Methunasamāpattiyā ca vijāyanassa ca.  В половом сношении и деторождении. 
Sexual intercourse and giving birth. 

Yāvajīvaṁ arahanto abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī ārācārī viratā methunā gāmadhammā;  Покуда они живы, араханты отбрасывают сексуальную активность и соблюдают целомудрие, живут отдельно, воздерживаясь от половых сношений, которые привычны среди простых людей. 
As long as they live, the perfected ones give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 
ahampajja imañca rattiṁ imañca divasaṁ abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī ārācārī virato methunā gāmadhammā. 
Сегодня, в течение этой ночи и дня, я также отброшу сексуальную активность, буду жить отдельно, воздерживаясь от половых сношений, которые привычны среди простых людей. 
I, too, for this day and night will give up unchastity. I will be celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 
Abrahmacariyā virameyya methunā, 
От сексуальности, нечистоты, воздерживай себя, 
Be celibate, refraining from sex, 

Methunadhammasamāpattiyā, bhikkhave, paṭisevanāya natthi titti.  Если потакать половому сношению, то это не принесёт насыщения. 
and sexual intercourse. 

Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā methunaṁ dhammaṁ paṭisevanti, methunasmā dhammā appaṭiviratā.  Есть некоторые жрецы и отшельники, которые пускаются в половые сношения и не воздерживаются от половых сношений. 
There are some ascetics and brahmins who have sex, not refraining from sex. 
paṭisevanti methunaṁ; 
И половую жизнь осуществляют; 
having sex, 

Methunasambhūto ayaṁ, bhagini, kāyo.  Это тело произошло от полового сношения, 
This body is produced by sex. 
Methune ca setughāto vutto bhagavatā. 
но в отношении полового сношения Благословенный объявил о разрушении моста. 
The Buddha spoke of breaking off everything to do with sex. 
Methunasambhūto ayaṁ, bhagini, kāyo. 
Это тело, сестра, произошло от полового сношения, 
‘This body is produced by sex. 
Methune ca setughāto vutto bhagavatā”ti. 
но в отношении полового сношения Благословенный объявил о разрушении моста”. 
The Buddha spoke of breaking off everything to do with sex.’” 

Te otiṇṇacittā sikkhaṁ apaccakkhāya dubbalyaṁ anāvikatvā methunaṁ dhammaṁ paṭiseviṁsu.  С умами, охваченными похотью, без [предварительного] оставления [монашеской] тренировки и объявления о своей немощности они вступили в половую связь. 
With their minds swamped by lust, without resigning the training and declaring their inability to continue, they had sex. 
Tesaṁ abhiṇhaṁ dassanā saṁsaggo ahosi, saṁsagge sati vissāso ahosi, vissāse sati otāro ahosi, te otiṇṇacittā sikkhaṁ apaccakkhāya dubbalyaṁ anāvikatvā methunaṁ dhammaṁ paṭiseviṁsū”ti. 
 
 

So mātugāmena abhinisīdiyamāno abhinipajjiyamāno ajjhotthariyamāno sikkhaṁ apaccakkhāya dubbalyaṁ anāvikatvā methunaṁ dhammaṁ paṭisevati.  Когда она садится рядом с ним, ложится рядом с ним, бросается ему на шею – он, не оставляя тренировки, не объявляя о своей немощности – совершает с ней половой акт. 
Without resigning the training and declaring his inability to continue, he has sex. 

So rāgānuddhaṁsitena cittena sikkhaṁ apaccakkhāya dubbalyaṁ anāvikatvā methunaṁ dhammaṁ paṭisevati.  С умом, охваченным похотью, он совершает половой акт, [предварительно] не объявив [монахам] о своей немощности [в ведении монашеской жизни], не оставив [монашеской] тренировки. 
and, without resigning the training and declaring his inability to continue, he has sex. 

‘ajjatagge maṁ āyasmanto brahmacāriṁ dhāretha ārācāriṁ virataṁ methunā gāmadhammā’ti.  “Отныне вы должны считать меня тем, кто соблюдает целомудрие, кто живёт отдельно, кто воздерживается от половых сношений, которые привычны среди простых людей”. 
‘From this day forth may the venerables remember me as one who is celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex.’ 
Ayyo hi nāma gavesī brahmacārī bhavissati ārācārī virato methunā gāmadhammā. 
Отныне Мастер Гавеси будет соблюдать целомудрие, жить отдельно, воздерживаться от половых сношений, которые привычны среди простых людей. 
 
‘ajjatagge ayyo gavesī imānipi pañca upāsakasatāni brahmacārino dhāretu ārācārino viratā methunā gāmadhammā’ti. 
“Отныне пусть Мастер Гавеси считает нас теми, кто соблюдает целомудрие, кто живёт отдельно, кто воздерживается от половых сношений, которые привычны среди простых людей”. 
 
Ahañcamhi brahmacārī ārācārī virato methunā gāmadhammā. 
Сейчас я соблюдаю целомудрие, живу отдельно, воздерживаюсь от половых сношений, которые привычны среди простых людей, 
 
Imānipi pañca upāsakasatāni brahmacārino ārācārino viratā methunā gāmadhammā. 
как и эти пятьсот мирян. 
are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 
Ahañcamhi brahmacārī ārācārī virato methunā gāmadhammā. 
Сейчас я соблюдаю целомудрие, живу отдельно, воздерживаюсь от половых сношений, которые привычны среди простых людей, 
 
Imānipi pañca upāsakasatāni brahmacārino ārācārino viratā methunā gāmadhammā. 
как и эти пятьсот мирян. 
 

So methunaṁ uppādetvā kesamassuṁ ohāretvā kāsāyāni vatthāni acchādetvā agārasmā anagāriyaṁ pabbajati.  Потому что его жена-брахманка служит ему не ради чувственных удовольствий, развлечения, чувственного наслаждения, но только для произведения потомства. После соития он сбривает волосы и бороду, надевает жёлтые одежды, и оставляет жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной. 
Having ensured his progeny through sex, he shaves off his hair and beard, dresses in ocher robes, and goes forth from the lay life to homelessness. 
So methunaṁ uppādetvā tameva puttassādaṁ nikāmayamāno kuṭumbaṁ ajjhāvasati, na agārasmā anagāriyaṁ pabbajati. 
Потому что его жена-брахманка служит ему не ради чувственных удовольствий, развлечения, чувственного наслаждения, но только для произведения потомства. После соития, из-за привязанности к своим сыновьям он остаётся со своим имуществом, не оставляет жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной. 
Having ensured his progeny through sex, his child makes him happy. Because of this attachment he stays in his family property, and does not go forth from the lay life to homelessness. 

Pitā me, bhante, purāṇo brahmacārī ahosi ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Мой отец Пурана вёл целомудренную жизнь, жил отдельно, воздерживался от половых сношений, которые привычны среди простых людей. 
My father Purāṇa was celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 
Pitā me, bhante, purāṇo brahmacārī ahosi ārācārī virato methunā gāmadhammā. 
 
 

Asubhasaññāparicitena, bhikkhave, bhikkhuno cetasā bahulaṁ viharato methunadhammasamāpattiyā cittaṁ patilīyati patikuṭati pativattati, na sampasāriyati upekkhā vā pāṭikulyatā vā saṇṭhāti.  Когда монах часто пребывает с умом, приученным к восприятию непривлекательности, его ум избегает [темы] половых сношений, отворачивается от этого, откатывается от этого, и не тянется к этому. И либо невозмутимость, либо отвращение утверждаются в нём [в отношении этой темы]. 
When a mendicant often meditates with a mind reinforced with the perception of ugliness, their mind draws back from sexual intercourse. They shrink away, turn aside, and don’t get drawn into it. And either equanimity or revulsion become stabilized. 
Evamevaṁ kho, bhikkhave, bhikkhuno asubhasaññāparicitena cetasā bahulaṁ viharato methunadhammasamāpattiyā cittaṁ patilīyati patikuṭati pativattati, na sampasāriyati upekkhā vā pāṭikulyatā vā saṇṭhāti. 
точно также [происходит] и с [мыслями на тему] половых сношений, когда монах часто пребывает с умом, приученным к восприятию непривлекательности. 
In the same way, when a mendicant often meditates with a mind reinforced with the perception of ugliness, their mind draws back from sexual intercourse. … 
Sace, bhikkhave, bhikkhuno asubhasaññāparicitena cetasā bahulaṁ viharato methunadhammasamāpattiyā cittaṁ anusandahati appaṭikulyatā saṇṭhāti; 
Если, когда монах часто пребывает с умом, приученным к восприятию непривлекательности, его ум склоняется к [теме] половых сношений, или же если он не избегает этого, ему следует осознавать: 
If a mendicant often meditates with a mind reinforced with the perception of ugliness, but their mind is drawn to sexual intercourse, and not repulsed, 
Sace pana, bhikkhave, bhikkhuno asubhasaññāparicitena cetasā bahulaṁ viharato methunadhammasamāpattiyā cittaṁ patilīyati patikuṭati pativattati, na sampasāriyati upekkhā vā pāṭikulyatā vā saṇṭhāti; 
Но если, когда он часто пребывает с умом, приученным к восприятию непривлекательности, его ум избегает [темы] половых сношений, отворачивается от этого, откатывается от этого, и не тянется к этому; и либо невозмутимость, либо отвращение утверждаются в нём [в отношении этой темы], то ему следует осознавать: 
But if a mendicant often meditates with a mind reinforced with the perception of ugliness, their mind draws back from sexual intercourse … 

Methunasutta  Сутта Сексуальность 
Sex 
Ayaṁ vuccati, brāhmaṇa, aparisuddhaṁ brahmacariyaṁ carati, saṁyutto methunena saṁyogena na parimuccati jātiyā jarāya maraṇena sokehi paridevehi dukkhehi domanassehi upāyāsehi, na parimuccati dukkhasmāti vadāmi. 
Такой [человек] зовётся тем, кто живёт нечистой целомудренной жизнью. Он тот, кто опутан узами сексуальности. Он не свободен от рождения, старости и смерти, от печали, стенания, боли, уныния и отчаяния. Он не свободен от боли, я говорю тебе. 
This is called one who lives the celibate life impurely, yoked by the yoke of sex. They’re not freed from rebirth, old age, death, sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress. They’re not freed from suffering, I say. 
Ayaṁ vuccati, brāhmaṇa, aparisuddhaṁ brahmacariyaṁ carati saṁyutto methunena saṁyogena, na parimuccati jātiyā jarāya maraṇena sokehi paridevehi dukkhehi domanassehi upāyāsehi, na parimuccati dukkhasmāti vadāmi. 
Такой [человек] зовётся тем, кто живёт нечистой целомудренной жизнью. Он тот, кто опутан узами сексуальности. Он не свободен от рождения, старости и смерти, от печали, стенания, боли, уныния и отчаяния. Он не свободен от боли, я говорю тебе. 
This is called one who lives the celibate life impurely, yoked by the yoke of sex. They’re not free from rebirth, old age, death, sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress. They’re not free from suffering, I say. 
Yāvakīvañcāhaṁ, brāhmaṇa, imesaṁ sattannaṁ methunasaṁyogānaṁ aññataraññataramethunasaṁyogaṁ attani appahīnaṁ samanupassiṁ, neva tāvāhaṁ, brāhmaṇa, sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambuddhoti paccaññāsiṁ. 
Покуда, брахман, я видел, что я не отбросил той или иной из этих семи уз сексуальности, я не заявлял о том, что пробудился в непревзойдённое совершенное просветление в этом мире с его дэвами, Марой, Брахмой, с его поколениями жрецов и отшельников, богов и людей. 
As long as I saw that these seven sexual yokes—or even one of them—had not been given up in me, I didn’t announce my supreme perfect awakening in this world with its gods, Māras, and Divinities, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans. 
aññataraññataramethunasaṁyogaṁ → aññataraññataraṁ methunasaṁyogaṁ (bj, pts1ed); aññataraṁ methunasaṁyogaṁ (si); aññtaraṁ methunasaññogaṁ (sya-all) | abhisambuddhoti paccaññāsiṁ → abhisambuddho paccaññāsiṁ (bj, sya-all, pts1ed) 
Yato ca khohaṁ, brāhmaṇa, imesaṁ sattannaṁ methunasaṁyogānaṁ aññataraññataramethunasaṁyogaṁ attani appahīnaṁ na samanupassiṁ, athāhaṁ, brāhmaṇa, sadevake loke samārake sabrahmake sassamaṇabrāhmaṇiyā pajāya sadevamanussāya anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambuddhoti paccaññāsiṁ. 
Но когда я увидел, что не было даже и одной из этих семи уз сексуальности, которой я бы не отбросил, тогда я заявил, что пробудился в непревзойдённое совершенное просветление в этом мире с его дэвами, Марой, Брахмой, с его поколениями жрецов и отшельников, богов и людей. 
But when I saw that these seven sexual yokes—every one of them—had been given up in me, I announced my supreme perfect awakening in this world with its gods, Māras, and Divinities, this population with its ascetics and brahmins, its gods and humans. 

Methunā saṁyogo dānaṁ,   
 

‘Yāvajīvaṁ arahanto abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārino ārācārino viratā methunā gāmadhammā.   
‘As long as they live, the perfected ones give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 
Ahampajja imañca rattiṁ imañca divasaṁ abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī ārācārī virato methunā gāmadhammā. 
 
I, too, for this day and night will give up unchastity. I will be celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

Abrahmacariyā virameyya methunā,  От сексуальности, нечистоты, воздерживай себя, 
Be celibate, refraining from sex, 

Abrahmacariyā virameyya methunā,  От сексуальности, нечистоты, воздерживай себя, 
Be celibate, refraining from sex, 

Abrahmacariyā virameyya methunā,  От сексуальности, нечистоты, воздерживай себя, 
Be celibate, refraining from sex, 

abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sañcicca pāṇaṁ jīvitā voropetuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu methunaṁ dhammaṁ paṭisevituṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sampajānamusā bhāsituṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sannidhikārakaṁ kāme paribhuñjituṁ seyyathāpi pubbe agāriyabhūto’ti.  Он неспособен намеренно лишить жизни живое существо. Он неспособен подобно вору взять то, что [ему] не было дано. Он неспособен вступить в половую связь. Он неспособен намеренно сказать неправду. Он неспособен копить вещи, чтобы наслаждаться чувственными удовольствиями, как он делал прежде, когда был мирянином”. 
A mendicant with defilements ended can’t deliberately take the life of a living creature, take something with the intention to steal, have sex, tell a deliberate lie, or store up goods for their own enjoyment like they did as a lay person.’ 
abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sañcicca pāṇaṁ jīvitā voropetuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu methunaṁ dhammaṁ paṭisevituṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sampajānamusā bhāsituṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sannidhikārakaṁ kāme paribhuñjituṁ seyyathāpi pubbe agāriyabhūto, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu chandāgatiṁ gantuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu dosāgatiṁ gantuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu mohāgatiṁ gantuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu bhayāgatiṁ gantuṁ’. 
Он неспособен намеренно лишить жизни живое существо. Он неспособен подобно вору взять то, что [ему] не было дано. Он неспособен вступить в половую связь. Он неспособен намеренно сказать неправду. Он неспособен копить вещи, чтобы наслаждаться чувственными удовольствиями, как он делал прежде, когда был мирянином. Он неспособен вступить на неправильный курс из-за желания, Он неспособен вступить на неправильный курс из-за злобы, Он неспособен вступить на неправильный курс из-за заблуждения, Он неспособен вступить на неправильный курс из-за страха. 
A mendicant with defilements ended can’t deliberately take the life of a living creature, take something with the intention to steal, have sex, tell a deliberate lie, or store up goods for their own enjoyment like they did as a lay person. And they can’t make decisions prejudiced by favoritism, hostility, stupidity, or cowardice.’ 

abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sañcicca pāṇaṁ jīvitā voropetuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu methunaṁ dhammaṁ paṭisevituṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sampajānamusā bhāsituṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sannidhikārakaṁ kāme paribhuñjituṁ seyyathāpi pubbe agāriyabhūto’ti.  Он неспособен намеренно лишить жизни живое существо. Он неспособен подобно вору взять то, что [ему] не было дано. Он неспособен вступить в половую связь. Он неспособен намеренно сказать неправду. Он неспособен копить вещи, чтобы наслаждаться чувственными удовольствиями, как он делал прежде, когда был мирянином”. 
A mendicant with defilements ended can’t deliberately take the life of a living creature, take something with the intention to steal, have sex, tell a deliberate lie, or store up goods for their own enjoyment like they did as a lay person.’ 

Pitā me, bhante, purāṇo brahmacārī hoti ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Мой отец Пурана вёл целомудренную жизнь, жил отдельно, воздерживался от половых сношений, которые привычны среди простых людей. Когда он скончался, то Благословенный объявил: 
My father Purāṇa was celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 
Pitā me, bhante, purāṇo brahmacārī ahosi ārācārī virato methunā gāmadhammā. 
 
 

Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī hoti ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Отбрасывая нецеломудрие, он ведёт жизнь целомудренную, отдаленный и отвращенный от половых сношений, которые привычны среди простых людей. 
They give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

‘Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī samaṇo gotamo ārācārī virato methunā gāmadhammā’ti—  „Отказываясь от нецеломудрия, целомудренный отшельник Готама удаляется и воздерживается от всеобщего обычая совокупления“ — 
‘The ascetic Gotama has given up unchastity. He is celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex.’ 

Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī hoti ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Отказываясь от нецеломудрия, целомудренный, он удаляется и воздерживается от всеобщего обычая совокупления. 
They give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

Nirāmagandho virato methunasmā,  Непорочный, воздерживающийся от совокупления — 
free of putrefaction, and refraining from sex. 

‘yāvajīvaṁ acelako assaṁ, na vatthaṁ paridaheyyaṁ, yāvajīvaṁ brahmacārī assaṁ, na methunaṁ dhammaṁ paṭiseveyyaṁ, yāvajīvaṁ surāmaṁseneva yāpeyyaṁ, na odanakummāsaṁ bhuñjeyyaṁ.  „Пока я жив, я буду обнаженным аскетом и не буду надевать одежду; пока я жив, я буду целомудрен и не буду предаваться обычаю совокупления; пока я жив, я буду поддерживать силы хмельным питьем и мясом и не буду есть отварного риса с творогом; 
‘As long as I live, I will be a naked ascetic, not wearing clothes. As long as I live, I will be celibate, not having sex. As long as I live, I will consume only meat and beer, not eating rice and porridge. 

Te pariḷāhapaccayā methunaṁ dhammaṁ paṭiseviṁsu.  Вследствие вожделения они предались совокуплению. 
Due to this fever they had sex with each other. 
Ye kho pana te, vāseṭṭha, tena samayena sattā passanti methunaṁ dhammaṁ paṭisevante, aññe paṁsuṁ khipanti, aññe seṭṭhiṁ khipanti, aññe gomayaṁ khipanti: 
И вот, Васеттха, когда в то время существа увидели предающихся совокуплению, то некоторые стали бросать [в них] песок, некоторые стали бросать пепел, некоторые стали бросать коровий навоз, [говоря]: „Погибни, нечистый, погибни, нечистый! 
Those who saw them having sex pelted them with dirt, clods, or cow-dung, saying, 
8. Methunadhammasamācāra 
8. О появлении совокупления 
8. Sexual Intercourse 
Ye kho pana, vāseṭṭha, tena samayena sattā methunaṁ dhammaṁ paṭisevanti, te māsampi dvemāsampi na labhanti gāmaṁ vā nigamaṁ vā pavisituṁ. 
В то время, Васеттха, те люди, которые предавались совокуплению, не могли входить в селение или торговый поселок в течение месяца или двух месяцев. 
The beings who had sex together weren’t allowed to enter a village or town for one or two months. 
Tesaṁyeva kho, vāseṭṭha, sattānaṁ ekacce sattā methunaṁ dhammaṁ samādāya visukammante payojesuṁ. 
И вот, Васеттха, некоторые существа из этих существ, предававшиеся совокуплению, занялись известными [среди людей] ремеслами. 
Some of those same beings, taking up an active sex life, applied themselves to various jobs. 
Methunaṁ dhammaṁ samādāya visukammante payojentīti kho, vāseṭṭha, ‘vessā, vessā’ tveva akkharaṁ upanibbattaṁ. 
„Предававшиеся совокуплению занялись известными ремеслами“, Васеттха, и [стали зваться] „вайшьи“, и „вайшьи“ было возникшее [для них] слово. 
‘Having taken up an active sex life, they apply themselves to various jobs’ is the meaning of ‘peasant’, the term applied to them. 

Abhabbo, āvuso, khīṇāsavo bhikkhu sañcicca pāṇaṁ jīvitā voropetuṁ; abhabbo khīṇāsavo bhikkhu adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādiyituṁ; abhabbo khīṇāsavo bhikkhu methunaṁ dhammaṁ paṭisevituṁ; abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sampajānamusā bhāsituṁ; abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sannidhikārakaṁ kāme paribhuñjituṁ, seyyathāpi pubbe āgārikabhūto; abhabbo khīṇāsavo bhikkhu chandāgatiṁ gantuṁ; abhabbo khīṇāsavo bhikkhu dosāgatiṁ gantuṁ; abhabbo khīṇāsavo bhikkhu mohāgatiṁ gantuṁ; abhabbo khīṇāsavo bhikkhu bhayāgatiṁ gantuṁ.  монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен, почтенный, намеренно лишать жизни живое существо. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен брать то, что не дано [ему и что] зовется воровством. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен следовать обычаю совокупления. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен говорить сознательную ложь. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен собирать запасы, чтобы предаваться чувственным удовольствиям, как [он делал это] прежде, живя дома. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен следовать путем желаний. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен следовать путем ненависти. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен следовать путем заблуждений. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен следовать путем страха. 
A mendicant with defilements ended can’t deliberately take the life of a living creature, take something with the intention to steal, have sex, tell a deliberate lie, or store up goods for their own enjoyment like they used to as a lay person. And they can’t make decisions prejudiced by favoritism, hostility, stupidity, or cowardice. 

Abhabbo, āvuso, khīṇāsavo bhikkhu sañcicca pāṇaṁ jīvitā voropetuṁ. Abhabbo khīṇāsavo bhikkhu adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādiyituṁ. Abhabbo khīṇāsavo bhikkhu methunaṁ dhammaṁ paṭisevituṁ. Abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sampajānamusā bhāsituṁ. Abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sannidhikārakaṁ kāme paribhuñjituṁ, seyyathāpi pubbe āgārikabhūto.  Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен, друзья, намеренно лишать жизни живое существо. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен брать то, что не дано [ему и что] зовется воровством. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен следовать обычаю совокупления. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен говорить сознательную ложь. Монах, уничтоживший порочные свойства, неспособен собирать запасы, чтобы предаваться чувственным удовольствиям, как [он делал это] прежде, живя дома. 
A mendicant with defilements ended can’t deliberately take the life of a living creature, take something with the intention to steal, have sex, tell a deliberate lie, or store up goods for their own enjoyment like they used to as a lay person. 

Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī hoti ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Отбрасывая не-целомудрие, он соблюдает целомудрие, живёт отдельно, воздерживаясь от половых сношений, что привычны среди простых людей. 
They give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī hoti, ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Отбрасывая не-целомудрие, он соблюдает целомудрие, живёт отдельно, воздерживаясь от половых сношений, что привычны среди простых людей. 
They give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī hoti ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Отбрасывая не-целомудрие, он соблюдает целомудрие, живёт отдельно, воздерживаясь от половых сношений, что привычны среди простых людей. 
They give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

Abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sañcicca pāṇaṁ jīvitā voropetuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu adinnaṁ theyyasaṅkhātaṁ ādātuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu methunaṁ dhammaṁ paṭisevetuṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sampajānamusā bhāsituṁ, abhabbo khīṇāsavo bhikkhu sannidhikārakaṁ kāme paribhuñjituṁ, seyyathāpi pubbe agāriyabhūto.  Монах, чьи пятна [умственных загрязнений] уничтожены не способен намеренно лишить жизни живое существо, не способен взять то, что [ему] не было дано, то есть на воровство, не способен вступить в половую связь, не способен сознательно произнести неправду, не способен наслаждаться чувственными удовольствиями, накапливая их, как он делал это прежде в мирской жизни. 
A mendicant with defilements ended can’t deliberately take the life of a living creature, take something with the intention to steal, have sex, tell a deliberate lie, or store up goods for their own enjoyment like they used to as a lay person. 

Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī hoti ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Отбрасывая не-целомудрие, он соблюдает целомудрие, Живёт отдельно, воздерживаясь от половых сношений, что привычны среди простых людей. 
They give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

na sambādhe na methune.  Ни в гениталиях иль способах соитий. 
not by groin nor by genitals, 
na sambādhe na methune → na sambādhā na methunā (mr) 

Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī hoti ārācārī virato methunā gāmadhammā.  Отбрасывая не-целомудрие, он соблюдает целомудрие, живёт отдельно, воздерживаясь от половых сношений, что привычны среди простых людей. 
They give up unchastity. They are celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

Abrahmacariyaṁ pahāya brahmacārī ahosiṁ ārācārī virato methunā gāmadhammā.  пребывал в чистоте. Я жил отдельно, воздерживаясь от половых сношений, что привычны среди простых людей. 
I gave up unchastity. I became celibate, set apart, avoiding the vulgar act of sex. 

“Imehi pana te, āvuso bākula, asītiyā vassehi katikkhattuṁ methuno dhammo paṭisevito”ti?  “Друг Баккула, за эти восемьдесят лет сколько раз ты совершал половое сношение?” 
“But in these eighty years, how many times have you had sex?” 
‘imehi pana te, āvuso bākula, asītiyā vassehi katikkhattuṁ methuno dhammo paṭisevito’ti. 
 
 

Virato methunā dhammā,  От половых себя связей я сдерживал, 
I refrained from sexual intercourse, 
Virato methunā dhammā, 
От половых себя связей ты сдерживал, 
You refrained from sexual intercourse, 

Virato methunā dhammā,  От половых себя связей я сдерживал, 
I refrained from sexual intercourse, 
Virato methunā dhammā, 
От половых себя связей ты сдерживал, 
You refrained from sexual intercourse, 

Muniṁ carantaṁ virataṁ methunasmā,  Мудрец, что живёт без соития плотского, 
The sage lives refraining from sex, 

Antarā methunaṁ dhammaṁ,  the fertile phase of the menstrual cycle 
Sa vāpi methunaṁ dhammaṁ, 
did not engage in sex 

Abrahmacariyā virameyya methunā,  Be celibate, refraining from sex, 

Na sambādhe na methune.  not by groin nor by genitals, 
Na sambādhe na methune → na sambādhā na methunā (sya-all, mr) 

Virato methunā dhammā,  Refraining from sex, 

“Methunamanuyuttassa,  “When someone indulges in sex,” 
“Methunamanuyuttassa, 
“When someone indulges in sex,” 
methunaṁ yo nisevati; 
and then resorts to sex 
methunaṁ vippahātave. 
to give up sex. 
Athāpi methune yutto, 
But then they indulged in sex, 
Na nisevetha methunaṁ. 
and would not resort to sex. 

Nāhosi chando api methunasmiṁ;  I had no desire for sex. 

Methunaṁ vippajahe savibhūsaṁ.  and sex and ornamentation.