«…мало тех существ, которые мудры, умны, проницательны, способны понять значение того, что было хорошо сказано и плохо сказано. Куда больше тех, кто немудр, глуп, туп, неспособен понять значение того, что было хорошо сказано и плохо сказано».  «…мало тех существ, которые обретают вкус значения, вкус Дхаммы, вкус освобождения. Но куда больше тех, которые не обретают вкуса значения, вкуса Дхаммы, вкуса освобождения. Поэтому монахи, вот как вы должны тренировать себя: «Мы будем обретать вкус значения, вкус Дхаммы, вкус освобождения». Вот как вы должны тренировать себя». 

«Я не понимаю в подробностях значение утверждения, которое Мастер Готама изложил кратко, не прояснив значения в подробностях. Пусть Мастер Готама научит меня Дхамме так, чтобы я смог понять в подробностях значение этого». 

И, запомнив эти учения, они вопрошают друг друга о них и тщательно их изучают, задавая такие вопросы: «Как это понять? Каково значение этого?» Они раскрывают другим то, что не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. Это называется собранием, обученным вопрошанию, а не бесполезным разговорам.  И, запомнив эти учения, они не вопрошают друг друга о них и тщательно их не изучают, задавая такие вопросы: «Как это понять? Каково значение этого?» Они не раскрывают другим то, что не было раскрыто, не проясняют неясное, не рассеивают замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. Это называется собранием, обученном бесполезным разговорам, а не вопрошанию. 
И каково собрание, обученное бесполезным разговорам, а не вопрошанию? В этом виде собрания, когда декламируются беседы, что являются словами Татхагаты—глубокими, глубокими в своём значении, сверхмирскими, связанными с пустотностью—монахи не хотят их слушать, не склоняют к ним ухо, не утверждают свои умы в их познании. Они не считают, что эти учения стоит изучать и запоминать. 
Но когда декламируются те беседы, что являются словами Татхагаты—глубокими, глубокими в своём значении, сверхмирскими, связанными с пустотностью—монахи хотят их слушать, склоняют к ним ухо, утверждают свои умы в их познании. Они считают, что эти учения стоит изучать и запоминать. 

сутты идентичны группе сутт АН 2.310–319, но вместо “жажды” идут иные значения: 

(3) И каким образом у монаха есть покровители? Вот время от времени монах подходит к тем монахам, которые учёные, наследники наследия, эксперты в Дхамме, эксперты в Винае, эксперты в основных положениях Дхаммы, и интересуется у них: «Достопочтенные, как это понять? Каково значение этого?» И те достопочтенные раскрывают ему то, что для него не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов. Вот каким образом у монаха есть покровители. 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Значение мудростью увидеть может, 

Вот некий человек высоко учёный в различных областях знаний. Он понимает смысл различных утверждений и может сказать: «Вот каково значение этого утверждения; вот каково значение того утверждения». У него хорошая память. Он хранит в памяти и помнит то, что было сделано и сказано давным-давно. Он умелый и прилежный в исполнении различных бытовых работ домохозяина. Он судит об этих работах уже только после их выполнения, чтобы довести их до конца и выполнить их подобающим образом. 

Преодолевший время, назначение, 

«Брахма», монахи, это обозначение отца и матери. «Первые учителя»… «Первые божества»… «Достойные даров»—это обозначение отца и матери. И почему? Потому что отец и мать очень полезны своим детям. Они растят их, кормят их, открывают для них мир». И далее он добавил: 

(1) И каким образом, монахи, человек практикует ради своего собственного благополучия, но не ради благополучия других? Вот некий человек быстро улавливает благие учения. Он способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он изучает значение учений, которые он удержал в уме. Поняв смысл и Дхамму, он практикует в соответствии с Дхаммой. Однако, он не является хорошим оратором с хорошей манерой подачи, как и не одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. И он не тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Вот каким образом этот человек практикует ради своего собственного благополучия, но не ради благополучия других.  (2) И каким образом человек практикует ради благополучия других, но не ради своего собственного благополучия? Вот некий человек не улавливает быстро благие учения и не способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он не изучает значение учений, которые он удержал в уме, и не понял смысл и Дхамму. Он не практикует в соответствии с Дхаммой. Но, тем не менее, он хороший оратор с хорошей манерой подачи. Он одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Вот каким образом этот человек практикует ради благополучия других, но не ради своего собственного благополучия. 
(3) И каким образом человек практикует ни ради своего собственного благополучия, ни ради благополучия других? Вот некий человек не улавливает быстро благие учения и не способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он не изучает значение учений, которые он удержал в уме, и не понял смысл и Дхамму. Он не практикует в соответствии с Дхаммой. Он не является хорошим оратором с хорошей манерой подачи. Он не одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он не тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Вот каким образом этот человек практикует ни ради своего собственного благополучия, ни ради благополучия других. 
(4) И каким образом человек практикует и ради своего собственного благополучия, и ради благополучия других? Вот некий человек быстро улавливает благие учения. Он способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он изучает значение учений, которые он удержал в уме. Он понял смысл и Дхамму и практикует в соответствии с Дхаммой. Он хороший оратор с хорошей манерой подачи. Он одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Вот каким образом этот человек практикует и ради своего собственного благополучия, и ради благополучия других. 

Такой зовётся монахом, который оставил тренировку и вернулся к низшей жизни из-за опасности водоворотов. «Опасность водоворотов»—это обозначение пяти нитей чувственных удовольствий. Вот что называется опасностью водоворотов.  Такой зовётся монахом, который оставил тренировку и вернулся к низшей жизни из-за опасности волн. «Опасность волн»—это обозначение злобы и раздражительности. Вот что называется опасностью волн. 
Такой зовётся монахом, который оставил тренировку и вернулся к низшей жизни из-за опасности крокодилов. «Опасность крокодилов»—это обозначение чревоугодия. Вот что называется опасностью крокодилов. 
Такой зовётся монахом, который оставил тренировку и вернулся к низшей жизни из-за опасности хищной рыбы. «Опасность хищной рыбы»—это обозначение женщин. Вот что называется опасностью хищной рыбы. 

Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю в подробностях значение утверждения, которое Благословенный произнёс вкратце: 

(1) «Через две недели, друзья, после моего полного посвящения я реализовал аналитическое знание значения посредством его делений и формулировки. Многими разными способами я объясняю это, обучаю этому, провозглашаю это, утверждаю это, раскрываю это, проясняю и разъясняю это. Пусть тот, кто находится в замешательстве или неуверенности, подойдёт ко мне с вопросом. Я удовлетворю его своим ответом. Наш Учитель, необычайно умелый в наших учениях, сейчас присутствует. 

«Друг, будучи спрошенным: «С безостаточным угасанием и прекращением шести сфер контакта есть ли что-либо?»—ты говоришь: «Не говори так, друг». А будучи спрошенным: «…нет ничего? …и есть что-то, и нет ничего? …нет ни чего-то, ни ничего?»—ты каждый раз также говоришь: «Не говори так, друг». Как следует понимать значение этого утверждения?» 

«Монах, вот монах услышал: «Это—страдание», и он видит значение этого, пронзив это мудростью. Он услышал: «Это—источник страдания»… «Это—прекращение страдания»… «Это—путь, ведущий к прекращению страдания», и он видит значение этого, пронзив это мудростью. Вот каким образом он учёный, обладающий проникающей мудростью».  «Я научил многим учениям, монах: лекциям, стихам и прозе, описаниям, строфам, вдохновенным изречениям, цитатам, историям рождения, чудесным случаям, вопросам и ответам. Если после изучения значения и Дхаммы даже всего в четыре стихотворных строки человек практикует в соответствии с Дхаммой, то этого достаточно для того, чтобы называть его «учёным знатоком в Дхамме». 

Вот человек, общаясь с другим, знает: «Судя по тому, как он поднимает тему для обсуждения, судя по тому, как он излагает своё рассуждение, судя по тому, как он задаёт вопрос, видно, что он глуп, а не мудр. Почему? Он не делает утверждений, которые глубоки, спокойны, утончённы, за рамками гипотез, возвышенны, должные быть пережиты мудрыми. Он не может изложить значение, научить этому, описать это, сформулировать это, раскрыть это, объяснить это, сделать это понятным. Он глуп, а не мудр». Точно также, как если бы человек с хорошим зрением, стоящий на берегу у воды, увидел бы, как к поверхности всплывает маленькая рыба. Мысль приходит к нему: «Судя по тому, как рыба всплывает, судя по тому, какая от неё по воде идёт рябь, судя по тому, какая у неё скорость, понятно, что это маленькая рыба, а не большая». Точно также человек, общающийся с другим, знает: «Судя по тому, как этот человек поднимает тему для обсуждения, судя по тому, как он излагает своё рассуждение, судя по тому, как он задаёт вопрос, видно, что это глупый человек, а не мудрый».  И бывает так, когда один человек, общаясь с другим, знает: «Судя по тому, как этот человек поднимает тему для обсуждения, судя по тому, как он излагает своё рассуждение, судя по тому, как он задаёт вопрос, видно, что он мудр, а не глуп. Почему? Его утверждения глубоки, спокойны, утончённы, за рамками гипотез, возвышенны, должные быть пережиты мудрыми. Он может изложить значение, научить этому, описать это, сформулировать это, раскрыть это, объяснить это, сделать это понятным. Он мудр, а не глуп». Точно также, как если бы человек с хорошим зрением, стоящий на берегу у воды, увидел бы, как к поверхности всплывает большая рыба. Мысль приходит к нему: «Судя по тому, как рыба всплывает, судя по тому, какая от неё по воде идёт рябь, судя по тому, какая у неё скорость, понятно, что это большая рыба, а не маленькая». Точно также человек, общающийся с другим, знает: «Судя по тому, как этот человек поднимает тему для обсуждения, судя по тому, как он излагает своё рассуждение, судя по тому, как он задаёт вопрос, видно, что это мудрый человек, а не глупый». 

«Господин, я сообщу Благословенному, если признаю то, что следует признать, и отвергну то, что следует отвергнуть; и если я не пойму значения его слов, я спрошу его об этом далее, сказав: «Как это, Господин? Каково значение этого?» Так что давайте это обсудим».  Тогда Благословенный сказал Ваппе из клана Сакьев: «Если, Ваппа, ты бы признал то, что следует признать, и отверг бы то, что следует отвергнуть; и если бы, когда ты не понимаешь значение моих слов, ты бы спросил меня об этом далее, сказав: «Как это, Господин? Каково значение этого?»—то тогда мы могли бы это обсудить». 

сутты идентичны АН 4.274–АН 4.303, но вместо “жажды” здесь идут иные значения: 

(1) «Монах, бывает так, что некий монах изучает Дхамму: лекции, стихи и прозу, описания, строфы, вдохновенные изречения, цитаты, истории рождения, чудесные случаи, вопросы и ответы. Но он не продвигается дальше и не понимает её значения мудростью. Такой монах зовётся тем, кто поглощён в изучении, но не тем, кто пребывает в Дхамме.  (2) Далее, бывает так, что монах обучает в подробностях услышанной и заученной им Дхамме других, но он не продвигается дальше и не понимает её значения мудростью. Такой монах зовётся тем, кто поглощён в донесении, но не тем, кто пребывает в Дхамме. 
(3) Далее, бывает так, что монах декламирует вслух по памяти услышанную и заученную им Дхамму, но он не продвигается дальше и не понимает её значения мудростью. Такой монах зовётся тем, кто поглощён в декламации, но не тем, кто пребывает в Дхамме. 
(4) Далее, бывает так, что монах размышляет, изучает, мысленно исследует услышанную и заученную им Дхамму, но он не продвигается дальше и не понимает её значения мудростью. Такой монах зовётся тем, кто поглощён в мыслях, но не тем, кто пребывает в Дхамме. 
(5) Далее, бывает так, что монах изучает Дхамму: лекции, стихи и прозу, описания, строфы, вдохновенные изречения, цитаты, истории рождения, чудесные случаи, вопросы и ответы. И он продвигается дальше и понимает её значение мудростью. Вот каким образом монах является тем, кто пребывает в Дхамме. 

(4) Далее, в будущем появятся монахи, которые неразвиты в теле, неразвиты в нравственности, неразвиты в уме, неразвиты в мудрости. Они, будучи неразвитыми в теле… нравственности… уме… мудрости, не будут слушать, когда декламируются беседы, что являются словами Татхагаты—глубокими, глубокими в своём значении, сверхмирскими, связанными с пустотностью. Они не будут склонять к ним ухо, не будут утверждать свои сердца в их познании, не будут считать, что эти учения стоит постичь и практиковать. Вместо этого они будут слушать, когда декламируются беседы, что являются литературными работами: трудами поэтов, что изящны в звучании и изящны в риторике, трудами чужаков, словами учеников. Они будут склонять к ним ухо. Они будут утверждать свои сердца в их познании. Они будут считать, что эти учения стоит постичь и практиковать. Таким образом, из искажённой Дхаммы проистекает искажённая дисциплина; из искажённой дисциплины—искажённая Дхамма. 

аналитического знания значения, 

(1) Вот монах достиг аналитического знания значения, (2) аналитического знания Дхаммы, (3) аналитического знания языка, (4) аналитического знания распознавания, (5) и он пересматривает то, до какой степени освобождён его ум. Обладая этими пятью вещами, монах вскоре проникает в непоколебимое». 

Лев, монахи, это обозначение Татхагаты, Араханта, Полностью Просветлённого. Когда Татхагата обучает Дхамме собрание, то это его львиный рык. (1) Если Татхагата обучает Дхамме монахов, то он обучает ей с уважением, а не с пренебрежением. (2) Если Татхагата обучает Дхамме монахинь… (3) …мирян… (4) …мирянок… (5) Если Татхагата обучает Дхамме обычных заурядных людей, даже птицеловов и охотников, он делает это с уважением, а не с пренебрежением. И почему? Потому что Татхагата обладает уважением и почтением по отношению к Дхамме». 

«Удивительно и поразительно, друг, как хорошо об этом сказал Достопочтенный Ананда! Мы считаем Достопочтенного Ананду тем, кто обладает этими пятью качествами. Достопочтенный Ананда умелый в значении… последовательности».  умелый в значении, 

сутты идентичны АН 5.303–316, но пятёрки первых пяти сутт рассматриваются теперь уже отдельно, и вместо “жажды” здесь идут иные значения: 

Когда ученик Благородных памятует о вере, нравственном поведении, учёности, щедрости, мудрости как в себе, так и в тех божествах, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на божества. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой называется учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о божествах.  Когда ученик Благородных памятует о Дхамме, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на Дхамму. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой называется учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о Дхамме. 
Когда ученик Благородных памятует о Сангхе, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на Сангху. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой называется учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о Сангхе. 
Когда ученик Благородных памятует о своей щедрости, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на нравственное поведение. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой называется учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о щедрости. 
Когда ученик Благородных памятует о своём нравственном поведении, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на нравственное поведение. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой называется учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о нравственном поведении. 
Когда ученик Благородных памятует о Татхагате, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на Татхагату. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой называется учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о Будде. 

Благословенный сказал: «Монахи, (1) «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий. (2) «Страдание»… (3) «Недуг»… (4) «Нарыв»…(5) «Узел»… (6) «Болото»—это обозначение чувственных удовольствий.  И почему «болото»—это обозначение чувственных удовольствий? Человек возбуждён чувственной страстью, скован желанием и страстью, не освобождён от болота, присущего этой жизни, или от болота, присущего будущим жизням. Вот почему «болото»—это обозначение чувственных удовольствий». И далее он добавил: 
И почему, монахи, «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий? Человек возбуждён чувственной страстью, скован желанием и страстью, не освобождён от опасности, присущей этой жизни, или от опасности, присущей будущим жизням. Вот почему «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий. 

Когда ученик Благородных памятует о вере, о нравственном поведении, об учёности в Дхамме, о щедрости, и мудрости в самом себе и в тех божествах, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум просто выпрямлен. Он отошёл от жажды, освободил себя от неё, вышел из неё. «Жажда», монахи, это обозначение пяти нитей чувственных удовольствий. Установив также и это основание, некоторые существа очищаются таким образом.  Когда ученик Благородных памятует о Татхагате, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум просто выпрямлен. Он отошёл от жажды, освободил себя от неё, вышел из неё. «Жажда», монахи, это обозначение пяти нитей чувственных удовольствий. Установив такое основание, некоторые существа очищаются таким образом. 

Когда ученик Благородных памятует о вере, о нравственном поведении, об учёности в Дхамме, о щедрости, и мудрости в самом себе и в тех божествах, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум просто выпрямлен. Он отошёл от жажды, освободил себя от неё, вышел из неё. «Жажда», монахи, это обозначение пяти нитей чувственных удовольствий. Этот ученик Благородных пребывает с умом, всецело подобным пространству: обильным, обширным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности. Установив и это подобное основание тоже, некоторые существа становятся чистыми таким образом.  Когда ученик Благородных памятует о Татхагате, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой, или заблуждением. В этом случае его ум просто выпрямлен. Он отошёл от жажды, освободил себя от неё, вышел из неё. «Жажда», монахи, это обозначение пяти нитей чувственных удовольствий. Этот ученик Благородных пребывает с умом, всецело подобным пространству: обильным, обширным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности. Установив подобное основание, некоторые существа становятся чистыми таким образом. 

«Бывает так, друг Сарипутта, (1) что монах изучает Дхамму: лекции, стихи и прозу, описания, строфы, вдохновенные изречения, цитаты, истории рождения, чудесные случаи, вопросы и ответы. (2) Он в подробностях обучает Дхамме других, как он сам её услышал и заучил. (3) Он побуждает других повторять вслух по памяти в подробностях ту Дхамму, как они её услышали и заучили. (4) Он и сам повторяет вслух по памяти в подробностях ту Дхамму, как он сам её услышал и заучил. (5) Он обдумывает, изучает, мысленно исследует Дхамму, как он сам её услышал и заучил. (6) Он начинает проводить сезон дождей в том местопребывании, где живут старшие монахи, которые учёные, наследники наследия, эксперты в Дхамме, эксперты в Винае, эксперты в основных положениях Дхаммы. Время от времени он подходит к ним и интересуется у них: «Достопочтенные, как это понять? Каково значение этого?» И те достопочтенные раскрывают ему то, что для него не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов. 

(3) Далее, бывает так, что ум монаха ещё не освобождён от пяти нижних оков. Будучи при смерти, ему не удаётся повидать Татхагату или ученика Татхагаты, но он размышляет, исследует, и мысленно изучает Дхамму так, как он её услышал и запомнил. По мере того как он делает так, его ум освобождается от пяти нижних оков. Таково третье преимущество изучения значения в должный момент.  (6) Далее, бывает так, что ум монаха освобождён от пяти нижних оков, но ещё не освобождён в непревзойдённом угасании обретений. Будучи при смерти, ему не удаётся повидать Татхагату или ученика Татхагаты, но он размышляет, исследует, и мысленно изучает Дхамму так, как он её услышал и запомнил. По мере того как он делает так, его ум освобождается в непревзойдённом угасании обретений. Таково шестое преимущество изучения значения в должный момент. 
«А с чего бы, Ананда, качества Достопочтенного Пхаггуны не должны были бы быть умиротворёнными? Хоть его ум не был освобождён от пяти нижних оков, когда он услышал это наставление по Дхамме, его ум освободился от них. Есть, Ананда, шесть преимуществ слушания Дхаммы в должный момент и изучения её значения в должный момент. Какие шесть? 
Таковы, Ананда, шесть преимуществ слушания Дхаммы в должный момент и изучения её значения в должный момент». 

сутты идентичны АН 6.140–АН 6.169, но вместо “жажды” идут иные значения: 

Благословенный ответил: «Хорошо, хорошо, Сарипутта! Хорошо, что ты понимаешь в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце. Вот монах сам чтит… Здесь Будда повторяет всё, что выше сказал Достопочтенный Сарипутта …хорошие друзья. Вот как следует понимать, Сарипутта, подробное значение того, что было сказано мной вкратце».  Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта обратился к Благословенному: «Учитель, я так понимаю в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце. Вот монах сам чтит Учителя и восхваляет почитание Учителя. Он побуждает других монахов, которые не чтят Учителя, развивать почтение к Учителю и, в должный момент, искренне и правдиво, он восхваляет тех монахов, которые чтят Учителя. Он сам чтит Дхамму… Сангху… практику… сосредоточение… его легко исправить… сам дружит с хорошими друзьями и восхваляет дружбу с хорошими друзьями. Он побуждает других монахов, которые не имеют хороших друзей, найти хороших друзей и, в должный момент, искренне и правдиво, он восхваляет тех монахов, у которых есть хорошие друзья. Вот каким образом, Учитель, я понимаю в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце». 

Благословенный сказал: «Монахи, не бойтесь заслуг. Это обозначение счастья, то есть, заслуги. Я припоминаю, что долгое время я переживал желанный, чудесный, приятный результат заслуг, создаваемых долгое время. Семь лет я развивал ум доброжелательности. В результате в течение семи циклов распада мира и развёртывания мира я не возвращался обратно в этот мир из мира Брахмы. Когда мир распадался, я направлялся в мир дэвов лучезарного сияния. Когда мир развёртывался, я перерождался в пустом дворце Брахмы. Там я был Брахмой, Великим Брахмой, Победителем, Непобеждённым, Вселенским Провидцем, Владыкой. Тридцать шесть раз я был Саккой, царём дэвов. Много сотен раз я был царём-миродержцем, праведным царём, который правит Дхаммой, покорителем, чьё правление простирается до четырёх границ, тем, кто добился стабильности в своей стране, кто обладает семью сокровищами. У меня были эти семь сокровищ: 

«Господин, я не понимаю в подробностях значение утверждения, сказанного Благословенным кратко. Пусть Благословенный научит меня Дхамме так, чтобы я смогла понять в подробностях значение того, что было сказано вкратце». 

(2) И каким образом монах является тем, кто знает значение? Вот монах знает значение того или иного утверждения: «Таково значение этого утверждения. Таково значение того утверждения». Если монах не знал бы значения того или иного утверждения: «Таково…»—то его бы не называли «тем, кто знает значение». Но поскольку он знает значение утверждения: «Таково…»—он зовётся «тем, кто знает значение». Таким образом он является тем, кто знает Дхамму; и тем, кто знает значение.  (3) И каким образом монах является тем, кто знает себя? Вот монах знает себя так: «У меня столько-то веры, столько-то нравственности, столько-то учёности, столько-то щедрости, столько-то мудрости, столько-то различения». Если монах не знал бы себя: «У меня…»—то его бы не называли «тем, кто знает себя». Но поскольку он знает себя: «У меня…»—он зовётся «тем, кто знает себя». Таким образом он является тем, кто знает Дхамму; тем, кто знает значение; и тем, кто знает себя. 
(4) И каким образом монах является тем, кто знает умеренность? Вот монах знает умеренность в принятии одеяний, еды, жилищ, лекарств и обеспечения для больных монахов. Если монах не знал бы умеренности в принятии…—то его бы не называли «тем, кто знает умеренность». Но поскольку он знает умеренность в принятии…—он зовётся «тем, кто знает умеренность». Таким образом он является тем, кто знает Дхамму; тем, кто знает значение; тем, кто знает себя; и тем кто знает умеренность. 
(5) И каким образом монах является тем, кто знает надлежащее время? Вот монах знает надлежащее время: «Вот время для изучения, вот время для вопрошания, вот время для приложения усилий в практике, вот время для затворничества». Если монах не знал бы надлежащего времени: «Вот время…»—то его бы не называли «тем, кто знает надлежащее время». Но поскольку он знает надлежащее время: «Вот время…»—он зовётся «тем, кто знает надлежащее время». Таким образом он является тем, кто знает Дхамму; тем, кто знает значение; тем, кто знает себя; тем, кто знает умеренность; и тем, кто знает надлежащее время. 
(6) И каким образом монах является тем, кто знает собрание? Вот монах знает собрание: «Это собрание кхаттиев, это собрание брахманов, это собрание домохозяев, это собрание отшельников. У этих следует подходить к собранию так-то; следует остановиться так-то; следует действовать так-то; следует присаживаться так-то; следует говорить так-то; следует пребывать в молчании так-то». Если монах не знал бы собрания: «Это собрание…»—то его бы не называли «тем, кто знает собрание». Но поскольку он знает собрание: «Это собрание…»—он зовётся «тем, кто знает собрание». Таким образом он является тем, кто знает Дхамму; тем, кто знает значение; тем, кто знает себя; тем, кто знает умеренность; тем, кто знает надлежащее время; и тем, кто знает собрание. 
Вот два человека, которые изучают значение учений, что были удержаны в уме: один понял значение и Дхамму и далее практикует в соответствии с Дхаммой, другой не понял значение и Дхамму и не практикует в соответствии с Дхаммой. Тот человек, который не понял… в этом отношении достоин порицания. Тот человек, который понял… в этом отношении достоин похвалы. 
Вот два человека, которые поняли значение и Дхамму и далее практикуют в соответствии с Дхаммой: один практикует ради собственного блага, но не ради блага других. Другой практикует ради собственного блага и блага других. Тот человек, который практикует ради собственного блага, но не ради блага других, в этом отношении достоин порицания. Тот человек, который практикует ради собственного блага и ради блага других, в этом отношении достоин похвалы». 
Вот два человека, которые, услышав Дхамму, удерживают её в уме: один изучает значение учений, которые были удержаны в уме. Другой не изучает значение учений, которые были удержаны в уме. Тот человек, который не изучает… в этом отношении достоин порицания. Тот человек, который изучает… в этом отношении достоин похвалы. 
знает значение, 

Вот каким образом, Сарипутта, следует в подробностях понимать значение утверждения, сказанного мной вкратце».  Вот как, Учитель, я понимаю в подробностях значение утверждения, сказанного Благословенным вкратце». 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю в подробностях значение утверждения, сказанного Благословенным вкратце: 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Хорошо, что ты так понимаешь в подробностях значение утверждения, сказанного мной вкратце. Действительно, Сарипутта, не может быть такого, чтобы монах, у которого нет уважения к Учителю, мог бы иметь уважение к Дхамме. У монаха, у которого нет уважения к Учителю, также нет уважения и к Дхамме… Будда повторяет всё утверждение Сарипутты целиком …У монаха, у которого есть уважение к Учителю, Дхамме, Сангхе, практике, сосредоточению, и прилежанию, есть и уважение к гостеприимству. 

сутты идентичны АН 7.615–644, но вместо “жажды” идут иные значения: 

(2) По мере того как он живёт, завися от Учителя или от некоего товарища-монаха в позиции учителя, к которому он утвердил острое чувство стыда и боязни совершить проступок, симпатию и уважение, он подходит к нему время от времени и интересуется: «Достопочтенный, как это понять? Каково значение этого?» И тот достопочтенный раскрывает ему то, что для него не было раскрыто, проясняет неясное, рассеивает его замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. Таково второе условие и причина… 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Что ж, царь богов, я приведу тебе пример, поскольку бывает так, что умный человек понимает на примере значение сказанного. Представь, как если бы неподалёку от деревни или города была бы огромная куча зерна, и большая толпа людей забирала бы зерно коромыслами, вёдрами, кошелями, горстями. Если кто-нибудь подошёл бы к этой большой толпе людей и спросил бы: «Откуда вы взяли это зерно?»—то что бы они ответили?» 

(4) Подобно тому, как когда великие реки—Ганг, Ямуна, Ачиравати, Сарабху и Махи—достигают великого океана, они теряют свои прежние имена и обозначения и считаются просто «великим океаном»—то точно также, когда члены четырёх варн—кхаттии, брахманы, вессы и судды—оставляют жизнь домохозяйскую и живут жизнью бездомной в Дхамме и Винае, что была провозглашена Татхагатой, они отбрасывают прежние имена и кланы и считаются просто «отшельниками, следующими за Сыном Сакьев». Таково четвёртое удивительное и поразительное качество…  Далее, когда великие реки—Ганг, Ямуна, Ачиравати, Сарабху и Махи—достигают великого океана, они теряют свои прежние имена и обозначения и считаются просто «великим океаном». Таково четвёртое удивительное и поразительное качество… 

(1) «Когда, Маханама, мирянин сам совершенен в вере, но не побуждает других стать совершенными в вере; (2) когда он сам совершенен в нравственном поведении, но не побуждает других стать совершенными в нравственном поведении; (3) когда он сам совершенен в щедрости, но не побуждает других стать совершенными в щедрости; (4) когда он сам желает навещать монахов, но не побуждает других навещать монахов; (5) когда он сам хочет послушать благую Дхамму, но не побуждает других послушать благую Дхамму; (6) когда он сам удерживает в уме учения, которые услышал, но не побуждает других удерживать в уме учения; (7) когда он сам изучает смысл учений, которые запомнил, но не побуждает других изучать их смысл; (8) когда он сам понял значение и Дхамму и практикует в соответствии с Дхаммой, но не побуждает других делать так—то в этом случае, Маханама, этот мирянин практикует ради собственного блага, но не ради блага других». 

Благословенный сказал: «Монахи, (1) «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий. (2) «Страдание»… (3) «Недуг»… (4) «Нарыв»… (5) «Отравленный дротик»… (6) «Узел»… (7) «Болото»… (8) «Утроба»—это обозначение чувственных удовольствий.  И почему, монахи, «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий? Человек возбуждён чувственной страстью, скован желанием и страстью, не освобождён от опасности, присущей этой жизни, или от опасности, присущей будущим жизням. Вот почему «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий. 
И почему «утроба»—это обозначение чувственных удовольствий? Человек возбуждён чувственной страстью, скован желанием и страстью, не освобождён от утробы, присущей этой жизни, или от утробы, присущей будущим жизням. Вот почему «утроба»—это обозначение чувственных удовольствий». И далее он добавил: 

Вот монах быстро улавливает благие учения. Он способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Однако, он не изучает значение учений, которые он удержал в уме, и он не понял смысл, Дхамму, и практику в соответствии с Дхаммой. Но, всё же, он хороший оратор с хорошей манерой подачи. Он одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Обладая вышеупомянутыми четырьмя качествами, монах способен принести благо другим, но не себе.  Вот монах быстро улавливает благие учения. Он способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он изучает значение учений, которые он удержал в уме. Он понял смысл, Дхамму, и практику в соответствии с Дхаммой. Однако, он не является хорошим оратором с хорошей манерой подачи, как и не одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он не тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Обладая вышеупомянутыми четырьмя качествами, монах способен принести благо себе, но не другим. 
Вот монах быстро улавливает благие учения. Он способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он изучает значение учений, которые он удержал в уме. Он понял смысл, Дхамму, и практику в соответствии с Дхаммой. Он хороший оратор с хорошей манерой подачи. Он одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Обладая этими шестью качествами, монах способен принести благо себе и другим. 
Вот монах не улавливает быстро благие учения и не способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Однако, он изучает значение учений, которые он удержал в уме, и он понял смысл, Дхамму, и практику в соответствии с Дхаммой. Однако, он не является хорошим оратором с хорошей манерой подачи, как и не одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он не тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Обладая вышеупомянутыми двумя качествами, монах способен принести благо себе, но не другим. 
Вот монах не улавливает быстро благие учения и не способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он не изучает значение учений, которые он удержал в уме, и не понял смысл, Дхамму, и практику в соответствии с Дхаммой. И, тем не менее, он хороший оратор с хорошей манерой подачи. Он одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Обладая вышеупомянутыми двумя качествами, монах способен принести благо другим, но не себе». 
Вот монах не улавливает быстро благие учения, но способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Однако, он не изучает значение учений, которые он удержал в уме, и он не понял смысл, Дхамму, и практику в соответствии с Дхаммой. И, тем не менее, он хороший оратор с хорошей манерой подачи. Он одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Обладая вышеупомянутыми тремя качествами, монах способен принести благо другим, но не себе. 
Вот монах не улавливает быстро благие учения. Однако, он способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он изучает значение учений, которые он удержал в уме. Он понял смысл, Дхамму, и практику в соответствии с Дхаммой. Однако, он не является хорошим оратором с хорошей манерой подачи, как и не одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он не тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Обладая вышеупомянутыми тремя качествами, монах способен принести благо себе, но не другим. 
Вот монах не улавливает быстро благие учения. Однако, он способен удержать в уме те учения, которые он заучил. Он изучает значение учений, которые он удержал в уме. Он понял смысл, Дхамму, и практику в соответствии с Дхаммой. Он хороший оратор с хорошей манерой подачи. Он одарён речью, которая изысканна, чиста, отчётлива, хорошо выражает суть. Он тот, кто наставляет, воодушевляет, вдохновляет, и радует своих товарищей-монахов. Обладая этими пятью качествами, монах способен принести благо себе и другим. 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

8.85. Обозначения  «Безупречный»—это обозначение Татхагаты… 
«Брахман»—это обозначение Татхагаты… 
«Знающий»—это обозначение Татхагаты… 
«Лекарь»—это обозначение Татхагаты… 
«Мастер знания»—это обозначение Татхагаты… 
«Незапятнанный»—это обозначение Татхагаты… 
«Освобождённый»—это обозначение Татхагаты, Араханта, Полностью Просветлённого». 
«Отшельник»—это обозначение Татхагаты, Араханта, Полностью Просветлённого. 

сутты идентичны АН 8.118–АН 8.147 но вместо “жажды” идут иные значения: 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

(6) Далее, монах обучает монахов Дхамме, которая прекрасна… Каким бы образом монах ни обучал монахов Дхамме, которая прекрасна… именно тем самым образом в отношении этой Дхаммы он черпает и переживает вдохновение в значении и вдохновение в Дхамме. Таково второе преимущество своевременного слушания Дхаммы, своевременного обсуждения Дхаммы. 

«Нарыв», монахи, это обозначение этого самого тела, состоящего из четырёх великих элементов, возникшее от отца и матери, выстроенное из риса и каши, подверженное непостоянству, деформации и истиранию, распаду и рассеиванию. У него девять ран, девять естественных отверстий. Всё, что выливается из них, является нечистым, зловонным, отвратительным. Любая слизь, вытекающая из них, является нечистой, зловонной, отвратительной. Поэтому, монахи, утратьте очарованность этим телом». 

сутты идентичны АН 9.93–АН 9.112, но вместо “жажды” идут иные значения: 

(10) В этом обиталище проживают монахи, которые учёные, наследники наследия, эксперты в Дхамме, эксперты в Винае, эксперты в основных положениях Дхаммы. Время от времени он подходит к ним и интересуется у них: «Достопочтенный, как это понять? Каково значение этого?» И те достопочтенные раскрывают ему то, что для него не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательство в отношении многочисленных трудных моментов. 

«Лев», монахи, это обозначение Татхагаты, Араханта, Полностью Просветлённого. Когда Татхагата обучает Дхамме собрание, то это его львиный рык. 

Вот как, сестра, следует понимать в подробностях значение этого утверждения, которое Благословенный произнёс вкратце в «Вопросах дев»:  Как, Господин, следует в подробностях понимать значение этого утверждения, которое Благословенный произнёс вкратце?» 

(10) Когда было сказано: «Вопрос о десяти, краткое утверждение насчёт десяти, объяснение десяти»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован десятью вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими десятью вещами? Десятью неблагими течениями каммы. Когда монах полностью разочарован этими десятью вещами… достигает окончания страданий.  (1) Когда было сказано: «Вопрос об одном, краткое утверждение насчёт одного, объяснение одного»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован одной вещью, стал полностью бесстрастным в отношении неё, полностью освободился от неё, целиком видит её границы, полностью пробился в её значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какой одной вещью? Все существа существуют через питание. Когда монах полностью разочарован этой одной вещью, стал полностью бесстрастным в отношении неё, полностью освободился от неё, целиком видит её границы, полностью пробился в её значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. 
(2) Когда было сказано: «Вопрос о двух, краткое утверждение насчёт двух, объяснение двух»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован двумя вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими двумя вещами? Именем-и-формой. Когда монах полностью разочарован этими двумя вещами… достигает окончания страданий. 
(3) Когда было сказано: «Вопрос о трёх, краткое утверждение насчёт трёх, объяснение трёх»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован тремя вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими тремя вещами? Тремя видами чувств. Когда монах полностью разочарован этими тремя вещами… достигает окончания страданий. 
(4) Когда было сказано: «Вопрос о четырёх, краткое утверждение насчёт четырёх, объяснение четырёх»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован четырьмя вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими четырьмя вещами? Четырьмя видами питания. Когда монах полностью разочарован этими четырьмя вещами… достигает окончания страданий. 
(5) Когда было сказано: «Вопрос о пяти, краткое утверждение насчёт пяти, объяснение пяти»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован пятью вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими пятью вещами? Пятью совокупностями, которые подвержены цеплянию. Когда монах полностью разочарован этими пятью вещами… достигает окончания страданий. 
(6) Когда было сказано: «Вопрос о шести, краткое утверждение насчёт шести, объяснение шести»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован шестью вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими шестью вещами? Шестью внутренними сферами чувств. Когда монах полностью разочарован этими шестью вещами… достигает окончания страданий. 
(7) Когда было сказано: «Вопрос о семи, краткое утверждение насчёт семи, объяснение семи»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован семью вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими семью вещами? Семью местами размещения сознания. Когда монах полностью разочарован этими семью вещами… достигает окончания страданий. 
(8) Когда было сказано: «Вопрос о восьми, краткое утверждение насчёт восьми, объяснение восьми»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован восемью вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими восемью вещами? Восемью мирскими состояниями. Когда монах полностью разочарован этими восемью вещами… достигает окончания страданий. 
(9) Когда было сказано: «Вопрос о девяти, краткое утверждение насчёт девяти, объяснение девяти»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован девятью вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими девятью вещами? Девятью обителями существ. Когда монах полностью разочарован этими девятью вещами… достигает окончания страданий. 

(10) Когда так было сказано Благословенным: «Вопрос о десяти, краткое утверждение насчёт десяти, объяснение десяти»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах обладает умом, полностью развитым в десяти вещах, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. В каких десяти? В десяти течениях благой каммы. Когда монах обладает умом, полностью развитым в этих десяти вещах… достигает окончания страданий.  (1) Когда так было сказано Благословенным: «Вопрос об одном, краткое утверждение насчёт одного, объяснение одного»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован одной вещью, стал полностью бесстрастным в отношении неё, полностью освободился от неё, целиком видит её границы, полностью пробился в её значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какой одной вещью? Все существа существуют через питание. Когда монах полностью разочарован этой одной вещью, стал полностью бесстрастным в отношении неё, полностью освободился от неё, целиком видит её границы, полностью пробился в её значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. 
(4) Когда так было сказано Благословенным: «Вопрос о четырёх, краткое утверждение насчёт четырёх, объяснение четырёх»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах обладает умом, полностью развитым в четырёх вещах, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. В каких четырёх? В четырёх основах осознанности. Когда монах обладает умом, полностью развитым в этих четырёх вещах… достигает окончания страданий. 
(5) Когда так было сказано Благословенным: «Вопрос о пяти, краткое утверждение насчёт пяти, объяснение пяти»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах обладает умом, полностью развитым в пяти вещах, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. В каких пяти? В пяти качествах. Когда монах обладает умом, полностью развитым в этих пяти вещах… достигает окончания страданий. 
(6) Когда так было сказано Благословенным: «Вопрос о шести, краткое утверждение насчёт шести, объяснение шести»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах обладает умом, полностью развитым в шести вещах, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. В каких шести? В шести элементах спасения. Когда монах обладает умом, полностью развитым в этих шести вещах… достигает окончания страданий. 
(7) Когда так было сказано Благословенным: «Вопрос о семи, краткое утверждение насчёт семи, объяснение семи»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах обладает умом, полностью развитым в семи вещах, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. В каких семи? В семи факторах просветления. Когда монах обладает умом, полностью развитым в этих семи вещах… достигает окончания страданий. 
(8) Когда так было сказано Благословенным: «Вопрос о восьми, краткое утверждение насчёт восьми, объяснение восьми»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах обладает умом, полностью развитым в восьми вещах, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. В каких восьми? В восьми факторах Благородного Восьмеричного Пути. Когда монах обладает умом, полностью развитым в этих восьми вещах… достигает окончания страданий. 
(9) Когда так было сказано Благословенным: «Вопрос о девяти, краткое утверждение насчёт девяти, объяснение девяти»—то в отношении чего так было сказано? Когда монах полностью разочарован девятью вещами, стал полностью бесстрастным в отношении них, полностью освободился от них, целиком видит их границы, полностью пробился в их значение, то в этой самой жизни он достигает окончания страданий. Какими девятью вещами? Девятью обителями существ. Когда монах полностью разочарован этими девятью вещами… достигает окончания страданий. 
«Достопочтенная, так было сказано Благословенным в «Великих Вопросах»: «Вопрос насчёт одного, краткое утверждение насчёт одного, объяснение одного. Вопрос насчёт двух, краткое утверждение насчёт двух, объяснение двух. Вопрос насчёт трёх… четырёх… пяти… шести… семи… восьми… девяти… десяти, краткое утверждение насчёт десяти, объяснение десяти». Каким образом, достопочтенная, следует в подробностях понимать значение этого утверждения, сказанного Благословенным вкратце?» 
Таким образом, друзья, когда так было сказано Благословенным в «Великих Вопросах»: «Вопрос насчёт одного, краткое утверждение насчёт одного, объяснение одного. Вопрос насчёт двух, краткое утверждение насчёт двух, объяснение двух. Вопрос насчёт трёх… четырёх… пяти… шести… семи… восьми… девяти… десяти, краткое утверждение насчёт десяти, объяснение десяти»—то вот так я понимаю в подробностях значение утверждения этого утверждения, сказанного Благословенным вкратце. Но, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его насчёт этого. То, как он ответит вам, так вы это и запомните». 
«Хорошо, хорошо, домохозяева! Монахиня из Каджангалы мудра, обладает великой мудростью. Если бы вы подошли ко мне и спросили бы меня о том же самом, то я бы ответил в точности так, как ответила монахиня из Каджангалы. Таково значение этого и именно так вам и следует это запомнить». 

«Мы пришли сюда издалека, друг, чтобы получить разъяснение смысла этого утверждения у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил бы значение этого утверждения. Услышав это из уст Достопочтенного Сарипутты, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Человек, изучающий значение: это—случай не-упадка.  Человек, не изучающий значение Дхаммы: это—случай упадка. 

И тогда Достопочтенный Ананда обратился к страннику Уттии: «Что же, друг Уттия, в таком случае я приведу для тебя пример, поскольку бывает так, что с помощью примера умный человек может понять значение того, что было сказано. Представь, как если бы у царя был приграничный город с мощным валом, стенами, с лучниками, и с единственными вратами. И туда бы поставили привратника—мудрого, умелого, умного; того, кто не впускает чужаков, а впускает только знакомых. И совершая обход вокруг города, он не увидел бы в городской стене ни трещины, ни проёма такого размера, чтобы в него смогла бы пролезть кошка. Он может не знать о том, сколько живых существ входят или выходят из города, но он может быть уверен в том, что какие бы большие существа ни входили и ни выходили из города, все они входят и выходят через эти врата. Точно также, друг Уттия, Татхагату не заботит то, будет ли весь мир освобождён или половина мира или треть мира. Но он может быть уверен в том, что все те, кто освободились, или кто освобождается, или кто освободятся от мира, вначале отбросят пять помех, загрязнений ума, что ослабляют мудрость, а затем, с хорошо утверждёнными умами в четырёх основах осознанности, правильно разовьют семь факторов просветления. Вот таким образом они освободились или освобождаются или освободятся от мира. 

«Когда я спросил тебя: «Так как же, почтенный, придерживаешься ли ты такого воззрения: «Мир вечен…»—ты ответил: «Я не придерживаюсь такого воззрения, друг». Но когда я спросил тебя: «Так как же, почтенный, придерживаешься ли ты такого воззрения: «Мир не вечен… Татхагата ни существует, ни не существует после смерти?»—ты также ответил: «Я не придерживаюсь такого воззрения, друг». Когда я спросил тебя: «В таком случае, быть может, ты не знаешь и не видишь?»—ты ответил: «Не так оно, друг, что я не знаю и не вижу. Я знаю и вижу». Как же следует понимать значение этого утверждения, друг?» 

Он использует монашеские принадлежности для поддержания своей жизни с осознанием их предназначения. 

Благословенный ответил: «Хорошо, хорошо, монахи! Ананда мудр. Ананда наделён великой мудростью. Если бы вы спросили меня о значении этого, то я бы объяснил точно также, как это сделал Ананда. Таково значение этого, и именно так вам это следует запомнить».  «Вне сомнений, друг Ананда, зная, Благословенный знает, видя, он видит… Татхагата. В тот момент нам следовало спросить у Благословенного о значении, и то, как он объяснил бы это, так мы это бы и запомнили. Но, всё же, Достопочтенный Ананда восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми товарищами-монахами. Достопочтенный Ананда сможет детально разъяснить значение этого краткого утверждения. Пусть Достопочтенный Ананда не увидит в этом беспокойства и даст разъяснение». 
«Да, друг»—ответили те монахи и, восхитившись и возрадовавшись словам Достопочтенного Ананды, они встали со своих сидений и отправились к Благословенному. Поклонившись ему, они сели рядом и сказали Благословенному: «Учитель, Благословенный научил этому краткому утверждению… Затем, Учитель, мы отправились к Достопочтенному Ананде и спросили его о значении. Достопочтенный Ананда разъяснил нам значение такими-то способами, в таких-то терминах и фразах». 
Достопочтенный Ананда ответил: «Друзья, это как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и прошёл бы мимо корней и ствола великого дерева с сердцевиной, думая, что сердцевину нужно искать среди ветвей и листьев. Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня. Ведь зная, друзья, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал Брахмой. Это он—разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата. В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении. То, как он объяснил бы это, так вы это бы и запомнили». 
Друзья, вот каким образом я понимаю в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце. Теперь, друзья, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его о значении этого. То, как он объяснит это, так вы это и запомните». 
И тогда те монахи отправились к Достопочтенному Ананде и обменялись с ним вежливыми приветствиями, после чего они сели рядом и сказали: «Друг Ананда, Благословенный научил этому краткому утверждению… Затем он поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, не дав детального разъяснения. И вскоре после того, как он ушёл, мы подумали: «Друзья, Благословенный научил этому краткому утверждению… Достопочтенный Ананда восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми товарищами-монахами. Он сможет детально разъяснить значение этого краткого утверждения. Что если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого? Будем помнить то, как он объяснит это нам». Пусть Достопочтенный Ананда разъяснит нам это». 
Так сказал Благословенный. И сказав так, Счастливый поднялся со своего сиденья и вошёл в свою хижину. И, вскоре после того, как Благословенный ушёл, монахи стали обсуждать: «Друзья, Благословенный научил этому краткому утверждению: «Монахи, следует понимать, что такое не-Дхамма… что полезно». Затем он поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, не дав детального разъяснения. Кто же сможет в подробностях разъяснить значение этого?» И затем мысль пришла к ним: «Достопочтенный Ананда восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми товарищами-монахами. Он сможет детально разъяснить значение этого краткого утверждения. Что если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого? Будем помнить то, как он объяснит это нам». 

«Я не понимаю в подробностях значение утверждения, которое Мастер Готама изложил кратко. Пусть Мастер Готама научит меня Дхамме так, чтобы я смог понять в подробностях значение этого». 

сутты идентичны АН 10.237–АН 10.266, но вместо “жажды” идут иные значения: 

Когда ученик Благородных памятует о вере, нравственном поведении, учёности, щедрости, мудрости как в себе, так и в тех божествах, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на божества. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой зовётся учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о божествах».  Когда ученик Благородных памятует о Дхамме, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на Дхамму. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой зовётся учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о Дхамме. 
Когда ученик Благородных памятует о Сангхе, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на Сангху. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой зовётся учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о Сангхе. 
Когда ученик Благородных памятует о своей щедрости, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на нравственное поведение. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой зовётся учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о щедрости. 
Когда ученик Благородных памятует о своём нравственном поведении, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на нравственное поведение. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой зовётся учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о нравственном поведении. 
Когда ученик Благородных памятует о Татхагате, то в этом случае его ум не охвачен жаждой, злобой или заблуждением. В этом случае его ум выпрямлен, опираясь на Татхагату. Ученик Благородных с выпрямленным умом черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, возникает восторг. У того, чей ум пропитан восторгом, тело становится безмятежным. Тот, у кого тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. И такой зовётся учеником Благородных, который пребывает устойчивым среди людей неустойчивых, пребывает неугнетённым среди людей угнетённых. Ведь тот, кто вступил в поток Дхаммы, развивает памятование о Будде. 

(6) И каким образом монах не знает мест водопоя? Вот монах время от времени не подходит к тем монахам, которые учёные, наследники наследия, эксперты в Дхамме, эксперты в Винае, эксперты в основных положениях Дхаммы. И он не интересуется у них: «Достопочтенный, как это понять? Каково значение этого?». И те достопочтенные не раскрывают ему того, что для него не было раскрыто, не проясняют неясное, не рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов. Вот каким образом этот монах не знает мест водопоя.  (7) И каким образом монах не понимает, что значит напиться? Вот, когда преподаётся провозглашённая Татхагатой Дхамма и Виная, монах не получает вдохновения от значения, не получает вдохновения от Дхаммы, не получает радости, связанной с Дхаммой. Вот каким образом этот монах не понимает, что значит напиться. 
И каким образом монах знает места водопоя? Вот монах время от времени подходит к тем монахам, которые учёные, наследники наследия, эксперты в Дхамме, эксперты в Винае, эксперты в основных положениях Дхаммы. И он интересуется у них: «Достопочтенный, как это понять? Каково значение этого?». И тогда те достопочтенные раскрывают ему то, что для него не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его замешательства в отношении многочисленных трудных моментов. Вот каким образом этот монах знает места водопоя. 
И каким образом монах понимает, что значит напиться? Вот, когда преподаётся провозглашённая Татхагатой Дхамма и Виная, монах получает вдохновение от значения, получает вдохновение от Дхаммы, получает радость, связанную с Дхаммой. Вот каким образом этот монах понимает, что значит напиться. 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Мы пришли сюда издалека, друг, чтобы получить разъяснение смысла этого утверждения у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил бы значение этого утверждения. Услышав это из уст Достопочтенного Сарипутты, монахи запомнят это». 

сутты идентичны АН 11.992-АН 11.1001, но вместо “злобы” идут иные значения: 

Было сказано: «С ментальностью-и-материей как условием имеет место контакт». Почему это так, Ананда, следует понимать вот каким образом: «Если бы целиком и полностью отсутствовали те качества, характерные черты, знаки, обозначения, посредством которых имеет место описание ментального тела,—можно было бы увидеть в материальном теле контакт-отмечания?»  До этой степени, Ананда, кто-либо может родиться, состариться и умереть, скончаться и переродиться. До этой степени имеется путь к обозначению. До этой степени имеется путь для языка. До этой степени имеется путь для описания. До этой степени имеется сфера для мудрости. До этой степени вращается круговерть для описания этого состояния существования, то есть, когда наличествует ментальность-и-материальность вместе с сознанием». 
«Если бы целиком и полностью отсутствовали те качества, характерные черты, знаки, обозначения, посредством которых имеет место описание материального тела,—можно было бы увидеть в ментальном теле контакт-столкновения?» 
«Если бы целиком и полностью отсутствовали те качества, характерные черты, знаки, обозначения, посредством которых имеет место описание ментального тела и материального тела,—можно было бы увидеть либо контакт-отмечания, либо контакт-столкновения?» 
«Если бы целиком и полностью отсутствовали те качества, характерные черты, знаки, обозначения, посредством которых имеет место описание ментальности-и-материи,—можно было бы увидеть контакт?» 
И почему? Потому что этот монах освобождён прямым знанием этого: области обозначения, области пути к обозначению, области языка, области пути к языку, области описания, области пути к описанию, области мудрости, области сферы мудрости, области круговерти, области вращения круговерти. Сказать о монахе, который освобождён прямым знанием этого, что он придерживается такого воззрения: «Он не знает, он не видит»—это будет неправильно. 
Не-обозначения "я" 
Обозначения "я" 

—Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Допустим, человек бы нагревал металлический шар весь день, пока бы он не стал раскалённым, обжигающим и светящимся, и взвесил бы его на весах. Через некоторое время, когда шар бы остыл и потух, его бы снова взвесили. Когда бы этот шар был легче, мягче, более обрабатываемым – когда он горячий или когда он холодный?  —Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Однажды, большой караван из тысячи повозок направлялся из страны на востоке на запад. Куда бы они ни приходили, они быстро расходовали траву, дерево, воду и зелёную листву. Ещё в караване было два главных караванщика, у каждого в подчинении по пятьсот повозок. Тогда они подумали: «Это большой караван из тысячи повозок. Куда бы мы ни пришли, мы быстро расходуем траву, дерево, воду и зелёную листву. Почему бы нам не разделить караван на две половины?» Так они и сделали. Один из караванщиков, заготовив много травы, дерева и воды, двинулся в путь. Через два или три дня он увидел тёмного человека с красными глазами, едущего в другую сторону на повозке с грязными колёсами, запряжённой ослом. Он был вооружён колчаном, был покрыт жёлтыми лотосами, и все его волосы и одежда были мокрые. Увидев его, караванщик сказал: «Господин, откуда вы?» - «Из такой-то и такой-то страны.» - «И куда вы направляетесь?» - «В страну, которая называется так-то.» - «Но что, в пустыне впереди был сильный дождь?» - «В самом деле, господин. Пути смочены водой, и там много травы, дерева, воды. Выкиньте свою траву, дерево и воду. Ваши повозки будут идти быстрее ненагруженными, так что не утомляйте своих носильщиков.» И караванщик обратился к своим погонщикам: «Этот человек говорит, что в пустыне впереди был сильный дождь. Он советует нам выкинуть траву, дерево и воду. Повозки поедут быстрее ненагруженными, и наши носильщики не будут утомлены. Так что давайте выкинем траву, дерево и воду, и караван поедет налегке.» - «Да, господин,» - ответили погонщики, и так и поступили. Но на первой стоянке они не нашли ни травы, ни дерева, ни воды. Как и ни на второй, ни на третьей, ни на четвёртой, ни на пятой, ни на шестой и ни на седьмой. И все они получили лишь погибель и трагедию. И люди, и животные из этого каравана были все сожраны тем нечеловеческим духом. Остались лишь кости. В то время, второй главный караванщик, зная, что первый караван уже далеко ушёл, заготовил много травы, дерева и воды, и караван тронулся в путь. Через два или три дня он увидел тёмного человека с красными глазами, едущего в другую сторону на повозке с грязными колёсами, запряжённой ослом. Он был вооружён колчаном, был покрыт жёлтыми лотосами, и все его волосы и одежда были мокрые. Увидев его, караванщик сказал: «Господин, откуда вы?» - «Из такой-то и такой-то страны.» - «И куда вы направляетесь?» - «В страну, которая называется так-то.» - «Но что, в пустыне впереди был сильный дождь?» - «В самом деле, господин. Пути смочены водой, и там много травы, дерева, воды. Выкиньте свою траву, дерево и воду. Ваши повозки будут идти быстрее ненагруженными, так что не утомляйте своих носильщиков.» И караванщик обратился к своим погонщикам: «Этот человек говорит, что в пустыне впереди был сильный дождь. Он советует нам выкинуть траву, дерево и воду. Повозки поедут быстрее ненагруженными, и наши носильщики не будут утомлены. Но этот человек нам ни друг, ни родственник. Как мы можем ему довериться? Не стоит выкидывать ни траву, ни дерево, ни воду, поедем дальше загруженными, как и ранее. Не стоит выбрасывать ничего из старых припасов.» - «Да, господин,» - ответили погонщики, и караван продолжил путь с теми же запасами. И на первой стоянке они не обнаружили ни травы, ни дерева, ни воды. И на второй, и на третьей, и на четвёртой, и на пятой, и на шестой, и на седьмой стоянке они не нашли ни травы, ни дерева, ни воды. И они увидели, что первый караван встретил погибель. И они увидели кости тех людей и животных, сожранных тем нечеловеческим духом. Так, главный караванщик обратился к своим погонщикам: «Караван встретил погибель, как случается под руководством глупого лидера. Что ж, господа, выбросьте всё из нашего груза, что представляет малую ценность, и возьмите с того каравана то, что ценно.» - «Да, господин,» - ответили погонщики, и так и сделали. Они безопасно пересекли пустыню, как и бывает под руководством умелого лидера. Таким же образом, предводитель, будучи глупым и некомпетентным, вы встретите погибель в бездумных поисках другого мира, как тот первый караванщик. И все те, кто считает, что к вам стоит прислушаться, также встретят погибель, как погонщики. Отпустите это пагубное заблуждение, предводитель, отпустите его! Не создавайте длительный вред и страдания самому себе! 
—Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Однажды, два азартных игрока играли в кости. Один игрок, когда делал неудачный бросок, проглатывал кости. Второй игрок увидел это и сказал: «Что ж, мой друг, ты всё выиграл! Дай мне кости, я поднесу их как жертву.» - «Да, друг,» - ответил игрок, и отдал кости. Окунув кости в яд, игрок сказал другому: «Пошли, друг, сыграем в кости.» - «Да, друг,» - ответил другой игрок. И во второй раз, каждый раз делая неудачный бросок, тот игрок проглатывал кости. Второй игрок увидел это и сказал: 
—Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Однажды, обитатели одной страны мигрировали. Тогда один товарищ сказал другому: «Пойдём, друг! Пошли в ту страну! Надеюсь, мы там заполучим богатство!» - «Да, мой друг,» - ответил другой. Они пошли в ту страну, в определённое место в одной деревне. Там они увидели большую кучу ничейной ситниковой кроталярии [бобовое растение, из которого делали пеньку]. Увидев это, один товарищ сказал второму: «Это куча ничейной пеньковой травы. Давай, мой друг, ты соберёшь охапку, и я соберу охапку, и так мы пойдём.» - «Да, друг,» - ответил второй. Неся охапки травы, они пришли в другую часть деревни. Там они увидели много ничейной пеньковой нити. Увидев это, один товарищ сказал другому: «Эта куча ничейной пеньковой нити как раз то, для чего нам нужна была кроталярия! Что ж, друг, давай оставим охапки растения, и оба возьмём по охапке нити и пойдём дальше,» - «Я уже достаточно долго несу эту охапку растений, и она хорошо связана. Этого достаточно для, понимаешь.» Так что один товарищ оставил свою охапку кроталярии, и взял охапку нити. Они пошли в другое место деревни. Там они увидели много ничейной пеньковой ткани. Увидев это, один товарищ сказал другому: «Эта куча ничейной пеньковой ткани как раз то, для чего нам нужна была кроталярия и пеньковая нить! Что ж, друг, давай оставим наши охапки, и возьмём по охапке ткани, и пойдём дальше,» - «Я уже достаточно долго несу эту охапку растений, и она хорошо связана. Этого достаточно для, понимаешь.» Так что один товарищ оставил свою охапку нити, и взял охапку ткани. Они пошли в другую часть деревни. И там нашли кучу ничейного льна, и далее – льняной нити, льняной ткани, шёлка, шёлковой нити, шёлковой ткани, железа, меди, олова, свинца, серебра и золота. Увидев это, один товарищ сказал другому: «Эта ничейная куча золота как раз то, для чего нам нужно было всё остальное! Что ж, друг, давай оставим наши охапки, и возьмём по охапке золота, и пойдём дальше,» - «Я уже достаточно долго несу эту охапку растений, и она хорошо связана. Этого достаточно для, понимаешь.» Так что один товарищ оставил свою охапку серебра, и взял охапку золота. Потом они вернулись в свою деревню. Когда один товарищ вернулся с охапкой кроталярии, он не порадовал своих родителей, жён и детей, а также своих друзей и знакомых, и сам не был доволен и счастлив. Но когда другой товарищ вернулся с охапкой золота, он обрадовал своих родителей, жён и детей, а также своих друзей и знакомых, и сам был доволен и счастлив. Точно также и вы, предводитель, выглядите как этот носильщик пеньки в метафоре. Отпустите это пагубное заблуждение, предводитель, отпустите его! Не создавайте длительный вред и страдания самому себе! 
—Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Однажды, один аскет-огнепоклонник со спутанными волосами устроился в листвяной хижине в дикой области. И тогда из одной страны проследовал караван. Он постоял одну ночь недалеко от обиталища аскета, и затем отправился дальше. Аскет подумал: «Почему бы мне не пойти на место стоянки каравана? Надеюсь, я найду там что-то полезное.» Он пошёл туда, и обнаружил там оставленного младенца. Увидев это, аскет подумал: «Неподобающе мне просто смотреть, как человеческое существо погибает. Почему бы мне не взять этого младенца в своё жилище, не заботиться о нём, и не вырастить его?» Так он и сделал. Когда мальчику было десять или двенадцать лет, у аскета появились дела в сельской местности. Он сказал мальчику: «Мой мальчик, мне нужно отправиться в сельскую местность. Устрой священный огонь. Не гаси его. Но если тебе понадобится его погасить, вот тебе топорик, дрова и несколько палочек для розжига. Разожги огонь и служи.» Так проинструктировав мальчика, аскет отправился в сельскую местность. Но мальчик так увлёкся игрой, что огонь погас. Он подумал: «Мой отец велел мне служить священному огню. Почему бы мне не разжечь его снова и не служить ему?» Так, он порубил несколько палочек для розжига топориком, думая, «Надеюсь, я получу огонь!», но огня не получилось. Тогда он расщепил несколько палочек на две, три, четыре, пять, десять или сотню частей. Он порубил их в щепки, растёр в ступке, и развеял на сильном ветру, думая: «Надеюсь, я получу огонь!» Но огня так и не получилось. Тогда аскет со спутанными волосами, завершив свои дела в сельской местности, вернулся в своё жилище и сказал мальчику: «Я надеюсь, мой мальчик, огонь не погас?» И мальчик рассказал ему, что произошло. Тогда аскет подумал: «Какой глупый этот мальчик, какой некомпетентный! Как он мог пытаться получить огонь таким бездумным способом?» На глазах у мальчика он взял несколько палочек, разжёг с их помощью огонь и сказал: «Мой мальчик, вот как надо разжигать огонь. Не таким глупым и некомпетентным образом, как ты бездумно его пытался получить.» Таким же образом, предводитель, будучи глупым и некомпетентным, вы ищите другой мир бездумно. Отпустите это пагубное заблуждение, предводитель, отпустите его! Не создавайте длительный вред и страдания самому себе! 
—Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Однажды, один горнист взял свой горн и отправился в приграничные земли, где он пришёл в одну деревню. Стоя посреди деревни, он проиграл на горне три раза, затем положил его на землю и сел рядом. И тогда люди приграничных земель подумали: «Что производит этот звук, такой возбуждающий, желанный, опьяняющий, ошеломляющий и захватывающий?» Они собрались вокруг горниста и сказали: «Господин, что производит этот звук, такой возбуждающий, желанный, опьяняющий, ошеломляющий и захватывающий?» [Горнист ответил:] «Звук произведён вот этим, это называется горн.» Они положили этот горн вверх ногами, приговаривая: «Пой, великолепный горн! Пой, великолепный горн!» - но горн не издавал ни звука. Тогда они положили его развёрнутым, положили на бок, на другой бок, поставили вертикально, поставили вверх ногами, били его кулаками, палками, мечами, хорошенько встряхивали. «Пой, великолепный горн! Пой, великолепный горн!» - но горн не издавал ни звука. Тогда горнист подумал: «Какой же глупый этот приграничный народ! Как могут они искать звук таким неразумным способом?» И на их глазах он взял горн, проиграл на нём три раза и забрал с собой. Тогда люди приграничья подумали: «Похоже, что то, что называется горном, когда сопровождается человеком, усилием и ветром, издаёт звуки. Но когда этих вещей нет, нет и звука.» Таким же образом, когда это тело полно жизни, тепла, сознания, оно ходит взад и вперёд, стоит, сидит и лежит. Оно видит образы глазом, слышит звуки ухом, ощущает запахи носом, чувствует вкусы языком, чувствует прикосновения телом, и знает мысли посредством ума. Но когда в нём нет жизни, тепла, сознания, оно ничего этого не делает. Таким образом также можно доказать, что следующая жизнь существует. 
—Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Однажды, один свинопас шёл из своей деревни в другую деревню. Там он увидел большую ничейную кучу сухого навоза. Он подумал: «Эта куча навоза может послужить пищей моим свиньям. Почему бы мне не унести её?» Так, он расправил своё наружное одеяние, накидал на него навоза, завязал его в кулёк, поставил себе на голову и пошёл дальше. Пока он шёл, случился сильный ливень. Весь измазанный стекающим до самых пят навозом, он продолжал нести свою ношу. Когда люди увидели это, они сказали: «Не безумец ли вы, господин? Не сошли ли вы с ума? Как вы можете, будучи весь измазанным стекающим навозом, и далее нести его?» «Это вы безумцы, это вы сошли с ума! Это будет пищей для моих свиней!» Точно также и вы, предводитель, выглядите как этот носильщик навоза в метафоре. Отпустите это пагубное заблуждение, предводитель, отпустите его! Не создавайте длительный вред и страдания самому себе! 
—Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Однажды, у одно брахмана было две жены. У одной был сын десяти или двенадцати лет, а другая была беременна на позднем сроке. Затем брахман скончался. Тогда молодой [наследник] сказал второй жене: «Госпожа, всё богатство, зерно, серебро и золото – мои, а ты ничего не получишь. Передай мне наследство моего отца.» Но жена брахмана ответила: «Подожди, дорогой, пока я не рожу. Если это мальчик, одна часть будет его. Если это девочка, она будет тебе наградой.» Но во второй и в третий раз, молодой [наследник] настоял, что всё наследство должно быть его. Так что жена брахмана взяла нож, пошла в свою спальню и вспорола себе живот, думая: «Узнать бы до того, как я рожу, мальчик это или девочка». Она уничтожила свою жизнь и жизнь плода, равно как и богатство. Будучи глупой и некомпетентной, она бездумно хотела наследства, и пришла к гибели и трагедии. Таким же образом, предводитель, будучи глупым и некомпетентным, бездумно ища другой мир, встретите лишь гибель и трагедию, как та жена брахмана. Хорошие аскеты и брахманы не торопят поспеть то, что ещё не поспело, наоборот, они ждут, когда оно поспеет. Ибо жизнь умных аскетов и брахманов плодотворна. Пока они живут, хорошие аскеты и брахманы творят много заслуг и действуют во благо многих, из сострадания к миру, во благо и счастье богов и людей. Пусть это будет доказательством для вас, принц, что есть другой мир, что существует рождение помимо как от родителей, что есть плод и результат хороших и плохих деяний. 
—Что ж, предводитель, я произнесу вам метафору. С помощью метафоры некоторые здравомыслящие люди понимают значение сказанного. Представь, как если бы человек с головой провалился в выгребную яму. И тогда вы бы приказали кому-нибудь вытащить его из ямы, и они бы согласились так сделать. Тогда бы вы сказали им аккуратно счистить навоз с тела этого человека бамбуковыми палочками, и они бы согласились так сделать. Тогда бы вы сказали им трижды очистить тело этого человека белой глиной, и они бы так и сделали. Тогда бы вы сказали им натереть тело этого человека маслом и аккуратно трижды отмыть его мелкой пастой, и они бы так и сделали. Затем вы бы попросили их уложить волосы и бороду этого человека, и они бы так и сделали. Затем бы вы попросили их дать этому человеку дорогие гирлянды, украшения и одежду, и они бы так и сделали. Затем бы вы попросили их отвести этого человека в дом на сваях и обеспечить его пятью видами чувственных удовольствий, и они бы так и сделали. Как ты думаешь, предводитель? Теперь, когда этот человек хорошо вымыт и помазан, с уложенными волосами и бородой, украшенный браслетами и гирляндами, одетый в белое, обеспеченный пятью видами чувственных удовольствий на верхнем этаже дома на сваях – захотел бы он снова окунуться в ту выгребную яму? 

Васеттха, всем вам, которые различны от рождения, разны по имени, клану и семье, которые ушли от домашней жизни и стали странниками, могут задать вопрос «Кто вы?» Тогда вам следует ответить: «Мы отшельники, последователи Того, который принадлежит роду Сакья». Тот, Васеттха, чья вера в Татхагату появилась, укоренилась, утвердилась, стала твёрдой, не может быть поколеблена ни аскетами, ни брахманами, ни божествами, ни Марой, ни Брахмой, никем в мире, тот может истинно сказать: «Я истинный сын Возвышенного, рождённый из его рта, рождённый от Закона, сотворённый Законом, наследник Закона». Почему так? Потому что, Васеттха, это обозначения Татхагаты: Принадлежащий Закону, принадлежащий Высочайшему, единый с Законом и единый с Высочайшим.  Затем произошло так, что некоторые существа подумали: «Злые поступки появились среди нас, такие как воровство, осуждение, ложь, наказание и изгнание. Давайте положим конец злу и безнравственным поступкам». И они так и сделали. «Они Положили Конец Злу и Безнравственным Поступкам», Васеттха, было значением слова «Брахман», которое является первым званием, для обозначения тех, которые так поступают. Они стали строить себе в лесу жилища из листьев и медитировали в них. Затушив огонь, оставив свою ступку и толкушку, взяв еды утром для завтрака, а вечером для ужина, они отправлялись в деревню, в город или в столицу в поисках пропитания. Добыв себе пищу, они возвращались обратно в свои хижины, чтобы медитировать. Когда люди видели это, они говорили: «Эти добрые существа, построив себе жилища из листьев, медитируют в них. Их огонь затушен, дыма больше не видно, толкушки выпали из их рук; они собирают вечером еду для ужина, а утром для завтрака, и отправляются в деревню, город или столицу в поисках пропитания. Добыв себе пищу, они возвращаются обратно медитировать дальше». «Они медитируют»—вот значение слова «Джхаяка», которое является вторым званием, которое следовало ввести. 
И затем, Васеттха, некоторые из этих существ, женившись, освоили различные ремесла, и «различные»—это и есть значение слова «Весса», которое стало названием для таких людей. Таково происхождение сословия вессов, Васеттха, в соответствии с древними званиями, которые были введены для них. Они происходили из таких же существ, как они сами, не отличающихся [от них], и это было сделано [по всей справедливости] в соответствии с Законом, а не вопреки ему. Ведь, Васеттха, 
И затем, Васеттха, те существа, которые остались, занялись охотой. «Те, Которые Живут Охотой»—таким было значение слова «Судда», которое стало обычным названием для таких людей. Таково происхождение сословия судд, Васеттха, в соответствии с древними званиями, которые были введены для них. Они происходили из таких же существ, как они сами, не отличающихся [от них], и это было сделано [по всей справедливости] в соответствии с Законом, а не вопреки ему. Ведь, Васеттха, 
Однако, некоторые из этих существ, не способные к медитации в хижинах из листьев, поселились на окраинах городов и деревень и стали составлять книги. Когда люди увидели это, они сказали: «Они, будучи неспособны к медитации в лесных жилищах, пришли и поселились на окраинах деревень и городов и пишут книги. Но они не умеют медитировать». «Те, Которые Не Медитируют»—это значение слова «Адджхаяка», которое является третьим званием для обозначения подобных людей. В то время носящие это звание считались низшими, а в наши дни считаются высшими. 

Итак, Чунда, вы все должны собраться вместе и произнести вслух, не оспаривая, то, чему я научил вас из своего непосредственного знания, сравнивая значение со значением и формулировку с формулировкой, чтобы эта возвышенная жизнь могла длиться долго. Это послужит для благополучия и счастья в мире, для пользы, благополучия и счастья богов и людей. И что это за вещи, которым я научил из своего непосредственного знания? Это четыре основы осознанности, четыре правильных усилия, четыре основы психической силы, пять способностей, пять сил, семь факторов пробуждения и Восьмеричный Путь Благородных. Это то, чему я научил из своего непосредственного знания для благополучия и счастья в мире, для пользы, благополучия и счастья богов и людей.  Предположим, что другой товарищ будет произносить Учение в Сангхе. Теперь вы можете подумать: «Этот Достопочтенный правильно истолковывает значение и верен в формулировке». Говоря: «Хорошо!», вы должны приветствовать и одобрять заявление этого монаха, а затем сказать ему: «Нам повезло, Достопочтенный, очень повезло, что такой Достопочтенный, как вы, так хорошо разбирающийся в значениях и формулировках, является одним из наших товарищей!» 
Предположим, что другой товарищ будет произносить Учение в Сангхе. Тогда вы можете подумать: «Этот Достопочтенный неправильно истолковывает значение, но верен в формулировке». Вы не должны ни одобрять, ни отвергать его слов, но говорите: «Достопочтенный, если это формулировка такова, то значение может быть либо таким, либо таким, какое больше подходит?» Предположим, он ответит: «Это значение подходит к формулировке лучше, чем это». Не хваля и не упрекая его, вы должны обоснованно убедить его изучить другое значение. 
Предположим, что другой товарищ будет произносить Учение в Сангхе. Тогда вы можете подумать: «Этот Достопочтенный правильно истолковывает значение, но ошибается в формулировке». Вы не должны ни одобрять, ни отвергать его слов, но говорите: «Достопочтенный, если это так, то формулировка может быть либо такой, либо такой, какая больше подходит?» Предположим, он ответит: «Эта формулировка подходит к значению лучше, чем эта». Не хваля и не упрекая его, вы должны обоснованно убедить его изучить другую формулировку. 
Предположим, что один из тех бесконфликтных товарищей, которые тренируются в гармонии и взаимной признательности, будет произносить Учение в Сангхе. Тогда вы можете подумать: «Этот Достопочтенный неправильно истолковывает значение и ошибается в формулировке». Вы не должны ни одобрять, ни отвергать его слов, но говорите: «Достопочтенный, если это так, то формулировка может быть либо такой, либо такой, какая больше подходит? И если это формулировка такова, то значение может быть либо таким, либо таким, какое больше подходит?» Предположим, он ответит: «Эта формулировка подходит к значению лучше, чем эта. И это значение подходит к формулировке лучше, чем это». Не хваля и не упрекая его, вы должны обоснованно убедить его изучить другое значение и другую формулировку. 

«Отбросьте, монахи, одно качество—и я гарантирую вам не-возвращение. Какое одно качество? Отбросьте жажду как одно качество, и я гарантирую вам не-возвращение». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Отбросьте, монахи, одно качество—и я гарантирую вам не-возвращение. Какое одно качество? Отбросьте злобу как одно качество, и я гарантирую вам не-возвращение». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Отбросьте, монахи, одно качество—и я гарантирую вам не-возвращение. Какое одно качество? Отбросьте заблуждение как одно качество, и я гарантирую вам не-возвращение». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Отбросьте, монахи, одно качество—и я гарантирую вам не-возвращение. Какое одно качество? Отбросьте злость как одно качество, и я гарантирую вам не-возвращение». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Отбросьте, монахи, одно качество—и я гарантирую вам не-возвращение. Какое одно качество? Отбросьте презрение как одно качество, и я гарантирую вам не-возвращение». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Отбросьте, монахи, одно качество—и я гарантирую вам не-возвращение. Какое одно качество? Отбросьте самомнение как одно качество, и я гарантирую вам не-возвращение». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, тот, кто полностью не познал и не понял Всего, чей ум не был отмыт от страсти к этому, не отбросил этого, тот не способен положить конец страданиям. Но тот, кто полностью познал и понял Всё, чей ум был отмыт от страсти к этому, отбросил это, тот способен положить конец страданиям». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, тот, кто полностью не познал и не понял самомнение, чей ум не был отмыт от него, кто не отбросил этого, тот не способен положить конец страданиям. Но тот, кто полностью познал и понял самомнение, чей ум был отмыт от него, отбросил это, тот способен положить конец страданиям». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, тот, кто полностью не познал и не понял жажду, кто не отсоединил свой ум от неё, не отпустил её, тот не способен положить конец страданиям. Но тот, кто полностью познал и понял жажду, кто отсоединил свой ум от неё, отпустил её, тот способен положить конец страданиям». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, тот, кто полностью не познал и не понял злобу, чей ум не был отмыт от злобы, кто не отбросил этого, тот не способен положить конец страданиям. Но тот, кто полностью познал и понял злобу, чей ум был отмыт от злобы, кто отбросил это, тот способен положить конец страданиям». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, тот, кто полностью не познал и не понял заблуждение, чей ум не был отмыт от заблуждения, кто не отбросил этого, тот не способен положить конец страданиям. Но тот, кто полностью познал и понял заблуждение, чей ум был отмыт от заблуждения, кто отбросил это, тот способен положить конец страданиям». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, тот, кто полностью не познал и не понял злость, чей ум не был отмыт от злости, кто не отбросил этого, тот не способен положить конец страданиям. Но тот, кто полностью познал и понял злость, чей ум был отмыт от злости, кто отбросил это, тот способен положить конец страданиям». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, тот, кто полностью не познал и не понял презрение, чей ум не был отмыт от презрения, кто не отбросил этого, тот не способен положить конец страданиям. Но тот, кто полностью познал и понял презрение, чей ум быо отмыт от презрения, кто отбросил это, тот способен положить конец страданиям». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, я не вижу какой-либо иной преграды помимо невежества, ограждённые которой, существа продолжают блуждать и скитаться [в круговерти перерождений] в течение долгого-долгого времени. Ограждённые преградой невежества, существа блуждают и скитаются в течение долгого-долгого времени». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, я не вижу каких-либо иных оков помимо жажды, скованные которыми, существа продолжают блуждать и скитаться [в круговерти перерождений] в течение долгого-долгого времени. Скованные оковами жажды, существа блуждают и скитаются в течение долгого-долгого времени». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«В отношении внутренних факторов, помимо [фактора] уместного внимания я не вижу ни одного иного, такого же полезного для тренирующегося монаха, который [ещё] не достиг цели [своего] ума, но пребывает в устремлении к непревзойдённой защите от подневольности. Монах, который уместным образом направляет внимание, отбрасывает неумелое и развивает умелое». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«В отношении внешних факторов, помимо [фактора] дружбы с хорошими друзьями, я не вижу ни одного иного, такого же полезного для тренирующегося монаха, который [ещё] не достиг цели [своего] ума, но пребывает в устремлении к непревзойдённой защите от подневольности. Монах, который дружит с хорошими друзьями, отбрасывает неумелое и развивает умелое». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Когда эта вещь возникает в мире, это ведёт к ущербу для многих, к несчастью для многих, к ущербу и несчастью многих существ, человеческих и божественных. Какая вещь? Раскол в Сангхе. Когда Сангха расколота, возникают споры друг с другом, оскорбления друг друга, сплочения [друг против друга], оставления друг друга. И тогда те, у кого мало доверия [к учению], полностью теряют всякое доверие, тогда как некоторые из уверенных становятся неуверенными». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Когда эта одна вещь возникает в мире, это ведёт к благополучию многих, к счастью многих, к счастью и благополучию многих существ, человеческих и божественных. Какая одна вещь? Согласие в Сангхе. Когда Сангха в согласии, то нет споров друг с другом, оскорблений друг друга, нет сплочений [друг против друга], нет оставления друг друга. И тогда те, у кого мало доверия [к учению], становятся уверенными, тогда как ранее уверенные ещё больше укрепляются в вере». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Бывает так, что у некоего человека порочный ум. Познав такой ум [своим] умом, я узрел: «Если этот самый человек умер бы прямо сейчас, то он оказался бы в аду, как если бы его туда затянули силой». И почему? Потому что его ум порочный. Именно из-за порочности ума существа после распада тела, после смерти, перерождаются в состояниях лишения, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Бывает так, что ум некоторого человека чист. Познав такой ум [своим] умом, я узрел: «Если этот самый человек умер бы прямо сейчас, то он оказался бы в небесном мире, как если бы его туда затянули силой». И почему? Потому что его ум чист. Именно из-за чистоты ума существа после распада тела, после смерти, перерождаются в небесном мире». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, не бойтесь деяний, приносящих заслуги. Благие заслуги—это, другими словами, то, что является блаженным, желанным, приятным, прелестным, очаровательным. Я помню, что, длительное время совершая благие дела, я долгое время испытывал блаженные, желанные, приятные, прелестные, и очаровательные результаты. Развивая доброжелательный ум в течение семи лет, я потом не возвращался обратно в этот мир в течение семи циклов развёртывания и свёртывания мира. Когда был цикл свёртывания мира, я отправлялся в мир лучезарного сияния. Когда был цикл развёртывания мира, я перерождался в пустой обители Брахмы. Там я был Великим Брахмой, Непобеждённым, Повелителем, Всевидящим, Могучим. Затем тридцать шесть раз я был Саккой, правителем дэвов. Многие сотни раз я был царём-миродержцем, праведным властителем Дхаммы, покорителем четырёх сторон света, удерживающим устойчивое правление во всей стране, наделённый семью сокровищами—уж не говоря о том, сколько раз я был обычным царём. Мысль пришла ко мне: «В чём причина этого плода, какое действие принесло такой результат, что теперь я обладаю таким величием и могуществом?» Тогда [следующая] мысль пришла ко мне: «Это плод трёх [типов] моих поступков, результат трёх видов поступков, благодаря которым я обладаю теперь таким величием и могуществом: даяния, самоконтроля, воздержанности». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Предпринятие и развитие этого одного качества сохраняет оба вида блага: благо в этой жизни и благо в будущих жизнях. Какое качество? Прилежание в отношени умелых качеств. Предпринятие и развитие этого одного качества сохраняет оба вида блага: благо в этой жизни и благо в будущих жизнях». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Если бы один единственный человек скитался бы и блуждал [в круговерти перерождений] в течение цикла существования мира, то он оставил бы позади себя груду костей, кучу костей, размером с эту гору Вепулла—если бы кто-нибудь собирал их, и эти собранные кости не разрушались». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Нет такого злодеяния, которого не мог бы осуществить тот, кто совершает этот проступок, я говорю вам. Какой проступок? Произнесение намеренной лжи». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Если бы существа знали так, как знаю я, результаты даяния и разделения, то они не приступали бы к еде, не поделившись, а также загрязнение себялюбия не наводняло бы их умы. Даже если бы это была их последняя крошка, последний глоток, они не приступали бы к еде, не поделившись, если бы рядом был бы кто-нибудь, кто мог получить их дар. Но поскольку существа не знают, так как знаю я, результаты даяния и разделения, они приступают к еде, не поделившись. Загрязнение самолюбия наводняет их умы». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Подобно тому, как в предрассветных сумерках светит утренняя звезда, сияет, лучится, пылает, так и все основания для совершения заслуг, ведущие к спонтанному перерождению [в небесных мирах], не могут сравниться даже с одной шестнадцатой освобождения ума доброжелательностью. Доброта, превосходя всё это, сияет, лучится, пылает». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Наделённый этими двумя вещами, монах живёт в страдании в этой самой жизни—обеспокоенный, страдающий, встревоженный—и после распада тела, после смерти, можно ожидать, что он направится в плохой удел. Какими двумя? Отсутствием охраны дверей органов чувств и неумеренностью в еде. Наделённый этими двумя вещами, монах живёт в страдании в этой самой жизни—обеспокоенный, страдающий, встревоженный—и после распада тела, после смерти, можно ожидать, что он направится в плохой удел». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Наделённый этими двумя вещами, монах живёт в успокоении в этой самой жизни—не обеспокоенный, не страдающий, и не встревоженный—и после распада тела, после смерти, можно ожидать, что он направится в благой удел. Какими двумя? Охраной дверей органов чувств и умеренностью в еде. Наделённый этими двумя вещами, монах живёт в успокоении в этой жизни—не обеспокоенный, не страдающий, и не встревоженный—и после распада тела, после смерти, можно ожидать, что он направится в благой удел». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти две вещи, которые вызывают сожаление. Какие две? Бывает так, что какой-нибудь человек, не делавший того, что вызывает восхищение, не делавший того, что является умелым, не укрывавший тех, кто окован страхом—наоборот, совершал то, что является злым, грубым, жестоким. Думая: «Я не делал того, что вызывает восхищение»—он чувствует сожаление. Думая: «Я делал плохое»—он чувствует сожаление. Таковы эти две вещи, которые вызывают сожаление». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти две вещи, которые не вызывают сожаления. Какие две? Бывает так, что какой-нибудь человек делал то, что вызывает восхищение, делал то, что умело, укрывал тех, кто окован страхом—и не делал ничего злого, грубого, и жестокого. Вспоминая: «Я делал то, что вызывает восхищение»—он не чувствует сожаления. Вспоминая: «Я не делал плохого»—он не чувствует сожаления. Таковы эти две вещи, которые не вызывают угрызения совести». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Наделённый этими двумя вещами, человек рождается в аду, как если бы его туда затянули силой. Какими двумя? Порочным поведением и порочными воззрениями. Наделённый этими двумя вещами, человек рождается в аду, как если бы его туда затянули силой». Таково значение того, что сказал благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Наделённый этими двумя вещами, человек рождается в небесном мире, как если бы его туда затянули силой. Какими двумя? Добродетельным поведением и добродетельными воззрениями. Наделённый этими двумя вещами, человек рождается в небесном мире, как если бы его туда затянули силой». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Человек, не обладающий рвением, не обеспокоенный [тем, какие плоды приносят злодеяния]—не способен достичь самопробуждения, не способен достичь ниббаны, не способен достичь непревзойдённой защиты от подневольности. Человек, обладающий рвением и обеспокоенный [тем, какие плоды приносят злодеяния]—способен достичь самопробуждения, способен достичь ниббаны, способен достичь непревзойдённой защиты от подневольности». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, эта святая жизнь ведётся не ради обмана людей, не ради прельщения людей, не ради наград обретений, подношений, славы, не [ведётся] с мыслью: «Пусть люди знают меня». Эта святая жизнь ведётся ради воздержанности и отбрасывания». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, эта святая жизнь ведётся не ради обмана людей, не ради прельщения людей, не ради наград обретений, подношений, славы, не [ведётся] с мыслью: «Пусть люди знают меня». Эта святая жизнь ведётся ради прямого знания и полного постижения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Наделённый двумя вещами, монах живёт спокойно в этой жизни и должным образом подготовлен к окончанию загрязнений. Какими двумя? Чувством безотлагательности и страха по отношению к тому, что должно внушать чувство безотлагательности и страх, а также должным усердием из-за ощущения безотлагательности и страха. Наделённый этими двумя вещами, монах живёт спокойно в этой жизни и должным образом подготовлен к окончанию загрязнений». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Татхагата—достойный и правильно самопробуждённый—изложил две лекции по Дхамме, одну за другой. Какие две? «На плохое смотрите как на плохое». Такова первая лекция по Дхамме. «Увидев плохое как плохое, отбросьте очарованность, станьте беспристрастными, освободитесь». Такова вторая лекция по Дхамме. Эти две проповеди Татхагата—достойный и правильно самопробуждённый—изложил одну за другой». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Невежество предшествует возникновению неумелых качеств. Затем следом возникает отсутствие совести и беспокойства. Ясное знание предшествует возникновению умелых качеств. Затем следом возникают совесть и беспокойство». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Те существа, которые не лишены благородной мудрости, не являются неимущими. Они живут в успокоении в этой жизни—не обеспокоенные, не мучающиеся, не встревоженные—и после распада тела, после смерти, можно ожидать, что они отправятся в благой удел». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти два ярких качества, которые охраняют мир. Какие два? Совесть и беспокойство [получить результат плохого поступка]. Если бы эти два ярких качества не охраняли бы мир, то нельзя было бы увидеть «мать», или «сестру матери», «жену дяди», «жену учителя», «жену тех, кто заслуживает почтения». Мир впал бы в постыдную распущенность—как в случае с баранами и козами, петухами и свиньями, собаками и шакалами. Но поскольку эти два ярких качества охраняют мир, то есть распознание «мать», «сестра матери», «жена дяди», «жена учителя», «жена того, кто заслуживает почтения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, есть нерождённое, ненаступившее, несотворённое, несформированное. Если бы не было этого нерождённого, ненаступившего, несотворённого, несформированного, то нельзя было распознать освобождение от рождённого, наступившего, сотворённого, сформированного. Но в точности потому, что есть нерождённое, ненаступившее, несотворённое, несформированное—можно распознать освобождение от рождённого, наступившего, сотворённого, сформированного». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

И что такое свойство ниббаны без остаточного топлива? Вот монах—арахант, чьи загрязнения окончены, который достиг осуществления, выполнил задачу, сбросил тяжкий груз, достиг истинной цели, разорвал путы становления, и освободился за счёт правильного знания. Для него [в момент смерти] всё то, что ощущается, не имея подпитки, прямо здесь и угаснет. Это называется свойством ниббаны без остаточного топлива». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, живите, довольствуясь отчуждённостью, восхищаясь отчуждённости, внутренне предаваясь безмятежности ума, не пренебрегая джханой, обладая ясно всё видящим прозрением, часто проживая в пустых жилищах. По мере того как вы будете жить, довольствуясь отчуждённостью, восхищаясь отчуждённости, внутренне предаваясь безмятежности ума, не пренебрегая джханой, обладая ясно всё видящим прозрением, часто проживая в пустых жилищах, то тогда можно будет ожидать двух результатов: либо достижения конечной цели прямо в этой самой жизни, либо—если останется ещё какое-либо цепляние—достижения не-возвращения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, живите с тренировкой [возвышенной нравственности, возвышенного ума, возвышенной мудрости] в качестве вашей награды, с мудростью в качестве самого важного, с освобождением в качестве [самой] сути, и с осознанностью в качестве вашего управителя. По мере того как вы будете жить с тренировкой в качестве вашей награды, с мудростью в качестве самого важного, с освобождением в качестве [самой] сути, и с осознанностью в качестве вашего управителя, то можно будет ожидать двух результатов: либо постижения конечной цели прямо в этой самой жизни, либо—если останутся какие-либо цепляния—не-возвращения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монах должен быть бодрствующим: осознанным, бдительным, собранным, чувствительным, чистым, и спокойным. И тогда он должен в должное время ясно распознавать умелые умственные качества. Монаху—который бодрствующий, [то есть который] осознанный, бдительный, собранный, чувствительный, чистый, спокойный, и в должное время распознающий умелые качества—можно ожидать двух результатов: либо постижения конечной цели прямо в этой самой жизни, либо—если останутся какие-либо цепляния—не-возвращения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, эти двое обречены на состояния лишения, на ад, из-за того, что не отбрасывают своего поведения. Какие двое? Первый тот, кто не живёт целомудренной жизнью, но притворяется, будто живёт целомудренной жизнью. Другой тот, который безосновательно обвиняет того, кто живёт совершенной и чистой целомудренной жизнью, в том, что тот не ведёт целомудренную жизнь. Эти двое обречены на состояния лишения, на ад, из-за того, что не отбрасывают своего поведения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

И как тот, кто имеет видение—видит? Вот монах видит возникшее как возникшее. Видя возникшее как возникшее, он практикует ради прекращения очарованности этим возникшим, ради бесстрастия по отношению к этому возникшему, ради прекращения этого возникшего. Вот как тот, кто имеет видение—видит». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть три корня того, что является неумелым. Какие три? Жажда—корень того, что является неумелым, злоба—корень того, что является неумелым, заблуждение—корень того, что является неумелым. Таковы три корня того, что является неумелым». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три свойства. Какие три? Свойство формы, свойство бесформенности, свойство прекращения. Таковы эти три свойства». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три чувства. Какие три? Чувство удовольствия, чувство боли, чувство ни-удовольствия-ни-боли. Таковы эти три чувства». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три чувства. Какие три? Чувство удовольствия, чувство боли, чувство ни-удовольствия- ни-боли. Следует видеть чувство удовольствия как страдательное. Следует видеть чувство боли как [ядовитую] стрелу. Следует видеть чувство ни-удовольствия-ни-боли как непостоянное. Когда монах увидел чувство удовольствия как страдательное, [увидел] чувство боли как стрелу, и чувство ни-удовольствия-ни-боли как непостоянное, он зовётся монахом, который благородный, который увидел правильно, который обрубил жажду, уничтожил путы, и правильно пробившись сквозь самомнение, положил конец страданиям». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три поиска. Какие три? Поиск чувственности, поиск становления, поиск святой жизни. Таковы эти три поиска». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три поиска. Какие три? Поиск чувственности, поиск становления, поиск святой жизни. Таковы эти три поиска». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три загрязнения. Какие три? Загрязнение чувственности, загрязнение становления, и загрязнение невежества. Таковы эти три загрязнения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три загрязнения. Какие три? Загрязнение чувственности, загрязнение становления, и загрязнение невежества. Таковы эти три загрязнения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три жажды. Какие три? Жажда чувственности, жажда становления, жажда не-становления. Таковы эти три жажды». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Наделённый этими тремя качествами, монах вышел из-под власти Мары и сияет как солнце. Какими тремя? Вот монах наделён нравственностью того, кто окончил тренировку, сосредоточением того, кто окончил тренировку, мудростью того, кто окончил тренировку. Наделённый этими тремя качествами, монах вышел из-под власти Мары и сияет подобно солнцу». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Таковы эти три основы для деяний по накоплению благих заслуг. Какие три? Дарение как основа для деяний по накоплению благих заслуг, нравственность как основа для деяний по накоплению благих заслуг, развитие [медитации] как основа для деяний по накоплению благих заслуг. Таковы эти три основы для деяний по накоплению благих заслуг». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три глаза. Какие три? Телесный глаз, божественный глаз [ясновидения], глаз мудрости. Таковы эти три глаза». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три качества. Какие три? Качество «я познаю то, что ещё не до конца познано», качество окончательного знания, качество того, кто окончательно познал. Таковы эти три качества». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три времени. Какие три? Прошлое время, настоящее время, будущее время. Таковы эти три времени». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано:  [Он] использует обозначения, 

«Есть эти три вида неблагого поведения. Какие три? Неблагое поведение телом, неблагое поведение речью, неблагое поведение умом. Таковы эти три вида неблагого поведения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три вида благого поведения. Какие три? Благое поведение телом, благое поведение речью, благое поведение умом. Таковы эти три вида благого поведения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три вида чистоты. Какие три? Телесная чистота, словесная чистота, умственная чистота. Таковы эти три вида чистоты». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три формы проницательности. Какие три? Телесная проницательность, словесная проницательность, умственная проницательность. Таковы эти три формы проницательности». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Тот, чья страсть не отброшена, чья злоба не отброшена, чьё заблуждение не отброшено—ушёл в лагерь Мары, и попал под власть Мары. Злой может делать с ним всё, что пожелает. Но тот, чья страсть отброшена, чья злоба отброшена, чьё заблуждение отброшено—тот не попал в лагерь Мары и вышел из-под власти Мары. С таким человеком Злой не может делать то, что пожелает». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Кто угодно—монах или монахиня—в ком не отброшена страсть, не отброшена злоба, не отброшено заблуждение, считается тем, кто не переплыл океан с его волнами, огромными волнами, водоворотами, с его монстрами и демонами. Кто угодно—монах или монахиня—в ком отброшена страсть, отброшена злоба, отброшено заблуждение, считается тем, кто переплыл океан с его волнами, огромными волнами, водоворотами, с его монстрами и демонами. Переплыв океан, добравшись до дальнего берега, он или она стоит на твёрдой земле, будучи брахманом». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Я видел существ, которые, обладая неблагим телесным поведением, неблагим словесным поведением, неблагим умственным поведением; оскорблявшие благородных; имевшие неправильные воззрения; действовавшие под влиянием неправильных воззрений, после распада тела, после смерти, перерождались в состояниях лишения, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Говорю вам, не потому, что я услышал это от других жрецов и отшельников, я утверждаю, что видел существ, которые, обладая неблагим телесным поведением, неблагим словесным поведением, неблагим умственным поведением; оскорблявшие благородных; имевшие неправильные воззрения; действовавшие под влиянием неправильных воззрений, после распада тела, после смерти, перерождались в состояниях лишения, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Именно потому, что я узнал сам, увидел это сам, реализовал это [прямое знание] сам, я утверждаю, что видел существ, которые, обладая неблагим телесным поведением, неблагим словесным поведением, неблагим умственным поведением; оскорблявшие благородных; имевшие неправильные воззрения; действовавшие под влиянием неправильных воззрений, после распада тела, после смерти, перерождались в состояниях лишения, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Я видел существ, наделённых благим телесным поведением, благим словесным поведением, благим умственным поведением; которые не оскорбляли благородных, имели правильные воззрения, и предпринимали действия под влиянием правильных воззрений. После распада тела, после смерти, они перерождались в небесном мире. Говорю вам, не потому, что я услышал это от других жрецов и отшельников, я утверждаю, что видел существ, наделённых благим телесным поведением, благим словесным поведением, благим умственным поведением; которые не оскорбляли благородных, имели правильные воззрения, предпринимали действия под влиянием правильных воззрений, и которые после распада тела, после смерти, перерождались в небесном мире. Именно потому, что я узнал сам, увидел это сам, реализовал это [прямое знание] сам, я утверждаю, что видел существ, наделённых благим телесным поведением, благим словесным поведением, благим умственным поведением; которые не оскорбляли благородных, имели правильные воззрения, предпринимали действия под влиянием правильных воззрений, и которые после распада тела, после смерти, перерождались в небесном мире». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть эти три свойства для спасения. Какие три? Отречение—таково спасение от чувственности. Бесформенность—таково спасение от форм. А что касается всего возникшего, созданного, появившегося зависимо, то спасение от этого—прекращение. Таковы три свойства для спасения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Бесформенные феномены куда более умиротворённы, нежели формы. Прекращение—ещё умиротворённее, нежели бесформенные феномены». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

И кто такой сын или дочь низкого рождения? Вот родители сына или дочери обратились к Будде за прибежищем, обратились к Дхамме за прибежищем, обратились к Сангхе за прибежищем. Они воздерживаются от взятия жизни, воровства, неблагого сексуального поведения, лживых речей, забродивших напитков, что ведут к беспечности. Он или она дисциплинированны и вызывают восхищение по своей натуре. Однако их сын или дочь не обратились к Будде за прибежищем, не обратились к Дхамме за прибежищем, не обратились к Сангхе за прибежищем. Они не воздерживаются от взятия жизни, воровства, неблагого сексуального поведения, лживых речей, забродивших напитков, что ведут к беспечности. Они недисциплинированны и порочны по своей натуре. Вот кто такой сын или дочь низкого рождения». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Таковы три типа людей в мире». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Устремляясь к этим трём видам блаженства, мудрый человек должен охранять свою нравственность. К каким трём? [Размышляя]: «Пусть похвала придёт ко мне», мудрый человек должен охранять свою нравственность. [Размышляя]: «Пусть богатство придёт ко мне», мудрый человек должен охранять свою нравственность. [Размышляя]: «Пусть после распада тела, после смерти, я перерожусь в благом уделе, в небесном мире», мудрый человек должен охранять свою нравственность. Устремляясь к этим трём видам блаженства, мудрый человек должен охранять свою нравственность». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Это тело распадается. Сознание подвержено угасанию. Все обретения непостоянны, страдательны, подвержены изменению». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Существа сходятся и общаются друг с другом в соответствии со своими качествами. Существа с низкими склонностями сходятся и общаются с существами с низкими склонностями. Существа с выдающимися склонностями сходятся и общаются с существами с выдающимися склонностями. В прошлом было так, что существа сходились и общались друг с другом в соответствии со своими качествами. В будущем будет так, что существа будут сходиться и общаться друг с другом в соответствии со своими качествами. И теперь в настоящем существа сходятся и общаются друг с другом в соответствии со своими качествами. Существа с низкими склонностями сходятся и общаются с существами с низкими склонностями. Существа с выдающимися склонностями сходятся и общаются с существами с выдающимися склонностями». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Эти три вещи ведут к не-падению монаха в тренировке. Какие три? Вот монах не наслаждается деятельностью, не радуется деятельности, не настроен на наслаждение деятельностью. Он не наслаждается болтовнёй, не радуется болтовне, не настроен на наслаждение болтовнёй. Он не наслаждается сном, не радуется сну, не настроен на наслаждение сном. Таковы три вещи, что ведут к не-падению монаха в тренировке». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Напротив, познав это сам, увидев это сам, пронаблюдав это сам, я говорю—«Я видел существ, побеждённых получением подношений—с подавленными [загрязнениями] умами—они, после распада тела, после смерти, рождались в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Я видел существ, побеждённых неполучением подношений—с подавленными [загрязнениями] умами—они, после распада тела, после смерти, рождались в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Я видел существ, побеждённых и получением и неполучением подношений—с подавленными [загрязнениями] умами—они, после распада тела, после смерти, рождались в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Когда ученик Благородных, за счёт прекращения загрязнений пребывает в освобождении ума и освобождении мудростью, которые свободны от загрязнений, зная и проявляя для себя это самостоятельно в этой самой жизни, то по этому случаю среди дэвов раздаётся божественный возглас: «Этот ученик Благородных выиграл битву. Сражаясь в первых рядах, теперь он стоит победителем». Таков третий божественный возглас, что раздаётся среди дэвов в надлежащих случаях». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Человеческое рождение, монахи, подразумевают дэвы, говоря о благом уделе. Становление человеком и обретение веры в Дхамме и Винае, которым научил Татхагата—это подразумевают дэвы, говоря об обретении, которое благостно добыть. Когда эта вера в нём упрочняется, укореняется, утверждается, и усиливается, [становится такой что] её не может уничтожить какой-либо жрец или отшельник; дэва, Мара или Брахма; или кто бы то ни было в мире—то вот что подразумевают дэвы, говоря о становлении хорошо утверждённым». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Таковы три личности, которые, появляясь в мире, способствуют благополучию многих, счастью многих. Их сострадание ведёт к благополучию, пользе, счастью богов и людей». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, пребывайте, обращая внимание на непривлекательность тела. Хорошо устанавливайте осознанность к вдохам и выдохам впереди. Пребывайте, обращая внимание на непостоянство всех формаций. Ведь у того, кто пребывает, обращая внимание на непривлекательность тела, охваченность страстью к элементу красоты отбрасывается. У того, у кого хорошо установлена осознанность к вдохам и выдохам впереди, у того нет отвлекающих внешних мыслей и уклонений ума. У того, кто пребывает, обращая внимание на непостоянство всех формаций, невежество отбрасывается, и ясное знание возникает». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Если говорить о монахе, практикующем Дхамму в соответствии с Дхаммой, то вот как, соответствуя Дхамме, его можно описать как практикующего Дхамму в соответствии с Дхаммой. Когда он говорит, он говорит Дхамму, а не не-Дхамму. Когда он думает, он думает о Дхамме, а не о не-Дхамме. Избегая обеих этих вещей, он пребывает невозмутимым, осознанным, бдительным». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Есть три типа умелого мышления, что создают не-слепоту, создают видение, создают знание, питают мудрость, граничат с не-недовольством, ведут к ниббане. Какие три? Мышление, наделённое отречением… мышление, наделённое доброжелательностью… мышление, наделённое непричинением вреда, создаёт не-слепоту, создаёт видение, создаёт знание, питает мудрость, граничит с не-недовольством, ведёт к ниббане. Таковы три типа умелого мышления, что создают не-слепоту, создают видение, создают знание, питают мудрость, граничат с не-недовольством, ведут к ниббане». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть три внутренних пятна, внутренних врага, внутренних неприятеля, внутренних убийцы, внутренних противника. Какие три? Жажда—это внутреннее пятно, внутренний враг, внутренний неприятель, внутренний убийца, внутренний противник. Злоба—это внутреннее пятно, внутренний враг, внутренний неприятель, внутренний убийца, внутренний противник. Заблуждение—это внутреннее пятно, внутренний враг, внутренний неприятель, внутренний убийца, внутренний противник. Таковы три внутренних пятна, внутренних врага, внутренних неприятеля, внутренних убийцы, внутренних противника». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Так было сказано Благословенным, сказано Арахантом, и так я слышала: «Побеждённый тремя видами ложной Дхаммы—с подавленным [загрязнениями] умом—Девадатта неизбежно обречён на лишение, на ад, в течение цикла существования мира. Какими тремя? Побеждённый порочными желаниями—с переполненным [загрязнениями] умом—Девадатта неизбежно обречён на лишение, на ад, в течение цикла существования мира. Побеждённый дружбой с плохими людьми—с переполненным [загрязнениями] умом—Девадатта неизбежно обречён на лишение, на ад, в течение цикла существования мира. И когда нужно было сделать дальнейшее, он, тем не менее, остановился на полпути, [довольный] малым количеством выдающихся достижений. Побеждённый этими тремя видами ложной Дхаммы—с переполненным [загрязнениями] умом—Девадатта неизбежно обречён на лишение, на ад, в течение цикла существования мира». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Таковы, монахи, три наивысших объекта веры». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Это низший способ добывания средств к существованию—сбор подаяний. В мире обычно говорят в качестве оскорбления: «Ты ходишь как попрошайка, с чашей в руке!» И, всё же, благоразумные молодые люди из хороших семей начинают вести так свою жизнь, имея на то серьёзную причину. Их не принуждают к этому насильно ни цари, ни разбойники, ни [тяготы] долгов, ни страх, ни потеря [прежних] средств к существованию. Но [они делают так] с этой мыслью: «Мы осаждены рождением, старением, и смертью; печалями, стенаниями, болью, беспокойствами, и отчаянием; осаждены страданиями, одолены страданиями. Ох, нужно узнать, как положить конец этой груде страданий!» Но некий молодой человек из хорошей семьи, уйдя в бездомную жизнь таким образом, может желать чувственных удовольствий, иметь сильную страсть, злобу в уме, порочность в своих намерениях, замутнённую осознанность; он не бдительный, несосредоточенный, с рассеянным умом, и отсутствием контроля органов чувств. Подобно полену из погребального костра—обожжённому с обоих концов, а в середине измазанному нечистотами—которое нельзя использовать для розжига огня ни в деревне, ни в лесу—я говорю вам, именно таков и этот человек. Он упустил радости жизни домохозяина и не исполнил цели жизни отшельника». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Но даже если монах будет жить в сотне лиг от меня, но при этом у него не будет ни жажды к чувственным удовольствиям, ни сильных страстей, ни злобы в уме, ни порочности в своих решениях—с установленной осознанностью, бдительный, сосредоточенный, собранным умом, и хорошо сдержанный в органах чувств—он будет близко ко мне, а я—к нему. Почему? Потому что он видит Дхамму. Видя Дхамму, он видит меня». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, есть эти три пламени. Какие три? Пламя страсти, пламя злобы, пламя заблуждения. Таковы, монахи, эти три пламени». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монах должен исследовать так, чтобы его сознание не рассеивалось и не распылялось внешне, и не укоренялось внутренне. Таким образом, он, из-за отсутствия цепляний, не взволнован, и не останется зерна для возникновения будущего рождения, старения, смерти, или страданий». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть три способа обретения чувственных удовольствий. Какие три? [Есть те], у кого уже есть чувственные удовольствия, [есть те], кто наслаждается сотворением, [есть те], кто имеет власть над сотворённым другими. Таковы три способа обретения чувственных удовольствий». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Скованный ярмом чувственности и ярмом становления, он тот, кто возвращается, вернётся в этот мир. Отсоединённый от ярма чувственности, но прикованный ярмом становления, он не-возвращающийся, он не вернётся в этот мир. Освобождённый от ярма чувственности и от ярма становления, он—арахант, чьи загрязнения окончены». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

И каким образом монах наделён яркой мудростью? Вот монах посредством окончания загрязнений пребывает в освобождении ума и освобождении мудростью, которые свободны от загрязнений, зная и проявляя это для себя самостоятельно в этой самой жизни. Вот каким образом монах наделён яркой мудростью. Таков монах, наделённый яркой нравственностью, яркими качествами, и яркой мудростью. В этой Дхамма-Винае он называется тем, кто исполнил [свою задачу], [зовётся] высочайшей личностью». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Есть два вида даров: дар материальных вещей и дар Дхаммы. Из них наивысшим является следующий: дар Дхаммы. Есть два вида того, чем можно поделиться: материальными вещами и Дхаммой. Из этих двух, наивысшим является вот что: Дхамма. Есть два вида помощи: помощь материальными вещами и помощь Дхаммой. Из этих двух, наивысшим является следующее: помощь Дхаммой». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Вот каким образом на основании силы Дхаммы я говорю [о человеке] как о брахмане, владеющим тремя знаниями, но [не говорю так] о другом, которого считают [брахманом] лишь из-за декламации [им] вслух по памяти [выученного]». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Есть два вида даров: дар материальных вещей и дар Дхаммы. Из них наивысшим является следующий: дар Дхаммы. Есть два вида того, чем можно поделиться: материальными вещами и Дхаммой. Из этих двух, наивысшим является вот что: Дхамма. Есть два вида помощи: помощь материальными вещами и помощь Дхаммой. Из этих двух наивысшим является следующее: помощь Дхаммой. Есть два вида массовых подношений: массовое подношение материальных вещей и массовое подношение Дхаммы. Из этих двух наивысшим является следующее: массовое подношение Дхаммы». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Эти четыре вещи почти ничего не стоят, легко получаемы, и не вызывают порицания. Какие четыре? Выброшенная ткань почти ничего не стоит, легко получаема, и не вызывает порицания. Еда, полученная как подаяние, почти ничего не стоит, легко получаема, и не вызывает порицания. Подножье дерева в качестве жилища почти ничего не стоит, легко получаемо, и не вызывает порицания. Лекарство, сделанное из вонючей мочи почти ничего не стоит, легко получаемо, и не вызывает порицания. Таковы четыре вещи, которые почти ничего не стоят, легко получаемы, и не вызывают порицания. Когда монах удовлетворён тем, что почти ничего не стоит, легко получаемо, и не вызывает порицания, то тогда, я говорю вам, он наделён одним из факторов жизни отшельника». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Но любые жрецы и отшельники, которые распознают в соответствии с действительностью: «Это—страдание»… «Это—источник страдания»… «Это—прекращение страдания»… «Это—путь к прекращению страдания»—для меня такие жрецы или отшельники считаются жрецами среди жрецов и отшельниками среди отшельников. Более того, они достигают и пребывают в цели жреческой жизни или цели жизни отшельника, проявив и засвидетельствовав это напрямую для себя самостоятельно в этой самой жизни». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Общаясь с такими монахами, вопрошая их, навещая их, ещё-не-доведённое-до-совершенства качество нравственности доходит до совершенства в своём развитии; ещё-не-доведённое-до-совершенства качество сосредоточения доходит до совершенства в своём развитии; ещё-не-доведённое-до-совершенства качество мудрости доходит до совершенства в своём развитии; ещё-не-доведённое-до-совершенства качество освобождения доходит до совершенства в своём развитии; ещё-не-доведённое-до-совершенства качество знания и видения освобождения доходит до совершенства в своём развитии. Такие монахи считаются учителями, вожаками, отбрасывателями вредного, рассеивателями тьмы, создателями света, создателями сияния, создателями яркости, создателями блеска, создателями освещения, благородными, наделёнными глазами, которые видят». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Таковы четыре месторождения жажды, где жажда монаха, устремляясь к рождению, рождается. Какие четыре? Ради одежды жажда монаха, устремляясь к рождению, рождается. Ради еды с подаяний жажда монаха, устремляясь к рождению, рождается. Ради жилища жажда монаха, устремляясь к рождению, рождается. Ради становления или не-становления таким или иным, жажда монаха, устремляясь к рождению, рождается. Таковы четыре месторождения жажды, где жажда монаха, устремляясь к рождению, рождается». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Живут рядом с Брахмой те семьи, где отец и мать уважаются детьми. Живут рядом с первыми дэвами те семьи, где отец и мать уважаются детьми. Живут рядом c первыми учителями те семьи, где отец и мать уважаются детьми. Живут рядом с достойными даров те семьи, где отец и мать уважаются детьми. «Брахма» означает отца и мать. «Первые дэвы» означает отца и мать. «Первые учителя» означает отца и мать. «Достойные даров» означает отца и мать. Почему? Отец и мать делают многое для своих детей. Они заботятся о них, растят их, открывают им этот мир». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«Монахи, брахманы и домохозяева крайне полезны вам, так как снабжают вас одеяниями, едой, жилищами, и лекарствами. И вы, монахи, крайне полезны брахманам и домохозяевам, так как учите их Дхамме, прекрасной в начале, прекрасной в середине, и прекрасной в конце, разъясняя святую жизнь и в букве и в духе, всецело совершенную, непревзойдённо чистую. Таким образом, святая жизнь ведётся во взаимной зависимости ради пересечения океана [сансары], ради правильного окончания страданий». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Но те монахи, которые не лживые, не упрямые, не болтуны, просветлённые, покладистые, собранные—это мои последователи. Они не отвернулись от этой Дхаммы и Винаи. В рамках Дхаммы и Винаи они достигают роста, возрастания, и процветания». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Я привёл для вас этот пример, чтобы показать [его] значение. Значение таково: «течение реки» означает жажду. «Чудесное и притягательное» означает шесть внутренних сфер чувств. «Море ниже по течению» означает пять нижних оков. «Волны» означают злобу и беспокойство. «Водовороты» означают пять нитей чувственного удовольствия. «Монстры и демоны» означают [лиц] противоположного пола. «Против течения» означает отречение. «Усилие грести руками и ногами» означает зарождение усердия. «Человек с хорошим зрением на берегу» означает Татхагату—достойного и правильно самопробуждённого». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Если в тот момент, когда он лежит, в монахе возникает мысль, [основанная] на чувственности, мысль, [основанная] на недоброжелательности, мысль о причинении вреда, и он быстро отбрасывает эту мысль, рассеивает её, изничтожает, выметает из существования, то такой монах, лежащий с подобным старанием и заботой [об устранении таких мыслей], зовётся постоянно и непрерывно решительным, поддерживающим усердие». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

Если во время лежания всякая жажда в нём устранена, [как и] всякая недоброжелательность, всякая лень и апатия, всякая неугомонность и сожаление, всякие сомнения; если его усердие поддерживается и не ослабевает; если его осознанность утверждается и не замутняется; если его тело спокойное и не взбудораженное; если его ум сосредоточен и объединён—тогда монах, лежащий с подобным старанием и заботой [об устранении этих помех], зовётся постоянно и непрерывно решительным, поддерживающим усердие». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

В этом мире с его дэвами, Марами, Брахмами, с его поколениями жрецов и отшельников, князей и [простых] людей—Татхагата является непобеждённым победителем, всевидящим, обладателем могущества. Поэтому он зовётся Татхагатой». Таково значение того, что сказал Благословенный. И в отношении этого было сказано: 

«В самом деле, друг, мы пришли сюда издалека, чтобы выучить от Достопочтенного Сарипутты значение этого утверждения. Было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта объяснил бы значение этого утверждения. Услышав это от него, монахи запомнят это». 

Когда он до определённой степени оставил, исключил, отпустил, отбросил, выкинул [эти загрязнения ума], он размышляет так: «Я наделён непоколебимой уверенностью в Будде», и он обретает вдохновение в значении, обретает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, в нём рождается восторг. Тело того, кто [пропитан] восторгом, становится безмятежным. Тот, чьё тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным.  Он размышляет так: «[Эти загрязнения ума] были до определённой степени оставлены, исключены, отпущены, отброшены, выкинуты мной», и он обретает вдохновение в значении, обретает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, в нём рождается восторг. Тело того, кто [пропитан] восторгом, становится безмятежным. Тот, чьё тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. 
Он размышляет так: «Я наделён непоколебимой уверенностью в Дхамме», и он обретает вдохновение в значении, обретает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, в нём рождается восторг. Тело того, кто [пропитан] восторгом, становится безмятежным. Тот, чьё тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. 
Он размышляет так: «Я наделён непоколебимой уверенностью в Сангхе», и он обретает вдохновение в значении, обретает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Когда он рад, в нём рождается восторг. Тело того, кто [пропитан] восторгом, становится безмятежным. Тот, чьё тело безмятежно, ощущает удовольствие. Ум того, кто ощущает удовольствие, становится сосредоточенным. 

«Воистину, друг, мы бы пришли издалека ради того, чтобы узнать значение этого утверждения у Достопочтенного Сарипутты. Было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта разъяснил значение этого утверждения. Услышав это от него, монахи запомнят это». 

И тогда те монахи ни одобрили, ни опровергли слова странников. Не сделав так, они встали со своих сидений и ушли, думая: «Поймём значение этих слов в присутствии Благословенного». 

[Благословенный ответил]: «Махакаччана мудр, монахи, Махакаччана наделён великой мудростью. Если бы вы спросили меня о значении этого, то я бы объяснил точно также, как это объяснил Махакаччана. Таково значение этого, и именно так вам следует запомнить это».  «Вне сомнений, друг Каччана, зная, Благословенный знает, видя, он видит… Татхагата. В тот момент нам следовало спросить у Благословенного о значении, и то, как он объяснил бы это, так мы это бы и запомнили. Но, всё же, Достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми товарищами по святой жизни. Достопочтенный Махакаччана сможет подробно разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было дано Благословенным без подробного разъяснения значения. Пусть Достопочтенный Махакаччана не увидит в этом беспокойства и даст разъяснение». 
«Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, дав краткое утверждение, но не дав подробного разъяснения, то есть: «Монах, что касается источника… плохие, неблагие состояния прекращаются без остатка», то вот как я понимаю подробное значение этого: 
Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, дав краткое утверждение, но не дав подробного разъяснения, то есть: «Монах, что касается источника, посредством которого восприятия и идеи, [рождённые] умственным разрастанием, осаждают человека: если нет никаких восхищений, приветствия, удержания, то это—конец скрытой склонности к жажде, скрытой склонности к злобе, скрытой склонности к воззрениям, скрытой склонности к сомнению, скрытой склонности к самомнению, скрытой склонности к жажде существовать, скрытой склонности к невежеству. Это—конец взятию дубин и оружия, перебранкам, ссорам, обвинениям, злобным словам, лживым речам. Здесь эти плохие, неблагие состояния прекращаются без остатка»—то вот каковым я понимаю подробное значение этого краткого утверждения. Теперь, друзья, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его о значении этого. То, как Благословенный объяснит, так вам и следует это запомнить». 
«Друзья, это как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и прошёл бы мимо корней и ствола, думая, что сердцевину великого дерева с сердцевиной нужно искать среди ветвей и листьев. Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня. Ведь зная, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он—разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата. В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении. То, как он объяснил бы это, так вы это бы и запомнили». 
И тогда монахи, довольные и обрадованные словами Достопочтенного Махакаччаны, встали со своих сидений и отправились к Благословенному. Поклонившись ему, они сели рядом и рассказали Благословенному обо всём, что произошло, добавив: «И тогда, Учитель, мы отправились к Достопочтенному Махакаччане и спросили его о значении. Достопочтенный Махакаччана объяснил значение в таких-то терминах, утверждениях и фразах». 
Когда так было сказано, Достопочтенный Ананда сказал Благословенному: «Учитель, подобно тому, как если бы человек, изнуряемый голодом и слабостью, наткнулся бы на медовик, и с какой бы стороны он его не попробовал, он открыл бы для себя сладкий восхитительный вкус—точно также, Учитель, какую бы часть значения этой лекции по Дхамме любой способный своим умом монах бы ни изучал мудростью, он бы открыл для себя удовлетворение и уверенность ума. Учитель, как называется эта лекция по Дхамме?» 
Так сказал Благословенный. Сказав так, Счастливейший поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину. И вскоре после того как Благословенный ушёл, монахи стали обсуждать: «Итак, друзья, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину после того, как дал краткое изложение, не дав подробного объяснения значения. Кто сможет объяснить его подробно?» Затем они подумали: «Достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и уважаем его мудрыми товарищами по святой жизни. Он может подробно объяснить значение. Что если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого?» 

Монахи, я привёл этот пример, чтобы донести смысл. Смысл таков: «Великое болото в низине»—это обозначение чувственных удовольствий. «Большое стадо оленей»—это обозначение существ. «Человек, желавший погибели, вреда и неволи»—это обозначение Злого Мары. «Ложный путь»—это обозначение неправильного Восьмеричного Пути, то есть: неправильных воззрений, неправильных устремлений, неправильной речи, неправильных действий, неправильных средств к жизни, неправильных усилий, неправильной осознанности, неправильного сосредоточения. «Приманка»—это обозначение наслаждения и страсти. «Кукла»—это обозначение невежества. «Человек, желающий добра, благополучия, защиты»—это обозначение Татхагаты, совершенного и полностью просветлённого. «Безопасный и хороший проход, ведущий к благополучию, по которому радостно ходить»—это Благородный Восьмеричный Путь, то есть: правильные воззрения, правильное устремление, правильная речь, правильные действия, правильные средства к жизни, правильное усилие, правильная осознанность, правильное сосредоточение. 

«И что нужно было бы сделать этому человеку, чтобы поступить так, как и следовало бы поступить с плотом? Вот человек, перебравшись на тот берег, подумал бы: «О, как полезен мне был этот плот! Именно благодаря этому плоту, прилагая усилие руками и ногами, я перебрался к сохранности на дальний берег. Почему бы мне не вытащить плот на сушу, или не утопить его в воде, и пойти куда мне вздумается?» Сделав это, он поступил бы так, как и следовало поступить с плотом. Точно также, монахи, я обучил Дхамме в сравнении с плотом, назначение которого в том, чтобы переплыть, а не в том, чтобы за него держаться. Понимая Дхамму в сравнении с плотом, вы должны [будете потом] отпустить даже Дхаммы, что уж говорить о не-Дхаммах».  Монахи, я научу вас сравнению Дхаммы с плотом, назначение которого в том, чтобы переплыть, а не в том, чтобы за него держаться. Слушайте внимательно, я буду говорить». 

Брахман—это обозначение Татхагаты, совершенного и полностью просветлённого. Мудрейший—это обозначение монаха, осуществляющего высшую тренировку. Нож—это обозначение благородной мудрости. Рытьё—это обозначение зарождения усердия.  Жаба—это обозначение злобы и раздражительности. «Выбрось жабу: отбрось злобу и раздражительность. Рой ножом, о мудрейший». Вот каково значение. 
Засов—это обозначение невежества. «Выбрось засов: отбрось невежество. Рой ножом, о мудрейший». Вот каково значение. 
Кусок мяса—это обозначение наслаждения и страсти. «Выбрось кусок мяса: отбрось наслаждение и страсть. Рой ножом, о мудрейший». Вот каково значение. 
Монах, муравейник—это обозначение этого самого тела, созданного из материальной формы, состоящей из четырёх великих элементов, порождённое отцом и матерью, выстроенное из варёного риса и каши, подверженное непостоянству, износу, стиранию, распаду и разложению. 
Мясницкий нож и колода—это обозначение пяти нитей чувственного удовольствия: форм, познаваемых глазом… звуков, познаваемых ухом… запахов, познаваемых носом… вкусов, познаваемых языком… осязаемых вещей, познаваемых телом—[которые] желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть. «Выбрось мясницкий нож и колоду: отбрось пять нитей чувственного удовольствия, подверженных цеплянию. Рой ножом, о мудрейший». Вот каково значение. 
Нага-змея—это обозначение монаха, который уничтожил пятна [умственных загрязнений]. «Оставь Нага-змею. Не причиняй вреда Наге-змее. Почитай Нага-змею». Вот каково значение». 
Рогатина—это обозначение сомнения. «Выбрось рогатину: отбрось сомнение. Рой ножом, о мудрейший». Вот каково значение. 
Сито—это обозначение пяти помех, то есть, помехи чувственного желания, помехи недоброжелательности, помехи лени и апатии, помехи неугомонности и сожаления, помехи сомнения. «Выбрось сито: отбрось пять помех. Рой ножом, о мудрейший». Вот каково значение. 
Черепаха—это обозначение пяти совокупностей, подверженных цеплянию, то есть, формы как совокупности, подверженной цеплянию, чувства… восприятия… формаций [ума]… сознания как совокупности, подверженной цеплянию. «Выбрось черепаху: отбрось пять совокупностей, подверженных цеплянию. Рой ножом, о мудрейший». Вот каково значение. 

«Будучи спрошенным: «Но, друг, является ли очищение нравственности окончательной ниббаной без цепляния… достигается ли без этих состояний окончательная ниббана без цепляния?»—ты ответил: «Нет, друг». Но как, друг, следует понимать значение этих [твоих] утверждений?»  В отношении этого, друг, я приведу тебе пример, поскольку мудрые понимают значение утверждения посредством примера. Представь, как если бы царь Пасенади из Косалы, живущий в Саваттхи, имел бы некое срочное дело, которое нужно разрешить в Сакете. Между Саваттхи и Сакетой для него бы держали готовыми семь перекладных колесниц. Тогда царь Пасенади из Косалы, покинув Саваттхи через двери внутренних покоев дворца, взобрался бы на первую перекладную колесницу и посредством первой перекладной колесницы он бы прибыл ко второй перекладной колеснице. Тогда он бы спешился с первой колесницы и взобрался бы на вторую колесницу. Посредством второй колесницы он бы прибыл к третьей колеснице… посредством третьей… четвёртой… пятой… посредством шестой колесницы он бы прибыл к седьмой колеснице. Посредством седьмой колесницы он бы прибыл к дверям внутренних покоев дворца в Сакете. И затем, когда он бы подошёл к дверям внутренних покоев дворца, его друзья и знакомые, его родственники и родня, спросили бы его: «Ваше величество, вы прибыли из Саваттхи к дверям внутренних покоев дворца в Сакете посредством этой колесницы?» В таком случае как бы следовало ответить царю Пасенади из Косалы, чтобы ответить правильно?» 

Монахи, я привёл вам этот пример, чтобы донести смысл. Смысл таков. Наживка—это обозначение пяти нитей чувственных удовольствий. Ловец оленей—это обозначение Злого Мары. Помощники ловца оленей—это обозначение свиты Мары. Оленье стадо—это обозначение жрецов и отшельников. 

И каким образом монах знает места водопоя? Вот монах время от времени подходит к тем монахам, которые учёные, опытные в традиции, которые поддерживают Дхамму, Винаю, основные положения [Дхаммы]. И он интересуется у них: «Достопочтенный, как это [понять]? Каково значение этого?» И тогда те достопочтенные раскрывают ему то, что [для него] не было раскрыто, проясняют неясное, рассеивают его сомнения в отношении многочисленных моментов, которые вызывают сомнения. Вот каким образом этот монах знает места водопоя.  И каким образом монах не знает мест водопоя? Вот монах время от времени не подходит к тем монахам, которые учёные, опытные в традиции, которые поддерживают Дхамму, Винаю, основные положения [Дхаммы]. И он не интересуется у них: «Достопочтенный, как это [понять]? Каково значение этого?» И те достопочтенные не раскрывают ему того, что [для него] не было раскрыто, не проясняют неясное, не рассеивают его сомнения в отношении многочисленных моментов, которые вызывают сомнения. Вот каким образом этот монах не знает мест водопоя. 
И каким образом монах не понимает, что значит напиться? Вот, когда преподаётся провозглашённая Татхагатой Дхамма и Виная, монах не получает вдохновения от значения, не получает вдохновения от Дхаммы, не получает радости, связанной с Дхаммой. Вот каким образом этот монах не понимает, что значит напиться. 
И каким образом монах понимает, что значит напиться? Вот, когда преподаётся провозглашённая Татхагатой Дхамма и Виная, монах получает вдохновение от значения, получает вдохновение от Дхаммы, получает радость, связанную с Дхаммой. Вот каким образом этот монах понимает, что значит напиться. 

И в то время Достопочтенный Махамоггаллана сидел возле Благословенного. Он подумал: «Постиг ли этот дух значение слов Благословенного, когда он возрадовался, или же нет? Что если я выясню, постиг он или нет?» 

«Отшельники, отшельники»—вот как, монахи, люди воспринимают вас. И когда вас спросили: «Вы кто?», вы утверждаете, что вы отшельники. Поскольку так вы обозначаетесь, и так о себе заявляете, то вот как вам следует тренироваться: «Мы будем предпринимать и практиковать те вещи, которые делают кого-либо отшельником, делают кого-либо жрецом, так что наши обозначения будут правдивыми, наши утверждения подлинными, и так чтобы услужение тех [мирян], чьи одежды, еду, жилища, необходимые для лечения вещи мы используем, принесёт им великий плод и благо, и так чтобы наш уход в бездомную жизнь был бы не тщетным, а плодотворным и продуктивным». 

«Отшельники, отшельники»—вот как, монахи, люди воспринимают вас. И когда вас спросили: «Вы кто?», вы утверждаете, что вы отшельники. Поскольку так вы обозначаетесь, и так о себе заявляете, то вот как вам следует тренироваться: «Мы будем практиковать путь, подобающий для отшельников, так что наши обозначения будут правдивыми, наши утверждения подлинными, и так чтобы услужение тех [мирян], чьи одежды, еду, жилища, необходимые для лечения вещи мы используем, принесёт им великий плод и благо, и так чтобы наш уход в бездомную жизнь был бы не тщетным, а плодотворным и продуктивным». 

«Мы не понимаем подробного значения утверждения Мастера Готамы, которое он произнёс кратко без разъяснения подробного значения. Было бы хорошо, если бы Мастер Готама научил бы нас Дхамме так, чтобы мы могли понять подробное значение его утверждения». 

«Безмерное освобождение ума, освобождение ума отсутствием всего, пустотное освобождение ума, беспредметное освобождение ума: есть способ объяснения, когда эти качества различны и в сути, и в обозначении, и есть способ объяснения, когда эти качества имеют одну суть, но различны лишь в названии.  «Безмерное освобождение ума, освобождение ума отсутствием всего, пустотное освобождение ума, беспредметное освобождение ума: различны ли эти качества как в обозначении, так и в сути, или же у них одна суть, но различается лишь только название?» 
«В этом случае, друг, я приведу тебе пример, поскольку бывает так, что благодаря примеру умный человек понимает значение сказанного. Представь себе горящую масляную лампу. Её свечение можно увидеть в зависимости от пламени, а пламя можно увидеть в зависимости от свечения. Точно также жизненная сила наличествует за счёт тепла, а тепло—за счёт жизненной силы». 
«И в чём заключается назначение мудрости?» 
И каков способ объяснения, когда эти качества различны и в сути, и в обозначении? Вот монах распространяет в первом направлении, как и во втором направлении, в третьем, четвёртом, сознание, насыщенное доброжелательностью. Он продолжает распространять [такой ум] вверх, вниз, вокруг и вовнутрь [себя] во всех отношениях, всецело охватывая мир умом, насыщенным доброжелательностью: обильным, обширным, безмерным, лишённым враждебности, свободным от недоброжелательности. Он продолжает распространять в первом направлении, как и во втором направлении, в третьем, четвёртом, сознание, насыщенное состраданием… сознание, насыщенное сорадованием… Он продолжает распространять в первом направлении, как и во втором направлении, в третьем, четвёртом, сознание, насыщенное невозмутимостью. Он продолжает распространять [такой ум] вверх, вниз, вокруг и вовнутрь [себя] во всех отношениях, всецело охватывая мир умом, насыщенным невозмутимостью: обильным, обширным, безмерным, лишённым враждебности, свободным от недоброжелательности. Это называется безмерным освобождением ума. 
«Назначение мудрости заключается в прямом знании, её назначение—полное постижение, её назначение—отбрасывание». 
Таков способ объяснения, когда эти качества различны и в сути, и в обозначении. 

«Друг Висакха, ты слишком далеко зашёл в своём вопрошании, ты не смог уловить предел вопрошанию. Ведь святая жизнь, друг Висакха, основывается на ниббане, завершается в ниббане, заканчивается в ниббане. Если желаешь, друг Висакха, отправляйся к Благословенному и спроси его о значении этого. Как Благословенный тебе объяснит, так тебе и следует это запомнить».  «Монахиня Дхаммадинна мудра, Висакха, монахиня Дхаммадинна обладает великой мудростью. Если бы ты спросил меня о значении этого, то я бы объяснил тебе тем же самым способом, как это и объяснила монахиня Дхаммадинна. Таково значение этого и так тебе следует это запомнить». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный [сам] прояснил значение этих слов. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный прояснил значение этих слов. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

7) Далее, ученик Благородных рассуждает так: «Обладаю ли я силой человека, имеющего правильные воззрения?» И в чём состоит сила человека, имеющего правильные воззрения? Сила человека, имеющего правильные воззрения, такова: когда происходит обучение Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой, он черпает вдохновение в значении, черпает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Он понимает: «Я обладаю силой человека, имеющего правильные воззрения». Таково седьмое знание, обретённое им, которое благородное, сверхмирское, которого не имеют обычные заурядные люди. 

Вот, монахи, в мире возникает Татхагата—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, это поколение с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает в совершенстве целую и чистую святую жизнь. 

«Благоприятна эта обращающая магия, почтенный, хороша эта обращающая магия! Почтенный, если бы мои любимые родственники и родня были бы обращены этим обращением, это привело бы к благополучию и счастью моих любимых родственников и родни на долгое время. Если бы вся знать была обращена… все брахманы… все торговцы… все рабочие… весь мир с его богами, Марами, с его Брахмами, с его поколениями жрецов и отшельников, князей и [простых] людей, был бы обращён этим обращением, то это привело бы этот мир к благополучию и счастью на долгое время. И что касается этого, почтенный, я приведу тебе пример. Ведь бывает так, что некие мудрые люди понимают значение утверждения посредством примера. 

Благословенный не прояснил мне их, и я не одобряю, не принимаю того факта, что он не прояснил мне их. Почему бы мне не отправиться к Благословенному и не спросить его о значении этого? Если он прояснит мне вечный мир или не вечный… Татхагата ни существует, ни не существует после смерти, то тогда я буду вести святую жизнь под его [учительством]. Если он не прояснит мне их, то я оставлю [монашескую] тренировку и вернусь к низшей жизни [домохозяина]». 

4) И что такое боязнь акул? Вот некий представитель клана, благодаря вере уйдя из жизни домохозяйской в жизнь бездомную, рассуждает… И затем, после того как он ушёл в бездомную жизнь, утром он одевается, берёт одеяние и чашу, и входит в деревню или город за подаяниями, не охраняя тело, не охраняя речь, не установив осознанности, не сдерживая свои органы чувств. Там он видит едва одетых, едва облачённых женщин. Когда он видит их, похоть вторгается в его ум. Поскольку его ум стал охвачен похотью, он оставляет тренировку и возвращается к низшей жизни. Такой зовётся тем, кто оставил тренировку и вернулся к низшей жизни, потому что он стал напуган боязнью акул. «Боязнь акул»—это обозначение женщин.  Мысль приходит к нему: «Прежде, когда мы были мирянином, мы наслаждались собой, обладая [пятью нитями] и наделённые пятью нитями чувственных удовольствий. В моей семье есть богатство. Я мог бы наслаждаться этим богатством и совершать поступки, приносящие заслуги». Так он оставляет тренировку и возвращается к низшей жизни. Такой зовётся тем, кто оставил тренировку и вернулся к низшей жизни, потому что он стал напуган боязнью водоворотов. «Боязнь водоворотов»—это обозначение пяти нитей чувственных удовольствий. 
Он думает: «Прежде, когда мы жили домохозяйской жизнью, мы наставляли и советовали другим. Но теперь эти [монахи], которые годятся нам во внуки и в сыновья, полагают, [что могут] наставлять и давать нам советы». Так он оставляет [монашескую] тренировку и возвращается к низшей жизни [домохозяина]. Такой зовётся тем, кто оставил тренировку и вернулся к низшей жизни, потому что он стал напуган боязнью волн. «Боязнь волн»—это обозначение злобы и раздражительности. 
Он думает: «Прежде, когда мы жили домохозяйской жизнью, мы употребляли всё, что хотели употребить, и не употребляли того, чего не хотели употребить. Мы ели… мы пробовали… мы пили всё, что хотели выпить, и не пили того, чего не хотели пить. Мы употребляли… ели… пробовали… и пили то, что было позволительно, и то, что не было позволительно. Мы употребляли… ели… пробовали… пили и в надлежащее время, и вне надлежащего времени. Но теперь, когда верующие домохозяева дают превосходные виды пищи для употребления и съедания в течении дня в неположенное время, эти [монахи] как будто кляп вставляют в наши рты». Так он оставляет [монашескую] тренировку и возвращается к низшей жизни [домохозяина]. Такой зовётся тем, кто оставил тренировку и вернулся к низшей жизни, потому что он стал напуган боязнью крокодилов. «Боязнь крокодилов»—это обозначение чревоугодия. 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный прояснил значение этих слов. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Татхагата отбросил то чувство… восприятие… формации… сознание, посредством которого тот, кто описывал бы Татхагату, мог бы описать его. Он срезал его под корень… Татхагата освобождён от обозначения в рамках сознания, Ваччха. Он глубок, неизмерим, его также трудно измерить, как и океан. [Фраза] «он перерождается» тут неуместна. [Фраза] «он не перерождается» тут неуместна. [Фраза] «он и перерождается и не перерождается» тут неуместна. [Фраза] «он ни перерождается, ни не перерождается» тут неуместна».  «Точно также, Ваччха, Татхагата отбросил материальную форму, посредством которой тот, кто описывал бы Татхагату, мог бы описать его. Он срезал её под корень, сделал подобной обрубку пальмы, уничтожил так, что она более не сможет возникнуть в будущем. Татхагата освобождён от обозначения в рамках материальной формы, Ваччха. Он глубок, неизмерим, его также трудно измерить, как и океан. [Фраза] «он перерождается» тут неуместна. [Фраза] «он не перерождается» тут неуместна. [Фраза] «он и перерождается и не перерождается» тут неуместна. [Фраза] «он ни перерождается, ни не перерождается» тут неуместна. 

«В этом случае, Сандака, я приведу тебе пример, ведь мудрые люди понимают значение утверждения посредством примера». Представь как если бы у человека были отрезаны руки и ноги. Идёт ли он, стоит ли он, спит, или бодрствует, его руки и ноги постоянно и непрерывно являются отрезанными, но он бы знал об этом только тогда, когда пересматривал бы этот факт. Точно также, Сандака, когда монах—арахант… его знание и видение того, что его пятна [умственных загрязнений] уничтожены, не постоянно и не непрерывно присутствуют в нём, идёт ли он, стоит, спит, или бодрствует. Но только когда он пересматривает этот факт, он знает: «Мои пятна [умственных загрязнений] уничтожены». 

И тогда плотник Панчаканга ни одобрил, ни отверг слов странника Уггахаманы. Ни одобрив, ни отвергнув, он поднялся со своего сиденья и ушёл, думая: «Я узнаю о значении этого утверждения в присутствии Благословенного». 

Так я слышал. Однажды Благословенный путешествовал по стране Куру с большой Сангхой монахов и со временем прибыл в город Куру под названием Тхуллакоттхита. Домохозяева-брахманы Тхуллакоттхиты услышали: «Отшельник Готама—сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь, путешествует по стране Куру с большой Сангхой монахов и прибыл в Тхуллакоттхиту. И об этом учителе Готаме распространилась славная молва: «Благословенный—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, это поколение с его жрецами и отшельниками, князьями и людьми. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает святую жизнь—всецело совершенную и чистую». Хорошо было бы увидеть таких арахантов». 

И брахман Брахмайю услышал: «Отшельник Мастер Готама, сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь, путешествует по стране Видехов с большой Сангхой в пятьсот монахов. И об этом Мастере Готаме распространилась славная молва: «Благословенный—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, это поколение с его жрецами и отшельниками, князьями и людьми. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает святую жизнь—всецело совершенную и чистую». Хорошо было бы увидеть таких арахантов».  И затем, по мере странствий, Благословенный со временем прибыл в Митхилу. Там он остановился в манговой роще Макхадэвы. Домохозяева-брахманы из Митхилы услышали: «Отшельник Мастер Готама, сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь, путешествует по стране Видехов с большой Сангхой в пятьсот монахов, и теперь он прибыл в Митхилу и остановился в манговой рощей Макхадэвы. И об этом Мастере Готаме распространилась славная молва: «Благословенный—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, это поколение с его жрецами и отшельниками, князьями и людьми. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает святую жизнь—всецело совершенную и чистую». Хорошо было бы увидеть таких арахантов». 

«Прекрасно тело твоё, ты—блистательный, рождённый для высшего; золотист цвет твоей кожи, зубы твои белы, ты строен. Все признаки великого назначения есть на твоем теле, все приметы возвышенной судьбы. Ясны твои очи, нежно тело, ты могуч и прекрасен, подобно солнцу ты светишь среди пустынников. Вид твой прекрасен, кожа подобна золоту; о, зачем ты, озарённый дивною красотою, ведешь жизнь пустынника? Царём бы быть тебе, властителем мира, водителем четырёхкратной земли, победителем, властителем Индии. Воины и военачальники преклонятся перед тобой: правь, о Готама, как царь царей, руководящий народами!  Так я слышал. Однажды Благословенный странствовал по стране Ангуттарапанов вместе с большой Сангхой монахов, с тысяча двести пятьюдесятью монахами, и со временем прибыл в город Ангуттарапанов под названием Апана. Отшельник со спутанными волосами [по имени] Кения услышал: «Отшельник Мастер Готама, сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь, странствовал по стране Ангуттарапанов с большой Сангхой монахов, с тысяча двести пятьюдесятью монахами, и прибыл в Апану. И об этом Мастере Готаме распространилась славная молва: «Благословенный—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, с этим поколением с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает святую жизнь—всецело совершенную и чистую». Хорошо было бы увидеть таких арахантов». 

«Вначале, Ассалаяна, ты придал значение рождению, а после ты придал значение изучению, а [ещё] потом ты придал значение основанию о том, что очищение [возможно] для всех четырёх варн, как я это и описываю». 

«Брахман, если посчитаешь, что с каким-либо моим утверждением должно согласиться, то соглашайся. Если посчитаешь, что с каким-либо моим утверждением должно поспорить, то поспорь. Если не понимаешь смысла моего утверждения, попроси меня прояснить его: «Как это понимать, Мастер Удена? Каково значение этого?» Вот таким образом мы можем обсудить сей вопрос».  «Мастер Удена, если я посчитаю, что с каким-либо Вашим утверждением должно согласиться, я соглашусь… попрошу Мастера Удену прояснить его: «Как это понимать, Мастер Удена? Каково значение этого?» Вот таким образом давайте обсудим сей вопрос». 

И домохозяева-брахманы из Опасады услышали: «Отшельник Мастер Готама, сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь, странствовал по стране Косал с большой Сангхой монахов, и прибыл в Опасаду. И об этом Мастере Готаме распространилась славная молва: «Благословенный—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, с его поколением жрецов и отшельников, князей и [простых] людей. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает святую жизнь—всецело совершенную и чистую». Хорошо было бы увидеть таких арахантов». 

Всего лишь устных слов обозначение.  То это просто лишь обозначения в мире. 

«Эти пять вещей, ученик, которые брахманы предписывают для совершения заслуг, для исполнения благого—их я называю оснащением ума для развития ума, который не имеет враждебности и недоброжелательности. Ученик, вот монах говорит правду. Думая: «Я говорю правду», он обретает вдохновение в значении, обретает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Именно эту радость, связанную с благим, я называю оснащением ума. Ученик, вот монах является аскетом… тем, кто соблюдает целомудрие… тем, кто изучает… тем, кто задействует щедрость. Думая: «Я тот, кто задействует щедрость», он обретает вдохновение в значении, обретает вдохновение в Дхамме, обретает радость, связанную с Дхаммой. Именно эту радость, связанную с благим, я называю оснащением ума. Поэтому эти пять вещей, которые брахманы предписывают для совершения заслуг, для исполнения благого—их я называю оснащением ума для развития ума, который не имеет враждебности и недоброжелательности». 

«Но когда Вы были спрошены: «Мастер Ананда, есть ли хоть один монах, назначенный Мастером Готамой так: «Он будет вашим прибежищем…» …вы ответили: «Есть такой монах, брахман, которого мы ценим… живём, уважая и почитая его». Как понимать значение этих утверждений, Мастер Ананда?»  «Но когда вы были спрошены так: «Мастер Ананда, есть ли хоть один монах, назначенный Мастером Готамой так: «Он будет вашим прибежищем, когда я уйду», и к которому вы теперь идёте за прибежищем»—вы ответили: «Нет ни одного такого монаха…». Когда вы были спрошены так: «Мастер Ананда, есть ли хоть один монах, избранный Сангхой…»—вы ответили: «Нет ни одного такого монаха…». Когда вы были спрошены: «Но если у вас нет прибежища…?»—вы ответили: «Мы не без прибежища, брахман. У нас есть прибежище. У нас есть Дхамма в качестве прибежища». Как понимать значение этих утверждений, Мастер Ананда?» 

Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю подробное значение утверждения Благословенного, которое он высказал кратко, не дав детального разъяснения:  Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю подробное значение утверждения Благословенного, которое он высказал кратко, не дав детального разъяснения: «Сарипутта, одеяния… …люди, я говорю тебе, двояки…»—так было сказано Благословенным. И в отношении чего так было сказано? 
Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта сказал Благословенному: «Учитель, вот как я понимаю подробное значение утверждения Благословенного, которое он высказал кратко, не дав детального разъяснения: «Сарипутта, формы, познаваемые глазом, я говорю тебе, двояки…»—так было сказано Благословенным. И в отношении чего так было сказано? 
Сарипутта, если бы вся знать понимала бы так подробное значение моего утверждения, которое я произнёс вкратце, то это привело бы к их благополучию и счастью на долгое время. Если бы все брахманы… все торговцы… все рабочие понимали бы так… Если бы мир с его богами, Марами, Брахмами, c его поколением жрецов и отшельников, князей и [простых] людей, понимал бы подробное значение моего утверждения, которое я произнёс вкратце, то это привело бы к благополучию и счастью мира на долгое время». 
Учитель, вот как я понимаю в подробностях значение утверждения Благословенного, которое он произнёс вкратце, не дав детального разъяснения значения». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Хорошо, что ты так понимаешь в подробностях значение моего утверждения, которое я произнёс вкратце, не дав детального разъяснения значения… Будда повторяет всё сказанное Сарипуттой целиком. …Сарипутта, таковым следует считать подробное значение моего утверждения, которое я произнёс вкратце. 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный [сам] прояснил значение этих слов. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Принц, я научу тебя Дхамме так, как я услышал и освоил её. Если сможешь понять значение моих слов, будет хорошо. Но если не сможешь понять значение, то оставь это и не задавай мне об этом дальнейших вопросов».  «Принц, я не могу тебя научить Дхамме так, как я услышал и освоил её. Ведь если бы я стал учить тебя Дхамме так, как услышал и освоил её, то ты бы не понял значения моих слов, и это было бы утомительно и хлопотно для меня». 
«Пусть Мастер Аггивессана научит меня Дхамме так, как он услышал и освоил её. Быть может, я смогу понять значение его слов». 
«Пусть Мастер Аггивессана научит меня Дхамме так, как он услышал и освоил её. Если я смогу понять значение его слов, будет хорошо. Если я не смогу понять значение, то я оставлю это и не буду задавать ему об этом дальнейшие вопросы». 
Точно также, Аггивессана, в мире возникает Татхагата—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, это поколение с его жрецами и отшельниками, князьями и людьми. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает в совершенстве целую и чистую святую жизнь. 

«Что касается этого, друг Каччана, я приведу пример, поскольку мудрый человек понимает на примере значение сказанного. Представь, как если бы лампа горела за счёт грязного масла и грязного фитиля. Из-за загрязнённости масла и фитиля она бы горела тускло. Точно также, бывает так, когда монах пребывает настроенным [на некую область] и распространяет [на эту область] замутнённое сияние [ума]. Его телесная инертность не полностью исчезла, его лень и апатия не полностью устранены, его неугомонность и сожаление не полностью отброшены. Из-за этого он медитирует, скажем так, тускло. После распада тела, после смерти, он перерождается среди божеств замутнённого сияния. 

[Благословенный ответил]: «Махакаччана мудр, монахи, Махакаччана наделён великой мудростью. Если бы вы спросили меня о значении этого, то я бы объяснил точно также, как это объяснил Махакаччана. Таково значение этого, и именно так вам следует запомнить это».  «Вне сомнений, друг Каччана, зная, Благословенный знает, видя, он видит… Татхагата. В тот момент нам следовало спросить у Благословенного о значении, и то, как он объяснил бы это, так мы это бы и запомнили. Но всё же, Достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми товарищами по святой жизни. Достопочтенный Махакаччана сможет подробно разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было дано Благословенным без подробного разъяснения значения. Пусть Достопочтенный Махакаччана не увидит в этом беспокойства и даст разъяснение». 
«Друзья, это как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и прошёл бы мимо корней и ствола, думая, что сердцевину великого дерева с сердцевиной нужно искать среди ветвей и листьев. Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня. Ведь зная, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он—разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата. В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении. То, как он объяснил бы это, так вы это бы и запомнили». 
И тогда монахи, довольные и обрадованные словами Достопочтенного Махакаччаны, встали со своих сидений и отправились к Благословенному. Поклонившись ему, они сели рядом и рассказали Благословенному обо всём, что произошло, добавив: «И тогда, Учитель, мы отправились к Достопочтенному Махакаччане и спросили его о значении. Достопочтенный Махакаччана объяснил значение в таких-то терминах, утверждениях, и фразах». 
Так сказал Благословенный. Сказав так, Высочайший поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину. И вскоре после того как Благословенный ушёл, монахи подумали: «Итак, друзья, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину после того, как дал краткое изложение, не дав подробного объяснения значения. Кто сможет объяснить его подробно?» Затем они подумали: «Достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и уважаем его мудрыми товарищами по святой жизни. Он может подробно объяснить значение. Что если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого?» 
— то вот как я понимаю подробное значение этого. Каким образом, друзья, человек пробуждает прошлое? Его сознание становится связанным желанием и жаждой к этому, думая: «Мой глаз был таким в прошлом, и формы были такими». Поскольку его сознание связано желанием и жаждой к этому, он наслаждается этим. Когда он наслаждается этим, то тогда он пробуждает прошлое. 
— то вот как я понимаю подробное значение этой сводки. Теперь, друзья, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его о значении этого. То, как Благословенный объяснит, так вам и следует это запомнить». 

SC 5“Но я не понимаю значения краткого высказывания почтенного Готамы без детального разъяснения его смысла. Было бы хорошо, преподай почтенный Готама мне Учение так, чтобы я понял его высказывание, произнесённое без детального разъяснения его смысла.”  «Я не понимаю в подробностях значение утверждения Мастера Готамы, которое он произнёс вкратце, не дав детального разъяснения значения. Было бы хорошо, если бы Мастер Готама научил бы меня Дхамме так, чтобы я смог бы понять в подробностях значение утверждения Мастера Готамы». 

[Благословенный ответил]: «Махакаччана мудр, монахи, Махакаччана наделён великой мудростью. Если бы вы спросили меня о значении этого, то я бы объяснил точно также, как это объяснил Махакаччана. Таково значение этого, и именно так вам следует запомнить это».  «Вне сомнений, друг Каччана, зная, Благословенный знает, видя, он видит… Татхагата. В тот момент нам следовало спросить у Благословенного о значении, и то, как он объяснил бы это, так мы это бы и запомнили. Но всё же, Достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми товарищами по святой жизни. Достопочтенный Махакаччана сможет подробно разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было дано Благословенным без подробного разъяснения значения. Пусть Достопочтенный Махакаччана не увидит в этом беспокойства и даст разъяснение». 
Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, дав краткое утверждение, но не дав подробного разъяснения, то есть: «Монахи, монах должен исследовать вещи так, чтобы по мере того как он исследует их, его сознание не отвлекалось и не распылялось внешне, но и не застревало внутренне, и чтобы он посредством не-цепляния не становился взволнованным. Если его сознание не отвлекается и не распыляется внешне, и не застревает внутренне, и если он посредством не-цепляния не становится взволнованным, то тогда у него нет возникновения страдания будущего рождения, старения, и смерти»—то вот как я понимаю подробное значение этой сводки. Теперь, друзья, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его о значении этого. То, как Благословенный объяснит, так вам и следует это запомнить». 
«Друзья, это как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева, и прошёл бы мимо корней и ствола, думая, что сердцевину великого дерева с сердцевиной нужно искать среди ветвей и листьев. Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня. Ведь зная, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он—разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата. В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении. То, как он объяснил бы это, так вы это бы и запомнили». 
И тогда монахи, довольные и обрадованные словами Достопочтенного Махакаччаны, встали со своих сидений и отправились к Благословенному. Поклонившись ему, они сели рядом и рассказали Благословенному обо всём, что произошло, добавив: «И тогда, Учитель, мы отправились к Достопочтенному Махакаччане и спросили его о значении. Достопочтенный Махакаччана объяснил значение в таких-то терминах, утверждениях, и фразах». 
Так сказал Благословенный. Сказав так, Высочайший поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину. И вскоре после того как Благословенный ушёл, монахи подумали: «Итак, друзья, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в свою хижину после того, как дал краткое изложение, не дав подробного объяснения значения. Кто сможет объяснить его подробно?» Затем они подумали: «Достопочтенный Махакаччана восхваляем Учителем и уважаем его мудрыми товарищами по святой жизни. Он может подробно объяснить значение. Что если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого?» 

Th-Bh 12“Не должно культивировать зацикленность на местном наречии и не должно игнорировать очевидное значение слов.” Так было сказано. И в связи с чем это было сказано?  А как, монахи, не возникают зацикленность на местном наречии и игнорирование очевидного значения слов? 
Зацикленность на местном наречии и игнорирование очевидного значения слов есть состоянием подверженности страданию, мукам, отчаянью и агонии, и является ложным путём. Потому это состояние конфликтности. 
Как, монахи, возникают зацикленность на местном наречии и игнорирование очевидного значения слов? 
Наречия и очевидное значение слов 
Не должно культивировать зацикленность на местном наречии и не должно игнорировать очевидное значение слов. 
Незацикленность на местном наречии и признание очевидного значения слов есть состоянием неподверженности страданию, мукам, отчаянью и агонии, и является правильным путём. Потому это состояние бесконфликтности. 
Потому-то и было сказано: “Не должно культивировать зацикленность на местном наречии и не должно игнорировать очевидного значения слов.” 
Так, монахи, в разных местностях одну и ту же вещь называют по-разному: “блюдо”, “пиала”, “сосуд”, “тарелка”, “миска”, “горшок”, “кубок” или “таз”. И, не пользуясь исключительно термином, принятым в той или иной местности, думают: “Эти достопочтенные господа, очевидно, имеют в виду именно это.” Вот так не возникают зацикленность на местном наречии и игнорирование очевидного значения слов. 
Так, монахи, в разных местностях одну и ту же вещь называют по-разному: “блюдо”, “пиала”, “сосуд”, “тарелка”, “миска”, “горшок”, “кубок” или “таз”. И, пользуясь исключительно термином принятым в той или иной местности, настаивают: “Только это истинно, остальное несостоятельно.” Вот как возникает приверженность местному наречию и игнорирование очевидного значения слов. 

«Сёстры, эта беседа будет [проходить] в виде вопросов. Если вы понимаете, вы должны сказать: «Мы понимаем». Если вы не понимаете, вы должны сказать: «Мы не понимаем». Если вы сомневаетесь и находитесь в замешательстве, вам следует спросить меня: «Достопочтенный, как это? Каково значение этого?»  «Сёстры, я привёл вам этот пример, чтобы донести смысл. Смысл таков. Внутренняя груда плоти—это обозначение шести внутренних сфер. Внешняя шкура—это обозначение шести внешних сфер. Внутренние сухожилия, связки, соединения—это обозначение наслаждения и жажды. Острый мясницкий нож—это обозначение благородной мудрости; благородной мудрости, которая режет, отделяет, отрезает внутренние загрязнения, путы, привязи. 

Так я слышал. Однажды Благословенный путешествовал по стране Косал вместе с большой Сангхой монахов и со временем прибыл в косальскую деревню под названием Нагаравинда. И брахманы-домохозяева из Нагаравинды услышали: «Отшельник Мастер Готама, сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь, странствовал по стране Косал с большой Сангхой монахов и прибыл в Нагаравинду. И об этом Мастере Готаме распространилась славная молва: «Благословенный—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, с его поколением жрецов и отшельников, князей и [простых] людей. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает святую жизнь—всецело совершенную и чистую». Хорошо было бы увидеть таких арахантов». 

Вот эти строфы, полные значения, произносит.  Её значение я выражу лишь кратко 

И здесь «бесстрашие»—её пункт назначения. 

И затем царь Пасенади Косальский покинул дворец и отправился к Благословенному. Подойдя к нему, он поклонился Благословенному, сел рядом и рассказал Благословенному о своей беседе с царицей Малликой. Благословенный, осознав значение этого, произнёс по тому случаю следующую строфу: 

И тогда Благословенный, осознав значение этого, произнёс по тому случаю следующие строфы: 

И тогда Благословенный, осознав значение этого, произнёс по тому случаю следующую строфу: 

И тогда Благословенный, осознав значение этого, произнёс по тому случаю следующие строфы: 

И тогда, утром, группа монахов, одевшись, взяв чаши и одеяния, вошла в Саваттхи за подаяниями. Походив по Саваттхи в поисках подаяний и вернувшись с хождения за подаяниями, пообедав, они отправились к Благословенному, поклонились ему, сели рядом и рассказали обо всём, что произошло. И тогда Благословенный, осознав значение этого, произнёс по тому случаю следующие строфы: 

И затем Благословенный, осознав значение этого, произнёс по тому случаю эту строфу: 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Как удивительно, Учитель! Как поразительно, Учитель, что всё значение может быть объяснено одной единственной фразой! А можно ли это же самое значение объяснить в подробностях так, чтобы это было глубоким и глубоким в следствиях?» 

Как следует в подробностях понимать значение этого краткого утверждения?»  Когда так было сказано, Достопочтенный Сарипутта ничего не ответил. Во второй раз и в третий раз Благословенный спросил Достопочтенного Сарипутту так: «Сарипутта, в «Вопросах Аджиты»… Как следует в подробностях понимать значение этого краткого утверждения?» И во второй раз и в третий раз Достопочтенный Сарипутта ничего не ответил. 
– то вот каким образом я понимаю в подробностях значение этого краткого утверждения». 
«Хорошо, хорошо, Сарипутта! Кто-либо видит в соответствии с действительностью… Будда повторяет всё утверждение Сарипутты целиком …вот каким образом следует понимать в подробностях значение этого краткого утверждения». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Друг Сарипутта, я понял твоё утверждение так: «Не так оно, друг Коттхита, что имя-и-форма самосотворяется… возникает спонтанно. Но, имея сознание в качестве необходимого условия, возникает имя-и-форма. Но затем я понял следующее твоё утверждение таким образом: «Не так оно, друг Коттхита, что сознание само-cотворяется… возникает спонтанно. Но, имея имя-и-форму в качестве необходимого условия, возникает сознание». Как понимать значение этих утверждений?»  «Хорошо, друг Коттхита, я приведу для тебя пример, поскольку бывает так, что с помощью примера умный человек может понять значение того, что было сказано. Представь, как если бы две связки тростника стояли, опираясь на друга. Точно также, имея имя-и-форму в качестве необходимого условия, возникает сознание, а имея сознание в качестве необходимого условия, возникает имя-и-форма. Имея имя-и-форму в качестве необходимого условия, возникают шесть сфер чувств. Имея шесть сфер чувств в качестве необходимого условия, возникает контакт. Имея контакт в качестве необходимого условия, возникает чувство. Имея чувство в качестве необходимого условия, возникает жажда. Имея жажду в качестве необходимого условия, возникает цепляние. Имея цепляние в качестве необходимого условия, возникает становление. Имея становление в качестве необходимого условия, возникает рождение. Имея рождение в качестве необходимого условия, возникают старение и смерть, печаль, стенание, боль, беспокойство и отчаяние. Вот как возникает вся эта груда страданий. 

«Я не понимаю в подробностях значение того, друзья, что было сказано вкратце достопочтенными. Было бы хорошо, если бы достопочтенные объяснили мне это так, чтобы я смог понять в подробностях то, о чём было сказано вкратце».  «Я не понимаю в подробностях значение того, Учитель, что было сказано вкратце Благословенным. Было бы хорошо, если бы Благословенный объяснил мне это так, чтобы я смог понять в подробностях то, о чём было сказано вкратце». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Рыбак, монахи—это обозначение Злого Мары. Крюк с наживкой—это обозначение приобретений, уважения и похвалы. Любой монах, который довольствуется и наслаждается возникшими приобретениями, уважением и похвалой, зовётся монахом, который проглотил крюк с наживкой, который встретил беду и несчастье, и Злой Мара может делать с ним всё, что пожелает. Настолько ужасны и опасны приобретения, уважение и похвала—мучительные, отвратительные, препятствующие достижению непревзойдённой защиты от подневольности. 

«Охотник, монахи—это обозначение Злого Мары. Гарпун с верёвкой—это обозначение приобретений, уважения и похвалы. Верёвка—это обозначение наслаждения и жажды. Любой монах, который довольствуется и наслаждается возникшими приобретениями, уважением и похвалой, зовётся монахом, которого пронзили гарпуном с верёвкой, который встретил беду и несчастье, и Злой Мара может делать с ним всё, что пожелает. Настолько ужасны и опасны приобретения, уважение и похвала—мучительные, отвратительные, препятствующие достижению непревзойдённой защиты от подневольности. 

Монахи, в кого ударит молния? В ученика, на которого свалились приобретения, уважение и похвала, в то время как он ещё не достиг идеала своего ума. Молния, монахи—это обозначение приобретений, уважения и похвалы. 

Монахи, кого пронзит дротик, обмазанный ядом? Ученика, на которого свалились приобретения, уважение и похвала, в то время как он ещё не достиг идеала своего ума. Дротик, монахи—это обозначение приобретений, уважения и похвалы. 

Аналогичным образом, монахи, подобное произойдёт и в будущем. Когда будут декламироваться беседы, произнесённые Татхагатой—глубокие, глубокие в своём значении, сверхмирские, связанные с пустотностью—у людей не будет желания их слушать, они не будут склонять к ним ухо, не будут утверждать свои сердца в их познании, не будут считать, что эти учения стоит изучать и практиковать. Но вместо этого они будут слушать, когда декламируются беседы, что являются книжными работами—трудами поэтов, что изящны в звучании и изящны в риторике, трудами чужаков, словами учеников. Они будут склонять к ним ухо. Они будут утверждать свои сердца в их познании. Они будут считать, что эти учения стоит изучать и практиковать. Вот таким образом, монахи, те беседы, произнесённые Татхагатой—глубокие, глубокие в своём значении, сверхмирские, связанные с пустотностью—исчезнут.  Поэтому, монахи, вот как вам следует тренировать себя: «Когда декламируются беседы, произнесённые Татхагатой—глубокие, глубокие в своём значении, сверхмирские, связанные с пустотностью—у нас будет желание их слушать, мы будем склонять к ним ухо, будем утверждать свои сердца в их познании, будем считать, что эти учения стоит изучать и практиковать». Вот как вам следует тренировать себя». 

«Мы пришли сюда издалека, Достопочтенный, чтобы получить разъяснение смысла этой фразы у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил бы значение этого утверждения». 

«Мы прибыли издалека, друг, чтобы выяснить значение этого утверждения у Достопочтенного Сарипутты. В самом деле, было бы хорошо, если бы Достопочтенный Сарипутта прояснил смысл этого утверждения». 

Как, Достопочтенный, следует понимать подробное значение этого, сказанного Благословенным вкратце?»  – то вот так следует понимать подробное значение этого, сказанного Благословенным вкратце». 

Как, Господин, следует понимать подробное значение этого, сказанного Благословенным вкратце?»  «Те жрецы и отшельники, которые освобождены в уничтожении жажды, которые достигли высочайшего окончания, высочайшей защиты от подневольности, высочайшей святой жизни, высочайшей цели—лучшие среди божеств и людей»—то вот так следует понимать подробное значение этого, сказанного Благословенным вкратце». 

Вот так, Учитель, я понял в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце».  «Как же ты, монах, понял в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце?» 
«Хорошо, хорошо, монах! Хорошо, что ты так понял в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце. Если, монах, у человека имеется скрытая склонность к форме, то он рассматривается в рамках формы. Если у него есть скрытая склонность к чувству, то он рассматривается в рамках чувства. Если у него есть скрытая склонность к восприятию, то он рассматривается в рамках восприятия. Если у него есть скрытая склонность к формациям ума, то он рассматривается в рамках формаций. Если у него есть скрытая склонность к сознанию, то он рассматривается в рамках сознания. Если у человека нет скрытой склонности к форме… чувству… восприятию… формациям… сознанию… то он не рассматривается в рамках этого. Вот как следует понимать в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце». 

Это, монахи, называется путём, ведущим к возникновению самоопределения. Когда сказано: «Путь, ведущий к возникновению самоопределения», то значение здесь таково: это способ отношения к вещам, который приводит к возникновению страдания.  Это, монахи, называется путём, ведущим к прекращению самоопределения. Когда сказано: «Путь, ведущий к прекращению самоопределения», то значение здесь таково: это способ отношения к вещам, который приводит к прекращению страдания». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

В Саваттхи. «Монахи, есть эти три способа именования, способа обозначения, способа описания, которые не смешаны, никогда не смешивались, не смешиваются, не будут смешиваться, и которые не отрицаются мудрыми жрецами и отшельниками. Какие три?  Любая форма, монахи, которая не родилась, не проявилась: термин, ярлык, обозначение «будет» применимо к ней, но не термин «есть» и не термин «была». 
Любая форма, монахи, которая прошла, прекратилась, изменилась: термин, ярлык, обозначение «была» применимо к ней, но не термин «есть» и не термин «будет». 
Любая форма, монахи, которая родилась, проявилась: термин, ярлык, обозначение «есть» применимо к ней, но не термин «была» и не термин «будет». 
Любое чувство… любое восприятие… любые формации… любое сознание, которое не родилось, не проявилось: термин, ярлык, обозначение «будет» применимо к нему, но не термин «есть» и не термин «было». 
Любое чувство… любое восприятие… любые формации… любое сознание, которое прошло, прекратилось, изменилось: термин, ярлык, обозначение «было» применимо к нему, но не термин «есть» и не термин «будет». 
Любое чувство… любое восприятие… любые формации… любое сознание, которое родилось, проявилось: термин, ярлык, обозначение «есть» применимо к нему, но не термин «было» и не термин «будет». 
Монахи, даже Васса и Баннья из Уккалы, приверженцы отсутствия причинности, отсутствия результативности действия, нигилизма, не считали, что эти три способа именования, способа обозначения, способа описания следует порицать или отвергать. И почему? Потому что они боялись обвинений, нападок, осуждений». 
Таковы, монахи, три способа именования, способа обозначения, способа описания, которые не смешаны, никогда не смешивались, не смешиваются, не будут смешиваться, и которые не отрицаются мудрыми жрецами и отшельниками. 

«Как же ты, монах, понял в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце?»  «При цеплянии к форме, Учитель, человек схвачен Марой. При отсутствии цепляния к форме он освобождён от Злого. При цеплянии к чувству… восприятию… формациям… сознанию, человек схвачен Марой. При отсутствии цепляния к сознанию он освобождён от Злого. Вот так, Учитель, я понял в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце». 
«Хорошо, хорошо, монах! Хорошо, что ты так понял в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце. При цеплянии к форме… чувству… восприятию… формациям… сознанию, человек схвачен Марой. При отсутствии цепляния к сознанию он освобождён от Злого. Вот как следует понимать в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце». 

«Как же ты, монах, понял в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце?»  «Учитель, форма непостоянна. Мне следует оставить желание к ней. Чувство непостоянно… восприятие непостоянно… формации непостоянны… сознание непостоянно. Мне следует оставить желание к нему. Вот так, Учитель, я понял в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце». 
«Хорошо, хорошо, монах! Хорошо, что ты так понял в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце. Форма… чувство… восприятие… формации… сознание непостоянно. Тебе следует оставить желание к нему. Вот как следует понимать в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце». 

«Монах, любой вид формы—прошлой, настоящей, будущей, внутренней или внешней, грубой или утончённой, низшей или возвышенной, далёкой или близкой: это называется совокупностью формы. Любой вид чувства—прошлого, настоящего, будущего, внутреннего или внешнего, грубого или утончённого, низшего или возвышенного, далёкого или близкого: это называется совокупностью чувства. Любой вид восприятия—прошлого, настоящего, будущего, внутреннего или внешнего, грубого или утончённого, низшего или возвышенного, далёкого или близкого: это называется совокупностью восприятия. Любой вид формаций—прошлых, настоящих, будущих, внутренних или внешних, грубых или утончённых, низших или возвышенных, далёких или близких: это называется совокупностью формаций. Любой вид сознания—прошлого, настоящего, будущего, внутреннего или внешнего, грубого или утончённого, низшего или возвышенного, далёкого или близкого: это называется совокупностью сознания. Вот каким образом обозначение «совокупности» применимо к совокупностям».  «Учитель, каким образом обозначение «совокупности» применимо к совокупностям?» 

Я привёл этот пример, Тисса, чтобы донести смысл. А смысл таков: «Необученный в пути человек—это обозначение обычного заурядного человека. Обученный в пути человек—это обозначение Татхагаты, Араханта, Полностью Просветлённого. Развилка на дороге—это обозначение сомнения. Дорога налево—это обозначение неправильного восьмеричного пути, то есть: неправильных воззрений, неправильного устремления, неправильной речи, неправильных действий, неправильных средств к жизни, неправильного усилия, неправильной осознанности, неправильного сосредоточения. Дорога направо—это обозначение Благородного Восьмеричного Пути: правильных воззрений… правильного сосредоточения. Чаща—это обозначение невежества. Большая болотная топь—это обозначение чувственных наслаждений. Крутой обрыв—это обозначение отчаяния из-за злости. Большая восхитительная равнина—это обозначение ниббаны. 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Ты вышел за пределы вопрошания, Радха. Ты не смог уловить грань вопрошания. Радха, святая жизнь ведётся с ниббаной как основанием, с ниббаной как пунктом назначения, с ниббаной как окончательной целью». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Вот так, Учитель, я понимаю в подробностях значение того, о чём сказал Благословенный кратко».  «Учитель, вот как я понимаю в подробностях значение того, о чём сказал Благословенный кратко: 
«Хорошо, хорошо, Малункьяпутта! Хорошо что ты так понимаешь в подробностях значение того, о чём я сказал кратко… Здесь все произнесённые строфы повторяются ещё раз …Вот так, Малункьяпутта, следует понимать в подробностях значение того, о чём я сказал кратко». 

И каким образом, монахи, монах удалил корень опухоли, который прежде не был удалён? «Опухоль», монахи—это обозначение этого самого тела, состоящего из четырёх великих элементов, рождённого отцом и матерью, выстроенного из риса и каши, подверженного непостоянству, износу, стиранию, распаду и рассеиванию. «Корень опухоли», монахи—это обозначение жажды. Когда жажда была оставлена монахом, срезана под корень, сделана подобной обрубку пальмы, уничтожена так, что не может более возникнуть в будущем, то, в таком случае, монах удалил корень опухоли, который прежде не был удалён. 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Благословенный ответил: «Ананда мудр, монахи, Ананда наделён великой мудростью. Если бы вы спросили меня о значении этого, то я бы объяснил точно также, как это объяснил Ананда. Таково значение этого, и именно так вам следует запомнить это».  «Вне сомнений, друг Ананда, зная, Благословенный знает, видя, он видит… Татхагата. В тот момент нам следовало спросить у Благословенного о значении, и то, как он объяснил бы это, так мы это бы и запомнили. Но, всё же, Достопочтенный Ананда восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми братьями по святой жизни. Достопочтенный Ананда сможет детально разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было продекламировано Благословенным без детального разъяснения. Пусть Достопочтенный Ананда не увидит в этом беспокойства и даст разъяснение». 
«Да, друг»—ответили те монахи, поднялись со своих сидений и отправились к Благословенному. Поклонившись ему, они сели рядом и рассказали Благословенному обо всём, что случилось после того как он ушёл, добавив: «Затем, Учитель, мы отправились к Достопочтенному Ананде и спросили его о значении. Достопочтенный Ананда разъяснил нам значение такими-то способами, в таких-то терминах и фразах». 
Достопочтенный Ананда ответил: «Друзья, это как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева и прошёл бы мимо корней и ствола великого дерева с сердцевиной, думая, что сердцевину нужно искать среди ветвей и листьев. Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня. Ведь зная, друзья, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он—разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата. В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении. То, как он объяснил бы это, так вы это бы и запомнили». 
«Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, продекламировав краткое утверждение, но не дав детального разъяснения, то есть: «Монахи, я утверждаю, что нельзя познать, увидеть край мира, или дойти до края мира посредством передвижения. Но, всё же, монахи, я также утверждаю, что, не дойдя до края мира, нельзя положить конец страданиям»—то я понимаю подробное значение этого утверждения так: то в мире, с помощью чего кто-либо является воспринимающим мир, измышляющим мир—вот что называется миром в Учении Благородных. И что же это в мире, друзья, с помощью чего кто-либо является воспринимающим мир, измышляющим мир? Глаз—это то в мире, с помощью чего кто-либо является воспринимающим мир, измышляющим мир. Ухо… нос… язык… тело… ум—это то в мире, с помощью чего кто-либо является воспринимающим мир, измышляющим мир. То в мире, с помощью чего кто-либо является воспринимающим мир, измышляющим мир—вот что называется миром в Учении Благородных. 
Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, продекламировав краткое утверждение, но не дав детального разъяснения…—то я понимаю подробное значение этого утверждения так. Теперь, друзья, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его о значении этого. То, как он объяснит это, так вы это и запомните». 
Сказав так, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище. И вскоре после того как Благословенный ушёл, монахи стали обсуждать: «Итак, друзья, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, продекламировав краткое утверждение, но не дав детального разъяснения. Кто же сможет разъяснить значение этого краткого утверждения, которое Благословенный продекламировал вкратце?» И затем они подумали: «Достопочтенный Ананда восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми братьями по святой жизни. Достопочтенный Ананда сможет детально разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было продекламировано Благословенным без детального разъяснения. Что если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого?» 

Благословенный ответил: «Ананда мудр, монахи, Ананда наделён великой мудростью. Если бы вы спросили меня о значении этого, то я бы объяснил точно также, как это объяснил Ананда. Таково значение этого, и именно так вам следует запомнить это».  «Вне сомнений, друг Ананда, зная, Благословенный знает, видя, он видит… Татхагата. В тот момент нам следовало спросить у Благословенного о значении, и то, как он объяснил бы это, так мы это бы и запомнили. Но, всё же, Достопочтенный Ананда восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми братьями по святой жизни. Достопочтенный Ананда сможет детально разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было продекламировано Благословенным без детального разъяснения. Пусть Достопочтенный Ананда не увидит в этом беспокойства и даст разъяснение». 
«Да, друг»—ответили те монахи, поднялись со своих сидений и отправились к Благословенному. Поклонившись ему, они сели рядом и рассказали Благословенному обо всём, что случилось после того, как он ушёл, добавив: «Затем, Учитель, мы отправились к Достопочтенному Ананде и спросили его о значении. Достопочтенный Ананда разъяснил нам значение такими-то способами, в таких-то терминах и фразах». 
Достопочтенный Ананда ответил: «Друзья, это как если бы человеку понадобилась сердцевина дерева, он бы искал сердцевину дерева, бродил в поисках сердцевины дерева и прошёл бы мимо корней и ствола великого дерева с сердцевиной, думая, что сердцевину нужно искать среди ветвей и листьев. Так и с вами, достопочтенные: вы сидели лицом к лицу с Учителем, но прошли мимо Благословенного, думая, что о значении нужно спрашивать меня. Ведь зная, друзья, Благословенный знает; видя, он видит; он стал видением, он стал знанием, он стал Дхаммой, он стал святым. Это он—разъяснитель, глашатай, толкователь значения, даритель Бессмертного, властелин Дхаммы, Татхагата. В тот момент вам следовало спросить у Благословенного о значении. То, как он объяснил бы это, так вы это бы и запомнили». 
«Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, продекламировав краткое утверждение, но не дав детального разъяснения, то есть: «Поэтому, монахи, следует постичь эту сферу, где прекращается глаз и угасает восприятие форм… »—то я понимаю подробное значение этого утверждения так: это было сказано Благословенным, друзья, в отношении прекращения шести сфер чувств. 
Друзья, когда Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, продекламировав краткое утверждение, но не дав детального разъяснения…—то я понимаю подробное значение этого утверждения так. Теперь, друзья, если хотите, отправляйтесь к Благословенному и спросите его о значении этого. То, как он объяснит это, так вы это и запомните». 
Сказав так, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище. И вскоре после того как Благословенный ушёл, монахи стали обсуждать: «Итак, друзья, Благословенный поднялся со своего сиденья и ушёл в своё жилище, продекламировав краткое утверждение, но не дав детального разъяснения. Кто же сможет разъяснить значение этого краткого утверждения, которое Благословенный продекламировал вкратце?» И затем они подумали: «Достопочтенный Ананда восхваляем Учителем и почитаем его мудрыми братьями по святой жизни. Достопочтенный Ананда сможет детально разъяснить значение этого краткого утверждения, которое вкратце было продекламировано Благословенным без детального разъяснения. Что если мы отправимся к нему и спросим его о значении этого?» 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Бандиты»—это обозначение шести внешних сфер чувств. Глаз, монахи, подвергается атаке приятными и неприятными формами. Ухо подвергается атаке приятными и неприятными звуками. Нос подвергается атаке приятными и неприятными запахами. Язык подвергается атаке приятными и неприятными вкусами. Тело подвергается атаке приятными и неприятными тактильными ощущениями. Ум подвергается атаке приятными и неприятными ментальными феноменами.  «Ближний берег—опасный и вселяющий страх»—это обозначение личности. 
«Дальний берег—спасительный и безопасный»—это обозначение ниббаны. 
«Обширный участок воды»—это обозначение четырёх наводнений: наводнения чувственности, наводнения существования, наводнения воззрений, наводнения невежества. 
«Переплыв, выйдя за пределы, брахман стоит на твёрдой земле»—это обозначение араханта». 
«Плот»—это обозначение Благородного Восьмеричного Пути, то есть правильных воззрений… правильного сосредоточения. 
«Помогая себе в этом своими руками и ногами»—это обозначение зарождения усердия. 
«Пустая деревня»—это обозначение шести внутренних сфер чувств. Если, монахи, мудрый, сведущий, разумный человек изучал бы их посредством глаза, то они представились бы ему не имеющими содержимого, пустыми, полыми. Если бы он изучал их посредством уха… носа… языка… тела… ума, то они представились бы ему не имеющими содержимого, пустыми, полыми. 
«Пять кровожадных врагов»—это обозначение пяти совокупностей, подверженных цеплянию, то есть: 
«Шестой убийца—близкий товарищ с мечом наизготове»—это обозначение наслаждения и жажды. 
Я привёл вам этот пример, монахи, чтобы донести смысл. А смысл здесь таков: «Четыре гадюки с неистовой злобой и смертельным ядом»—это обозначение четырёх великих элементов, т.е. элемента земли, элемента воды, элемента огня, элемента воздуха. 

«Ближний берег», монах—это обозначение шести внутренних сфер чувств. «Дальний берег»—это обозначение шести внешних сфер чувств. «Утонуть посреди реки—это обозначение наслаждения и жажды. Выброситься на твёрдую землю—это обозначение самомнения «я».  «Быть утянутым в водоворот»—это, монах, обозначение пяти нитей чувственного удовольствия. 

«Ближний берег», Кимбила—это обозначение шести внутренних сфер чувств. «Дальний берег»—это обозначение шести внешних сфер чувств. «Утонуть посреди реки—это обозначение наслаждения и жажды. Выброситься на твёрдую землю—это обозначение самомнения «я».  «Быть утянутым в водоворот»—это, Кимбила, обозначение пяти нитей чувственного удовольствия. 

Я привёл этот пример, монах, чтобы донести смысл. А смысл здесь такой: Город—это обозначение этого тела, состоящего из четырёх великих элементов, рождённого отцом и матерью, выстроенного из риса и каши, подверженного непостоянству, износу, стиранию, распаду и рассеиванию. Шесть врат—это обозначение шести внутренних сфер чувств. Привратник—это обозначение осознанности. Пара быстрых посыльных—это обозначение успокоения и прозрения. Градоначальник—это обозначение сознания. Центральная площадь—это обозначение четырёх великих элементов: элемента земли, элемента воды, элемента огня, элемента ветра. Послание—это обозначение ниббаны. Маршрут, которым они прибыли—это обозначение Благородного Восьмеричного Пути, то есть правильного воззрения… правильного сосредоточения». 

Прочный столб или колонна—это, монахи, обозначение осознанности, направленной к телу. Таким образом, монахи, вам следует тренировать себя так: «Мы будем развивать и взращивать осознанность, направленную к телу, мы сделаем её своим средством передвижения, сделаем её своим основанием, утвердим её, будем упражняться в ней и в совершенстве и полностью освоим её». Так вам следует тренировать себя». 

Благословенный сказал: «Монахи, необученный заурядный человек заявляет: «В великом океане есть бездонная пучина». Он заявляет о том, что нереально и чего не существует. Это, монахи, скорее, обозначение болезненных телесных чувств, то есть «бездонная пучина». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Достопочтенные, «путы» и «то, что опутывает»—отличаются и в сути и в названии. Я приведу вам на этот счёт пример, поскольку бывает так, что мудрый человек понимает на примере значение сказанного. 

Как, домохозяин, следует понимать значение этого краткого утверждения в подробностях?»  «Поток»—это, достопочтенный, обозначение желания. Для монаха, чьи пятна уничтожены, она была отброшена, вырвана с корнем, сделана подобной обрубку пальмы, уничтожена так, что более не сможет появиться в будущем. Поэтому монах, чьи пятна уничтожены, обозначается фразой «тот, у кого отрезан поток». 
то вот так я понимаю в подробностях значение того, что сказал Благословенный вкратце». 
«Тогда подождите немного, Достопочтенный, пока я обдумываю значение этой фразы». И затем, после некоторого молчания, домохозяин Читта сказал Достопочтенному Камабху: 

Далее, почтенный, можно задать эти десять справедливых вопросов. Когда ты осознаешь их значение, то можешь вместе с группой своих последователей ответить мне. Один вопрос, одна краткая сводка, один ответ. Два вопроса, две кратких сводки, два ответа. Три… четыре… десять вопросов, десять кратких сводок, десять ответов». 

Вот таким образом, Ананда, можно понять, почему таково обозначение этого Благородного Восьмеричного Пути: «божественная колесница», «колесница Дхаммы», «непревзойдённая победа в битве».  «Можно, Ананда»—ответил Благословенный. «Таково обозначение этого Благородного Восьмеричного Пути: «божественная колесница», «колесница Дхаммы», «непревзойдённая победа в битве». 

Некий монах сказал Благословенному: «Учитель, «устранение жажды, устранение злобы, устранение заблуждения»—так говорят. Это является обозначением чего, Учитель?»  «Это, монах, является обозначением элемента ниббаны: устранение жажды, устранение злобы, устранение заблуждения. Вот таким образом говорится об уничтожении загрязнений». 

«Восемь вещей, Нандия, будучи развитыми и взращенными, ведут к ниббане, имеют ниббану своим пунктом назначения, ниббану своей конечной целью. Какие восемь?  В Саваттхи. И тогда странник Нандия подошёл к Благословенному и обменялся с ним вежливыми приветствиями. После обмена вежливыми приветствиями и любезностями он сел рядом и сказал Благословенному: «Сколько вещей, Мастер Готама, будучи развитыми и взращенными, ведут к ниббане, имеют ниббану своим пунктом назначения, ниббану своей конечной целью?» 
Эти восемь вещей, будучи развитыми и взращенными, ведут к ниббане, имеют ниббану своим пунктом назначения, ниббану своей конечной целью». 

все эти сутты в точности идентичны СН 45.91–СН 45.102 соответственно, но здесь вместо фразы "которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении" идёт фраза "которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью". 

все эти сутты в точности идентичны СН 45.91–СН 45.102 соответственно, но здесь вместо фразы "которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении" идёт фраза "которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью". 

все эти сутты в точности идентичны СН 45.91–СН 45.102 соответственно, но здесь вместо фразы "которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении" идёт фраза "которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью". 

все эти сутты в точности идентичны СН 45.91–СН 45.102 соответственно, но здесь вместо фразы "которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении" идёт фраза "которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью". 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает правильные воззрения… устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… правильное сосредоточение, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

И как, монахи, нужно развивать освобождение ума доброжелательностью? Каково его назначение, его кульминация, его плод, его конечная цель? Вот, монахи, монах развивает осознанность как фактор просветления, сопровождаемый доброжелательностью… исследование феноменов… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, сопровождаемый доброжелательностью, который основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении.  И как, монахи, нужно развивать освобождение ума невозмутимостью? Каково его назначение, его кульминация, его плод, его конечная цель? Вот, монахи, монах развивает осознанность как фактор просветления, сопровождаемый невозмутимостью… исследование феноменов… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, сопровождаемый невозмутимостью, который основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении. 
И как, монахи, нужно развивать освобождение ума сорадованием? Каково его назначение, его кульминация, его плод, его конечная цель? Вот, монахи, монах развивает осознанность как фактор просветления, сопровождаемый сорадованием… исследование феноменов… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, сопровождаемый сорадованием, который основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении. 
И как, монахи, нужно развивать освобождение ума состраданием? Каково его назначение, его кульминация, его плод, его конечная цель? Вот, монахи, монах развивает осознанность как фактор просветления, сопровождаемый состраданием… исследование феноменов… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, сопровождаемый состраданием, который основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении. 
«Монахи, когда странники-приверженцы других учений говорят так, то их следует спросить: «Друзья, как нужно развивать освобождение ума доброжелательностью? Каково его назначение, его кульминация, его плод, его конечная цель? Как нужно развивать освобождение ума состраданием? Каково его назначение, его кульминация, его плод, его конечная цель? Как нужно развивать освобождение ума сорадованием? Каково его назначение, его кульминация, его плод, его конечная цель? Как нужно развивать освобождение ума невозмутимостью? Каково его назначение, его кульминация, его плод, его конечная цель? 

…Вот монах развивает осознанность как фактор просветления… исследование феноменов… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, который имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает осознанность… исследование феноменов… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, который имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает осознанность… исследование феноменов… усердие… восторг… безмятежность… сосредоточение… невозмутимость как фактор просветления, который имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

«Я привёл вам этот пример, монахи, чтобы донести смысл. Смысл таков: «Чаша, наполненная до краёв»—это обозначение осознанности, направленной на тело. Таким образом, монахи, так вам следует тренировать себя: «Мы будем развивать и взращивать осознанность, направленную на тело, будем делать её своим средством передвижения, своей основой, будем утверждать её, упражняться в ней, и всецело совершенствовать её». Вот как, монахи, вам следует тренировать себя». 

…Вот, монахи, монах пребывает в созерцании тела в теле, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру. Он пребывает в созерцании чувств в чувствах… ума в уме… феноменов в феноменах, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот, монахи, монах пребывает в созерцании тела в теле, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру. Он пребывает в созерцании чувств в чувствах… ума в уме… феноменов в феноменах, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот, монахи, монах пребывает в созерцании тела в теле, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру. Он пребывает в созерцании чувств в чувствах… ума в уме… феноменов в феноменах, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

Смерть будет пунктом твоим назначения. 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в сторожке у восточных врат. Там он обратился к Достопочтенному Сарипутте: «Сарипутта, есть ли у тебя вера в то, что качество веры, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью? Есть ли у тебя вера в то, что качество усердия… осознанности… сосредоточения… мудрости, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью?»  «Учитель, я не опираюсь на веру в Благословенного в отношении этого: то, что качество веры… усердия… осознанности… сосредоточения… мудрости, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью. Те, кто не узнали, не увидели, не поняли, не реализовали и не контактировали с мудростью—тем пришлось бы опираться на веру в других в отношении этого: то, что качество веры… …мудрости, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием… Но те, кто узнали, увидели, поняли, реализовали и контактировали с мудростью—у тех не было бы замешательства или сомнения в отношении этого: то что качество веры… …мудрости, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием… 
«Хорошо, Сарипутта, хорошо! Те, кто не узнали… тем пришлось бы опираться на веру… Но те, кто узнали…—у тех не было бы замешательства или сомнения в отношении этого: то, что качество веры… …мудрости, будучи полностью развитым и взращенным, имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей конечной целью». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Монахи, вот монах, завершивший обучение, понимает пять качеств—качество веры, качество усердия, качество осознанности, качество сосредоточения, качество мудрости. Он пребывает, коснувшись своим телом их пункта назначения, их кульминации, их плода, их окончательной цели. И, проникнув своей мудростью, он видит. Таков способ, благодаря которому монах, который завершил обучение, состоящий вне ученичества, мог бы понять: «Я тот, кто завершил обучение».  Монахи, вот монах, являющийся учеником, понимает пять качеств—качество веры, качество усердия, качество осознанности, качество сосредоточения, качество мудрости. Пока ещё он не пребывает в касании телом их пункта назначения, их кульминации, их плода, их окончательной цели. Но, проникнув своей мудростью, он видит. Это также является способом, благодаря которому монах, являющийся учеником, состоящий в ученичестве, мог бы понять: «Я—ученик». 
«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

И тогда Брахма Сахампати, познав своим умом это рассмотрение в уме Благословенного, также быстро, как сильный человек мог бы распрямить свою согнутую руку или же согнуть распрямлённую, исчез из мира брахм и возник перед Благословенным. Закинув верхнее одеяние за плечо, сложив в ладони в почтительном приветствии Благословенного, он сказал ему: «Именно так, Благословенный! Именно так, Счастливый! Господин, эти пять качеств, будучи развитыми и взращенными, имеют Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью.  Однажды Благословенный пребывал в Урувелле, на берегу реки Нераньджары у подножья баньянового дерева, сразу после того, как стал полностью просветлённым. И тогда у Благословенного, пребывавшего в затворничестве, в уме возникло такое рассмотрение: «Пять качеств, будучи развитыми и взращенными, имеют Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью. Какие пять? 
Однажды, в давние времена, Господин, я жил святой жизнью под учительством Полностью Просветлённого Будды Кассапы. И там я был известен как монах Сахака. Развив и взрастив эти самые пять качеств, Господин, я уничтожил чувственное желание и так, после распада тела, после смерти, я переродился в благом уделе, в мире брахм. Здесь я стал известен как Брахма Сахампати. Именно так, Благословенный! Именно так, Счастливый! Я знаю так, и вижу так: как эти пять качеств, будучи развитыми и взращенными, имеют Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью». 
Эти пять качеств, будучи развитыми и взращенными, имеют Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью». 

…Вот монах развивает веру… усердие… осознанность… сосредоточение… мудрость, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает веру… усердие… осознанность… сосредоточение… мудрость, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

… Вот монах развивает веру… усердие… осознанность… сосредоточение… мудрость, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает силу веры… усердия… осознанности… сосредоточения… мудрости, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает силу веры… усердия… осознанности… сосредоточения… мудрости, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах развивает силу веры… усердия… осознанности… сосредоточения… мудрости, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

Вот, монахи, монах развивает основу сверхъестественной силы, которая наделена сосредоточением из-за желания… усердия… ума… исследования и формирователей старания, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот, монахи, монах развивает основу сверхъестественной силы, которая наделена сосредоточением из-за желания… усердия… ума… исследования и формирователей старания, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот, монахи, монах развивает основу сверхъестественной силы, которая наделена сосредоточением из-за желания… усердия… ума… исследования и формирователей старания, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах, отстранённый от чувственных удовольствий, отстранённый от неблагих состояний ума, входит и пребывает в первой джхане… второй… третьей… четвёртой, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах, отстранённый от чувственных удовольствий, отстранённый от неблагих состояний ума, входит и пребывает в первой джхане… второй… третьей… четвёртой, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

…Вот монах, отстранённый от чувственных удовольствий, отстранённый от неблагих состояний ума, входит и пребывает в первой джхане… второй… третьей… четвёртой, которая имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью… 

«Учитель, наши учения укоренены в Благословенном, направляемы Благословенным, находят пристанище в Благословенном. Было бы хорошо, если бы Благословенный сам прояснил значение этого утверждения. Услышав это из его уст, монахи запомнят это». 

«В таком случае, Дхаммадинна, вы должны тренировать себя так: «Время от времени мы будем входить и пребывать в наставлениях, произнесённых Татхагатой—в глубоких, глубоких в своём значении, выводящих за пределы мира, связанных с пустотностью».  «Господин, это не просто нам—тем, кто проживает в доме, полном детей, наслаждается сандаловым деревом из Каси, носит гирлянды, использует благовония и мази, берёт золото и серебро—время от времени входить и пребывать в наставлениях, произнесённых Татхагатой—в глубоких, глубоких в своём значении, выводящих за пределы мира, связанных с пустотностью. Поскольку мы утверждены в пяти правилах нравственности, пусть Благословенный даст нам дальнейшее наставление по Дхамме». 

Ведая значение всякой вещи и побеждая сомнения,— 

Победивший всякую вещь, знающий значение всякой вещи, 

Прося риса, постели, одеяния и масла и собирая все это справедливостью, они из собранного уделяли на жертвоприношения, и коров не убивали они. Как мать и отец, братья и другие близкие, так и коровы—наши лучшие друзья, дарующие нам целебные снадобья. «Они питают и укрепляют нас, они дают нам крепкое телосложение и счастье»—зная действительное назначение их, никогда брахманы не закалывали коров. Те брахманы были красивы и статны, кротки и славны, брахманы по природе, усердные в своих различных трудах; все время земной жизни преуспевал род их. 

«Прекрасно тело твоё, ты—блистательный, рождённый для высшего; золотист цвет твоей кожи, зубы твои белы, ты строен. Все признаки великого назначения есть на твоем теле, все приметы возвышенной судьбы. Ясны твои очи, нежно тело, ты могуч и прекрасен, подобно солнцу ты светишь среди пустынников. Вид твой прекрасен, кожа подобна золоту; о, зачем ты, озарённый дивною красотою, ведешь жизнь пустынника? Царём бы быть тебе, властителем мира, водителем четырёхкратной земли, победителем, властителем Индии. Воины и военачальники преклонятся перед тобой: правь, о Готама, как царь царей, руководящий народами!  Так я слышал. Однажды Благословенный странствовал по стране Ангуттарапанов вместе с большой Сангхой монахов, с тысяча двести пятьюдесятью монахами, и со временем прибыл в город Ангуттарапанов под названием Апана. Отшельник со спутанными волосами [по имени] Кения услышал: «Отшельник Мастер Готама, сын Сакьев, ушедший из клана Сакьев в бездомную жизнь, странствовал по стране Ангуттарапанов с большой Сангхой монахов, с тысяча двести пятьюдесятью монахами, и прибыл в Апану. И об этом Мастере Готаме распространилась славная молва: «Благословенный—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Реализовав для себя прямым знанием, он раскрывает [другим] этот мир с его богами, Марами, Брахмами, с этим поколением с его жрецами и отшельниками, князьями и [простыми] людьми. Он обучает Дхамме—превосходной в начале, превосходной в середине, и превосходной в конце в правильных фразах и значении. Он раскрывает святую жизнь—всецело совершенную и чистую». Хорошо было бы увидеть таких арахантов». 

То, что здесь получило название «имени-и-формы», есть одно лишь именование. Но не так оно было принято в общем согласии. Долгим временем утвердились здесь мысли невежд,—и вот невежды поучают нас, что брахманом становятся по рождению. Но не рождением становится человек брахманом и не рождением не становится им; нет, своими делами становится человек брахманом и своими делами не становится им. По роду своих занятий землепашец зовется землепашцем, ремесленник—ремесленником, купец—купцом, слуга—слугою, разбойник—разбойником, воин—воином, жрец—жрецом, властитель—властителем. Мудрый, ясно видя причины вещей, верно оценивая то, что исходит из делания, знает смысл и значение происходящего. Деланием существует Вселенная, деланием живет людской род: как колесо на оси, все существа утвердились на делании. Терпением, благочестием, смирением и покорностью—вот чем становится человек брахманом, вот за что величается он именем лучшего из людей. Умиротворённый, ведающий три святые истины, сокрушивший возрождение,—знай, о Васеттха,—близок к Брахме и Индре!»  «Я разъясню вам, о Васеттха»,—сказал Благословенный,—«я разъясню в должном порядке верное значение всех живых существ, согласно их видам, ибо эти виды их многочисленны. Знайте, есть травы и деревья, и есть в них признаки, которые разделяют их на виды, и те виды их многочисленны. Знайте, есть черви и бабочки, и разные породы муравьёв, и есть в них признаки, которые делят их на виды, и те виды их многочисленны. Знайте, есть четвероногие, и большие и малые, и есть в них признаки, которые разделяют их на виды, и те виды их многочисленны. Знайте, есть змеи, и есть в них признаки, по которым разделяются они на виды, и те виды их многочисленны. Знайте, есть рыбы,—они бродят в воде, и в них есть признаки, различающие их виды, и те виды их многочисленны. Знайте, есть птицы,—они, распростершись на крыльях, рассекают воздух, и в них есть признаки, которыми делятся они на виды, и те виды их многочисленны. Но насколько обильны признаки видов тех живых существ, настолько же необильны они в человеке. 

Вот как поучал Благословенный. Изысканный шестнадцатью брахманами, учениками Бавари, и спрошенный каждым из них по очереди, он отвечал на их вопросы. Кто, понявши мысль и значение каждого вопроса, живет согласно с Дхаммой, тот достигнет того берега смерти и разрушения, ибо те истины ведут к другому берегу, и посему тот порядок учения именуется «путём к другому берегу». 

Вот как поучал Благословенный. Изысканный шестнадцатью брахманами, учениками Бавари, и спрошенный каждым из них по очереди, он отвечал на их вопросы. Кто, понявши мысль и значение каждого вопроса, живет согласно с Дхаммой, тот достигнет того берега смерти и разрушения, ибо те истины ведут к другому берегу, и посему тот порядок учения именуется «путём к другому берегу». 

Тогда, осознав значение своего открытия, Благословенный сформулировал вдохновленное четверостишие: 

Тогда, осознав значение своего открытия, Благословенный сформулировал вдохновленное четверостишие: 

Тогда, осознав значение своего открытия, Благословенный сформулировал вдохновленное четверостишие: 

Затем, осознав значение этого, Благословенный произнёс: 

Затем, осознав значение этого, Благословенный произнёс: