«Когда я вспоминаю последние девяносто один цикл существования мира, Ваччха, я не припоминаю ни единого Адживаки, который бы с распадом тела отправился в небесные миры, за исключением одного, и он придерживался доктрины нравственной действенности поступка, доктрины нравственной действенности деяний». 

«Я помню прошлое на девяносто один цикл существования мира тому назад, градоначальник, но я не припоминаю ни единой семьи, которая была бы разрушена лишь из-за подношения приготовленной еды. Напротив, все те богатые семьи что есть, с большим богатством и имуществом, с запасами золота и серебра, с владениями и продовольствием, с обилием ценностей и зерна—все они стали таковыми из-за свершения дарения, из-за праведности, из-за самоконтроля. 

Более чем девяносто скончавшихся в Натике мирян с полным уничтожением трёх нижних оков и с ослаблением жажды, злобы, и заблуждения, стали однажды-возвращающимися, теми, кто вернётся в этот мир лишь ещё один раз и тогда и положит конец страданию. 

«У кого есть сто любимых, Висакха, у того есть сто страданий; у кого есть девяносто любимых, у того есть девяносто страданий; …у того есть восемьдесят страданий; …семьдесят страданий; …шестьдесят страданий; …пятьдесят страданий; …сорок страданий; …тридцать страданий; …двадцать страданий; …десять страданий; …девять страданий; …восемь страданий; …семь страданий; …шесть страданий; …пять страданий; …четыре страдания; …три страдания; …два страдания, у того есть один любимый, у того есть одно страдание. У тех, кто никого не любит, у тех нет печали. Они свободны от горя, свободны от пятен, свободны от отчаяния, говорю я».