Evamevaṁ kho, bhikkhave, so vata bhikkhu micchāpaṇihitena cittena avijjaṁ bhecchati, vijjaṁ uppādessati, nibbānaṁ sacchikarissatīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  Точно также, монахи, не может произойти такого, чтобы с неправильно направленным умом монах бы пронзил невежество, зародил истинное знание, реализовал ниббану. 
In the same way, it is quite impossible for a mendicant whose mind is pointing the wrong way to break ignorance, produce knowledge, and realize extinguishment. 
Evamevaṁ kho, bhikkhave, so vata bhikkhu sammāpaṇihitena cittena avijjaṁ bhecchati, vijjaṁ uppādessati, nibbānaṁ sacchikarissatīti ṭhānametaṁ vijjati. 
Точно также, монахи, может произойти так, что с правильно направленным умом монах пронзит невежество, породит истинное знание, реализует ниббану. 
In the same way, it is quite possible for a mendicant whose mind is pointing the right way to break ignorance, produce knowledge, and realize extinguishment. 

“Ekadhammo, bhikkhave, bhāvito bahulīkato ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati.  “Монахи, есть одна вещь, которая будучи развитой и взращенной, всецело ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
“One thing, mendicants, when developed and cultivated, leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Ayaṁ kho, bhikkhave, ekadhammo bhāvito bahulīkato ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattatī”ti. 
Такова одна вещь, которая будучи развитой и взращенной, всецело ведёт… к ниббане”. 
This one thing, when developed and cultivated, leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment.” 
“Ekadhammo, bhikkhave, bhāvito bahulīkato ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
“Монахи, есть одна вещь, которая будучи развитой и взращенной, всецело ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
“One thing, mendicants, when developed and cultivated, leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Ayaṁ kho, bhikkhave, ekadhammo bhāvito bahulīkato ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattatī”ti. 
Такова одна вещь, которая будучи развитой и взращенной, всецело ведёт… к ниббане”. 
This one thing, when developed and cultivated, leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment.” 

“Ekadhammo, bhikkhave, bhāvito bahulīkato paññāpabhedāya saṁvattati … anupādāparinibbānāya saṁvattati.  ведёт к различению посредством мудрости… ведёт к ниббане посредством не-цепляния… 
“One thing, mendicants, when developed and cultivated leads to demolition by wisdom … to extinguishment by not grasping. 
Ayaṁ kho, bhikkhave, ekadhammo bhāvito bahulīkato paññāpabhedāya saṁvattati … anupādāparinibbānāya saṁvattatī”ti. 
 
This one thing, mendicants, when developed and cultivated leads to demolition by wisdom … to extinguishment by not grasping.” 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

Nibbānaṁ abhipassato.  Когда увидел я ниббану. 
as I looked to extinguishment. 

“‘sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ sandiṭṭhikaṁ nibbānan’ti, bho gotama, vuccati.  “Мастер Готама, “напрямую видимая ниббана, напрямую видимая ниббана” – так говорят. 
“Mister Gotama, they say that ‘extinguishment is apparent in the present life’. 
Kittāvatā nu kho, bho gotama, sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ hoti akālikaṁ ehipassikaṁ opaneyyikaṁ paccattaṁ veditabbaṁ viññūhī”ti? 
В каком смысле ниббана видна напрямую, не зависит от времени, приглашает пойти и увидеть, ведёт к цели, познаётся мудрыми самостоятельно?” 
In what way is extinguishment apparent in the present life, immediately effective, inviting inspection, relevant, so that sensible people can know it for themselves?” 
Evampi kho, brāhmaṇa, sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ hoti. 
Вот каким образом ниббана видна напрямую, не зависит от времени, приглашает пойти и увидеть, ведёт к цели, познаётся мудрыми самостоятельно. 
This is how extinguishment is apparent in the present life. 
Evampi kho, brāhmaṇa, sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ hoti. 
И таким образом также ниббана видна напрямую… познаётся мудрыми самостоятельно. 
This, too, is how extinguishment is apparent in the present life. 
evaṁ kho, brāhmaṇa, sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ hoti akālikaṁ ehipassikaṁ opaneyyikaṁ paccattaṁ veditabbaṁ viññūhī”ti. 
познаётся мудрыми самостоятельно”. 
that’s how extinguishment is apparent in the present life, immediately effective, inviting inspection, relevant, so that sensible people can know it for themselves.” 

Anupubbena nibbānaṁ,  ниббаны достигнет 
Gradually those astute ones 

Rāgo kho, āvuso, andhakaraṇo acakkhukaraṇo aññāṇakaraṇo paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko.  Страсть ведёт к слепоте, к утрате видения, к отсутствию знания. Она препятствует мудрости, связана с беспокойством, и не ведёт к ниббане. 
Greed is a destroyer of sight, vision, and knowledge. It blocks wisdom, it’s on the side of distress, and it doesn’t lead to extinguishment. 
Moho kho, āvuso, andhakaraṇo acakkhukaraṇo aññāṇakaraṇo paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko. 
Заблуждение ведёт к слепоте, к утрате видения, к отсутствию знания. Оно препятствует мудрости, связано с беспокойством, и не ведёт к ниббане. 
Delusion is a destroyer of sight, vision, and knowledge; it blocks wisdom, it’s on the side of distress, and it doesn’t lead to extinguishment. 

“Tisso kho imā, abhaya, nijjarā visuddhiyo tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sammadakkhātā sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya.  “Абхая, эти три вида изнашивающего очищения были подобающим образом разъяснены Благословенным, Арахантом, Полностью Просветлённым, который знает и видит, ради очищения существ, ради преодоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради реализации ниббаны. 
“Abhaya, these three kinds of purification by wearing away have been rightly explained by the Blessed One, who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 
Imā kho, abhaya, tisso nijjarā visuddhiyo tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sammadakkhātā sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāyā”ti. 
Таковы, Абхая, три вида изнашивающего очищения, подобающим образом разъяснённые Благословенным, Арахантом, Полностью Просветлённым, который знает и видит, ради очищения существ, ради преодоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради реализации ниббаны”. 
These are the three kinds of purification by wearing away that have been rightly explained by the Buddha … in order to realize extinguishment.” 

Pajjotasseva nibbānaṁ,  Подобно будет лампы угасанию 
the liberation of their heart 

Ārakā hoti nibbānā,  Далёк весьма он от ниббаны 
is far from being extinguished, 

Yañca, bhikkhave, rattiṁ tathāgato anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambujjhati yañca rattiṁ anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati, yaṁ etasmiṁ antare bhāsati lapati niddisati sabbaṁ taṁ tatheva hoti, no aññathā.  Монахи, всё, что Татхагата говорит, произносит, подробно разъясняет во [временном] промежутке между той ночью, когда он достигает непревзойдённого совершенного просветления, и той ночью, когда он достигает окончательной ниббаны, всё это является именно таким, а не иным. 
From the night when the Realized One understands the supreme perfect awakening until the night he becomes fully extinguished—in the element of extinguishment with no residue—everything he speaks, says, and expresses is real, not otherwise. 
nibbānaṁ akutobhayaṁ. 
Ниббаны, там, где страха нет. 
extinguishment, fearing nothing from any quarter. 

nibbānogadhagāminaṁ;  Ради оставления. 
and because it culminates in extinguishment. 

Yāvatā, bhikkhave, dhammā saṅkhatā vā asaṅkhatā vā, virāgo tesaṁ aggamakkhāyati, yadidaṁ madanimmadano pipāsavinayo ālayasamugghāto vaṭṭupacchedo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ.  Каких бы [в мире] ни было феноменов, которые являются либо обусловленными, либо необусловленными, бесстрастие считается наивысшим из них, то есть, сокрушение гордыни, устранение жажды, искоренение привязанности, прекращение круговерти [сансары], исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана. 
Fading away is said to be the best of all things whether conditioned or unconditioned. That is, the quelling of vanity, the removing of thirst, the abolishing of clinging, the breaking of the round, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 

“Catūhi, bhikkhave, dhammehi samannāgato bhikkhu abhabbo parihānāya nibbānasseva santike.  “Монахи, монах, который обладает четырьмя качествами, неспособен к упадку и находится рядом с ниббаной. 
“Mendicants, a mendicant who has four qualities can’t decline, and has drawn near to extinguishment. 
Imehi kho, bhikkhave, catūhi dhammehi samannāgato bhikkhu abhabbo parihānāya, nibbānasseva santiketi. 
Монах, который обладает этими четырьмя качествами, неспособен к упадку и находится рядом с ниббаной”. 
A mendicant who has these four qualities can’t decline, and has drawn near to extinguishment. 
nibbānasseva santike”ti. 
Ведь очень близко он находится к ниббане”. 
and has drawn near to extinguishment.” 

Ekaṁ samayaṁ bhagavā kusinārāyaṁ viharati upavattane mallānaṁ sālavane antarena yamakasālānaṁ parinibbānasamaye.  Однажды Благословенный пребывал в Кусинаре между двумя одинаковыми саловыми деревьями в саловой роще Маллов возле Упаваттаны по случаю [скорого достижения] своей окончательной ниббаны. 
At one time the Buddha was staying between a pair of sal trees in the sal forest of the Mallas at Upavattana near Kusinārā at the time of his full extinguishment. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu yāyaṁ disā agatapubbā iminā dīghena addhunā yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ, taṁ khippaññeva gantā hoti.  Вот монах является тем, кто быстро отправляется в ту область, в которой он прежде никогда не был за это долгое время [безначальных перерождений], то есть, к успокоению всех формаций, к оставлению всех обретений, к уничтожению жажды, к бесстрастию, к прекращению, к ниббане. 
It’s when a mendicant swiftly goes in the direction they’ve never gone before in all this long time; that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 

‘Idha tathāgato anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbuto’ti, bhikkhave, saddhassa kulaputtassa dassanīyaṁ saṁvejanīyaṁ ṭhānaṁ.  Место, где Татхагата достиг окончательной ниббаны посредством элемента ниббаны без остатка – это вдохновляющее место, которое следует увидеть представителям клана, наделённым верой. 
Thinking: ‘Here the Realized One was fully quenched in the element of extinguishment, with no residue!’—that is an inspiring place. 

Sasaṅkhārasutta  Сутта С усилием 
Extra Effort 
Sasaṅkhārasutta → kilesaparinibbānasuttaṁ (bj) 

Nibbānasutta  Сутта Ниббана 
Extinguishment 
Nibbānasutta → parinibbānahetusuttaṁ (bj) 

Nibbānaṁ mahāpadesenāti.  " 

“Cattārimāni, byagghapajjā, pārisuddhipadhāniyaṅgāni tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sammadakkhātāni sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya.  “Бьяггхападджи, есть эти четыре фактора старания ради чистоты, которые Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый, зная и видя, правильно разъяснил ради очищения существ, ради преодоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради реализации ниббаны. 
“Byagghapajjas, these four factors of trying to be pure have been rightly explained by the Blessed One, who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 
Imāni kho, byagghapajjā, cattāri pārisuddhipadhāniyaṅgāni tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sammadakkhātāni sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāyā”ti. 
Таковы, Бьяггхападджи, эти четыре фактора старания ради чистоты, которые Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый, зная и видя, правильно разъяснил ради очищения существ, ради преодоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради реализации ниббаны”. 
These four factors of trying to be pure have been rightly explained by the Blessed One, who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment.” 

Idha, bhikkhave, ekacco attanā jarādhammo samāno jarādhamme ādīnavaṁ viditvā ajaraṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati;  Вот некий человек, который сам подвержен старости, поняв опасность в том, что подвержено старости, ищет нестареющее, непревзойдённую защиту от подневольности, ниббану. 
Someone who is liable to grow old, knowing the drawback in what grows old, searches for that which is free of old age, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment. 
attanā byādhidhammo samāno byādhidhamme ādīnavaṁ viditvā abyādhiṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati; 
Тот, кто сам подвержен болезни, поняв опасность в том, что подвержено болезни, ищет не имеющее болезней, непревзойдённую защиту от подневольности, ниббану. 
Someone who is liable to get sick, knowing the drawback in what gets sick, searches for that which is free of sickness, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment. 
attanā maraṇadhammo samāno maraṇadhamme ādīnavaṁ viditvā amataṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati; 
Тот, кто сам подвержен смерти, поняв опасность в том, что подвержено смерти, ищет бессмертное, непревзойдённую защиту от подневольности, ниббану. 
Someone who is liable to die, knowing the drawback in what dies, searches for that which is free of death, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment. 
attanā saṅkilesadhammo samāno saṅkilesadhamme ādīnavaṁ viditvā asaṅkiliṭṭhaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati. 
Тот, кто сам подвержен загрязнениям, поняв опасность в том, что подвержено загрязнениям, ищет незагрязнённое, непревзойдённую защиту от подневольности, ниббану. 
Someone liable to become corrupted, knowing the drawback in what is defiled, searches for the undefiled supreme sanctuary from the yoke, extinguishment. 

madanimmadano pipāsavinayo ālayasamugghāto vaṭṭupacchedo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ.  сокрушение гордыни, устранение жажды, искоренение привязанности, прекращение круговерти [сансары], уничтожение цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана. 
That is, the quelling of vanity, the removing of thirst, the uprooting of clinging, the breaking of the round, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 

Nibbānaṁ abhipassato.  Ниббану видящий-ищущий. 
as I looked to extinguishment. 

“Pañcime, bhikkhave, dhammā bhāvitā bahulīkatā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattanti.  “Монахи, эти пять вещей, будучи развитыми и взращенными, всецело ведут к утрате очарованности и бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
“Mendicants, these five things, when developed and cultivated, lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Ime kho, bhikkhave, pañca dhammā bhāvitā bahulīkatā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattantī”ti. 
Эти пять вещей, будучи развитыми и взращенными, всецело ведут к утрате очарованности и бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане”. 
These five things, when developed and cultivated, lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment.” 

Idha, bhikkhave, bhikkhu yā sā disā agatapubbā iminā dīghena addhunā, yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ, taṁ khippaññeva gantā hoti.  Вот монах является тем, кто быстро отправляется в ту область, в которой он прежде никогда не был за это долгое время [безначальных перерождений], то есть, к успокоению всех формаций, к оставлению всех обретений, к уничтожению жажды, к бесстрастию, к прекращению, к ниббане. 
It’s when a mendicant swiftly goes in the direction they’ve never gone before in all this long time; that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 

Anupubbena nibbānaṁ,  шаг за шагом ниббаны 
Gradually those astute ones 

‘bhikkhu nibbānābhirato pajahāsi sakkāyaṁ sammā dukkhassa antakiriyāyā’ti.  кто радуется ниббане, кто отбросил личностное существование и полностью положил конец страданиям”. 
a mendicant who delights in extinguishment, who has given up substantial reality to rightly make an end of suffering. 
Virādhayī so nibbānaṁ, 
Добраться до ниббаны не сумело, 
fails to win extinguishment, 
Ārādhayī so nibbānaṁ, 
Тот смог добраться до ниббаны, 
wins extinguishment, 

‘bhikkhu nibbānābhirato pajahāsi sakkāyaṁ sammā dukkhassa antakiriyāyā’ti.  кто радуется ниббане, кто отбросил личностное существование и полностью положил конец страданиям”. 
a mendicant who delights in extinguishment, who has given up substantial reality to rightly make an end of suffering. 
Virādhayī so nibbānaṁ, 
Добраться до ниббаны не сумело, 
fails to win extinguishment, 
Ārādhayī so nibbānaṁ, 
Тот смог добраться до ниббаны, 
wins extinguishment, 

Yāvañcidaṁ tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sambādhe okāsādhigamo anubuddho sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ cha anussatiṭṭhānāni.  что Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый, который знает и видит, обнаружил брешь среди ограничений – ради очищения существ, ради одоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради осуществления ниббаны, то есть, [эти] шесть тем для памятования. 
How this Blessed One who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha, has found an opening amid confinement; that is, the six topics for recollection. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 
Yāvañcidaṁ tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sambādhe okāsādhigamo anubuddho sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ cha anussatiṭṭhānānī”ti. 
что Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый, который знает и видит, обнаружил брешь среди ограничений – ради очищения существ, ради одоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради осуществления ниббаны, то есть, [эти] шесть тем для памятования”. 
How this Blessed One who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha, has found an opening amid confinement; that is, the six topics for recollection. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment.” 

Tañca kho etaṁ, bhikkhave, dassanaṁ hīnaṁ gammaṁ pothujjanikaṁ anariyaṁ anatthasaṁhitaṁ, na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati.  Но, всё же, это видение низкое, обыденное, мирское, постыдное, неполезное. Оно не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
That seeing is low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. It doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Yo ca kho, bhikkhave, tathāgataṁ vā tathāgatasāvakaṁ vā dassanāya gacchati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno, etadānuttariyaṁ, bhikkhave, dassanānaṁ sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ tathāgataṁ vā tathāgatasāvakaṁ vā dassanāya gacchati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno. 
Однако, когда тот, кто наделён верой, утверждённой преданностью, полный решимости и уверенности отправляется увидеть Татхагату или ученика Татхагаты, то это непревзойдённое видение способствует очищению существ, преодолению печали и стенания, угасанию боли и уныния, обретению метода, реализации ниббаны. 
The unsurpassable seeing is when someone with settled faith and love, sure and devoted, goes to see a Realized One or their disciple. This is in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 
Tañca kho etaṁ, bhikkhave, savanaṁ hīnaṁ gammaṁ pothujjanikaṁ anariyaṁ anatthasaṁhitaṁ, na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati. 
Но, всё же, это слушание низкое, обыденное, мирское, постыдное, неполезное. Оно не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
That hearing … doesn’t lead to extinguishment. 
Yo ca kho, bhikkhave, tathāgatassa vā tathāgatasāvakassa vā dhammassavanāya gacchati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno, etadānuttariyaṁ, bhikkhave, savanānaṁ sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ tathāgatassa vā tathāgatasāvakassa vā dhammassavanāya gacchati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno. 
Однако, когда тот, кто наделён верой, утверждённой преданностью, полный решимости и уверенности отправляется послушать Татхагату или ученика Татхагаты, то это непревзойдённое слушание способствует очищению существ, преодолению печали и стенания, угасанию боли и уныния, обретению метода, реализации ниббаны. 
The unsurpassable hearing is when someone with settled faith and love, sure and devoted, goes to hear the teaching of a Realized One or one of his disciples. … 
So ca kho eso, bhikkhave, lābho hīno gammo pothujjaniko anariyo anatthasaṁhito, na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati. 
Но, всё же, это обретение низкое, обыденное, мирское, постыдное, неполезное. Оно не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
That acquisition … doesn’t lead to extinguishment. 
Yo ca kho, bhikkhave, tathāgate vā tathāgatasāvake vā saddhaṁ paṭilabhati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno, etadānuttariyaṁ, bhikkhave, lābhānaṁ sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ tathāgate vā tathāgatasāvake vā saddhaṁ paṭilabhati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno. 
Однако, когда тот, кто наделён верой, утверждённой преданностью, полный решимости и уверенности обретает веру в Татхагату или в ученика Татхагаты, то это непревзойдённое обретение способствует очищению существ, преодолению печали и стенания, угасанию боли и уныния, обретению метода, реализации ниббаны. 
The unsurpassable acquisition is when someone with settled faith and love, sure and devoted, acquires faith in a Realized One or their disciple. … 
Sā ca kho esā, bhikkhave, sikkhā hīnā gammā pothujjanikā anariyā anatthasaṁhitā, na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati. 
Но, всё же, эта тренировка низкая, обыденная, мирская, постыдная, неполезная. Она не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
That training … doesn’t lead to extinguishment. 
Yo ca kho, bhikkhave, tathāgatappavedite dhammavinaye adhisīlampi sikkhati, adhicittampi sikkhati, adhipaññampi sikkhati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno, etadānuttariyaṁ, bhikkhave, sikkhānaṁ sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ tathāgatappavedite dhammavinaye adhisīlampi sikkhati, adhicittampi sikkhati, adhipaññampi sikkhati, niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno. 
Однако, когда тот, кто наделён верой, утверждённой преданностью, полный решимости и уверенности тренируется в высшем нравственном поведении, высшем уме, и высшей мудрости [под учительством] Татхагаты или ученика Татхагаты, то эта непревзойдённая тренировка способствует очищению существ, преодолению печали и стенания, угасанию боли и уныния, обретению метода, реализации ниббаны. 
The unsurpassable training is when someone with settled faith and love, sure and devoted, trains in the higher ethics, the higher mind, and the higher wisdom in the teaching and training proclaimed by a Realized One. … 
Sā ca kho esā, bhikkhave, pāricariyā hīnā gammā pothujjanikā anariyā anatthasaṁhitā, na nibbidāya …pe… na nibbānāya saṁvattati. 
Но, всё же, это услужение низкое, обыденное, мирское, постыдное, неполезное. Оно не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
That service … doesn’t lead to extinguishment. 
Yo ca kho, bhikkhave, tathāgataṁ vā tathāgatasāvakaṁ vā paricarati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno, etadānuttariyaṁ, bhikkhave, pāricariyānaṁ sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ tathāgataṁ vā tathāgatasāvakaṁ vā paricarati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno. 
Однако, когда тот, кто наделён верой, утверждённой преданностью, полный решимости и уверенности прислуживает Татхагате или ученику Татхагаты, то это непревзойдённое услужение способствует очищению существ, преодолению печали и стенания, угасанию боли и уныния, обретению метода, реализации ниббаны. 
The unsurpassable service is when someone with settled faith and love, sure and devoted, serves a Realized One or their disciple. … 
Sā ca kho esā, bhikkhave, anussati hīnā gammā pothujjanikā anariyā anatthasaṁhitā, na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati. 
Но, всё же, это памятование низкое, обыденное, мирское, постыдное, не полезное. Оно не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
That recollection is low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. It doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Yo ca kho, bhikkhave, tathāgataṁ vā tathāgatasāvakaṁ vā anussarati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno, etadānuttariyaṁ, bhikkhave, anussatīnaṁ sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ tathāgataṁ vā tathāgatasāvakaṁ vā anussarati niviṭṭhasaddho niviṭṭhapemo ekantagato abhippasanno. 
Однако, когда тот, кто наделён верой, утверждённой преданностью, полный решимости и уверенности памятует о Татхагате или об ученике Татхагаты, то это непревзойдённое памятование способствует очищению существ, преодолению печали и стенания, угасанию боли и уныния, обретению метода, реализации ниббаны. 
The unsurpassable recollection is when someone with settled faith and love, sure and devoted, recollects a Realized One or their disciple. … 

nibbānasseva santike”ti.  Так как к ниббане близок он”. 
and has drawn near to extinguishment.” 

nibbānasseva santike”ti.  Так как к ниббане близок он”. 
they have drawn near to extinguishment.” 

vanā nibbanamāgataṁ;  Из джунглей выйти на открытую равнину, 
and escaped from entanglements. 
nibbanamāgataṁ → nibbāna … (sya-all, km, pts1ed) 

“Samaṇā kho, brāhmaṇa, khantisoraccādhippāyā paññūpavicārā sīlādhiṭṭhānā ākiñcaññābhinivesā nibbānapariyosānā”ti.  “Терпение и кротость, брахман, вот какова цель отшельников. Их поиск состоит в [поиске] мудрости. Их поддержка – нравственное поведение. Они стремятся к отсутствию всего. Их конечная цель – ниббана”. 
“Ascetics have patience and sweetness as their ambition. They’re preoccupied with wisdom. They’re fixated on ethical conduct. They insist on owning nothing. Their ultimate goal is extinguishment.” 

Idha panānanda, ekacco kaṇhābhijātiyo samāno akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati.  Некий человек чёрного класса порождает ниббану, которая ни чёрная, ни белая. 
Someone born into a dark class gives rise to extinguishment, which is neither dark nor bright. 
Idha panānanda, ekacco sukkābhijātiyo samāno akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati. 
И некий человек белого класса порождает ниббану, которая ни чёрная, ни белая. 
Someone born into a bright class gives rise to extinguishment, which is neither dark nor bright. 
Kathañcānanda, kaṇhābhijātiyo samāno akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati? 
И каким образом, Ананда, некий человек чёрного класса порождает ниббану, которая ни чёрная, ни белая? 
And how does someone born into a dark class give rise to extinguishment, which is neither dark nor bright? 
So evaṁ pabbajito samāno pañca nīvaraṇe pahāya cetaso upakkilese paññāya dubbalīkaraṇe, catūsu satipaṭṭhānesu suppatiṭṭhitacitto, satta bojjhaṅge yathābhūtaṁ bhāvetvā akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati. 
Когда он таким образом ушёл в бездомную жизнь, он отбрасывает пять помех, загрязнений ума, вещей, что ослабляют мудрость, и с хорошо утверждённым в четырёх основах осознанности умом он правильно развивает семь факторов просветления и порождает ниббану, которая ни чёрная, ни белая. 
They give up the five hindrances, corruptions of the heart that weaken wisdom. They firmly establish their mind in the four kinds of mindfulness meditation. They truly develop the seven awakening factors. And then they give rise to extinguishment, which is neither dark nor bright. 
Evaṁ kho, ānanda, kaṇhābhijātiyo samāno akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati. 
Вот каким образом этот человек чёрного класса порождает ниббану, которая ни чёрная, ни белая. 
That’s how someone born in a dark class gives rise to extinguishment, which is neither dark nor bright. 
Kathañcānanda, sukkābhijātiyo samāno akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati? 
И каким образом, Ананда, некий человек белого класса порождает ниббану, которая ни чёрная, ни белая? 
And how does someone born into a bright class give rise to extinguishment, which is neither dark nor bright? 
So evaṁ pabbajito samāno pañca nīvaraṇe pahāya cetaso upakkilese paññāya dubbalīkaraṇe, catūsu satipaṭṭhānesu suppatiṭṭhitacitto, satta bojjhaṅge yathābhūtaṁ bhāvetvā akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati. 
Когда он таким образом ушёл в бездомную жизнь, он отбрасывает пять помех, загрязнений ума, вещей, что ослабляют мудрость, и с хорошо утверждённым в четырёх основах осознанности умом он правильно развивает семь факторов просветления и порождает ниббану, которая ни чёрная, ни белая. 
They give up the five hindrances, corruptions of the heart that weaken wisdom. They firmly establish their mind in the four kinds of mindfulness meditation. They truly develop the seven awakening factors. And then they give rise to extinguishment, which is neither dark nor bright. 
Evaṁ kho, ānanda, sukkābhijātiyo samāno akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati. 
Вот каким образом этот человек белого класса порождает ниббану, которая ни чёрная, ни белая. 
That’s how someone born into a bright class gives rise to extinguishment, which is neither dark nor bright. 

Tatrānanda, yeme pacchimā tayo puggalā imesaṁ tiṇṇaṁ puggalānaṁ eko parihānadhammo, eko aparihānadhammo, eko parinibbānadhammo”ti.  Из последних трёх личностей один не подвержен упадку, один подвержен упадку, и один обязательно достигнет ниббаны”. 
And of the second three people, one is liable to decline, one is not liable to decline, and one is bound to become extinguished.” 

‘Saṁyojanāni appahāya nibbānaṁ sacchikarissatī’ti netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  Не отбросив оков, не может быть такого, чтобы он реализовал ниббану. 
Without giving up the fetters, it’s impossible to realize extinguishment. 
‘Saṁyojanāni pahāya nibbānaṁ sacchikarissatī’ti ṭhānametaṁ vijjatī”ti. 
Отбросив оковы, есть возможность, что он реализует ниббану”. 
Having given up the fetters, it’s possible to realize extinguishment.” 

Idha, bhikkhave, bhikkhu yasmiṁ samaye cittaṁ niggahetabbaṁ tasmiṁ samaye cittaṁ niggaṇhāti, yasmiṁ samaye cittaṁ paggahetabbaṁ tasmiṁ samaye cittaṁ paggaṇhāti, yasmiṁ samaye cittaṁ sampahaṁsitabbaṁ tasmiṁ samaye cittaṁ sampahaṁseti, yasmiṁ samaye cittaṁ ajjhupekkhitabbaṁ tasmiṁ samaye cittaṁ ajjhupekkhati, paṇītādhimuttiko ca hoti nibbānābhirato ca.  Вот монах пресекает свой ум в том случае, когда его нужно пресечь. Он напрягает свой ум, когда его нужно напрячь. Он воодушевляет свой ум, когда его следует воодушевить. Он смотрит на ум с невозмутимостью, когда на него следует смотреть с невозмутимостью. У него высшие предрасположенности, и он радуется ниббане. 
It’s when a mendicant keeps their mind in check when they should. They exert their mind when they should. They encourage the mind when they should. They watch over the mind with equanimity when they should. They have excellent convictions. They delight in extinguishment. 

Nibbānasutta  Сутта Ниббана 
Extinguished 
“‘So vata, bhikkhave, bhikkhu nibbānaṁ dukkhato samanupassanto anulomikāya khantiyā samannāgato bhavissatī’ti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
“Монахи, Не может быть такого, чтобы монах, который считает ниббану страданием, будет обладать убеждённостью, согласующейся [с Дхаммой]. 
“Mendicants, it is quite impossible for a mendicant who regards extinguishment as suffering to accept views that conform with the teaching. … 
‘So vata, bhikkhave, bhikkhu nibbānaṁ sukhato samanupassanto anulomikāya khantiyā samannāgato bhavissatī’ti ṭhānametaṁ vijjati. 
Монахи, есть возможность, что монах, который считает ниббану счастьем, будет обладать убеждённостью, согласующейся [с Дхаммой]. 
It’s quite possible for a mendicant who regards extinguishment as pleasurable to accept views that conform with the teaching. …” 

‘Sabbasaṅkhārā ca me anavatthitā khāyissanti, sabbaloke ca me mano nābhiramissati, sabbalokā ca me mano vuṭṭhahissati, nibbānapoṇañca me mānasaṁ bhavissati, saṁyojanā ca me pahānaṁ gacchissanti, paramena ca sāmaññena samannāgato bhavissāmī’ti.  “Все обусловленные феномены будут представляться мне недолговечными”. “Мой ум не будет восхищаться чем-либо в мире”. “Мой ум поднимется над всем миром”. “Мой ум будет склоняться к ниббане”. “Мои оковы будут отброшены”. “Я буду обладать наивысшей аскезой”. 
‘All conditions will appear to me as transient.’ ‘My mind will not delight anywhere in the world.’ ‘My mind will rise above the whole world.’ ‘My mind will incline to extinguishment.’ ‘My fetters will be given up.’ ‘I will achieve the ultimate goal of the ascetic life.’ 

Sabbalokā ca me mano vuṭṭhahissati, nibbāne ca santadassāvī bhavissāmi, anusayā ca me samugghātaṁ gacchissanti, kiccakārī ca bhavissāmi, satthā ca me pariciṇṇo bhavissati mettāvatāyā’ti.  “Мой ум поднимется над всем миром”. “Я буду видеть ниббану умиротворённой”. “Мои скрытые склонности будут искоренены”. “Я буду тем, кто выполнил свою задачу”. “Я услужу учителю доброжелательностью”. 
‘My mind will rise above the whole world.’ ‘I will see extinguishment as peaceful.’ ‘My underlying tendencies will be uprooted.’ ‘I will fulfill my duty.’ ‘I will have served my Teacher with love.’ 

Nibbānaṁ anavatthi,   
 

Pajjotasseva nibbānaṁ,  Точно как если бы лампа погасла, 
The liberation of their heart 

Pajjotasseva nibbānaṁ,  Точно как если бы лампа погасла, 
The liberation of their heart 

Nibbānasutta  Сутта Ниббана 
Extinguishment 
“Nibbāne sukhānupassī viharati sukhasaññī sukhapaṭisaṁvedī satataṁ samitaṁ abbokiṇṇaṁ cetasā adhimuccamāno paññāya pariyogāhamāno. 
“Пребывает в созерцании приятности в ниббане, воспринимает такое приятное, переживает такое приятное – постоянно, продолжительно, и непрерывно направляя на это ум, исследуя это мудростью”. 
“First, take a person who meditates observing the happiness in extinguishment. They perceive happiness and experience happiness. Constantly, continually, and without interruption, they apply the mind and fathom with wisdom. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco puggalo nibbāne sukhānupassī viharati sukhasaññī sukhapaṭisaṁvedī satataṁ samitaṁ abbokiṇṇaṁ cetasā adhimuccamāno paññāya pariyogāhamāno. 
Далее, монахи, некая личность пребывает в созерцании приятности в ниббане, воспринимает такое приятное, переживает такое приятное – постоянно, продолжительно, и непрерывно направляя на это ум, исследуя это мудростью. 
Next, take a person who meditates observing the happiness in extinguishment. They perceive happiness and experience happiness. Constantly, continually, and without interruption, they apply the mind and fathom with wisdom. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, idhekacco puggalo nibbāne sukhānupassī viharati sukhasaññī sukhapaṭisaṁvedī satataṁ samitaṁ abbokiṇṇaṁ cetasā adhimuccamāno paññāya pariyogāhamāno. 
Далее, монахи, некая личность пребывает в созерцании приятности в ниббане, воспринимает такое приятное, переживает такое приятное – постоянно, продолжительно, и непрерывно направляя на это ум, исследуя это мудростью. 
Next, take a person who meditates observing the happiness in extinguishment. They perceive happiness and experience happiness. Constantly, continually, and without interruption, they apply the mind and fathom with wisdom. 

Nibbānaṁ niddasavatthu cāti.  " 

nibbānasseva santike”ti.  Так как к ниббане близок он”. 
and has drawn near to extinguishment.” 

nibbānasseva santike”ti.  Так как к ниббане близок он”. 
they have drawn near to extinguishment.” 

nibbānasseva santike”ti.  Так как к ниббане близок он”. 
and has drawn near to extinguishment.” 

“Satta ca, bhikkhave, purisagatiyo desessāmi anupādā ca parinibbānaṁ.  “Монахи, я научу вас семи уделам личностей и достижению ниббаны посредством не-цепляния. 
“Mendicants, I will teach you seven places people are reborn, and extinguishment by not grasping. 
Katamañca, bhikkhave, anupādāparinibbānaṁ? 
И каково, монахи, достижение ниббаны посредством не-цепляния? 
And what is extinguishment by not grasping? 
Idaṁ vuccati, bhikkhave, anupādāparinibbānaṁ. 
Это называется достижением ниббаны посредством не-цепляния. 
This is called extinguishment by not grasping. 
Imā kho, bhikkhave, satta purisagatiyo anupādā ca parinibbānan”ti. 
Таковы, монахи, семь уделов личностей и достижение ниббаны посредством не-цепляния”. 
These are the seven places people are reborn, and extinguishment by not grasping.” 

Supaññattā kho pana me, bhikkhave, sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā.  Я хорошо провозгласил своим ученикам практику, ведущую к ниббане, 
I have clearly described the practice that leads to extinguishment for my disciples. 
‘itipi te na supaññattā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā. Yathāpaṭipannā tava sāvakā āsavānaṁ khayā …pe… sacchikatvā upasampajja viharantī’ti. 
“По таким-то и таким-то причинам ты не провозгласил хорошо своим ученикам практику, ведущую к ниббане, таким образом, что… посредством прямого знания”. 
‘For such and such reasons you haven’t clearly described the practice that leads to extinguishment for your disciples.’ 

attano ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa.  ради своего собственного удовольствия, удобства, комфорта, и восхождения к ниббане. 
This is for their own enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 
attano ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa. 
ради своего собственного удовольствия, удобства, комфорта, и восхождения к ниббане. 
This is for their own enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 
attano ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa. 
ради своего собственного удовольствия, удобства, комфорта, и восхождения к ниббане. 
This is for their own enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 
attano ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa. 
ради своего собственного удовольствия, удобства, комфорта, и восхождения к ниббане. 
This is for their own enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 

‘ime dhammā na ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattantī’ti;  “Эти вещи не ведут к Полному разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане”, 
certain things don’t lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
‘ime dhammā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattantī’ti; 
“Эти вещи ведут к полному разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане”, 
certain things do lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 

evamevaṁ kho, pahārāda, bahū cepi bhikkhū anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyanti, na tena nibbānadhātuyā ūnattaṁ vā pūrattaṁ vā paññāyati.  точно также, даже если многие монахи достигают окончательной ниббаны посредством элемента ниббаны без остатка, то нельзя увидеть ни переполнения, ни уменьшения элемента ниббаны. 
In the same way, though several mendicants become fully extinguished in the element of extinguishment with no residue, the element of extinguishment never empties or fills up. 
Yampi, pahārāda, bahū cepi bhikkhū anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyanti, na tena nibbānadhātuyā ūnattaṁ vā pūrattaṁ vā paññāyati; 
 
 

Idha, bhikkhave, tathāgato ca loke uppanno hoti arahaṁ sammāsambuddho vijjācaraṇasampanno sugato lokavidū anuttaro purisadammasārathi satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā, dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito;  Бывает так, что в мире возник Татхагата, Арахант, полностью просветлённый, совершенный в истинном знании и поведении, достигший блага, знаток мира, непревзойдённый учитель тех, кто готов обучаться, учитель богов и людей, пробуждённый, благословенный. И учат Дхамме, ведущей к покою, к ниббане, к просветлению, как то провозгласил Благой. 
Firstly, a Realized One has arisen in the world—perfected, a fully awakened Buddha, accomplished in knowledge and conduct, holy, knower of the world, supreme guide for those who wish to train, teacher of gods and humans, awakened, blessed. He teaches the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. 
Puna caparaṁ, bhikkhave, tathāgato ca loke uppanno hoti …pe… satthā devamanussānaṁ buddho bhagavā, dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito; 
Далее, в мире возник Татхагата… И учат Дхамме… 
Furthermore, a Realized One has arisen in the world. 
Dhammo ca na desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. Ayañca puggalo majjhimesu janapadesu paccājāto hoti, so ca hoti paññavā ajaḷo aneḷamūgo paṭibalo subhāsitadubbhāsitassa atthamaññātuṁ. 
И не учат Дхамме… Но человек [в это время] переродился в центральных провинциях, и он мудрый, умный, проницательный, способен понять суть того, что хорошо сказано и плохо сказано. 
So he doesn’t teach the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. And a person is reborn in a central country. And they’re wise, bright, clever, and able to distinguish what is well said from what is poorly said. 
Dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. Ayañca puggalo majjhimesu janapadesu paccājāto hoti, so ca hoti paññavā ajaḷo aneḷamūgo paṭibalo subhāsitadubbhāsitassa atthamaññātuṁ. 
И учат Дхамме, ведущей к покою, к ниббане, к просветлению, как то провозгласил Счастливый. И человек [в это время] переродился в центральных провинциях, и он мудрый, умный, проницательный, способен понять суть того, что хорошо сказано и плохо сказано. 
He teaches the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. And a person is reborn in a central country. And they’re wise, bright, clever, and able to distinguish what is well said from what is poorly said. 

evamevaṁ te paṁsukūlacīvaraṁ khāyissati santuṭṭhassa viharato ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa.  И оно будет служить тебе ради твоей радости, лёгкости, умиротворённости, и для вхождения в ниббану. 
It will be for your enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 
evamevaṁ te piṇḍiyālopabhojanaṁ khāyissati santuṭṭhassa viharato ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa. 
И они будут служить тебе ради твоей радости, лёгкости, умиротворённости, и для вхождения в ниббану. 
It will be for your enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 
evamevaṁ te rukkhamūlasenāsanaṁ khāyissati santuṭṭhassa viharato ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa. 
И оно будет служить тебе ради твоей радости, лёгкости, умиротворённости, и для вхождения в ниббану. 
It will be for your enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 
evamevaṁ te tiṇasanthārakasayanāsanaṁ khāyissati santuṭṭhassa viharato ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa. 
И оно будет служить тебе ради твоей радости, лёгкости, умиротворённости, и для вхождения в ниббану. 
It will be for your enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 
evamevaṁ te pūtimuttabhesajjaṁ khāyissati santuṭṭhassa viharato ratiyā aparitassāya phāsuvihārāya okkamanāya nibbānassa. 
И оно будет служить тебе ради твоей радости, лёгкости, умиротворённости, и для вхождения в ниббану. 
It will be for your enjoyment, relief, and comfort, and for alighting upon extinguishment. 

patvā nibbānasampadaṁ;  И достиг ниббаны, 
and attaining the excellence of extinguishment, 

“Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato. Parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato.  “Почтенный, пусть Благословенный сейчас же обретёт окончательную ниббану! Пусть Счастливый сейчас обретёт окончательную ниббану! Сейчас подходящее время для окончательной ниббаны Благословенного! 
“Sir, may the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato. Parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Господин, пусть Благословенный сейчас же обретёт окончательную ниббану! Пусть Счастливый сейчас обретёт окончательную ниббану! Сейчас подходящее время для окончательной ниббаны Благословенного! 
May the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato. Parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Господин, пусть Благословенный сейчас же обретёт окончательную ниббану! Пусть Счастливый сейчас обретёт окончательную ниббану! Сейчас подходящее время для окончательной ниббаны Благословенного! 
Sir, may the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato. Parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato”ti. 
Господин, пусть Благословенный сейчас же обретёт окончательную ниббану! Пусть Счастливый сейчас обретёт окончательную ниббану! Сейчас подходящее время для окончательной ниббаны Благословенного!” 
Sir, may the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha.” 
“Appossukko tvaṁ, pāpima, hohi. Naciraṁ tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
“Успокойся, Злой. Не так долго придётся ждать окончательной ниббаны Татхагаты. 
“Relax, Wicked One. The full extinguishment of the Realized One will be soon. 
Puna caparaṁ, ānanda, yadā tathāgato anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati, tadāyaṁ pathavī kampati saṅkampati sampakampati sampavedhati. 
Далее, когда Татхагата достигает окончательной ниббаны посредством элемента ниббаны без остатка, эта земля шатается, содрогается, трепещет. 
Furthermore, when the Realized One becomes fully extinguished in the element of extinguishment with no residue, the earth shakes and rocks and trembles. 

Anattasaññī asmimānasamugghātaṁ pāpuṇāti diṭṭheva dhamme nibbānan”ti.  Тот, кто воспринимает безличностность, тот искореняет самомнение “я”, [что и есть] ниббана в этой самой жизни”. 
Perceiving not-self, you uproot the conceit ‘I am’ and attain extinguishment in this very life.” 

Anattasaññī asmimānasamugghātaṁ pāpuṇāti diṭṭheva dhamme nibbānan”ti.  Тот, кто воспринимает безличностность, тот искореняет самомнение “я”, [что и есть] ниббана в этой самой жизни”. 
Perceiving not-self, you uproot the conceit ‘I am’ and attain extinguishment in this very life.” 

Nibbānasukhasutta  Сутта Ниббана 
Extinguishment is Bliss 
“sukhamidaṁ, āvuso, nibbānaṁ. 
“Эта ниббана приятна, друзья. 
“Reverends, extinguishment is bliss! 
Sukhamidaṁ, āvuso, nibbānan”ti. 
Эта ниббана приятна”. 
Extinguishment is bliss!” 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānaṁ. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна. 
That’s the way to understand how extinguishment is bliss. 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānaṁ. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна. 
That too is a way to understand how extinguishment is bliss. 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānaṁ. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна. 
That too is a way to understand how extinguishment is bliss. 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānaṁ. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна. 
That too is a way to understand how extinguishment is bliss. 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānaṁ. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна. 
That too is a way to understand how extinguishment is bliss. 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānaṁ. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна. 
That too is a way to understand how extinguishment is bliss. 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānaṁ. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна. 
That too is a way to understand how extinguishment is bliss. 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānaṁ. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна. 
That too is a way to understand how extinguishment is bliss. 
Imināpi kho etaṁ, āvuso, pariyāyena veditabbaṁ yathā sukhaṁ nibbānan”ti. 
Путём подобных размышлений можно понять, почему ниббана приятна”. 
That too is a way to understand how extinguishment is bliss.” 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее:прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 
‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti. 
 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 
‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti. 
 
 
‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti. 
“Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 
‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti. 
 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 
‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti. 
 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

Yāvañcidaṁ tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sambādhe okāsādhigamo anubuddho sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya.  что Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый, который знает и видит, открыл достижение бреши среди ограничений – ради очищения существ, ради одоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради осуществления ниббаны. 
How this Blessed One who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha, has found an opening amid confinement. It’s in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 

Dve vihārā ca nibbānaṁ,   
 

Sandiṭṭhikanibbānasutta  Сутта Напрямую видимая Вторая 
Extinguishment Is Apparent in the Present Life 
“‘Sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ, sandiṭṭhikaṁ nibbānan’ti, āvuso, vuccati. 
“Друг, “напрямую видимая ниббана, напрямую видимая ниббана” – так говорят. 
“Reverend, they say that ‘extinguishment is apparent in the present life’. 
Kittāvatā nu kho, āvuso, sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ vuttaṁ bhagavatā”ti? 
В каком смысле Благословенный говорил о напрямую видимой ниббане?” 
In what way did the Buddha say extinguishment is apparent in the present life?” 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ vuttaṁ bhagavatā pariyāyena …pe…. 
И до этой степени Благословенный говорил о напрямую видимой ниббане в условном смысле. 
To this extent the Buddha said that extinguishment is apparent in the present life in a qualified sense. … 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sandiṭṭhikaṁ nibbānaṁ vuttaṁ bhagavatā nippariyāyenā”ti. 
До этой степени Благословенный говорил о напрямую видимой ниббане в не-условном смысле”. 
To this extent the Buddha said that extinguishment is apparent in the present life in a definitive sense.” 

Nibbānasutta  Сутта Ниббана 
Extinguishment 
“‘Nibbānaṁ, nibbānan’ti, āvuso, vuccati …pe…. 
…Ниббана, ниббана, товарищ, говорится… 
“Reverend, they speak of ‘extinguishment’. …” 

Parinibbānasutta  Сутта Окончательная Ниббана 
Full Extinguishment 
“‘Parinibbānaṁ, parinibbānan’ti …pe…. 
…Окончательная Ниббана, Окончательная ниббана, товарищ, говорится… 
“Reverend, they speak of ‘full extinguishment’. …” 

Tadaṅganibbānasutta  Сутта Ниббана в определённом отношении 
Extinguishment in a Certain Respect 
“‘Tadaṅganibbānaṁ, tadaṅganibbānan’ti, āvuso, vuccati …pe…. 
…Ниббана в определённом отношении, ниббана в определённом отношении, товарищ, говорится… 
“Reverend, they speak of ‘extinguishment in a certain respect’. …” 

Diṭṭhadhammanibbānasutta  Сутта Ниббана в этой самой жизни 
Extinguishment in the Present Life 
“‘Diṭṭhadhammanibbānaṁ diṭṭhadhammanibbānan’ti, āvuso, vuccati. 
“Друг, “ниббана в этой самой жизни, ниббана в этой самой жизни” – так говорят. 
“Reverend, they speak of ‘extinguishment in the present life’. 
Kittāvatā nu kho, āvuso, diṭṭhadhammanibbānaṁ vuttaṁ bhagavatā”ti? 
В каком смысле Благословенный говорил о ниббане в этой самой жизни?” 
In what way did the Buddha speak of extinguishment in the present life?” 
Ettāvatāpi kho, āvuso, diṭṭhadhammanibbānaṁ vuttaṁ bhagavatā pariyāyena …pe…. 
И до этой степени Благословенный говорил о ниббане в этой самой жизни в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of extinguishment in the present life in a qualified sense. … 
Ettāvatāpi kho, āvuso, diṭṭhadhammanibbānaṁ vuttaṁ bhagavatā nippariyāyenā”ti. 
До этой степени Благословенный говорил о ниббане в этой самой жизни в не-условном смысле”. 
To this extent the Buddha spoke of extinguishment in the present life in a definitive sense.” 
Nibbānaṁ parinibbānaṁ, 
 
 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

“‘Bhavanirodho nibbānaṁ bhavanirodho nibbānan’ti kho me, āvuso, aññāva saññā uppajjati aññāva saññā nirujjhati.  “Одно восприятие возникло, а другое восприятие прекратилось во мне: “Прекращение существования – ниббана; прекращение существования – ниббана”. 
“One perception arose in me and another perception ceased: ‘The cessation of continued existence is extinguishment. The cessation of continued existence is extinguishment.’ 
evamevaṁ kho, āvuso, ‘bhavanirodho nibbānaṁ bhavanirodho nibbānan’ti aññāva saññā uppajjati aññāva saññā nirujjhati. 
точно также одно восприятие возникло, а другое прекратилось во мне: “Прекращение существования – ниббана; прекращение существования – ниббана”. 
In the same way, one perception arose in me and another perception ceased: ‘The cessation of continued existence is extinguishment. The cessation of continued existence is extinguishment.’ 
‘Bhavanirodho nibbānan’ti saññī ca panāhaṁ, āvuso, tasmiṁ samaye ahosin”ti. 
В том случае, друг, я воспринимал: “Прекращение существования – ниббана”. 
At that time I perceived that the cessation of continued existence is extinguishment.” 
nibbānan’ti → nibbānaṁ (pts1ed, mr) 

Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññāpenti.  Монахи, есть некоторые жрецы и отшельники, провозглашающие высочайшую ниббану в этой самой жизни. 
There are some ascetics and brahmins who advocate ultimate extinguishment in this very life. 
Etadaggaṁ, bhikkhave, paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapentānaṁ yadidaṁ channaṁ phassāyatanānaṁ samudayañca atthaṅgamañca assādañca ādīnavañca nissaraṇañca yathābhūtaṁ viditvā anupādā vimokkho. 
Среди тех, кто провозглашает высочайшую ниббану в этой самой жизни, вот каковая является наивысшей, а именно – освобождение посредством не-цепляния после того, как [практикующий] увидел в соответствии с действительностью происхождение и исчезновение, наслаждение, опасность и спасение в отношении шести сфер контакта. 
This is the best of those who advocate extinguishment in this very life, that is, liberation by not grasping after truly understanding the origin, ending, gratification, drawback, and escape of the six fields of contact. 
Kāmānañcāhaṁ, bhikkhave, pariññaṁ paññāpemi, rūpānañca pariññaṁ paññāpemi, vedanānañca pariññaṁ paññāpemi, diṭṭheva dhamme nicchāto nibbuto sītibhūto anupādā parinibbānaṁ paññāpemī”ti. 
Но монахи, я утверждаю, что провозглашаю полное понимание чувственных удовольствий, полное понимание форм, полное понимание чувств. В этой самой жизни, не имеющий потребности, угасший и охлаждённый, я провозглашаю окончательную ниббану посредством не-цепляния”. 
But I do advocate the complete understanding of sensual pleasures, forms, and feelings. And I advocate full extinguishment by not grasping in this very life, wishless, quenched, and cooled.” 

‘chandamūlakā, āvuso, sabbe dhammā, manasikārasambhavā sabbe dhammā, phassasamudayā sabbe dhammā, vedanāsamosaraṇā sabbe dhammā, samādhippamukhā sabbe dhammā, satādhipateyyā sabbe dhammā, paññuttarā sabbe dhammā, vimuttisārā sabbe dhammā, amatogadhā sabbe dhammā, nibbānapariyosānā sabbe dhammā’ti.  “Друзья, все вещи коренятся в желании. Они проявляются через внимание. Они возникают из контакта. Они сходятся в чувстве. Они возглавляются сосредоточением. Ими управляет осознанность. Их надзирателем является мудрость. Их сердцевиной является освобождение. Они достигают высшей точки в бессмертном. Их завершением является ниббана”. 
‘Reverends, all things are rooted in desire. They are produced by application of mind. Contact is their origin. Feeling is their meeting place. Immersion is their chief. Mindfulness is their ruler. Wisdom is their overseer. Freedom is their core. They culminate in freedom from death. And extinguishment is their final end.’ 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhippaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, истечение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, extinguishment.’ 
‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhippaṭinissaggo taṇhākkhayo nirodho nibbānan’ti. 
“Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, истечение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, cessation, extinguishment.’ 

“Abhiññāya kho ahaṁ, uttiya, sāvakānaṁ dhammaṁ desemi sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāyā”ti.  “Посредством прямого знания, Уттия, я обучаю своих учеников Дхамме ради очищения существ, ради одоления печали и стенания, ради прекращения боли и недовольства, ради обретения метода, ради осуществления ниббаны”. 
“Uttiya, I teach my disciples from my own insight in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to end the cycle of suffering, and to realize extinguishment.” 
“Yaṁ panetaṁ bhavaṁ gotamo abhiññāya sāvakānaṁ dhammaṁ desesi sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, sabbo vā tena loko nīyati upaḍḍho vā tibhāgo vā”ti? 
“Но когда Мастер Готама посредством прямого знания обучает своих учеников Дхамме ради очищения… осуществления ниббаны, то будет ли таким образом весь мир освобождён, или половина мира, или треть мира?” 
“But when Mister Gotama teaches in this way, is the whole world saved, or half, or a third?” 

Tañca kho etaṁ, bhikkhave, dhovanaṁ hīnaṁ gammaṁ pothujjanikaṁ anariyaṁ anatthasaṁhitaṁ na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati.  Но, всё же, это “омовение” низкое, обыденное, мирское, постыдное, не полезное. Оно не ведёт к разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
But that washing is low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. It doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Ahañca kho, bhikkhave, ariyaṁ dhovanaṁ desessāmi, yaṁ dhovanaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, yaṁ dhovanaṁ āgamma jātidhammā sattā jātiyā parimuccanti, jarādhammā sattā jarāya parimuccanti, maraṇadhammā sattā maraṇena parimuccanti, sokaparidevadukkhadomanassupāyāsadhammā sattā sokaparidevadukkhadomanassupāyāsehi parimuccanti. 
Но, монахи, я научу вас благородному омовению, которое ведёт исключительно к разочарованию, бесстрастию… ниббане. В зависимости от этого омовения существа, подверженные рождению, освобождаются от рождения. Существа, подверженные старости, освобождаются от старости. Существа, подверженные смерти, освобождаются от смерти. Существа, подверженные печали, стенанию, боли, унынию и мучению, освобождаются от печали, стенания, боли, уныния и мучений. 
I will teach a noble washing that leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. Relying on that washing, sentient beings who are liable to rebirth, old age, and death, to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress are freed from all these things. 
“Katamañca taṁ, bhikkhave, ariyaṁ dhovanaṁ, yaṁ dhovanaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, yaṁ dhovanaṁ āgamma jātidhammā sattā jātiyā parimuccanti, jarādhammā sattā jarāya parimuccanti, maraṇadhammā sattā maraṇena parimuccanti, sokaparidevadukkhadomanassupāyāsadhammā sattā sokaparidevadukkhadomanassupāyāsehi parimuccanti? 
“И каково, монахи, благородное омовение?… 
“And what is that noble washing? 
Idaṁ kho taṁ, bhikkhave, ariyaṁ dhovanaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, yaṁ dhovanaṁ āgamma jātidhammā sattā jātiyā parimuccanti, jarādhammā sattā jarāya parimuccanti, maraṇadhammā sattā maraṇena parimuccanti, sokaparidevadukkhadomanassupāyāsadhammā sattā sokaparidevadukkhadomanassupāyāsehi parimuccantī”ti. 
Таково, монахи, благородное омовение, которое ведёт исключительно к разочарованию, к бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. В зависимости от этого омовения существа, подверженные рождению, освобождаются от рождения. Существа, подверженные старости, освобождаются от старости. Существа, подверженные смерти, освобождаются от смерти. Существа, подверженные печали, стенанию, боли, унынию и мучению, освобождаются от печали, стенания, боли, уныния и мучений”. 
This is the noble washing that leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. Relying on this washing, sentient beings who are liable to rebirth, old age, and death, to sorrow, lamentation, pain, sadness, and distress are freed from all these things.” 

“Dasayime, bhikkhave, dhammā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattanti, nāññatra sugatavinayā.  “Монахи, эти десять вещей всецело ведут к разочарованию и бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане нигде более, кроме как в дисциплине Счастливого. 
“Mendicants, these ten things don’t lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment apart from the Holy One’s training. 
ime kho, bhikkhave, dasa dhammā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattanti, nāññatra sugatavinayā”ti. 
Монахи, эти десять вещей всецело ведут к разочарованию и бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане нигде более, кроме как в дисциплине Счастливого”. 
These are the ten things that don’t lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment apart from the Holy One’s training.” 

“Dasayime, bhikkhave, dhammā bhāvitā bahulīkatā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattanti, nāññatra sugatavinayā.  “Монахи, эти десять вещей, будучи развитыми и взращенными, всецело ведут к разочарованию и бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане нигде более, кроме как в дисциплине Счастливого. 
“Mendicants, these ten things when developed and cultivated don’t lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment apart from the Holy One’s training. 
ime kho, bhikkhave, dasa dhammā bhāvitā bahulīkatā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattanti, nāññatra sugatavinayā”ti. 
Монахи, эти десять вещей, будучи развитыми и взращенными, всецело ведут к разочарованию и бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане нигде более, кроме как в дисциплине Счастливого”. 
These are the ten things that when developed and cultivated don’t lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment apart from the Holy One’s training.” 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ, yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 
‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ, yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti. 
“Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ, yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ, yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ, yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ, yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ, yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

Phusanti dhīrā nibbānaṁ,  the attentive realize extinguishment, 
nibbānasseva santike. 
and has drawn near to extinguishment. 

Godhikattheraparinibbānavatthu 

aññā nibbānagāminī;  are two quite different things. 

Esa pattosi nibbānaṁ,  you reach extinguishment 

Nibbānaṁ paramaṁ vadanti buddhā;  Extinguishment is the ultimate, say the Buddhas. 
Nibbānaṁ → nibbāṇaṁ (bj) 

nibbānaṁ paramaṁ sukhaṁ.  extinguishment is the ultimate happiness. 
Nibbānaṁ paramaṁ sukhaṁ. 
extinguishment, the ultimate happiness. 
Nibbānaṁ paramaṁ → nibbāṇaparamaṁ (bj) 

Nibbānaṁ adhimuttānaṁ,  focused only on extinguishment, 

Nibbānaṁ sugatena desitaṁ.  the extinguishment the Holy One taught. 
Nibbānagamanaṁ maggaṁ, 
one would quickly clear the path 

tato nibbānamehisi.  you shall reach extinguishment. 
sa ve nibbānasantike. 
they have truly drawn near to extinguishment. 

3.2.5. Diṭṭhadhammanibbānavāda  3.2.5. Видимая действительность установления 
3.2.5. Extinguishment of Suffering in the Present Life 
Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi. 
Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, проповедующие освобождение в зримом мире, на пяти основаниях учащие о высшем освобождении живого существа в зримом мире. 
There are some ascetics and brahmins who speak of extinguishment in the present life. They assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life on five grounds. 
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi? 
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, проповедующие освобождение в зримом мире, на пяти основаниях учащие о высшем освобождении живого существа в зримом мира? 
And what are the five grounds on which they rely? 
‘yato kho, bho, ayaṁ attā pañcahi kāmaguṇehi samappito samaṅgībhūto paricāreti, ettāvatā kho, bho, ayaṁ attā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hotī’ti. 
„Ведь насколько, досточтимый, это свое ‘я’ услаждается, будучи наделено и одарено пятью признаками чувственности, настолько, досточтимый, это свое ‘я’ и достигает высшего освобождения в зримом мире“. — 
‘When this self amuses itself, supplied and provided with the five kinds of sensual stimulation, that’s how this self attains ultimate extinguishment in the present life.’ 
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti. 
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире. 
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life. 
no ca kho, bho, ayaṁ attā ettāvatā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hoti. 
Но это свое ‘я’, досточтимый, не достигает столь высокого освобождения в зримом мире. 
But that’s not how this self attains ultimate extinguishment in the present life. 
Yato kho, bho, ayaṁ attā vivicceva kāmehi vivicca akusalehi dhammehi savitakkaṁ savicāraṁ vivekajaṁ pītisukhaṁ paṭhamaṁ jhānaṁ upasampajja viharati, ettāvatā kho, bho, ayaṁ attā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hotī’ti. 
И насколько, досточтимый, это свое ‘я’, освободившись от чувственных удовольствий, освободившись от нехороших свойств, достигает первой ступени созерцания — связанной с устремленным рассудком и углубленным рассуждением, рожденной уединенностью, дарующей радость и счастье, и пребывает [в этом состоянии], настолько, досточтимый, это свое ‘я’ и достигает высшего освобождения в зримом мире“. — 
Quite secluded from sensual pleasures, secluded from unskillful qualities, this self enters and remains in the first absorption, which has the rapture and bliss born of seclusion, while placing the mind and keeping it connected. That’s how this self attains ultimate extinguishment in the present life.’ 
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti. 
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире. 
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life. 
no ca kho, bho, ayaṁ attā ettāvatā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hoti. 
Но это свое ‘я’, досточтимый, не достигает столь высокого освобождения в зримом мире. 
But that’s not how this self attains ultimate extinguishment in the present life. 
Yato kho, bho, ayaṁ attā vitakkavicārānaṁ vūpasamā ajjhattaṁ sampasādanaṁ cetaso ekodibhāvaṁ avitakkaṁ avicāraṁ samādhijaṁ pītisukhaṁ dutiyaṁ jhānaṁ upasampajja viharati, ettāvatā kho, bho, ayaṁ attā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hotī’ti. 
И насколько, досточтимый, это свое ‘я’, подавив устремленный рассудок и углубленное рассуждение, достигает второй ступени созерцания, несущей внутреннее успокоение и собранность в сердце, лишенной устремленного рассудка, лишенной углубленного рассуждения, рожденной сосредоточенностью, дарующей радость и счастье, и пребывает [в этом состоянии], настолько, досточтимый, это свое ‘я’ и достигает высшего освобождения в зримом мире“. — 
But when the placing of the mind and keeping it connected are stilled, this self enters and remains in the second absorption, which has the rapture and bliss born of immersion, with internal clarity and mind at one, without placing the mind and keeping it connected. That’s how this self attains ultimate extinguishment in the present life.’ 
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti. 
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире. 
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life. 
no ca kho, bho, ayaṁ attā ettāvatā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hoti. 
Но это свое ‘я’, досточтимый, не достигает столь высокого освобождения в зримом мире. 
But that’s not how this self attains ultimate extinguishment in the present life. 
Yato kho, bho, ayaṁ attā pītiyā ca virāgā upekkhako ca viharati, sato ca sampajāno, sukhañca kāyena paṭisaṁvedeti, yaṁ taṁ ariyā ācikkhanti “upekkhako satimā sukhavihārī”ti, tatiyaṁ jhānaṁ upasampajja viharati, ettāvatā kho, bho, ayaṁ attā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hotī’ti. 
И насколько, досточтимый, это свое ‘я’ отвращается от радости и пребывает в уравновешенности, наделенное способностью самосознания и вдумчивостью, и, испытывая телом то счастье, которое праведные описывают: ‘Уравновешенный, наделенный способностью самосознания, пребывающий в счастье’, достигает третьей ступени созерцания и пребывает [в этом состоянии], настолько, досточтимый, это свое ‘я’ и достигает высшего освобождения в зримом мире“. — 
But with the fading away of rapture, this self enters and remains in the third absorption, where it meditates with equanimity, mindful and aware, personally experiencing the bliss of which the noble ones declare, “Equanimous and mindful, one meditates in bliss”. That’s how this self attains ultimate extinguishment in the present life.’ 
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti. 
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире. 
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life. 
no ca kho, bho, ayaṁ attā ettāvatā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hoti. 
Но это свое ‘я’, досточтимый, не достигает столь высокого освобождения в зримом мире. 
But that’s not how this self attains ultimate extinguishment in the present life. 
Yato kho, bho, ayaṁ attā sukhassa ca pahānā dukkhassa ca pahānā pubbeva somanassadomanassānaṁ atthaṅgamā adukkhamasukhaṁ upekkhāsatipārisuddhiṁ catutthaṁ jhānaṁ upasampajja viharati, ettāvatā kho, bho, ayaṁ attā paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ patto hotī’ti. 
И насколько, досточтимый, это свое ‘я’, отказавшись от счастья, отказавшись от несчастья, избавившись от прежней удовлетворенности и неудовлетворенности, достигает четвертой ступени созерцания, лишенной несчастья, лишенной счастья, очищенной уравновешенностью и способностью самосознания, и пребывает [в этом состоянии], настолько, досточтимый, это свое ‘я’ и достигает высшего освобождения в зримом мире“. — 
But giving up pleasure and pain, and ending former happiness and sadness, this self enters and remains in the fourth absorption, without pleasure or pain, with pure equanimity and mindfulness. That’s how this self attains ultimate extinguishment in the present life.’ 
Ittheke sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti. 
Так некоторые учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире. 
That is how some assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life. 
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi. 
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, проповедующие освобождение в зримом мире, на пяти основаниях учащие о высшем освобождении живого существа в зримом мире. 
These are the five grounds on which those ascetics and brahmins assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life. 
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti, sabbe te imeheva pañcahi vatthūhi … 
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые проповедуют освобождение в зримом мире и учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире, [делают так] на пяти этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований]. 
Any ascetics and brahmins who assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life do so on one or other of these five grounds. Outside of this there is none. 
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva. 
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют освобождение в зримом мире и на пяти основаниях учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой. 
or they assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life on five grounds … 
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi, tadapi phassapaccayā. 
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют освобождение в зримом мире и на пяти основаниях учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире, то причиной этому чувственное восприятие. 
or they assert ultimate extinguishment for an existing being in the present life on five grounds … 
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā sato sattassa paramadiṭṭhadhammanibbānaṁ paññapenti pañcahi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют освобождение в зримом мире и на пяти основаниях учат о высшем освобождении живого существа в зримом мире, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия. 
 
yepi te samaṇabrāhmaṇā diṭṭhadhammanibbānavādā … 
те отшельники и брахманы, которые проповедуют освобождение в зримом мире … 
 

“Na hetaṁ, poṭṭhapāda, atthasaṁhitaṁ na dhammasaṁhitaṁ nādibrahmacariyakaṁ, na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati,  “Ведь это, Поттхапада, не приносит пользы, не связано с истиной, не относится к целомудрию, не ведет ни к отвращению [от мира], ни к бесстрастию, ни к уничтожению, ни к успокоению, ни к постижению, ни к просветлению, ни к ниббане. Поэтому оно не было мной объяснено” 
“Because they’re not beneficial or relevant to the fundamentals of the spiritual life. They don’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
“Etañhi, poṭṭhapāda, atthasaṁhitaṁ, etaṁ dhammasaṁhitaṁ, etaṁ ādibrahmacariyakaṁ, etaṁ nibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati; 
“Ведь это, Поттхапада, приносит пользу, это связано с истиной, это относится к целомудрию, это ведет к отвращению [от мира], к бесстрастию, к уничтожению, к успокоению, к постижению, к просветлению, к ниббане; 
“Because they are beneficial and relevant to the fundamentals of the spiritual life. They lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Na hete, poṭṭhapāda, atthasaṁhitā na dhammasaṁhitā na ādibrahmacariyakā na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattanti. 
Ведь они, Поттхапада, не приносят пользы, не связаны с истиной, не относятся к целомудрию, не ведут ни к отказу [от мира], ни к бесстрастию, ни к уничтожению, ни к успокоению, ни к постижению, ни к просветлению, ни к ниббане. 
Because those things aren’t beneficial or relevant to the fundamentals of the spiritual life. They don’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Ete hi, poṭṭhapāda, atthasaṁhitā, ete dhammasaṁhitā, ete ādibrahmacariyakā ete nibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattanti. 
Ведь они, Поттхапада, приносят пользу, они связаны с истиной, они относятся к целомудрию, они ведут к отказу [от мира], к бесстрастию, к уничтожению, к успокоению, к постижению, к просветлению, к ниббане. 
Because they are beneficial and relevant to the fundamentals of the spiritual life. They lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 

Idampi kho ṭhānaṁ duddasaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ.  Трудно для рассмотрения и то положение, которое [гласит] об успокоении всех наклонностей, об отказе от всего, ведущего к следующему рождению, об устранении жажды, о бесстрастии, об уничтожении [бытия], о ниббане. 
It’s also hard for them to see this topic; that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 
Idampi kho ṭhānaṁ duddasaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ. 
Трудно для рассмотрения и то положение, которое [гласит] об успокоении всех наклонностей, об отказе от всего, ведущего к следующему рождению, об устранении жажды, о бесстрастии, об уничтожении [бытия], о ниббане. 
 
saṅkhārānaṁ ādīnavaṁ okāraṁ saṅkilesaṁ nibbāne ānisaṁsaṁ pakāsesi. 
тщете и скверне наклонностей и о преимуществах ниббаны. 
He explained the drawbacks of conditioned phenomena, so sordid and corrupt, and the benefit of extinguishment. 
nibbāne → nibbāne va (bj); nekkhamme (sya-all, km) 
saṅkhārānaṁ ādīnavaṁ okāraṁ saṅkilesaṁ nibbāne ānisaṁsaṁ pakāsesi. 
тщете и скверне наклонностей и о преимуществах ниббаны. 
 
saṅkhārānaṁ ādīnavaṁ okāraṁ saṅkilesaṁ nibbāne ānisaṁsaṁ pakāsesi. 
тщете и скверне наклонностей и о преимуществах ниббаны. 
 
Nibbānaṁ paramaṁ vadanti buddhā; 
[Самым же] высшим Будды называют ниббану; 
Extinguishment is the ultimate, say the Buddhas. 

Mahāparinibbānasutta  Маха Париниббана Сутта 
The Great Discourse on the Buddha’s Extinguishment 
“parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato. 
“Пусть, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны. 
“Sir, may the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны. 
May the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны. 
May the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны. 
May the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato. 
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны. 
May the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato”ti. 
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны“”. 
May the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha.” 
“appossukko tvaṁ, pāpima, hohi, na ciraṁ tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
“Не беспокойся, злодей, недалеко достижение ниббаны Благостным, 
“Relax, Wicked One. The full extinguishment of the Realized One will be soon. 
Puna caparaṁ, ānanda, yadā tathāgato anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati, tadāyaṁ pathavī kampati saṅkampati sampakampati sampavedhati. 
И далее, Ананда, когда Татхагата достигает ниббаны — состояния ниббаны, свободного от всякой зависимости, то эта земля приходит в дрожь, дрожит, содрогается, сотрясается. 
Furthermore, when the Realized One becomes fully extinguished in the element of extinguishment with no residue, the earth shakes and rocks and trembles. 
‘parinibbātu dāni, bhante, bhagavā; parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato’ti. 
„Пусть, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны“. 
‘Sir, may the Blessed One now be fully extinguished! May the Holy One now be fully extinguished! Now is the time for the full extinguishment of the Buddha.’ 
‘parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato. 
„Пусть, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны“. 
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato’ti. 
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны“. 
‘appossukko tvaṁ, pāpima, hohi, na ciraṁ tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
„Не беспокойся, злодей — недалеко достижение ниббаны Татхагатой, 
‘Relax, Wicked One. The full extinguishment of the Realized One will be soon. 
‘na ciraṁ tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
„Недалеко достижение ниббаны Татхагатой, 
‘The full extinguishment of the Realized One will be soon. 
Naciraṁ tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
Недалеко достижение ниббаны Татхагатой, 
The full extinguishment of the Realized One will be soon. 
Yañca, ānanda, rattiṁ tathāgato anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambujjhati, yañca rattiṁ anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati. 
В ту ночь, Ананда, когда Татхагата достигает несравненного высшего просветления, и в ту ночь, когда он достигает ниббаны — состояния ниббаны, свободного от всякой зависимости, — 
The night when a Realized One understands the supreme perfect awakening; and the night he becomes fully extinguished in the element of extinguishment with no residue. 
Ajja kho panānanda, rattiyā pacchime yāme kusinārāyaṁ upavattane mallānaṁ sālavane antarena yamakasālānaṁ tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
И вот сегодня ночью, Ананда, в последнюю ночную стражу в Кусинаре в Упаваттане — садовой роще маллов между парой деревьев сала Татхагата достигнет ниббаны. 
Today, Ānanda, in the last watch of the night, between a pair of sal trees in the sal forest of the Mallas at Upavattana near Kusinārā, shall be the Realized One’s full extinguishment. 
Yañca piṇḍapātaṁ paribhuñjitvā tathāgato anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambujjhati, yañca piṇḍapātaṁ paribhuñjitvā tathāgato anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati. 
— То подношение пищи, отведав которого, Татхагата достигает несравненного высшего просветления, и то подношение пищи, отведав которого Татхагата достигает ниббаны — состояния ниббаны, свободного от всякой зависимости. 
The almsmeal after eating which a Realized One understands the supreme perfect awakening; and the almsmeal after eating which he becomes fully extinguished in the element of extinguishment with no residue. 
Ajjeva rattiyā pacchime yāme tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
и вот сегодня в последнюю ночную стражу свершится достижение ниббаны Татхагатой, 
This very day, in the last watch of the night, the Realized One will be fully extinguished. 
‘Idha tathāgato anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbuto’ti, ānanda, saddhassa kulaputtassa dassanīyaṁ saṁvejanīyaṁ ṭhānaṁ. 
„Здесь Татхагата достиг ниббаны — состояния ниббаны, свободного от всякой зависимости,“ — вот, Ананда, место, пробуждающее трепет, которое должен лицезреть верующий из славной семьи. 
Thinking: ‘Here the Realized One was fully quenched in the element of extinguishment with no residue!’—that is an inspiring place. 
‘idha tathāgato jāto’tipi, ‘idha tathāgato anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambuddho’tipi, ‘idha tathāgatena anuttaraṁ dhammacakkaṁ pavattitan’tipi, ‘idha tathāgato anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbuto’tipi. 
„Здесь родился Татхагата“, — „Здесь Татхагата достиг несравненного высшего просветления“, — „Здесь Татхагата привел в движение несравненное колесо дхаммы“, — „Здесь Татхагата достиг ниббаны — состояния ниббаны, свободного от всякой зависимости“. 
‘Here the Realized One was born!’ and ‘Here the Realized One became awakened as a supreme fully awakened Buddha!’ and ‘Here the supreme Wheel of Dhamma was rolled forth by the Realized One!’ and ‘Here the Realized One was fully quenched in the element of extinguishment with no residue!’ 
“ahañca vatamhi sekho sakaraṇīyo, satthu ca me parinibbānaṁ bhavissati, yo mama anukampako”ti. 
“Вот я остаюсь учеником и должен трудиться ради своего [совершенствования], а между тем мой учитель, сострадающий мне, [сейчас] достигнет ниббаны”. 
“Oh! I’m still only a trainee with work left to do; and my Teacher is about to be fully extinguished, he who is so kind to me!” 
‘ahañca vatamhi sekho sakaraṇīyo, satthu ca me parinibbānaṁ bhavissati, yo mama anukampako’”ti. 
„Вот я остаюсь учеником и должен трудиться ради своего [совершенствования], а между тем мой учитель, сострадающий мне, [сейчас] достигнет ниббаны!“” 
‘Oh! I’m still only a trainee with work left to do; and my Teacher is about to be fully extinguished, he who is so kind to me!’” 
‘ajja kho, vāseṭṭhā, rattiyā pacchime yāme tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
„Сегодня ночью, васеттхи, в последнюю стражу свершится достижение ниббаны Благостным. 
‘This very day, Vāseṭṭhas, in the last watch of the night, the Realized One will be fully extinguished. 
amhākañca no gāmakkhette tathāgatassa parinibbānaṁ ahosi, na mayaṁ labhimhā pacchime kāle tathāgataṁ dassanāyā’”ti. 
‘В нашем селении совершилось достижение ниббаны Татхагатой, а мы так и не воспользовались случаем последний раз лицезреть Татхагату’“”. 
‘The Realized One became fully extinguished in our own village district, but we didn’t get a chance to see him in his final hour.’” 
“ajja kho, vāseṭṭhā, rattiyā pacchime yāme tathāgatassa parinibbānaṁ bhavissati. 
“Сегодня ночью, васеттхи, в последнюю стражу свершится достижение ниббаны Благостным. 
“This very day, Vāseṭṭhas, in the last watch of the night, the Realized One will be fully extinguished. 
‘amhākañca no gāmakkhette tathāgatassa parinibbānaṁ ahosi, na mayaṁ labhimhā pacchime kāle tathāgataṁ dassanāyā’”ti. 
„В нашем селении совершилось достижение ниббаны Татхагатой, а мы так и не воспользовались случаем последний раз лицезреть Татхагату“”. 
‘The Realized One became fully extinguished in our own village district, but we didn’t get a chance to see him in his final hour.’” 
“ajja kira rattiyā pacchime yāme samaṇassa gotamassa parinibbānaṁ bhavissatī”ti. 
“Ведь как раз сегодня ночью в последнюю стражу свершится достижение ниббаны отшельником Готамой”. 
on that very day, in the last watch of the night, will be the full extinguishment of the ascetic Gotama. 
Ajjeva rattiyā pacchime yāme samaṇassa gotamassa parinibbānaṁ bhavissati. 
А сегодня ночью, в последнюю стражу свершится достижение ниббаны отшельником Готамой. 
And this very day, in the last watch of the night, will be the full extinguishment of the ascetic Gotama. 
Ajjeva rattiyā pacchime yāme samaṇassa gotamassa parinibbānaṁ bhavissati. 
А сегодня ночью, в последнюю стражу свершится достижение ниббаны отшельником Готамой. 
And this very day, in the last watch of the night, will be the full extinguishment of the ascetic Gotama. 
Ajjeva rattiyā pacchime yāme samaṇassa gotamassa parinibbānaṁ bhavissati. 
А сегодня ночью, в последнюю стражу свершится достижение ниббаны отшельником Готамой. 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā mahābhūmicālo ahosi bhiṁsanako salomahaṁso. Devadundubhiyo ca phaliṁsu. 
И когда Благостный достиг ниббаны, то с достижением ниббаны произошло великое землетрясение — страшное, вызывающее дрожь волосков, и разразились небесные громы. 
When the Buddha was fully quenched, along with the full extinguishment there was a great earthquake, awe-inspiring and hair-raising, and thunder cracked the sky. 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā brahmāsahampati imaṁ gāthaṁ abhāsi: 
И когда Благостный достиг ниббаны, то с достижением ниббаны Брахма Сахампати произнес такую строфу: 
When the Buddha was fully quenched, the divinity Sahampati recited this verse: 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā sakko devānamindo imaṁ gāthaṁ abhāsi: 
И когда Благостный достиг ниббаны, то с достижением ниббаны Сакка, повелитель богов, произнес такую строфу: 
When the Buddha was fully quenched, Sakka, lord of gods, recited this verse: 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā āyasmā anuruddho imā gāthāyo abhāsi: 
И когда Благостный достиг ниббаны, то с достижением ниббаны достопочтенный Ануруддха произнес такие строфы: 
When the Buddha was fully quenched, Venerable Anuruddha recited this verse: 
Pajjotasseva nibbānaṁ, 
Словно угасание светильника, 
The liberation of his heart 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā āyasmā ānando imaṁ gāthaṁ abhāsi: 
И когда Благостный достиг ниббаны, то с достижением ниббаны достопочтенный Ананда произнес такую строфу: 
When the Buddha was fully quenched, Venerable Ānanda recited this verse: 
Mahāparinibbānasuttaṁ niṭṭhitaṁ tatiyaṁ. 
Окончена “Махапариниббана-сутта”. Третья. 

ekaṁ samayaṁ bhagavā kusinārāyaṁ viharati upavattane mallānaṁ sālavane antarena yamakasālānaṁ parinibbānasamaye.  Однажды, во время достижения ниббаны, Благостный пребывал в Кусинаре, в Упаваттане, садовой роще маллов между парой деревьев сала. 
At one time the Buddha was staying between a pair of sal trees in the sal forest of the Mallas at Upavattana near Kusinārā at the time of his full extinguishment. 

Supaññattā kho pana tena bhagavatā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā, saṁsandati nibbānañca paṭipadā ca.  Ведь Благостным хорошо постигнут путь, ведущий учеников к ниббане, и ниббана и путь сливаются вместе. 
Also, the Buddha has well described the practice that leads to extinguishment for his disciples. And extinguishment converges with the practice, 
evameva supaññattā tena bhagavatā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā, saṁsandati nibbānañca paṭipadā ca. 
так же точно Благостным хорошо постигнут путь, ведущий учеников к ниббане, и ниббана и путь сливаются вместе. 
 
Evaṁ nibbānagāminiyā paṭipadāya paññāpetāraṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā. 
И дающего постичь путь, ведущий к ниббане, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем. 
I don’t see any Teacher, past or present, who so clearly describes the practice that leads to extinguishment for his disciples, apart from the Buddha. 
Supaññattā kho pana tena bhagavatā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā saṁsandati nibbānañca paṭipadā ca. 
Ведь Благостным хорошо постигнут путь, ведущий учеников к ниббане, и ниббана и путь сливаются вместе. 
 
evameva supaññattā tena bhagavatā sāvakānaṁ nibbānagāminī paṭipadā saṁsandati nibbānañca paṭipadā ca. 
так же точно Благостным хорошо постигнут путь, ведущий учеников к ниббане, и ниббана и путь сливаются вместе. 
 
Evaṁ nibbānagāminiyā paṭipadāya paññāpetāraṁ imināpaṅgena samannāgataṁ satthāraṁ neva atītaṁse samanupassāma, na panetarahi, aññatra tena bhagavatā. 
И дающего постичь путь, ведущий к ниббане, наделенного этим признаком другого учителя, кроме Благостного, мы не увидим ни в прошлом, ни в настоящем. 
 
Taṁ kho pana me, pañcasikha, brahmacariyaṁ na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva brahmalokūpapattiyā. 
Ведь то целомудрие, Панчасикха, не ведет ни к отказу [от мира], ни к бесстрастию, ни к уничтожению, ни к успокоению, ни к постижению, ни к просветлению, ни к ниббане, но лишь — к достижению мира Брахмы. 
But that spiritual path of mine doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the realm of divinity. 
Idaṁ kho pana me, pañcasikha, brahmacariyaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
Это же [нынешнее] мое целомудрие, Панчасикха, всецело ведет к отказу [от мира], к бесстрастию, к уничтожению, к успокоению, к постижению, к просветлению, к ниббане, 
But this spiritual path does lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Katamañca taṁ, pañcasikha, brahmacariyaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati? 
Каково же это целомудрие, Панчасикха, которое всецело ведет к отказу [от мира], к бесстрастию, к уничтожению, к успокоению, к постижению, к просветлению, к ниббане? 
And what is the spiritual path that leads to extinguishment? 
Idaṁ kho taṁ, pañcasikha, brahmacariyaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
Таково это целомудрие, Панчасикха, которое всецело ведет к отказу [от мира], к бесстрастию, к уничтожению, к успокоению, к постижению, к просветлению, к ниббане. 
This is the spiritual path that leads to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 

So kho pana me, bhante, vedapaṭilābho somanassapaṭilābho sadaṇḍāvacaro sasatthāvacaro na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati.  И все же, господин, то одушевление и удовлетворение связано с насилием, связано с оружием, не ведет ни к отказу [от мира], ни к бесстрастию, ни к уничтожению, ни к успокоению, ни к постижению, ни к просветлению, ни к ниббане. 
But sir, that joy and happiness is in the sphere of the rod and the sword. It doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Yo kho pana me ayaṁ, bhante, bhagavato dhammaṁ sutvā vedapaṭilābho somanassapaṭilābho, so adaṇḍāvacaro asatthāvacaro ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattatī”ti. 
Это же, господин, одушевление и удовлетворение, [возникшее] у меня, когда я услышал истину от Благостного, не связано с насилием, не связано с оружием, всецело ведет к отказу [от мира], к бесстрастию, к уничтожению, к успокоению, к постижению, к просветлению, к ниббане”. 
But the joy and happiness I feel listening to the Buddha’s teaching is not in the sphere of the rod and the sword. It does lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment.” 

“Ekāyano ayaṁ, bhikkhave, maggo sattānaṁ visuddhiyā, sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ cattāro satipaṭṭhānā.  “Это однонаправленный, монахи, путь к очищению существ, преодолению страданий и плачей, захождению болей и недовольств, достижению метода, реализации негорения (ниббаны), это четыре приложения памятования. 
“Mendicants, the four kinds of mindfulness meditation are the path to convergence. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 
Ekāyano ayaṁ, bhikkhave, maggo sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya yadidaṁ cattāro satipaṭṭhānāti. 
“Это однонаправленный, монахи, путь к очищению существ, преодолению страданий и плачей, захождению болей и недовольств, достижению метода, реализации установления (ниббаны), это четыре приложения памятования. 
‘The four kinds of mindfulness meditation are the path to convergence. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment.’ 

nibbānañca sudassanaṁ;  Ниббана Судассана; 
 

‘buddho so bhagavā bodhāya dhammaṁ deseti, danto so bhagavā damathāya dhammaṁ deseti, santo so bhagavā samathāya dhammaṁ deseti, tiṇṇo so bhagavā taraṇāya dhammaṁ deseti, parinibbuto so bhagavā parinibbānāya dhammaṁ desetī’”ti?  „Этот Благостный просветлен и наставляет в истине, ведущей к просветлению; этот Благостный обуздан и наставляет в истине, ведущей к самообузданию; этот Благостный спокоен и наставляет в истине, ведущей к успокоению; этот Благостный переправился [через поток зла] и наставляет в истине, ведущей к переправе [через поток зла]; этот Благостный достиг ниббаны и наставляет в истине, ведущей к достижению ниббаны“” 
‘The Blessed One is awakened, tamed, serene, crossed over, and quenched. And he teaches Dhamma for awakening, taming, serenity, crossing over, and extinguishment’?” 

Cattārome, cunda, sukhallikānuyogā hīnā gammā pothujjanikā anariyā anatthasaṁhitā na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattanti.  Есть, Чунда, четыре [вида] привязанности к удовольствиям — низменных, грубых, свойственных мирянам, неправедных, бесполезных, не ведущих ни к отказу [от мира], ни к бесстрастию, ни к уничтожению, ни к успокоению, ни к постижению, ни к просветлению, ни к ниббане. 
These four kinds of indulgence in pleasure, Cunda, are low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. They don’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Ime kho, cunda, cattāro sukhallikānuyogā hīnā gammā pothujjanikā anariyā anatthasaṁhitā na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattanti. 
Таковы, Чунда, эти четыре [вида] привязанности к удовольствиям — низменных, грубых, свойственных мирянам, неправедных, бесполезных, не ведущих ни к отказу [от мира], ни к бесстрастию, ни к уничтожению, ни к успокоению, ни к постижению, ни к просветлению, ни к ниббане. 
These are the four kinds of indulgence in pleasure that are low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. They don’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Cattārome, cunda, sukhallikānuyogā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattanti. 
Есть, Чунда, четыре [вида] привязанности к удовольствиям, ведущие к полному отказу [от мира], бесстрастию, уничтожению, успокоению, просветлению, к ниббане. 
Cunda, these four kinds of indulgence in pleasure lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Ime kho, cunda, cattāro sukhallikānuyogā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattanti. 
Таковы, Чунда, эти четыре [вида] привязанности к удовольствиям, ведущие к полному отказу [от мира], бесстрастию, уничтожению, успокоению, постижению, просветлению, к ниббане. 
These are the four kinds of indulgence in pleasure which lead solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Yañca, cunda, rattiṁ tathāgato anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambujjhati, yañca rattiṁ anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati, yaṁ etasmiṁ antare bhāsati lapati niddisati. Sabbaṁ taṁ tatheva hoti no aññathā, 
И то, Чунда, что Татхагата говорит, возвещает, указывает в промежутке между той ночью, когда он был просветлен несравненным высшим просветлением, и той ночью, когда он достиг состояния полной ниббаны, — всё это так, а не иначе. 
From the night when the Realized One understands the supreme perfect awakening until the night he becomes fully extinguished—in the element of extinguishment with no residue—everything he speaks, says, and expresses is real, not otherwise. 
‘na hetaṁ, āvuso, atthasaṁhitaṁ na dhammasaṁhitaṁ na ādibrahmacariyakaṁ na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, tasmā taṁ bhagavatā abyākatan’ti. 
„Почтенный, ведь это не приносит пользы, не связано с истиной, не относится к целомудрию, не ведет ни к отказу [от мира], ни к бесстрастию, ни к уничтожению, ни к успокоению, ни к постижению, ни к просветлению, ни к ниббане. Поэтому это и не разъяснено Благостным“. 
‘Because it’s not beneficial or relevant to the fundamentals of the spiritual life. It doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That’s why it hasn’t been declared by the Buddha.’ 
‘etañhi, āvuso, atthasaṁhitaṁ, etaṁ dhammasaṁhitaṁ, etaṁ ādibrahmacariyakaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. Tasmā taṁ bhagavatā byākatan’ti. 
„Ведь это, почтенный, приносит пользу, связано с истиной, относится к целомудрию, ведет к отказу [от мира], к бесстрастию, к уничтожению, к успокоению, к постижению, к просветлению, к ниббане. 
‘Because it’s beneficial and relevant to the fundamentals of the spiritual life. It leads to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That’s why it has been declared by the Buddha.’ 

Idha panāvuso, ekacco kaṇhābhijātiko samāno akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati.  Вот, друзья, некто, принадлежащий к темной породе, обретает ни темное, ни светлое [состояние] ниббаны. 
Someone born into a dark class gives rise to extinguishment, which is neither dark nor bright. 
Idha panāvuso, ekacco sukkābhijātiko samāno akaṇhaṁ asukkaṁ nibbānaṁ abhijāyati. 
Вот, друзья, некто, принадлежащий к светлой породе, обретает ни темное, ни светлое [состояние] ниббаны. 
Someone born into a bright class gives rise to extinguishment, which is neither dark nor bright. 
Idhāvuso, tathāgato ca loke uppanno hoti arahaṁ sammāsambuddho, dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. 
Вот, друзья, в мире рожден Татхагата, архат, всецело просветленный, и наставляет в истине — умиротворяющей, ведущей к ниббане, несущей просветление, провозглашенной Счастливым, — 
Firstly, a Realized One has arisen in the world. He teaches the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. 
Puna caparaṁ, āvuso, tathāgato ca loke uppanno hoti arahaṁ sammāsambuddho, dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. 
И далее, друзья, в мире рожден Татхагата, архат, всецело просветленный, и наставляет в истине — умиротворяющей, ведущей к ниббане, несущей просветление, провозглашенной Счастливым, — 
Furthermore, a Realized One has arisen in the world. 
dhammo ca na desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. Ayañca puggalo majjhimesu janapadesu paccājāto hoti, so ca hoti paññavā ajaḷo aneḷamūgo, paṭibalo subhāsitadubbhāsitānamatthamaññātuṁ. 
и он не наставляет в истине — умиротворяющей, ведущей к ниббане, несущей просветление, провозглашенной Счастливым. Лицо же это вновь рождается в срединных странах, и оно понятливо, неглупо, неглухо и не немо, способное узнать, что сказано хорошо и что сказано плохо. 
so there is no teaching of the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. But a person is reborn in a central country. And they’re wise, bright, clever, and able to distinguish what is well said from what is poorly said. 

dhammaṁ nibbānapattiyā;  ради достижения ниббаны, 
up to ten for attaining extinguishment, 
Idhāvuso, tathāgato ca loke uppanno hoti arahaṁ sammāsambuddho, dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. 
Вот, друзья, в мире рожден Татхагата, архат, всецело просветленный, и наставляет в истине — умиротворяющей, ведущей к ниббане, несущей просветление, провозглашенной Счастливым, — 
Firstly, a Realized One has arisen in the world. He teaches the Dhamma leading to peace, extinguishment, awakening, as proclaimed by the Holy One. 
Puna caparaṁ, āvuso, tathāgato ca loke uppanno hoti arahaṁ sammāsambuddho, dhammo ca desiyati opasamiko parinibbāniko sambodhagāmī sugatappavedito. 
И далее, друзья, в мире рожден Татхагата, архат, всецело просветленный, и наставляет в истине — умиротворяющей, ведущей к ниббане, несущей просветление, провозглашенной Счастливым, — 
Furthermore, a Realized One has arisen in the world. 

“Anātāpī, bhikkhave, bhikkhu anottāpī abhabbo sambodhāya, abhabbo nibbānāya, abhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya.  “Человек, не обладающий рвением, не обеспокоенный [тем, какие плоды приносят злодеяния] – не способен достичь самопробуждения, не способен достичь ниббаны, не способен достичь непревзойдённой защиты от подневольности. 
“Mendicants, without being keen and prudent a mendicant can’t achieve awakening, extinguishment, and the supreme sanctuary from the yoke. 
Ātāpī ca kho, bhikkhave, bhikkhu ottāpī bhabbo sambodhāya, bhabbo nibbānāya, bhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāyā”ti. 
Человек, обладающий рвением и обеспокоенный [тем, какие плоды приносят злодеяния] – способен достичь самопробуждения, способен достичь ниббаны, способен достичь непревзойдённой защиты от подневольности”. 
But if a mendicant is keen and prudent they can achieve awakening, extinguishment, and the supreme sanctuary from the yoke.” 

nibbānogadhagāminaṁ.  Не исходя из имеющихся традиций, 
and because it culminates in extinguishment. 

nibbānogadhagāminaṁ.  Придя на берег ниббаны. 
and because it culminates in extinguishment. 

yāyaṁ nibbedhagāminī;  Это та, что ведёт к проникновению, 
as it leads to penetration, 

Nibbānadhātusutta  Сутта Элемент ниббаны 
Elements of Extinguishment 
“Dvemā, bhikkhave, nibbānadhātuyo. 
“Монахи, есть две эти формы свойства ниббаны. 
“There are, mendicants, these two elements of extinguishment. 
Saupādisesā ca nibbānadhātu, anupādisesā ca nibbānadhātu. 
Свойство ниббаны с остаточным топливом, и свойство ниббаны без остаточного топлива. 
The element of extinguishment with residue, and the element of extinguishment with no residue. 
Katamā ca, bhikkhave, saupādisesā nibbānadhātu? 
И что такое свойство ниббаны с остаточным топливом? 
And what is the element of extinguishment with residue? 
ayaṁ vuccati, bhikkhave, saupādisesā nibbānadhātu. 
называется свойством ниббаны с остаточным топливом. 
is called the element of extinguishment with residue. 
Katamā ca, bhikkhave, anupādisesā nibbānadhātu? 
И что такое свойство ниббаны без остаточного топлива? 
And what is the element of extinguishment with no residue? 
Ayaṁ vuccati, bhikkhave, anupādisesā nibbānadhātu. 
Это называется свойством ниббаны без остаточного топлива”. 
This is called the element of extinguishment with no residue. 
Imā kho, bhikkhave, dve nibbānadhātuyo”ti. 
Вот эти, монахи, два свойства ниббаны. 
These are the two elements of extinguishment.” 
Nibbānadhātū anissitena tādinā; 
Свойства ниббаны того, кто независим, того, кто Таков: 
by the Clear-eyed One, the unattached, the unaffected. 

nibbānasseva santike”ti.  Стоит на пороге ниббаны”. 
and has drawn near to extinguishment.” 

“Tayome, bhikkhave, akusalavitakkā andhakaraṇā acakkhukaraṇā aññāṇakaraṇā paññānirodhikā vighātapakkhikā anibbānasaṁvattanikā.  “Mendicants, these three unskillful thoughts are destroyers of sight, vision, and knowledge. They block wisdom, they’re on the side of distress, and they don’t lead to extinguishment. 
Kāmavitakko, bhikkhave, andhakaraṇo acakkhukaraṇo aññāṇakaraṇo paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko. 
Thoughts of sensuality, 
Byāpādavitakko, bhikkhave, andhakaraṇo acakkhukaraṇo aññāṇakaraṇo paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko. 
malice, 
Vihiṁsāvitakko, bhikkhave, andhakaraṇo acakkhukaraṇo aññāṇakaraṇo paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko. 
and cruelty. 
Ime kho, bhikkhave, tayo akusalavitakkā andhakaraṇā acakkhukaraṇā aññāṇakaraṇā paññānirodhikā vighātapakkhikā anibbānasaṁvattanikā. 
These are the three unskillful thoughts that are destroyers of sight, vision, and knowledge. They block wisdom, they’re on the side of distress, and they don’t lead to extinguishment. 
Tayome, bhikkhave, kusalavitakkā anandhakaraṇā cakkhukaraṇā ñāṇakaraṇā paññāvuddhikā avighātapakkhikā nibbānasaṁvattanikā. 
These three skillful thoughts are creators of sight, vision, and knowledge. They grow wisdom, they’re on the side of solace, and they lead to extinguishment. 
Nekkhammavitakko, bhikkhave, anandhakaraṇo cakkhukaraṇo ñāṇakaraṇo paññāvuddhiko avighātapakkhiko nibbānasaṁvattaniko. 
Thoughts of renunciation, 
Abyāpādavitakko, bhikkhave, anandhakaraṇo cakkhukaraṇo ñāṇakaraṇo paññāvuddhiko avighātapakkhiko nibbānasaṁvattaniko. 
good will, 
Avihiṁsāvitakko, bhikkhave, anandhakaraṇo cakkhukaraṇo ñāṇakaraṇo paññāvuddhiko avighātapakkhiko nibbānasaṁvattaniko. 
and harmlessness. 
Ime kho, bhikkhave, tayo kusalavitakkā anandhakaraṇā cakkhukaraṇā ñāṇakaraṇā paññāvuddhikā avighātapakkhikā nibbānasaṁvattanikā”ti. 
These are the three skillful thoughts that are creators of sight, vision, and knowledge. They grow wisdom, they’re on the side of solace, and they lead to extinguishment.” 

Yāvatā, bhikkhave, dhammā saṅkhatā vā asaṅkhatā vā, virāgo tesaṁ aggamakkhāyati, yadidaṁ madanimmadano pipāsavinayo ālayasamugghāto vaṭṭupacchedo taṇhakkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ.  Fading away is said to be the best of all things whether conditioned or unconditioned. That is, the quelling of vanity, the removing of thirst, the abolishing of clinging, the breaking of the round, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 

Nibbānaṁ adhigantabbaṁ,  extinguishment is realized 

Yañca, bhikkhave, rattiṁ tathāgato anuttaraṁ sammāsambodhiṁ abhisambujjhati, yañca rattiṁ anupādisesāya nibbānadhātuyā parinibbāyati, yaṁ etasmiṁ antare bhāsati lapati niddisati, sabbaṁ taṁ tatheva hoti no aññathā,  From the night when the Realized One understands the supreme perfect awakening until the night he becomes fully extinguished—in the element of extinguishment with no residue—everything he speaks, says, and expresses is real, not otherwise. 
nibbānaṁ akutobhayaṁ. 
extinguishment, fearing nothing from any quarter. 

Nibbānaṁ nibbānato sañjānāti;  Он воспринимает ниббану как ниббану 
They perceive extinguishment as extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato saññatvā nibbānaṁ maññati, nibbānasmiṁ maññati, nibbānato maññati, nibbānaṁ meti maññati, nibbānaṁ abhinandati. 
Восприняв ниббану как ниббану, он измышляет [себя как] ниббану, он измышляет [себя в] ниббане, он измышляет [себя отдельным] от ниббаны, он измышляет ниббану “своим”, он радуется ниббане. 
Having perceived extinguishment as extinguishment, they conceive it to be extinguishment, they conceive it in extinguishment, they conceive it as extinguishment, they conceive that ‘extinguishment is mine’, they approve extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhijānāti; 
Восприняв ниббану как ниббану, он измышляет [себя как] ниббану, он измышляет [себя в] ниббане, он измышляет [себя отдельным] от ниббаны, он измышляет ниббану “своим”, он радуется ниббане. 
They directly know extinguishment as extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ mā maññi, nibbānasmiṁ mā maññi, nibbānato mā maññi, nibbānaṁ meti mā maññi, nibbānaṁ mābhinandi. 
И почему? 
Having directly known extinguishment as extinguishment, let them not conceive it to be extinguishment, let them not conceive it in extinguishment, let them not conceive it as extinguishment, let them not conceive that ‘extinguishment is mine’, let them not approve extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhijānāti; 
They directly know extinguishment as extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati. 
Having directly known extinguishment as extinguishment, they do not conceive it to be extinguishment, they do not conceive it in extinguishment, they do not conceive it as extinguishment, they do not conceive that ‘extinguishment is mine’, they do not approve extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhijānāti; 
They directly know extinguishment as extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati. 
Having directly known extinguishment as extinguishment, they do not conceive it to be extinguishment, they do not conceive it in extinguishment, they do not conceive it as extinguishment, they do not conceive that ‘extinguishment is mine’, they do not approve extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhijānāti; 
They directly know extinguishment as extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati. 
Having directly known extinguishment as extinguishment, they do not conceive it to be extinguishment, they do not conceive it in extinguishment, they do not conceive it as extinguishment, they do not conceive that ‘extinguishment is mine’, they do not approve extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhijānāti; 
They directly know extinguishment as extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati. 
Having directly known extinguishment as extinguishment, they do not conceive it to be extinguishment, they do not conceive it in extinguishment, they do not conceive it as extinguishment, they do not conceive that ‘extinguishment is mine’, they do not approve extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhijānāti; 
He directly knows extinguishment as extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati. 
Having directly known extinguishment as extinguishment, he does not conceive it to be extinguishment, he does not conceive it in extinguishment, he does not conceive it as extinguishment, he does not conceive that ‘extinguishment is mine’, he does not approve extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhijānāti; 
He directly knows extinguishment as extinguishment. 
nibbānaṁ nibbānato abhiññāya nibbānaṁ na maññati, nibbānasmiṁ na maññati, nibbānato na maññati, nibbānaṁ meti na maññati, nibbānaṁ nābhinandati. 
Having directly known extinguishment as extinguishment, he does not conceive it to be extinguishment, he does not conceive it in extinguishment, he does not conceive it as extinguishment, he does not conceive that ‘extinguishment is mine’, he does not approve extinguishment. 

Lobhassa ca pahānāya dosassa ca pahānāya atthi majjhimā paṭipadā cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati.  Существует Срединный путь для оставления жажды и злобы, который даёт видение, даёт знание, ведёт к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
There is a middle way of practice for giving up greed and hate. It gives vision and knowledge, and leads to peace, direct knowledge, awakening, and extinguishment. 
Katamā ca sā, āvuso, majjhimā paṭipadā cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati? 
И что это за Срединный путь? 
And what is that middle way of practice? 
Ayaṁ kho sā, āvuso, majjhimā paṭipadā cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
Таков Срединный путь для оставления жажды и злобы, который даёт видение, даёт знание, ведёт к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
This is that middle way of practice, which gives vision and knowledge, and leads to peace, direct knowledge, awakening, and extinguishment. 
Madassa ca pahānāya pamādassa ca pahānāya atthi majjhimā paṭipadā cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
Существует Срединный путь для оставления тщеславия и небрежности, который даёт видение, даёт знание, ведёт к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
There is a middle way of practice for giving up vanity and negligence. It gives vision and knowledge, and leads to peace, direct knowledge, awakening, and extinguishment. 
Katamā ca sā, āvuso, majjhimā paṭipadā cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati? 
И что это за Срединный путь? 
And what is that middle way of practice? 
Ayaṁ kho sā, āvuso, majjhimā paṭipadā cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattatī”ti. 
Таков Срединный путь для оставления жажды и злобы, который даёт видение, даёт знание, ведёт к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
This is that middle way of practice, which gives vision and knowledge, and leads to peace, direct knowledge, awakening, and extinguishment.” 

5. Parinibbānapariyāya  5. Путь погашения 
5. The Exposition by Extinguishment 
Evameva kho, cunda, vihiṁsakassa purisapuggalassa avihiṁsā hoti parinibbānāya, pāṇātipātissa purisapuggalassa pāṇātipātā veramaṇī hoti parinibbānāya. 
Точно также: тот, кто жесток, имеет не-жестокость, посредством которой он гасит [жестокость]. Тот, кто убивает живых существ, имеет воздержание от убийства живых существ, посредством которого он гасит [убийство]. … 
In the same way, a cruel individual extinguishes it by not being cruel. An individual who kills extinguishes it by not killing. … 
Adinnādāyissa purisapuggalassa adinnādānā veramaṇī hoti parinibbānāya. 
 
 
Abrahmacārissa purisapuggalassa abrahmacariyā veramaṇī hoti parinibbānāya. 
 
 
Musāvādissa purisapuggalassa musāvādā veramaṇī hoti parinibbānāya. 
 
 
Pisuṇavācassa purisapuggalassa pisuṇāya vācāya veramaṇī hoti parinibbānāya. 
 
 
Pharusavācassa purisapuggalassa pharusāya vācāya veramaṇī hoti parinibbānāya. 
 
 
Samphappalāpissa purisapuggalassa samphappalāpā veramaṇī hoti parinibbānāya. 
 
 
Abhijjhālussa purisapuggalassa anabhijjhā hoti parinibbānāya. 
 
 
Byāpannacittassa purisapuggalassa abyāpādo hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchādiṭṭhissa purisapuggalassa sammādiṭṭhi hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchāsaṅkappassa purisapuggalassa sammāsaṅkappo hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchāvācassa purisapuggalassa sammāvācā hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchākammantassa purisapuggalassa sammākammanto hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchāājīvassa purisapuggalassa sammāājīvo hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchāvāyāmassa purisapuggalassa sammāvāyāmo hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchāsatissa purisapuggalassa sammāsati hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchāsamādhissa purisapuggalassa sammāsamādhi hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchāñāṇissa purisapuggalassa sammāñāṇaṁ hoti parinibbānāya. 
 
 
Micchāvimuttissa purisapuggalassa sammāvimutti hoti parinibbānāya. 
 
 
Thinamiddhapariyuṭṭhitassa purisapuggalassa vigatathinamiddhatā hoti parinibbānāya. 
 
 
Uddhatassa purisapuggalassa anuddhaccaṁ hoti parinibbānāya. 
 
 
Vicikicchissa purisapuggalassa tiṇṇavicikicchatā hoti parinibbānāya. 
 
 
Kodhanassa purisapuggalassa akkodho hoti parinibbānāya. 
 
 
Upanāhissa purisapuggalassa anupanāho hoti parinibbānāya. 
 
 
Makkhissa purisapuggalassa amakkho hoti parinibbānāya. 
 
 
Paḷāsissa purisapuggalassa apaḷāso hoti parinibbānāya. 
 
 
Issukissa purisapuggalassa anissukitā hoti parinibbānāya. 
 
 
Maccharissa purisapuggalassa amacchariyaṁ hoti parinibbānāya. 
 
 
Saṭhassa purisapuggalassa asāṭheyyaṁ hoti parinibbānāya. 
 
 
Māyāvissa purisapuggalassa amāyā hoti parinibbānāya. 
 
 
Thaddhassa purisapuggalassa atthaddhiyaṁ hoti parinibbānāya. 
 
 
Atimānissa purisapuggalassa anatimāno hoti parinibbānāya. 
 
 
Dubbacassa purisapuggalassa sovacassatā hoti parinibbānāya. 
 
 
Pāpamittassa purisapuggalassa kalyāṇamittatā hoti parinibbānāya. 
 
 
Pamattassa purisapuggalassa appamādo hoti parinibbānāya. 
 
 
Assaddhassa purisapuggalassa saddhā hoti parinibbānāya. 
 
 
Ahirikassa purisapuggalassa hirī hoti parinibbānāya. 
 
 
Anottāpissa purisapuggalassa ottappaṁ hoti parinibbānāya. 
 
 
Appassutassa purisapuggalassa bāhusaccaṁ hoti parinibbānāya. 
 
 
Kusītassa purisapuggalassa vīriyārambho hoti parinibbānāya. 
 
 
Muṭṭhassatissa purisapuggalassa upaṭṭhitassatitā hoti parinibbānāya. 
 
 
Duppaññassa purisapuggalassa paññāsampadā hoti parinibbānāya. 
 
 
Sandiṭṭhiparāmāsiādhānaggāhiduppaṭinissaggissa purisapuggalassa asandiṭṭhiparāmāsianādhānaggāhisuppaṭinissaggitā hoti parinibbānāya. 
Тот, кто придерживается своих собственных воззрений, прочно за них держится, и оставляет их с трудом, имеет не-приверженность к собственным воззрениям, отсутствие прочного их удержания, лёгкость их оставления, посредством чего он гасит это. 
An individual who is attached to their own views, holding them tight, and refusing to let go, extinguishes it by not being attached to their own views, not holding them tight, but letting them go easily. 
Iti kho, cunda, desito mayā sallekhapariyāyo, desito cittuppādapariyāyo, desito parikkamanapariyāyo, desito uparibhāgapariyāyo, desito parinibbānapariyāyo. 
Так, Чунда, я научил пути стирания, я научил пути склонения ума, я научил пути избегания, я научил пути, ведущему ввысь, я научил пути погашения. 
So, Cunda, I’ve taught the expositions by way of self-effacement, arising of thought, bypassing, going up, and extinguishing. 

“Ekāyano ayaṁ, bhikkhave, maggo sattānaṁ visuddhiyā, sokaparidevānaṁ samatikkamāya, dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya, ñāyassa adhigamāya, nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ cattāro satipaṭṭhānā.  – Монахи, это прямой путь, ведущий к очищению существ, к устранению печали и стенания, к исчезновению боли и грусти, к достижению истинного пути, к реализации ниббаны – то есть, четыре основы осознанности. 
“Mendicants, the four kinds of mindfulness meditation are the path to convergence. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 
‘Ekāyano ayaṁ, bhikkhave, maggo sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya yadidaṁ cattāro satipaṭṭhānā’ti. 
“Монахи, это прямой путь, ведущий к очищению существ, к устранению печали и стенания, к исчезновению боли и грусти, к достижению истинного пути, к реализации ниббаны – то есть, четыре основы осознанности”. 
‘The four kinds of mindfulness meditation are the path to convergence. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment.’ 

Nibbānañcāhaṁ, sāriputta, pajānāmi, nibbānagāmiñca maggaṁ, nibbānagāminiñca paṭipadaṁ;  Я понимаю ниббану, а также путь, ведущий к ниббане. 
And I understand extinguishment, and the path and practice that leads to extinguishment. 

So ca kho attabyābādhāyapi saṁvattati, parabyābādhāyapi saṁvattati, ubhayabyābādhāyapi saṁvattati, paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko’.  Она ведёт к моей собственной болезненности, к болезненности других, болезненности моей и других. Она препятствует мудрости, создаёт сложности, уводит от ниббаны”. 
It leads to hurting myself, hurting others, and hurting both. It blocks wisdom, it’s on the side of distress, and it doesn’t lead to extinguishment.’ 
‘paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko’tipi me, bhikkhave, paṭisañcikkhato abbhatthaṁ gacchati. 
Когда я обдумал: “Она препятствует мудрости, создаёт сложности, уводит от ниббаны”, эта мысль утихла во мне. 
When I reflected that it blocks wisdom, it’s on the side of distress, and it doesn’t lead to extinguishment, it went away. 
So ca kho attabyābādhāyapi saṁvattati, parabyābādhāyapi saṁvattati, ubhayabyābādhāyapi saṁvattati, paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko’. 
Она ведёт к моей собственной болезненности, Она ведёт болезненности других, она ведёт болезненности моей и других. Она препятствует мудрости, создаёт сложности, уводит от ниббаны”. 
It leads to hurting myself, hurting others, and hurting both. It blocks wisdom, it’s on the side of distress, and it doesn’t lead to extinguishment.’ 
‘paññānirodhiko vighātapakkhiko anibbānasaṁvattaniko’tipi me, bhikkhave, paṭisañcikkhato abbhatthaṁ gacchati. 
Когда я обдумал: “Она препятствует мудрости, создаёт сложности, уводит от ниббаны”, эта мысль утихла во мне. 
When I reflected that it blocks wisdom, it’s on the side of distress, and it doesn’t lead to extinguishment, it went away. 
So ca kho nevattabyābādhāya saṁvattati, na parabyābādhāya saṁvattati, na ubhayabyābādhāya saṁvattati, paññāvuddhiko avighātapakkhiko nibbānasaṁvattaniko’. 
Она не ведёт к моей собственной болезненности, болезненности других, болезненности моей и других. Она способствует мудрости, не создаёт сложностей, ведёт к ниббане. 
It doesn’t lead to hurting myself, hurting others, or hurting both. It nourishes wisdom, it’s on the side of freedom from distress, and it leads to extinguishment.’ 
So ca kho nevattabyābādhāya saṁvattati, na parabyābādhāya saṁvattati, na ubhayabyābādhāya saṁvattati, paññāvuddhiko avighātapakkhiko nibbānasaṁvattaniko’. 
Она не ведёт к моей собственной болезненности, болезненности других, болезненности моей и других. Она способствует мудрости, не создаёт сложностей, ведёт к ниббане. 
It doesn’t lead to hurting myself, hurting others, or hurting both. It nourishes wisdom, it’s on the side of freedom from distress, and it leads to extinguishment.’ 

So suṇāti tathāgatassa vā tathāgatasāvakassa vā sabbesaṁ diṭṭhiṭṭhānādhiṭṭhānapariyuṭṭhānābhinivesānusayānaṁ samugghātāya sabbasaṅkhārasamathāya sabbūpadhipaṭinissaggāya taṇhākkhayāya virāgāya nirodhāya nibbānāya dhammaṁ desentassa.  И он слышит, как Татхагата или ученик Татхагаты обучают Дхамме ради уничтожения всех позиций [для воззрений], [всех] решимостей, одержимостей, приверженностей, скрытых склонностей ради успокоения всех формаций, ради оставления всех привязанностей, ради уничтожения жажды, ради бесстрастия, прекращения, ниббаны. 
They hear the Realized One or their disciple teaching Dhamma for the uprooting of all grounds, fixations, obsessions, insistences, and underlying tendencies regarding views; for the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 
So suṇāti tathāgatassa vā tathāgatasāvakassa vā sabbesaṁ diṭṭhiṭṭhānādhiṭṭhānapariyuṭṭhānābhinivesānusayānaṁ samugghātāya sabbasaṅkhārasamathāya sabbūpadhipaṭinissaggāya taṇhākkhayāya virāgāya nirodhāya nibbānāya dhammaṁ desentassa. 
И он слышит, как Татхагата или ученик Татхагаты обучают Дхамме ради уничтожения всех позиций [для воззрений], [всех] решимостей, одержимостей, приверженностей, скрытых склонностей ради успокоения всех формаций, ради оставления всех привязанностей, ради уничтожения жажды, ради бесстрастия, прекращения, ниббаны. 
They hear the Realized One or their disciple teaching Dhamma for the uprooting of all grounds, fixations, obsessions, insistences, and underlying tendencies regarding views; for the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 

“Anupādāparinibbānatthaṁ kho, āvuso, bhagavati brahmacariyaṁ vussatī”ti.  – Друг, святая жизнь [под учительством] Благословенного ведётся ради окончательной ниббаны без цепляния. 
“The purpose of leading the spiritual life under the Buddha is extinguishment by not grasping.” 
“Kiṁ nu kho, āvuso, sīlavisuddhi anupādāparinibbānan”ti? 
– Но, друг, является ли очищение нравственности окончательной ниббаной без цепляния? 
“Reverend, is purification of ethics extinguishment by not grasping?” 
“Kiṁ panāvuso, cittavisuddhi anupādāparinibbānan”ti? 
 
“Is purification of mind … 
“Kiṁ nu kho, āvuso, diṭṭhivisuddhi anupādāparinibbānan”ti? 
 
purification of view … 
“Kiṁ panāvuso, kaṅkhāvitaraṇavisuddhi anupādāparinibbānan”ti? 
 
purification by traversing doubt … 
“Kiṁ nu kho, āvuso, maggāmaggañāṇadassanavisuddhi anupādāparinibbānan”ti? 
 
purification of knowledge and vision of what is the path and what is not the path … 
“Kiṁ panāvuso, paṭipadāñāṇadassanavisuddhi anupādāparinibbānan”ti? 
 
purification of knowledge and vision of the practice … 
“Kiṁ nu kho, āvuso, ñāṇadassanavisuddhi anupādāparinibbānan”ti? 
Но, друг, является ли очищение знанием и видением окончательной ниббаной без цепляния? 
Is purification of knowledge and vision extinguishment by not grasping?” 
“Kiṁ panāvuso, aññatra imehi dhammehi anupādāparinibbānan”ti? 
– Но, друг, достигается ли без этих состояний окончательная ниббана без цепляния? 
“Then is extinguishment by not grasping something apart from these things?” 
“‘Kiṁ nu kho, āvuso, sīlavisuddhi anupādāparinibbānan’ti iti puṭṭho samāno ‘no hidaṁ, āvuso’ti vadesi. 
– Будучи спрошенным: “Но, друг, является ли очищение нравственности окончательной ниббаной без цепляния… достигается ли без этих состояний окончательная ниббана без цепляния?” – ты ответил: “Нет, друг”. 
“When asked each of these questions, you answered, ‘Certainly not.’ 
‘Kiṁ panāvuso, cittavisuddhi anupādāparinibbānan’ti iti puṭṭho samāno ‘no hidaṁ, āvuso’ti vadesi. 
 
 
‘Kiṁ nu kho, āvuso, diṭṭhivisuddhi anupādāparinibbānan’ti …pe… 
 
 
‘kiṁ nu kho, āvuso, ñāṇadassanavisuddhi anupādāparinibbānan’ti iti puṭṭho samāno ‘no hidaṁ, āvuso’ti vadesi. 
 
 
‘Kiṁ panāvuso, aññatra imehi dhammehi anupādāparinibbānan’ti iti puṭṭho samāno ‘no hidaṁ, āvuso’ti vadesi. 
 
 
“Sīlavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya. 
– Друг, если бы Благословенный описывал очищение нравственности как окончательную ниббану без цепляния, то тогда он бы описывал то, что всё ещё сопровождается цеплянием, как окончательную ниббану без цепляния.… 
“If the Buddha had declared purification of ethics to be extinguishment by not grasping, he would have declared that which has fuel for grasping to be extinguishment by not grasping. 
Cittavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya. 
Если бы Благословенный описывал очищение ума… 
If the Buddha had declared purification of mind … 
Diṭṭhivisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya. 
очищение ума… 
purification of view … 
Kaṅkhāvitaraṇavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya. 
очищение воззрения… 
purification by traversing doubt … 
Maggāmaggañāṇadassanavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya. 
очищение преодолением сомнения… 
purification of knowledge and vision of what is the path and what is not the path … 
Paṭipadāñāṇadassanavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya. 
очищение знанием и видением того, что является путём, и того, что им не является 
purification of knowledge and vision of the practice … 
Ñāṇadassanavisuddhiñce, āvuso, bhagavā anupādāparinibbānaṁ paññapeyya, saupādānaṁyeva samānaṁ anupādāparinibbānaṁ paññapeyya. 
Если бы Благословенный описывал очищение знанием и видением как окончательную ниббану без цепляния, то тогда он бы описывал то, что всё ещё сопровождается цеплянием, как окончательную ниббану без цепляния 
If the Buddha had declared purification of knowledge and vision to be extinguishment by not grasping, he would have declared that which has fuel for grasping to be extinguishment by not grasping. 
Aññatra ce, āvuso, imehi dhammehi anupādāparinibbānaṁ abhavissa, puthujjano parinibbāyeyya. 
А если бы окончательная ниббана без цепляния достигалась без этих состояний, то тогда и обычный заурядный человек достигал бы окончательной ниббаны, 
But if extinguishment by not grasping was something apart from these things, an ordinary person would become extinguished. 
“Evameva kho, āvuso, sīlavisuddhi yāvadeva cittavisuddhatthā, cittavisuddhi yāvadeva diṭṭhivisuddhatthā, diṭṭhivisuddhi yāvadeva kaṅkhāvitaraṇavisuddhatthā, kaṅkhāvitaraṇavisuddhi yāvadeva maggāmaggañāṇadassanavisuddhatthā, maggāmaggañāṇadassanavisuddhi yāvadeva paṭipadāñāṇadassanavisuddhatthā, paṭipadāñāṇadassanavisuddhi yāvadeva ñāṇadassanavisuddhatthā, ñāṇadassanavisuddhi yāvadeva anupādāparinibbānatthā. 
– Точно также, друг, очищение нравственности [необходимо] ради очищения ума. Очищение ума – ради очищения воззрения. Очищение воззрения – ради очищения преодолением сомнения. Очищение преодолением сомнения – ради очищения знанием и видением того, что является путём, и того, что им не является. Очищение знанием и видением того, что является путём, и того, что им не является – ради очищения знанием и видением пути. Очищение знанием и видением пути – ради очищения знанием и видением. Очищение знанием и видением – ради достижения окончательной ниббаны без цепляния. 
“In the same way, reverend, purification of ethics is only for the sake of purification of mind. Purification of mind is only for the sake of purification of view. Purification of view is only for the sake of purification by traversing doubt. Purification by traversing doubt is only for the sake of purification of knowledge and vision of what is the path and what is not the path. Purification of knowledge and vision of what is the path and what is not the path is only for the sake of purification of knowledge and vision of the practice. Purification of knowledge and vision of the practice is only for the sake of purification of knowledge and vision. Purification of knowledge and vision is only for the sake of extinguishment by not grasping. 
Anupādāparinibbānatthaṁ kho, āvuso, bhagavati brahmacariyaṁ vussatī”ti. 
Именно ради окончательной ниббаны без цепляния ведётся святая жизнь [под учительством] Благословенного 
The spiritual life is lived under the Buddha for the sake of extinguishment by not grasping.” 

Idha, bhikkhave, ekacco attanā jātidhammo samāno jātidhamme ādīnavaṁ viditvā ajātaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati, attanā jarādhammo samāno jarādhamme ādīnavaṁ viditvā ajaraṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati, attanā byādhidhammo samāno byādhidhamme ādīnavaṁ viditvā abyādhiṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati, attanā maraṇadhammo samāno maraṇadhamme ādīnavaṁ viditvā amataṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati, attanā sokadhammo samāno sokadhamme ādīnavaṁ viditvā asokaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati, attanā saṅkilesadhammo samāno saṅkilesadhamme ādīnavaṁ viditvā asaṅkiliṭṭhaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesati.  Вот некий человек будучи сам подвержен рождению, поняв опасность в том, что подвержено рождению, ищет нерождённую наивысшую защиту от подневольности – ниббану. Будучи сам подвержен старению, поняв опасность в том, что подвержено старению, он ищет нестареющую наивысшую защиту от подневольности – ниббану. Будучи сам подвержен болезни, поняв опасность в том, что подвержено болезни, он ищет неболеющую наивысшую защиту от подневольности – ниббану. Будучи сам подвержен смерти, поняв опасность в том, что подвержено смерти, он ищет бессмертную наивысшую защиту от подневольности – ниббану. Будучи сам подвержен печали, поняв опасность в том, что подвержено печали, он ищет беспечальную наивысшую защиту от подневольности – ниббану. Будучи сам подвержен загрязнениям, поняв опасность в том, что подвержено загрязнениям, он ищет незагрязнённую наивысшую защиту от подневольности – ниббану. 
It’s when someone who is themselves liable to be reborn, understanding the drawbacks in being liable to be reborn, seeks that which is free of rebirth, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment. Themselves liable to grow old, fall sick, die, sorrow, and become corrupted, understanding the drawbacks in these things, they seek that which is free of old age, sickness, death, sorrow, and corruption, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment. 
Yannūnāhaṁ attanā jātidhammo samāno jātidhamme ādīnavaṁ viditvā ajātaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyeseyyaṁ, attanā jarādhammo samāno jarādhamme ādīnavaṁ viditvā ajaraṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyeseyyaṁ, attanā byādhidhammo samāno byādhidhamme ādīnavaṁ viditvā abyādhiṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyeseyyaṁ, attanā maraṇadhammo samāno maraṇadhamme ādīnavaṁ viditvā amataṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyeseyyaṁ, attanā sokadhammo samāno sokadhamme ādīnavaṁ viditvā asokaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyeseyyaṁ, attanā saṅkilesadhammo samāno saṅkilesadhamme ādīnavaṁ viditvā asaṅkiliṭṭhaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyeseyyan’ti. 
Что, если я, будучи сам подвержен рождению, поняв опасность в том, что подвержено рождению, буду искать нерождённую наивысшую защиту от подневольности – ниббану? Что, если я, будучи сам подвержен старению… загрязнению, поняв опасность в том, что подвержено загрязнению, буду искать нестареющую, неболеющую, бессмертную, беспечальную, незагрязнённую наивысшую защиту от подневольности – ниббану?” 
Why don’t I seek that which is free of rebirth, old age, sickness, death, sorrow, and corruption, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment?’ 
‘nāyaṁ dhammo nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva ākiñcaññāyatanūpapattiyā’ti. 
“Эта Дхамма не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, но [ведёт только] к перерождению в сфере отсутствия всего”. 
‘This teaching doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the dimension of nothingness.’ 
‘nāyaṁ dhammo nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva nevasaññānāsaññāyatanūpapattiyā’ti. 
“Эта Дхамма не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, но [ведёт только] к перерождению в сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия”. 
‘This teaching doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the dimension of neither perception nor non-perception.’ 
So kho ahaṁ, bhikkhave, attanā jātidhammo samāno jātidhamme ādīnavaṁ viditvā ajātaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesamāno ajātaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁ, attanā jarādhammo samāno jarādhamme ādīnavaṁ viditvā ajaraṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesamāno ajaraṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁ, attanā byādhidhammo samāno byādhidhamme ādīnavaṁ viditvā abyādhiṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesamāno abyādhiṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁ, attanā maraṇadhammo samāno maraṇadhamme ādīnavaṁ viditvā amataṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁ, attanā sokadhammo samāno sokadhamme ādīnavaṁ viditvā asokaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁ, attanā saṅkilesadhammo samāno saṅkilesadhamme ādīnavaṁ viditvā asaṅkiliṭṭhaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesamāno asaṅkiliṭṭhaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁ. 
И затем, монахи, будучи сам подвержен рождению, поняв опасность в том, что подвержено рождению, ища нерождённую защиту от подневольности, ниббану, я достиг нерождённой защиты от подневольности, ниббаны. Будучи сам подвержен старению… болезни… смерти… печали… загрязнению, поняв опасность в том, что подвержено загрязнению, ища незагрязнённую защиту от подневольности, ниббану, я достиг незагрязнённой защиты от подневольности, ниббаны. 
And so, being myself liable to be reborn, understanding the drawbacks in being liable to be reborn, I sought that which is free of rebirth, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment—and I found it. Being myself liable to grow old, fall sick, die, sorrow, and become corrupted, understanding the drawbacks in these things, I sought that which is free of old age, sickness, death, sorrow, and corruption, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment—and I found it. 
Idampi kho ṭhānaṁ duddasaṁ yadidaṁ—sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ. 
И эту истину [ему] также трудно узреть, то есть, успокоение всех формаций, оставление всех обретений, уничтожение жажды, бесстрастие, прекращение, ниббану. 
It’s also hard for them to see this topic; that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 
Atha kho, bhikkhave, pañcavaggiyā bhikkhū mayā evaṁ ovadiyamānā evaṁ anusāsiyamānā attanā jātidhammā samānā jātidhamme ādīnavaṁ viditvā ajātaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesamānā ajātaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁsu, attanā jarādhammā samānā jarādhamme ādīnavaṁ viditvā ajaraṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesamānā ajaraṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁsu, attanā byādhidhammā samānā …pe… attanā maraṇadhammā samānā … attanā sokadhammā samānā … attanā saṅkilesadhammā samānā saṅkilesadhamme ādīnavaṁ viditvā asaṅkiliṭṭhaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ pariyesamānā asaṅkiliṭṭhaṁ anuttaraṁ yogakkhemaṁ nibbānaṁ ajjhagamaṁsu. 
И затем монахи из группы пяти, будучи обучены и наставлены мной, будучи сами подвержены рождению, поняв опасность в том, что подвержено рождению, ища нерождённую защиту от подневольности, ниббану, достигли нерождённой защиты от подневольности, ниббаны. Будучи сами подвержены старению, болезни, смерти, печали, и загрязнению, поняв опасность в том, что подвержено старению, болезни, смерти, печали, и загрязнению, ища нестареющую… незапятнанную защиту от подневольности, ниббану, они достигли нестареющей… незапятнанной защиты от подневольности, ниббаны. 
As the group of five mendicants were being advised and instructed by me like this, being themselves liable to be reborn, understanding the drawbacks in being liable to be reborn, they sought that which is free of rebirth, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment—and they found it. Being themselves liable to grow old, fall sick, die, sorrow, and become corrupted, understanding the drawbacks in these things, they sought that which is free of old age, sickness, death, sorrow, and corruption, the supreme sanctuary from the yoke, extinguishment—and they found it. 

khemaṁ nibbānapattiyā.  Ниббаны чтоб сохранности достигнуть. 
for finding the sanctuary, extinguishment. 

buddho so bhagavā bodhāya dhammaṁ deseti, danto so bhagavā damathāya dhammaṁ deseti, santo so bhagavā samathāya dhammaṁ deseti, tiṇṇo so bhagavā taraṇāya dhammaṁ deseti, parinibbuto so bhagavā parinibbānāya dhammaṁ desetī”ti.  “Благословенный – просветлённый и обучает Дхамме ради просветления. Благословенный – укрощённый и обучает Дхамме ради укрощения себя. Благословенный находится в покое и обучает Дхамме ради покоя. Благословенный пересёк [сансару] и обучает Дхамме ради пересечения. Благословенный достиг ниббаны и обучает Дхамме ради достижения ниббаны”. 
‘The Blessed One is awakened, tamed, serene, crossed over, and quenched. And he teaches Dhamma for awakening, self-control, serenity, crossing over, and extinguishment.’” 

‘nāyaṁ dhammo nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva ākiñcaññāyatanūpapattiyā’ti.  Эта Дхамма не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, но [ведёт только] к перерождению в сфере отсутствия всего”. 
‘This teaching doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the dimension of nothingness.’ 
‘nāyaṁ dhammo nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva nevasaññānāsaññāyatanūpapattiyā’ti. 
“Эта Дхамма не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, но [ведёт только] к перерождению в сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия”. 
‘This teaching doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the dimension of neither perception nor non-perception.’ 

“Vimuttiyā kho, āvuso visākha, nibbānaṁ paṭibhāgo”ti.  – Ниббана – обратная сторона освобождения. 
“Extinguishment.” 
“Nibbānassa panāyye, kiṁ paṭibhāgo”ti? 
– Что является обратной стороной ниббаны? 
“What is the counterpart of extinguishment?” 
Nibbānogadhañhi, āvuso visākha, brahmacariyaṁ, nibbānaparāyanaṁ nibbānapariyosānaṁ. 
Ведь святая жизнь, друг Висакха, основывается на ниббане, завершается в ниббане, заканчивается в ниббане.  
For extinguishment is the culmination, destination, and end of the spiritual life. 

Yāva supaññattā cime, bhante, bhagavatā cattāro satipaṭṭhānā sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya.  как хорошо Благословенный провозгласил четыре основы осознанности – ради очищения существ, ради преодоления печали и стенания, ради исчезновения боли и грусти, ради достижения истинного пути, ради осуществления ниббаны. 
How well described by the Buddha are the four kinds of mindfulness meditation! They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 

Na hetaṁ, mālukyaputta, atthasaṁhitaṁ na ādibrahmacariyakaṁ na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati.  Потому что это не полезно, не относится к основам святой жизни, не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
Because they aren’t beneficial or relevant to the fundamentals of the spiritual life. They don’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Etañhi, mālukyaputta, atthasaṁhitaṁ etaṁ ādibrahmacariyakaṁ nibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
Потому что это полезно, это относится к основам святой жизни, ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
Because they are beneficial and relevant to the fundamentals of the spiritual life. They lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 

‘etaṁ santaṁ etaṁ paṇītaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānan’ti.  “Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех привязанностей, уничтожение жажды, бесстрастие, прекращение, ниббана”. 
‘This is peaceful; this is sublime—that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment.’ 

“‘Sassato loko’ti kho, vaccha, diṭṭhigatametaṁ diṭṭhigahanaṁ diṭṭhikantāro diṭṭhivisūkaṁ diṭṭhivipphanditaṁ diṭṭhisaṁyojanaṁ sadukkhaṁ savighātaṁ saupāyāsaṁ sapariḷāhaṁ, na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati.  “Ваччха, концептуальное воззрение о том, что мир вечен, является чащей воззрений, глухоманью воззрений, искривлением воззрений, колебанием воззрений, путами воззрений. Оно осаждено страданием, досадой, отчаянием, взбудораженностью. Оно не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
“Each of these ten convictions is the thicket of views, the desert of views, the twist of views, the dodge of views, the fetter of views. They’re beset with suffering, distress, anguish, and fever. They don’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
‘neva hoti na na hoti tathāgato paraṁ maraṇā’ti kho, vaccha, diṭṭhigatametaṁ diṭṭhigahanaṁ diṭṭhikantāro diṭṭhivisūkaṁ diṭṭhivipphanditaṁ diṭṭhisaṁyojanaṁ sadukkhaṁ savighātaṁ saupāyāsaṁ sapariḷāhaṁ, na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati. 
 
 

Seyyathāpi, bho gotama, gaṅgā nadī samuddaninnā samuddapoṇā samuddapabbhārā samuddaṁ āhacca tiṭṭhati, evamevāyaṁ bhoto gotamassa parisā sagahaṭṭhapabbajitā nibbānaninnā nibbānapoṇā nibbānapabbhārā nibbānaṁ āhacca tiṭṭhati.  Подобно тому, как река Ганга склоняется к морю, направляется к морю, течёт к морю и достигает моря, точно также собрание господина Готамы с его ушедшими в бездомную жизнь, а также домохозяевами, склоняется к ниббане, направляется к ниббане, течёт к ниббане, и достигает ниббаны. 
Just as the Ganges river slants, slopes, and inclines towards the ocean, and keeps pushing into the ocean, in the same way Mister Gotama’s assembly—with both laypeople and renunciates—slants, slopes, and inclines towards extinguishment, and keeps pushing into extinguishment. 

nibbānaṁ paramaṁ sukhaṁ;  Ниббана – высочайшее блаженство, 
extinguishment, the ultimate happiness. 
‘ārogyaparamā lābhā, nibbānaṁ paramaṁ sukhan’ti. 
“Величественней обретений всех – здоровье, Ниббана – высочайшее блаженство”. 
‘Freedom from disease is the ultimate blessing; extinguishment, the ultimate happiness.’ 
‘ārogyaparamā lābhā, nibbānaṁ paramaṁ sukhan’ti; 
“Величественней обретений всех – здоровье, Ниббана – высочайшее блаженство”. 
‘Freedom from disease is the ultimate blessing; extinguishment, the ultimate happiness.’ 
‘ārogyaparamā lābhā, nibbānaṁ paramaṁ sukhan’ti, katamaṁ taṁ ārogyaṁ, katamaṁ taṁ nibbānan”ti? 
что они имели в виду под здоровьем, что они имели в виду под ниббаной?” 
what is that freedom from disease? And what is that extinguishment?” 
“idantaṁ, bho gotama, ārogyaṁ, idantaṁ nibbānaṁ. 
“Вот оно, это здоровье, господин Готама. Вот она, эта ниббана. 
“This is that freedom from disease, Mister Gotama, this is that extinguishment! 
“Evameva kho, māgaṇḍiya, aññatitthiyā paribbājakā andhā acakkhukā ajānantā ārogyaṁ, apassantā nibbānaṁ, atha ca panimaṁ gāthaṁ bhāsanti: 
“Точно также, Магандия, странники-приверженцы других учений слепы и незрячи. Они не знают здоровья, они не видят ниббаны, но всё же они произносят эту строфу: 
“In the same way, the wanderers of other religions are blind and sightless. Not knowing freedom from disease and not seeing extinguishment, they still recite this verse: 
‘ārogyaparamā lābhā, nibbānaṁ paramaṁ sukhan’ti. 
“Величественней обретений всех – здоровье, Ниббана – высочайшее блаженство”. 
‘Freedom from disease is the ultimate blessing; extinguishment, the ultimate happiness.’ 
nibbānaṁ paramaṁ sukhaṁ; 
Ниббана – высочайшее блаженство, 
extinguishment, the ultimate happiness. 
‘idantaṁ, bho gotama, ārogyaṁ, idantaṁ nibbānan’ti vadesi. 
“Вот оно, это здоровье, господин Готама. Вот она, эта ниббана”. 
‘This is that freedom from disease, this is that extinguishment!’ 
Tañhi te, māgaṇḍiya, ariyaṁ cakkhuṁ natthi yena tvaṁ ariyena cakkhunā ārogyaṁ jāneyyāsi, nibbānaṁ passeyyāsī”ti. 
У тебя нет благородного видения, Магандия, посредством которого ты мог бы знать здоровье и видеть ниббану”. 
Māgaṇḍiya, you don’t have the noble vision by which you might know freedom from disease and see extinguishment.” 
Pahoti me bhavaṁ gotamo tathā dhammaṁ desetuṁ yathāhaṁ ārogyaṁ jāneyyaṁ, nibbānaṁ passeyyan”ti. 
“Почтенный Готама сможет научить меня Дхамме так, чтобы я смог узнать здоровье и увидеть ниббану”. 
is capable of teaching me so that I can know freedom from disease and see extinguishment.” 
‘idantaṁ ārogyaṁ, idantaṁ nibbānan’ti, so tvaṁ ārogyaṁ na jāneyyāsi, nibbānaṁ na passeyyāsi. 
“Вот это здоровье, вот эта ниббана”, то ты мог бы не узнать здоровья, не увидеть ниббаны, 
‘This is that freedom from disease, this is that extinguishment.’ But you might not know freedom from disease or see extinguishment, 
Pahoti me bhavaṁ gotamo tathā dhammaṁ desetuṁ yathāhaṁ ārogyaṁ jāneyyaṁ, nibbānaṁ passeyyan”ti. 
“Почтенный Готама сможет научить меня Дхамме так, чтобы я смог узнать здоровье и увидеть ниббану”. 
is capable of teaching me so that I can know freedom from disease and see extinguishment.” 
‘idantaṁ ārogyaṁ, idantaṁ nibbānan’ti. 
“Вот оно, это здоровье, вот эта ниббана”, 
‘This is that freedom from disease, this is that extinguishment.’ 
So tvaṁ ārogyaṁ jāneyyāsi, nibbānaṁ passeyyāsi. 
то ты мог бы узнать здоровье, увидеть ниббану. 
You might know freedom from disease and see extinguishment. 

Taṁ kho panānanda, kalyāṇaṁ vattaṁ na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva brahmalokūpapattiyā.  Но тот вид практики не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, но [ведёт] только к перерождению в мире Брахмы. 
But that good practice doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the realm of divinity. 
Idaṁ kho panānanda, etarahi mayā kalyāṇaṁ vattaṁ nihitaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
Но есть этот вид благой практики, который был установлен мной сейчас, и который ведёт к полной утрате очарованности… ниббане. 
But now I have founded a good practice that does lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
Katamañcānanda, etarahi mayā kalyāṇaṁ vattaṁ nihitaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati? 
И что это за вид практики? 
And what is that good practice? 
Idaṁ kho, ānanda, etarahi mayā kalyāṇaṁ vattaṁ nihitaṁ ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
Этот вид благой практики был установлен мной сейчас, и он ведёт к полной утрате очарованности… ниббане. 
This is the good practice I have now founded that leads to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 

‘nāyaṁ dhammo nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva ākiñcaññāyatanūpapattiyā’ti.  “Эта Дхамма не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, но [ведёт только] к перерождению в сфере отсутствия всего”. 
‘This teaching doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the dimension of nothingness.’ 
‘nāyaṁ dhammo nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva nevasaññānāsaññāyatanūpapattiyā’ti. 
“Эта Дхамма не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, но [ведёт только] к перерождению в сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия”. 
‘This teaching doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the dimension of neither perception nor non-perception.’ 
Idampi kho ṭhānaṁ duddasaṁ—yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ. 
И эту истину [ему] также трудно узреть, то есть, успокоение всех формаций, оставление всех обретений, уничтожение жажды, бесстрастие, прекращение, ниббану. 
It’s also hard for them to see this topic; that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 

‘nāyaṁ dhammo nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva ākiñcaññāyatanūpapattiyā’ti.  “Эта Дхамма не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, но [ведёт только] к перерождению в сфере отсутствия всего”. 
‘This teaching doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in the dimension of nothingness.’ 
‘nāyaṁ dhammo nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, yāvadeva nevasaññānāsaññāyatanūpapattiyā’ti. 
“Эта Дхамма не ведёт к утрате очарованности, к бесстрастию, к прекращению, к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане, Но [ведёт только] к перерождению в сфере ни-восприятия-ни-не-восприятия”. 
‘This teaching doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. It only leads as far as rebirth in dimension of neither perception nor non-perception.’ 

sato vā pana sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti, diṭṭhadhammanibbānaṁ vā paneke abhivadanti.  Или же они предписывают истребление, разрушение, уничтожение существующего существа [в момент смерти]. Некоторые утверждают ниббану здесь и сейчас. 
But some assert the annihilation, eradication, and obliteration of an existing being, while others propose extinguishment in the present life. 
Iti santaṁ vā attānaṁ paññapenti arogaṁ paraṁ maraṇā, sato vā pana sattassa ucchedaṁ vināsaṁ vibhavaṁ paññapenti, diṭṭhadhammanibbānaṁ vā paneke abhivadanti. 
Таким образом, они либо описывают существующее “я”, которое является нетронутым после смерти; либо они описывают истребление, разрушение, уничтожение существующего существа [в момент смерти]; либо они утверждают ниббану здесь и сейчас. 
Thus they assert an existent self that is free of disease after death; or they assert the annihilation of an existing being; while some propose extinguishment in the present life. 
addhā ayamāyasmā nibbānasappāyaṁyeva paṭipadaṁ abhivadati. 
Вне сомнений, этот достопочтенный утверждает путь, направленный к ниббане. 
Clearly this venerable speaks of a practice that’s conducive to extinguishment. 

Etaṁ panāvuso, dhammaṁ appahāya nibbānaṁ sacchikareyyā’ti.  “Но, друг, не отбросив этой вещи, можно ли реализовать ниббану?” 
‘But without giving that up, reverend, can one realize extinguishment?’ 
‘etaṁ, āvuso, dhammaṁ appahāya na nibbānaṁ sacchikareyyā’ti. 
“Друг, не отбросив этой вещи, невозможно реализовать ниббану”. 
‘No, reverend, one cannot.’ 
Etaṁ panāvuso, dhammaṁ appahāya nibbānaṁ sacchikareyyā’ti. 
“Но, друг, не отбросив этой вещи, можно ли реализовать ниббану?” 
‘But without giving that up, reverend, can one realize extinguishment?’ 
‘etaṁ kho, āvuso, dhammaṁ appahāya na nibbānaṁ sacchikareyyā’ti. 
“Друг, не отбросив этой вещи, невозможно реализовать ниббану”. 
‘No, reverend, one cannot.’ 

Ṭhānaṁ kho panetaṁ, sunakkhatta, vijjati yaṁ idhekacco purisapuggalo sammā nibbānādhimutto assa.  Далее, Сунаккхатта, бывает так, что некий человек всецело настроен на ниббану. 
It’s possible that a certain individual may be rightly intent on extinguishment. 
Sammā nibbānādhimuttassa kho, sunakkhatta, purisapuggalassa tappatirūpī ceva kathā saṇṭhāti, tadanudhammañca anuvitakketi, anuvicāreti, tañca purisaṁ bhajati, tena ca vittiṁ āpajjati; 
Когда человек всецело настроен на ниббану, он говорит только о том, что интересует его, и его мышление и обдумывание идут в этом русле. Он общается с подобным типом личности и находит в этом удовлетворение. 
Such an individual engages in pertinent conversation, thinking and considering in line with that. They associate with that kind of person, and they find it satisfying. 
evameva kho, sunakkhatta, sammā nibbānādhimuttassa purisapuggalassa ye nevasaññānāsaññāyatanasaṁyojane se ucchinnamūle tālāvatthukate anabhāvaṅkate āyatiṁ anuppādadhamme. 
Точно так же, Сунаккхатта, когда человек всецело настроен на ниббану, его путы сферы ни-восприятия-ни-не-восприятия срублены под корень, сделаны подобными обрубку пальмы, им положен конец, так что они более не смогут возникнуть в будущем. 
In the same way, an individual rightly intent on extinguishment has cut off the connection with the dimension of neither perception nor non-perception at the root, made it like a palm stump, obliterated it, so it’s unable to arise in the future. 
‘nevasaññānāsaññāyatanasaṁyojanena hi kho visaṁyutto sammā nibbānādhimutto purisapuggalo’ti. 
как человека, отделённого от пут сферы нивосприятия-ни-не-восприятия, всецело настроенного на ниббану. 
‘That individual is rightly intent on extinguishment, for they’re detached from things connected with the dimension of neither perception nor non-perception.’ 
Taṁ me taṇhāsallaṁ pahīnaṁ, apanīto avijjāvisadoso, sammā nibbānādhimuttohamasmī’ti. 
Этот дротик жажды был извлечен из меня. Отрава неведения выдворена. Я всецело настроен на ниббану”. 
I have given up the dart of craving and expelled the poison of ignorance; I am rightly intent on extinguishment.’ 
So yāni sammā nibbānādhimuttassa asappāyāni tāni anuyuñjeyya; asappāyaṁ cakkhunā rūpadassanaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ sotena saddaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ ghānena gandhaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ jivhāya rasaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ kāyena phoṭṭhabbaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ manasā dhammaṁ anuyuñjeyya. 
он может стремиться к вещам, которые неуместны для всецело настроенного на ниббану. Он может стремиться к видам неуместных форм глазом. Он может стремиться к неуместным звукам ухом, неуместным запахам носом, неуместным вкусам языком, неуместным осязаемым вещам телом, неуместным умственным феноменам умом. 
they would engage in things unconducive to extinguishment: unsuitable sights, sounds, smells, tastes, touches, and ideas. 
Taṁ me taṇhāsallaṁ pahīnaṁ, apanīto avijjāvisadoso, sammā nibbānādhimuttohamasmī’ti. 
Этот дротик жажды был извлечен из меня. Отрава неведения выдворена. Я всецело настроен на ниббану”. 
I have given up the dart of craving and expelled the poison of ignorance; I am rightly intent on extinguishment.’ 
So yāni sammā nibbānādhimuttassa asappāyāni tāni anuyuñjeyya, asappāyaṁ cakkhunā rūpadassanaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ sotena saddaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ ghānena gandhaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ jivhāya rasaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ kāyena phoṭṭhabbaṁ anuyuñjeyya, asappāyaṁ manasā dhammaṁ anuyuñjeyya. 
он может стремиться к вещам, которые неуместны для всецело настроенного на ниббану. Он может стремиться к видам неуместных форм глазом. Он может стремиться к неуместным звукам ухом, неуместным запахам носом, неуместным вкусам языком, неуместным осязаемым вещам телом, неуместным умственным феноменам умом. 
they would engage in things unconducive to extinguishment: unsuitable sights, sounds, smells, tastes, touches, and ideas. 
Taṁ me taṇhāsallaṁ pahīnaṁ, apanīto avijjāvisadoso, sammā nibbānādhimuttohamasmī’ti. 
Этот дротик жажды был извлечен из меня. Отрава неведения выдворена. Я всецело настроен на ниббану”. 
I have given up the dart of craving and expelled the poison of ignorance; I am rightly intent on extinguishment.’ 
Sammā nibbānādhimuttasseva sato so yāni sammā nibbānādhimuttassa asappāyāni tāni nānuyuñjeyya, asappāyaṁ cakkhunā rūpadassanaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ sotena saddaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ ghānena gandhaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ jivhāya rasaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ kāyena phoṭṭhabbaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ manasā dhammaṁ nānuyuñjeyya. 
Будучи тем, кто действительно всецело настроен на ниббану, он не стремился бы к тем вещам, которые неуместны для всецело настроенного на ниббану. Он не стремился бы к виду неуместных форм глазом… умственным феноменам умом. 
Being rightly intent on extinguishment, they wouldn’t engage in things unconducive to extinguishment: unsuitable sights, sounds, smells, tastes, touches, and ideas. 
Taṁ me taṇhāsallaṁ pahīnaṁ, apanīto avijjāvisadoso, sammā nibbānādhimuttohamasmī’ti. 
Этот дротик жажды был извлечен из меня. Отрава неведения выдворена. Я всецело настроен на ниббану”. 
I have given up the dart of craving and expelled the poison of ignorance; I am rightly intent on extinguishment.’ 
Sammā nibbānādhimuttasseva sato so yāni sammā nibbānādhimuttassa asappāyāni tāni nānuyuñjeyya, asappāyaṁ cakkhunā rūpadassanaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ sotena saddaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ ghānena gandhaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ jivhāya rasaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ kāyena phoṭṭhabbaṁ nānuyuñjeyya, asappāyaṁ manasā dhammaṁ nānuyuñjeyya. 
Будучи тем, кто действительно всецело настроен на ниббану, он не стремился бы к тем вещам, которые неуместны для всецело настроенного на ниббану. Он не стремился бы к виду неуместных форм глазом… умственным феноменам умом. 
Being rightly intent on extinguishment, they wouldn’t engage in things unconducive to extinguishment: unsuitable sights, sounds, smells, tastes, touches, and ideas. 

“kiṁ nu kho bhoto gotamassa sāvakā bhotā gotamena evaṁ ovadīyamānā evaṁ anusāsīyamānā sabbe accantaṁ niṭṭhaṁ nibbānaṁ ārādhenti udāhu ekacce nārādhentī”ti?  “Когда он дал такой совет и наставления ученикам господина Готамы, все ли они достигают ниббаны, окончательной цели, или же некоторые не достигают её?” 
“When his disciples are instructed and advised like this by Mister Gotama, do all of them achieve the ultimate goal, extinguishment, or do some of them fail?” 
“Appekacce kho, brāhmaṇa, mama sāvakā mayā evaṁ ovadīyamānā evaṁ anusāsīyamānā accantaṁ niṭṭhaṁ nibbānaṁ ārādhenti, ekacce nārādhentī”ti. 
“Брахман, когда я даю такой совет и наставления им, некоторые из моих учеников достигают ниббаны, окончательной цели, а некоторые не достигают её”. 
“Some succeed, while others fail.” 
“Ko nu kho, bho gotama, hetu ko paccayo yaṁ tiṭṭhateva nibbānaṁ, tiṭṭhati nibbānagāmī maggo, tiṭṭhati bhavaṁ gotamo samādapetā; 
“Почтенный Готама, поскольку ниббана существует, а также и путь, ведущий к ниббане существует, и есть господин Готама в качестве проводника, то в чём условие и причина, почему когда он даёт такой совет и наставления ученикам господина Готамы, 
“What is the cause, Mister Gotama, what is the reason why, though extinguishment is present, the path leading to extinguishment is present, and Mister Gotama is present to encourage them, 
atha ca pana bhoto gotamassa sāvakā bhotā gotamena evaṁ ovadīyamānā evaṁ anusāsīyamānā appekacce accantaṁ niṭṭhaṁ nibbānaṁ ārādhenti, ekacce nārādhentī”ti? 
[только] некоторые достигают ниббаны, окончательной цели, а некоторые не достигают её?” 
still some succeed while others fail?” 
“Evameva kho, brāhmaṇa, tiṭṭhateva nibbānaṁ, tiṭṭhati nibbānagāmī maggo, tiṭṭhāmahaṁ samādapetā; 
“Точно также, брахман, ниббана существует, а также и путь, ведущий к ниббане существует, и есть я в качестве проводника. 
“In the same way, though extinguishment is present, the path leading to extinguishment is present, and I am present to encourage them, 
atha ca pana mama sāvakā mayā evaṁ ovadīyamānā evaṁ anusāsīyamānā appekacce accantaṁ niṭṭhaṁ nibbānaṁ ārādhenti, ekacce nārādhenti. 
Но всё же хотя мои ученики получили от меня такой совет и наставление, некоторые из них достигают ниббаны, окончательной цели, а некоторые не достигают её. 
still some of my disciples, instructed and advised like this, achieve the ultimate goal, extinguishment, while some of them fail. 

‘yāyaṁ kathā hīnā gammā pothujjanikā anariyā anatthasaṁhitā na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati, seyyathidaṁ—rājakathā corakathā mahāmattakathā senākathā bhayakathā yuddhakathā annakathā pānakathā vatthakathā sayanakathā mālākathā gandhakathā ñātikathā yānakathā gāmakathā nigamakathā nagarakathā janapadakathā itthikathā surākathā visikhākathā kumbhaṭṭhānakathā pubbapetakathā nānattakathā lokakkhāyikā samuddakkhāyikā itibhavābhavakathā iti vā iti—evarūpiṁ kathaṁ na kathessāmī’ti.  “Я не буду пускаться в разговоры, которые низкие, вульгарные, грубые, постыдные, неполезные, которые не ведут к утрате очарованности, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане, разговоры о царях, о ворах, о министрах, об армиях, об опасностях, о сражениях, о еде, о питье, об одежде, о постелях, о гирляндах, о благовониях, о родственниках, о средствах передвижения, о деревнях, о поселениях, о городах, о странах, о женщинах, о героях, об улицах, о колодцах, об усопших, о всяких мелочах, о происхождении мира, о происхождении моря, о том, являются ли вещи такими или иными”. 
‘I will not engage in the kind of speech that is low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. Such speech doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. Namely: talk about kings, bandits, and chief ministers; talk about armies, threats, and wars; talk about food, drink, clothes, and beds; talk about garlands and fragrances; talk about family, vehicles, villages, towns, cities, and countries; talk about women and heroes; street talk and well talk; talk about the departed; motley talk; tales of land and sea; and talk about being reborn in this or that state of existence.’ 
Yā ca kho ayaṁ, ānanda, kathā abhisallekhikā cetovinīvaraṇasappāyā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā iti: ‘evarūpiṁ kathaṁ kathessāmī’ti. 
Но он намеревается [так]: “Но я буду вести разговоры, которые связаны со стиранием [загрязнений], которые способствуют освобождению ума, которые ведут к полной утрате очарованности, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане, то есть, разговоры о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отчуждённости от общества, о зарождении усердия, о нравственности, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения”. 
‘But I will take part in talk about self-effacement that helps open the heart and leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom.’ 
‘ye te vitakkā hīnā gammā pothujjanikā anariyā anatthasaṁhitā na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattanti, seyyathidaṁ—kāmavitakko byāpādavitakko vihiṁsāvitakko iti evarūpe vitakke na vitakkessāmī’ti. 
“Я не буду обдумывать мысли, которые низкие, вульгарные, грубые, постыдные, неполезные, которые не ведут к утрате очарованности, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане, то есть, мысли, [основанные] на чувственном желании… недоброжелательности… жестокости”. 
‘I will not think the kind of thought that is low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. Such thoughts don’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That is, sensual, malicious, or cruel thoughts.’ 
Yā ca kho ayaṁ, ānanda, kathā abhisallekhikā cetovinīvaraṇasappāyā ekantanibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, seyyathidaṁ—appicchakathā santuṭṭhikathā pavivekakathā asaṁsaggakathā vīriyārambhakathā sīlakathā samādhikathā paññākathā vimuttikathā vimuttiñāṇadassanakathā—evarūpiyā kho, ānanda, kathāya hetu arahati sāvako satthāraṁ anubandhituṁ api paṇujjamāno. 
Но ученику следует искать компании Учителя, даже если его прогоняют ради таких разговоров, которые связаны со стиранием [загрязнений], которые способствуют освобождению ума, которые ведут к полной утрате очарованности, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане, то есть, разговоров о малом количестве желаний, о довольствовании [тем, что есть], об уединении, об отчуждённости от общества, о зарождении усердия, о нравственности, о сосредоточении, о мудрости, об освобождении, о знании и видении освобождения. 
But a disciple would deem it worthwhile to follow the Teacher, even if sent away, for the sake of talk about self-effacement that helps open the heart and leads solely to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. That is, talk about fewness of wishes, contentment, seclusion, aloofness, arousing energy, ethics, immersion, wisdom, freedom, and the knowledge and vision of freedom. 

“abhikkamathāyasmanto, abhikkamathāyasmanto. Ajja me parinibbānaṁ bhavissatī”ti.  “Выходите, достопочтенные. Выходите, достопочтенные. Сегодня я обрету окончательную ниббану”. 
“Come forth, venerables, come forth! Today will be my full extinguishment.” 
“Yampāyasmā bākulo avāpuraṇaṁ ādāya vihārena vihāraṁ upasaṅkamitvā evamāha: ‘abhikkamathāyasmanto, abhikkamathāyasmanto; ajja me parinibbānaṁ bhavissatī’ti, idampi mayaṁ āyasmato bākulassa acchariyaṁ abbhutadhammaṁ dhārema”. 
(То, что достопочтенный Баккула взял ключ и ходил… – мы также помним как удивительное и поразительное качество достопочтенного Баккулы). 
This too we remember as an incredible and amazing quality of Venerable Bakkula. 

evameva kho, aggivessana, ariyasāvakassa ime cattāro satipaṭṭhānā cetaso upanibandhanā honti gehasitānañceva sīlānaṁ abhinimmadanāya gehasitānañceva sarasaṅkappānaṁ abhinimmadanāya gehasitānañceva darathakilamathapariḷāhānaṁ abhinimmadanāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya.  то точно также эти четыре основы осознанности являются привязками ума благородного ученика, чтобы подавить его привычки, основанные на домохозяйской жизни, чтобы подавить его воспоминания и устремления, основанные на домохозяйской жизни, чтобы подавить его беспокойство, утомление, взбудораженность, основанные на домохозяйской жизни, так чтобы он смог достичь истинного пути и реализовать ниббану. 
In the same way, a noble disciple has these four kinds of mindfulness meditation as tethers for the mind so as to subdue behaviors tied to domestic life, memories and thoughts tied to domestic life, stress, weariness, and fever tied to domestic life, to discover the system, and to realize extinguishment. 

Ete kho, bhikkhave, ubho ante anupagamma majjhimā paṭipadā tathāgatena abhisambuddhā, cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati.  Срединный путь, открытый Татхагатой, избегает обеих крайностей. Он даёт видение, даёт знание, ведёт к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. 
Avoiding these two extremes, the Realized One understood the middle way of practice, which gives vision and knowledge, and leads to peace, direct knowledge, awakening, and extinguishment. 
‘Ete kho ubho ante anupagamma majjhimā paṭipadā tathāgatena abhisambuddhā, cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattatī’ti— 
“Срединный путь, открытый Татхагатой, избегает обеих крайностей. Он даёт видение, даёт знание, ведёт к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане”. 
‘Avoiding these two extremes, the Realized One understood the middle way of practice, which gives vision and knowledge, and leads to peace, direct knowledge, awakening, and extinguishment.’ 
‘Ete kho ubho ante anupagamma majjhimā paṭipadā tathāgatena abhisambuddhā, cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattatī’ti— 
“Срединный путь, открытый Татхагатой, избегает обеих крайностей. Он даёт видение, даёт знание, ведёт к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане”. 
‘Avoiding these two extremes, the Realized One understood the middle way of practice, which gives vision and knowledge, and leads to peace, direct knowledge, awakening, and extinguishment.’ 
Tatra, bhikkhave, yāyaṁ majjhimā paṭipadā tathāgatena abhisambuddhā, cakkhukaraṇī ñāṇakaraṇī upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati, adukkho eso dhammo anupaghāto anupāyāso apariḷāho; 
Монахи, Срединный Путь, открытый Татхагатой, избегает обеих крайностей. Он даёт видение, даёт знание, ведёт к покою, к прямому знанию, к просветлению, к ниббане. Это состояние без страданий, досады, отчаяния, взбудораженности, и это правильный путь. 
The middle way of practice that was understood by the Realized One gives vision and knowledge, and leads to peace, direct knowledge, awakening, and extinguishment. It is a principle free of pain, harm, stress, and fever, and it is the right way. 

Tañhi, bhikkhu, musā yaṁ mosadhammaṁ, taṁ saccaṁ yaṁ amosadhammaṁ nibbānaṁ.  Ведь то, монах, что имеет обманчивую природу, является лживым. А то, что имеет не обманчивую природу, является истиной – ниббаной. 
For that which is false has a deceptive nature, while that which is true has an undeceptive nature—extinguishment. 
amosadhammaṁ nibbānaṁ. 
ниббана, имеющая не обманчивую природу. 
that which has an undeceptive nature—extinguishment. 

Nibbānamevajjhagamuṁ sapaññā”ti.  Благие, мудрые ниббаны достигали”. 
the wise and virtuous even attained extinction.” 

nibbānasseva santike”ti.  К ниббане будешь приближаться ты”. 
has drawn near to extinguishment.” 

Nibbānābhirato macco,  В ниббане наслаждения черпая, 
Delighting in extinguishment a mortal 

nibbānaṁ iti vuccatī”ti.  Чтобы сказать потом: „Ниббана“”? 
is extinguishment spoken of?” 
nibbānaṁ iti vuccatī”ti. 
Чтобы сказать потом: „Ниббана“”. 
extinguishment is spoken of.” 

Dhammaṁ nibbānapattiyā;  Дхамму для достижения ниббаны, — 
“the principle for attaining extinguishment. 

Tena kho pana samayena bhagavā bhikkhūnaṁ nibbānapaṭisaṁyuttāya dhammiyā kathāya sandasseti samādapeti samuttejeti sampahaṁseti.  И тогда Благословенный наставлял, понуждал, побуждал и радовал монахов беседой о Дхамме на тему ниббаны. 
Now at that time the Buddha was educating, encouraging, firing up, and inspiring the mendicants with a Dhamma talk about extinguishment. 
“ayaṁ kho samaṇo gotamo bhikkhūnaṁ nibbānapaṭisaṁyuttāya dhammiyā kathāya …pe… 
“Благословенный обучает монахов беседой о Дхамме на тему ниббаны. А те монахи слушают Дхамму, склоняя к ней ухо, относясь к этому как к вопросу жизни и смерти, направляя на это весь свой ум целиком. 
“The ascetic Gotama is giving a Dhamma talk about extinguishment … and the mendicants are listening well. 

Idampi kho ṭhānaṁ duddasaṁ yadidaṁ sabbasaṅkhārasamatho sabbūpadhipaṭinissaggo taṇhākkhayo virāgo nirodho nibbānaṁ.  И эту истину [ему] также трудно узреть, то есть, успокоение всех формаций, оставление всех обретений, исчерпание цепляния, бесстрастие, прекращение, ниббану. 
It’s also hard for them to see this topic; that is, the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 

Parinibbānasutta  Окончательная ниббана 
Full Extinguishment 
Parinibbānasutta → parinibbāṇasuttaṁ (bj) 
Ekaṁ samayaṁ bhagavā kusinārāyaṁ viharati upavattane mallānaṁ sālavane antarena yamakasālānaṁ parinibbānasamaye. 
Однажды Благословенный проживал в Кусинаре, в Упаваттане, в саловой роще Маллов, [лёжа] между двух саловых деревьев по причине [скорого] обретения им окончательной ниббаны. 
At one time the Buddha was staying between a pair of sal trees in the sal forest of the Mallas at Upavattana near Kusinārā at the time of his full extinguishment. 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā brahmā sahampati imaṁ gāthaṁ abhāsi: 
Когда Благословенный достиг окончательной ниббаны, одновременно с его окончательной ниббаной Брахма Сахампати произнёс эту строфу: 
When the Buddha was fully quenched, along with the full extinguishment, the divinity Sahampati recited this verse: 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā sakko devānamindo imaṁ gāthaṁ abhāsi: 
Когда Благословенный достиг окончательной ниббаны, одновременно с его окончательной ниббаной Сакка, царь богов, произнёс эту строфу: 
When the Buddha was fully quenched, Sakka, lord of gods, recited this verse: 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā āyasmā ānando imaṁ gāthaṁ abhāsi: 
Когда Благословенный достиг окончательной ниббаны, одновременно с его окончательной ниббаной достопочтенный Ананда произнёс эту строфу: 
When the Buddha was fully quenched, Venerable Ānanda recited this verse: 
Parinibbute bhagavati saha parinibbānā āyasmā anuruddho imā gāthāyo abhāsi: 
Когда Благословенный достиг окончательной ниббаны, одновременно с его окончательной ниббаной достопочтенный Ануруддха произнёс эти строфы: 
When the Buddha was fully quenched, Venerable Anuruddha recited this verse: 
Pajjotasseva nibbānaṁ, 
Его освобождение ума 
The liberation of his heart 
Parinibbānena ca desitaṁ, 
 
 

Nibbānagamanaṁ maggaṁ,  Тот путь, приводит что к ниббане, — ",  
about the path going to extinguishment; 

khemaṁ nibbānapattiyā;  Для достижения [людьми] ниббаны, ",  
for finding the sanctuary, extinguishment, 

Tena kho pana samayena bhagavā bhikkhū nibbānapaṭisaṁyuttāya dhammiyā kathāya sandasseti samādapeti samuttejeti sampahaṁseti.  И тогда Благословенный наставлял, понуждал, побуждал и радовал монахов беседой о Дхамме на тему ниббаны.  
Now at that time the Buddha was educating, encouraging, firing up, and inspiring the mendicants with a Dhamma talk about extinguishment. 
“ayaṁ kho bhagavā bhikkhū nibbānapaṭisaṁyuttāya dhammiyā kathāya sandasseti samādapeti samuttejeti sampahaṁseti. 
“Благословенный обучает монахов беседой о Дхамме на тему ниббаны. 
“The Buddha is educating, encouraging, firing up, and inspiring the mendicants with a Dhamma talk about extinguishment. 
nibbānaṁ akutobhayaṁ. 
Ниббане, страху недоступной. 
extinguishment, fearing nothing from any quarter. 

Nibbānaṁ abhikaṅkhantaṁ,  Стремится к достижению ниббаны, ",  
aspiring to extinguishment: 

Nibbānaṁ hadayasmiṁ opiya;  И поместив ниббану в своё сердце, ",  
with extinguishment in your heart. 

Tena kho pana samayena bhagavā bhikkhū nibbānapaṭisaṁyuttāya dhammiyā kathāya sandasseti samādapeti samuttejeti sampahaṁseti.  И тогда Благословенный наставлял, понуждал, побуждал и радовал монахов беседой о Дхамме на тему ниббаны.  ",  
Now at that time the Buddha was educating, encouraging, firing up, and inspiring the mendicants with a Dhamma talk about extinguishment. 
Nibbānaṁ bhagavā āha, 
Когда Благословенный о ниббане говорит, ",  
Since the Blessed One spoke of extinguishment, 

dhammaṁ nibbānapattiyā;  Ведёт что к достижению ниббаны, ",  
gains wisdom by wanting to learn, 

Nibbānassa hi so maggo,  То это дорога к ниббане: ",  
that surely would be extinguishment’s path! 

Nibbānassa hi so maggo,  То это дорога к ниббане: 
that surely would be extinguishment’s path! 

Jarāmaraṇassa ce bhikkhu nibbidā virāgā nirodhā anupādāvimutto hoti, ‘diṭṭhadhammanibbānappatto bhikkhū’ti alaṁvacanāya.  Если, посредством разочарования [по отношению к] старению-и-смерти, посредством угасания и прекращения этого, он освобождается из-за отсутствия цепляния, то его можно назвать монахом, который достиг ниббаны в этой самой жизни. 
If they’re freed by not grasping, by disillusionment, dispassion, and cessation regarding old age and death, they’re qualified to be called a ‘mendicant who has attained extinguishment in this very life’. 
Avijjāya ce bhikkhu nibbidā virāgā nirodhā anupādāvimutto hoti, ‘diṭṭhadhammanibbānappatto bhikkhū’ti alaṁvacanāyā”ti. 
Если, посредством разочарования [по отношению к] невежеству, посредством его угасания и прекращения, он освобождается из-за отсутствия цепляния, то его можно назвать монахом, который достиг ниббаны в этой самой жизни”. 
If they’re freed by not grasping, by disillusionment, dispassion, and cessation regarding ignorance, they’re qualified to be called a ‘mendicant who has attained extinguishment in this very life’.” 

Jarāmaraṇassa ce, āvuso, bhikkhu nibbidā virāgā nirodhā anupādā vimutto hoti, diṭṭhadhammanibbānappatto bhikkhūti alaṁvacanāya.  Если через устранение очарованности, бесстрастие и прекращение по отношению к старению и смерти он освобождён, то он заслуживает того, чтобы его называли достигшим ниббаны здесь-и-сейчас. 
If they’re freed by not grasping by disillusionment, dispassion, and cessation regarding old age and death, they’re qualified to be called a ‘mendicant who has attained extinguishment in this very life’. 
Avijjāya ce, āvuso, bhikkhu nibbidā virāgā nirodhā anupādā vimutto hoti, diṭṭhadhammanibbānappatto bhikkhūti alaṁvacanāyā’”ti. 
Если через устранение очарованности, бесстрастие и прекращение по отношению к невежеству он освобождён, то он заслуживает того, чтобы его называли достигшим ниббаны здесь-и-сейчас”. 
If they’re freed by not grasping by disillusionment, dispassion, and cessation regarding ignorance, they’re qualified to be called a ‘mendicant who has attained extinguishment in this very life’.” 

‘bhavanirodho nibbānan’”ti?  “Ниббана – это прекращение существования”? 
the cessation of continued existence is extinguishment?” 
‘bhavanirodho nibbānan’”ti. 
“Ниббана – это прекращение существования”. 
the cessation of continued existence is extinguishment.” 
‘bhavanirodho nibbānan’”ti? 
…“Ниббана – это прекращение существования”? 
the cessation of continued existence is extinguishment?” 
‘bhavanirodho nibbānan’”ti. 
“Ниббана – это прекращение существования”. 
the cessation of continued existence is extinguishment.” 
“‘Bhavanirodho nibbānan’ti kho me, āvuso, yathābhūtaṁ sammappaññāya sudiṭṭhaṁ, na camhi arahaṁ khīṇāsavo. 
“Друг, хотя я чётко увидел в соответствии с действительностью правильной мудростью: “Ниббана – это прекращение существования”, [всё же], я не арахант, чьи пятна [загрязнений ума] уничтожены. 
“I have truly seen clearly with right wisdom that the cessation of continued existence is extinguishment. Yet I am not a perfected one. 
Evameva kho, āvuso, ‘bhavanirodho nibbānan’ti yathābhūtaṁ sammappaññāya sudiṭṭhaṁ, na camhi arahaṁ khīṇāsavo”ti. 
Точно также, друг, хотя я чётко увидел в соответствии с действительностью правильной мудростью: “Ниббана – это прекращение существования”, [всё же], я не арахант, чьи пятна [загрязнений ума] уничтожены”. 
In the same way, I have truly seen clearly with right wisdom that the cessation of continued existence is extinguishment. Yet I am not a perfected one.” 

“Pubbe kho, susima, dhammaṭṭhitiñāṇaṁ, pacchā nibbāne ñāṇan”ti.  “Вначале, Сусима, возникает знание непреложности Дхаммы, а затем – знание ниббаны”. 
“Susīma, first comes knowledge of the stability of natural principles. Afterwards there is knowledge of extinguishment.” 
“Ājāneyyāsi vā tvaṁ, susima, na vā tvaṁ ājāneyyāsi, atha kho dhammaṭṭhitiñāṇaṁ pubbe, pacchā nibbāne ñāṇaṁ. 
“Понимаешь ли ты, Сусима, или же нет, [всё равно] вначале возникает знание непреложности Дхаммы, а затем – знание ниббаны4. 
“Susīma, whether you understand or not, first comes knowledge of the stability of natural principles. Afterwards there is knowledge of extinguishment. 

“vuccati hidaṁ, āvuso kassapa, anātāpī anottappī abhabbo sambodhāya abhabbo nibbānāya abhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya;  “Друг, говорят, что тот, кто не усерден, и кто не боится совершения проступка, неспособен на просветление, неспособен на ниббану, неспособен достичь непревзойдённой защиты от подневольности. 
“Reverend Kassapa, it’s said that without being keen and prudent you can’t achieve awakening, extinguishment, and the supreme sanctuary from the yoke. 
ātāpī ca kho ottappī bhabbo sambodhāya bhabbo nibbānāya bhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāyā”ti. 
Но тот, кто усерден, кто боится совершения проступка, тот способен на просветление, способен на ниббану, способен достичь непревзойдённой защиты от подневольности. 
But if you’re keen and prudent you can achieve awakening, extinguishment, and the supreme sanctuary from the yoke. 
“Kittāvatā nu kho, āvuso, anātāpī hoti anottappī abhabbo sambodhāya abhabbo nibbānāya abhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya; 
Каким образом это так, друг?” 
To what extent is this the case?” 
kittāvatā ca panāvuso, ātāpī hoti ottappī bhabbo sambodhāya bhabbo nibbānāya bhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāyā”ti? 
 
 
Evaṁ kho, āvuso, anātāpī anottappī abhabbo sambodhāya abhabbo nibbānāya abhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāya. 
Таким образом, друг, тот, кто не усерден, и кто не боится совершения проступка, неспособен на просветление, неспособен на ниббану, неспособен достичь непревзойдённой защиты от подневольности. 
That’s how without being keen and prudent you can’t achieve awakening, extinguishment, and the supreme sanctuary from the yoke. 
Evaṁ kho, āvuso, ātāpī ottappī bhabbo sambodhāya bhabbo nibbānāya bhabbo anuttarassa yogakkhemassa adhigamāyā”ti. 
Таким образом, друг, тот, кто усерден, кто боится совершения проступка, тот способен на просветление, способен на ниббану, способен достичь непревзойдённой защиты от подневольности”. 
That’s how if you’re keen and prudent you can achieve awakening, extinguishment, and the supreme sanctuary from the yoke.” 

“Na hetaṁ, āvuso, atthasaṁhitaṁ nādibrahmacariyakaṁ na nibbidāya na virāgāya na nirodhāya na upasamāya na abhiññāya na sambodhāya na nibbānāya saṁvattati.  “Потому что это не полезно, не имеет ничего общего с основами святой жизни, Не ведёт к разочарованию, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
“Because it’s not beneficial or relevant to the fundamentals of the spiritual life. It doesn’t lead to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 
“Etañhi, āvuso, atthasaṁhitaṁ etaṁ ādibrahmacariyakaṁ etaṁ nibbidāya virāgāya nirodhāya upasamāya abhiññāya sambodhāya nibbānāya saṁvattati. 
“Друг, потому что это полезно, имеет отношение к основам святой жизни, ведёт к разочарованию, бесстрастию, прекращению, покою, прямому знанию, просветлению, ниббане. 
“Because it’s beneficial and relevant to the fundamentals of the spiritual life. It leads to disillusionment, dispassion, cessation, peace, insight, awakening, and extinguishment. 

Nibbānaṁ adhigantabbaṁ,  Обретается эта ниббана, 
is extinguishment realized, 

‘Samo bhūmibhāgo ramaṇīyo’ti kho, tissa, nibbānassetaṁ adhivacanaṁ.  Большая восхитительная равнина – это обозначение ниббаны. 
‘Level, cleared parkland’ is a term for extinguishment. 

Atha ca pana me sabbasaṅkhārasamathe sabbūpadhipaṭinissagge taṇhākkhaye virāge nirodhe nibbāne cittaṁ na pakkhandati nappasīdati na santiṭṭhati nādhimuccati.  Но мой ум никак не разразится успокоением всех отождествлений, оставлением всех обретений, уничтожением жажды, бесстрастием, прекращением, ниббаной. И он не обретает уверенности, не успокаивается, не настраивается на это. 
And yet my mind does not leap forth, gain confidence, settle down, and become decided about the stilling of all activities, the letting go of all attachments, the ending of craving, fading away, cessation, extinguishment. 
Atha ca pana me sabbasaṅkhārasamathe sabbūpadhipaṭinissagge taṇhākkhaye virāge nirodhe nibbāne cittaṁ na pakkhandati nappasīdati na santiṭṭhati nādhimuccati. 
Но мой ум никак не разразится успокоением всех отождествлений, оставлением всех обретений, уничтожением жажды, бесстрастием, прекращением, ниббаной. И он не обретает уверенности, не успокаивается, не настраивается на это. 
 

Rūpassa ce, bhikkhu, nibbidā virāgā nirodhā anupādāvimutto hoti, ‘diṭṭhadhammanibbānappatto bhikkhū’ti alaṁvacanāya.  Если он освобождается, не цепляясь за разочарование, безразличие и устранение в отношении материи, его можно назвать 'монахом, достигшим уничтожения в этой самой жизни'. 
If they’re freed by not grasping by disillusionment, dispassion, and cessation regarding form, they’re qualified to be called a ‘mendicant who has attained extinguishment in this very life’. 
Viññāṇassa ce, bhikkhu, nibbidā virāgā nirodhā anupādāvimutto hoti, ‘diṭṭhadhammanibbānappatto bhikkhū’ti alaṁvacanāyā”ti. 
Если он освобождается, не цепляясь за разочарование, безразличие и устранение в отношении внимания, его можно назвать 'монахом, достигшим уничтожения в этой самой жизни'”." 
If they’re freed by not grasping by disillusionment, dispassion, and cessation regarding consciousness, they’re qualified to be called a ‘mendicant who has attained extinguishment in this very life’.” 

kittāvatā dhammānudhammappaṭipanno hoti, kittāvatā diṭṭhadhammanibbānappatto hotī”ti?  Каким образом человек практикует в соответствии с Дхаммой? Каким образом человек достиг ниббаны в этой самой жизни?” 
How is a mendicant who practices in line with the teaching defined? And how is a mendicant who has attained extinguishment in this very life defined?” 
Rūpassa ce, bhikkhu, nibbidā virāgā nirodhā anupādāvimutto hoti, ‘diṭṭhadhammanibbānappatto bhikkhū’ti alaṁvacanāya. 
Если он освобождается, не цепляясь за разочарование, безразличие и устранение в отношении материи, его можно назвать 'монахом, достигшим уничтожения в этой самой жизни'. 
If they’re freed by not grasping by disillusionment, dispassion, and cessation regarding form, they’re qualified to be called a ‘mendicant who has attained extinguishment in this very life’. 
Viññāṇassa ce, bhikkhu, nibbidā virāgā nirodhā anupādāvimutto hoti, ‘diṭṭhadhammanibbānappatto bhikkhū’ti alaṁvacanāyā”ti. 
Если он освобождается, не цепляясь за разочарование, безразличие и устранение в отношении внимания, его можно назвать 'монахом, достигшим ниббаны в этой самой жизни'”. 
If they’re freed by not grasping by disillusionment, dispassion, and cessation regarding consciousness, they’re qualified to be called a ‘mendicant who has attained extinguishment in this very life’.” 

“Vimutti kho, rādha, nibbānatthā”.  “Цель освобождения, Радха, – в ниббане”. 
“Extinguishment is the purpose of freedom.” 
“Nibbānaṁ pana, bhante, kimatthiyan”ti? 
“А в чём, почтенный, цель ниббаны?” 
“But sir, what is the purpose of extinguishment?” 
Nibbānogadhañhi, rādha, brahmacariyaṁ vussati, nibbānaparāyanaṁ nibbānapariyosānan”ti. 
Святая жизнь , Радха, ведётся с ниббаной как основанием, с ниббаной как пунктом назначения, с ниббаной как окончательной целью”. 
For extinguishment is the culmination, destination, and end of the spiritual life.” 

Taṇhākkhayo hi, rādha, nibbānan”ti.  Уничтожение жажды, Радха, это ниббана”. 
For the ending of craving is extinguishment.” 

“Anupādāparinibbānatthaṁ khvāhaṁ, bhante, bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmī”ti.  “Почтенный, как я понимаю, Благословенный обучал этой Дхамме ради окончательной ниббаны без цепляния”. 
“I understand that the Buddha has taught the Dhamma for the purpose of complete extinguishment by not grasping.” 
Sādhu kho tvaṁ, bhikkhu, anupādāparinibbānatthaṁ mayā dhammaṁ desitaṁ ājānāsi. 
Хорошо, что ты понимаешь, что я обучал этой Дхамме ради окончательной ниббаны без цепляния. Поскольку этой Дхамме я обучал [именно ради] окончательной ниббаны без цепляния. Как ты думаешь, 
It’s good that you understand that I’ve taught the Dhamma for the purpose of complete extinguishment by not grasping. 
Anupādāparinibbānattho hi, bhikkhu, mayā dhammo desito. 
монах, глаз является постоянным или непостоянным?” 
For that is indeed the purpose. 

ārā nibbāna vuccati.  Говорят так: ниббана далеко. 
you’re said to be far from extinguishment. 
ārā nibbāna vuccati. 
 
you’re said to be far from extinguishment. 
ārā nibbāna vuccati. 
 
you’re said to be far from extinguishment. 
ārā nibbāna vuccati. 
 
you’re said to be far from extinguishment. 
ārā nibbāna vuccati. 
 
you’re said to be far from extinguishment. 
ārā nibbāna vuccati. 
Говорят так: ниббана далеко. 
you’re said to be far from extinguishment. 
santike nibbāna vuccati. 
Говорят так, что близок он к ниббане. 
you’re said to be in the presence of extinguishment. 
santike nibbāna vuccati. 
 
you’re said to be in the presence of extinguishment. 
santike nibbāna vuccati. 
 
you’re said to be in the presence of extinguishment. 
santike nibbāna vuccati. 
 
you’re said to be in the presence of extinguishment. 
santike nibbāna vuccati. 
 
you’re said to be in the presence of extinguishment. 
Santike nibbāna vuccatī’ti. 
Говорят так, что близок он к ниббане”. 
you’re said to be in the presence of extinguishment.’ 
ārā nibbāna vuccati. 
 
 
Santike nibbāna vuccatī’ti. 
 
 

Aniccanibbānasappāyasutta  Сутта Подходит для достижения ниббаны Первая 
The Impermanent as Conducive to Extinguishment 
Aniccanibbānasappāyasutta → sappāyasuttaṁ (bj); sappāya 1 (pts1ed) 
“Nibbānasappāyaṁ vo, bhikkhave, paṭipadaṁ desessāmi. 
“Монахи, я научу вас способу, который подходит для достижения ниббаны. 
“Mendicants, I will teach you a practice that’s conducive to extinguishment. 
katamā ca sā, bhikkhave, nibbānasappāyā paṭipadā? 
И каков, монахи, способ, который подходит для достижения ниббаны? 
And what is that practice that’s conducive to extinguishment? 
Ayaṁ kho sā, bhikkhave, nibbānasappāyā paṭipadā”ti. 
Таков, монахи, способ, который подходит для достижения ниббаны”. 
This is that practice that’s conducive to extinguishment.” 

Dukkhanibbānasappāyasutta  Сутта Подходит для достижения ниббаны Первая 
The Suffering as Conducive to Extinguishment 
Dukkhanibbānasappāyasutta → dutiyasappāyasuttaṁ (bj); sappāya 2 (pts1ed) 
“Nibbānasappāyaṁ vo, bhikkhave, paṭipadaṁ desessāmi. 
“Монахи, я научу вас способу, который подходит для достижения ниббаны. 
“Mendicants, I will teach you a practice that’s conducive to extinguishment. 
katamā ca sā, bhikkhave, nibbānasappāyā paṭipadā? 
И каков, монахи, способ, который подходит для достижения ниббаны? 
And what is that practice that’s conducive to extinguishment? 
Ayaṁ kho sā, bhikkhave, nibbānasappāyā paṭipadā”ti. 
Таков, монахи, способ, который подходит для достижения ниббаны”. 
This is that practice that’s conducive to extinguishment.”