“adhisallikhatevāyaṁ samaṇo”ti.  “Этот отшельник слишком строгий”. 
“This ascetic is much too strict.” 
adhisallikhatevāyaṁ → adhisallekhatevāyaṁ (sya-all, km, mr) 

Lekhasutta  Сутта Прочерченная на камне линия 
Etchings 
Pāsāṇalekhūpamo puggalo, pathavilekhūpamo puggalo, udakalekhūpamo puggalo. 
Человек, подобный прочерченной линии на камне. Человек, подобный прочерченной линии на земле. Человек, подобный прочерченной линии на воде. 
A person like a line drawn in stone, a person like a line drawn in sand, and a person like a line drawn in water. 
Katamo ca, bhikkhave, pāsāṇalekhūpamo puggalo? 
И какой человек подобен прочерченной линии на камне? 
And who is the person like a line drawn in stone? 
Seyyathāpi, bhikkhave, pāsāṇe lekhā na khippaṁ lujjati vātena vā udakena vā, ciraṭṭhitikā hoti; 
Подобно тому как прочерченная на камне линия не быстро стирается ветром и водой, но остаётся [на нём] на долгое время, 
It’s like a line drawn in stone, which isn’t quickly worn away by wind and water, but lasts for a long time. 
Ayaṁ vuccati, bhikkhave, pāsāṇalekhūpamo puggalo. 
Такой зовётся человеком, подобным прочерченной линии на камне. 
This is called a person like a line drawn in stone. 
Katamo ca, bhikkhave, pathavilekhūpamo puggalo? 
И какой человек подобен прочерченной линии на земле? 
And who is the person like a line drawn in sand? 
Seyyathāpi, bhikkhave, pathaviyā lekhā khippaṁ lujjati vātena vā udakena vā, na ciraṭṭhitikā hoti; 
Подобно тому как прочерченная на земле линия быстро стирается ветром и водой и не остаётся [на ней] на долгое время, 
It’s like a line drawn in sand, which is quickly worn away by wind and water, and doesn’t last long. 
Ayaṁ vuccati, bhikkhave, pathavilekhūpamo puggalo. 
Такой зовётся человеком, подобным прочерченной линии на земле. 
This is called a person like a line drawn in sand. 
Katamo ca, bhikkhave, udakalekhūpamo puggalo? 
И какой человек подобен прочерченной линии на воде? 
And who is the person like a line drawn in water? 
Seyyathāpi, bhikkhave, udake lekhā khippaṁyeva paṭivigacchati, na ciraṭṭhitikā hoti; 
Подобно тому как прочерченная на воде линия быстро полностью исчезает и не остаётся надолго, 
It’s like a line drawn in water, which vanishes right away, and doesn’t last long. 
Ayaṁ vuccati, bhikkhave, udakalekhūpamo puggalo. 
Такой зовётся человеком, подобным прочерченной линии на воде. 
This is called a person like a line drawn in water. 
Paṭicchannaṁ lekhena te dasāti. 
" 

Idha, bhikkhave, ekacco acelako hoti muttācāro, hatthāpalekhano, naehibhadantiko, natiṭṭhabhadantiko, nābhihaṭaṁ na uddissakataṁ na nimantanaṁ sādiyati.  Бывает так, когда некий человек ходит голым, отвергает условности, лижет свои руки, не идёт, когда его зовут, не остаётся, когда его просят. Он не принимает пищу, поднесённую ему или специально приготовленную для него, не принимает приглашения на обед. 
It’s when someone goes naked, ignoring conventions. They lick their hands, and don’t come or wait when called. They don’t consent to food brought to them, or food prepared on their behalf, or an invitation for a meal. 
hatthāpalekhano → hatthāvalekhano (sya-all, km, pts1ed) 

vāsīhi tacchetvā lekhaṇiyā likheyya;  поскоблил бы рубанком, 
plane it, 
lekhaṇiyā likhitvā pāsāṇaguḷena dhoveyya; 
отполировал каменным шаром, 
and sand it with a rock. 
anto suvisodhitaṁ visodhetvā lekhaṇiyā likheyya; 
поскоблил бы рубанком, 
Then he’d plane it, 
lekhaṇiyā likhitvā pāsāṇaguḷena dhoveyya; 
отполировал каменным шаром, 
sand it with a rock, 

Idha, bhikkhave, ekacco acelako hoti muttācāro hatthāpalekhano naehibhaddantiko natiṭṭhabhaddantiko nābhihaṭaṁ na uddissakataṁ na nimantanaṁ sādiyati.  Бывает так, когда некий человек ходит голым, отвергает условности, лижет свои руки, не идёт, когда его зовут, не остаётся, когда его просят. 
It’s when someone goes naked, ignoring conventions. They lick their hands, and don’t come or wait when called. They don’t consent to food brought to them, or food prepared on their behalf, or an invitation for a meal. 

Puna caparaṁ, bhikkhave, sekho bhikkhu yāyaṁ kathā ābhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—  Далее, монах, являющийся учеником, не может слушать без труда и сложностей беседу, связанную с аскетической жизнью, что ведёт к раскрытию сердца – 
Furthermore, a mendicant trainee doesn’t get to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, 
Puna caparaṁ, bhikkhave, sekho bhikkhu yāyaṁ kathā ābhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ— 
Далее, монах, являющийся учеником, может слушать без труда и сложностей беседу, связанную с аскетической жизнью… 
Furthermore, a mendicant trainee gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, 

yāyaṁ kathā ābhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—  Он может слушать без труда и сложностей беседу, связанную с аскетической жизнью, что ведёт к раскрытию сердца – то есть, 
They get to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, 

Mandattā momūhattā āraññiko hoti, pāpiccho icchāpakato āraññiko hoti, ummādā cittakkhepā āraññiko hoti, vaṇṇitaṁ buddhehi buddhasāvakehīti āraññiko hoti, appicchataṁyeva nissāya santuṭṭhiṁyeva nissāya sallekhaṁyeva nissāya pavivekaṁyeva nissāya idamatthitaṁyeva nissāya āraññiko hoti.  Некий человек начинает жить в лесу из-за глупости и тупости; некий человек начинает жить в лесу потому, что имеет порочные желания, из-за того, что он движим порочными желаниями; некий человек начинает жить в лесу потому, что он сумасшедший, душевнобольной; некий человек начинает жить в лесу потому, что это восхвалялось буддами и учениками будд; некий человек начинает жить в лесу ради малого количества желаний, ради довольствования [тем, что у него есть], ради уничтожения [пятен загрязнений ума], ради уединения, ради простоты [в жизни]. 
A person may be wilderness dweller because of stupidity and folly. Or because of corrupt wishes, being of wishful temperament. Or because of madness and mental disorder. Or because it is praised by the Buddhas and their disciples. Or for the sake of having few wishes, for the sake of contentment, self-effacement, seclusion, and simplicity. 
Imesaṁ kho, bhikkhave, pañcannaṁ āraññikānaṁ yvāyaṁ āraññiko appicchataṁyeva nissāya santuṭṭhiṁyeva nissāya sallekhaṁyeva nissāya pavivekaṁyeva nissāya idamatthitaṁyeva nissāya āraññiko hoti, ayaṁ imesaṁ pañcannaṁ āraññikānaṁ aggo ca seṭṭho ca mokkho ca uttamo ca pavaro ca. 
Тот, кто начинает жить в лесу ради малого количества желаний, ради довольствования… является высочайшим, наилучшим, превосходящим других, наивысшим, величайшим из этих пяти видов тех, кто живёт в лесу. 
But the person who dwells in the wilderness for the sake of having few wishes is the foremost, best, chief, highest, and finest of the five. 
evamevaṁ kho, bhikkhave, imesaṁ pañcannaṁ āraññikānaṁ yvāyaṁ āraññiko appicchataṁyeva nissāya santuṭṭhiṁyeva nissāya sallekhaṁyeva nissāya pavivekaṁyeva nissāya idamatthitaṁyeva nissāya āraññiko hoti, ayaṁ imesaṁ pañcannaṁ āraññikānaṁ aggo ca seṭṭho ca mokkho ca uttamo ca pavaro cā”ti. 
точно также, тот, кто начинает жить в лесу ради малого количества желаний… величайшим из этих пяти видов тех, кто живёт в лесу”. 
In the same way, the person who dwells in the wilderness for the sake of having few wishes is the foremost, best, chief, highest, and finest of the five.” 

Mandattā momūhattā pattapiṇḍiko hoti, pāpiccho icchāpakato pattapiṇḍiko hoti, ummādā cittakkhepā pattapiṇḍiko hoti, ‘vaṇṇitaṁ buddhehi buddhasāvakehī’ti pattapiṇḍiko hoti, appicchataṁyeva nissāya santuṭṭhiṁyeva nissāya sallekhaṁyeva nissāya pavivekaṁyeva nissāya idamatthitaṁyeva nissāya pattapiṇḍiko hoti.  Бывает так, что некий человек соблюдает практику поедания еды только из чаши из-за глупости и тупости… потому, что имеет порочные желания, из-за того, что он движим порочными желаниями… потому, что он сумасшедший, душевнобольной… потому, что это восхвалялось буддами и учениками будд… ради малого количества желаний, ради довольствования [тем, что у него есть], ради уничтожения [пятен загрязнений ума], ради уединения, ради простоты [в жизни]. 
A person may eat only from the almsbowl because of stupidity and folly. Or because of corrupt wishes, being of wishful temperament. Or because of madness and mental disorder. Or because it is praised by the Buddhas and their disciples. Or for the sake of having few wishes, for the sake of contentment, self-effacement, seclusion, and simplicity. 
Imesaṁ kho, bhikkhave, pañcannaṁ pattapiṇḍikānaṁ yvāyaṁ pattapiṇḍiko appicchataṁyeva nissāya santuṭṭhiṁyeva nissāya sallekhaṁyeva nissāya pavivekaṁyeva nissāya idamatthitaṁyeva nissāya pattapiṇḍiko hoti, ayaṁ imesaṁ pañcannaṁ pattapiṇḍikānaṁ aggo ca seṭṭho ca mokkho ca uttamo ca pavaro ca. 
Тот, кто кто соблюдает практику поедания еды только из чаши ради малого количества желаний, ради довольствования… является высочайшим, наилучшим, превосходящим других, наивысшим, величайшим из этих пяти видов тех, кто живёт в лесу. 
But the person who eats only from the almsbowl for the sake of having few wishes is the foremost, best, chief, highest, and finest of the five. 
evamevaṁ kho, bhikkhave, imesaṁ pañcannaṁ pattapiṇḍikānaṁ yvāyaṁ pattapiṇḍiko appicchataṁyeva nissāya santuṭṭhiṁyeva nissāya sallekhaṁyeva nissāya pavivekaṁyeva nissāya idamatthitaṁyeva nissāya pattapiṇḍiko hoti, ayaṁ imesaṁ pañcannaṁ pattapiṇḍikānaṁ aggo ca seṭṭho ca mokkho ca uttamo ca pavaro cā”ti. 
точно также, тот, кто начинает жить в лесу ради малого количества желаний… величайшим из этих пяти видов тех, кто живёт в лесу”. 
In the same way, the person who eats only from the almsbowl for the sake of having few wishes is the foremost, best, chief, highest, and finest of the five.” 

na paṭisallekhitā hoti na paṭisallānārāmo;  Он ни тот, кто не очищающийся, ни тот, кто наслаждается уединением. 
They’re not self-effacing and don’t enjoy self-effacement. 
paṭisallekhitā → sallekhitā (si) | paṭisallānārāmo → paṭisallāṇārāmo (bj) 
paṭisallekhitā hoti paṭisallānārāmo; 
тот, кто очищается… 
They’re self-effacing and enjoy self-effacement. 

Puna caparaṁ, āvuso, bhikkhu yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, друзья, монах слушает по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью, которая ведёт к раскрытию сердца, то есть – беседу о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Furthermore, a mendicant gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī. 
то можно ожидать, что он станет слушать по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью… 
take part in talk about self-effacement that helps open the heart … 

Puna caparaṁ, meghiya, yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī hoti akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, монах слушает по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью, которая ведёт к раскрытию сердца, то есть – беседу о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Furthermore, a mendicant gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when they want, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
‘yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā …pe… vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpiyā kathāya nikāmalābhī bhavissati akicchalābhī akasiralābhī’. 
то можно ожидать, что он станет слушать по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью… 
take part in talk about self-effacement that helps open the heart … 

Puna caparaṁ, bhante, bhagavā yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpāya kathāya nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī.  Далее, почтенный, Благословенный слушает по желанию, без сложностей и проблем, беседу, связанную с отшельнической жизнью, которая ведёт к уничтожению [загрязнений ума], ведёт к раскрытию сердца, то есть – беседу о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отсутствии связанности [с другими], о зарождении усердия, о нравственном поведении, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
Furthermore, the Buddha gets to take part in talk about self-effacement that helps open the heart, when he wants, without trouble or difficulty. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 
Yampi, bhante, bhagavā yāyaṁ kathā abhisallekhikā cetovivaraṇasappāyā, seyyathidaṁ—appicchakathā …pe… vimuttiñāṇadassanakathā, evarūpāya kathāya nikāmalābhī akicchalābhī akasiralābhī, idampi kho ahaṁ, bhante, atthavasaṁ sampassamāno bhagavati evarūpaṁ paramanipaccakāraṁ karomi, mettūpahāraṁ upadaṁsemi. 
Это ещё одна причина, по которой я выражаю такое высочайшее почтение… 
This is another reason that I demonstrate such utmost devotion for the Buddha, conveying my manifest love. 

Acelako hoti, muttācāro, hatthāpalekhano, naehibhaddantiko, natiṭṭhabhaddantiko, nābhihaṭaṁ, na uddissakataṁ, na nimantanaṁ sādiyati.  Обнаженный аскет свободно ведет себя, облизывает руки [после еды], не принимает предложения подойти и не принимает предложения остановиться [за милостыней], не принимает ни предложенной [ему пищи], ни предназначенной [для него пищи], ни приглашения. 
They go naked, ignoring conventions. They lick their hands, and don’t come or wait when called. They don’t consent to food brought to them, or food prepared on their behalf, or an invitation for a meal. 
“Acelako cepi, kassapa, hoti, muttācāro, hatthāpalekhano …pe… iti evarūpaṁ addhamāsikampi pariyāyabhattabhojanānuyogamanuyutto viharati. 
“Когда обнаженный аскет, Кассапа, свободно ведет себя, облизывает руки [после еды], не принимает предложения подойти и не принимает предложения остановиться [за милостыней], не принимает ни предложенной [ему пищи], ни предназначенной [для него пищи], ни приглашения; не принимает [пищи] с края горшка, не принимает [пищи] ни с края сковороды, ни [находящейся] на пороге, ни среди палок, ни среди ступок, ни от двух едящих, ни от беременной, ни от кормящей [младенца], ни от соединяющейся с мужчиной, ни собранной [пищи], ни там, где находится собака, ни там, где роями слетаются мухи; [не ест] ни рыбы, ни мяса, не пьет ни хмельного, ни спиртного, ни отвара шелухи; [довольствуется милостыней] в одном доме и одним куском, или в двух домах и двумя кусками, или в семи домах и семью кусками; живет одним подношением, или живет двумя подношениями, или живет семью подношениями; живет, следуя в еде обычаю размеренного приема пищи: пользуется пропитанием раз в день, или пользуется пропитанием раз в два дня, или пользуется пропитанием раз в семь дней и таким образом [дальше, вплоть до раза в] полмесяца, — [когда он делает все это], 
“Kassapa, someone may practice all those forms of mortification, 
Acelako cepi, kassapa, hoti, muttācāro, hatthāpalekhano …pe… iti evarūpaṁ addhamāsikampi pariyāyabhattabhojanānuyogamanuyutto viharati. 
Но если бы обнаженный аскет, Кассапа, свободно вел себя, облизывал руки после еды, не принимал предложения подойти и не принимал предложения остановиться [за милостыней], не принимал ни предложенной [ему пищи], ни предназначенной [для него пищи], ни приглашения; не принимал [пищи] с края горшка, не принимал [пищи] ни с края сковороды, ни [находящейся] на пороге, ни среди палок, ни среди ступок, ни от двух едящих, ни от беременной, ни от кормящей [младенца], ни от соединяющейся с мужчиной, ни собранной [пищи]; ни там, где находится собака; ни там, где роями слетаются мухи; [не ел] ни рыбы, ни мяса, не пил ни хмельного, ни спиртного, ни отвара шелухи; [довольствовался милостыней] в одном доме и одним куском, или в двух домах и двумя кусками, или в семи домах и семью кусками; жил одним подношением, или жил двумя подношениями, или жил семью подношениями; жил, следуя в еде обычаю размеренного приема пищи: пользовался пропитанием раз в день, или' пользовался пропитанием раз в два дня, или пользовался пропитанием раз в семь дней и таким образом [дальше, вплоть до раза в] полмесяца — 
But someone might practice all those forms of mortification. 
‘handāhaṁ acelako homi, muttācāro, hatthāpalekhano …pe… iti evarūpaṁ addhamāsikampi pariyāyabhattabhojanānuyogamanuyutto viharāmī’ti. 
„Вот я становлюсь обнаженным аскетом, свободно веду себя, облизываю руки после еды, не принимаю предложения подойти и не принимаю предложения остановиться [за милостыней], не принимаю ни предложенной [мне пищи], ни предназначенной [для меня пищи], ни приглашения; не принимаю [пищи] с края горшка, не принимаю [пищи] ни с края сковороды, ни [находящейся] на пороге, ни среди палок, ни среди ступок, ни от двух едящих, ни от беременной, ни от кормящей [младенца], ни от соединяющейся с мужчиной, ни собранной [пищи]; ни там, где находится собака; ни там, где роями слетаются мухи; [не ем] ни рыбы, ни мяса, не пью ни хмельного, ни спиртного, ни отвара шелухи; [довольствуюсь милостыней] в одном доме и одним куском, или в двух домах и двумя кусками, или в семи домах и семью кусками; живу одним подношением, или живу двумя подношениями, или живу семью подношениями; живу, следуя в еде обычаю размеренного приема пищи: пользуюсь пропитанием раз в день, или пользуюсь пропитанием раз в два дня, или пользуюсь пропитанием раз в семь дней и таким образом [дальше, вплоть до раза в] полмесяца“. 
to practice all those forms of mortification. 
Acelako cepi, kassapa, hoti, muttācāro, hatthāpalekhano …pe… iti evarūpaṁ addhamāsikampi pariyāyabhattabhojanānuyogamanuyutto viharati. 
Но если бы обнаженный аскет, Кассапа, свободно вел себя, облизывал руки после еды … или пользовался пропитанием раз в семь дней и таким образом [дальше, вплоть до раза в] полмесяца — 
But someone might practice all those forms of mortification. 
‘ayaṁ acelako hoti, muttācāro, hatthāpalekhano …pe… iti evarūpaṁ addhamāsikampi pariyāyabhattabhojanānuyogamanuyutto viharatī’ti. 
„Этот обнаженный аскет свободно ведет себя, облизывает руки после еды … или пользуется пропитанием раз в семь дней и таким образом [дальше, вплоть до раза в] полмесяца“. 
to know that someone is practicing all those forms of mortification. 

“Idha, nigrodha, tapassī acelako hoti muttācāro, hatthāpalekhano, naehibhaddantiko, natiṭṭhabhaddantiko, nābhihaṭaṁ, na uddissakataṁ, na nimantanaṁ sādiyati,  “Вот, Нигродха, подвижник, обнаженный аскет свободно ведет себя, облизывает руки [после еды], не принимает предложения подойти и не принимает предложения остановиться [за милостыней], не принимает ни предложенной [ему пищи], ни предназначенной [для него пищи], ни приглашения. 
“Nigrodha, it’s when a mortifier goes naked, ignoring conventions. They lick their hands, and don’t come or wait when called. They don’t consent to food brought to them, or food prepared on their behalf, or an invitation for a meal. 

“acchariyaṁ, bhante, abbhutaṁ, bhante, tathāgatassa appicchatā santuṭṭhitā sallekhatā.  “Чудесно, господин, необычайно, господин, [сколь] малым довольствуется Татхагата, [сколь он] удовлетворен и воздержан — 
“It’s incredible, sir, it’s amazing! The Realized One has so few wishes, such contentment, such self-effacement! 
Acchariyaṁ, bhante, abbhutaṁ, bhante, tathāgatassa appicchatā santuṭṭhitā sallekhatā. 
Чудесно, господин, необычайно, господин, [сколь] малым довольствуется Татхагата, [сколь он] удовлетворен и выдержан — 
It’s incredible, sir, it’s amazing! The Realized One has so few wishes, such contentment, such self-effacement! 
“Passa kho tvaṁ, udāyi, ‘tathāgatassa appicchatā santuṭṭhitā sallekhatā. 
“Смотри же, Удайи, [сколь] малым довольствуется Татхагата, [сколь он] удовлетворен и воздержан — 
“See, Udāyī, how the Realized One has so few wishes, such contentment, such self-effacement. 
Passa kho tvaṁ, udāyi, ‘tathāgatassa appicchatā santuṭṭhitā sallekhatā. 
Смотри же, Удайи, [сколь] малым довольствуется Татхагата, [сколь он] удовлетворен и воздержан — 
See, Udāyī, how the Realized One has so few wishes, such contentment, such self-effacement. 

Tañhi tassa, bhikkhave, bhikkhuno dīgharattaṁ appicchatāya santuṭṭhiyā sallekhāya subharatāya vīriyārambhāya saṁvattissati.  Потому что это на долгое время приведёт его к его малому количеству желаний, к довольствованию [тем, что есть], к стиранию [загрязнений ума], к простоте его поддержания [другими], к зарождению [им] усердия. 
Because for a long time that will conduce to that mendicant being of few wishes, content, self-effacing, unburdensome, and energetic. 

Sallekhasutta  Стирание 
Self-Effacement 
‘sallekhena viharāmī’ti. 
“Я пребываю в стирании [загрязнений ума]”. 
they’re practicing self-effacement. 
Na kho panete, cunda, ariyassa vinaye sallekhā vuccanti. 
Но не эти достижения называются “стиранием” в Дисциплине Благородных. 
But in the training of the Noble One these are not called ‘self-effacement’; 
‘sallekhena viharāmī’ti. 
“Я пребываю в стирании [загрязнений ума]”. 
they’re practicing self-effacement. 
Na kho panete, cunda, ariyassa vinaye sallekhā vuccanti. 
Но не эти достижения называются “стиранием” в Дисциплине Благородных. 
But in the training of the Noble One these are not called ‘self-effacement’; 
‘sallekhena viharāmī’ti. 
Я пребываю в стирании [загрязнений ума]”. 
they’re practicing self-effacement. 
Na kho panete, cunda, ariyassa vinaye sallekhā vuccanti. 
Но не эти достижения называются “стиранием” в Дисциплине Благородных. 
But in the training of the Noble One these are not called ‘self-effacement’; 
‘sallekhena viharāmī’ti. 
Я пребываю в стирании [загрязнений ума]”. 
they’re practicing self-effacement. 
Na kho panete, cunda, ariyassa vinaye sallekhā vuccanti. 
Но не эти достижения называются “стиранием” в Дисциплине Благородных. 
But in the training of the Noble One these are not called ‘self-effacement’; 
‘sallekhena viharāmī’ti. 
Я пребываю в стирании [загрязнений ума]”. 
they’re practicing self-effacement. 
Na kho panete, cunda, ariyassa vinaye sallekhā vuccanti. 
Но не эти достижения называются “стиранием” в Дисциплине Благородных. 
But in the training of the Noble One these are not called ‘self-effacement’; 
‘sallekhena viharāmī’ti. 
Я пребываю в стирании [загрязнений ума]”. 
they’re practicing self-effacement. 
Na kho panete, cunda, ariyassa vinaye sallekhā vuccanti. 
Но не эти достижения называются “стиранием” в Дисциплине Благородных. 
But in the training of the Noble One these are not called ‘self-effacement’; 
‘sallekhena viharāmī’ti. 
Я пребываю в стирании [загрязнений ума]”. 
they’re practicing self-effacement. 
Na kho panete, cunda, ariyassa vinaye sallekhā vuccanti. 
Но не эти достижения называются “стиранием” в Дисциплине Благородных. 
But in the training of the Noble One these are not called ‘self-effacement’; 
‘sallekhena viharāmī’ti. 
Я пребываю в стирании [загрязнений ума]”. 
they’re practicing self-effacement. 
Na kho panete, cunda, ariyassa vinaye sallekhā vuccanti. 
Но не эти достижения называются “стиранием” в Дисциплине Благородных. 
But in the training of the Noble One these are not called ‘self-effacement’; 
1. Sallekhapariyāya 
1. Стирание 
1. The Exposition of Self-Effacement 
Idha kho pana vo, cunda, sallekho karaṇīyo. 
Чунда, вот как тебе следует практиковать стирание: 
Now, Cunda, you should work on self-effacement in each of the following ways. 
‘Pare vihiṁsakā bhavissanti, mayamettha avihiṁsakā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут жестокими. Мы не будем жестокими” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be cruel, but here we will not be cruel.’ 
‘Pare pāṇātipātī bhavissanti, mayamettha pāṇātipātā paṭiviratā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут убивать живых существ. Мы не будем убивать живых существ” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will kill living creatures, but here we will not kill living creatures.’ 
‘Pare adinnādāyī bhavissanti, mayamettha adinnādānā paṭiviratā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут брать то, что [им] не было дано. Мы будем воздерживаться от взятия того, что не дано” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will steal, but here we will not steal.’ 
‘Pare abrahmacārī bhavissanti, mayamettha brahmacārī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие не будут целомудренными. Мы будем целомудренными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be unchaste, but here we will not be unchaste.’ 
‘Pare musāvādī bhavissanti, mayamettha musāvādā paṭiviratā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут лгать. Мы не будем лгать” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will lie, but here we will not lie.’ 
‘Pare pisuṇavācā bhavissanti, mayamettha pisuṇāya vācāya paṭiviratā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут говорить злонамеренно. Мы не будем говорить злонамеренно” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will speak divisively, but here we will not speak divisively.’ 
‘Pare pharusavācā bhavissanti, mayamettha pharusāya vācāya paṭiviratā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут говорить грубо. Мы не будем говорить грубо” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will speak harshly, but here we will not speak harshly.’ 
‘Pare samphappalāpī bhavissanti, mayamettha samphappalāpā paṭiviratā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут сплетничать. Мы не будем сплетничать” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will talk nonsense, but here we will not talk nonsense.’ 
‘Pare abhijjhālū bhavissanti, mayamettha anabhijjhālū bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут алчными. Мы не будем алчными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be covetous, but here we will not be covetous.’ 
‘Pare byāpannacittā bhavissanti, mayamettha abyāpannacittā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет недоброжелательность. У нас не будет недоброжелательности” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have ill will, but here we will not have ill will.’ 
‘Pare micchādiṭṭhī bhavissanti, mayamettha sammādiṭṭhī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будут неправильные воззрения. У нас будут правильные воззрения” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong view, but here we will have right view.’ 
‘Pare micchāsaṅkappā bhavissanti, mayamettha sammāsaṅkappā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет неправильное устремление. У нас будет правильное устремление” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong thought, but here we will have right thought.’ 
‘Pare micchāvācā bhavissanti, mayamettha sammāvācā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет неправильная речь. У нас будет правильная речь” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong speech, but here we will have right speech.’ 
‘Pare micchākammantā bhavissanti, mayamettha sammākammantā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет неправильные действия. У нас будет правильные действия” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong action, but here we will have right action.’ 
‘Pare micchāājīvā bhavissanti, mayamettha sammāājīvā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будут неправильные средства к жизни. У нас будут правильные средства к жизни” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong livelihood, but here we will have right livelihood.’ 
‘Pare micchāvāyāmā bhavissanti, mayamettha sammāvāyāmā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет неправильное усилие. У нас будет правильное усилие” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong effort, but here we will have right effort.’ 
‘Pare micchāsatī bhavissanti, mayamettha sammāsatī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет неправильная осознанность. У нас будет правильная осознанность” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong mindfulness, but here we will have right mindfulness.’ 
‘Pare micchāsamādhi bhavissanti, mayamettha sammāsamādhī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет неправильное сосредоточение. У нас будет правильное сосредоточение” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong immersion, but here we will have right immersion.’ 
‘Pare micchāñāṇī bhavissanti, mayamettha sammāñāṇī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет неправильное знание. У нас будет правильное знание” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong knowledge, but here we will have right knowledge.’ 
‘Pare micchāvimuttī bhavissanti, mayamettha sammāvimuttī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет неправильное освобождение. У нас будет правильное освобождение” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have wrong freedom, but here we will have right freedom.’ 
‘Pare thinamiddhapariyuṭṭhitā bhavissanti, mayamettha vigatathinamiddhā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Других будет одолевать лень и апатия. Мы будем свободны от лени и апатии” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be overcome with dullness and drowsiness, but here we will be rid of dullness and drowsiness.’ 
‘Pare uddhatā bhavissanti, mayamettha anuddhatā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут неугомонными. Мы не будем неугомонными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be restless, but here we will not be restless.’ 
‘Pare vicikicchī bhavissanti, mayamettha tiṇṇavicikicchā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут сомневающимися. Мы выйдем за пределы сомнения” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have doubts, but here we will have gone beyond doubt.’ 
‘Pare kodhanā bhavissanti, mayamettha akkodhanā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут злыми. Мы не будем злыми” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be irritable, but here we will be without anger.’ 
‘Pare upanāhī bhavissanti, mayamettha anupanāhī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут негодующими. Мы не будем негодующими” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be acrimonious, but here we will be without acrimony.’ 
‘Pare makkhī bhavissanti, mayamettha amakkhī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут презрительными. Мы не будем презрительными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be offensive, but here we will be inoffensive.’ 
‘Pare paḷāsī bhavissanti, mayamettha apaḷāsī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут надменными. Мы не будем надменными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be contemptuous, but here we will be without contempt.’ 
‘Pare issukī bhavissanti, mayamettha anissukī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут завистливыми. Мы не будем завистливыми” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be jealous, but here we will be without jealousy.’ 
‘Pare maccharī bhavissanti, mayamettha amaccharī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут скупыми. Мы не будем скупыми” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be stingy, but here we will be without stinginess.’ 
‘Pare saṭhā bhavissanti, mayamettha asaṭhā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут притворными. Мы не будем притворными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be devious, but here we will not be devious.’ 
‘Pare māyāvī bhavissanti, mayamettha amāyāvī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут лживыми. Мы не будем лживыми” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be deceitful, but here we will not be deceitful.’ 
‘Pare thaddhā bhavissanti, mayamettha atthaddhā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут упрямыми. Мы не будем упрямыми” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be pompous, but here we will not be pompous.’ 
‘Pare atimānī bhavissanti, mayamettha anatimānī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут высокомерными. Мы не будем высокомерными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be arrogant, but here we will not be arrogant.’ 
‘Pare dubbacā bhavissanti, mayamettha suvacā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другим будет трудно делать замечания. Нам будет легко делать замечания” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be hard to admonish, but here we will not be hard to admonish.’ 
‘Pare pāpamittā bhavissanti, mayamettha kalyāṇamittā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будут плохие друзья. У нас будут хорошие друзья” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will have bad friends, but here we will have good friends.’ 
‘Pare pamattā bhavissanti, mayamettha appamattā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут беспечными. Мы будем прилежными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be negligent, but here we will be diligent.’ 
‘Pare assaddhā bhavissanti, mayamettha saddhā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут неверующими. Мы будем верующими” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be faithless, but here we will have faith.’ 
‘Pare ahirikā bhavissanti, mayamettha hirimanā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут бесстыдными. Мы будем иметь чувство стыда” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be conscienceless, but here we will have a sense of conscience.’ 
‘Pare anottāpī bhavissanti, mayamettha ottāpī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие не будут бояться совершить проступок. Мы будем бояться совершить проступок” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be imprudent, but here we will be prudent.’ 
‘Pare appassutā bhavissanti, mayamettha bahussutā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других будет мало знаний. Мы будем обладать великой учёностью” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be unlearned, but here we will be well learned.’ 
‘Pare kusītā bhavissanti, mayamettha āraddhavīriyā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут ленивыми. Мы будем усердными” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be lazy, but here we will be energetic.’ 
‘Pare muṭṭhassatī bhavissanti, mayamettha upaṭṭhitassatī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут неосознанными. Мы будем утверждены в осознанности” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be unmindful, but here we will be mindful.’ 
‘Pare duppaññā bhavissanti, mayamettha paññāsampannā bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“У других не будет мудрости. Мы будем обладать мудростью” – вот как следует практиковать стирание.’ 
‘Others will be witless, but here we will be accomplished in wisdom.’ 
‘Pare sandiṭṭhiparāmāsī ādhānaggāhī duppaṭinissaggī bhavissanti, mayamettha asandiṭṭhiparāmāsī anādhānaggāhī suppaṭinissaggī bhavissāmā’ti sallekho karaṇīyo. 
“Другие будут придерживаться своих собственных воззрений, прочно за них держаться, и оставлять их с трудом. Мы не будем придерживаться своих собственных воззрений, прочно за них держаться, но будем оставлять их с лёгкостью” – вот как следует практиковать стирание. 
‘Others will be attached to their own views, holding them tight, and refusing to let go, but here we will not be attached to our own views, not holding them tight, but will let them go easily.’ 
Iti kho, cunda, desito mayā sallekhapariyāyo, desito cittuppādapariyāyo, desito parikkamanapariyāyo, desito uparibhāgapariyāyo, desito parinibbānapariyāyo. 
Так, Чунда, я научил пути стирания, я научил пути склонения ума, я научил пути избегания, я научил пути, ведущему ввысь, я научил пути погашения. 
So, Cunda, I’ve taught the expositions by way of self-effacement, arising of thought, bypassing, going up, and extinguishing. 
Sallekho nāma suttanto, 
“Стирание” - название этой сутты, 
“Effacement” is the name of this discourse, 
Sallekhasuttaṁ niṭṭhitaṁ aṭṭhamaṁ. 

Sallekhasammādiṭṭhisatipaṭṭhaṁ,  " 
" 

Tatrāssu me idaṁ, sāriputta, tapassitāya hoti—acelako homi muttācāro hatthāpalekhano, naehibhaddantiko natiṭṭhabhaddantiko; nābhihaṭaṁ na uddissakataṁ na nimantanaṁ sādiyāmi.  Моя аскеза была такой, Сарипутта, что я ходил голым, отвергая условности, лизал свои руки, не шёл, когда меня звали, не оставался, когда меня просили. Я не принимал пищу, поднесённую мне или специально приготовленную для меня, не принимал приглашения на обед. 
And this is what my fervent mortification was like. I went naked, ignoring conventions. I licked my hands, and didn’t come or stop when asked. I didn’t consent to food brought to me, or food prepared specially for me, or an invitation for a meal. 

etehi, bho gotama, acelakā muttācārā hatthāpalekhanā naehibhaddantikā natiṭṭhabhaddantikā na abhihaṭaṁ na uddissakataṁ na nimantanaṁ sādiyanti,  Эти аскеты ходят голыми, отвергают условности, лижут свои руки, не идут, когда их зовут, не остаются, когда их просят. Они не принимают пищу, поднесённую им или специально приготовленную для них, не принимают приглашения на обед. 
They go naked, ignoring conventions. They lick their hands, and don’t come or wait when called. They don’t consent to food brought to them, or food prepared on their behalf, or an invitation for a meal. 

Idha, bhikkhave, ekacco acelako hoti muttācāro hatthāpalekhano, naehibhaddantiko, natiṭṭhabhaddantiko, nābhihaṭaṁ, na uddissakataṁ, na nimantanaṁ sādiyati,  Вот, монахи, некий [аскет] ходит голым, отвергая условности, Лижет свои руки, не идет, когда его зовут, не остаётся, когда его просят. Он не принимает пищу, поднесённую ему или специально приготовленную для него, не принимает приглашения на обед. 
It’s when someone goes naked, ignoring conventions. They lick their hands, and don’t come or wait when called. They don’t consent to food brought to them, or food prepared on their behalf, or an invitation for a meal. 

“Katamo ca, bhikkhave, puggalo attantapo attaparitāpanānuyogamanuyutto? Idha, bhikkhave, ekacco puggalo acelako hoti muttācāro hatthāpalekhano naehibhaddantiko natiṭṭhabhaddantiko; nābhihaṭaṁ na uddissakataṁ na nimantanaṁ sādiyati;  “Какой тип личности, монахи, мучает себя и осуществляет практику мучения самого себя? Вот, монахи, некий [аскет] ходит голым, отвергая условности, Лижет свои руки, не идет, когда его зовут, не остаётся, когда его просят. Он не принимает пищу, поднесённую ему или специально приготовленную для него, не принимает приглашения на обед. 
“And what person mortifies themselves, committed to the practice of mortifying themselves? It’s when a person goes naked, ignoring conventions. They lick their hands, and don’t come or wait when called. They don’t consent to food brought to them, or food prepared for them, or an invitation for a meal. 

Idha, gahapatayo, ekacco puggalo acelako hoti muttācāro hatthāpalekhano …pe…  Вот некий [аскет] ходит голым, отвергая условности… 
It’s when a person goes naked, ignoring conventions. … 

Idha, brāhmaṇa, ekacco puggalo acelako hoti muttācāro hatthāpalekhano naehibhaddantiko natiṭṭhabhaddantiko, nābhihaṭaṁ na uddissakataṁ na nimantanaṁ sādiyati.  Вот некий [аскет] ходит голым, отвергая условности, лижет свои руки, не идет, когда его зовут, не остаётся, когда его просят. Он не принимает пищу, поднесённую ему или специально приготовленную для него, не принимает приглашения на обед. 
It’s when a person goes naked, ignoring conventions. They lick their hands, and don’t come or wait when called. They don’t consent to food brought to them, or food prepared on their behalf, or an invitation for a meal. 

Yā ca kho ayaṁ, ānanda, kathā abhisallekhikā cetovinīvaraṇasappāyā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā iti: ‘evarūpiṁ kathaṁ kathessāmī’ti.  Но он намеревается [так]: “Но я буду вести разговоры, которые связаны со стиранием [загрязнений], которые способствуют освобождению ума, которые ведут к полной утрате очарованности, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане, то есть, разговоры о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отчуждённости от общества, о зарождении усердия, о нравственности, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения”. 
‘But I will take part in talk about self-effacement that helps open the heart and leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom.’ 
Yā ca kho ayaṁ, ānanda, kathā abhisallekhikā cetovinīvaraṇasappāyā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā—evarūpiyā kho, ānanda, kathāya hetu arahati sāvako satthāraṁ anubandhituṁ api paṇujjamāno. 
Но ученику следует искать компании Учителя, даже если его прогоняют ради таких разговоров, которые связаны со стиранием [загрязнений], которые способствуют освобождению ума, которые ведут к полной утрате очарованности, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане, то есть, разговоров о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отчуждённости от общества, о зарождении усердия, о нравственности, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
But a disciple would deem it worthwhile to follow the Teacher, even if sent away, for the sake of talk about self-effacement that helps open the heart and leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

Tassa kusakaṇṭakā ceva pāde vijjheyyuṁ, sarapattāni ca gattāni vilekheyyuṁ.  и шипы кусы пронзили бы его ступни, а листья тростника порезали бы члены его тела. 
The kusa thorns would pierce their feet, and the reed leaves would scratch their limbs.