“Evaṁ, bho”ti kho vassakāro brāhmaṇo magadhamahāmatto rañño māgadhassa ajātasattussa vedehiputtassa paṭissutvā bhaddāni bhaddāni yānāni yojetvā bhaddaṁ bhaddaṁ yānaṁ abhiruhitvā bhaddehi bhaddehi yānehi rājagahamhā niyyāsi, yena gijjhakūṭo pabbato tena pāyāsi.  
«Хорошо, почтенный», — согласился брахман Вассакара с царем Магадхи Аджатасатту Ведехипуттой, приказал запрячь самые лучшие колесницы, взошел на лучшую колесницу и в сопровождении самых лучших колесниц выехал из Раджагахи и направился к холму Гиджджхакута.
Handa ca dāni mayaṁ, bho gotama, gacchāma, bahukiccā mayaṁ bahukaraṇīyā”ti.  
Ну, а теперь, почтенный Готама, мы пойдем — у нас много дел, многое надлежит сделать».
“Yassadāni tvaṁ, brāhmaṇa, kālaṁ maññasī”ti.  
«[Делай] теперь, брахман, как ты считаешь нужным».
“sannipatito, bhante, bhikkhusaṅgho, yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.  
«Созвана, господин, община монахов — [делай] теперь, господин, как Благостный считает нужным».
Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū yāni tāni sīlāni akhaṇḍāni acchiddāni asabalāni akammāsāni bhujissāni viññūpasatthāni aparāmaṭṭhāni samādhisaṁvattanikāni tathārūpesu sīlesu sīlasāmaññagatā viharissanti sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca, vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.  
До тех пор, монахи, пока монахи, [следуя] неразрушимым, неуязвимым, незапятнанным, безупречным, освобождающим, восхваляемым мудрецами, не затрагиваемым [злом], ведущим к сосредоточенности заповедям нравственности, наделенные нравственностью, будут и открыто, и втайне пребывать вместе с собратьями в следовании подобным заповедям нравственности — следует ожидать, монахи, возвышения, а не упадка монахов.
Yāvakīvañca, bhikkhave, bhikkhū yāyaṁ diṭṭhi ariyā niyyānikā, niyyāti takkarassa sammā dukkhakkhayāya, tathārūpāya diṭṭhiyā diṭṭhisāmaññagatā viharissanti sabrahmacārīhi āvi ceva raho ca, vuddhiyeva, bhikkhave, bhikkhūnaṁ pāṭikaṅkhā, no parihāni.  
До тех пор, монахи, пока монахи, [следуя] праведному, избавляющему воззрению, которое избавляет разделяющего [его, ведя] к полному уничтожению несчастья, наделенные [этим] воззрением, будут и открыто, и втайне пребывать вместе с собратьями в следовании подобному воззрению, следует ожидать, монахи, возвышения, а не упадка монахов.
yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.  
[делай] теперь, господин, как Благостный считает нужным».
Puna caparaṁ, gahapatayo, sīlavā sīlasampanno kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjati.  
И далее, домоправители, добронравный, обладающий нравственностью, с распадом тела после смерти вновь рождается в счастливом небесном мире.
“abhikkantā kho, gahapatayo, ratti, yassadāni tumhe kālaṁ maññathā”ti.  
«Уже миновала ночь, домоправители, — [делайте] теперь, как считаете нужным».
Atha kho bhagavā etamatthaṁ viditvā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ udānaṁ udānesi:  
И в это время, узнав о таких делах, Благостный взволнованно воскликнул:
Dukkhassa, bhikkhave, ariyasaccassa ananubodhā appaṭivedhā evamidaṁ dīghamaddhānaṁ sandhāvitaṁ saṁsaritaṁ mamañceva tumhākañca.  
Не поняв и не постигнув праведной истины о страдании, и я, и вы, монахи, странствуем по этому длинному пути, переходя из одного существования в другое.
Dukkhasamudayassa, bhikkhave, ariyasaccassa ananubodhā appaṭivedhā evamidaṁ dīghamaddhānaṁ sandhāvitaṁ saṁsaritaṁ mamañceva tumhākañca.  
Не поняв и не постигнув праведной истины о возникновении страдания, и я, и вы, монахи, странствуем по этому длинному пути, переходя из одного существования в другое.
Dukkhanirodhassa, bhikkhave, ariyasaccassa ananubodhā appaṭivedhā evamidaṁ dīghamaddhānaṁ sandhāvitaṁ saṁsaritaṁ mamañceva tumhākañca.  
Не поняв и не постигнув праведной истины об уничтожении страдания, и я, и вы, монахи, странствуем по этому длинному пути, переходя из одного существования в другое.
Dukkhanirodhagāminiyā paṭipadāya, bhikkhave, ariyasaccassa ananubodhā appaṭivedhā evamidaṁ dīghamaddhānaṁ sandhāvitaṁ saṁsaritaṁ mamañceva tumhākañca.  
Не поняв и не постигнув праведной истины о пути, ведущем к уничтожению страдания, и я, и вы, монахи, странствуем по этому длинному пути, переходя из одного существования в другое.
Tayidaṁ, bhikkhave, dukkhaṁ ariyasaccaṁ anubuddhaṁ paṭividdhaṁ, dukkhasamudayaṁ ariyasaccaṁ anubuddhaṁ paṭividdhaṁ, dukkhanirodhaṁ ariyasaccaṁ anubuddhaṁ paṭividdhaṁ, dukkhanirodhagāminī paṭipadā ariyasaccaṁ anubuddhaṁ paṭividdhaṁ, ucchinnā bhavataṇhā, khīṇā bhavanetti, natthi dāni punabbhavo”ti.  
Когда же, монахи, понята и постигнута праведная истина о страдании, понята и постигнута праведная истина о возникновении страдания, понята и постигнута праведная истина об уничтожении страдания, понята и постигнута праведная истина о пути, ведущем к уничтожению страдания, то пресечена жажда существования, уничтожено то, что ведет к существованию, нет больше следующего существования». dukkhanirodhaṁ → dukkhanirodho (bj, sya-all)
Ucchinnaṁ mūlaṁ dukkhassa,  
Пресечен корень страдания,
natthi dāni punabbhavo”ti.  
нет больше следующего существования».
Sudatto, ānanda, upāsako tiṇṇaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā rāgadosamohānaṁ tanuttā sakadāgāmī sakideva imaṁ lokaṁ āgantvā dukkhassantaṁ karissati.  
Преданный мирянин Судатта, Ананда, избавившись от трех уз, сведя на нет страсть, ненависть и заблуждения, стал единожды возвращающимся, который, вернувшись еще раз в этот мир, положит конец страданию.
Sādhikā navuti, ānanda, nātike upāsakā kālaṅkatā tiṇṇaṁ saṁyojanānaṁ parikkhayā rāgadosamohānaṁ tanuttā sakadāgāmino sakideva imaṁ lokaṁ āgantvā dukkhassantaṁ karissanti.  
Свыше девяноста преданных мирян, Ананда, окончивших свои дни в Надике, избавившись от трех уз, сведя на нет страсть, ненависть и заблуждения, стали единожды возвращающимися, которые, вернувшись еще раз в этот мир, положат конец страданию. Sādhikā navuti → chādhikā navuti (sya-all); nādhikā navuti (km)
Atha kho ambapālī gaṇikā bhaddāni bhaddāni yānāni yojāpetvā bhaddaṁ bhaddaṁ yānaṁ abhiruhitvā bhaddehi bhaddehi yānehi vesāliyā niyyāsi. Yena sako ārāmo tena pāyāsi.  
И вот ганика Амбапали приказала запрячь самые лучшие колесницы, взошла на лучшую колесницу и в сопровождении самых лучших колесниц выехала из Весали и приблизилась к своей роще.
Atha kho te licchavī bhaddāni bhaddāni yānāni yojāpetvā bhaddaṁ bhaddaṁ yānaṁ abhiruhitvā bhaddehi bhaddehi yānehi vesāliyā niyyiṁsu.  
И вот эти личчхавы приказали запрячь самые лучшие колесницы, взошли на лучшие колесницы и в сопровождении самых лучших колесниц выехали из Весали.
yassadāni kālaṁ maññasī”ti.  
как ты считаешь нужным».
“parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato.  
«Пусть, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны.
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato.  
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны.
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato.  
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны.
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato.  
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны.
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato.  
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны, — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны.
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato”ti.  
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны“».
Atha kho bhagavā etamatthaṁ viditvā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ udānaṁ udānesi:  
И вот в это время, узнав об этих делах, Благостный взволнованно воскликнул:
‘parinibbātu dāni, bhante, bhagavā; parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato’ti.  
„Пусть, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны“.
Idāneva kho, ānanda, ajja cāpāle cetiye māro pāpimā yenāhaṁ tenupasaṅkami; upasaṅkamitvā ekamantaṁ aṭṭhāsi. Ekamantaṁ ṭhito kho, ānanda, māro pāpimā maṁ etadavoca:  
3.36. И вот, Ананда, как раз сейчас в святилище Чапала злой Мара приблизился ко мне и, приблизившись, стал в стороне. И вот, Ананда, стоя в стороне, злой Мара так сказал мне:
‘parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato.  
„Пусть, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны“.
Parinibbātu dāni, bhante, bhagavā, parinibbātu sugato, parinibbānakālo dāni, bhante, bhagavato’ti.  
Пусть же, господин, Благостный достигнет теперь ниббаны, пусть Счастливый достигнет ниббаны — господин, теперь время Благостному достичь ниббаны“.
Idāneva kho, ānanda, ajja cāpāle cetiye tathāgatena satena sampajānena āyusaṅkhāro ossaṭṭho”ti.  
И вот, Ананда, как раз сейчас в святилище Чапала Благостный, наделенный способностью самосознания и вдумчивостью, отверг состояние жизни».
“Alaṁ dāni, ānanda.  
«Довольно теперь, Ананда,
Mā tathāgataṁ yāci, akālo dāni, ānanda, tathāgataṁ yācanāyā”ti.  
не проси Татхагату, не время теперь, Ананда, просить Татхагату».
tattheva rājagahe viharāmi isigilipasse kāḷasilāyaṁ …  
я пребывал там же в Раджагахе на склоне Исигили на Черном камне …
‘ramaṇīyaṁ, ānanda, rājagahaṁ, ramaṇīyo gijjhakūṭo pabbato, ramaṇīyo gotamanigrodho, ramaṇīyo corapapāto, ramaṇīyā vebhārapasse sattapaṇṇiguhā, ramaṇīyā isigilipasse kāḷasilā, ramaṇīyo sītavane sappasoṇḍikapabbhāro, ramaṇīyo tapodārāmo, ramaṇīyo veḷuvane kalandakanivāpo, ramaṇīyaṁ jīvakambavanaṁ, ramaṇīyo maddakucchismiṁ migadāyo.  
„Восхитительна, Ананда, Раджагаха, восхитителен холм Гиджджхакута, восхитительна баньяновая [роща] Готамы, восхитителен утес Чора, восхитительна пещера Саттапанни на склоне Вебхары, восхитительна Черная скала на склоне Исигили, восхитителен склон Саппасондика в роще Сита, восхитительна [монашеская] роща Тапода, восхитительно место кормления белок в бамбуковой роще, восхитительна манговая роща Дживака, восхитительна оленья роща Маддакуччхи.
idāneva kho tāhaṁ, ānanda, ajja cāpāle cetiye āmantesiṁ:  
И вот теперь, Ананда, я обратился к тебе в святилище Чапала [как и в тех местах]:
“sannipatito, bhante, bhikkhusaṅgho, yassadāni, bhante, bhagavā kālaṁ maññatī”ti.  
«Созвана, господин, община монахов — [делай] теперь, господин, как Благостный считает нужным».
Seyyathidaṁ—cattāro satipaṭṭhānā, cattāro sammappadhānā, cattāro iddhipādā, pañcindriyāni, pañca balāni, satta bojjhaṅgā, ariyo aṭṭhaṅgiko maggo.  
Это четыре установления способности самосознания, четыре должных усилия, четыре основы сверхъестественных способностей, пять [духовных] способностей, пять сил, семь звеньев просветления, праведный восьмичленный путь.
“handa dāni, bhikkhave, āmantayāmi vo,  
«Итак, монахи, теперь я обращаюсь к вам:
dukkhassantaṁ karissatī”ti.  
положит предел страданию».
Tayidaṁ, bhikkhave, ariyaṁ sīlaṁ anubuddhaṁ paṭividdhaṁ, ariyo samādhi anubuddho paṭividdho, ariyā paññā anubuddhā paṭividdhā, ariyā vimutti anubuddhā paṭividdhā, ucchinnā bhavataṇhā, khīṇā bhavanetti, natthi dāni punabbhavo”ti.  
Когда же, монахи, понято и постигнуто праведное нравственное поведение, понята и постигнута праведная сосредоточенность, понято и постигнуто праведное постижение, понято и постигнуто праведное освобождение, то пресечена жажда существования, уничтожено то, что ведет к существованию, нет больше следующего существования».
Dukkhassantakaro satthā,  
Положивший конец страданию учитель,
“idāni, bhante, pañcamattāni sakaṭasatāni atikkantāni, taṁ cakkacchinnaṁ udakaṁ parittaṁ luḷitaṁ āvilaṁ sandati.  
«Господин, сейчас [здесь через ручей] проехало пять сотен повозок, и эта вода, потревоженная колесами, стала негодной, течет мутной и грязной.
“idāni, bhante, pañcamattāni sakaṭasatāni atikkantāni, taṁ cakkacchinnaṁ udakaṁ parittaṁ luḷitaṁ āvilaṁ sandati.  
«Господин, сейчас [здесь через ручей] проехало пять сотен повозок, и эта вода, потревоженная колесами, стала негодной, течет мутной и грязной.
Idāni sā bhante nadikā cakkacchinnā parittā luḷitā āvilā sandamānā mayi upasaṅkamante acchā vippasannā anāvilā sandittha.  
Ведь [вода] этого ручья, господин, потревоженная колесами, бывшая негодной, текшая мутной и грязной, с моим приближением потекла сейчас чистой, спокойной, не грязной.
‘Idāni, bhante, deve vassante deve gaḷagaḷāyante vijjullatāsu niccharantīsu asaniyā phalantiyā dve kassakā bhātaro hatā cattāro ca balibaddā.  
„Сейчас, господин, когда лил дождь, шумела буря, низвергались молнии и разрывались громовые стрелы, были убиты двое братьев-земледельцев и четыре упряжных быка.
Āyusaṁvattanikaṁ āyasmatā cundena kammāraputtena kammaṁ upacitaṁ, vaṇṇasaṁvattanikaṁ āyasmatā cundena kammāraputtena kammaṁ upacitaṁ, sukhasaṁvattanikaṁ āyasmatā cundena kammāraputtena kammaṁ upacitaṁ, yasasaṁvattanikaṁ āyasmatā cundena kammāraputtena kammaṁ upacitaṁ, saggasaṁvattanikaṁ āyasmatā cundena kammāraputtena kammaṁ upacitaṁ, ādhipateyyasaṁvattanikaṁ āyasmatā cundena kammāraputtena kammaṁ upacitan’ti.  
Заслуги, накопленные достопочтенным сыном кузнеца Чундой приносят долгую жизнь; заслуги, накопленные достопочтенным сыном кузнеца Чундой приносят благородное рождение; заслуги, накопленные достопочтенным сыном кузнеца Чундой приносят счастье; заслуги, накопленные достопочтенным сыном кузнеца Чундой приносят славу; заслуги, накопленные достопочтенным сыном кузнеца Чундой приносят небесный мир; заслуги, накопленные достопочтенным сыном кузнеца Чундой приносят владычество’. —
Atha kho bhagavā etamatthaṁ viditvā tāyaṁ velāyaṁ imaṁ udānaṁ udānesi:  
И вот в то время Благостный, постигнув это, взволнованно воскликнул:
Ye hi keci, ānanda, cetiyacārikaṁ āhiṇḍantā pasannacittā kālaṁ karissanti, sabbe te kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjissantī”ti.  
И все те, Ананда, кто проводит время, странствуя с умиротворенным сердцем и посещая святилища, с распадом тела после смерти вновь рождаются в счастье, в небесном мире».
Te tattha cittaṁ pasādetvā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjanti.  
многие люди, Ананда, умиротворятся сердцем и, умиротворясь там сердцем, они с распадом тела после смерти вновь родятся в счастье, в небесном мире.
Te tattha cittaṁ pasādetvā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjanti.  
многие люди, Ананда, умиротворятся сердцем и, умиротворясь там сердцем, они с распадом тела после смерти вновь родятся в счастье, в небесном мире.
Te tattha cittaṁ pasādetvā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjanti.  
многие люди, Ананда, умиротворятся сердцем и, умиротворясь там сердцем, они с распадом тела после смерти вновь родятся в счастье, в небесном мире.
Te tattha cittaṁ pasādetvā kāyassa bhedā paraṁ maraṇā sugatiṁ saggaṁ lokaṁ upapajjanti.  
многие люди, Ананда, умиротворятся сердцем и, умиротворясь там сердцем, они с распадом тела после смерти вновь родятся в счастье, в небесном мире.
Idamāyasmato ānandassa vacanaṁ sutvā mallā ca mallaputtā ca mallasuṇisā ca mallapajāpatiyo ca aghāvino dummanā cetodukkhasamappitā appekacce kese pakiriya kandanti, bāhā paggayha kandanti, chinnapātaṁ papatanti, āvaṭṭanti vivaṭṭanti:  
И услышав это от достопочтенного Ананды, маллы и дети маллов, и невестки маллов, и жены маллов стали грустить, горевать, ощутили печаль в сердце, а некоторые заплакали, распустив волосы, заплакали, воздев руки, упали ниц пораженные, заметались взад и вперед, [возглашая]:
Atha kho mallā ca mallaputtā ca mallasuṇisā ca mallapajāpatiyo ca aghāvino dummanā cetodukkhasamappitā yena upavattanaṁ mallānaṁ sālavanaṁ yenāyasmā ānando tenupasaṅkamiṁsu.  
И тогда маллы, и дети маллов, и невестки маллов, и жены маллов, грустя, горюя, охваченные печалью в сердце, приблизились к Упаваттане — садовой роще маллов, к достопочтенному Ананде.
“Yasmiṁ kho, subhadda, dhammavinaye ariyo aṭṭhaṅgiko maggo na upalabbhati, samaṇopi tattha na upalabbhati. Dutiyopi tattha samaṇo na upalabbhati. Tatiyopi tattha samaṇo na upalabbhati. Catutthopi tattha samaṇo na upalabbhati.  
«Когда, Субхадда в [учении об] истине и должном поведении нет праведного восьмичленного пути, то нет там и [истинного] отшельника, и нет там отшельника второй, и нет там отшельника третьей, и нет там отшельника четвертой [ступени].
Yasmiñca kho, subhadda, dhammavinaye ariyo aṭṭhaṅgiko maggo upalabbhati, samaṇopi tattha upalabbhati, dutiyopi tattha samaṇo upalabbhati, tatiyopi tattha samaṇo upalabbhati, catutthopi tattha samaṇo upalabbhati.  
Когда же, Субхадда в [учении об] истине и должном поведении есть праведный восьмичленный путь, то есть там и [истинный] отшельник, и есть там отшельник второй, и есть там отшельник третьей, и есть там отшельник четвертой [ступени]. ca → idheva (mr)
Imasmiṁ kho, subhadda, dhammavinaye ariyo aṭṭhaṅgiko maggo upalabbhati, idheva, subhadda, samaṇo, idha dutiyo samaṇo, idha tatiyo samaṇo, idha catuttho samaṇo, suññā parappavādā samaṇebhi aññehi.  
В этом же, Субхадда [моем учении об] истине и должном поведении есть праведный восьмичленный путь, и есть здесь, Субхадда, [истинный] отшельник, и отшельник второй, и отшельник третьей, и отшельник четвертой [ступени]. Прочие ложные учения лишены [истинных] отшельников — aññehi → aññe (bj, pts1ed)
Ākaṅkhamāno, ānanda, saṅgho mamaccayena khuddānukhuddakāni sikkhāpadāni samūhanatu.  
После моей кончины, Ананда, пусть община при желании отменит незначительные и малозначительные заповеди.
“handa dāni, bhikkhave, āmantayāmi vo,  
«Итак, монахи, теперь я обращаюсь к вам:
yassadāni kālaṁ maññathā’”ti.  
[Делайте] теперь то, что считаете нужным“».
yassadāni kālaṁ maññathā”ti.  
[Делайте] теперь то, что считаете нужным».
Idamāyasmato ānandassa vacanaṁ sutvā mallā ca mallaputtā ca mallasuṇisā ca mallapajāpatiyo ca aghāvino dummanā cetodukkhasamappitā appekacce kese pakiriya kandanti, bāhā paggayha kandanti, chinnapātaṁ papatanti, āvaṭṭanti, vivaṭṭanti:  
И услышав это от достопочтенного Ананды, маллы и дети маллов, и невестки маллов, и жены маллов стали грустить, горевать, ощутили печаль в сердце, а некоторые заплакали, распустив волосы, заплакали, воздев руки, упали ниц пораженные, заметались взад и вперед, [возглашая]:
“ativikālo kho ajja bhagavato sarīraṁ jhāpetuṁ, sve dāni mayaṁ bhagavato sarīraṁ jhāpessāmā”ti.  
«Уже слишком поздно предать сегодня огню тело Благостного. Теперь уж мы завтра предадим огню тело Благостного».
Idāni pana mayaṁ yaṁ icchissāma, taṁ karissāma, yaṁ na icchissāma, na taṁ karissāmā”ti.  
теперь же мы будем делать то, что захотим и не будем делать того, чего не захотим».