Благословенный сказал: «Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы возникало невозникшее чувственное желание, а возникшее чувственное желание бы увеличивалось и разрасталось, как образ привлекательного. У того, кто немудро направляет внимание на образ привлекательного, невозникшее чувственное желание возникает, а возникшее чувственное желание увеличивается и разрастается».  Благословенный сказал: «Монахи, я не вижу ни одной другой вещи, из-за которой бы не возникало невозникшее чувственное желание, а возникшее чувственное желание бы отбрасывалось, как образ непривлекательного. У того, кто мудро направляет внимание на образ непривлекательного, невозникшее чувственное желание не возникает, а возникшее чувственное желание отбрасывается». 

зарождение усердия… сильное желание 

сильное желание… малое количество желаний 

сильное желание… малое количество желаний 

порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих качеств, прилагает усилие, зарождает усердие, направляет на это ум, старается… 

Благословенный сказал: «Монахи, эти два желания трудно отбросить. Какие два? Желание обретений и желание жизни. Эти два желания трудно отбросить». 

чувственное желание, 

Поэтому, монахи, вот как вы должны тренировать себя: «У нас будет острое желание осуществлять тренировку в высшей нравственности… в высшем уме… в высшей мудрости». Вот как вы должны тренировать себя». 

Поэтому, монахи, вот как вы должны тренировать себя: «У нас будет острое желание осуществлять тренировку в высшей нравственности… в высшем уме… в высшей мудрости». Вот как вы должны тренировать себя».  Точно также, монах может следовать прямо за Сангхой монахов, думая: «Я тоже монах, я тоже монах». (1) Но его желание осуществлять тренировку высшего нравственного поведения не такое, как у других монахов. (2) Его желание осуществлять тренировку высшего ума не такое, как у других монахов. (3) Его желание осуществлять тренировку высшей мудрости не такое, как у других монахов. И всё же он следует прямо за Сангхой монахов, думая: «Я тоже монах, я тоже монах». 

Поэтому, монахи, вот как вы должны тренировать себя: «У нас будет острое желание осуществлять тренировку в высшей нравственности… в высшем уме… в высшей мудрости». Вот как вы должны тренировать себя». 

Поэтому, монахи, вот как вы должны тренировать себя: «У нас будет острое желание осуществлять тренировку в высшей нравственности… в высшем уме… в высшей мудрости». Вот как вы должны тренировать себя». 

(1) И каким образом, монахи, желание возникает по отношению к вещам в прошлом, которые являются основанием для желания и жажды? Человек направляет и удерживает ум на вещах в прошлом, которые являются основанием для желания и жажды. По мере того как он делает так, возникает желание. Когда желание возникло, он опутан этими вещами. Умственная одержимость—вот что я называю путами. Вот каким образом это желание возникает по отношению к вещам в прошлом, которые являются основанием для желания и жажды.  (2) И каким образом, монахи, желание возникает по отношению к вещам в будущем, которые являются основанием для желания и жажды? Человек направляет и удерживает ум на вещах в будущем, которые являются основанием для желания и жажды. По мере того как он делает так, возникает желание. Когда желание возникло, он опутан этими вещами. Умственная одержимость—вот что я называю путами. Вот каким образом это желание возникает по отношению к вещам в будущем, которые являются основанием для желания и жажды. 
(3) И каким образом, монахи, желание возникает по отношению к вещам, которые существуют в настоящем и являются основанием для желания и жажды? Человек направляет и удерживает ум на вещах, которые существуют в настоящем и являются основанием для желания и жажды. По мере того как он делает так, возникает желание. Когда желание возникло, он опутан этими вещами. Умственная одержимость—вот что я называю путами. Вот каким образом это желание возникает по отношению к вещам, которые существуют в настоящем и являются основанием для желания и жажды. 
Благословенный сказал: «Монахи, есть эти три причины возникновения каммы. Какие три? Желание возникает по отношению к вещам в прошлом, которые являются основанием для желания и жажды. Желание возникает по отношению к вещам в будущем, которые являются основанием для желания и жажды. Желание возникает по отношению к вещам, которые существуют в настоящем и являются основанием для желания и жажды. 
И каким образом, монахи, желание не возникает по отношению к вещам в будущем, которые являются основанием для желания и жажды? Человек понимает будущий результат вещей в будущем… пронзив это мудростью, он видит. Вот каким образом желание не возникает… 
И каким образом, монахи, желание не возникает по отношению к вещам в прошлом, которые являются основанием для желания и жажды? Человек понимает будущий результат вещей в прошлом, которые являются основанием для желания и жажды. Поняв будущий результат, он избегает его. Избежав его, он становится бесстрастным в уме, и, пронзив это мудростью, он видит. Вот каким образом желание не возникает по отношению к вещам в прошлом, которые являются основанием для желания и жажды. 
И каким образом, монахи, желание не возникает по отношению к вещам, которые существуют в настоящем и являются основанием для желания и жажды? Человек понимает будущий результат вещей, которые существуют в настоящем… пронзив это мудростью, он видит. Вот каким образом желание не возникает… 
Таковы три причины возникновения каммы. Монахи, есть три иные причины возникновения каммы. Какие три? Желание не возникает по отношению к вещам в прошлом… будущем… настоящем и являются основанием для желания и жажды. 

(3) И что такое умственная чистота? Вот, когда в нём есть чувственное желание, монах понимает: «Во мне есть чувственное желание». Когда в нём нет чувственного желания, он понимает: «Во мне нет чувственного желания». И он также понимает то, как невозникшее чувственное желание возникает, как возникшее чувственное желание отбрасывается, и как отброшенное чувственное желание более не возникает в будущем. 

«Вот монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается»… 

(1) Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается.  (2) Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
(3) Он порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
(4) Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 

Когда-то в прошлом, Господин, я был провидцем по имени Рохитасса, сыном Бходжи, и обладал сверхъестественной силой, мог странствовать сквозь небеса. Я обладал такой скоростью, Господин, что мог перемещаться также быстро, как если бы лучник с мощным луком—обученный, ловкий, натренированный, опытный—мог бы без труда выпустить по тени банановой пальмы лёгкую стрелу. Мой шаг был таким огромным, Господин, что, казалось, он покрывал всё расстояние от восточного океана до западного океана. И затем, Господин, желание возникло во мне: «Я доберусь до края мира посредством передвижения». Обладая такой скоростью и таким шагом, имея срок жизни в сотню лет, живя в течение сотни лет, я передвигался в течение ста лет, если не считать остановок на то, чтобы поесть, попить, пообедать и перекусить, помочиться и испражниться, поспать и снять усталость. И всё же, я умер по пути, так и не достигнув края мира. 

Влекомые желанием и злобой; 

Теми желание, жажда, управляют; 

(1) И что такое, монахи, старание сдерживанием? Вот монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Это называется старанием сдерживанием.  (2) И что такое старание оставлением? Вот монах порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Это называется старанием оставлением. 
(3) И что такое старание развитием? Вот монах порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Это называется старанием развитием. 
(4) И что такое старание защитой? Вот монах порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Это называется старанием защитой. Таковы четыре старания». И далее он добавил: 

(3) Тот из них, кто не обретает ни высшей мудрости прозрения в феномены, ни внутреннего успокоения ума, должен приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность ради обретения этих обоих благих качеств. Подобно тому, как тот, у кого загорелась бы одежда или волосы на голове, приложил бы дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность для того, чтобы потушить пламя на своей одежде или голове—то точно также этот человек должен приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность ради обретения этих обоих благих качеств. И тогда, спустя какое-то время, он станет тем, кто обретает и внутреннее успокоение ума, и высшую мудрость прозрения в феномены. 

Желание, усилие, рвение, энтузиазм, неутомимость, осознанность и бдительность, применяемые с намерением: «Именно таким образом я исполню чистоту воззрения, которую я ещё не осуществил, или же различными отношениями посодействую мудростью чистоте воззрения, которую я исполнил»—это называется фактором старания ради чистоты воззрения.  Желание, усилие, рвение, энтузиазм, неутомимость, осознанность и бдительность, применяемые с намерением: «Именно таким образом я исполню чистоту нравственного поведения, которую я ещё не осуществил, или же различными отношениями посодействую мудростью чистоте нравственного поведения, которую я исполнил»—это называется фактором старания ради чистоты нравственного поведения. 
Желание, усилие, рвение, энтузиазм, неутомимость, осознанность и бдительность, применяемые с намерением: «Именно таким образом я исполню чистоту освобождения, которую я ещё не осуществил, или же различными отношениями посодействую мудростью чистоте освобождения, которую я исполнил»—это называется фактором старания ради чистоты освобождения. 
Желание, усилие, рвение, энтузиазм, неутомимость, осознанность и бдительность, применяемые с намерением: «Именно таким образом я исполню чистоту ума, которую я ещё не осуществил, или же различными отношениями посодействую мудростью чистоте ума, которую я исполнил»—это называется фактором старания ради чистоты ума. 

(1) Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. (2) Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. (3) Он порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. (4) Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 

чувственное желание, 

(1) Чувственное желание—это препятствие, помеха, преграда ума, состояние, что ослабляет мудрость. (2) Недоброжелательность… (3) Лень и апатия… (4) Неугомонность и сожаление… (5) Сомнение—это препятствие, помеха, преграда ума, состояние, что ослабляет мудрость. 

(1) Монахи, я не вижу ни единой иной формы—столь милой, приятной, чарующей, привлекательной, воспаляющей желание, соблазнительной, и такой серьёзной помехи к достижению непревзойдённой защиты от подневольности—как форма женщины. Существа, жаждущие женской формы—ненасытные, привязанные к ней, сведённые ею с ума, слепо поглощённые в ней—изнывают долгое время, находясь под контролем женской формы.  (5) Я не вижу ни единого иного тактильного ощущения—столь милого, приятного, чарующего, привлекательного, воспаляющего желание, соблазнительного, и такой серьёзной помехи к достижению непревзойдённой защиты от подневольности—как прикосновение женщины. Существа, жаждущие женского прикосновения—ненасытные, привязанные к нему, сведённые им с ума, слепо поглощённые в нём—изнывают долгое время, находясь под контролем женского прикосновения. 

И ради какой пользы… должен часто размышлять так: «Я буду отлучён и отделён от всякого и от всего, что мне дорого и мило»? У существ имеется желание и жажда по отношению к тем людям и вещам, которые им дороги и милы. Будучи взбудораженными этой жаждой, они пускаются в неблагое поведение телом, речью, и умом. Но когда человек часто размышляет над этой темой, то желание и жажда ко всякому и ко всему, что дорого и мило, либо полностью отбрасывается, либо уменьшается. Ради этой пользы… часто размышлять так… 

(1) В будущем появятся монахи, у которых будет желание носить хорошие одеяния. Из-за этого желания они будут пренебрегать практикой ношения обносков. Они будут пренебрегать уединёнными лесами и дикими местами. Они переберутся в поселения, города и столицы, обосновываясь там. Ради одеяний они будут совершать многочисленные непристойные и неподобающие поступки.  (2) Далее, в будущем появятся монахи, у которых будет желание вкушать хорошую еду. Из-за этого желания они будут пренебрегать практикой хождения за подаянием. Они будут пренебрегать уединёнными лесами и дикими местами. Они переберутся в поселения, города и столицы, и, обосновываясь там, будут выискивать наилучшие вкусы кончиками своих языков. Ради еды они будут совершать многочисленные непристойные и неподобающие поступки. 
(3) Далее, в будущем появятся монахи, у которых будет желание проживать в хороших жилищах. Из-за этого желания они будут пренебрегать практикой проживания в диких местах. Они будут пренебрегать уединёнными лесами и дикими местами. Они переберутся в поселения, города и столицы, обосновываясь там. Ради жилища они будут совершать многочисленные непристойные и неподобающие поступки. 

(1) Человек объявляет об окончательном знании из-за тупоумия и глупости. (2) Человек объявляет об окончательном знании, потому что имеет порочные желания и мотивирован желанием. (3) Человек объявляет об окончательном знании, потому что он сумасшедший и душевнобольной. (4) Человек объявляет об окончательном знании, потому что он переоценивает себя. (5) Человек объявляет об окончательном знании, поскольку это правда. Таковы пять заявлений об окончательном знании». 

И тогда молодой дэва Какудха подошёл к Достопочтенному Махамоггаллане, поклонился ему, встал рядом, и сказал: «Господин, вот какое желание возникло в Девадатте: «Я возьму бразды правления Сангхой монахов». И как только эта мысль возникла у него, Девадатта лишился той сверхъестественной силы». Так сказал молодой дэва Какудха. Затем он поклонился Достопочтенному Махамоггаллане, обошёл его с правой стороны, и прямо там и исчез. 

5.135. Сильное желание (I) 

5.136. Сильное желание (II) 

(1) Кто-либо задаёт другому человеку вопрос из-за собственной тупости и глупости. (2) Тот, кто имеет порочные желания, движимый желанием, задаёт другому человеку вопрос. (3) Кто-либо задаёт другому человеку вопрос, чтобы оскорбить его. (4) Кто-либо задаёт другому человеку вопрос, потому что желает узнать. (5) Кто-либо задаёт другому человеку вопрос с мыслью: «Если, будучи спрошенным мной, он ответит правильно, то это хорошо. Но если он ответит неверно, я дам ему правильное объяснение». 

сутта идентична СН 46.55 за исключением того, что в конце этой сутты отсутствуют несколько строк о семи факторах просветления, но сразу идёт желание Сангаравы стать мирским последователем. 

И почему «болото»—это обозначение чувственных удовольствий? Человек возбуждён чувственной страстью, скован желанием и страстью, не освобождён от болота, присущего этой жизни, или от болота, присущего будущим жизням. Вот почему «болото»—это обозначение чувственных удовольствий». И далее он добавил:  И почему, монахи, «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий? Человек возбуждён чувственной страстью, скован желанием и страстью, не освобождён от опасности, присущей этой жизни, или от опасности, присущей будущим жизням. Вот почему «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий. 

Желание себе создаёт он: 

И каково разнообразие чувственных удовольствий? Чувственное желание к формам—это одно, чувственное желание к звукам—это другое, чувственное желание к запахам—ещё другое, чувственное желание ко вкусам—ещё другое, чувственное желание к тактильным ощущениям—ещё другое. Это называется разнообразием чувственных удовольствий.  Но мудрый устраняет всякое желание к ним». 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 

Не отбросив этих шести вещей, человек не способен войти и пребывать в первой джхане. Монахи, отбросив шесть вещей, человек способен войти и пребывать в первой джхане. Какие шесть? Чувственное желание… он увидел чётко, правильной мудростью, в соответствии с действительностью опасность в чувственных удовольствиях. Отбросив эти шесть вещей, человек способен войти и пребывать в первой джхане».  чувственное желание, 

не порождает желание к достижению ещё не достигнутых благих качеств, 

он имеет желание, 

Благословенный сказал: «Монахи, проявление этих шести вещей является редким в мире. Каких шести? (1) Появление Татхагаты, Араханта, Полностью Просветлённого является редким в мире. (2) Тот, кто может учить Дхамме и Винае, которые были провозглашены Татхагатой, является редким в мире. (3) Перерождение в сфере Благородных является редким в мире. (4) Обладание неповреждёнными органами чувств является редким в мире. (5) Обладание умом и проницательностью является редким в мире. (6) Желание благой Дхаммы является редким в мире. Проявление этих шести вещей является редким в мире». 

(1) Вот у монаха имеется сильное желание осуществлять монашескую тренировку, и он не теряет своей увлечённости осуществлять тренировку в будущем. (2) У него сильное желание взяться за Дхамму, и он не теряет своей увлечённости взяться за Дхамму в будущем. (3) У него сильное желание устранять бесполезные мечтания, и он не теряет своей увлечённости устранять бесполезные мечтания в будущем. (4) У него сильное желание к затворничеству, и он не теряет своей увлечённости к затворничеству в будущем. (5) У него сильное желание зарождать усердие, и он не теряет своей увлечённости к зарождению усердия в будущем. (6) У него сильное желание развивать осознанность и бдительность, и он не теряет своей увлечённости к развитию осознанности и бдительности в будущем. (7) У него сильное желание проникнуть в суть вещей воззрением, и он не теряет своей увлечённости к проникновению воззрением в будущем. Таковы семь оснований для того, чтобы быть «без десяти». 

(1) Вот у монаха имеется сильное желание осуществлять монашескую тренировку, и он не теряет своей увлечённости осуществления тренировки в будущем. (2) У него сильное желание взяться за Дхамму, и он не теряет своей увлечённости взяться за Дхамму в будущем. (3) У него сильное желание устранять бесполезные мечтания, и он не теряет своей увлечённости устранять бесполезные мечтания в будущем. (4) У него сильное желание к затворничеству, и он не теряет своей увлечённости к затворничеству в будущем. (5) У него сильное желание зарождать усердие, и он не теряет своей увлечённости к зарождению усердия в будущем. (6) У него сильное желание развивать осознанность и бдительность, и он не теряет своей увлечённости к развитию осознанности и бдительности в будущем. (7) У него сильное желание проникнуть в суть вещей воззрением, и он не теряет своей увлечённости к проникновению в суть вещей воззрением в будущем. Таковы семь оснований для того, чтобы быть «без десяти», которые я провозгласил после того, как реализовал их сам прямым знанием. 

Когда монах часто пребывает с умом, приученным к восприятию непостоянства, его ум избегает обретений, славы, и похвалы, отворачивается от этого, откатывается от этого, и не тянется к этому. И либо невозмутимость, либо отвращение утверждаются в нём в отношении этого. Подобно тому, как петушиное перо или кусок сухожилия, брошенные в огонь, отворачиваются от него, откатываются от него, и не тянутся к нему, то точно также происходит и с желанием обретений, славы, и похвалы, когда монах часто пребывает с умом, приученным к восприятию непостоянства. 

(1) Бывает так, что некий человек дарит дар жрецу или отшельнику: еду или питьё; одежду или средства передвижения; гирлянды, благовония и мази; постели, жилища и лампы. Вне зависимости от того, что он дарит, он не ожидает ничего взамен. Затем он видит зажиточных кхаттиев, зажиточных брахманов, зажиточных домохозяев, обеспеченных и наделённых пятью нитями чувственных удовольствий, наслаждающихся ими. Мысль приходит к нему: «О, пусть я после распада тела, после смерти, перерожусь среди зажиточных кхаттиев, зажиточных брахманов или зажиточных домохозяев!» Он настраивает свой ум на это, закрепляет свой ум на этом, развивает это состояние ума. Этот его ум, настроенный на низшее, не развиваемый до более высокой степени, приводит его к перерождению там. С распадом тела, после смерти, он перерождается среди зажиточных кхаттиев, зажиточных брахманов, зажиточных домохозяев. И такое возможно только для того, кто нравственен, я говорю вам, а не для того, кто безнравственен. Желание сердца того, кто нравственен, исполняется из-за его чистоты.  (2) Бывает так, что некий человек дарит дар жрецу или отшельнику: еду или питьё; одежду или средства передвижения; гирлянды, благовония и мази; постели, жилища и лампы. Вне зависимости от того, что он дарит, он не ожидает ничего взамен. Затем он услышал: «Дэвы, управляемые четырьмя великими божественными царями, живут долго, они красивы, пребывают в великом счастье». Мысль приходит к нему: «О, пусть я после распада тела, после смерти, перерожусь среди дэвов, управляемых четырьмя великими царями!» Он настраивает свой ум на это, закрепляет свой ум на этом, развивает это состояние ума. Этот его ум, настроенный на низшее, не развиваемый до более высокой степени, приводит его к перерождению там. С распадом тела, после смерти он перерождается среди дэвов, управляемых четырьмя великими царями. И такое возможно только для того, кто нравственен, я говорю вам, а не для того, кто безнравственен. Желание сердца того, кто нравственен, исполняется из-за его чистоты. 
(3–7) Бывает так, что некий человек дарит дар жрецу или отшельнику… Вне зависимости от того, что он дарит, он не ожидает ничего взамен. Затем он услышал: «Дэвы небесного мира Таватимсы… Дэвы Ямы… Дэвы Туситы… Дэвы, наслаждающиеся творениями… Дэвы, управляющие тем, что создано другими, живут долго, они красивы, пребывают в великом счастье». Мысль приходит к нему: «О, пусть я после распада тела, после смерти, перерожусь среди дэвов, управляющих тем, что создано другими!» Он настраивает свой ум на это, закрепляет свой ум на этом, развивает это состояние ума. Этот его ум, настроенный на низшее, не развиваемый до более высокой степени, приводит его к перерождению там. С распадом тела, после смерти, он перерождается среди дэвов, управляющих тем, что создано другими. И такое возможно только для того, кто нравственен, я говорю вам, а не для того, кто безнравственен. Желание сердца того, кто нравственен, исполняется из-за его чистоты. 
(8) Бывает так, что некий человек дарит дар жрецу или отшельнику… Вне зависимости от того, что он дарит, он не ожидает ничего взамен. Затем он услышал: «Дэвы свиты Брахмы живут долго, они красивы, пребывают в великом счастье». Мысль приходит к нему: «О, пусть я после распада тела, после смерти, перерожусь среди дэвов свиты Брахмы!» Он настраивает свой ум на это, закрепляет свой ум на этом, развивает это состояние ума. Этот его ум, настроенный на низшее, не развиваемый до более высокой степени, приводит его к перерождению там. С распадом тела, после смерти он перерождается среди дэвов свиты Брахмы. И такое возможно только для того, кто нравственен, я говорю вам, а не для того, кто безнравственен; для того, кто лишён страсти, а не для того, кто имеет страсть. Желание сердца того, кто нравственен, исполняется из-за его чистоты. 

И затем одно из божеств запело, другое затанцевало, а третье прищёлкнуло своими пальцами. Подобно тому, как когда квинтет умелых музыкантов хорошо натренирован и скоординирован по ритму, то его музыка милая, приятная, чарующая, привлекательная, воспаляющая желание, соблазнительная—точно также, выступление тех божеств было милым, приятным, чарующим, привлекательным, воспаляющим желание, соблазнительным. И поэтому Достопочтенный Ануруддха отвёл от них свои органы чувств. И тогда те божества, подумав: «Мастеру Ануруддхе не нравится», исчезли прямо на том самом месте. 

И почему, монахи, «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий? Человек возбуждён чувственной страстью, скован желанием и страстью, не освобождён от опасности, присущей этой жизни, или от опасности, присущей будущим жизням. Вот почему «опасность»—это обозначение чувственных удовольствий.  И почему «утроба»—это обозначение чувственных удовольствий? Человек возбуждён чувственной страстью, скован желанием и страстью, не освобождён от утробы, присущей этой жизни, или от утробы, присущей будущим жизням. Вот почему «утроба»—это обозначение чувственных удовольствий». И далее он добавил: 

(1) Бывает так, что монах пребывает в уединении, живёт отдельно, и в нём возникает желание обретений. Он побуждает себя, старается, прилагает усилия, чтобы получить обретения. Однако, он не может получить обретений. Из-за недостатка обретений он печалится, горюет и плачет. Он рыдает, бьёт себя в груди, становится обезумевшим. Такой зовётся монахом, желающим обретений, который побуждает себя, старается, прилагает усилия, чтобы получить обретения, но, не получая оных, он печалится и горюет. Такой монах отпал от благой Дхаммы.  (2) Но, бывает и так, что когда монах пребывает в уединении, живёт отдельно, то в нём возникает желание обретений. Он побуждает себя, старается, прилагает усилия, чтобы получить обретения. Он получает обретения. Из-за этих обретений он становится опьянённым ими, возрастает в беспечности, впадает в беспечность. Такой зовётся монахом, желающим обретений, который побуждает себя, старается, прилагает усилия, чтобы получить обретения. Получая их, он становится опьянённым и беспечным. Такой монах отпал от благой Дхаммы. 
(3) Но, бывает и так, что когда монах пребывает в уединении, живёт отдельно, то в нём возникает желание обретений. Он не побуждает себя, не старается, не прилагает усилий, чтобы получить обретения. Он не получает обретения. Из-за недостатка обретений он печалится, горюет и плачет. Он рыдает, бьёт себя в груди, становится обезумевшим. Такой зовётся монахом, желающим обретений, который не побуждает себя, не старается, не прилагает усилий, чтобы получить обретения, и, не получая оных, он печалится и горюет. Такой монах отпал от благой Дхаммы. 
(4) Но, бывает и так, что когда монах пребывает в уединении, живёт отдельно, то в нём возникает желание обретений. Он не побуждает себя, не старается, не прилагает усилий, чтобы получить обретения. Тем не менее, он получает обретения. Из-за этих обретений он становится опьянённым ими, возрастает в беспечности, впадает в беспечность. Такой зовётся монахом, желающим обретений, который не побуждает себя, не старается, не прилагает усилий, чтобы получить обретения. Получая их, он становится опьянённым и беспечным. Такой монах отпал от благой Дхаммы. 
(5) Но, бывает и так, что когда монах пребывает в уединении, живёт отдельно, то в нём возникает желание обретений. Он побуждает себя, старается, прилагает усилия, чтобы получить обретения. Однако, он не может получить обретений. Из-за недостатка обретений он не рыдает, не бьёт себя в груди, не становится обезумевшим. Такой зовётся монахом, желающим обретений, который побуждает себя, старается, прилагает усилия, чтобы получить обретения, но, не получая оных, он не печалится и не горюет. Такой монах не отпал от благой Дхаммы. 
(6) Но, бывает и так, что когда монах пребывает в уединении, живёт отдельно, то в нём возникает желание обретений. Он побуждает себя, старается, прилагает усилия, чтобы получить обретения. Он получает обретения. Из-за этих обретений он не становится опьянённым ими, не возрастает в беспечности, не впадает в беспечность. Такой зовётся монахом, желающим обретений, который побуждает себя, старается, прилагает усилия, чтобы получить обретения. Получая их, он не становится опьянённым и беспечным. Такой монах не отпал от благой Дхаммы. 
(7) Но, бывает и так, что когда монах пребывает в уединении, живёт отдельно, то в нём возникает желание обретений. Он не побуждает себя, не старается, не прилагает усилий, чтобы получить обретения. Он не получает обретения. Из-за недостатка обретений он не печалится, не горюет и не плачет. Он не рыдает, не бьёт себя в груди, не становится обезумевшим. Такой зовётся монахом, желающим обретений, который не побуждает себя, не старается, не прилагает усилий, чтобы получить обретения, и, не получая оных, он не печалится и не горюет. Такой монах не отпал от благой Дхаммы. 
8.61. Желание 
(8) Но, бывает и так, что когда монах пребывает в уединении, живёт отдельно, то в нём возникает желание обретений. Он не побуждает себя, не старается, не прилагает усилий, чтобы получить обретения. Тем не менее, он получает обретения. Из-за этих обретений он не становится опьянённым ими, не возрастает в беспечности, не впадает в беспечность. Такой зовётся монахом, желающим обретений, который не побуждает себя, не старается, не прилагает усилий, чтобы получить обретения. Получая их, он не становится опьянённым и беспечным. Такой монах не отпал от благой Дхаммы. 

Подобно тому, как тот, у кого загорелась бы одежда или волосы на голове, приложил бы дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность, и бдительность для того, чтобы потушить пламя на его одежде или голове—то точно также этот монах должен приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность, и бдительность ради отбрасывания этих плохих, неблагих качеств.  Этому монаху нужно рассуждать так: «Есть ли во мне какие-либо плохие, неблагие качества, которые не были отброшены, и которые могут стать помехой для меня, если я сегодня днём умру?» Если, рассмотрев это, монах знает: «Во мне есть плохие, неблагие качества, которые не были отброшены, и которые могут стать помехой для меня, если я сегодня днём умру»—то тогда ему следует приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность, и бдительность ради отбрасывания этих плохих, неблагих качеств. 
Этому монаху нужно рассуждать так: «Есть ли во мне какие-либо плохие, неблагие качества, которые не были отброшены, и которые могут стать помехой для меня, если я сегодня ночью умру?» Если, рассмотрев это, монах знает: «Во мне есть плохие, неблагие качества, которые не были отброшены, и которые могут стать помехой для меня, если я сегодня ночью умру»—то тогда ему следует приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность, и бдительность ради отбрасывания этих плохих, неблагих качеств. 

8.77. Желание 

(2) И что такое сила усердия? Вот человек порождает желание к оставлению тех качеств, которые неблагие и считаются неблагими; тех, которые порицаемые и считаются порицаемыми; тех, которые тёмные и считаются тёмными; тех, которые не стоит взращивать, и считаются теми, которые не стоит взращивать; тех, которые недостойны Благородных, и считаются недостойными Благородных. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается.  Он порождается желание к обретению тех качеств, которые благие и считаются благими… считаются достойными Благородных. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Это называется силой усердия. 

«И что это за девять вещей, укоренённых в жажде? (1) В зависимости от жажды возникают поиски. (2) В зависимости от поисков возникает обретение. (3) В зависимости от обретения возникает суждение. (4) В зависимости от суждения возникает желание и страсть. (5) В зависимости от желания и страсти возникает привязанность. (6) В зависимости от привязанности возникает собственничество. (7) В зависимости от собственничества возникает прижимистость. (8) В зависимости от прижимистости возникает охранение. (9) Имея охранение своим основанием, возникают взятие дубин и оружия, ссоры, противостояния, раздоры, обвинения, сеющая распри речь, ложь, и многие другие плохие, неблагие вещи. Таковы девять вещей, укоренённых в жажде». 

«Вот так здесь и приятно, мой друг: где ничего не чувствуется. Есть пять нитей чувственности. Какие пять? Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Звуки, воспринимаемые ухом… Запахи, воспринимаемые носом… Вкусы, воспринимаемые языком… Ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Любое удовольствие или радость, возникающая в зависимости от этих пяти нитей чувственности, является чувственным удовольствием. 

Есть пять нитей чувственных удовольствий, брахманы, которые называются «миром» в Учении Благородных. Какие пять? Формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения, познаваемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Таковы пять нитей чувственных удовольствий, называемых «миром» в Учении Благородных. 

«Друг, Благословенный говорил о пяти нитях чувственных удовольствий как об ограничении. Каких пяти? Формах, познаваемых глазом—милых, приятных, чарующих, привлекательных, воспаляющих желание, соблазнительных. Звуках… запахах… вкусах… тактильных ощущениях, познаваемых телом—милых, приятных, чарующих, привлекательных, воспаляющих желание, соблазнительных. Благословенный говорил об этих пяти нитях чувственных удовольствий как об ограничении. 

тактильные ощущения, познаваемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 

чувственное желание, 

Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается.  Он порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 

чувственное желание, 

чувственное желание, 

чувственное желание, 

(10) Порочное желание, монахи, следует отбросить ни телом, ни речью, но оно отбрасывается за счёт постоянного видения мудростью. И что такое порочное желание? Вот, человек, не имеющий веры, желает: «Пусть они думают, что я обладаю верой». Безнравственный человек желает: «Пусть они думают, что я нравственный». Тот, кто изучал мало, желает: «Пусть они думают, что я учёный». Тот, кто радуется компании, желает: «Пусть они думают, что я отшельник». Тот, кто ленивый, желает: «Пусть они думают, что я усердный». Тот, ум кого замутнён, желает: «Пусть они думают, что я осознан». Тот, кто не сосредоточен, желает: «Пусть они думают, что я сосредоточен». Тот, кто не мудрый, желает: «Пусть они думают, что я мудрый». Тот, чьи загрязнения ума не уничтожены, желает: «Пусть они думают, что я тот, чьи загрязнения уничтожены». Это называется порочным желанием. Порочное желание следует отбросить ни телом, ни речью, но оно отбрасывается за счёт постоянного видения мудростью.  Если, монахи, жадность одолевает этого монаха и продолжается… если ненависть… заблуждение… злость… враждебность… клеветнические измышления… презрение… скупость… порочная зависть… порочное желание одолевает этого монаха и продолжается, то этого монаха следует понимать таковым: «Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было жадности. Поэтому жадность одолевает его и продолжается. Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было ненависти… заблуждения… злости… враждебности… клеветнических измышлений… презрения… скупости… порочной зависти… порочного желания. Поэтому порочное желание одолевает его и продолжается». 
Если, монахи, жажда не одолевает этого монаха и не продолжается; если ненависть… заблуждение… злость… враждебность… клеветнические измышления… презрение… скупость… порочная зависть… порочное желание не одолевает этого монаха и не продолжается, то этого монаха следует понимать таковым: «Этот достопочтенный понимает так, чтобы у него не было жадности. Поэтому жадность не одолевает его и не продолжается. Этот достопочтенный понимает так, чтобы у него не было ненависти… заблуждения… злости… враждебности… клеветнических измышлений… презрения… скупости… порочной зависти… порочного желания. Поэтому порочное желание не одолевает его и не продолжается». 

«Друзья, делая заявление о знании… Друзья, делая заявление о развитии… Друзья, делая заявление о знании и развитии, монах говорит: «Я знаю эту Дхамму, я вижу эту Дхамму. Я развит в теле, нравственном поведении, уме и мудрости». Если жадность не одолевает этого монаха и не удерживается; если ненависть… заблуждение… злость… враждебность… клеветнические измышления… презрение… скупость… порочная зависть… порочное желание не одолевает этого монаха и не удерживается, то этого монаха следует понимать таковым: «Этот достопочтенный понимает так, чтобы у него не было жадности. Поэтому жадность не одолевает его и не удерживается. Этот достопочтенный понимает так, чтобы у него не было ненависти… заблуждения… злости… враждебности… клеветнических измышлений… презрения… скупости… порочной зависти… порочного желания. Поэтому порочное желание не одолевает его и не удерживается».  Друзья, делая заявление о знании и развитии, монах говорит: «Я знаю эту Дхамму, я вижу эту Дхамму. Я развит в теле, нравственном поведении, уме и мудрости». Однако, если жадность одолевает этого монаха и удерживается… …Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было жадности. Поэтому жадность одолевает его и удерживается. Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было ненависти… …порочного желания. Поэтому порочное желание одолевает его и удерживается». 
«Друзья, делая заявление о знании, монах говорит: «Я знаю эту Дхамму, я вижу эту Дхамму». Однако, если жадность одолевает этого монаха и удерживается в нём; если ненависть… заблуждение… злость… враждебность… клеветнические измышления… презрение… скупость… порочная зависть… порочное желание одолевает этого монаха и удерживается, то этого монаха следует понимать таковым: «Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было жадности. Поэтому жадность одолевает его и удерживается. Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было ненависти… заблуждения… злости… враждебности… клеветнических измышлений… презрения… скупости… порочной зависти… порочного желания. Поэтому порочное желание одолевает его и удерживается». 
Друзья, делая заявление о развитии, монах говорит: «Я развит в теле, нравственном поведении, уме и мудрости». Однако, если жадность одолевает этого монаха и удерживается… …порочное желание одолевает этого монаха и удерживается, то этого монаха следует понимать таковым: «Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было жадности. Поэтому жадность одолевает его и удерживается. Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было ненависти… …порочного желания. Поэтому порочное желание одолевает его и удерживается». 
Точно также, друзья, делая заявление о знании и развитии, монах говорит: «Я знаю эту Дхамму, я вижу эту Дхамму. Я развит в теле, нравственном поведении, уме и мудрости». Если жадность не одолевает этого монаха и не удерживается; если ненависть… заблуждение… злость… враждебность… клеветнические измышления… презрение… скупость… порочная зависть… порочное желание не одолевает этого монаха и не удерживается, то этого монаха следует понимать таковым: «Этот достопочтенный понимает так, чтобы у него не было жадности. Поэтому жадность не одолевает его и не удерживается. Этот достопочтенный понимает так, чтобы у него не было ненависти… заблуждения… злости… враждебности… клеветнических измышлений… презрения… скупости… порочной зависти… порочного желания. Поэтому порочное желание не одолевает его и не удерживается». 
Точно также, друзья, делая заявление о знании и развитии, монах говорит: «Я знаю эту Дхамму, я вижу эту Дхамму. Я развит в теле, нравственном поведении, уме и мудрости». Однако, если жадность одолевает этого монаха и удерживается… …Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было жадности. Поэтому жадность одолевает его и удерживается. Этот достопочтенный не понимает так, чтобы у него не было ненависти… …порочного желания. Поэтому порочное желание одолевает его и удерживается». 

Если, исследуя самого себя, монах знает: «Я обычно жадный, с недоброжелательными мыслями, одолеваем ленью и сонливостью, беспокойный, неуверенный, злобный, с грязными мыслями, с возбуждённым телом, ленивый, несосредоточенный»—то тогда он должен приложить дополнительное желание, усилие, прилежание, старание, неутомимость, осознанность и бдительность в отношении отбрасывания этих самых порочных, неумелых качеств.  Подобно тому, как если бы на голове человека загорелся тюрбан, и он стал прилагать бы ещё больше желания, усилия, прилежания, старания, неутомимости, осознанности и бдительности к тому, чтобы потушить огонь на своём тюрбане или на голове—точно также и монах должен приложить дополнительное желание, усилие, прилежание, старание, неутомимость, осознанность и бдительность в отношении отбрасывания этих самых порочных, неумелых качеств. 

(3) Но, если посредством такого самонаблюдения он знает: «Я не обретаю ни внутреннего успокоения ума, ни высшей мудрости прозрения в феномены»—то ему следует приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность ради обретения этих обоих благих качеств. Подобно тому, как тот, у кого загорелась бы одежда или волосы на голове, приложил бы дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность для того, чтобы потушить пламя на своей одежде или голове—то точно также этот монах должен приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность ради обретения этих обоих благих качеств. Затем, спустя некоторое время, он обретёт и внутреннее успокоение ума, и высшую мудрость прозрения в феномены.  И каким образом монах обладает умением видеть направления своего собственного ума? Подобно молодому человеку или девушке—юной, молодой, которой нравится красота—которая изучает отражение своего лица в ярком чистом зеркале или в чаше с чистой водой. Если она увидит грязь или пятно, она постарается устранить его. Если она не увидит ни грязи, ни пятна, она будет рада этому, её желание будет исполнено и она подумает: «Как прекрасно, что я чиста!» 

Если посредством такого самонаблюдения монах не видит в себе наличия этих благих качеств, то ему следует приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность ради обретения этих благих качеств. Подобно тому, как тот, у кого загорелась бы одежда или волосы на голове, приложил бы дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность для того, чтобы потушить пламя на своей одежде или голове—то точно также этот монах должен приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность ради обретения этих благих качеств.  И каким образом, друзья, монах обладает умением видеть направления своего собственного ума? Подобно молодому человеку, или девушке—юной, молодой, которой нравится красота—которая изучает отражение своего лица в ярком чистом зеркале или в чаше с чистой водой. Если она увидит грязь или пятно, она постарается устранить его. Если она не увидит ни грязи, ни пятна, она будет рада этому, её желание будет исполнено и она подумает: «Как прекрасно, что я чиста!» Точно также, когда монах изучает сам себя, то это очень полезно для монаха в отношении возрастания его благих качеств. И ему следует спросить себя: 
Но если посредством такого самонаблюдения монах видит в себе наличие некоторых из этих благих качеств, но не остальных, то ему следует утвердиться в этих благих качествах, которые он видит в себе, и приложить дополнительное желание, усилие, старание, воодушевление, неутомимость, осознанность и бдительность ради обретения тех благих качеств, которых он не видит в себе. Подобно тому, как тот, у кого загорелась бы одежда…—то точно также этому монаху следует утвердиться в этих благих качествах, которые он видит в себе, и приложить дополнительное желание… ради обретения тех благих качеств, которых он не видит в себе. 

(5) И что такое, Ананда, восприятие оставления? Вот монах не терпит возникшую мысль, вызванную чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую мысль, вызванную недоброжелательностью… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит неблагих состояний ума каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. Это называется восприятием оставления. 

10.71. Пожелание 

Желание слушать и задавать вопросы является питанием для мудрости.  Нежелание слушать и задавать вопросы является преградой для мудрости. 

«И ещё через какое-то время, по мере того, как этот мальчик продолжал бы взрослеть и ещё больше созревать в своих качествах, он наслаждался бы собой, обладающий и наделённый пятью нитями чувственных удовольствий: формами, познаваемыми глазом—милыми, приятными, чарующими, привлекательными, воспаляющими желание, соблазнительными; звуками… запахами… вкусами… тактильными ощущениями, познаваемыми телом—милыми, приятными, чарующими, привлекательными, воспаляющими желание, соблазнительными. Как ты думаешь, не было бы это развлечение куда более превосходным и возвышенным, нежели предыдущее?» 

Он имеет желание заниматься монашеской тренировкой. 

(3) И каким образом монах не вытаскивает яйца мух? Вот монах терпит возникшую мысль, вызванную чувственным желанием. Он не отбрасывает её, не рассеивает её, не устраняет её, не уничтожает её. Он терпит возникшую недоброжелательную мысль… терпит возникшую мысль о причинении вреда… терпит плохие неблагие состояния ума каждый раз, как они возникают. Он не отбрасывает их, не рассеивает их, не устраняет их, не уничтожает их. Вот каким образом этот монах не вытаскивает яйца мух.  И каким образом монах вытаскивает яйца мух? Вот монах не терпит возникшую мысль, вызванную чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую недоброжелательную мысль… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит плохих неблагих состояний ума каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. Вот каким образом этот монах вытаскивает яйца мух. 

Было сказано: «Завися от принятия решений, имеет место желание и страсть». Почему это так, Ананда, следует понимать вот каким образом: «Если бы не было абсолютно никакого вида принятия решений где бы то ни было, то тогда с полным отсутствием принятия решений, с полным прекращением принятия решений, можно было бы увидеть желание и страсть?»  Желание и страсть 
завися от принятия решения, имеет место желание и страсть; 
«Поэтому, Ананда, это является причиной, источником, происхождением и условием привязанности—то есть, желание и страсть». 

И он одарен добродетелями, дорогими для Благородных, полными и совершенными, незапятнанными, чистыми, освобождающими, прославленными мудрыми, неотуманенными желанием будущих жизней и верой в силу пустых обрядов, способствующими сосредоточению. 

Th-Bh 1Я слышал, что как-то раз, когда Благословенный пребывал в пещере Индасала на горе Ведия к северу от брахманской деревни Амбасанда, что восточнее Раджагахи в Магадхе, у Сакки-предводителя богов возникло сильное желание увидеть Благословенного. Сакка подумал:  “Желание, предводитель богов, появляется из раздумий, таков их источник, так они рождаются, так возникают. При наличии рассуждения оно возникает, при отсутствии рассуждения оно не возникает.” 
“Но откуда, господин, появляется желание, каков их источник, как они рождаются, как возникают? При наличии чего оно возникает, при отсутствии чего оно не возникает?” 

либо, когда в нем отсутствует чувственное желание, он распознает, что в нем нет чувственного желания.  монах, когда в нем присутствует чувственное желание,распознает, что в нем есть чувственное желание, 
Он вызывает у себя желание, прилагает все силы, вырабатывает настойчивость, поддерживает и проявляет свое намерение ради подержания, сохранения, увеличения, обилия, развития и совершенства уже возникших умелых умственных качеств. 
Он вызывает у себя желание, прилагает все силы, вырабатывает настойчивость, поддерживает и проявляет свое намерение ради развития еще невозникших умелых умственных качеств (кусала-дхамма). 
Он вызывает у себя желание, прилагает все силы, вырабатывает настойчивость, поддерживает и проявляет свое намерение ради устранения уже возникших неумелых умственных качеств. 
При этом монах вызывает у себя желание (чханда), прилагает все силы, вырабатывает настойчивость (вирья), поддерживает и проявляет свое намерение (читта) ради предотвращения еще невозникших неумелых умственных качеств (акусала-дхамма) 
У существ, подверженных болезням возникает желание: «О, пусть мы не будем подвержены болезням, и пусть болезни с нами не происходят». 
У существ, подверженных печали, слезам, боли, горю и отчаянию, возникает желание: «О, пусть мы не будем подвержены печали, слезам, боли, горю и отчаянию, и пусть печаль, слезы, боль, горе и отчаяние с нами не происходят». Но это не достигается желанием. В этом состоит страдание неполучения желаемого. 
У существ, подверженных рождению, возникает желание: «О, пусть мы не будем подвержены рождению, и пусть рождение с нами не происходит». 
У существ, подверженных смерти возникает желание: «О, пусть мы не будем подвержены смерти, и пусть смерть с нами не происходит». 
У существ, подверженных старению возникает желание: «О, пусть мы не будем подвержены старению, и пусть старение с нами не происходит». 
Чувственное желание 

Затем, Васеттха, одно прожорливое существо сказало: «Слушайте, что это такое?» и взяло вкусной земли на палец и попробовало на вкус. Так, существо ощутило вкус земли и им овладело страстное желание [есть её]. Затем, по его примеру, другие существа также стали пробовать землю на вкус, беря её на палец. Им также понравился её вкус и ими овладело страстное желание [есть её]. Затем эти существа, отделяя руками кусочки земли, стали наслаждаться её вкусом. В результате этого их светоносность исчезла. И вследствие того, что исчез их собственный свет, появились солнце и луна, затем звёзды и созвездия. Затем стали различаться ночь и день, месяцы и половины месяцев, год и времена года. До такой степени, Васеттха, снова расширился мир. 

Смывая прочь невежество, желание, и жажду, 

«Пленённый нежеланием быть порицаемым, 

«Есть три типа неумелого мышления, что создают слепоту, создают отсутствие видения, создают отсутствие знания, ведут к прекращению мудрости, граничат с недовольством, не ведут к ниббане. Какие три? Мышление, наделённое чувственностью… мышление, наделённое недоброжелательностью… мышление, наделённое желанием причинить вред, создаёт слепоту, создаёт недостаток видения, создаёт недостаток знания, ведёт к прекращению мудрости, граничит с недовольством, не ведёт к ниббане. Таковы три типа неумелого мышления, связанного с недовольством, что создают слепоту, создают отсутствие видения, создают отсутствие знания, ведут к прекращению мудрости, граничат с недовольством, не ведут к ниббане. 

95. Чувственное желание 

Не волноваться желанием, прикасаясь к земным вещам, 

И какие пятна [загрязнений ума], монахи, следует отбрасывать устранением? Вот монах, мудро осмысливая, не терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он отбрасывает её, устраняет её, избавляется от неё, истребляет её. Мудро осмысливая, он не терпит возникшую мысль, [вызванную] недоброжелательностью… не терпит возникшую мысль, [вызванную] жестокостью… не терпит возникшие порочные, неблагие состояния [ума]. Он отбрасывает их, устраняет их, избавляется от них, истребляет их. 

SC 11Nya 10Ms 9M_133Может статься, брат, что некий монах возымеет вот такое желание: «Если я совершу проступок, пусть монахи не узнают об этом.» А когда монахи узнаю́т о его проступке, он злится и негодует: «Вот, монахи узнали о том, что я совершил проступок.» Всё, что есть злость, брат, всё, что есть негодование, есть изъян.  SC 12Nya 11Ms 9M_134Может статься, брат, что некий монах возымеет вот такое желание:«Если я совершу проступок, пусть монахи осудят меня наедине, а не перед всей сангхой.» 
SC 5Nya 4Ms 9M_127Msdiv _59«Брат, человек, который, имея изъян, не осознаёт в себе его присутствие, вряд ли возымеет желание, постарается и проявит решимость его устранить и умрёт, имея в себе страсть, ненависть, заблуждение, с изъяном и загрязнённым умом. 
SC 6Nya 5PTS vp Pali 1.26Ms 9M_128Брат, человек, который, имея изъян, осознаёт в себе его присутствие, скорей всего возымеет желание, постарается и проявит решимость его устранить и умрёт, не имея в себе страсти, ненависти и заблуждения, без изъяна и с незагрязнённым умом. 
«Точно так же, брат, человек, который, имея изъян, не осознаёт в себе его присутствие, вряд ли возымеет желание, постарается и проявит решимость его устранить и умрёт, имея в себе страсть, ненависть, заблуждение, с изъяном и загрязнённым умом. 
«Точно так же, брат, человек, который, имея изъян, осознаёт в себе его присутствие, скорей всего возымеет желание, постарается и проявит решимость его устранить и умрёт, не имея в себе страсти, ненависти, заблуждения, без изъяна и с незагрязнённым умом. 

SC 57Ms 9M_366Так, монахи, при наличии внутри чувственного желания монах осознаёт: «Внутри меня есть чувственное желание», при отсутствии внутри чувственного желания осознаёт: «Внутри меня нет чувственного желания»; осознаёт то, как прежде отсутствовавшее чувственное желание возникает, как прежде возникшее чувственное желание устраняется, и как устранённое чувственное желание не возникает в будущем.   Вот, когда в нём наличествует чувственное желание, монах понимает: «Во мне [в данный момент] есть чувственное желание». Если в нём нет чувственного желания, он понимает: «Во мне [в данный момент] нет чувственного желания». Он также понимает как происходит возникновение невозникшего чувственного желания, и как происходит отбрасывание возникшего чувственного желания, и как происходит будущее не-возникновение отброшенного чувственного желания. 

осязаемые вещи, познаваемые телом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть. 

осязаемые вещи, познаваемые телом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть… 

Благословенный сказал следующее: «Монахи, до моего просветления, пока я всё ещё был непросветлённым бодхисаттой, мысль пришла ко мне: «Что если я разделю свои мысли на два типа». И тогда на одну сторону я поместил мысли, [вызванные] чувственным желанием, недоброжелательные мысли, мысли о причинении вреда, а на другую—мысли об отречении, мысли об не-недоброжелательности, мысли о непричинении вреда.  Монахи, то, над чем монах постоянно размышляет и обдумывает—это и становится направленностью его ума. Если он постоянно размышляет и обдумывает мысли, [вызванные] чувственным желанием, то он отбросил мысль об отречении, чтобы взрастить мысль, [вызванную] чувственным желанием. И тогда его ум склоняется к мыслям, [вызванным] чувственным желанием. Если он постоянно размышляет и обдумывает недоброжелательные мысли… мысли о причинении вреда, то он отбросил мысль о непричинении вреда, чтобы взрастить мысль о причинении вреда. И тогда его ум склоняется к мыслям о причинении вреда. 
Монахи, то, над чем монах постоянно размышляет и обдумывает—это и становится направленностью его ума. Если он постоянно размышляет и обдумывает мысли об отречении, то он отбросил мысль, [вызванную] чувственным желанием, чтобы взрастить мысль об отречении, и тогда его ум склоняется к мыслям об отречении. Если он постоянно размышляет и обдумывает мысли о не-недоброжелательности… мысли о непричинении вреда, то он отбросил мысль о причинении вреда, чтобы взрастить мысль о непричинении вреда, и тогда его ум склоняется к мыслям о непричинении вреда. 
По мере того как я пребывал так, будучи прилежным, старательным, решительным, мысль, [вызванная] чувственным желанием, возникла во мне. И я понял: «Эта мысль, [вызванная] чувственным желанием, возникла во мне. Она ведёт к моей собственной болезненности, к болезненности других, болезненности моей и других. Она препятствует мудрости, создаёт сложности, уводит от ниббаны». Когда я обдумал: «Она ведёт к моей собственной болезненности», эта мысль утихла во мне. Когда я обдумал: «Она ведёт к болезненности других», эта мысль утихла во мне. Когда я обдумал: «Она ведёт к болезненности моей и других», эта мысль утихла во мне. Когда я обдумал: «Она препятствует мудрости, создаёт сложности, уводит от ниббаны», эта мысль утихла во мне. Каждый раз, как мысль, [вызванная] чувственным желанием возникала во мне, я отбрасывал её, устранял её, уничтожал её. 

Бывает, что плохие, неумелые мысли, насыщенные желанием, отвращением, заблуждением, возникают в уме монаха, когда он уделяет внимание определённой теме, обращается к ней. Ему следует уделять внимание другой теме, отдельной от этой, связанной с тем, что является умелым. Когда он уделяет внимание этой другой теме, связанной с тем, что является умелым, отдельной от той, то тогда эти плохие, неумелые мысли, насыщенные желанием, отвращением, заблуждением, отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. Подобно тому, как умелый плотник или его ученик использовал бы небольшой колышек, чтобы выбить, выдворить, вытащить большой, то точно также, когда плохие, неумелые мысли… оставляются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным.  Если плохие, неумелые мысли, насыщенные желанием, отвращением, заблуждением, всё ещё возникают в уме монаха, по мере того как он не уделяет им внимания, ему следует расслабить формирование мыслей в отношении этих мыслей. По мере того как он расслабляет формирование мыслей в отношении этих плохих, неумелых мыслей, они отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. Подобно тому, как если бы идущий быстрым шагом человек подумал бы: «Зачем я иду быстро? Почему бы мне не пойти медленно?» И вот он идёт медленно. Мысль приходит к нему: «Зачем я иду медленно? Почему бы мне не встать?» И вот он встаёт. Мысль приходит к нему: «Зачем я стою? Почему бы мне не сесть?» И вот он садится. Мысль приходит к нему: «Зачем я сижу? Почему бы мне не лечь?» И вот он ложится. Таким образом, оставляя более грубую позу, он принимает более утончённую. Точно также, если плохие, неумелые мысли, насыщенные желанием, отвращением, заблуждением, всё ещё возникают в [уме] монаха, по мере того как он не уделяет им внимания, ему следует расслабить формирование мыслей в отношении этих плохих, неумелых мыслей. По мере того как он расслабляет формирование мыслей в отношении этих плохих, неумелых мыслей, они отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. 
Если плохие, неумелые мысли, насыщенные желанием, отвращением, заблуждением, всё ещё возникают в [уме] монаха, по мере того как он пристально рассматривает изъяны этих мыслей, ему следует перестать уделять внимание этим мыслям. И по мере того как он перестаёт уделять внимание этим плохим, неумелым мыслям, они отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. Подобно тому, как человек с хорошим зрением, который не хотел бы видеть формы, что попадают в поле его зрения, закрыл бы глаза или отвернулся, то точно также, если плохие, неумелые мысли… отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. 
Если плохие, неумелые мысли, насыщенные желанием, отвращением, заблуждением, всё ещё возникают в уме монаха, по мере того как он расслабляет формирование мыслей в отношении этих мыслей, то тогда со стиснутыми зубами и поджатым к нёбу языком ему следует сбить, сдержать, сокрушить свой ум своим умом. И по мере того как он со стиснутыми зубами и поджатым к нёбу языком сбивает, сдерживает, сокрушает свой ум своим умом, эти плохие, неумелые мысли отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. Подобно тому, как если бы сильный человек схватил слабого за голову, горло или плечи, и стал бы бить его, сдерживать, крушить, то точно также, если плохие, неумелые мысли… отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. 
Если плохие, неумелые мысли, насыщенные желанием, отвращением, заблуждением, всё ещё возникают в [уме] монаха, по мере того как он уделяет внимание этой другой теме, связанной с тем, что является умелым, то ему нужно пристально рассмотреть изъяны этих мыслей [следующим образом]: «Воистину, эти мои мысли неумелы, эти мои мысли заслуживают порицания, эти мои мысли приведут к страданию». И по мере того как он пристально рассматривает изъяны этих плохих, неумелых мыслей, насыщенных желанием, отвращением, заблуждением, они отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. Подобно тому, как молодая девушка или молодой человек, довольствующийся украшениями, был бы шокирован, унижен, испытал бы отвращение, если бы труп змеи, собаки или человека повесили бы ему не шею—то точно также, если плохие, неумелые мысли всё ещё возникают в [уме] монаха, пока он уделяет внимание этой другой теме… отбрасываются и утихают. С их оставлением он тут же утверждает ум, успокаивает его, делает его собранным, сосредоточенным. 

Мясницкий нож и колода—это обозначение пяти нитей чувственного удовольствия: форм, познаваемых глазом… звуков, познаваемых ухом… запахов, познаваемых носом… вкусов, познаваемых языком… осязаемых вещей, познаваемых телом—[которые] желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть. «Выбрось мясницкий нож и колоду: отбрось пять нитей чувственного удовольствия, подверженных цеплянию. Рой ножом, о мудрейший». Вот каково значение. 

Желание монахов услышать проповедь Будды  осязаемые вещи, познаваемые телом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. 

SC 10Nya 11PTS vp Pali 1.202Ms 9M_1104Msdiv 321Или некий человек, из веры покинувший дом ради жизни бездомной с мыслью: «Я подвержен рождению, старости, смерти, горю, стенаниям, боли, печали и невзгодам, подвержен страданию и одолеваем страданием. Вероятно, есть возможность познать прекращение всей этой массы страдания», который, став отшельником, пользуется привилегиями, почестями и славой, и получив привилегии, почести и славу, не добившись своей цели, не испытывает удовлетворения, по причине привилегий, почестей и славы себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих привилегии, почести и славу, не живя пассивно, не будучи беспечным, достигает успеха в добродетели, и достигнув успеха в добродетели, снова не добившись своей цели, испытывает удовлетворение, но по причине успеха в добродетели себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих успех в добродетели, не живя пассивно, не будучи беспечным, достигает успеха в концентрации и, достигнув успеха в концентрации, снова не добившись своей цели, испытывает удовлетворение, но по причине успеха в концентрации себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих успех в концентрации, не живя пассивно, не будучи беспечным, обретает знание и ви́дение, и обретя знание и ви́дение, снова не добившись своей цели, испытывает удовлетворение, который по причине знания и ви́дения себя превозносит, а других уничижает: «Это я обладаю знанием и ви́дением, другие же монахи не обладают ни знанием, ни ви́дением», и не проявляет желания, не прилагает усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих знание и ви́дение, живя пассивно, будучи беспечным, говорю тебе, подобен человеку, которому нужна ядровая древесина, ищущему ядровую древесину, и который, придя, к могучему дереву, содержащему ядровую древесину, пропустил его ядро, срубил и собрал его заболонь, воображая, что это ядровая древесина. То, для чего требуется ядровая древесина, состояться не сможет.  SC 11Nya 12PTS vp Pali 1.203Ms 9M_1105Msdiv 322Или некий человек, из веры покинувший дом ради жизни бездомной с мыслью: «Я подвержен рождению, старости, смерти, горю, стенаниям, боли, печали и невзгодам, подвержен страданию и одолеваем страданием. Вероятно, есть возможность познать прекращение всей этой массы страдания», который, став отшельником, пользуется привилегиями, почестями и славой, и получив привилегии, почести и славу, не добившись своей цели, не испытывает удовлетворения, по причине привилегий, почестей и славы себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих привилегии, почести и славу, не живя пассивно, не будучи беспечным, достигает успеха в добродетели, и достигнув успеха в добродетели, снова не добившись своей цели, испытывает удовлетворение, но по причине успеха в добродетели себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих успех в добродетели, не живя пассивно, не будучи беспечным, достигает успеха в концентрации и, достигнув успеха в концентрации, снова не добившись своей цели, испытывает удовлетворение, но по причине успеха в концентрации себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих успех в концентрации, не живя пассивно, не будучи беспечным, обретает знание и ви́дение, и обретя знание и ви́дение, снова не добившись своей цели, испытывает удовлетворение, но по причине знания и ви́дения себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляет желание, прилагает усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих знание и ви́дение, не живёт пассивно, не беспечен. 
SC 8Nya 9PTS vp Pali 1.201Ms 9M_1102Msdiv 319Или некий человек, из веры покинувший дом ради жизни бездомной с мыслью: «Я подвержен рождению, старости, смерти, горю, стенаниям, боли, печали и невзгодам, подвержен страданию и одолеваем страданием. Вероятно, есть возможность познать прекращение всей этой массы страдания», который, став отшельником, пользуется привилегиями, почестями и славой, и получив привилегии, почести и славу, не добившись своей цели, не испытывает удовлетворения, но по причине привилегий, почестей и славы себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих привилегии, почести и славу, не живя пассивно, не будучи беспечным, достигает успеха в добродетели, и достигнув успеха в добродетели, добившись своей цели, испытывает удовлетворение, который по причине успеха в добродетели себя превозносит, а других уничижает: «Это я добродетельный, благочестивый, другие же монахи порочны, нечестивы», и не проявляет желания, не прилагает усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих успех в добродетели, живёт пассивно, беспечен, говорю тебе, подобен человеку, которому нужна ядровая древесина, ищущему ядровую древесину, и который, придя, к могучему дереву, содержащему ядровую древесину, пропустил его ядро, его заболонь, его луб, срубил и собрал его кору, воображая, что это ядровая древесина. То, для чего требуется ядровая древесина, состояться не сможет. 
SC 9Nya 10Ms 9M_1103Msdiv 320Или некий человек, из веры покинувший дом ради жизни бездомной с мыслью: «Я подвержен рождению, старости, смерти, горю, стенаниям, боли, печали и невзгодам, подвержен страданию и одолеваем страданием. Вероятно, есть возможность познать прекращение всей этой массы страдания», который, став отшельником, пользуется привилегиями, почестями и славой, и получив привилегии, почести и славу, не добившись своей цели, не испытывает удовлетворения, по причине привилегий, почестей и славы себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих привилегии, почести и славу, не живя пассивно, не будучи беспечным, достигает успеха в добродетели, и достигнув успеха в добродетели, снова не добившись своей цели, испытывает удовлетворение, но по причине успеха в добродетели себя не превозносит, а других не уничижает, который проявляя желание, прилагая усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих успех в добродетели, не живя пассивно, не будучи беспечным, достигает успеха в концентрации и, достигнув успеха в концентрации, добившись своей цели, испытывает удовлетворение, который по причине успеха в концентрации себя превозносит, а других уничижает: «Это я обладаю способностью собранности и однонаправленности ума, у других же монахов ум несобран, рассеян», и не проявляет желания, не прилагает усилия к переживанию состояний более возвышенных, превосходящих успех в концентрации, живя пассивно, будучи беспечным, говорю тебе, подобен человеку, которому нужна ядровая древесина, ищущему ядровую древесину, и который, придя, к могучему дереву, содержащему ядровую древесину, пропустил его ядро, его заболонь, срубил и собрал его луб, воображая, что это ядровая древесина. То, для чего требуется ядровая древесина, состояться не сможет. 
Брахман, бывает так, что представитель клана, который благодаря вере покинул жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной, размышляет: «Я—жертва рождения… окончание всей этой груды страданий». Когда он подобным образом уходит в жизнь бездомную, он [далее] получает обретения… обретает достижение нравственности… обретает достижение сосредоточения… обретает знание и видение. Он доволен этим знанием и видением, но его намерение [за счёт этого] не исполнено. Из-за этого он не возвышает себя и не унижает других. Он порождает желание действовать, прилагает усилия к реализации тех других состояний, которые являются более высокими и более возвышенными, чем знание и видение. Он не упирается и не слабеет. 
Брахман, бывает так, что представитель клана, который благодаря вере покинул жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной, размышляет: «Я—жертва рождения… окончание всей этой груды страданий». Когда он подобным образом уходит в жизнь бездомную, он [далее] получает обретения, славу, известность. Он не доволен этими обретениями, славой, известностью, и его намерение [за счёт этого] не исполнено. Из-за этого он не возвышает себя и не унижает других. Он порождает желание действовать, прилагает усилия к реализации тех других состояний, которые являются более высокими и более возвышенными, чем обретения, слава, известность. Он не упирается и не слабеет. Он обретает достижение нравственности. Он доволен этим достижением нравственности, и его намерение [за счёт этого] исполнено. Из-за этого он возвышает себя и унижает других так: «Я тот, кто обладает нравственностью, хорошим характером, но те другие монахи безнравственны, обладают порочным характером». Поэтому он не порождает желания действовать, не прилагает усилия к реализации тех других состояний, которые являются более высокими и более возвышенными, чем достижение нравственности. Он упирается и слабеет. Я говорю тебе, что этот человек подобен тому человеку, которому нужна была сердцевина дерева, который подошёл к великому дереву с сердцевиной, но пройдя мимо его сердцевины, его заболони, его внутренней коры, он срезал внешнюю кору и унёс бы её, думая, что это и есть сердцевина. Что бы ни хотел этот почтенный сделать с сердцевиной дерева, это не послужило бы его цели. 
Брахман, бывает так, что представитель клана, который благодаря вере покинул жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной, размышляет: «Я—жертва рождения… окончание всей этой груды страданий». Когда он подобным образом уходит в жизнь бездомную, он [далее] получает обретения, славу, известность. Он не доволен этими обретениями, славой, известностью, и его намерение [за счёт этого] не исполнено. Он обретает достижение нравственности. Он доволен этим достижением нравственности, но его намерение [за счёт этого] не исполнено. Из-за этого он не возвышает себя и не унижает других. Он порождает желание действовать, прилагает усилия к реализации тех других состояний, которые являются более высокими и более возвышенными, чем достижение нравственности. Он не упирается и не слабеет. Он обретает достижение сосредоточения. Он доволен этим достижением сосредоточения, и его намерение [за счёт этого] исполнено. Из-за этого он возвышает себя и унижает других так: «Я сосредоточен, мой ум объединён, но те другие монахи не сосредоточены, их умы блуждают». Поэтому он не порождает желания действовать, не прилагает усилия к реализации тех других состояний, которые являются более высокими и более возвышенными, чем достижение сосредоточения. Он упирается и слабеет. Я говорю тебе, что этот человек подобен тому человеку… он срезал внутреннюю кору и унёс бы её, думая, что это и есть сердцевина. Что бы ни хотел этот почтенный сделать с сердцевиной дерева, это не послужило бы его цели. 

И каким образом монах вытаскивает яйца мух? Вот монах не терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он отбрасывает её, рассеивает её, устраняет её, уничтожает её. Он не терпит возникшую недоброжелательную мысль… не терпит возникшую мысль о причинении вреда… не терпит плохих, неблагих состояний [ума] каждый раз, как они возникают. Он отбрасывает их, рассеивает их, устраняет их, уничтожает их. Вот каким образом этот монах вытаскивает яйца мух.  И каким образом монах не вытаскивает яйца мух? Вот монах терпит возникшую мысль, [вызванную] чувственным желанием. Он не отбрасывает её, не рассеивает её, не устраняет её, не уничтожает её. Он терпит возникшую недоброжелательную мысль… терпит возникшую мысль о причинении вреда… терпит плохие, неблагие состояния [ума] каждый раз, как они возникают. Он не отбрасывает их, не рассеивает их, не устраняет их, не уничтожает их. Вот каким образом этот монах не вытаскивает яйца мух. 

«Так и с любым жрецом или отшельником, который живёт, не отлучая себя от чувственности в теле и в уме, и чьё желание, одержимость, нужда, жажда, и взбудораженность к чувственным удовольствиям не отброшена и не успокоена в нём. Испытывает ли он, или же нет, болезненные, раздирающие, пронзающие чувства в своём старании [достичь Пробуждения], он неспособен на знание, видение, и непревзойдённое самопробуждение. Таковым был первый образ—спонтанный и никогда прежде не слыханный—возникший во мне.  «Так и с любым жрецом или отшельником, который живёт, отлучив себя от чувственности в теле и в уме, и чьё желание, одержимость, нужда, жажда, и взбудораженность к чувственным удовольствиям отброшена и успокоена в нём. Испытывает ли он, или же нет, болезненные, раздирающие, пронзающие чувства в своём старании [достичь Пробуждения], он способен на знание, видение, и непревзойдённое самопробуждение. Таковым был третий образ—спонтанный и никогда прежде не слыханный—возникший во мне. 
«Так и с любым жрецом или отшельником, который живёт, отлучив себя от чувственности только в теле, но чьё желание, одержимость, нужда, жажда, и взбудораженность к чувственным удовольствиям не отброшена и не успокоена в нём. Испытывает ли он, или же нет, болезненные, раздирающие, пронзающие чувства в своём старании [достичь Пробуждения], он неспособен на знание, видение, и непревзойдённое самопробуждение. Таковым был второй образ—спонтанный и никогда прежде не слыханный—возникший во мне. 

Когда он вырастает и его качества созревают [ещё больше], юный, он наслаждается будучи наделённым и обеспеченным пятью нитями чувственных удовольствий: формами, познаваемыми глазом… звуками… запахами… вкусами… осязаемыми вещами, познаваемыми телом—желанными, желаемыми, приятными, привлекательными, связанными с чувственным желанием, вызывающими страсть. 

«Пять факторов отброшены в первой джхане, и пятью она наделена. Когда монах достиг первой джханы, то чувственное желание отброшено, недоброжелательность отброшена, лень и апатия отброшены, неугомонность и сожаление отброшены, сомнение отброшено. И там присутствуют направленность ума, удержание ума, восторг, счастье и однонаправленность ума. Таким образом в первой джхане пять факторов отброшены, и пятью факторами она наделена». 

«Друг Висакха, цепляние не является тем же самым, что и пять совокупностей, подверженные цеплянию, но это и не есть нечто отдельное от пяти совокупностей, подверженных цеплянию. Желание и страсть по отношению к пяти совокупностям, подверженным цеплянию—вот где здесь цепляние». 

«Монахи, у большинства существ есть такая мечта, желание, влечение: «Если б только нежеланные, нежелательные, неприятные вещи уменьшились, а желанные, желаемые, приятные вещи увеличились!» И всё же несмотря на эту мечту, желание, влечение, нежеланные, нежелательные, неприятные вещи увеличиваются для них, а желанные, желаемые, приятные вещи уменьшаются. Монахи, как вы думаете, в чём причина этого?» 

Ананда, есть пять нитей чувственности. Какие пять? Формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Звуки, познаваемые ухом… Запахи, познаваемые носом… Вкусы, познаваемые языком… Ощущения, познаваемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Любое удовольствие или радость, возникающая в зависимости от этих пяти нитей чувственности, называется чувственным удовольствием. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое [только могут] переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это. 

Благословенный сказал следующее: «Вот, Ананда, необученный заурядный человек, который не уважает Благородных, который неумелый и необученный в их Дхамме, который не уважает чистых людей, который неумелый и необученный в их Дхамме—пребывает с умом, охваченным и порабощённым воззрением о «я». Он не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшего воззрения о «я», и когда это воззрение о «я» стало привычным и неустранённым в нём—то тогда это является нижней оковой. Он пребывает с умом, охваченным и порабощённым сомнением… цеплянием за правила и предписания… чувственным желанием… недоброжелательностью. Он не понимает в соответствии с действительностью спасения от возникшей недоброжелательности, и когда эта недоброжелательность стала привычной и неустранённой в нём—то тогда это является нижней оковой.  «Малункьяпутта, кого же я так учил этим пяти нижним оковам? Неужто странники-приверженцы других учений не смогли бы указать на твою ошибку, приведя в пример младенца? Ведь у лежащего младенца нет даже представления о личности, так как же у него может возникнуть воззрение о «я»? Но всё же скрытая склонность к воззрению о «я» есть у него. У лежащего младенца нет даже представления об учениях, так как же у него может возникнуть сомнение в отношении учений? Но всё же скрытая склонность к сомнению есть у него. У лежащего младенца нет даже представления о правилах, так как же у него может возникнуть цепляние к правилам и предписаниям? Но всё же скрытая склонность к цеплянию к правилам и предписаниям есть у него. У лежащего младенца нет даже представления о чувственных удовольствиях, так как же у него может возникнуть чувственное желание? Но всё же скрытая склонность к чувственной жажде есть у него. У лежащего младенца нет даже представления о существах, так как же у него может возникнуть недоброжелательность по отношению к существам? Но всё же скрытая склонность к недоброжелательности есть у него. Неужто странники-приверженцы других учений не смогли бы указать на твою ошибку, приведя в пример младенца?» 
«Учитель, я помню, что воззрения о «я»—это нижняя окова, которой учил Благословенный. Я помню, что сомнение—это нижняя окова, которой учил Благословенный. Я помню, что цепляние за правила и предписания—это нижняя окова, которой учил Благословенный. Я помню, что чувственное желание—это нижняя окова, которой учил Благословенный. Я помню, что недоброжелательность—это нижняя окова, которой учил Благословенный. Вот так я запомнил, Учитель, эти пять нижних оков, которым учил Благословенный». 
Хорошо обученный ученик Благородных—тот, кто уважает Благородных, и кто умелый и обученный в их Дхамме, который уважает чистых людей, умелый и обученный в их Дхамме—не пребывает с умом, охваченным и порабощённым воззрением о «я». Он понимает в соответствии с действительностью спасение от возникшего воззрения о «я», и воззрение о «я» вместе со скрытой склонностью к нему отброшены в нём. Он не пребывает с умом, охваченным и порабощённым сомнением… цеплянием за правила и предписания… чувственным желанием… недоброжелательностью. Он понимает в соответствии с действительностью спасение от возникшей недоброжелательности, и недоброжелательность вместе со скрытой склонностью к ней отброшены в нём. 

осязаемые вещи, познаваемые телом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. 

Аггивессана, это тело, состоящее из материальной формы, состоящее из четырёх великих элементов, порождённое отцом и матерью, выстроенное из варёного риса и каши—подвержено непостоянству, износу, стиранию, распаду и разложению. К нему нужно относиться как к непостоянному, как к страданию, как к опухоли, как к [отравленному] дротику, как к бедствию, как к болезненности, как к чужому, как к распадающемуся, как к пустому, как к безличностному. Когда кто-либо относится к этому телу так, то тогда он отбрасывает желание к телу, влечение к телу, раболепие перед телом. 

«Как ты думаешь, Магандия? Бывает так, что прежде некий человек наслаждался собой благодаря формам, познаваемым глазом, которые желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть. Позже, поняв в соответствии с действительностью возникновение, исчезновение, привлекательность, опасность, и спасение в отношении форм, он смог бы отбросить жажду к формам, устранить взбудораженность к формам, пребывать без влечения, с внутренне умиротворённым умом. Что бы ты сказал о нём, Магандия?»  «Как ты думаешь, Магандия? Может быть так, что прежде некий человек наслаждался собой благодаря звукам… запахам… вкусам… осязаемым вещам, познаваемым телом, которые желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть. Позже, поняв в соответствии с действительностью возникновение, исчезновение, привлекательность, опасность, и спасение в отношении осязаемых вещей, он смог бы отбросить жажду к осязаемым вещам, устранить взбудораженность к осязаемым вещам, пребывать без влечения, с внутренне умиротворённым умом. Что бы ты сказал о нём, Магандия?» 
«Магандия, представь с рождения слепого человека… И он бы услышал, как человек с хорошим зрением говорит: «Воистину, почтенные, хороша эта белая ткань—прекрасная, незапятнанная, и чистая!», и он бы отправился в поисках белой ткани. И тогда [некий] человек обманул бы его, дав ему грязную запачканную одежду: «Почтенный, вот тебе белая ткань—прекрасная, незапятнанная, и чистая». И он принял бы её, надел бы её. И тогда его друзья и товарищи, его родственники и родня, привели бы к нему врача, чтобы излечить его. Врач бы приготовил для него лекарства—рвотные и слабительные, мази, назальные лекарства—и за счёт этих лекарств у человека появилось бы и очистилось зрение. С появлением зрения его желание и любовь к этой грязной испачканной одежде были бы отброшены. И тогда он бы воспылал негодованием и неприязнью к тому человеку и подумал бы о том, что его следует убить: «Воистину, долгое время меня дурачил, обманывал, вводил в заблуждение этот человек этой грязной запачканной одеждой, когда говорил мне: «Почтенный, вот тебе белая ткань—прекрасная, незапятнанная, и чистая». 
«Магандия, прежде, когда я жил домохозяйской жизнью, я наслаждался собой, будучи обеспеченным и наделённым пятью нитями чувственных удовольствий: формами, познаваемыми глазом… осязаемыми вещами, познаваемыми телом, которые желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть. У меня было три дворца: один для зимнего сезона, один для летнего, один для сезона дождей. Четыре месяца я проводил во дворце для сезона дождей, наслаждаясь собой благодаря музыкантам, среди которых не было ни одного мужчины. И я ни разу не спускался в нижние помещения дворца. 
Представь, Магандия, домохозяина или сына домохозяина—богатого, с большим богатством и имуществом, обеспеченного и наделённого пятью нитями чувственного удовольствия. Он мог бы наслаждаться собой благодаря формам, познаваемым глазом… звукам… запахам… вкусам… осязаемым вещам, познаваемым телом, которые желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть. Если он хорошо себя вёл телом, речью, и умом, то после распада тела, после смерти, он может переродиться в счастливом уделе, в небесном мире в свите богов Тридцати Трёх. И там, окружённый нимфами в роще Нанданы, он может наслаждаться собой, будучи обеспеченным и наделённым пятью нитями божественных чувственных удовольствий. Представь, если бы он увидел домохозяина или сына домохозяина, который наслаждается собой, обеспеченный и наделённый пятью нитями [человеческих] чувственных удовольствий. Как ты думаешь, Магандия? Стал бы этот молодой дэва, окружённый нимфами в роще Нанданы, наслаждающийся собой, будучи обеспеченным и наделённым пятью нитями божественных чувственных удовольствий, завидовать домохозяину или сыну домохозяина из-за пяти нитей человеческих чувственных удовольствий, или мог бы он соблазниться человеческими чувственными удовольствиями?» 
«Точно также, Магандия, если бы я стал обучать тебя Дхамме так: «Вот это здоровье, вот эта ниббана», то ты мог бы узнать здоровье, увидеть ниббану. С появлением видения твои желание и любовь к пяти совокупностям, подверженным цеплянию, могли бы быть отброшены. Затем, возможно, ты подумал бы: «Воистину, долгое время меня дурачил, обманывал, вводил в заблуждение этот ум. Ведь цепляясь, я цеплялся просто лишь к материальной форме, я цеплялся просто лишь к чувству, я цеплялся просто лишь к восприятию, я цеплялся просто лишь к формациям [ума], я цеплялся просто лишь к сознанию. Имея цепляние условием, существование [возникает]. Имея существование условием, рождение [возникает]. Имея рождение условием, старение и смерть, печаль, стенание, боль, горе и отчаяние возникают. Таково происхождение всей этой груды страдания». 

осязаемые вещи, познаваемые телом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. 

Тут юный брахман Джотипала подумал: «Странно, удивительно, что этот гончар Гхатикара, будучи ниже меня по происхождению, позволил себе схватить меня за волосы, да ещё когда я вымыл голову. Это, наверное, неспроста». И сказал гончару Гхатикаре: «Ладно, друг Гхатикара, пусть будет по-твоему». «Друг Джотипала, пусть это будет и твоим желанием тоже! Это благо—видеть Благословенного совершеннопробуждённого Кассапу!» «Хорошо, друг Гхатикара, отпусти мои волосы, и пойдём, навестим его». 

С желанием к миру не ослабшим. 

Когда он изучил его и увидел, что он очищен от этих состояний, основанных на заблуждении, он утверждает веру в него. Преисполненный веры, он посещает его, выказывает ему уважение. Когда он выказывает ему уважение, он склоняет ухо. Тот, кто склоняет ухо, слышит Дхамму. Услышав Дхамму, он запоминает её. Он изучает смысл учений, которые он запомнил. Когда он изучает их смысл, он обретает согласие с этими учениями посредством раздумий. Когда он обрёл согласие с этими учениями посредством раздумий, в нём возникает рвение. Когда возникло рвение, он изъявляет желание. Изъявив желание, он исследует. Тщательно исследовав, он старается. Решительно стараясь, он реализует телом высочайшую истину и видит её, проникнув в неё мудростью.  «Рвение наиболее полезно для изъявления желания, Бхарадваджа. Ведь если человек не зарождает рвения, он не изъявляет желания. Но поскольку он зарождает рвение, он изъявляет желание. Вот почему рвение наиболее полезно для изъявления желания». 

Есть эти пять нитей чувственного удовольствия. Какие пять? Формы, познаваемые глазом… звуки… запахи… вкусы… осязаемые вещи, познаваемые телом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанны с чувственным желанием, вызывающие страсть. Таковы пять нитей чувственного удовольствия. Брахман Поккхарасати привязан к этим пяти нитям чувственных удовольствий, очарован ими, всецело предан им. Он наслаждается ими, не видя опасности в них и не понимая спасения от них. Не может быть такого, что он мог бы знать или видеть или реализовать сверхчеловеческое состояние, исключительность в знании и видении, что достойна благородных. 

«А теперь представьте, что мысль приходит к нему: «Я влюблён в эту женщину, мой ум скован сильным желанием, сильной страстью. Когда я вижу её с другим мужчиной, [вижу] как она болтает с ним, шутит и смеётся, то печаль, стенание, боль, уныние и отчаяние возникают во мне. Почему бы мне не отбросить свою страсть и желание к этой женщине?» И он отбрасывает своё желание и страсть к этой женщине, а потом видит её с другим мужчиной, [видит] как она болтает с ним, шутит и смеётся. Как вы думаете, монахи? Когда он видит её с другим мужчиной, [видит] как она болтает с ним, шутит и смеётся, возникнет ли в нём печаль, стенание, боль, уныние и отчаяние?»  «Да, Учитель. И почему? Потому что он влюблён в неё, его ум скован сильным желанием, сильной страстью…» 
Представьте, что мужчина влюблён в женщину, его ум скован сильным желанием, сильной страстью. И он видит, как она стоит с другим мужчиной, болтает с ним, шутит и смеётся. Как вы думаете, монахи? Когда он видит её с другим мужчиной, [видит то], как она болтает с ним, шутит и смеётся—возникнет ли в нём печаль, стенание, боль, уныние и отчаяние?» 

Благословенный сказал: «Сунаккхатта, есть эти пять нитей чувственности. Какие пять? Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Звуки, воспринимаемые ухом… Запахи, воспринимаемые носом… Вкусы, воспринимаемые языком… Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Таковы пять нитей чувственности.  Сунаккхатта, представь, что человека, который съел какую-либо восхитительную пищу, вырвало бы. Как ты думаешь? Было бы у него хоть малейшее желание [отведать] эту еду?» 

«Монах, цепляние не является тем же самым, что и пять совокупностей, подверженные цеплянию, но это и не есть нечто отдельное от пяти совокупностей, подверженных цеплянию. Желание и страсть по отношению к пяти совокупностям, подверженным цеплянию—вот где здесь цепляние». 

Ананда, есть эти пять нитей чувственного удовольствия. Какие пять? Формы, познаваемые глазом… звуки… запахи… вкусы… осязаемые вещи, познаваемые телом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. Таковы пять нитей чувственного удовольствия.  И каким образом наступает погибель того, кто живёт святой жизнью? Вот в мире возникает Татхагата—совершенный, полностью просветлённый, совершенный в знании и поведении, высочайший, знаток миров, непревзойдённый вожак тех, кто должен обуздать себя, учитель богов и людей, просветлённый, благословенный. Он затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножья дерева, на горе, в узкой горной долине, в пещере на склоне холма, на кладбище, в лесной роще, на открытом пространстве, у стога соломы. По мере того как он проживает там затворённым, брахманы и домохозяева из города или сельской местности навещают его, но он не сбивается с пути, не переполняется желанием, не поддаётся жажде, не возвращается к роскоши. Но ученик этого учителя, подражая затворничеству учителя, затворяется в уединённом обиталище: в лесу… у стога соломы. По мере того как он проживает там затворённым, брахманы и домохозяева из города или сельской местности навещают его, и в итоге он сбивается с пути… возвращается к роскоши. Говорится, что этот, живущий святой жизнью, погиб погибелью того, кто живёт святой жизнью. Его сразили порочные неблагие состояния, которые загрязняют, ведут к новому существованию, создают проблемы, созревают в страдании, ведут к будущему рождению, старению, и смерти. Вот как происходит погибель того, кто живёт святой жизнью. 
И каким образом наступает погибель учителя? Вот некий учитель затворяется в уединённом обиталище: в лесу, у подножья дерева, на горе, в узкой горной долине, в пещере на склоне холма, на кладбище, в лесной роще, на открытом пространстве, у стога соломы. По мере того как он проживает там затворённым, брахманы и домохозяева из города или сельской местности навещают его, и в итоге он сбивается с пути, переполняется желанием, поддаётся жажде, возвращается к роскоши. Говорится, что этот учитель погиб погибелью учителя. Его сразили порочные неблагие состояния, которые загрязняют, ведут к новому существованию, создают проблемы, созревают в страдании, ведут к будущему рождению, старению, и смерти. Вот как происходит погибель учителя. 
Монаху следует постоянно пересматривать свой собственный ум так: «Возникает ли когда-либо во мне какое-либо умственное возбуждение, связанное с той или иной сферой среди этих пяти нитей чувственного удовольствия?» Если, пересматривая свой ум, монах понимает: «Во мне возникает…», то он понимает: «Желание и страсть к пяти нитям чувственного удовольствия не отброшены во мне». Подобным образом он полностью осознаёт это. Но если, пересматривая свой ум, монах понимает: «Во мне не возникает…», то он понимает: «Желание и страсть к пяти нитям чувственного удовольствия отброшены во мне». Подобным образом он полностью осознаёт это. 

SC 27Nya 13PTS vp Pali 3.196Ms 11M_832Msdiv _282Как, братья, влекутся прошлым? При мысли “таков в прошлом был глаз, таковы были формы” сознание привязывается страстным желанием к тому, о чём думают. По причине привязанности сознания страстным желанием испытывают наслаждение. Испытывая наслаждение, влекутся прошлым.  SC 28Nya 14Ms 11M_833А как, братья, не влекутся прошлым? При мысли “таков в прошлом был глаз, таковы были формы” сознание не привязывается страстным желанием к тому, о чём думают. По причине непривязанности сознания страстным желанием не испытывают наслаждения. Не испытывая наслаждения, не влекутся прошлым. 
SC 31Nya 17Ms 11M_836Msdiv _284Как, братья, пленяются нынешними состояниями? В отношении глаза и форм, одновременно существующих ныне, сознание привязывается страстным желанием к тому, что существует ныне. По причине привязанности сознания страстным желанием испытывают наслаждение. Испытывая наслаждение, пленяются нынешними состояниями. 
SC 32Nya 18PTS vp Pali 3.198Ms 11M_837А как, братья, не пленяются нынешними состояниями? В отношении глаза и форм, одновременно существующих ныне, сознание не привязывается страстным желанием к тому, что существует ныне. По причине непривязанности сознания страстным желанием не испытывают наслаждения. Не испытывая наслаждения, не пленяются нынешними состояниями. 
В отношении уха и звуков… носа и запахов… языка и вкусов… тела и осязаемых вещей… ума и умственных объектов, которые в данный момент возникли, его сознание не связано желанием… Вот как он неодолим в отношении возникших в данный момент состояний. 
В отношении уха и звуков… носа и запахов… языка и вкусов… тела и осязаемых вещей… ума и умственных объектов, которые в данный момент возникли, его сознание связано желанием и жаждой к тому, что в данный момент возникло. Поскольку его сознание связано желанием и жаждой, он наслаждается этим. Когда он наслаждается этим, он побеждён в отношении возникших в данный момент состояний. Вот как он побеждён в отношении возникших в данный момент состояний. 
В отношении уха и звуков, одновременно существующих ныне… носа и запахов, одновременно существующих ныне… языка и вкусов, одновременно существующих ныне… тела и прикосновений, одновременно существующих ныне... ума и его объектов, одновременно существующих ныне, сознание не привязывается страстным желанием к тому, что существует ныне. По причине непривязанности сознания страстным желанием не испытывают наслаждения. Не испытывая наслаждения, не пленяются нынешними состояниями. Вот как, братья, не пленяются нынешними состояниями. 
В отношении уха и звуков, одновременно существующих ныне… носа и запахов, одновременно существующих ныне… языка и вкусов, одновременно существующих ныне… тела и прикосновений, одновременно существующих ныне... ума и его объектов, одновременно существующих ныне, сознание привязывается страстным желанием к тому, что существует ныне. По причине привязанности сознания страстным желанием испытывают наслаждение. Испытывая наслаждение, пленяются нынешними состояниями. Вот как, братья, пленяются нынешними состояниями. 
Его сознание становится связанным желанием и жаждой к этому, думая: «Моё ухо было таким в прошлом, и звуки были такими… мой нос… мой язык… моё тело… мой ум был таким в прошлом, и умственные объекты были такими». Поскольку его сознание связано желанием и жаждой к этому, он наслаждается этим. Когда он наслаждается этим, то тогда он пробуждает прошлое. Вот как он пробуждает прошлое. 
И каким образом, друзья, человек не пробуждает прошлое? Его сознание не становится связанным желанием и жаждой к этому, думая: «Мой глаз… нос… язык… тело… сознание было таким в прошлом, и умственные объекты были такими». Поскольку его сознание не связано желанием и жаждой к этому, он не наслаждается этим. Когда он не наслаждается этим, то тогда он не пробуждает прошлое. Вот как он не пробуждает прошлое. 
И каким образом он неодолим в отношении возникших в данный момент состояний? В отношении глаза и форм, которые в данный момент возникли, его сознание не связано желанием и жаждой к тому, что в данный момент возникло. Поскольку его сознание не связано желанием и жаждой, он не наслаждается этим. Когда он не наслаждается этим, он неодолим в отношении возникших в данный момент состояний. 
И каким образом человек побеждён в отношении возникших в данный момент состояний? В отношении глаза и форм, которые в данный момент возникли, его сознание связано желанием и жаждой к тому, что в данный момент возникло. Поскольку его сознание связано желанием и жаждой, он наслаждается этим. Когда он наслаждается этим, он побеждён в отношении возникших в данный момент состояний. 
При мысли “таково в прошлом было ухо, таковы были звуки”... “таков в прошлом был нос, таковы были запахи”... “таков в прошлом был язык, таковы были вкусы”... “таково в прошлом было тело, таковы были прикосновения”... “таков в прошлом был ум, таковы были его объекты”, сознание не привязывается страстным желанием к тому, о чём думают. По причине непривязанности сознания страстным желанием не испытывают наслаждения. Не испытывая наслаждения, не влекутся прошлым. Вот как, братья, не влекутся прошлым. 
При мысли “таково в прошлом было ухо, таковы были звуки”... “таков в прошлом был нос, таковы были запахи”... “таков в прошлом был язык, таковы были вкусы”... “таково в прошлом было тело, таковы были прикосновения”... “таков в прошлом был ум, таковы были его объекты”, сознание привязывается страстным желанием к тому, о чём думают. По причине привязанности сознания страстным желанием испытывают наслаждение. Испытывая наслаждение, влекутся прошлым. Вот как, братья, влекутся прошлым. 
— то вот как я понимаю подробное значение этого. Каким образом, друзья, человек пробуждает прошлое? Его сознание становится связанным желанием и жаждой к этому, думая: «Мой глаз был таким в прошлом, и формы были такими». Поскольку его сознание связано желанием и жаждой к этому, он наслаждается этим. Когда он наслаждается этим, то тогда он пробуждает прошлое. 

4) И что такое шесть видов печали, основанных на отречении? Когда, зная непостоянство, изменение, угасание, и прекращение форм, человек видит в соответствии с действительностью правильной мудростью то, что формы как прежде, так и сейчас, непостоянны, страдательны, подвержены изменениям—то он порождает сильное желание к высочайшим освобождениям: «Когда же я войду и буду пребывать в этой сфере, в которую ныне входят и в которой пребывают благородные?» В том, кто порождает такое сильное желание к высочайшим освобождениям, возникает печаль, имея такое сильное желание своим условием. Такая печаль называется печалью, основанной на отречении. Когда, зная непостоянство, изменение, угасание, и прекращение звуков… запахов… вкусов… осязаемых вещей… умственных объектов, человек видит в соответствии с действительностью правильной мудростью то, что умственные объекты как прежде, так и сейчас, непостоянны, страдательны, подвержены изменениям—то он порождает сильное желание к высочайшим освобождениям: «Когда же я войду и буду пребывать в этой сфере, в которую ныне входят и в которой пребывают благородные?» В том, кто порождает такое сильное желание к высочайшим освобождениям, возникает печаль, имея такое сильное желание своим условием. Такая печаль называется печалью, основанной на отречении. Таковы шесть видов печали, основанных на отречении. 

Монахи, есть эти пять нитей чувственного удовольствия. Какие пять? Формы, познаваемые глазом… звуки… запахи… вкусы… осязаемые вещи, познаваемые телом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. Таковы пять нитей чувственного удовольствия. 

Прежде, когда он был невежественен, он переживал алчность, желание, и жажду. Теперь же он отбросил их, отрезал их под корень, сделал подобными обрубку пальмы, уничтожил так, что они более не смогут возникнуть в будущем. Прежде, когда он был невежественен, он переживал злобу, недоброжелательность, и ненависть. Теперь же он отбросил их, отрезал их под корень, сделал подобными обрубку пальмы, уничтожил так, что они более не смогут возникнуть в будущем. Прежде, когда он был невежественен, он переживал невежество и заблуждение. Теперь же он отбросил их, отрезал их под корень, сделал подобными обрубку пальмы, уничтожил так, что они более не смогут возникнуть в будущем. 

И что означает, друзья, «неполучение желаемого—это страдание»? Существам, подверженным рождению, приходит желание: «О, если бы мы не были подвержены рождению! О, если бы рождения не случалось с нами!» Но не так оно, что это достигается желанием, а неполучение желаемого—это страдание. Существам, подверженным старению… болезни… смерти… печали, стенанию, боли, унынию, и отчаянию приходит желание: «О, если бы мы не были подвержены печали, стенанию, боли, унынию, и отчаянию! О, если бы печали, стенания, боли, уныния, и отчаяния не случалось с нами!» Но не так оно, что это достигается желанием, а неполучение желаемого—это страдание. 

Пунна, есть звуки… запахи… вкусы… осязаемые вещи… умственные объекты, познаваемые умом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. Если монах наслаждается ими, приветствует их, продолжает их удерживать, то наслаждение возникает в нём. С возникновением наслаждения, Пунна, имеет место возникновение страдания, я говорю тебе.  Пунна, есть формы… звуки… запахи… вкусы… осязаемые вещи… умственные объекты, познаваемые умом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. Если монах не наслаждается ими, не приветствует их, не продолжает их удерживать, то наслаждение прекращается в нём. С прекращением наслаждения, Пунна, имеет место прекращение страдания, я говорю тебе. 
«Пунна, есть формы, познаваемые глазом—желанные, желаемые, приятные, привлекательные, связанные с чувственным желанием, вызывающие страсть. Если монах наслаждается ими, приветствует их, продолжает их удерживать, то наслаждение возникает в нём. С возникновением наслаждения, Пунна, имеет место возникновение страдания, я говорю тебе. 

Далее, Сарипутта, монаху следует рассуждать так: «По дороге… было ли какое-либо желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к звукам, познаваемым ухом… запахам, познаваемым носом… вкусам, познаваемым языком… осязаемым вещам, познаваемым телом… умственным объектам, познаваемым умом?» Если, пересматривая так, он знает: «По дороге… было желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к умственным объектам, познаваемым умом»—то тогда ему следует приложить усилие для отбрасывания этих плохих неблагих состояний. Но если, пересматривая, он знает: «По дороге… не было желания… отвращения…»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях.  Сарипутта, если монах пожелает: «Пусть я сейчас буду часто пребывать в пустотности»—то ему следует рассуждать так: «По дороге, по которой я шёл в деревню за подаяниями, или же в месте, где я ходил собирать подаяния, или же по дороге, по которой я возвращался с хождения за подаяниями, было ли какое-либо желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к формам, познаваемым глазом?» Если, пересматривая так, он знает: «По дороге… было желание, страсть, злоба, заблуждение, или же отвращение в моём уме по отношению к формам, познаваемым глазом»—то тогда ему следует приложить усилие для отбрасывания этих плохих неблагих состояний. Но если, пересматривая, он знает: «По дороге… не было желания… отвращения…»—то тогда он может пребывать счастливым и радостным, тренируясь день и ночь в благих состояниях. 

Желание в этом уничтожив, 

Но мудрый устраняет всякое желание к ним. 

Желанием постоянно полыхает». 

1.69. Желание  «Желанием скован этот мир. 
Желание отбросить должен человек, 

Желание всюду увлекает человека.  Желание же столь отбросить в мире трудно. 
Желанием же существа пленятся, 

Кто в мире понял полностью желание?  Отшельник понял полностью желание, 

Когда-то в прошлом, Господин, я был провидцем по имени Рохитасса, сыном Бходжи, и обладал сверхъестественной силой, мог странствовать сквозь небеса. Я обладал такой скоростью, Господин, что мог перемещаться также быстро, как если бы лучник с мощным луком—обученный, ловкий, натренированный, опытный—мог бы без труда выпустить по тени банановой пальмы лёгкую стрелу. Мой шаг был таким огромным, Господин, что, казалось, он покрывал всё расстояние от восточного океана до западного океана. И затем, Господин, желание возникло во мне: «Я доберусь до края мира посредством передвижения». Обладая такой скоростью и таким шагом, имея срок жизни в сотню лет, живя в течение сотни лет, я передвигался в течение ста лет, если не считать остановок на то, чтобы поесть, попить, пообедать и перекусить, помочиться и испражниться, поспать и снять усталость. И всё же, я умер по пути, так и не достигнув края мира. 

Чувственное желание было отброшено. 

Желание к этому всему во мне угасло: 

Ты к этому рассей желание и будь невозмутим: 

Отбрось же, человек, желание людей, 

И как, монахи, следует рассматривать умственное волевое намерение как питание? Представьте яму с горячими углями, глубже человеческого роста, полную углей, без дыма и пламени. И человек проходил бы мимо—желающий жить, не желающий умирать, любящий удовольствие и не выносящий боли. И два сильных человека схватили бы его за руки и потащили к этой яме углей. Намерением этого человека было бы убраться подальше, его устремлением было бы убраться подальше, его пожеланием было бы убраться подальше от этой ямы. И почему? Потому что он знает: «Если я упаду в эту яму горячих углей, то из-за этого я повстречаю смерть или смертельную боль». 

«должен порождать желание… 

В зависимости от элемента ментального феномена возникает восприятие ментального феномена. В зависимости от восприятия ментального феномена возникает намерение по отношению к ментальному феномену. В зависимости от намерения по отношению к ментальному феномену возникает желание к ментальному феномену. В зависимости от желания к ментальному феномену возникает страсть к ментальному феномену. В зависимости от страсти к ментальному феномену возникает поиск ментального феномена.  В зависимости от элемента формы возникает восприятие формы. В зависимости от восприятия формы возникает намерение по отношению к форме. В зависимости от намерения по отношению к форме возникает желание к форме. В зависимости от желания к форме возникает страсть к форме. В зависимости от страсти к форме возникает поиск формы. 

В зависимости от элемента ментального феномена возникает восприятие ментального феномена. В зависимости от восприятия ментального феномена возникает намерение по отношению к ментальному феномену. В зависимости от намерения по отношению к ментальному феномену возникает желание к ментальному феномену. В зависимости от желания к ментальному феномену возникает страсть к ментальному феномену. В зависимости от страсти к ментальному феномену возникает поиск ментального феномена.  В зависимости от элемента формы возникает восприятие формы. В зависимости от восприятия формы возникает намерение по отношению к форме. В зависимости от намерения по отношению к форме возникает желание к форме. В зависимости от желания к форме возникает страсть к форме. В зависимости от страсти к форме возникает поиск формы. 
Страсть к ментальному феномену не возникает в зависимости от поиска ментального феномена. Желание к ментальному феномену не возникает в зависимости от страсти к ментальному феномену. Намерение к ментальному феномену не возникает в зависимости от желания к ментальному феномену. Восприятие ментального феномена не возникает в зависимости от намерения к ментальному феномену. Элемент ментального феномена не возникает в зависимости от восприятия ментального феномена. 
Страсть к форме не возникает в зависимости от поиска формы. Желание к форме не возникает в зависимости от страсти к форме. Намерение к форме не возникает в зависимости от желания к форме. Восприятие формы не возникает в зависимости от намерения к форме. Элемент формы не возникает в зависимости от восприятия формы. 

В зависимости от элемента ментального феномена возникает восприятие ментального феномена. В зависимости от восприятия ментального феномена возникает намерение по отношению к ментальному феномену. В зависимости от намерения к ментальному феномену возникает контакт с ментальным феноменом. В зависимости от контакта с ментальным феноменом возникает чувство, рождённое контактом с ментальным феноменом. В зависимости от чувства, рождённого контактом с ментальным феноменом, возникает желание к ментальному феномену. В зависимости от желания к ментальному феномену возникает страсть к ментальному феномену. В зависимости от страсти к ментальному феномену возникает поиск ментального феномена. В зависимости от поиска ментального феномена возникает обретение ментального феномена.  В зависимости от элемента формы возникает восприятие формы. В зависимости от восприятия формы возникает намерение по отношению к форме. В зависимости от намерения к форме возникает контакт с формой. В зависимости от контакта с формой возникает чувство, рождённое контактом с формой. В зависимости от чувства, рождённого контактом с формой, возникает желание к форме. В зависимости от желания к форме возникает страсть к форме. В зависимости от страсти к форме возникает поиск формы. В зависимости от поиска формы возникает обретение формы. 

В зависимости от элемента ментального феномена возникает восприятие ментального феномена. В зависимости от восприятия ментального феномена возникает намерение по отношению к ментальному феномену. В зависимости от намерения к ментальному феномену возникает контакт с ментальным феноменом. В зависимости от контакта с ментальным феноменом возникает чувство, рождённое контактом с ментальным феноменом. В зависимости от чувства, рождённого контактом с ментальным феноменом, возникает желание к ментальному феномену. В зависимости от желания к ментальному феномену возникает страсть к ментальному феномену. В зависимости от страсти к ментальному феномену возникает поиск ментального феномена. В зависимости от поиска ментального феномена возникает обретение ментального феномена.  В зависимости от элемента формы возникает восприятие формы. В зависимости от восприятия формы возникает намерение по отношению к форме. В зависимости от намерения к форме возникает контакт с формой. В зависимости от контакта с формой возникает чувство, рождённое контактом с формой. В зависимости от чувства, рождённого контактом с формой, возникает желание к форме. В зависимости от желания к форме возникает страсть к форме. В зависимости от страсти к форме возникает поиск формы. В зависимости от поиска формы возникает обретение формы. 
Поиск формы… …поиск ментального феномена не возникает в зависимости от обретения ментального феномена. Страсть к ментальному феномену не возникает в зависимости от поиска ментального феномена. Желание ментального феномена не возникает в зависимости от страсти к ментальному феномену. Чувство, рождённое контактом с ментальным феноменом, не возникает в зависимости от желания ментального феномена. Контакт с ментальным феноменом не возникает в зависимости от чувства, рождённого контактом с ментальным феноменом. Намерение к ментальному феномену не возникает в зависимости от контакта с ментальным феноменом. Восприятие ментального феномена не возникает в зависимости от намерения к ментальному феномену. Элемент ментального феномена не возникает в зависимости от восприятия ментального феномена. 

В зависимости от элемента безвредности возникает восприятие безвредности. В зависимости от восприятия безвредности возникает устремление безвредности. В зависимости от устремления безвредности возникает желание безвредности. В зависимости от желания безвредности возникает страсть к безвредности. В зависимости от страсти к безвредности возникает поиск безвредности. Вовлечённый в поиск безвредности, обученный ученик Благородных ведёт себя правильно тремя способами: телом, речью, умом.  В зависимости от элемента недоброжелательности возникает восприятие недоброжелательности. В зависимости от восприятия недоброжелательности возникает недоброжелательное устремление. В зависимости от недоброжелательного устремления возникает недоброжелательное желание. В зависимости от недоброжелательного желания возникает страсть недоброжелательности. В зависимости от страсти недоброжелательности возникает недоброжелательный поиск. Вовлечённый в недоброжелательный поиск, необученный заурядный человек ведёт себя неправильно тремя способами: телом, речью, умом. 
В зависимости от элемента не-недоброжелательности возникает восприятие не-недоброжелательности. В зависимости от восприятия не-недоброжелательности возникает устремление не-недоброжелательности. В зависимости от устремления не-недоброжелательности возникает желание не-недоброжелательности. В зависимости от желания не-недоброжелательности возникает страсть к не-недоброжелательности. В зависимости от страсти к не-недоброжелательности возникает поиск не-недоброжелательности. Вовлечённый в поиск не-недоброжелательности, обученный ученик Благородных ведёт себя правильно тремя способами: телом, речью, умом. 
В зависимости от элемента отречения возникает восприятие отречения. В зависимости от восприятия отречения возникает устремление отречения. В зависимости от устремления отречения возникает желание отречения. В зависимости от желания отречения возникает страсть к отречению. В зависимости от страсти к отречению возникает поиск отречения. Вовлечённый в поиск отречения, обученный ученик Благородных ведёт себя правильно тремя способами: телом, речью, умом. 
В зависимости от элемента причинения вреда возникает восприятие причинения вреда. В зависимости от восприятия причинения вреда возникает устремление причинения вреда. В зависимости от устремления причинения вреда возникает желание причинения вреда. В зависимости от желания причинения вреда возникает страсть причинения вреда. В зависимости от страсти причинения вреда возникает поиск причинения вреда. Вовлечённый в поиск причинения вреда, необученный заурядный человек ведёт себя неправильно тремя способами: телом, речью, умом. 
В зависимости от элемента чувственности возникает чувственное восприятие. В зависимости от чувственного восприятия возникает чувственное устремление. В зависимости от чувственного устремления возникает чувственное желание. В зависимости от чувственного желания возникает чувственная страсть. В зависимости от чувственной страсти возникает чувственный поиск. Вовлечённый в чувственный поиск, необученный заурядный человек ведёт себя неправильно тремя способами: телом, речью, умом. 

В зависимости от высшего элемента, Каччаяна, возникает высшее восприятие, высшее воззрение, высшая мысль, высшее намерение, высшее хотение, высшее пожелание, высшая личность, высшая речь. Он объясняет, обучает, провозглашает, утверждает, раскрывает, анализирует, истолковывает высшее. Его перерождение, я говорю, является высшим».  В зависимости от среднего элемента, Каччаяна, возникает среднее восприятие, среднее воззрение, средняя мысль, среднее намерение, среднее хотение, среднее пожелание, средняя личность, средняя речь. Он объясняет, обучает, провозглашает, утверждает, раскрывает, анализирует, истолковывает среднее. Его перерождение, я говорю, является средним. 
«Могущественен, Каччаяна, этот элемент, элемент невежества. В зависимости от низшего элемента, Каччаяна, возникает низшее восприятие, низшее воззрение, низшая мысль, низшее намерение, низшее хотение, низшее пожелание, низшая личность, низшая речь. Он объясняет, обучает, провозглашает, утверждает, раскрывает, анализирует, истолковывает низшее. Его перерождение, я говорю, является низшим. 

Поэтому, монахи, вот как вам следует тренировать себя: «Когда декламируются беседы, произнесённые Татхагатой—глубокие, глубокие в своём значении, сверхмирские, связанные с пустотностью—у нас будет желание их слушать, мы будем склонять к ним ухо, будем утверждать свои сердца в их познании, будем считать, что эти учения стоит изучать и практиковать». Вот как вам следует тренировать себя». 

«И как, Тхера, житие в уединении преисполнено в деталях? Вот, Тхера, прошлое было оставлено, будущее было покинуто, а желание и жажда к настоящим формам личностного существования была тщательно устранена. Вот так, Тхера, житие в уединении преисполнено в деталях». 

И что означает, домохозяин, когда человек странствует без дома? Желание, жажда, восхищение и влечение, зацепление и удержание, умственные позиции, приверженности, скрытые склонности в отношении элемента формы: всё это было отброшено Татхагатой, вырвано с корнем, сделано подобным обрубку пальмы, уничтожено так, что больше не может возникнуть в будущем. Поэтому Татхагата зовётся тем, кто странствует без дома. Желание, жажда, восхищение и влечение, зацепление и удержание, умственные позиции, приверженности, скрытые склонности в отношении элемента чувства… элемента восприятия…. элемента формаций… элемента сознания: всё это было отброшено Татхагатой, вырвано с корнем, сделано подобным обрубку пальмы, уничтожено так, что больше не может возникнуть в будущем. Поэтому Татхагата зовётся тем, кто странствует без дома. Вот как человек странствует без дома. 

22.25. Желание и жажда  В Саваттхи. «Монахи, отбросьте желание и жажду к форме. Так, эта форма будет оставлена, отрезана под корень, сделана подобной обрубку пальмы, уничтожена, неспособная более появиться в будущем. 
Отбросьте желание и жажду к чувству… восприятию… формациям ума… сознанию. Так, это сознание будет оставлено, отрезано под корнем, сделано подобным обрубку пальмы, уничтожено, неспособное более появиться в будущем». 

«Монах, ты должен оставить желание к тому, что непостоянно».  «Учитель, форма непостоянна. Мне следует оставить желание к ней. Чувство непостоянно… восприятие непостоянно… формации непостоянны… сознание непостоянно. Мне следует оставить желание к нему. Вот так, Учитель, я понял в подробностях значение того, что было сказано Благословенным вкратце». 
«Хорошо, хорошо, монах! Хорошо, что ты так понял в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце. Форма… чувство… восприятие… формации… сознание непостоянно. Тебе следует оставить желание к нему. Вот как следует понимать в подробностях значение того, что было сказано мной вкратце». 

«Ты должен оставить желание к тому, что страдательно…» 

«Ты должен оставить желание к тому, что безличностно…» 

«Ты должен оставить желание к тому, что не принадлежит «я» 

«Ты должен оставить желание к тому, что представляется мучительным…» 

«Монах, это цепляние ни то же самое, что и пять совокупностей, подверженные цеплянию, ни отдельное от пяти совокупностей, подверженных цеплянию. Но желание и жажда к ним—вот где здесь цепляние». 

Друзья, хоть даже ученик Благородных и отбросил пять нижних оков, тем не менее, в отношении этих пяти совокупностей, подверженных цеплянию, в нём сохраняется остаточное самомнение «Я есть», желание «Я есть», скрытая склонность «Я есть», которая ещё не была искоренена. Через какое-то время он пребывает в созерцании происхождения и исчезновения пяти совокупностей, подверженных цеплянию: «Такова форма, таково её происхождение, таково её исчезновение. Таково чувство… восприятие… формации… сознание, таково его происхождение, таково его исчезновение». По мере того как он пребывает в созерцании происхождения и исчезновения пяти совокупностей, подверженных цеплянию, остаточное самомнение «Я есть», желание «Я есть», скрытая склонность «Я есть», которая ещё не была искоренена—всё это искореняется.  Точно также, друзья, хоть даже ученик Благородных и отбросил пять нижних оков, тем не менее, в отношении этих пяти совокупностей, подверженных цеплянию, в нём сохраняется остаточное самомнение «Я есть», желание «Я есть», скрытая склонность «Я есть», которая ещё не была искоренена. Через какое-то время он пребывает в созерцании происхождения и исчезновения пяти совокупностей, подверженных цеплянию: «Такова форма, таково её происхождение, таково её исчезновение. Таково чувство… восприятие… формации… сознание, таково его происхождение, таково его исчезновение». По мере того, как он пребывает в созерцании происхождения и исчезновения пяти совокупностей, подверженных цеплянию, остаточное самомнение «Я есть», желание «Я есть», скрытая склонность «Я есть», которая ещё не была искоренена—всё это искореняется». 

Монахи, когда монах не живёт, посвящая себя развитию, то даже если такое желание возникло бы в нём: «Ох, хоть бы мой ум освободился от пятен из-за отсутствия цепляния!»—всё равно его ум не освобождается от пятен из-за отсутствия цепляния. И почему? Следует ответить так: из-за отсутствия развития. Из-за отсутствия развития чего? Из-за отсутствия развития четырёх основ осознанности… четырёх правильных стараний… четырёх основ сверхъестественных сил… пяти качеств… пяти сил… семи факторов просветления… Благородного Восьмеричного Пути.  Представьте, монахи, курицу с восемью, десятью или двенадцатью яйцами, которые она бы не укрыла, не высидела, не взрастила правильным образом. Даже если такое желание возникло бы в ней: «Ох, пусть мои цыплята пробьют скорлупки остриями своих когтей и клювов и благополучно вылупятся!»—всё равно цыплята неспособны пробить скорлупки остриями своих когтей и клювов и благополучно вылупиться. И почему? Потому что эта курица с восемью, десятью или двенадцатью яйцами не укрыла, не высидела, не взрастила их правильным образом. 
Точно также, монахи, когда монах не живёт, посвящая себя развитию, то даже если такое желание возникло бы в нём: «Ох, хоть бы мой ум освободился от пятен из-за отсутствия цепляния!»—всё равно его ум не освобождается от пятен из-за отсутствия цепляния. И почему? Следует ответить так: из-за отсутствия развития. Из-за отсутствия развития чего? Из-за отсутствия развития четырёх основ осознанности… четырёх правильных стараний… четырёх основ сверхъестественных сил… пяти качеств… пяти сил… семи факторов просветления… Благородного Восьмеричного Пути. 

В Саваттхи. «Монахи, любое желание, какое только существует по отношению к форме—отбросьте его. Так будет отброшена эта форма, срублена под корень, сделана подобной обрубку пальмы, уничтожена, неспособная возникнуть в будущем. И то же самое следует сделать в отношении чувства, восприятия, формаций ума, и сознания». 

В Саваттхи. «Монахи, любое желание, какое только существует по отношению к форме, любую жажду, наслаждение, вовлечённость и цепляние, умственные позиции, приверженности, скрытые склонности—отбросьте это. Так будет отброшена эта форма, срублена под корень, сделана подобной обрубку пальмы, уничтожена, неспособная возникнуть в будущем. И то же самое следует сделать в отношении чувства, восприятия, формаций ума, и сознания». 

«И что такое, монахи, является тем, что сковывает, и что такое оковы? Форма, монахи, является тем, что сковывает. Желание и жажда к ней—это оковы. Чувство… Восприятие… Формации… Сознание, монахи, является тем, что сковывает. Желание и жажда к нему—это оковы. 

«И что, монахи, является тем, к чему можно прицепиться, и что такое цепляние? Форма, монахи, является тем, к чему можно прицепиться. Желание и жажда к ней—это цепляние. Чувство… Восприятие… Формации… Сознание, монахи, является тем, к чему можно прицепиться. Желание и жажда к нему—это цепляние. 

В Саваттхи. «Монахи, вам следует отбросить желание ко всему, что непостоянно. И что непостоянно? Форма непостоянна. Вам следует отбросить желание к ней. Чувство… восприятие… формации ума… сознание непостоянно. Вам следует отбросить желание к нему. Монахи, вам следует отбросить желание ко всему, что непостоянно». 

«…вам следует отбросить желание и жажду ко всему, что непостоянно…» 

«…вам следует отбросить желание ко всему, что страдательно…» 

«…вам следует отбросить желание и жажду ко всему, что страдательно…» 

«…вам следует отбросить желание ко всему, что безличностно…» 

«…вам следует отбросить желание и жажду ко всему, что безличностно…» 

«Когда кто-либо влип, Радха, крепко влип в желание, жажду, наслаждение и влечение к форме, то тогда он зовётся существом. Когда кто-либо влип, крепко влип в желание, жажду, наслаждение и влечение к чувству… восприятию… формациям ума… сознанию, то тогда он зовётся существом.  Представь, Радха, как если бы маленькие мальчики и девочки играли бы в песочные замки. Покуда они не лишены тяги, желания, любви, влечения, страсти и жажды к этим песочным замкам, они лелеют их, играются с ними, ценят их, относятся к ним как к своей собственности. Но когда эти маленькие мальчики и девочки теряют свою тягу, желание, любовь, влечение, страсть и жажду к этим песочным замкам, то тогда они рассеивают их своими руками и ногами, стирают с лица земли, разрушают их, выбрасывают их из игры. 

Желание, тяга, наслаждение, жажда, вовлечённость, цепляние, умственные позиции, приверженности, скрытые склонности в отношении чувства… восприятия… формаций… сознания: вот что такое проводник к существованию. Их прекращение является прекращением проводника к существованию».  «Радха, желание, тяга, наслаждение, жажда, вовлечённость, цепляние, умственные позиции, приверженности, скрытые склонности в отношении формы: вот что такое проводник к существованию. Их прекращение является прекращением проводника к существованию. 

«…желание и жажду ко всему, что непостоянно»  «…желание и жажду ко всему, что обладает безличностной природой» 
«…желание и жажду ко всему, что обладает болезненной природой» 
«…желание и жажду ко всему, что обладает непостоянной природой» 
«…желание и жажду ко всему, что подвержено возникновению» 
«…желание и жажду ко всему, что подвержено исчезновению» 
«…желание и жажду ко всему, что подвержено Маре» 
«…желание и жажду ко всему, что подвержено разрушению» 
«…желание и жажду ко всему, что является безличностным» 
«…желание и жажду ко всему, что является страданием» 
«Радха, тебе следует отбросить желание, тебе следует отбросить жажду, тебе следует отбросить желание и жажду ко всему, что является Марой. И что является Марой, Радха? Форма—это Мара. Чувство—это Мара. Восприятие—это Мара. Формации—это Мара. Сознание—это Мара. 

«…желание и жажду ко всему, что подвержено прекращению» 

В Саваттхи. Благословенный обратился к Достопочтенному Радхе по мере того как тот сидел рядом: «Радха, тебе следует оставить желание, тебе следует оставить жажду, тебе следует оставить желание и жажду ко всему, что является Марой. И что является Марой, Радха?»… 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к глазу—это загрязнение ума. Желание и жажда к уху… носу… языку… телу… сознанию—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к формам—это загрязнение ума. Желание и жажда к звукам… запахам… вкусам… тактильным ощущениям… ментальным феноменам—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к сознанию глаза—это загрязнение ума. Желание и жажда к сознанию уха, сознанию носа, сознанию языка, сознанию тела, сознанию ума—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к контакту глаза—это загрязнение ума. Желание и жажда к контакту уха, контакту носа, контакту языка, контакту тела, контакту ума—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к чувству, рождённому контактом глаза—это загрязнение ума. Желание и жажда к чувству, рождённому контактом уха… носа… языка… тела… ума—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к восприятию форм—это загрязнение ума. Желание и жажда к восприятию звуков… запахов… вкусов… тактильных ощущений… ментальных феноменов—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к намерению по отношению к формам—это загрязнение ума. Желание и жажда к намерению по отношению к звукам… запахам… вкусам… тактильным ощущениям… ментальным феноменам—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к жажде к формам—это загрязнение ума. Желание и жажда к жажде к звукам… запахам… вкусам… тактильным ощущениям… ментальным феноменам—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к элементу земли—это загрязнение ума. Желание и жажда к элементу воды… элементу огня… элементу воздуха… элементу пространства… элементу сознания—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих шести случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

В Саваттхи. «Монахи, желание и жажда к форме… чувству… восприятию… формациям ума… уму—это загрязнение ума. Когда монах отбросил загрязнение ума в отношении этих пяти случаев, то его ум склоняется к отречению. Ум, укреплённый отречением, становится послушным в отношении тех вещей, которые следует реализовать посредством прямого знания». 

«Монах, существуют так называемые дэвы холодных облаков. Когда им вздумается: «Почему бы нам не насладиться нашим собственным видом наслаждения?», то тогда, в соответствии с их желанием, становится чрезмерно холодно. Вот в чём условие и причина, монах, почему иногда бывает чрезмерно холодно». 

«Монах, существуют так называемые дэвы тёплых облаков. Когда им вздумается: «Почему бы нам не насладиться нашим собственным видом наслаждения?», то тогда, в соответствии с их желанием, становится чрезмерно тепло. Вот в чём условие и причина, монах, почему иногда бывает чрезмерно тепло». 

«Монах, существуют так называемые дэвы штормовых облаков. Когда им вздумается: «Почему бы нам не насладиться нашим собственным видом наслаждения?», то тогда, в соответствии с их желанием, чрезмерно штормит. Вот в чём условие и причина, монах, почему иногда чрезмерно штормит». 

«Монах, существуют так называемые дэвы ветреных облаков. Когда им вздумается: «Почему бы нам не насладиться нашим собственным видом наслаждения?», то тогда, в соответствии с их желанием, становится чрезмерно ветрено. Вот в чём условие и причина, монах, почему иногда чрезмерно ветрено». 

«Монах, существуют так называемые дэвы дождевых облаков. Когда им вздумается: «Почему бы нам не насладиться нашим собственным видом наслаждения?», то тогда, в соответствии с их желанием, становится чрезмерно дождливо. Вот в чём условие и причина, монах, почему иногда чрезмерно дождливо». 

Мигаджала, существуют звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то наслаждение угасает. Когда нет наслаждения, то нет одержимости. Когда нет одержимости, то нет зависимости. Сбросив путы наслаждения, Мигаджала, монах называется «проживающим в одиночестве».  Мигаджала, существуют ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то возникает наслаждение. Когда есть наслаждение, то есть и одержимость. Когда есть одержимость, то есть и зависимость. Cвязанный путами наслаждения, Мигаджала, монах называется «тем, кто сожительствует». 
«Мигаджала, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то возникает наслаждение. Когда есть наслаждение, то есть и одержимость. Когда есть одержимость, то есть и зависимость. Cвязанный путами наслаждения, Мигаджала, монах называется «тем, кто сожительствует». 
Мигаджала, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то наслаждение угасает. Когда нет наслаждения, то нет одержимости. Когда нет одержимости, то нет зависимости. Сбросив путы наслаждения, Мигаджала, монах называется «проживающим в одиночестве». 

Мигаджала, существуют ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то возникает наслаждение. С возникновением наслаждения, Мигаджала, я говорю тебе, происходит возникновение страдания.  Мигаджала, существуют формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то наслаждение угасает. С угасанием наслаждения, Мигаджала, я говорю тебе, происходит угасание страдания. 
«Мигаджала, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то возникает наслаждение. С возникновением наслаждения, Мигаджала, я говорю тебе, происходит возникновение страдания. 

Мигаджала, существуют ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то возникает наслаждение. С возникновением наслаждения, Мигаджала, я говорю тебе, происходит возникновение страдания.  Мигаджала, существуют формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то наслаждение угасает. С угасанием наслаждения, Мигаджала, я говорю тебе, происходит угасание страдания. 
«Мигаджала, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то возникает наслаждение. С возникновением наслаждения, Мигаджала, я говорю тебе, происходит возникновение страдания. 

«Радха, ты должен отбросить желание ко всему, что непостоянно. И что непостоянно? Глаз непостоянен. Ты должен отбросить желание к нему. Формы непостоянны… сознание глаза непостоянно… контакт глаза непостоянен… любое чувство, которое возникает, имея в качестве причины контакт глаза—приятное, болезненное или же ни-приятное-ни-болезненное—оно также непостоянно. Ты должен отбросить желание к нему.  Ухо… нос… язык… тело… ум непостоянен… ментальные феномены непостоянны… сознание ума непостоянно… контакт ума непостоянен… любое чувство, которое возникает, имея в качестве причины контакт ума—приятное, болезненное или же ни-приятное-ни-болезненное—является также непостоянным. Ты должен отбросить желание к нему. Радха, ты должен отбросить желание ко всему, что непостоянно». 

Пунна, существуют ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то возникает наслаждение. С возникновением наслаждения, Пунна, я говорю тебе, происходит возникновение страдания.  Пунна, существуют формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то наслаждение угасает. С угасанием наслаждения, Пунна, я говорю тебе, происходит угасание страдания. 
«Пунна, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то возникает наслаждение. С возникновением наслаждения, Пунна, я говорю тебе, происходит возникновение страдания. 

«Есть ли у тебя какое-либо желание, жажда или влечение к тем звукам… запахам… вкусам… тактильным ощущениям… ментальным феноменам, познаваемым умом, которых ты никогда не познавал, никогда не познавал прежде, не познаёшь сейчас, и не считаешь, что сможешь их познать?»  «Как ты думаешь, Малункьяпутта, есть ли у тебя какое-либо желание, жажда или влечение к тем формам, познаваемым глазом, которых ты не видел, никогда не видел прежде, не видишь сейчас, и не считаешь, что сможешь их увидеть?» 

И что такое, монахи, несдержанность? Существуют, монахи, формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то ему следует осознавать: «Я отпадаю от благих состояний, поскольку Благословенный называл это упадком».  Существуют ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то ему следует осознавать: «Я отпадаю от благих состояний, поскольку Благословенный называл это упадком». 
Существуют ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то ему следует осознавать: «Я не отпадаю от благих состояний, поскольку Благословенный называл это не-упадком». 
Существуют, монахи, формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то ему следует осознавать: «Я не отпадаю от благих состояний, поскольку Благословенный называл это не-упадком». 

И каково это изложение Дхаммы на тему того, кто заявляет о старании, чтобы стать свободным от подневольности? Монахи, существуют, формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Они были отброшены Татхагатой, сделаны подобными обрубку пальмы, уничтожены, так что более не смогут возникнуть в будущем. Он заявляет о старании, которое должно быть приложено для их отбрасывания. Поэтому Татхагата зовётся тем, кто заявляет о старании, чтобы стать свободным от подневольности.  Монахи, существуют звуки, познаваемые ухом… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Они были отброшены Татхагатой, сделаны подобными обрубку пальмы, уничтожены, так что более не смогут возникнуть в будущем. Он заявляет о старании, которое должно быть приложено для их отбрасывания. Поэтому Татхагата зовётся тем, кто заявляет о старании, чтобы стать свободным от подневольности. 

И что такое, монахи, вещи, которые опутывают, и путы? Глаз, монахи, это вещь, которая опутывает. Желание и жажда к нему являются здесь путами. Ухо… нос… язык… тело… ум, монахи, это вещь, которая опутывает. Желание и жажда к нему являются здесь путами. Таковы вещи, которые опутывают, и путы». 

И что такое, монахи, вещи, к которым можно прицепиться, и что такое цепляние? Глаз, монахи, это вещь, к которой можно прицепиться. Желание и жажда к нему является здесь цеплянием. Ухо… нос… язык… тело… ум, монахи, это вещь, к которой можно прицепиться. Желание и жажда к нему является здесь цеплянием. Таковы вещи, к которым можно прицепиться, и таково цепляние». 

Благословенный сказал: «Монахи, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то он зовётся монахом, который вступил в логово Мары, который попал под влияние Мары. Ловушка Мары захлопнулась на нём, так что он схвачен оковами Мары, и Злой может делать с ним всё, что пожелает.  Монахи, существуют звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них… он схвачен оковами Мары, и Злой может делать с ним всё, что пожелает. 
Монахи, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то он зовётся монахом, который не вступил в логово Мары, который не попал под влияние Мары. Ловушка Мары расстегнулась на нём, так что он не схвачен оковами Мары, и Злой не может делать с ним всё, что пожелает. 

Царь дэвов, существуют, звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то его сознание становится зависимым от них, и оно цепляется к ним. Монах с цеплянием не достигает ниббаны.  Царь дэвов, существуют формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то его сознание не становится зависимым от них, и оно не цепляется к ним. Монах без цепляния достигает ниббаны. 
«Царь дэвов, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то его сознание становится зависимым от них, и оно цепляется к ним. Монах с цеплянием не достигает ниббаны. 

«Вот, брахман, увидев форму глазом, кто-либо имеет желание к приятной форме или отвращение к неприятной форме. Он пребывает без утверждённой осознанности к телу, с ограниченным умом, и он не понимает в соответствии с действительностью освобождения ума, освобождения мудростью, где те плохие, неблагие состояния прекращаются без остатка. Услышав ухом звук… Унюхав носом запах… Распробовав языком вкус… Ощутив телом тактильное ощущение… Познав ментальный феномен умом, он имеет желание к приятному феномену или отвращение к неприятному феномену. Он пребывает без утверждённой осознанности к телу, с ограниченным умом, и он не понимает в соответствии с действительностью освобождения ума, освобождения мудростью, где те плохие, неблагие состояния прекращаются без остатка. Вот каким образом, брахман, кто-либо «не охраняет врата чувств». 

Коттхита, тебе следует отбросить желание ко всему, что непостоянно».  «Коттхита, тебе следует отбросить желание ко всему, что непостоянно. И что непостоянно? Глаз непостоянен. Тебе следует отбросить желание к нему. Формы… сознание глаза… контакт глаза… любое чувство, которое возникает, имея в качестве причины контакт глаза—приятное, болезненное или же ни-приятное-ни-болезненное—также непостоянно. Тебе следует отбросить желание к нему. 
Ухо… нос… язык… тело… ум непостоянен. Тебе следует отбросить желание к нему. Ментальные феномены… сознание ума… контакт ума… любое чувство…—также непостоянно. Тебе следует отбросить желание к нему. 

сутты аналогичны СН 35.162, но фраза "желание ко всему, что непостоянно" меняется соответственно на фразы "желание ко всему, что является страданием" и "желание ко всему, что безличностно". 

сутты аналогичны СН 35.162, но фраза "желание ко всему, что непостоянно" меняется соответственно на фразы "желание ко всему, что является страданием" и "желание ко всему, что безличностно". 

35.168. Желание к непостоянному  Благословенный сказал: «Монахи, вам следует отбросить желание ко всему, что непостоянно. И что непостоянно? Глаз непостоянен… ухо… нос… язык… тело… ум непостоянен. Вам следует отбросить желание к нему. Монахи, вам следует отбросить желание ко всему, что непостоянно». 

«следует отбросить желание и жажду ко всему, что непостоянно…» 

«следует отбросить желание и жажду ко всему, что страдательно…»  «следует отбросить желание ко всему, что страдательно…» 

«следует отбросить желание и жажду ко всему, что безличностно…»  «следует отбросить желание ко всему, что безличностно…» 

35.177. Желание ко всему, что непостоянно внешне  Благословенный сказал: «Монахи, вам следует отбросить желание ко всему, что непостоянно. И что непостоянно? Формы непостоянны… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения… ментальные феномены непостоянны. Вы должны отбросить желание к ним. Монахи, вам следует отбросить желание ко всему, что непостоянно». 
«следует отбросить желание и жажду ко всему, что непостоянно…» 

«следует отбросить желание и жажду ко всему, что страдательно…»  «следует отбросить желание ко всему, что страдательно…» 

«следует отбросить желание и жажду ко всему, что безличностно…»  «следует отбросить желание ко всему, что безличностно…» 

Монахи, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Это называется океаном в Учении Благородных. Именно здесь этот мир с его дэвами, Марой, Брахмой, с его поколениями жрецов и отшельников, богов и людей, большей частью погружён, запутан как моток пряжи, как спутанный клубок ниток, как переплетённый тростник и камыш, и он не может выйти за пределы состояний лишений, плохих уделов, нижних миров, сансары.  Существуют ментальные феномены, познаваемые умом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Это называется океаном в Учении Благородных. Именно здесь этот мир с его дэвами, Марой, Брахмой, с его поколениями жрецов и отшельников, богов и людей, большей частью погружён, запутан как моток пряжи, как спутанный клубок ниток, как переплетённый тростник и камыш, и он не может выйти за пределы состояний лишений, плохих уделов, нижних миров, сансары». И далее он добавил: 

Монахи, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах ищет наслаждения в них, приветствует их, продолжает удерживать их, то он зовётся монахом, который проглотил крюк Мары. Он встретил беду и несчастье, и Злой может делать с ним всё, что пожелает.  Монахи, существуют формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Если монах не ищет наслаждения в них, не приветствует их, не продолжает удерживать их, то он зовётся монахом, который не проглотил крюк Мары, который сломал крюк, разрушил крюк. Он не встретил беду и несчастье, и Злой не может делать с ним всё, что пожелает. 

Вот так тоже можно понять, друг, каким образом глаз не является путами для форм, как и формы не являются путами для глаза, но вместо этого желание и жажда, что возникают в зависимости от обоих являются там путами; каким образом ухо… каким образом нос… каким образом язык… каким образом тело… каким образом ум не является путами для ментальных феноменов, как и ментальные феномены не являются путами для ума, но вместо этого желание и жажда, что возникают в зависимости от обоих являются там путами».  «Друг Коттхита, ни глаз не является путами для форм, ни формы не являются путами для глаза. Но желание и жажда, которые возникают там в зависимости от обоих—вот где здесь путы. Ни ухо не является путами для звуков, ни звуки не являются путами для уха. Но желание и жажда, которые возникают там в зависимости от обоих—вот где здесь путы. Ни нос… ни язык… ни тело… ни ум не является путами для ментальных феноменов, ни ментальные феномены не являются путами для ума. Но желание и жажда, которые возникают там в зависимости от обоих—вот где здесь путы. 
Если бы, друг, глаз был бы путами для форм, или же формы были бы путами для глаза, то нельзя было бы увидеть жития святой жизни ради полного уничтожения страданий. Но поскольку глаз не является путами для форм, как и формы не являются путами для глаза, но вместо этого желание и жажда, что возникают в зависимости от обоих являются там путами, то можно увидеть житие святой жизни ради полного уничтожения страданий. 
Если бы, друг, ум был бы путами для ментальных феноменов, или же ментальные феномены были бы путами для ума, то нельзя было бы увидеть жития святой жизни… Но поскольку… желание и жажда, что возникают в зависимости от обоих являются там путами, то можно увидеть житие святой жизни ради полного уничтожения страданий. 
«Точно также, друг, ни глаз не является путами для форм, ни формы не являются путами для глаза… Ни нос… ни язык… ни тело… ни ум не является путами для ментальных феноменов, ни ментальные феномены не являются путами для ума. Но желание и жажда, которые возникают там в зависимости от обоих—вот где здесь путы. 

«Друг Камабху, ни глаз не является путами для форм, ни формы не являются путами для глаза. Но желание и жажда, которые возникают там в зависимости от обоих—вот где здесь путы. Ни ухо не является путами для звуков, ни звуки не являются путами для уха. Но желание и жажда, которые возникают там в зависимости от обоих—вот где здесь путы. Ни нос… ни язык… ни тело… ни ум не является путами для ментальных феноменов, ни ментальные феномены не являются путами для ума. Но желание и жажда, которые возникают там в зависимости от обоих—вот где здесь путы.  «Точно также, друг, ни глаз не является путами для форм, ни формы не являются путами для глаза… Ни нос… ни язык… ни тело… ни ум не является путами для ментальных феноменов, ни ментальные феномены не являются путами для ума. Но желание и жажда, которые возникают там в зависимости от обоих—вот где здесь путы». 

Благословенный сказал: «Монахи, когда монах понимает в соответствии с действительностью происхождение и исчезновение каких бы то ни было состояний, которые приводят к страданию, то в этом случае он увидел чувственные удовольствия так, что когда он смотрит на них, чувственное желание, чувственное влечение, чувственная одержимость, чувственная страсть не залегают в нём в скрытом виде в отношении чувственных удовольствий. И в этом случае он постиг те манеры поведения и образ жизни так, что когда он ведёт себя таким образом и живёт так, плохие, неблагие состояния влечения и недовольства не наводняют его.  И как, монахи, монах увидел чувственные удовольствия так, что когда он смотрит на них, чувственное желание, чувственное влечение, чувственная одержимость, чувственная страсть не залегают в нём в скрытом виде в отношении чувственных удовольствий? Представьте яму с горячими углями, глубже человеческого роста, полную углей, без дыма и пламени—и человек проходил бы мимо—желающий жить, не желающий умирать, любящий удовольствие и не выносящий боли. И два сильных человека схватили бы его за руки и потащили к этой яме углей. Этот человек стал бы выкручиваться и извёртываться всем своим телом. И почему? Потому что он бы понял: «Если я упаду в эту яму горячих углей, то из-за этого я повстречаю смерть или смертельную боль». Точно также, монахи, когда монах увидел чувственные удовольствия похожими на яму с углями, то чувственное желание, чувственное влечение, чувственная одержимость, чувственная страсть не залегают в нём в скрытом виде в отношении чувственных удовольствий. 

Благословенный сказал: «Монахи, если в каком-либо монахе или монахине желание и жажда или злоба или заблуждение или отвращение ума возникнет в отношении форм, познаваемых глазом, то ему или ей следует отводить свой ум от них так: «Это страшный путь, опасный, усыпанный шипами, поросший джунглями, отклоняющийся путь, порочный путь, осаждённый нехваткой. Этим путём идут низшие личности. Не этим путём идут высшие личности. Этот путь не для тебя».  Представьте, монахи, как если бы царь или царский министр никогда бы прежде не слышал звучания лютни. Он бы услышал звук лютни и сказал бы: «Почтенный, что издаёт этот звук—такой милый, приятный, чарующий, привлекательный, воспаляющий желание, соблазнительный?» Ему бы сказали: «Ваше Величество, это лютня издаёт этот звук—такой милый… соблазнительный». Он бы ответил: «Почтенный, принеси-ка мне эту лютню». 

Ананда, есть пять нитей чувственности. Какие пять? Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Звуки, воспринимаемые ухом… Запахи, воспринимаемые носом… Вкусы, воспринимаемые языком… Ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Любое удовольствие или радость, возникающие в зависимости от этих пяти нитей чувственности, являются чувственным удовольствием. И хотя кто-то может сказать: «Это высочайшее удовольствие, которое только могут переживать существа», я не соглашусь с ним в этом. Почему? Потому что есть другое удовольствие, более возвышенное и утончённое, нежели это. 

И что такое, монахи, плотская невозмутимость. Монахи, есть эти пять нитей чувственного удовольствия. Какие пять? Формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения…—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Таковы пять нитей чувственного удовольствия. Невозмутимость, возникающая в зависимости от этих пяти нитей чувственного удовольствия, называется плотской невозмутимостью.  И что такое, монахи, плотский восторг? Монахи, есть эти пять нитей чувственного удовольствия. Какие пять? Формы, познаваемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Звуки, воспринимаемые ухом… Запахи, воспринимаемые носом… Вкусы, воспринимаемые языком… Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Таковы пять нитей чувственного удовольствия. Восторг, возникающий в зависимости от этих пяти нитей чувственного удовольствия, называется плотским восторгом. 
И что такое, монахи, плотское счастье? Монахи, есть эти пять нитей чувственного удовольствия. Какие пять? Формы… звуки… запахи… вкусы… тактильные ощущения…—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. Таковы пять нитей чувственного удовольствия. Счастье, возникающее в зависимости от этих пяти нитей чувственного удовольствия, называется плотским счастьем. 

«Точно также, достопочтенные, глаз не является путами для форм; формы не являются путами для глаза—но желание и жажда, что возникают в зависимости от обоих—вот где здесь путы. Ухо не является путами для звуков… нос не является путами для запахов… язык не является путами для вкусов… тело не является путами для тактильных ощущений… ум не является путами для ментальных феноменов—но желание и жажда, что возникают в зависимости от обоих—вот где здесь путы». 

«А после того, как ты увидел или услышал о матери Чираваси—испытал ли ты к ней желание, страсть или любовь?»  «И теперь, градоначальник, то, что ты сейчас осознал, понял, постиг прямо сейчас в настоящем вне зависимости от времени, это же самое ты можешь соотнести с прошлым и будущим: «Любое возникнувшее страдание, возникшее во мне в прошлом, имело желание в качестве причины, желание в качестве корня, поскольку желание есть причина страдания. И любое возникнувшее страдание, что возникнет во мне в будущем, будет иметь желание в качестве причины, желание в качестве корня, поскольку желание есть причина страдания». 
«Поразительно, Господин. Изумительно. Как ловко Благословенный изложил это: «Любое возникнувшее страдание, возникшее во мне в прошлом, имеет желание в качестве причины, желание в качестве корня, поскольку желание есть причина страдания. И любое возникнувшее страдание, что возникнет во мне в будущем, будет иметь желание в качестве причины, желание в качестве корня, поскольку желание есть причина страдания». У меня есть сын, Господин, по имени Чираваси, который очень далеко живёт от меня. Когда я просыпаюсь утром, я отправляю посыльного, говоря ему: «Иди и узнай как там Чираваси». И покуда не вернётся посыльный, я прямо вне себя, думая: «Надеюсь Чираваси не заболел!». 
«Таким образом, градоначальник, благодаря этому разумению можно осознать, как, появляясь, возникает страдание: желание—это источник страдания, желание—его корень, поскольку желание есть причина страдания». 
«Теперь, как ты думаешь, градоначальник: прежде чем ты увидел или услышал о матери Чираваси—испытывал ли ты к ней желание, страсть или любовь?» 

…И каков, монахи, путь, ведущий к необусловленному? Вот, монахи, монах порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается—вот что называется путём, ведущим к необусловленному…  …И каков, монахи, путь, ведущий к необусловленному? Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается—вот что называется путём, ведущим к необусловленному… 
…И каков, монахи, путь, ведущий к необусловленному? Вот, монахи, монах порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается—вот что называется путём, ведущим к необусловленному… 
…И каков, монахи, путь, ведущий к необусловленному? Вот, монахи, монах порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается—вот что называется путём, ведущим к необусловленному… 

И что такое, монахи, правильное усилие? Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Это называется правильным усилием. 

Затем, по истечении половины месяца, Благословенный вышел из затворничества и обратился к монахам: «Монахи, я пребывал в той части пребывания, в которой пребывал сразу после того, как стал полностью просветлённым. Я понял так: «Существует чувство, имеющее своей причиной неправильное воззрение, а также чувство, имеющее своей причиной правильное воззрение. Существует чувство, имеющее своей причиной неправильное устремление… речь… действия… средства к жизни… усилие… осознанность… неправильное сосредоточение, а также чувство, имеющее своей причиной правильное сосредоточение. Есть чувство, имеющее своей причиной желание, а также чувство, имеющее своей причиной мысль, а также чувство, имеющее своей причиной восприятие.  Когда желание не угасло, и мысль не угасла, и восприятие не угасло—наличествует чувство, имеющее таковую причину. Когда желание угасло, но мысли не угасли и восприятия не угасли—наличествует чувство, имеющее таковую причину. Когда желание угасло и мысли угасли, но восприятия не угасли—наличествует чувство, имеющее таковую причину. Когда желание угасло, и мысль угасла, и восприятие угасло—то есть и чувство с таковой причиной. Существует старание к достижению ещё-не-достигнутого. Когда этот этап достигнут—то есть и чувство с таковой причиной». 

Есть чувство, имеющее своей причиной желание, а также чувство, имеющее своей причиной угасание желания. Есть чувство, имеющее своей причиной мысль, а также чувство, имеющее своей причиной угасание мысли. Есть чувство, имеющее своей причиной восприятие, а также чувство, имеющее своей причиной угасание восприятия.  Когда желание не угасло, и мысль не угасла, и восприятие не угасло—наличествует чувство, имеющее таковую причину. Когда желание угасло, но мысли не угасли и восприятия не угасли—наличествует чувство, имеющее таковую причину. Когда желание угасло и мысли угасли, но восприятия не угасли—наличествует чувство, имеющее таковую причину. Когда желание угасло, и мысль угасла, и восприятие угасло—то есть и чувство с таковой причиной. Существует старание к достижению ещё-не-достигнутого. Когда этот этап достигнут—то есть и чувство с таковой причиной». 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 

Чувственное желание 

Благословенный сказал: «Монахи, за счёт частого направления внимания на вещи, которые являются основой для чувственного желания, невозникшее чувственное желание возникает, а возникшее чувственное желание увеличивается и разрастается. 

Благословенный сказал: «Монахи, когда кто-либо уделяет внимание чему-либо немудро, то невозникшее чувственное желание возникает, а возникшее чувственное желание увеличивается и разрастается.  Когда кто-либо уделяет внимание чему-либо мудро, монахи, то невозникшее чувственное желание не возникает, а возникшее чувственное желание отбрасывается. Когда кто-либо уделяет внимание чему-либо мудро, то невозникшая недоброжелательность… лень и апатия… неугомонность и сожаление… сомнение не возникает, а возникшее сомнение отбрасывается. 

чувственное желание является загрязнением ума, имеющий которое, ум ни податлив… 

Благословенный сказал: «Монахи, у того, кто уделяет внимание чему-либо немудро, невозникшее чувственное желание возникает, а возникшее чувственное желание увеличивается и разрастается; невозникшая недоброжелательность возникает, а возникшая недоброжелательность увеличивается и разрастается; невозникшие лень и апатия возникают, а возникшие лень и апатия увеличиваются и разрастаются; невозникшие неугомонность и сожаление возникают, а возникшие неугомонность и сожаление увеличиваются и разрастаются; невозникшее сомнение возникает, а возникшее сомнение увеличивается и разрастается. 

Чувственное желание—это препятствие… ослабитель мудрости, 

Чувственное желание—это препятствие… ослабитель мудрости, 

Любое чувственное желание к внутреннему является помехой. Любое чувственное желание к внешнему также является помехой. Так, то, о чём сказано кратко как о помехе чувственного желания, становится, посредством этого метода изложения, двухчастным. 

Чувственное желание 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Чувственное желание 

Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 

Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 

47.37. Желание  Вот, монахи, монах пребывает в созерцании тела в теле, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру. По мере того как он пребывает в созерцании тела в теле, всякое желание, которое у него было к телу—отбрасывается. С отбрасыванием желания реализуется Бессмертное. 
Он пребывает в созерцании феноменов в феноменах, будучи старательным, бдительным, осознанным, устранив влечение и недовольство к миру. По мере того как он пребывает в созерцании феноменов в феноменах, всякое желание, которое у него было к феноменам—отбрасывается. С отбрасыванием желания реализуется Бессмертное». 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Чувственное желание 

И что такое качество усердия? Вот монахи, ученик Благородных поддерживает усердие к оставлению неблагих состояний ума и взращиванию благих состояний. Он упорен, устойчив в своих стараниях, не оставляет своих обязанностей по отношению к развитию благих состояний. Он порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. Это называется качеством усердия. 

Однажды, в давние времена, Господин, я жил святой жизнью под учительством Полностью Просветлённого Будды Кассапы. И там я был известен как монах Сахака. Развив и взрастив эти самые пять качеств, Господин, я уничтожил чувственное желание и так, после распада тела, после смерти, я переродился в благом уделе, в мире брахм. Здесь я стал известен как Брахма Сахампати. Именно так, Благословенный! Именно так, Счастливый! Я знаю так, и вижу так: как эти пять качеств, будучи развитыми и взращенными, имеют Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью». 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Чувственное желание 

Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… направляет на это ум, старается.  Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Он порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 

…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью…  …Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое имеет своей окончательной целью устранение жажды, устранение злобы, устранение заблуждения… 
…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое направляется, склоняется, устремляется к ниббане. 
Монахи, и как усердный монах развивает и взращивает четыре правильных усилия? Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении… 

…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью…  …Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое имеет своей окончательной целью устранение жажды, устранение злобы, устранение заблуждения… 
…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое направляется, склоняется, устремляется к ниббане. 
…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое направляется, склоняется, устремляется к ниббане… 
Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении… 
И каким образом? Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении… 
И каким образом монах так делает? Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении… 
И как, монахи, монах, основываясь на нравственности, опираясь на нравственность, развивает четыре правильных усилия? Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении… 

…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое имеет Бессмертное своим основанием, Бессмертное своим пунктом назначения, Бессмертное своей окончательной целью…  …Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое имеет своей окончательной целью устранение жажды, устранение злобы, устранение заблуждения… 
…Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний…, которое направляется, склоняется, устремляется к ниббане. 
И каковы эти четыре правильных усилия? Вот, монахи, монах порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих… Он порождает желание к возникновению невозникших благих… Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний… которое основывается на отречении, бесстрастии, прекращении, созревает в оставлении… 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Чувственное желание 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Чувственное желание 

«Вот монах развивает основу сверхъестественной силы, которая наделена сосредоточением из-за желания и формирователей старания, размышляя так: «Так моё желание не будет ни слишком вялым, ни слишком напряжённым; не будет ни сжатым внутренне, ни отвлечённым вовне». И он пребывает, воспринимая после и прежде: «Как прежде, так и после; как после, так и прежде; как внизу, так и вверху; как вверху, так и внизу; как днём, так и ночью; как ночью, так и днём». Вот так, с открытым и незавёрнутым умом он развивает ум, насыщенный сиянием. 

Он порождает желание к возникновению…  Он порождает желание к возникновению невозникших благих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Он порождает желание к не-возникновению… 
Он порождает желание к не-возникновению невозникших плохих, неблагих состояний ума. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Он порождает желание к отбрасыванию… 
Он порождает желание к отбрасыванию возникших плохих, неблагих состояний. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Он порождает желание к поддержанию… 
Он порождает желание к поддержанию возникших благих состояний, к их не-угасанию, увеличению, разрастанию, осуществлению посредством развития. Он прилагает усилие, порождает усердие, направляет на это ум, старается. 
Это называется формирователями старания. Так, это желание, это сосредоточение из-за желания, и эти формирователи старания: всё это называется основой сверхъестественной силы, которая наделена сосредоточением из-за желания и формирователей старания. 

Вот, монахи, монах Моггаллана развил основу сверхъестественной силы, которая наделена сосредоточением из-за желания и формирователей старания, думая так: «Это моё желание не будет ни слишком вялым, ни слишком напряжённым; не будет ни сжатым внутренне, ни отвлечённым вовне». И он пребывал, воспринимая после и прежде: «Как прежде, так и после; как после, так и прежде; как внизу, так и вверху; как вверху, так и внизу; как днём, так и ночью; как ночью, так и днём». Вот так, с открытым и незавёрнутым умом он развивал ум, насыщенный сиянием. 

«Если оно так, Мастер Ананда, то ситуация бесконечна, а не конечна. Не может произойти так, чтобы кто-либо отбросил желание посредством самого желания».  «Точно также, брахман, и в случае с монахом, который арахант, чьи пятна загрязнений ума уничтожены, который прожил святую жизнь, сделал то, что следовало сделать, сбросил тяжкий груз, достиг своей цели, полностью уничтожил оковы существования, и полностью освободился посредством окончательного знания. Раньше у него было желание достичь арахантства, но когда он достиг арахантства, это самое желание исчезло. Раньше он прилагал усердие для достижения арахантства, но когда он достиг арахантства, это самое усердие исчезло. Раньше он настраивал свой ум на достижение арахантства, но когда он достиг арахантства, эта самая настройка ума исчезла. Раньше он осуществлял исследование на предмет достижения арахантства, но когда он достиг арахантства, это самое исследование исчезло. 
«Что же, брахман, я задам тебе вопрос по этой теме. Отвечай так, как сочтёшь нужным. Как ты думаешь, брахман, было ли у тебя раньше желание: «Я отправлюсь в парк», а после того, как ты добрался до парка, это самое желание исчезло?» 

Вот монах развивает основу сверхъестественной силы, которая наделена сосредоточением из-за желания и формирователей старания, размышляя так: «Так моё желание не будет ни слишком вялым, ни слишком напряжённым; не будет ни сжатым внутренне, ни отвлечённым вовне». И он пребывает, воспринимая после и прежде: «Как прежде, так и после; как после, так и прежде; как внизу, так и вверху; как вверху, так и внизу; как днём, так и ночью; как ночью, так и днём». Вот так, с открытым и незавёрнутым умом он развивает ум, насыщенный сиянием.  Желание как основа 
И что это, монахи, за желание, которое отвлечено вовне? Это желание, которое постоянно отвлекается на внешнее, постоянно взволновано в связи с пятью нитями чувственного удовольствия. Это называется желанием, отвлечённым вовне. 
И что это, монахи, за желание, которое сжато внутренне? Это желание, которое сопровождается ленью и апатией, связано с ленью и апатией. Это называется желанием, сжатым внутренне. 
И что это, монахи, за желание, которое слишком вялое? Это желание, которое сопровождается усталостью, связано с усталостью. Это называется слишком вялым желанием. 
И что это, монахи, за желание, которое слишком напряжённое? Это желание, которое сопровождается неугомонностью, связано с неугомонностью. Это называется слишком напряжённым желанием. 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Чувственное желание 

Вкусы, воспринимаемые языком—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные.  Запахи, воспринимаемые носом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Звуки, воспринимаемые ухом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Тактильные ощущения, воспринимаемые телом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Формы, воспринимаемые глазом—милые, приятные, чарующие, привлекательные, воспаляющие желание, соблазнительные. 
Чувственное желание 

«Я отбросил чувственное желание к прошлым чувственным удовольствиям, Учитель; я избавился от чувственного желания к будущим чувственным удовольствиям, и я тщательно устранил восприятия отвращения по отношению к внутренним и внешним вещам. Будучи осознанным, я вдыхаю, будучи осознанным, я выдыхаю. Вот так, Учитель, я развиваю осознанность к дыханию». 

Но, друг Маханама, что касается тех монахов, которые араханты, чьи пятна умственных загрязнений уничтожены, которые прожили святую жизнь, сделали то, что следовало сделать, сбросили тяжкий груз, достигли цели, всецело уничтожили оковы существования, полностью освободившись посредством окончательного знания—то пять помех в их случае были отброшены, вырваны с корнем, сделаны подобными обрубку пальмы, уничтожены так, что не могут более возникнуть в будущем. Какие пять? Чувственное желание, недоброжелательность, лень и апатия, неугомонность и сожаление, сомнение. Что касается тех монахов, которые араханты… то пять помех в их случае были отброшены… не могут более возникнуть в будущем.  чувственное желание, 

И это, монахи, Благородная Истина об источнике страдания: это жажда, что ведёт к новому существованию, сопровождаемая наслаждением и страстным желанием, ищущая удовольствия здесь и там; то есть, жажда к чувственным удовольствиям, жажда к существованию, жажда к несуществованию. 

И что такое, монахи, Благородная Истина об источнике страдания? Это жажда, что ведёт к новому существованию, сопровождаемая наслаждением и страстным желанием, ищущая удовольствия здесь и там; то есть, жажда к чувственным удовольствиям, жажда к существованию, жажда к несуществованию. Это называется Благородной Истиной об источнике страдания. 

«Монахи, можно безучастно смотреть на охваченную пламенем одежду или голову, не обращая на них внимание, но покуда человек не постиг Четырёх Благородных Истин в соответствии с действительностью, то, чтобы осуществить это постижение, ему следует побудить неимоверное желание, приложить неимоверные усилия, породить рвение и исступление, не ослаблять стараний, применять осознанность и бдительность. Каких четырёх?  «Учитель, если бы чья-либо одежда или голова была бы охвачена пламенем, то, чтобы потушить одежду или голову, он бы побудил неимоверное желание, приложил бы неимоверные усилия, породил бы рвение и исступление, не ослаблял бы стараний, применил бы осознанность и бдительность». 

И всякое желание вырвал с корнем,  Кто отогнал от себя всякое желание, 

Итак, не рождением становится человек презренным, не рождением он становится и брахманом; нет, за свои дела заслуживают презрения и за свои дела прославляются брахманом. Знай же ты, что это—правда. Вот, что я расскажу тебе: жил один презираемый, по имени Матанга. Матанга достиг высочайшей славы, достигаемой здесь лишь немногими,—и брахманы и воины приходили служить ему. Он воссел на колесницу богов и вступил на ту высочайшую дорогу, на которой нет земной пыли; отринув всякое плотское желание, он вошел в царство Брахмы. А ведь его происхождение не сулило ему возрождения в царстве Брахмы… С другой стороны, есть брахманы, рожденные в семьях наставников, друзей гимнов. Но они увязли в своих грехах и достойны только презрения в этом мире, а в будущем их ждет преисподняя: ни от порицания, ни от мрачного места не спасет их происхождение. Итак, не рождением становится человек презренным, не рождением он становится и брахманом; нет, за свои дела заслуживают презрения и за свои дела прославляются брахманом. Когда кончил свою речь Совершенный, то брахман обратился к нему с такими словами: 

«Пять радостей чувств есть на свете»—сказал Совершенный,—«и радость духа—шестая; совлекши с себя всякое желание этих радостей, ты освободишься от страдания». 

Как эта лампада, угасают они, сокрушившие желание. 

Не волноваться желанием, прикасаясь к земным вещам, 

Боги и праотцы, Индра и Асуры, и все духи воскликнули: «Это несправедливость!»—когда оружие вонзилось в коров… Прежде было три бедствия: желание, голод, погибель,—со времени убиения коров стало их девяносто восемь. Свершилась несправедливость насилия, убиты неповинные коровы, жрецы отпали от Дхаммы! Посрамлено Мудрым это дряхлое и низкое учение,—и на тех, кто следует этому обычаю, ты смотри, как на оскверняющих пламя жертвенника. С той поры, как нарушена была Дхамма, наступила вражда между кастами и жёны стали пренебрегать мужьями. Воины и брахманы, и другие кастовые разбрелись в пререканиях и спорах и подпали грешной силе плотских наслаждений. 

Победите то желание, которым связаны боги и люди, 

Кто отверг всякое возникающее желание, 

Отбросивши всякое желание и привязчивость,  Тогда дух его, не смущенный желанием, насладится в радости. 

И желание навсегда сокрушено им. 

Желанием чего угашается здесь любовь к себе  И желание и исполнение откуда возникают здесь?» 
И те решения, которые питают желание? 

Желание оскверняет мир; 

Кого назовешь ты великим человеком, кто в силах победить здесь желание?» 

Побеждая каждое желание». 

Всякое желание тогда в этом мире легко сокрушит он».  Человек пойдёт в размышлении, отсекая всякое желание!» 

В победе над желанием и печалью всякого рода, 

Будь осторожен и оставь всякое желание,  Как впилось в них желание, как их мучит и сокрушает смерть!… 

Отбрось желание к хижине, монах. 

Затем Бахия, вдохновленный явлением дэвы, немедленно покинул Суппараку, и отправился в путь, останавливаясь только лишь для ночлега. Когда он прибыл в Саваттхи, в рощу Джеты, в монастырь Анатхапиндики, в то время множество монахов ходили на открытом воздухе, медитируя. Тогда Бахия подошел к тем монахам, и после того, как он подошел, он сказал тем монахам: «Достопочтенные, где сейчас находится Благословенный, который является Достигшим, Совершенным, самостоятельно Пробудившимся? У нас есть желание увидеть Благословенного, который является Достигшим, Совершенным, самостоятельно Пробудившимся». 

«Достопочтенный, я направила прошение к царю Косалы Пасенади, но Пасенади косальский не пожелал разрешить его в соответствии с моим желанием».  Так я слышал: Однажды Благословенный пребывал вблизи Саваттхи, в Восточном парке, в особняке матери Мигары. В то время Висакха, мать Мигары направила некое прошение к царю Косалы Пасенади, но Пасенади косальский не пожелал разрешить его в соответствии с ее желанием. 

Испытывая желание раскрыть свой рот, 

Через некоторое время после этого, она умерла от болезни и возродилась в царстве (небесах) Тридцати Трех, в золотой обители размером 12 йоджан. И у нее была свита (слуг) из тысячи нимф. И из-за ее дара сиденья (монаху), у нее появился золотой трон, йоджану размером, который стремительно перемещался по небу, напоминая дом с остроконечной крышей, именуемый «дворец-трон». Так как сиденье (предложенное монаху), было покрыто тканью золотого цвета, то особняк был золотой, демонстрируя сходство, между поступком и его следствием. Так как сиденье, было предложено с сильным радостным порывом, дворец был очень стремительным. Дар был дан тому, кто был достоин получить его, и дворец мог передвигаться, в соответствии с волей и желанием его обладателя. Из-за присутствия у женщины радостной веры, дворец был роскошным и сияющим. 

История, схожая с 1.1, происходит в Раджагахе, женщина, предлагая монаху свое сиденье, делает пожелание: «Пусть это дело, станет причиной получения мною в будущем золотого сиденья!» В соответствии с этим было сказано: 

Ее муж подумал: «Завтра будет Паварана», стоя у окна, и глядя на кухню, он удивился: «Теперь эта глупая женщина занята?» Он увидел, что она работает мокрая от пота, испачканная золой и пеплом, измазанная углем и сажей, от своей готовки, и подумал: «Глупая женщина, не наслаждается роскошью и комфортом в таком месте. Она ходит со счастливым сердцем, только потому, что исполнится ее желание служить бритоголовым монахам»,—он засмеялся и ушел. 

«Когда я была в человеческом мире, я часто слышала рассказы о райском парке Нандана. У меня было желание родиться там. В результате направляя свой ум в этот парк, я родилась здесь, в мире Таватимса. 

Я также собрала благие заслуги, соблюдая заповеди, но они еще не созрели. Господин, я думаю, что у меня еще есть желание возвращаться [в мир]».