с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «пространство безгранично», он входит и пребывает в сфере безграничного пространства… 

Благословенный сказал: «Монахи, есть эти три характеристики, определяющие обусловленное. Какие три? (1) Видно возникновение обусловленного, (2) видно угасание обусловленного, (3) видно изменение обусловленного по мере того, как оно наличествует. Таковы три характеристики, определяющие обусловленное. 

С безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей. 

С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, я вхожу и пребываю в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости.  С угасанием восторга я пребываю невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущаю приятное телом. Я вхожу и пребываю в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
С угасанием направления и удержания ума на объекте, я вхожу и пребываю во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 

(1) Монахи, вот с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», некий человек входит и пребывает в сфере безграничного пространства. 

(3) И как монах успокоил телесные формации? Вот, с оставлением удовольствия и боли—как и с предшествующим угасанием радости и недовольства—монах входит и пребывает в четвёртой джхане: он пребывает в чистейшей осознанности, очищенной невозмутимостью, в ни-удовольствии-ни-боли. Вот как монах успокоил телесные формации. 

(1) И каково, монахи, развитие сосредоточения, которое ведёт к приятному пребыванию в этой самой жизни? Вот, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний ума, монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием ума на объекте медитации, с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за этой отстранённости. С угасанием направления и удержания ума на объекте, он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Это называется развитием сосредоточения, которое ведёт к приятному пребыванию в этой самой жизни. 

(2) Далее, с угасанием направления и удержания ума на объекте, некий человек входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения.  (3) Далее, с угасанием восторга некий человек пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
(4) Далее, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, некий человек входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 

(2) Далее, с угасанием направления и удержания ума на объекте некий человек входит и пребывает во второй джхане… (3) третьей джхане… (4) четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 

Невежество включено в эти состояния. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества, этого тела не существует, будучи обусловленными которым, внутренне возникают удовольствие и боль. Этой речи не существует, будучи обусловленными которой, внутренне возникают удовольствие и боль. Этого ума не существует, будучи обусловленными которым, внутренне возникают удовольствие и боль. Этого поля не существует, этой области не существует, этой сферы не существует, этого основания не существует, будучи обусловленными которым, внутренне возникают удовольствие и боль. 

(1) «Друг, с безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта есть ли что-либо?»  (2) «С безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта нет ничего?» 
(3) «С безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта одновременно и есть что-то, и нет ничего?» 
(4) «С безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта нет ни чего-то, ни ничего?» 
«Друг, будучи спрошенным: «С безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта есть ли что-либо?»—ты говоришь: «Не говори так, друг». А будучи спрошенным: «…нет ничего? …и есть что-то, и нет ничего? …нет ни чего-то, ни ничего?»—ты каждый раз также говоришь: «Не говори так, друг». Как следует понимать значение этого утверждения?» 
Друг, докуда простирается область шести сфер контакта, дотуда и простирается область разрастания. Докуда простирается область разрастания, дотуда и простирается область шести сфер контакта. С безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта имеет место прекращение разрастания, утихание разрастания». 
«Друг, если кто-либо говорит: «С безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта есть что-то»—то он разрастается в том, в чём не следует разрастаться. Если кто-либо говорит: «Друг, с безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта нет ничего»—то он разрастается в том, в чём не следует разрастаться. Если кто-либо говорит: «Друг, с безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта одновременно и есть что-то, и нет ничего»—то он разрастается в том, в чём не следует разрастаться. Если кто-либо говорит: «Друг, с безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта нет ни чего-то, ни ничего»—то он разрастается в том, в чём не следует разрастаться. 

(3) И каким образом монах достиг непоколебимости? Вот с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», он входит и пребывает в сфере безграничного пространства.  С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 
С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
С угасанием направления и удержания ума на объекте, он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 

(4) «Как ты думаешь, Ваппа? С угасанием невежества и появлением истинного знания те пятна загрязнений ума, беспокоящие и будоражащие, которые возникают с невежеством как условием, более не происходят. Он не создаёт какой-либо новой каммы и он прекращает старую камму, соприкасаясь с ней вновь и вновь. Изнашивание каммы видно напрямую, не зависит от времени, приглашает пойти и увидеть, ведёт к цели, познаётся мудрыми самостоятельно. Видишь ли ты, Ваппа, что-либо, из-за чего пятна загрязнений ума, порождающие болезненное чувство, могли бы наводнить такого человека в будущих жизнях?»  «Ваппа, если человек сдержан телом, речью, и умом, то тогда с угасанием невежества и появлением истинного знания видишь ли ты что-либо из-за чего пятна загрязнений ума, порождающие болезненное чувство, могли бы наводнить такого человека в будущих жизнях?» 

Когда с угасанием направления и удержания ума на объекте, монах входит и пребывает во второй джхане… третьей… четвёртой джхане, то в этом случае любовь, рождённая из любви, не существует в нём; ненависть, рождённая из любви, не существует в нём; любовь, рождённая из ненависти, не существует в нём; ненависть, рождённая из ненависти, не существует в нём. 

(4) И что такое поза Татхагаты? Вот, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний ума, Татхагата входит и пребывает в первой джхане… Формула 1–4 джхан раскрывается как в АН 9.32 …С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Это называется позой Татхагаты. 

(2) Далее, с угасанием направления и удержания ума на объекте монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и счастье, что возникли посредством сосредоточения.  (3) Далее, с угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
(4) Далее, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 

(1) Вот, Учитель, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний ума, монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием ума на объекте медитации, с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за этой отстранённости. С угасанием направления и удержания ума на объекте, он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии».  (5) Далее, Учитель, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 

И созерцает он его лишь угасание». 

(3) Далее, друзья, с угасанием направления и удержания ума на объекте, некий человек входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Думая: «Я тот, кто достигает второй джханы», он связывается с другими монахами, монахинями, мирянами и мирянками, царями, царскими министрами, учителями иных учений и учениками учителей иных учений. По мере того как он связывается с ними и сближается с ними, по мере того как он расслабляется и беседует с ними, жажда наводняет его ум. С умом, наводнённым жаждой, он оставляет монашескую тренировку и возвращается к низшей жизни домохозяина.  (4) Далее, друзья, с угасанием восторга некий человек пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». Думая: «Я тот, кто достигает третьей джханы», он связывается с другими монахами, монахинями, мирянами и мирянками, царями, царскими министрами, учителями иных учений и учениками учителей иных учений. По мере того как он связывается с ними и сближается с ними, по мере того как он расслабляется и беседует с ними, жажда наводняет его ум. С умом, наводнённым жаждой, он оставляет монашескую тренировку и возвращается к низшей жизни домохозяина. 
(5) Далее, друзья, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, некий человек входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Думая: «Я тот, кто достигает четвёртой джханы», он связывается с другими монахами, монахинями, мирянами и мирянками, царями, царскими министрами, учителями иных учений и учениками учителей иных учений. По мере того как он связывается с ними и сближается с ними, по мере того как он расслабляется и беседует с ними, жажда наводняет его ум. С умом, наводнённым жаждой, он оставляет монашескую тренировку и возвращается к низшей жизни домохозяина. 
«Точно также, бывает так, что с угасанием восторга некий человек… пребывает в третьей джхане… Думая: «Я тот, кто достигает третьей джханы», он связывается с другими… возвращается к низшей жизни домохозяина. 
«Точно также, бывает так, что с угасанием направления и удержания ума на объекте, некий человек входит и пребывает во второй джхане… Думая: «Я тот, кто достигает второй джханы», он связывается с другими… возвращается к низшей жизни домохозяина. 

(5) Есть существа, которые с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, с не-вниманием к восприятиям множественности, осознавая «пространство безгранично», относятся к сфере безграничного пространства. Таково пятое месторасположение для сознания. 

(6) «Достопочтенный, это не единственное моё удивительное и поразительное качество. Есть и другое. До той степени, до которой я пожелаю, отбросив чувственные удовольствия, отбросив неблагие состояния ума, я вхожу и пребываю в первой джхане… Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием направления и удержания я вхожу и пребываю во второй джхане… Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием восторга… я вхожу и пребываю в третьей джхане… Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с отбрасыванием удовольствия и боли… я вхожу и пребываю в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 

(4) Когда с угасанием направления и удержания ума на объекте ученик Благородных входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения—то в этом случае произошло его разделение, подобно коралловому дереву париччхатаки дэвов Таватимсы.  (5) Когда с угасанием восторга ученик Благородных пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом, когда он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии»—то в этом случае он сформировал почки, подобно коралловому дереву париччхатаки дэвов Таватимсы. 
(6) Когда с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, ученик Благородных входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости—то в этом случае он раскрыл почки, подобно коралловому дереву париччхатаки дэвов Таватимсы. 

С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, я вошёл и пребывал в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости.  С угасанием восторга я пребывал невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущал приятное телом. Я вошёл и пребывал в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
С угасанием направления и удержания ума на объекте, я вошёл и пребывал во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 

Когда ты обдумываешь эти восемь мыслей великой личности, то тогда, до той степени, до которой ты пожелаешь, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, ты будешь входить и пребывать в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости.  Когда ты обдумываешь эти восемь мыслей великой личности, то тогда, до той степени, до которой ты пожелаешь, с угасанием восторга ты будешь пребывать невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущать приятное телом. Ты будешь входить и пребывать в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
Когда ты обдумываешь эти восемь мыслей великой личности, то тогда, до той степени, до которой ты пожелаешь, с угасанием направления и удержания ума на объекте, ты будешь входить и пребывать во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 

(4) С полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», практикующий входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Таково четвёртое освобождение. 

(4) С полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», практикующий входит и пребывает в сфере безграничного пространства. 

(2) С угасанием направления и удержания ума на объекте, он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения.  (3) С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
(4) С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 
(5) С полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. 

(2) О том состоянии, где прекращаются направление и удержание ума на объекте медитации, и о тех, кто пребывает, тщательно завершив направление и удержание, я говорю так: «Воистину, эти достопочтенные—угасшие и не имеющие потребности. Они пересекли это и вышли за пределы в этом самом отношении». Если кто-либо скажет: «Где прекращаются направление и удержание? Кто они, те, кто пребывают, тщательно завершив направление и удержание? Я не знаю этого, я не вижу этого»—то ему следует ответить так: «Вот, друг, с угасанием направления и удержания ума на объекте, монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Здесь прекращаются направление и удержание, и вот кто пребывает, тщательно завершив направление и удержание».  (3) О том состоянии, где прекращается восторг, и о тех, кто пребывает, тщательно завершив восторг, я говорю так: «Воистину, эти достопочтенные—угасшие и не имеющие потребности. Они пересекли это и вышли за пределы в этом самом отношении». Если кто-либо скажет: «Где прекращается восторг? Кто они, те, кто пребывают, тщательно завершив восторг? Я не знаю этого, я не вижу этого»—то ему следует ответить так: «Вот, друг, с угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». Здесь прекращается восторг, и вот кто пребывает, тщательно завершив восторг». 
(4) О том состоянии, где прекращается счастье, связанное с невозмутимостью, и о тех, кто пребывает, тщательно завершив счастье, связанное с невозмутимостью, я говорю так: «Воистину, эти достопочтенные—угасшие и не имеющие потребности. Они пересекли это и вышли за пределы в этом самом отношении». Если кто-либо скажет: «Где прекращается счастье, связанное с невозмутимостью? Кто они, те, кто пребывают, тщательно завершив счастье, связанное с невозмутимостью? Я не знаю этого, я не вижу этого»—то ему следует ответить так: «Вот, друг, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Здесь прекращается счастье, связанное с невозмутимостью, и вот кто пребывает, тщательно завершив счастье, связанное с невозмутимостью». 
(5) О том состоянии, где прекращаются восприятия форм, и о тех, кто пребывает, тщательно завершив восприятия форм, я говорю так: «Воистину, эти достопочтенные—угасшие и не имеющие потребности. Они пересекли это и вышли за пределы в этом самом отношении». Если кто-либо скажет: «Где прекращаются восприятия форм? Кто они, те, кто пребывают, тщательно завершив восприятия форм? Я не знаю этого, я не вижу этого»—то ему следует ответить так: «Вот, друг, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Здесь прекращаются восприятия форм, и вот кто пребывает, тщательно завершив восприятия форм». 

(2) Мысль приходит к нему: «С угасанием направления и удержания ума на объекте мне нужно войти и пребывать во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения». Не нанося вреда второй джхане, c угасанием направления и удержания, он входит и пребывает во второй джхане… Он рассматривает этот объект, развивает и взращивает его, утверждается тщательно в нём.  (3) Затем следующая мысль приходит к нему: «С угасанием восторга я войду и буду пребывать невозмутимым, осознанным, бдительным и буду ощущать приятное телом. Мне нужно войти и пребывать в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». Не нанося вреда третьей джхане, с угасанием восторга… он входит и пребывает в третьей джхане… Он рассматривает этот объект, развивает и взращивает его, утверждается тщательно в нём. 
(4) Затем следующая мысль приходит к нему: «С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, мне следует войти и пребывать в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости». Не нанося вреда четвёртой джхане, с оставлением удовольствия и боли… он входит и пребывает в четвёртой джхане… Он рассматривает этот объект, развивает и взращивает его, утверждается тщательно в нём. 
(5) Затем следующая мысль приходит к нему: «С полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращая внимания на восприятие множественности, воспринимая: «пространство безгранично», мне следует войти и пребывать в сфере безграничного пространства». Не нанося вреда сфере безграничного пространства, с полным преодолением восприятий форм… он входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Он рассматривает этот объект, развивает и взращивает его, утверждается тщательно в нём. 
Мысль приходит к нему: «С угасанием направления и удержания ума на объекте, мне нужно войти и пребывать во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения». Но он не может войти и пребывать во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Тогда следующая мысль приходит к нему: «Будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний ума, мне следует войти и пребывать в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием ума на объекте медитации, с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за этой отстранённости». Но он не может войти и пребывать в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием ума на объекте медитации, с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за этой отстранённости. 

(5) Когда так было сказано: «Монахи, я говорю вам, что уничтожение пятен умственных загрязнений также происходит в зависимости от сферы безграничного пространства»—то почему так было сказано? Вот, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Он рассматривает любые существующие там феномены, относящиеся к чувству, восприятию, формациям, сознанию как непостоянное, страдание, болезнь, нарыв, отравленную стрелу, бедствие, недуг, чужое, распадающееся, пустое и безличностное. Он отводит ум от этих феноменов и направляет его к бессмертному элементу: «Это покой, это наивысшее: прекращение всех формаций, оставление всех обретений, уничтожение жажды, бесстрастие, прекращение, ниббана». Если он устойчив в этом, он достигает уничтожения пятен умственных загрязнений. Но если он не достигает уничтожения пятен умственных загрязнений, то из-за этой жажды к Дхамме, из-за этой восторженности в Дхамме, он с полным уничтожением пяти нижних оков становится тем, кто переродится спонтанно в мире Чистых Обителей и обретёт окончательную ниббану там, никогда более не возвращаясь из того мира обратно в этот. 

(6) «Вот, друг, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Когда он воспринимает так, он не переживает эту сферу. 

(5) Когда с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства—то в этом случае он зовётся монахом, который ослепил Мару, всецело выколол глаза Мары и вышел за пределы взора Злого Мары. 

(2–9) С угасанием направления и удержания он входит и пребывает во второй джхане… Здесь и далее медитативные достижения раскрываются по стандартной формуле, как, например, в АН 9.32. в третьей… в четвёртой… в сфере безграничного пространства… в сфере безграничного сознания… в сфере отсутствия всего… в сфере ни восприятия, ни не-восприятия… входит и пребывает в прекращении восприятия и чувствования, и, когда он увидел это мудростью, его пятна загрязнений ума полностью уничтожились. Будучи счастливым, он утоляет свой зуд». 

(2) Затем, Ананда, мысль пришла ко мне: «Что если я с угасанием направления и удержания ума на объекте войду и буду пребывать во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения?» И всё же мой ум не склонялся к отсутствию направления ума на объект, не становился безмятежным, утверждённым, освобождённым в этом, хотя я видел это умиротворяющим. Мысль пришла ко мне: «Почему мой ум не склоняется…?» Мысль пришла ко мне: «Я не увидел опасности в направлении ума на объект и не взрастил этого прозрения. Я не достиг блага в отсутствии направления ума и не устремлялся к этому. Поэтому мой ум не склоняется к отсутствию направления ума и не становится безмятежным, утверждённым, освобождённым в этом, хотя я вижу это умиротворяющим».  (3) Затем, Ананда, мысль пришла ко мне: «Что если с угасанием восторга я буду пребывать невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущать приятное телом? Я войду и буду пребывать в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». И всё же мой ум не склонялся к отсутствию восторга… Я не увидел опасности в восторге… И через некоторое время, увидев опасность в восторге, я взрастил это прозрение… 
(4) Затем, Ананда, мысль пришла ко мне: «Что если с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, я войду и буду пребывать в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости?» И всё же мой ум не склонялся к отсутствию удовольствия и боли… Я не увидел опасности в удовольствии, связанном с невозмутимостью… И через некоторое время, увидев опасность в удовольствии, связанном с невозмутимостью, я взрастил это прозрение… 
(5) Затем, Ананда, мысль пришла ко мне: «Что если с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «пространство безгранично», я войду и буду пребывать в сфере безграничного пространства?» И всё же мой ум не склонялся к сфере безграничного пространства… Я не увидел опасности в формах… И через некоторое время, увидев опасность в формах, я взрастил это прозрение… 
И через некоторое время, Ананда с угасанием восторга… я вошёл и пребывал в третьей джхане… когда восприятие и внимание, сопровождаемые восторгом, возникли во мне, я ощутил это недугом. 
И через некоторое время, Ананда, с угасанием направления и удержания ума на объекте, я вошёл и пребывал во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. По мере того как я пребывал в этом состоянии, восприятие и внимание, сопровождаемые направлением ума, возникли во мне, и я ощутил это недугом. Подобно тому, как в человеке, переживающем приятное, возникшая боль только лишь беспокоила бы его—то точно также, когда восприятие и внимание, сопровождаемые направлением ума, возникли во мне, я ощутил это недугом. 
И через некоторое время, Ананда с угасанием удовольствия и боли… я вошёл и пребывал в четвёртой джхане… когда восприятие и внимание, сопровождаемые удовольствием, связанным с невозмутимостью, возникли во мне, я ощутил это недугом. 

(2) Далее, друг, с угасанием направления и удержания ума на объекте монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. Ведь здесь также есть ограничение. И какое здесь ограничение? Любой восторг, который не прекратился здесь, является в данном случае ограничением.  (3) Далее, друг, с угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. Ведь здесь также есть ограничение. И какое здесь ограничение? Любое удовольствие, связанное с невозмутимостью, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
(4) Далее, друг, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. Ведь здесь также есть ограничение. И какое здесь ограничение? Любое восприятие формы, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 
(5) Далее, друг, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. И до этой степени Благословенный говорил о достижении бреши среди ограничений в условном смысле. Ведь здесь также есть ограничение. И какое здесь ограничение? Любое восприятие сферы безграничного пространства, которое не прекратилось здесь, является в данном случае ограничением. 

(1–8) Вот, друг, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний ума, монах входит и пребывает в первой джхане… Здесь и далее текст сутты и медитативные достижения раскрываются как в предыдущих суттах, например в АН 9.45. Далее, друг, с угасанием… монах входит и пребывает во второй джхане… третьей… четвёртой джхане… Далее, друг, с полным преодолением восприятий форм… монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства… сфере безграничного сознания… сфере отсутствия всего… сфере ни восприятия, ни не-восприятия. И до этой степени Благословенный говорил о напрямую видимой ниббане в условном смысле. 

(8) И как монах успокоил телесную активность? Вот, с оставлением удовольствия и боли—как и с предшествующим угасанием радости и недовольства,—монах входит и пребывает в четвёртой джхане: он пребывает в чистейшей осознанности, очищенной невозмутимостью, в ни-удовольствии-ни-боли. Вот так монах успокоил телесную активность. 

Он тренируется так: «Созерцая угасание, я буду вдыхать»; он тренируется так: «Созерцая угасание, я буду выдыхать». 

(2) Далее, Упали, c угасанием направления и удержания ума на объекте медитации он входит и пребывает во второй джхане, которая характерна внутренней устойчивостью и единением ума, не имеет направления и удержания, наделена восторгом и удовольствием, что рождены сосредоточением. Как ты думаешь, не было бы это пребывание куда более превосходным и возвышенным, чем те, что предшествовали ему?»  (3) Далее, Упали, c угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой благородные говорят так: «Невозмутимый и осознанный, он пребывает в удовольствии». Как ты думаешь, не было бы это пребывание куда более превосходным и возвышенным, чем те, что предшествовали ему?» 
(4) Далее, Упали, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Как ты думаешь, не было бы это пребывание куда более превосходным и возвышенным, чем те, что предшествовали ему?» 
(5) Далее, Упали, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, с не-вниманием к восприятиям множественности, воспринимая «пространство безгранично», он входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Как ты думаешь, не было бы это пребывание куда более превосходным и возвышенным, чем те, что предшествовали ему?» 

(2) Далее, домохозяин, с угасанием направления и удержания ума на объекте, монах входит и пребывает во второй джхане… (3) третьей джхане… (4) четвёртой джхане… Он рассматривает это и понимает это так: «Эта четвёртая джхана сотворена и порождена волевым намерением. Но всё сотворённое и порождённое волевым намерением является непостоянным, подвержено прекращению». Если он устойчив в этом, то он достигает уничтожения загрязнений. Но если он не достигает уничтожения загрязнений, то из-за этой жажды к Дхамме, из-за этой восторженности в Дхамме, он, с полным уничтожением пяти нижних оков, становится тем, кто переродится спонтанно в мире Чистых Обителей и обретёт окончательную ниббану там, никогда более не возвращаясь из того мира обратно в этот.  (9) Далее, домохозяин, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятия множественности, воспринимая: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Он рассматривает это и понимает это так: «Это достижение сферы безграничного пространства сотворено и порождено волевым намерением. Но всё сотворённое и порождённое волевым намерением является непостоянным, подвержено прекращению». Если он устойчив в этом, то он достигает уничтожения загрязнений. Но если он не достигает уничтожения загрязнений, то из-за этой жажды к Дхамме, из-за этой восторженности в Дхамме, он, с полным уничтожением пяти нижних оков, становится тем, кто переродится спонтанно и обретёт окончательную ниббану там, никогда более не возвращаясь из того мира обратно в этот. 

Есть существа, которые с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий столкновения, вызываемых органами чувств, с не-вниманием к восприятиям множественности, осознавая «пространство безгранично», относятся к сфере безграничного пространства. Таково пятое месторасположение для сознания.  С полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий столкновения, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», практикующий входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Таково четвёртое освобождение. 

А в чем состоит благородная истина о прекращении страдания? Полное угасание и прекращение, покидание и отбрасывание, освобождение и избавление от этой вот жажды (танха).  С угасанием восторга (пити), он пребывает в безмятежном наблюдении (упекха), с памятованием (сати) и осознанностью (сампаджання); и испытывает физическое удовольствие (сукха). Он входит и остается в третьей джхане, и о нем благородные говорят: «В удовольствии живет тот, кто безмятежно наблюдает и распознает». 

Кроме того, когда с угасанием восторга, монах входит и пребывает в третьей джхане, невозмутимый и осознанный, испытывая блаженство, о таком Благородные говорят: «Невозмутимый и осознанный, пребывает в блаженстве». Это третий способ соединения с удовольствиями. 

Через угасание жажды к становлению. 

Наблюдая возникновение и угасание 

Монахи, Татхагата, совершенный и полностью просветлённый, также напрямую знает землю как землю. Напрямую познав землю как землю, он не измышляет [себя как] землю, он не измышляет [себя] в земле, он не измышляет [себя отдельно] от земли, он не измышляет землю «своим», он не радуется земле. И почему? Потому что он понял, что [подобная] радость—это корень страдания, и что с существованием [как условием] имеет место рождение, и что для всего, что возникло, имеет место старение и смерть. Поэтому, монахи, с полным уничтожением, угасанием, прекращением, отбрасыванием и оставлением [всех видов] жажды Татхагата пробудился в непревзойдённое полное просветление, я говорю вам. 

С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, я вошёл и пребывал в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости.  С угасанием восторга я пребывал невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущал приятное телом. Я вошёл и пребывал в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
С угасанием направления и удержания [ума на объекте], я вошёл и пребывал во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 

Может быть так, что с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, некий монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости.  Может быть так, что с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», некий монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. 
Может быть так, что с угасанием восторга некий монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
Может быть так, что с угасанием направления и удержания [ума на объекте], некий монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 

И что такое прекращение страдания? Это безостаточное угасание и прекращение, отбрасывание, оставление, отпускание, изгнание этой самой жажды. Это называется прекращением страдания. 

Монахи, когда невежество было отброшено и истинное знание возникло в монахе, то тогда с угасанием невежества и возникновением истинного знания он более не цепляется к чувственным удовольствиям, более не цепляется к воззрениям, более не цепляется к правилам и предписаниям, более не цепляется к доктрине о «я». 

Далее, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения.  С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 
С угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 

Далее, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства… сфере безграничного сознания… сфере отсутствия всего… сфере ни восприятия, ни не-восприятия. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности. 

Далее, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства… сфере безграничного сознания… сфере отсутствия всего… сфере ни восприятия, ни не-восприятия. Говорится, что этот монах ослепил Мару, стал невидим Злому, лишив глаз Мары своей возможности.  Освобождён я угасанием жажды. 

«Конечно же, Учитель. Когда мы того пожелаем, мы с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращая внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», входим и пребываем в сфере безграничного пространства… в сфере бесконечного сознания… в сфере отсутствия всего… в сфере ни восприятия ни не-восприятия. Учитель, это ещё одно сверхчеловеческое состояние, исключительность в знании и видении, достойная Благородных, приятное пребывание, которого мы достигли, преодолев предыдущее пребывание, делая так, чтобы то пребывание утихло».  «Конечно же, Учитель. Когда мы того пожелаем, мы, с угасанием направления и удержания входим и пребываем во второй джхане… третьей джхане… четвёртой джхане… Учитель, это ещё одно сверхчеловеческое состояние, исключительность в знании и видении, достойная Благородных, приятное пребывание, которого мы достигли, преодолев предыдущее пребывание, делая так, чтобы то пребывание утихло». 

Но с безостаточным угасанием и 

Далее, монахи, с угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии».  Далее, монахи, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 
Далее, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 

Вот с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Этим он отбрасывает невежество, и скрытая склонность к невежеству не залегает в основе этого».  «Друг Висакха, Безостаточное угасание и прекращение, отбрасывание, оставление, отпускание и выбрасывание этой самой жажды. Это Благословенный называет прекращением личности». 

Далее, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», некий монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства… входит и пребывает в сфере безграничного сознания… входит и пребывает в сфере отсутствия всего. Он рассматривает это и понимает это так: «Эта сфера отсутствия всего является обусловленной, она порождена волевым намерением. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению». Если он устойчив в этом, он достигает уничтожения пятен [умственных загрязнений]. Но если он не достигает уничтожения пятен, то из-за этого желания к Дхамме, из-за этой восторженности в Дхамме, с уничтожением пяти нижних оков он становится тем, кто возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот].  Далее, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Он рассматривает это и понимает это так: «Эта вторая джхана является обусловленной, она порождена волевым намерением. Но всё, что обусловлено и порождено волевым намерением, является непостоянным, подвержено прекращению». Если он устойчив в этом, он достигает уничтожения пятен [умственных загрязнений]. Но если он не достигает уничтожения пятен, то из-за этого желания к Дхамме, из-за этой восторженности в Дхамме, с уничтожением пяти нижних оков он становится тем, кто возникнет спонтанно [в мире Чистых Обителей] и там достигнет окончательной ниббаны, никогда более не возвращаясь из того мира [обратно в этот]. 

Он тренируется так: «Созерцая непостоянство, я буду вдыхать»; он тренируется так: «Созерцая непостоянство, я буду выдыхать». Он тренируется так: «Созерцая угасание, я буду вдыхать»; он тренируется так: «Созерцая угасание, я буду выдыхать». Он тренируется так: «Созерцая прекращение, я буду вдыхать»; он тренируется так: «Созерцая прекращение, я буду выдыхать». Он тренируется так: «Созерцая оставление, я буду вдыхать»; он тренируется так: «Созерцая оставление, я буду выдыхать». 

Затем, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. И какими бы здесь ни существовали чувство, восприятие, формации, сознание—он видит все эти состояния непостоянными, видит их как страдание, как недуг… направляет его к бессмертному элементу… Таков путь, дорога к отбрасыванию пяти нижних оков. 

С угасанием направления и удержания [ума на объекте], он входит и пребывает во второй джхане… третьей джхане… четвёртой джхане… Джханы раскрываются по стандартной формуле как, например, в МН 8 …И почему? Потому что так оно происходит с тем, кто исполняет тренировку в Учении Учителя. 

Вот, Удайи, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане… Вот что преодолевает это. Но, я говорю тебе, этого также недостаточно. Отбрось это, я говорю тебе. Преодолей это, я говорю тебе. И что преодолевает это?  Вот, Удайи, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане… Это, я говорю тебе, относится к непоколебимому. 
Вот, Удайи, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Вот что преодолевает это. Но, я говорю тебе, этого также недостаточно. Отбрось это, я говорю тебе. Преодолей это, я говорю тебе. И что преодолевает это? 
Вот, Удайи, с угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане… Вот что преодолевает это. Но, я говорю тебе, этого также недостаточно. Отбрось это, я говорю тебе. Преодолей это, я говорю тебе. И что преодолевает это? 
Вот, Удайи, с угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане… Это также, я говорю тебе, относится к поколебимому. И что здесь является поколебимым? Приятность из-за невозмутимости, которая не прекратилась здесь, относится к поколебимому. 
Вот, Удайи, с угасанием направления и удержания монах входит и пребывает во второй джхане… Вот что преодолевает это. Но, я говорю тебе, этого также недостаточно. Отбрось это, я говорю тебе. Преодолей это, я говорю тебе. И что преодолевает это? 
Вот, Удайи, с угасанием направления и удержания [ума на объекте] монах входит и пребывает во второй джхане… Это также, я говорю тебе, относится к поколебимому. И что здесь является поколебимым? Восторг и удовольствие, которые не прекратились здесь, относятся к поколебимому. 

«Ваччха, спекулятивное воззрение—это нечто, что Татхагата устранил. Ведь, Ваччха, Татхагата увидел: «Такова материальная форма, таково её происхождение, таково её исчезновение. Таково чувство, таково его происхождение, таково его исчезновение. Таково восприятие, таково его происхождение, таково его исчезновение. Таковы формации [ума], таково их происхождение, таково их исчезновение. Таково сознание, таково его происхождение, таково его исчезновение». Поэтому, я говорю тебе, с уничтожением, с угасанием, прекращением, покиданием, оставлением всех измышлений, всех домыслов, всех сотворений «я» и сотворений «моего», а также скрытой склонности к самомнению, Татхагата освободился посредством не-цепляния». 

Далее, Удайин, я провозгласил своим ученикам путь развития восьми освобождений. Вот [практикующий], обладая формой, видит формы. Таково первое освобождение. Вот [практикующий], не воспринимая формы внутренне, видит формы внешне. Таково второе освобождение. Вот [практикующий] настроен только на «красивое». Таково третье освобождение. С полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «безграничное пространство», [практикующий] входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Таково четвёртое освобождение. С полным преодолением сферы безграничного пространства, [воспринимая]: «сознание безгранично», [практикующий] входит и пребывает в сфере безграничного сознания. Таково пятое освобождение. С полным преодолением сферы безграничного сознания, воспринимая: «здесь ничего нет», [практикующий] входит и пребывает в сфере отсутствия всего. Таково шестое освобождение. С полным преодолением сферы отсутствия всего, [практикующий] входит и пребывает в сфере ни восприятия, ни не-восприятия. Таково седьмое освобождение. С полным преодолением сферы ни восприятия, ни не-восприятия, [практикующий] входит и пребывает в прекращении восприятия и чувствования. Таково восьмое освобождение. 

И где эти благие устремления прекращаются без остатка? Об их прекращении говорится: вот с угасанием направления и удержания [ума на объекте] монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Вот где благие устремления прекращаются без остатка. 

«Вот, Удайин, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Он пребывает с этими божествами, которые возникли в [этом] всецело приятном мире, он разговаривает с ними, пускается с ними в беседы. Именно на этом этапе всецело приятный мир был реализован». 

Далее, он мудр. Он обладает мудростью, которая различает возникновение и угасание—благородной, проницательной, ведущей к полному уничтожению страданий. Таковы пять факторов старания. 

Далее, он мудр. Он обладает мудростью, которая различает возникновение и угасание—благородной, проницательной, ведущей к полному уничтожению страданий. Таковы пять факторов старания. 

Далее, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Это также восторг, который отделён от чувственных удовольствий, отделён от неблагих состояний. 

Татхагата, монахи, понимает это так: «Эти почтенные жрецы и отшельники, которые описывают «я» невоспринимающим и неповреждённым после смерти, описывают это «я»… как материальное… либо ни материальное, ни не материальное. И не может быть такого, чтобы какой-либо отшельник или жрец мог бы [правдиво] сказать: «Отдельно от материальной формы, отдельно от чувства, отдельно от восприятия, отдельно от формаций, я опишу приход и уход сознания, его угасание и новое возникновение, его разрастание, увеличение, и созревание». Это обусловленное и грубое, но ведь есть прекращение формаций». Познав: «Здесь есть это», видя спасение от этого, Татхагата вышел за пределы этого. 

С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости.  С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
С угасанием направления и удержания [ума на объекте] он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 

Далее, монахи, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, Сарипутта вошёл и пребывал в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости.  Далее, монахи, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «пространство безгранично», Сарипутта вошёл и пребывал в сфере безграничного пространства. 
Далее, монахи, с угасанием восторга Сарипутта пребывал невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущал приятное телом. Он вошёл и пребывал в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». 
Далее, монахи, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], Сарипутта вошёл и пребывал во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 

«Друзья, познав материальную форму хилой, угасающей, некомфортной—с уничтожением, угасанием, прекращением, оставлением, и отбрасыванием влечения и цепляния по отношению к материальной форме, [а также] умственных позиций, приверженностей, скрытых склонностей по отношению к материальной форме, я понял, что мой ум освобождён.  Друзья, познав чувство… восприятие… формации… сознание хилым, угасающим, некомфортным—с уничтожением, угасанием, прекращением, оставлением, и отбрасыванием влечения и цепляния по отношению к сознанию, [а также] умственных позиций, приверженностей, скрытых склонностей по отношению к сознанию, я понял, что мой ум освобождён. 
«Друзья, с уничтожением, угасанием, прекращением, оставлением, и отбрасыванием желания, страсти, наслаждения, жажды, влечения, и цепляния, [а также] умственных позиций, приверженностей, скрытых склонностей по отношению к глазу, формам, сознанию глаза, и к вещам, познаваемым [умом] посредством сознания глаза, я понял, что мой ум освобождён. 
Друзья, я стал относиться к элементу воды… огня… воздуха… пространства… сознания как к безличностному, не имея [ощущения] «я», выстроенного на основе элемента сознания. C уничтожением, угасанием, прекращением, оставлением, и отбрасыванием влечения и цепляния по отношению к элементу сознания, [а также] умственных позиций, приверженностей, скрытых склонностей по отношению к элементу сознания, я понял, что мой ум освобождён. 
«Друзья, я стал относиться к элементу земли как к безличностному, не имея [ощущения] «я», выстроенного на основе элемента земли. C уничтожением, угасанием, прекращением, оставлением, и отбрасыванием влечения и цепляния по отношению к элементу земли, [а также] умственных позиций, приверженностей, скрытых склонностей по отношению к элементу земли, я понял, что мой ум освобождён. 
С уничтожением, угасанием, прекращением, оставлением, и отбрасыванием желания, страсти, наслаждения, жажды, влечения, и цепляния, [а также] умственных позиций, приверженностей, скрытых склонностей по отношению к уху, звукам, сознанию уха и к вещам, познаваемым [умом] посредством сознания уха, я понял, что мой ум освобождён… 

Кроме того, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], нечистый человек входит и пребывает во второй джхане… третьей… четвёртой… сфере безграничного пространства… сфере безграничного сознания… сфере отсутствия всего… сфере ни восприятия, ни не-восприятия… Формулы медитативных достижений раскрываются по стандартной формуле, как, например, в МН 8 …Он рассуждает так: «Я обрёл достижение сферы ни восприятия, ни не-восприятия. Но эти другие монахи не обрели достижения сферы ни восприятия, ни не-восприятия». Так он возвышает себя и принижает других из-за своего достижения сферы ни восприятия, ни не-восприятия. Это также характер нечистого человека. 

Но с безостаточным угасанием и 

14) Он тренируется так: «Созерцая угасание, я буду вдыхать»; он тренируется так: «Созерцая угасание, я буду выдыхать».  14) тренируется так: «Созерцая угасание, я буду вдыхать»; тренируется так: «Созерцая угасание, я буду выдыхать»; 

Далее, монахи, с угасанием восторга монах пребывает в невозмутимости осознанным, бдительным, всё ещё ощущая приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные объявляют: «Он осознан, имеет невозмутимость, имеет приятное пребывание».  Далее, монахи, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 
Далее, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистотой осознанности из-за невозмутимости. 

С угасанием направления и удержания [ума на объекте], он входит и пребывает во второй джхане… третьей… четвёртой… Когда его ум стал таким сосредоточенным, очищенным, ярким, безупречным, избавленным от загрязнений, гибким, податливым, устойчивым и непоколебимым, он направляет его к познанию воспоминаний собственных прошлых жизней… к познанию смерти и перерождения существ… к знанию уничтожения пятен [умственных загрязнений]. Он напрямую познаёт в соответствии с действительностью: «Это—страдание… Это—источник страдания… Это—прекращение страдания… Это—путь, ведущий к прекращению страдания… Это—загрязнения [ума]… Это—источник пятен [загрязнений]… Это—прекращение пятен… Это—путь, ведущий к прекращению пятен». 

2) И что такое шесть видов радости, основанных на отречении? Когда, зная непостоянство, изменение, угасание, и прекращение форм, человек видит в соответствии с действительностью правильной мудростью то, что формы как прежде, так и сейчас, непостоянны, страдательны, подвержены изменениям—то возникает радость. Такая радость называется радостью, основанной на отречении. Когда, зная непостоянство, изменение, угасание, и прекращение звуков… запахов… вкусов… осязаемых вещей… умственных объектов, человек видит в соответствии с действительностью правильной мудростью, что умственные объекты, как прежде, так и сейчас, непостоянны, страдательны, подвержены изменениям—то возникает радость. Такая радость называется радостью, основанной на отречении. Таковы шесть видов радости, основанных на отречении.  4) И что такое шесть видов печали, основанных на отречении? Когда, зная непостоянство, изменение, угасание, и прекращение форм, человек видит в соответствии с действительностью правильной мудростью то, что формы как прежде, так и сейчас, непостоянны, страдательны, подвержены изменениям—то он порождает сильное желание к высочайшим освобождениям: «Когда же я войду и буду пребывать в этой сфере, в которую ныне входят и в которой пребывают благородные?» В том, кто порождает такое сильное желание к высочайшим освобождениям, возникает печаль, имея такое сильное желание своим условием. Такая печаль называется печалью, основанной на отречении. Когда, зная непостоянство, изменение, угасание, и прекращение звуков… запахов… вкусов… осязаемых вещей… умственных объектов, человек видит в соответствии с действительностью правильной мудростью то, что умственные объекты как прежде, так и сейчас, непостоянны, страдательны, подвержены изменениям—то он порождает сильное желание к высочайшим освобождениям: «Когда же я войду и буду пребывать в этой сфере, в которую ныне входят и в которой пребывают благородные?» В том, кто порождает такое сильное желание к высочайшим освобождениям, возникает печаль, имея такое сильное желание своим условием. Такая печаль называется печалью, основанной на отречении. Таковы шесть видов печали, основанных на отречении. 
4) С полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая «пространство безгранично», он входит и пребывает в сфере безграничного пространства—таково четвёртое направление. 
6) И что такое шесть видов невозмутимости, основанных на отречении? Когда, зная непостоянство, изменение, угасание, и прекращение форм, человек видит в соответствии с действительностью правильной мудростью то, что как прежде, так и сейчас, формы непостоянны, страдательны, подвержены изменениям—то [в нём] возникает невозмутимость. Такая невозмутимость преодолевает форму. Вот почему она называется невозмутимостью, основанной на отречении. Когда, зная непостоянство, изменение, угасание, и прекращение звуков… запахов… вкусов… осязаемых вещей… умственных объектов, человек видит в соответствии с действительностью правильной мудростью то, что как прежде, так и сейчас, умственные объекты непостоянны, страдательны, подвержены изменениям—то [в нём] возникает невозмутимость. Такая невозмутимость преодолевает умственный объект. Вот почему она называется невозмутимостью, основанной на отречении. Таковы шесть видов невозмутимости, основанных на отречении. 

Далее, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Если его сознание следует за ни-удовольствием-ни-болью, и привязано и приковано привлекательностью ни-удовольствия-ни-боли, то тогда его ум называется «застрявшим внутренне». Вот почему его сознание называется «застрявшим внутренне».  Далее, с угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». Если его сознание следует за невозмутимостью и привязано и приковано привлекательностью невозмутимости, то тогда его ум называется «застрявшим внутренне». 
Далее, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], монах входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Если его сознание следует за восторгом и удовольствием, которые возникли посредством сосредоточения… то тогда его ум называется «застрявшим внутренне». 

И что такое, друзья, благородная истина о прекращении страдания? Это безостаточное угасание и прекращение, оставление, отбрасывание, отпускание, избавление от этой самой жажды.  И что такое, друзья, правильное сосредоточение? Вот, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], монах входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой] отстранённости. С угасанием направления и удержания [ума на объекте] он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Это называется правильным сосредоточением. 

Монахи, в зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием возникает [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное. Когда человека касается приятное чувство, то если он наслаждается им, приветствует его, продолжает его удерживать, то тогда скрытая склонность к жажде залегает в нём. Когда человека касается болезненное чувство, то если он грустит, горюет и плачет, рыдает, бьёт себя в груди, становится обезумевшим, то тогда скрытая склонность к отвращению залегает в нём. Когда человека касается ни-приятное-ни-болезненное чувство, то если он не понимает в соответствии с действительностью возникновение, угасание, привлекательность, опасность, и спасение в отношении этого чувства, то тогда скрытая склонность к невежеству залегает в нём.  Монахи, в зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием возникает [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное. Когда человека касается приятное чувство, то если он не наслаждается им, не приветствует его, не продолжает его удерживать, то тогда скрытая склонность к жажде не залегает в нём. Когда человека касается болезненное чувство, то если он не грустит, не горюет и не плачет, не рыдает, не бьёт себя в груди, не становится обезумевшим, то тогда скрытая склонность к отвращению не залегает в нём. Когда человека касается ни-приятное-ни-болезненное чувство, то если он понимает в соответствии с действительностью возникновение, угасание, привлекательность, опасность, и спасение в отношении этого чувства, то тогда скрытая склонность к невежеству не залегает в нём. 
Монахи, в зависимости от ума и умственных объектов возникает сознание ума. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием возникает [чувство], ощущаемое как приятное или болезненное или ни-приятное-ни-болезненное. Когда человека касается приятное чувство, то если он наслаждается им, приветствует его, продолжает его удерживать, то тогда скрытая склонность к жажде залегает в нём. Когда человека касается болезненное чувство, то если он грустит, горюет и плачет, рыдает, бьёт себя в груди, становится обезумевшим, то тогда скрытая склонность к отвращению залегает в нём. Когда человека касается ни-приятное-ни-болезненное чувство, то если он не понимает в соответствии с действительностью возникновение, угасание, привлекательность, опасность, и спасение в отношении этого чувства, то тогда скрытая склонность к невежеству залегает в нём. 

[Как] я слышал, однажды, когда Благословенный только достиг [Совершенного] Пробуждения, он пребывал в [деревне] Урувела на берегу реки Нерангара у подножья пастушьего1 древа баньян. И когда он пребывал там один, в полном уединении, в его уме возникла мысль: «Дхамма, [ныне] мною постигнутая, глубока, сложна для понимания, трудна для осознания, умиротворённа, чиста, лежит за пределами всех суждений, утончённа и доступна лишь мудрым. А это поколенье [людей] увлекается [лишь] привязанностями, побуждается и услаждается [только] привязанностями. Для поколенья [людей], увлечённых [лишь] привязанностями, влекомых и услаждающихся привязанностями, трудно будет понять зависимость возникновения одного от другого. Кроме того, состояние, [мною достигнутое], слишком труднопостижимо, [ибо оно суть] растворение всех порождений ума, отказ от всех обретений, прекращение жажды, бесстрастие, угасание [самости] и Освобождение. Буде же стану я наставлять Дхамме, а другие меня не поймут, это будет обременительным, изнурительным для меня». 

Таково происхождение всей этой груды страданий. Это, монахи, называется зависимым возникновением. Но с безостаточным угасанием и 

Так, монахи, с невежеством как условием, волевые формирователи возникают… Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… Здесь идут развёрнутые последовательности зависимого возникновения и прекращения в точности как в СН 12.1 …С прекращением рождения, старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страданий». 

Таково происхождение всей этой груды страданий. Это, монахи, называется неправильным путём. И каков, монахи, правильный путь? С безостаточным угасанием и 

Так, с безостаточным угасанием и 

Так, монахи, с невежеством как условием, волевые формирователи возникают… …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… …Таково прекращение всей этой груды страданий». 

И с безостаточным угасанием и прекращением шести сфер чувств происходит прекращение контакта. С прекращением контакта происходит прекращение чувства. С прекращением чувства происходит прекращение жажды. С прекращением жажды происходит прекращение цепляния. С прекращением цепляния происходит прекращение прихода к существованию. С прекращением прихода к существованию происходит прекращение рождения. С прекращением рождения происходит прекращение старения и смерти, печали, стенания, боли, беспокойства и отчаяния. Таково прекращение всей этой груды горя и страдания». 

Не склоняясь ни к одной из этих крайностей, Татхагата учит Дхамме срединным способом: «С невежеством как условием, волевые формирователи возникают… …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… …Таково прекращение всей этой груды страданий». 

Не склоняясь ни к одной из этих крайностей, Татхагата учит Дхамме срединным способом: «С невежеством как условием, волевые формирователи возникают… …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… …Таково прекращение всей этой груды страданий».3 

В Саваттхи. «Монахи, обладая десятью силами и четырьмя опорами уверенности в себе, Татхагата занимает место быка-вожака стада, рычит львиным рыком на собраниях и приводит в движение колесо Брахмы: «Такова форма, таково её происхождение, таково её исчезновение. Таково чувство… восприятие… формации ума… сознание, таково его происхождение, таково его исчезновение. Таким образом, когда это существует—возникает и то. С возникновением этого, возникает то. Когда этого не существует, то не возникает и того. С прекращением этого, прекращается то. То есть, с невежеством как условием, волевые формирователи возникают… …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… …Таково прекращение всей этой груды страданий». 

В Саваттхи. «Монахи, обладая десятью силами и четырьмя опорами уверенности в себе, Татхагата занимает место быка-вожака стада, рычит львиным рыком на собраниях и приводит в движение колесо Брахмы: «Такова форма, таково её происхождение, таково её исчезновение. Таково чувство… восприятие… формации ума… сознание, таково его происхождение, таково его исчезновение. Таким образом, когда это существует—возникает и то. С возникновением этого, возникает то. Когда этого не существует, то не возникает и того. С прекращением этого, прекращается то. То есть, с невежеством как условием, волевые формирователи возникают… …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… …Таково прекращение всей этой груды страданий». 

Учитель, если бы они спросили меня: «Друг Ананда, каков источник рождения…?—то, будучи спрошенным так, я бы ответил: «Друзья, рождение имеет существование своим источником, существование своим происхождением; оно появилось и зародилось из существования… существование имеет цепляние своим источником… цепляние имеет жажду своим источником… жажда имеет чувство своим источником… чувство имеет контакт своим источником… контакт имеет шесть сфер чувств своим источником, шесть сфер чувств своим происхождением; он появился и зародился из шести сфер чувств. Но с безостаточным угасанием и прекращением шести сфер чувств для контакта, происходит прекращение контакта. С прекращением контакта—прекращение чувства. С прекращением чувства—прекращение жажды. С прекращением жажды—прекращение цепляния. С прекращением цепляния—прекращение cуществования. С прекращением cуществования—прекращение рождения. С прекращением рождения старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страдания». Будучи спрошенным так, вот как я бы ответил». 

Невежество включено в эти состояния. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества, этого тела не существует, будучи обусловленными которым, внутренне возникают удовольствие и боль. Этой речи не существует, будучи обусловленными которой, внутренне возникают удовольствие и боль. Этого ума не существует, будучи обусловленными которым, внутренне возникают удовольствие и боль. Этого поля не существует, этой области не существует, этой сферы не существует, этого основания не существует, будучи обусловленными которым, внутренне возникают удовольствие и боль». 

Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества, каких бы видов искривлений, изворотов, колебаний ни было, как то—«Что такое старение-и-смерть и для кого есть старение-и-смерть?… … Что такое волевые формирователи и для кого есть волевые формирователи?» или же «Волевые формирователи—это одно, а тот, для кого есть эти волевые формирователи—иное» или «Душа и тело суть одно» или «Душа—это одно, а тело—иное»—всё это отбрасывается, обрубается под корень, делается подобным обрубку пальмы, уничтожается так, что более не может возникнуть в будущем». 

Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и 

Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и 

В зависимости от ума и ментальных феноменов возникает сознание ума. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием, чувство возникает. С чувством как условием, жажда возникает. Но с безостаточным угасанием и прекращением этой самой жажды происходит прекращение цепляния. С прекращением цепляния—прекращение существования. С прекращением существования—прекращение рождения. С прекращением рождения старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково исчезновение страдания».  И каково, монахи, исчезновение страдания? В зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием, чувство возникает. С чувством как условием, жажда возникает. Но с безостаточным угасанием и прекращением этой самой жажды происходит прекращение цепляния. С прекращением цепляния—прекращение существования. С прекращением существования—прекращение рождения. С прекращением рождения старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково исчезновение страдания. 

В зависимости от ума и ментальных феноменов возникает сознание ума. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием, чувство возникает. С чувством как условием, жажда возникает. Но с безостаточным угасанием и прекращением этой самой жажды происходит прекращение цепляния. С прекращением цепляния—прекращение существования. С прекращением существования—прекращение рождения. С прекращением рождения старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страдания. Это, монахи, является исчезновением мира».  И каково, монахи, исчезновение мира? В зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием, чувство возникает. С чувством как условием, жажда возникает. Но с безостаточным угасанием и прекращением этой самой жажды происходит прекращение цепляния. С прекращением цепляния—прекращение существования. С прекращением существования—прекращение рождения. С прекращением рождения старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страдания. Это, монахи, является исчезновением мира. 

В зависимости от глаза и форм возникает сознание глаза. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием, чувство возникает. С чувством как условием, жажда возникает. Но с безостаточным угасанием и прекращением этой самой жажды происходит прекращение цепляния. С прекращением цепляния—прекращение существования. С прекращением существования—прекращение рождения. С прекращением рождения старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страдания.  В зависимости от ума и ментальных феноменов возникает сознание ума. Встреча этих трёх—это контакт. С контактом как условием, чувство возникает. С чувством как условием, жажда возникает. Но с безостаточным угасанием и прекращением этой самой жажды происходит прекращение цепляния. С прекращением цепляния—прекращение существования. С прекращением существования—прекращение рождения. С прекращением рождения старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страдания». 

«Тот, кто совершает действие, является одним, а тот, кто переживает результат—другим: это, брахман, другая крайность. Не склоняясь ни к одной из этих крайностей, Татхагата учит Дхамме срединным способом: «С невежеством как условием, волевые формирователи возникают… …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… …Таково прекращение всей этой груды страданий».2 

«Всё не существует»—это, брахман, другая крайность. Не склоняясь ни к одной из этих крайностей, Татхагата учит Дхамме срединным способом: «С невежеством как условием, волевые формирователи возникают… …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… …Таково прекращение всей этой груды страданий». 

Не склоняясь ни к одной из этих крайностей, Татхагата учит Дхамме срединным способом: «С невежеством как условием, волевые формирователи возникают… …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… …Таково прекращение всей этой груды страданий». 

Монахи, если человек, погружённый в невежество, порождает благотворный волевой формирователь, сознание направляется к благому. Если он порождает пагубный волевой формирователь, сознание направляется к пагубному. Если он порождает непоколебимый волевой формирователь, сознание направляется к непоколебимости. Но когда монах отбросил невежество и зародил истинное знание, то тогда, с угасанием невежества и возникновением истинного знания, он не порождает благотворного волевого формирователя или же пагубного волевого формирователя или же непоколебимого волевого формирователя. Так как он не порождает и не формирует волевых формирователей, он ни к чему не цепляется в мире. Не цепляясь, он не становится взволнованным. Будучи невзволнованным, он лично достигает ниббаны. Он понимает: «Рождение уничтожено, святая жизнь прожита, сделано то, что следовало сделать, не будет более возвращения в какое-либо состояние существования». 

Когда этого нет, нет и того. С прекращением этого, прекращается то». Другими словами: «С невежеством как условием, волевые формирователи возникают… Схема раскрывается как в СН 12.1 …Таково происхождение всей этой груды страданий. Но с безостаточным угасанием и прекращением невежества происходит прекращение волевых формирователей… С прекращением рождения, старение-и-смерть, печаль, стенание, боль, недовольство и отчаяние прекращаются. Таково прекращение всей этой груды страданий». 

Прекращение, угасание, исчезновение элемента земли… воды… огня… воздуха является также прекращением страдания, угасанием болезни, исчезновением старения и смерти». 

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с оставлением удовольствия и боли, как и с предшествующим угасанием радости и недовольства, я вхожу и пребываю в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, и в которой наличествует очищение осознанности посредством невозмутимости. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в четвёртой джхане.  Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращая внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», я вхожу и пребываю в сфере безграничного пространства. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в сфере безграничного пространства. 
Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием восторга я пребываю невозмутимым, осознанным, бдительным. Я ощущаю приятное телом. Я вхожу и пребываю в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в третьей джхане. 
Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием направления и удержания ума на объекте, я вхожу и пребываю во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, с угасанием направления и удержания входит и пребывает во второй джхане. 

Затем, друзья, с угасанием направления и удержания я вошёл и пребывал во второй джхане… По мере того как я пребывал в ней, восприятие и внимание, сопровождаемые направлением, охватили меня.  И тогда, друзья, мысль пришла ко мне: «Вот, c угасанием направления и удержания ума на объекте медитации монах входит и пребывает во второй джхане, которая характерна внутренней устойчивостью и единением ума, не имеет направления и удержания, наделена восторгом и удовольствием, что рождены сосредоточением. Это называется благородной тишиной». 
Тогда, друзья, Благословенный пришёл ко мне посредством сверхъестественных сил и сказал так: «Моггаллана, Моггаллана, не будь беспечным, брахман, в отношении благородной тишины. Утверди свой ум в благородной тишине, объедини свой ум в благородной тишине, сосредоточь свой ум в благородной тишине». И далее, друзья, спустя какое-то время, с угасанием направления и удержания я вошёл и пребывал во второй джхане, которая характерна внутренней устойчивостью и единением ума, не имеет направления и удержания, наделена восторгом и удовольствием, что рождены сосредоточением. 

И что такое, монахи, сбрасывание тяжкого груза? Это безостаточное угасание и прекращение этой самой жажды, оставление и покидание её, освобождение от неё, отсутствие зависимости от неё. Вот что называется сбрасыванием тяжкого груза». 

Прекращение, угасание, исчезновение формы… чувства… восприятия… формаций… сознания является также прекращением страдания, угасанием болезни, исчезновением старения и смерти». 

И что такое, монахи, хрупкое, и что такое нехрупкое? Форма—это хрупкое. Её прекращение, затихание, угасание—это нехрупкое. Чувство—это хрупкое… восприятие—это хрупкое… формации ума—это хрупкое… сознание—это хрупкое. Его прекращение, затихание, угасание—это нехрупкое». 

Когда он понял непостоянство чувства… восприятия… формаций… сознания, его изменение, угасание, прекращение; когда он увидел в соответствии с действительностью за счёт правильной мудрости: «В прошлом и также и сейчас в настоящем всякое сознание непостоянно, страдательно, подвержено изменению»—то тогда печаль, стенание, боль, горе и отчаяние отбрасываются. С их отбрасыванием он не становится взволнованным. Будучи невзволнованным, он пребывает счастливым. Про монаха, который пребывает счастливым, говорится, что он угас в этом отношении».  Но, монахи, когда человек понял непостоянство формы, её изменение, угасание, прекращение; когда он увидел в соответствии с действительностью за счёт правильной мудрости: «В прошлом и также и сейчас в настоящем всякая форма непостоянна, страдательна, подвержена изменению»—то тогда печаль, стенание, боль, горе и отчаяние отбрасываются. С их отбрасыванием он не становится взволнованным. Будучи невзволнованным, он пребывает счастливым. Про монаха, который пребывает счастливым, говорится, что он угас в этом отношении. 

Пять качеств органов чувств остаются, монахи, но в отношении них обученный ученик Благородных отбрасывает невежество и пробуждает истинное знание. С угасанием невежества и возникновением истинного знания в нём не возникает идеи «Я есть», «Я есть это»… «Я ни буду, ни не буду иметь восприятие». Всё это не возникает в нём». 

И что такое, монахи, доля прекращения самоопределения? Безостаточное угасание и прекращение этой самой жажды, оставление и покидание её, освобождение от неё, отсутствие зависимости от неё. Вот что называется долей прекращения самоопределения. 

И что такое, монахи, прекращение страдания? Безостаточное угасание и прекращение этой самой жажды, оставление и покидание её, освобождение от неё, отсутствие зависимости от неё. Вот что называется прекращением страдания. 

Прекращение, угасание, исчезновение глаза… уха… носа… языка… тела… ума—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение форм… звуков… запахов… вкусов… тактильных ощущений… ментальных феноменов—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение сознания глаза, сознания уха, сознания носа, сознания языка, сознания тела, сознания ума—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение контакта глаза, контакта уха, контакта носа, контакта языка, контакта тела, контакта ума—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение чувства, рождённого контактом глаза… уха… носа… языка… тела… ума—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение восприятия форм… звуков… запахов… вкусов… тактильных ощущений… ментальных феноменов—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение намерения по отношению к формам… звукам… запахам… вкусам… тактильным ощущениям… ментальным феноменам—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение жажды к формам… звукам… запахам… вкусам… тактильным ощущениям… ментальным феноменам—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение элемента земли… элемента воды… элемента огня… элемента воздуха… элемента пространства… элемента сознания—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение формы… чувства… восприятия… формаций… сознания—это прекращение страдания, угасание болезни, исчезновение старения и смерти». 

«Вот, друг, с угасанием направления и удержания ума на объекте медитации, я вошёл и пребывал во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и счастье, что рождены сосредоточением. 

«…с угасанием восторга я пребывал невозмутимым, осознанным, бдительным, я ощущал приятное телом. Я вошёл и пребывал в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». И всё же, друг, у меня не возникло таких мыслей… 

«…с успокоением удовольствия и боли, как и с предшествующим угасанием радости и недовольства, я вошёл и пребывал в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, и в которой наличествует очищение осознанности посредством невозмутимости. И всё же, друг, у меня не возникло таких мыслей… 

«…с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», я вошёл и пребывал в сфере безграничного пространства. И всё же, друг, у меня не возникло таких мыслей… 

Прекращение, угасание, исчезновение глаза… уха… носа… языка… тела… ума является также прекращением страдания, угасанием болезни, исчезновением старения и смерти». 

Прекращение, угасание, исчезновение формы… звука… запаха… вкуса… тактильного ощущения… ментального феномена является также прекращением страдания, угасанием болезни, исчезновением старения и смерти». 

Мигаджала, существуют формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то наслаждение угасает. С угасанием наслаждения, Мигаджала, я говорю тебе, происходит угасание страдания. 

Мигаджала, существуют формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то наслаждение угасает. С угасанием наслаждения, Мигаджала, я говорю тебе, происходит угасание страдания. 

Пунна, существуют формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то наслаждение угасает. С угасанием наслаждения, Пунна, я говорю тебе, происходит угасание страдания. 

Благословенный сказал: «Монахи, дэвы и люди наслаждаются формами, получают удовольствие от форм, радуются формам. С изменением, угасанием и прекращением форм дэвы и люди пребывают в страдании. Дэвы и люди наслаждаются звуками… наслаждаются запахами… наслаждаются вкусами… наслаждаются тактильными ощущениями… наслаждаются ментальными феноменами, получают удовольствие от ментальных феноменов, радуются ментальным феноменам. С изменением, угасанием и прекращением ментальных феноменов дэвы и люди пребывают в страдании.  Но, монахи, Татхагата, Арахант, Полностью Просветлённый, понял в соответствии с действительностью происхождение и исчезновение, привлекательность, опасность, и спасение в отношении форм. Он не наслаждается формами, не получает удовольствие от форм, не радуется формам. С изменением, угасанием и прекращением форм Татхагата пребывает счастливым. 
Он понял в соответствии с действительностью происхождение и исчезновение, привлекательность, опасность, и спасение в отношении звуков… запахов… вкусов… тактильных ощущений… ментальных феноменов. Он не наслаждается ментальными феноменами, не получает удовольствие от ментальных феноменов, не радуется ментальным феноменам. С изменением, угасанием и прекращением ментальных феноменов Татхагата пребывает счастливым». 

И какое же, Ананда, это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое только могут переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это.  И какое же, Ананда, это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое нежели это? Вот монах с успокоением удовольствия и боли, как и с предшествующим угасанием радости и недовольства, входит и пребывает в четвёртой джхане: он пребывает в чистейшей невозмутимости и осознанности, в ни-удовольствии-ни-боли. Это другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое только могут переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это. 

И что такое, монахи, духовная невозмутимость? Вот, монахи, монах, с успокоением удовольствия и боли, как и с предшествующим угасанием радости и недовольства, входит и пребывает в четвёртой джхане: он пребывает в чистейшей невозмутимости и осознанности, в ни-удовольствии-ни-боли. Это называется духовной невозмутимостью. 

Затем, друзья, с угасанием направления и удержания я вошёл и пребывал во второй джхане… По мере того как я пребывал в ней, восприятие и внимание, сопровождаемые направлением и удержанием, охватили меня.  И тогда, друзья, мысль пришла ко мне: «Вот, c угасанием направления и удержания ума на объекте медитации монах входит и пребывает во второй джхане, которая характерна внутренней устойчивостью и единением ума, не имеет направления и удержания, наделена восторгом и удовольствием, что рождены сосредоточением. Это называется второй джханой». 
Тогда, друзья, Благословенный пришёл ко мне посредством сверхъестественных сил и сказал так: «Моггаллана, Моггаллана, не будь беспечным, брахман, в отношении второй джханы. Утверди свой ум во второй джхане, объедини свой ум во второй джхане, сосредоточь свой ум во второй джхане». И далее, друзья, спустя какое-то время, с угасанием направления и удержания я вошёл и пребывал во второй джхане, которая характерна внутренней устойчивостью и единением ума, не имеет направления и удержания, наделена восторгом и удовольствием, что рождены сосредоточением. 

Затем, друзья, с угасанием восторга… я вошёл и пребывал в третьей джхане… По мере того как я пребывал в ней, восприятие и внимание, сопровождаемые восторгом, охватили меня.  И тогда, друзья, мысль пришла ко мне: «Вот, c угасанием восторга монах пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Невозмутимый и осознанный, он пребывает в удовольствии». Это называется третьей джханой». 
Тогда, друзья, Благословенный пришёл ко мне посредством сверхъестественных сил и сказал так: «Моггаллана, Моггаллана, не будь беспечным, брахман, в отношении третьей джханы. Утверди свой ум в третьей джхане, объедини свой ум в третьей джхане, сосредоточь свой ум в третьей джхане». И далее, друзья, спустя какое-то время, с угасанием восторга я пребывал невозмутимым, осознанным и бдительным. Я ощущал приятное телом. Я вошёл и пребывал в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Невозмутимый и осознанный, он пребывает в удовольствии». 

И тогда, друзья, мысль пришла ко мне: «Вот, с успокоением удовольствия и боли—как и с предшествующим угасанием радости и недовольства—монах входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Это называется четвёртой джханой».  Тогда, друзья, Благословенный пришёл ко мне посредством сверхъестественных сил и сказал так: «Моггаллана, Моггаллана, не будь беспечным, брахман, в отношении четвёртой джханы. Утверди свой ум в четвёртой джхане, объедини свой ум в четвёртой джхане, сосредоточь свой ум в четвёртой джхане». И далее, друзья, спустя какое-то время, с оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, я вошёл и пребывал в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. 

И тогда, друзья, мысль пришла ко мне: «Вот, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, с не-вниманием к восприятиям множественности, осознавая «пространство безгранично», монах входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Это называется сферой безграничного пространства».  Тогда, друзья, Благословенный пришёл ко мне посредством сверхъестественных сил и сказал так: «Моггаллана, Моггаллана, не будь беспечным, брахман, в отношении сферы безграничного пространства. Утверди свой ум в сфере безграничного пространства, объедини свой ум в сфере безграничного пространства, сосредоточь свой ум в сфере безграничного пространства». И далее, друзья, спустя какое-то время, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, с не-вниманием к восприятиям множественности, осознавая «пространство безгранично», я вошёл и пребывал в сфере безграничного пространства. 

«Что же, достопочтенный, до той степени, до которой я пожелаю, отбросив чувственные удовольствия, отбросив неблагие состояния ума, я вхожу и пребываю в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием, а также восторгом и удовольствием, что рождены этим отбрасыванием. Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием направления и удержания я вхожу и пребываю во второй джхане… Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием восторга… я вхожу и пребываю в третьей джхане… Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с прекращением удовольствия и боли… я вхожу и пребываю в четвёртой джхане. 

«А как может быть иначе, почтенный? До той степени, до которой я пожелаю, отбросив чувственные удовольствия, отбросив неблагие состояния ума, я вхожу и пребываю в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием, а также восторгом и удовольствием, что рождены этим отбрасыванием. Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием направления и удержания я вхожу и пребываю во второй джхане… Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием восторга… я вхожу и пребываю в третьей джхане… Далее, до той степени, до которой я пожелаю, с прекращением удовольствия и боли… я вхожу и пребываю в четвёртой джхане. 

И что такое, монахи, правильное сосредоточение? Вот, монахи, монах, отстранённый от чувственных удовольствий, отстранённый от неблагих состояний ума, входит и пребывает в первой джхане, что сопровождается направлением и удержанием ума на объекте, с восторгом и удовольствием, которые возникли посредством этой отстранённости. С угасанием направления и удержания ума на объекте, он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, он ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». С успокоением удовольствия и боли, как и с предшествующим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, и в которой наличествует очищение осознанности посредством невозмутимости. Это называется правильным сосредоточением». 

Есть чувство, имеющее своей причиной желание, а также чувство, имеющее своей причиной угасание желания. Есть чувство, имеющее своей причиной мысль, а также чувство, имеющее своей причиной угасание мысли. Есть чувство, имеющее своей причиной восприятие, а также чувство, имеющее своей причиной угасание восприятия.  Затем, по истечении половины месяца, Благословенный вышел из затворничества и обратился к монахам: «Монахи, я пребывал в той части пребывания, в которой пребывал сразу после того, как стал полностью просветлённым. Я понял так: «Существует чувство, имеющее своей причиной неправильное воззрение, а также чувство, имеющее своей причиной угасание неправильного воззрения. Существует чувство, имеющее своей причиной правильное воззрение, а также чувство, имеющее своей причиной угасание правильного воззрения. Существует чувство, имеющее своей причиной неправильное устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… неправильное сосредоточение, а также чувство, имеющее своей причиной угасание неправильного сосредоточения. Существует чувство, имеющее своей причиной правильное сосредоточение, а также чувство, имеющее своей причиной угасание правильного сосредоточения. 

45.42. Угасание жажды 

Или же с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», он входит и пребывает в сфере безграничного пространства. Монахи, я говорю вам, освобождение ума состраданием имеет сферу безграничного пространства своей кульминацией для мудрого монаха, который не достиг более высокого освобождения. 

И каково, монахи, возникновение тела? С возникновением питания происходит возникновение тела. С прекращением питания происходит угасание тела.  С возникновением внимания происходит возникновение феноменов. С прекращением внимания происходит угасание феноменов». 
С возникновением имени-и-формы происходит возникновение ума. С прекращением имени-и-формы происходит угасание ума. 
С возникновением контакта происходит происхождение чувства. С прекращением контакта происходит угасание чувства. 

И что такое качество сосредоточения? Вот монахи, ученик Благородных достигает сосредоточения, достигает однонаправленности ума, сделав объектом освобождение. Будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний ума, он входит и пребывает в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием ума на объекте медитации, с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за этой отстранённости. С угасанием направления и удержания ума на объекте, он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным и ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». С оставлением удовольствия и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства, он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости. Это называется качеством сосредоточения. 

И где возникшее качество радости исчезает без остатка? Вот монах, с успокоением удовольствия и боли—как и с предшествующим угасанием радости и недовольства—входит и пребывает в четвёртой джхане: он пребывает в чистейшей невозмутимости и осознанности, в ни-удовольствии-ни-боли. Именно здесь возникшее качество радости исчезает без остатка. 

В самом деле, можно ожидать, Учитель, что ученик Благородных, наделённый верой, пребывающий с усердием, с утверждённой осознанностью, чей ум сосредоточен, поймёт так: «Эта сансара не имеет познаваемого начала. Первого момента возникновения существ не видно, скитающихся и блуждающих в круговерти перерождений, пленённых невежеством и скованных жаждой. Но безостаточное угасание и прекращение невежества, груды тьмы—это спокойное состояние, возвышенное состояние, то есть успокоение всех формаций, уничтожение жажды, бесстрастие, прекращение, ниббана». Эта его мудрость, Учитель, является его качеством мудрости. 

С угасанием восторга он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным, он ощущает приятное телом. Он входит и пребывает в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии».  С угасанием направления и удержания ума на объекте, он входит и пребывает во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. 
С успокоением удовольствия и боли—как и с предшествующим угасанием радости и недовольства,—он входит и пребывает в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, и в которой наличествует очищение осознанности посредством невозмутимости. 

Он тренируется так: «Созерцая угасание, я буду вдыхать»; он тренируется так: «Созерцая угасание, я буду выдыхать». 

Поэтому, монахи, если монах желает: «Пусть я c успокоением удовольствия и боли—как и с предшествующим угасанием радости и недовольства—войду и буду пребывать в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости»—то ему следует тщательно практиковать это самое сосредоточение осознанности к дыханию.  Поэтому, монахи, если монах желает: «Пусть я с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращающий внимания на восприятие множественности, воспринимая: «безграничное пространство», войду и буду пребывать в сфере безграничного пространства»—то ему следует тщательно практиковать это самое сосредоточение осознанности к дыханию. 

тренируется так: «Созерцая угасание, я буду вдыхать»; тренируется так: «Созерцая угасание, я буду выдыхать»; 

Вот, монахи, будучи осознанным, я вдыхаю, будучи осознанным, я выдыхаю. Когда я делаю долгий вдох, я знаю: «Я делаю долгий вдох»; когда делаю долгий выдох, я знаю: «Я делаю долгий выдох»; когда делаю короткий вдох, я знаю: «Я делаю короткий вдох». Когда делаю короткий выдох, я знаю: «Я делаю короткий выдох». Я знаю: «Ощущая всё тело, я буду вдыхать»… Я знаю: «Созерцая угасание, я буду вдыхать». 

воспринимай угасание,  «Господин, что касается этих шести вещей, что имеют отношение к истинному знанию, которым научил Благословенный, то все они наличествуют во мне, и я живу в следовании им. Ведь я, Господин, пребываю в созерцании непостоянства во всех формациях; воспринимаю страдание во всём, что непостоянно; воспринимаю безличностность во всём, что страдательно; воспринимаю отпускание; воспринимаю угасание; воспринимаю прекращение. Однако, Господин, мысль приходит ко мне: «После того, как я умру, пусть этот домохозяин Джотика не впадает в страдание». 

И это, монахи, Благородная Истина о прекращении страдания: это безостаточное угасание и прекращение этой самой жажды, оставление и отбрасывание её, освобождение от неё, отсутствие опоры на неё. 

И что такое, монахи, Благородная Истина о прекращении страдания? Это безостаточное угасание и прекращение этой самой жажды, оставление и отбрасывание её, освобождение от неё, отсутствие опоры на неё. Это называется Благородной Истиной о прекращении страдания. 

И угасание совокупностей, 

Th-Bh 708С угасанием страсти, влекущей к рожденью, 

Но с полным угасанием и прекращением невежества — прекращаются волевые процессы; с прекращением волевых процессов — прекращается сознание; с прекращением сознания — прекращаются ум и тело; с прекращением ума и тела — прекращаются шесть сфер восприятия; с прекращением шести сфер восприятия — прекращается контакт; с прекращением контакта — прекращается чувство; с прекращением чувства — прекращается жажда; с прекращением жажды — прекращается привязанность; с прекращением привязанности — прекращается бытие; с прекращением бытия — прекращается рождение; с прекращением рождения — прекращаются старость, смерть, печаль, стенания, боль, горе и отчаяние, и так происходит прекращение всей этой груды страданий».