“Ekadhammo, bhikkhave, bhāvito bahulīkato paññāpaṭilābhāya saṁvattati … paññāvuddhiyā saṁvattati … paññāvepullāya saṁvattati … mahāpaññatāya saṁvattati … puthupaññatāya saṁvattati … vipulapaññatāya saṁvattati … gambhīrapaññatāya saṁvattati … asāmantapaññatāya saṁvattati … bhūripaññatāya saṁvattati … paññābāhullāya saṁvattati … sīghapaññatāya saṁvattati … lahupaññatāya saṁvattati … hāsapaññatāya saṁvattati … javanapaññatāya saṁvattati … tikkhapaññatāya saṁvattati … nibbedhikapaññatāya saṁvattati.  “One thing, mendicants, when developed and cultivated, leads to the getting of wisdom … the growth of wisdom … the increase of wisdom … to great wisdom … to widespread wisdom … to abundant wisdom … to deep wisdom … to extraordinary wisdom … to vast wisdom … to much wisdom … to fast wisdom … to light wisdom … to laughing wisdom … to swift wisdom … to sharp wisdom … to penetrating wisdom. 
Ayaṁ kho, bhikkhave, ekadhammo bhāvito bahulīkato paññāpaṭilābhāya saṁvattati … paññāvuddhiyā saṁvattati … paññāvepullāya saṁvattati … mahāpaññatāya saṁvattati … puthupaññatāya saṁvattati … vipulapaññatāya saṁvattati … gambhīrapaññatāya saṁvattati … asāmantapaññatāya saṁvattati … bhūripaññatāya saṁvattati … paññābāhullāya saṁvattati … sīghapaññatāya saṁvattati … lahupaññatāya saṁvattati … hāsapaññatāya saṁvattati … javanapaññatāya saṁvattati … tikkhapaññatāya saṁvattati … nibbedhikapaññatāya saṁvattatī”ti. 
This one thing, when developed and cultivated, leads to the getting of wisdom … the growth of wisdom … the increase of wisdom … to great wisdom … to widespread wisdom … to abundant wisdom … to deep wisdom … to extraordinary wisdom … to vast wisdom … to much wisdom … to fast wisdom … to light wisdom … to laughing wisdom … to swift wisdom … to sharp wisdom … to penetrating wisdom.” 

Evaṁ vutte, ārāmadaṇḍo brāhmaṇo uṭṭhāyāsanā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā dakkhiṇaṁ jāṇumaṇḍalaṁ pathaviyaṁ nihantvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ udānaṁ udānesi:  When this was said, the brahmin Ārāmadaṇḍa got up from his seat, arranged his robe over one shoulder, knelt on his right knee, raised his joined palms toward the Buddha, and expressed this heartfelt sentiment three times: 

Atha kho bhagavā sippinikātīre paribbājakārāme tikkhattuṁ sīhanādaṁ naditvā vehāsaṁ pakkāmi.  Then the Buddha, having roared his lion’s roar three times in the wanderers’ monastery on the bank of the Sappinī river, rose into the air and flew away. 

Samantā catuddisā anuviloketvā tikkhattuṁ sīhanādaṁ nadati.  and roars his lion’s roar three times. 
Tikkhattuṁ sīhanādaṁ naditvā gocarāya pakkamati. 
Then he sets out on the hunt. 

samantā catuddisaṁ anuviloketvā tikkhattuṁ sīhanādaṁ nadati;  and roars his lion’s roar three times. 
tikkhattuṁ sīhanādaṁ naditvā gocarāya pakkamati. 
Then he sets out on the hunt. 

Evaṁ vutte, kāraṇapālī brāhmaṇo uṭṭhāyāsanā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā dakkhiṇaṁ jāṇumaṇḍalaṁ pathaviyaṁ nihantvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ udānaṁ udānesi:  When this was said, the brahmin Kāraṇapālī got up from his seat, arranged his robe over one shoulder, knelt on his right knee, raised his joined palms toward the Buddha, and expressed this heartfelt sentiment three times: 

Ime vuccanti, bhikkhave, bhikkhū appamattā viharanti tikkhaṁ maraṇassatiṁ bhāventi āsavānaṁ khayāya.  these are called mendicants who live diligently. They keenly develop mindfulness of death for the ending of defilements. 
‘appamattā viharissāma, tikkhaṁ maraṇassatiṁ bhāvessāma āsavānaṁ khayāyā’ti. 
‘We will live diligently. We will keenly develop mindfulness of death for the ending of defilements.’ 

ime vuccanti, bhikkhave, ‘bhikkhū appamattā viharanti, tikkhaṁ maraṇassatiṁ bhāventi āsavānaṁ khayāya’.  These are called mendicants who live diligently. They keenly develop mindfulness of death for the ending of defilements. 
‘appamattā viharissāma, tikkhaṁ maraṇassatiṁ bhāvayissāma āsavānaṁ khayāyā’ti. 
‘We will live diligently. We will keenly develop mindfulness of death for the ending of defilements.’ 

Samantā catuddisaṁ anuviloketvā tikkhattuṁ sīhanādaṁ nadati.  and roars his lion’s roar three times. 
Tikkhattuṁ sīhanādaṁ naditvā gocarāya pakkamati. 
Then he sets out on the hunt. 

Te taṁ rattiṁ tikkhattuṁ paccuṭṭhāya pañjalikā aggiṁ namassanti:  Посреди ночи они встают три раза и с почтительным приветствием поклоняются огню: 
That night they rise three times and worship the fire with joined palms: 

Te taṁ rattiṁ tikkhattuṁ paccuṭṭhāya pañjalikā aggiṁ namassanti:  Посреди ночи они встают три раза и с почтительным приветствием поклоняются огню: 
That night they rise three times and worship the fire with joined palms: 

Addasā kho, bhikkhave, vipassī bhagavā arahaṁ sammāsambuddho buddhacakkhunā lokaṁ volokento satte apparajakkhe mahārajakkhe tikkhindriye mudindriye svākāre dvākāre suviññāpaye duviññāpaye appekacce paralokavajjabhayadassāvine viharante, appekacce na paralokavajjabhayadassāvine viharante.  И вот, монахи, Випасси — Благостный, архат, всецело просветленный — оглядывая мир глазом Будды, увидел существа, чье затмение невелико и чье затмение велико, чьи жизненные способности остры и чьи жизненные способности притуплены, с добрыми наклонностями и с дурными наклонностями, легко обучаемых и трудно обучаемых, и некоторые из них пребывали в сознании опасности, [сопряженной] с другим миром и с проступками. 
And he saw sentient beings with little dust in their eyes, and some with much dust in their eyes; with keen faculties and with weak faculties, with good qualities and with bad qualities, easy to teach and hard to teach. And some of them lived seeing the danger in the fault to do with the next world, while others did not. 
Evameva kho, bhikkhave, vipassī bhagavā arahaṁ sammāsambuddho buddhacakkhunā lokaṁ volokento addasa satte apparajakkhe mahārajakkhe tikkhindriye mudindriye svākāre dvākāre suviññāpaye duviññāpaye appekacce paralokavajjabhayadassāvine viharante, appekacce na paralokavajjabhayadassāvine viharante. 
Так же точно, монахи, Випасси — Благостный, архат, всецело просветленный — оглядывая мир глазом Будды, увидел существа, чье затмение невелико и чье затмение велико, чьи жизненные способности остры и чьи жизненные способности притуплены, с добрыми наклонностями и с дурными наклонностями, легко обучаемых и трудно обучаемых, и некоторые из них пребывали в сознании опасности, [сопряженной] с другим миром и с проступками. 
In the same way, the Buddha Vipassī saw sentient beings with little dust in their eyes, and some with much dust in their eyes. 

Atha kho āyasmā mahākassapo yena kusinārā makuṭabandhanaṁ nāma mallānaṁ cetiyaṁ, yena bhagavato citako tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekaṁsaṁ cīvaraṁ katvā añjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ citakaṁ padakkhiṇaṁ katvā bhagavato pāde sirasā vandi.  И тогда достопочтенный Махакассапа приблизился к святилищу маллов Макутабандхана в Кусинаре, к погребальному костру Благостного; приблизившись, он перекинул верхнюю одежду через плечо, поклонился со сложенными ладонями, трижды обошел погребальный костер с правой стороны и, приоткрыв ноги [усопшего], поклонился головой в ноги Благостному. 
Then Venerable Mahākassapa arrived at the Mallian shrine named Coronation at Kusinārā and approached the Buddha’s funeral pyre. Arranging his robe over one shoulder and raising his joined palms, he respectfully circled the Buddha three times, keeping him on his right, and bowed with his head at the Buddha’s feet. 
Tānipi kho pañcabhikkhusatāni ekaṁsaṁ cīvaraṁ katvā añjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ citakaṁ padakkhiṇaṁ katvā bhagavato pāde sirasā vandiṁsu. 
И эти пятьсот монахов тоже перекинули верхнюю одежду через плечо, поклонились со сложенными ладонями, трижды обошли погребальный костер с правой стороны и поклонились головой в ноги Благостному. 
And the five hundred mendicants did likewise. 

Atha kho sakko devānamindo pāṇinā pathaviṁ parāmasitvā tikkhattuṁ udānaṁ udānesi:  И тогда повелитель богов Сакка, коснувшись ладонью земли, трижды взволнованно воскликнул: 
Then Sakka, touching the ground with his hand, expressed this heartfelt sentiment three times: 

‘tena hi, bho, tassa purisassa kāyaṁ paṇḍumattikāya tikkhattuṁ subbaṭṭitaṁ ubbaṭṭethā’ti.  „Разотрите же тщательно, почтенные, разотрите трижды тело этого человека желтой мазью“. 
carefully scrub that man’s body down with pale clay three times, 
Te tassa purisassa kāyaṁ paṇḍumattikāya tikkhattuṁ subbaṭṭitaṁ ubbaṭṭeyyuṁ. 
И они тщательно растерли бы, трижды растерли тело этого человека желтой мазью. 
and they’d do so. 
‘tena hi, bho, taṁ purisaṁ telena abbhañjitvā sukhumena cuṇṇena tikkhattuṁ suppadhotaṁ karothā’ti. 
„Умастите же, почтенные, тело этого человека сезамовым маслом и трижды очистите его размельченной пудрой“. 
smear that man’s body with oil, and carefully wash him down with fine paste three times, 
Te taṁ purisaṁ telena abbhañjitvā sukhumena cuṇṇena tikkhattuṁ suppadhotaṁ kareyyuṁ. 
И они умастили бы тело этого человека сезамовым маслом и трижды очистили его размельченной пудрой. 
and they’d do so. 
So yena aññataro gāmo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā majjhe gāmassa ṭhito tikkhattuṁ saṅkhaṁ upalāpetvā saṅkhaṁ bhūmiyaṁ nikkhipitvā ekamantaṁ nisīdi. 
Там он приблизился к одному селению, стал посреди селения, трижды протрубил в раковину, положил раковину на землю и сел в стороне. 
where he went to a certain village. Standing in the middle of the village, he sounded his horn three times, then placed it on the ground and sat down to one side. 
Tesaṁ pekkhamānānaṁ saṅkhaṁ gahetvā tikkhattuṁ saṅkhaṁ upalāpetvā saṅkhaṁ ādāya pakkāmi. 
И на их глазах он поднял раковину, трижды протрубил в раковину и, взяв раковину [с собой], ушел. 
And as they looked on, he picked up the horn, sounded it three times, and took it away with him. 

Atha kho, bhaggava, sunakkhatto licchaviputto yena bīraṇatthambakaṁ susānaṁ, yena acelo korakkhattiyo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā acelaṁ korakkhattiyaṁ tikkhattuṁ pāṇinā ākoṭesi:  И вот, Бхаггава, сын личчхавов Сунаккхатта приблизился к обнаженному аскету Кораккхаттии на кладбище, на груде травы бирана и трижды нажал ладонью на обнаженного аскета Кораккхаттию [со словами]: 
So he went to see the aristocrat of Kuru in the charnel ground on the clump of vetiver. There he struck him with his fist three times, 
Tatrāsayaṁ kappetvā sāyanhasamayaṁ āsayā nikkhameyyaṁ, āsayā nikkhamitvā vijambheyyaṁ, vijambhitvā samantā catuddisā anuvilokeyyaṁ, samantā catuddisā anuviloketvā tikkhattuṁ sīhanādaṁ nadeyyaṁ, tikkhattuṁ sīhanādaṁ naditvā gocarāya pakkameyyaṁ. 
сделав там логово, выйду вечером из логова; выйдя из логова, приободрюсь; приободрившись, огляжусь по всем четырем сторонам; оглядевшись по всем четырем сторонам, трижды прорычу львиным рыком и, трижды прорычав львиным рыком, отправлюсь на поиски добычи. 
Towards evening I can emerge from my den, yawn, look all around the four quarters, roar my lion’s roar three times, and set out on the hunt. 
Tatrāsayaṁ kappetvā sāyanhasamayaṁ āsayā nikkhami, āsayā nikkhamitvā vijambhi, vijambhitvā samantā catuddisā anuvilokesi, samantā catuddisā anuviloketvā tikkhattuṁ sīhanādaṁ nadi, tikkhattuṁ sīhanādaṁ naditvā gocarāya pakkāmi. 
сделав там логово, вышел вечером из логова; выйдя из логова, приободрился; приободрившись, огляделся по всем четырем сторонам; оглядевшись по всем четырем сторонам, трижды прорычал львиным рыком; трижды прорычав львиным рыком, отправился на поиски добычи. 
 
Tatrāsayaṁ kappetvā sāyanhasamayaṁ āsayā nikkhameyyaṁ, āsayā nikkhamitvā vijambheyyaṁ, vijambhitvā samantā catuddisā anuvilokeyyaṁ, samantā catuddisā anuviloketvā tikkhattuṁ sīhanādaṁ nadeyyaṁ, tikkhattuṁ sīhanādaṁ naditvā gocarāya pakkameyyaṁ. 
сделав там логово, выйду вечером из логова; выйдя из логова, приободрюсь; приободрившись, оглянусь по всем четырем сторонам; оглядевшись по всем четырем сторонам, трижды прорычу львиным рыком и, трижды прорычав львиным рыком, отправлюсь на поиски добычи. 
Towards evening I can emerge from my den, yawn, look all around the four quarters, roar my lion’s roar three times, and set out on the hunt. 
Tatrāsayaṁ kappetvā sāyanhasamayaṁ āsayā nikkhami, āsayā nikkhamitvā vijambhi, vijambhitvā samantā catuddisā anuvilokesi, samantā catuddisā anuviloketvā tikkhattuṁ sīhanādaṁ nadissāmīti siṅgālakaṁyeva anadi bheraṇḍakaṁyeva anadi, ke ca chave siṅgāle, ke pana sīhanādeti. 
сделав там логово, вышел вечером из логова; выйдя из логова, приободрился; приободрившись, огляделся по всем четырем сторонам; оглядевшись по всем четырем сторонам, [подумал]: ‘Я трижды прорычу львиным рыком’, но зарычал по-своему, зарычал по-шакальему. Ибо что такое [крик] несчастного шакала перед львиным рыком? 
But when he tried to roar a lion’s roar, he only managed to squeal and yelp like a jackal. And what is a pathetic jackal’s squeal next to the roar of a lion? 

Mahāpañño hoti puthupañño hāsapañño javanapañño tikkhapañño nibbedhikapañño, nāssa hoti koci paññāya sadiso vā seṭṭho vā sabbasattānaṁ.  Он велик постижением, широк постижением, получает радость от постижения, быстр постижением, остер постижением, отвращается постижением [от зла], и нет никого из всех существ, кто был бы равен ему или выше постижением. 
He has great wisdom, widespread wisdom, laughing wisdom, swift wisdom, sharp wisdom, and penetrating wisdom. No sentient being is his equal or better in wisdom. 

Addasaṁ kho ahaṁ, bhikkhave, buddhacakkhunā lokaṁ volokento satte apparajakkhe mahārajakkhe, tikkhindriye mudindriye, svākāre dvākāre, suviññāpaye duviññāpaye, appekacce paralokavajjabhayadassāvine viharante, appekacce na paralokavajjabhayadassāvine viharante.  Обозрев мир оком Будды, я увидел существ, у которых мало пыли в глазах и много пыли в глазах, с сильными качествами и со слабыми качествами, с хорошими свойствами и с плохими свойствами, которых легко обучать и которых трудно обучать, и некоторых, кто пребывал в видении неодобрения и страха перед иным миром. 
And I saw sentient beings with little dust in their eyes, and some with much dust in their eyes; with keen faculties and with weak faculties, with good qualities and with bad qualities, easy to teach and hard to teach. And some of them lived seeing the danger in the fault to do with the next world, while others did not. 
evameva kho ahaṁ, bhikkhave, buddhacakkhunā lokaṁ volokento addasaṁ satte apparajakkhe mahārajakkhe, tikkhindriye mudindriye, svākāre dvākāre, suviññāpaye duviññāpaye, appekacce paralokavajjabhayadassāvine viharante, appekacce na paralokavajjabhayadassāvine viharante. 
- точно так же, обозрев мир оком Будды, я увидел существ, у которых мало пыли в глазах и много пыли в глазах, с сильными качествами и со слабыми качествами, с хорошими свойствами и с плохими свойствами, которых легко обучать и которых трудно обучать, и некоторых, кто пребывал в видении неодобрения и страха перед иным миром. 
In the same way, I saw sentient beings with little dust in their eyes, and some with much dust in their eyes. 

Evaṁ vutte, jāṇussoṇi brāhmaṇo sabbasetā vaḷavābhirathā orohitvā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ udānaṁ udānesi:  Когда было сказано так, брахман Джануссони слез со своей белоснежной крытой колесницы и, закинув внешнее одеяние за плечо, сложив руки в уважительном приветствии по направлению к Благословенному, воскликнул три раза: 
When he had spoken, Jānussoṇi got down from his chariot, arranged his robe over one shoulder, raised his joined palms toward the Buddha, and expressed this heartfelt sentiment three times: 

Addasaṁ kho ahaṁ, rājakumāra, buddhacakkhunā lokaṁ volokento satte apparajakkhe mahārajakkhe tikkhindriye mudindriye svākāre dvākāre suviññāpaye duviññāpaye appekacce paralokavajjabhayadassāvine viharante, appekacce na paralokavajjabhayadassāvine viharante.  Обозрев мир оком Будды, я увидел существ, у которых мало пыли в глазах и много пыли в глазах, с сильными качествами и со слабыми качествами, с хорошими свойствами и с плохими свойствами, которых легко обучать и которых трудно обучать, и некоторых, кто пребывал в видении неодобрения и страха перед иным миром. 
And I saw sentient beings with little dust in their eyes, and some with much dust in their eyes; with keen faculties and with weak faculties, with good qualities and with bad qualities, easy to teach and hard to teach. And some of them lived seeing the danger in the fault to do with the next world, while others did not. 
evameva kho ahaṁ, rājakumāra; buddhacakkhunā lokaṁ volokento addasaṁ satte apparajakkhe mahārajakkhe tikkhindriye mudindriye svākāre dvākāre suviññāpaye duviññāpaye, appekacce paralokavajjabhayadassāvine viharante, appekacce na paralokavajjabhayadassāvine viharante. 
 
 

Atha kho rājā pasenadi kosalo uṭṭhāyāsanā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ udānaṁ udānesi:  И тогда царь Пасенади из Косалы встал со своего сиденья, закинул внешнее одеяние за плечо, сложил ладони в почтительном приветствии Благословенного и произнёс это изречение трижды: 
Then King Pasenadi got up from his seat, arranged his robe over one shoulder, raised his joined palms toward the Buddha, and expressed this heartfelt sentiment three times: 

Evaṁ vutte, brahmāyu brāhmaṇo uṭṭhāyāsanā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā yena bhagavā tenañjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ udānaṁ udāneti:  Когда так было сказано, брахман Брахмайю встал со своего сиденья и, закинув внешнее одеяние за плечо, простёр руки в почтительном приветствии к Благословенному и произнёс три раза: 
When he had spoken, the brahmin Brahmāyu got up from his seat, arranged his robe over one shoulder, raised his joined palms toward the Buddha, and uttered this aphorism three times: 

Atha kho dhanañjānī brāhmaṇī upakkhalitvā tikkhattuṁ udānaṁ udānesi:  Однажды она споткнулась и произнесла три раза: 
Once, she tripped and expressed this heartfelt sentiment three times: 

tikkhapañño, bhikkhave, sāriputto;  Сарипутта наделён острой мудростью. 
sharp wisdom, 

Tikkhapañño, bhante, āyasmā sāriputto.  острой мудростью, 
sharp wisdom, 
Tikkhapañño, ānanda, sāriputto. 
острой мудростью, 
 
Mahāpañño, bhante, puthupañño, bhante, hāsapañño, bhante, javanapañño, bhante, tikkhapañño, bhante, nibbedhikapañño, bhante, appiccho, bhante, santuṭṭho, bhante, pavivitto, bhante, asaṁsaṭṭho, bhante, āraddhavīriyo, bhante, vattā, bhante, vacanakkhamo, bhante, codako, bhante, pāpagarahī, bhante, āyasmā sāriputto. 
 
mahāpañño āyasmā, puthupañño āyasmā, hāsapañño āyasmā, javanapañño āyasmā, tikkhapañño āyasmā, nibbedhikapañño āyasmā, appiccho āyasmā, santuṭṭho āyasmā, pavivitto āyasmā, asaṁsaṭṭho āyasmā, āraddhavīriyo āyasmā, vattā āyasmā, vacanakkhamo āyasmā, codako āyasmā, pāpagarahī āyasmā sāriputto’ti. 
 

Atha kho rājā pasenadi kosalo uṭṭhāyāsanā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā dakkhiṇajāṇumaṇḍalaṁ pathaviyaṁ nihantvā yena te satta ca jaṭilā satta ca nigaṇṭhā satta ca acelakā satta ca ekasāṭakā satta ca paribbājakā tenañjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ nāmaṁ sāvesi:  И тогда царь Пасенади Косальский поднялся со своего сиденья, закинул внешнее одеяние за плечо, преклонил правое колено на землю и, подняв сложенные ладони в почтительном приветствии к семи джатилам, семи нигантхам, семи голым аскетам, семи аскетам одного одеяния, семи странникам, объявил им своё имя трижды: 
Then King Pasenadi got up from his seat, arranged his robe over one shoulder, knelt with his right knee on the ground, raised his joined palms toward those various ascetics, and pronounced his name three times: 

Addasā kho bhagavā buddhacakkhunā lokaṁ volokento satte apparajakkhe mahārajakkhe tikkhindriye mudindriye svākāre dvākāre suviññāpaye duviññāpaye, appekacce paralokavajjabhayadassāvine viharante, appekacce na paralokavajjabhayadassāvine viharante.  Сделав так, Благословенный увидел существ, у которых мало пыли в глазах и много пыли в глазах, с сильными качествами и со слабыми качествами, с хорошими свойствами и с плохими свойствами, которых легко обучать и которых трудно обучать, и некоторых, кто пребывал в видении неодобрения и страха перед иным миром. 
And the Buddha saw sentient beings with little dust in their eyes, and some with much dust in their eyes; with keen faculties and with weak faculties, with good qualities and with bad qualities, easy to teach and hard to teach. And some of them lived seeing the danger in the fault to do with the next world, while others did not. 
evameva bhagavā buddhacakkhunā lokaṁ volokento addasa satte apparajakkhe mahārajakkhe tikkhindriye mudindriye svākāre dvākāre suviññāpaye duviññāpaye, appekacce paralokavajjabhayadassāvine viharante, appekacce na paralokavajjabhayadassāvine viharante. 
точно так же, обозрев мир оком Будды, Благословенный увидел существ, у которых мало пыли в глазах и много пыли в глазах, с сильными качествами и со слабыми качествами, с хорошими свойствами и с плохими свойствами, которых легко обучать и которых трудно обучать, и некоторых, кто пребывал в видении неодобрения и страха перед иным миром. 
In the same way, the Buddha saw sentient beings with little dust in their eyes, and some with much dust in their eyes; with keen faculties and with weak faculties, with good qualities and with bad qualities, easy to teach and hard to teach. And some of them lived seeing the danger in the fault to do with the next world, while others did not. 

Atha kho dhanañjānī brāhmaṇī bhāradvājagottassa brāhmaṇassa bhattaṁ upasaṁharantī upakkhalitvā tikkhattuṁ udānaṁ udānesi:  Однажды, пока брахманка Дхананьджани несла брахману его кушанье, она споткнулась и произнесла три раза это вдохновенное изречение: 
Once, while she was bringing her husband his meal, she tripped and expressed this heartfelt sentiment three times: 

Paṇḍito tvaṁ, sāriputta, mahāpañño tvaṁ, sāriputta, puthupañño tvaṁ, sāriputta, hāsapañño tvaṁ, sāriputta, javanapañño tvaṁ, sāriputta, tikkhapañño tvaṁ, sāriputta, nibbedhikapañño tvaṁ, sāriputta.  Sāriputta, you are astute. You have great wisdom, widespread wisdom, laughing wisdom, swift wisdom, sharp wisdom, penetrating wisdom. 

Rattiyā sudaṁ tikkhattuṁ vuṭṭhāsi pabhātanti maññamāno.  During the night he got up three times thinking it was morning. 

Atha kho, bhikkhave, sambaro asurindo tehi isīhi sīlavantehi kalyāṇadhammehi abhisapito rattiyā sudaṁ tikkhattuṁ ubbijjī”ti.  But after being cursed by the seers, Sambara woke in alarm three times that night.” 

Atha kho, bhikkhave, sakko devānamindo yena so kodhabhakkho yakkho tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekaṁsaṁ uttarāsaṅgaṁ karitvā dakkhiṇajāṇumaṇḍalaṁ pathaviyaṁ nihantvā yena so kodhabhakkho yakkho tenañjaliṁ paṇāmetvā tikkhattuṁ nāmaṁ sāveti:  Then Sakka went up to that spirit, arranged his robe over one shoulder, knelt with his right knee on the ground, raised his joined palms toward the anger-eating spirit, and pronounced his name three times: 

“Sīho, bhikkhave, migarājā sāyanhasamayaṁ āsayā nikkhamati; āsayā nikkhamitvā vijambhati; vijambhitvā samantā catuddisā anuviloketi; samantā catuddisā anuviloketvā tikkhattuṁ sīhanādaṁ nadati; tikkhattuṁ sīhanādaṁ naditvā gocarāya pakkamati.  “Mendicants, towards evening the lion, king of beasts, emerges from his den, yawns, looks all around the four quarters, and roars his lion’s roar three times. Then he sets out on the hunt. 

Tikkhapaññāsutta  Sharp Wisdom 
“… Tikkhapaññatāya saṁvattantī”ti. 
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to sharp wisdom …” 

Tikkha nibbedhikāya cāti.