So kho ahaṁ, bhikkhave, tāvatakeneva oṭṭhapahatamattena lapitalāpanamattena ñāṇavādañca vadāmi theravādañca, ‘jānāmi passāmī’ti ca paṭijānāmi ahañceva aññe ca.  До той степени, до которой излагалось его учение посредством простой декламации губами и повторения [заученного], я мог говорить со знанием и уверенностью, и я заявлял: “Я знаю и вижу”. И были и другие, кто делал так же. 
As far as lip-recital and verbal repetition went, I spoke the doctrine of knowledge, the elder doctrine. I claimed to know and see, and so did others. 
So kho ahaṁ, bhikkhave, tāvatakeneva oṭṭhapahatamattena lapitalāpanamattena ñāṇavādañca vadāmi theravādañca, ‘jānāmi passāmī’ti ca paṭijānāmi ahañceva aññe ca. 
До той степени, до которой излагалось его учение посредством простой декламации губами и повторения [заученного], я мог говорить со знанием и уверенностью, и я заявлял: “Я знаю и вижу”. И были и другие, кто делал также. 
As far as lip-recital and verbal repetition went, I spoke the doctrine of knowledge, the elder doctrine. I claimed to know and see, and so did others. 

So kho ahaṁ, aggivessana, tāvatakeneva oṭṭhapahatamattena lapitalāpanamattena ñāṇavādañca vadāmi theravādañca, ‘jānāmi passāmī’ti ca paṭijānāmi, ahañceva aññe ca.  До той степени, до которой излагалось его учение посредством простой декламации губами и повторения [заученного], я мог говорить со знанием и уверенностью, и я заявлял: “Я знаю и вижу”. И были и другие, кто делал так же. 
As far as lip-recital and verbal repetition went, I spoke the doctrine of knowledge, the elder doctrine. I claimed to know and see, and so did others. 
So kho ahaṁ, aggivessana, tāvatakeneva oṭṭhapahatamattena lapitalāpanamattena ñāṇavādañca vadāmi theravādañca, ‘jānāmi passāmī’ti ca paṭijānāmi, ahañceva aññe ca. 
До той степени, до которой излагалось его учение посредством простой декламации губами и повторения [заученного], я мог говорить со знанием и уверенностью, и я заявлял: “Я знаю и вижу”. И были и другие, кто делал также. 
As far as lip-recital and verbal repetition went, I spoke the doctrine of knowledge, the elder doctrine. I claimed to know and see, and so did others. 

So kho ahaṁ, rājakumāra, tāvatakeneva oṭṭhapahatamattena lapitalāpanamattena ñāṇavādañca vadāmi, theravādañca jānāmi passāmīti ca paṭijānāmi, ahañceva aññe ca.  До той степени, до которой излагалось его учение посредством простой декламации губами и повторения [заученного], я мог говорить со знанием и уверенностью, и я заявлял: “Я знаю и вижу”. И были и другие, кто делал так же. 
As far as lip-recital and verbal repetition went, I spoke the doctrine of knowledge, the elder doctrine. I claimed to know and see, and so did others. 
So kho ahaṁ, rājakumāra, tāvatakeneva oṭṭhapahatamattena lapitalāpanamattena ñāṇavādañca vadāmi, theravādañca jānāmi passāmīti ca paṭijānāmi, ahañceva aññe ca. 
До той степени, до которой излагалось его учение посредством простой декламации губами и повторения [заученного], я мог говорить со знанием и уверенностью, и я заявлял: “Я знаю и вижу”. И были и другие, кто делал так же. 
As far as lip-recital and verbal repetition went, I spoke the doctrine of knowledge, the elder doctrine. I claimed to know and see, and so did others. 

So kho ahaṁ, bhāradvāja, tāvatakeneva oṭṭhapahatamattena lapitalāpanamattena ‘ñāṇavādañca vadāmi, theravādañca jānāmi, passāmī’ti ca paṭijānāmi, ahañceva aññe ca.  До той степени, до которой излагалось его учение посредством простой декламации губами и повторения [заученного], я мог говорить со знанием и уверенностью, и я заявлял: “Я знаю и вижу”. И были и другие, кто делал так же. 
As far as lip-recital and verbal repetition went, I spoke the doctrine of knowledge, the elder doctrine. I claimed to know and see, and so did others. 
So kho ahaṁ, bhāradvāja, tāvatakeneva oṭṭhapahatamattena lapitalāpanamattena ‘ñāṇavādañca vadāmi, theravādañca jānāmi, passāmī’ti ca paṭijānāmi, ahañceva aññe ca. 
До той степени, до которой излагалось его учение посредством простой декламации губами и повторения [заученного], я мог говорить со знанием и уверенностью, и я заявлял: “Я знаю и вижу”. И были и другие, кто делал так же. 
As far as lip-recital and verbal repetition went, I spoke the doctrine of knowledge, the elder doctrine. I claimed to know and see, and so did others.