“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā vicikicchā uppajjati uppannā vā vicikicchā bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati yathayidaṁ, bhikkhave, ayonisomanasikāro.  «Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы возникало невозникшее сомнение, а возникшее сомнение бы увеличивалось и разрасталось, как немудрое внимание. 
“Mendicants, I do not see a single thing that gives rise to doubt, or, when it has arisen, makes it increase and grow like irrational application of mind. 
Ayoniso, bhikkhave, manasi karoto anuppannā ceva vicikicchā uppajjati uppannā ca vicikicchā bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattatī”ti. 
У того, кто немудро направляет внимание, невозникшее сомнение возникает, а возникшее сомнение увеличивается и разрастается». 
When you apply the mind irrationally, doubt arises, and once arisen it increases and grows.” 
“Nāhaṁ, bhikkhave, aññaṁ ekadhammampi samanupassāmi yena anuppannā vā vicikicchā nuppajjati uppannā vā vicikicchā pahīyati yathayidaṁ, bhikkhave, yonisomanasikāro. 
«Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы не возникало невозникшее сомнение, а возникшее сомнение бы отбрасывалось, как мудрое внимание. 
“Mendicants, I do not see a single thing that prevents doubt from arising, or, when it has arisen, gives it up like rational application of mind. 
Yoniso, bhikkhave, manasi karoto anuppannā ceva vicikicchā nuppajjati uppannā ca vicikicchā pahīyatī”ti. 
У того, кто мудро направляет внимание, невозникшее сомнение не возникает, а возникшее сомнение отбрасывается». 
When you apply the mind rationally, doubt does not arise, or, if it’s already arisen, it’s given up.” 

Kāmacchando pahīno hoti, byāpādo pahīno hoti, thinamiddhaṁ pahīnaṁ hoti, uddhaccakukkuccaṁ pahīnaṁ hoti, vicikicchā pahīnā hoti.  Чувственное желание, недоброжелательность, лень и апатию, неугомонность и сожаление, сомнение. 
Sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

āsandi pallaṅko gonako cittako paṭikā paṭalikā tūlikā vikatikā uddalomī ekantalomī kaṭṭissaṁ koseyyaṁ kuttakaṁ hatthattharaṁ assattharaṁ rathattharaṁ ajinappaveṇī kadalimigapavarapaccattharaṇaṁ sauttaracchadaṁ ubhatolohitakūpadhānaṁ, evarūpānaṁ nūna bhavaṁ gotamo uccāsayanamahāsayanānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti.  софу, диван, покрывало с длинным ворсом, разноцветное покрывало, белое покрывало, шерстяное покрывало с узорами в виде цветов, стёганое одеяло из хлопка-сырца, шерстяное одеяло с узорами в виде животных, шерстяное одеяло с двойными каймами, шерстяное одеяло с единственной каймой, мягкое полотно, усеянное самоцветами, полотно с шёлковыми нитями, усеянное самоцветами, накидку танцовщика, накидку слона, накидку лошади, накидку колесницы, накидку из шкуры антилопы, покрывало из шкуры оленя-кадали, [постель] с навесом и красными подушечками по краям». 
sofas, couches, woolen covers—shag-piled, colorful, white, embroidered with flowers, quilted, embroidered with animals, double-or single-fringed—and silk covers studded with gems, as well as silken sheets, woven carpets, rugs for elephants, horses, or chariots, antelope hide rugs, and spreads of fine deer hide, with a canopy above and red cushions at both ends.” 
Tīṇi kho, imāni, brāhmaṇa, uccāsayanamahāsayanāni, yesāhaṁ etarahi nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
Но, брахман, есть три вида высоких и роскошных постелей, которые я обретаю в настоящем без сложностей и проблем. 
There are, brahmin, these three high and luxurious beds that I get these days when I want, without trouble or difficulty. 
Imāni kho, brāhmaṇa, tīṇi uccāsayanamahāsayanāni, yesāhaṁ etarahi nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti. 
Таковы три вида высоких и роскошных постелей, которые я обретаю в настоящем без сложностей и проблем». 
These are the three high and luxurious beds that I get these days when I want, without trouble or difficulty.” 
“Katamaṁ pana taṁ, bho gotama, dibbaṁ uccāsayanamahāsayanaṁ, yassa bhavaṁ gotamo etarahi nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti? 
«Но, Мастер Готама, что такое небесная высокая и роскошная постель, которую вы обретаете в настоящем без сложностей и проблем?» 
“But what, Mister Gotama, is the heavenly high and luxurious bed?” 
Idaṁ kho, brāhmaṇa, dibbaṁ uccāsayanamahāsayanaṁ, yassāhaṁ etarahi nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti. 
Именно эту небесную высокую и роскошную постель я обретаю в настоящем без сложностей и проблем». 
This is the heavenly high and luxurious bed that I get these days when I want, without trouble or difficulty.” 
Ko cañño evarūpassa dibbassa uccāsayanamahāsayanassa nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī, aññatra bhotā gotamena. 
Кто ещё помимо Мастера Готамы мог бы обрести без сложностей и проблем такую небесную высокую и роскошную постель? 
Who but Mister Gotama could get such a heavenly high and luxurious bed when he wants, without trouble or difficulty? 
Katamaṁ pana taṁ, bho gotama, brahmaṁ uccāsayanamahāsayanaṁ, yassa bhavaṁ gotamo etarahi nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti? 
Но, Мастер Готама, что такое высокая и роскошная постель брахмы, которую вы обретаете в настоящем без сложностей и проблем?» 
But what, Mister Gotama, is the divine high and luxurious bed?” 
Idaṁ kho, brāhmaṇa, brahmaṁ uccāsayanamahāsayanaṁ, yassāhaṁ etarahi nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti. 
Именно эту божественную высокую и роскошную постель я обретаю в настоящем без сложностей и проблем». 
This is the divine high and luxurious bed that I get these days when I want, without trouble or difficulty.” 
Ko cañño evarūpassa brahmassa uccāsayanamahāsayanassa nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī, aññatra bhotā gotamena. 
Кто ещё помимо Мастера Готамы мог бы обрести без сложностей и проблем такую божественную высокую и роскошную постель? 
Who but Mister Gotama could get such a divine high and luxurious bed when he wants, without trouble or difficulty? 
Katamaṁ pana taṁ, bho gotama, ariyaṁ uccāsayanamahāsayanaṁ, yassa bhavaṁ gotamo etarahi nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti? 
Но, Мастер Готама, что такое благородная высокая и роскошная постель, которую вы обретаете в настоящем без сложностей и проблем?» 
“But what, Mister Gotama, is the noble high and luxurious bed?” 
Idaṁ kho, brāhmaṇa, ariyaṁ uccāsayanamahāsayanaṁ, yassāhaṁ etarahi nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī”ti. 
Именно эту благородную высокую и роскошную постель я обретаю в настоящем без сложностей и проблем». 
This is the noble high and luxurious bed that I get these days when I want, without trouble or difficulty.” 
Ko cañño evarūpassa ariyassa uccāsayanamahāsayanassa nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī, aññatra bhotā gotamena. 
Кто ещё помимо Мастера Готамы мог бы обрести без сложностей и проблем такую божественную высокую и роскошную постель? 
Who but Mister Gotama could get such a noble high and luxurious bed when he wants, without trouble or difficulty? 

Tesaṁ no, bhante, amhākaṁ hoteva kaṅkhā hoti vicikicchā:  Господин, мы находимся в сомнениях и замешательстве в плане того, 
So, sir, we’re doubting and uncertain: 
“Alañhi vo, kālāmā, kaṅkhituṁ alaṁ vicikicchituṁ. 
«Само собой, Каламы, что вы находитесь в замешательстве, само собой, что вы находитесь в сомнениях. 
“It is enough, Kālāmas, for you to be doubting and uncertain. 
Kaṅkhanīyeva pana vo ṭhāne vicikicchā uppannā. 
Сомнение возникло в вас в отношении того, что приводит в замешательство. 
Doubt has come up in you about an uncertain matter. 

sakkāyadiṭṭhi, vicikicchā, sīlabbataparāmāso.  воззрения о «я», сомнения, цепляние за правила и предписания. 
substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 

santaṁ vā ajjhattaṁ vicikicchaṁ: ‘atthi me ajjhattaṁ vicikicchā’ti pajānāti; asantaṁ vā ajjhattaṁ vicikicchaṁ: ‘natthi me ajjhattaṁ vicikicchā’ti pajānāti; yathā ca anuppannāya vicikicchāya uppādo hoti, tañca pajānāti; yathā ca uppannāya vicikicchāya pahānaṁ hoti, tañca pajānāti; yathā ca pahīnāya vicikicchāya āyatiṁ anuppādo hoti, tañca pajānāti.  Когда в нём есть сомнение, он понимает: «Во мне есть сомнение». Когда в нём нет сомнения, он понимает: «Во мне нет сомнения». И он также понимает то, как невозникшее сомнение возникает, как возникшее сомнение отбрасывается, и как отброшенное сомнение более не возникает в будущем. 
When they have doubt in them they understand ‘I have doubt in me’; and when they don’t have doubt in them they understand ‘I don’t have doubt in me’. They understand how doubt arises; how, when it’s already arisen, it’s given up; and how, once it’s given up, it doesn’t arise again in the future. 

Carato cepi, bhikkhave, bhikkhuno abhijjhābyāpādo vigato hoti, thinamiddhaṁ … uddhaccakukkuccaṁ … vicikicchā pahīnā hoti, āraddhaṁ hoti vīriyaṁ asallīnaṁ, upaṭṭhitā sati asammuṭṭhā, passaddho kāyo asāraddho, samāhitaṁ cittaṁ ekaggaṁ, carampi, bhikkhave, bhikkhu evaṁbhūto ‘ātāpī ottāpī satataṁ samitaṁ āraddhavīriyo pahitatto’ti vuccati.  Монахи, если монах избавился от хотения и недоброжелательности по мере того как он идёт; если он зародил неутомимое усердие; если его осознанность утверждённая и незамутнённая; если его тело безмятежно и спокойно; если его ум сосредоточен и однонаправлен – то тогда о таком монахе говорится, что он имеет рвение и боится совершить проступок. Он постоянно и непрестанно усерден и решителен по мере того как он идёт. 
Suppose a mendicant has got rid of desire and ill will while walking, and has given up dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. Their energy is roused up and unflagging, their mindfulness is established and lucid, their body is tranquil and undisturbed, and their mind is immersed in samādhi. Such a mendicant is said to be ‘keen and prudent, always energetic and determined’ when walking. 
Ṭhitassa cepi, bhikkhave, bhikkhuno abhijjhābyāpādo vigato hoti, thinamiddhaṁ … uddhaccakukkuccaṁ … vicikicchā pahīnā hoti, āraddhaṁ hoti vīriyaṁ asallīnaṁ, upaṭṭhitā sati asammuṭṭhā, passaddho kāyo asāraddho, samāhitaṁ cittaṁ ekaggaṁ, ṭhitopi, bhikkhave, bhikkhu evaṁbhūto ‘ātāpī ottāpī satataṁ samitaṁ āraddhavīriyo pahitatto’ti vuccati. 
Если монах избавился от хотения и недоброжелательности по мере того как он стоит… 
Suppose a mendicant has got rid of desire and ill will while standing … 
Nisinnassa cepi, bhikkhave, bhikkhuno abhijjhābyāpādo vigato hoti, thinamiddhaṁ … uddhaccakukkuccaṁ … vicikicchā pahīnā hoti, āraddhaṁ hoti vīriyaṁ asallīnaṁ, upaṭṭhitā sati asammuṭṭhā, passaddho kāyo asāraddho, samāhitaṁ cittaṁ ekaggaṁ, nisinnopi, bhikkhave, bhikkhu evaṁbhūto ‘ātāpī ottāpī satataṁ samitaṁ āraddhavīriyo pahitatto’ti vuccati. 
Если монах избавился от хотения и недоброжелательности по мере того как он сидит… 
sitting … 
Sayānassa cepi, bhikkhave, bhikkhuno jāgarassa abhijjhābyāpādo vigato hoti, thinamiddhaṁ … uddhaccakukkuccaṁ … vicikicchā pahīnā hoti, āraddhaṁ hoti vīriyaṁ asallīnaṁ, upaṭṭhitā sati asammuṭṭhā, passaddho kāyo asāraddho, samāhitaṁ cittaṁ ekaggaṁ, sayānopi, bhikkhave, bhikkhu jāgaro evaṁbhūto ‘ātāpī ottāpī satataṁ samitaṁ āraddhavīriyo pahitatto’ti vuccatīti. 
Если монах избавился от хотения и недоброжелательности по мере того как он бдительно ложится; если он отбросил лень и апатию, неугомонность и сожаление, сомнение; если он зародил неутомимое усердие; если его осознанность утверждённая и незамутнённая; если его тело безмятежно и спокойно; если его ум сосредоточен и однонаправлен – то тогда о таком монахе говорится, что он имеет рвение и боится совершить проступок. Он постоянно и непрестанно усерден и решителен по мере того как он бдительно ложится». 
and when lying down while awake, and has given up dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. Their energy is roused up and unflagging, their mindfulness is established and lucid, their body is tranquil and undisturbed, and their mind is immersed in samādhi. Such a mendicant is said to be ‘keen and prudent, always energetic and determined’ when lying down while awake. 

Catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Он обретает без сложностей и проблем четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этом самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

Catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Он обретает без сложностей и проблем четыре джханы, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 
Bhavañhi gotamo catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
 
Mister Gotama gets the four absorptions … when he wants, without trouble or difficulty. 
Ahañhi, brāhmaṇa, catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
 
I do get the four absorptions … when I want, without trouble or difficulty. 

Vicikicchābhibhūtena, gahapati, cetasā viharanto akiccaṁ karoti, kiccaṁ aparādheti.  сомнением, он делает то, чего следует избегать, и пренебрегает своими обязанностями, 
doubt, you do what you shouldn’t, and fail to do what you should. 
Vicikicchā cittassa upakkilesoti, iti viditvā vicikicchaṁ cittassa upakkilesaṁ pajahati. 
Когда он понял так: «Сомнение является загрязнением ума» – он отбрасывает его. 
‘doubt is a corruption of the mind’, that noble disciple gives it up. 
Vicikicchā cittassa upakkilesoti, iti viditvā vicikicchā cittassa upakkileso pahīno hoti. 
сомнение является загрязнением ума» – и отбросил его, то тогда он зовётся учеником Благородных, обладающим величайшей мудростью, обширной мудростью, он видит область, он совершенен в мудрости. 
 

Catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī,  Он достигает без сложностей или проблем четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 
Catunnaṁ kho panasmi jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī, 
Я достигаю без труда или проблем четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
I get the four absorptions when I want, without trouble or difficulty. 

Puna caparaṁ, brāhmaṇa, idhekacco kaṅkhī hoti vicikicchī aniṭṭhaṅgato saddhamme.  Далее, [бывает так, что] некий человек запутан, находится в сомнениях и в неопределённости в отношении благой Дхаммы. 
Furthermore, it’s someone who’s doubtful, uncertain, and undecided about the true teaching. 
‘kaṅkhī vatamhi vicikicchī aniṭṭhaṅgato saddhamme’ti. 
«Ох, я запутан, нахожусь в сомнениях и в неопределённости в отношении благой Дхаммы». 
‘I’m doubtful, uncertain, and undecided about the true teaching.’ 
Puna caparaṁ, brāhmaṇa, idhekacco akaṅkhī hoti avicikicchī niṭṭhaṅgato saddhamme. 
Далее, некий человек не запутан, не находится в сомнениях и определился в отношении благой Дхаммы. 
Furthermore, it’s someone who’s not doubtful, uncertain, or undecided about the true teaching. 
‘akaṅkhī vatamhi avicikicchī niṭṭhaṅgato saddhamme’ti. 
«Я не запутан, не нахожусь в сомнениях и определился в отношении благой Дхаммы». 
‘I’m not doubtful, uncertain, or undecided about the true teaching.’ 

Vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбросив сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея неясностей в отношении благих [умственных] качеств. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Kāmacchando, byāpādo, thinamiddhaṁ, uddhaccakukkuccaṁ, vicikicchā—  Чувственное желание, недоброжелательность, лень и апатия, неугомонность и сожаление, сомнение. 
Sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

Yo kho, nāgita, nayimassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī assa akicchalābhī akasiralābhī, yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī.  Тот, кто не может обрести по желанию, без сложностей и проблем, удовольствие отречения, удовольствие уединения, блаженство покоя, блаженство просветления, которые я [сам] обретаю без сложностей и проблем – 
There are those who can’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 
Yo kho, nāgita, nayimassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī assa akicchalābhī akasiralābhī, yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
Тот, кто не может обрести по желанию, без сложностей и проблем, удовольствие отречения, удовольствие уединения, блаженство покоя, блаженство просветления, которые я [сам] обретаю без сложностей и проблем – 
There are those who can’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 

Vicikicchā, bhikkhave, āvaraṇā nīvaraṇā cetaso ajjhāruhā paññāya dubbalīkaraṇā.  Сомнение – это препятствие, помеха, преграда ума, состояние, что ослабляет мудрость. 
Doubt … 

Kāmacchandanīvaraṇaṁ, byāpādanīvaraṇaṁ, thinamiddhanīvaraṇaṁ, uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ, vicikicchānīvaraṇaṁ.  Помеха чувственного желания, помеха недоброжелательности, помеха лени и апатии, помеха неугомонности и сожаления, помеха сомнений. 
The hindrances of sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

“etarahi me, bhante, madhurakajāto ceva kāyo, disā ca me na pakkhāyanti, dhammā ca maṁ nappaṭibhanti, thinamiddhañca me cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, anabhirato ca brahmacariyaṁ carāmi, atthi ca me dhammesu vicikicchā”ti.  «Учитель, моё тело как будто заторможено, стороны света мне не ясны, учения не вдохновляют меня. Лень и апатия одолевают мой ум. Я веду святую жизнь без удовольствия, и у меня есть сомнения в отношении учений». 
“Now, sir, my body feels like it’s drugged. I’m disorientated, the teachings don’t spring to mind, and dullness and drowsiness fill my mind. I lead the spiritual life dissatisfied, and have doubts about the teachings.” 
‘etarahi me, bhante, madhurakajāto ceva kāyo, disā ca maṁ na pakkhāyanti, dhammā ca me nappaṭibhanti, thinamiddhañca me cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, anabhirato ca brahmacariyaṁ carāmi, atthi ca me dhammesu vicikicchā’”ti. 
Тогда его тело будет как будто заторможенным, стороны света не будут ясны ему, учения не будут его вдохновлять. Лень и апатия одолеют его ум. Он будет вести святую жизнь без удовольствия, и у него будут сомнения в отношении учений, 
‘Now, sir, my body feels like it’s drugged. I’m disorientated, the teachings don’t spring to mind, and dullness and drowsiness fill my mind. I lead the spiritual life dissatisfied, and have doubts about the teachings.’” 
“Evañhetaṁ, bhikkhu, hoti indriyesu aguttadvārassa, bhojane amattaññuno, jāgariyaṁ ananuyuttassa, avipassakassa kusalānaṁ dhammānaṁ, pubbarattāpararattaṁ bodhipakkhiyānaṁ dhammānaṁ bhāvanānuyogaṁ ananuyuttassa viharato, yaṁ madhurakajāto ceva kāyo hoti, disā cassa na pakkhāyanti, dhammā ca taṁ nappaṭibhanti, thinamiddhañcassa cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, anabhirato ca brahmacariyaṁ carati, hoti cassa dhammesu vicikicchā. 
когда кто-либо не охраняет двери органов чувств, неумерен в еде, не предаётся бодрствованию, когда у него отсутствует прозрение в благие качества, и когда он не пребывает настроенным на старание в развитии средств к просветлению на ранней или поздней фазе ночи. 
“That’s how it is, mendicant, when your sense doors are unguarded, you eat too much, you’re not dedicated to wakefulness, you’re unable to discern skillful qualities, and you don’t pursue the development of the qualities that lead to awakening in the evening and toward dawn. Your body feels like it’s drugged. You’re disorientated, the teachings don’t spring to mind, and dullness and drowsiness fill your mind. You lead the spiritual life dissatisfied, and have doubts about the teachings. 
“etarahi me, bhante, na ceva madhurakajāto kāyo, disā ca me pakkhāyanti, dhammā ca maṁ paṭibhanti, thinamiddhañca me cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, abhirato ca brahmacariyaṁ carāmi, natthi ca me dhammesu vicikicchā”ti. 
«Учитель, моё тело более не кажется мне заторможенным, стороны света мне ясны, и учения меня вдохновляют. Лень и апатия не одолевают мой ум. Я веду святую жизнь с радостью, и у меня нет сомнений в отношении учений». 
“Now, sir, my body doesn’t feel like it’s drugged. I’m not disorientated, the teachings spring to mind, and dullness and drowsiness don’t fill my mind. I lead the spiritual life satisfied, and have no doubts about the teachings.” 
‘etarahi me, bhante, na ceva madhurakajāto kāyo, disā ca me pakkhāyanti, dhammā ca maṁ paṭibhanti, thinamiddhañca me cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, abhirato ca brahmacariyaṁ carāmi, natthi ca me dhammesu vicikicchā’”ti. 
Тогда его тело не будет казаться заторможенным, стороны света будут ясны ему, и учения будут вдохновлять. Лень и апатия не одолевают его ум. Он ведёт святую жизнь с радостью, и у него нет сомнений в отношении учений, 
‘Now, sir, my body doesn’t feel like it’s drugged. I’m not disorientated, the teachings spring to mind, and dullness and drowsiness don’t fill my mind. I lead the spiritual life satisfied, and have no doubts about the teachings.’” 
“Evañhetaṁ, bhikkhu, hoti indriyesu guttadvārassa, bhojane mattaññuno, jāgariyaṁ anuyuttassa, vipassakassa kusalānaṁ dhammānaṁ, pubbarattāpararattaṁ bodhipakkhiyānaṁ dhammānaṁ bhāvanānuyogaṁ anuyuttassa viharato, yaṁ na ceva madhurakajāto kāyo hoti, disā cassa pakkhāyanti, dhammā ca taṁ paṭibhanti, thinamiddhañcassa cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, abhirato ca brahmacariyaṁ carati, na cassa hoti dhammesu vicikicchā. 
когда кто-либо охраняет двери органов чувств, умерен в еде, предаётся бодрствованию, когда у него имеется прозрение в благие качества, и когда он пребывает настроенным на старание в развитии средств к просветлению на ранней или поздней фазе ночи, 
“That’s how it is, mendicant, when your sense doors are guarded, you’re moderate in eating, you’re dedicated to wakefulness, you’re able to discern skillful qualities, and you pursue the development of the qualities that lead to awakening in the evening and toward dawn. Your body doesn’t feel like it’s drugged. You’re not disorientated, the teachings spring to mind, and dullness and drowsiness don’t fill your mind. You lead the spiritual life satisfied, and have no doubts about the teachings. 

vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбросив сомнения, он пребывает, не имея сомнений, без запутанности по отношению к умелым умственным качествам. Он очищает ум от сомнений. 
Giving up doubt, he meditates having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  Он достигает без труда или сложностей четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya na nikāmalābhī hoti na akicchalābhī na akasiralābhī;  то есть, беседы о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности, о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
akicchalābhī na akasiralābhī → kicchalābhī kasiralābhī (bj, sya-all, km pī) 
appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī; 
 
talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

appicchakathā …pe… vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  беседы о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, keeping your distance, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

Appābādho hoti, catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī,  Он достигает без труда или сложностей четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 
catunnaṁ kho panasmi jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī, 
Я достигаю без труда или сложностей четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
I get the four absorptions when I want, without trouble or difficulty. 

catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  и он достигает без труда или сложностей четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни, 
And they get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 
catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī; 
и он достигает без труда или сложностей четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни; 
And they get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  Он достигает без труда или сложностей четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  Он достигает без труда или сложностей четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

“Pañcime, bhikkhave, āpāyikā nerayikā parikuppā atekicchā.  «Монахи, есть эти пять видов неизлечимых повреждений, которые ведут в состояние лишений, которые ведут в ад. 
“Mendicants, these five fatal wounds lead to a place of loss, to hell. 
Ime kho, bhikkhave, pañca āpāyikā nerayikā parikuppā atekicchā”ti. 
Таковы пять неизлечимых повреждений, которые ведут в состояние лишений, которые ведут в ад». 
These five fatal wounds lead to a place of loss, to hell.” 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  Он достигает без труда или проблем четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

“yaṁ kañci, sāriputta, jāneyyātha gihiṁ odātavasanaṁ pañcasu sikkhāpadesu saṁvutakammantaṁ catunnaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhiṁ akicchalābhiṁ akasiralābhiṁ, so ākaṅkhamāno attanāva attānaṁ byākareyya:  «Сарипутта, тебе следует знать, что когда какой-либо домохозяин, одетый в белые одежды, чьи действия сдерживаются пятью правилами тренировки, и кто обретает без сложностей и проблем четыре видимых приятных пребывания, что имеют отношение к высшему уму, то тогда, если он того пожелает, он может заявить о себе: 
“You should know this, Sāriputta, about those white-clothed laypeople whose actions are restrained in the five precepts, and who get four blissful meditations in the present life belonging to the higher mind when they want, without trouble or difficulty. They may, if they wish, declare of themselves: 
Katamesaṁ catunnaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī? 
И каковы четыре видимых приятных пребывания, что имеют отношение к высшему уму, которых он достигает без сложностей и проблем? 
And what are the four blissful meditations in the present life belonging to the higher mind that they get when they want, without trouble or difficulty? 
Imesaṁ catunnaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī. 
Таковы четыре видимых приятных пребывания, что имеют отношение к высшему уму, которых он достигает без сложностей и проблем. 
These are the four blissful meditations in the present life belonging to the higher mind that they get when they want, without trouble or difficulty. 
Yaṁ kañci, sāriputta, jāneyyātha gihiṁ odātavasanaṁ—imesu pañcasu sikkhāpadesu saṁvutakammantaṁ, imesañca catunnaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhiṁ akicchalābhiṁ akasiralābhiṁ, so ākaṅkhamāno attanāva attānaṁ byākareyya: 
Сарипутта, тебе следует знать, что когда какой-либо домохозяин, одетый в белые одежды, чьи действия сдерживаются этими пятью правилами тренировки, и кто обретает без сложностей и проблем эти четыре видимых приятных пребывания, что имеют отношение к высшему уму, то тогда, если он того пожелает, он может заявить о себе: 
You should know this, Sāriputta, about those white-clothed laypeople whose actions are restrained in the five precepts, and who get four blissful meditations in the present life belonging to the higher mind when they want, without trouble or difficulty. They may, if they wish, declare of themselves: 

‘ahaṁ kho imassa anuttarassa vimuttisukhassa nikāmalābhī homi akicchalābhī akasiralābhī.  «Я обретаю без сложностей и проблем непревзойдённое блаженство освобождения. 
‘I get the supreme bliss of freedom whenever I want, without trouble or difficulty. 
Aho vatimānipi pañca bhikkhusatāni imassa anuttarassa vimuttisukhassa nikāmalābhino assu akicchalābhino akasiralābhino’ti. 
О, пусть эти пятьсот монахов также смогут обрести без сложностей и проблем непревзойдённое блаженство освобождения!» 
Oh, may these five hundred mendicants do the same!’ 

Puna caparaṁ, brāhmaṇa, yasmiṁ samaye vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti, attatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ nappajānāti na passati, paratthampi …pe… ubhayatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ nappajānāti na passati, dīgharattaṁ sajjhāyakatāpi mantā nappaṭibhanti, pageva asajjhāyakatā.  Далее, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным сомнением, переполненным сомнением, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения, то в этом случае он не знает и не видит в соответствии с действительностью собственного блага, блага других, блага обоих. И тогда даже те гимны, которые долгое время декламировались вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались. 
Furthermore, when your heart is overcome and mired in doubt … Even hymns that are long-practiced don’t spring to mind, let alone those that are not practiced. 
Evamevaṁ kho, brāhmaṇa, yasmiṁ samaye vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti, attatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ nappajānāti na passati, paratthampi …pe… ubhayatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ nappajānāti na passati, dīgharattaṁ sajjhāyakatāpi mantā nappaṭibhanti, pageva asajjhāyakatā. 
Точно также, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным сомнением… не декламировались. Вот в чём, брахман, условие, причина, из-за чего бывает так, что те гимны, которые долгое время декламировались [для заучивания] вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались. 
In the same way, there’s a time when your heart is overcome and mired in doubt and you don’t truly understand the escape from doubt that has arisen. At that time you don’t truly know or see what is good for yourself, good for another, or good for both. Even hymns that are long-practiced don’t spring to mind, let alone those that are not practiced. 
Puna caparaṁ, brāhmaṇa, yasmiṁ samaye na vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati na vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ pajānāti, attatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ pajānāti passati, paratthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ pajānāti passati, ubhayatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ pajānāti passati, dīgharattaṁ asajjhāyakatāpi mantā paṭibhanti, pageva sajjhāyakatā. 
Далее, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, не охваченным сомнением, не переполненным сомнением, и понимает в соответствии с действительностью спасение от возникшего сомнения, то в этом случае он знает и видит в соответствии с действительностью собственное благо, благо других, благо обоих. И даже те гимны, которые долгое время не декламировались [для заучивания] вслух, вспоминаются, уж не говоря о тех, которые декламировались. 
Furthermore, when your heart is not overcome and mired in doubt … Even hymns that are long-unpracticed spring to mind, let alone those that are practiced. 
Evamevaṁ kho, brāhmaṇa, yasmiṁ samaye na vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati na vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ pajānāti, attatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ pajānāti passati, paratthampi …pe… ubhayatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ pajānāti passati, dīgharattaṁ asajjhāyakatāpi mantā paṭibhanti, pageva sajjhāyakatā. 
Точно также, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, не охваченным сомнением… декламировались. 
In the same way, there’s a time when your heart is not overcome and mired in doubt and you truly understand the escape from doubt that has arisen. At that time you truly know and see what is good for yourself, good for another, and good for both. Even hymns that are long-unpracticed spring to mind, let alone those that are practiced. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati.  Вот монах находится в замешательстве в отношении Учителя, сомневается в нём, не убеждён в нём и не утверждает своего доверия в отношении него. 
Firstly, a mendicant has doubts about the Teacher. They’re uncertain, undecided, and lacking confidence. 
Yo so, bhikkhave, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. 
Когда монах запутан в отношении Учителя, сомневается в нём, не убеждён в нём и не утверждает своего доверия в отношении него, то его ум не склоняется к рвению, усилию, упорству, старанию. 
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  Он достигает без труда или сложностей четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Он достигает без сложностей или проблем четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Он достигает без сложностей или проблем четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

atha ca pana me vicikicchākathaṅkathāsallaṁ cittaṁ pariyādāya tiṭṭhatī’ti.  и всё же дротик сомнения и замешательства всё ещё овладевает моим умом». 
Yet somehow the dart of doubt and indecision still occupies my mind.’ 
atha ca panassa vicikicchākathaṅkathāsallaṁ cittaṁ pariyādāya ṭhassati, netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
и всё же дротик сомнения и замешательства всё ещё овладевал бы его умом. Нет такой возможности. 
yet somehow the dart of doubt and indecision still occupies the mind. 
Nissaraṇañhetaṁ, āvuso, vicikicchākathaṅkathāsallassa yadidaṁ asmīti mānasamugghāto’ti. 
Ведь это, друг, является спасением от дротика сомнения и замешательства – то есть, искоренение самомнения «Я есть». 
For it is the uprooting of the conceit “I am” that is the escape from the dart of doubt and indecision.’ 

‘na nakulamātā gahapatānī imasmiṁ dhammavinaye ogādhappattā patigādhappattā assāsappattā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane viharatī’ti.  «Накуламата не достигла опоры, прочного основания, уверенности в этой Дхамме и Винае; не пересекла сомнений; не избавилась от замешательства, не достигла уверенности в себе и не стала независимой от других в учении Учителя». 
‘The housewife Nakula’s mother has not gained a basis, a firm basis, and solace in this teaching and training. She has not gone beyond doubt, got rid of indecision, and gained assurance. And she’s not independent of others in the Teacher’s instructions.’ 
Yāvatā kho, gahapati, tassa bhagavato sāvikā gihī odātavasanā imasmiṁ dhammavinaye ogādhappattā patigādhappattā assāsappattā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane viharanti, ahaṁ tāsaṁ aññatarā. 
[Ведь] я одна из одетых в белое мирянок-последовательниц Благословенного, которая достигла опоры… стала независимой от других в учении Учителя. 
I am one of those white-robed disciples of the Buddha who has gained a basis, a firm basis, and solace in this teaching and training. I have gone beyond doubt, got rid of indecision, and gained assurance. And I am independent of others in the Teacher’s instructions. 
Yāvatā kho, gahapati, mama sāvikā gihī odātavasanā imasmiṁ dhammavinaye ogādhappattā patigādhappattā assāsappattā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane viharanti, nakulamātā gahapatānī tāsaṁ aññatarā. 
Она одна из моих одетых в белое мирянок-последовательниц, которая достигла опоры, прочного основания, уверенности в этой Дхамме и Винае; пересекла сомнения; избавилась от замешательства, достигла уверенности в себе, и стала независимой от других в учении Учителя. 
She is one of those white-robed disciples of the Buddha who has gained a basis, a firm basis, and solace in this teaching and training. She has gone beyond doubt, got rid of indecision, and gained assurance. And she is independent of others in the Teacher’s instructions. 

Puna caparaṁ, bhikkhu, yasmiṁ samaye bhikkhu vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti tasmiṁ samaye manobhāvanīyo bhikkhu upasaṅkamitvā evamassa vacanīyo:  …сомнением, и он не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения, то в этом случае ему следует подойти к уважаемому монаху и сказать ему: 
Furthermore, there’s a time when a mendicant’s heart is overcome and mired in doubt … 
‘ahaṁ, āvuso, vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharāmi vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāmi. 
«Друг, мой ум охвачен и подавлен сомнением, и я не понимаю в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения. 
 
Sādhu vata me āyasmā vicikicchāya pahānāya dhammaṁ desetū’ti. 
Пожалуйста, научи меня Дхамме для отбрасывания сомнения». 
 
Tassa manobhāvanīyo bhikkhu vicikicchāya pahānāya dhammaṁ deseti. 
Тогда тот уважаемый монах учит его Дхамме для отбрасывания сомнения. 
 

Vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati ….  …сомнением… 
doubt … 

Yo kho, nāgita, nayimassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī assa akicchalābhī akasiralābhī, yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī,  Тот, кто не может обрести по желанию, без сложностей и проблем, удовольствие отречения, удовольствие уединения, блаженство покоя, блаженство просветления, которые я [сам] обретаю без сложностей и проблем – 
There are those who can’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 
Yo kho, nāgita, nayimassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī assa akicchalābhī akasiralābhī, yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī, 
Тот, кто не может обрести по желанию, без сложностей и проблем, удовольствие отречения, удовольствие уединения, блаженство покоя, блаженство просветления, которые я [сам] обретаю без сложностей и проблем – 
There are those who can’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 

‘āpāyiko devadatto nerayiko kappaṭṭho atekiccho’ti, udāhu kenacideva pariyāyenāti?  «Девадатта обречён на плохой удел, обречён на ад, и он пробудет там в течение цикла существования мира, и нет возможности исправить это» – или же он сказал так, выражаясь образно?» 
going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable, did he do so after wholeheartedly deliberating, or was this just a way of speaking?” 
āpāyiko devadatto nerayiko kappaṭṭho atekicchoti, udāhu kenacideva pariyāyenā’ti? 
 
 
‘āpāyiko devadatto nerayiko kappaṭṭho atekiccho’ti. 
«Девадатта обречён на плохой удел, обречён на ад, и он пробудет там в течение цикла существования мира, и нет возможности исправить это». 
going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 
‘āpāyiko devadatto nerayiko kappaṭṭho atekiccho’ti. 
 
going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 
‘āpāyiko devadatto nerayiko kappaṭṭho atekiccho’ti. 
«Девадатта обречён на плохой удел, обречён на ад, и он пробудет там в течение цикла существования мира, и нет возможности исправить это». 
going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 

Kāmacchandaṁ, byāpādaṁ, thinamiddhaṁ, uddhaccakukkuccaṁ, vicikicchaṁ.  Чувственное желание, недоброжелательность, лень и апатию, неугомонность и сожаление, сомнение, 
Desire for sensual pleasures, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 
Kāmacchandaṁ, byāpādaṁ, thinamiddhaṁ, uddhaccakukkuccaṁ, vicikicchaṁ, 
Чувственное желание… 
Desire for sensual pleasures, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

Sakkāyadiṭṭhiṁ, vicikicchaṁ, sīlabbataparāmāsaṁ, apāyagamanīyaṁ rāgaṁ, apāyagamanīyaṁ dosaṁ, apāyagamanīyaṁ mohaṁ.  Воззрения о существовании «я», сомнения, цепляния за правила и предписания, жажды, ведущей в состояние лишений, злобы, ведущей в состояние лишений, заблуждения, ведущего в состояние лишений. 
Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, and forms of greed, hate, and delusion that lead to rebirth in places of loss. 
Sakkāyadiṭṭhiṁ, vicikicchaṁ, sīlabbataparāmāsaṁ, apāyagamanīyaṁ rāgaṁ, apāyagamanīyaṁ dosaṁ, apāyagamanīyaṁ mohaṁ. 
Воззрения… заблуждение, ведущее в состояние лишений. 
Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, and forms of greed, hate, and delusion that lead to rebirth in places of loss. 

Sakkāyadiṭṭhi, vicikicchā, sīlabbataparāmāso, apāyagamanīyo rāgo, apāyagamanīyo doso, apāyagamanīyo moho.  Воззрение о существовании «я», сомнение, цепляние за правила и предписания, жажду, ведущую в состояние лишений, злобу, ведущую в состояние лишений, заблуждение, ведущее в состояние лишений. 
Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, and forms of greed, hate, and delusion that lead to rebirth in places of loss. 

Sakkāyadiṭṭhiṁ, vicikicchaṁ, sīlabbataparāmāsaṁ, apāyagamanīyaṁ rāgaṁ, apāyagamanīyaṁ dosaṁ, apāyagamanīyaṁ mohaṁ.  Воззрение о существовании «я», сомнение, цепляние за правила и предписания, жажду, ведущую в состояние лишений, злобу, ведущую в состояние лишений, заблуждение, ведущее в состояние лишений. 
Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, and forms of greed, hate, and delusion that lead to rebirth in places of loss. 

Anunayasaṁyojanaṁ, paṭighasaṁyojanaṁ, diṭṭhisaṁyojanaṁ, vicikicchāsaṁyojanaṁ, mānasaṁyojanaṁ, bhavarāgasaṁyojanaṁ, avijjāsaṁyojanaṁ.  Оковы уступчивости, оковы отвращения, оковы воззрений, оковы сомнения, оковы самомнения, оковы жажды к существованию, оковы невежества. 
The fetters of attraction, repulsion, views, doubt, conceit, desire to be reborn, and ignorance. 

vicikicchāsaṁyojanassa …  оковы сомнения, 
 
vicikicchāsaṁyojanaṁ … 
 
 

Anunayasaṁyojanaṁ, paṭighasaṁyojanaṁ, diṭṭhisaṁyojanaṁ, vicikicchāsaṁyojanaṁ, mānasaṁyojanaṁ, issāsaṁyojanaṁ, macchariyasaṁyojanaṁ.  Оковы уступчивости, оковы отвращения, оковы воззрений, оковы сомнения, оковы самомнения, оковы зависти, оковы скупости. 
The fetters of attraction, repulsion, views, doubt, conceit, jealousy, and stinginess. 

Kāmarāgānusayo, paṭighānusayo, diṭṭhānusayo, vicikicchānusayo, mānānusayo, bhavarāgānusayo, avijjānusayo.  Скрытая склонность к чувственной жажде, скрытая склонность к отвращению, скрытая склонность к воззрениям, скрытая склонность к сомнению, скрытая склонность к самомнению, скрытая склонность к жажде к существованию, скрытая склонность к невежеству. 
The underlying tendencies of sensual desire, repulsion, views, doubt, conceit, desire to be reborn, and ignorance. 

vicikicchānusayassa …  скрытую склонность к сомнению… 
 
vicikicchānusayo … 
скрытую склонность к сомнению… 
 

“ko nu kho, bhante, hetu ko paccayo yena sutavato ariyasāvakassa vicikicchā nuppajjati abyākatavatthūsū”ti?  «Учитель, почему в обученном ученике Благородных не возникает сомнения в отношении не утверждённых [Благословенным] моментов?» 
“Sir, what is the cause, what is the reason why a learned noble disciple has no doubts regarding the undeclared points?” 
“Diṭṭhinirodhā kho, bhikkhu, sutavato ariyasāvakassa vicikicchā nuppajjati abyākatavatthūsu. 
«С прекращением воззрений, монах, сомнение не возникает у обученного ученика Благородных в отношении не утверждённых моментов. 
“Mendicant, it’s due to the cessation of views that a learned noble disciple has no doubts regarding the undeclared points. 
Ayaṁ kho, bhikkhu, hetu ayaṁ paccayo yena sutavato ariyasāvakassa vicikicchā nuppajjati abyākatavatthūsū”ti. 
Монах, вот почему в обученном ученике Благородных не возникает сомнения в отношении не утверждённых моментов». 
This is the cause, this is the reason why a learned noble disciple has no doubts regarding the undeclared points.” 

“Yato kho, bhikkhave, rañño paccantimaṁ nagaraṁ sattahi nagaraparikkhārehi suparikkhataṁ hoti, catunnañca āhārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  «Монахи, когда царская приграничная крепость хорошо снабжена семью необходимыми вещами, и может по желанию, легко и без проблем, обеспечить четыре вида еды, 
“Mendicants, when a king’s frontier citadel is well provided with seven essentials and gets four kinds of sustenance when needed, without trouble or difficulty, 
Katamesaṁ catunnaṁ āhārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī? 
И каковы четыре типа еды, которые она может обеспечить легко и без проблем? 
What are the four kinds of sustenance it gets when needed, without trouble or difficulty? 
Imesaṁ kho, bhikkhave, catunnaṁ āhārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī. 
Таковы четыре типа еды, которые крепость может обеспечить легко и без проблем. 
These are the four kinds of sustenance it gets when needed, without trouble or difficulty. 
Yato kho, bhikkhave, rañño paccantimaṁ nagaraṁ imehi sattahi nagaraparikkhārehi suparikkhataṁ hoti, imesañca catunnaṁ āhārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī. 
И когда царская приграничная крепость хорошо снабжена семью необходимыми вещами, и может по желанию, легко и без проблем, обеспечить четыре вида еды, 
When a king’s frontier citadel is well provided with seven essentials and gets four kinds of sustenance when needed, without trouble or difficulty, 
Evamevaṁ kho, bhikkhave, yato ariyasāvako sattahi saddhammehi samannāgato hoti, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī. 
Точно также, монахи, когда ученик благородных наделён семью благими качествами, он может достичь по желанию, легко и без проблем, четырёх джхан, возвышенных состояний ума, что являются приятным пребыванием здесь и сейчас, 
In the same way, when a noble disciple has seven good qualities, and they get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty, 
Katamesaṁ catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī? 
И что является четырьмя джханами – возвышенными состояниями ума, что являются приятным пребыванием здесь и сейчас, которых он может достичь по желанию, легко и без проблем? 
And what are the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—that they get when they want, without trouble or difficulty? 
Imesaṁ catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī. 
Таковы четыре джханы, возвышенных состояний ума, что являются приятным пребыванием здесь и сейчас, которых он может достичь по желанию, легко и без проблем. 
These are the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—which they get when they want, without trouble or difficulty. 
Yato kho, bhikkhave, ariyasāvako imehi sattahi saddhammehi samannāgato hoti, imesañca catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī. 
Когда ученик Благородных наделён этими семью благими качествами и может по желанию, легко и без проблем, достичь этих четырёх джхан, возвышенных состояний ума, что являются приятным пребыванием здесь и сейчас, 
When a noble disciple has seven good qualities, and they get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty, 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī,  Он обретает без сложностей и проблем четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этом самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī,  Он обретает без сложностей и проблем четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этом самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī,  Он обретает без сложностей и проблем четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этом самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī,  Он обретает без сложностей и проблем четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этом самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

Sakkāyadiṭṭhi bhinnā hoti, vicikicchā bhinnā hoti, sīlabbataparāmāso bhinno hoti, rāgo bhinno hoti, doso bhinno hoti, moho bhinno hoti, māno bhinno hoti.  Воззрения о существовании «я» разрушены. Сомнения разрушены. Цепляние к правилам и предписаниям разрушено. Страсть разрушена. Злоба разрушена. аблуждение разрушено. Самомнение разрушено. 
Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, greed, hate, delusion, and conceit. 

Sakkāyadiṭṭhi ārakā hoti, vicikicchā ārakā hoti, sīlabbataparāmāso ārako hoti, rāgo ārako hoti, doso ārako hoti, moho ārako hoti, māno ārako hoti.  Воззрения о существовании «я» разрушены. Сомнения разрушены. Цепляние к правилам и предписаниям разрушено. Страсть разрушена. Злоба разрушена. аблуждение разрушено. Самомнение разрушено. 
Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, greed, hate, delusion, and conceit. 

Aṭṭhahi, bhikkhave, asaddhammehi abhibhūto pariyādinnacitto devadatto āpāyiko nerayiko kappaṭṭho atekiccho.  Overcome and overwhelmed by eight things that oppose the true teaching, Devadatta is going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 
Lābhena hi, bhikkhave, abhibhūto pariyādinnacitto devadatto āpāyiko nerayiko kappaṭṭho atekiccho. 
Overcome and overwhelmed by gain … 
pāpamittatāya, bhikkhave, abhibhūto pariyādinnacitto devadatto āpāyiko nerayiko kappaṭṭho atekiccho. 
bad friendship, Devadatta is going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 
Imehi kho, bhikkhave, aṭṭhahi asaddhammehi abhibhūto pariyādinnacitto devadatto āpāyiko nerayiko kappaṭṭho atekiccho. 
Overcome and overwhelmed by these eight things that oppose the true teaching, Devadatta is going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 

Aṭṭhahi, bhikkhave, asaddhammehi abhibhūto pariyādinnacitto devadatto āpāyiko nerayiko kappaṭṭho atekiccho.  Overcome and overwhelmed by eight things that oppose the true teaching, Devadatta is going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 
Lābhena hi, bhikkhave, abhibhūto pariyādinnacitto devadatto āpāyiko nerayiko kappaṭṭho atekiccho; 
Overcome and overwhelmed by gain … 
pāpamittatāya, bhikkhave, abhibhūto pariyādinnacitto devadatto āpāyiko nerayiko kappaṭṭho atekiccho. 
bad friendship, Devadatta is going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 
Imehi kho, bhikkhave, aṭṭhahi asaddhammehi abhibhūto pariyādinnacitto devadatto āpāyiko nerayiko kappaṭṭho atekiccho. 
Overcome and overwhelmed by these eight things that oppose the true teaching, Devadatta is going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable. 

Atha kho sīho senāpati diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane bhagavantaṁ etadavoca:  Then Sīha saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. He went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. He said to the Buddha, 

So kho ahaṁ, bhante, diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane  I saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. I went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. 

So kho ahaṁ, bhante, diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane tattheva buddhañca dhammañca saṅghañca saraṇaṁ agamāsiṁ, brahmacariyapañcamāni ca sikkhāpadāni samādiyiṁ.  I saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. I went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. Right there I went for refuge to the Buddha, his teaching, and the Saṅgha. And I undertook the five training rules with celibacy as the fifth. 

Yato kho tvaṁ, anuruddha, ime ca aṭṭha mahāpurisavitakke vitakkessasi, imesañca catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī bhavissasi akicchalābhī akasiralābhī, tato tuyhaṁ, anuruddha, seyyathāpi nāma gahapatissa vā gahapatiputtassa vā nānārattānaṁ dussānaṁ dussakaraṇḍako pūro;  Когда ты обдумываешь эти восемь мыслей великой личности и обретаешь без сложностей и проблем эти четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этой самой жизни, то тогда, по мере того как ты живёшь, довольствуясь [тем, что есть], твоё одеяние из обносков будет представляться тебе тем же самым, чем представляется сундук, полный различных цветных одежд, домохозяину или сыну домохозяина. 
First you’ll reflect on these eight thoughts of a great man, and you’ll get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when you want, without trouble or difficulty. Then as you live contented your rag robe will seem to you like a chest full of garments of different colors seems to a householder or householder’s child. 
Yato kho tvaṁ, anuruddha, ime ca aṭṭha mahāpurisavitakke vitakkessasi, imesañca catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī bhavissasi akicchalābhī akasiralābhī, tato tuyhaṁ, anuruddha, seyyathāpi nāma gahapatissa vā gahapatiputtassa vā sālīnaṁ odano vicitakāḷako anekasūpo anekabyañjano; 
Когда ты обдумываешь эти восемь мыслей великой личности и обретаешь без сложностей и проблем эти четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этой самой жизни, то тогда, по мере того как ты живёшь, довольствуясь [тем, что есть], остатки еды, полученные как подаяние, будут представляться тебе тем же самым, чем представляется блюдо из риса, очищенного от чёрных зёрен, приправленное различными подливками и карри, домохозяину или сыну домохозяина. 
As you live contented your scraps of almsfood will seem to you like boiled fine rice with the dark grains picked out, served with many soups and sauces seems to a householder or householder’s child. 
Yato kho tvaṁ, anuruddha, ime ca aṭṭha mahāpurisavitakke vitakkessasi, imesañca catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī bhavissasi akicchalābhī akasiralābhī, tato tuyhaṁ, anuruddha, seyyathāpi nāma gahapatissa vā gahapatiputtassa vā kūṭāgāraṁ ullittāvalittaṁ nivātaṁ phusitaggaḷaṁ pihitavātapānaṁ; 
Когда ты обдумываешь эти восемь мыслей великой личности и обретаешь без сложностей и проблем эти четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этой самой жизни, то тогда, по мере того как ты живёшь, довольствуясь [тем, что есть], твоё место обитания у подножья дерева будет представляться тебе тем же самым, чем представляется дом с остроконечной крышей, покрытый штукатуркой изнутри и снаружи, не пропускающий сквозняков, с закрытыми ставнями и запертыми засовами, домохозяину или сыну домохозяина. 
As you live contented your lodging at the root of a tree will seem to you like a bungalow, plastered inside and out, draft-free, with door fastened and window shuttered seems to a householder or householder’s child. 
Yato kho tvaṁ, anuruddha, ime ca aṭṭha mahāpurisavitakke vitakkessasi, imesañca catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī bhavissasi akicchalābhī akasiralābhī, tato tuyhaṁ, anuruddha, seyyathāpi nāma gahapatissa vā gahapatiputtassa vā pallaṅko gonakatthato paṭikatthato paṭalikatthato kadalimigapavarapaccattharaṇo sauttaracchado ubhatolohitakūpadhāno; 
Когда ты обдумываешь эти восемь мыслей великой личности и обретаешь без сложностей и проблем эти четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этой самой жизни, то тогда, по мере того как ты живёшь, довольствуясь [тем, что есть], твоя постель или сиденье, сделанное из соломы, будет представляться тебе тем же самым, чем представляется диван с пледами, одеялами, накидками, с превосходным покрытием из шкуры антилопы, с навесом наверху и красными подушками по обеим сторонам, домохозяину или сыну домохозяина. 
As you live contented your lodging at the root of a tree will seem to you like a couch spread with woolen covers—shag-piled, pure white, or embroidered with flowers—and spread with a fine deer hide, with a canopy above and red pillows at both ends seems to a householder or householder’s child. 
Yato kho tvaṁ, anuruddha, ime ca aṭṭha mahāpurisavitakke vitakkessasi, imesañca catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī bhavissasi akicchalābhī akasiralābhī, tato tuyhaṁ, anuruddha, seyyathāpi nāma gahapatissa vā gahapatiputtassa vā nānābhesajjāni, seyyathidaṁ—sappi navanītaṁ telaṁ madhu phāṇitaṁ; 
Когда ты обдумываешь эти восемь мыслей великой личности и обретаешь без сложностей и проблем эти четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этой самой жизни, то тогда, по мере того как ты живёшь, довольствуясь [тем, что есть], твоё лекарство из застоявшейся коровьей мочи будет представляться тебе тем же самым, чем представляются различные медикаменты из топлёного масла, масла, мёда, и мелассы, домохозяину или сыну домохозяина. 
As you live contented your rancid urine as medicine will seem to you like various medicines—ghee, butter, oil, honey, and molasses—seem to a householder or householder’s child. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  Он обретает без сложностей и проблем четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этом самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī;  Он обретает без сложностей и проблем четыре джханы, что являются высшим умом и приятными пребываниями в этом самой жизни. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

visārado ca parisāya dhammaṁ deseti, no ca catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī …pe…  Монах может обладать верой и быть нравственным, учёным, являться проповедником Дхаммы; тем, кто часто посещает собрания; тем, кто уверенно учит Дхамме собрание, но не являться тем, кто достигает по желанию, без сложностей и проблем, четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятными пребываниями в этой самой жизни… 
they don’t get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty … 
catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, no ca āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati; 
Монах может обладать верой и быть нравственным, учёным, являться проповедником Дхаммы; тем, кто часто посещает собрания; тем, кто уверенно учит Дхамме собрание; тем, кто достигает по желанию, без сложностей и проблем, четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятными пребываниями в этой самой жизни, но те тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни, входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно… 
they don’t realize the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life, and live having realized it with their own insight due to the ending of defilements. 
‘kintāhaṁ saddho ca assaṁ, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseyyaṁ, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī assaṁ akicchalābhī akasiralābhī, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja vihareyyan’ti. 
«Как мне обладать верой… а также и быть тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни, входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно? 
‘How can I become faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, one who gets the four absorptions when they want, and one who lives having realized the ending of defilements?’ 
Yato ca kho, bhikkhave, bhikkhu saddho ca hoti, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseti, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati; 
Но когда, монахи, монах обладает верой, [когда он] нравственный, учёный, является проповедником Дхаммы; тем, кто часто посещает собрания; тем, кто уверенно учит Дхамме собрание; тем, кто достигает по желанию, без сложностей и проблем, четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятными пребываниями в этой самой жизни, а также и тем, кто за счёт уничтожения умственных загрязнений, прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни, входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно – 
When they’re faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, one who gets the four absorptions when they want, and one who lives having realized the ending of defilements, 

Yo kho, nāgita, nayimassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī assa akicchalābhī akasiralābhī. Yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī,  There are those who can’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 
Yo kho, nāgita, nayimassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī assa akicchalābhī akasiralābhī. Yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī, 
There are those who can’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 
devatāpi kho, nāgita, ekaccā nayimassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhiniyo assu akicchalābhiniyo akasiralābhiniyo, yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
Even some of the deities can’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 
ekaccā nayimassa → ekaccā imassa (?) | assu → idaṁ padaṁ katthaci | akicchalābhiniyo → nikāmalābhiniyo akicchalābhiniyo (?) 
‘na hi nūname āyasmanto imassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhino assu akicchalābhino akasiralābhino. Yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
‘These venerables mustn’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 
‘na hi nūname āyasmanto imassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhino assu akicchalābhino akasiralābhino. Yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
‘These venerables mustn’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 
‘na hi nūname āyasmanto imassa nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhino assu akicchalābhino akasiralābhino. Yassāhaṁ nekkhammasukhassa pavivekasukhassa upasamasukhassa sambodhasukhassa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
‘These venerables mustn’t get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty like I can. 

Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, друзья, монах слушает по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью, которая ведёт к раскрытию сердца, то есть – беседу о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Furthermore, a mendicant gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī. 
то можно ожидать, что он станет слушать по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью… 
take part in talk about self-effacement that helps open the heart … 

Puna caparaṁ, meghiya, yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, монах слушает по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью, которая ведёт к раскрытию сердца, то есть – беседу о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Furthermore, a mendicant gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
‘yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā …pe… vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī’. 
то можно ожидать, что он станет слушать по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью… 
take part in talk about self-effacement that helps open the heart … 

vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбросив сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея неясностей в отношении благих [умственных] качеств. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Kāmacchandanīvaraṇaṁ, byāpādanīvaraṇaṁ, thinamiddhanīvaraṇaṁ, uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ, vicikicchānīvaraṇaṁ—  Помеха чувственного желания, помеха недоброжелательности, помеха лени и апатии, помеха неугомонности и сожаления, помеха сомнения. 
Sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

Sakkāyadiṭṭhi, vicikicchā, sīlabbataparāmāso, kāmacchando, byāpādo—  Воззрение о существовании «я», сомнение, цепляние за правила и предписания, чувственное желание, недоброжелательность. 
Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, sensual desire, and ill will. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati.  Вот монах находится в замешательстве в отношении Учителя, сомневается в нём, не убеждён в нём и не утверждает своего доверия в отношении него. 
Firstly, a mendicant has doubts about the Teacher. They’re uncertain, undecided, and lacking confidence. 
Yo so, bhikkhave, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. 
Когда монах запутан в отношении Учителя, сомневается в нём, не убеждён в нём и не утверждает своего доверия в отношении него, то его ум не склоняется к рвению, усилию, упорству, старанию. 
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving. 

āraññiko ca pantasenāsano, no ca catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī …  they don’t get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty … 
catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, no ca āsavānaṁ khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati. 
they don’t realize the undefiled freedom of heart and freedom by wisdom in this very life, and live having realized it with their own insight due to the ending of defilements. 
‘kintāhaṁ saddho ca assaṁ, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseyyaṁ, vinayadharo ca, āraññiko ca pantasenāsano, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī assaṁ akicchalābhī akasiralābhī, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja vihareyyan’ti. 
‘How can I become faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, an expert in the training, one who lives in the wilderness, in remote lodgings, one who gets the four absorptions when they want, and one who lives having realized the ending of defilements?’ 
Yato ca kho, bhikkhave, bhikkhu saddho ca hoti, sīlavā ca, bahussuto ca, dhammakathiko ca, parisāvacaro ca, visārado ca parisāya dhammaṁ deseti, vinayadharo ca, āraññiko ca pantasenāsano, catunnañca jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, āsavānañca khayā anāsavaṁ cetovimuttiṁ paññāvimuttiṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharati; 
When they’re faithful, ethical, and learned, a Dhamma speaker, one who frequents assemblies, one who teaches Dhamma to the assembly with assurance, an expert in the training, one who lives in the wilderness, in remote lodgings, one who gets the four absorptions when they want, and one who lives having realized the ending of defilements, 

Idha, bhikkhave, bhikkhuno kāmacchando pahīno hoti, byāpādo pahīno hoti, thinamiddhaṁ pahīnaṁ hoti, uddhaccakukkuccaṁ pahīnaṁ hoti, vicikicchā pahīnā hoti.  It’s when a mendicant has given up sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 
Uddhaccaṁ vicikicchā ca, 
restlessness, and doubt 

Sakkāyadiṭṭhi, vicikicchā, sīlabbataparāmāso, kāmacchando, byāpādo—  Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, sensual desire, and ill will. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati.  Firstly, a mendicant has doubts about the Teacher. They’re uncertain, undecided, and lacking confidence. 
Yo so, bhikkhave, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. 
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu satthari na kaṅkhati na vicikicchati, adhimuccati sampasīdati. 
Firstly, a mendicant has no doubts about the Teacher. They’re not uncertain, undecided, or lacking confidence. 
Yo so, bhikkhave, bhikkhu satthari na kaṅkhati na vicikicchati adhimuccati sampasīdati, tassa cittaṁ namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. 
This being so, their mind inclines toward keenness, commitment, persistence, and striving. 

Idha, bhikkhave, bhikkhuno kāmacchando pahīno hoti, byāpādo pahīno hoti, thinamiddhaṁ pahīnaṁ hoti, uddhaccakukkuccaṁ pahīnaṁ hoti, vicikicchā pahīnā hoti.  Вот монах отбросил чувственное желание, недоброжелательность, лень и апатию, неугомонность и сожаление, сомнение. 
It’s when a mendicant has given up sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

Puna caparaṁ, bhante, bhagavā yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpāya kathāya nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī.  Furthermore, the Buddha gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when he wants, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
Yampi, bhante, bhagavā yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā …pe… vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpāya kathāya nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī, idampi kho ahaṁ, bhante, atthavasaṁ sampassamāno bhagavati evarūpaṁ paramanipaccakāraṁ karomi, mettūpahāraṁ upadaṁsemi. 
This is another reason that I demonstrate such utmost devotion for the Buddha, conveying my manifest love. 
Puna caparaṁ, bhante, bhagavā catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī. 
Furthermore, the Buddha gets the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when he wants, without trouble or difficulty. 
Yampi, bhante, bhagavā catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī, idampi kho ahaṁ, bhante, atthavasaṁ sampassamāno bhagavati evarūpaṁ paramanipaccakāraṁ karomi, mettūpahāraṁ upadaṁsemi. 
This is another reason that I demonstrate such utmost devotion for the Buddha, conveying my manifest love. 

‘abhijjhālu nu kho bahulaṁ viharāmi, anabhijjhālu nu kho bahulaṁ viharāmi, byāpannacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, abyāpannacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, thinamiddhapariyuṭṭhito nu kho bahulaṁ viharāmi, vigatathinamiddho nu kho bahulaṁ viharāmi, uddhato nu kho bahulaṁ viharāmi, anuddhato nu kho bahulaṁ viharāmi, vicikiccho nu kho bahulaṁ viharāmi, tiṇṇavicikiccho nu kho bahulaṁ viharāmi, kodhano nu kho bahulaṁ viharāmi, akkodhano nu kho bahulaṁ viharāmi, saṅkiliṭṭhacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, asaṅkiliṭṭhacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, sāraddhakāyo nu kho bahulaṁ viharāmi, asāraddhakāyo nu kho bahulaṁ viharāmi, kusīto nu kho bahulaṁ viharāmi, āraddhavīriyo nu kho bahulaṁ viharāmi, asamāhito nu kho bahulaṁ viharāmi, samāhito nu kho bahulaṁ viharāmī’ti.  ‘Am I often covetous or not? Am I often malicious or not? Am I often overcome with dullness and drowsiness or not? Am I often restless or not? Am I often doubtful or not? Am I often irritable or not? Am I often corrupted in mind or not? Am I often disturbed in body or not? Am I often energetic or not? Am I often immersed in samādhi or not?’ 
‘abhijjhālu bahulaṁ viharāmi, byāpannacitto bahulaṁ viharāmi, thinamiddhapariyuṭṭhito bahulaṁ viharāmi, uddhato bahulaṁ viharāmi, vicikiccho bahulaṁ viharāmi, kodhano bahulaṁ viharāmi, saṅkiliṭṭhacitto bahulaṁ viharāmi, sāraddhakāyo bahulaṁ viharāmi, kusīto bahulaṁ viharāmi, asamāhito bahulaṁ viharāmī’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ. 
‘I am often covetous, malicious, overcome with dullness and drowsiness, restless, doubtful, irritable, defiled in mind, disturbed in body, lazy, and not immersed in samādhi.’ In order to give up those bad, unskillful qualities, they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness. 
‘anabhijjhālu bahulaṁ viharāmi, abyāpannacitto bahulaṁ viharāmi, vigatathinamiddho bahulaṁ viharāmi, anuddhato bahulaṁ viharāmi, tiṇṇavicikiccho bahulaṁ viharāmi, akkodhano bahulaṁ viharāmi, asaṅkiliṭṭhacitto bahulaṁ viharāmi, asāraddhakāyo bahulaṁ viharāmi, āraddhavīriyo bahulaṁ viharāmi, samāhito bahulaṁ viharāmī’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesuyeva kusalesu dhammesu patiṭṭhāya uttari āsavānaṁ khayāya yogo karaṇīyo”ti. 
‘I am often content, kind-hearted, free of dullness and drowsiness, calm, confident, loving, pure in mind, undisturbed in body, energetic, and immersed in samādhi.’ Grounded on those skillful qualities, they should practice meditation further to end the defilements.” 

‘abhijjhālu nu kho bahulaṁ viharāmi, anabhijjhālu nu kho bahulaṁ viharāmi, byāpannacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, abyāpannacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, thinamiddhapariyuṭṭhito nu kho bahulaṁ viharāmi, vigatathinamiddho nu kho bahulaṁ viharāmi, uddhato nu kho bahulaṁ viharāmi, anuddhato nu kho bahulaṁ viharāmi, vicikiccho nu kho bahulaṁ viharāmi, tiṇṇavicikiccho nu kho bahulaṁ viharāmi, kodhano nu kho bahulaṁ viharāmi, akkodhano nu kho bahulaṁ viharāmi, saṅkiliṭṭhacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, asaṅkiliṭṭhacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, sāraddhakāyo nu kho bahulaṁ viharāmi, asāraddhakāyo nu kho bahulaṁ viharāmi, kusīto nu kho bahulaṁ viharāmi, āraddhavīriyo nu kho bahulaṁ viharāmi, samāhito nu kho bahulaṁ viharāmi, asamāhito nu kho bahulaṁ viharāmī’ti.  ‘Am I often covetous or not? Am I often malicious or not? Am I often overcome with dullness and drowsiness or not? Am I often restless or not? Am I often doubtful or not? Am I often irritable or not? Am I often defiled in mind or not? Am I often disturbed in body or not? Am I often energetic or not? Am I often immersed in samādhi or not?’ 

‘abhijjhālu nu kho bahulaṁ viharāmi, anabhijjhālu nu kho bahulaṁ viharāmi, byāpannacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, abyāpannacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, thinamiddhapariyuṭṭhito nu kho bahulaṁ viharāmi, vigatathinamiddho nu kho bahulaṁ viharāmi, uddhato nu kho bahulaṁ viharāmi, anuddhato nu kho bahulaṁ viharāmi, vicikiccho nu kho bahulaṁ viharāmi, tiṇṇavicikiccho nu kho bahulaṁ viharāmi, kodhano nu kho bahulaṁ viharāmi, akkodhano nu kho bahulaṁ viharāmi, saṅkiliṭṭhacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, asaṅkiliṭṭhacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, sāraddhakāyo nu kho bahulaṁ viharāmi, asāraddhakāyo nu kho bahulaṁ viharāmi, kusīto nu kho bahulaṁ viharāmi, āraddhavīriyo nu kho bahulaṁ viharāmi, samāhito nu kho bahulaṁ viharāmi, asamāhito nu kho bahulaṁ viharāmī’ti.  ‘Am I often covetous or not? Am I often malicious or not? Am I often overcome with dullness and drowsiness or not? Am I often restless or not? Am I often doubtful or not? Am I often irritable or not? Am I often defiled in mind or not? Am I often disturbed in body or not? Am I often energetic or not? Am I often immersed in samādhi or not?’ 
‘abhijjhālu bahulaṁ viharāmi, byāpannacitto bahulaṁ viharāmi, thinamiddhapariyuṭṭhito bahulaṁ viharāmi, uddhato bahulaṁ viharāmi, vicikiccho bahulaṁ viharāmi, kodhano bahulaṁ viharāmi, saṅkiliṭṭhacitto bahulaṁ viharāmi, sāraddhakāyo bahulaṁ viharāmi, kusīto bahulaṁ viharāmi, asamāhito bahulaṁ viharāmī’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesaṁyeva pāpakānaṁ akusalānaṁ dhammānaṁ pahānāya adhimatto chando ca vāyāmo ca ussāho ca ussoḷhī ca appaṭivānī ca sati ca sampajaññañca karaṇīyaṁ. 
‘I am often covetous, malicious, overcome with dullness and drowsiness, restless, doubtful, irritable, defiled in mind, disturbed in body, lazy, and not immersed in samādhi.’ In order to give up those bad, unskillful qualities, they should apply intense enthusiasm, effort, zeal, vigor, perseverance, mindfulness, and situational awareness. 
‘anabhijjhālu bahulaṁ viharāmi, abyāpannacitto bahulaṁ viharāmi, vigatathinamiddho bahulaṁ viharāmi, anuddhato bahulaṁ viharāmi, tiṇṇavicikiccho bahulaṁ viharāmi, akkodhano bahulaṁ viharāmi, asaṅkiliṭṭhacitto bahulaṁ viharāmi, asāraddhakāyo bahulaṁ viharāmi, āraddhavīriyo bahulaṁ viharāmi, samāhito bahulaṁ viharāmī’ti, tena, bhikkhave, bhikkhunā tesuyeva kusalesu dhammesu patiṭṭhāya uttari āsavānaṁ khayāya yogo karaṇīyo”ti. 
‘I am often content, kind-hearted, rid of dullness and drowsiness, calm, confident, loving, pure in mind, undisturbed in body, energetic, and immersed in samādhi.’ Grounded on those skillful qualities, they should practice meditation further to end the defilements.” 

‘anabhijjhālu nu kho bahulaṁ viharāmi, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, abyāpannacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, vigatathinamiddho nu kho bahulaṁ viharāmi, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, anuddhato nu kho bahulaṁ viharāmi, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, tiṇṇavicikiccho nu kho bahulaṁ viharāmi, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, akkodhano nu kho bahulaṁ viharāmi, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, asaṅkiliṭṭhacitto nu kho bahulaṁ viharāmi, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, lābhī nu khomhi ajjhattaṁ dhammapāmojjassa, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, lābhī nu khomhi ajjhattaṁ cetosamathassa, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no, lābhī nu khomhi adhipaññādhammavipassanāya, saṁvijjati nu kho me eso dhammo udāhu no’ti.  ‘Is contentment often found in me or not? Is kind-heartedness often found in me or not? Is freedom from dullness and drowsiness often found in me or not? Is calm often found in me or not? Is confidence often found in me or not? Is love often found in me or not? Is purity of mind often found in me or not? Is internal joy with the teaching found in me or not? Is internal serenity of heart found in me or not? Is the higher wisdom of discernment of principles found in me or not?’ 

Ākaṅkheyya ce, bhikkhave, bhikkhu ‘catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī assaṁ akicchalābhī akasiralābhī’ti, sīlesvevassa …pe… brūhetā suññāgārānaṁ.  A mendicant might wish: ‘May I get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when I want, without trouble or difficulty.’ So let them fulfill their precepts … 

Sakkāyadiṭṭhiṁ appahāya, vicikicchaṁ appahāya, sīlabbataparāmāsaṁ appahāya—  Substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
Tayome, bhikkhave, dhamme appahāya abhabbo sakkāyadiṭṭhiṁ pahātuṁ vicikicchaṁ pahātuṁ sīlabbataparāmāsaṁ pahātuṁ. 
Without giving up three things you can’t give up substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
ime kho, bhikkhave, tayo dhamme appahāya abhabbo sakkāyadiṭṭhiṁ pahātuṁ vicikicchaṁ pahātuṁ sīlabbataparāmāsaṁ pahātuṁ. 
Without giving up these three things you can’t give up substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
So līnacitto samāno abhabbo sakkāyadiṭṭhiṁ pahātuṁ vicikicchaṁ pahātuṁ sīlabbataparāmāsaṁ pahātuṁ. 
When your mind is sluggish you can’t give up substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
So vicikiccho samāno abhabbo rāgaṁ pahātuṁ dosaṁ pahātuṁ mohaṁ pahātuṁ. 
When you have doubts you can’t give up greed, hate, and delusion. 
Sakkāyadiṭṭhiṁ pahāya, vicikicchaṁ pahāya, sīlabbataparāmāsaṁ pahāya— 
Substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
Tayome, bhikkhave, dhamme pahāya bhabbo sakkāyadiṭṭhiṁ pahātuṁ vicikicchaṁ pahātuṁ sīlabbataparāmāsaṁ pahātuṁ. 
After giving up three things you can give up substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
ime kho, bhikkhave, tayo dhamme pahāya bhabbo sakkāyadiṭṭhiṁ pahātuṁ vicikicchaṁ pahātuṁ sīlabbataparāmāsaṁ pahātuṁ. 
After giving up these three things you can give up substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
So alīnacitto samāno bhabbo sakkāyadiṭṭhiṁ pahātuṁ vicikicchaṁ pahātuṁ sīlabbataparāmāsaṁ pahātuṁ. 
When your mind isn’t sluggish you can give up substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
So avicikiccho samāno bhabbo rāgaṁ pahātuṁ dosaṁ pahātuṁ mohaṁ pahātuṁ. 
When you have no doubts you can give up greed, hate, and delusion. 

Vicikiccho kho pana ayamāyasmā;  doubt … 
vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā bahulaṁ viharati. 
 
Vicikicchāpariyuṭṭhānaṁ kho pana tathāgatappavedite dhammavinaye parihānametaṁ. 
 

catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī,  They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

Vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбросив сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея неясностей в отношении благих [умственных] качеств. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Tikicchakasutta  Doctors 
“Tikicchakā, bhikkhave, virecanaṁ denti pittasamuṭṭhānānampi ābādhānaṁ paṭighātāya, semhasamuṭṭhānānampi ābādhānaṁ paṭighātāya, vātasamuṭṭhānānampi ābādhānaṁ paṭighātāya. 
“Mendicants, doctors prescribe a purgative for eliminating illnesses stemming from disorders of bile, phlegm, and wind. 

“Tikicchakā, bhikkhave, vamanaṁ denti pittasamuṭṭhānānampi ābādhānaṁ paṭighātāya, semhasamuṭṭhānānampi ābādhānaṁ paṭighātāya, vātasamuṭṭhānānampi ābādhānaṁ paṭighātāya.  “Mendicants, doctors prescribe an emetic for eliminating illnesses stemming from disorders of bile, phlegm, and wind. 

Dhovanaṁ tikicchā vamanaṁ,   
" 

vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti.  сомнением, и он не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения. 
doubt … 
So vicikicchaṁyeva antaraṁ katvā jhāyati pajjhāyati nijjhāyati avajjhāyati. 
Питая внутри [себя] сомнение, он медитирует, размышляет, обдумывает и раздумывает. 
Harboring doubt within they meditate and concentrate and contemplate and ruminate. 
na vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati na vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ pajānāti. 
сомнением, и он понимает в соответствии с действительностью спасение от возникшего сомнения. 
doubt … 

Puna caparaṁ, subhūti, bhikkhu catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, монах достигает по желанию, без труда или проблем, четырёх джхан, что составляют высший ум и являются приятным пребыванием в этой самой жизни. 
Furthermore, a mendicant gets the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 
Yampi, subhūti, bhikkhu catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, idampi, subhūti, saddhassa saddhāpadānaṁ hoti. 
Это также проявление веры в том, кто обладает верой. 
When a mendicant gets the four absorptions, this is an outcome of faith. 
Ayaṁ, bhante, bhikkhu catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī. 
достигает по желанию, без труда или проблем, четырёх джхан… 
This mendicant gets the four absorptions … 

seyyathidaṁ—santikammaṁ paṇidhikammaṁ bhūtakammaṁ bhūrikammaṁ vassakammaṁ vossakammaṁ vatthukammaṁ vatthuparikammaṁ ācamanaṁ nhāpanaṁ juhanaṁ vamanaṁ virecanaṁ uddhaṁvirecanaṁ adhovirecanaṁ sīsavirecanaṁ kaṇṇatelaṁ nettatappanaṁ natthukammaṁ añjanaṁ paccañjanaṁ sālākiyaṁ sallakattiyaṁ dārakatikicchā mūlabhesajjānaṁ anuppadānaṁ osadhīnaṁ paṭimokkho  а именно: склоняя на милость богов, исполняя обеты, заклиная духов, пребывая в земляном жилище, вызывая потенцию, вызывая импотенцию, определяя место для постройки, освящая место; [совершая ритуальное] полоскание рта, омовение, жертвоприношение; [предписывая] рвотное, слабительное, очищающее сверху, очищающее снизу, очищающее голову, масло для ушей, облегчающее средство для глаз, снадобье для носа, глазную мазь, умащивание; [бывая] глазными врачами, хирургами, леча детей, давая целебные коренья, освобождая от [ставшего ненужным] лекарства, — 
This includes rites for propitiation, for granting wishes, for ghosts, for the earth, for rain, for property settlement, and for preparing and consecrating house sites, and rites involving rinsing and bathing, and oblations. It also includes administering emetics, purgatives, expectorants, and phlegmagogues; administering ear-oils, eye restoratives, nasal medicine, ointments, and counter-ointments; surgery with needle and scalpel, treating children, prescribing root medicines, and binding on herbs. 

Seyyathidaṁ—santikammaṁ paṇidhikammaṁ bhūtakammaṁ bhūrikammaṁ vassakammaṁ vossakammaṁ vatthukammaṁ vatthuparikammaṁ ācamanaṁ nhāpanaṁ juhanaṁ vamanaṁ virecanaṁ uddhaṁvirecanaṁ adhovirecanaṁ sīsavirecanaṁ kaṇṇatelaṁ nettatappanaṁ natthukammaṁ añjanaṁ paccañjanaṁ sālākiyaṁ sallakattiyaṁ dārakatikicchā, mūlabhesajjānaṁ anuppadānaṁ, osadhīnaṁ paṭimokkho  а именно: склоняя на милость богов, исполняя обеты, заклиная духов умерших, пребывая в земляном жилище, вызывая потенцию, вызывая импотенцию, определяя место для постройки, освещая место; [совершая ритуальное] полоскание рта, омовение, жертвоприношение; [предписывая] рвотное, слабительное, очищающее сверху, очищающее снизу, очищающее голову, масло для ушей, облегчающее средство для глаз, снадобье для носа, глазную мазь, умащивание; [бывая] глазными врачами, хирургами, леча детей, добывая целебные коренья, освобождая от [ставшего ненужным] лекарства, — 
This includes rites for propitiation, for granting wishes, for ghosts, for the earth, for rain, for property settlement, and for preparing and consecrating house sites, and rites involving rinsing and bathing, and oblations. It also includes administering emetics, purgatives, expectorants, and phlegmagogues; administering ear-oils, eye restoratives, nasal medicine, ointments, and counter-ointments; surgery with needle and scalpel, treating children, prescribing root medicines, and binding on herbs. 
Vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati, akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti. 
Отказавшись от сомнения, он пребывает за пределами сомнения, лишенный неуверенности в хороших свойствах он очищает ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati—  Из-за этих двух знаков великого человека — 
which he had doubts about: 
Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati— 
Из-за этих двух знаков великого человека — 
which he has doubts about: 
Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati— 
Из-за этих двух знаков великого человека — 
which he had doubts about: 
Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati— 
Из-за этих двух знаков великого человека — 
which he has doubts about: 
Atha kho brāhmaṇo pokkharasāti diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane bhagavantaṁ etadavoca: 
И вот брахман Поккхарасади, увидев истину, достигнув истины, узнав истину, проникнув в истину, преодолев сомнение, освободившись от замешательства, достигнув высшей уверенности в себе, не нуждаясь в другом наставнике для наставления, так сказал Благостному: 
Then Pokkharasāti saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. He went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. He said to the Buddha, 

Atha kho kūṭadanto brāhmaṇo diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane bhagavantaṁ etadavoca:  И вот брахман Кутаданта, увидев истину, достигнув истины, узнав истину, проникнув в истину, преодолев сомнение, освободившись от замешательства, достигнув высшей уверенности в себе, не нуждаясь в другом наставнике для наставления, так сказал Благостному: 
Then Kūṭadanta saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. He went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. He said to the Buddha, 

seyyathidaṁ—santikammaṁ paṇidhikammaṁ bhūtakammaṁ bhūrikammaṁ vassakammaṁ vossakammaṁ vatthukammaṁ vatthuparikammaṁ ācamanaṁ nhāpanaṁ juhanaṁ vamanaṁ virecanaṁ uddhaṁvirecanaṁ adhovirecanaṁ sīsavirecanaṁ kaṇṇatelaṁ nettatappanaṁ natthukammaṁ añjanaṁ paccañjanaṁ sālākiyaṁ sallakattiyaṁ dārakatikicchā mūlabhesajjānaṁ anuppadānaṁ osadhīnaṁ paṭimokkho  а именно: склоняя на милость богов, исполняя обеты, заклиная духов умерших, пребывая в земляном жилище, вызывая потенцию, вызывая импотенцию, определяя место для постройки, освещая место; [совершая ритуальное] полоскание рта, омовение, жертвоприношение; [предписывая] рвотное, слабительное, очищающее сверху, очищающее снизу, очищающее голову, масло для ушей, облегчающее средство для глаз, снадобье для носа, глазную мазь, умащивание; [бывая] глазными врачами, хирургами, леча детей, добывая целебные коренья, освобождая от [ставшего ненужным] лекарства, — 
This includes rites for propitiation, for granting wishes, for ghosts, for the earth, for rain, for property settlement, and for preparing and consecrating house sites, and rites involving rinsing and bathing, and oblations. It also includes administering emetics, purgatives, expectorants, and phlegmagogues; administering ear-oils, eye restoratives, nasal medicine, ointments, and counter-ointments; surgery with needle and scalpel, treating children, prescribing root medicines, and binding on herbs. 
Vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti. 
Отказавшись от сомнения, он пребывает за пределами сомнения, лишенный неуверенности в хороших свойствах, он очищает мысли от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Kāmacchandanīvaraṇaṁ, byāpādanīvaraṇaṁ, thinamiddhanīvaraṇaṁ, uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ, vicikicchānīvaraṇaṁ.  Преграда чувственного возбуждения, преграда злонамеренности, преграда косности, преграда беспокойства и терзаний, преграда сомнения. 
The hindrances of sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

‘kicchaṁ vatāyaṁ loko āpanno, jāyati ca jīyati ca mīyati ca cavati ca upapajjati ca, atha ca panimassa dukkhassa nissaraṇaṁ nappajānāti jarāmaraṇassa,  „Поистине, этот мир подвержен бедствиям — [человек] рождается, живет, умирает, оставляет существование и рождается вновь 
‘Alas, this world has fallen into trouble. It’s born, grows old, dies, passes away, and is reborn, yet it doesn’t understand how to escape from this suffering, from old age and death. 
‘Kicchena me adhigataṁ, 
„Нет пользы проповедывать 
‘I’ve struggled hard to realize this, 
“Kicchena me adhigataṁ, 
‘Нет пользы проповедывать 
 
Te diṭṭhadhammā pattadhammā viditadhammā pariyogāḷhadhammā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane vipassiṁ bhagavantaṁ arahantaṁ sammāsambuddhaṁ etadavocuṁ: 
И увидев истину, достигнув истины, узнав истину, проникнув в истину, преодолев сомнение, освободившись от замешательства, достигнув высшей уверенности в себе, не нуждаясь в другом наставнике для наставления, они так сказали Випасси — Благостному, архату, всецело просветленному: 
They saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. They went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. They said to the Buddha Vipassī, 
Te diṭṭhadhammā pattadhammā viditadhammā pariyogāḷhadhammā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane vipassiṁ bhagavantaṁ arahantaṁ sammāsambuddhaṁ etadavocuṁ: 
И увидев истину, достигнув истины, узнав истину, проникнув в истину, преодолев сомнение, освободившись от замешательства, достигнув высшей уверенности в себе, не нуждаясь в другом наставнике для наставления, они так сказали Випасси — Благостному, архату, всецело просветленному: 
They saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. They went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. They said to the Buddha Vipassī, 
Te diṭṭhadhammā pattadhammā viditadhammā pariyogāḷhadhammā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane vipassiṁ bhagavantaṁ arahantaṁ sammāsambuddhaṁ etadavocuṁ: 
И увидев истину, достигнув истины, узнав истину, проникнув в истину, преодолев сомнение, освободившись от замешательства, достигнув высшей уверенности в себе, не нуждаясь в другом наставнике для наставления, они так сказали Випасси — Благостному, архату, всецело просветленному: 
 

Tiṇṇavicikiccho kho pana so bhagavā vigatakathaṅkatho pariyositasaṅkappo ajjhāsayaṁ ādibrahmacariyaṁ.  Ведь Благостный преодолел сомнение, освободился от замешательства, исполнил намерение, устремленное к целомудрию. 
Also, the Buddha has gone beyond doubt and got rid of indecision. He has achieved all he wished for regarding the fundamental purpose of the spiritual life. 
Evaṁ tiṇṇavicikicchaṁ vigatakathaṅkathaṁ pariyositasaṅkappaṁ ajjhāsayaṁ ādibrahmacariyaṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā’ti. 
И преодолевшего сомнение, освободившегося от замешательства, исполнившего намерение, устремленное к целомудрию, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в будущем“. 
I don’t see any Teacher, past or present, who has achieved these things, apart from the Buddha.’ 
Tiṇṇavicikiccho kho pana so bhagavā vigatakathaṅkatho pariyositasaṅkappo ajjhāsayaṁ ādibrahmacariyaṁ. 
Ведь Благостный преодолел сомнение, освободился от замешательства, исполнил намерение, устремленное к целомудрию. 
 
Evaṁ tiṇṇavicikicchaṁ vigatakathaṅkathaṁ pariyositasaṅkappaṁ ajjhāsayaṁ ādibrahmacariyaṁ. 
И преодолевшего сомнение, освободившегося от замешательства, исполнившего намерение, устремленное к целомудрию, 
 

Nitiṇṇaoghaṁ vicikicchachinnaṁ,  переправившегося через поток, отсекшего сомнения, 
We venerate the Buddha, the victor, lord of men, 
Dīgharattānusayitañca pana me vicikicchākathaṅkathāsallaṁ, tañca bhagavatā abbuḷhan”ti. 
Благостный ответил мне, долгое время осаждаемому [сомнениями], и вот Благостный извлек тот дротик сомнений и неуверенности, который [засел] во мне». 
The dart of doubt and uncertainty has lain within me for a long time, but the Buddha has plucked it out.” 
vicikiccho kathaṅkathī; 
сомневаясь, неуверенный, 
doubting and undecided, 
vicikicchāvitāraṇaṁ; 
преодолевшего сомнения, 
who helps us overcome doubt, 

Santaṁ vā ajjhattaṁ vicikicchaṁ ‘atthi me ajjhattaṁ vicikicchā’ti pajānāti, asantaṁ vā ajjhattaṁ vicikicchaṁ ‘natthi me ajjhattaṁ vicikicchā’ti pajānāti, yathā ca anuppannāya vicikicchāya uppādo hoti tañca pajānāti, yathā ca uppannāya vicikicchāya pahānaṁ hoti tañca pajānāti, yathā ca pahīnāya vicikicchāya āyatiṁ anuppādo hoti tañca pajānāti.  Либо существующую внутреннее разбредание понимает, как ‘существует моё внутреннее разбредание‘, либо не существующее внутреннее разбредание понимает, как ‘не существует моё внутреннее разбредание‘, и как невозникшего разбредания происходит появление и это понимает, и как покинутого разбредания в дальнейшем не происходит появление и это понимает. 
When they have doubt in them, they understand: ‘I have doubt in me.’ When they don’t have doubt in them, they understand: ‘I don’t have doubt in me.’ They understand how doubt arises; how, when it’s already arisen, it’s given up; and how, once it’s given up, it doesn’t arise again in the future. 

Vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отказавшись от сомнения, он пребывает за пределами сомнения, лишенный неуверенности в хороших свойствах, он очищает мысли от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Catunnañca bhagavā jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī.  Благостный обретает без труда, обретает без забот, обретает по желанию благостные состояния в [этом] зримом мире, поднявшиеся над [чувственными] помышлениями и связанные с четырьмя ступенями созерцания. 
He gets the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when he wants, without trouble or difficulty. 

sakkāyadiṭṭhi, vicikicchā, sīlabbataparāmāso.  [ложное] воззрение на свое тело, сомнение, довольство [одним лишь соблюдением] нравственности и церемоний. 
substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 
atītaṁ vā addhānaṁ ārabbha kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati, anāgataṁ vā addhānaṁ ārabbha kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati, etarahi vā paccuppannaṁ addhānaṁ ārabbha kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati. 
[человек] сомневается, колеблется, неуверен, неспокоен по поводу прошедшего времени, или сомневается, колеблется, неуверен, неспокоен по поводу будущего времени, или же теперь сомневается, колеблется, неуверен, неспокоен по поводу настоящего времени. 
one is doubtful, uncertain, undecided, and lacking confidence about the past, future, and present. 
kāmacchandanīvaraṇaṁ, byāpādanīvaraṇaṁ, thinamiddhanīvaraṇaṁ, uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ, vicikicchānīvaraṇaṁ. 
преграда чувственного возбуждения, преграда злонамеренности, преграда косности, преграда беспокойства и терзаний, преграда сомнения. 
sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 
sakkāyadiṭṭhi, vicikicchā, sīlabbataparāmāso, kāmacchando, byāpādo. 
[ложное] воззрение на свое тело, сомнение, довольство [одним лишь соблюдением] нравственности и церемоний, чувственное возбуждение, злонамеренность. 
substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, sensual desire, and ill will. 
Idhāvuso, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati. 
Вот, друзья, монах сомневается в наставнике, колеблется, лишается уверенности, лишается покоя. 
Firstly, a mendicant has doubts about the Teacher. They’re uncertain, undecided, and lacking confidence. 
Yo so, āvuso, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya, yassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya, ayaṁ paṭhamo cetokhilo. 
Когда, друзья, этот монах сомневается в наставнике, колеблется, лишается уверенности, лишается покоя, то его ум не склоняется к усердию, преданности, постоянству, усилию. Когда же его ум не склоняется к усердию, преданности, постоянству, усилию, то это — первый недостаток разума. 
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving. This is the first kind of hard-heartedness. 
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu dhamme kaṅkhati vicikicchati …pe… 
И далее, друзья, монах сомневается в дхамме, колеблется … 
Furthermore, a mendicant has doubts about the teaching … 
saṅghe kaṅkhati vicikicchati … 
сомневается в сангхе, колеблется … 
the Saṅgha … 
sikkhāya kaṅkhati vicikicchati … 
сомневается в обучении, колеблется … 
the training … 
atha ca pana me vicikicchākathaṅkathāsallaṁ cittaṁ pariyādāya tiṭṭhatī’ti. 
И все же ум мой постоянно поражает стрела сомнений и неуверенности“. 
Yet somehow the dart of doubt and indecision still occupies my mind.’ 
atha ca panassa vicikicchākathaṅkathāsallaṁ cittaṁ pariyādāya ṭhassati, netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
и он не обращал внимания на [слова] „вот я есмь“, и все же ум его постоянно поражала бы стрела сомнений и неуверенности. 
yet somehow the dart of doubt and indecision still occupy the mind. 
Nissaraṇaṁ hetaṁ, āvuso, vicikicchākathaṅkathāsallassa, yadidaṁ asmimānasamugghāto’ti. 
Ведь искоренение из разума [слова] „есмь“ это, друзья, преодоление стрелы сомнений и неуверенности. 
For it is the uprooting of the conceit “I am” that is the escape from the dart of doubt and indecision.’ 
kāmarāgānusayo, paṭighānusayo, diṭṭhānusayo, vicikicchānusayo, mānānusayo, bhavarāgānusayo, avijjānusayo. 
склонность к чувственной страсти, склонность к [чувству] отвращения, склонность к [ложным] воззрениям, склонность к сомнению, склонность к гордыне, склонность страсти к [новому] существованию, склонность к невежеству. 
sensual desire, repulsion, views, doubt, conceit, desire to be reborn, and ignorance. 
anunayasaṁyojanaṁ, paṭighasaṁyojanaṁ, diṭṭhisaṁyojanaṁ, vicikicchāsaṁyojanaṁ, mānasaṁyojanaṁ, bhavarāgasaṁyojanaṁ, avijjāsaṁyojanaṁ. 
узы влечения, узы [чувства] отвращения, узы [ложных] воззрений, узы сомнений, узы гордыни, узы страсти к [новому] существованию, узы невежества. 
attraction, repulsion, views, doubt, conceit, desire to be reborn, and ignorance. 
Idhāvuso, bhikkhuno kāmacchando pahīno hoti, byāpādo pahīno hoti, thinamiddhaṁ pahīnaṁ hoti, uddhaccakukkuccaṁ pahīnaṁ hoti, vicikicchā pahīnā hoti. 
Вот, друзья, у монаха отсутствует вожделение, отсутствует злоба, отсутствует лень, отсутствует возбуждение и терзание, отсутствует сомнение. 
It’s when a mendicant has given up sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

kāmacchandanīvaraṇaṁ, byāpādanīvaraṇaṁ, thinamiddhanīvaraṇaṁ, uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ, vicikicchānīvaraṇaṁ.  преграду чувственного возбуждения, преграду злонамеренности, преграду косности, преграду беспокойства и терзаний, преграду сомнения. 
sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 
idhāvuso, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati. 
Вот, друзья, монах сомневается в наставнике, колеблется, лишается уверенности, лишается покоя. 
Firstly, a mendicant has doubts about the Teacher. They’re uncertain, undecided, and lacking confidence. 
Yo so, āvuso, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. 
Когда, друзья, этот монах сомневается в наставнике, колеблется, лишается уверенности, лишается покоя, то его ум не склоняется к усердию, преданности, постоянству, усилию. 
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving. 
Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu dhamme kaṅkhati vicikicchati …pe… 
И далее, друзья, монах сомневается в дхамме, колеблется … 
Furthermore, a mendicant has doubts about the teaching … 
saṅghe kaṅkhati vicikicchati …pe… 
сомневается в сангхе, колеблется … 
the Saṅgha … 
sikkhāya kaṅkhati vicikicchati …pe… 
сомневается в обучении, колеблется … 
the training … 
atha ca pana me vicikicchākathaṅkathāsallaṁ cittaṁ pariyādāya tiṭṭhatī’ti. 
И все же ум мой постоянно поражает стрела сомнений и неуверенности“. 
Yet somehow the dart of doubt and indecision still occupies my mind.’ 
Atha ca panassa vicikicchākathaṅkathāsallaṁ cittaṁ pariyādāya ṭhassati, netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
и все же ум его постоянно поражала бы стрела сомнений и неуверенности. 
yet somehow the dart of doubt and indecision still occupy the mind. 
Nissaraṇaṁ hetaṁ, āvuso, vicikicchākathaṅkathāsallassa, yadidaṁ asmimānasamugghāto’ti. 
Ведь искоренение из разума [слова] „есмь“ — это, друзья, преодоление стрелы сомнений и неуверенности. 
For it is the uprooting of the conceit “I am” that is the escape from the dart of doubt and indecision.’ 
kāmarāgānusayo, paṭighānusayo, diṭṭhānusayo, vicikicchānusayo, mānānusayo, bhavarāgānusayo, avijjānusayo. 
склонность к чувственной страсти, склонность к [чувству] отвращения, склонность к [ложным] воззрениям, склонность к сомнению, склонность к гордыне, склонность страсти к [новому] существованию, склонность к невежеству. 
sensual desire, repulsion, views, doubt, conceit, desire to be reborn, and ignorance. 
Idhāvuso, bhikkhuno kāmacchando pahīno hoti, byāpādo pahīno hoti, thinamiddhaṁ pahīnaṁ hoti, uddhaccakukkuccaṁ pahīnaṁ hoti, vicikicchā pahīnā hoti. 
Вот, друзья, у монаха исчезло чувственное возбуждение, исчезла злонамеренность, исчезла косность, исчезли беспокойство и терзания, исчезло сомнение. 
It’s when a mendicant has given up sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

sakkāyadiṭṭhi, vicikicchā, sīlabbataparāmāso.  воззрение о существовании «я», сомнение, цепляние за правила и предписания. 
substantialist view, doubt, and misapprehension of precepts and observances. 

‘ye kho keci samaṇā vā brāhmaṇā vā kaṅkhī vicikicchī araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti, kaṅkhivicikicchisandosahetu have te bhonto samaṇabrāhmaṇā akusalaṁ bhayabheravaṁ avhāyanti.  «Когда какие-либо жрецы и отшельники, неуверенные и сомневающиеся… 
‘There are ascetics and brahmins who are doubting and uncertain … 
Na kho panāhaṁ kaṅkhī vicikicchī araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevāmi; 
 
tiṇṇavicikicchohamasmi. 
Я вышел за пределы сомнений… 
I’ve gone beyond doubt …’ 
Ye hi vo ariyā tiṇṇavicikicchā araññavanapatthāni pantāni senāsanāni paṭisevanti tesamahaṁ aññataro’ti. 
 
Etamahaṁ, brāhmaṇa, tiṇṇavicikicchataṁ attani sampassamāno bhiyyo pallomamāpādiṁ araññe vihārāya. 
 

Ākaṅkheyya ce, bhikkhave, bhikkhu: ‘catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī assaṁ akicchalābhī akasiralābhī’ti, sīlesvevassa paripūrakārī …pe… brūhetā suññāgārānaṁ.  Если монах желает: «Пусть я буду тем, кто обретает по желанию без сложностей и проблем четыре джханы, что составляют высший ум и обеспечивают приятное пребывание здесь и сейчас» – то тогда пусть он исполнит… 
A mendicant might wish: ‘May I get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when I want, without trouble or difficulty.’ So let them fulfill their precepts … 

‘Pare vicikicchī bhavissanti, mayamettha tiṇṇavicikicchā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo.  «Другие будут сомневающимися. Мы выйдем за пределы сомнения» – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have doubts, but here we will have gone beyond doubt.’ 
vicikicchī → vecikicchī (bj, sya-all, pts1ed, mr) 
Thinamiddhapariyuṭṭhitassa purisapuggalassa vigatathinamiddhatā hoti parikkamanāya, uddhatassa purisapuggalassa anuddhaccaṁ hoti parikkamanāya, vicikicchissa purisapuggalassa tiṇṇavicikicchatā hoti parikkamanāya, kodhanassa purisapuggalassa akkodho hoti parikkamanāya, upanāhissa purisapuggalassa anupanāho hoti parikkamanāya, makkhissa purisapuggalassa amakkho hoti parikkamanāya, paḷāsissa purisapuggalassa apaḷāso hoti parikkamanāya, issukissa purisapuggalassa anissukitā hoti parikkamanāya, maccharissa purisapuggalassa amacchariyaṁ hoti parikkamanāya, saṭhassa purisapuggalassa asāṭheyyaṁ hoti parikkamanāya, māyāvissa purisapuggalassa amāyā hoti parikkamanāya, thaddhassa purisapuggalassa atthaddhiyaṁ hoti parikkamanāya, atimānissa purisapuggalassa anatimāno hoti parikkamanāya, dubbacassa purisapuggalassa sovacassatā hoti parikkamanāya, pāpamittassa purisapuggalassa kalyāṇamittatā hoti parikkamanāya, pamattassa purisapuggalassa appamādo hoti parikkamanāya, assaddhassa purisapuggalassa saddhā hoti parikkamanāya, ahirikassa purisapuggalassa hirī hoti parikkamanāya, anottāpissa purisapuggalassa ottappaṁ hoti parikkamanāya, appassutassa purisapuggalassa bāhusaccaṁ hoti parikkamanāya, kusītassa purisapuggalassa vīriyārambho hoti parikkamanāya, muṭṭhassatissa purisapuggalassa upaṭṭhitassatitā hoti parikkamanāya, duppaññassa purisapuggalassa paññāsampadā hoti parikkamanāya, sandiṭṭhiparāmāsiādhānaggāhiduppaṭinissaggissa purisapuggalassa asandiṭṭhiparāmāsianādhānaggāhisuppaṭinissaggitā hoti parikkamanāya. 
Тот, кто придерживается своих собственных воззрений, прочно за них держится, и оставляет их с трудом, имеет не-приверженность к собственным воззрениям, отсутствие прочного их удержания, лёгкость их оставления, посредством чего он мог бы избежать [всего этого]. 
An individual who is attached to their own views, holding them tight, and refusing to let go, gets around it by not being attached to their own views, not holding them tight, but letting them go easily. 
Vicikicchissa purisapuggalassa tiṇṇavicikicchatā hoti parinibbānāya. 
 
 

Santaṁ vā ajjhattaṁ vicikicchaṁ ‘atthi me ajjhattaṁ vicikicchā’ti pajānāti, asantaṁ vā ajjhattaṁ vicikicchaṁ ‘natthi me ajjhattaṁ vicikicchā’ti pajānāti; yathā ca anuppannāya vicikicchāya uppādo hoti tañca pajānāti, yathā ca uppannāya vicikicchāya pahānaṁ hoti tañca pajānāti, yathā ca pahīnāya vicikicchāya āyatiṁ anuppādo hoti tañca pajānāti.  Когда в нём наличествует сомнение, монах понимает: «Во мне [в данный момент] есть сомнение». Если в нём нет сомнения, он понимает: «Во мне [в данный момент] нет сомнения». Он также понимает как происходит возникновение невозникшего сомнения, и как происходит отбрасывание возникшего сомнения, и как происходит будущее не-возникновение отброшенного сомнения. 
When they have doubt in them, they understand: ‘I have doubt in me.’ When they don’t have doubt in them, they understand: ‘I don’t have doubt in me.’ They understand how doubt arises; how, when it’s already arisen, it’s given up; and how, once it’s given up, it doesn’t arise again in the future. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati.  Вот монах сомневается, неуверен, не имеет доверия, не определился в отношении Учителя, 
Firstly, a mendicant has doubts about the Teacher. They’re uncertain, undecided, and lacking confidence. 
Yo so, bhikkhave, bhikkhu satthari kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. 
и поэтому его ум не склоняется к рвению, усилию, упорству, старанию. 
This being so, their mind doesn’t incline toward keenness, commitment, persistence, and striving. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu dhamme kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati …pe… 
Далее, монах сомневается… в отношении Дхаммы… 
Furthermore, a mendicant has doubts about the teaching … 
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu saṅghe kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati …pe… 
Далее, монах сомневается… в отношении Сангхи… 
They have doubts about the Saṅgha … 
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu sikkhāya kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati. 
Далее, монах сомневается… в отношении тренировки… 
They have doubts about the training … 
Yo so, bhikkhave, bhikkhu sikkhāya kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati, tassa cittaṁ na namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. 
 
 
Idha, bhikkhave, bhikkhu satthari na kaṅkhati na vicikicchati adhimuccati sampasīdati. 
Вот монах не сомневается, не неуверен, не имеет недоверия, не является неопределившимся в отношении Учителя, и поэтому его ум склоняется к рвению, усилию, упорству, старанию. 
Firstly, a mendicant has no doubts about the Teacher. They’re not uncertain, undecided, or lacking confidence. 
Yo so, bhikkhave, bhikkhu satthari na kaṅkhati na vicikicchati adhimuccati sampasīdati, tassa cittaṁ namati ātappāya anuyogāya sātaccāya padhānāya. 
Поскольку его ум склоняется к рвению, усилию, упорству, старанию – 
This being so, their mind inclines toward keenness, commitment, persistence, and striving. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu dhamme na kaṅkhati na vicikicchati adhimuccati sampasīdati …pe… 
Далее, монах не сомневается… в отношении Дхаммы… 
Furthermore, a mendicant has no doubts about the teaching … 
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu saṅghe na kaṅkhati na vicikicchati adhimuccati sampasīdati …pe… 
Далее, монах не сомневается… в отношении Сангхи… 
They have no doubts about the Saṅgha … 
Puna caparaṁ, bhikkhave, bhikkhu sikkhāya na kaṅkhati na vicikicchati adhimuccati sampasīdati …pe… 
Далее, монах не сомневается… в отношении тренировки… 
They have no doubts about the training … 

Esevanto rāgānusayānaṁ, esevanto paṭighānusayānaṁ, esevanto diṭṭhānusayānaṁ, esevanto vicikicchānusayānaṁ, esevanto mānānusayānaṁ, esevanto bhavarāgānusayānaṁ, esevanto avijjānusayānaṁ, esevanto daṇḍādānasatthādānakalahaviggahavivādatuvaṁtuvaṁpesuññamusāvādānaṁ.  это конец скрытой склонности к жажде, скрытой склонности к злобе, скрытой склонности к воззрениям, скрытой склонности к сомнению, скрытой склонности к самомнению, скрытой склонности к жажде существования, скрытой склонности к неведению. Это – конец использованию дубин и оружия, перебранкам, ссорам, обвинениям, злобным словам, лживым речам. 
just this is the end of the underlying tendencies to desire, repulsion, views, doubt, conceit, the desire to be reborn, and ignorance. This is the end of taking up the rod and the sword, the end of quarrels, arguments, and disputes, of accusations, divisive speech, and lies. 
Esevanto rāgānusayānaṁ, esevanto paṭighānusayānaṁ, esevanto diṭṭhānusayānaṁ, esevanto vicikicchānusayānaṁ, esevanto mānānusayānaṁ, esevanto bhavarāgānusayānaṁ, esevanto avijjānusayānaṁ, esevanto daṇḍādānasatthādānakalahaviggahavivādatuvaṁtuvaṁpesuññamusāvādānaṁ. 
 
 

‘Dvidhāpatho’ti kho, bhikkhu, vicikicchāyetaṁ adhivacanaṁ.  Рогатина - обозначение нерешительности. 
‘A forked path’ is a term for doubt. 
Ukkhipa dvidhāpathaṁ, pajaha vicikicchaṁ; 
«Выбрось рогатину: отбрось сомнение. 
‘Throw out the forked path’ means ‘give up doubt’ … 
kāmacchandanīvaraṇassa, byāpādanīvaraṇassa, thinamiddhanīvaraṇassa, uddhaccakukkuccanīvaraṇassa, vicikicchānīvaraṇassa. 
помехи чувственного желания, помехи недоброжелательности, помехи лени и апатии, помехи неугомонности и сожаления, помехи сомнения. 
the hindrances of sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

‘Kicchena me adhigataṁ,  Довольно с меня Дхамме учить, 
‘I’ve struggled hard to realize this, 

Vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбрасывая сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея замешательства в отношении [понимания] благих [умственных] состояний. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Kittāvatā ca nu kho bhoto gotamassa sāvako sāsanakaro hoti ovādapatikaro tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane viharatī”ti?  Но каким образом ученик господина Готамы – тот, кто исполняет его наставление, который следует его совету, который вышел за пределы сомнений, – становится свободным от замешательства, обретает бесстрашие, становится независимым от других в Учении Учителя? 
How do you define a disciple of Mister Gotama who follows instructions and responds to advice; who has gone beyond doubt, got rid of indecision, gained assurance, and is independent of others in the Teacher’s instructions?” 
Ettāvatā kho, aggivessana, mama sāvako sāsanakaro hoti ovādapatikaro tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane viharatī”ti. 
Вот каким образом мой ученик – тот, кто исполняет моё наставление, который следует моему совету, который вышел за пределы сомнений, – становится свободным от замешательства, обретает бесстрашие, становится независимым от других в Учении Учителя. 
That’s how to define one of my disciples who follows instructions and responds to advice; who has gone beyond doubt, got rid of indecision, gained assurance, and is independent of others in the Teacher’s instructions.” 

“Bhūtamidaṁ nossūti, bhikkhave, kaṅkhato uppajjati vicikicchā”ti?  – Монахи, возникает ли сомнение у того, кто неуверен, подобным образом: «Возникло ли это?» 
“Does doubt arise when you’re uncertain whether or not this has come to be?” 
“Tadāhārasambhavaṁ nossūti, bhikkhave, kaṅkhato uppajjati vicikicchā”ti? 
– Монахи, возникает ли сомнение у того, кто не неуверен, подобным образом: «Проистекает ли происхождение этого с этим в качестве питания?» 
“Does doubt arise when you’re uncertain whether or not this has originated with that as fuel?” 
“Tadāhāranirodhā yaṁ bhūtaṁ, taṁ nirodhadhammaṁ nossūti, bhikkhave, kaṅkhato uppajjati vicikicchā”ti? 
– Монахи, возникает ли сомнение у того, кто неуверен, подобным образом: «С прекращением этого питания, подвержено ли прекращению то, что возникло?» 
“Does doubt arise when you’re uncertain whether or not when that fuel ceases, what has come to be is liable to cease?” 
“Bhūtamidanti, bhikkhave, yathābhūtaṁ sammappaññāya passato yā vicikicchā sā pahīyatī”ti? 
– Монахи, отброшено ли сомнение в том, кто видит правильной мудростью в соответствии с действительностью так: «Это возникло»? 
“Is doubt given up in someone who truly sees with right understanding that this has come to be?” 
“Tadāhārasambhavanti, bhikkhave, yathābhūtaṁ sammappaññāya passato yā vicikicchā sā pahīyatī”ti? 
– Монахи, отброшено ли сомнение в том, кто видит правильной мудростью в соответствии с действительностью так: «Происхождение этого проистекает с этим в качестве питания»? 
“Is doubt given up in someone who truly sees with right understanding that this has originated with that as fuel?” 
“Tadāhāranirodhā yaṁ bhūtaṁ, taṁ nirodhadhammanti, bhikkhave, yathābhūtaṁ sammappaññāya passato yā vicikicchā sā pahīyatī”ti? 
– Монахи, отброшено ли сомнение в том, кто видит правильной мудростью в соответствии с действительностью так: «С прекращением питания, то, что возникло, подвержено прекращению»? 
“Is doubt given up in someone who truly sees with right understanding that when that fuel ceases, what has come to be is liable to cease?” 
“Bhūtamidanti, bhikkhave, itipi vo ettha nibbicikicchā”ti? 
– Монахи, так лишены ли вы подобным образом сомнения в отношении этого: «Это возникло»? 
“Are you free of doubt as to whether this has come to be?” 
“Tadāhārasambhavanti, bhikkhave, itipi vo ettha nibbicikicchā”ti? 
– Монахи, так лишены ли вы подобным образом сомнения в отношении этого: «Происхождение этого проистекает с этим в качестве питания»? 
“Are you free of doubt as to whether this has originated with that as fuel?” 
“Tadāhāranirodhā yaṁ bhūtaṁ taṁ nirodhadhammanti, bhikkhave, itipi vo ettha nibbicikicchā”ti? 
– Монахи, так лишены ли вы подобным образом сомнения в отношении этого: «С прекращением питания, то, что возникло, подвержено прекращению»? 
“Are you free of doubt as to whether when that fuel ceases, what has come to be is liable to cease?” 
vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti. 
Отбрасывая сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея замешательства в отношении [понимания] благих [умственных] состояний. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati, akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбрасывая сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея замешательства в отношении [понимания] благих [умственных] состояний. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Idhāvuso, paṭhamaṁ jhānaṁ samāpannassa bhikkhuno kāmacchando pahīno hoti, byāpādo pahīno hoti, thinamiddhaṁ pahīnaṁ hoti, uddhaccakukkuccaṁ pahīnaṁ hoti, vicikicchā pahīnā hoti;  Когда монах вошёл в первую джхану, то чувственное желание отброшено, недоброжелательность отброшена, лень и апатия отброшены, неугомонность и сожаление отброшены, сомнение отброшено. 
When a mendicant has entered the first absorption, sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt are given up. 

Sace, bhikkhave, bhikkhu vicikicchāpariyuṭṭhito hoti, pariyuṭṭhitacittova hoti.  Если он охвачен сомнением, то его ум охвачен. 
doubt, 

vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбрасывая сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея замешательства в отношении [понимания] благих [умственных] состояний. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

“idha, mahānāma, ariyasāvako sīlasampanno hoti, indriyesu guttadvāro hoti, bhojane mattaññū hoti, jāgariyaṁ anuyutto hoti, sattahi saddhammehi samannāgato hoti, catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  «Вот, Маханама, благородный ученик наделён нравственностью, охраняет двери способностей [органов] чувств, знает умеренность в еде, предаётся бодрствованию, обладает семью хорошими качествами и достигает по желанию, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и даруют приятное пребывание здесь и сейчас. 
“Mahānāma, a noble disciple is accomplished in ethics, guards the sense doors, eats in moderation, and is dedicated to wakefulness. They have seven good qualities, and they get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 
Kathañca, mahānāma, ariyasāvako catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī? 
И как благородный ученик достигает по желанию, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и даруют приятное пребывание здесь и сейчас? 
And how does a noble disciple get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty? 
Evaṁ kho, mahānāma, ariyasāvako catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī. 
Вот как благородный ученик достигает по желанию, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и даруют приятное пребывание здесь и сейчас. 
That’s how a noble disciple gets the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 
Yato kho, mahānāma, ariyasāvako evaṁ sīlasampanno hoti, evaṁ indriyesu guttadvāro hoti, evaṁ bhojane mattaññū hoti, evaṁ jāgariyaṁ anuyutto hoti, evaṁ sattahi saddhammehi samannāgato hoti, evaṁ catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, ayaṁ vuccati, mahānāma, ariyasāvako sekho pāṭipado apuccaṇḍatāya samāpanno, bhabbo abhinibbhidāya, bhabbo sambodhāya, bhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya. 
Когда благородный ученик становится тем, кто наделён нравственностью, охраняет двери способностей [органов] чувств, знает умеренность в еде, предаётся бодрствованию, обладает семью хорошими качествами и достигает по желанию, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и даруют приятное пребывание здесь и сейчас, то он зовётся учеником, вступившим на путь. Его яйцо не испорчено, он готов вылупиться, способен на просветление, способен достичь наивысшей защиты от подневольности. 
When a noble disciple is accomplished in ethics, guards the sense doors, eats in moderation, and is dedicated to wakefulness; and they have seven good qualities, and they get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty, they are called a noble disciple who is a practicing trainee. Their eggs are unspoiled, and they are capable of breaking out of their shell, becoming awakened, and achieving the supreme sanctuary from the yoke. 
Evameva kho, mahānāma, yato ariyasāvako evaṁ sīlasampanno hoti, evaṁ indriyesu guttadvāro hoti, evaṁ bhojane mattaññū hoti, evaṁ jāgariyaṁ anuyutto hoti, evaṁ sattahi saddhammehi samannāgato hoti, evaṁ catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, ayaṁ vuccati, mahānāma, ariyasāvako sekho pāṭipado apuccaṇḍatāya samāpanno, bhabbo abhinibbhidāya, bhabbo sambodhāya, bhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya. 
Точно так же, когда благородный ученик становится тем, кто наделён нравственностью, охраняет двери способностей [органов] чувств, знает умеренность в еде, предаётся бодрствованию, обладает семью хорошими качествами и достигает по желанию, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и даруют приятное пребывание здесь и сейчас, то он зовётся учеником, вступившим на путь. Его яйцо не испорчено, он готов вылупиться, способен на просветление, способен достичь наивысшей защиты от подневольности. 
In the same way, when a noble disciple is practicing all these things they are called a noble disciple who is a practicing trainee. Their eggs are unspoiled, and they are capable of breaking out of their shell, becoming awakened, and achieving the supreme sanctuary from the yoke. 
yampi, mahānāma, ariyasāvako catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī, idampissa hoti caraṇasmiṁ. 
и достигает по желанию, без проблем и сложностей, четырёх джхан, что являются высшим умом и даруют приятное пребывание здесь и сейчас, то это относится к его поведению. 
and getting the four absorptions when they want, without trouble or difficulty. 

Atha kho upāli gahapati diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane bhagavantaṁ etadavoca:  Так домохозяин Упали увидел Дхамму, постиг Дхамму, понял Дхамму, и проник в Дхамму, вышел за пределы сомнений, избавился от замешательства, стал уверенным в себе и независимым от других [в отношении] учения Учителя 
Then Upāli saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. He went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. 

“āpāyiko devadatto, nerayiko devadatto, kappaṭṭho devadatto, atekiccho devadatto”ti?  «Девадатта обречён на удел лишений, Девадатта обречён на ад, Девадатта будет пребывать [в аду целый] цикл [свёртывания и развёртывания мира], Девадатта безнадёжен»? 
“Devadatta is going to a place of loss, to hell, there to remain for an eon, irredeemable”? 
“āpāyiko devadatto, nerayiko devadatto, kappaṭṭho devadatto, atekiccho devadatto”ti? 
 
 

vicikicchaṁ kho ahaṁ, bhante, bhagavatā orambhāgiyaṁ saṁyojanaṁ desitaṁ dhāremi;  Я помню, что сомнение – это нижняя окова, которой учил Благословенный. 
doubt, 
Daharassa hi, mālukyaputta, kumārassa mandassa uttānaseyyakassa dhammātipi na hoti, kuto panassa uppajjissati dhammesu vicikicchā? 
 У лежащего младенца нет даже представления об учениях, так как же у него может возникнуть сомнение в отношении учений? 
A little baby doesn’t even have a concept of ‘teachings’, so how could doubt about the teachings possibly arise in them? 
Anusetvevassa vicikicchānusayo. 
Но всё же скрытая склонность к сомнению есть у него. 
Yet the underlying tendency to doubt still lies within them. 
Vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena; 
Он пребывает с умом, охваченным и порабощённым сомнением, 
Their heart is overcome and mired in doubt, 
uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti. 
Он не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения. 
and they don’t truly understand the escape from doubt that has arisen. 
Tassa sā vicikicchā thāmagatā appaṭivinītā orambhāgiyaṁ saṁyojanaṁ. 
И когда это сомнение стало привычным и неустранённым в нём – то тогда это является нижней оковой. 
That doubt is entrenched in them, not eliminated: it is a lower fetter. 
Na vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati na vicikicchāparetena; 
Он не пребывает с умом, охваченным и порабощённым сомнением. 
Their heart is not overcome and mired in doubt, 
uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ pajānāti. 
Он понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения. 
and they truly understand the escape from doubt that has arisen. 
Tassa sā vicikicchā sānusayā pahīyati. 
И сомнение вместе со скрытой склонностью к нему отброшены в нём. 
That doubt, along with any underlying tendency to it, is given up in them. 

Vivekaṁ, anuruddhā, kāmehi vivekaṁ akusalehi dhammehi pītisukhaṁ nādhigacchati aññaṁ vā tato santataraṁ, tassa abhijjhāpi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, byāpādopi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, thinamiddhampi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati uddhaccakukkuccampi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, vicikicchāpi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, aratīpi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati, tandīpi cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati.  Пока он всё ещё не достигает восторга и удовольствия, которые отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [не достигает] чего-то более умиротворённого, нежели это, алчность вторгается в его ум и остаётся [пребывать в нём], недоброжелательность вторгается в его ум и остаётся, лень и апатия вторгаются в его ум и остаются, неугомонность и сожаление вторгаются в его ум и остаются, сомнение вторгается в его ум и остаётся, неудовлетворённость [святой жизнью] вторгается в его ум и остаётся, праздность вторгается в его ум и остаётся. 
Take someone who doesn’t achieve the rapture and bliss that are secluded from sensual pleasures and unskillful qualities, or something even more peaceful than that. Their mind is still occupied by desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, doubt, discontent, and sloth. 
Vivekaṁ, anuruddhā, kāmehi vivekaṁ akusalehi dhammehi pītisukhaṁ adhigacchati aññaṁ vā tato santataraṁ, tassa abhijjhāpi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, byāpādopi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, thinamiddhampi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, uddhaccakukkuccampi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, vicikicchāpi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, aratīpi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati, tandīpi cittaṁ na pariyādāya tiṭṭhati. 
Когда он достигает восторга и удовольствия, которые отделены от чувственных удовольствий, отделены от неблагих состояний, или же [достигает] чего-то более умиротворённого, нежели это, алчность не вторгается в его ум и не остаётся [пребывать в нём], недоброжелательность не вторгается в его ум и не остаётся, лень и апатия не вторгаются в его ум и не остаются, неугомонность и сожаление не вторгаются в его ум и не остаются, сомнение не вторгается в его ум и остаётся, неудовлетворённость [святой жизнью] не вторгается в его ум и не остаётся, праздность не вторгается в его ум и не остаётся. 
Take someone who does achieve the rapture and bliss that are secluded from sensual pleasures and unskillful qualities, or something even more peaceful than that. Their mind is not occupied by desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, doubt, discontent, and sloth. 

Atthi pana bhoto gotamassa ekupāsakopi sāvako gihī odātavasano kāmabhogī sāsanakaro ovādappaṭikaro yo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane viharatī”ti?  есть ли какой-либо мирянин, ученик господина Готамы, одетый в белое, наслаждающийся чувственными удовольствиями, который исполняет его наставления, слушается его совета, вышел за пределы сомнений, стал свободным от замешательства, обрёл неустрашимость, стал независимым от других в Учении Учителя?» 
is there even a single layman disciple of Mister Gotama—white-clothed, enjoying sensual pleasures, following instructions, and responding to advice—who has gone beyond doubt, got rid of indecision, and lives self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instruction?” 
“Na kho, vaccha, ekaṁyeva sataṁ na dve satāni na tīṇi satāni na cattāri satāni na pañca satāni, atha kho bhiyyova ye upāsakā mama sāvakā gihī odātavasanā kāmabhogino sāsanakarā ovādappaṭikarā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane viharantī”ti. 
«Ваччха, не одна сотня, не две, не три, не четыре, не пять сотен, но куда больше мирян, моих учеников, одетых в белое, наслаждающихся чувственными удовольствиями… стали независимыми от других в Учении Учителя». 
“There are not just one hundred such laymen enjoying sensual pleasures who are my disciples, Vaccha, or two or three or four or five hundred, but many more than that.” 
Atthi pana bhoto gotamassa ekupāsikāpi sāvikā gihinī odātavasanā kāmabhoginī sāsanakarā ovādappaṭikarā yā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane viharatī”ti? 
есть ли какая-либо мирянка, ученица господина Готамы, одетая в белое, наслаждающаяся чувственными удовольствиями, которая исполняет его наставления, слушается его совета, вышла за пределы сомнений, стала свободным от замешательства, обрёла неустрашимость, стала независимой от других в Учении Учителя?» 
is there even a single laywoman disciple of Mister Gotama—white-clothed, enjoying sensual pleasures, following instructions, and responding to advice—who has gone beyond doubt, got rid of indecision, and lives self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instruction?” 
“Na kho, vaccha, ekaṁyeva sataṁ na dve satāni na tīṇi satāni na cattāri satāni na pañca satāni, atha kho bhiyyova yā upāsikā mama sāvikā gihiniyo odātavasanā kāmabhoginiyo sāsanakarā ovādappaṭikarā tiṇṇavicikicchā vigatakathaṅkathā vesārajjappattā aparappaccayā satthusāsane viharantī”ti. 
«Ваччха, не одна сотня, не две, не три, не четыре, не пять сотен, но куда больше мирянок, моих учениц, одетых в белое, наслаждающихся чувственными удовольствиями… стали независимыми от других в Учении Учителя». 
“There are not just one hundred such laywomen enjoying sensual pleasures who are my disciples, Vaccha, or two or three or four or five hundred, but many more than that.” 

Atha kho dīghanakho paribbājako diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane bhagavantaṁ etadavoca:  Странник Дигханакха увидел Дхамму, постиг Дхамму, понял Дхамму и проник в Дхамму, вышел за пределы сомнений, избавился от замешательства, стал уверенным в себе и независимым от других [в отношении] учения Учителя. Тогда он сказал Благословенному: 
Then Dīghanakha saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. He went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. He said to the Buddha: 

‘Kicchena me adhigataṁ,  Довольно с меня Дхамме учить, 
‘I’ve struggled hard to realize this, 

Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati—  Он сомневался и не был уверен по поводу двух знаков, не мог решить и сделать вывод: 
which he had doubts about: 
Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati— 
Он сомневается и не уверен по поводу двух знаков, не может решить и сделать вывод: 
which he has doubts about: 
Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati— 
Он сомневался и не был уверен по поводу двух знаков, не мог решить и сделать вывод: 
which he had doubts about: 
Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati— 
Он сомневается и не уверен по поводу двух знаков, не может решить и сделать вывод: 
which he has doubts about: 
Atha kho brahmāyu brāhmaṇo diṭṭhadhammo pattadhammo viditadhammo pariyogāḷhadhammo tiṇṇavicikiccho vigatakathaṅkatho vesārajjappatto aparappaccayo satthusāsane bhagavantaṁ etadavoca: 
Так брахман Брахмайю увидел Дхамму, постиг Дхамму, понял Дхамму, и проник в Дхамму, Вышел за пределы сомнений, избавился от замешательства, стал уверенным в себе и независимым от других [в отношении] учения Учителя. Тогда он обратился к Благословенному: 
Then Brahmāyu saw, attained, understood, and fathomed the Dhamma. He went beyond doubt, got rid of indecision, and became self-assured and independent of others regarding the Teacher’s instructions. He said to the Buddha: 

Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati—  Он сомневался и не был уверен по поводу двух знаков, не мог решить и сделать вывод: 
which he had doubts about: 
Dvīsu mahāpurisalakkhaṇesu kaṅkhati vicikicchati nādhimuccati na sampasīdati— 
Он сомневается и не уверен по поводу двух знаков, не может решить и сделать вывод: 
which he has doubts about: 

vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбрасывая сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея замешательства в отношении [понимания] благих [умственных] состояний. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Kāmacchandanīvaraṇaṁ, byāpādanīvaraṇaṁ, thinamiddhanīvaraṇaṁ uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ, vicikicchānīvaraṇaṁ—  Помеха чувственного желания, помеха недоброжелательности, помеха лени и апатии, помеха неугомонности и сожаления, помеха сомнения. 
The hindrances of sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

Vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбрасывая сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея замешательства в отношении [понимания] благих [умственных] состояний. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho viharati akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodheti.  Отбрасывая сомнение, он пребывает, выйдя за пределы сомнения, не имея замешательства в отношении [понимания] благих [умственных] состояний. Он очищает свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, they meditate having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Он обретает по желанию, без сложностей и проблем, четыре джханы, которые составляют высший ум и обеспечивают приятное пребывание здесь и сейчас. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 
Vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti; 
сомнением, он жертва сомнения, и он не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения. 
doubt, and they don’t truly know and see the escape from doubt that has arisen. 
so vicikicchaṁyeva antaraṁ karitvā jhāyati pajjhāyati nijjhāyati apajjhāyati. 
Когда он лелеет в себе сомнение, он медитирует, перемедитирует, премедитирует, недомедитирует. 
Hiding doubt within, they meditate and concentrate and contemplate and ruminate. 

Vicikicchaṁ pahāya tiṇṇavicikiccho vihāsiṁ akathaṅkathī kusalesu dhammesu, vicikicchāya cittaṁ parisodhesiṁ.  Отбрасывая сомнение, я пребывал, выйдя за пределы сомнения, не имея замешательства в отношении [понимания] благих [умственных] состояний. Я очищал свой ум от сомнения. 
Giving up doubt, I meditated having gone beyond doubt, not undecided about skillful qualities, cleansing the mind of doubt. 

Catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Он обретает по желанию, без сложностей и проблем, четыре джханы, которые составляют высший ум и обеспечивают приятное пребывание здесь и сейчас. 
They get the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when they want, without trouble or difficulty. 

So vatānanda, bhikkhu saṅgaṇikārāmo saṅgaṇikarato saṅgaṇikārāmataṁ anuyutto gaṇārāmo gaṇarato gaṇasammudito yaṁ taṁ nekkhammasukhaṁ pavivekasukhaṁ upasamasukhaṁ sambodhisukhaṁ tassa sukhassa nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  Воистину, Ананда, не может быть такого, чтобы монах, который наслаждается компанией, находит наслаждение в компании, предаётся наслаждению компанией; когда он наслаждается обществом, находит наслаждение в обществе, радуется обществу, когда-либо обретёт по желанию, без сложностей и проблем, блаженство отречения, блаженство затворничества, блаженство покоя, блаженство просветления. 
It is quite impossible that such a mendicant will get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty. 
Yo ca kho so, ānanda, bhikkhu eko gaṇasmā vūpakaṭṭho viharati tassetaṁ bhikkhuno pāṭikaṅkhaṁ yaṁ taṁ nekkhammasukhaṁ pavivekasukhaṁ upasamasukhaṁ sambodhisukhaṁ tassa sukhassa nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhīti—ṭhānametaṁ vijjati. 
Но можно ожидать, что когда монах проживает в уединении, отдельно от общества, он обретёт по желанию, без сложностей и проблем, блаженство отречения, блаженство затворничества, блаженство покоя, блаженство просветления. Есть такая возможность. 
But you should expect that a mendicant who lives alone, withdrawn from the group, will get the pleasure of renunciation, the pleasure of seclusion, the pleasure of peace, the pleasure of awakening when they want, without trouble or difficulty. That is possible. 

‘vicikicchā kho me udapādi, vicikicchādhikaraṇañca pana me samādhi cavi.  «Сомнение возникло во мне, и из-за сомнения моё сосредоточение ослабло. 
‘Doubt arose in me, and because of that my immersion fell away. 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissatī’ti. 
Мне нужно действовать так, чтобы сомнение более не возникло во мне вновь». 
I’ll make sure that doubt will not arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro’ti. 
Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhan’ti. 
Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhaṁ, na chambhitattan’ti. 
«Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия, ни страх более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness nor terror will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhaṁ, na chambhitattaṁ, na uppilan’ti. 
«Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия, ни страх, ни эйфория более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness nor terror nor elation will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhaṁ, na chambhitattaṁ, na uppilaṁ, na duṭṭhullan’ti. 
Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия, ни страх, ни эйфория, ни инертность более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness nor terror nor elation nor discomfort will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhaṁ, na chambhitattaṁ, na uppilaṁ, na duṭṭhullaṁ, na accāraddhavīriyan’ti. 
Точно так же, чрезмерное усердие возникло во мне, и из-за чрезмерного усердия моё сосредоточение ослабло. Когда моё сосредоточение ослабло, свет и видение форм исчезли. Я понял: «Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия, ни страх, ни эйфория, ни инертность, ни чрезмерное усердие более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness nor terror nor elation nor discomfort nor excessive energy will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhaṁ, na chambhitattaṁ, na uppilaṁ, na duṭṭhullaṁ, na accāraddhavīriyaṁ, na atilīnavīriyan’ti. 
Точно так же, слишком слабое усердие возникло во мне, и из-за слишком слабого усердия моё сосредоточение ослабло. Когда моё сосредоточение ослабло, свет и видение форм исчезли. Я понял: «Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия, ни страх, ни эйфория, ни инертность, ни чрезмерное усердие, ни слишком слабое усердие более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness nor terror nor elation nor discomfort nor excessive energy nor overly lax energy will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhaṁ, na chambhitattaṁ, na uppilaṁ, na duṭṭhullaṁ, na accāraddhavīriyaṁ, na atilīnavīriyaṁ, na abhijappā’ti. 
Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия, ни страх, ни эйфория, ни инертность, ни чрезмерное усердие, ни слишком слабое усердие, ни сильное стремление более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness nor terror nor elation nor discomfort nor excessive energy nor overly lax energy nor longing will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhaṁ, na chambhitattaṁ, na uppilaṁ, na duṭṭhullaṁ, na accāraddhavīriyaṁ, na atilīnavīriyaṁ, na abhijappā, na nānattasaññā’ti. 
Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия, ни страх, ни эйфория, ни инертность, ни чрезмерное усердие, ни слишком слабое усердие, ни сильное стремление, ни восприятие множественного более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness nor terror nor elation nor discomfort nor excessive energy nor overly lax energy nor longing nor perception of diversity will arise in me again.’ 
Sohaṁ tathā karissāmi yathā me puna na vicikicchā uppajjissati, na amanasikāro, na thinamiddhaṁ, na chambhitattaṁ, na uppilaṁ, na duṭṭhullaṁ, na accāraddhavīriyaṁ, na atilīnavīriyaṁ, na abhijappā, na nānattasaññā, na atinijjhāyitattaṁ rūpānan’ti. 
Мне нужно действовать так, чтобы ни сомнение, ни невнимательность, ни лень и апатия, ни страх, ни эйфория, ни бездействие, ни чрезмерное усердие, ни слишком слабое усердие, ни сильное стремление, ни восприятие множественного, ни чрезмерная медитация на формах более не возникали во мне вновь». 
I’ll make sure that neither doubt nor loss of focus nor dullness and drowsiness nor terror nor elation nor discomfort nor excessive energy nor overly lax energy nor longing nor perception of diversity nor excessive concentration on forms will arise in me again.’ 
So kho ahaṁ, anuruddhā, ‘vicikicchā cittassa upakkileso’ti—iti viditvā vicikicchaṁ cittassa upakkilesaṁ pajahiṁ, 
Когда, Ануруддха, я понял, что сомнение – это изъян ума, я отбросил сомнение, [этот] изъян ума. 
When I understood that doubt is a corruption of the mind, I gave it up. 
Yato kho me, anuruddhā, ‘vicikicchā cittassa upakkileso’ti—iti viditvā vicikicchā cittassa upakkileso pahīno ahosi, 
Когда, Ануруддха, я понял, что сомнение, 
After understanding that doubt, 

Aññāya dhammaṁ vicikicchaṁ pahāya,  Но коль познают Дхамму и сомнения отбросят, 
Having understood the teaching and given up doubt, 

yattha kicchena labbhati;  Большим трудом лишь будут обретаться. 
are hard to find. 
yatthākicchena labbhati. 
Они добудут безо всякого труда. 
are easy to find. 

Anuppannesu kicchesu,  Теми проблемами, которых пока нет, 
about stresses that haven’t arisen 
kicchesu → kiccesu (bj, sya-all, pts1ed) 

Kāmacchando pahīno hoti, byāpādo pahīno hoti, thinamiddhaṁ pahīnaṁ hoti, uddhaccakukkuccaṁ pahīnaṁ hoti, vicikicchā pahīnā hoti.  Чувственное желание было отброшено. Недоброжелательность была отброшена. Лень и апатия были отброшены. Неугомонность и сожаление были отброшены. Сомнение было отброшено. 
Sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

“Kicchena me adhigataṁ,  «Довольно с меня Дхамме учить, 
“I’ve struggled hard to realize this, 

Ubhinnaṁ tikicchantānaṁ,  Лишь те, что неумелы в Дхамме, 
People unfamiliar with the teaching 

Ubhinnaṁ tikicchantānaṁ,  Лишь те, кто неумелы в Дхамме, 
People unskilled in Dhamma 

Ubhinnaṁ tikicchantānaṁ,  People unfamiliar with the teaching 

Ubhinnaṁ tikicchantānaṁ,  People unfamiliar with the teaching 

‘tikiccha maṁ, devānamindā’ti.  ‘Heal me, lord of gods!’ 

‘kicchaṁ vatāyaṁ loko āpanno jāyati ca jīyati ca mīyati ca cavati ca upapajjati ca.  «Увы, этот мир попал в беду в том [смысле], что он рождается, стареет и умирает, он прекращается и перерождается, 
‘Alas, this world has fallen into trouble. It’s born, grows old, dies, passes away, and is reborn, 

‘kicchaṁ vatāyaṁ loko āpanno jāyati ca jīyati ca mīyati ca cavati ca upapajjati ca.  «Увы, этот мир попал в беду в том [смысле], что он рождается, стареет и умирает, он прекращается и перерождается, 
‘Alas, this world has fallen into trouble. It’s born, grows old, dies, passes away, and is reborn, 

‘Dukkhameva uppajjamānaṁ uppajjati, dukkhaṁ nirujjhamānaṁ nirujjhatī’ti na kaṅkhati na vicikicchati aparapaccayā ñāṇamevassa ettha hoti.  you’ll have no doubt or uncertainty that what arises is just suffering arising, and what ceases is just suffering ceasing. Your knowledge about this is independent of others. 

“Na khvāhaṁ, āvuso, vicikicchāmī”ti.  “I have no doubt.” 
ye āsavā samaṇena vuttā tesvāhaṁ na kaṅkhāmi, te me pahīnāti na vicikicchāmī”ti. 
‘I have no uncertainty regarding the defilements spoken of by the ascetic. I have no doubt that I’ve given them up.’” 

Saddahatha me taṁ, bhikkhave, adhimuccatha, nikkaṅkhā ettha hotha nibbicikicchā.  Trust me on this, mendicants; be convinced. Have no doubts or uncertainties in this matter. 

‘kicchā vatāyaṁ loko āpanno jāyati ca jīyati ca mīyati ca cavati ca upapajjati ca.  «Увы, этот мир попал в беду в том [смысле], что он рождается, стареет и умирает, он прекращается и перерождается, 
‘Alas, this world has fallen into trouble. It’s born, grows old, dies, passes away, and is reborn, 

Eso kho, bhikkhave, bhikkhu catunnaṁ jhānānaṁ ābhicetasikānaṁ diṭṭhadhammasukhavihārānaṁ nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī, yassa catthāya kulaputtā sammadeva agārasmā anagāriyaṁ pabbajanti, tadanuttaraṁ brahmacariyapariyosānaṁ diṭṭheva dhamme sayaṁ abhiññā sacchikatvā upasampajja viharatī”ti.  Этот монах – тот, кто обретает по желанию, без труда и проблем, четыре джханы, которые представляют собой возвышенный ум и обеспечивают приятное пребывание в этой самой жизни. И, [кроме того], он тот, кто, реализовав это для себя посредством прямого знания, здесь и сейчас входит и пребывает в высочайшей цели святой жизни, ради которой представители клана праведно оставляют жизнь домохозяина и ведут жизнь бездомную». 
This monk gets the four absorptions—blissful meditations in the present life that belong to the higher mind—when he wants, without trouble or difficulty. He has realized the supreme culmination of the spiritual path in this very life, and lives having achieved with his own insight the goal for which gentlemen rightly go forth from the lay life to homelessness.” 

api ca kho kaṅkhī hoti vicikicchī aniṭṭhaṅgato saddhamme.  Still, they have doubts and uncertainties. They’re undecided about the true teaching. 
Yā kho pana sā, bhikkhave, kaṅkhitā vicikicchitā aniṭṭhaṅgatatā saddhamme saṅkhāro so. 
That doubt and uncertainty, the indecision about the true teaching, is just a conditioned phenomenon. 

“api me, āvuso, madhurakajāto viya kāyo; disāpi me na pakkhāyanti; dhammāpi maṁ na paṭibhanti; thinamiddhañca me cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati; anabhirato ca brahmacariyaṁ carāmi; hoti ca me dhammesu vicikicchā”ti.  «Друзья, моё тело как будто заторможено, я потерялся, учения более мне не ясны. Лень и апатия одолевают мой ум. Я веду святую жизнь без удовольствия, и у меня есть сомнения в отношении учений». 
“Reverends, my body feels like it’s drugged. I’m disorientated, the teachings don’t spring to mind, and dullness and drowsiness fill my mind. I lead the spiritual life dissatisfied, and have doubts about the teachings.” 
‘api me, āvuso, madhurakajāto viya kāyo; disāpi me na pakkhāyanti; dhammāpi maṁ na paṭibhanti; thinamiddhañca me cittaṁ pariyādāya tiṭṭhati; anabhirato ca brahmacariyaṁ carāmi; hoti ca me dhammesu vicikicchā’”ti. 
 
‘api me, āvuso, madhurakajāto viya kāyo …pe… hoti ca me dhammesu vicikicchā’”ti? 
«Друзья, моё тело как будто заторможено, я потерялся, учения более мне не ясны. Лень и апатия одолевают мой ум. Я веду святую жизнь без удовольствия, и у меня есть сомнения в отношении учений»? 
your body feels like it’s drugged … and you have doubts about the teachings?” 
‘Dvedhāpatho’ti kho, tissa, vicikicchāyetaṁ adhivacanaṁ. 
Развилка на дороге – это обозначение сомнения. 
‘A fork in the road’ is a term for doubt. 

Yadaniccaṁ taṁ dukkhanti na vicikicchāmi.  I’m certain that what is impermanent is suffering. 
Yadaniccaṁ dukkhaṁ vipariṇāmadhammaṁ, natthi me tattha chando vā rāgo vā pemaṁ vāti na vicikicchāmi. 
And I’m certain that I have no desire or greed or fondness for what is impermanent, suffering, and perishable. 
Yadaniccaṁ taṁ dukkhanti na vicikicchāmi. 
 
Yadaniccaṁ dukkhaṁ vipariṇāmadhammaṁ, natthi me tattha chando vā rāgo vā pemaṁ vāti na vicikicchāmi. 
 
Yadaniccaṁ taṁ dukkhanti na vicikicchāmi. 
 
Yadaniccaṁ dukkhaṁ vipariṇāmadhammaṁ, natthi me tattha chando vā rāgo vā pemaṁ vāti na vicikicchāmi. 
 
Yadaniccaṁ taṁ dukkhanti na vicikicchāmi. 
I’m certain that what is impermanent is suffering. 
Yadaniccaṁ dukkhaṁ vipariṇāmadhammaṁ, natthi me tattha chando vā rāgo vā pemaṁ vāti na vicikicchāmī’”ti. 
And I’m certain that I have no desire or greed or fondness for what is impermanent, suffering, and perishable.’” 
Yadaniccaṁ taṁ dukkhanti na vicikicchāmi. 
 
Yadaniccaṁ dukkhaṁ vipariṇāmadhammaṁ, natthi me tattha chando vā rāgo vā pemaṁ vāti na vicikicchāmi. 
 
Yadaniccaṁ taṁ dukkhanti na vicikicchāmi. 
 
Yadaniccaṁ dukkhaṁ vipariṇāmadhammaṁ, natthi me tattha chando vā rāgo vā pemaṁ vāti na vicikicchāmī’”ti. 
 

Dukkhameva uppajjamānaṁ uppajjati, dukkhaṁ nirujjhamānaṁ nirujjhatīti na kaṅkhati na vicikicchati.  you’ll have no doubt or uncertainty that what arises is just suffering arising, and what ceases is just suffering ceasing. 

Tassa mayhaṁ, bhante, ahudeva kaṅkhā, ahu vicikicchā:  И возникло во мне, Господин, замешательство и сомнение: 
I had doubt and uncertainty about that: 
“Alañhi te, gāmaṇi, kaṅkhituṁ, alaṁ vicikicchituṁ. 
«Само собой разумеется, что ты пришёл в растерянность, само собой разумеется, что ты засомневался. 
“Chief, no wonder you’re doubting and uncertain. 
Kaṅkhanīye ca pana te ṭhāne vicikicchā uppannā”ti. 
Сомнения возникли в тебе в отношении того, что сбивает с толку». 
Doubt has come up in you about an uncertain matter.” 

Tassa mayhaṁ, bho gotama, ahu deva kaṅkhā, ahu vicikicchā:  Замешательство возникло во мне, Мастер Готама, появилось сомнение: 
I had doubt and uncertainty about that: 
“Alañhi te, vaccha, kaṅkhituṁ, alaṁ vicikicchituṁ. 
«Само собой разумеется, Ваччха, что ты в замешательстве, само собой разумеется, что ты в сомнениях. 
“Vaccha, no wonder you’re doubting and uncertain. 
Kaṅkhanīye ca pana te ṭhāne vicikicchā uppannā. 
Сомнение возникло в тебе в отношении трудного вопроса. 
Doubt has come up in you about an uncertain matter. 

Kāmarāgānusayo, paṭighānusayo, diṭṭhānusayo, vicikicchānusayo, mānānusayo, bhavarāgānusayo, avijjānusayo—  The underlying tendencies of sensual desire, repulsion, views, doubt, conceit, desire to be reborn, and ignorance. 

Kāmacchandanīvaraṇaṁ, byāpādanīvaraṇaṁ, thinamiddhanīvaraṇaṁ, uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ, vicikicchānīvaraṇaṁ—  The hindrances of sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

Sakkāyadiṭṭhi, vicikicchā, sīlabbataparāmāso, kāmacchando, byāpādo—  Substantialist view, doubt, misapprehension of precepts and observances, sensual desire, and ill will. 

Ko ca, bhikkhave, āhāro anuppannāya vā vicikicchāya uppādāya, uppannāya vā vicikicchāya bhiyyobhāvāya vepullāya?  И каково питание, монахи, для возникновения невозникшего сомнения и для увеличения и разрастания возникшего сомнения? 
And what fuels the arising of doubt, or, when it has arisen, makes it increase and grow? 
Atthi, bhikkhave, vicikicchāṭṭhānīyā dhammā. 
Существуют, монахи, вещи, на основе которых возникает сомнение. 
There are things that are grounds for doubt. 
ayamāhāro anuppannāya vā vicikicchāya uppādāya, uppannāya vā vicikicchāya bhiyyobhāvāya vepullāya. 
является питанием для возникновения невозникшего сомнения и для увеличения и разрастания возникшего сомнения. 
fuels the arising of doubt, or, when it has arisen, makes it increase and grow. 

Vicikicchāṭṭhāniyānaṁ, bhikkhave, dhammānaṁ manasikārabahulīkārā anuppannā ceva vicikicchā uppajjati, uppannā ca vicikicchā bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati.  When you frequently apply the mind to things that are grounds for doubt, doubt arises, and once arisen it increases and grows. 

anuppannā ceva vicikicchā uppajjati, uppannā ca vicikicchā bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati;  and doubt arise, and once arisen they increase and grow. 
anuppannā ceva vicikicchā nuppajjati, uppannā ca vicikicchā pahīyati. 
and doubt don’t arise, or if they’ve already arisen they’re given up. 

“Ayoniso, bhikkhave, manasikaroto anuppanno ceva kāmacchando uppajjati, uppanno ca kāmacchando bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati; anuppanno ceva byāpādo uppajjati, uppanno ca byāpādo bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati; anuppannañceva thinamiddhaṁ uppajjati, uppannañca thinamiddhaṁ bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati; anuppannañceva uddhaccakukkuccaṁ uppajjati, uppannañca uddhaccakukkuccaṁ bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattati; anuppannā ceva vicikicchā uppajjati, uppannā ca vicikicchā bhiyyobhāvāya vepullāya saṁvattatī”ti.  “Mendicants, when you apply the mind irrationally, sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt arise, and once arisen they increase and grow.” 

Vicikicchā, bhikkhave, āvaraṇā nīvaraṇā cetaso upakkilesā paññāya dubbalīkaraṇā.  and doubt. 

Kāmacchandanīvaraṇaṁ tasmiṁ samaye na hoti, byāpādanīvaraṇaṁ tasmiṁ samaye na hoti, thinamiddhanīvaraṇaṁ tasmiṁ samaye na hoti, uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ tasmiṁ samaye na hoti, vicikicchānīvaraṇaṁ tasmiṁ samaye na hoti.  Sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

Vicikicchā, bhikkhave, āvaraṇā nīvaraṇā cetaso ajjhāruhā paññāya dubbalīkaraṇā.  and doubt. 

vicikicchānīvaraṇaṁ, bhikkhave, andhakaraṇaṁ acakkhukaraṇaṁ aññāṇakaraṇaṁ paññānirodhikaṁ vighātapakkhiyaṁ anibbānasaṁvattanikaṁ.   

Ko ca, bhikkhave, āhāro anuppannāya vā vicikicchāya uppādāya, uppannāya vā vicikicchāya bhiyyobhāvāya vepullāya?  И каково питание, монахи, для возникновения невозникшего сомнения и для увеличения и разрастания возникшего сомнения? 
And what fuels the arising of doubt, or, when it has arisen, makes it increase and grow? 
Atthi, bhikkhave, vicikicchāṭṭhānīyā dhammā. 
Существуют, монахи, вещи, на основе которых возникает сомнение. 
There are things that are grounds for doubt. 
ayamāhāro anuppannāya vā vicikicchāya uppādāya, uppannāya vā vicikicchāya bhiyyobhāvāya vepullāya. 
является питанием для возникновения невозникшего сомнения и для увеличения и разрастания возникшего сомнения. 
fuels the arising of doubt, or, when it has arisen, makes it increase and grow. 
Ko ca, bhikkhave, anāhāro anuppannāya vā vicikicchāya uppādāya, uppannāya vā vicikicchāya bhiyyobhāvāya vepullāya? 
И каково, монахи, голодание, которое не позволяет невозникшему сомнению возникнуть, а возникшему сомнению – увеличиться и разрастись? 
And what starves the arising of doubt, or, when it has arisen, starves its increase and growth? 
ayamanāhāro anuppannāya vā vicikicchāya uppādāya, uppannāya vā vicikicchāya bhiyyobhāvāya vepullāya. 
является голоданием, которое не позволяет невозникшему сомнению возникнуть, а возникшему сомнению – увеличиться и разрастись. 
starves the arising of doubt, or, when it has arisen, starves its increase and growth. 

Yadapi, bhikkhave, ajjhattaṁ dhammesu vicikicchā tadapi nīvaraṇaṁ, yadapi bahiddhā dhammesu vicikicchā tadapi nīvaraṇaṁ.  Любое сомнение к внутреннему является помехой. Любое сомнение к внешнему также является помехой. 
Doubt about internal things is a hindrance; and doubt about external things is also a hindrance. 
‘Vicikicchānīvaraṇan’ti iti hidaṁ uddesaṁ gacchati. Tadamināpetaṁ pariyāyena dvayaṁ hoti. 
Так, то, о чём сказано кратко как о помехе сомнения, становится, посредством этого метода изложения, двухчастным. 
That’s how what is concisely referred to as ‘the hindrance of doubt’ becomes twofold. 

Puna caparaṁ, brāhmaṇa, yasmiṁ samaye vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti, attatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ na jānāti na passati, paratthampi …pe… ubhayatthampi … dīgharattaṁ sajjhāyakatāpi mantā nappaṭibhanti, pageva asajjhāyakatā.  Далее, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным сомнением, переполненным сомнением, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения, то в этом случае он не знает и не видит в соответствии с действительностью собственного блага, блага других, блага обоих. И тогда даже те гимны, которые долгое время декламировались вслух, не вспоминаются, уж не говоря о тех, которые не декламировались. 
Furthermore, when your heart is overcome and mired in doubt … Even hymns that are long-practiced don’t spring to mind, let alone those that are not practiced. 
Evameva kho, brāhmaṇa, yasmiṁ samaye vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ nappajānāti, attatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ na jānāti na passati, paratthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ na jānāti na passati, ubhayatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ na jānāti na passati; dīgharattaṁ sajjhāyakatāpi mantā nappaṭibhanti, pageva asajjhāyakatā. 
Точно также, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, охваченным сомнением… не декламировались. 
In the same way, there’s a time when your heart is overcome and mired in doubt and you don’t truly understand the escape from doubt that has arisen. At that time you don’t truly know or see what is good for yourself, good for another, or good for both. Even hymns that are long-practiced don’t spring to mind, let alone those that are not practiced. 
Puna caparaṁ, brāhmaṇa, yasmiṁ samaye na vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati na vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ pajānāti, attatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ jānāti passati, paratthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ jānāti passati; ubhayatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ jānāti passati; dīgharattaṁ asajjhāyakatāpi mantā paṭibhanti, pageva sajjhāyakatā. 
Далее, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, не охваченным сомнением, не переполненным сомнением, и понимает в соответствии с действительностью спасение от возникшего сомнения, то в этом случае он знает и видит в соответствии с действительностью собственное благо, благо других, благо обоих. И даже те гимны, которые долгое время не декламировались [для заучивания] вслух, вспоминаются, уж не говоря о тех, которые декламировались. 
Furthermore, when your heart is not overcome and mired in doubt … Even hymns that are long-unpracticed spring to mind, let alone those that are practiced. 
Evameva kho, brāhmaṇa, yasmiṁ samaye na vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati na vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ pajānāti, attatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ jānāti passati, paratthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ jānāti passati, ubhayatthampi tasmiṁ samaye yathābhūtaṁ jānāti passati; dīgharattaṁ asajjhāyakatāpi mantā paṭibhanti, pageva sajjhāyakatā. 
Точно также, брахман, когда кто-либо пребывает с умом, не охваченным сомнением… декламировались. 
In the same way, there’s a time when your heart is not overcome and mired in doubt and you truly understand the escape from doubt that has arisen. At that time you truly know and see what is good for yourself, good for another, and good for both. Even hymns that are long-unpracticed spring to mind, let alone those that are practiced. 

vicikicchāpariyuṭṭhitena cetasā viharati vicikicchāparetena, uppannāya ca vicikicchāya nissaraṇaṁ yathābhūtaṁ na jānāti na passati—  сомнением, переполненным сомнением, и не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего сомнения, 
doubt, without truly knowing and seeing the escape from doubt that has arisen. 

Kāmacchandanīvaraṇaṁ, byāpādanīvaraṇaṁ, thinamiddhanīvaraṇaṁ, uddhaccakukkuccanīvaraṇaṁ, vicikicchānīvaraṇaṁ.  The hindrances of sensual desire, ill will, dullness and drowsiness, restlessness and remorse, and doubt. 

Yesañca kho etaṁ, bhante, ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya, nikkaṅkhā te tattha nibbicikicchā—  But there are those who have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom. They have no doubts or uncertainties in this matter. 
Nikkaṅkhvāhaṁ tattha nibbicikiccho saddhindriyaṁ …pe… paññindriyaṁ bhāvitaṁ bahulīkataṁ amatogadhaṁ hoti amataparāyaṇaṁ amatapariyosānan”ti. 
I have no doubts or uncertainties that the faculties of faith, energy, mindfulness, immersion, and wisdom, when developed and cultivated, culminate, finish, and end in freedom from death.” 
Yesañca kho etaṁ, sāriputta, ñātaṁ diṭṭhaṁ viditaṁ sacchikataṁ phassitaṁ paññāya, nikkaṅkhā te tattha nibbicikicchā— 
But there are those who have known, seen, understood, realized, and experienced this with wisdom. They have no doubts or uncertainties that 

“yo so, sāriputta, ariyasāvako tathāgate ekantagato abhippasanno, na so tathāgate vā tathāgatasāsane vā kaṅkheyya vā vicikiccheyya vā”ti?  “Sāriputta, would a noble disciple who is sure and devoted to the Realized One have any doubt or uncertainty about the Realized One or his instructions?” 
“Yo so, bhante, ariyasāvako tathāgate ekantagato abhippasanno, na so tathāgate vā tathāgatasāsane vā kaṅkheyya vā vicikiccheyya vā. 
“Sir, a noble disciple who is sure and devoted to the Realized One would have no doubt or uncertainty about the Realized One or his instructions. 
Yo so, sāriputta, ariyasāvako tathāgate ekantagato abhippasanno, na so tathāgate vā tathāgatasāsane vā kaṅkheyya vā vicikiccheyya vā. 
Sāriputta, a noble disciple who is sure and devoted to the Realized One would have no doubt or uncertainty about the Realized One or his instructions. …” 

“Yassa, bhikkhave, samādhissa bhāvitattā bahulīkatattā neva kāyassa iñjitattaṁ vā hoti phanditattaṁ vā, na cittassa iñjitattaṁ vā hoti phanditattaṁ vā, tassa so, bhikkhave, bhikkhu samādhissa nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī.  «Монахи, этот монах обретает по желанию, без сложностей и проблем, такого сосредоточения, за счёт развития и взращивания которого не происходит какого-либо покачивания и шевеления тела, и не происходит покачивания и шевеления ума. 
“Mendicants, when an immersion has been developed and cultivated there’s no disturbance or trembling of the body or mind. That mendicant gets such immersion when he wants, without trouble or difficulty. 

vicikicchānīvaraṇaṁ pahāya viharanti.  сомнение. 
and doubt. 
vicikicchānīvaraṇaṁ pahīnaṁ ucchinnamūlaṁ tālāvatthukataṁ anabhāvaṅkataṁ āyatiṁ anuppādadhammaṁ. 
сомнение. 
and doubt.