“Ekadhammo, bhikkhave, bhāvito bahulīkato paññāpabhedāya saṁvattati … anupādāparinibbānāya saṁvattati.  ведёт к различению посредством мудрости… ведёт к ниббане посредством не-цепляния… 
“One thing, mendicants, when developed and cultivated leads to demolition by wisdom … to extinguishment by not grasping. 
Ayaṁ kho, bhikkhave, ekadhammo bhāvito bahulīkato paññāpabhedāya saṁvattati … anupādāparinibbānāya saṁvattatī”ti. 
 
This one thing, mendicants, when developed and cultivated leads to demolition by wisdom … to extinguishment by not grasping.” 
“Ekadhammo, bhikkhave, bhāvito bahulīkato paññāpaṭilābhāya saṁvattati … paññāvuddhiyā saṁvattati … paññāvepullāya saṁvattati … mahāpaññatāya saṁvattati … puthupaññatāya saṁvattati … vipulapaññatāya saṁvattati … gambhīrapaññatāya saṁvattati … asāmantapaññatāya saṁvattati … bhūripaññatāya saṁvattati … paññābāhullāya saṁvattati … sīghapaññatāya saṁvattati … lahupaññatāya saṁvattati … hāsapaññatāya saṁvattati … javanapaññatāya saṁvattati … tikkhapaññatāya saṁvattati … nibbedhikapaññatāya saṁvattati. 
ведёт к обретению мудрости… ведёт к возрастанию мудрости… ведёт к увеличению мудрости… ведёт к величию мудрости… ведёт к обширности мудрости… ведёт к безбрежности мудрости… ведёт к глубине мудрости… ведёт к состоянию непревзойдённой мудрости… ведёт к широте мудрости… ведёт к изобилию мудрости… ведёт к быстроте мудрости… ведёт к плавучести мудрости… ведёт к радости мудрости… ведёт к ловкости мудрости… ведёт к остроте мудрости… ведёт к проницательности мудрости… 
“One thing, mendicants, when developed and cultivated, leads to the getting of wisdom … the growth of wisdom … the increase of wisdom … to great wisdom … to widespread wisdom … to abundant wisdom … to deep wisdom … to extraordinary wisdom … to vast wisdom … to much wisdom … to fast wisdom … to light wisdom … to laughing wisdom … to swift wisdom … to sharp wisdom … to penetrating wisdom. 
Ayaṁ kho, bhikkhave, ekadhammo bhāvito bahulīkato paññāpaṭilābhāya saṁvattati … paññāvuddhiyā saṁvattati … paññāvepullāya saṁvattati … mahāpaññatāya saṁvattati … puthupaññatāya saṁvattati … vipulapaññatāya saṁvattati … gambhīrapaññatāya saṁvattati … asāmantapaññatāya saṁvattati … bhūripaññatāya saṁvattati … paññābāhullāya saṁvattati … sīghapaññatāya saṁvattati … lahupaññatāya saṁvattati … hāsapaññatāya saṁvattati … javanapaññatāya saṁvattati … tikkhapaññatāya saṁvattati … nibbedhikapaññatāya saṁvattatī”ti. 
 
This one thing, when developed and cultivated, leads to the getting of wisdom … the growth of wisdom … the increase of wisdom … to great wisdom … to widespread wisdom … to abundant wisdom … to deep wisdom … to extraordinary wisdom … to vast wisdom … to much wisdom … to fast wisdom … to light wisdom … to laughing wisdom … to swift wisdom … to sharp wisdom … to penetrating wisdom.” 

Katamo ca, bhikkhave, avakujjapañño puggalo?  И каков, монахи, человек с перевёрнутой мудростью? 
And who is the person with upside-down wisdom? 
Katamo ca, bhikkhave, ucchaṅgapañño puggalo? 
И каков человек с надколенной мудростью? 
And who is the person with wisdom on their lap? 
Katamo ca, bhikkhave, puthupañño puggalo? 
И каков человек с широкой мудростью? 
And who is the person with widespread wisdom? 

“Yathā kathaṁ pana, brāhmaṇa, brāhmaṇā brāhmaṇaṁ tevijjaṁ paññāpentī”ti?  “Но как, брахман, брахманы описывают брахмана, который мастер тройственного знания?” 
“But brahmin, how do the brahmins describe a brahmin who is master of the three Vedic knowledges?” 

“Yathā kathaṁ pana, brāhmaṇa, brāhmaṇā tevijjaṁ paññapentī”ti?  “Но как, брахман, брахманы описывают брахмана, который мастер тройственного знания?” 
“But brahmin, how do the brahmins describe a brahmin who is proficient in the three Vedic knowledges?” 

Katamā ca, mahānāma, sekhā paññā?  И каково понимание ученика? 
And what is the wisdom of a trainee? 

Katamā ca, bhikkhave, adhipaññāsikkhā?  И что такое, монахи, тренировка в высшей мудрости? 
And what is the training in the higher wisdom? 

Katamā ca, bhikkhave, adhipaññāsikkhā?  И что такое, монахи, тренировка в высшей мудрости? 
And what is the training in the higher wisdom? 

Katamā ca, gahapati, paññāsampadā?  И что такое совершенство в мудрости? 
And what is accomplishment in wisdom? 

Katame ca, bhikkhave, dhammā paññāya sacchikaraṇīyā?  И какие вещи нужно реализовать мудростью? 
What things are to be realized with wisdom? 

Kathañca, bhikkhave, paññuttaraṁ hoti?  И каким образом понимание является её надзирателем? 
And how is wisdom its overseer? 

Katamañca, bhikkhave, paññābalaṁ?  И что такое сила мудрости? 
And what is the power of wisdom? 

Evamevaṁ kho, bhikkhave, yāvakīvañca bhikkhuno saddhāya akataṁ hoti kusalesu dhammesu, hiriyā akataṁ hoti kusalesu dhammesu, ottappena akataṁ hoti kusalesu dhammesu, vīriyena akataṁ hoti kusalesu dhammesu, paññāya akataṁ hoti kusalesu dhammesu, anurakkhitabbo tāva me so, bhikkhave, bhikkhu hoti.  Точно также, пока монах ещё не совершенен В вере [в практике развития] благих качеств, в чувстве стыда… в боязни совершить проступок… в усердии… в мудрости [в практике развития] благих качеств, мне всё ещё нужно присматривать за ним. 
In the same way, I still need to look after a mendicant who hasn’t finished developing faith, conscience, prudence, energy, and wisdom regarding skillful qualities. 
Yato ca kho, bhikkhave, bhikkhuno saddhāya kataṁ hoti kusalesu dhammesu, hiriyā kataṁ hoti kusalesu dhammesu, ottappena kataṁ hoti kusalesu dhammesu, vīriyena kataṁ hoti kusalesu dhammesu, paññāya kataṁ hoti kusalesu dhammesu, anapekkho dānāhaṁ, bhikkhave, tasmiṁ bhikkhusmiṁ homi: 
Но когда монах совершенен в вере… мудрости [в практике развития] благих качеств, я не волнуюсь о нём, думая так: 
But when a mendicant has finished developing faith, conscience, prudence, energy, and wisdom regarding skillful qualities, I need not be concerned, thinking: 

Katamañca, bhikkhave, paññābalaṁ?  И что такое сила понимания? 
And what is the power of wisdom? 

Kattha ca, bhikkhave, paññābalaṁ daṭṭhabbaṁ?  И где следует видеть силу мудрости? 
And where should the power of wisdom be seen? 

api ca khvassa aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya.  но он хорошо ухватывает некоторый объект сосредоточения, хорошо настраивается на него, хорошо удерживает его, и хорошо проникает в него мудростью. 
But a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom. 
Yathā yathā, bhikkhave, bhikkhuno aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthapaṭisaṁvedī ca hoti dhammapaṭisaṁvedī ca. 
То, каким образом монах хорошо ухватил некоторый объект сосредоточения, хорошо настроился на него, хорошо удерживал его, и хорошо проникал в него мудростью, точно таким же образом в отношении этой Дхаммы он переживает вдохновение от смысла и вдохновение от Дхаммы. 
In whatever way a mendicant’s meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom, they always feel inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma. 

Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhuno paccavekkhaṇānimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya.  Далее, монах хорошо ухватил объект пересмотра, хорошо настроился на него, хорошо удержал его, и хорошо проник в него мудростью. 
Furthermore, the meditation that is a basis for reviewing is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom by a mendicant. 
Evamevaṁ kho, bhikkhave, bhikkhuno paccavekkhaṇānimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya. 
точно также, монах хорошо ухватил объект пересмотра, хорошо настроился на него, хорошо удержал его, и хорошо проник в него мудростью. 
In the same way, the meditation that is a basis for reviewing is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom by a mendicant. 

Katamañca, bhikkhave, paññādhanaṁ?  И что такое богатство мудрости? 
And what is the wealth of wisdom? 

“Pañcime, bhikkhave, dhammā bhāvitā bahulīkatā cetovimuttiphalā ca honti cetovimuttiphalānisaṁsā ca, paññāvimuttiphalā ca honti paññāvimuttiphalānisaṁsā ca.  “Монахи, эти пять вещей, будучи развитыми и взращенными, имеют своим плодом освобождение ума, освобождение ума своим плодом и благом. Они имеют своим плодом освобождение мудростью, освобождение мудростью своим плодом и благом. 
“Mendicants, these five things, when developed and cultivated, have freedom of heart and freedom by wisdom as their fruit and benefit. 
Ime kho, bhikkhave, pañca dhammā bhāvitā bahulīkatā cetovimuttiphalā ca honti cetovimuttiphalānisaṁsā ca, paññāvimuttiphalā ca honti paññāvimuttiphalānisaṁsā ca. 
Эти пять вещей, будучи развитыми и взращенными, имеют своим плодом освобождение ума, освобождение ума своим плодом и благом. Они имеют своим плодом освобождение мудростью, освобождение мудростью своим плодом и благом. 
These five things, when developed and cultivated, have freedom of heart and freedom by wisdom as their fruit and benefit. 

“Pañcime, bhikkhave, dhammā bhāvitā bahulīkatā cetovimuttiphalā ca honti cetovimuttiphalānisaṁsā ca, paññāvimuttiphalā ca honti paññāvimuttiphalānisaṁsā ca.  “Монахи, эти пять вещей, будучи развитыми и взращенными, имеют своим плодом освобождение ума, освобождение ума своим плодом и благом. Они имеют своим плодом освобождение мудростью, освобождение мудростью своим плодом и благом. 
“Mendicants, these five things, when developed and cultivated, have freedom of heart and freedom by wisdom as their fruit and benefit. 
ime kho, bhikkhave, pañca dhammā bhāvitā bahulīkatā cetovimuttiphalā ca honti cetovimuttiphalānisaṁsā ca, paññāvimuttiphalā ca honti paññāvimuttiphalānisaṁsā ca. 
Эти пять вещей, будучи развитыми и взращенными, имеют своим плодом освобождение ума, освобождение ума своим плодом и благом. Они имеют своим плодом освобождение мудростью, освобождение мудростью своим плодом и благом. 
These five things, when developed and cultivated, have freedom of heart and freedom by wisdom as their fruit and benefit. 

appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya na nikāmalābhī hoti na akicchalābhī na akasiralābhī;  то есть, беседы о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности, о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī; 
 
talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

Atidūre vā gacchati accāsanne vā, na pattapariyāpannaṁ gaṇhati, āpattisāmantā bhaṇamānaṁ na nivāreti, bhaṇamānassa antarantarā kathaṁ opāteti, duppañño hoti jaḷo eḷamūgo.  Он идёт слишком далеко позади или слишком близко. Он не берёт твою чашу, когда она наполнена. Он не сдерживает тебя, когда твоя речь близка к совершению проступка. Он перебивает тебя, когда ты говоришь. Он немудрый, глупый, тупой. 
They walk too far away or too close behind. They don’t take your bowl when it’s full. They don’t warn you when your speech is bordering on an offense. They keep on interrupting while you’re speaking. And they’re witless, dull, and idiotic. 
Nātidūre gacchati na accāsanne, pattapariyāpannaṁ gaṇhati, āpattisāmantā bhaṇamānaṁ nivāreti, bhaṇamānassa na antarantarā kathaṁ opāteti, paññavā hoti ajaḷo aneḷamūgo. 
Он не идёт слишком далеко позади или слишком близко. Он берёт твою чашу, когда она наполнена. Он сдерживает тебя, когда твоя речь близка к совершению проступка. Он не перебивает тебя, когда ты говоришь. Он мудрый, умный, сообразительный. 
They don’t walk too far away or too close behind. They take your bowl when it is full. They warn you when your speech is bordering on an offense. They don’t interrupt while you’re speaking. And they’re wise, bright, and clever. 

Kathaṁ paribhoti, kathikaṁ paribhoti, attānaṁ paribhoti, duppañño hoti jaḷo eḷamūgo, anaññāte aññātamānī hoti.  Он относится с пренебрежением к беседе. Он относится с пренебрежением к говорящему. Он относится с пренебрежением к себе. Он немудрый, глупый, тупой. Он воображает, будто понял то, чего на самом деле не понял. 
They disparage the talk, the speaker, or themselves. They’re witless, dull, and idiotic. They think they know what they don’t know. 
Na kathaṁ paribhoti, na kathikaṁ paribhoti, na attānaṁ paribhoti, paññavā hoti ajaḷo aneḷamūgo, na anaññāte aññātamānī hoti. 
Он не относится с пренебрежением к беседе… говорящему… себе. Он мудрый, умный, сообразительный. Он не воображает, будто понял то, чего на самом деле не понял. 
They don’t disparage the talk, the speaker, or themselves. They’re wise, bright, and clever. They don’t think they know what they don’t know. 

“Ye te, bhante, puggalā assaddhā jīvikatthā na saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā saṭhā māyāvino ketabino uddhatā unnaḷā capalā mukharā vikiṇṇavācā indriyesu aguttadvārā bhojane amattaññuno jāgariyaṁ ananuyuttā sāmaññe anapekkhavanto sikkhāya na tibbagāravā bāhulikā sāthalikā okkamane pubbaṅgamā paviveke nikkhittadhurā kusītā hīnavīriyā muṭṭhassatino asampajānā asamāhitā vibbhantacittā duppaññā eḷamūgā, te mayā evaṁ vuccamānā na padakkhiṇaṁ gaṇhanti.  “Почтенный, бывает некие люди, лишённые веры, ушедшие из жизни домохозяйской в жизнь бездомную не благодаря вере, но с намерением обеспечить себе жизнь. Они коварные, лицемерные, обманчивые, неугомонные, чванливые, самовлюблённые, болтливые, беспорядочные в беседах, не охраняют дверей органов чувств, неумеренные в еде, не предаются бодрствованию, безразличные к аскетической жизни, не имеют глубокого почтения к тренировке, проживают в роскоши, апатичные, превосходящие других в своём падении, уклоняющиеся от своей обязанности [жить] в затворничестве, ленивые, лишённые усердия, с замутнёнными умами, не имеющие бдительности, несосредоточенные, с блуждающими умами, немудрые, тупые. Когда я говорю им так, они не принимают с уважением то, о чём я говорю. 
“Sir, there are those faithless people who went forth from the lay life to homelessness not out of faith but to earn a livelihood. They’re devious, deceitful, and sneaky. They’re restless, insolent, fickle, scurrilous, and loose-tongued. They do not guard their sense doors or eat in moderation, and they are not dedicated to wakefulness. They don’t care about the ascetic life, and don’t keenly respect the training. They’re indulgent and slack, leaders in backsliding, neglecting seclusion, lazy, and lacking energy. They’re unmindful, lacking situational awareness and immersion, with straying minds, witless and idiotic. When I speak to them like this, they don’t respectfully take it up. 
“Ye te, sāriputta, puggalā assaddhā jīvikatthā na saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā saṭhā māyāvino ketabino uddhatā unnaḷā capalā mukharā vikiṇṇavācā indriyesu aguttadvārā bhojane amattaññuno jāgariyaṁ ananuyuttā sāmaññe anapekkhavanto sikkhāya na tibbagāravā bāhulikā sāthalikā okkamane pubbaṅgamā paviveke nikkhittadhurā kusītā hīnavīriyā muṭṭhassatino asampajānā asamāhitā vibbhantacittā duppaññā eḷamūgā, tiṭṭhantu te. 
“Сарипутта, оставь этих людей, которые лишены веры, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную не благодаря вере, но с намерением обеспечить себе жизнь… немудрые, тупые. 
“Sāriputta, those faithless people who went forth from the lay life to homelessness not out of faith but to earn a livelihood … Leave them be. 

Katamañca, bhikkhave, paññābalaṁ?  И что такое сила мудрости? 
And what is the power of wisdom? 

Katamañca, bhikkhave, paññādhanaṁ?  И что такое богатство мудрости? 
And what is the wealth of wisdom? 

sappāyāsappāyesu kho panassa dhammesu hīnappaṇītesu kaṇhasukkasappaṭibhāgesu nimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya.  И затем, в отношении качеств, которые уместные и неуместные, низшие и высшие, тёмные и яркие, а также [в отношении] их противоположностей, он хорошо ухватил причину, хорошо взялся за неё, хорошо изучил её, и хорошо проник в неё мудростью. 
The patterns of qualities—suitable or unsuitable, inferior or superior, or those on the side of dark or bright—are properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom. 

sappāyāsappāyesu kho panassa dhammesu hīnappaṇītesu kaṇhasukkasappaṭibhāgesu nimittaṁ suggahitaṁ sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya.  И затем, в отношении качеств, которые уместные и неуместные, низшие и высшие, тёмные и яркие, а также [в отношении] их противоположностей, он хорошо ухватил причину, хорошо взялся за неё, хорошо изучил её и хорошо проник в неё мудростью. 
The patterns of qualities—suitable or unsuitable, inferior or superior, or those on the side of dark or bright—were properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom. 

Kathañca, visākhe, mātugāmo paññāsampanno hoti?  И каким образом женщина совершенна в понимании? 
And how is a female accomplished in wisdom? 

Kathañca, bhikkhave, mātugāmo paññāsampanno hoti?  И каким образом женщина совершенна в понимании? 
And how is a female accomplished in wisdom? 

Katamā ca, byagghapajja, paññāsampadā?  И что такое совершенство в мудрости? 
And what is accomplishment in wisdom? 

Katamā ca, brāhmaṇa, paññāsampadā?  И что такое совершенство в мудрости? 
And what is accomplishment in wisdom? 

‘kintāhaṁ saddho ca assaṁ, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseyyaṁ, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī assaṁ akicchalābhī akasiralābhī, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja vihareyyan’ti.  “Как мне обладать верой… а также и быть тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни, входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно? 
‘How can I become faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, one who gets the four absorptions when they want, and one who lives having realized the ending of defilements?’ 
Yato ca kho, bhikkhave, bhikkhu saddho ca hoti, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseti, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati; 
Но когда, монахи, монах обладает верой, [когда он] нравственный, учёный, является проповедником Дхаммы; тем, кто часто посещает собрания; тем, кто уверенно учит Дхамме собрание; тем, кто достигает по желанию, без сложностей и проблем, четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятными пребываниями в этой самой жизни, а также и тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни, входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно – 
When they’re faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, one who gets the four absorptions when they want, and one who lives having realized the ending of defilements, 

‘kintāhaṁ saddho ca assaṁ, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseyyaṁ, ye te santā vimokkhā atikkamma rūpe āruppā te kāyena phusitvā vihareyyaṁ, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja vihareyyan’ti.  “Как мне обладать верой… а также и быть тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни, входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно? 
‘How can I become faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, one who gets the formless liberations, and one who lives having realized the ending of defilements?’ 

Katamā ca, bhikkhave, paññāsampadā?  И что такое совершенство в мудрости? 
And what is accomplishment in wisdom? 

Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, друзья, монах слушает по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью, которая ведёт к раскрытию сердца, то есть – беседу о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Furthermore, a mendicant gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī. 
то можно ожидать, что он станет слушать по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью… 
take part in talk about self-effacement that helps open the heart … 

Puna caparaṁ, meghiya, yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, монах слушает по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью, которая ведёт к раскрытию сердца, то есть – беседу о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Furthermore, a mendicant gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

Katamañca, bhikkhave, paññābalaṁ?  И что такое, монахи, сила мудрости? 
And what is the power of wisdom? 

Kathañca, bhikkhave, bhikkhuno paññāya cittaṁ suparicitaṁ hoti?  И каким образом ум монаха хорошо объединён мудростью? 
And how is a mendicant’s mind well consolidated with wisdom? 

‘kintāhaṁ saddho ca assaṁ, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseyyaṁ, vinayadharo ca, āraññiko ca pantasenāsano, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī assaṁ akicchalābhī akasiralābhī, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja vihareyyan’ti.  “Как мне обладать верой и быть нравственным, учёным, являться проповедником Дхаммы; тем, кто часто посещает собрания; тем, кто уверенно учит Дхамме собрание; являться экспертом по Винае; быть тем, кто, отправившись в уединённые жилища, проживает в лесу, тем, кто без сложностей и проблем достигает четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни, и тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно?” 
‘How can I become faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, an expert in the training, one who lives in the wilderness, in remote lodgings, one who gets the four absorptions when they want, and one who lives having realized the ending of defilements?’ 
Yato ca kho, bhikkhave, bhikkhu saddho ca hoti, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseti, vinayadharo ca, āraññiko ca pantasenāsano, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati; 
Но когда монах обладает верой… является нравственным, учёным, являться проповедником Дхаммы; тем, кто часто посещает собрания; тем, кто уверенно учит Дхамме собрание; являться экспертом по Винае; быть тем, кто, отправившись в уединённые жилища, проживает в лесу, тем, кто без сложностей и проблем достигает четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни, и тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно, 
When they’re faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, an expert in the training, one who lives in the wilderness, in remote lodgings, one who gets the four absorptions when they want, and one who lives having realized the ending of defilements, 

‘kintāhaṁ saddho ca assaṁ, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseyyaṁ, vinayadharo ca, āraññiko ca pantasenāsano, ye te santā vimokkhā atikkamma rūpe āruppā te ca kāyena phusitvā vihareyyaṁ, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja vihareyyan’ti.  “Как мне обладать верой… …быть тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно?” 
‘How can I become faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, an expert in the training, one who lives in the wilderness, in remote lodgings, one who gets the formless liberations, and one who lives having realized the ending of defilements?’ 
Yato ca kho, bhikkhave, bhikkhu saddho ca hoti, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseti, vinayadharo ca, āraññiko ca pantasenāsano, ye te santā vimokkhā atikkamma rūpe āruppā te ca kāyena phusitvā viharati, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati; 
Но когда монах обладает верой… …а также является тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно – 
When they’re faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, an expert in the monastic law, one who lives in the wilderness, in remote lodgings, one who gets the formless liberations, and one who lives having realized the ending of defilements, 

Yato ca kho, bhikkhave, bhikkhu saddho ca hoti, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseti, vinayadharo ca, anekavihitañca pubbenivāsaṁ anussarati, seyyathidaṁ—ekampi jātiṁ dvepi jātiyo …pe… iti sākāraṁ sauddesaṁ anekavihitaṁ pubbenivāsaṁ anussarati, dibbena ca cakkhunā visuddhena atikkantamānusakena …pe… yathākammūpage satte pajānāti, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati.  Но когда монах обладает верой… …а также является тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно – 
When they are faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, an expert in the training, one who recollects their many kinds of past lives, one who with clairvoyance that surpasses the human sees sentient beings passing away and being reborn, and one who lives having realized the ending of defilements, 

Kathañca, bhikkhave, bhikkhu suvimuttapañño hoti?  И как монах хорошо освобождён мудростью? 
And how is a mendicant well freed by wisdom? 

Katame ca, bhikkhave, dhammā neva kāyena pahātabbā no vācāya, paññāya disvā pahātabbā?  И каковы вещи, которые следует отбросить ни телом, ни речью, но [которые отбрасываются] за счёт видения пониманием? 
And what are the things that should be given up neither by the body, nor by speech, but by seeing again and again with wisdom? 

Puna caparaṁ, bhante, bhagavā yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpāya kathāya nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, почтенный, Благословенный слушает по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью, которая ведёт к уничтожению [загрязнений ума], ведёт к раскрытию сердца, то есть – беседу о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Furthermore, the Buddha gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when he wants, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

“kati nu kho, bhante, atthavase paṭicca tathāgatena sāvakānaṁ sikkhāpadaṁ paññattaṁ, pātimokkhaṁ uddiṭṭhan”ti?  “Почтенный, на скольких основаниях Татхагата предписал [соблюдение] правил [монашеской] тренировки для своих учеников и продекламировал Патимоккху?” 
“Sir, for how many reasons did the Realized One lay down training rules for his disciples and recite the monastic code?” 

Appicchakathā, santuṭṭhikathā, pavivekakathā, asaṁsaggakathā, vīriyārambhakathā, sīlakathā, samādhikathā, paññākathā, vimuttikathā, vimuttiñāṇadassanakathāti—  Беседы о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности с другими, о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

Katamo cassa ariyo ñāyo paññāya sudiṭṭho hoti suppaṭividdho?  И каков благородный метод, который он чётко увидел и [в который] тщательно проник мудростью? 
And what is the noble system that they have clearly seen and comprehended with wisdom? 

“Yathā kathaṁ pana, cunda, brāhmaṇā pacchābhūmakā kamaṇḍalukā sevālamālikā aggiparicārikā udakorohakā soceyyāni paññapentī”ti?  “И каким образом, Чунда, брахманы с запада предписывают ритуалы очищения?” 
“But Cunda, what kind of purity do these western brahmins advocate?” 

Kathañca, bhikkhave, bhikkhu na rūpaññū hoti?  И каким образом монах не имеет знания формы? 
And how does a mendicant not know form? 
Kathañca, bhikkhave, bhikkhu rūpaññū hoti? 
И каким образом монах имеет знание формы? 
And how does a mendicant know form? 

santi hi kho samaṇabrāhmaṇā paṇḍitā nipuṇā kataparappavādā vālavedhirūpā, te bhindantā maññe caranti paññāgatena diṭṭhigatāni,  есть ведь такие отшельники и брахманы, мудрые, изощренные, искусные в спорах, способные пронзить волос, которые, я бы сказал, движутся, расщепляя ложные взгляды ходом своего постижения. ", 
There are clever ascetics and brahmins who are subtle, accomplished in the doctrines of others, hair-splitters. You’d think they live to demolish convictions with their intellect. 

“katihi pana, brāhmaṇa, aṅgehi samannāgataṁ brāhmaṇā brāhmaṇaṁ paññapenti;  “Сколькими признаками должен быть наделен брахман, чтобы брахманы признали его брахманом и чтобы, говоря 
“Brahmin, how many factors must a brahmin possess for the brahmins to describe him as a brahmin; 
Katamā sā paññā”ti? 
каково это постижение?” 
And what is that wisdom?” 

Santi, kassapa, eke samaṇabrāhmaṇā paṇḍitā nipuṇā kataparappavādā vālavedhirūpā. Te bhindantā maññe caranti paññāgatena diṭṭhigatāni.  Есть, Кассапа, некоторые отшельники и брахманы, мудрые, изощренные, искусные в спорах, способные пронзить волос, которые, я бы сказал, движутся, расщепляя ложные взгляды ходом своего постижения. 
There are some clever ascetics and brahmins who are subtle, accomplished in the doctrines of others, hair-splitters. You’d think they live to demolish convictions with their intellect. 
“katamā pana sā, bho gotama, sīlasampadā, katamā cittasampadā, katamā paññāsampadā”ti? 
“Каково же, почтенный Готама, это совершенство в нравственности, каково совершенство в сознании, каково совершенство в постижении?” 
“But Mister Gotama, what is that accomplishment in ethics, in mind, and in wisdom?” 

“Yathā kathaṁ pana, bhante, bhagavā ekampi saññaggaṁ paññapeti, puthūpi saññagge paññapetī”ti?  “Как же это, господин, Благостный и учит об одной вершине сознания, и учит о различных вершинах сознания?” 
“But sir, how do you describe it as one peak and as many?” 
Katame ca te, poṭṭhapāda, mayā anekaṁsikā dhammā desitā paññattā? 
Какие же положения, Поттхапада, были мной объяснены и преподаны? 
And what teachings have I taught and pointed out as not categorical? 
Katame ca te, poṭṭhapāda, mayā ekaṁsikā dhammā desitā paññattā? 
Какие же положения, Поттхапада, были мной объяснены и преподаны? 
And what teachings have I taught and pointed out as categorical? 
‘katamo pana so, āvuso, oḷāriko attapaṭilābho, yassa tumhe pahānāya dhammaṁ desetha, yathāpaṭipannānaṁ vo saṅkilesikā dhammā pahīyissanti, vodāniyā dhammā abhivaḍḍhissanti, paññāpāripūriṁ vepullattañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharissathā’ti, tesaṁ mayaṁ evaṁ puṭṭhā evaṁ byākareyyāma: 
„Что это, достопочтенные, за обретение грубого ‘я’, к отказу от которого ведет истина, разъясняемая вами, так, что у вас, следующих ее путем, исчезнут порочные свойства, возрастут чистые свойства, и вы будете жить, сами познав, испытав и обретя в зримом мире полноту и совершенство постижения?“ Будучи спрошены, мы могли бы ответить им так: 
‘But reverends, what is that reincarnation in a solid life-form for the giving up of which you teach?’ We’d answer like this, 
‘katamo pana so, āvuso, manomayo attapaṭilābho, yassa tumhe pahānāya dhammaṁ desetha, yathāpaṭipannānaṁ vo saṅkilesikā dhammā pahīyissanti, vodāniyā dhammā abhivaḍḍhissanti, paññāpāripūriṁ vepullattañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharissathā’ti? 
„Что это, достопочтенные, за обретение ‘я’, состоящего из разума, к отказу от которого ведет истина, разъясняемая вами, так, что у вас, следующих ее путем, исчезнут порочные свойства, возрастут чистые свойства, и вы будете жить, сами познав, испытав и обретя в зримом мире полноту и совершенство постижения?“ 
‘But reverends, what is that reincarnation in a mind-made life-form?’ We’d answer like this, 
‘katamo pana so, āvuso, arūpo attapaṭilābho, yassa tumhe pahānāya dhammaṁ desetha, yathāpaṭipannānaṁ vo saṅkilesikā dhammā pahīyissanti, vodāniyā dhammā abhivaḍḍhissanti, paññāpāripūriṁ vepullattañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharissathā’ti? 
„Что это, достопочтенные, за обретение ‘я’, лишенного формы, к отказу от которого ведет истина, разъясняемая вами, так, что у вас, следующих ее путем, исчезнут порочные свойства, возрастут чистые свойства, и вы будете жить, сами познав, испытав и обретя в зримом мире полноту и совершенство постижения?“ 
‘But reverends, what is that reincarnation in a formless life-form?’ We’d answer like this, 
katamo pana so, āvuso, arūpo attapaṭilābho, yassa tumhe pahānāya dhammaṁ desetha, yathāpaṭipannānaṁ vo saṅkilesikā dhammā pahīyissanti, vodāniyā dhammā abhivaḍḍhissanti, paññāpāripūriṁ vepullattañca diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharissathā’ti? 
„Что это, достопочтенные, за обретение ‘я’, лишенного формы, к отказу от которого ведет истина, разъясняемая вами, так, что у вас, следующих ее путем, исчезнут порочные свойства, возрастут чистые свойства, и вы будете жить, сами познав, испытав и обретя в зримом мире полноту и совершенство постижения?“ 

Katamo pana so, bho ānanda, ariyo paññākkhandho, yassa bho bhavaṁ gotamo vaṇṇavādī ahosi, yattha ca imaṁ janataṁ samādapesi nivesesi patiṭṭhāpesī”ti?  Каков же, почтенный Ананда, этот праведный свод предписаний о постижении, который хвалил досточтимый Готама, которым он побуждал, в котором наставлял и утверждал людей?” 
But what, Mister Ānanda, was that spectrum of noble wisdom that the Buddha praised?” 

Atha kho pāṭaligāmikā upāsakā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena āvasathāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ āvasathāgāraṁ santharitvā āsanāni paññapetvā udakamaṇikaṁ patiṭṭhāpetvā telapadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu, upasaṅkamitvā bhagavantaṁ abhivādetvā ekamantaṁ aṭṭhaṁsu. Ekamantaṁ ṭhitā kho pāṭaligāmikā upāsakā bhagavantaṁ etadavocuṁ:  И вот преданные миряне Паталигамы, узнав о согласии Благостного, поднялись с сиденья, приветствовали Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, приблизились к [своей] обители; приблизившись, они устлали всю обитель подстилками, приготовили сиденья, поставили сосуд с водой, установили масляный светильник; [затем снова] приблизились к Благостному; приблизившись, приветствовали Благостного и стали в стороне. И, стоя в стороне, преданные миряне Паталигамы так сказали Благостному: 
Then, knowing that the Buddha had consented, the lay followers of Pāṭali Village got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the guest house, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha, bowed, stood to one side, and told him of their preparations, saying: 

Nātike piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto pāde pakkhāletvā giñjakāvasathaṁ pavisitvā māgadhake paricārake ārabbha aṭṭhiṁ katvā manasikatvā sabbaṁ cetasā samannāharitvā paññatte āsane nisīdi:  Пройдя по Надике за милостыней, он после еды возвратился с пищей, [собранной] в чащу для милостыни, омыл ноги, вступил в обитель из кирпичей и уселся на предложенное сиденье, размышляя, устремив ум и сосредоточив все внимание на последователях из Магадхи, [и говоря себе]: 
He wandered for alms in Ñātika. After the meal, on his return from almsround, he washed his feet and entered the brick house. He paid attention, applied the mind, and concentrated wholeheartedly on the fate of Magadhan devotees, and sat on the seat spread out, thinking, 
“Yadeva kho me tvaṁ, ānanda, māgadhake paricārake ārabbha sammukhā parikathaṁ katvā uṭṭhāyāsanā pakkanto, tadevāhaṁ nātike piṇḍāya caritvā pacchābhattaṁ piṇḍapātapaṭikkanto pāde pakkhāletvā giñjakāvasathaṁ pavisitvā māgadhake paricārake ārabbha aṭṭhiṁ katvā manasikatvā sabbaṁ cetasā samannāharitvā paññatte āsane nisīdiṁ: 
“Когда, Ананда, сказав мне о последователях из Магадхи, ты поднялся с сиденья и удалился, я прошел по Надике за милостыней, после еды возвратился с пищей, [собранной] в чашу для милостыни, омыл ноги, вступил в обитель из кирпичей и уселся на предложенное сиденье, размышляя, устремив ум и сосредоточив все внимание на последователях из Магадхи, [и говоря себе]: 
The Buddha then recounted what had happened since speaking to Ānanda, revealing that he had seen the destiny of the Magadhan devotees. He continued: 

‘kathaṁvihitakaṁ pana tumhe āyasmanto issarakuttaṁ brahmakuttaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti?  „Каким же образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей сотворено владыкой, сотворено Брахмой?“ 
‘But how do you describe in your tradition that the origin of the world came about as created by the God Almighty, by the Divinity?’ 
‘kathaṁvihitakaṁ pana tumhe āyasmanto khiḍḍāpadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti? 
„Каким же образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей [сотворено богами] кхиддападусика?“ 
‘But how do you describe in your tradition that the origin of the world came about due to those depraved by play?’ 
‘kathaṁvihitakaṁ pana tumhe āyasmanto manopadosikaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti? 
„Каким же образом, достопочтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей [сотворено богами] манопадусика?“ 
‘But how do you describe in your tradition that the origin of the world came about due to those who are malevolent?’ 
‘kathaṁvihitakaṁ pana tumhe āyasmanto adhiccasamuppannaṁ ācariyakaṁ aggaññaṁ paññapethā’ti? 
„Каким же образом, почтенные, как вы учите, [согласно своим] наставникам, начало вещей возникло беспричинно?“ 
‘But how do you describe in your tradition that the origin of the world came about by chance?’ 

Atha kho pāveyyakā mallā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena sandhāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ sandhāgāraṁ santharitvā bhagavato āsanāni paññāpetvā udakamaṇikaṁ patiṭṭhapetvā telapadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu;  И тогда павийские маллы, узнав о согласии Благостного, поднялись с сиденья, приветствовали Благостного и, обойдя [его] с правой стороны, приблизились к месту собраний; приблизившись, они устлали все место собраний подстилками, приготовили сиденье, поставили сосуд с водой, установили масляный светильник; [затем снова] приблизились к Благостному; 
Then, knowing that the Buddha had consented, the Mallas got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the new town hall, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha, 
api ca khvassa aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya. 
но хорошо схватывает тот или иной признак сосредоточенности, тщательно устремляет [к нему] ум, хорошо понимает, хорошо проникает [в него] постижением … 
Or a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom. 
Yathā yathā, āvuso, bhikkhuno aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthapaṭisaṁvedī ca hoti dhammapaṭisaṁvedī ca. 
И по мере того, друзья, как монах хорошо схватывает тот или иной признак сосредоточенности, тщательно устремляет [к нему] ум, хорошо понимает, хорошо проникает [в него] постижением, он постигает суть этой истины и постигает [слова] истины. 
That mendicant feels inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma, no matter how a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom. 
Kathañcāvuso, bhikkhu suvimuttapañño hoti? 
Как же, друзья, монах вполне освобожден в постижении? 
And how is a mendicant well freed by wisdom? 

api ca khvassa aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya.  но хорошо охватывает тот или иной признак сосредоточенности, тщательно устремляет [к нему] ум, хорошо понимает, хорошо проникает [в него] постижением. 
But a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom. 
Yathā yathā, āvuso, bhikkhuno aññataraṁ samādhinimittaṁ suggahitaṁ hoti sumanasikataṁ sūpadhāritaṁ suppaṭividdhaṁ paññāya tathā tathā so tasmiṁ dhamme atthappaṭisaṁvedī ca hoti dhammappaṭisaṁvedī ca. 
И по мере того, друзья, как монах хорошо охватывает тот или иной признак сосредоточенности, тщательно устремляет [к нему] ум, хорошо понимает, хорошо проникает [в него] постижением, он постигает суть этой истины и постигает [слова] истины. 
That mendicant feels inspired by the meaning and the teaching in that Dhamma, no matter how a meditation subject as a basis of immersion is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom. 
Kathañcāvuso, bhikkhu suvimuttapañño hoti? 
Как же, друзья, монах вполне освобожден в постижении? 
And how is a mendicant well freed by wisdom? 

Evameva kho, āvuso, ye te puggalā assaddhā, jīvikatthā na saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā, saṭhā māyāvino ketabino uddhatā unnaḷā capalā mukharā vikiṇṇavācā, indriyesu aguttadvārā, bhojane amattaññuno, jāgariyaṁ ananuyuttā, sāmaññe anapekkhavanto, sikkhāya na tibbagāravā, bāhulikā sāthalikā, okkamane pubbaṅgamā, paviveke nikkhittadhurā, kusītā hīnavīriyā muṭṭhassatī asampajānā asamāhitā vibbhantacittā duppaññā eḷamūgā, tesaṁ āyasmā sāriputto iminā dhammapariyāyena hadayā hadayaṁ maññe aññāya tacchati.  Точно также, друг, бывают люди, не имеющие веры, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную не из-за веры, а ради того, чтобы добыть себе средства к жизни. Они жуликоватые, лживые, предательские, высокомерные, неискренние, самовлюблённые, грубые, беспорядочные в своих речах, не охраняют способности [органов чувств], неумеренны в еде, не предаются бодрствованию, не интересуются затворничеством, не особо уважают тренировку, проживают в роскоши, беспечные, превосходят других в своём падении, пренебрегают затворничеством, ленивые, не имеющие усердия, не осознанные, не бдительные, не сосредоточенные, с блуждающими умами, лишённые мудрости, тупоумные. Достопочтенный Сарипутта своей беседой по Дхамме выправляет их изъяны, как если бы он знал мой ум своим умом! 
In the same way, there are those faithless people who went forth from the lay life to homelessness not out of faith but to earn a livelihood. They’re devious, deceitful, and sneaky. They’re restless, insolent, fickle, scurrilous, and loose-tongued. They do not guard their sense doors or eat in moderation, and they are not dedicated to wakefulness. They don’t care about the ascetic life, and don’t keenly respect the training. They’re indulgent and slack, leaders in backsliding, neglecting seclusion, lazy, and lacking energy. They’re unmindful, lacking situational awareness and immersion, with straying minds, witless and idiotic. Venerable Sāriputta planes their faults with this exposition of the teaching as if he knows my heart with his heart! 

Evaṁ svākkhāte, bhikkhave, mayā dhamme uttāne vivaṭe pakāsite chinnapilotike ye te bhikkhū arahanto khīṇāsavā vusitavanto katakaraṇīyā ohitabhārā anuppattasadatthā parikkhīṇabhavasaṁyojanā sammadaññāvimuttā, vaṭṭaṁ tesaṁ natthi paññāpanāya.  И в этой хорошо провозглашённой мною Дхамме – чистой, открытой, очевидной, цельной и не сшитой из лоскутов – нет [в будущем] круговерти для проявления в случае с теми монахами, которые являются арахантами, чьи пятна уничтожены, кто прожил святую жизнь, сделал то, что следовало сделать, сбросил тяжкий груз, достиг своей цели, уничтожил оковы существования, полностью освободился посредством окончательного знания. 
In this teaching there are mendicants who are perfected, who have ended the defilements, completed the spiritual journey, done what had to be done, laid down the burden, achieved their own goal, utterly ended the fetter of continued existence, and are rightly freed through enlightenment. For them, there is no cycle of rebirths to be found. … 

‘attanā ca appiccho appicchakathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca santuṭṭho santuṭṭhikathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca pavivitto pavivekakathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca asaṁsaṭṭho asaṁsaggakathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca āraddhavīriyo vīriyārambhakathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca sīlasampanno sīlasampadākathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca samādhisampanno samādhisampadākathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca paññāsampanno paññāsampadākathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca vimuttisampanno vimuttisampadākathañca bhikkhūnaṁ kattā, attanā ca vimuttiñāṇadassanasampanno vimuttiñāṇadassanasampadākathañca bhikkhūnaṁ kattā, ovādako viññāpako sandassako samādapako samuttejako sampahaṁsako sabrahmacārīnan’”ti?  “Сам имея мало желаний, он говорит с монахами о малом количестве желаний. Довольствуясь [тем, что у него есть] сам, он говорит с монахами о довольствовании. Затворяясь сам, он говорит с монахами о затворничестве. Сторонясь общества сам, он говорит с монахами об отчуждённости от общества. Будучи усердным сам, он говорит с монахами о зарождении усердия. Достигнув нравственности сам, он говорит с монахами о достижении нравственности. Достигнув сосредоточения сам, он говорит с монахами о достижении сосредоточения. Достигнув мудрости сам, он говорит с монахами о достижении мудрости. Достигнув освобождения сам, он говорит с монахами о достижении освобождения. Достигнув знания и видения освобождения сам, он говорит с монахами о достижении знания и видения освобождения. Он тот, кто советует, информирует, инструктирует, понуждает, побуждает, радует своих товарищей по святой жизни”? 
‘Personally having few wishes, they speak to the mendicants on having few wishes. Personally having contentment, seclusion, aloofness, energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom, they speak to the mendicants on all these things. They’re an adviser and counselor, one who educates, encourages, fires up, and inspires their spiritual companions.’” 

Idhāhaṁ, bho, passāmi ekacce khattiyapaṇḍite nipuṇe kataparappavāde vālavedhirūpe, te bhindantā maññe caranti paññāgatena diṭṭhigatāni.  Почтенный, я видел неких учёных среди знати – умных, знающих о доктринах других, острых [в ведении дебатов], точно лучники, расщепляющие [стрелой] волос. Они ходят здесь и там, разбивая воззрения других своими острыми умами. 
Firstly, I see some clever aristocrats who are subtle, accomplished in the doctrines of others, hair-splitters. You’d think they live to demolish convictions with their intellect. 
samaṇapaṇḍite nipuṇe kataparappavāde vālavedhirūpe te bhindantā maññe caranti paññāgatena diṭṭhigatāni. 
Затем я видел неких учёных отшельников – умных, знающих о доктринах других … 
Furthermore, I see some clever ascetics who are subtle, accomplished in the doctrines of others, hair-splitters. … 

“Idhāvuso sāriputta, bhikkhu attanā ca āraññiko hoti āraññikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca piṇḍapātiko hoti piṇḍapātikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca paṁsukūliko hoti paṁsukūlikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca tecīvariko hoti tecīvarikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca appiccho hoti appicchatāya ca vaṇṇavādī, attanā ca santuṭṭho hoti santuṭṭhiyā ca vaṇṇavādī, attanā ca pavivitto hoti pavivekassa ca vaṇṇavādī, attanā ca asaṁsaṭṭho hoti asaṁsaggassa ca vaṇṇavādī, attanā ca āraddhavīriyo hoti vīriyārambhassa ca vaṇṇavādī, attanā ca sīlasampanno hoti sīlasampadāya ca vaṇṇavādī, attanā ca samādhisampanno hoti samādhisampadāya ca vaṇṇavādī, attanā ca paññāsampanno hoti paññāsampadāya ca vaṇṇavādī, attanā ca vimuttisampanno hoti vimuttisampadāya ca vaṇṇavādī, attanā ca vimuttiñāṇadassanasampanno hoti vimuttiñāṇadassanasampadāya ca vaṇṇavādī.  – Вот, друг Сарипутта, монах сам является тем, кто проживает в лесу, и восхваляет проживание в лесу. Он сам ест [только ту] еду, что получена с хождения за подаяниями и восхваляет употребление [только той] еды, что получена с хождения за подаяниями. Он сам носит одеяние из обносков и восхваляет ношение одеяния из обносков. Он сам является тем, кто использует комплект [только] из трёх одежд и восхваляет использование комплекта из трёх одежд. У него самого мало желаний, и он восхваляет малое количество желаний. Он сам довольствуется [тем, что есть] и восхваляет [такое] довольствование. Он сам проживает в затворничестве и восхваляет затворничество. Он сам сторонится общества и восхваляет отчуждённость от общества. Он сам усердный и восхваляет зарождение усердия. Он сам достиг нравственности и восхваляет достижение нравственности. Он сам достиг сосредоточения и восхваляет достижение сосредоточения. Он сам достиг мудрости и восхваляет достижение мудрости. Он сам достиг освобождения и восхваляет достижение освобождения. Он сам достиг знания и видения освобождения и восхваляет достижение знания и видения освобождения. 
“Reverend Sāriputta, it’s a mendicant who lives in the wilderness, eats only almsfood, wears rag robes, and owns just three robes; and they praise these things. They are of few wishes, content, secluded, aloof, and energetic; and they praise these things. They are accomplished in ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom; and they praise these things. 
‘idhāvuso sāriputta, bhikkhu attanā ca āraññiko hoti āraññikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca piṇḍapātiko hoti …pe… attanā ca paṁsukūliko hoti …pe… attanā ca tecīvariko hoti …pe… attanā ca appiccho hoti …pe… attanā ca santuṭṭho hoti …pe… attanā ca pavivitto hoti …pe… attanā ca asaṁsaṭṭho hoti …pe… attanā ca āraddhavīriyo hoti …pe… attanā ca sīlasampanno hoti …pe… attanā ca samādhisampanno hoti …pe… attanā ca paññāsampanno hoti … attanā ca vimuttisampanno hoti … attanā ca vimuttiñāṇadassanasampanno hoti vimuttiñāṇadassanasampadāya ca vaṇṇavādī. 
“Вот, друг Сарипутта, монах сам является тем, кто проживает в лесу… 
‘It’s a mendicant who lives in the wilderness … and is accomplished in the knowledge and vision of freedom; and they praise these things. 
Kassapo hi, sāriputta, attanā ca āraññiko āraññikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca piṇḍapātiko piṇḍapātikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca paṁsukūliko paṁsukūlikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca tecīvariko tecīvarikattassa ca vaṇṇavādī, attanā ca appiccho appicchatāya ca vaṇṇavādī, attanā ca santuṭṭho santuṭṭhiyā ca vaṇṇavādī, attanā ca pavivitto pavivekassa ca vaṇṇavādī, attanā ca asaṁsaṭṭho asaṁsaggassa ca vaṇṇavādī, attanā ca āraddhavīriyo vīriyārambhassa ca vaṇṇavādī, attanā ca sīlasampanno sīlasampadāya ca vaṇṇavādī, attanā ca samādhisampanno samādhisampadāya ca vaṇṇavādī, attanā ca paññāsampanno paññāsampadāya ca vaṇṇavādī, attanā ca vimuttisampanno vimuttisampadāya ca vaṇṇavādī, attanā ca vimuttiñāṇadassanasampanno vimuttiñāṇadassanasampadāya ca vaṇṇavādī”ti. 
Ведь Кассапа сам является тем, кто проживает в лесу… Он сам достиг знания и видения освобождения и восхваляет достижение знания и видения освобождения. 
For Kassapa lives in the wilderness … and is accomplished in the knowledge and vision of freedom; and he praises these things.” 

Kathañca, bhikkhave, bhikkhu na rūpaññū hoti?  И каким образом монах не имеет знания формы? 
And how does a mendicant not know form? 
Kathañca, bhikkhave, bhikkhu rūpaññū hoti? 
И каким образом монах имеет знание формы? 
And how does a mendicant know form? 

“Katihi panāvuso, aṅgehi anuggahitā sammādiṭṭhi cetovimuttiphalā ca hoti cetovimuttiphalānisaṁsā ca, paññāvimuttiphalā ca hoti paññāvimuttiphalānisaṁsā cā”ti?  – Друг, в сопровождении скольких факторов правильные воззрения имеют освобождение ума своим плодом, освобождение ума своим плодом и благом и освобождение мудростью своим плодом, освобождение мудростью своим плодом и благом? 
“When right view is supported by how many factors does it have freedom of heart and freedom by wisdom as its fruit and benefit?” 

Atha kho kāpilavatthavā sakyā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena navaṁ santhāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ santhāgāraṁ santharitvā āsanāni paññapetvā udakamaṇikaṁ upaṭṭhapetvā telappadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu;  Увидев, что Благословенный согласился, Сакьи из Капилаваттху встали со своих сидений, поклонились ему, обошли его справа и затем отправились в новый зал для собраний. Они застелили его коврами, подготовили сиденья, выставили большой кувшин с водой, повесили масляную лампу. Потом они отправились к Благословенному и, 
Then, knowing that the Buddha had consented, the Sakyans got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the new town hall, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha, 

“kati pana, tapassi, nigaṇṭho nāṭaputto kammāni paññapeti pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā”ti?  “Тапасси, сколько видов поступков описывает Нигантха Натапутта для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка?” 
“Tapassī, how many kinds of deed does the Jain ascetic of the Ñātika clan describe for performing bad deeds?” 
“Kati pana, tapassi, nigaṇṭho nāṭaputto daṇḍāni paññapeti pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā”ti? 
“В таком случае, Тапасси, сколько видов розог описывает Нигантха Натапутта для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка?” 
“Then how many kinds of rod does the Jain Ñātika describe for performing bad deeds?” 
“Imesaṁ pana, tapassi, tiṇṇaṁ daṇḍānaṁ evaṁ paṭivibhattānaṁ evaṁ paṭivisiṭṭhānaṁ katamaṁ daṇḍaṁ nigaṇṭho nāṭaputto mahāsāvajjataraṁ paññapeti pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā, yadi vā kāyadaṇḍaṁ, yadi vā vacīdaṇḍaṁ, yadi vā manodaṇḍan”ti? 
“Что касается эти трёх видов розг, Тапасси, так проанализированных и рассмотренных, – какой вид розги Нигантха Натапутта описывает как наиболее порицаемую для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка: телесную розгу, словесную розгу или умственную розгу?” 
“Of the three rods thus analyzed and differentiated, which rod does the Jain Ñātika describe as being the most blameworthy for performing bad deeds: the physical rod, the verbal rod, or the mental rod?” 
“tvaṁ panāvuso gotama, kati daṇḍāni paññapesi pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā”ti? 
“А ты, друг Готама, сколько видов розог ты описываешь для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка?” 
“But Reverend Gotama, how many kinds of rod do you describe for performing bad deeds?” 
“Tvaṁ panāvuso gotama, kati kammāni paññapesi pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā”ti? 
“Но, друг Готама, сколько видов поступков ты описываешь для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка?” 
“Then how many kinds of deed do you describe for performing bad deeds?” 
“Imesaṁ panāvuso gotama, tiṇṇaṁ kammānaṁ evaṁ paṭivibhattānaṁ evaṁ paṭivisiṭṭhānaṁ katamaṁ kammaṁ mahāsāvajjataraṁ paññapesi pāpassa kammassa kiriyāya pāpassa kammassa pavattiyā, yadi vā kāyakammaṁ, yadi vā vacīkammaṁ, yadi vā manokamman”ti? 
“Что касается эти трёх видов поступков, друг Готама, так проанализированных и рассмотренных, – какой вид поступка ты описываешь как наиболее порицаемый для совершения плохого поступка, для творения плохого поступка: телесный поступок, словесный поступок или умственный поступок?” 
“Of the three deeds thus analyzed and differentiated, which deed do you describe as being the most blameworthy for performing bad deeds: physical deeds, verbal deeds, or mental deeds?” 
Imassa pana, gahapati, nigaṇṭho nāṭaputto katthūpapattiṁ paññapetī”ti? 
И в этом случае, домохозяин, каковым Нигантха Натапутта описывает его перерождение?” 
Now, where does the Jain Ñātika say they would be reborn?” 

Mayā cetaṁ, bhikkhave, aññātaṁ abhavissa adiṭṭhaṁ aviditaṁ asacchikataṁ aphassitaṁ paññāya:  И если бы это было не познано мной, не увидено, не обнаружено, не реализовано, не затронуто мудростью так: 
Now, suppose I hadn’t known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
“Yasmā ca kho etaṁ, bhikkhave, mayā ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya: 
“Но именно потому, что это было познано мной, увидено, обнаружено, реализовано, затронуто мудростью так: 
“But I have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
Mayā cetaṁ, bhikkhave, aññātaṁ abhavissa adiṭṭhaṁ aviditaṁ asacchikataṁ aphassitaṁ paññāya: 
И если бы это было не познано мной, не увидено, не обнаружено, не реализовано, не затронуто мудростью так: 
Now, suppose I hadn’t known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
“Yasmā ca kho etaṁ, bhikkhave, mayā ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya: 
“Но именно потому, что это было познано мной, увидено, обнаружено, реализовано, затронуто мудростью так: 
“But I have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
Mayā cetaṁ, bhikkhave, aññātaṁ abhavissa adiṭṭhaṁ aviditaṁ asacchikataṁ aphassitaṁ paññāya: 
И если бы это было не познано мной, не увидено, не обнаружено, не реализовано, не затронуто мудростью так: 
Now, suppose I hadn’t known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
“Yasmā ca kho etaṁ, bhikkhave, mayā ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya: 
“Но именно потому, что это было познано мной, увидено, обнаружено, реализовано, затронуто мудростью так: 
“But I have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
Mayā cetaṁ, bhikkhave, aññātaṁ abhavissa adiṭṭhaṁ aviditaṁ asacchikataṁ aphassitaṁ paññāya: 
И если бы это было не познано мной, не увидено, не обнаружено, не реализовано, не затронуто мудростью так: 
Now, suppose I hadn’t known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
“Yasmā ca kho etaṁ, bhikkhave, mayā ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya: 
“Но именно потому, что это было познано мной, увидено, обнаружено, реализовано, затронуто мудростью так: 
“But I have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
Mayā cetaṁ, bhikkhave, aññātaṁ abhavissa adiṭṭhaṁ aviditaṁ asacchikataṁ aphassitaṁ paññāya: 
И если бы это было не познано мной, не увидено, не обнаружено, не реализовано, не затронуто мудростью так: 
Now, suppose I hadn’t known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
“Yasmā ca kho etaṁ, bhikkhave, mayā ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya: 
“Но именно потому, что это было познано мной, увидено, обнаружено, реализовано, затронуто мудростью так: 
“But I have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
Mayā cetaṁ, bhikkhave, aññātaṁ abhavissa adiṭṭhaṁ aviditaṁ asacchikataṁ aphassitaṁ paññāya: 
И если бы это было не познано мной, не увидено, не обнаружено, не реализовано, не затронуто мудростью так: 
Now, suppose I hadn’t known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
“Yasmā ca kho etaṁ, bhikkhave, mayā ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya: 
“Но именно потому, что это было познано мной, увидено, обнаружено, реализовано, затронуто мудростью так: 
“But I have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom: 
Katamo ca, bhikkhave, puggalo paññāvimutto? 
И какой тип личности является освобождённым-мудростью? 
And what person is freed by wisdom? 

Katamehi cāhaṁ, thapati, dasahi dhammehi samannāgataṁ purisapuggalaṁ paññapemi sampannakusalaṁ paramakusalaṁ uttamapattipattaṁ samaṇaṁ ayojjhaṁ?  И теперь, плотник, когда человек обладает какими десятью качествами, я описываю его как завершённого в благом, совершенного в благом, как непобедимого отшельника, достигшего высшего достижения? 
Chamberlain, when an individual has what ten qualities do I describe them as an invincible ascetic—accomplished in the skillful, excelling in the skillful, attained to the highest attainment? 

Puna caparāhaṁ, bhante, passāmi idhekacce khattiyapaṇḍite nipuṇe kataparappavāde vālavedhirūpe. Te bhindantā maññe caranti paññāgatena diṭṭhigatāni.  Далее, уважаемый, я видел неких учёных среди знати – умных, знающих о доктринах других, острых [в ведении дебатов], точно лучники, расщепляющие [стрелой] волос. Они ходят здесь и там, разбивая воззрения других своими острыми умами. 
Furthermore, I’ve seen some clever aristocrats who are subtle, accomplished in the doctrines of others, hair-splitters. You’d think they live to demolish convictions with their intellect. 
samaṇapaṇḍite nipuṇe kataparappavāde vālavedhirūpe. Te bhindantā maññe caranti paññāgatena diṭṭhigatāni. 
Затем, я видел неких учёных отшельников… 
some clever ascetics who are subtle, accomplished in the doctrines of others, hair-splitters. … 

Ye te, māṇava, brāhmaṇā pañca dhamme paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāya, katamettha brāhmaṇā dhammaṁ mahapphalataraṁ paññapenti puññassa kiriyāya kusalassa ārādhanāyā”ti?  Из этих пяти вещей, ученик, которые предписывают брахманы для совершения заслуг, для исполнения благого – какую из них они предписывают как наиболее плодотворную для совершения заслуг, для исполнения благого?” 
Of the five things that the brahmins prescribe for making merit and succeeding in the skillful, which do they say is the most fruitful?” 

Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, arūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiñca arūpiñca vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nevarūpiṁ nārūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, ekattasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nānattasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, parittasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, appamāṇasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, etaṁ vā panekesaṁ upātivattataṁ viññāṇakasiṇameke abhivadanti appamāṇaṁ āneñjaṁ.  В этом отношении, монахи, те жрецы и отшельники, которые описывают “я” воспринимающим и нетронутым после смерти, описывают такое “я”, воспринимающее и нетронутое после смерти, что оно либо: материальное, либо нематериальное, либо и материальное и нематериальное, либо ни материальное, ни не материальное, Либо воспринимающее единое, либо воспринимающее множественное, либо воспринимающее ограниченное, либо воспринимающее безмерное. Или же, среди тех немногих, кто выходит за пределы этого, некоторые делают утверждения о тотальности сознания – безмерной и непоколебимой. 
Now, the ascetics and brahmins who assert a self that is percipient and healthy after death describe it as formed, or formless, or both formed and formless, or neither formed nor formless. Or they describe it as of unified perception, or of diverse perception, or of limited perception, or of limitless perception. Or some among those who go beyond this propose universal consciousness, limitless and imperturbable. 
Ye kho te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, arūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, rūpiñca arūpiñca vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nevarūpiṁ nārūpiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, ekattasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, nānattasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, parittasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, appamāṇasaññiṁ vā te bhonto samaṇabrāhmaṇā saññiṁ attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, yā vā panetāsaṁ saññānaṁ parisuddhā paramā aggā anuttariyā akkhāyati— 
“Эти уважаемые жрецы и отшельники, которые описывают “я” воспринимающим и нетронутым после смерти, описывают такое “я”, воспринимающее и нетронутое после смерти, что оно либо: материальное, либо нематериальное, либо и материальное и нематериальное, либо ни материальное, ни не материальное, Либо воспринимающее единое, либо воспринимающее множественное, либо воспринимающее ограниченное, либо воспринимающее безмерное. 
There are ascetics and brahmins who assert a self that is percipient and healthy after death, describing it as formed, or formless, or both formed and formless, or neither formed nor formless. Or they describe it as of unified perception, or of diverse perception, or of limited perception, or of limitless perception. 

“yeme, bho gotama, puggalā assaddhā jīvikatthā na saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā saṭhā māyāvino ketabino uddhatā unnaḷā capalā mukharā vikiṇṇavācā indriyesu aguttadvārā bhojane amattaññuno jāgariyaṁ ananuyuttā sāmaññe anapekkhavanto sikkhāya na tibbagāravā bāhulikā sāthalikā okkamane pubbaṅgamā paviveke nikkhittadhurā kusītā hīnavīriyā muṭṭhassatino asampajānā asamāhitā vibbhantacittā duppaññā eḷamūgā, na tehi bhavaṁ gotamo saddhiṁ saṁvasati.  “Бывают люди, не имеющие веры, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную не из-за веры, а ради того, чтобы добыть себе средства к жизни. Они жульнические, лживые, предательские, высокомерные, неискренние, самовлюблённые, грубые, беспорядочные в своих речах, не охраняют способности [органов] чувств, неумеренны в еде, не предаются бодрствованию, не интересуются затворничеством, не особо уважают тренировку, такими. проживают в роскоши, беспечные, превосходят других в своём падении, пренебрегают затворничеством, ленивые, не имеющие усердия, не осознанные, не бдительные, не сосредоточенные, с блуждающими умами, лишённые мудрости, тупоумные. Господин Готама не пребывает с такими. 
“Mister Gotama, there are those faithless people who went forth from the lay life to homelessness not out of faith but to earn a livelihood. They’re devious, deceitful, and sneaky. They’re restless, insolent, fickle, scurrilous, and loose-tongued. They do not guard their sense doors or eat in moderation, and they are not committed to wakefulness. They don’t care about the ascetic life, and don’t keenly respect the training. They’re indulgent and slack, leaders in backsliding, neglecting seclusion, lazy, and lacking energy. They’re unmindful, lacking situational awareness and immersion, with straying minds, witless and idiotic. Mister Gotama does not live together with these. 

Ayañca hidaṁ tesaṁ bhikkhūnaṁ antarākathā vippakatā hoti, atha kho bhagavā sāyanhasamayaṁ paṭisallānā vuṭṭhito yena upaṭṭhānasālā tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā paññatte āsane nisīdi.  Однако эта их беседа была прервана, Так как Благословенный вечером вышел из медитации и отправился в зал для собраний, где сел на подготовленное сиденье. 
But their conversation was left unfinished. Then the Buddha came out of retreat and went to the assembly hall. He sat on the seat spread out 

Yā ca kho ayaṁ, ānanda, kathā abhisallekhikā cetovinīvaraṇasappāyā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā iti: ‘evarūpiṁ kathaṁ kathessāmī’ti.  Но он намеревается [так]: “Но я буду вести разговоры, которые связаны со стиранием [загрязнений], которые способствуют освобождению ума, которые ведут к полной утрате очарованности, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане, то есть, разговоры о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отчуждённости от общества, о зарождении усердия, о нравственности, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения”. 
‘But I will take part in talk about self-effacement that helps open the heart and leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom.’ 
Yā ca kho ayaṁ, ānanda, kathā abhisallekhikā cetovinīvaraṇasappāyā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā—evarūpiyā kho, ānanda, kathāya hetu arahati sāvako satthāraṁ anubandhituṁ api paṇujjamāno. 
Но ученику следует искать компании Учителя, даже если его прогоняют ради таких разговоров, которые связаны со стиранием [загрязнений], которые способствуют освобождению ума, которые ведут к полной утрате очарованности, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане, то есть, разговоров о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отчуждённости от общества, о зарождении усердия, о нравственности, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
But a disciple would deem it worthwhile to follow the Teacher, even if sent away, for the sake of talk about self-effacement that helps open the heart and leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

Kathañca, bhikkhu, paññaṁ nappamajjati?  И как, монах, человек не пренебрегает мудростью? 
And how does one not neglect wisdom? 

Satta kho panime, bhaginiyo, bojjhaṅgā, yesaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati.  Сёстры, есть эти семь факторов просветления, посредством развития и взращивания которых монах за счёт уничтожения пятен [умственных загрязнений] здесь и сейчас входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, реализовав эти состояния для себя посредством прямого знания. 
Sisters, by developing and cultivating these seven awakening factors, a mendicant realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements. 
Ime kho, bhaginiyo, satta bojjhaṅgā, yesaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti. 
Таковы семь факторов просветления, посредством развития и взращивания которых монах за счёт уничтожения пятен [умственных загрязнений] здесь и сейчас входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, реализовав эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
It is by developing and cultivating these seven awakening factors that a mendicant realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 
Satta kho panime, bhaginiyo, bojjhaṅgā, yesaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati. 
 
 
Ime kho, bhaginiyo, satta bojjhaṅgā yesaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti. 
 
 

Kathaṁvidhaṁ paññavantaṁ vadanti;  Каков он, тот, зовётся мудрым кто? 
What kind of person do they call wise? 

“Kathaṁsu labhate paññaṁ,  [Алавака]:“Как мудрость обрести? ",  
“How do you get wisdom? 

“Santāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti.  “Друг Сарипутта, некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] деяния, утверждают, что боль создана собой. 
“Reverend Sāriputta, there are ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. Some of them declare that suffering is made by oneself. 
Santi panāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti. 
Некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] деяния, утверждают, что боль создана другим. 
Some of them declare that suffering is made by another. 
Santāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti. 
Некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] деяния, утверждают, что боль создана и собой и другим. 
Some of them declare that suffering is made by both oneself and another. 
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā. 
В этом отношении, друзья, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] деяния, которые утверждают, что боль создана собой – это обусловлено контактом. 
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that suffering is made by oneself, that’s conditioned by contact. 
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā. 
Также, в отношении тех жрецов и отшельников, сторонников [доктрины] деяния, которые утверждают, что боль создана другим… 
In the case of those who declare that suffering is made by another, that’s also conditioned by contact. 
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā. 
и собой и другим… 
In the case of those who declare that suffering is made by oneself and another, that’s also conditioned by contact. 
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
В этом отношении, друзья, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] деяния, которые утверждают, что боль создана собой – не может быть такого, чтобы они испытывали бы [что-либо] без контакта. 
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that suffering is made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. 
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
Также, в отношении тех жрецов и отшельников, сторонников [доктрины] деяния, которые утверждают, что боль создана другим… 
In the case of those who declare that suffering is made by another, it’s impossible that they will experience that without contact. 
Yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
и собой и другим… 
In the case of those who declare that suffering is made by oneself and another, it’s impossible that they will experience that without contact. 
Tatrānanda, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā. 
В этом отношении, Ананда, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] деяния, которые утверждают, что боль создана собой – это обусловлено контактом. 
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that suffering is made by oneself, that’s conditioned by contact. … 
Tatrānanda, yepi te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
В этом отношении, Ананда, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] деяния, которые утверждают, что боль создана собой – не может быть такого, чтобы они испытывали бы [что-либо] без контакта. 
In the case of those who declare that suffering is made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. … 
‘Santāvuso gotama, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti. 
“Друг Готама, некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] деяния, утверждают, что боль создана собой. 
(The wanderers asked the Buddha the very same questions, and he gave the same answers.) 
Santi panāvuso gotama, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti. 
Некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] деяния, утверждают, что боль создана другим. 
 
Santāvuso gotama, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti. 
Некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] деяния, утверждают, что боль создана и собой и другим. 
 
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā. 
В этом отношении, друзья, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] деяния, которые утверждают, что боль создана собой – это обусловлено контактом. 
 
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
В этом отношении, друзья, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] деяния, которые утверждают, что боль создана собой – не может быть такого, чтобы они испытывали бы [что-либо] без контакта. 
 

“Santāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti.  “Друг Сарипутта, некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] каммы, утверждают, что удовольствие и боль созданы собой. 
“Reverend Sāriputta, there are ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. Some of them declare that pleasure and pain are made by oneself. 
Santi panāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā paraṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti. 
Некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] каммы, утверждают, что удовольствие и боль созданы другим. 
Some of them declare that pleasure and pain are made by another. 
Santāvuso sāriputta, eke samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkatañca paraṅkatañca sukhadukkhaṁ paññapenti. 
Некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] каммы, утверждают, что удовольствие и боль созданы и собой и другим. 
Some of them declare that pleasure and pain are made by both oneself and another. 
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, tadapi phassapaccayā. 
В этом отношении, друг, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] каммы, которые утверждают, что удовольствие и боль созданы собой – 
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that pleasure and pain are made by oneself, that’s conditioned by contact. … 
Tatrāvuso, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
В этом отношении, друг, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] каммы, которые утверждают, что удовольствие и боль созданы собой – не может быть такого, чтобы они испытывали бы [что-либо] без контакта. 
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that pleasure and pain are made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. … 
Tatrānanda, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti tadapi phassapaccayā. 
В этом отношении, Ананда, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] каммы, которые утверждают, что удовольствие и боль созданы собой – это [воззрение] обусловлено контактом. 
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that pleasure and pain are made by oneself, that’s conditioned by contact. … 
Tatrānanda, ye te samaṇabrāhmaṇā kammavādā sayaṅkataṁ sukhadukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
В этом отношении, Ананда, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] каммы, которые утверждают, что удовольствие и боль созданы собой – не может быть такого, чтобы они испытывали бы [что-либо] без контакта. 
Consider the ascetics and brahmins who teach the efficacy of deeds. In the case of those who declare that pleasure and pain are made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. … 

“Santi pana, bhante, eke samaṇabrāhmaṇā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti.  “Почтенный, некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] каммы, утверждают, что страдания созданы собой. 
“Sir, there are some ascetics and brahmins who declare that suffering is made by oneself. 
Santi pana, bhante, eke samaṇabrāhmaṇā paraṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti. 
Некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] каммы, утверждают, что страдания созданы другим. 
There are some who declare that suffering is made by another. 
Santi pana, bhante, eke samaṇabrāhmaṇā sayaṅkatañca paraṅkatañca dukkhaṁ paññapenti. 
Некоторые жрецы и отшельники, сторонники [доктрины] каммы, утверждают, что страдания созданы и собой и другим. 
There are some who declare that suffering is made by both oneself and another. 
Tatra, upavāṇa, ye te samaṇabrāhmaṇā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, tadapi phassapaccayā. 
В этом отношении, Упавана, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] каммы, которые утверждают, что страдание создано собой – это [воззрение] обусловлено контактом. 
In the case of those ascetics and brahmins who declare that suffering is made by oneself, that’s conditioned by contact. … 
Tatra, upavāṇa, ye te samaṇabrāhmaṇā sayaṅkataṁ dukkhaṁ paññapenti, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
В этом отношении, Упавана, в случае с теми жрецами и отшельниками, сторонниками [доктрины] каммы, которые утверждают, что страдание создано собой – не может быть такого, чтобы они испытывали бы [что-либо] без контакта. 
In the case of those ascetics and brahmins who declare that suffering is made by oneself, it’s impossible that they will experience that without contact. … 

Katamo cassa ariyo ñāyo paññāya sudiṭṭho hoti suppaṭividdho?  И каков благородный метод, который он чётко увидел и [в который] тщательно проник мудростью? 
And what is the noble system that they have clearly seen and comprehended with wisdom? 

Katamo cassa ariyo ñāyo paññāya sudiṭṭho hoti suppaṭividdho?  И каков благородный метод, который он чётко увидел и [в который] тщательно проник мудростью? 
And what is the noble system that they have clearly seen and comprehended with wisdom? 

“kati nu kho, āvuso ānanda, atthavase paṭicca bhagavatā kulesu tikabhojanaṁ paññattan”ti?  “Друг Ананда, по скольким причинам Благословенный установил правило, чтобы монахи группой более чем трое не обедали среди семей?” 
“Reverend Ānanda, for how many reasons did the Buddha lay down a rule against eating in groups of more than three among families?” 

‘kiṁvādī panāyasmantānaṁ satthā kimakkhāyī’ti, kacci vo āyasmantānaṁ dhammā sussutā suggahitā sumanasikatā sūpadhāritā suppaṭividdhā paññāya, yathā byākaramānā āyasmanto vuttavādino ceva bhagavato assatha, na ca bhagavantaṁ abhūtena abbhācikkheyyātha, dhammassa cānudhammaṁ byākareyyātha, na ca koci sahadhammiko vādānuvādo gārayhaṁ ṭhānaṁ āgaccheyyā”ti?  “Что говорит ваш учитель, чему он учит?” Я надеюсь, что вы, почтенные, хорошо освоили учения, хорошо ухватили их, хорошо уделили им внимание, хорошо рассмотрели их, хорошо проникли в них своей мудростью, так чтобы когда вы будете отвечать, вы скажете так, как это было сказано Благословенным, и не исказите им сказанное так, что это было бы противоположным действительности; [надеюсь], что вы объясните в соответствии с Дхаммой, так чтобы ваши утверждения не повлекли бы за собой уместной почвы для критики”. 
‘But what does the venerables’ Teacher teach? What does he explain?’ I trust the venerables have properly heard, learned, applied the mind, and remembered the teachings, and penetrated them with wisdom. That way, when answering you will repeat what the Buddha has said and not misrepresent him with an untruth. You will explain in line with the teaching, with no legitimate grounds for rebuttal and criticism.” 

‘katamesaṁ, āvuso ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti?  “Друг Ананда, каковы вещи, в отношении которых можно различить возникновение, можно различить исчезновение, можно различить изменение того, что устойчиво?” – 
‘Reverend Ānanda, what are the things for which arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident?’ 
‘katamesaṁ, āvuso ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti? 
 
‘What are the things for which arising is evident, vanishing is evident, and change while persisting is evident?’ 

‘katamesaṁ, āvuso ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha?  “Друг Ананда, каковы вещи, в отношении которых можно было различить возникновение, можно было различить исчезновение, можно было различить изменение того, что устойчиво? 
‘Reverend Ānanda, what are the things for which arising, vanishing, and change while persisting were evident? 
Katamesaṁ dhammānaṁ uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati? 
Каковы вещи, в отношении которых можно будет различить возникновение, можно будет различить исчезновение, можно будет различить изменение того, что устойчиво? 
What are the things for which arising, vanishing, and change while persisting will be evident? 
Katamesaṁ dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti? 
Каковы вещи, в отношении которых можно различить возникновение, можно различить исчезновение, можно различить изменение того, что устойчиво?” – 
What are the things for which arising, vanishing, and change while persisting are evident?’ 
‘katamesaṁ, āvuso ānanda, dhammānaṁ uppādo paññāyittha, vayo paññāyittha, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyittha? 
“Друг Ананда, каковы вещи, в отношении которых можно было различить возникновение, можно было различить исчезновение, можно было различить изменение того, что устойчиво? 
‘Reverend Ānanda, what are the things for which arising, vanishing, and change while persisting were evident? 
Katamesaṁ dhammānaṁ uppādo paññāyissati, vayo paññāyissati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyissati? 
Каковы вещи, в отношении которых можно будет различить возникновение, можно будет различить исчезновение, можно будет различить изменение того, что устойчиво? 
What are the things for which arising, vanishing, and change while persisting will be evident? 
Katamesaṁ dhammānaṁ uppādo paññāyati, vayo paññāyati, ṭhitassa aññathattaṁ paññāyatī’ti? 
Каковы вещи, в отношении которых можно различить возникновение, можно различить исчезновение, можно различить изменение того, что устойчиво?” 
What are the things for which arising, vanishing, and change while persisting are evident?’ 

Atha kho kāpilavatthavā sakyā bhagavato adhivāsanaṁ viditvā uṭṭhāyāsanā bhagavantaṁ abhivādetvā padakkhiṇaṁ katvā yena navaṁ santhāgāraṁ tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā sabbasanthariṁ santhāgāraṁ santharitvā āsanāni paññāpetvā udakamaṇikaṁ patiṭṭhāpetvā telappadīpaṁ āropetvā yena bhagavā tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā bhagavantaṁ etadavocuṁ:  Увидев, что Благословенный согласился, Сакьи из Капилаваттху встали со своих сидений, поклонились ему, обошли его справа, и затем отправились в новый зал для собраний. По прибытии они всюду расстелили там коврики, подготовили сиденья, выставили большой сосуд с водой, повесили масляную лампу. 
Knowing that the Buddha had consented, the Sakyans got up from their seat, bowed, and respectfully circled the Buddha, keeping him on their right. Then they went to the new town hall, where they spread carpets all over, prepared seats, set up a water jar, and placed an oil lamp. Then they went back to the Buddha and told him of their preparations, saying, 

“Sattannaṁ kho, bhikkhu, bojjhaṅgānaṁ abhāvitattā abahulīkatattā ‘duppañño eḷamūgo’ti vuccati.  Монах, поскольку некий человек не развил и не взрастил семь аспектов Пробуждения, его называют “тупым болваном”. 
“Mendicant, they’re called a witless idiot because they haven’t developed and cultivated the seven awakening factors. 
imesaṁ kho, bhikkhu, sattannaṁ bojjhaṅgānaṁ abhāvitattā abahulīkatattā ‘duppañño eḷamūgo’ti vuccatī”ti. 
Поскольку некий человек не развил и не взрастил эти семь аспектов Пробуждения, его называют тупым болваном”. 
They’re called a witless idiot because they haven’t developed and cultivated these seven awakening factors.” 

“Sattannaṁ kho, bhikkhu, bojjhaṅgānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā ‘paññavā aneḷamūgo’ti vuccati.  “Монах, поскольку некий человек развил и взрастил семь аспектов Пробуждения, его называют “понимающий и сознательным”. 
“Mendicant, they’re called wise and clever because they’ve developed and cultivated the seven awakening factors. 
imesaṁ kho, bhikkhu, sattannaṁ bojjhaṅgānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā ‘paññavā aneḷamūgo’ti vuccatī”ti. 
Поскольку некий человек развил и взрастил эти семь аспектов Пробуждения, его называют понимающий и сознательным”. 
They’re called wise and clever because they’ve developed and cultivated these seven awakening factors.” 

Kattha ca, bhikkhave, paññindriyaṁ daṭṭhabbaṁ?  И где, монахи способность понимания должна быть увидена? 
And where should the faculty of wisdom be seen? 

Katamañca, bhikkhave, paññindriyaṁ?  И что такое, монахи, способность понимания? 
And what is the faculty of wisdom? 

Katamañca, bhikkhave, paññindriyaṁ?  И что такое, монахи, способность понимания? 
And what is the faculty of wisdom? 

Katamañca, bhikkhave, paññindriyaṁ?  И что такое, монахи, способность понимания? 
And what is the faculty of wisdom? 

Imesaṁ kho, bhikkhave, pañcannaṁ indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  Этих, монахи, пяти способностей от развитости, от преумноженности монах в выделений исчерпании, без выделений в освобождении разума, в освобождении понимания в видимой действительности лично познав, реализовав, достигнув пребывает”. 
It’s because of developing and cultivating these five faculties that a mendicant realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 

Pañcannaṁ, bhikkhave, indriyānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  Монахи, именно благодаря тому, что монах развил и взрастил эти пять качеств, он, с уничтожением пятен [загрязнений ума], в этой самой жизни входит и пребывает в чистейшем освобождении ума, освобождении мудростью, познав это для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
It’s because of developing and cultivating the five faculties that a mendicant realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 

saddhindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānaṁ …pe… paññindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānan”ti?  способность веры развитая, преумноженная — она на Бессмертное опирающаяся, к Бессмертному переправляющая, в Бессмертном оканчивающаяся… способность понимания развитая, преумноженная — она на Бессмертное опирающаяся, к Бессмертному переправляющая, в Бессмертном оканчивающаяся”? 
the faculties of faith, energy, mindfulness, immersion, and wisdom, when developed and cultivated, culminate, finish, and end in freedom from death?” 
Yesañhetaṁ, bhante, aññātaṁ assa adiṭṭhaṁ aviditaṁ asacchikataṁ aphassitaṁ paññāya, te tattha paresaṁ saddhāya gaccheyyuṁ— 
Для тех, кем это, почтенный, не узнано, не увидено, не постигнуто, не реализовано, не затронуто пониманием, те здесь от доверия к другому могли бы прийти— 
There are those who have not known or seen or understood or realized or experienced this with wisdom. They may rely on faith in this matter. 
Yesañca kho etaṁ, bhante, ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya, nikkaṅkhā te tattha nibbicikicchā— 
Для тех, кем это, почтенный, узнано, увидено, постигнуто, реализовано, затронуто пониманием, не сомневающиеся те здесь, не расходящиеся— 
But there are those who have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom. They have no doubts or uncertainties in this matter. 
Mayhañca kho etaṁ, bhante, ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya. 
И мной это, почтенный, узнано, увидено, постигнуто, реализовано, затронуто пониманием. 
I have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom. 
Yesañhetaṁ, sāriputta, aññātaṁ assa adiṭṭhaṁ aviditaṁ asacchikataṁ aphassitaṁ paññāya, te tattha paresaṁ saddhāya gaccheyyuṁ— 
Для тех, кем это, Сарипутта, не узнано, не увидено, не постигнуто, не реализовано, не затронуто пониманием, те здесь от доверия к другому могли бы прийти— 
There are those who have not known or seen or understood or realized or experienced this with wisdom. They may rely on faith in this matter. 
saddhindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānaṁ …pe… paññindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānaṁ. 
способность веры развитая, преумноженная — она на Бессмертное опирающаяся, к Бессмертному переправляющая, в Бессмертном оканчивающаяся… способность понимания развитая, преумноженная — она на Бессмертное опирающаяся, к Бессмертному переправляющая, в Бессмертном оканчивающаяся. 
 
Yesañca kho etaṁ, sāriputta, ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya, nikkaṅkhā te tattha nibbicikicchā— 
Для тех, кем это, Сарипутта, узнано, увидено, постигнуто, реализовано, затронуто пониманием, не сомневающиеся те здесь, не расходящиеся— 
But there are those who have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom. They have no doubts or uncertainties that 
saddhindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānaṁ …pe… paññindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānan”ti. 
способность веры развитая, преумноженная — она на Бессмертное опирающаяся, к Бессмертному переправляющая, в Бессмертном оканчивающаяся… способность понимания развитая, преумноженная — она на Бессмертное опирающаяся, к Бессмертному переправляющая, в Бессмертном оканчивающаяся”. 
the faculties of faith, energy, mindfulness, immersion, and wisdom, when developed and cultivated, culminate, finish, and end in freedom from death.” 

Katamassa ekassa paññindriyassa paññavato, bhikkhave, ariyasāvakassa tadanvayā saddhā saṇṭhāti, tadanvayaṁ vīriyaṁ saṇṭhāti, tadanvayā sati saṇṭhāti, tadanvayo samādhi saṇṭhāti.  Какой одной¿? от способности понимания у понимающего, монахи, благородно-слушателя соответствующая вера устанавливается, соответствующая решимость устанавливается, соответствующее памятование устанавливается, соответствующее объединение опыта устанавливается. 
What one? The faculty of wisdom. When a noble disciple has wisdom, the faith, energy, mindfulness, and immersion that follow along with that become stabilized. 

Saddhindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānaṁ …pe… paññindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānaṁ.   
The faculties of faith, energy, mindfulness, immersion, and wisdom. 

Evaṁ bhāvitesu kho, bhikkhu, catūsu iddhipādesu evaṁ bahulīkatesu, anekavihitaṁ pubbenivāsaṁ anussarati, seyyathidaṁ—ekampi jātiṁ dvepi jātiyo tissopi jātiyo catassopi jātiyo pañcapi jātiyo dasapi jātiyo vīsampi jātiyo tiṁsampi jātiyo cattālīsampi jātiyo paññāsampi jātiyo jātisatampi jātisahassampi jātisatasahassampi anekepi saṁvaṭṭakappe anekepi vivaṭṭakappe anekepi saṁvaṭṭavivaṭṭakappe: ‘amutrāsiṁ evaṁnāmo evaṅgotto evaṁvaṇṇo evamāhāro evaṁsukhadukkhappaṭisaṁvedī evamāyupariyanto, so tato cuto amutra udapādiṁ; tatrāpāsiṁ evaṁnāmo evaṅgotto evaṁvaṇṇo evamāhāro evaṁsukhadukkhappaṭisaṁvedī evamāyupariyanto, so tato cuto idhūpapanno’ti. Iti sākāraṁ sauddesaṁ anekavihitaṁ pubbenivāsaṁ anussarati.  Когда четыре основы сверхъестественной силы были развиты и взращены таким образом, монах вспоминает многочисленные прошлые обители: одну жизнь, две жизни, три жизни, четыре, пять, десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, сто, тысячу, сто тысяч, многие циклы распада мира, многие циклы эволюции мира, [вспоминая]: “Там у меня было такое-то имя, я жил в таком-то роду, имел такую-то внешность. Таковой была моя пища, таковым было моё переживание удовольствия и боли, таковым был конец моей жизни. Умерев в той жизни, я появился здесь. И там у меня тоже было такое-то имя… таковым был конец моей жизни. Умерев в той жизни, я появился [теперь уже] здесь”. Так он вспоминает многочисленные прошлые обители в подробностях и деталях. 
When the four bases of psychic power have been developed and cultivated in this way, they recollect many kinds of past lives. That is: one, two, three, four, five, ten, twenty, thirty, forty, fifty, a hundred, a thousand, a hundred thousand rebirths; many eons of the world contracting, many eons of the world expanding, many eons of the world contracting and expanding. They remember: ‘There, I was named this, my clan was that, I looked like this, and that was my food. This was how I felt pleasure and pain, and that was how my life ended. When I passed away from that place I was reborn somewhere else. There, too, I was named this, my clan was that, I looked like this, and that was my food. This was how I felt pleasure and pain, and that was how my life ended. When I passed away from that place I was reborn here.’ And so they recollect their many kinds of past lives, with features and details. 
Evaṁ bhāvitesu kho, bhikkhu, catūsu iddhipādesu evaṁ bahulīkatesu, āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti. 
Когда четыре основы сверхъестественной силы были развиты и взращены таким образом, монах, за счёт уничтожения пятен [умственных загрязнений], в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
When the four bases of psychic power have been developed and cultivated in this way, they realize the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 

Evaṁ bhāvitesu kho, bhikkhave, bhikkhu catūsu iddhipādesu evaṁ bahulīkatesu, āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  Когда четыре основы сверхъестественной силы были развиты и взращены таким образом, монах, за счёт уничтожения пятен [умственных загрязнений], в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
When the four bases of psychic power have been developed and cultivated in this way, they realize the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 

imesañca pana, bhikkhave, catunnaṁ iddhipādānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā moggallāno bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении пониманием, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
And by developing and cultivating these four bases of psychic power, the mendicant Moggallāna realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And he lives having realized it with his own insight due to the ending of defilements.” 

“Catunnaṁ, bhikkhave, iddhipādānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati.  “Монахи, поскольку он развил и взрастил четыре основы сверхъестественной силы, этот монах, посредством уничтожения пятен [загрязнений ума], в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении пониманием, познав это для себя самостоятельно прямым знанием. 
“Mendicants, by developing and cultivating the four bases of psychic power, a mendicant realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements. 
Imesaṁ kho, bhikkhave, catunnaṁ iddhipādānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti. 
Монахи, именно потому, что он развил и взрастил эти четыре основы… и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении пониманием, познав это для себя самостоятельно прямым знанием”. 
By developing and cultivating these four bases of psychic power, a mendicant realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 

Idha, bhikkhave, bhikkhuno pacchāpuresaññā suggahitā hoti sumanasikatā sūpadhāritā suppaṭividdhā paññāya.  Вот, монахи, восприятие “после” и “прежде” хорошо ухвачено монахом, хорошо рассмотрено, хорошо проанализировано, хорошо постигнуто мудростью. 
It’s when the perception of before and behind is properly grasped, focused on, borne in mind, and comprehended with wisdom by a mendicant. 
Evaṁ bhāvitesu kho, bhikkhave, bhikkhu catūsu iddhipādesu evaṁ bahulīkatesu, āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti. 
за счёт уничтожения пятен [умственных загрязнений], в этой самой жизни он входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
When the four bases of psychic power have been developed and cultivated in this way, they realize the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 

Evaṁ bhāvitesu kho, bhikkhave, bhikkhu catūsu iddhipādesu evaṁ bahulīkatesu, āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  Когда четыре основы сверхъестественной силы были развиты и взращены таким образом, монах, за счёт уничтожения пятен [умственных загрязнений], в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
When the four bases of psychic power have been developed and cultivated in this way, they realize the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 

Imesaṁ kho, bhikkhave, catunnaṁ iddhipādānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  Именно потому, монахи, что он развил и взрастил эти четыре основы сверхъестественной силы, монах, благодаря уничтожению пятен [загрязнений ума], в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении пониманием, реализовав это для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
By developing and cultivating these four bases of psychic power, a mendicant realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And they live having realized it with their own insight due to the ending of defilements.” 

Imesañca pana, bhikkhave, catunnaṁ iddhipādānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā moggallāno bhikkhu āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении пониманием, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
And by developing and cultivating these four bases of psychic power, the mendicant Moggallāna realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And he lives having realized it with his own insight due to the ending of defilements.” 

Imesañca pana, bhikkhave, catunnaṁ iddhipādānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā tathāgato āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении пониманием, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания”. 
And by developing and cultivating these four bases of psychic power, the Realized One realizes the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And he lives having realized it with his own insight due to the ending of defilements.” 

“Imesañca panāhaṁ, āvuso, catunnaṁ satipaṭṭhānānaṁ bhāvitattā bahulīkatattā āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharāmī”ti.  “И за счёт этих, товарищ, четырех приложений памятования развитых преумноженных, за счёт прекращения загрязнений, я пребываю в состоянии освобождённого ума, свободный от загрязнений, и освобождённый пониманием, напрямую зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно, в видимой действительности”. 
“… And it’s because of developing and cultivating these four kinds of mindfulness meditation that I realized the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life. And I live having realized it with my own insight due to the ending of defilements.” 

“Sāḷho, ānanda, bhikkhu kālaṅkato āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja vihāsi.  “Ананда, скончавшийся монах Салха с уничтожением пятен [загрязнений ума] [ещё] в этой самой жизни вошёл и пребывал в чистейшем освобождении ума, освобождении мудростью, познав это для себя самостоятельно посредством прямого знания. 
“Ānanda, the monk Sāḷha passed away having realized the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life, having realized it with his own insight due to the ending of defilements. 

“Asoko, ānanda, bhikkhu kālaṅkato āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja vihāsi …pe…  Ананда, скончавшийся монах Асока с уничтожением пятен [загрязнений ума] [ещё] в этой самой жизни вошёл и пребывал в чистейшем освобождении ума, освобождении мудростью, познав это для себя самостоятельно посредством прямого знания. 
“Ānanda, the monk Asoka passed away having realized the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life … 

Katamo cassa ariyo ñāyo paññāya sudiṭṭho hoti suppaṭividdho?  И каков благородный метод, который он чётко увидел и [в который] тщательно проник мудростью? 
And what is the noble system that they have clearly seen and comprehended with wisdom? 

“Cattārome, bhikkhave, dhammā bhāvitā bahulīkatā mahāpaññatāya saṁvattanti.  “Четыре эти, монахи, явления развитые, прумноженные к велико-понятности приводят. 
“Mendicants, when four things are developed and cultivated they lead to great wisdom. 
ime kho, bhikkhave, cattāro dhammā bhāvitā bahulīkatā mahāpaññatāya saṁvattantī”ti. 
Вот эти, монахи, четыре явления развитые, прумноженные к велико-понятности приводят”. 
When these four things are developed and cultivated they lead to great wisdom.” 

ime kho, bhikkhave, cattāro dhammā bhāvitā bahulīkatā nibbedhikapaññatāya saṁvattantī”ti.  Вот эти, монахи, четыре явления развитые, прумноженные к Проникающей-понятности приводят”. 
When these four things are developed and cultivated they lead to penetrating wisdom.” 

‘Taṁ kho panidaṁ dukkhanirodhaṁ ariyasaccaṁ sacchikatan’ti me, bhikkhave, pubbe ananussutesu dhammesu cakkhuṁ udapādi, ñāṇaṁ udapādi, paññā udapādi, vijjā udapādi, āloko udapādi.  ‘И это боле-истечение — благородная истина реализована' у меня, монахи, прежде неслышанных учений о действительности вИдение возникло, знание возникло, понимание возникло, различение возникло, ясность возникла. 
‘This noble truth of the cessation of suffering has been realized.’ Such was the vision that arose in me … 

‘Taṁ kho panidaṁ dukkhanirodhaṁ ariyasaccaṁ sacchikatan’ti, bhikkhave, tathāgatānaṁ pubbe ananussutesu dhammesu cakkhuṁ udapādi, ñāṇaṁ udapādi, paññā udapādi, vijjā udapādi, āloko udapādi.  ‘И это боле-истечение - благородная истина реализована', монахи, у Татхагат прежде неслышанных учений о действительности вИдение возникло, знание возникло, понимание возникло, различение возникло, ясность возникла. 
‘This noble truth of the cessation of suffering has been realized.’ …