Te avivaṭañceva na vivaranti, anuttānīkatañca na uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ na paṭivinodenti.  Они не раскрывают [другим] то, что не было раскрыто, не проясняют неясное, не рассеивают замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. 
So they don’t clarify what is unclear, or reveal what is obscure, or dispel doubt regarding the many doubtful matters. 
Te avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti. 
Они раскрывают [другим] то, что не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. 
So they clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 

Tassa te āyasmanto avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti.  И те достопочтенные раскрывают ему то, что [для него] не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов. 
Those venerables clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 

Evamevaṁ kho, bhikkhave, santi adhicittamanuyuttassa bhikkhuno oḷārikā upakkilesā kāyaduccaritaṁ vacīduccaritaṁ manoduccaritaṁ, tamenaṁ sacetaso bhikkhu dabbajātiko pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Точно также, есть грубые загрязнения у монаха, который настроен на высший ум: неблагое поведение телом, речью, и умом. Сознательный и способный монах отбрасывает [эти грубые загрязнения], рассеивает, уничтожает. 
In the same way, a mendicant who is committed to the higher mind has coarse corruptions: bad bodily, verbal, and mental conduct. A sincere, capable mendicant gives these up, gets rid of, eliminates, and obliterates them. 
Tasmiṁ pahīne tasmiṁ byantīkate santi adhicittamanuyuttassa bhikkhuno majjhimasahagatā upakkilesā kāmavitakko byāpādavitakko vihiṁsāvitakko, tamenaṁ sacetaso bhikkhu dabbajātiko pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Когда он избавился от них, в нём продолжают наличествовать средние загрязнения: чувственные мысли, недоброжелательные мысли, мысли о причинении вреда. Он отбрасывает их, рассеивает, уничтожает. 
When they’ve been given up and eliminated, there are middling corruptions: sensual, malicious, or cruel thoughts. A sincere, capable mendicant gives these up, gets rid of, eliminates, and obliterates them. 
Tasmiṁ pahīne tasmiṁ byantīkate santi adhicittamanuyuttassa bhikkhuno sukhumasahagatā upakkilesā ñātivitakko janapadavitakko anavaññattipaṭisaṁyutto vitakko, tamenaṁ sacetaso bhikkhu dabbajātiko pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Когда он избавился от них, в нём остаются незначительные загрязнения: мысли о [своей] варне, мысли о родной земле, мысли о том, чтобы [другие] к нему плохо не относились. Он отбрасывает их, рассеивает, уничтожает. 
When they’ve been given up and eliminated, there are fine corruptions: thoughts of family, country, and being looked up to. A sincere, capable mendicant gives these up, gets rid of, eliminates, and obliterates them. 

Tañce bhikkhu adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti,  и [при этом] он терпит её, а не отбрасывает, не рассеивает, не прекращает, не уничтожает её, то тогда о таком монахе говорится, что он лишён рвения и боязни совершить проступок. 
They tolerate it and don’t give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 
Tañce bhikkhu adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, 
 
 
Tañce bhikkhu adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, 
 
 
Tañce bhikkhu adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, 
и [при этом] он терпит её, а не отбрасывает, не рассеивает, не прекращает, не уничтожает её, то тогда о таком монахе говорится, что он лишён рвения и боязни совершить проступок. 
They tolerate it and don’t give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 
Tañce bhikkhu nādhivāseti, pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; 
 
They don’t tolerate it, but give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 
Tañce bhikkhu nādhivāseti, pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; 
 
 
Tañce bhikkhu nādhivāseti, pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; 
 
 
Tañce bhikkhu nādhivāseti, pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; 
и он не терпит её, а отбрасывает, рассеивает, прекращает, уничтожает её, 
They don’t tolerate it, but give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti;  Вот монах не терпит возникшую чувственную мысль. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, 
uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

So kho ahaṁ, bhante, aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarāyeva kālaṅkato.  Обладая такой скоростью и таким шагом, имея срок жизни в сотню лет, живя в течение сотни лет, я передвигался в течение ста лет, если не считать остановок на то, чтобы поесть, попить, пообедать и перекусить, помочиться и испражниться, поспать и снять усталость. И всё же, я умер по пути, так и не достигнув края мира. 
I traveled for my whole lifespan of a hundred years—pausing only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness—and I passed away along the way, never reaching the end of the world. 

So kho ahaṁ, bhante, aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarāyeva kālaṅkato.  Обладая такой скоростью и таким шагом, имея срок жизни в сотню лет, живя в течение сотни лет, я передвигался в течение ста лет, если не считать остановок на то, чтобы поесть, попить, пообедать и перекусить, помочиться и испражниться, поспать и снять усталость. И всё же, я умер по пути, так и не достигнув края мира. 
 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti hanati byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti hanati byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Вот монах не терпит возникшую мысль, [основанную на] чувственном желании. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, [основанную на] недоброжелательности… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti sameti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ … uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti sameti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Вот монах не терпит возникшую мысль, [основанную на] чувственном желании. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, [основанную на] недоброжелательности… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, calm them, eliminate them, and obliterate them. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti sameti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ … uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti sameti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, calm them, eliminate them, and obliterate them. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti, pajahati vinodeti hanati byantīkaroti anabhāvaṁ gameti; uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti, pajahati vinodeti hanati byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Вот монах не терпит возникшую мысль, [основанную на] чувственном желании. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, [основанную на] недоброжелательности… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, calm them, eliminate them, and obliterate them. 

‘āyasmato kho ārambhajā āsavā saṁvijjanti, vippaṭisārajā āsavā pavaḍḍhanti, sādhu vatāyasmā ārambhaje āsave pahāya vippaṭisāraje āsave paṭivinodetvā cittaṁ paññañca bhāvetu;  «Пятна, рождённые нарушением, имеются в тебе, и пятна, рождённые сожалением, возрастают. Будь добр, отбрось пятна, рождённые нарушением, и развей пятна, рождённые сожалением. Затем развивай свой ум и мудрость. 
‘Venerable, the defilements born of transgression are found in you, and the defilements born of regret grow. You would do well to give up the defilements born of transgression and get rid of the defilements born of regret, and then develop the mind and wisdom. 
‘āyasmato kho ārambhajā āsavā na saṁvijjanti, vippaṭisārajā āsavā pavaḍḍhanti, sādhu vatāyasmā vippaṭisāraje āsave paṭivinodetvā cittaṁ paññañca bhāvetu; 
«Пятен, рождённых нарушением, в тебе нет, но, всё же, пятна, рождённые сожалением, возрастают. Будь добр, отбрось пятна, рождённые сожалением. Затем развивай свой ум и мудрость. 
‘Venerable, the defilements born of transgression are not found in you, yet the defilements born of regret grow. You would do well to get rid of the defilements born of regret, and then develop the mind and wisdom. 

Duppaṭivinodayasutta  Сутта Сложно рассеять 
Hard to Get Rid Of 
“Pañcime, bhikkhave, uppannā duppaṭivinodayā. 
«Монахи, эти пять вещей, как только они возникли, сложно рассеять. 
“Mendicants, these five things are hard to get rid of once they’ve arisen. 
Uppanno rāgo duppaṭivinodayo, uppanno doso duppaṭivinodayo, uppanno moho duppaṭivinodayo, uppannaṁ paṭibhānaṁ duppaṭivinodayaṁ, uppannaṁ gamikacittaṁ duppaṭivinodayaṁ. 
Жажду, как только она возникла, сложно рассеять. Злобу, как только она возникла, сложно рассеять. Заблуждение, как только оно возникло, сложно рассеять. Распознавание, как только оно возникло, сложно рассеять. Порыв путешествовать, как только он возник, сложно рассеять. 
Greed, hate, delusion, the feeling of being inspired to speak out, and thoughts of traveling. 
Ime kho, bhikkhave, pañca uppannā duppaṭivinodayā”ti. 
Эти пять вещей, как только они возникли, сложно рассеять». 
These five things are hard to get rid of once they’ve arisen.” 

Yasmiṁ, bhikkhave, samaye sīlavante pabbajite kulaṁ upasaṅkamante manussā maccheramalaṁ paṭivinenti, mahesakkhasaṁvattanikaṁ, bhikkhave, taṁ kulaṁ tasmiṁ samaye paṭipadaṁ paṭipannaṁ hoti.  Когда люди устраняют пятно скупости по отношению к нравственным монашествующим, которые приходят к ним в дом, то в этом случае семья практикует путь, ведущий к большому влиянию. 
When ethical renunciates come to their family, the people get rid of the stain of stinginess. At that time the family is practicing a path leading to being illustrious. 
paṭivinenti → paṭivinodenti (bj, pts1ed) 

‘idāni ayamāyasmā imaṁ niddākilamathaṁ paṭivinodetvā araññasaññaṁyeva manasi karissati ekattan’ti.  «Скоро этот достопочтенный рассеет свою сонливость и утомление и обратит [его] на восприятие леса, [состояние] единения». 
‘Now this venerable, having dispelled that sleepiness and weariness, will focus just on the unified perception of wilderness.’ 

Te tassa āyasmato avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti.  И те достопочтенные раскрывают ему то, что [для него] не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов. 
Those venerables clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 
Te āyasmato ānandassa avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodentī”ti. 
рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов». 
Those venerables clarify to Ānanda what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters.” 

ye āsavā vinodanā pahātabbā te vinodanāya pahīnā honti,  рассеиванием он отбросил те пятна, которые следует отбрасывать рассеиванием: 
By getting rid, they’ve given up the defilements that should be given up by getting rid. 
‘yāvadeva sītassa paṭighātāya, uṇhassa paṭighātāya, ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ paṭighātāya, yāvadeva utuparissayavinodanapaṭisallānārāmatthaṁ’. 
чтобы защититься от холода, защититься от жары, защититься от контактов с мухами, комарами, [от контактов с] солнцем, ветром, и змеями; а также только просто для того, чтобы скрыться от непогоды и радоваться затворничеству. 
‘Only for the sake of warding off cold and heat; for warding off the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles; to shelter from harsh weather and to enjoy retreat.’ 
Katame ca, bhikkhave, āsavā vinodanā pahātabbā ye vinodanāya pahīnā honti? 
И какие пятна, монахи, следует отбрасывать рассеиванием, и которые были отброшены рассеиванием? 
And what are the defilements that should be given up by getting rid? 
Idha, bhikkhave, bhikkhu paṭisaṅkhā yoniso uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, 
Вот монах, тщательно это осмыслив, не терпит возникшую мысль о чувственных удовольствиях. Он отбрасывает её, уничтожает её, рассеивает её, истребляет её. 
Take a mendicant who, reflecting rationally, doesn’t tolerate a sensual, 
uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Тщательно это осмыслив, он не терпит возникших неблагих [умственных] состояний. Он отбрасывает их, уничтожает их, рассеивает их, истребляет их. 
They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Yaṁ hissa, bhikkhave, avinodayato uppajjeyyuṁ āsavā vighātapariḷāhā, vinodayato evaṁsa te āsavā vighātapariḷāhā na honti. 
Те пятна, беспокоящие и будоражащие, которые могли бы возникнуть в том, кто не рассеивает [этого], не возникают в том, кто рассеивает. 
For the distressing and feverish defilements that might arise in someone who lives without getting rid of these things do not arise when they are gotten rid of. 
Ime vuccanti, bhikkhave, āsavā vinodanā pahātabbā ye vinodanāya pahīnā honti. 
Таковы отброшенные рассеиванием пятна, которые следует отбрасывать рассеиванием. 
These are called the defilements that should be given up by getting rid. 

Tassa te āyasmanto avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti.  И тот достопочтенный раскрывает ему то, что [для него] не было раскрыто, проясняет неясное, рассеивает его замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. 
Those venerables clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 
Tassa te āyasmanto avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti. 
И тот достопочтенный раскрывает ему то, что [для него] не было раскрыто, проясняет неясное, рассеивает его замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. 
 

‘idāni ayamāyasmā imaṁ niddākilamathaṁ paṭivinodetvā araññasaññaṁyeva manasi karissati ekattan’ti.  «Скоро этот достопочтенный рассеет свою сонливость и утомление и, объединив [свой ум], обратит [его] к восприятию дикой местности». 
‘Now this venerable, having dispelled that sleepiness and weariness, will focus just on the unified perception of wilderness.’ 

Idha, bhikkhu, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti.  Вот монах осмотрительно использует некоторые вещи; он осмотрительно терпит некоторые вещи; он осмотрительно избегает некоторых вещей; он осмотрительно рассеивает некоторые вещи. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 

So aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarā kālaṁ kareyya.  Обладая такой скоростью и таким шагом, имея срок жизни в сотню лет, живя в течение сотни лет, он передвигался бы в течение ста лет, если не считать остановок на то, чтобы поесть, попить, пообедать и перекусить, помочиться и испражниться, поспать, чтобы развеять усталость. И всё же, он бы умер по пути, так и не достигнув края мира. 
Though he’d travel for his whole lifespan of a hundred years—pausing only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness—he’d die along the way, never reaching the end of the world. 
So aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarā kālaṁ kareyya. 
И всё же, он бы умер по пути, так и не достигнув края мира. 
Though he’d travel for his whole lifespan of a hundred years—pausing only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness—he’d die along the way, never reaching the end of the world. 

tassa te āyasmanto avivaṭañceva vivaranti anuttānīkatañca uttāniṁ karonti anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti.  И те достопочтенные раскрывают ему то, что [для него] не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. 
Those venerables clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti.  Вот, рассмотрев [это должным образом], монах использует одни вещи, терпит другие вещи, избегает ещё другие вещи, и рассеивает ещё другие. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 

paṭibalo hoti uppannaṁ kukkuccaṁ dhammato vinodetuṁ;  Он способен с помощью Дхаммы рассеять сожаления, которые могут возникнуть [в его учениках]. 
They’re able to dispel remorse when it has come up. 

paṭibalo hoti uppannaṁ kukkuccaṁ dhammato vinodetuṁ;  Он способен с помощью Дхаммы рассеять сожаления, которые могут возникнуть [в его учениках]. 
They’re able to dispel remorse when it has come up. 

paṭibalo hoti uppannaṁ kukkuccaṁ dhammato vinodetuṁ;  Он способен с помощью Дхаммы рассеять сожаления, которые могут возникнуть [в его учениках]. 
They’re able to dispel remorse when it has come up. 

Idhānanda, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. Uppannaṁ byāpādavitakkaṁ nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. Uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. Uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti.  Вот монах не терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, [вызванную] недоброжелательностью… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen, and they don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ adhivāseti nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ … uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …  Вот монах терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он не отбрасывает её, не рассеивает её, не устраняет её, не уничтожает её. Он терпит возникшую недоброжелательную мысль… терпит возникшую мысль о причинении вреда… 
It’s when a mendicant tolerates a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen. They don’t give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it. 
uppannuppanne pāpake akusale dhamme adhivāseti nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti. 
терпит плохие неблагие состояния [ума] каждый раз, как они возникают. Он не отбрасывает их, не рассеивает их, не устраняет их, не уничтожает их. 
They tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen. They don’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Tassa te āyasmanto avivaṭañceva na vivaranti, anuttānīkatañca na uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ na paṭivinodenti. 
И те достопочтенные не раскрывают ему того, что [для него] не было раскрыто, не проясняют неясное, не рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов. 
Those venerables don’t clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ … uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ … uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Вот монах не терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую недоброжелательную мысль… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит плохих неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen, but gives it up, gets rid of it, eliminates it, and exterminates it. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Tassa te āyasmanto avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti. 
И тогда те достопочтенные раскрывают ему то, что [для него] не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов. 
Those venerables clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 

yāvadeva sītassa paṭighātāya, uṇhassa paṭighātāya, ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ paṭighātāya, yāvadeva utuparissayavinodanapaṭisallānārāmatthaṁ.  чтобы вы защищались от холода, защищались от жары, защищались от прикосновения оводов, москитов, змей, от ветра и зноя, чтобы избегали опасностей в [разные] времена года и наслаждались уединением. 
only for the sake of warding off cold and heat; for warding off the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles; to shelter from harsh weather and to enjoy retreat. 

Idhāvuso, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti.  Вот, друзья, монах, поразмыслив, стремится к одному; поразмыслив, соглашается с другим; поразмыслив, избегает третьего; поразмыслив, отбрасывает четвертое. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantiṁ karoti anabhāvaṁ gameti; 
Вот, друзья, монах не соглашается с возникшим чувственным помыслом, отрекается [от него], отбрасывает, устраняет, ведет [его] к уничтожению; 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, 
uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantiṁ karoti anabhāvaṁ gameti. 
он не соглашается со всеми, что ни возникнут, порочными, нехорошими вещами — отрекается [от них], отбрасывает, устраняет, ведет [их] к уничтожению. 
They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Idhāvuso, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti. 
Вот, друзья, монах, поразмыслив, стремится к одному; поразмыслив, соглашается с другим; поразмыслив, избегает третьего, поразмыслив, отбрасывает четвертое. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 

Tassa te āyasmanto avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭṭhāniyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti.  И те достопочтенные открывают ему сокрытое, делают ясным неясное и рассеивают сомнения в различных вызывающих сомнения вещах. 
Those venerables clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 
Idhāvuso, bhikkhu saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti. 
Вот, друзья, монах, поразмыслив, стремится к одному; поразмыслив, соглашается с другим; поразмыслив, избегает третьего; поразмыслив, отбрасывает четвертое. 
After appraisal, a mendicant uses some things, endures some things, avoids some things, and gets rid of some things. 

Atthi, bhikkhave, āsavā dassanā pahātabbā, atthi āsavā saṁvarā pahātabbā, atthi āsavā paṭisevanā pahātabbā, atthi āsavā adhivāsanā pahātabbā, atthi āsavā parivajjanā pahātabbā, atthi āsavā vinodanā pahātabbā, atthi āsavā bhāvanā pahātabbā.  Монахи, есть пятна, которые следует отбрасывать видением, есть пятна, которые следует отбрасывать сдерживанием, есть пятна, которые следует отбрасывать использованием, есть пятна, которые следует отбрасывать терпением, есть пятна, которые следует отбрасывать избеганием, есть пятна, которые следует отбрасывать устранением, есть пятна, которые следует отбрасывать развитием. 
Some defilements should be given up by seeing, some by restraint, some by using, some by enduring, some by avoiding, some by dispelling, and some by developing. 
‘yāvadeva sītassa paṭighātāya, uṇhassa paṭighātāya, ḍaṁsamakasavātātapasarīsapasamphassānaṁ paṭighātāya, yāvadeva utuparissayavinodanapaṭisallānārāmatthaṁ’. 
просто для того, чтобы защититься от холода, защититься от жары, защититься от контактов с мухами, комарами, солнцем, ветром и ползучими тварями; а также чтобы скрыться от непогоды и радоваться затворничеству. 
‘Only for the sake of warding off cold and heat; for warding off the touch of flies, mosquitoes, wind, sun, and reptiles; to shelter from harsh weather and to enjoy retreat.’ 
6. Vinodanāpahātabbaāsava 
6. Пятна, отбрасываемые устранением 
6. Defilements Given Up by Dispelling 
Katame ca, bhikkhave, āsavā vinodanā pahātabbā? 
И какие пятна [загрязнений ума], монахи, следует отбрасывать устранением? 
And what are the defilements that should be given up by dispelling? 
Idha, bhikkhave, bhikkhu paṭisaṅkhā yoniso uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Вот монах, мудро осмысливая, не терпит возникшую мысль, [основанную на] чувственном желании. Он отбрасывает её, устраняет её, избавляется от неё, истребляет её. Мудро осмысливая, он не терпит возникшую мысль, [основанную на] недоброжелательности… не терпит возникшую мысль, [основанную на] жестокости… не терпит возникшие порочные, неблагие состояния [ума]. Он отбрасывает их, устраняет их, избавляется от них, истребляет их. 
Take a mendicant who, reflecting rationally, doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen, but gives it up, gets rid of it, eliminates it, and obliterates it. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Yañhissa, bhikkhave, avinodayato uppajjeyyuṁ āsavā vighātapariḷāhā, vinodayato evaṁsa te āsavā vighātapariḷāhā na honti. 
Тогда как пятна [различных загрязнений ума], раздражение, взбудораженность могли бы возникнуть в том, кто не устраняет этих мыслей, – в том, кто устраняет их, нет пятен, раздражения, взбудораженности. 
For the distressing and feverish defilements that might arise in someone who lives without dispelling these things do not arise when they are dispelled. 
Ime vuccanti, bhikkhave, āsavā vinodanā pahātabbā. 
Эти зовутся пятнами, которые следует отбрасывать устранением. 
These are called the defilements that should be given up by dispelling. 
Yato kho, bhikkhave, bhikkhuno ye āsavā dassanā pahātabbā te dassanā pahīnā honti, ye āsavā saṁvarā pahātabbā te saṁvarā pahīnā honti, ye āsavā paṭisevanā pahātabbā te paṭisevanā pahīnā honti, ye āsavā adhivāsanā pahātabbā te adhivāsanā pahīnā honti, ye āsavā parivajjanā pahātabbā te parivajjanā pahīnā honti, ye āsavā vinodanā pahātabbā te vinodanā pahīnā honti, ye āsavā bhāvanā pahātabbā te bhāvanā pahīnā honti; 
Монахи, когда у монаха пятна [загрязнений ума], которые следует отбрасывать видением, были отброшены видением; когда пятна, которые следует отбрасывать сдерживанием, были отброшены сдерживанием; когда пятна, которые следует отбрасывать использованием, были отброшены использованием; когда пятна, которые следует отбрасывать терпением, были отброшены терпением; когда пятна, которые следует отбрасывать избеганием, были отброшены избеганием; когда пятна, которые следует отбрасывать устранением, были отброшены устранением; когда пятна, которые следует отбрасывать развитием, были отброшены развитием, – то тогда он зовётся монахом, который пребывает сдержанным с помощью сдерживания всех пятен [загрязнений ума]. 
Now, take a mendicant who, by seeing, has given up the defilements that should be given up by seeing. By restraint, they’ve given up the defilements that should be given up by restraint. By using, they’ve given up the defilements that should be given up by using. By enduring, they’ve given up the defilements that should be given up by enduring. By avoiding, they’ve given up the defilements that should be given up by avoiding. By dispelling, they’ve given up the defilements that should be given up by dispelling. By developing, they’ve given up the defilements that should be given up by developing. 

Yannūnāhaṁ imaṁ piṇḍapātaṁ bhuñjitvā jighacchādubbalyaṁ paṭivinodetvā evaṁ imaṁ rattindivaṁ vītināmeyyan’ti.  Что если я съем эту еду и проведу день и ночь ни голодным, ни немощным?» 
Why don’t I eat this almsfood, then spend the day and night having got rid of my hunger and weakness?’ 
paṭivinodetvā → paṭivinetvā (bj, pts1ed) 
So taṁ piṇḍapātaṁ bhuñjitvā jighacchādubbalyaṁ paṭivinodetvā evaṁ taṁ rattindivaṁ vītināmeyya. 
И, съев эту еду, он провёл день и ночь ни голодным, ни немощным. 
And that’s what they did. 
Kiñcāpi so, bhikkhave, bhikkhu taṁ piṇḍapātaṁ bhuñjitvā jighacchādubbalyaṁ paṭivinodetvā evaṁ taṁ rattindivaṁ vītināmeyya, atha kho asuyeva me purimo bhikkhu pujjataro ca pāsaṁsataro ca. 
И несмотря на то, что тот монах, съев эту еду, провёл день и ночь ни голодным, ни немощным, всё же, именно первый монах наиболее уважаем и хвалим мной. 
Even though that mendicant, after eating the almsfood, spent the day and night rid of hunger and weakness, it is the former mendicant who is more worthy of respect and praise. 

Yato kho, āvuso, ariyasāvako evaṁ akusalaṁ pajānāti, evaṁ akusalamūlaṁ pajānāti, evaṁ kusalaṁ pajānāti, evaṁ kusalamūlaṁ pajānāti, so sabbaso rāgānusayaṁ pahāya, paṭighānusayaṁ paṭivinodetvā, ‘asmī’ti diṭṭhimānānusayaṁ samūhanitvā, avijjaṁ pahāya vijjaṁ uppādetvā, diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro hoti—  Когда благородный ученик понимает неблагое и корень неблагого, благое и корень благого, он всецело оставляет скрытую склонность к страсти, разрушает скрытую склонность к отвращению, искореняет скрытую склонность к воззрению и самомнению «я», и посредством оставления неведения и зарождения истинного знания он здесь и сейчас кладёт конец страданиям. 
A noble disciple understands in this way the unskillful and its root, and the skillful and its root. They’ve completely given up the underlying tendency to greed, got rid of the underlying tendency to repulsion, and eradicated the underlying tendency to the view and conceit ‘I am’. They’ve given up ignorance and given rise to knowledge, and make an end of suffering in this very life. 
Yato kho, āvuso, ariyasāvako evaṁ āhāraṁ pajānāti, evaṁ āhārasamudayaṁ pajānāti, evaṁ āhāranirodhaṁ pajānāti, evaṁ āhāranirodhagāminiṁ paṭipadaṁ pajānāti, so sabbaso rāgānusayaṁ pahāya, paṭighānusayaṁ paṭivinodetvā, ‘asmī’ti diṭṭhimānānusayaṁ samūhanitvā, avijjaṁ pahāya vijjaṁ uppādetvā, diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro hoti— 
Когда благородный ученик понял питание, происхождение питания, прекращение питания, и путь, ведущий к прекращению питания, он всецело оставляет скрытую склонность к страсти, разрушает скрытую склонность к отвращению, искореняет скрытую склонность к воззрению и самомнению «я», и посредством оставления неведения и зарождения истинного знания он здесь и сейчас кладёт конец страданиям. 
A noble disciple understands in this way fuel, its origin, its cessation, and the practice that leads to its cessation. They’ve completely given up the underlying tendency to greed, got rid of the underlying tendency to repulsion, and eradicated the underlying tendency to the view and conceit ‘I am’. They’ve given up ignorance and given rise to knowledge, and make an end of suffering in this very life. 
Yato kho, āvuso, ariyasāvako evaṁ dukkhaṁ pajānāti, evaṁ dukkhasamudayaṁ pajānāti, evaṁ dukkhanirodhaṁ pajānāti, evaṁ dukkhanirodhagāminiṁ paṭipadaṁ pajānāti, so sabbaso rāgānusayaṁ pahāya, paṭighānusayaṁ paṭivinodetvā, ‘asmī’ti diṭṭhimānānusayaṁ samūhanitvā, avijjaṁ pahāya vijjaṁ uppādetvā, diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro hoti— 
Когда благородный ученик понял питание, происхождение страдания, прекращение страдания, и путь, ведущий к прекращению страдания, он всецело оставляет скрытую склонность к страсти, разрушает скрытую склонность к отвращению, искореняет скрытую склонность к воззрению и самомнению «я», и посредством оставления неведения и зарождения истинного знания он здесь и сейчас кладёт конец страданиям. 
A noble disciple understands in this way suffering, its origin, its cessation, and the practice that leads to its cessation. They’ve completely given up the underlying tendency to greed, got rid of the underlying tendency to repulsion, and eradicated the underlying tendency to the view and conceit ‘I am’. They’ve given up ignorance and given rise to knowledge, and make an end of suffering in this very life. 
Yato kho, āvuso, ariyasāvako evaṁ saṅkhāre pajānāti, evaṁ saṅkhārasamudayaṁ pajānāti, evaṁ saṅkhāranirodhaṁ pajānāti, evaṁ saṅkhāranirodhagāminiṁ paṭipadaṁ pajānāti, so sabbaso rāgānusayaṁ pahāya, paṭighānusayaṁ paṭivinodetvā, ‘asmī’ti diṭṭhimānānusayaṁ samūhanitvā, avijjaṁ pahāya vijjaṁ uppādetvā, diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro hoti— 
Yato kho, āvuso, ariyasāvako evaṁ avijjaṁ pajānāti, evaṁ avijjāsamudayaṁ pajānāti, evaṁ avijjānirodhaṁ pajānāti, evaṁ avijjānirodhagāminiṁ paṭipadaṁ pajānāti, so sabbaso rāgānusayaṁ pahāya, paṭighānusayaṁ paṭivinodetvā, ‘asmī’ti diṭṭhimānānusayaṁ samūhanitvā, avijjaṁ pahāya vijjaṁ uppādetvā, diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro hoti— 
Yato kho, āvuso, ariyasāvako evaṁ āsavaṁ pajānāti, evaṁ āsavasamudayaṁ pajānāti, evaṁ āsavanirodhaṁ pajānāti, evaṁ āsavanirodhagāminiṁ paṭipadaṁ pajānāti, so sabbaso rāgānusayaṁ pahāya, paṭighānusayaṁ paṭivinodetvā, ‘asmī’ti diṭṭhimānānusayaṁ samūhanitvā, avijjaṁ pahāya vijjaṁ uppādetvā, diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro hoti— 
Когда благородный ученик понял пятна, происхождение пятен, прекращение пятен, и путь, ведущий к прекращению пятен, он всецело оставляет скрытую склонность к страсти, разрушает скрытую склонность к отвращению, искореняет скрытую склонность к воззрению и самомнению «я», и посредством оставления неведения и зарождения истинного знания он здесь и сейчас кладёт конец страданиям. 
A noble disciple understands in this way defilement, its origin, its cessation, and the practice that leads to its cessation. They’ve completely given up the underlying tendency to greed, got rid of the underlying tendency to repulsion, and eradicated the underlying tendency to the view and conceit ‘I am’. They’ve given up ignorance and given rise to knowledge, and make an end of suffering in this very life. 

Aññatra asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā, aññatra niddākilamathapaṭivinodanā apariyādinnāyevassa, sāriputta, tathāgatassa dhammadesanā, apariyādinnaṁyevassa tathāgatassa dhammapadabyañjanaṁ, apariyādinnaṁyevassa tathāgatassa pañhapaṭibhānaṁ.  и не останавливались бы кроме как на то, чтобы поесть, попить, употребить пищу, распробовать её на вкус, помочиться, испражниться, отдохнуть, чтобы устранить сонливость и усталость. И всё равно изложение Татхагатой Дхаммы, его объяснение факторов Дхаммы и его ответы на вопросы не подошли бы к концу, 
And they’d pause only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness. But the Realized One would not run out of Dhamma teachings, words and phrases of the teachings, or spontaneous answers. 

So kho ahaṁ, bhikkhave, uppannuppannaṁ kāmavitakkaṁ pajahameva vinodameva byantameva naṁ akāsiṁ.  Каждый раз, как мысль, [вызванная] чувственным желанием возникала во мне, я отбрасывал её, устранял её, уничтожал её. 
So I gave up, got rid of, and eliminated any sensual thoughts that arose. 
pajahameva → pajjahameva (sya-all); pajahāmeva (pts1ed) | byantameva → byanteva (bj, pts1ed) | vinodameva → vinodanameva (sya-all); vinodemeva (pts1ed) 
So kho ahaṁ, bhikkhave, uppannuppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ pajahameva vinodameva byantameva naṁ akāsiṁ. 
Каждый раз, как мысль о причинении вреда возникала во мне, я отбрасывал её, устранял её, уничтожал её. 
So I gave up, got rid of, and eliminated any cruel thoughts that arose. 

Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantī karoti na anabhāvaṁ gameti. Uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme adhivāseti, nappajahati na vinodeti na byantī karoti na anabhāvaṁ gameti.  Вот, монах терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он не отбрасывает её, не рассеивает её, не устраняет её, не уничтожает её. Он терпит возникшую недоброжелательную мысль… терпит возникшую мысль о причинении вреда… терпит плохие, неблагие состояния [ума] каждый раз, как они возникают. Он не отбрасывает их, не рассеивает их, не устраняет их, не уничтожает их. 
It’s when a mendicant tolerates a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen. They tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen. They don’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Tassa te āyasmanto avivaṭañceva na vivaranti, anuttānīkatañca na uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhānīyesu dhammesu kaṅkhaṁ na paṭivinodenti. 
И те достопочтенные не раскрывают ему того, что [для него] не было раскрыто, не проясняют неясное, не рассеивают его сомнения в отношении многочисленных моментов, которые вызывают сомнения. 
Those venerables don’t clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 
Idha, bhikkhave, bhikkhu uppannaṁ kāmavitakkaṁ nādhivāseti, pajahati vinodeti byantī karoti anabhāvaṁ gameti. Uppannaṁ byāpādavitakkaṁ …pe… uppannaṁ vihiṁsāvitakkaṁ …pe… uppannuppanne pāpake akusale dhamme nādhivāseti, pajahati vinodeti byantī karoti anabhāvaṁ gameti. 
Вот, монах не терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую недоброжелательную мысль… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит плохих, неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
It’s when a mendicant doesn’t tolerate a sensual, malicious, or cruel thought that has arisen. They don’t tolerate any bad, unskillful qualities that have arisen, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Tassa te āyasmanto avivaṭañceva vivaranti, anuttānīkatañca uttānīkaronti, anekavihitesu ca kaṅkhāṭhānīyesu dhammesu kaṅkhaṁ paṭivinodenti. 
И тогда те достопочтенные раскрывают ему то, что [для него] не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его сомнения в отношении многочисленных моментов, которые вызывают сомнения. 
Those venerables clarify what is unclear, reveal what is obscure, and dispel doubt regarding the many doubtful matters. 

So te adhivāseti, nappajahati, na vinodeti, na byantīkaroti, na anabhāvaṁ gameti.  Он терпит их. Он не отбрасывает их, не устраняет их, не прекращает их, не уничтожает их. 
They tolerate them and don’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
So te nādhivāseti, pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. 
Он не терпит их. Он отбрасывает их, устраняет их, прекращает их, уничтожает их. 
They don’t tolerate them, but give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. 
Atha kho naṁ khippameva pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. 
но затем он тут же отбрасывает их, устраняет их, прекращает их, уничтожает их. 
but they quickly give up, get rid of, eliminate, and obliterate those thoughts. 
Atha kho naṁ khippameva pajahati, vinodeti, byantīkaroti, anabhāvaṁ gameti. 
но затем он тут же отбрасывает их, устраняет их, прекращает их, уничтожает их. 
but they quickly give them up, get rid of, eliminate, and obliterate those thoughts. 

tasmā tathāgato saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodetī’”ti?  Вот почему Татхагата использует одну вещь после осмысливания, терпит другую вещь после осмысливания, избегает ещё другую вещь после осмысливания, и устраняет ещё другую вещь после осмысливания». 
That’s why, after appraisal, he uses some things, endures some things, avoids some things, and dispels some things.’” 
tasmā tathāgato saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodetī’ti. 
 
 
tasmā tathāgato saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodetī’”ti. 
Вот почему Татхагата использует одну вещь после осмысливания, терпит другую вещь после осмысливания, избегает ещё другую вещь после осмысливания, и устраняет ещё другую вещь после осмысливания». 
That’s why, after appraisal, he uses some things, endures some things, avoids some things, and dispels some things.’” 
tasmā tathāgato saṅkhāyekaṁ paṭisevati, saṅkhāyekaṁ adhivāseti, saṅkhāyekaṁ parivajjeti, saṅkhāyekaṁ vinodeti. 
Вот почему Татхагата использует одну вещь после осмысливания, терпит другую вещь после осмысливания, избегает ещё другую вещь после осмысливания, и устраняет ещё другую вещь после осмысливания. 
That’s why, after appraisal, he uses some things, endures some things, avoids some things, and dispels some things. 

‘idhekacco cakkhuviññeyyehi rūpehi paricāritapubbo assa iṭṭhehi kantehi manāpehi piyarūpehi kāmūpasaṁhitehi rajanīyehi, so aparena samayena rūpānaṁyeva samudayañca atthaṅgamañca assādañca ādīnavañca nissaraṇañca yathābhūtaṁ viditvā rūpataṇhaṁ pahāya rūpapariḷāhaṁ paṭivinodetvā vigatapipāso ajjhattaṁ vūpasantacitto vihareyya.  Бывает так, что прежде некий человек развлекал себя формами, познаваемыми глазом, которые желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связаны с чувственным желанием, вызывающие страсть. Позже, поняв в соответствии с действительностью происхождение, исчезновение, привлекательность, опасность и спасение в отношении форм, он смог бы отбросить жажду к формам, устранить взбудораженность к формам, пребывать без влечения, с внутренне умиротворённым умом. 
Take someone who used to amuse themselves with sights known by the eye, which are likable, desirable, agreeable, pleasant, sensual, and arousing. Some time later—having truly understood the origin, ending, gratification, drawback, and escape of sights, and having given up craving and dispelled passion for sights—they would live rid of thirst, their mind peaceful inside. 
so aparena samayena phoṭṭhabbānaṁyeva samudayañca atthaṅgamañca assādañca ādīnavañca nissaraṇañca yathābhūtaṁ viditvā phoṭṭhabbataṇhaṁ pahāya phoṭṭhabbapariḷāhaṁ paṭivinodetvā vigatapipāso ajjhattaṁ vūpasantacitto vihareyya. 
Позже, поняв в соответствии с действительностью происхождение, исчезновение, привлекательность, опасность и спасение в отношении осязаемых вещей, он смог бы отбросить жажду к осязаемым вещам, устранить взбудораженность к осязаемым вещам, пребывать без влечения, с внутренне умиротворённым умом. 
Some time later—having truly understood the origin, ending, gratification, drawback, and escape of touches, and having given up craving and dispelled passion for touches—they would live rid of thirst, their mind peaceful inside. 
So aparena samayena kāmānaṁyeva samudayañca atthaṅgamañca assādañca ādīnavañca nissaraṇañca yathābhūtaṁ viditvā kāmataṇhaṁ pahāya kāmapariḷāhaṁ paṭivinodetvā vigatapipāso ajjhattaṁ vūpasantacitto viharāmi. 
Позже, поняв в соответствии с действительностью происхождение, исчезновение, привлекательность, опасность и спасение в отношении чувственных удовольствий, я отбросил жажду к чувственным удовольствиям, устранил взбудораженность к чувственным удовольствиям, пребывал без влечения, с внутренне умиротворённым умом. 
Some time later—having truly understood the origin, ending, gratification, drawback, and escape of sensual pleasures, and having given up craving and dispelled passion for sensual pleasures—I live rid of thirst, my mind peaceful inside. 
So aparena samayena kāmānaṁyeva samudayañca atthaṅgamañca assādañca ādīnavañca nissaraṇañca yathābhūtaṁ viditvā kāmataṇhaṁ pahāya kāmapariḷāhaṁ paṭivinodetvā vigatapipāso ajjhattaṁ vūpasantacitto viharāmi. 
Позже, поняв в соответствии с действительностью происхождение, исчезновение, привлекательность, опасность и спасение в отношении чувственных удовольствий, я отбросил жажду к чувственным удовольствиям, устранил взбудораженность к чувственным удовольствиям, пребывал без влечения, с внутренне умиротворённым умом. 
Some time later—having truly understood the origin, ending, gratification, drawback, and escape of sensual pleasures, and having given up craving and dispelled passion for sensual pleasures—I live rid of thirst, my mind peaceful inside. 
So aparena samayena kāmānaṁyeva samudayañca atthaṅgamañca assādañca ādīnavañca nissaraṇañca yathābhūtaṁ viditvā kāmataṇhaṁ pahāya kāmapariḷāhaṁ paṭivinodetvā vigatapipāso ajjhattaṁ vūpasantacitto viharāmi. 
Позже, поняв в соответствии с действительностью происхождение, исчезновение, привлекательность, опасность и спасение в отношении чувственных удовольствий, я отбросил жажду к чувственным удовольствиям, устранил взбудораженность к чувственным удовольствиям, пребывал без влечения, с внутренне умиротворённым умом. 
Some time later—having truly understood the origin, ending, gratification, drawback, and escape of sensual pleasures, and having given up craving and dispelled passion for sensual pleasures—I live rid of thirst, my mind peaceful inside. 
api nu te diṭṭho vā suto vā rājā vā rājamahāmatto vā pañcahi kāmaguṇehi samappito samaṅgībhūto paricārayamāno kāmataṇhaṁ appahāya kāmapariḷāhaṁ appaṭivinodetvā vigatapipāso ajjhattaṁ vūpasantacitto vihāsi vā viharati vā viharissati vā”ti? 
Видел ли ты когда-либо или слышал ли о царе или царском министре, развлекающим себя, будучи обеспеченным и наделённым пятью нитями чувственного удовольствия, который без оставления жажды к чувственным удовольствиям, без устранения взбудораженности к чувственным удовольствиям, мог бы пребывать свободным от влечения, с внутренне умиротворённым умом, или который мог бы [пребывать сейчас], или смог бы так пребывать [в будущем]?» 
Have you seen or heard of a king or a royal minister of the past, future, or present, amusing themselves supplied and provided with the five kinds of sensual stimulation, who—without giving up craving for sensual pleasures and dispelling passion for sensual pleasures—lives rid of thirst, their mind peaceful inside?” 
Mayāpi kho etaṁ, māgaṇḍiya, neva diṭṭhaṁ na sutaṁ rājā vā rājamahāmatto vā pañcahi kāmaguṇehi samappito samaṅgībhūto paricārayamāno kāmataṇhaṁ appahāya kāmapariḷāhaṁ appaṭivinodetvā vigatapipāso ajjhattaṁ vūpasantacitto vihāsi vā viharati vā viharissati vā. 
Я тоже никогда не видел и не слышал о царе… смог бы так пребывать [в будущем]. 
Neither have I. 
Atha kho, māgaṇḍiya, ye hi keci samaṇā vā brāhmaṇā vā vigatapipāsā ajjhattaṁ vūpasantacittā vihāsuṁ vā viharanti vā viharissanti vā sabbe te kāmānaṁyeva samudayañca atthaṅgamañca assādañca ādīnavañca nissaraṇañca yathābhūtaṁ viditvā kāmataṇhaṁ pahāya kāmapariḷāhaṁ paṭivinodetvā vigatapipāsā ajjhattaṁ vūpasantacittā vihāsuṁ vā viharanti vā viharissanti vā”ti. 
Напротив, Магандия, те жрецы и отшельники, которые пребывали или пребывают или будут пребывать свободными от влечения, с внутренне умиротворённым умом, все они делают так после понимания в соответствии с действительностью происхождения, исчезновения, привлекательности, опасности и спасения в отношении чувственных удовольствий. После оставления жажды к чувственным удовольствиям и устранения влечения к чувственным удовольствиям они пребывали или пребывают или будут пребывать свободные от влечения, с внутренне умиротворённым умом». 
On the contrary, all the ascetics or brahmins of the past, future, or present who live rid of thirst, their minds peaceful inside, do so after truly understanding the origin, ending, gratification, drawback, and escape of sensual pleasures, and after giving up craving and dispelling passion for sensual pleasures.” 

So vata, bhikkhave, sukhāya vedanāya rāgānusayaṁ appahāya dukkhāya vedanāya paṭighānusayaṁ appaṭivinodetvā adukkhamasukhāya vedanāya avijjānusayaṁ asamūhanitvā avijjaṁ appahāya vijjaṁ anuppādetvā diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro bhavissatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati.  Монахи, чтобы кто-либо здесь и сейчас положил бы конец страданию, не отбросив скрытой склонности к жажде к приятному чувству, не уничтожив скрытой склонности к отвращению к болезненному чувству, не истребив скрытой склонности к неведению в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства, не оставив неведения и не зародив истинного знания – такое невозможно. 
Mendicants, without giving up the underlying tendency to greed for pleasant feeling, without dispelling the underlying tendency to repulsion towards painful feeling, without eradicating ignorance in the case of neutral feeling, without giving up ignorance and without giving rise to knowledge, it is quite impossible to make an end of suffering in this very life. 
So vata, bhikkhave, sukhāya vedanāya rāgānusayaṁ appahāya dukkhāya vedanāya paṭighānusayaṁ appaṭivinodetvā adukkhamasukhāya vedanāya avijjānusayaṁ asamūhanitvā avijjaṁ appahāya vijjaṁ anuppādetvā diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro bhavissatīti—netaṁ ṭhānaṁ vijjati. 
Монахи, чтобы кто-либо здесь и сейчас положил бы конец страданию, не отбросив скрытой склонности к жажде к приятному чувству, не уничтожив скрытой склонности к отвращению к болезненному чувству, не истребив скрытой склонности к неведению в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства, не оставив неведения и не зародив истинного знания – такое невозможно. 
Mendicants, without giving up the underlying tendency to greed for pleasant feeling, without dispelling the underlying tendency to repulsion towards painful feeling, without eradicating ignorance in the case of neutral feeling, without giving up ignorance and without giving rise to knowledge, it is quite impossible to make an end of suffering in this very life. 
So vata, bhikkhave, sukhāya vedanāya rāgānusayaṁ pahāya dukkhāya vedanāya paṭighānusayaṁ paṭivinodetvā adukkhamasukhāya vedanāya avijjānusayaṁ samūhanitvā avijjaṁ pahāya vijjaṁ uppādetvā diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro bhavissatīti—ṭhānametaṁ vijjati. 
Монахи, чтобы кто-либо здесь и сейчас положил бы конец страданию, отбросив скрытую склонность к жажде к приятному чувству, уничтожив скрытую склонность к отвращению к болезненному чувству, истребив скрытую склонность к неведению в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства, оставив неведение и зародив истинное знание – такое возможно. 
Mendicants, after giving up the underlying tendency to greed for pleasant feeling, after dispelling the underlying tendency to repulsion towards painful feeling, after eradicating ignorance in the case of neutral feeling, after giving up ignorance and giving rise to knowledge, it’s quite possible to make an end of suffering in this very life. 
So vata, bhikkhave, sukhāya vedanāya rāgānusayaṁ pahāya dukkhāya vedanāya paṭighānusayaṁ paṭivinodetvā adukkhamasukhāya vedanāya avijjānusayaṁ samūhanitvā avijjaṁ pahāya vijjaṁ uppādetvā diṭṭheva dhamme dukkhassantakaro bhavissatīti—ṭhānametaṁ vijjati. 
Монахи, чтобы кто-либо здесь и сейчас положил бы конец страданию, отбросив скрытую склонность к жажде к приятному чувству, уничтожив скрытую склонность к отвращению к болезненному чувству, истребив скрытую склонность к неведению в отношении ни-приятного-ни-болезненного чувства, оставив неведение и зародив истинное знание – такое возможно. 
Mendicants, after giving up the underlying tendency to greed for pleasant feeling, after dispelling the underlying tendency to repulsion towards painful feeling, after eradicating ignorance in the case of neutral feeling, after giving up ignorance and giving rise to knowledge, it’s quite possible to make an end of suffering in this very life. 

So khvāhaṁ, bhante, evarūpena javena samannāgato evarūpena ca padavītihārena, aññatreva asitapītakhāyitasāyitā aññatra uccārapassāvakammā aññatra niddākilamathapaṭivinodanā vassasatāyuko vassasatajīvī vassasataṁ gantvā appatvāva lokassa antaṁ antarāva kālaṅkato.  Обладая такой скоростью и таким шагом, имея срок жизни в сотню лет, живя в течение сотни лет, я передвигался в течение ста лет, если не считать остановок на то, чтобы поесть, попить, пообедать и перекусить, помочиться и испражниться, поспать и снять усталость. И всё же я умер по пути, так и не достигнув края мира. 
Having such speed and stride, I traveled for my whole lifespan of a hundred years—pausing only to eat and drink, go to the toilet, and sleep to dispel weariness—and I passed away along the way, never reaching the end of the world. 

yassa me anabhirati uppannā, rāgo cittaṁ anuddhaṁseti, taṁ kutettha labbhā, yaṁ me paro anabhiratiṁ vinodetvā abhiratiṁ uppādeyya.  that I’ve become dissatisfied, with lust infecting my mind. How is it possible for someone else to dispel my discontent and give rise to satisfaction? 
Yannūnāhaṁ attanāva attano anabhiratiṁ vinodetvā abhiratiṁ uppādeyyan”ti. 
Why don’t I do it myself?” 
Atha kho āyasmā vaṅgīso attanāva attano anabhiratiṁ vinodetvā abhiratiṁ uppādetvā tāyaṁ velāyaṁ imā gāthāyo abhāsi: 
Then, on the occasion of dispelling his own discontent and giving rise to satisfaction, he recited these verses: 

yassa me anabhirati uppannā, rāgo cittaṁ anuddhaṁseti; taṁ kutettha labbhā, yaṁ me paro anabhiratiṁ vinodetvā abhiratiṁ uppādeyya.  that I’ve become dissatisfied, with lust infecting my mind. How is it possible for someone else to dispel my discontent and give rise to satisfaction? 
Yannūnāhaṁ attanāva attano anabhiratiṁ vinodetvā abhiratiṁ uppādeyyan”ti. 
Why don’t I do it myself?” 
Atha kho āyasmā vaṅgīso attanāva attano anabhiratiṁ vinodetvā abhiratiṁ uppādetvā tāyaṁ velāyaṁ imā gāthāyo abhāsi: 
Then, on the occasion of dispelling his own discontent and giving rise to satisfaction, he recited these verses: 
Ettha vinodaya chandamanejo, 
Unstirred, dispel desire for these things; 

Te naṁ vinodenti suṇohi yakkha;  get rid of them—listen up, spirit! 

Evameva kho, bhikkhave, yo hi koci samaṇo vā brāhmaṇo vā uppannaṁ visamagataṁ saññaṁ na khippameva pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, so diṭṭhe ceva dhamme dukkhaṁ viharati savighātaṁ saupāyāsaṁ sapariḷāhaṁ;  Точно также, если любой жрец или отшельник быстро не отбросит, не рассеет, не удалит и не изничтожит неблагие восприятия, что возникли в нём, то он будет пребывать в страдании в этой самой жизни – с недовольством, отчаянием, взбудораженностью. 
In the same way, a corrupt perception might arise in an ascetic or brahmin. If they don’t quickly give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it, they’ll suffer in the present life, with distress, anguish, and fever. 
Evameva kho, bhikkhave, yo hi koci samaṇo vā brāhmaṇo vā uppannaṁ visamagataṁ saññaṁ khippameva pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, so diṭṭhe ceva dhamme sukhaṁ viharati avighātaṁ anupāyāsaṁ apariḷāhaṁ; 
Точно также, если любой жрец или отшельник быстро отбросит, рассеет, удалит и изничтожит неблагие восприятия, что возникли в нём, то он будет пребывать в счастье в этой самой жизни – без недовольства, отчаяния, взбудораженности. 
In the same way, a corrupt perception might arise in an ascetic or brahmin. If they quickly give it up, get rid of it, eliminate it, and obliterate it, they’ll be happy in the present life, free of distress, anguish, and fever. 

Manorame rāgapathaṁ vinodaye,  get rid of all manner of desire for the pleasant, 
Athoppiye dosagataṁ vinodaye, 
get rid of hate for the unliked, 
Akantiyasmiṁ paṭighaṁ vinodaye, 
get rid of repulsion for the unpleasant, 

Tañce bhikkhu adhivāseti nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, veditabbametaṁ, bhikkhave, bhikkhunā:  Suppose that mendicant tolerates them and doesn’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them. They should understand: 
Tañce bhikkhu adhivāseti nappajahati na vinodeti na byantīkaroti na anabhāvaṁ gameti, veditabbametaṁ, bhikkhave, bhikkhunā: 
If that mendicant tolerates them and doesn’t give them up, get rid of them, eliminate them, and obliterate them, they should understand: 
Tañce bhikkhu nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, veditabbametaṁ, bhikkhave, bhikkhunā: 
Suppose that mendicant doesn’t tolerate them but gives them up, gets rid of them, eliminates them, and obliterates them. They should understand: 
Tañce bhikkhu nādhivāseti pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti, veditabbametaṁ, bhikkhave, bhikkhunā: 
Suppose that mendicant doesn’t tolerate them but gives them up, gets rid of them, eliminates them, and obliterates them. They should understand: 

Tassa ce, bhikkhave, bhikkhuno evaṁ carato evaṁ viharato kadāci karahaci satisammosā uppajjanti, pāpakā akusalā sarasaṅkappā saṁyojaniyā, dandho, bhikkhave, satuppādo. Atha kho naṁ khippameva pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti.  Когда, монахи, монах ведёт себя так и живёт так, то если из-за ослабления осознанности случается, что плохие, неблагие воспоминания и устремления, связанные с оковами, возникают в нём – восстановление осознанности может происходить медленно, но [всё же] потом, [после её восстановления] он немедля отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
Though that mendicant conducts themselves and lives in this way, every so often they might lose mindfulness, and bad, unskillful memories and thoughts prone to fetters arise. If this happens, their mindfulness is slow to come up, but they quickly give them up, get rid of, eliminate, and obliterate those thoughts. 
Evameva kho, bhikkhave, tassa ce bhikkhuno evaṁ carato, evaṁ viharato kadāci karahaci satisammosā uppajjanti pāpakā akusalā sarasaṅkappā saṁyojaniyā, dandho, bhikkhave, satuppādo. Atha kho naṁ khippameva pajahati vinodeti byantīkaroti anabhāvaṁ gameti. 
Точно также, когда монах ведёт себя так и живёт так… – восстановление осознанности может происходить медленно, но [всё же] потом, [после её восстановления] он немедля отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. 
In the same way, though that mendicant conducts themselves and lives in this way, every so often they might lose mindfulness, and bad, unskillful memories and thoughts prone to fetters arise. If this happens, their mindfulness is slow to come up, but they quickly give them up, get rid of, eliminate, and obliterate those thoughts.