Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 

Anuppannānaṁ pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ anuppādāya ātappaṁ karaṇīyaṁ, anuppannānaṁ kusalānaṁ dhammānaṁ uppādāya ātappaṁ karaṇīyaṁ, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsanāya ātappaṁ karaṇīyaṁ.  Рвение следует прилагать ради не-возникновения невозникших плохих, неблагих качеств. Рвение следует прилагать ради возникновения невозникших благих качеств. Рвение следует прилагать ради терпения возникших телесных чувств – болезненных, мучительных, острых, пронзающих, раздирающих и неприятных, высасывающих жизненную силу. 
You should be keen to prevent bad, unskillful qualities from arising. You should be keen to give rise to skillful qualities. And you should be keen to endure physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, life-threatening. 
Yato kho, bhikkhave, bhikkhu anuppannānaṁ pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ anuppādāya ātappaṁ karoti, anuppannānaṁ kusalānaṁ dhammānaṁ uppādāya ātappaṁ karoti, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsanāya ātappaṁ karoti. 
Когда монах прилагает рвение ради не-возникновения невозникших плохих, неблагих качеств, ради возникновения невозникших благих качеств, и ради терпения возникших телесных чувств – болезненных… высасывающих жизненную силу – 
It’s a mendicant who is keen to prevent bad, unskillful qualities from arising. They’re keen to give rise to skillful qualities. And they’re keen to endure physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, life-threatening. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 

Ākaṅkhamāno, bhikkhave, bhikkhu adhivāseti.  Если монах того желает, он соглашается. 
The mendicant accepts if they want. 
Ākaṅkhamāno, bhikkhave, bhikkhu adhivāseti. 
 
The mendicant accepts if they want. 

Tañce bhikkhu adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti,  и [при этом] он терпит её, а не отбрасывает, не рассеивает, не прекращает, не уничтожает её, то тогда о таком монахе говорится, что он лишён рвения и боязни совершить проступок. 
They tolerate it and don’t give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 
Tañce bhikkhu adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, 
 
 
Tañce bhikkhu adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, 
 
 
Tañce bhikkhu adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, 
и [при этом] он терпит её, а не отбрасывает, не рассеивает, не прекращает, не уничтожает её, то тогда о таком монахе говорится, что он лишён рвения и боязни совершить проступок. 
They tolerate it and don’t give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 
Tañce bhikkhu nādhivāseti, pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; 
 
They don’t tolerate it, but give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 
Tañce bhikkhu nādhivāseti, pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; 
 
 
Tañce bhikkhu nādhivāseti, pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; 
 
 
Tañce bhikkhu nādhivāseti, pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; 
и он не терпит её, а отбрасывает, рассеивает, прекращает, уничтожает её, 
They don’t tolerate it, but give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti;  Вот монах не терпит возникшую чувственную мысль. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, 
uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti hanati byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti hanati byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Вот монах не терпит возникшую мысль, [основанную на] чувственном желании. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, [основанную на] недоброжелательности… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu khamo hoti sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya, ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko hoti. 
Вот монах терпеливо переносит холод и жару; голод и жажду; встречу с мухами, комарами, ветром, палящим солнцем, и змеями; а также с грубыми и оскорбительными речами. Он способен выдержать возникшие болезненные чувства: мучительные, острые, пронзающие, раздирающие, неприятные, высасывающие жизненную силу. 
It’s when a mendicant endures cold, heat, hunger, and thirst; the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles; rude and unwelcome criticism; and they put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 

‘na mahicchā bhavissāma vighātavanto asantuṭṭhā itarītaracīvarapiṇḍapātasenāsanagilānappaccayabhesajjaparikkhārena, na pāpikaṁ icchaṁ paṇidahissāma anavaññappaṭilābhāya lābhasakkārasilokappaṭilābhāya, na uṭṭhahissāma na ghaṭessāma na vāyamissāma anavaññappaṭilābhāya lābhasakkārasilokappaṭilābhāya, khamā bhavissāma sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātikā bhavissāmā’ti.  «У нас не будет сильных желаний, и [мы не будем] испытывать мучения, не будет такого, что мы не сможем довольствоваться любым видом одеяния, едой с подаяний, жилищем, лекарствами и обеспечением для больных. Мы не поддадимся порочным желаниям заполучить признание, а также обретения, похвалу и уважение. Мы не будем брать себя в руки, стараться, прилагать усилия, чтобы заполучить признание, а также обретения, похвалу и уважение. Мы будем терпеть холод, жару, голод и жажду; контакты с мухами, комарами, солнцем, ветром, и змеями; грубые и оскорбительные речи; возникшие телесные ощущения – болезненные, раздирающие, острые, пронзающие, мучительные, неприятные, высасывающие жизненные силы». 
‘We will not have many wishes or be frustrated. We will be content with any kind of robes, almsfood, lodgings, and medicines and supplies for the sick. We won’t focus our corrupt wishes on being looked up to, and on getting material things, honor, and popularity. We won’t try hard, strive, and make an effort to get these things. We will endure cold, heat, hunger, and thirst. We will endure the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles. We will endure rude and unwelcome criticism. We will put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening.’ 

Adhivāsesi kho āyasmā ānando tuṇhībhāvena.  Достопочтенный Ананда молчанием выразил согласие. 
Ānanda consented with silence. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti sameti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ … uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti sameti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Вот монах не терпит возникшую мысль, [основанную на] чувственном желании. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, [основанную на] недоброжелательности… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, calm them, eliminate them, and obliterate them. 

Idha, bhikkhave, ekacco akkhamo hoti sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya, ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ anadhivāsakajātiko hoti.  Вот некий человек не может терпеть холод, жару, голод и жажду; контакты с мухами, комарами, солнцем, ветром, и змеями; грубые и оскорбительные речи; возникшие телесные ощущения – болезненные, раздирающие, острые, пронзающие, мучительные, неприятные, высасывающие жизненные силы. 
It’s when someone cannot endure cold, heat, hunger, and thirst. They cannot endure the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles. They cannot endure rude and unwelcome criticism. And they cannot put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 
Idha, bhikkhave, ekacco khamo hoti sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya, ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko hoti. 
Вот некий человек терпит холод… высасывающие жизненные силы. 
It’s when someone endures cold, heat, hunger, and thirst. They endure the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles. They endure rude and unwelcome criticism. And they put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti sameti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ … uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti sameti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, calm them, eliminate them, and obliterate them. 

“Adhivāsetu dāni, bhante, bhagavā, adhivāsetu sugato;  «Учитель, пусть сейчас Благословенный согласится [принять их подношения]! Пусть Благословенный согласится! 
“Sir, may the Blessed One please relent now! May the Holy One relent! 
adhivāsanakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Сейчас должный момент для того, чтобы Благословенный согласился. 
Now is the time for the Buddha to relent. 

“Adhivāsetu me, bhante, bhagavā svātanāya attacatuttho bhattan”ti.  «Господин, пусть Благословенный вместе с тремя другими монахами согласится принять от меня приглашение на завтрашний обед». 
“Sir, may the Buddha please accept tomorrow’s meal from me, together with three other monks.” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho uggaho meṇḍakanattā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
И когда Уггаха понял, что Благословенный согласился, он поднялся со своего сиденья, поклонился Благословенному, и, обойдя его с правой стороны, ушёл. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Uggaha got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 

Asocamāno adhivāsayeyya,  То следует смириться с подобным состоянием: 
you should accept it without sorrowing, thinking: 

Asocamāno adhivāsayeyya,  То следует смириться с подобным состоянием: 
you should accept it without sorrowing, thinking: 

Asappāyakārī hoti, sappāye mattaṁ na jānāti, bhesajjaṁ nappaṭisevitā hoti, atthakāmassa gilānupaṭṭhākassa na yathābhūtaṁ ābādhaṁ āvikattā hoti abhikkamantaṁ vā abhikkamatīti paṭikkamantaṁ vā paṭikkamatīti ṭhitaṁ vā ṭhitoti, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ anadhivāsakajātiko hoti.  Он делает то, что является вредным. Он не соблюдает умеренности в том, что является полезным. Он не принимает своё лекарство. Он не точно описывает свои симптомы своему добросердечному прислужнику. Он не сообщает, как то подобает делать, об ухудшении своего состояния, или же об улучшении, или же о том, что оно остаётся таким же. Он не может терпеливо переносить возникшие телесные чувства – болезненные, мучительные, острые, пронзающие, раздирающие и неприятные, высасывающие жизненную силу. 
They do what is unsuitable. They don’t know moderation in what is suitable. They don’t take their medicine. Though their carer wants what’s best for them, they don’t accurately report their symptoms by saying when they’re getting worse, getting better, or staying the same. And they cannot endure physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 
Sappāyakārī hoti, sappāye mattaṁ jānāti, bhesajjaṁ paṭisevitā hoti, atthakāmassa gilānupaṭṭhākassa yathābhūtaṁ ābādhaṁ āvikattā hoti abhikkamantaṁ vā abhikkamatīti paṭikkamantaṁ vā paṭikkamatīti ṭhitaṁ vā ṭhitoti, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko hoti. 
Он делает то, что является полезным. Он соблюдает умеренность в том, что является полезным. Он принимает своё лекарство. Он точно описывает свои симптомы своему добросердечному прислужнику. Он сообщает, как то подобает делать, об ухудшении своего состояния, или же об улучшении, или же о том, что оно остаётся таким же. Он может терпеливо переносить возникшие телесные чувства – болезненные, мучительные, острые, пронзающие, раздирающие и неприятные, высасывающие жизненную силу. 
They do what is suitable. They know moderation in what is suitable. They take their medicine. Because their carer wants what’s best for them, they accurately report their symptoms by saying when they’re getting worse, getting better, or staying the same. And they can endure physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti, pajahati vinodeti hanati byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti, pajahati vinodeti hanati byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Вот монах не терпит возникшую мысль, [основанную на] чувственном желании. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, [основанную на] недоброжелательности… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, calm them, eliminate them, and obliterate them. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu khamo hoti sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ; duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko hoti. 
Вот монах терпеливо переносит холод и жару; голод и жажду; встречу с мухами, комарами, ветром, палящим солнцем, и змеями; а также с грубыми и оскорбительными речами. Он способен выдержать возникшие болезненные чувства: мучительные, острые, пронзающие, раздирающие, неприятные, высасывающие жизненную силу. 
It’s when a mendicant endures cold, heat, hunger, and thirst; the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles; rude and unwelcome criticism; and puts up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 

“Adhivāsetu dāni, bhante, bhagavā; adhivāsetu, sugato;  «Учитель, пусть сейчас Благословенный согласится [принять их подношения]! Пусть Благословенный согласится! 
“Sir, may the Blessed One please relent now! May the Holy One relent! 
adhivāsanakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Сейчас должный момент для того, чтобы Благословенный согласился. 
Now is the time for the Buddha to relent. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 

ye āsavā adhivāsanā pahātabbā te adhivāsanāya pahīnā honti,  терпением он отбросил те пятна, которые следует отбрасывать терпением; 
By enduring, they’ve given up the defilements that should be given up by enduring. 
Katame ca, bhikkhave, āsavā adhivāsanā pahātabbā ye adhivāsanāya pahīnā honti? 
И какие пятна, монахи, следует отбрасывать терпением, и которые были отброшены терпением? 
And what are the defilements that should be given up by enduring? 
Idha, bhikkhave, bhikkhu paṭisaṅkhā yoniso khamo hoti sītassa uṇhassa, jighacchāya, pipāsāya, ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ, duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko hoti. 
Вот монах, тщательно это осмыслив, терпит холод, жару, голод и жажду; контакты с мухами, комарами, солнцем, ветром, и змеями. Он терпит грубые и оскорбительные речи. Он терпит возникшие телесные ощущения – болезненные, раздирающие, острые, пронзающие, мучительные, неприятные, высасывающие жизненные силы. 
Take a mendicant who, reflecting rationally, endures cold, heat, hunger, and thirst. They endure the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles. They endure rude and unwelcome criticism. And they put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 
Yaṁ hissa, bhikkhave, anadhivāsato uppajjeyyuṁ āsavā vighātapariḷāhā, adhivāsato evaṁsa te āsavā vighātapariḷāhā na honti. 
Те пятна, беспокоящие и будоражащие, которые могли бы возникнуть в том, кто не терпит [этого], не возникают в том, кто терпит. 
For the distressing and feverish defilements that might arise in someone who lives without enduring these things do not arise when they are endured. 
Ime vuccanti, bhikkhave, āsavā adhivāsanā pahātabbā ye adhivāsanāya pahīnā honti. 
Таковы отброшенные терпением пятна, которые следует отбрасывать терпением. 
These are called the defilements that should be given up by enduring. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu paṭisaṅkhā yoniso uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, 
Вот монах, тщательно это осмыслив, не терпит возникшую мысль о чувственных удовольствиях. Он отбрасывает её, уничтожает её, рассеивает её, истребляет её. 
Take a mendicant who, reflecting rationally, doesn’t tolerate a sensual, 
uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Тщательно это осмыслив, он не терпит возникших неблагих [умственных] состояний. Он отбрасывает их, уничтожает их, рассеивает их, истребляет их. 
They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

“adhivāsetu me, bhante, bhagavā svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti.  «Господин, пусть Благословенный вместе с Сангхой монахов согласится принять от меня приглашение на завтрашний обед». 
“Sir, may the Buddha together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me.” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
Благословенный молча молчанием. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho sīho senāpati bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
И когда военачальник Сиха понял, что Благословенный согласился, он поднялся со своего сиденья, поклонился Благословенному, и, обойдя его с правой стороны, ушёл. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Sīha got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 

“Adhivāsetu dāni, bhante, bhagavā. Adhivāsetu sugato.  «Учитель, пусть сейчас Благословенный согласится [принять их подношения]! Пусть Благословенный сейчас согласится! 
“Sir, may the Blessed One please relent now! May the Holy One relent! 
Adhivāsanakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Учитель, сейчас подходящий момент для согласия Благословенного! 
Now is the time for the Buddha to relent. 

Idha, bhikkhu, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti.  Вот монах осмотрительно использует некоторые вещи; он осмотрительно терпит некоторые вещи; он осмотрительно избегает некоторых вещей; он осмотрительно рассеивает некоторые вещи. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti.  Вот, рассмотрев [это должным образом], монах использует одни вещи, терпит другие вещи, избегает ещё другие вещи, и рассеивает ещё другие. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 

Idhānanda, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. Uppannaṁ byāpādavitakkaṁ nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. Uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. Uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti.  Вот монах не терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, [вызванную] недоброжелательностью… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen, and they don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

Ākaṅkheyya ce, bhikkhave, bhikkhu ‘khamo assaṁ sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ, duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko assan’ti, sīlesvevassa …pe… brūhetā suññāgārānaṁ.  Если монах желает: «Пусть я буду терпеливо переносить холод и жару; голод и жажду; встречу с мухами, комарами, ветром, палящим солнцем и змеями; а также с грубыми и оскорбительными речами. Пусть я смогу выдерживать возникшие болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, раздирающие, неприятные, высасывающие жизненную силу» – то тогда пусть он исполнит нравственное поведение… уединяется в пустых жилищах. 
A mendicant might wish: ‘May I endure cold, heat, hunger, and thirst. May I endure the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles. May I endure rude and unwelcome criticism. And may I put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening.’ So let them fulfill their precepts … 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ adhivāseti nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ … uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …  Вот монах терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он не отбрасывает её, не рассеивает её, не устраняет её, не уничтожает её. Он терпит возникшую недоброжелательную мысль… терпит возникшую мысль о причинении вреда… 
It’s when a mendicant tolerates a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen. They don’t give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 
uppannuppanne pāpake akusale dhamme adhivāseti nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti. 
терпит плохие неблагие состояния [ума] каждый раз, как они возникают. Он не отбрасывает их, не рассеивает их, не устраняет их, не уничтожает их. 
They tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen. They don’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ … uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ … uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Вот монах не терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую недоброжелательную мысль… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит плохих неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen, but gives it up, gets rid of it, eliminates it, and exterminates it. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

“adhivāsetu me bhavaṁ gotamo ajjatanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti.  «Пусть досточтимый Готама вместе с толпой монахов согласится [принять] у меня сегодня пищу». 
“Would Mister Gotama together with the mendicant Saṅgha please accept today’s meal from me?” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho brāhmaṇo pokkharasāti bhagavato adhivāsanaṁ viditvā bhagavato kālaṁ ārocesi: 
Тогда брахман Поккхарасади, узнав о согласии Благостного, сообщил Благостному о времени: 
Then, knowing that the Buddha had consented, Pokkharasāti announced the time to him, 

Adhivāsetu ca me bhavaṁ gotamo svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti.  Пусть досточтимый Готама вместе с толпой монахов согласится [принять] у меня завтра утром пищу». 
Would you and the mendicant Saṅgha please accept a meal from me tomorrow?” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho soṇadaṇḍo brāhmaṇo bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
Тогда брахман Сонаданда, узнав о согласии Благостного, поднялся с сиденья, приветствовал Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, удалился. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Soṇadaṇḍa got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 

“adhivāsetu me bhavaṁ gotamo svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti.  «Пусть досточтимый Готама вместе с толпой монахов согласится [принять] у меня завтра утром пищу». 
“Would Mister Gotama together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me?” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
Тогда брахман Кутаданта, узнав о согласии Благостного, поднялся с сиденья, приветствовал Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, удалился. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Kūṭadanta got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 

adhivāsetu kira bhavaṁ gotamo lohiccassa brāhmaṇassa svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti.  „Право же, пусть досточтимый Готама соблаговолит завтра принять вместе с толпой монахов пропитание у брахмана Лохиччи“». 
together with the mendicant Saṅgha, might please accept tomorrow’s meal from the brahmin Lohicca.” 
adhivāsetu kira, bhante, bhagavā lohiccassa brāhmaṇassa svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti. 
„Право же, господин, пусть Благостный соблаговолит завтра принять вместе с толпой монахов пропитание у брахмана Лохиччи“». 
 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
И Благостный соблаговолил [согласиться], пребывая в молчании. 
the Buddha consented with silence. 
Atha kho rosikā nhāpito bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena lohicco brāhmaṇo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā lohiccaṁ brāhmaṇaṁ etadavoca: 
Тогда брадобрей Бхесика, видя согласие Благостного, поднялся с сиденья, приветствовал Благостного, обошел [его] с правой стороны, приблизился к брахману Лохичче и, приблизившись, так сказал брахману Лохичче: 
Then, knowing that the Buddha had consented, Rosika got up from his seat, went to Lohicca, and said to him, 
adhivāsetu kira, bhante, bhagavā lohiccassa brāhmaṇassa svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā’ti. 
‘Право же, господин, пусть Благостный соблаговолит завтра принять вместе с толпой монахов пропитание у брахмана Лохиччи’“. 
 

“adhivāsetu no, bhante, bhagavā āvasathāgāran”ti.  «Пусть, господин, Благостный согласится [остановиться] у нас в обители». 
“Sir, please consent to come to our guest house.” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho pāṭaligāmikā upāsakā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena āvasathāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ āvasathāgāraṁ santharitvā āsanāni paññapetvā udakamaṇikaṁ patiṭṭhāpetvā telapadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu, upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhaṁsu. Ekamantaṁ ṭhitā kho pāṭaligāmikā upāsakā bhagavantaṁ etadavocuṁ: 
И вот преданные миряне Паталигамы, узнав о согласии Благостного, поднялись с сиденья, приветствовали Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, приблизились к [своей] обители; приблизившись, они устлали всю обитель подстилками, приготовили сиденья, поставили сосуд с водой, установили масляный светильник; [затем снова] приблизились к Благостному; приблизившись, приветствовали Благостного и стали в стороне. И, стоя в стороне, преданные миряне Паталигамы так сказали Благостному: 
Then, knowing that the Buddha had consented, the lay followers of Pāṭali Village got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the guest house, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha, bowed, stood to one side, and told him of their preparations, saying: 
“adhivāsetu no bhavaṁ gotamo ajjatanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti. 
«Пусть досточтимый Готама вместе с толпой монахов согласится [принять] у нас сегодня пищу». 
“Would Mister Gotama together with the mendicant Saṅgha please accept today’s meal from me?” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho sunidhavassakārā magadhamahāmattā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā yena sako āvasatho tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sake āvasathe paṇītaṁ khādanīyaṁ bhojanīyaṁ paṭiyādāpetvā bhagavato kālaṁ ārocāpesuṁ: 
И вот, Сунидха и Вассакара, главные советники Магадхи, узнав о согласии Благостного, приблизились к своей обители; приблизившись, они приказали приготовить в своей обители изысканную твердую пищу и мягкую пищу, и сообщили Благостному о времени: 
Then, knowing that the Buddha had consented, they went to their own guest house, where they had delicious fresh and cooked foods prepared. Then they had the Buddha informed of the time, saying, 
“adhivāsetu me, bhante, bhagavā svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti. 
«Господин, пусть Благостный вместе с толпой монахов согласится [принять] у меня завтра пищу». 
“Sir, may the Buddha together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me.” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho ambapālī gaṇikā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
Тогда ганика Амбапали, узнав о согласии Благостного, поднялась с сиденья, приветствовала Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, удалилась. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Ambapālī got up from her seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on her right, before leaving. 
“adhivāsetu no, bhante, bhagavā svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti. 
«Господин, пусть Благостный вместе с толпой монахов согласится [принять] у нас завтра пищу». 
“Sir, may the Buddha together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from us.” 
“adhivutthaṁ kho me, licchavī, svātanāya ambapāliyā gaṇikāya bhattan”ti. 
«Я уже согласился, личчхавы, [принять] завтра пищу у ганики Амбапали». 
“I have already accepted tomorrow’s meal from Ambapālī the courtesan.” 
adhivutthaṁ → adhivāsitaṁ (sya-all, km) 
Tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāsesi avihaññamāno. 
Но Благостный, будучи наделен способностью самосознания и вдумчивостью, переносил их, не печалясь. 
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness. 
Sace tvaṁ, ānanda, tathāgataṁ yāceyyāsi, dveva te vācā tathāgato paṭikkhipeyya, atha tatiyakaṁ adhivāseyya. 
Если бы, Ананда, ты попросил [тогда так] Татхагату, то двухкратную твою просьбу Татхагата бы отверг, но на третью бы согласился. 
If you had begged me, I would have refused you twice, but consented on the third time. 
Sace tvaṁ, ānanda, tathāgataṁ yāceyyāsi, dveva te vācā tathāgato paṭikkhipeyya, atha tatiyakaṁ adhivāseyya. 
Если бы, Ананда, ты попросил [тогда так] Татхагату, то двукратную твою просьбу Татхагата бы отверг, но на третью бы согласился. 
If you had begged me, I would have refused you twice, but consented on the third time. 
Sace tvaṁ, ānanda, tathāgataṁ yāceyyāsi, dveva te vācā tathāgato paṭikkhipeyya, atha tatiyakaṁ adhivāseyya. 
Если бы, Ананда, ты попросил [тогда так] Татхагату, то двукратную твою просьбу Татхагата бы отверг, но на третью бы согласился. 
Sace tvaṁ, ānanda, tathāgataṁ yāceyyāsi, dveva te vācā tathāgato paṭikkhipeyya, atha tatiyakaṁ adhivāseyya, tasmātihānanda, tuyhevetaṁ dukkaṭaṁ, tuyhevetaṁ aparaddhaṁ. 
Если бы, Ананда, ты попросил [тогда так] Татхагату, то двукратную твою просьбу Татхагата бы отверг, но на третью бы согласился. 
Sace tvaṁ, ānanda, tathāgataṁ yāceyyāsi, dveva te vācā tathāgato paṭikkhipeyya, atha tatiyakaṁ adhivāseyya. 
Если бы, Ананда, ты попросил [тогда так] Татхагату, то двукратную твою просьбу Татхагата бы отверг, но на третью бы согласился. 
If you had begged me, I would have refused you twice, but consented on the third time. 
“adhivāsetu me, bhante, bhagavā svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti. 
«Господин, пусть Благостный вместе с толпой монахов согласится [принять] у меня завтра пищу». 
“Sir, may the Buddha together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me.” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho cundo kammāraputto bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
Тогда сын кузнеца Чунда, узнав о согласии Благостного, поднялся с сиденья, приветствовал Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, удалился. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Cunda got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 
Tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāsesi avihaññamāno. 
Но Благостный, будучи наделен способностью самосознания и вдумчивостью, переносил их не печалясь. 
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness. 
Yā pana tā devatā vītarāgā, tā satā sampajānā adhivāsenti: 
Те же божества, которые свободны от страстей, пребывают наделенными способностью самосознания и вдумчивостью, [полагая] 
But the deities who are free of desire endure, mindful and aware, thinking: 
Ye pana te bhikkhū vītarāgā, te satā sampajānā adhivāsenti: 
Те же монахи, которые освободились от страстей, пребывали наделенными способностью самосознания и вдумчивостью, [полагая]: 
But the mendicants who were free of desire endured, mindful and aware, thinking, 
Yā pana tā devatā vītarāgā, tā satā sampajānā adhivāsenti: 
Те же божества, которые свободны от страстей, пребывают наделенными способностью самосознания и вдумчивостью, [полагая] 
But the deities who are free of desire endure, mindful and aware, thinking: 
Ye pana te bhikkhū vītarāgā, te satā sampajānā adhivāsenti: 
Те же монахи, которые освободились от страстей, пребывали наделенными способностью самосознания и вдумчивостью, [полагая]: 
But the mendicants who were free of desire endured, mindful and aware, thinking, 

Adhivāsesi kho, ānanda, rājā mahāsudassano tuṇhībhāvena.  И вот, Ананда, царь Махасудассана безмолвно согласился. 
King Mahāsudassana consented with silence. 
Adhivāsesi kho, ānanda, rājā mahāsudassano tuṇhībhāvena. 
И вот, Ананда, царь Махасудассана безмолвно согласился. 
King Mahāsudassana consented with silence. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho vessavaṇo mahārājā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ āṭānāṭiyaṁ rakkhaṁ abhāsi: 
И вот Великий царь Вессавана, видя согласие Благостного, произнес в это время охранительное заклинание Атанатию: 
Then, knowing that the Buddha had consented, on that occasion Great King Vessavaṇa recited the Āṭānāṭiya protection. 
Adhivāsesiṁ kho ahaṁ, bhikkhave, tuṇhībhāvena. 
Adhivāsesiṁ kho ahaṁ, bhikkhave, tuṇhībhāvena. 
 
Atha kho, bhikkhave, vessavaṇo mahārājā me adhivāsanaṁ viditvā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ āṭānāṭiyaṁ rakkhaṁ abhāsi: 
Atha kho, bhikkhave, vessavaṇo mahārājā me adhivāsanaṁ viditvā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ āṭānāṭiyaṁ rakkhaṁ abhāsi: 
 

Adhivāsesi kho bhagavā tuṇhībhāvena.  И Благостный безмолвно согласился. 
The Buddha consented in silence. 
Atha kho pāveyyakā mallā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena sandhāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ sandhāgāraṁ santharitvā bhagavato āsanāni paññāpetvā udakamaṇikaṁ patiṭṭhapetvā telapadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; 
И тогда павийские маллы, узнав о согласии Благостного, поднялись с сиденья, приветствовали Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, приблизились к месту собраний; приблизившись, они устлали все место собраний подстилками, приготовили сиденье, поставили сосуд с водой, установили масляный светильник; [затем снова] приблизились к Благостному; 
Then, knowing that the Buddha had consented, the Mallas got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the new town hall, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha, 
Idhāvuso, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti. 
Вот, друзья, монах, поразмыслив, стремится к одному; поразмыслив, соглашается с другим; поразмыслив, избегает третьего; поразмыслив, отбрасывает четвертое. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantiṁ karoti anabhāvaṁ gameti; 
Вот, друзья, монах не соглашается с возникшим чувственным помыслом, отрекается [от него], отбрасывает, устраняет, ведет [его] к уничтожению; 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, 
uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantiṁ karoti anabhāvaṁ gameti. 
он не соглашается со всеми, что ни возникнут, порочными, нехорошими вещами — отрекается [от них], отбрасывает, устраняет, ведет [их] к уничтожению. 
They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Idhāvuso, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti. 
Вот, друзья, монах, поразмыслив, стремится к одному; поразмыслив, соглашается с другим; поразмыслив, избегает третьего, поразмыслив, отбрасывает четвертое. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 

Idhāvuso, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti.  Вот, друзья, монах, поразмыслив, стремится к одному; поразмыслив, соглашается с другим; поразмыслив, избегает третьего; поразмыслив, отбрасывает четвертое. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 

Atthi, bhikkhave, āsavā dassanā pahātabbā, atthi āsavā saṁvarā pahātabbā, atthi āsavā paṭisevanā pahātabbā, atthi āsavā adhivāsanā pahātabbā, atthi āsavā parivajjanā pahātabbā, atthi āsavā vinodanā pahātabbā, atthi āsavā bhāvanā pahātabbā.  Монахи, есть пятна, которые следует отбрасывать видением, есть пятна, которые следует отбрасывать сдерживанием, есть пятна, которые следует отбрасывать использованием, есть пятна, которые следует отбрасывать терпением, есть пятна, которые следует отбрасывать избеганием, есть пятна, которые следует отбрасывать устранением, есть пятна, которые следует отбрасывать развитием. 
Some defilements should be given up by seeing, some by restraint, some by using, some by enduring, some by avoiding, some by dispelling, and some by developing. 
4. Adhivāsanāpahātabbaāsava 
4. Пятна, отбрасываемые терпением 
4. Defilements Given Up by Enduring 
Katame ca, bhikkhave, āsavā adhivāsanā pahātabbā? 
И какие пятна [загрязнений ума], монахи, следует отбрасывать терпением? 
And what are the defilements that should be given up by enduring? 
Idha, bhikkhave, bhikkhu paṭisaṅkhā yoniso khamo hoti sītassa uṇhassa, jighacchāya pipāsāya. Ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ, duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko hoti. 
Вот монах, мудро осмысливая, терпит холод, жару, голод и жажду, контакты с мухами, комарами, ветром и солнцем и ползучими тварями. Он терпит грубые и неприветливые слова и возникшие телесные чувствования – болезненные, мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие, угрожающие жизни. 
Take a mendicant who, reflecting rationally, endures cold, heat, hunger, and thirst. They endure the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles. They endure rude and unwelcome criticism. And they put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 
Yañhissa, bhikkhave, anadhivāsayato uppajjeyyuṁ āsavā vighātapariḷāhā, adhivāsayato evaṁsa te āsavā vighātapariḷāhā na honti. 
Тогда как пятна [различных загрязнений ума], раздражение, взбудораженность могли бы возникнуть в том, кто не терпит этих вещей – в том, кто терпит их, нет пятен, раздражения, взбудораженности. 
For the distressing and feverish defilements that might arise in someone who lives without enduring these things do not arise when they are endured. 
Ime vuccanti, bhikkhave, āsavā adhivāsanā pahātabbā. 
Эти зовутся пятнами, которые следует отбрасывать терпением. 
These are called the defilements that should be given up by enduring. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu paṭisaṅkhā yoniso uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Вот монах, мудро осмысливая, не терпит возникшую мысль, [основанную на] чувственном желании. Он отбрасывает её, устраняет её, избавляется от неё, истребляет её. Мудро осмысливая, он не терпит возникшую мысль, [основанную на] недоброжелательности… не терпит возникшую мысль, [основанную на] жестокости… не терпит возникшие порочные, неблагие состояния [ума]. Он отбрасывает их, устраняет их, избавляется от них, истребляет их. 
Take a mendicant who, reflecting rationally, doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen, but gives it up, gets rid of it, eliminates it, and obliterates it. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Yato kho, bhikkhave, bhikkhuno ye āsavā dassanā pahātabbā te dassanā pahīnā honti, ye āsavā saṁvarā pahātabbā te saṁvarā pahīnā honti, ye āsavā paṭisevanā pahātabbā te paṭisevanā pahīnā honti, ye āsavā adhivāsanā pahātabbā te adhivāsanā pahīnā honti, ye āsavā parivajjanā pahātabbā te parivajjanā pahīnā honti, ye āsavā vinodanā pahātabbā te vinodanā pahīnā honti, ye āsavā bhāvanā pahātabbā te bhāvanā pahīnā honti; 
Монахи, когда у монаха пятна [загрязнений ума], которые следует отбрасывать видением, были отброшены видением; когда пятна, которые следует отбрасывать сдерживанием, были отброшены сдерживанием; когда пятна, которые следует отбрасывать использованием, были отброшены использованием; когда пятна, которые следует отбрасывать терпением, были отброшены терпением; когда пятна, которые следует отбрасывать избеганием, были отброшены избеганием; когда пятна, которые следует отбрасывать устранением, были отброшены устранением; когда пятна, которые следует отбрасывать развитием, были отброшены развитием, – то тогда он зовётся монахом, который пребывает сдержанным с помощью сдерживания всех пятен [загрязнений ума]. 
Now, take a mendicant who, by seeing, has given up the defilements that should be given up by seeing. By restraint, they’ve given up the defilements that should be given up by restraint. By using, they’ve given up the defilements that should be given up by using. By enduring, they’ve given up the defilements that should be given up by enduring. By avoiding, they’ve given up the defilements that should be given up by avoiding. By dispelling, they’ve given up the defilements that should be given up by dispelling. By developing, they’ve given up the defilements that should be given up by developing. 

Passatha no tumhe, bhikkhave, taṁ vacanapathaṁ, aṇuṁ vā thūlaṁ vā, yaṁ tumhe nādhivāseyyāthā”ti?  видите ли вы какое-либо течение речи, незначительное или грубое, которое бы вы не могли вытерпеть? 
do you see any criticism, large or small, that you could not endure?” 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantī karoti na anabhāvaṁ gameti. Uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantī karoti na anabhāvaṁ gameti.  Вот, монах терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он не отбрасывает её, не рассеивает её, не устраняет её, не уничтожает её. Он терпит возникшую недоброжелательную мысль… терпит возникшую мысль о причинении вреда… терпит плохие, неблагие состояния [ума] каждый раз, как они возникают. Он не отбрасывает их, не рассеивает их, не устраняет их, не уничтожает их. 
It’s when a mendicant tolerates a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen. They tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen. They don’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti, pajahati vinodeti byantī karoti anabhāvaṁ gameti. Uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti, pajahati vinodeti byantī karoti anabhāvaṁ gameti. 
Вот, монах не терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую недоброжелательную мысль… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит плохих, неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

Adhivāsetu me bhavaṁ gotamo svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti.  Пусть Благословенный вместе с общиной монахов согласится принять приглашение от меня на завтрашний обед. 
Would Mister Gotama together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me?” 
Adhivāsetu → adhivāsetu ca (pts1ed, mr) 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho saccako nigaṇṭhaputto bhagavato adhivāsanaṁ viditvā te licchavī āmantesi: 
И тогда, зная, что Благословенный согласился, Саччака, сын нигантхов, обратился к Личчхави: 
Then, knowing that the Buddha had consented, Saccaka addressed those Licchavis, 

Adhivāsesi kho āyasmā mahāmoggallāno tuṇhībhāvena.  Достопочтенный Моггаллана молча согласился. 
Mahāmoggallāna consented with silence. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho kāpilavatthavā sakyā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena navaṁ santhāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ santhāgāraṁ santharitvā āsanāni paññapetvā udakamaṇikaṁ upaṭṭhapetvā telappadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; 
Увидев, что Благословенный согласился, Сакьи из Капилаваттху встали со своих сидений, поклонились ему, обошли его справа и затем отправились в новый зал для собраний. Они застелили его коврами, подготовили сиденья, выставили большой кувшин с водой, повесили масляную лампу. Потом они отправились к Благословенному и, 
Then, knowing that the Buddha had consented, the Sakyans got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the new town hall, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha, 

Ākaṅkhamānova, jīvaka, bhikkhu adhivāseti.  Монах соглашается, если того желает. 
The mendicant accepts if they want. 
Ākaṅkhamānova, jīvaka, bhikkhu adhivāseti. 
Монах соглашается, если того желает. 
The mendicant accepts if they want. 

“adhivāsetu me, bhante, bhagavā svātanāya attacatuttho bhattan”ti.  «Уважаемый, пусть Благословенный с тремя другими [монахами] согласится принять от меня завтрашний обед». 
“Sir, may the Buddha please accept tomorrow’s meal from me, together with three other monks.” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho abhayo rājakumāro bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
Тогда царевич Абхая, осознав, что Благословенный согласился, поднялся со своего сиденья, поклонился ему и, обойдя его с правой стороны, ушёл. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Abhaya got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 

So te adhivāseti, nappajahati, na vinodeti, na byantīkaroti, na anabhāvaṁ gameti.  Он терпит их. Он не отбрасывает их, не устраняет их, не прекращает их, не уничтожает их. 
They tolerate them and don’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
So te nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. 
Он не терпит их. Он отбрасывает их, устраняет их, прекращает их, уничтожает их. 
They don’t tolerate them, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

tasmā tathāgato saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodetī’”ti?  Вот почему Татхагата использует одну вещь после осмысливания, терпит другую вещь после осмысливания, избегает ещё другую вещь после осмысливания, и устраняет ещё другую вещь после осмысливания». 
That’s why, after appraisal, he uses some things, endures some things, avoids some things, and dispels some things.’” 
tasmā tathāgato saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodetī’ti. 
 
 
tasmā tathāgato saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodetī’”ti. 
Вот почему Татхагата использует одну вещь после осмысливания, терпит другую вещь после осмысливания, избегает ещё другую вещь после осмысливания, и устраняет ещё другую вещь после осмысливания». 
That’s why, after appraisal, he uses some things, endures some things, avoids some things, and dispels some things.’” 
tasmā tathāgato saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti. 
Вот почему Татхагата использует одну вещь после осмысливания, терпит другую вещь после осмысливания, избегает ещё другую вещь после осмысливания, и устраняет ещё другую вещь после осмысливания. 
That’s why, after appraisal, he uses some things, endures some things, avoids some things, and dispels some things. 

‘adhivāsetu me, bhante, bhagavā svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā’ti.  «Уважаемый, пусть Благословенный вместе с общиной монахов согласится принять приглашение от меня на завтрашний обед». 
‘Sir, would the Buddha together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me?’ 
Adhivāsesi kho, ānanda, kassapo bhagavā arahaṁ sammāsambuddho tuṇhībhāvena. 
Благословенный Кассапа, совершенный и полностью просветлённый, молча согласился. 
The Buddha Kassapa consented with silence. 
Atha kho, ānanda, kikī kāsirājā kassapassa bhagavato sammāsambuddhassa adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā kassapaṁ bhagavantaṁ arahantaṁ sammāsambuddhaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
И тогда, осознав, что Благословенный Кассапа, совершенный и полностью просветлённый, согласился, он встал со своего сиденья, поклонился ему и, обойдя его с правой стороны, ушёл. 
Then, knowing that the Buddha had consented, King Kikī got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 
‘adhivāsetu me, bhante, bhagavā bārāṇasiyaṁ vassāvāsaṁ; 
«Уважаемый, пусть Благословенный согласится принять от меня приглашение провести сезон дождей в Варанаси. 
‘Sir, may the Buddha please accept my invitation to reside in Varanasi for the rainy season. 
‘adhivāsetu me, bhante, bhagavā bārāṇasiyaṁ vassāvāsaṁ; 
«Уважаемый, пусть Благословенный согласится принять от меня приглашение провести сезон дождей в Варанаси. 
‘Sir, may the Buddha please accept my invitation to reside in Varanasi for the rainy season. 
Atha kho, ānanda, kikissa kāsirañño ‘na me kassapo bhagavā arahaṁ sammāsambuddho adhivāseti bārāṇasiyaṁ vassāvāsan’ti ahudeva aññathattaṁ, ahu domanassaṁ. 
Царь подумал: «Благословенный Кассапа, совершенный и полностью просветлённый, не соглашается принять моё приглашение провести сезон дождей в Варанаси» и стал весьма расстроенным и опечаленным. 
Then King Kikī, thinking, ‘The Buddha does not accept my invitation to reside for the rains in Varanasi,’ became sad and upset. 
Tuyhaṁ kho pana, mahārāja, na me kassapo bhagavā arahaṁ sammāsambuddho adhivāseti bārāṇasiyaṁ vassāvāsanti attheva aññathattaṁ, atthi domanassaṁ. 
И теперь, великий царь, ты подумал: «Благословенный Кассапа, совершенный и полностью просветлённый, не соглашается принять моё приглашение провести сезон дождей в Варанаси», и ты стал весьма расстроенным и опечаленным. 
Now, great king, when you thought, “The Buddha does not accept my invitation to reside for the rains in Varanasi,” you became sad and upset. 

“Tena hi, tāta raṭṭhapāla, adhivāsehi svātanāya bhattan”ti.  «Тогда, дорогой Раттхапала, согласись принять приглашение на завтрашний обед!» 
“Well then, dear Raṭṭhapāla, please accept tomorrow’s meal from me.” 
Adhivāsesi kho āyasmā raṭṭhapālo tuṇhībhāvena. 
Достопочтенный Раттхапала молча согласился. 
Raṭṭhapāla consented with silence. 
Atha kho āyasmato raṭṭhapālassa pitā āyasmato raṭṭhapālassa adhivāsanaṁ viditvā yena sakaṁ nivesanaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā mahantaṁ hiraññasuvaṇṇassa puñjaṁ kārāpetvā kilañjehi paṭicchādetvā āyasmato raṭṭhapālassa purāṇadutiyikā āmantesi: 
И тогда, зная, что достопочтенный Раттхапала согласился, его отец отправился обратно в свой дом, где собрал в большую кучу золотые монеты и золотые слитки, и накрыл её ковриками. Затем он сказал бывшим жёнам Раттхапалы: 
Then, knowing that Raṭṭhapāla had consented, his father went back to his own house. He made a heap of gold, both coined and uncoined, and hid it under mats. Then he addressed Raṭṭhapāla’s former wives, 

Adhivāsesi kho, ānanda, nimi rājā tuṇhībhāvena.  Царь Ними молча согласился. 
King Nimi consented with silence. 
Atha kho, ānanda, sakko devānamindo nimissa rañño adhivāsanaṁ viditvā—seyyathāpi nāma balavā puriso samiñjitaṁ vā bāhaṁ pasāreyya, pasāritaṁ vā bāhaṁ samiñjeyya; evameva—nimissa rañño pamukhe antarahito devesu tāvatiṁsesu pāturahosi. 
И тогда, подобно тому, как сильный человек мог бы распрямить согнутую руку или согнуть распрямлённую, Сакка, царь богов, исчез перед царём Ними и возник среди богов мира Тридцати трёх. 
Then, knowing that the king had consented, as easily as a strong person would extend or contract their arm, Sakka vanished from King Nimi and reappeared among the gods of the thirty-three. 

‘adhivāsetu kira, bhante, bhagavā bodhissa rājakumārassa svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā’”ti.  «Уважаемый, пусть Благословенный с общиной монахов согласится принять от царевича Бодхи приглашение на завтрашний обед». 
might accept tomorrow’s meal from me together with the mendicant Saṅgha.” 
‘adhivāsetu kira bhavaṁ gotamo bodhissa rājakumārassa svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā’”ti. 
 
 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
Благословенный молча согласился. 
the Buddha consented with silence. 
Atha kho sañjikāputto māṇavo bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā yena bodhi rājakumāro tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā bodhiṁ rājakumāraṁ etadavoca: 
И тогда, осознав, что Благословенный согласился, Саньджикапутта встал со своего сиденья, отправился к царевичу Бодхи, и сказал: 
Then, knowing that the Buddha had consented, Sañjikāputta got up from his seat, went to Prince Bodhi, and said, 
adhivāsetu kira bhavaṁ gotamo bodhissa rājakumārassa svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā’ti. 
 
 

“adhivāsehi tvaṁ, brāhmaṇa, adhivāsehi tvaṁ, brāhmaṇa.  «Терпи, брахман! Терпи, брахман! 
“Endure it, brahmin! Endure it, brahmin! 

Adhivāsesi kho āyasmā ānando tuṇhībhāvena.  Достопочтенный Ананда молча согласился. 
Ānanda consented with silence. 
Adhivāsesi kho āyasmā ānando tuṇhībhāvena. 
Достопочтенный Ананда молча согласился. 
Ānanda consented with silence. 

Adhivāsetu ca me bhavaṁ gotamo svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti.  И пусть Благословенный вместе с общиной монахов примет моё приглашение на завтрашний обед!» 
Would you and the mendicant Saṅgha please accept a meal from me tomorrow?” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho brahmāyu brāhmaṇo bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
И когда брахман Брахмайю понял, что приглашение принято, он поднялся со своего сиденья, поклонился Благословенному, и, обойдя его с правой стороны, ушёл. 
Then, knowing that the Buddha had consented, Brahmāyu got up from his seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before leaving. 

“adhivāsetu me bhavaṁ gotamo svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti.  «Пусть господин Готама вместе с общиной монахов согласится принять от меня приглашение на завтрашний обед». 
“Would Mister Gotama together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me?” 
adhivāsetu me bhavaṁ gotamo svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti. 
всё равно пусть господин Готама вместе с общиной монахов согласится принять от меня приглашение на завтрашний обед». 
Would Mister Gotama together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me?” 
adhivāsetu me bhavaṁ gotamo svātanāya bhattaṁ saddhiṁ bhikkhusaṅghenā”ti. 
всё равно пусть господин Готама вместе с общиной монахов согласится принять от меня приглашение на завтрашний обед». 
Would Mister Gotama together with the mendicant Saṅgha please accept tomorrow’s meal from me?” 
Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena. 
Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho keṇiyo jaṭilo bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā yena sako assamo tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā mittāmacce ñātisālohite āmantesi: 
И тогда, осознав, что Благословенный согласился, отшельник со спутанными волосами [по имени] Кения поднялся со своего сиденья и отправился в свою собственную хижину отшельника, Где обратился к своим друзьям и товарищам, родственникам и родным: 
Then, knowing that the Buddha had consented, Keṇiya got up from his seat and went to his own hermitage. There he addressed his friends and colleagues, relatives and kin, 

Adhivāsesi kho āyasmā sāriputto tuṇhībhāvena.  Достопочтенный Сарипутта молча согласился. 
Sāriputta consented with silence. 

Ime ce tumhe, ānanda, cha sāraṇīye dhamme samādāya vatteyyātha, passatha no tumhe, ānanda, taṁ vacanapathaṁ aṇuṁ vā thūlaṁ vā yaṁ tumhe nādhivāseyyāthā”ti?  Если, Ананда, ты осуществляешь и поддерживаешь эти шесть принципов радушия, то видишь ли ты какое-либо проистечение речи – мелочной или серьёзной – которое ты не смог вытерпеть?» 
If you should undertake and follow these six warm-hearted qualities, do you see any criticism, large or small, that you could not endure?” 

Khamo hoti sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko hoti.  Он терпит холод, жару, голод и жажду, контакт с мухами, комарами, солнцем, ветром и ползучими тварями. Он терпит грубые и неприветливые слова и возникшие телесные чувства – болезненные, мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие, угрожающие жизни. 
They endure cold, heat, hunger, and thirst; the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles; rude and unwelcome criticism; and put up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 

So hoti bhikkhu khamo sītassa uṇhassa jighacchāya pipāsāya ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ duruttānaṁ durāgatānaṁ vacanapathānaṁ, uppannānaṁ sārīrikānaṁ vedanānaṁ dukkhānaṁ tibbānaṁ kharānaṁ kaṭukānaṁ asātānaṁ amanāpānaṁ pāṇaharānaṁ adhivāsakajātiko hoti  Этот монах способен вытерпеть холод и жару, голод и жажду, контакты с мухами, комарами, с солнцем, ветром и ползучими тварями; грубые и неприветливые слова и возникшие телесные чувства – болезненные, мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие, угрожающие жизни. 
Such a mendicant endures cold, heat, hunger, and thirst; the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles; rude and unwelcome criticism; and puts up with physical pain—sharp, severe, acute, unpleasant, disagreeable, and life-threatening. 

‘adhivāsetu kira, bhante, āyasmā anuruddho pañcakaṅgassa thapatissa svātanāya attacatuttho bhattaṁ;  «Уважаемый, пусть достопочтенный Ануруддха с тремя другими [монахами] примет приглашение на завтрашний обед от плотника Панчаканги. 
might please accept tomorrow’s meal from Pañcakaṅga together with the mendicant Saṅgha. 
‘adhivāsetu kira, bhante, āyasmā anuruddho pañcakaṅgassa thapatissa svātanāya attacatuttho bhattaṁ; 
 
 
Adhivāsesi kho āyasmā anuruddho tuṇhībhāvena. 
Достопочтенный Ануруддха молча согласился. 
Venerable Anuruddha consented with silence. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 

Adhivāsesi kho āyasmā sāriputto tuṇhībhāvena.  Достопочтенный Сарипутта молча согласился. 
Sāriputta consented with silence. 

tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno.  Но Благословенный терпел их, будучи осознанным и бдительным, не становясь обеспокоенным. 
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness. 
nāgavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. 
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно нага, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным». 
And as an elephant, he endures painful physical feelings that have come up—sharp, severe, acute, unpleasant, and disagreeable—unbothered, with mindfulness and situational awareness.” 
sīhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. 
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно лев, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным». 
And as a lion, he endures painful physical feelings … unbothered.” 
ājānīyavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. 
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно чистокровный скакун, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным». 
And as a thoroughbred, he endures painful physical feelings … unbothered.” 
nisabhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. 
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно бык-вожак, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным». 
And as a chief bull, he endures painful physical feelings … unbothered.” 
dhorayhavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. 
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие – он терпит их, точно вьючный зверь, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным». 
And as a behemoth, he endures painful physical feelings … unbothered.” 
dantavatā ca samuppannā sārīrikā vedanā dukkhā tibbā kharā kaṭukā asātā amanāpā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno”ti. 
И когда возникли болезненные телесные чувства: мучительные, острые, пронзающие, неприятные, терзающие — он терпит их, точно укрощённый, будучи осознанным, бдительным, не становясь обеспокоенным». 
And as someone tamed, he endures painful physical feelings … unbothered.” 

Tā sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāseti avihaññamāno.  Но Благословенный терпел их, будучи осознанным и бдительным, не становясь обеспокоенным. 
But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness. 

Evaṁ vutto, kho so brahmā taṁ vacanaṁ anadhivāsento sahassakkhattuṁ attānaṁ abhinimminitvā subrahmānaṁ paccekabrahmānaṁ etadavoca:  Когда так было сказано, тот брахма отказался принять их совет. Создав тысячу копий самого себя, он обратился к независимому брахме Субрахме: 
When they had spoken, that divinity refused to accept their advice. He multiplied himself a thousand times and said to Subrahmā, 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  The Buddha consented with silence. 
Atha kho brahmā sahampati bhagavato adhivāsanaṁ viditvā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā tatthevantaradhāyi. 
Then the divinity Sahampati, knowing that the Buddha had consented, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on his right, before vanishing right there. 

Adhivāsesi kho āyasmā sāriputto tuṇhībhāvena.  Достопочтенный Сарипутта молча согласился. 
Sāriputta consented with silence. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  The Buddha consented with silence. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  The Buddha consented with silence. 

Tañce bhikkhu adhivāseti nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, veditabbametaṁ, bhikkhave, bhikkhunā:  Suppose that mendicant tolerates them and doesn’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. They should understand: 
Tañce bhikkhu adhivāseti nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, veditabbametaṁ, bhikkhave, bhikkhunā: 
If that mendicant tolerates them and doesn’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them, they should understand: 
Tañce bhikkhu nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, veditabbametaṁ, bhikkhave, bhikkhunā: 
Suppose that mendicant doesn’t tolerate them but gives them up, gets rid of them, eliminates them, and obliterates them. They should understand: 
Tañce bhikkhu nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, veditabbametaṁ, bhikkhave, bhikkhunā: 
Suppose that mendicant doesn’t tolerate them but gives them up, gets rid of them, eliminates them, and obliterates them. They should understand: 

“adhivāsetu kira, bhavaṁ udāyī amhākaṁ ācariyabhariyāya verahaccānigottāya brāhmaṇiyā svātanāya bhattan”ti.  “Sir, might Mister Udāyī please accept an offering of tomorrow’s meal from my tutor’s wife, the brahmin lady of the Verahaccāni clan.” 
Adhivāsesi kho āyasmā udāyī tuṇhībhāvena. 
Udāyī consented with silence. 
“adhivāsetu kira bhavaṁ udāyī amhākaṁ ācariyabhariyāya verahaccānigottāya brāhmaṇiyā svātanāya bhattan”ti. 
 
Adhivāsesi kho āyasmā udāyī tuṇhībhāvena. 
 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  Благословенный молча согласился. 
The Buddha consented with silence. 
Atha kho kāpilavatthavā sakyā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena navaṁ santhāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ santhāgāraṁ santharitvā āsanāni paññāpetvā udakamaṇikaṁ patiṭṭhāpetvā telappadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ etadavocuṁ: 
Увидев, что Благословенный согласился, Сакьи из Капилаваттху встали со своих сидений, поклонились ему, обошли его справа, и затем отправились в новый зал для собраний. По прибытии они всюду расстелили там коврики, подготовили сиденья, выставили большой сосуд с водой, повесили масляную лампу. 
Knowing that the Buddha had consented, the Sakyans got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the new town hall, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha and told him of their preparations, saying, 

Yo etā nādhivāseti,  If you can’t abide 
Yo cetā adhivāseti, 
If you can endure 

“adhivāsentu me, bhante, therā svātanāya bhattan”ti.  «Достопочтенные, пусть старцы согласятся принять приглашение от меня на завтрашний обед». 
“Honorable Seniors, please accept my offering of tomorrow’s meal.” 
Adhivāsesuṁ kho therā bhikkhū tuṇhībhāvena. 
Старшие монахи молча согласились. 
They consented with silence. 
Atha kho citto gahapati therānaṁ bhikkhūnaṁ adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā there bhikkhū abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
И тогда домохозяин Читта, осознав, что старцы согласились, поднялся со своего сиденья, поклонился им и ушёл, обойдя их с правой стороны. 
Knowing that the senior mendicants had consented, Citta got up from his seat, bowed, and respectfully circled them, keeping them on his right, before leaving. 

“adhivāsentu me, bhante therā, svātanāya bhattan”ti.  «Достопочтенные, пусть старцы согласятся принять приглашение от меня на завтрашний обед». 
“Honorable Seniors, please accept my offering of tomorrow’s meal.” 
Adhivāsesuṁ kho therā bhikkhū tuṇhībhāvena. 
Старшие монахи молча согласились. 
They consented with silence. 
Atha kho citto gahapati therānaṁ bhikkhūnaṁ adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā there bhikkhū abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
И тогда домохозяин Читта, осознав, что старцы согласились, поднялся со своего сиденья, поклонился им и ушёл, обойдя их с правой стороны. 
Then, knowing that the senior mendicants had consented, Citta got up from his seat, bowed, and respectfully circled them, keeping them on his right, before leaving. 

“adhivāsentu me, bhante therā, svātanāya gokule bhattan”ti.  «Достопочтенные, пусть старцы согласятся принять приглашение от меня на завтрашний обед». 
“Honorable Seniors, please accept my offering of tomorrow’s meal in my barn.” 
Adhivāsesuṁ kho therā bhikkhū tuṇhībhāvena. 
Старшие монахи молча согласились. 
They consented with silence. 
Atha kho citto gahapati therānaṁ bhikkhūnaṁ adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā there bhikkhū abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā pakkāmi. 
И тогда домохозяин Читта, осознав, что старцы согласились, поднялся со своего сиденья, поклонился им и ушёл, обойдя их с правой стороны. 
Then, knowing that the senior mendicants had consented, Citta got up from his seat, bowed, and respectfully circled them, keeping them on his right, before leaving. 

Tatra sudaṁ bhagavā sato sampajāno adhivāsesi avihaññamāno.  But he endured unbothered, with mindfulness and situational awareness. 

Adhivāsesi kho āyasmā ānando tuṇhībhāvena.  Ānanda consented with silence. 

Adhivāsesi bhagavā tuṇhībhāvena.  The Buddha consented with silence. 

Adhivāsesi kho āyasmā sāriputto tuṇhībhāvena.  Sāriputta consented with silence. 

Adhivāsesi kho āyasmā ānando tuṇhībhāvena.  Ānanda consented with silence.