(1) Среди такой роскоши и утончённой жизни мысль пришла ко мне: «Необученный заурядный человек, будучи сам подверженным старости и не способный избежать старости, чувствует отторжение, унижение, отвращение, когда видит того, кто стар, но в этом случае он не замечает собственной ситуации. Ведь и я тоже подвержен старости и не способен избежать старости. Поскольку это так, то если бы я ощутил отторжение, унижение, отвращение при виде того, кто стар, то это было бы неподобающе для меня». И когда я обдумал это, моё опьянение молодостью было всецело отброшено.  (2) Мысль пришла ко мне: «Необученный заурядный человек, будучи сам подверженным болезням и не способный избежать болезней, чувствует отторжение, унижение, отвращение, когда видит того, кто болен, но в этом случае он не замечает собственной ситуации. Ведь и я тоже подвержен болезням и не способен избежать болезней. Поскольку это так, то если бы я ощутил отторжение, унижение, отвращение при виде того, кто болен, то это было бы неподобающе для меня». И когда я обдумал это, моё опьянение здоровьем было всецело отброшено. 
(3) Мысль пришла ко мне: «Необученный заурядный человек, будучи сам подверженным смерти и не способный избежать смерти, чувствует отторжение, унижение, отвращение, когда видит того, кто умер, но в этом случае он не замечает собственной ситуации. Ведь и я тоже подвержен смерти и не способен избежать смерти. Поскольку это так, то если бы я ощутил отторжение, унижение, отвращение при виде того, кто умер, то это было бы неподобающе для меня». И когда я обдумал это, моё опьянение жизнью было всецело отброшено. 
опьянение жизнью. 
опьянение здоровьем, 
опьянение молодостью, 

И ради какой пользы… должен часто размышлять так: «Я подвержен болезням. Я не освобождён от болезней»? Будучи здоровыми, существа опьянены своим здоровьем. А когда они опьянены своим здоровьем, они пускаются в неблагое поведение телом, речью, и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, то опьянение здоровьем либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы… часто размышлять так…  И ради какой пользы… должен часто размышлять так: «Я подвержен смерти. Я не освобождён от смерти»? В течение жизни существа опьянены жизнью. А когда они опьянены жизнью, они пускаются в неблагое поведение телом, речью, и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, то опьянение жизнью либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы… часто размышлять так… 
И ради какой пользы женщина или мужчина, домохозяин или монах, ушедший в бездомную жизнь, должен часто размышлять так: «Я подвержен старости. Я не освобождён от старости»? Будучи молодыми, существа опьянены своей молодостью. А когда они опьянены своей молодостью, они пускаются в неблагое поведение телом, речью, и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, то опьянение молодостью либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы женщина или мужчина, домохозяин или монах, ушедший в бездомную жизнь, должен часто размышлять так: «Я подвержен старости. Я не освобождён от старости». 

Монахи, обладая пятью качествами, старший монах мил и приятен его товарищам-монахам, а также уважается и ценится ими. Какими пятью? Он не полон жажды к тому, что вызывает жажду. Он не полон злобы к тому, что вызывает злобу. Он не заблуждается в том, что вызывает заблуждение. Он не взволнован тем, что вызывает волнение. Он не опьянён тем, что вызывает опьянение.  Он опьянён тем, что вызывает опьянение. 

(1) «Достопочтенный, я первый раз увидел Благословенного издали, когда пиршествовал в Роще Наги. Как только я увидел его, мой ум обрёл веру в него, и моё опьянение исчезло. Таково первое удивительное и поразительное качество, которое можно найти во мне. 

Существуют, Господин, сражения слонов, устраиваемые миропомазанными кхаттийскими царями, опьянёнными опьянением владычества, охваченными жаждой чувственных наслаждений, достигшими устойчивого управления в своей стране, которые правят, завоевав обширные области земель. Но нет места для тех сражений слонов, нет возможности для них, когда надвигается старение и смерть. Существуют, Господин, сражения конницы… сражения колесниц… сражения пехоты… Но нет места для тех сражений пехоты, нет возможности для них, когда надвигается старение и смерть.  «Только что, Господин, я занимался теми царскими делами, которые свойственны для миропомазанных кхаттийских царей, опьянённых опьянением владычества, охваченных жаждой чувственных наслаждений, достигших устойчивого управления в своей стране, которые правят, завоевав обширные области земель».