Soḷasamaṁ. 

Soḷasamaṁ.  Шестнадцатая. 

(Soḷasa pasādakaradhammā niṭṭhitā.)  (Шестнадцатая Пасадакара Дхамма окончена.)" 

Imassa ca pana, bho gotama, ariyassa vinaye tevijjassa brāhmaṇānaṁ tevijjo kalaṁ nāgghati soḷasiṁ.  И мастер тройственного знания, которого описывают брахманы, не стоит и одной шестнадцатой мастера тройственного знания в Учении Благородных. 
And, Mister Gotama, a master of three knowledges according to the brahmins is not worth a sixteenth part of a master of the three knowledges in the training of the Noble One. 

Imassa ca, bho gotama, ariyassa vinaye tevijjassa brāhmaṇānaṁ tevijjo kalaṁ nāgghati soḷasiṁ.  И мастер тройственного знания, которого описывают брахманы, не стоит и одной шестнадцатой мастера тройственного знания в Учении Благородных. 
And, Mister Gotama, a master of three knowledges according to the brahmins is not worth a sixteenth part of a master of the three knowledges in the training of the Noble One. 

Seyyathāpi, visākhe, yo imesaṁ soḷasannaṁ mahājanapadānaṁ pahūtarattaratanānaṁ issariyādhipaccaṁ rajjaṁ kāreyya, seyyathidaṁ—  Представь, Висакха, как если бы человек осуществлял бы владычество и царствование над этими шестнадцатью великими странами, имея в обилии семь драгоценностей, а именно, 
Suppose you were to rule as sovereign lord over these sixteen great countries—Aṅga, Magadha, Kāsi, Kosala, Vajji, Malla, Cetī, Vaccha, Kuru, Pañcāla, Maccha, Sūrasena, Assaka, Avanti, Gandhāra, and Kamboja—full of the seven treasures. 
aṅgānaṁ, magadhānaṁ, kāsīnaṁ, kosalānaṁ, vajjīnaṁ, mallānaṁ, cetīnaṁ, vaṅgānaṁ, kurūnaṁ, pañcālānaṁ, macchānaṁ, sūrasenānaṁ, assakānaṁ, avantīnaṁ, gandhārānaṁ, kambojānaṁ, aṭṭhaṅgasamannāgatassa uposathassa etaṁ kalaṁ nāgghati soḷasiṁ. 
[страны] Ангов, Магадхов, Касиев, Косал, Вадджей, Маллов, Четиев, Вангов, Куру, Панчал, Маччхов, Сурасенов, Ассаков, Авантиев, Гандхарцев, Камбоджиев. Это не стоило бы и одной шестнадцатой соблюдения Упосатхи, полной в восьми факторах. 
This wouldn’t be worth a sixteenth part of the sabbath with its eight factors. 
Yāni, visākhe, mānusakāni soḷasa vassasatāni, paranimmitavasavattīnaṁ devānaṁ eso eko rattindivo. 
Для дэвов, управляющих творениями других, одна ночь и один день равняются шестнадцати сотням человеческих лет. 
Sixteen hundred years in the human realm is one day and night for the gods who control what is imagined by others. 
Tena saṁvaccharena dibbāni soḷasa vassasahassāni paranimmitavasavattīnaṁ devānaṁ āyuppamāṇaṁ. 
Жизненный срок этих дэвов – шестнадцать тысяч таких небесных лет. 
The life span of the gods who control what is imagined by others is sixteen thousand of these heavenly years. 
Kalampi te nānubhavanti soḷasiṁ; 
Упосатхи из восьми факторов что состоит. 
of the sabbath with its eight factors, 

kalaṁ nāgghati soḷasin”ti.  Блаженства от отсутствия упрёков”. 
of the happiness of blamelessness.” 

Tvañceva kho, gahapati, jānāsi ahañca, yaṁ no soḷasavassāni gahaṭṭhakaṁ brahmacariyaṁ samāciṇṇaṁ.  Ты [ведь и сам] знаешь, как [знаю] и я, что последние шестнадцать лет мы вели мирскую целомудренную жизнь. 
Both you and I know that we have remained celibate while at home for the past sixteen years. 

Seyyathāpi, brāhmaṇa, yā kāci tārakarūpānaṁ pabhā sabbā tā candassa pabhāya kalaṁ nāgghanti soḷasiṁ, candappabhā tāsaṁ aggamakkhāyati;  Подобно тому, как сияние всех звёзд не составляет и одной шестнадцатой сияния луны, и сияние луны считается наивысшим, 
The radiance of all the stars is not worth a sixteenth part of the moon’s radiance, so the moon’s radiance is said to be the best of them all. 

Soḷasasvettha mūlesu,   
 

Kalampi te nānubhavanti soḷasiṁ;  Хорошо развитого добротой ума, 
of the mind developed with love, 
Yathā na agghanti kalampi soḷasiṁ. 
С одной шестнадцатой сияния луны. 
aren’t worth a sixteenth part of the moon’s light. 
soḷasiṁ → ayaṁ pādo sya-all, pts1ed potthakesu 

Seyyathāpi, bhikkhave, yo imesaṁ soḷasannaṁ mahājanapadānaṁ pahūtarattaratanānaṁ issariyādhipaccaṁ rajjaṁ kāreyya, seyyathidaṁ—  Представьте, как если бы человек, имея в обилии семь драгоценностей, осуществлял бы владычество и царствование над этими шестнадцатью великими странами: 
Suppose you were to rule as sovereign lord over these sixteen great countries—Aṅga, Magadha, Kāsi, Kosala, Vajji, Malla, Cetī, Vaccha, Kuru, Pañcāla, Maccha, Sūrasena, Assaka, Avanti, Gandhāra, and Kamboja—full of the seven kinds of precious things. 
aṅgānaṁ magadhānaṁ kāsīnaṁ kosalānaṁ vajjīnaṁ mallānaṁ cetīnaṁ vaṅgānaṁ kurūnaṁ pañcālānaṁ macchānaṁ sūrasenānaṁ assakānaṁ avantīnaṁ gandhārānaṁ kambojānaṁ, aṭṭhaṅgasamannāgatassa uposathassa etaṁ kalaṁ nāgghati soḷasiṁ. 
Ангов, Магадхов, Касиев, Косал, Вадджей, Маллов, Четиев, Вангов, Куру, Панчал, Маччхов, Сурасенов, Ассаков, Авантиев, Гандхарцев, Камбоджиев. Это не стоило бы и одной шестнадцатой соблюдения Упосатхи, полной в восьми факторах. 
This wouldn’t be worth a sixteenth part of the sabbath with its eight factors. 
Yāni, bhikkhave, mānusakāni soḷasa vassasatāni, paranimmitavasavattīnaṁ devānaṁ eso eko rattindivo. 
Для дэвов, управляющих творениями других, одна ночь и один день равняются шестнадцати сотням человеческих лет. 
Sixteen hundred years in the human realm is one day and night for the gods who control what is imagined by others. 
Tena saṁvaccharena dibbāni soḷasa vassasahassāni paranimmitavasavattīnaṁ devānaṁ āyuppamāṇaṁ. 
Жизненный срок этих дэвов – шестнадцать тысяч таких небесных лет. 
The life span of the gods who control what is imagined by others is sixteen thousand of these heavenly years. 
Kalampi te nānubhavanti soḷasiṁ; 
Упосатхи из восьми факторов что состоит. 
of the sabbath with its eight factors, 

Seyyathāpi, visākhe, yo imesaṁ soḷasannaṁ mahājanapadānaṁ pahūtarattaratanānaṁ issariyādhipaccaṁ rajjaṁ kāreyya, seyyathidaṁ—  Представьте, как если бы человек, имея в обилии семь драгоценностей, осуществлял бы владычество и царствование над этими шестнадцатью великими странами: 
Suppose you were to rule as sovereign lord over these sixteen great countries—Aṅga, Magadha, Kāsi, Kosala, Vajji, Malla, Cetī, Vaccha, Kuru, Pañcāla, Maccha, Sūrasena, Assaka, Avanti, Gandhāra, and Kamboja—full of the seven kinds of precious things. 
aṅgānaṁ magadhānaṁ kāsīnaṁ kosalānaṁ vajjīnaṁ mallānaṁ cetīnaṁ vaṅgānaṁ kurūnaṁ pañcālānaṁ macchānaṁ sūrasenānaṁ assakānaṁ avantīnaṁ gandhārānaṁ kambojānaṁ, aṭṭhaṅgasamannāgatassa uposathassa etaṁ kalaṁ nāgghati soḷasiṁ. 
Ангов, Магадхов, Касиев, Косал, Вадджей, Маллов, Четиев, Вангов, Куру, Панчал, Маччхов, Сурасенов, Ассаков, Авантиев, Гандхарцев, Камбоджиев. Это не стоило бы и одной шестнадцатой соблюдения Упосатхи, полной в восьми факторах. 
This wouldn’t be worth a sixteenth part of the sabbath with its eight factors. 
soḷasa vassasatāni paranimmitavasavattīnaṁ devānaṁ eso eko rattindivo. 
Для дэвов, управляющих творениями других, одна ночь и один день равняются шестнадцати сотням человеческих лет… 
Sixteen hundred years in the human realm is one day and night for the gods who control what is imagined by others. 
Tena saṁvaccharena dibbāni soḷasa vassasahassāni paranimmitavasavattīnaṁ devānaṁ āyuppamāṇaṁ. 
Жизненный срок этих дэвов – шестнадцать тысяч таких небесных лет. 
The life span of the gods who control what is imagined by others is sixteen thousand of these heavenly years. 
Kalampi te nānubhavanti soḷasiṁ; 
Упосатхи из восьми факторов что состоит. 
of the sabbath with its eight factors, 

Seyyathāpi, bojjhe, yo imesaṁ soḷasannaṁ mahājanapadānaṁ pahūtarattaratanānaṁ issariyādhipaccaṁ rajjaṁ kāreyya, seyyathidaṁ—  Представь, Бодджха, как если бы человек, имея в обилии семь драгоценностей, осуществлял бы владычество и царствование над этими шестнадцатью великими странами: 
Suppose you were to rule as sovereign lord over these sixteen great countries—Aṅga, Magadha, Kāsi, Kosala, Vajji, Malla, Cetī, Vaccha, Kuru, Pañcāla, Maccha, Sūrasena, Assaka, Avanti, Gandhāra, and Kamboja—full of the seven kinds of precious things. 
aṅgānaṁ magadhānaṁ kāsīnaṁ kosalānaṁ vajjīnaṁ mallānaṁ cetīnaṁ vaṅgānaṁ kurūnaṁ pañcālānaṁ macchānaṁ sūrasenānaṁ assakānaṁ avantīnaṁ gandhārānaṁ kambojānaṁ, aṭṭhaṅgasamannāgatassa uposathassa etaṁ kalaṁ nāgghati soḷasiṁ. 
Ангов, Магадхов, Касиев, Косал, Вадджей, Маллов, Четиев, Вангов, Куру, Панчал, Маччхов, Сурасенов, Ассаков, Авантиев, Гандхарцев, Камбоджиев. Это не стоило бы и одной шестнадцатой соблюдения Упосатхи, полной в восьми факторах. 
This wouldn’t be worth a sixteenth part of the sabbath with its eight factors. 
soḷasa vassasatāni paranimmitavasavattīnaṁ devānaṁ eso eko rattindivo. 
Для дэвов, управляющих творениями других, одна ночь и один день равняются шестнадцати сотням человеческих лет. 
Sixteen hundred years in the human realm is one day and night for the gods who control what is imagined by others. 
Tena saṁvaccharena dibbāni soḷasa vassasahassāni paranimmitavasavattīnaṁ devānaṁ āyuppamāṇaṁ. 
Жизненный срок этих дэвов – шестнадцать тысяч таких небесных лет. 
The life span of the gods who Control what is imagined by Others is sixteen thousand of these heavenly years. 
Kalampi te nānubhavanti soḷasiṁ; 
Упосатхи из восьми факторов что состоит. 
of the mind developed with love, 

Soḷasākārasampannā,  И совершенная в шестнадцати аспектах, 
Accomplished in sixteen respects, 

Soḷasākārasampannā,  И совершенная в шестнадцати аспектах, 
Accomplished in sixteen respects, 

Seyyathāpi, āvuso, silāyūpo soḷasakukkuko.  Представь, друг, каменную колонну длиной в шестнадцать локтей. 
Suppose there was a stone pillar, sixteen feet long. 

Seyyathāpi, bhikkhave, yā kāci tārakarūpānaṁ pabhā, sabbā tā candappabhāya kalaṁ nāgghanti soḷasiṁ, candappabhā tāsaṁ aggamakkhāyati;  Подобно тому, как сияние всех звёзд не составляет и одной шестнадцатой сияния луны, и сияние луны считается наивысшим – 
The radiance of all the stars is not worth a sixteenth part of the moon’s radiance, so the moon’s radiance is said to be the best of them all. 

Imissā ca, bho gotama, ariyassa vinaye paccorohaṇiyā brāhmaṇānaṁ paccorohaṇī kalaṁ nāgghati soḷasiṁ.  И празднование паччорохани брахманов не стоит и одной шестнадцатой празднования паччорохани в дисциплине Благородных. 
And, Mister Gotama, the ceremony of descent observed by the brahmins is not worth a sixteenth part of a master of the ceremony of descent observed in the training of the Noble One. 

Imissā, bho gotama, ariyassa vinaye paccorohaṇiyā brāhmaṇānaṁ paccorohaṇī kalaṁ nāgghati soḷasiṁ.  И празднование паччорохани брахманов не стоит и одной шестнадцатой празднования паччорохани в дисциплине Благородных. 
And, Mister Gotama, the ceremony of descent observed by the brahmins is not worth a sixteenth part of the ceremony of descent observed in the training of the Noble One. 

Santi, bhikkhave, eke samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi.  Есть, монахи, некоторые отшельники и брахманы, проповедующие сознание после кончины, на шестнадцати основаниях учащие, что свое „я“ наделено сознанием после кончины. 
There are some ascetics and brahmins who say there is life after death, and assert that the self lives on after death in a percipient form on sixteen grounds. 
Te ca bhonto samaṇabrāhmaṇā kimāgamma kimārabbha uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi? 
Исходя же из чего и о чем [говорят] эти почтенные отшельники и брахманы, проповедующие сознание после кончины, на шестнадцати основаниях учащие, что свое „я“ наделено сознанием после кончины? 
And what are the sixteen grounds on which they rely? 
Imehi kho te, bhikkhave, samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi. 
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, проповедующие сознание после кончины, на шестнадцати основаниях учащие, что свое „я“ наделено сознанием после кончины. 
These are the sixteen grounds on which those ascetics and brahmins assert that the self lives on after death in a percipient form. 
Ye hi keci, bhikkhave, samaṇā vā brāhmaṇā vā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti, sabbe te imeheva soḷasahi vatthūhi, etesaṁ vā aññatarena, natthi ito bahiddhā … 
Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, которые проповедуют сознание после кончины и учат, что свое „я“ наделено сознанием после кончины, [делают так] на шестнадцати этих основаниях или на каком-нибудь одном из них — нет, кроме этого, других [оснований] … 
Any ascetics and brahmins who assert that the self lives on after death in a percipient form do so on one or other of these sixteen grounds. Outside of this there is none. 
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi, tadapi tesaṁ bhavataṁ samaṇabrāhmaṇānaṁ ajānataṁ apassataṁ vedayitaṁ taṇhāgatānaṁ paritassitavipphanditameva. 
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют сознание после кончины и на шестнадцати основаниях учат, что свое „я“ наделено сознанием после кончины, то эти почтенные отшельники и брахманы ощущают, как незнающие и невидящие, беспокоятся и мечутся, как охваченные жаждой. 
or they assert that the self lives on after death in a percipient form on sixteen grounds … 
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi, tadapi phassapaccayā. 
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют сознание после кончины и на шестнадцати основаниях учат, что свое „я“ наделено сознанием после кончины, то причиной этому чувственное восприятие. 
or they assert that the self lives on after death in a percipient form on sixteen grounds … 
Tatra, bhikkhave, ye te samaṇabrāhmaṇā uddhamāghātanikā saññīvādā uddhamāghātanaṁ saññiṁ attānaṁ paññapenti soḷasahi vatthūhi, te vata aññatra phassā paṭisaṁvedissantīti netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
И вот, монахи, что касается тех отшельников и брахманов, которые проповедуют сознание после кончины и на шестнадцати основаниях учат, что свое „я“ наделено сознанием после кончины, то, поистине, так не могло бы произойти, если бы они постигали иначе, нежели путем чувственного восприятия. 
 

‘samaṇo gotamo tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ jānātī’ti.  „Отшельник Готама знает [правило] о тройном успешном совершении жертвоприношения и его шестнадцати принадлежностях“. 
the ascetic Gotama knows how to accomplish the sacrifice with three modes and sixteen accessories. 
Na kho panāhaṁ jānāmi tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ. 
Я же не знаю о тройном успешном совершении жертвоприношения и его шестнадцати принадлежностях 
I don’t know about that, 
Yannūnāhaṁ samaṇaṁ gotamaṁ upasaṅkamitvā tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ puccheyyan”ti. 
Что, если я приближусь к отшельнику Готаме и спрошу его о тройном успешном совершении жертвоприношения и его шестнадцати принадлежностях?” 
Why don’t I ask him how to accomplish the sacrifice with three modes and sixteen accessories?” 
‘samaṇo gotamo tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ jānātī’ti. 
„Отшельник Готама знает [правило] о тройном успешном совершении жертвоприношения и шестнадцати [его] принадлежностях“. 
you know how to accomplish the sacrifice with three modes and sixteen accessories. 
Na kho panāhaṁ jānāmi tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ. 
Я же не знаю о тройном успешном совершении жертвоприношения и шестнадцати его принадлежностях 
I don’t know about that, 
Sādhu me bhavaṁ gotamo tividhaṁ yaññasampadaṁ soḷasaparikkhāraṁ desetū”ti. 
Да соблаговолит досточтимый Готама указать мне тройное успешное совершение жертвоприношения и шестнадцать его принадлежностей”. 
Please teach me how to accomplish the sacrifice with three modes and sixteen accessories.” 
4.6. Soḷasākāra 
4.6. Шестнадцать видов принадлежностей 
4.6. The Sixteen Respects 
Atha kho, brāhmaṇa, purohito brāhmaṇo rañño mahāvijitassa mahāyaññaṁ yajamānassa soḷasahākārehi cittaṁ sandassesi samādapesi samuttejesi sampahaṁsesi 
17. И вот, брахман, царский жрец-брахман наставил, побудил, воодушевил, порадовал шестнадцатью видами [принадлежностей жертвоприношения] сердце царя Махавиджиты, совершающего великое жертвоприношение: 
Next, while the king was performing the great sacrifice, the brahmin high priest educated, encouraged, fired up, and inspired the king’s mind in sixteen respects: 
Imehi kho, brāhmaṇa, purohito brāhmaṇo rañño mahāvijitassa mahāyaññaṁ yajamānassa soḷasahi ākārehi cittaṁ sandassesi samādapesi samuttejesi sampahaṁsesi. 
Так, брахман, этими шестнадцатью видами [принадлежностей жертвоприношения] царский жрец-брахман наставил, побудил, воодушевил сердце царя Махавиджиты, совершающего великое жертвоприношение. 
These are the sixteen respects in which the high priest educated, encouraged, fired up, and inspired the king’s mind while he was performing the sacrifice. 
Ayaṁ vuccati, brāhmaṇa, tividhā yaññasampadā soḷasaparikkhārā”ti. 
Это, брахман, зовется тройным успешным совершением жертвоприношения и шестнадцатью [его] принадлежностями”. 
Brahmin, this is called the sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories.” 
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями?” 
“But Mister Gotama, apart from that sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories, is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?” 
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
“Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями”. 
“There is, brahmin.” 
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Каково же, почтенный Готама, это жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями?” 
“But what is it?” 
ayaṁ kho, brāhmaṇa, yañño imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
то это жертвоприношение, брахман — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями”. 
this sacrifice, brahmin, has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial.” 
“Ko nu kho, bho gotama, hetu ko paccayo, yena taṁ niccadānaṁ anukulayaññaṁ imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhatarañca appasamārambhatarañca mahapphalatarañca mahānisaṁsatarañcā”ti? 
“Какова же, почтенный Готама, причина, каково основание, по которому это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями?” 
“What is the cause, Mister Gotama, what is the reason why those regular gifts as ongoing family sacrifice have fewer requirements and undertakings, yet are more fruitful and beneficial, compared with the sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories?” 
Ayaṁ kho, brāhmaṇa, hetu ayaṁ paccayo, yena taṁ niccadānaṁ anukulayaññaṁ imāya tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya appaṭṭhatarañca appasamārambhatarañca mahapphalatarañca mahānisaṁsatarañcā”ti. 
Такова, брахман, причина, таково основание, по которому это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями”. 
This is the cause, brahmin, this is the reason why those regular gifts as ongoing family sacrifice have fewer requirements and undertakings, yet are more fruitful and beneficial, compared with the sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories.” 
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение, — постоянное подаяние?” 
“But Mister Gotama, apart from that sacrifice accomplished with three modes and sixteen accessories and those regular gifts as ongoing family sacrifice, is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?” 
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
“Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение, — постоянное подаяние”. 
“There is, brahmin.” 
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Каково же, почтенный Готама, это жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние?” 
“But what is it?” 
“Yo kho, brāhmaṇa, cātuddisaṁ saṅghaṁ uddissa vihāraṁ karoti, ayaṁ kho, brāhmaṇa, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
“Когда кто-нибудь, брахман, строит обитель для общины четырех сторон света, то это жертвоприношение, брахман, — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние”. 
“When someone gives a dwelling specially for the Saṅgha of the four quarters.” 
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители?” 
“But is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?” 
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
“Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители”. 
 
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Каково же, почтенный Готама, это другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители?” 
 
ayaṁ kho, brāhmaṇa, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
то это жертвоприношение, брахман, — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители”. 
 
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу?” 
“But is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?” 
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
“Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу”. 
 
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Каково же, почтенный Готама, это другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу?” 
 
Ayaṁ kho, brāhmaṇa, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
то это жертвоприношение — и менее трудно, и менее беспокойно, и более плодоносно, и более достославно, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу”. 
 
“Atthi pana, bho gotama, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi imehi ca sikkhāpadehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Есть ли, почтенный Готама, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу, и чем эти заповеди?” 
“But is there any other sacrifice that has fewer requirements and undertakings, yet is more fruitful and beneficial?” 
“Atthi kho, brāhmaṇa, añño yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi imehi ca sikkhāpadehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti. 
“Есть, брахман, другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение, — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу, и чем эти заповеди”. 
“There is, brahmin. 
“Katamo pana so, bho gotama, yañño imāya ca tividhāya yaññasampadāya soḷasaparikkhārāya iminā ca niccadānena anukulayaññena iminā ca vihāradānena imehi ca saraṇagamanehi imehi ca sikkhāpadehi appaṭṭhataro ca appasamārambhataro ca mahapphalataro ca mahānisaṁsataro cā”ti? 
“Каково же, почтенный Готама, это другое жертвоприношение — и менее трудное, и менее беспокойное, и более плодоносное, и более достославное, чем это тройное успешное совершение жертвоприношения с шестнадцатью принадлежностями, и чем это благоприятствующее семейству жертвоприношение — постоянное подаяние, и чем это дарение обители, и чем эти обращения к прибежищу, и чем эти заповеди?” 
 

Iccete soḷasasahassā,  Таковы эти шестнадцать тысяч яккхов 
And thus there are sixteen thousand 

Soḷasapariyāyaṁ niṭṭhitaṁ.   

Seyyathāpi, bhikkhave, khattiyakaññā vā brāhmaṇakaññā vā gahapatikaññā vā pannarasavassuddesikā vā soḷasavassuddesikā vā, nātidīghā nātirassā nātikisā nātithūlā nātikāḷī nāccodātā paramā sā, bhikkhave, tasmiṁ samaye subhā vaṇṇanibhāti?  Представьте пятнадцатилетнюю или шестнадцатилетнюю девушку из варны знати или варны брахманов или из домохозяйства – ни слишком высокую, ни слишком низкую, ни слишком худую, ни слишком толстую, ни слишком тёмную, ни слишком светлую. Не была бы её красота и миловидность в таком случае наибольшей? 
Suppose there was a girl of the brahmins, aristocrats, or householders in her fifteenth or sixteenth year, neither too tall nor too short, neither too thin nor too fat, neither too dark nor too fair. Is she not at the height of her beauty and prettiness?” 

Ayaṁ me, bhante, bāhitikā raññā māgadhena ajātasattunā vedehiputtena vatthanāḷiyā pakkhipitvā pahitā soḷasasamā āyāmena, aṭṭhasamā vitthārena.  Но есть вот этот мой плащ, уважаемый, который мне прислал упакованным в царский зонт царь Аджатасатту из Магадхи. Он шестнадцать ладоней в длину и восемь в ширину. 
This imported cloth was sent to me by King Ajātasattu of Magadha, son of the princess of Videha, packed in a parasol case. It’s exactly sixteen measures long and eight wide. 

Tena kho pana samayena assalāyano nāma māṇavo sāvatthiyaṁ paṭivasati daharo, vuttasiro, soḷasavassuddesiko jātiyā, tiṇṇaṁ vedānaṁ pāragū sanighaṇḍukeṭubhānaṁ sākkharappabhedānaṁ itihāsapañcamānaṁ, padako, veyyākaraṇo, lokāyatamahāpurisalakkhaṇesu anavayo.  И в то время брахманский ученик по имени Ассалаяна пребывал в Саваттхи. Юный, с обритой головой, шестнадцатилетний, он был знатоком Трёх Вед в их словарях, литургии, фонологии, этимологии, и исторей как пятое. Он хорошо знал филологию, грамматику и был прекрасно сведущ в натурфилософии и в знаках Великого Человека, 
Now at that time the student Assalāyana was residing in Sāvatthī. He was young, tonsured, and sixteen years old. He had mastered the three Vedas, together with their vocabularies and ritual performance, their phonology and word classification, and the testaments as fifth. He knew them word-by-word, and their grammar. He was well versed in cosmology and the marks of a great man. 
“ayaṁ kho assalāyano māṇavo sāvatthiyaṁ paṭivasati daharo, vuttasiro, soḷasavassuddesiko jātiyā, tiṇṇaṁ vedānaṁ pāragū …pe… anavayo. 
 
 

Tena kho pana samayena kāpaṭiko nāma māṇavo daharo vuttasiro soḷasavassuddesiko jātiyā, tiṇṇaṁ vedānaṁ pāragū sanighaṇḍukeṭubhānaṁ sākkharappabhedānaṁ itihāsapañcamānaṁ, padako, veyyākaraṇo, lokāyatamahāpurisalakkhaṇesu anavayo tassaṁ parisāyaṁ nisinno hoti.  И в то время брахманский ученик по имени Капатхика сидел в том собрании. Юный, с обритой головой, шестнадцатилетний, он был знатоком Трёх Вед в их словарях, литургии, фонологии, этимологии, и исторей как пятое. Он хорошо знал филологию, грамматику и был прекрасно сведущ в натурфилософии и в знаках Великого Человека, 
And the student Kāpaṭika was sitting in that assembly. He was young, tonsured, and sixteen years old. He had mastered the three Vedas, together with their vocabularies and ritual performance, their phonology and word classification, and the testaments as fifth. He knew them word-by-word, and their grammar. He was well versed in cosmology and the marks of a great man. 

Tassa kho pana, bhikkhave, kukkulanirayassa samanantarā sahitameva mahantaṁ simbalivanaṁ uddhaṁ yojanamuggataṁ soḷasaṅgulakaṇṭakaṁ ādittaṁ sampajjalitaṁ sajotibhūtaṁ.  И сразу за Адом Горящих Углей идёт бескрайний Лес Деревьев Симбали – высотой в лигу, ощетинившийся шипами шириной в шестнадцать пальцев – горящий, пылающий, полыхающий. 
Immediately adjacent to the Hell of Burning Chaff is the vast Red Silk-Cotton Forest. It’s a league high, full of sixteen-inch thorns, burning, blazing, and glowing. 

Kalaṁ nāgghanti soḷasiṁ.  of a single forward stride! 
Kalaṁ nāgghanti soḷasiṁ. 
 
Kalaṁ nāgghanti soḷasiṁ. 
 

kalaṁ nāgghanti soḷasiṁ.  of a delightful human being. 

Seyyathāpi, bhikkhave, yā kāci tārakarūpānaṁ pabhā, sabbā tā candimappabhāya kalaṁ nāgghanti soḷasiṁ, candappabhā tāsaṁ aggamakkhāyati;  Подобно тому, монахи, как сияние всех звёзд не сравнится и с одной шестнадцатой частью сияния луны, и сияние луны считается наивысшим [среди них], 
The radiance of all the stars is not worth a sixteenth part of the moon’s radiance, so the moon’s radiance is said to be the best of them all. 

Soḷasamaṁ.  Шестнадцатая." 

Soḷasamaṁ.  Шестнадцатая." 

Soḷasamaṁ.  Шестнадцатая." 

Soḷasamaṁ.  Шестнадцатая. 
 

Soḷasamaṁ.  Шестнадцатая. 
 

“Seyyathāpi, bhikkhave, yā kāci tārakarūpānaṁ pabhā, sabbā tā candimappabhāya kalaṁ nāgghanti soḷasiṁ, candappabhā tāsaṁ aggamakkhāyati;  “The radiance of all the stars is not worth a sixteenth part of the moon’s radiance, so the moon’s radiance is said to be the best of them all. …” 

Soḷasamo.   

Yo ca, bhikkhave, catunnaṁ dīpānaṁ paṭilābho, yo catunnaṁ dhammānaṁ paṭilābho catunnaṁ dīpānaṁ paṭilābho catunnaṁ dhammānaṁ paṭilābhassa kalaṁ nāgghati soḷasin”ti.  And, mendicants, gaining these four continents is not worth a sixteenth part of gaining these four things.” 

Seyyathāpi, bhikkhave, silāyūpo soḷasa kukkuko.  Suppose there was a stone pillar, sixteen feet long.