(1) И каким образом, монахи, любовь рождена из любви? Вот некий человек желанен, мил, приятен другому человеку. Другие обращаются с этим человеком так, что это желанно, мило, приятно. Мысль приходит к последнему: «Другие обращаются с этим человеком, который желанен, мил, приятен мне, так, что это желанно, мило, приятно». И он чувствует к ним любовь. Вот каким образом любовь рождена из любви.  (3) И каким образом любовь рождена из ненависти? Вот некий человек нежеланен, немил, неприятен другому человеку. Другие обращаются с этим человеком так, что это нежеланно, немило, неприятно. Мысль приходит к последнему: «Другие обращаются с этим человеком, который нежеланен, немил, неприятен мне, так, что это нежеланно, немило, неприятно». И он чувствует к ним любовь. Вот каким образом любовь рождена из ненависти. 
4.200. Любовь 
Когда с угасанием направления и удержания ума на объекте, монах входит и пребывает во второй джхане… третьей… четвёртой джхане, то в этом случае любовь, рождённая из любви, не существует в нём; ненависть, рождённая из любви, не существует в нём; любовь, рождённая из ненависти, не существует в нём; ненависть, рождённая из ненависти, не существует в нём. 
Когда с уничтожением пятен загрязнений ума монах в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, зная и проявляя эти состояния для себя самостоятельно посредством прямого знания—то тогда он отбросил любовь, рождённую из любви, срезал её под корень, сделал подобной обрубку пальмы, уничтожил так, что она более не сможет возникнуть в будущем. Он отбросил ненависть, рождённую из любви… любовь, рождённую из ненависти… ненависть, рождённую из ненависти, срезал её под корень, сделал подобной обрубку пальмы, уничтожил так, что она более не сможет возникнуть в будущем. 
любовь, рождённая из любви; 
любовь, рождённая из ненависти; 
Таковы четыре вещи, которые рождены. Когда, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний ума, монах входит и пребывает в первой джхане, то в этом случае любовь, рождённая из любви, не существует в нём; ненависть, рождённая из любви, не существует в нём; любовь, рождённая из ненависти, не существует в нём; ненависть, рождённая из ненависти, не существует в нём. 

(4) И каким образом человек является непостоянным? Бывает так, что вера, преданность, любовь, и доверие человека переменчивы. Вот каков человек, который непостоянен. 

«Пришел ли ты с любовью к сыну, великий царь?» 

Тогда Благословенный сказал почтенному Ананде: «Довольно, Ананда! Не скорби, не рыдай! Разве прежде, не говорил я с самого начала, что все дорогое и близкое меняется, и нам суждено расставаться с ним, оставлять навсегда? И можно ли, Ананда, что бы то, что было рождено, составлено, что в самом себе несет зачатки разрушения, не погибло бы рано или поздно? Нет, не бывает такого. Долгое время, Ананда, ты служил Татхагате с почтением и любовью в поступках, словах и мыслях, великодушно, радостно, всем сердцем. Ты обрел великие добродетели, Ананда! Теперь ты должен приложить старания, и вскоре ты также будешь свободен от оков». 

Th-Bh 5Став в стороне, Панчасикха-сын гандхаббов, под аккомпанемент своей вины запел строфы, восхваляющие Будду, Дхамму, Сангху, арахантов и любовь:  О, любовь солнцеликая , я оказываю ему почтение, 

Непорочная любовь к бессмертному,— 

В этой хорошо провозглашённой мною Дхамме—чистой, открытой, очевидной, цельной и не сшитой из лоскутов—есть монахи, у которых есть [достаточное] доверие ко мне, [достаточная] любовь ко мне. Все они направляются в небесные миры. Вот как Дхамма хорошо провозглашена мною—чистая, открытая, очевидная, цельная и непротиворечивая». 

1) Вот монах поддерживает доброжелательность, [выраженную посредством] действий тела, как в частном порядке, так и прилюдно, по отношению к своим товарищам по святой жизни. Это принцип радушия, который создаёт любовь и уважение, ведёт к сплочённости, к отсутствию раздоров, к согласию, к единству.  6) Далее, монах пребывает, как в частном порядке, так и прилюдно, разделяя со своими товарищами по святой жизни то воззрение, которое благородное и освобождающее, которое ведёт того, кто практикует в соответствии с ним, к полному уничтожению страданий. Это тоже принцип радушия, который создаёт любовь и уважение, ведёт к сплочённости, к отсутствию раздоров, к согласию, к единству. 
Затем Благословенный обратился к монахам так: «Монахи, есть эти шесть принципов радушия, которые создают любовь и уважение, ведут к сплочённости, к отсутствию раздоров, к согласию, к единству. Какие шесть? 
Таковы шесть принципов радушия, которые создают любовь и уважение, ведут к сплочённости, к отсутствию раздоров, к согласию, к единству. 

Но монахи [Будды]—чистокровные скакуны, и мы будем понимать, что они чистокровные скакуны. Так как они чистокровные скакуны, мы будем кормить их едой чистокровных скакунов. Так как они чистокровные скакуны, мы будем ставить их на место чистокровных скакунов. Почтенный, Благословенный зародил во мне любовь к отшельникам, доверие к отшельникам, уважение к отшельникам. 

Почтенный, однажды жил брахман—старый, пожилой, отягощённый годами—и у него была молодая жена, брахманская девушка, которая была беременной, которая вот-вот должна была родить. И тогда она бы сказала ему: «Иди, брахман, купи молодую обезьяну на рынке и принеси её в качестве игрушки для моего ребёнка». Он ответил: «Подожди, дорогая, пока не родишь ребёнка. Если ты носишь мальчика, то тогда я пойду на рынок и куплю молодого самца обезьяны и принесу его тебе в качестве игрушки для твоего маленького мальчика. Но если ты носишь девочку, то тогда я пойду на рынок и куплю молодую самку обезьяны, и принесу её тебе в качестве игрушки для твоей маленькой девочки». И во второй раз она попросила о том же самом, и получила тот же самый ответ. И в третий раз она попросила о том же самом. И тогда, поскольку его ум был скован любовью к ней, он пошёл на рынок, купил молодого самца обезьяны, принёс его, и сказал ей: «Я купил тебе на рынке этого молодого самца обезьяны и принёс тебе в качестве игрушки для твоего ребёнка». Тогда она сказала ему: «Иди, брахман, отнеси этого молодого самца обезьяны к Раттапани, сыну красильщика, и скажи ему: «Дорогой Раттапани, я хотел бы покрасить этого молодого самца обезьяны в цвет жёлтой мази, тщательно оббить его [в краске], выгладить с обоих сторон». И тогда, поскольку его ум был скован любовью к ней, он отнёс молодого самца обезьяны к Раттапани, сыну красильщика, и сказал ему… Раттапани, сын красильщика, ответил ему: «Почтенный, этого молодого самца обезьяны можно покрасить, но нельзя оббить и выгладить». 

И какой тип личности является идущим-за-счёт-веры? Вот некий человек не касается телом и не пребывает в тех освобождениях, которые являются умиротворёнными и нематериальными, превосходящими формы, и его пятна [загрязнений ума] ещё не уничтожены за счёт его видения мудростью, но всё же у него есть достаточная вера и любовь к Татхагате. Кроме того, у него есть эти качества: качество веры, качество усердия, качество осознанности, качество сосредоточения, и качество мудрости. Этот тип личности зовётся идущим-за-счёт-веры. Я говорю о таком монахе, что ему всё ещё нужно работать с прилежанием. Почему? Потому что когда этот достопочтенный пользуется одним из подходящих жилищ… ему всё ещё нужно работать с прилежанием. 

«Магандия, представь с рождения слепого человека… И он бы услышал, как человек с хорошим зрением говорит: «Воистину, почтенные, хороша эта белая ткань—прекрасная, незапятнанная, и чистая!», и он бы отправился в поисках белой ткани. И тогда [некий] человек обманул бы его, дав ему грязную запачканную одежду: «Почтенный, вот тебе белая ткань—прекрасная, незапятнанная, и чистая». И он принял бы её, надел бы её. И тогда его друзья и товарищи, его родственники и родня, привели бы к нему врача, чтобы излечить его. Врач бы приготовил для него лекарства—рвотные и слабительные, мази, назальные лекарства—и за счёт этих лекарств у человека появилось бы и очистилось зрение. С появлением зрения его желание и любовь к этой грязной испачканной одежде были бы отброшены. И тогда он бы воспылал негодованием и неприязнью к тому человеку и подумал бы о том, что его следует убить: «Воистину, долгое время меня дурачил, обманывал, вводил в заблуждение этот человек этой грязной запачканной одеждой, когда говорил мне: «Почтенный, вот тебе белая ткань—прекрасная, незапятнанная, и чистая».  «Точно также, Магандия, если бы я стал обучать тебя Дхамме так: «Вот это здоровье, вот эта ниббана», то ты мог бы узнать здоровье, увидеть ниббану. С появлением видения твои желание и любовь к пяти совокупностям, подверженным цеплянию, могли бы быть отброшены. Затем, возможно, ты подумал бы: «Воистину, долгое время меня дурачил, обманывал, вводил в заблуждение этот ум. Ведь цепляясь, я цеплялся просто лишь к материальной форме, я цеплялся просто лишь к чувству, я цеплялся просто лишь к восприятию, я цеплялся просто лишь к формациям [ума], я цеплялся просто лишь к сознанию. Имея цепляние условием, существование [возникает]. Имея существование условием, рождение [возникает]. Имея рождение условием, старение и смерть, печаль, стенание, боль, горе и отчаяние возникают. Таково происхождение всей этой груды страдания». 

«Мы спросили Мастера Готаму о приверженности к истине, и Мастер Готама ответил о приверженности к истине. Мы одобрили и согласились с ответом, и потому мы довольны. Мы спросили Мастера Готаму об открытии истины… Мы спросили Мастера Готаму об окончательном прибытии к истине… Мы спросили Мастера Готаму о вещи, которая наиболее полезна для окончательного прибытия к истине… Всё, о чём мы спрашивали Мастера Готаму, он нам ответил. Мы одобрили и согласились с ответом, и потому мы довольны. Прежде, Мастер Готама, мы привыкли думать так: «Кто такие эти бритоголовые отшельники, эти смуглые прислужники, смуглые отпрыски ступней Владыки, чтобы понимать Дхамму?» Но Мастер Готама воистину пробудил во мне любовь к отшельникам, доверие к отшельникам, почтение к отшельникам. 

1) Вот монах поддерживает доброжелательность, [выраженную посредством] действий тела, как в частном порядке, так и прилюдно, по отношению к своим товарищам по святой жизни. Это принцип радушия, который создаёт любовь и уважение, ведёт к сплочённости, к отсутствию раздоров, к согласию, к единству.  6) Далее, монах пребывает, как в частном порядке, так и прилюдно, разделяя со своими товарищами по святой жизни то воззрение, которое благородное и освобождающее, которое ведёт того, кто практикует в соответствии с ним, к полному уничтожению страданий. Это тоже принцип радушия, который создаёт любовь и уважение, ведёт к сплочённости, к отсутствию раздоров, к согласию, к единству. 
Ананда, есть эти шесть принципов радушия, которые создают любовь и уважение, ведут к сплочённости, к отсутствию раздоров, к согласию, к единству. Какие шесть? 
Таковы шесть принципов радушия, которые создают любовь и уважение, ведут к сплочённости, к отсутствию раздоров, к согласию, к единству. Если, Ананда, ты осуществляешь и поддерживаешь эти шесть принципов радушия, то видишь ли ты какое-либо проистечение речи—мелочной или серьёзной—которое ты бы не смог вытерпеть?» 

«Друг Сарипутта, не так оно вовсе, что у меня нет подходящей еды, или лекарства, или прислужника. Более того, друг Сарипутта, долгое время я почитал Учителя с любовью, а не без любви. Ведь ученику подобает почитать Учителя с любовью, а не без любви. Запомни так, друг Сарипутта: «Монах Чханна использует нож без порицания». 

1.78. Любовь 

Представь, Радха, как если бы маленькие мальчики и девочки играли бы в песочные замки. Покуда они не лишены тяги, желания, любви, влечения, страсти и жажды к этим песочным замкам, они лелеют их, играются с ними, ценят их, относятся к ним как к своей собственности. Но когда эти маленькие мальчики и девочки теряют свою тягу, желание, любовь, влечение, страсть и жажду к этим песочным замкам, то тогда они рассеивают их своими руками и ногами, стирают с лица земли, разрушают их, выбрасывают их из игры. 

«А после того, как ты увидел или услышал о матери Чираваси—испытал ли ты к ней желание, страсть или любовь?»  «Теперь, как ты думаешь, градоначальник: прежде чем ты увидел или услышал о матери Чираваси—испытывал ли ты к ней желание, страсть или любовь?» 

«Однако мы не видим ни ярма, ни плуга достопочтенного Готамы, не видим мы ни его волов, ни сошника». И опять достопочтенный Готама сказал ему: «О брахман, я и пашу и сею, и вспахав и посеяв, я питаюсь». Тогда с такими словами обратился брахман к Совершенному: «Ты назвал себя пахарем, но никто не видел тебя пашущим; спрошенный о том, скажи нам в чем твоя пахотьба; разъясни нам это, чтобы твоя пахотьба стала понятна нам». И отвечал Совершенный: «Вера есть семя, покаяние—дождь, мудрость—мой плуг и мое ярмо, смирение—дышло моего плуга, разум—гужи, глубокое размышление—мой сошник. Я охраняю себя в телесности, я блюду себя в слове, я умерен в пище, я ведаю истину и ею выпалываю плевелы. Любовь—мое избавление; подвижничество—мое вьючное животное; оно несет меня к Ниббане, несет, не возвращаясь вспять, не печалясь о покинутом месте. Когда вспахана моя пашня, она приносит плоды бессмертия; вспахав эту пашню, ты избавишься от страдания». 

«Сонливость, леность, преданность гневу, любовь к пиршествам, неуверенность,—вот причина потери для теряющего». 

Непорочная любовь к бессмертному,— 

Ты, всё живое обнявший своею любовью! 

Любовью к прибыли не ведётся он, 

Желанием чего угашается здесь любовь к себе  Угашением желаний уничтожается любовь к себе, 

«И у других есть тут нечто»,—тот, не связанный любовью к себе, 

Нелюбовь в любви