Джатака 530 — О Санкичче

перевел — Леша Тэль
редактировал — Леша Тэль, Фарид

«При виде Брахмадатты» и т. д. Эту историю Учитель, рассказал в манговой роще Дживаки, узнав об убийстве принцем Аджатасатту своего отца. Из-за монаха Девадатты и по его наущению он обрек отца на пытки. Когда община раскольников, отделившейся от Сангхи монахов, стала разваливаться, Девадатта решил пойти и попросить прощения у Татхагаты. Когда он доехал на подводе до Саваттхи, его у ворот монастыря Джетаваны поглотила земля. Услышав это, Аджатасатту подумал: «Поскольку Девадатта был врагом Будды, он исчез в земле и попал в ад Авичи. Это из-за него я убил своего святого отца, царя Праведности. Меня тоже, несомненно, поглотит земля».

Он был так напуган, что не находя никакого удовольствия от царской жизни, решил немного отдохнуть. Не успел он заснуть, как ему показалось, что его опустили в железный мир толщиной в девять лиг, и били железными шипами, и пожирали собаки, постоянно огрызавшиеся на него. С ужасным криком принц проснулся.

И вот однажды в полнолуние праздника Катурмасья, когда он в окружении большой свиты придворных размышлял о своей славе, подумал о том, что слава его отца была намного больше, и что благодаря Девадатте он убил столь превосходного царя Праведности. Пока он размышлял, в его конечностях начался жар, и все тело покрылось потом. Размышляя, кто бы мог прогнать от него этот страх, царь пришел к выводу, что кроме десяти видов хорошей кармы ничего не поможет, и, подумав: «Я сильно согрешил против Татхагаты: кто же представит меня ему?» и придя к выводу, что никто, кроме придворного доктора Дживаки.

Царь придумал, как уговорить его пойти туда, и, издал радостный возглас: «О господи, какая прекрасная ясная ночь!» — сказал он, «Что если сегодня мы окажем почтение какому-нибудь священнику или брамину?» и когда добродетели Пураны и других учителей были воспеты их учениками, не обратил внимания на их слова. Затем он переспросил Дживаку, а когда тот рассказал о добродетелях Татхагаты и воскликнул: «Пусть его величество выразит почтение Благословенному», приказал приготовить слонов и отправился в манговую рощу Дживаки. Приблизившись к Татхагате с поклоном и будучи любезно встреченным им, он спросил о выгодах аскетизма в этой нынешней жизни, и, выслушав от Татхагаты беседу на эту тему, в конце проповеди объявил себя его учеником, и, примирившись с Татхагатой, отправился во дворец.

С этого времени, раздавая милостыню и соблюдая нравственность, царь был связан с Татхагатой. Слушая его беседы о Дхамме и общаясь с таким добродетельным другом, он постепенно ослабил свои страхи и чувство ужаса. Так он обрел душевный покой и с радостью культивировал четыре Основы осознанности.

Однажды в Зале Истины монахи затеяли дискуссию, говоря: «Господа, Аджатасатту после убийства своего отца был охвачен ужасом и, не находя удовольствия в царственном великолепии, испытывал боль в каждой позе. Тогда он отправился к Татхагате и, общаясь с добродетельным другом, со временем утратил страх и наслаждался своим царствованием». Когда Будда придя туда, спросил: «Какую тему, монахи, вы сейчас обсуждаете?» и когда они рассказали ему, он ответил: «Не только сейчас, но и в прошлом, этот человек, убив своего отца, благодаря мне обрел душевный покой», а затем рассказал историю из прошлого.

Однажды в Бенаресе у Брахмадатты родился сын, принц Брахмадатта. В это же время в доме царского жреца был зачат Бодхисаттва. И при рождении его назвали Сахиккой. Два мальчика росли вместе во дворце и были большими друзьями. А когда они достигли совершеннолетия, то, обучившись в Таккасиле, вернулись домой. Царь назначил своего сына наместником, а Бодхисаттва по-прежнему жил с семьей. Однажды наместник, когда его отец ушел развлекаться в саду, увидев его великую славу, возжелал ее, и подумав: «Мой отец по возрасту похож на моего брата; если я буду ждать его смерти, чтобы стать царем, то взойду на трон стариком. Какая мне польза от того, что я получу царство? Я лучше убью своего отца и сделаю себя царем»

Он рассказал Бодхисаттве о своих планах. Тот отверг эту идею, сказав: «Друг, убийство отца — дело серьезное. Это путь в ад. Ты не должен совершать этот поступок. Молю тебя друг — не убивай его».

Но принц говорил об этом снова и снова и на третий раз, когда его друг воспротивился, он посоветовался со своими приближенными, и они, придумали заговор, чтобы убить царя. Но Бодхисатта, услышав об этом, подумал: «Я не буду общаться с такими людьми», и, оставив отца и мать, бежал через заднюю дверь в Гималаи. Там он стал аскетом и обрел сверхъестественные силы медитации, питаясь кореньями и дикими ягодами. Но принц, когда его друг ушел, убил, таки своего отца и наслаждался великой властью. Услышав, что молодой Сакикка принял аскетическую жизнь, многие юноши из хороших семей отказались от мира и были посвящены им в аскеты. Так он жил в окружении многих аскетов, все из которых уже достигли сверхчеловеческих Достижений. Нынешний царь, убив своего отца, очень короткое время наслаждался царской жизнью, а затем был охвачен ужасом от содеяного, потерял душевный покой, стал похожим на обитателя ада.

Тогда, вспомнив о Бодхисаттве, он подумал: «Мой друг пытался остановить меня, говоря, что убийство отца — тяжкое дело, но, не сумев убедить меня, убежал, чтобы избавить себя от вины. Если бы он был здесь, то не позволил бы мне убить отца и избавил бы меня от этого ужаса. Где он может жить? Если бы я знал, где он обитает, я бы послал за ним. Кто может сказать мне его местопребывание?»

Отныне и в гареме, и во дворе он постоянно воспевал хвалу Бодхисаттве. Спустя долгое время, прожив пятьдесят лет в Гималаях, Бодхисаттва подумал: «Царь помнит меня. Я должен пойти к нему, научить его Закону Дхаммы и устранить все его страхи». Так в сопровождении пятисот аскетов он пролетел по воздуху и, приземлившись в саду под названием Даяпасса, сел на каменную плиту. Увидев его, хранитель сада спросил: «Святой господин, кто возглавляет эту компанию аскетов?». и услышав, что это мудрец Сахкикка, сам признал его и сказал: «Господин, оставайся здесь, пока я не приведу царя. Ему не терпится увидеть тебя». Так, поклонившись святому, он поспешил во дворец и сообщил царю о прибытии его друга. Царь вышел к нему и, проявив должную вежливость, задал ему вопрос.

Учитель, чтобы прояснить ситуацию, сказал:

При виде Брахмадатты, восседающего на царском троне,

Он сказал: «О царь, друг, которого ты любишь,

Сахкикка, здесь, среди святых, он главный.

Отправляйся поспешно и не задерживайся, чтобы увидеть этого святого мудреца».

Быстро взойдя на приготовленную по его приказу колесницу,

Король в сопровождении придворных друзей отправился в сад.

Пять эмблем королевской пышности сразу же надел владыка Каси,

Зонт, тюрбан, веер из хвоста яка, сандалии и меч.

Затем, выйдя из колесницы, король сняв обувь,

направился в парк Даяпассы, где сидел Сахкикка.

Царь приблизился и они приветствовали друга словами учтивой речи,

вспомная, как они беседовали вместе в былые времена.

И когда он сел рядом с ним, то, когда представился удобный случай, он поспешил задать вопрос о грешных делах:

«Сахкикка, владыка святой группы, великий мудрец, которого я вижу здесь,

Сидящего в парке Даяпассы, я хотел бы спросить тебя.

Как живут после смерти преступившие закон?

В каком состоянии они перерождаются?

Я тоже отступил от праведности.

Молю, ответь мне поскорее».

Учитель, чтобы прояснить вопрос, сказал:

Так обратился Сахкикка к царю, правившему над Каси,

Сидя на поляне Даяпассы: «Запомни, государь, и пойми:

Должен ли ты указать дорогу тому, кто безнадежно заблудился,

И он последует твоему совету, и не будет терний на его пути.

Но того, кто ходит злыми путями,

ты должен направить на путь истинный,

И он, следуя твоему совету, избежит печальной участи».

Так он наставлял царя и, кроме того, учил его Дхамме, говоря,

Истина подобна большой дороге,

Неправильное — кривая дорога.

Правота к небесам всегда ведет,

Неправильное же ведет людей в ад.

Люди, которые преступают закон, о сир, и живут неправедно,

Какая участь постигнет их после смерти в аду, узнай от меня.

Санджива, Касасутта и Рорува, великий и малый,

Сангхаи и Великий Авичи, которые вполне могут ужаснуть,

Тапана и Патапана — всего восемь основных адов.

Бежать оттуда безнадежно, и об Уссаде рассказывают,

Вдвое, в восемь раз больше по числу, разновидность малого ада.

Страшное пламя здесь мучает грешных людей, все жестокости изобилуют здесь,

Смятение, страдание, горе и ужас царят вокруг.

Четыре квадрата с четырьмя двойными дверями, каждый из которых расположена в середине,

Купол железный, обнесенный железной стеной,

Его основание из железа выковано так, что никакое бушующее пламя не сможет расплавить,

Хотя на сотни лиг вокруг ощущается его жаркая сила.

Все, кто возмутил или обидел святых людей.

Падают вниз головой в адскую бездну, и больше им не подняться.

В злой участи их искалеченные тела, как рыба на сковороде,

За злые проступки в течение бесчисленных лет в аду они обречены на жаркое.

Их конечности сжигает раскаленный жар,

И хотя они стремятся вырваться из ада, им не удается найти выход.

В поисках выхода они бегут на восток или на запад,

Или, сбитые с толку, спешат на север или юг — это безнадежно,

Ибо боги преграждают им путь, к какой бы двери они ни стремились.

Бедные души, многие тысячи лет обитают в аду,

С распростертыми руками оплакивают свою неодолимую боль.

Смертельно ядовитая змея, чей гнев смертельно опасен, опасны они

Не нападай на святых, что живут, связанные аскетическими обетами.

Аджуна, владыка Кекакаса, великий лучник, враг Готамы

Он был уничтожен, несмотря на свою массу и тысячу рук.

Так и Дадаки осквернил Кисавакху, безгрешного,

подобно пальме, срубленной с корнем, был полностью уничтожен.

Меджха ради прославленного Мата-Га пал со своего гордого места,

Земля превратилась в пустыню, а царь и народ погибли.

Напав на черную Дипаяну, люди из рода Вишну

вместе с Андхаками устремились в царство Ямы и каждый был убит булавой другого.

Проклятый мудрецом, Сеска, который когда-то, говорят, мог ступать по воздуху,

был потерян и поглощен землей в назначенный день.

Самолюбивый глупец никогда не добьется одобрения мудрецов,

Но бесхитростные души, наделенные Истиной, не спешат произносить ложь.

Тот, кто затаился в ожидании, чтобы поймать какого-нибудь мудрого и святого человека,

Сброшенный в ад, быстро пожалеет о своем коварном замысле.

Кто с вероломной жестокостью нападает на святых,

Погибнет, как пень пальмы, бездетный и без наследников.

Кто мудреца могучего, жреца жизни строгой, убьет,

В аду Кашасутты будет мучиться много дней.

И нечестивый царь Мага переворот устроивший,

После смерти в Тапане страданиям подобным подвергнется.

Сто тысяч лет, как боги считают годы, он обречен пребывать,

облаченный в одеяние живого пламени, среди адских мук.

Из его истерзанного тела со всех сторон вырываются яркие струи огня,

Его конечности, волосы, ногти и все остальное служат лишь кормом пламени.

И пока горит его тело, пронзаемое болью насквозь,

Как слон, бодаемый козлами, несчастный, ревет все время.

Кто из жадности или ненависти убьет своего отца,

В аду Кашасутты долго будет мучиться в огне.

В железном котле вариться будет, пока не очистится,

Там отцеубийцу пронзают стальными валами,

Затем ослепленый и грязью питаться осужденый,

Он погружается в кислоту, чтобы искупить свой поступок.

И гоблины в рот его

раскаленный железный шар опускают

или лемехом его открыв и закрепив,

в поток нечистот его могут бросить.

Грифы, черные и коричневые, и вороны тоже,

И птицы с железными клювами,

Разрывая его язык на множество мелких фрагментов,

Пожирают трепещущую плоть, кровь и все остальное.

Гоблины, снующие вокруг.

Наносят несчастному множество ударов,

по его обугленной груди или сломанным конечностям

С жестоким весельем.

Радость их — его горе.

Со всеми, кто в таком аду обитает

За земное преступление отцеубийства.

Сын, убивший свою мать, отправляется прямо в царство Ямы,

В отместку за свой поступок, чтобы понести должное наказание.

Там могущественные демоны настигают виновного в отцеубийстве,

И пашут железными плугами его спину.

Кровь, как расплавленная медь, из ран, что течет, они берут,

И дают виновному злодею, чтобы он утолил свою жажду.

Он стоит, погруженный в багровое озеро, словно в сгусток крови,

дышит зловонием мерзкой выгребной ямы или дурно пахнущей грязи.

Огромные черви с железными ртами, пронзают кожу своей жертвы,

жадно пожирая его плоть и высасывая кровь.

В ад глубиной в сто саженей погружается жертва,

А на сто лиг вокруг мертвые туши смердят.

Из-за такого зловония, о царь, такова его участь,

Хотя некогда он обладал острым зрением, но теперь лишился его.

Из ада Кхурадхары, из мрачного дома-тюрьмы трудно бежать,

Убийцы детей не избежали твоего страшного потока, о адская река Ветара.

Шелково-хлопковые деревья с колючками в фут длиной из железа, как говорят,

По обоим берегам, Ветарани, над мрачным ложем твоим.

Все одетые в пламя, единая масса огня, они стоят на фоне неба,

И все пылают ярким светом, возвышаясь на целую лигу в высоту.

Здесь, закрепленные на острых шипах, раскаленных в аду, предстают взору

неверные мужья, виновные жены, вся команда прелюбодеев.

Избитые кнутами, они падают вниз головой, вращаясь в полете,

И там с искалеченными конечностями лежат без сна всю ночь напролет.

На рассвете они оказываются в Железном котле, известном на всю округу,

Он велик, как гора, и полон кипящей воды.

Так облаченные в глупость, как в халат, эти грешники днем и ночью,

За свои злодеяния, совершенные давным-давно, достойно расплачиваются.

Кто жену на золото купил, кто мужа презирает,

Или презрительно говорит с родней,

Их язык, вытянут изо рта крючком.

Они видя, что язык вырван и весь в червях, не могут пожаловаться,

и молча, в Тапане, терпят ужасную боль.

Убийцы овец, свиней и коров, и приверженцы загонной охоты,

Рыбаки, грабители, жестокие люди ослепленные красотой материальных вещей,

Нападающие с мечами и железными дубинами на людей,

Преследуемые копьями и стрелами, падают в соленый поток.

Фальшивомонетчик, денно и нощно с железной дубиной кованой,

питается только грязью, которую испражняет какой-нибудь негодяй.

Вороны, грифы, шакалы тоже вооружены железными челюстями,

Загрызают сопротивляющегося несчастного заживо своими ненасытными пастями.

Кто со зверем на зверей охотится или птицу птицей убивает,

Погрязший в грехе погрузится в ад, чтобы оплакивать каждый проклятый день».

Так Бодхисаттва описал все эти ады, и потом, сделав отверстие в земле, показал царю миры Раев, говоря:

Через нравственность, хранимую на земле с давних пор, люди попадают на небеса,

Здесь брахмы, дэвы, Индра — вот результаты взращиваемой добродетели.

Так говорю я, неси праведную власть по всему царству твоему, мой царь,

Ибо справедливость — великая заслуга и ни о чем не придется тебе сожалеть».

Услышав религиозную речь Бодхисаттвы, царь успокоился. А Бодхисаттва, пробыв там некоторое время, вернулся в свою обитель.

Так Учитель, закончив свой рассказ, сказал: «Не только сейчас, но и раньше был он утешен мною. В то время Аджатасатту был царем. Великие последователи Будды были спутниками аскетами. А мудрецом Сакиккой — был я».