Evamevaṁ kho, bhikkhave, tīṇimāni bhikkhussa yāvajīvaṁ sāraṇīyāni bhavanti.  Точно также, монахи, есть эти три [места], которые монах должен помнить всю свою жизнь. 
In the same way, a mendicant should commemorate three places as long as they live. 
Idaṁ, bhikkhave, paṭhamaṁ bhikkhussa yāvajīvaṁ sāraṇīyaṁ hoti. 
Первое место. 
This is the first place. 
Idaṁ, bhikkhave, dutiyaṁ bhikkhussa yāvajīvaṁ sāraṇīyaṁ hoti. 
Второе место. 
This is the second place. 
Idaṁ, bhikkhave, tatiyaṁ bhikkhussa yāvajīvaṁ sāraṇīyaṁ hoti. 
Третье место. 
This is the third place. 
Imāni kho, bhikkhave, tīṇi bhikkhussa yāvajīvaṁ sāraṇīyāni bhavantī”ti. 
Таковы три [места], которые монах должен помнить всю свою жизнь”. 
These are the three places a mendicant should commemorate as long as they live.” 

Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā kāyavaṅko appahīno kāyadoso kāyakasāvo, vacīvaṅko appahīno vacīdoso vacīkasāvo, manovaṅko appahīno manodoso manokasāvo, evaṁ papatitā te, bhikkhave, imasmā dhammavinayā, seyyathāpi taṁ cakkaṁ chahi divasehi niṭṭhitaṁ.  Любой монах или монахиня, которые не отбросили искривления, изъянов и дефектов тела, речи, и ума, отпали от этой Дхаммы и Винаи, подобно колесу, работа над которым заняла шесть дней. 
Whatever monk or nun has not given up the crooks, flaws, and defects of body, speech, and mind has fallen from the teaching and training, just like the wheel that was finished in six days. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā kāyavaṅko pahīno kāyadoso kāyakasāvo, vacīvaṅko pahīno vacīdoso vacīkasāvo, manovaṅko pahīno manodoso manokasāvo, evaṁ patiṭṭhitā te, bhikkhave, imasmiṁ dhammavinaye, seyyathāpi taṁ cakkaṁ chahi māsehi niṭṭhitaṁ chārattūnehi. 
Любой монах или монахиня, которые отбросили искривление, изъяны и дефекты тела, речи, и ума, утвердились в этой Дхамме и Винае, подобно колесу, работа над которым заняла шесть месяцев без шести дней. 
Whatever monk or nun has given up the crooks, flaws, and defects of body, speech, and mind is established in the teaching and training, just like the wheel that was finished in six days less than six months. 

Evamevaṁ kho, bhikkhave, tīṇimāni bhikkhussa pubbe karaṇīyāni.  Точно также, монахи, есть эти три предварительные задачи у монаха. 
In the same way, a mendicant has three primary duties. 
imāni kho, bhikkhave, tīṇi bhikkhussa pubbe karaṇīyāni. 
Таковы три предварительные задачи у монаха. 
These are the three primary duties of a mendicant. 

Evamevaṁ kho, bhikkhave, tīṇimāni bhikkhussa accāyikāni karaṇīyāni.  Точно также, монахи, есть эти три неотложных задачи у монаха. 
In the same way, a mendicant has three urgent duties. 
imāni kho, bhikkhave, tīṇi bhikkhussa accāyikāni karaṇīyāni. 
Таковы три неотложных задачи у монаха. 
These are the three urgent duties of a mendicant. 

“Siyā kho pana, bhikkhave, ekabhikkhussapi kaṅkhā vā vimati vā buddhe vā dhamme vā saṅghe vā magge vā paṭipadāya vā, pucchatha, bhikkhave, mā pacchā vippaṭisārino ahuvattha:  “Монахи, быть может, у какого-либо монаха есть некие сомнения или неуверенность в отношении Будды, Дхаммы, или Сангхи, в отношении пути или практики. Если так, то спрашивайте, монахи. Не впадайте потом в сожаление, думая: 
“Perhaps even a single mendicant has doubt or uncertainty regarding the Buddha, the teaching, the Saṅgha, the path, or the practice. So ask, mendicants! Don’t regret it later, thinking: 
“siyā kho pana, bhikkhave, ekabhikkhussapi kaṅkhā vā vimati vā buddhe vā dhamme vā saṅghe vā magge vā paṭipadāya vā, pucchatha, bhikkhave, mā pacchā vippaṭisārino ahuvattha: 
 
 
“siyā kho pana, bhikkhave, ekabhikkhussapi kaṅkhā vā vimati vā buddhe vā dhamme vā saṅghe vā magge vā paṭipadāya vā, pucchatha, bhikkhave, mā pacchā vippaṭisārino ahuvattha: 
 
 
Evaṁ pasanno ahaṁ, bhante. Natthi imasmiṁ bhikkhusaṅghe ekabhikkhussapi kaṅkhā vā vimati vā buddhe vā dhamme vā saṅghe vā magge vā paṭipadāya vā”ti. 
Я убеждён, что в этой Сангхе нет ни одного монаха, у которого были бы какие-либо сомнения или неуверенность в отношении Будды, Дхаммы, или Сангхи, в отношении пути или практики”. 
I am quite confident that there’s not even a single mendicant in this Saṅgha who has doubt or uncertainty regarding the Buddha, the teaching, the Saṅgha, the path, or the practice.” 
“Pasādā kho tvaṁ, ānanda, vadesi. Ñāṇameva hettha, ānanda, tathāgatassa: ‘natthi imasmiṁ bhikkhusaṅghe ekabhikkhussapi kaṅkhā vā vimati vā buddhe vā dhamme vā saṅghe vā magge vā paṭipadāya vā’. 
“Ты говоришь, исходя из уверенности, Ананда, но Татхагата знает это как факт. 
“Ānanda, you speak from faith. But the Realized One knows that there’s not even a single mendicant in this Saṅgha who has doubt or uncertainty regarding the Buddha, the teaching, the Saṅgha, the path, or the practice. 

Evamevaṁ kho, bhikkhave, yassa kassaci bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā evaṁ tibbā bhayasaññā paccupaṭṭhitā hoti pārājikesu dhammesu.  Точно также, когда монах или монахиня утвердили [в себе] острое восприятие опасности в отношении нарушений параджики, 
In the same way, take any monk or nun who has set up such an acute perception of peril regarding expulsion offenses. 
Evamevaṁ kho, bhikkhave, yassa kassaci bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā evaṁ tibbā bhayasaññā paccupaṭṭhitā hoti saṅghādisesesu dhammesu, tassetaṁ pāṭikaṅkhaṁ—anāpanno vā saṅghādisesaṁ dhammaṁ na āpajjissati, āpanno vā saṅghādisesaṁ dhammaṁ yathādhammaṁ paṭikarissati. 
Точно также, когда монах или монахиня утвердили [в себе] острое восприятие опасности в отношении нарушений сангхадисесы, то можно ожидать того, что тот, кто прежде никогда не совершал нарушение сангхадисесы, не совершит этого, а тот, кто совершил такое нарушение, будет стараться исправить его в соответствии с Дхаммой. 
In the same way, take any monk or nun who has set up such an acute perception of peril regarding suspension offenses. It can be expected that if they haven’t committed a suspension offense they won’t, and if they committed one they will deal with it properly. 
Evamevaṁ kho, bhikkhave, yassa kassaci bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā evaṁ tibbā bhayasaññā paccupaṭṭhitā hoti pācittiyesu dhammesu, tassetaṁ pāṭikaṅkhaṁ—anāpanno vā pācittiyaṁ dhammaṁ na āpajjissati, āpanno vā pācittiyaṁ dhammaṁ yathādhammaṁ paṭikarissati. 
Точно также, когда монах или монахиня утвердили [в себе] острое восприятие опасности в отношении нарушений пачиттии, то можно ожидать того, что тот, кто прежде никогда не совершал нарушение пачиттии, не совершит этого, а тот, кто совершил такое нарушение, будет стараться исправить его в соответствии с Дхаммой. 
In the same way, take any monk or nun who has set up such an acute perception of peril regarding confessable offenses. It can be expected that if they haven’t committed a confessable offense they won’t, and if they committed one they will deal with it properly. 
Evamevaṁ kho, bhikkhave, yassa kassaci bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā evaṁ tibbā bhayasaññā paccupaṭṭhitā hoti pāṭidesanīyesu dhammesu, tassetaṁ pāṭikaṅkhaṁ—anāpanno vā pāṭidesanīyaṁ dhammaṁ na āpajjissati, āpanno vā pāṭidesanīyaṁ dhammaṁ yathādhammaṁ paṭikarissati. 
Точно также, когда монах или монахиня утвердили [в себе] острое восприятие опасности в отношении нарушений патидесании, то можно ожидать того, что тот, кто прежде никогда не совершал нарушение патидесании, не совершит этого, а тот, кто совершил такое нарушение, будет стараться исправить его в соответствии с Дхаммой. 
In the same way, take any monk or nun who has set up such an acute perception of peril regarding acknowledgable offenses. It can be expected that if they haven’t committed an acknowledgeable offense they won’t, and if they committed one they will deal with it properly. 

Yehi manussā āgataṁ bhikkhuṁ na manasi karonti, tatra bhikkhussa evaṁ hoti:  Если монах подойдёт к ним, то он подумает: 
so people might not notice when a mendicant arrives. In that case the mendicant thinks: 

tasmiṁ, bhikkhave, samaye bhikkhussa evaṁ hoti:  то в этом случае мысль приходит к монаху: 
At that time the mendicant thinks, 
tasmiṁ, bhikkhave, samaye bhikkhussa evaṁ hoti: 
то в этом случае мысль приходит к монаху: 
At that time the mendicant thinks, 

Evamevaṁ kho, bhikkhave, yasmiṁ samaye bhikkhu ākiṇṇo viharati bhikkhūhi bhikkhunīhi upāsakehi upāsikāhi raññā rājamahāmattehi titthiyehi titthiyasāvakehi, tasmiṁ, bhikkhave, samaye bhikkhussa evaṁ hoti:  Точно также, монахи, когда монах пребывает в окружении монахов, монахинь, мирян, мирянок, царей и царских министров, учителей иных учений, учеников учителей иных учений, то в этом случае мысль приходит к нему: 
In the same way, when a mendicant lives crowded by monks, nuns, laymen, and laywomen; by rulers and their chief ministers, and by monastics of other religions and their disciples, they think: 

“Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā pañca cetokhilā appahīnā pañca cetasovinibandhā asamucchinnā, tassa yā ratti vā divaso vā āgacchati hāniyeva pāṭikaṅkhā kusalesu dhammesu no vuddhi.  “Монахи, если какой-либо монах или монахиня не отбросили этих пяти видов умственного бесплодия, не искоренили пять [видов] подневольности ума, то тогда, будь то день или ночь, в случае этого человека можно ожидать лишь упадка в благих качествах, а не возрастания. 
“Mendicants, a monk or nun who has not given up five kinds of hard-heartedness and has not severed five shackles of the heart can expect decline, not growth, in skillful qualities, whether by day or by night. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā ime pañca cetokhilā appahīnā ime pañca cetasovinibandhā asamucchinnā, tassa yā ratti vā divaso vā āgacchati hāniyeva pāṭikaṅkhā kusalesu dhammesu no vuddhi. 
Если какой-либо монах или монахиня не отбросили этих пяти видов умственного бесплодия, не искоренили пять [видов] подневольности ума, то тогда, будь то день или ночь, в случае этого человека можно ожидать лишь упадка в благих качествах, а не возрастания. 
A monk or nun who has not given up these five kinds of hard-heartedness and has not severed these five shackles of the heart can expect decline, not growth, in skillful qualities, whether by day or by night. 
evamevaṁ kho, bhikkhave, yassa kassaci bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā ime pañca cetokhilā appahīnā ime pañca cetasovinibandhā asamucchinnā, tassa yā ratti vā divaso vā āgacchati hāniyeva pāṭikaṅkhā kusalesu dhammesu no vuddhi. 
точно также, если какой-либо монах или монахиня не отбросили этих пяти видов умственного бесплодия… можно ожидать лишь упадка в благих качествах, а не возрастания. 
In the same way, monk or nun who has not given up these five kinds of hard-heartedness and has not severed these five shackles of the heart can expect decline, not growth, in skillful qualities, whether by day or by night. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā pañca cetokhilā pahīnā pañca cetasovinibandhā susamucchinnā, tassa yā ratti vā divaso vā āgacchati vuddhiyeva pāṭikaṅkhā kusalesu dhammesu no parihāni. 
Монахи, если какой-либо монах или монахиня отбросили эти пять видов умственного бесплодия, искоренили пять [видов] подневольности ума, то тогда, будь то день или ночь, в случае этого человека можно ожидать лишь возрастания в благих качествах, а не упадка. 
A monk or nun who has given up five kinds of hard-heartedness and has severed five shackles of the heart can expect growth, not decline, in skillful qualities, whether by day or by night. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā ime pañca cetokhilā pahīnā ime pañca cetasovinibandhā susamucchinnā, tassa yā ratti vā divaso vā āgacchati vuddhiyeva pāṭikaṅkhā kusalesu dhammesu no parihāni. 
Если какой-либо монах или монахиня отбросили эти пять видов умственного бесплодия, искоренили пять [видов] подневольности ума, то тогда, будь то день или ночь, в случае этого человека можно ожидать лишь возрастания в благих качествах, а не упадка. 
A monk or nun who has given up these five kinds of hard-heartedness and has severed these five shackles of the heart can expect growth, not decline, in skillful qualities, whether by day or by night. 
evamevaṁ kho, bhikkhave, yassa kassaci bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā ime pañca cetokhilā pahīnā ime pañca cetasovinibandhā susamucchinnā, tassa yā ratti vā divaso vā āgacchati vuddhiyeva pāṭikaṅkhā kusalesu dhammesu no parihānī”ti. 
точно также, если какой-либо монах или монахиня отбросили эти пять видов умственного бесплодия, искоренили пять [видов] подневольности ума, то тогда, будь то день или ночь, в случае этого человека можно ожидать лишь возрастания в благих качествах, а не упадка”. 
In the same way, a monk or nun who has given up these five kinds of hard-heartedness and has severed these five shackles of the heart can expect growth, not decline, in skillful qualities, whether by day or by night.” 

Yassa kassaci, mārisa, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā upāsakassa vā upāsikāya vā ayaṁ āṭānāṭiyā rakkhā suggahitā bhavissati samattā pariyāputā.  И когда, досточтимый, какой-либо монах или монахиня, или преданный мирянин, или преданная мирянка хорошо усвоят и будут знать целиком это охранительное заклинание Атанатия, 
The monks, nuns, laymen, and laywomen should learn this Āṭānāṭiya protection well and completely memorize it. 
Yassa kassaci, mārisa, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā upāsakassa vā upāsikāya vā ayaṁ āṭānāṭiyā rakkhā suggahitā bhavissati samattā pariyāputā tañce amanusso yakkho vā yakkhinī vā …pe… gandhabbo vā gandhabbī vā …pe… kumbhaṇḍo vā kumbhaṇḍī vā …pe… nāgo vā nāgī vā nāgapotako vā nāgapotikā vā nāgamahāmatto vā nāgapārisajjo vā nāgapacāro vā, paduṭṭhacitto bhikkhuṁ vā bhikkhuniṁ vā upāsakaṁ vā upāsikaṁ vā gacchantaṁ vā anugaccheyya, ṭhitaṁ vā upatiṭṭheyya, nisinnaṁ vā upanisīdeyya, nipannaṁ vā upanipajjeyya. 
И когда, досточтимый, какой-либо монах или монахиня, или преданный мирянин, или преданная мирянка хорошо усвоят и будут знать целиком это охранительное заклинание Атанатия, 
то если какое-нибудь нечеловеческое существо — яккха или яккхини, молодой яккха или молодая яккхини, яккха — главный советник, или яккха приближенный, или яккха — слуга; гандхабба или гандхабби, молодой гандхабба или молодая гандхабби, гандхабба — главный советник, или гандхабба — приближенный, или гандхабба — слуга; кумбханда или кумбханди, молодой кумбханда или молодая кумбханди, кумбханда — главный советник, или кумбханда — приближенный, или кумбханда — слуга; нага или наги, молодой нага или молодая наги, нага — главный советник, или нага — приближенный, или нага — слуга — [приблизится] с дурным намерением к монаху, или монахине, или преданному мирянину, или преданной мирянке, идя за идущим, или встав со стоящим, или подсев к сидящему, или легши к лежащему, 
 

“Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā rāgo appahīno, doso appahīno, moho appahīno—  “Whoever has not given up greed, hate, and delusion 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā rāgo pahīno, doso pahīno, moho pahīno— 
Whoever has given up greed, hate, and delusion 

Api ca, mahārāja, ‘ye te vīsati samaṇakaraṇā dhammā dve ca liṅgāni, sabbepete dhammā bhikkhussa saṁvijjanti, soyeva te dhamme dhāreti, aññepi tattha sikkhāpeti, so me āgamo sikkhāpanañca natthī’ti arahati upāsako sotāpanno bhikkhuṁ puthujjanaṁ abhivādetuṁ paccuṭṭhātuṁ. 

Vāṇijassa, mahārāja, pubbeva vikkayabhaṇḍaṁ oloketabbaṁ hoti, hatthināgassa pubbeva soṇḍāya anāgato maggo oloketabbo hoti, sākaṭikassa pubbeva anāgataṁ titthaṁ oloketabbaṁ hoti, niyāmakassa pubbeva anāgataṁ tīraṁ oloketvā nāvā pesetabbā hoti, bhisakkassa pubbeva āyuṁ oloketvā āturo upasaṅkamitabbo hoti, uttarasetussa pubbeva thirāthirabhāvaṁ jānitvā abhiruhitabbaṁ hoti, bhikkhussa pubbeva anāgataṁ kālaṁ paccavekkhitvā bhojanaṁ bhuñjitabbaṁ hoti, bodhisattānaṁ pubbeva kulaṁ oloketabbaṁ hoti ‘khattiyakulaṁ vā brāhmaṇakulaṁ vā’ti. 

‘Bhikkhussa ātumārī, bhikkhussa mātumārī.  [Она ответила]: “Тогда это монах, чьи маманя с папаней померли! 
‘Die, mendicant’s father! Die, mendicant’s mother! 
Bhikkhussa ātumārī, bhikkhussa mātumārī → ṭhitoti. bhikkhussa ātu māri bhikkhussa mātu māri (sya-all, pts1ed); ṭhito’ti. bhikkhussa ātumātumārī (mr) 

Tasmiñce bhaññamāne hoti bhikkhussa āpatti hoti vītikkamo taṁ mayaṁ yathādhammaṁ yathānusiṭṭhaṁ kāremāti.  Если монах вспоминает о нарушении или проступке по мере того, как Патимоккха декламируется, мы заставляем его поступить в соответствии с Дхаммой, в соответствии с предписаниями. 
If anyone remembers an offense or transgression while they’re reciting, we make them act in line with the teachings and in line with the instructions. 

Imasmiñca pana veyyākaraṇasmiṁ bhaññamāne tassa bhikkhussa anupādāya āsavehi cittaṁ vimuccīti.  И, по мере того как произносилось это наставление, ум того монаха освободился от пятен [загрязнений ума] посредством не-цепляния. 
And while this discourse was being spoken, the mind of that mendicant was freed from defilements by not grasping. 

“Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā cakkhuviññeyyesu rūpesu yo rāgo so atthi, yo doso so atthi, yo moho so atthi, yo rāgo so appahīno, yo doso so appahīno, yo moho so appahīno tassa parittā cepi cakkhuviññeyyā rūpā cakkhussa āpāthaṁ āgacchanti pariyādiyantevassa cittaṁ; ko pana vādo adhimattānaṁ.  “Монахи, в отношении форм, познаваемых глазом: если в каком-либо монахе или монахине страсть всё ещё существует и не была отброшена, если злоба всё ещё существует и не была отброшена, если заблуждение всё ещё существует и не было отброшено – то даже малозаметные формы, которые попадают в поле зрения, охватывают ум, не говоря уже о заметных формах. 
“Mendicants, take any monk or nun who, when it comes to sights known by the eye, still has greed, hate, and delusion, and has not given them up. If even trivial sights come into their range of vision they overcome their mind, let alone those that are compelling. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā jivhāviññeyyesu rasesu yo rāgo so atthi …pe…. 
И то же самое касается вкусов… 
When it comes to sounds … smells … tastes … touches … 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā manoviññeyyesu dhammesu yo rāgo so atthi, yo doso so atthi, yo moho so atthi, yo rāgo so appahīno, yo doso so appahīno, yo moho so appahīno, tassa parittā cepi manoviññeyyā dhammā manassa āpāthaṁ āgacchanti pariyādiyantevassa cittaṁ; ko pana vādo adhimattānaṁ. 
явлений, познаваемых умом. 
ideas known by the mind, they still have greed, hate, and delusion, and have not given them up. If even trivial thoughts come into the range of the mind they overcome their mind, let alone those that are compelling. 
“Evameva kho, bhikkhave, yassa kassaci bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā cakkhuviññeyyesu rūpesu yo rāgo so atthi, yo doso so atthi, yo moho so atthi, yo rāgo so appahīno, yo doso so appahīno, yo moho so appahīno, tassa parittā cepi cakkhuviññeyyā rūpā cakkhussa āpāthaṁ āgacchanti pariyādiyantevassa cittaṁ; ko pana vādo adhimattānaṁ. 
“Точно также, монахи, в отношении форм, познаваемых глазом… даже малозаметные формы, которые попадают в поле зрения, охватывают ум, не говоря уже о заметных формах. 
“In the same way, take any monk or nun who, when it comes to sights known by the eye, still has greed, hate, and delusion, and has not given them up. If even trivial sights come into their range of vision they overcome their mind, let alone those that are compelling. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā jivhāviññeyyesu rasesu yo rāgo so atthi …pe…. 
И то же самое касается вкусов… 
When it comes to sounds … smells … tastes … touches … 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā manoviññeyyesu dhammesu yo rāgo so atthi, yo doso so atthi, yo moho so atthi, yo rāgo so appahīno, yo doso so appahīno, yo moho so appahīno, tassa parittā cepi manoviññeyyā dhammā manassa āpāthaṁ āgacchanti pariyādiyantevassa cittaṁ; ko pana vādo adhimattānaṁ. 
явлений, познаваемых умом. 
ideas known by the mind, they still have greed, hate, and delusion, and have not given them up. If even trivial thoughts come into the range of the mind they overcome their mind, let alone those that are compelling. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā cakkhuviññeyyesu rūpesu yo rāgo so natthi, yo doso so natthi, yo moho so natthi, yo rāgo so pahīno, yo doso so pahīno, yo moho so pahīno, tassa adhimattā cepi cakkhuviññeyyā rūpā cakkhussa āpāthaṁ āgacchanti nevassa cittaṁ pariyādiyanti; ko pana vādo parittānaṁ. 
Монахи, в отношении форм, познаваемых глазом: если в каком-либо монахе или монахине страсть не существует и была отброшена, если злоба не существует и была отброшена, если заблуждение не существует и было отброшено – то даже заметные формы, которые попадают в поле зрения, не охватывают ум, не говоря уже о малозаметных формах. 
Take any monk or nun who, when it comes to sights known by the eye, has no greed, hate, and delusion left, and has given them up. If even compelling sights come into their range of vision they don’t overcome their mind, let alone those that are trivial. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā jivhāviññeyyesu rasesu …pe… manoviññeyyesu dhammesu yo rāgo so natthi, yo doso so natthi, yo moho so natthi, yo rāgo so pahīno, yo doso so pahīno, yo moho so pahīno, tassa adhimattā cepi manoviññeyyā dhammā manassa āpāthaṁ āgacchanti nevassa cittaṁ pariyādiyanti; ko pana vādo parittānaṁ. 
И то же самое касается звуков, познаваемых вкусов… явлений, познаваемых умом. 
When it comes to sounds … smells … tastes … touches … ideas known by the mind, they have no greed, hate, and delusion left, and have given them up. If even compelling ideas come into the range of the mind they don’t overcome their mind, let alone those that are trivial. 
“Evameva kho, bhikkhave, yassa kassaci bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā cakkhuviññeyyesu rūpesu yo rāgo so natthi, yo doso so natthi, yo moho so natthi, yo rāgo so pahīno, yo doso so pahīno, yo moho so pahīno, tassa adhimattā cepi cakkhuviññeyyā rūpā cakkhussa āpāthaṁ āgacchanti nevassa cittaṁ pariyādiyanti; ko pana vādo parittānaṁ. 
“Точно также, монахи, в отношении форм, познаваемых глазом: если в каком-либо монахе или монахине страсть… злоба… заблуждение не существует и было отброшено… даже заметные формы, которые попадают в поле зрения, не охватывают ум, не говоря уже о малозаметных формах. 
“In the same way, take any monk or nun who, when it comes to sights known by the eye, has no greed, hate, and delusion left, and has given them up. If even compelling sights come into their range of vision they don’t overcome their mind, let alone those that are trivial. 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā jivhāviññeyyesu rasesu …pe…. 
И то же самое касается вкусов… 
When it comes to sounds … smells … tastes … touches … 
Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā manoviññeyyesu dhammesu yo rāgo so natthi, yo doso so natthi, yo moho so natthi, yo rāgo so pahīno, yo doso so pahīno, yo moho so pahīno, tassa adhimattā cepi manoviññeyyā dhammā manassa āpāthaṁ āgacchanti, nevassa cittaṁ pariyādiyanti; ko pana vādo parittānaṁ. 
явлений, познаваемых умом”. 
ideas known by the mind, they have no greed, hate, and delusion left, and have given them up. If even compelling thoughts come into the range of the mind they don’t overcome their mind, let alone those that are trivial. 

Atha kho so bhikkhu asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavoca:  И тогда первый монах, не удовлетворившись ответом другого, подошёл ещё к одному монаху и спросил его: 
Not content with that answer, that mendicant went up to a series of other mendicants and received the following answers: 
Atha kho so bhikkhu asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavoca: 
И вновь первый монах, не удовлетворившись ответом другого, подошёл ещё к одному монаху и спросил его: 
 
Atha kho so bhikkhu asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavoca: 
И вновь первый монах, не удовлетворившись ответом другого, подошёл ещё к одному монаху и спросил его: 
 
Atha kho so bhikkhu asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yena bhagavā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ etadavoca: “idhāhaṁ, bhante, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavocaṁ: 
И тогда первый монах, не удовлетворившись ответом другого, подошёл к Благословенному, рассказал обо всём произошедшем, и спросил: 
Not content with any of those answers, that mendicant went up to the Buddha and told him what had happened. Then he asked, 
Atha khvāhaṁ, bhante, asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena, yenaññataro bhikkhu tenupasaṅkamiṁ; upasaṅkamitvā taṁ bhikkhuṁ etadavocaṁ: 
И тогда первый монах, не удовлетворившись ответом другого, подошёл ещё к одному монаху и спросил его: 
 
Atha khvāhaṁ, bhante, asantuṭṭho tassa bhikkhussa pañhaveyyākaraṇena yena bhagavā tenupasaṅkamiṁ (…). 
Тогда я, почтенный, не удовлетворившись ответом другого, подошёл к Благословенному и спросил его: 
 

“Yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā cakkhuviññeyyesu rūpesu uppajjeyya chando vā rāgo vā doso vā moho vā paṭighaṁ vāpi cetaso, tato cittaṁ nivāreyya.  “Монахи, если в каком-либо монахе или монахине желание и жажда или злоба или заблуждение или отвращение ума возникнет в отношении форм, познаваемых глазом, то ему [или ей] следует отводить свой ум от них так: 
“Mendicants, any monk or nun who has desire or greed or hate or delusion or repulsion come up for sights known by the eye should shield their mind from them: 
yassa kassaci, bhikkhave, bhikkhussa vā bhikkhuniyā vā jivhāviññeyyesu rasesu …pe… 
вкусов… 
Any monk or nun who has desire or greed or hate or delusion or repulsion come up for sounds … smells … tastes … touches … 

Khippābhiññassa bhikkhussa, 

Buddhaseṭṭhassa bhikkhussa, 

Santassa bhikkhussa sayaṁ adāsahaṁ. 

Santassa bhikkhussa sayaṁ adāsahaṁ.