‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā;  «Домохозяйская жизнь перенасыщенная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

Yāvañcidaṁ tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sambādhe okāsādhigamo anubuddho sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ cha anussatiṭṭhānāni.  что Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый, который знает и видит, обнаружил брешь среди ограничений – ради очищения существ, ради одоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради осуществления ниббаны, то есть, [эти] шесть тем для памятования. 
How this Blessed One who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha, has found an opening amid confinement; that is, the six topics for recollection. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 
Yāvañcidaṁ tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sambādhe okāsādhigamo anubuddho sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya, yadidaṁ cha anussatiṭṭhānānī”ti. 
что Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый, который знает и видит, обнаружил брешь среди ограничений – ради очищения существ, ради одоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради осуществления ниббаны, то есть, [эти] шесть тем для памятования». 
How this Blessed One who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha, has found an opening amid confinement; that is, the six topics for recollection. They are in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment.” 

“Dujjānaṁ kho etaṁ, gahapati, tayā gihinā kāmabhoginā puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasantena, kāsikacandanaṁ paccanubhontena, mālāgandhavilepanaṁ dhārayantena, jātarūparajataṁ sādiyantena ime vā arahanto ime vā arahattamaggaṁ samāpannāti.  «Тебе, мирянину, который наслаждается чувственными удовольствиями, пребывает в доме, полном детей, наслаждается сандаловым деревом из Каси, носит гирлянды, пользуется благовониями и мазями, принимает золото и серебро, трудно знать об этом: «Эти – араханты, или эти – те, кто вступили на путь к арахантству». 
“Householder, as a layman enjoying sensual pleasures, living at home with your children, using sandalwood imported from Kāsi, wearing garlands, fragrance, and makeup, and accepting gold and currency, it’s hard for you to know who is perfected or on the path to perfection. 

“mayaṁ, bhante, gihī kāmabhogino puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasāma, kāsikacandanaṁ paccanubhoma, mālāgandhavilepanaṁ dhārayāma, jātarūparajataṁ sādayāma.  “Sir, we are laypeople who enjoy sensual pleasures and living at home with our children. We use sandalwood imported from Kāsi, we wear garlands, fragrance, and makeup, and we accept gold and currency. 

Yāvañcidaṁ tena bhagavatā jānatā passatā arahatā sammāsambuddhena sambādhe okāsādhigamo anubuddho sattānaṁ visuddhiyā sokaparidevānaṁ samatikkamāya dukkhadomanassānaṁ atthaṅgamāya ñāyassa adhigamāya nibbānassa sacchikiriyāya.  что Благословенный, Арахант, Полностью Просветлённый, который знает и видит, открыл достижение бреши среди ограничений – ради очищения существ, ради одоления печали и стенания, ради угасания боли и уныния, ради обретения метода, ради осуществления ниббаны. 
How this Blessed One who knows and sees, the perfected one, the fully awakened Buddha, has found an opening amid confinement. It’s in order to purify sentient beings, to get past sorrow and crying, to make an end of pain and sadness, to discover the system, and to realize extinguishment. 

Sambādhasutta  Сутта Стесняющее 
Cramped 
‘Sambādhe gataṁ okāsaṁ, 
«Брешь, выводящую из всех ограничений. 
‘The opening amid confinement 
Sambādhe gataṁ → sambādhe vata (bj) 
Katamo, āvuso, sambādho, katamo sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā”ti? 
О чём, друг, Благословенный говорил как об ограничении, и о чём как о бреши среди ограничений?» 
But what is confinement, and what is the opening amid confinement that the Buddha spoke of?” 
“Pañcime, āvuso, kāmaguṇā sambādho vutto bhagavatā. 
«Друг, Благословенный говорил о пяти слагающих желания, как об ограничении. 
“Reverend, these five kinds of sensual stimulation are called ‘confinement’ by the Buddha. 
Ime kho, āvuso, pañca kāmaguṇā sambādho vutto bhagavatā. 
Благословенный говорил об этих пяти нитях чувственных удовольствий как об ограничении. 
These are the five kinds of sensual stimulation that are called ‘confinement’ by the Buddha. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā pariyāyena. 
До этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of an opening amid confinement in a qualified sense. 
Tatrāpatthi sambādho. 
[Ведь] здесь также есть ограничение. 
But it is still confined. 
Kiñca tattha sambādho? 
И какое здесь ограничение? 
Confined by what? 
Yadeva tattha vitakkavicārā aniruddhā honti, ayamettha sambādho. 
Любое направление и удержание [ума на объекте медитации], которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
Whatever placing of the mind and keeping it connected has not ceased is the confinement there. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā pariyāyena. 
И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of an opening amid confinement in a qualified sense. 
Tatrāpatthi sambādho. 
[Ведь] здесь также есть ограничение. 
But it is still confined. 
Kiñca tattha sambādho? 
И какое здесь ограничение? 
Confined by what? 
Yadeva tattha pīti aniruddhā hoti, ayamettha sambādho. 
Любой восторг, который не прекратился здесь, является в данном случае ограничением. 
Whatever rapture has not ceased is the confinement there. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā pariyāyena. 
И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of creating an opening amid confinement in a qualified sense. 
Tatrāpatthi sambādho. 
[Ведь] здесь также есть ограничение. 
But it is still confined. 
Kiñca tattha sambādho? 
И какое здесь ограничение? 
Confined by what? 
Yadeva tattha upekkhāsukhaṁ aniruddhaṁ hoti, ayamettha sambādho. 
Любое удовольствие, [связанное] с невозмутимостью, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
Whatever bliss with equanimity has not ceased is the confinement there. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā pariyāyena. 
И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of an opening amid confinement in a qualified sense. 
Tatrāpatthi sambādho. 
[Ведь] здесь также есть ограничение. 
But it is still confined. 
Kiñca tattha sambādho? 
И какое здесь ограничение? 
Confined by what? 
Yadeva tattha rūpasaññā aniruddhā hoti, ayamettha sambādho. 
Любое восприятие формы, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
Whatever perception of form has not ceased is the confinement there. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā pariyāyena. 
И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of an opening amid confinement in a qualified sense. 
Tatrāpatthi sambādho. 
[Ведь] здесь также есть ограничение. 
But it is still confined. 
Kiñca tattha sambādho? 
И какое здесь ограничение? 
Confined by what? 
Yadeva tattha ākāsānañcāyatanasaññā aniruddhā hoti, ayamettha sambādho. 
Любое восприятие сферы безграничного пространства, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
Whatever perception of the dimension of infinite space has not ceased is the confinement there. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā pariyāyena. 
И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of an opening amid confinement in a qualified sense. 
Tatrāpatthi sambādho. 
[Ведь] здесь также есть ограничение. 
But it is still confined. 
Kiñca tattha sambādho? 
И какое здесь ограничение? 
Confined by what? 
Yadeva tattha viññāṇañcāyatanasaññā aniruddhā hoti, ayamettha sambādho. 
Любое восприятие сферы безграничного сознания, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
Whatever perception of the dimension of infinite consciousness has not ceased is the confinement there. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā pariyāyena. 
И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of an opening amid confinement in a qualified sense. 
Tatrāpatthi sambādho. 
[Ведь] здесь также есть ограничение. 
But it is still confined. 
Kiñca tattha sambādho? 
И какое здесь ограничение? 
Confined by what? 
Yadeva tattha ākiñcaññāyatanasaññā aniruddhā hoti, ayamettha sambādho. 
Любое восприятие сферы отсутствия всего, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
Whatever perception of the dimension of nothingness has not ceased is the confinement there. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā pariyāyena. 
И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. 
To this extent the Buddha spoke of an opening amid confinement in a qualified sense. 
Tatrāpatthi sambādho. 
[Ведь] здесь также есть ограничение. 
But it is still confined. 
Kiñca tattha sambādho? 
И какое здесь ограничение? 
Confined by what? 
Yadeva tattha nevasaññānāsaññāyatanasaññā aniruddhā hoti, ayamettha sambādho. 
Любое восприятие сферы ни восприятия, ни не-восприятия, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
Whatever perception of neither perception nor non-perception has not ceased is the confinement there. 
Ettāvatāpi kho, āvuso, sambādhe okāsādhigamo vutto bhagavatā nippariyāyenā”ti. 
До этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в не-условном смысле». 
To this extent the Buddha spoke of an opening amid confinement in a definitive sense.” 

Sambādho kāyasakkhī paññā,   
 

‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь перенасыщенная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Living in a house is cramped and dirty, but the life of one gone forth is wide open. 

Imaṁ kho tvaṁ, mahānāma, buddhānussatiṁ gacchantopi bhāveyyāsi, ṭhitopi bhāveyyāsi, nisinnopi bhāveyyāsi, sayānopi bhāveyyāsi, kammantaṁ adhiṭṭhahantopi bhāveyyāsi, puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasantopi bhāveyyāsi.  Маханама, тебе следует развивать это памятование о Будде, когда ты идёшь, стоишь, сидишь, лежишь. Тебе следует развивать его во время работы и по мере пребывания в [своём] доме, полном детей». 
You should develop this recollection of the Buddha while walking, standing, sitting, lying down, while working, and while at home with your children. 
Imaṁ kho tvaṁ, mahānāma, devatānussatiṁ gacchantopi bhāveyyāsi, ṭhitopi bhāveyyāsi, nisinnopi bhāveyyāsi, sayānopi bhāveyyāsi, kammantaṁ adhiṭṭhahantopi bhāveyyāsi, puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasantopi bhāveyyāsī”ti. 
«Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. Маханама, тебе следует развивать это памятование о божествах когда ты идёшь, стоишь, сидишь, лежишь. Тебе следует развивать его во время работы и по мере пребывания в [своём] доме, полном детей». 
You should develop this recollection of the deities while walking, standing, sitting, lying down, while working, and while at home with your children.” 

‘sambādho gharāvāso rajopatho, abbhokāso pabbajjā.  „Жизнь в доме стеснительна, [это] путь нечистоты, странничество же — как свободный воздух. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

‘sambādho gharāvāso rajopatho, abbhokāso pabbajjā,  „Жизнь в доме стеснительна, [это] путь нечистоты, странничество же — как свободный воздух 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

Tena kho pana samayena indasālaguhā visamā santī samā samapādi, sambādhā santī urundā samapādi, andhakāro guhāyaṁ antaradhāyi, āloko udapādi yathā taṁ devānaṁ devānubhāvena.  И в это самое время в пещере Индасала неровные места сделались ровными, узкие [проходы] сделались просторными, во мраке пещеры возник свет — таково божественное величие богов. 
And at that time the uneven places were evened out, the cramped places were opened up, the darkness vanished in the cave and light appeared, as happens through the glory of the gods. 

Seyyathāpi, bhikkhave, vassānaṁ pacchime māse saradasamaye kiṭṭhasambādhe gopālako gāvo rakkheyya.  [Это] подобно тому, как в последний месяц сезона дождей, осенью, когда всходят зерновые, пастух охраняет своих коров тем, 
Suppose it’s the last month of the rainy season, in autumn, when the crops grow closely together, and a cowherd must take care of the cattle. 

‘sambādho gharāvāso rajopatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

Atirekaṁ kho panimassa bhoto satthuno naggiyaṁ muṇḍiyaṁ ukkuṭikappadhānaṁ kesamassulocanaṁ, yohaṁ puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasanto kāsikacandanaṁ paccanubhonto mālāgandhavilepanaṁ dhārento jātarūparajataṁ sādiyanto iminā bhotā satthārā samasamagatiko bhavissāmi abhisamparāyaṁ.  Но [ведь] это излишне для этого славного учителя – ходить голым, быть побритым, принуждать себя к сидению с охватыванием коленей руками, вырывать свои волосы и бороду – так как я, [то есть] тот, кто живёт в доме, полном детей, использует сандаловое дерево из Варанаси, носит гирлянды, [пользуется] благовониями и мазями, принимает золото и серебро, повстречаю тот же самый удел, ту же самую будущую участь, что и этот славный учитель. 
But it’s superfluous for this teacher to go naked, shaven, persisting in squatting, tearing out their hair and beard. For I’m living at home with my children, using sandalwood imported from Kāsi, wearing garlands, fragrance, and makeup, and accepting gold and currency. Yet I’ll have exactly the same destiny in the next life as this teacher. 
Atirekaṁ kho panimassa bhoto satthuno naggiyaṁ muṇḍiyaṁ ukkuṭikappadhānaṁ kesamassulocanaṁ, yohaṁ puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasanto kāsikacandanaṁ paccanubhonto mālāgandhavilepanaṁ dhārento jātarūparajataṁ sādiyanto iminā bhotā satthārā samasamagatiko bhavissāmi abhisamparāyaṁ. 
Но [ведь] это излишне для этого славного учителя – ходить голым, быть побритым, принуждать себя к сидению с охватыванием коленей руками, вырывать свои волосы и бороду – так как я, [то есть] тот, кто живёт в доме, полном детей, использует сандаловое дерево из Варанаси, носит гирлянды, [пользуется] благовониями и мазями, принимает золото и серебро, повстречаю тот же самый удел, ту же самую будущую участь, что и этот славный учитель. 
But it’s superfluous for this teacher to go naked, shaven, persisting in squatting, tearing out their hair and beard. For I’m living at home with my children, using sandalwood imported from Kāsi, wearing garlands, fragrance, and makeup, and accepting gold and currency. Yet I’ll have exactly the same destiny in the next life as this teacher. 
Atirekaṁ kho panimassa bhoto satthuno naggiyaṁ muṇḍiyaṁ ukkuṭikappadhānaṁ kesamassulocanaṁ, yohaṁ puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasanto kāsikacandanaṁ paccanubhonto mālāgandhavilepanaṁ dhārento jātarūparajataṁ sādiyanto iminā bhotā satthārā samasamagatiko bhavissāmi abhisamparāyaṁ. 
Но [ведь] это излишне для этого славного учителя – ходить голым, быть побритым, принуждать себя к сидению с охватыванием коленей руками, вырывать свои волосы и бороду – так как я, [то есть] тот, кто живёт в доме, полном детей, использует сандаловое дерево из Варанаси, носит гирлянды, [пользуется] благовониями и мазями, принимает золото и серебро, повстречаю тот же самый удел, ту же самую будущую участь, что и этот славный учитель. 
But it’s superfluous for this teacher to go naked, shaven, persisting in squatting, tearing out their hair and beard. For I’m living at home with my children, using sandalwood imported from Kāsi, wearing garlands, fragrance, and makeup, and accepting gold and currency. Yet I’ll have exactly the same destiny in the next life as this teacher. 
Atirekaṁ kho panimassa bhoto satthuno naggiyaṁ muṇḍiyaṁ ukkuṭikappadhānaṁ kesamassulocanaṁ, yohaṁ puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasanto kāsikacandanaṁ paccanubhonto mālāgandhavilepanaṁ dhārento jātarūparajataṁ sādiyanto iminā bhotā satthārā samasamagatiko bhavissāmi abhisamparāyaṁ. 
Но [ведь] это излишне для этого славного учителя – ходить голым, быть побритым, принуждать себя к сидению с охватыванием коленей руками, вырывать свои волосы и бороду – так как я, [то есть] тот, кто живёт в доме, полном детей, использует сандаловое дерево из Варанаси, носит гирлянды, [пользуется] благовониями и мазями, принимает золото и серебро, повстречаю тот же самый удел, ту же самую будущую участь, что и этот славный учитель. 
But it’s superfluous for this teacher to go naked, shaven, persisting in squatting, tearing out their hair and beard. For I’m living at home with my children, using sandalwood imported from Kāsi, wearing garlands, fragrance, and makeup, and accepting gold and currency. Yet I’ll have exactly the same destiny in the next life as this teacher. 

Bhūtapubbāhaṁ, bhante, senaṁ abbhuyyāto samāno ime ca isidattapurāṇā thapatayo vīmaṁsamāno aññatarasmiṁ sambādhe āvasathe vāsaṁ upagacchiṁ.  Однажды, когда я выехал со своей армией и проверял этих ревизоров Исидатту и Пурану, случилось так, что я поставил очень тесные казармы. 
Once it so happened that while I was leading a military campaign and testing Isidatta and Purāṇa I took up residence in a cramped house. 

‘sambādho gharāvāso rajopatho abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

na sambādhe na methune.  Ни в гениталиях иль способах соитий. 
not by groin nor by genitals, 
na sambādhe na methune → na sambādhā na methunā (mr) 

‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

“sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
“Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

Bahūhi tattha sambādhā,  Ведь много существует в этом затруднений, 
for it has many narrow passes 

“Sambādhe vata okāsaṁ,  «Обширной мудростью он наделён, и он нашёл 
“The opening amid confinement 
“Sambādhe vāpi vindanti, 
«Её находят посреди ограничений, 
“Even amid confinement they discover,” 

Sambādhapaṭipannosmi,  Попал я в плен, 
I’ve wandered into confinement: 

Sambādhapaṭipannosmi,  Попал я в плен, 
I’ve wandered into confinement: 

“Dujjānaṁ kho etaṁ, mahārāja, tayā gihinā kāmabhoginā puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasantena kāsikacandanaṁ paccanubhontena mālāgandhavilepanaṁ dhārayantena jātarūparajataṁ sādiyantena: ‘ime vā arahanto, ime vā arahattamaggaṁ samāpannā’ti.  «Великий царь, тебе, мирянину, который наслаждается чувственными удовольствиями, пребывает в доме, полном детей, наслаждается сандаловым деревом из Каси, носит гирлянды, пользуется благовониями и мазями, принимает золото и серебро, трудно знать об этом: „Эти — араханты, или эти — те, кто вступил на путь к арахантству“. 
“Great king, as a layman enjoying sensual pleasures, living at home with your children, using sandalwood imported from Kāsi, wearing garlands, fragrance, and makeup, and accepting gold and currency, it’s hard for you to know who is perfected or on the path to perfection. 
‘dujjānaṁ kho etaṁ, mahārāja, tayā gihinā kāmabhoginā puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasantena kāsikacandanaṁ paccanubhontena mālāgandhavilepanaṁ dhārayantena jātarūparajataṁ sādiyantena: 
„Великий царь, тебе, мирянину… кто мудр, а не тем, кто не мудр“. 
 

‘sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  «Домохозяйская жизнь тесная и пыльная. Бездомная жизнь подобна бескрайним просторам. 
‘Life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

“Tasmātiha, thapatayo, sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā.  “Well then, chamberlains, life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 
“Atthi kho no, bhante, etamhā sambādhā añño sambādho sambādhataro ceva sambādhasaṅkhātataro cā”ti. 
“Sir, for us there is something that’s even more cramped than that, and is considered as such.” 
“Katamo pana vo, thapatayo, etamhā sambādhā añño sambādho sambādhataro ceva sambādhasaṅkhātataro cā”ti? 
“What is that?” 
Ayaṁ kho no, bhante, etamhā sambādhā añño sambādho sambādhataro ceva sambādhasaṅkhātataro cā”ti. 
This is that thing that’s even more cramped than that, and is considered as such.” 
“Tasmātiha, thapatayo, sambādho gharāvāso rajāpatho, abbhokāso pabbajjā. 
“Well then, chamberlains, life at home is cramped and dirty, life gone forth is wide open. 

puttasambādhasayanaṁ ajjhāvaseyyāma, kāsikacandanaṁ paccanubhaveyyāma, mālāgandhavilepanaṁ dhāreyyāma, jātarūparajataṁ sādiyeyyāma, kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjeyyāma.  We wish to live at home with our children; to use sandalwood imported from Kāsi; to wear garlands, fragrance, and makeup; and to accept gold and currency. And when our body breaks up, after death, we wish to be reborn in a good place, a heavenly realm. 
Tesaṁ no bhavaṁ gotamo amhākaṁ evaṅkāmānaṁ evaṁchandānaṁ evaṁadhippāyānaṁ tathā dhammaṁ desetu yathā mayaṁ puttasambādhasayanaṁ ajjhāvaseyyāma …pe… sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjeyyāmā”ti. 
Given that we have such wishes, may the Buddha teach us the Dhamma so that we may achieve them.” 

“idaṁ, bhante, kapilavatthu iddhañceva phītañca bāhujaññaṁ ākiṇṇamanussaṁ sambādhabyūhaṁ.  “Sir, this Kapilavatthu is successful and prosperous, populous, full of people, with cramped cul-de-sacs. 

“idaṁ, bhante, kapilavatthu iddhañceva phītañca bāhujaññaṁ ākiṇṇamanussaṁ sambādhabyūhaṁ.  “Sir, this Kapilavatthu is successful and prosperous, populous, full of people, with cramped cul-de-sacs. 

“Na kho netaṁ, bhante, sukaraṁ amhehi puttasambādhasayanaṁ ajjhāvasantehi kāsikacandanaṁ paccanubhontehi mālāgandhavilepanaṁ dhārayantehi jātarūparajataṁ sādiyantehi—  “Sir, we live at home with our children, using sandalwood imported from Kāsi, wearing garlands, fragrance, and makeup, and accepting gold and currency.