Yo attakilamathānuyogo dukkho anariyo anatthasaṁhito, sadukkho eso dhammo saupaghāto saupāyāso sapariḷāho; micchāpaṭipadā.  Преследование самоумерщвления – болезненного, постыдного, неполезного – это состояние, одолеваемое страданием, досадой, отчаянием, взбудораженностью, и это ошибочный путь. 
Indulging in self-mortification is painful, ignoble, and pointless. It is a principle beset by pain, harm, stress, and fever, and it is the wrong way. 
Tatra, bhikkhave, yo attakilamathānuyogo dukkho anariyo anatthasaṁhito, sadukkho eso dhammo saupaghāto saupāyāso sapariḷāho; 
Преследование самоумерщвления – болезненного, постыдного, неполезного – это состояние, одолеваемое страданием, досадой, отчаянием, взбудораженностью, и это ошибочный путь. 
Indulging in self-mortification is painful, ignoble, and pointless. It is a principle beset by pain, harm, stress, and fever, and it is the wrong way. 

yo cāyaṁ kāmesu kāmasukhallikānuyogo hīno gammo pothujjaniko anariyo anatthasaṁhito, yo cāyaṁ attakilamathānuyogo dukkho anariyo anatthasaṁhito.  Стремление к чувственному счастью чувственных удовольствий: низкому, вульгарному, мирскому, постыдному, не приносящему блага; Стремление к самоумерщвлению: болезненному, постыдному, не приносящему блага; 
Indulgence in sensual pleasures, which is low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. And indulgence in self-mortification, which is painful, ignoble, and pointless. 

Yo cāyaṁ kāmesu kāmasukhallikānuyogo hīno gammo pothujjaniko anariyo anatthasaṁhito, yo cāyaṁ attakilamathānuyogo dukkho anariyo anatthasaṁhito.  Это и какая-либо в желаниях связь с приятностью желаний низкая, обыденная, общепринятая, неблагородная, не имеющая значения, это и какая-либо связь с самоумерщвлением болезненная, неблагородная, не имеющая значения. 
Indulgence in sensual pleasures, which is low, crude, ordinary, ignoble, and pointless. And indulgence in self-mortification, which is painful, ignoble, and pointless.