed, since it couldn’t find a vulnerability.
Anissito aññamaheṭhayāno,
Independent, not disturbing others,
|
sn35.241 | | aññataraṁ aññataro devaññataro | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha:
Idha, bhikkhu, ekacco aññataraṁ devanikāyaṁ paṇidhāya brahmacariyaṁ carati: ‘imināhaṁ sīlena vā vatena vā tapena vā brahmacariyena vā devo vā bhavissāmi devaññataro vā’ti.
It’s when someone leads the spiritual life wishing to be reborn in one of the orders of gods: ‘By this precept or observance or fervent austerity or spiritual life, may I become one of the gods!’
aññataro ca panāyasmā nando arahataṁ ahosīti.
Venerable Nanda became one of the perfected.
|
sn35.242 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, kimila, bhikkhu aññataraṁ saṅkiliṭṭhaṁ āpattiṁ āpanno hoti yathārūpāya āpattiyā na vuṭṭhānaṁ paññāyati.
It’s when a mendicant has committed the kind of corrupt offense for which no resolution is possible.
|
sn35.243 | | maññathā”ti maññatī”ti paññapetvā paññattāni uṭṭhānasaññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “sabbasantharisanthataṁ, bhante, santhāgāraṁ, āsanāni paññattāni, udakamaṇiko patiṭṭhāpito, telappadīpo āropito.
Yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
“Please, sir, come at your convenience.”
Yassadāni kālaṁ maññathā”ti.
Please go at your convenience.”
Atha kho bhagavā catugguṇaṁ saṅghāṭiṁ paññapetvā dakkhiṇena passena sīhaseyyaṁ kappesi, pāde pādaṁ accādhāya, sato sampajāno uṭṭhānasaññaṁ manasi karitvā.
And then the Buddha spread out his outer robe folded in four and laid down in the lion’s posture—on the right side, placing one foot on top of the other—mindful and aware, and focused on the time of getting up.
|
sn35.244 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
Как вы думаете, монахи,
What do you think, mendicants?
|
sn35.245 | | aññataro yenaññataro | 11 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
Then one mendicant went up to another mendicant and asked,
Atha kho so bhikkhu asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
Not content with that answer, that mendicant went up to a series of other mendicants and received the following answers:
Atha kho so bhikkhu asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
Atha kho so bhikkhu asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavoca:
Atha kho so bhikkhu asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ etadavoca: “idhāhaṁ, bhante, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavocaṁ:
Not content with any of those answers, that mendicant went up to the Buddha and told him what had happened. Then he asked,
Atha khvāhaṁ, bhante, asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavocaṁ:
So yenaññataro puriso kiṁsukassa dassāvī tenupasaṅkameyya. Upasaṅkamitvā taṁ purisaṁ evaṁ vadeyya:
They’d go up to someone who had seen a parrot tree and ask them,
Atha kho so, bhikkhu, puriso asantuṭṭho tassa purisassa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro puriso kiṁsukassa dassāvī tenupasaṅkameyya; upasaṅkamitvā taṁ purisaṁ evaṁ vadeyya:
Not content with that answer, that person would go up to a series of other people and receive the following answers:
Atha kho so bhikkhu puriso asantuṭṭho tassa purisassa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro puriso kiṁsukassa dassāvī tenupasaṅkameyya; upasaṅkamitvā taṁ purisaṁ evaṁ vadeyya:
Atha kho so bhikkhu puriso asantuṭṭho tassa purisassa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro puriso kiṁsukassa dassāvī tenupasaṅkameyya; upasaṅkamitvā taṁ purisaṁ evaṁ vadeyya:
|
sn35.246 | | araññagato saññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Evañhi so, bhikkhave, goṇo kiṭṭhādo gāmagato vā araññagato vā, ṭhānabahulo vā assa nisajjabahulo vā na taṁ kiṭṭhaṁ puna otareyya—
As a result, no matter how long they stand or sit in a village or wilderness, that ox fond of crops would never invade that crop again,
Evameva kho, bhikkhave, bhikkhu rūpaṁ samanvesati yāvatā rūpassa gati, vedanaṁ samanvesati yāvatā vedanāya gati, saññaṁ samanvesati yāvatā saññāya gati, saṅkhāre samanvesati yāvatā saṅkhārānaṁ gati, viññāṇaṁ samanvesati yāvatā viññāṇassa gati.
In the same way, a mendicant searches for form, feeling, perception, choices, and consciousness anywhere they might be reborn.
saññaṁ …
|
sn35.247 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evameva kho, bhikkhave, idhekacco bhikkhu gāmagato vā araññagato vā labhati vattāraṁ:
In the same way, some mendicant goes to a village or a wilderness and gets scolded,
|
sn35.248 | | amaññamānena amaññamāno haññamānā haññati maññamāno | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Evañhi sā, bhikkhave, yavakalāpī suhatā assa chahi byābhaṅgīhi haññamānā.
So that sheaf of barley would be thoroughly threshed by those six flails.
Evañhi sā bhikkhave, yavakalāpī suhatatarā assa, sattamāya byābhaṅgiyā haññamānā.
So that sheaf of barley would be even more thoroughly threshed by that seventh flail.
Evameva kho, bhikkhave, assutavā puthujjano cakkhusmiṁ haññati manāpāmanāpehi rūpehi …pe…
In the same way, an unlearned ordinary person is struck in the eye by both pleasant and unpleasant sights.
jivhāya haññati manāpāmanāpehi rasehi …pe…
They’re struck in the ear … nose … tongue … body …
manasmiṁ haññati manāpāmanāpehi dhammehi.
mind by both pleasant and unpleasant ideas.
Sace so, bhikkhave, assutavā puthujjano āyatiṁ punabbhavāya ceteti, evañhi so, bhikkhave, moghapuriso suhatataro hoti, seyyathāpi sā yavakalāpī sattamāya byābhaṅgiyā haññamānā.
And if that unlearned ordinary person has intentions regarding rebirth into a new state of existence in the future, that futile person is even more thoroughly struck, like that sheaf of barley threshed by the seventh person.
Maññamāno kho, bhikkhave, baddho mārassa, amaññamāno mutto pāpimato.
When you conceive, you’re bound by Māra. Not conceiving, you’re free from the Wicked One.
Tasmātiha, bhikkhave, ‘amaññamānena cetasā viharissāmā’ti—
So mendicants, you should train yourselves like this: ‘We will live with a heart that does not conceive.’
amaññamānena → amaññitamānena (pts1ed, mr)
|
sn36.3 | | sampajaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | sampajaññaṁ na riñcati;
not neglecting situational awareness,
|
sn36.6 | | aññatra | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Na hi so, bhikkhave, pajānāti assutavā puthujjano aññatra kāmasukhā dukkhāya vedanāya nissaraṇaṁ,
Because an unlearned ordinary person doesn’t understand any escape from painful feeling apart from sensual pleasures.
Pajānāti hi so, bhikkhave, sutavā ariyasāvako aññatra kāmasukhā dukkhāya vedanāya nissaraṇaṁ.
Because a learned noble disciple understands an escape from painful feeling apart from sensual pleasures.
|
sn36.7 | | paññatte paṭhamagelaññasutta | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Paṭhamagelaññasutta
The Infirmary (1st)
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena gilānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the infirmary, where he sat down on the seat spread out,
|
sn36.8 | | dutiyagelaññasutta paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Dutiyagelaññasutta
The Infirmary (2nd)
Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena gilānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat and went to the infirmary, where he sat down on the seat spread out,
|
sn36.11 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
sn36.12 | | sampajaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | sampajaññaṁ na riñcati;
not neglecting situational awareness,
sampajaññaṁ na riñcati → sampajāno nirujjhati (sya-all); sampajāno nirūpadhi (pts1ed, mr)
|
sn36.19 | | aññamaññassa aññamaññaṁ aññatitthiyā aññaṁ paññapeti paññapetī’”ti | 36 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ pariyāyadesite kho, ānanda, mayā dhamme ye aññamaññassa subhāsitaṁ sulapitaṁ, na samanumaññissanti, na samanujānissanti, na samanumodissanti, tesaṁ etaṁ pāṭikaṅkhaṁ—bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharissantīti.
This being so, you can expect that those who don’t concede, approve, or agree with what has been well spoken will argue, quarrel, and dispute, continually wounding each other with barbed words.
Evaṁ pariyāyadesite kho, ānanda, mayā dhamme ye aññamaññassa subhāsitaṁ sulapitaṁ samanumaññissanti samanujānissanti samanumodissanti, tesaṁ etaṁ pāṭikaṅkhaṁ—samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharissantīti.
This being so, you can expect that those who do concede, approve, or agree with what has been well spoken will live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Atthānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
Because there is another pleasure that is finer than that.
Katamañcānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca?
And what is that pleasure?
Idaṁ kho, ānanda, etamhā sukhā aññaṁ sukhaṁ abhikkantatarañca paṇītatarañca.
This is a pleasure that is finer than that.
Ṭhānaṁ kho panetaṁ, ānanda, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
It’s possible that wanderers of other religions might say:
‘saññāvedayitanirodhaṁ samaṇo gotamo āha, tañca sukhasmiṁ paññapeti.
‘The ascetic Gotama spoke of the cessation of perception and feeling, and he includes it in happiness.
Evaṁvādino, ānanda, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
When wanderers of other religions say this, you should say to them:
‘na kho, āvuso, bhagavā sukhaññeva vedanaṁ sandhāya sukhasmiṁ paññapeti.
‘Reverends, when the Buddha describes what’s included in happiness, he’s not just referring to pleasant feeling.
Yattha yattha, āvuso, sukhaṁ upalabbhati, yahiṁ yahiṁ, taṁ taṁ tathāgato sukhasmiṁ paññapetī’”ti.
The Realized One describes pleasure as included in happiness wherever it is found, and in whatever context.’”
|
sn36.20 | | aññamaññassa aññamaññaṁ aññatitthiyā paññapeti paññapetī’”ti | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ pariyāyadesite kho, bhikkhave, mayā dhamme ye aññamaññassa subhāsitaṁ sulapitaṁ na samanumaññissanti, na samanujānissanti, na samanumodissanti, tesaṁ etaṁ pāṭikaṅkhaṁ—bhaṇḍanajātā kalahajātā vivādāpannā aññamaññaṁ mukhasattīhi vitudantā viharissantīti.
This being so, you can expect that those who don’t concede, approve, or agree with what has been well spoken will argue, quarrel, and dispute, continually wounding each other with barbed words.
Evaṁ pariyāyadesite kho, bhikkhave, mayā dhamme ye aññamaññassa subhāsitaṁ sulapitaṁ samanumaññissanti samanujānissanti samanumodissanti, tesaṁ etaṁ pāṭikaṅkhaṁ—samaggā sammodamānā avivadamānā khīrodakībhūtā aññamaññaṁ piyacakkhūhi sampassantā viharissantīti.
This being so, you can expect that those who do concede, approve, or agree with what has been well spoken will live in harmony, appreciating each other, without quarreling, blending like milk and water, and regarding each other with kindly eyes.
ṭhānaṁ kho panetaṁ, bhikkhave, vijjati yaṁ aññatitthiyā paribbājakā evaṁ vadeyyuṁ:
It’s possible that wanderers of other religions might say:
‘saññāvedayitanirodhaṁ samaṇo gotamo āha, tañca sukhasmiṁ paññapeti.
‘The ascetic Gotama spoke of the cessation of perception and feeling, and he includes it in happiness.
Evaṁvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
Mendicants, when wanderers of other religions say this, you should say to them:
‘na kho, āvuso, bhagavā sukhaññeva vedanaṁ sandhāya sukhasmiṁ paññapeti.
‘Reverends, when the Buddha describes what’s included in happiness, he’s not just referring to pleasant feeling.
Yattha yattha, āvuso, sukhaṁ upalabbhati yahiṁ yahiṁ, taṁ taṁ tathāgato sukhasmiṁ paññapetī’”ti.
The Realized One describes pleasure as included in happiness wherever it is found, and in whatever context.’”
|
sn36.23 | | aññatarabhikkhusutta aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatarabhikkhusutta
With a Mendicant
Aññatarabhikkhusutta → bhikkhusuttaṁ (bj); bhikkhu (pts1ed)
Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
sn36.27 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
Te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā. Te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca, diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn37.3 | | aññatreva | 7 | | Pi En Ru | dhamma | “Pañcimāni, bhikkhave, mātugāmassa āveṇikāni dukkhāni, yāni mātugāmo paccanubhoti, aññatreva purisehi.
“Mendicants, there are these five kinds of suffering that particularly apply to females. They’re undergone by females and not by men.
Idaṁ, bhikkhave, mātugāmassa paṭhamaṁ āveṇikaṁ dukkhaṁ, yaṁ mātugāmo paccanubhoti, aññatreva purisehi.
This is the first kind of suffering that particularly applies to females.
Idaṁ, bhikkhave, mātugāmassa dutiyaṁ āveṇikaṁ dukkhaṁ, yaṁ mātugāmo paccanubhoti, aññatreva purisehi.
This is the second kind of suffering that particularly applies to females.
Idaṁ, bhikkhave, mātugāmassa tatiyaṁ āveṇikaṁ dukkhaṁ, yaṁ mātugāmo paccanubhoti, aññatreva purisehi.
This is the third kind of suffering that particularly applies to females.
Idaṁ, bhikkhave, mātugāmassa catutthaṁ āveṇikaṁ dukkhaṁ, yaṁ mātugāmo paccanubhoti, aññatreva purisehi.
This is the fourth kind of suffering that particularly applies to females.
Idaṁ kho, bhikkhave, mātugāmassa pañcamaṁ āveṇikaṁ dukkhaṁ, yaṁ mātugāmo paccanubhoti, aññatreva purisehi.
This is the fifth kind of suffering that particularly applies to females.
Imāni kho, bhikkhave, pañca mātugāmassa āveṇikāni dukkhāni, yāni mātugāmo paccanubhoti, aññatreva purisehī”ti.
These are the five kinds of suffering that particularly apply to females. They’re undergone by females and not by men.”
|
sn37.15 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Saddho ca hoti, hirimā ca hoti, ottappī ca hoti, akkodhano ca hoti, paññavā ca hoti—
They’re faithful, conscientious, prudent, loving, and wise.
|
sn37.16 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Saddho ca hoti, hirimā ca hoti, ottappī ca hoti, anupanāhī ca hoti, paññavā ca hoti—
“… They’re faithful, conscientious, prudent, free of acrimony, and wise. …”
|
sn37.17 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Saddho ca hoti, hirimā ca hoti, ottappī ca hoti, anissukī ca hoti, paññavā ca hoti …pe….
“… They’re faithful, conscientious, prudent, free of jealousy, and wise. …”
|
sn37.18 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Amaccharī ca hoti, paññavā ca hoti …pe….
“… They’re faithful, conscientious, prudent, free of stinginess, and wise. …”
|
sn37.19 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Anaticārī ca hoti, paññavā ca hoti …pe….
“… They’re faithful, conscientious, prudent, not adulterous, and wise. …”
|
sn37.20 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Sīlavā ca hoti, paññavā ca hoti …pe….
“… They’re faithful, conscientious, prudent, ethical, and wise. …”
|
sn37.21 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Bahussuto ca hoti, paññavā ca hoti …pe….
“… They’re faithful, conscientious, prudent, learned, and wise. …”
|
sn37.22 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Āraddhavīriyo ca hoti, paññavā ca hoti …pe….
“… They’re faithful, conscientious, prudent, energetic, and wise. …”
|
sn37.23 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Upaṭṭhitassati ca hoti, paññavā ca hoti …pe…
“… They’re faithful, conscientious, prudent, mindful, and wise. …”
|
sn41.2 | | aññadāpi aññathāpi paññatte | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho therā bhikkhū tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena cittassa gahapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁsu.
Then when the night had passed, the senior mendicants robed up in the morning and, taking their bowls and robes, went to Citta’s home, and sat down on the seats spread out.
Tenahāvuso isidatta, yadā aññathāpi evarūpo pañho āgaccheyya, taññevettha paṭibhāseyyā”ti.
So when a similar question comes up, you should also answer it as you feel inspired.”
aññathāpi → yadā aññadāpi (bj, pts1ed); aññadāpi (?)
|
sn41.3 | | aññathāpi aññaṁ paññatte saññaṁ | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho therā bhikkhū tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena cittassa gahapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁsu.
Then when the night had passed, the senior mendicants robed up in the morning and, taking their bowls and robes, went to Citta’s home, and sat down on the seats spread out.
‘sassato lokoti vā, asassato lokoti vā, antavā lokoti vā, anantavā lokoti vā, taṁ jīvaṁ taṁ sarīranti vā, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā.
the cosmos is eternal, or not eternal, or finite, or infinite; the soul and the body are the same thing, or they are different things; after death, a realized one still exists, or no longer exists, or both still exists and no longer exists, or neither still exists nor no longer exists.
sassato lokoti vā, asassato lokoti vā, antavā lokoti vā, anantavā lokoti vā, taṁ jīvaṁ taṁ sarīranti vā, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā.
‘sassato lokoti vā, asassato lokoti vā, antavā lokoti vā anantavā lokoti vā, taṁ jīvaṁ taṁ sarīranti vā, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā.
the cosmos is eternal, or not eternal, or finite, or infinite; the soul and the body are the same thing, or they are different things; after death, a realized one still exists, or no longer exists, or both still exists and no longer exists, or neither still exists nor no longer exists.
saññaṁ …
perception …
na saññaṁ …
perception …
Tenahāvuso isidatta, yadā aññathāpi evarūpo pañho āgaccheyya, taññevettha paṭibhāseyyā”ti.
So when a similar question comes up, you should also answer it as you feel inspired.”
|
sn41.4 | | paññapetvā paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho therā bhikkhū tassā rattiyā accayena pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena cittassa gahapatino gokulaṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁsu.
Then when the night had passed, the senior mendicants robed up in the morning and, taking their bowls and robes, went to Citta’s barn, and sat down on the seats spread out.
“Tena hi tvaṁ, gahapati, ālinde uttarāsaṅgaṁ paññapetvā tiṇakalāpaṁ okāsehī”ti.
“Well, then, householder, place your upper robe on the porch and spread a handful of grass on it.”
“Evaṁ, bhante”ti kho citto gahapati āyasmato mahakassa paṭissutvā ālinde uttarāsaṅgaṁ paññapetvā tiṇakalāpaṁ okāsesi.
“Yes, sir,” replied Citta, and did as he was asked.
|
sn41.7 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhante, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā iti paṭisañcikkhati:
It’s when a mendicant has gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut, and reflects like this:
|
sn41.8 | | aññassa maññasi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, bhante,
“What do you think, sir?
Na so khvāhaṁ, bhante, evaṁ jānanto evaṁ passanto kassa aññassa samaṇassa vā brāhmaṇassa vā saddhāya gamissāmi?
And so, sir, since I know and see like this, why should I rely on faith in another ascetic or brahmin who claims that
|
sn41.9 | | aññataro aññatra | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Imehi kho me, gahapati, tiṁsamattehi vassehi pabbajitassa natthi koci uttari manussadhammā alamariyañāṇadassanaviseso adhigato phāsuvihāro, aññatra naggeyyā ca muṇḍeyyā ca pāvaḷanipphoṭanāya cā”ti.
“I have no such achievement, householder, only nakedness, baldness, and pokes in the buttocks.”
Dhammassa svākkhātatā yatra hi nāma tiṁsamattehi vassehi na koci uttari manussadhammā alamariyañāṇadassanaviseso adhigato abhavissa phāsuvihāro, aññatra naggeyyā ca muṇḍeyyā ca pāvaḷanipphoṭanāya cā”ti.
how well explained the teaching is. For in thirty years you have achieved no superhuman distinction in knowledge and vision worthy of the noble ones, no easeful meditation, only nakedness, baldness, and pokes in the buttocks.”
Aññataro ca panāyasmā kassapo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Kassapa became one of the perfected.
|
sn42.2 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Micchādiṭṭhikassa kho panāhaṁ, gāmaṇi, purisapuggalassa dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
An individual with wrong view is reborn in one of two places, I say:
|
sn42.3 | | aññataraṁ haññantu | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ime sattā haññantu vā bajjhantu vā ucchijjantu vā vinassantu vā mā vā ahesuṁ iti vā’ti.
‘May these sentient beings be killed, slaughtered, slain, destroyed, or annihilated!’
Micchādiṭṭhikassa kho panāhaṁ, gāmaṇi, purisapuggalassa dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
An individual with wrong view is reborn in one of two places, I say:
|
sn42.5 | | aññataraṁ haññantu | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ime sattā haññantu vā bajjhantu vā ucchijjantu vā vinassantu vā mā ahesuṁ iti vā’ti.
Micchādiṭṭhikassa kho panāhaṁ, gāmaṇi, purisapuggalassa dvinnaṁ gatīnaṁ aññataraṁ gatiṁ vadāmi—
|
sn42.6 | | maññasi | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
|
sn42.7 | | aññatitthiyā maññasi | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi, idhassu kassakassa gahapatino tīṇi khettāni—ekaṁ khettaṁ aggaṁ, ekaṁ khettaṁ majjhimaṁ, ekaṁ khettaṁ hīnaṁ jaṅgalaṁ ūsaraṁ pāpabhūmi.
What do you think? Suppose a farmer has three fields: one’s good, one’s average, and one’s poor—bad ground of sand and salt.
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi, asu kassako gahapati bījāni patiṭṭhāpetukāmo kattha paṭhamaṁ patiṭṭhāpeyya, yaṁ vā aduṁ khettaṁ aggaṁ, yaṁ vā aduṁ khettaṁ majjhimaṁ, yaṁ vā aduṁ khettaṁ hīnaṁ jaṅgalaṁ ūsaraṁ pāpabhūmī”ti?
What do you think? When that farmer wants to plant seeds, where would he plant them first: the good field, the average one, or the poor one?”
Seyyathāpi, gāmaṇi, yaṁ aduṁ khettaṁ hīnaṁ jaṅgalaṁ ūsaraṁ pāpabhūmi; evameva mayhaṁ aññatitthiyā samaṇabrāhmaṇaparibbājakā.
To me, the ascetics, brahmins, and wanderers of other religions are like the poor field, the bad ground of sand and salt.
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi, asu puriso udakaṁ nikkhipitukāmo kattha paṭhamaṁ nikkhipeyya, yo vā so udakamaṇiko acchiddo ahārī aparihārī, yo vā so udakamaṇiko acchiddo hārī parihārī, yo vā so udakamaṇiko chiddo hārī parihārī”ti?
What do you think? When that person wants to store water, where would they store it first: in the jar that’s uncracked and nonporous, the one that’s uncracked but porous, or the one that’s cracked and porous?”
Seyyathāpi, gāmaṇi, yo so udakamaṇiko chiddo hārī parihārī; evameva mayhaṁ aññatitthiyā samaṇabrāhmaṇaparibbājakā.
To me, the ascetics, brahmins, and wanderers of other religions are like the water jar that’s cracked and porous.
|
sn42.8 | | maññasi | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi, yo so puriso kāmesumicchācārī rattiyā vā divasassa vā samayāsamayaṁ upādāya, katamo bahutaro samayo, yaṁ vā so kāmesu micchā carati, yaṁ vā so kāmesu micchā na caratī”ti?
Take a person who commits sexual misconduct …
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi, yo so puriso musāvādī rattiyā vā divasassa vā samayāsamayaṁ upādāya, katamo bahutaro samayo, yaṁ vā so musā bhaṇati, yaṁ vā so musā na bhaṇatī”ti?
Take a person who lies. If we compare periods of time during the day and night, which is more frequent: the occasions when they’re lying or when they’re not lying?”
|
sn42.9 | | sāmaññasambhūtāni | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho yāni tāni kulāni aḍḍhāni mahaddhanāni mahābhogāni pahūtajātarūparajatāni pahūtavittūpakaraṇāni pahūtadhanadhaññāni, sabbāni tāni dānasambhūtāni ceva saccasambhūtāni ca sāmaññasambhūtāni ca.
Rather, rich, affluent, and wealthy families—with lots of gold and silver, lots of property and assets, and lots of money and grain—all acquired their wealth because of generosity, truth, and restraint.
|
sn42.11 | | aññathattaṁ maññasi | 7 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
“What do you think, chief?
Yāvakīvañca, bhante, so puriso nāgacchati, tassa me hoteva aññathattaṁ:
Until they get back I worry:
“Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
“What do you think, chief?
“Ciravāsissa me, bhante, kumārassa vadhena vā bandhena vā jāniyā vā garahāya vā jīvitassapi siyā aññathattaṁ, kiṁ pana me nuppajjissanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti.
“How could it not, sir?”
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
“Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
“What do you think, chief?
“Ciravāsimātuyā me, bhante, vadhena vā bandhena vā jāniyā vā garahāya vā jīvitassapi siyā aññathattaṁ, kiṁ pana me nuppajjissanti sokaparidevadukkhadomanassupāyāsā”ti.
“How could it not, sir?”
|
sn42.13 | | aññatarā”ti aññathādhammohamasmī”ti aññathādhammā maññasi | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
“Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi, kimatthiyā koliyānaṁ lambacūḷakā bhaṭā”ti?
“And what’s their job?”
“Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
“What do you think, chief?
“Jānāmahaṁ, bhante, koliyānaṁ lambacūḷake bhaṭe dussīle pāpadhamme; ye ca loke dussīlā pāpadhammā koliyānaṁ lambacūḷakā bhaṭā tesaṁ aññatarā”ti.
“I know that they’re immoral, of bad character, sir. They are among those in the world who are immoral and of bad character.”
Aññe, bhante, koliyānaṁ lambacūḷakā bhaṭā, aññohamasmi. Aññathādhammā koliyānaṁ lambacūḷakā bhaṭā, aññathādhammohamasmī”ti.
I’m quite different from the Koliyan officers with drooping headdresses, we have quite different characters.”
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
Taṁ kiṁ maññasi, gāmaṇi,
What do you think, chief?
|
sn44.1 | | aññataraṁ maññasi maññasī”ti | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho rājā pasenadi kosalo aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Then King Pasenadi addressed a man,
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja,
What do you think, great king?
Taṁ kiṁ maññasi, mahārāja, atthi te koci gaṇako vā muddiko vā saṅkhāyako vā yo pahoti gaṅgāya vālukaṁ gaṇetuṁ—
“Yassadāni tvaṁ, mahārāja, kālaṁ maññasī”ti.
“Please, great king, go at your convenience.”
|
sn44.2 | | araññakuṭikāyaṁ aññatitthiye aññatitthiyesu aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra maññasi saññaṁ | 32 | | Pi En Ru | dhamma | Tena kho pana samayena āyasmā anurādho bhagavato avidūre araññakuṭikāyaṁ viharati.
Now at that time Venerable Anurādha was staying not far from the Buddha in a wilderness hut.
Atha kho sambahulā aññatitthiyā paribbājakā yenāyasmā anurādho tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā āyasmatā anurādhena saddhiṁ sammodiṁsu.
Then several wanderers of other religions went up to Venerable Anurādha and exchanged greetings with him.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinnā kho te aññatitthiyā paribbājakā āyasmantaṁ anurādhaṁ etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, they sat down to one side and said to him:
“Yo so, āvuso, tathāgato uttamapuriso paramapuriso paramapattipatto, taṁ tathāgato aññatra imehi catūhi ṭhānehi paññāpayamāno paññāpeti:
“Reverends, when a realized one is describing a realized one—a supreme person, highest of people, who has reached the highest point—they describe them other than these four ways:
Evaṁ vutte, te aññatitthiyā paribbājakā āyasmantaṁ anurādhaṁ etadavocuṁ:
When he said this, the wanderers said to him,
Atha kho te aññatitthiyā paribbājakā āyasmantaṁ anurādhaṁ navavādena ca bālavādena ca apasādetvā uṭṭhāyāsanā pakkamiṁsu.
Then, after rebuking Venerable Anurādha by calling him “junior” and “foolish”, the wanderers got up from their seat and left.
Atha kho āyasmato anurādhassa acirapakkantesu aññatitthiyesu paribbājakesu etadahosi:
Soon after they had left, Anurādha thought,
“sace kho maṁ te aññatitthiyā paribbājakā uttariṁ puccheyyuṁ,
“If those wanderers were to inquire further,
kathaṁ byākaramāno nu khvāhaṁ tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ vuttavādī ceva bhagavato assaṁ, na ca bhagavantaṁ abhūtena abbhācikkheyyaṁ, dhammassa cānudhammaṁ byākareyyaṁ, na ca koci sahadhammiko vādānuvādo gārayhaṁ ṭhānaṁ āgaccheyyā”ti?
how should I answer them so as to repeat what the Buddha has said, and not misrepresent him with an untruth? How should I explain in line with his teaching, so that there would be no legitimate grounds for rebuttal and criticism?”
“idhāhaṁ, bhante, bhagavato avidūre araññakuṭikāyaṁ viharāmi.
Atha kho, bhante, sambahulā aññatitthiyā paribbājakā yenāhaṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā mayā saddhiṁ sammodiṁsu.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinnā kho, bhante, te aññatitthiyā paribbājakā maṁ etadavocuṁ:
Evaṁ vuttāhaṁ, bhante, te aññatitthiye paribbājake etadavocaṁ:
‘yo so, āvuso, tathāgato uttamapuriso paramapuriso paramapattipatto, taṁ tathāgato aññatra imehi catūhi ṭhānehi paññāpayamāno paññāpeti:
Evaṁ vutte, bhante, te aññatitthiyā paribbājakā maṁ etadavocuṁ:
Atha kho maṁ, bhante, te aññatitthiyā paribbājakā navavādena ca bālavādena ca apasādetvā uṭṭhāyāsanā pakkamiṁsu.
Tassa mayhaṁ, bhante, acirapakkantesu tesu aññatitthiyesu paribbājakesu etadahosi:
‘sace kho maṁ te aññatitthiyā paribbājakā uttariṁ puccheyyuṁ, kathaṁ byākaramāno nu khvāhaṁ tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ vuttavādī ceva bhagavato assaṁ, na ca bhagavantaṁ abhūtena abbhācikkheyyaṁ, dhammassa cānudhammaṁ byākareyyaṁ, na ca koci sahadhammiko vādānuvādo gārayhaṁ ṭhānaṁ āgaccheyyā’”ti?
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
“What do you think, Anurādha?
Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
What do you think, Anurādha?
“Saññaṁ tathāgatoti samanupassasī”ti?
perception …
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
“What do you think, Anurādha?
“Aññatra rūpā tathāgatoti samanupassasī”ti?
“Or do you regard a realized one as distinct from form?”
aññatra vedanāya …pe…
or distinct from feeling …
aññatra saññāya …pe…
or distinct from perception …
aññatra saṅkhārehi …pe…
or distinct from choices …
“Aññatra viññāṇā tathāgatoti samanupassasī”ti?
or as distinct from consciousness?”
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
“What do you think, Anurādha?
rūpaṁ, vedanaṁ, saññaṁ, saṅkhāre, viññāṇaṁ tathāgatoti samanupassasī”ti?
Do you regard a realized one as possessing form, feeling, perception, choices, and consciousness?”
“Taṁ kiṁ maññasi, anurādha,
“What do you think, Anurādha?
yo so, āvuso, tathāgato uttamapuriso paramapuriso paramapattipatto, taṁ tathāgato aññatra imehi catūhi ṭhānehi paññāpayamāno paññāpeti:
‘Reverends, when a realized one is describing a realized one—a supreme person, highest of people, who has reached the highest point—they describe them other than these four ways:
|
sn44.4 | | saññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | saññaṁ …pe…
perception …
saññaṁ …pe…
perception …
|
sn44.7 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññaṁ | 16 | | Pi En Ru | dhamma | “Kiṁ pana, bho moggallāna, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran”ti?
‘the soul and the body are different things’ …
‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’”ti.
“Ko nu kho, bho moggallāna, hetu ko paccayo, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ puṭṭhānaṁ evaṁ veyyākaraṇaṁ hoti—
“What’s the cause, Mister Moggallāna, what’s the reason why, when the wanderers of other religions are asked these questions, they declare one of these to be true?
sassato lokoti vā, asassato lokoti vā, antavā lokoti vā, anantavā lokoti vā, taṁ jīvaṁ taṁ sarīranti vā, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīranti vā, hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇāti vā?
sassato lokotipi, asassato lokotipi, antavā lokotipi, anantavā lokotipi, taṁ jīvaṁ taṁ sarīrantipi, aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīrantipi, hoti tathāgato paraṁ maraṇātipi, na hoti tathāgato paraṁ maraṇātipi, hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇātipi, neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇātipī”ti?
“Aññatitthiyā kho, vaccha, paribbājakā cakkhuṁ ‘etaṁ mama, esohamasmi, eso me attā’ti samanupassanti …pe…
“Vaccha, the wanderers of other religions regard the eye like this: ‘This is mine, I am this, this is my self.’ They regard the ear … nose …
Tasmā aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ puṭṭhānaṁ evaṁ veyyākaraṇaṁ hoti—
That’s why, when asked, they declare one of those answers to be true.
“Ko nu kho, bho gotama, hetu ko paccayo, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ puṭṭhānaṁ evaṁ veyyākaraṇaṁ hoti:
“Aññatitthiyā kho, vaccha, paribbājakā cakkhuṁ ‘etaṁ mama, esohamasmi, eso me attā’ti samanupassanti …pe…
Tasmā aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ puṭṭhānaṁ evaṁ veyyākaraṇaṁ hoti:
‘sassato loko’tipi, ‘asassato loko’tipi, ‘antavā loko’tipi, ‘anantavā loko’tipi, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’tipi, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’tipi, ‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipī”ti.
|
sn44.8 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññaṁ saññaṁ | 12 | | Pi En Ru | dhamma | “Ko nu kho, bho gotama, hetu, ko paccayo, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ puṭṭhānaṁ evaṁ veyyākaraṇaṁ hoti:
“What’s the cause, Mister Gotama, what’s the reason why, when the wanderers of other religions are asked these questions, they declare one of these to be true?
“Aññatitthiyā kho, vaccha, paribbājakā rūpaṁ attato samanupassanti, rūpavantaṁ vā attānaṁ, attani vā rūpaṁ, rūpasmiṁ vā attānaṁ.
“Vaccha, the wanderers of other religions regard form as self, self as having form, form in self, or self in form.
saññaṁ …pe…
perception …
Tasmā aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ puṭṭhānaṁ evaṁ veyyākaraṇaṁ hoti:
That’s why, when asked, they declare one of those answers to be true.
na saññaṁ …pe…
perception …
“Ko nu kho, bho moggallāna, hetu, ko paccayo, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ puṭṭhānaṁ evaṁ veyyākaraṇaṁ hoti:
“Aññatitthiyā kho, vaccha, paribbājakā rūpaṁ attato samanupassanti, rūpavantaṁ vā attānaṁ, attani vā rūpaṁ, rūpasmiṁ vā attānaṁ.
saññaṁ …pe…
Tasmā aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ puṭṭhānaṁ evaṁ veyyākaraṇaṁ hoti:
na saññaṁ …pe…
‘sassato loko’tipi, ‘asassato loko’tipi, ‘antavā loko’tipi, ‘anantavā loko’tipi, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’tipi, ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’tipi, ‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipi, ‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’tipī”ti.
|
sn44.9 | | aññataraṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Yasmiñca pana, bho gotama, samaye imañca kāyaṁ nikkhipati, satto ca aññataraṁ kāyaṁ anupapanno hoti, imassa pana bhavaṁ gotamo kiṁ upādānasmiṁ paññāpetī”ti?
“But when someone who is attached has laid down this body and has not been reborn in one of the realms, what does Mister Gotama say is their fuel then?”
“Yasmiṁ kho, vaccha, samaye imañca kāyaṁ nikkhipati, satto ca aññataraṁ kāyaṁ anupapanno hoti, tamahaṁ taṇhūpādānaṁ vadāmi.
“When someone who is attached has laid down this body, Vaccha, and has not been reborn in one of the realms, I say they’re fueled by craving.
|
sn45.4 | | aññadatthu | 1 | | Pi En Ru | dhamma | aññadatthu jayaṁ jayan”ti.
sure of winning the victory.”
|
sn45.5 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | “Idha no, bhante, aññatitthiyā paribbājakā amhe evaṁ pucchanti:
“Sir, sometimes wanderers of other religions ask us:
Evaṁ puṭṭhā mayaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākaroma:
We answer them like this:
Sace vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
If wanderers of other religions were to ask you:
‘atthi panāvuso, maggo, atthi paṭipadā etassa dukkhassa pariññāyā’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
‘Is there a path and a practice for completely understanding that suffering?’ You should answer them like this:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyāthā”ti.
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.”
|
sn45.6 | | aññataro paṭhamaaññatarabhikkhusutta | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Paṭhamaaññatarabhikkhusutta
A Mendicant (1st)
Paṭhamaaññatarabhikkhusutta → bhikkhusuttaṁ (bj); aññataro bhikkhu 1 (pts1ed)
Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
|
sn45.7 | | aññataro dutiyaaññatarabhikkhusutta | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Dutiyaaññatarabhikkhusutta
A Mendicant (2nd)
Dutiyaaññatarabhikkhusutta → dutiyabhikkhusuttaṁ (bj); aññataro bhikkhu 2 (pts1ed)
Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and said to him:
|
sn45.11 | | aññatra | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Namhi kenaci upasaṅkamitabbo, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakenā”ti.
No-one should approach me, except for the one who brings my almsfood.”
“Evaṁ, bhante”ti kho te bhikkhū bhagavato paṭissutvā nāssudha koci bhagavantaṁ upasaṅkamati, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakena.
“Yes, sir,” replied those mendicants. And no-one approached him, except for the one who brought the almsfood.
|
sn45.12 | | aññatra | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Namhi kenaci upasaṅkamitabbo, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakenā”ti.
No-one should approach me, except for the one who brings my almsfood.”
“Evaṁ, bhante”ti kho te bhikkhū bhagavato paṭissutvā nāssudha koci bhagavantaṁ upasaṅkamati, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakena.
“Yes, sir,” replied those mendicants. And no-one approached him, except for the one who brought the almsfood.
|
sn45.13 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
|
sn45.35 | | paṭhamasāmaññasutta sāmaññaphalāni sāmaññaphalānī”ti sāmaññañca sāmaññaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Paṭhamasāmaññasutta
The Ascetic Life (1st)
“Sāmaññañca vo, bhikkhave, desessāmi, sāmaññaphalāni ca.
“Mendicants, I will teach you the ascetic life and the fruits of the ascetic life.
Katamañca, bhikkhave, sāmaññaṁ?
And what is the ascetic life?
Idaṁ vuccati, bhikkhave, sāmaññaṁ.
This is called the ascetic life.
Katamāni ca, bhikkhave, sāmaññaphalāni?
And what are the fruits of the ascetic life?
imāni vuccanti, bhikkhave, sāmaññaphalānī”ti.
These are called the fruits of the ascetic life.”
|
sn45.36 | | dutiyasāmaññasutta sāmaññatthañca sāmaññattho sāmaññattho”ti sāmaññañca sāmaññaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Dutiyasāmaññasutta
The Ascetic Life (2nd)
“Sāmaññañca vo, bhikkhave, desessāmi, sāmaññatthañca.
“Mendicants, I will teach you the ascetic life and the goal of the ascetic life.
Katamañca kho, bhikkhave, sāmaññaṁ?
And what is the ascetic life?
Idaṁ vuccati, bhikkhave, sāmaññaṁ.
This is called the ascetic life.
Katamo ca, bhikkhave, sāmaññattho?
And what is the goal of the ascetic life?
ayaṁ vuccati, bhikkhave, sāmaññattho”ti.
This is called the goal of the ascetic life.”
|
sn45.37 | | brahmaññaphalāni brahmaññaphalānī”ti brahmaññañca brahmaññaṁ paṭhamabrahmaññasutta | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Paṭhamabrahmaññasutta
The Brahmin Life (1st)
“Brahmaññañca vo, bhikkhave, desessāmi, brahmaññaphalāni ca.
“Mendicants, I will teach you life as a brahmin and the fruits of life as a brahmin.
Katamañca kho, bhikkhave, brahmaññaṁ?
And what is life as a brahmin?
Idaṁ vuccati, bhikkhave, brahmaññaṁ.
This is called life as a brahmin.
Katamāni ca, bhikkhave, brahmaññaphalāni?
And what are the fruits of life as a brahmin?
imāni vuccanti, bhikkhave, brahmaññaphalānī”ti.
These are called the fruits of life as a brahmin.”
|
sn45.38 | | brahmaññatthañca brahmaññattho brahmaññattho”ti brahmaññañca brahmaññaṁ dutiyabrahmaññasutta | 7 | | Pi En Ru | dhamma | Dutiyabrahmaññasutta
The Brahmin Life (2nd)
“Brahmaññañca vo, bhikkhave, desessāmi, brahmaññatthañca.
“Mendicants, I will teach you life as a brahmin and the goal of life as a brahmin.
Katamañca, bhikkhave, brahmaññaṁ?
And what is life as a brahmin?
Idaṁ vuccati, bhikkhave, brahmaññaṁ.
This is called life as a brahmin.
Katamo ca, bhikkhave, brahmaññattho?
And what is the goal of life as a brahmin?
ayaṁ vuccati, bhikkhave, brahmaññattho”ti.
This is called the goal of life as a brahmin.”
|
sn45.41 | | aññatitthiyapeyyālavagga aññatitthiyapeyyālo aññatitthiyavaggo aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 9 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Aññatitthiyapeyyālavagga
5. Abbreviated Texts on Followers of Other Religions
Aññatitthiyapeyyālavagga → virāgasuttaṁ (bj); virāga (pts1ed)
Rāgavirāgasutta
The Fading Away of Greed
Rāgavirāgasutta → aññatitthiyavaggo (sya-all); aññatitthiyapeyyālo (pts1ed)
“Sace vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers who follow another religion were to ask you:
‘kimatthiyaṁ, āvuso, samaṇe gotame brahmacariyaṁ vussatī’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
‘Reverends, what’s the purpose of leading the spiritual life under the ascetic Gotama?’ You should answer them like this:
Sace pana vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
If wanderers of other religions were to ask you:
‘atthi panāvuso, maggo, atthi paṭipadā rāgavirāgāyā’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
‘Is there a path and a practice for the fading away of greed?’ You should answer them like this:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyāthā”ti.
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.”
|
sn45.42-47 | | aññatitthiyapeyyālavagga aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Aññatitthiyapeyyālavagga
5. Abbreviated Texts on Followers of Other Religions
“Sace vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers who follow another religion were to ask you:
‘kimatthiyaṁ, āvuso, samaṇe gotame brahmacariyaṁ vussatī’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
‘Reverends, what’s the purpose of leading the spiritual life under the ascetic Gotama?’ You should answer them like this:
|
sn45.48 | | aññatitthiyapeyyālavagga aññatitthiyapeyyālaṁ aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ | 7 | | Pi En Ru | dhamma | 5. Aññatitthiyapeyyālavagga
5. Abbreviated Texts on Followers of Other Religions
“Sace vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers who follow another religion were to ask you:
‘kimatthiyaṁ, āvuso, samaṇe gotame brahmacariyaṁ vussatī’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
‘Reverends, what’s the purpose of leading the spiritual life under the ascetic Gotama?’ You should answer them like this:
Sace pana vo, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
If wanderers of other religions were to ask you:
‘atthi panāvuso, maggo, atthi paṭipadā anupādāparinibbānāyā’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
‘Is there a path and a practice for extinguishment by not grasping?’ You should answer them like this:
Evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyāthā”ti.
When questioned by wanderers of other religions, that’s how you should answer them.”
Aññatitthiyapeyyālaṁ.
|
sn45.77 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi, yena anuppanno vā ariyo aṭṭhaṅgiko maggo uppajjati, uppanno vā ariyo aṭṭhaṅgiko maggo bhāvanāpāripūriṁ gacchati, yathayidaṁ, bhikkhave, kalyāṇamittatā.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to the noble eightfold path, or, if it’s already arisen, fully develops it like good friendship.
|
sn45.78-82 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi, yena anuppanno vā ariyo aṭṭhaṅgiko maggo uppajjati, uppanno vā ariyo aṭṭhaṅgiko maggo bhāvanāpāripūriṁ gacchati, yathayidaṁ, bhikkhave, sīlasampadā …pe…
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to the noble eightfold path, or, if it’s already arisen, fully develops it like accomplishment in ethics. …”
|
sn45.84 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi, yena anuppanno vā ariyo aṭṭhaṅgiko maggo uppajjati, uppanno vā ariyo aṭṭhaṅgiko maggo bhāvanāpāripūriṁ gacchati, yathayidaṁ, bhikkhave, kalyāṇamittatā.
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to the noble eightfold path, or, if it’s already arisen, fully develops it like good friendship.
|
sn45.85-89 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi, yena anuppanno vā ariyo aṭṭhaṅgiko maggo uppajjati, uppanno vā ariyo aṭṭhaṅgiko maggo bhāvanāpāripūriṁ gacchati, yathayidaṁ, bhikkhave, sīlasampadā …pe…
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to the noble eightfold path, or, if it’s already arisen, fully develops it like accomplishment in ethics. …”
|
sn45.160 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn46.3 | | aññaṁ | 13 | | Pi En Ru | dhamma | Diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti.
They attain enlightenment early on in this very life.
No ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, atha maraṇakāle aññaṁ ārādheti.
If not, they attain enlightenment at the time of death.
No ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, no ce maraṇakāle aññaṁ ārādheti, atha pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā antarāparinibbāyī hoti.
If not, with the ending of the five lower fetters, they’re extinguished between one life and the next.
No ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, no ce maraṇakāle aññaṁ ārādheti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā antarāparinibbāyī hoti, atha pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā upahaccaparinibbāyī hoti.
If not, with the ending of the five lower fetters they’re extinguished upon landing.
No ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, no ce maraṇakāle aññaṁ ārādheti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā antarāparinibbāyī hoti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā upahaccaparinibbāyī hoti, atha pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā asaṅkhāraparinibbāyī hoti.
If not, with the ending of the five lower fetters they’re extinguished without extra effort.
No ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, no ce maraṇakāle aññaṁ ārādheti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā antarāparinibbāyī hoti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā upahaccaparinibbāyī hoti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā asaṅkhāraparinibbāyī hoti, atha pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā sasaṅkhāraparinibbāyī hoti.
If not, with the ending of the five lower fetters they’re extinguished with extra effort.
No ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, no ce maraṇakāle aññaṁ ārādheti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā antarāparinibbāyī hoti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā upahaccaparinibbāyī hoti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā asaṅkhāraparinibbāyī hoti, no ce pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā sasaṅkhāraparinibbāyī hoti, atha pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā uddhaṁsoto hoti akaniṭṭhagāmī.
If not, with the ending of the five lower fetters they head upstream, going to the Akaniṭṭha realm.
|
sn46.4 | | yaññadeva | 3 | | Pi En Ru | dhamma | So yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya pubbaṇhasamayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ pubbaṇhasamayaṁ pārupeyya;
In the morning, they’d don whatever pair of garments they wanted.
yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya majjhanhikaṁ samayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ majjhanhikaṁ samayaṁ pārupeyya;
At midday,
yaññadeva dussayugaṁ ākaṅkheyya sāyanhasamayaṁ pārupituṁ, taṁ tadeva dussayugaṁ sāyanhasamayaṁ pārupeyya.
and in the evening, they’d don whatever pair of garments they wanted.
|
sn46.5 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
|
sn46.14 | | paññatte | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yenāyasmā mahākassapo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā āyasmantaṁ mahākassapaṁ etadavoca:
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat, went to Venerable Mahākassapa, sat down on the seat spread out, and said to him:
|
sn46.15 | | paññatte | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yenāyasmā mahāmoggallāno tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā āyasmantaṁ mahāmoggallānaṁ etadavoca:
Then in the late afternoon, the Buddha came out of retreat, went to Venerable Moggallāna, sat down on the seat spread out, and said to him:
|
sn46.21 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and said to him:
|
sn46.29 | | aññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi, yo evaṁ bhāvito bahulīkato saṁyojanīyānaṁ dhammānaṁ pahānāya saṁvattati, yathayidaṁ, bhikkhave, satta bojjhaṅgā.
“Mendicants, I do not see a single thing that, when it is developed and cultivated like this, leads to giving up the things that are prone to being fettered like the seven awakening factors.
|
sn46.44 | | aññataro duppaññasutta | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Duppaññasutta
Witless
Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha … and asked him,
|
sn46.45 | | paññavantasutta paññavasuttaṁ paññavā | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Paññavantasutta
Wise
Paññavantasutta → paññavasuttaṁ (bj); paññavā (pts1ed)
“‘Paññavā aneḷamūgo, paññavā aneḷamūgo’ti, bhante, vuccati.
“Sir they speak of a person who is ‘wise, no idiot’.
Kittāvatā nu kho, bhante, ‘paññavā aneḷamūgo’ti vuccatī”ti?
How is a person who is wise, no idiot defined?”
“Sattannaṁ kho, bhikkhu, bojjhaṅgānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā ‘paññavā aneḷamūgo’ti vuccati.
“Mendicant, they’re called wise, no idiot because they’ve developed and cultivated the seven awakening factors.
imesaṁ kho, bhikkhu, sattannaṁ bojjhaṅgānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā ‘paññavā aneḷamūgo’ti vuccatī”ti.
They’re called wise, no idiot because they’ve developed and cultivated these seven awakening factors.”
|
sn46.50 | | paññavena | 1 | | Pi En Ru | dhamma | duppañño paññavena ca;
|
sn46.52 | | aññatitthiyehi aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra | 13 | | Pi En Ru | dhamma | Yannūna mayaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā”ti.
Why don’t we visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho te bhikkhū yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodiṁsu.
Then they went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinne kho te bhikkhū aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, they sat down to one side. The wanderers said to them:
Atha kho te bhikkhū tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandiṁsu nappaṭikkosiṁsu;
Those mendicants neither approved nor dismissed that statement of the wanderers of other religions.
yannūna mayaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā’ti.
Atha kho mayaṁ, bhante, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamimha; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodimha.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdimha. Ekamantaṁ nisinne kho amhe, bhante, aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
Atha kho mayaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandimha nappaṭikkosimha, anabhinanditvā appaṭikkositvā uṭṭhāyāsanā pakkamimha:
“Evaṁvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
“Mendicants, when wanderers of other religions say this, you should say to them:
Evaṁ puṭṭhā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā na ceva sampāyissanti, uttariñca vighātaṁ āpajjissanti.
Questioned like this, the wanderers of other religions would be stumped, and, in addition, would get frustrated.
Nāhaṁ taṁ, bhikkhave, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya, yo imesaṁ pañhānaṁ veyyākaraṇena cittaṁ ārādheyya, aññatra tathāgatena vā tathāgatasāvakena vā ito vā pana sutvā.
I don’t see anyone in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who could provide a satisfying answer to these questions except for the Realized One or his disciple or someone who has heard it from them.
|
sn46.53 | | aññatitthiyā aññatra | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Evaṁvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
“Mendicants, when wanderers of other religions say this, you should say to them:
Evaṁ puṭṭhā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā na ceva sampāyissanti, uttariñca vighātaṁ āpajjissanti.
Questioned like this, the wanderers of other religions would be stumped, and, in addition, would get frustrated.
Nāhaṁ taṁ, bhikkhave, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya yo imesaṁ pañhānaṁ veyyākaraṇena cittaṁ ārādheyya, aññatra tathāgatena vā tathāgatasāvakena vā ito vā pana sutvā.
I don’t see anyone in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who could provide a satisfying answer to these questions except for the Realized One or his disciple or someone who has heard it from them.
|
sn46.54 | | aññatitthiyehi aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra idhapaññassa | 17 | | Pi En Ru | dhamma | Yannūna mayaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā”ti.
Why don’t we visit the monastery of the wanderers of other religions?”
Atha kho te bhikkhū yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodiṁsu.
Then they went to the monastery of the wanderers of other religions and exchanged greetings with the wanderers there.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdiṁsu. Ekamantaṁ nisinne kho te bhikkhū aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
When the greetings and polite conversation were over, they sat down to one side. The wanderers said to them:
Atha kho te bhikkhū tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandiṁsu nappaṭikkosiṁsu.
Those mendicants neither approved nor dismissed that statement of the wanderers of other religions.
Yannūna mayaṁ yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkameyyāmā’ti. Atha kho mayaṁ, bhante, yena aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ ārāmo tenupasaṅkamimha, upasaṅkamitvā tehi aññatitthiyehi paribbājakehi saddhiṁ sammodimha.
Sammodanīyaṁ kathaṁ sāraṇīyaṁ vītisāretvā ekamantaṁ nisīdimha. Ekamantaṁ nisinne kho amhe, bhante, te aññatitthiyā paribbājakā etadavocuṁ:
Atha kho mayaṁ, bhante, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ bhāsitaṁ neva abhinandimha nappaṭikkosimha, anabhinanditvā appaṭikkositvā uṭṭhāyāsanā pakkamimha:
“Evaṁvādino, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evamassu vacanīyā:
“Mendicants, when wanderers of other religions say this, you should say to them:
Evaṁ puṭṭhā, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā na ceva sampāyissanti, uttariñca vighātaṁ āpajjissanti.
Questioned like this, the wanderers of other religions would be stumped, and, in addition, would get frustrated.
Nāhaṁ taṁ, bhikkhave, passāmi sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya, yo imesaṁ pañhānaṁ veyyākaraṇena cittaṁ ārādheyya, aññatra tathāgatena vā tathāgatasāvakena vā ito vā pana sutvā.
I don’t see anyone in this world—with its gods, Māras, and Brahmās, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans—who could provide a satisfying answer to these questions except for the Realized One or his disciple or someone who has heard it from them.
Subhaparamāhaṁ, bhikkhave, mettācetovimuttiṁ vadāmi, idhapaññassa bhikkhuno uttarivimuttiṁ appaṭivijjhato.
The apex of the heart’s release by love is the beautiful, I say, for a mendicant who has not penetrated to a higher freedom.
Ākāsānañcāyatanaparamāhaṁ, bhikkhave, karuṇācetovimuttiṁ vadāmi, idhapaññassa bhikkhuno uttarivimuttiṁ appaṭivijjhato.
The apex of the heart’s release by compassion is the dimension of infinite space, I say, for a mendicant who has not penetrated to a higher freedom.
Viññāṇañcāyatanaparamāhaṁ, bhikkhave, muditācetovimuttiṁ vadāmi, idhapaññassa bhikkhuno uttarivimuttiṁ appaṭivijjhato.
The apex of the heart’s release by rejoicing is the dimension of infinite consciousness, I say, for a mendicant who has not penetrated to a higher freedom.
Ākiñcaññāyatanaparamāhaṁ, bhikkhave, upekkhācetovimuttiṁ vadāmi, idhapaññassa bhikkhuno uttarivimuttiṁ appaṭivijjhato”ti.
The apex of the heart’s release by equanimity is the dimension of nothingness, I say, for a mendicant who has not penetrated to a higher freedom.”
|
sn46.57 | | aññataraphalasutta aññataraṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataraphalasutta
“Aṭṭhikasaññāya, bhikkhave, bhāvitāya bahulīkatāya dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—diṭṭheva dhamme aññā, sati vā upādisese anāgāmitā.
“When the perception of a skeleton is developed and cultivated you can expect one of two results: enlightenment in the present life, or if there’s something left over, non-return.
Kathaṁ bhāvitāya ca kho, bhikkhave, aṭṭhikasaññāya kathaṁ bahulīkatāya dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—diṭṭheva dhamme aññā, sati vā upādisese anāgāmitā?
How so?…”
Evaṁ bhāvitāya kho, bhikkhave, aṭṭhikasaññāya evaṁ bahulīkatāya dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—diṭṭheva dhamme aññā, sati vā upādisese anāgāmitā”ti.
|
sn46.76 | | aññataraṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Nirodhasaññāya, bhikkhave, bhāvitāya bahulīkatāya dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
When the perception of cessation is developed and cultivated you can expect one of two results:
Kathaṁ bhāvitāya, bhikkhave, nirodhasaññāya kathaṁ bahulīkatāya dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
How so?
Evaṁ bhāvitāya kho, bhikkhave, nirodhasaññāya evaṁ bahulīkatāya dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
When the perception of cessation is developed and cultivated in this way you can expect one of two results:
|
sn47.3 | | aññataro maññantī”ti | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him,
“Evameva panidhekacce moghapurisā mañceva ajjhesanti, dhamme ca bhāsite mameva anubandhitabbaṁ maññantī”ti.
“This is exactly how some silly people ask me for something. But when the teaching has been explained they think only of following me around.”
Aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn47.8 | | satisampajaññassa | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Sa kho so, bhikkhave, bālo abyatto akusalo bhikkhu na ceva lābhī hoti diṭṭheva dhamme sukhavihārānaṁ, na lābhī satisampajaññassa.
That foolish, incompetent, unskillful mendicant doesn’t get blissful meditations in this very life, nor do they get mindfulness and situational awareness.
Sa kho so, bhikkhave, paṇḍito byatto kusalo bhikkhu lābhī ceva hoti diṭṭheva dhamme sukhavihārānaṁ, lābhī hoti satisampajaññassa.
That astute, competent, skillful mendicant gets blissful meditations in this very life, and they get mindfulness and situational awareness.
|
sn47.9 | | anaññasaraṇo anaññasaraṇā avihaññamāno paññatte | 10 | | Pi En Ru | dhamma | Tatra sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāsesi avihaññamāno.
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness.
Atha kho bhagavā gilānā vuṭṭhito aciravuṭṭhito gelaññā vihārā nikkhamitvā vihārapacchāyāyaṁ paññatte āsane nisīdi.
Soon after the Buddha had recovered from that sickness, he left his dwelling and sat in the shade of the porch on the seat spread out.
Tasmātihānanda, attadīpā viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.
So Ānanda, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge.
Kathañcānanda, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo?
And how does a mendicant do this?
Evaṁ kho, ānanda, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo.
That’s how a mendicant lives as their own island, their own refuge, with no other refuge. That’s how the teaching is their island and their refuge, with no other refuge.
Ye hi keci, ānanda, etarahi vā mamaccaye vā attadīpā viharissanti attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā; tamatagge mete, ānanda, bhikkhū bhavissanti ye keci sikkhākāmā”ti.
Whether now or after I have passed, any who shall live as their own island, their own refuge, with no other refuge; with the teaching as their island and their refuge, with no other refuge—those mendicants of mine who want to train shall be among the best of the best.”
|
sn47.10 | | aññataro paññatte | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho āyasmā ānando pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena aññataro bhikkhunupassayo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then Venerable Ānanda robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the nuns’ quarters, and sat down on the seat spread out.
“Idhāhaṁ, bhante, pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena aññataro bhikkhunupassayo tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdiṁ.
|
sn47.13 | | anaññasaraṇo anaññasaraṇā aññathābhāvo | 9 | | Pi En Ru | dhamma | ‘sabbehi piyehi manāpehi nānābhāvo vinābhāvo aññathābhāvo.
we must be parted and separated from all we hold dear and beloved?
Tasmātihānanda, attadīpā viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.
So Ānanda, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge.
Kathañcānanda, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo?
And how does a mendicant do this?
Evaṁ kho, ānanda, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo.
That’s how a mendicant lives as their own island, their own refuge, with no other refuge. That’s how the teaching is their island and their refuge, with no other refuge.
Ye hi keci, ānanda, etarahi vā mamaccaye vā attadīpā viharissanti attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā; tamatagge mete, ānanda, bhikkhū bhavissanti ye keci sikkhākāmā”ti.
Whether now or after I have passed, any who shall live as their own island, their own refuge, with no other refuge; with the teaching as their island and their refuge, with no other refuge—those mendicants of mine who want to train shall be among the best of the best.”
|
sn47.14 | | anaññasaraṇo anaññasaraṇā | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Tasmātiha, bhikkhave, attadīpā viharatha attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā.
So mendicants, live as your own island, your own refuge, with no other refuge. Let the teaching be your island and your refuge, with no other refuge.
Kathañca, bhikkhave, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo?
And how does a mendicant do this?
Evaṁ kho, bhikkhave, bhikkhu attadīpo viharati attasaraṇo anaññasaraṇo, dhammadīpo dhammasaraṇo anaññasaraṇo.
That’s how a mendicant lives as their own island, their own refuge, with no other refuge. That’s how the teaching is their island and their refuge, with no other refuge.
Ye hi keci, bhikkhave, etarahi vā mamaccaye vā attadīpā viharissanti attasaraṇā anaññasaraṇā, dhammadīpā dhammasaraṇā anaññasaraṇā; tamatagge mete, bhikkhave, bhikkhū bhavissanti ye keci sikkhākāmā”ti.
Whether now or after I have passed, any who shall live as their own island, their own refuge, with no other refuge; with the teaching as their island and their refuge, with no other refuge—those mendicants of mine who want to train shall be among the best of the best.”
|
sn47.15 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro ca panāyasmā bāhiyo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Bāhiya became one of the perfected.
|
sn47.16 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Aññataro ca panāyasmā uttiyo arahataṁ ahosīti.
And Venerable Uttiya became one of the perfected.
|
sn47.19 | | aññamaññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ mayaṁ aññamaññaṁ guttā aññamaññaṁ rakkhitā sippāni ceva dassessāma, lābhañca lacchāma, sotthinā ca caṇḍālavaṁsā orohissāmā’ti.
That’s how, guarding and looking after each other, we’ll display our skill, collect our fee, and get down safely from the bamboo pole.’
|
sn47.20 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn47.25 | | aññatarabrāhmaṇasutta aññataro | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Aññatarabrāhmaṇasutta
A Certain Brahmin
Aññatarabrāhmaṇasutta → brāhmaṇasuttaṁ (bj); brāhmaṇa (pts1ed)
Atha kho aññataro brāhmaṇo yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavatā saddhiṁ sammodi.
Then a certain brahmin went up to the Buddha, and exchanged greetings with him.
|
sn47.29 | | aññataraṁ paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho sirivaḍḍho gahapati aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Then he addressed a man:
Atha kho āyasmā ānando pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena sirivaḍḍhassa gahapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho āyasmā ānando sirivaḍḍhaṁ gahapatiṁ etadavoca:
Then Venerable Ānanda robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the householder Sirivaḍḍha, sat down on the seat spread out, and said to him:
|
sn47.30 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho mānadinno gahapati aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Then he addressed a man:
|
sn47.36 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Imesaṁ kho, bhikkhave, catunnaṁ satipaṭṭhānānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
Because of developing and cultivating these four kinds of mindfulness meditation, one of two results can be expected:
|
sn47.46 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe… ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
Aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn47.47 | | aññataro | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami …pe…
Then a mendicant went up to the Buddha … and said:
aññataro ca pana so bhikkhu arahataṁ ahosīti.
And that mendicant became one of the perfected.
|
sn48.6 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca panete āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā; te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn48.7 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca panete āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn48.9 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya, sammā dukkhakkhayagāminiyā—
It’s when a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
sn48.10 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya, sammā dukkhakkhayagāminiyā.
It’s when a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
sn48.11 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā—
It’s when a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
sn48.19 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
sn48.23 | | anaññātaññassāmītindriyaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Anaññātaññassāmītindriyaṁ, aññindriyaṁ, aññātāvindriyaṁ—
The faculty of understanding that one’s enlightenment is imminent. The faculty of enlightenment. The faculty of one who is enlightened.
|
sn48.29 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca panete āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn48.30 | | brahmaññatthañca sāmaññatthañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn48.34 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca panete āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn48.35 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca panete āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te ca kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn48.41 | | aññathattaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Na cevaṁ dāni, bhante, bhagavato tāva parisuddho chavivaṇṇo pariyodāto, sithilāni ca gattāni sabbāni valiyajātāni, purato pabbhāro ca kāyo, dissati ca indriyānaṁ aññathattaṁ—
how the complexion of your skin is no longer pure and bright. Your limbs are flaccid and wrinkled, and your body is stooped. And it’s apparent that there has been a deterioration in your faculties
Na ceva tāva parisuddho hoti chavivaṇṇo pariyodāto, sithilāni ca honti gattāni sabbāni valiyajātāni, purato pabbhāro ca kāyo, dissati ca indriyānaṁ aññathattaṁ—
The complexion of the skin is no longer pure and bright. The limbs are flaccid and wrinkled, and the body is stooped. And it’s apparent that there has been a deterioration in the faculties
|
sn48.42 | | aññamaññassa | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “Pañcimāni, bho gotama, indriyāni nānāvisayāni nānāgocarāni, na aññamaññassa gocaravisayaṁ paccanubhonti.
“Mister Gotama, these five faculties have different scopes and different ranges, and don’t experience each others’ scope and range.
Imesaṁ nu kho, bho gotama, pañcannaṁ indriyānaṁ nānāvisayānaṁ nānāgocarānaṁ na aññamaññassa gocaravisayaṁ paccanubhontānaṁ kiṁ paṭisaraṇaṁ, ko ca nesaṁ gocaravisayaṁ paccanubhotī”ti?
What do these five faculties, with their different scopes and ranges, have recourse to? What experiences their scopes and ranges?”
“Pañcimāni, brāhmaṇa, indriyāni nānāvisayāni nānāgocarāni na aññamaññassa gocaravisayaṁ paccanubhonti.
“Brahmin, these five faculties have different scopes and different ranges, and don’t experience each others’ scope and range.
Imesaṁ kho, brāhmaṇa, pañcannaṁ indriyānaṁ nānāvisayānaṁ nānāgocarānaṁ na aññamaññassa gocaravisayaṁ paccanubhontānaṁ mano paṭisaraṇaṁ, manova nesaṁ gocaravisayaṁ paccanubhotī”ti.
These five faculties, with their different scopes and ranges, have recourse to the mind. And the mind experiences their scopes and ranges.”
|
sn48.45 | | aññaṁ paññavato | 4 | | Pi En Ru | dhamma | “katinaṁ nu kho, bhikkhave, indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“Mendicants, how many faculties must a mendicant develop and cultivate so that they can declare enlightenment:
“ekassa kho, bhikkhave, indriyassa bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“A mendicant must develop and cultivate one faculty so that they can declare enlightenment.
Katamassa ekassa paññindriyassa paññavato, bhikkhave, ariyasāvakassa tadanvayā saddhā saṇṭhāti, tadanvayaṁ vīriyaṁ saṇṭhāti, tadanvayā sati saṇṭhāti, tadanvayo samādhi saṇṭhāti.
What one? The faculty of wisdom. When a noble disciple has wisdom, the faith, energy, mindfulness, and immersion that follow along with that become stabilized.
Imassa kho, bhikkhave, ekassa indriyassa bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
This is the one faculty that a mendicant must develop and cultivate so that they can declare enlightenment:
|
sn48.46 | | aññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Katinaṁ nu kho, bhikkhave, indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“Mendicants, how many faculties must a mendicant develop and cultivate so that they can declare enlightenment:
“dvinnaṁ kho, bhikkhave, indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“A mendicant must develop and cultivate two faculties so that they can declare enlightenment.
Imesaṁ kho, bhikkhave, dvinnaṁ indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
These are the two faculties that a mendicant must develop and cultivate so that they can declare enlightenment:
|
sn48.47 | | aññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Katinaṁ nu kho, bhikkhave, indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“Mendicants, how many faculties must a mendicant develop and cultivate so that they can declare enlightenment:
“catunnaṁ kho, bhikkhave, indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“A mendicant must develop and cultivate four faculties so that they can declare enlightenment.
Imesaṁ kho, bhikkhave, catunnaṁ indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
These are the four faculties that a mendicant must develop and cultivate so that they can declare enlightenment:
|
sn48.48 | | aññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “Katinaṁ nu kho, bhikkhave, indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“Mendicants, how many faculties must a mendicant develop and cultivate so that they can declare enlightenment:
“pañcannaṁ kho, bhikkhave, indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
“A mendicant must develop and cultivate five faculties so that they can declare enlightenment.
Imesaṁ kho, bhikkhave, pañcannaṁ indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā khīṇāsavo bhikkhu aññaṁ byākaroti:
These are the five faculties that a mendicant must develop and cultivate so that they can declare enlightenment:
|
sn48.52 | | paññavato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Paññavato, bhikkhave, ariyasāvakassa tadanvayā saddhā saṇṭhāti, tadanvayaṁ vīriyaṁ saṇṭhāti, tadanvayā sati saṇṭhāti, tadanvayo samādhi saṇṭhātī”ti.
When a noble disciple has wisdom, the faith, energy, mindfulness, and immersion that follow along with that become stabilized.”
|
sn48.65 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Imesaṁ kho, bhikkhave, pañcannaṁ indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
Because of developing and cultivating these five faculties, one of two results can be expected:
|
sn48.66 | | aññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti,
They attain enlightenment early on in this very life.
no ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, atha maraṇakāle aññaṁ ārādheti.
If not, they attain enlightenment at the time of death.
No ce diṭṭheva dhamme aññaṁ ārādheti, no ce maraṇakāle aññaṁ ārādheti, atha pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā antarāparinibbāyī hoti,
If not, with the ending of the five lower fetters, they’re extinguished between one life and the next …
|
sn51.10 | | aññatarasmiṁ bāhujaññaṁ maññasī”ti paññapenti paññapessanti paññatte | 11 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā yena cāpālaṁ cetiyaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha went up to the Cāpāla shrine, and sat down on the seat spread out.
yassadāni kālaṁ maññasī”ti.
at your convenience.”
“Evaṁ, bhante”ti kho āyasmā ānando bhagavato paṭissutvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā avidūre aññatarasmiṁ rukkhamūle nisīdi.
“Yes, sir,” replied Ānanda. He rose from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before sitting at the root of a tree close by.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi yāva me bhikkhū na sāvakā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have monk disciples who are competent, educated, assured, learned, have memorized the teachings, and practice in line with the teachings. Not until they practice properly, living in line with the teaching. Not until they’ve learned their own tradition, and explain, teach, assert, establish, disclose, analyze, and make it clear. Not until they can legitimately and completely refute the doctrines of others that come up, and teach with a demonstrable basis.’
Santi kho pana, bhante, etarahi bhikkhū bhagavato sāvakā viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacārino, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
Today you do have such monk disciples.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi yāva me bhikkhuniyo na sāvikā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until I have nun disciples who are competent, educated, assured, learned …’ …
Santi kho pana, bhante, etarahi bhikkhuniyo bhagavato sāvikā viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
Today you do have such nun disciples.
yāva me upāsikā na sāvikā bhavissanti viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhissanti desessanti paññapessanti paṭṭhapessanti vivarissanti vibhajissanti uttānīkarissanti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desessantī’ti.
and laywoman disciples who are competent, educated, assured, learned …’ …
upāsikā bhagavato sāvikā viyattā vinītā visāradā bahussutā dhammadharā dhammānudhammappaṭipannā sāmīcippaṭipannā anudhammacāriniyo, sakaṁ ācariyakaṁ uggahetvā ācikkhanti desenti paññapenti paṭṭhapenti vivaranti vibhajanti uttānīkaronti, uppannaṁ parappavādaṁ sahadhammena suniggahitaṁ niggahetvā sappāṭihāriyaṁ dhammaṁ desenti.
and laywoman disciples.
‘na tāvāhaṁ, pāpima, parinibbāyissāmi yāva me idaṁ brahmacariyaṁ na iddhañceva bhavissati phītañca vitthāritaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitan’ti.
‘Wicked One, I shall not be fully extinguished until my spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.’
Tayidaṁ, bhante, bhagavato brahmacariyaṁ iddhañceva phītañca vitthāritaṁ bāhujaññaṁ puthubhūtaṁ yāva devamanussehi suppakāsitaṁ.
Today your spiritual path is successful and prosperous, extensive, popular, widespread, and well proclaimed wherever there are gods and humans.
|
sn51.14 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn51.15 | | maññasi | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
What do you think, brahmin?
Taṁ kiṁ maññasi, brāhmaṇa,
What do you think, brahmin?
|
sn51.22 | | lahusaññañca sukhasaññañca | 8 | | Pi En Ru | dhamma | Yasmiṁ, ānanda, samaye tathāgato kāyampi citte samodahati cittampi kāye samodahati, sukhasaññañca lahusaññañca kāye okkamitvā viharati;
Sometimes the Realized One submerges his body in his mind and his mind in his body. He meditates after sinking into a perception of bliss and lightness in the body.
evameva kho, ānanda, yasmiṁ samaye tathāgato kāyampi citte samodahati, cittampi kāye samodahati, sukhasaññañca lahusaññañca kāye okkamitvā viharati;
In the same way, sometimes the Realized One submerges his body in his mind and his mind in his body. He meditates after sinking into a perception of bliss and lightness in the body.
Yasmiṁ, ānanda, samaye tathāgato kāyampi citte samodahati, cittampi kāye samodahati, sukhasaññañca lahusaññañca kāye okkamitvā viharati;
Sometimes the Realized One submerges his body in his mind and his mind in his body. He meditates after sinking into a perception of bliss and lightness in the body.
evameva kho, ānanda, yasmiṁ samaye tathāgato kāyampi citte samodahati, cittampi kāye samodahati, sukhasaññañca lahusaññañca kāye okkamitvā viharati;
In the same way, sometimes the Realized One submerges his body in his mind and his mind in his body. He meditates after sinking into a perception of bliss and lightness in the body.
|
sn51.25 | | aññataraṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Imesaṁ kho, bhikkhave, catunnaṁ iddhipādānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhunā dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
Because of developing and cultivating these four bases of psychic power, one of two results can be expected:
|
sn51.26 | | aññaṁ | 5 | | Pi En Ru | dhamma | Diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti
They attain enlightenment early on in this very life.
no ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti; atha maraṇakāle aññaṁ ārādheti,
If not, they attain enlightenment at the time of death.
no ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, no ce maraṇakāle aññaṁ ārādheti; atha pañcannaṁ orambhāgiyānaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā antarāparinibbāyī hoti, upahaccaparinibbāyī hoti, asaṅkhāraparinibbāyī hoti, sasaṅkhāraparinibbāyī hoti, uddhaṁsoto hoti akaniṭṭhagāmī.
If not, with the ending of the five lower fetters, they’re extinguished between one life and the next … they’re extinguished upon landing … they’re extinguished without extra effort … they’re extinguished with extra effort … they head upstream, going to the Akaniṭṭha realm.
|
sn51.31 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
|
sn51.32 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
|
sn52.8 | | maññathāvuso | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññathāvuso, api nu so mahājanakāyo gaṅgānadiṁ pacchāninnaṁ kareyya pacchāpoṇaṁ pacchāpabbhāran”ti?
What do you think, reverends? Would they succeed?”
|
sn54.1 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
Вот, монахи, монах уйдя в дикую местность или к корням дерева или в пустое жилище, садится, разровняв сидение, удерживая тело прямо, установив концентрацию (памятование) на всё лицо - рот.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
|
sn54.3 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
|
sn54.4 | | araññagato aññataraṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
Evaṁ bhāvitāya kho, bhikkhave, ānāpānassatiyā evaṁ bahulīkatāya dvinnaṁ phalānaṁ aññataraṁ phalaṁ pāṭikaṅkhaṁ—
When mindfulness of breathing is developed and cultivated in this way you can expect one of two results:
|
sn54.5 | | araññagato aññaṁ | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
Diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti;
You attain enlightenment early on in this very life.
no ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti.
Atha maraṇakāle aññaṁ ārādheti;
If not, you attain enlightenment at the time of death.
no ce diṭṭheva dhamme paṭikacca aññaṁ ārādheti, no ce maraṇakāle aññaṁ ārādheti.
|
sn54.6 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, ariṭṭha, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
|
sn54.7 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
|
sn54.8 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
|
sn54.9 | | araññagato aññatra aññaṁ maññatī”ti paññatte | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Nāmhi kenaci upasaṅkamitabbo, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakenā”ti.
No-one should approach me, except for the one who brings my almsfood.”
“Evaṁ, bhante”ti kho te bhikkhū bhagavato paṭissutvā nāssudha koci bhagavantaṁ upasaṅkamati, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakena.
“Yes, sir,” replied those mendicants. And no-one approached him, except for the one who brought the almsfood.
Sādhu, bhante, bhagavā aññaṁ pariyāyaṁ ācikkhatu yathāyaṁ bhikkhusaṅgho aññāya saṇṭhaheyyā”ti.
“Sir, please explain another way for the mendicant Saṅgha to get enlightened.”
Yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.
Please, sir, come at your convenience.”
Atha kho bhagavā yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha went to the assembly hall, sat down on the seat spread out,
Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
|
sn54.10 | | araññagato kāyaññatarāhaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idhānanda, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
Kāyaññatarāhaṁ, ānanda, etaṁ vadāmi yadidaṁ—assāsapassāsaṁ.
Because the breath is a certain aspect of the body, I say.
|
sn54.11 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Nāmhi kenaci upasaṅkamitabbo, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakenā”ti.
No-one should approach me, except for the one who brings my almsfood.”
“Evaṁ, bhante”ti kho te bhikkhū bhagavato paṭissutvā nāssudha koci bhagavantaṁ upasaṅkamati, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakena.
“Yes, sir,” replied those mendicants. And no-one approached him, except for the one who brought the almsfood.
“sace kho, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
“Mendicants, if wanderers who follow another religion were to ask you:
‘katamenāvuso, vihārena samaṇo gotamo vassāvāsaṁ bahulaṁ vihāsī’ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
‘Reverends, what was the ascetic Gotama’s usual meditation during the rainy season residence?’ You should answer them like this.
|
sn54.12 | | aññatitthiyā aññatitthiyānaṁ aññatra | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Nāmhi kenaci upasaṅkamitabbo, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakenā’ti.
No-one should approach me, except for the one who brings my almsfood.’
‘Evaṁ, bhante’ti kho, āvuso mahānāma, te bhikkhū bhagavato paṭissutvā nāssudha koci bhagavantaṁ upasaṅkamati, aññatra ekena piṇḍapātanīhārakena.
‘Yes, sir,’ replied those mendicants. And no-one approached him, except for the one who brought the almsfood.
‘sace kho, bhikkhave, aññatitthiyā paribbājakā evaṁ puccheyyuṁ:
‘Mendicants, if wanderers who follow another religion were to ask you:
“katamenāvuso, vihārena samaṇo gotamo vassāvāsaṁ bahulaṁ vihāsī”ti, evaṁ puṭṭhā tumhe, bhikkhave, tesaṁ aññatitthiyānaṁ paribbājakānaṁ evaṁ byākareyyātha:
“Reverends, what was the ascetic Gotama’s usual meditation during the rainy season residence?” You should answer them like this:
|
sn54.13 | | araññagato kāyaññatarāhaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idhānanda, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence.
Kāyaññatarāhaṁ, ānanda, etaṁ vadāmi, yadidaṁ—assāsapassāsaṁ.
Because the breath is a certain aspect of the body, I say.
|
sn54.14 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idhānanda, bhikkhu araññagato vā …pe…
|
sn54.15 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā …pe…
|
sn54.16 | | araññagato kāyaññatarāhaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā suññāgāragato vā nisīdati pallaṅkaṁ ābhujitvā ujuṁ kāyaṁ paṇidhāya parimukhaṁ satiṁ upaṭṭhapetvā.
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in their presence. …
Kāyaññatarāhaṁ, bhikkhave, etaṁ vadāmi, yadidaṁ—assāsapassāsaṁ.
|
sn54.20 | | araññagato | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Idha, bhikkhave, bhikkhu araññagato vā rukkhamūlagato vā …pe…
It’s when a mendicant—gone to a wilderness, or to the root of a tree, or to an empty hut—sits down cross-legged, sets their body straight, and establishes mindfulness in front of them. …
|
sn55.3 | | aññattha paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā nivāsetvā pattacīvaramādāya yena dīghāvussa upāsakassa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho bhagavā dīghāvuṁ upāsakaṁ etadavoca:
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the lay follower Dīghāvu, sat down on the seat spread out, and said to him,
“Paṇḍito, bhikkhave, dīghāvu upāsako, paccapādi dhammassānudhammaṁ, na ca maṁ dhammādhikaraṇaṁ vihesesi.
“Mendicants, the lay follower Dīghāvu was astute. He practiced in line with the teachings, and did not trouble me about the teachings.
upāsako, paccapādi → ahosi paccapādi (bj, pts1ed); ahosi saccavādī (sya-all, km, mr) | ca maṁ dhammādhikaraṇaṁ → na ca dhammādhikaraṇaṁ (sya-all, km, pts1ed, mr) | vihesesi → viheṭhesi (itipi aññattha)
|
sn55.6 | | aññataraṁ maññatha maññathā”ti paññatte | 4 | | Pi En Ru | dhamma | Yassadāni kālaṁ maññathā”ti.
Please come at your convenience.”
Atha kho bhagavā maggā okkamma yena aññataraṁ rukkhamūlaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
And then the Buddha left the road, went to the root of a certain tree, and sat down on the seat spread out.
Taṁ kiṁ maññatha, thapatayo,
What do you think, chamberlains?
|
sn55.12 | | paññapenti | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Brāhmaṇā, bhikkhave, udayagāminiṁ nāma paṭipadaṁ paññapenti.
“Mendicants, the brahmins advocate a practice called ‘get up and go’.
|
sn55.17 | | aññathattaṁ aññathattaṁ—pathavīdhātuyā aññathattaṁ—so | 6 | | Pi En Ru | dhamma | Siyā, bhikkhave, catunnaṁ mahābhūtānaṁ aññathattaṁ—pathavīdhātuyā, āpodhātuyā, tejodhātuyā, vāyodhātuyā—na tveva buddhe aveccappasādena samannāgatassa ariyasāvakassa siyā aññathattaṁ.
There might be change in the four principal states—the elements of earth, water, fire, and air—but a noble disciple with experiential confidence in the Buddha would never change.
Tatridaṁ aññathattaṁ—so vata buddhe aveccappasādena samannāgato ariyasāvako nirayaṁ vā tiracchānayoniṁ vā pettivisayaṁ vā upapajjissatī”ti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
In this context, ‘change’ means that such a noble disciple will be reborn in hell, the animal realm, or the ghost realm: this is quite impossible.
Siyā, bhikkhave, catunnaṁ mahābhūtānaṁ aññathattaṁ—pathavīdhātuyā, āpodhātuyā, tejodhātuyā, vāyodhātuyā—na tveva ariyakantehi sīlehi samannāgatassa ariyasāvakassa siyā aññathattaṁ.
There might be change in the four principal states—the elements of earth, water, fire, and air—but a noble disciple with the ethical conduct loved by the noble ones would never change.
Tatridaṁ aññathattaṁ—so vata ariyakantehi sīlehi samannāgato ariyasāvako nirayaṁ vā tiracchānayoniṁ vā pettivisayaṁ vā upapajjissatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.
In this context, ‘change’ means that such a noble disciple will be reborn in hell, the animal realm, or the ghost realm: this is quite impossible.
|
sn55.21 | | bāhujaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “idaṁ, bhante, kapilavatthu iddhañceva phītañca bāhujaññaṁ ākiṇṇamanussaṁ sambādhabyūhaṁ.
“Sir, this Kapilavatthu is successful and prosperous, populous, full of people, with cramped cul-de-sacs.
|
sn55.22 | | bāhujaññaṁ | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “idaṁ, bhante, kapilavatthu iddhañceva phītañca bāhujaññaṁ ākiṇṇamanussaṁ sambādhabyūhaṁ.
“Sir, this Kapilavatthu is successful and prosperous, populous, full of people, with cramped cul-de-sacs.
|
sn55.23 | | aññatra | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Evaṁvādāhaṁ, bhante, mahānāmaṁ sakkaṁ na kiñci vadāmi, aññatra kalyāṇā aññatra kusalā”ti.
“Sir, I have nothing to say to Mahānāma when he speaks like this, except what is good and wholesome.”
|
sn55.26 | | aññataraṁ paññatte | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho anāthapiṇḍiko gahapati aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Then he addressed a man,
Atha kho āyasmā sāriputto pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya āyasmatā ānandena pacchāsamaṇena yena anāthapiṇḍikassa gahapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho āyasmā sāriputto anāthapiṇḍikaṁ gahapatiṁ etadavoca:
Then Venerable Sāriputta robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went with Venerable Ānanda as his second monk to Anāthapiṇḍika’s home. He sat down on the seat spread out, and said to Anāthapiṇḍika,
Atha kho anāthapiṇḍiko gahapati āyasmantaṁ sāriputtaṁ bhuttāviṁ onītapattapāṇiṁ aññataraṁ nīcāsanaṁ gahetvā ekamantaṁ nisīdi.
When Sāriputta had eaten and washed his hand and bowl, Anāthapiṇḍika took a low seat and sat to one side.
|
sn55.27 | | aññataraṁ paññatte | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho anāthapiṇḍiko gahapati aññataraṁ purisaṁ āmantesi:
Then he addressed a man,
Atha kho āyasmā ānando pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena anāthapiṇḍikassa gahapatissa nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi. Nisajja kho āyasmā ānando anāthapiṇḍikaṁ gahapatiṁ etadavoca:
Then Venerable Ānanda robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of the householder Anāthapiṇḍika. He sat down on the seat spread out and said to Anāthapiṇḍika,
|
sn55.30 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro puriso nandakaṁ licchavimahāmattaṁ etadavoca:
When he had spoken, a certain person said to Nandaka:
|
sn55.33 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Furthermore, a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
sn55.37 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Idha, mahānāma, upāsako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā—
“It’s when a lay follower is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
sn55.39 | | paññatte | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho bhagavā pubbaṇhasamayaṁ nivāsetvā pattacīvaramādāya yena kāḷigodhāya sākiyāniyā nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.
Then the Buddha robed up in the morning and, taking his bowl and robe, went to the home of Kāḷigodhā the Sakyan lady, where he sat on the seat spread out.
|
sn55.43 | | paññavā | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Puna caparaṁ, bhikkhave, ariyasāvako paññavā hoti udayatthagāminiyā paññāya samannāgato ariyāya nibbedhikāya sammā dukkhakkhayagāminiyā.
Furthermore, a noble disciple is wise. They have the wisdom of arising and passing away which is noble, penetrative, and leads to the complete ending of suffering.
|
sn55.51 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.52 | | aññataro sappaññavagga | 3 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
Tena kho pana samayena aññataro bhikkhu sāvatthiyaṁ vassaṁvuttho kapilavatthuṁ anuppatto hoti kenacideva karaṇīyena.
Now at that time a certain mendicant who had completed the rainy season residence in Sāvatthī arrived at Kapilavatthu on some business.
Assosuṁ kho kāpilavatthavā sakyā: “aññataro kira bhikkhu sāvatthiyaṁ vassaṁvuttho kapilavatthuṁ anuppatto”ti.
The Sakyans of Kapilavatthu heard about this.
|
sn55.53 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.54 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.55 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.56 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.57 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.58 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.59 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.60 | | sappaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
|
sn55.61 | | sappaññavagga sappaññavaggo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 6. Sappaññavagga
6. A Wise Person
Sappaññavaggo chaṭṭho.
|
sn55.62 | | mahāpaññatāya mahāpaññavagga | 3 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“Cattārome, bhikkhave, dhammā bhāvitā bahulīkatā mahāpaññatāya saṁvattanti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to great wisdom.
ime kho, bhikkhave, cattāro dhammā bhāvitā bahulīkatā mahāpaññatāya saṁvattantī”ti.
When these four things are developed and cultivated they lead to great wisdom.”
|
sn55.63 | | mahāpaññavagga puthupaññatāya | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Puthupaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to widespread wisdom …”
|
sn55.64 | | mahāpaññavagga vipulapaññatāya | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Vipulapaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to abundant wisdom …”
|
sn55.65 | | gambhīrapaññatāya mahāpaññavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Gambhīrapaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to deep wisdom …”
|
sn55.66 | | appamattapaññatāya asāmantapaññasuttaṁ asāmantapaññatāya mahāpaññavagga | 5 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
Appamattapaññāsutta
Extraordinary Wisdom
Appamattapaññāsutta → asāmantapaññasuttaṁ (bj); asamatta or appamatta (pts1ed)
“… Appamattapaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to extraordinary wisdom …”
Appamattapaññatāya → asāmantapaññatāya (bj)
|
sn55.67 | | bhūripaññatāya mahāpaññavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Bhūripaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to vast wisdom …”
|
sn55.68 | | mahāpaññavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
|
sn55.69 | | mahāpaññavagga sīghapaññatāya | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Sīghapaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to fast wisdom …”
|
sn55.70 | | lahupaññatāya mahāpaññavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Lahupaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to light wisdom …”
|
sn55.71 | | hāsapaññatāya mahāpaññavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Hāsapaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to laughing wisdom …”
|
sn55.72 | | javanapaññatāya mahāpaññavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Javanapaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to swift wisdom …”
|
sn55.73 | | mahāpaññavagga tikkhapaññatāya | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Tikkhapaññatāya saṁvattantī”ti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to sharp wisdom …”
|
sn55.74 | | mahāpaññavagga mahāpaññavaggo nibbedhikapaññatāya | 4 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Mahāpaññavagga
7. Great Wisdom
“… Nibbedhikapaññatāya saṁvattanti.
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to penetrating wisdom.
ime kho, bhikkhave, cattāro dhammā bhāvitā bahulīkatā nibbedhikapaññatāya saṁvattantī”ti.
When these four things are developed and cultivated they lead to penetrating wisdom.”
Mahāpaññavaggo sattamo.
|
sn56.8 | | aññaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | ‘sassato loko’ti vā ‘asassato loko’ti vā, ‘antavā loko’ti vā ‘anantavā loko’ti vā, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā, ‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā ‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā.
For example: the cosmos is eternal, or not eternal, or finite, or infinite; the soul and the body are the same thing, or they are different things; after death, a realized one still exists, or no longer exists, or both still exists and no longer exists, or neither still exists nor no longer exists.
|
sn56.11 | | bhaññamāne koṇḍaññassa | 3 | | Pi En Ru | dhamma | Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne āyasmato koṇḍaññassa virajaṁ vītamalaṁ dhammacakkhuṁ udapādi:
И тогда после этого объяснения у Достопочтенного Конданьи возникло незапыленное незапятнанное вИдение действительности:
And while this discourse was being spoken, the stainless, immaculate vision of the Dhamma arose in Venerable Koṇḍañña:
Iti hidaṁ āyasmato koṇḍaññassa “aññāsikoṇḍañño” tveva nāmaṁ ahosīti.
Так появилось имя достопочтенного Конданьи 'Конданья понявший'.
And that’s how Venerable Koṇḍañña came to be known as “Koṇḍañña Who Understood”.
|
sn56.15 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha:
|
sn56.16 | | aññataro aññaṁ paññapessāmī’ti | 9 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha:
Ahametaṁ dukkhaṁ paṭhamaṁ ariyasaccaṁ paccakkhāya aññaṁ dukkhaṁ paṭhamaṁ ariyasaccaṁ paññapessāmī’ti—
I’ll reject this first noble truth of suffering and describe another first noble truth of suffering.’
Ahametaṁ dukkhanirodhagāminiṁ paṭipadaṁ catutthaṁ ariyasaccaṁ paccakkhāya aññaṁ dukkhanirodhagāminiṁ paṭipadaṁ catutthaṁ ariyasaccaṁ paññapessāmī’ti—
I’ll reject this fourth noble truth of the practice that leads to the cessation of suffering and describe another fourth noble truth of the practice that leads to the cessation of suffering.’
Ahametaṁ dukkhaṁ paṭhamaṁ ariyasaccaṁ paccakkhāya aññaṁ dukkhaṁ paṭhamaṁ ariyasaccaṁ paññapessāmī’ti—
I’ll reject this first noble truth of suffering and describe another first noble truth of suffering.’
Ahametaṁ dukkhanirodhagāminiṁ paṭipadaṁ catutthaṁ ariyasaccaṁ paccakkhāya aññaṁ dukkhanirodhagāminiṁ paṭipadaṁ catutthaṁ ariyasaccaṁ paññapessāmī’ti—
I’ll reject this fourth noble truth of the practice that leads to the cessation of suffering and describe another fourth noble truth of the practice that leads to the cessation of suffering.’
|
sn56.18 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Atha kho aññataro bhikkhu yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ nisīdi. Ekamantaṁ nisinno kho so bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
Then a mendicant went up to the Buddha, bowed, sat down to one side, and said to him:
|
sn56.19 | | paññattaṁ | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “‘Idaṁ dukkhaṁ ariyasaccan’ti, bhikkhave, mayā paññattaṁ.
“Mendicants, I’ve declared: ‘This is the noble truth of suffering.’
‘idaṁ dukkhanirodhagāminī paṭipadā ariyasaccan’ti, bhikkhave, mayā paññattaṁ.
I’ve declared: ‘This is the noble truth of the practice that leads to the cessation of suffering.’
|
sn56.20 | | anaññathametaṁ anaññathāni | 6 | | Pi En Ru | dhamma | “Cattārimāni, bhikkhave, tathāni avitathāni anaññathāni.
“Mendicants, these four things are real, not unreal, not otherwise.
‘Idaṁ dukkhan’ti, bhikkhave, tathametaṁ avitathametaṁ anaññathametaṁ;
‘This is suffering’ …
‘ayaṁ dukkhasamudayo’ti tathametaṁ avitathametaṁ anaññathametaṁ;
‘This is the origin of suffering’ …
‘ayaṁ dukkhanirodho’ti tathametaṁ avitathametaṁ anaññathametaṁ;
‘This is the cessation of suffering’ …
‘ayaṁ dukkhanirodhagāminī paṭipadā’ti tathametaṁ avitathametaṁ anaññathametaṁ—
‘This is the practice that leads to the cessation of suffering’ …
imāni kho, bhikkhave, cattāri tathāni avitathāni anaññathāni.
These four things are real, not unreal, not otherwise.
|
sn56.22 | | brahmaññatthañca brahmaññatthaṁ sāmaññatthañca sāmaññatthaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | na me te, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu vā samaṇasammatā brāhmaṇesu vā brāhmaṇasammatā, na ca pana te āyasmanto sāmaññatthaṁ vā brahmaññatthaṁ vā diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharanti.
I don’t deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables don’t realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and don’t live having realized it with their own insight.
te kho me, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā samaṇesu ceva samaṇasammatā brāhmaṇesu ca brāhmaṇasammatā, te ca panāyasmanto sāmaññatthañca brahmaññatthañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharantī”ti.
I deem them as true ascetics and brahmins. Those venerables realize the goal of life as an ascetic or brahmin, and live having realized it with their own insight.”
|
sn56.27 | | anaññathāni | 1 | | Pi En Ru | dhamma | imāni kho, bhikkhave, cattāri ariyasaccāni tathāni avitathāni anaññathāni;
These four noble truths are real, not unreal, not otherwise.
|
sn56.31 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
|
sn56.34 | | sampajaññañca | 2 | | Pi En Ru | dhamma | “Āditte, bhante, cele vā sīse vā, tasseva celassa vā sīsassa vā nibbāpanāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyan”ti.
“Sir, if our clothes or head were on fire, we’d apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness in order to extinguish it.”
“Ādittaṁ, bhikkhave, celaṁ vā sīsaṁ vā ajjhupekkhitvā amanasikaritvā anabhisametānaṁ catunnaṁ ariyasaccānaṁ yathābhūtaṁ abhisamayāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ.
“Mendicants, so long as you have not comprehended the four noble truths, regard your burning head or clothes with equanimity, ignore them, and apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness to truly comprehending the four noble truths.
|
sn56.35 | | haññamāno | 1 | | Pi En Ru | dhamma | So kho tvaṁ, ambho purisa, divase divase tīhi tīhi sattisatehi haññamāno vassasatāyuko vassasatajīvī vassasatassa accayena anabhisametāni cattāri ariyasaccāni abhisamessasī’ti.
And you’ll live for a hundred years being struck with three hundred spears every day. But when a hundred years have passed, you will comprehend the four noble truths for the first time.’
|
sn56.39 | | aññassa | 4 | | Pi En Ru | dhamma | ‘ayaṁ dukkhanirodhagāminī paṭipadā’ti yathābhūtaṁ nappajānanti, te aññassa samaṇassa vā brāhmaṇassa vā mukhaṁ ullokenti:
They gaze up at the face of another ascetic or brahmin, thinking:
‘ayaṁ dukkhanirodhagāminī paṭipadā’ti yathābhūtaṁ nappajānanti, te aññassa samaṇassa vā brāhmaṇassa vā mukhaṁ ullokenti:
They gaze up at the face of another ascetic or brahmin, thinking:
‘ayaṁ dukkhanirodhagāminī paṭipadā’ti yathābhūtaṁ pajānanti, te na aññassa samaṇassa vā brāhmaṇassa vā mukhaṁ ullokenti:
They don’t gaze up at the face of another ascetic or brahmin, thinking:
ayaṁ dukkhanirodhagāminī paṭipadā’ti yathābhūtaṁ pajānanti, te na aññassa samaṇassa vā brāhmaṇassa vā mukhaṁ ullokenti:
They don’t gaze up at the face of another ascetic or brahmin, thinking:
|
sn56.41 | | aññataro aññaṁ | 3 | | Pi En Ru | dhamma | “bhūtapubbaṁ, bhikkhave, aññataro puriso rājagahā nikkhamitvā ‘lokacintaṁ cintessāmī’ti yena sumāgadhā pokkharaṇī tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā sumāgadhāya pokkharaṇiyā tīre nisīdi lokacintaṁ cintento.
“Once upon a time, mendicants, a certain person left Rājagaha, thinking ‘I’ll speculate about the world.’ They went to the Sumāgadhā lotus pond and sat down on the bank speculating about the world.
‘sassato loko’ti vā ‘asassato loko’ti vā, ‘antavā loko’ti vā ‘anantavā loko’ti vā, ‘taṁ jīvaṁ taṁ sarīran’ti vā ‘aññaṁ jīvaṁ aññaṁ sarīran’ti vā, ‘hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā ‘na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘hoti ca na ca hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā, ‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti vā.
For example: the cosmos is eternal, or not eternal, or finite, or infinite; the soul and the body are the same thing, or they are different things; after death, a realized one still exists, or no longer exists, or both still exists and no longer exists, or neither still exists nor no longer exists.
|
sn56.42 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Addasā kho aññataro bhikkhu paṭibhānakūṭe mahantaṁ papātaṁ.
A certain mendicant saw the big cliff there
|
sn56.43 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants said to the Buddha,
|
sn56.45 | | maññasi | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññasi, ānanda,
“What do you think, Ānanda?
|
sn56.46 | | aññataro | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Evaṁ vutte, aññataro bhikkhu bhagavantaṁ etadavoca:
When he said this, one of the mendicants asked the Buddha,
|
sn56.47 | | aññamaññakhādikā maññatha | 2 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
Aññamaññakhādikā ettha, bhikkhave, vattati dubbalakhādikā.
There they just prey on each other, preying on the weak.
|
sn56.48 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.49 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.50 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.51 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
|
sn56.52 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.53 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.54 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.55 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.56 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.57 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.58 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.59 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.60 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
What do you think, mendicants?
|
sn56.61 | | aññatra aññatrasutta maññatha paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga āmakadhaññapeyyāle | 6 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga → āmakadhaññapeyyāle paṭhamavaggo (sya-all); vaggo (pts1ed)
Aññatrasutta
Not Human
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
“Evameva kho, bhikkhave, appamattakā te sattā ye manussesu paccājāyanti; atha kho eteva bahutarā sattā ye aññatra manussehi paccājāyanti.
“In the same way, the sentient beings reborn as humans are few, while those not reborn as humans are many.
|
sn56.62 | | maññatha paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
“Taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave,
“What do you think, mendicants?
|
sn56.63 | | paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.64 | | paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.65 | | paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.66 | | paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.67 | | paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.68 | | paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga sāmaññasutta | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
Sāmaññasutta
Respect Ascetics
|
sn56.69 | | brahmaññasutta paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
Brahmaññasutta
Respect Brahmins
|
sn56.70 | | aññatra paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga paṭhamaāmakadhaññapeyyālavaggo sāmaññaṁ | 4 | | Pi En Ru | dhamma | 7. Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavagga
7. Abbreviated Texts on Raw Grain
Paṭhamaāmakadhaññapeyyālavaggo sattamo.
Aññatra paccantaṁ paññā,
Sāmaññaṁ brahmapacāyikanti.
|
sn56.71 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga → appakā-virataṁ (pts1ed)
|
sn56.72 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.73 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.74 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.75 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.76 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.77 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.78 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.79 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.80 | | dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga dutiyaāmakadhaññapeyyālavaggo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 8. Dutiyaāmakadhaññapeyyālavagga
8. Abbreviated Texts on Raw Grain
Dutiyaāmakadhaññapeyyālavaggo aṭṭhamo.
|
sn56.81 | | tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.82 | | tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.83 | | tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.84 | | dhaññaṁ tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga āmakadhaññapaṭiggahaṇā āmakadhaññasutta | 6 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
Āmakadhaññasutta
Raw Grain
Āmakadhaññasutta → dhaññaṁ (pts1ed)
… “Evameva kho, bhikkhave, appakā te sattā ye āmakadhaññapaṭiggahaṇā paṭiviratā; atha kho eteva bahutarā sattā ye āmakadhaññapaṭiggahaṇā appaṭiviratā …pe….
“… the sentient beings who refrain from receiving raw grain are few, while those who don’t refrain are many. …”
|
sn56.85 | | tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.86 | | tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.87 | | tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.88 | | tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.89 | | tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.90 | | dhaññaṁ tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga tatiyaāmakadhaññapeyyālavaggo | 3 | | Pi En Ru | dhamma | 9. Tatiyaāmakadhaññapeyyālavagga
9. Abbreviated Texts on Raw Grain
Tatiyaāmakadhaññapeyyālavaggo navamo.
dhaññaṁ maṁsaṁ kumārikā;
|
sn56.91 | | catutthaāmakadhaññapeyyālavagga | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 10. Catutthaāmakadhaññapeyyālavagga
10. Abbreviated Texts on Raw Grain
Catutthaāmakadhaññapeyyālavagga → bahuttarā sattā (pts1ed)
|
sn56.92 | | catutthaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 10. Catutthaāmakadhaññapeyyālavagga
10. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.93 | | catutthaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 10. Catutthaāmakadhaññapeyyālavagga
10. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.94 | | catutthaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 10. Catutthaāmakadhaññapeyyālavagga
10. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.95 | | catutthaāmakadhaññapeyyālavagga | 1 | | Pi En Ru | dhamma | 10. Catutthaāmakadhaññapeyyālavagga
10. Abbreviated Texts on Raw Grain
|
sn56.96-101 | | catutthaāmakadhaññapeyyālavagga catutthaāmakadhaññapeyyālavaggo | 2 | | Pi En Ru | dhamma | 10. Catutthaāmakadhaññapeyyālavagga
10. Abbreviated Texts on Raw Grain
Catutthaāmakadhaññapeyyālavaggo dasamo.
|
sn56.102 | | maññatha | 1 | | Pi En Ru | dhamma | “taṁ kiṁ maññatha, bhikkhave, katamaṁ nu kho bahutaraṁ—
|