yamako moggallo uggo nāvindakī gandhabbo aggivesso, karaṇīyādhikaraṇīyesu vacanīyādhivacanīyesu alamatthadasatarehi alamatthadasatarā’ti? 
князья царя Элеййи – Ямака, Моггалла, Угга, Навиндаки, Гандхабба, и Аггивесса – мудры и гораздо умнее даже самых умных?»
‘Evaṁ, bho, paṇḍitā rañño eḷeyyassa parihārakā— 
«Да, почтенный, в вопросах…
yamako moggallo uggo nāvindakī gandhabbo aggivesso, karaṇīyādhikaraṇīyesu vacanīyādhivacanīyesu alamatthadasatarehi alamatthadasatarāti. 
мудры и гораздо умнее даже самых умных».
Yasmā ca kho, bho, samaṇo rāmaputto rañño eḷeyyassa parihārakehi paṇḍitehi paṇḍitataro karaṇīyādhikaraṇīyesu vacanīyādhivacanīyesu alamatthadasatarehi alamatthadasataro, tasmā rañño eḷeyyassa parihārakā samaṇe rāmaputte abhippasannā; 
«Но, почтенные, разве это так потому, что отшельник Рамапутта мудрее князей царя Элеййи, гораздо умнее этих умных [князей] в вопросах, касающихся дел и административных обязанностей, указов и объявлений –
samaṇe ca pana rāmaputte evarūpaṁ paramanipaccakāraṁ karonti, yadidaṁ abhivādanaṁ paccuṭṭhānaṁ añjalikammaṁ sāmīcikamman’ti. 
что князья царя Элеййи обладают полным доверием к отшельнику Рамапутте и выражают ему высочайшее уважение тем, что кланяются ему, встают перед ним, почтительно приветствуют его, и соблюдают подобающий этикет по отношению к нему?»
Acchariyaṁ, bho gotama, abbhutaṁ, bho gotama. 
«Удивительно и поразительно, Мастер Готама,

Yamakasutta 
Ямака сутта
Ekaṁ samayaṁ āyasmā sāriputto sāvatthiyaṁ viharati jetavane anāthapiṇḍikassa ārāme. 
Однажды Достопочтенный Сарипутта пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики.
Tena kho pana samayena yamakassa nāma bhikkhuno evarūpaṁ pāpakaṁ diṭṭhigataṁ uppannaṁ hoti: 
И тогда такое пагубное воззрение возникло у монаха по имени Ямака:
“tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi, yathā khīṇāsavo bhikkhu kāyassa bhedā ucchijjati vinassati, na hoti paraṁ maraṇā”ti. 
«Как я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, монах, чьи пятна [загрязнений ума] уничтожены, разрушается и исчезает после распада тела и не существует после смерти».
Evampi kho āyasmā yamako tehi bhikkhūhi vuccamāno tatheva taṁ pāpakaṁ diṭṭhigataṁ thāmasā parāmāsā abhinivissa voharati: 
И, всё же, хотя монахи наставляли его так, Достопочтенный Ямака из-за упрямства и привязанности к этому самому пагубному воззрению, продолжал утверждать:
“tathāhaṁ bhagavatā dhammaṁ desitaṁ ājānāmi, yathā khīṇāsavo bhikkhu kāyassa bhedā ucchijjati vinassati, na hoti paraṁ maraṇā”ti. 
«Как я понимаю Дхамму, которой научил Благословенный, монах, чьи пятна [загрязнений ума] уничтожены, разрушается и исчезает после распада тела и не существует после смерти».
Yato kho te bhikkhū nāsakkhiṁsu āyasmantaṁ yamakaṁ etasmā pāpakā diṭṭhigatā vivecetuṁ, atha kho te bhikkhū uṭṭhāyāsanā yenāyasmā sāriputto tenupasaṅkamiṁsu; upasaṅkamitvā āyasmantaṁ sāriputtaṁ etadavocuṁ: 
И поскольку те монахи не смогли отстранить Достопочтенного Ямаку от этого пагубного воззрения, они поднялись со своих сидений, отправились к Достопочтенному Сарипутте и рассказали ему обо всём, что произошло, добавив:
“yamakassa nāma, āvuso sāriputta, bhikkhuno evarūpaṁ pāpakaṁ diṭṭhigataṁ uppannaṁ: 
sn22.85